У входа в театр красовались огромные афиши.

Названия спектаклей были разные, но фамилия автора везде была одна и та же: Джон Дирборн.

«Да это же директор „Приюта для слепых“!» – ахнул про себя Ларри, – Или однофамилец?»

Двери театра были заперты.

Инспектор заглянул в окошечко кассы:

– Не знаете ли вы, кто такой мистер Джон Дирборн?

– Глава какого-то богоугодного заведения в Ист-Энде, – проворчал кассир.

«Значит, директор Приюта», – подумал Хольт.

– Он давно сочиняет?

– Лет десять. И круглые сутки. Наверное, даже во сне. Пора бы и отдохнуть.

– Чем он вам насолил? – улыбнулся инспектор.

– Вы, случайно, не друг Дирборна?

– Нет.

– Тогда я вам скажу: нет, не было и, наверное, не будет в мире худшего автора! Вчера в зале было пятеро зрителей. Сегодня, по-видимому, будет трое. И знаете, кто, в основном, ходит? Врачи-психиатры. Им интересно понаблюдать за нервными людьми во время наших спектаклей. Все пьесы Дирборна проваливаются, но он неустанно пишет новые!

– Пишет? Но ведь он же слепой!

– Говорят, что диктует своему секретарю…

– Зачем же дирекция театра ставит спектакли по таким плохим пьесам?

– Им лучше знать.

– Кому принадлежит театр?

– Какому-то страховому обществу. Послушайте, а кто вы такой? Все спрашиваете, спрашиваете… Зачем вам все это?

Ларри назвал себя.

– Простите меня, – сказал кассир. – Если бы я знал, что передо мной знаменитый инспектор Хольт…

– То ни за что не поделились бы своим мнением о пьесах Дирборна, – закончил Ларри.

Оба улыбнулись.

– Я хотел бы взглянуть на ложу «А». Разрешите?

– Я провожу вас. Все равно в кассе делать нечего.

…Инспектор вошел в ложу, из которой исчез Гордон Стюарт.

В ней не было ничего особенного, только персидский ковер покрывал пол, и три кресла были обиты великолепным бархатом.

– Другие литерные ложи так же роскошны?

– Нет.

Ларри вышел в узкий коридор.

На стене, прямо напротив ложи «А», висел красный ковер.

Хольт заглянул за него.

Там оказалась дверь с надписью «Запасной выход».

– Что за этой дверью?

– Боковая улочка, сэр. Точнее, просто узкий проход между двумя глухими заборами.

Инспектор поблагодарил кассира и поехал в Скотленд-Ярд: приближалось время встречи с мисс Уорд.

…Диана уже ждала его в комнате № 47.

Глаза ее сверкали.

– Знаете ли вы, что когда кто-то застраховывает свою жизнь на слишком уж большую сумму, то страховое общество не берет весь риск на себя, а делит его с другими обществами?

Ларри кивнул.

– Так вот: мой знакомый рисковал в случае смерти Стюарта тридцатью тысячами фунтов стерлингов!

– На какую же сумму был застрахован мистер Гордон?! – воскликнул изумленный Хольт.

– Сто тысяч фунтов!

– Теперь понятно, почему он умер, – пробормотал инспектор.

– После гибели Стюарта главный страховщик потребовал от моего знакомого тридцать тысяч, и он уплатил их.

– Какая фирма была главным страховщиком?

– «Гринвичское страховое общество», – медленно и раздельно проговорила Диана.

– Джедд!

– Да. Доктор Стефан Джедд.

Раздался телефонный звонок.

Диана сняла трубку и секунду спустя сообщила своему патрону:

– Это сержант Гарвей. Говорит, что на Оксфорд-Лэйн ограблен ломбард «Эмден и Компания», в котором вчера были заложены такие же запонки, как тот обломок, что вы обнаружили в руке Стюарта.

– Дайте, пожалуйста, трубку! – воскликнул Ларри. – Здравствуйте, сержант! Для меня важен сейчас один вопрос: кто сдал запонки в ломбард? Еще не выяснили? Позовите хозяина. Мистер Эмден? Добрый день. Кто заложил вам черные запонки с узором из бриллиантов? Очень элегантный господин, на котором было много драгоценностей?.. Какое имя он вам назвал? Фре-де-рикс? Спасибо. До свидания.

Хольт положил трубку.

– Это был «Сверкающий Фред», или я больше не сыщик!

– Что будем делать?

– Поедем к нему в гости.

…Ларри постучал в дверь квартиры Грогена.

– Его нет, – сказала Диана, прислушавшись.

Инспектор обратился к домовладельцу.

– Мистер Гроген не ночевал дома, – сообщил тот.

– Что-нибудь случилось?

– Да.

– Расскажите, пожалуйста, поподробнее.

– Вчера он пришел около одиннадцати часов ночи. Вскоре я услышал крики и поднялся наверх. Кричали у мистера Грогена. Я постучал. В этот момент в его квартире прозвучал выстрел. Опять раздались вопли – и стало тихо. Я снова постучал. На этот раз мистер Гроген услышал и открыл. Он был в крови и держал в руке нож. «Что случилось?» – спрашиваю. Он говорит: «Ограбление». И просит виски. Я принес ему бутылку. Он выпил немного и ушел.

– Как выглядела комната?

– Ужасный беспорядок. Похоже, что там дрались, катаясь по полу и опрокидывая стулья. Одна из трех лампочек в люстре была разбита, а в картину попала пуля. Но я не в обиде: мистер Гроген щедро оплатил убытки.

– Как проник к нему грабитель?

– Через окно. По приставной лестнице.

– Можно ли в его люстре включать лампочки по отдельности?

– Да.

– Благодарю вас. До свидания.

Ларри и Диана вышли на улицу и сели в машину.

– Теперь я понимаю, что здесь произошло и почему Фреда нет дома, – сказал Хольт, выруливая на середину улицы.

– И я хочу понять.

– У Грогена был «Большой Джек». Фред попытался прогнать его, угрожая пистолетом. Слепой раздавил лампочку, кинулся на Грогена и вырвал у него пистолет. Тогда Фред пустил в ход нож. Прогнав Джека, он ушел, опасаясь нового нападения. Логично?

– Вполне. Хотелось бы только знать, где он скрывается.

– Дайте объявление по всем полицейским участкам о розыске Фреда. Надо выяснить, откуда у него черные запонки.

…В Скотленд-Ярде Хольта ожидало письмо:

«Советуем вам оставить дело Стюарта и заняться чем-нибудь другим. Иначе у вас будут очень большие неприятности».

Ларри вынул из кармана письмо, которое отдал ему Гроген. Оба были написаны одним почерком…