По дороге в Скотленд-Ярд Ларри долго молчал, погрузившись в невеселые размышления.
Он сделал предложение своей секретарше Диане Уорд. Захочет ли стать его женой Кларисса Стюарт, наследница канадских миллионов?
И что он может ей предложить кроме скромного жалованья да ежедневного страха за его жизнь впридачу?
Конечно, она дала слово, но теперь лучше забыть об этом…
– Господа, вы в самом деле из полиции? – спросила Эмма.
– Да, – ответил Гарвей.
– А почему же вы так странно одеты?
– Как приказано.
– А где моя Кларисса?
Услышав это имя, Хольт вернулся к действительности.
– Что вы говорите? – переспросил он.
– Где Кларисса?
– Здесь.
Машина остановилась у входа в Скотленд-Ярд.
Пока Эмме оформляли разовый пропуск (сэр Джон Хезон уже позаботился об изменении пропускной системы), инспектор и сержант сменили маскарадные костюмы на свою обычную одежду.
Хольт отпустил Гарвея, предупредив, чтобы тот никуда не отлучался из Скотленд-Ярда.
Затем Ларри позвонил Хезону и попросил его зайти в комнату № 47.
Мисс Уорд ждала сыщика в его кабинете.
Увидев Ларри и Эмму, она воскликнула:
– Слава Богу!
И хотела еще что-то сказать, но не успела: в комнату вошел главный комиссар полиции.
– Тебя можно поздравить с успехом, Ларри? – спросил сэр Джон.
– Поздравлять еще рано, но кое-что уже сделано, – ответил сыщик.
– Кто эта женщина?
– Если у тебя есть время, Джон, садись и послушай. Я надеюсь, что она расскажет нам много интересного.
Сэр Джон Хезон удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу.
Остальные последовали его примеру.
Хольт обратился к женщине:
– Расскажите нам, кто вы и как попали туда, где мы вас нашли.
– Меня зовут, как я уже говорила, Эмма Уорд. Я работала в лондонской больнице, когда туда приехала рожать жена мистера Гордона Стюарта. Я принимала у нее роды. Они были трудными, и спасти мать не удалось. Умерла и одна из двух появившихся на свет девочек.
– Каким образом вторая девочка оказалась в вашем доме? – спросил Хольт.
– Я была когда-то замужем, но детей у меня не было. Вот и взяла себе этого ребенка, когда мать умерла. Во время родов она говорила о муже, который ее бросил и покинул Англию, не оставив даже своего адреса. Мать была сиротой. Значит, теперь новорожденная девочка тоже осталась круглой сиротой. Вот я и взяла ее себе…
– Почему же ты меня бросила? – задала вопрос Диана.
– Так вы и есть та сирота? – поинтересовался сэр Джон.
– Да. Тетя Эмма воспитывала меня до двенадцати лет, а затем вдруг пропала. С тех пор я ничего о ней не знала, пока не увидела ее обручальное кольцо в руках у миссис Портленд.
– Вот почему ты тогда упала в обморок! – воскликнул Ларри.
– По какой же причине вы оставили двенадцатилетнего ребенка? – спросил Хезон.
– Я ни за что бы этого не сделала, если бы все зависело только от меня. Девочка росла. Нам было все труднее прожить вдвоем на мое жалованье, и я начала приторговывать наркотиками, которые брала в больнице. Через некоторое время меня приметили главари лондонской шайки и потребовали, чтобы я похитила деньги из больничной кассы. В противном случае они угрожали разоблачением моих проделок с наркотиками. Пришлось согласиться. Когда же в моих руках оказалась большая сумма денег, я решила оставить их у себя и бежать вместе с ребенком. Но бандиты предвидели такую возможность. Меня схватили, отобрали деньги и хотели убить…
Эмма попросила воды и жадно осушила поданный Дианой стакан.
– Мне удалось остаться в живых только потому, что после трехдневных издевательств я рассказала о том, что вырастила дочь канадского миллионера. Они решили нажиться на этом и поняли, что без меня у них ничего не выйдет. Чтобы доказать родство девочки с Гордоном Стюартом, нужны были бы мои свидетельские показания, потому что второй ребенок родился в тот момент, когда рядом никого, кроме меня, не было.
– Почему? – осведомился Ларри.
– В тот день было много рожениц и больных. Персонал разрывался на части…
– Понятно. А почему вы не зарегистрировали ребенка?
– Я боялась, что девочку у меня отберут. Мы переехали в другой район Лондона, где нас никто не знал, и спокойно жили там до тех пор, пока ей не исполнилось двенадцать лет, и я не ввязалась в эту пакостную историю с больничной кассой. Три дня меня не было дома. Когда же бандиты пошли со мной за девочкой, ее там уже не оказалось…
Диана кивнула головой.
– И слава Богу, – продолжала Эмма. – Страшно подумать, что они могли бы с ней сделать, если бы нашли ее. Меня оставили в живых, но не отпустили, а сделали своей служанкой, если не сказать – рабыней. Все эти годы они искали девочку. И вот однажды откуда-то узнали, что се отец приехал в Лондон…
– Кто такие «они»? – спросил Хольт.
– Мне не известны имена главарей.
– С кем же вы непосредственно имели дело?
– Со слепым, которого звали «Большой Джек». Остальных я почти не знаю…
– Как вы встретились с Гордоном Стюартом?
– Мне приказали устроиться поденной уборщицей к миссис Портленд, у которой он снимал квартиру.
– Что вы ему сказали?
– Я должна была сообщить ему, что у него есть единственная родная дочь Кларисса. Так назвала ее мать…
– Почему же вы называли девочку Дианой?
– Я мечтала иметь свою дочь. Если бы она у меня была, то я дала бы ей это имя.
– Продолжайте.
– Мистер Гордон обещал мне много денег, если я найду его дочь. Я решила отыскать ее и уехать с ними в Канаду. Но главари шайки сразу же заметили, что я стала вести свою игру. «Большой Джек» поймал меня и долго держал в каком-то подвале с огромными крысами, пока я не смирилась и не отказалась от своих планов. С тех пор он держал меня там, где вы меня нашли. Вот и все, что я могу вам рассказать…