Стэлла Нельсон вышла из почтамта полная страха и тревоги. Хотя она и не осмотрелась кругом, она знала, что красивый, с остро очерченными чертами лица господин наблюдал за ней из телефонной будки. Что мог подумать этот человек, для которого, по всей вероятности, малейшее содрогание ресниц имеет уже некоторое значение?

Она чуть не упала в обморок, услышав слово «детектив». Он, наверное, заметил, как она зашаталась и побледнела, и был удивлен ее поведением.

Она с удовольствием бросилась бы в бегство. Потребовалось полное напряжение ее воли, чтобы не ускорить и без того быструю походку. Она быстро спустилась с горы к вокзалу. Там она увидела, что до отхода поезда ей придется ждать еще тридцать минут. Тут она вдруг вспомнила, что вышла из дома раньше обычного, чтобы сделать некоторые покупки. Не вернуться ли? Следует ли еще раз очутиться под испытывающим взглядом детектива, который так напугал ее?

После некоторого размышления она решила вернуться. Что-то побудило ее к этому. Она облегченно вздохнула, увидев, что желто-голубой автомобиль исчез. Она быстро пробежала магазины и закупила все необходимое, чтобы как можно быстрее оставить город. Успокоившись, она направилась снова к почтамту и купила там несколько марок.

— Какова профессия того господина, с которым вы только что говорили? — Она напрягла все свои силы, чтобы остаться внешне спокойной.

— Он детектив, дорогая мисс, — ответил вежливо старый почтмейстер. — Я обомлел от страха, когда он показал мне свою визитную карточку. Я не знаю, за кем он здесь следит.

— Куда же он направился? — Она уже боялась ответа.

— Он поехал, по его словам, в Беверли-Грин.

Почтмейстер, по-видимому, не обладал хорошей памятью: Энди ничего не говорил о своем намерении ехать туда.

— В… Беверли… Грин? — медленно повторила она.

— Да, его зовут мистер Маклэд, — вдруг произнес он. — Я это хорошо помню.

— Не живет ли он здесь?

— Нет, дорогая мисс, он здесь только проездом. Мясник Бэнкс ни за что не хотел поверить, что у нас был поданный сыщик, чиновник Главного полицейского управления столицы. Маклэд произвел решающую экспертизу на процессе об отравлении Мэрчмонта. Разве не помните? История убийства чрезвычайно занимательная. Муж отравил жену, потому что хотел жениться на другой. Экспертиза Маклэда довела его до виселицы. Бэнкс рассказал мне подробности процесса, но я сам тоже моментально вспомнил об этом. В отношении процессов об убийствах у меня великолепная память.

Стэлла медленно пошла на вокзал и купила билет. Неизвестность, страх, сомнения мучили ее. Ей казалась невыносимой сама мысль оставить город в то время, когда этот детектив производит здесь розыски. Один Бог знает о его намерениях.

Она уже хотела было опять пойти в город, как вдруг услышала свисток паровоза. Затем решительно направилась к поезду. Ей хотелось осуществить свой первоначальный план. Опасность, действительно, налицо. Маклэд — враг, а потому она его ненавидит. Она его ненавидела и боялась в то же время. Она дрожала при мысли о его пронизывающем, испытующем взгляде, который говорил: «Ты недаром боишься». Она пробовала забыться в чтении, но безуспешно. Хотя глаза следили за строками, она ничего не видела и не поняла.

Сидя в вагоне, она удивилась тому, что ей могло прийти в голову вернуться в город. В ее распоряжении всего одна неделя для урегулирования этого ужасного дела. Только одна неделя и дорог каждый день. Она могла ведь обрести удачу и, ликуя от радости, вернуться домой счастливой после обеда. О, как прекрасно было бы, если она могла ехать домой через эти самые поля и мости со спокойным сердцем!

Однако, ее грезы были прерваны, когда поезд прибыл к месту назначения. Она вышла из вагона и быстро пробралась через теснившуюся толпу. Эти люди не оглянулись бы, даже если б она теперь замертво упала. Она села в первое попавшееся такси.

— Эшлер Билдинг? — обдуманно проговорил шофер. — Да, я знаю, что вы имеете в виду, мисс!

Эшлер Билдинг был большим домом-бюро. Стэлла никогда не была там и даже не знала, как ей найти человека, с которым ей обязательно нужно было поговорить. В коридоре она увидела названия фирм, занимавшие обе противоположные стены. Она пробегала глазами один ряд за другим, как вдруг прочла: «309, Эбрэгем Селим». Его торговое помещение находилось на пятом этаже.

Она не сразу нашла его бюро, оно находилось в конце длинного коридора. Она увидела две двери. На одной была надпись: «Частная квартира», а на другой — «Эбрэгем Селим».

Она постучала. Послышался голос: «Войдите!»

Маленький шкафчик разделял помещение бюро и узкий проход, предназначенный для посетителей.

— Что вам угодно, мисс?

Подошедший к ней господин произнес фразу сурово, почти враждебно.

— Я хочу поговорить с мистером Селимом, — сказала она.

Молодой человек с элегантным пробором в напомаженных волосах покачал головой и сказал:

— Это невозможно, если вы не условились заранее. Но и тогда он сам лично не смог бы говорить с вами.

Он вдруг замолчал и смотрел на нее широко открытыми глазами.

— Да вы ли это, мисс Нельсон? — изумленно спросил он. — Вас-то я никак не ожидал здесь встретить!

Она покраснела до ушей и не могла, как ни пыталась, сообразить, откуда он ее знает.

— Вы, наверное, меня не помните. Меня зовут Свэнни.

Она еще больше смутилась.

— Да, конечно… Свэнни.

