Мистер Бойд Салтэр сидел за маленьким столом у раскрытого окна своей библиотечной комнаты. Отсюда ему видны были вся долина и часть Беверли-Грин. Он был занят пасьянсом, но все же временами делал передышки и поглядывал в окно. То его заинтересовало стадо, то он восхищался ястребом, летавшим в поисках добычи над лугом, - пока его внимание не было вдруг поглощено каким-то человеком в длинном темном пальто, имевшем странный вид. Мистер Салтэр не мог заметить, чем был занят этот человек. Последний шел по краю насаждений, из которых он только что, по-видимому, вышел.

Мистер Салтэр нажал кнопку электрического звонка.

- Тиллинг, подай мне полевой бинокль! Знаешь ли, не ходит ли там парковый сторож?

- Кажется, что нет. Мэдинг находится внизу, в людской.

- Пришли его сюда, но раньше принеси бинокль!

Мистер Салтэр посмотрел в бинокль, но не мог

узнать незнакомца, который, казалось, что-то искал. Он шагал вперед, но не по прямой линии.

Раздался звук шагов, и приземистый человек со здоровым красным лицом, в бархатном костюме предстал перед мистером Салтэром.

- Мэдинг, кто там ходит у Спринг Ковэр?

- Кажется, это один из жителей Беверли-Грин. Я думаю, что это Уильмот.

Мистер Салтэр опять выглянул в окно.

- Да, ты прав, сойди вниз, передай ему привет и предложи ему свои услуги. Быть может, он кое-что потерял. Однако, мне кажется невозможным, чтобы в пределах моих владений было им что-либо утеряно.

Мэдинг вышел, и мистер Салтэр опять занялся своими картами. Когда он потом снова посмотрел в окно, он увидел приближающегося сторожа. Незнакомца уже не было.

- Ах, как скучно, - сказал мистер Салтэр и принялся за перетасовку карт. Спустя несколько минут появился Мэдинг.

- Спасибо тебе, я уже видел, что ты его нашел.

- Но зато я нашел эту вещь, мой господин. Она лежала вблизи того места, где мистер Уильмот искал. Возможно, что он искал именно это.

Он подал мистеру Салтэру золотой портсигар, предварительно очистив его от глины. Спринг Ковэр назывался по имени ручья, вытекавшего из рощицы. Место было покрыто глиной.

В портсигаре были две мокрые папиросы и лоскуток газетной бумаги, на которой значился адрес, написанный карандашом.

- Хорошо, Мэдинг, я постараюсь, чтобы мистер Уильмот получил его обратно. Портсигар, наверное, принадлежит ему, так как имеется его монограмма. Я думаю, он даст тебе награду. Правда ли, что ты поймал утром горностая? Эти звери страшно вредят молодым фазанам. Ты сказал, что в этом году их будет много. Ну хорошо, Мэдинг, благодарю тебя.

- Извините, пожалуйста, сударь! Я хотел бы вам еще кое-что сказать.

- Ладно, говори, - сказал мистер Салтэр, удивленно взглянув на сторожа.

- Я хочу говорить об убийстве. Я предполагаю, что убийца бежал через парк.

- Откуда у тебя эта мысль?

- Я обходил в ту ночь окрестности. Жители Беверли стали теперь настоящими браконьерами. Начальник сторожей мистера Гольдинга рассказал мне, что он поймал человека, убившего шесть фазанов. Во время обхода я услышал у Валли-Ботом звук выстрела. Я поспешил туда, хотя в последнее время я не замечал браконьеров с оружием в руках. По дороге я приостановился, чтобы прислушаться, так как могу поклясться, что услышал шум шагов по направлению к Спринг Ковэр, где вы увидели мистера Уильмота. Я окликнул пешехода, и шаги сейчас же затихли. «Остановитесь, я вас узнал», - крикнул я, так как подумал, что это браконьер. Больше я ничего не слышал и никого не видел.

- Вам следовало донести полиции, Мэдинг. Это может дать материал для розысков. К счастью, меня сегодня посетит мистер Маклэд.

