В шесть часов вечера Майкл, стоя на площадке локомотива, объезжал все вокзалы, расспрашивая всех железнодорожных служащих. В Майдморе он встретился с господином Смитом, прибывшим туда в обыкновенном пассажирском поезде.

— Нашли что-нибудь?

— Нет, но хочу вам кое-что предложить, — ответил Майкл. — Мне бы хотелось, чтобы вы выслушали начальника местной станции.

— Вы уже его допросили?

— Нет еще, но предчувствую, что он скажет то же самое.

Начальник произвел впечатление интеллигентного ответственного человека.

— …И он исчез прежде, чем вы убедились в том, что он приехал, не правда ли? — спросил Майкл.

Начальник по-видимому удивился этому вопросу.

— Да, совершенно верно! Не успел я заметить передние фонари, как увидел уже исчезающие задние.

— Просигналил паровоз гудком, когда проезжал?..

— Да, оглушительно.

— Странно! Поезд сигналил только тогда, когда проезжал мимо тех станций, где были дежурные, — заметил Майкл, обращаясь к Смиту. — В Станборне и Мархлее, которые ночью закрываются, он совсем не подавал сигнал. Эта станция к тому времени была не освещена? — спросил он начальника.

— Да, то есть почти, — ответил начальник станции. — Горела только одна лампа, и я заметил, как вспыхнули фонари, затем поезд словно исчез.

Начальник Пинхама рассказал то же самое, но зато дежурные из Толбриджа не заметили ничего необычного.

Смит и Майкл переночевали в Толбридже и на рассвете двинулись дальше. Между Пинхамом и Бэкхам Биконом Майкл велел остановить поезд и попросил затем свернуть на какую-то боковую ветвь железной дороги.

— Зачем, собственно говоря, здесь эта ветвь? — спросил он.

Сопровождавший его железнодорожный служащий дал некоторые туманные объяснения. Она будто бы сделана для того, чтобы в случае интенсивного движения облегчить прохождение составов. Кроме того, она ведет к старым заброшенным известковым выработкам, или к чему-то в этом роде.

Несмотря на это, Майкл пошел по заржавевшим рельсам, ведущим к какой-то цепи холмов. Поодаль эта колея вдруг обрывалась перед глубокой ямой, над которой висели шпалы. Создавалось впечатление, будто земля в этом месте провалилась.

Майкл возвратился к Смиту.

— Поезд не мог проехать по этой колее, ибо рельсы заржавели, и обрываются над какой-то ямой, — угнетенно сообщил он.

После целого дня напрасных трудов они вернулись в Лондон. Одна идея, которой он не поделился со своим шефом, все время преследовала его…

— Она хотя и фантастична, — оправдывался он сам перед собой, — но ведь все на самом деле фантастично. Нельзя себе даже и представить, чтобы можно украсть поезд и повести его по улицам Лондона без того, чтобы это оригинальное воровство сразу же не бросилось в глаза.

— Не хотите ли принять сэра Ральфа? — спросил Смит. — Он уже целый час вас тут ждет.

Майкл не был в состоянии успокоить этого упавшего духом человека.

— Ведь невозможно же, чтобы они могли удрать с такой добычей, — начал сэр Ральф. — Один специалист мне сказал, что какие бы средства воры не использовали, им нужно будет по меньшей мере два дня для того, чтобы взломать стальные стены наших вагонов.

Внезапно в голове Майкла блеснула счастливая догадка.

— Есть ли у вас план железнодорожной сети? — спросил он.

— Да, конечно. Я его срочно вам пришлю, — ответил сэр Ральф. — Но неужели вы полагаете, что есть надежда найти украденное золото?

— Не очень-то надейтесь, — откровенно сказал Майкл. — Кэтти недурно работает.

— Кэтти? — спросил барон.

— Во всяком случае, вы ее называете княжной Башевской. Это она выведала у вас о плане золотого маршрута. А вы, вероятно, ей еще сказали, из какой стали сделаны ваши сейфы на колесах…

— О Боже!

Смертельно побледнев, сэр Ральф откинулся на спинку стула.

— Вы, значит, хотите этим сказать, что она самая обыкновенная аферистка?

