Савини выругался вполголоса.

— Дурак я был, что оставил дневник здесь! Мы должны были догадаться, что он придет за ним. Старик, конечно, знал о его существовании.

Было, должно быть, около девяти утра. Они тоскливо сидели на диване, Юлиус, опустив голову на руки, Фэй — делая вид, что читает. Вдруг крышка, закрывающая решетку, откинулась, и голос Беллами позвал их.

Юлиус сейчас же вскочил на ноги. Сжимая в руке револьвер, он пробрался за одну из колонн и стал ждать.

— Положите ваш револьвер на стол, Савини, — сказал Беллами. — Положите так, чтобы я его видел. Иначе я не стану разговаривать с вами.

Юлиус быстро сообразил, что ничего не выиграет, противореча старику, и оставил оружие на маленьком столике.

— Теперь подойдите к двери. Не бойтесь, я пришел сказать, что вас ищет полиция. У меня все утро пробыл сыщик. Он сообщил, что у вас на квартире нашли бумаги, из которых можно понять, что вы собрались за границу… Я уверен, что они не станут вас больше искать, Савини. Будьте поэкономнее с пищей, больше вы не получите! Я вас отсюда не выпущу… А ключ я выбросил в колодец!

— Вы лжете! — спокойно возразил Юлиус. — Вы приходили сюда ночью и стащили дневник.

Беллами удивленно посмотрел на него через решетку.

— Повторите-ка, — сказал он хрипло.

— Вы были здесь ночью и стащили дневник.

— Какой дневник?

— Нечего ломаться! — заорал, теряя терпение, секретарь. — Вы побывали здесь около пяти утра… Ваше счастье, что я вас не видел!

— Какой дневник? — повторил старик. — Она оставила дневник?.. Я должен был догадаться. А где он сейчас?

— Говорю вам, пропал… Вы же сами его стащили…

— Дурак, идиот! — завопил Беллами. — Я не был у вас с тех пор, как запер!

Старик не сразу овладел собой.

— У вас была некоторая надежда, Савини, — сказал он глухо, — небольшая надежда. Другой человек мог занять ваше место. Но теперь вы знаете слишком много… Слишком много!

Люк захлопнулся. Секретарь повернулся к жене, в глазах его была тревога.

— Черт тебя, дернул говорить о дневнике! — сказала она спокойно. — Ведь ты видел, что он ничего не знает? Ты сошел с ума, Юлиус!

Он пожал плечами.

— Какое это имеет значение? Я не верю, что старик собирался нас выпустить… Мы здесь навеки, Фэй.

Юлиус обнял жену и приблизил к себе ее лицо.

— Это не так плохо, как я думал, — сказал он, лаская ее, — я всегда боялся смерти, и мысль, что умру вот так, как крыса, загнанная в угол, могла бы свести меня с ума. Но теперь, родная, я не боюсь.

Фэй осторожно высвободилась из объятий.

— Если кому-нибудь суждено умереть, так это Беллами! — сказала она. — Раз кто-то мог пройти сюда, то и мы можем выбраться.

Секретарь покачал головой.

— Сюда проник Зеленый Стрелок. Это мог быть только он! — сказал Савини хмуро.

Фэй искренне удивилась его спокойствию. Это было так непохоже на Юлиуса, которого она знала.

— Я вас не узнаю, мистер! — сказала она шутливо-ласково.

— Я сам себя не узнаю, — признался муж, — мы должны смотреть в лицо фактам. И главный из них — Беллами собирается выкинуть такую дьявольскую штуку, которая затмит всякое обыкновенное убийство… Хотелось бы знать, например, для чего он приобрел ружье.

— Что ты хочешь сказать?

— Я случайно набрел на целый ящик ружей в сторожевой башне. Полдюжины отличных охотничьих манлихеров и два ящика патронов. Они хранятся над той комнатой, где спал Федерстон. Мне кажется, мы доживем до того, что услышим пальбу из них, но не дольше!

— А зачем ему ружья? — спросила Фэй.

Юлиус развел руками.

— Старик — хороший стрелок. Он как-то говорил мне об этом.

И покачав головой, прибавил:

— Зачем я сказал ему про дневник, это действительно была ошибка! Может быть, сейчас он пустит в ход оружие?

* * *

Абель Беллами сидел в своей тихой любимой комнате и обдумывал создавшееся положение.

Оно было чревато опасностями и для него самого. Впрочем, это занимало старика меньше всего. Трагедия этого беспощадного человека была в том, что в последний момент, когда, казалось, само провидение предоставляло в его руки средства отомстить женщине, которую он ненавидел, — эта возможность грозила ускользнуть из его рук.

С тех пор как Серая Женщина пропала, старик был настороже… Куда она исчезла и как — он не мог себе представить. Знал только, что где-то, то ли далеко, то ли под самым носом, кто-то работал против него — уверенно и смело.

Этот кто-то олицетворялся в смутном образе Зеленого Стрелка.

Развязка близилась, и Абель Беллами понимал это. Какое-то внутреннее чувство безошибочно предвещало ему конец. Недалек день, когда Гаррский замок и все, что связано с ним, будет покрыто мраком забвения.

Ах, если б только удалось отыскать Серую Женщину! Он поставил на ноги все сыскное бюро в Лондоне, но напрасно.

Наконец Беллами поднялся и отправился работать в подземелье. Юлиус, услышав его, взял револьвер и подкрался к отверстию, но убедился, что решетка закрыта доской.

Старик трудился весь день. Слышался непрестанный стук стали о камень. Раз даже Фэй послышались странные звуки, возбудившие ее любопытство. Но они объяснялись неожиданно просто: Беллами пел во время работы! Фэй была несказанно удивлена.