- Я не знал, что делать, ибо не связывал выстрела с убийством, только после того как я рассказал это жене, она посоветовала мне рассказать все это вам.

- Ваша жена права, - ответил с улыбкой мистер Салтэр. - Не уходите никуда, скоро придет Маклэд.

Энди, который беседовал с мистером Салтэром в связи с осмотром трупа убитого, с интересом выслушал рассказ и расспрашивал о времени, когда раздался выстрел.

- Мэдинг нашел также портсигар, принадлежащий мистеру Уильмоту, - заметил мистер Салтэр и рассказал о том, что видел Уильмота, когда тот что-то искал в районе Спринг Ковэр. - Я говорю это потому, что ставлю это в связи с убийством… благодарю вас, Мэдинг, вы можете уйти, если доктор Маклэд не имеет больше вопросов.

- Вы можете уйти, - сказал Энди, осматривая портсигар. - Как он оказался вблизи Спринг Ковэр? Разве там имеется общественная дорога?

- Нет, он незаконно очутился в чужих владениях, ибо я не особенно слежу за тем, чтобы не прогуливались в моих садах и парках. Жители Беверли-Грин пользуются привилегией устраивать пикники на моих лугах, но они должны предварительно извещать об этом начальника сторожей. Но они никогда не приближаются к замку и не появляются в районе Спринг Ковэр… это не особенно приятное место.

Энди открыл портсигар и вынул лоскуток газетной бумаги.

- Кажется, это адрес, - заметил мистер Салтэр.

- Да… адрес убитого Свэнни… и Уильмот получил его в день убийства.

Он осмотрел лоскуток бумаги. Он был оторван от воскресной газеты, так как можно было прочесть «…оскресенье, 23 июня». Энди думал, что газета принадлежала Свэнни. Адрес был, несомненно, написан утром, так как жители Беверли в воскресенье пополудни не носят с собою газет. Можно было допустить, что Уильмот и Свэнни встретились, беседовали, и Уильмот, подумав, что Свэнни может ему быть полезным, записал его адрес. Но эта встреча навряд ли состоялась в Спринг Ковэр, где был найден портсигар. Они, по всей вероятности, встретились там по наступлении темноты, или же Уильмот ночью тайно посетил это место. Но первое предположение казалось Энди более правдоподобным. Итак, Уильмот причастен к этому делу. Мэрривэн узнал о его таинственных занятиях в городе…

- О чем вы думаете, - спросил мистер Салтэр.

- Странно. Я не знаю, что делать с этой находкой. Если вы разрешите, я верну ему портсигар.

Вернувшись в Беверли-Грин, Энди вдруг пришла в голову мысль, что почти все важные события, произошедшие во время его пребывания здесь, имели двоякий характер. Он слышал угрозы Уильмота под окном Мэрривэна и был свидетелем вспышек гнева мистера Нельсона у дверей его дома… В квартирах Мэрривэна и Нельсона он нашел обгорелые бумаги… А теперь вот еще находка…

- Мы нашли драгоценное бриллиантовое кольцо… Мистер Нельсон даже увидел его первым, когда проходил мимо дерна, - сообщил ему инспектор после взаимных приветствий. - Мне неизвестно, чтобы в доме Мэрривэна пропало кольцо, и никто из жителей не признает себя владельцем этой находки.

Стэлла действительно была беспечна и неосторожна. Она разбрасывала подозрительные предметы, как лисица на охоте за рыбами.

- Ничего, владелец сам заявит о себе, - равнодушно сказал Энди.

Вечером он застал Уильмота у ворот его сада.

- Я думаю, что это принадлежит вам, - сказал Энди, показав ему портсигар. Уильмот густо покраснел.

- Не может быть! Я… ничего не терял.

- Но на нем имеется ваша монограмма и два соседа утверждают, что портсигар ваш.

Энди говорил неправду, но добился этим успеха.

- Ах, да! Благодарю вас, доктор Маклэд, я это впервые теряю.

Энди усмехнулся.