— Напротив, она самая необыкновенная аферистка, — возразил Майкл. — Только одного я еще не понимаю, — сказал он затем, словно самому себе: чего она добивалась от Рэгги?

Господин Рэгги Болтовер был как раз занят тяжелой для него обязанностью переодевания к ужину, когда слуга объявил, что Майкл Претерстон из Скотленд-Ярда просит принять его.

— Я пришел, чтобы осведомиться о вашей доброй знакомой… о Долли.

Господин Болтовер поморщился.

— Не упоминайте при мне этого имени, мой дорогой, — попросил он. — Мне это неприятно.

— Не будьте ослом, — добродушно произнес сыщик. — Вы должны рассказать, о чем она вас спрашивала. О чем вы с ней говорили?

Но господин Болтовер никогда не помнил того, о чем он говорил даже вчера.

— Могу вам только сказать, мой дорогой, что она меня очень скомпрометировала у Зэбо. С тех пор я туда больше не приходил…

— Вижу, что от вас ничего не добьешься… Но не будете ли вы столь добры попросить вашего секретаря показать мне перечень ваших предприятий?

— С величайшим удовольствием!

С полным списком Майкл на следующее утро пришел в бюро короля рудников, как журналисты называли господина Болтовера. Уходя оттуда, он выглядел таким довольным, как никогда.

— Ну, Кэтти, — говорил он себе, — этим кончается твоя карьера!

Придя домой, он переоделся в короткие штаны и старый сюртук, взял палку, сунул в карман браунинг и снова ушел. На этот раз он поехал в Пинхам в пассажирском поезде.

— Никто не должен знать, что я здесь, — прибыв туда, сказал он начальнику станции, показывая ему свой значок. — Есть ли кто-нибудь из сторожей на железнодорожной линии между вашей станцией и Толбриджем?

— Нет, до Толбриджа вы никого не встретите.

Майкл направился к боковой колее, которую обнаружил вчера, и дошел до большой ямы.

Исследовав подпору, находившуюся там, где кончались рельсы, он пошел назад и скрупулезно осмотрел ржавые рельсы. Причем, ему удалось установить, что это не ржавчина, а простая краска. В этом он окончательно убедился, когда, при помощи лупы, нашел такие же красные пятна на деревянных шпалах…

Удовлетворенный своим открытием, Майкл вернулся к яме. Еще вчера он заметил, что на дне ее находится позеленевшая вода. Оказалось, что в воде было растворено какое-то химическое вещество. Рассмотрев эту жидкость, он обнаружил через лупу нерастворившиеся зеленые кристаллы.

Изучив затем стенки ямы, искусно прикрытой дерном с зеленой травой, Майкл установил, что яма была вырыта не ранее ночного похищения.

— Землю предусмотрительно удалили, — произнес сыщик. — Ну и Кэтти!

Оказалось, что и деревянная подпорка была вкопана совсем недавно.

Обойдя яму, он увидел, что продолжение колеи покрыто той же краской. Колея исчезала в какой-то впадине, за которой высилась белая гора.

Если верить плану, за этим возвышением должна находиться улица. Заброшенный завод со стороны колеи нельзя было увидеть. Направляясь к горе, Майкл уже себе ясно представил, как происходило великое похищение.

Взобравшись на возвышенность, он увидел перед собой заброшенный цементный завод. Понял и другое, что сам он виден со всех сторон. Майкл достал револьвер, осторожно осмотрелся по сторонам и пошел дальше по следу. К своему разочарованию он увидел впереди большой запертый сарай, О наличии поезда ничто не говорило.

Рельсы подходили прямо к сараю. Вдруг раздался шум автомашины, сыщик упал на землю. Улица была в пятидесяти метрах. Осторожно приподняв голову, он увидел, как промчался какой-то автомобиль и быстро скрылся за горой.

Однако он успел заметить водителя — то был испанец Грэгори.

Майкл был уверен, что по всему пути была расставлена охрана. Возвратиться за помощью не представлялось возможным, ибо точно выдал бы себя. Сыщик решил двигаться сам.

Долго размышлять ему не пришлось. Раздался свист аркана, резкая боль защемила шею, дыхание прервалось. Он тяжело рухнул на землю.