В ту ночь он не ложился. Утром, заперев на ключ библиотеку, тихонько спустился по потайной лестнице в подземелье.

Дверь была отворена, и старик очутился в комнате. Прежде чем Юлиус опомнился, он схватил револьвер, подбросил его на ладони, повернулся и, подойдя к двери, запер ее.

Секретарь с ненавистью смотрел на него.

— Я хочу побеседовать с вами, Савини… Вы сказали, что кто-то приходил сюда ночью и унес тетрадку. Вы не солгали?

— А зачем мне лгать? — угрюмо ответил тот.

— Вы не видели, кто это был?

— Нет, я только услышал, как закрывается дверь.

— Эта?

Старик показал на дверь, через которую вошел сам. Савини кивнул. Беллами отдернул занавеску в спальне. Все платья были на месте.

— Как долго вы будете держать нас здесь? — спросила Фэй. — Мне начинает это надоедать.

Он собрал платья в охапку.

— С вами ваш муж, чего вы еще хотите?

— Как долго это будет продолжаться? — снова спросила Фэй.

— Пока мне это будет нужно… А если вам скучно без компании, то я позабочусь об этом.

Женщина не ответила. Беллами прошел к двери, но едва он успел отвернуться, как она прыгнула на него, словно дикая кошка. Схватив его за шею, Фэй стала оттаскивать его от двери.

— Скорее, Юлиус! — крикнула она.

Однако прежде чем Савини успел добраться до старика, тот стряхнул с себя молодую женщину, как собака стряхивает крысу, и бросил ее на каменный пол.

Юлиус чувствовал полное бессилие перед этим могучим человеком. Фэй поднялась на ноги и стояла бледная и дрожащая, но не испуганная.

В глазах старика мелькнуло что-то вроде восхищения.

— Будь ваш муж так же храбр, как вы, он был бы настоящим мужчиной! — сказал Беллами.

— Он и так мужчина! — огрызнулась Фэй. — Дайте мне револьвер и померяйтесь с ним, горилла вы этакая!

Абель усмехнулся и продолжал свой путь к двери. Женщина снова схватила его за рукав, но он отмахнулся с той же легкостью.

Вернувшись в библиотеку, старик позвал Сена, и они вместе отправились в парк. Беллами забрал с собой платья. В уединенном месте около гаража они облили кучу платьев бензином и устроили огромный костер.

— Так, одно дело сделано! — сказал Беллами и снова спустился в подземелье продолжить свою работу.

Весь день Юлиус слышал звон стали. Но он не пытался посмотреть, чем занят старик, сообразив, что тот, конечно, закрыл отверстие. Им впервые овладело отчаяние. Безоружный, он сознавал свою беспомощность.

— Ничего не поделать, Фэй, — сказал он, — мы должны считаться с тем, что останемся тут на долгие годы.

Жена покачала головой.

— Я так не думаю. Но тебе не приходило в голову, что старик может взять и умереть?

Юлиус вздрогнул.

— Ради Бога, к чему эти мрачные мысли! — сказал он сердито. — Тогда мы вообще подохнем с голоду.

— Разве нельзя выломать дверь?

Юлиус пожал плечами.

— Здесь нет достаточно тяжелой мебели, — сказал он, — и ничего такого, что можно было бы применить как рычаг.

Поиски оружия ни к чему не привели. Савини снова поднялся по лестнице и еще раз попробовал приподнять каменную плиту, навалившись всем телом на то место, где, как он знал, находился замок. Вдруг совсем рядом послышались шаги. Он притаился. Раздался слабый звон, затем — знакомый голос.

— Это комиссар Федерстон? Можете вы приехать сейчас же в Гаррский замок? Мистер Беллами умер сегодня в два часа ночи. Он оставил письменное заявление для вас.

Юлиус не сразу постиг смысл этих слов. Он спустился к жене в смертельном испуге.

— В чем дело? — спросила Фэй, хватая его за руку и заглядывая в лицо.

— Ничего… Ничего! — хрипло проговорил он.

— Ты что-то слышал? Что такое?

— Это был… Не знаю, кажется, это был Лэси…

— Лэси? В такой час? А с кем он говорил?

Юлиус сделал над собой усилие и медленно выговорил:

— Он говорил с Федерстоном… Лучше уж я тебе скажу, Фэй: Беллами умер!

Фэй широко раскрыла рот от изумления. Она недоверчиво смотрела на мужа.

— Абель Беллами умер? — с ужасом переспросила она. — Кому он это сказал?

— Он говорил с Федерстоном. Беллами оставил для него какое-то заявление.

Фэй уставилась на мужа. Затем презрительно фыркнула:

— Беллами умер! — сказала она. — Подумаешь!

Видя, что муж не понимает ее, она добавила:

— Да, он умер, а Лэси приглашает Федерстона в замок!.. А тот только и ищет его, чтобы засадить в кутузку.

Он молча смотрел на жену.

— Разве это похоже на Лэси? Если бы старик и оставил какое-нибудь заявление, — что, нельзя его послать по почте или подождать, пока Лэси уберется подобру-поздорову? Смерть Беллами не спасет его от петли! А как, по-твоему, поступит Федерстон? Поплачет Лэси в жилет? И простит ему прошлое?

Она немного помолчала.

— Нет, тут что-то не так, Юлиус! Федерстон может попасться, он влюблен в мисс Хоуэтт и потому сам не свой. А то бы почуял, что тут дело не чисто… Странный ты человек, Юлиус! Сейчас весь трясешься, как желе во время землетрясения, а собирался один справиться с Беллами. Пойдем в комнату, побеседуем… Да, у нас скоро будет компания! Старик верно пророчил!