Ее лицо горело от стыда. Узнав молодого человека, она почувствовала всю степень своего унижения.

— Да… но… почему вы так поспешно оставили службу у мистера Мэрривена?

Теперь разговор принял довольно-таки неприятное направление для Свэнни.

— Действительно, слишком поспешно, — он смущенно откашлялся. — У нас с мистером Мэрривеном вышло небольшое недоразумение. Настоящий скупец! И при том ужасно недоверчив! Разве тогда вы ничего не слыхали об этом случае?

Она ответила, что нет. Прислуга обычно недолго оставалась в доме Нельсона, а кроме нее больше некому было приносить в дом разные новости. К тому же, никто из слуг не посмел бы рассказывать господам сплетни, при всей их склонности к ним.

— Я хочу вам рассказать, как все было на самом деле — Мистер Свэнни почувствовал даже какое-то облегчение, что может рассказать мисс Нельсон эту неприятную историю со своей точки зрения. — Однажды мистер Мэрривен спохватился, что пропали некоторые из его серебряных вещей. А я, к несчастью, без его ведома одолжил их на некоторое время своему брату. Мой брат ученый ювелир и золотых дел мастер, к тому же очень интересуется старинным серебром. Я дал ему серебряные вещи только для того, чтобы он скопировал их. Но мистер Мэрривен заметил и обвинил меня в краже. — Свэнни снова откашлялся и конфузливо добавил. — Поэтому мистер Мэрривен и уволил меня без предварительного отказа. Я умер бы с голоду, если бы мистер Селим не сжалился надо мной и не дал бы мне этой должности. Она, правда, не блестящая, но кое-что для меня значит. Ах, как было бы хорошо вновь очутиться в красивой долине Беверли-Грин!

Стэлла перебила его словесный поток.

— Но когда же я смогу поговорить с мистером Селимом?

Он энергично покачал головой.

— При всем желании я, к сожалению, не могу вам этого сказать. Я лично тоже еще не видел его.

— Что? — с недоумением спросила она.

— Это факт. Он заимодавец… Но вам это и так хорошо известно. — Он многозначительно посмотрел на нее.

Стэлла от стыда готова была провалиться сквозь землю.

— Селим совершает свои операции путем корреспонденции Я здесь принимаю посетителей и обсуждаю с ними дела. Но это его еще ни к чему не обязывает. Клиенты потом сами заполняют анкеты… Вы меня понимаете? Они указывают, какая сумма им требуется, какое обеспечение они могут предъявить и прочие сведения. Я оставляю эти формуляры здесь, в денежном шкафу, для мистера Селима. А когда он приходит…

— Когда же он приходит?

— Да Бог его знает! Во всяком случае, он здесь бывает, так как формуляры вынимаются два-три раза в неделю. После чего Селим вступает в переписку со своими клиентами. Я никогда не знаю, сколько каждый получил и сколько вернул.

— А вам он тоже дает поручения в письменной форме? — спросила Стэлла, любопытство которой на время победило разочарование.

— Нет. Он разговаривает со мной по телефону. Я сам; не знаю откуда он звонит. Вообще, довольно странная должность. Я занят только по два-четыре часа в неделю.

— Неужели нет никакой возможности поговорить с ним? — с отчаяньем спросила она.

— Нет. Абсолютно невозможно, — возразил Свэнни, снова обретя твердость. — Существует единственный способ… надо ему написать.

Стэлла опустила глаза и задумалась.

— Как поживает мистер Нельсон? — спросил Свэнни.

— Благодарю, очень хорошо, — быстро ответила она. — Очень любезно с вашей стороны, что вы интересуетесь моим отцом. Я… — Ей было невыносимо мучительно довериться служащему. — Я… Вы никому не расскажете, что видели меня здесь?

— Безусловно, нет, — предупредительно ответил Свэнни. — Боже ты великий! Если бы вы знали, какие господа сюда приходят! Вы были бы крайне удивлены: знаменитые актеры и актрисы, люди, чьи имена пестреют в газетах, министры, священники…

— Прощайте, Свэнни!

Спускаясь с лестницы, она чувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Она не стала пользоваться лифтом. Было чрезмерно глупо надеяться только на беседу с Селимом. В отчаянии она увидела, что очутилась перед лицом неумолимой действительности. Больше не было никакого выхода. Что теперь могло спасти от гибели? Ничего… ничего! Человек, с которым она должна была поговорить, единственный, кто мог бы ей помочь, был для нее недосягаем.

Ей захотелось плакать, когда она еще издали увидела свой дом. В пять часов она прибыла в Беверли. Умный детектив с серыми глазами был первым, кого она увидела при выходе из вагона. Он сразу ее узнал, и глаза их встретились. Она похолодела от страха. «Все пропало», — думала она. Около детектива стоял мужчина с закованными руками. Это был канадский профессор! Вот, значит, кого он искал — любезного ученого, с которым она имела интересную беседу об окаменелых горных породах.

Скотти был знатоком ископаемых и окаменения горных пород. Это было его излюбленной темой. В тюремных библиотеках он обычно находил несколько книг по этим вопросам.

Кроме детектива, Скотти сопровождал полицейский в форме. Увидя испуганный взгляд мисс Нельсон, Скотти любезно улыбнулся ей. Она думала, что люди, вроде Скотти, постепенно становятся тупыми, закаленными и не очень-то огорчаются своим арестом. Но ведь было время, когда этот человек с худощавым лицом опускал свой взор при встрече с дамой, с которой недавно так приятно беседовал. Она взглянула на Энди и прошла мимо него. Облегченно вздохнула. Итак, ее ужасные опасения не оправдались. Можно со спокойным сердцем вернуться домой. Почти в веселом настроении она шла по садовой дорожке, обсаженной розами, к своему дому.