- Потом вы у Спринг Ковэра еще кое-что искали.

Уильмот побледнел как смерть.

- Когда вы записали себе адрес Свэнни?

Уильмот посмотрел на Энди с такой ненавистью, что тот отпрянул от него. Энди объяснил это двояко: или Уильмот виновен, или ревнует. Скорее это было ревностью - он знал, или предполагал об отношении Энди к Стэлле.

- Я встретился с ним в воскресенье утром; он сам явился ко мне и просил, чтобы я подыскал ему должность. Я с ним познакомился, когда он служил у моего дяди. Я записал его адрес на лоскутке газетной бумаги, когда мы вместе были на площадке для гольфа.

- А почему вы ничего об этом не говорили ни мне, ни инспектору Дэну?

- Я об этом позабыл… нет, я не позабыл, но я не хотел быть впутанным в эту историю.

- Но вы вторично встретились с ним… почему вы выбрали местом встречи Спринг Ковэр?

Уильмот ничего не ответил, и Энди пришлось повторить вопрос.

- Он уж было оставил Беверли-Грин и хотел со мной вторично поговорить. Он думал, что мне неприятно, когда нас видят вдвоем.

- Когда он это подумал? Утром, когда было условлено о второй встрече?

- Да, - медленно возразил Уильмот. - Подойдите поближе, Маклэд.

- Вы один?

- Да, я живу один в этом доме. Слуги ушли. Они входят в комнату только тогда, когда я их зову.

Дом мистера Уильмота был наименьшим во всей окрестности, но был отделан с замечательным вкусом. Если он не понравился Энди, то это было потому, что характер устройства казался ему не особенно приятным и не мужественным в отношении обстановки.

Когда они вошли в комнату, Энди увидел на столе смятую дамскую шляпу. Уильмот заметил взгляд Энди и чуть не вскрикнул. Это была роскошная шелковая шляпа, на которой блестел камень. Приход их по-видимому кому-то помешал. Энди сделал вид, что ничего не заметил, но Уильмот был слишком возбужден, чтобы обойти это молчанием, и начал давать объяснения.

- Наверное, одна из глупых прислуг возилась в моей комнате. - При этих словах он схватил шляпу и швырнул ее в угол.

Этот инцидент, который должен был бы увеличить смущение Уильмота, вызвал противоположную реакцию. Его голос стал ясным и твердым.

- Я дважды встретил Свэнни и с моей стороны было довольно глупо, что я вам тотчас же об этом не сказал. Свэнни ненавидел моего дядю. Он явился ко мне, чтобы кое-что мне рассказать… он по крайней мере намекнул, что ему известна история, посредством которой я держу дядю в своих руках. Вторая встреча в Спринг Ковэр состоялась, чтобы обсудить условия, на которых Свэнни даст мне свою информацию. Я предпочитал туда не ходить и этим навлек на себя подозрение. Я обещал Свэнни написать ему, и тем дело закончилось.

- В чем заключалась тайна Свэнни?

- Откровенно говоря, я ничего не знаю. Я вынес впечатление, что мистер Мэрривэн задолжал Эбрэгему Селиму… Селим - было имя шефа Свэнни. Но я не могу этому поверить, это слишком неправдоподобно. Дядя накануне смерти был очень богат.

Энди испытующе посмотрел на него, желая убедиться в правдивости Уильмота.

- Ну, а каково ваше мнение, - кто мог убить вашего дядю?

Уильмот наморщил лоб.

- Разве у вас есть определенное подозрение?

Энди знал, кого Уильмот хотел обвинить, если бы подозрение могло пасть на него.

- У меня есть несколько версий, - холодно сказал Энди. - Но было бы необдуманно сразу дать предпочтение одной из них. Однако, я кое-что хочу уточнить. Вы во время нашей последней беседы говорили мне о какой-то недостойной девушке. Это меня интересует. Вы жаловались на нее и говорили, что она является объектом спора между вами и мистером Мэрривэном. Это весьма важное обстоятельство. Кто эта дама?

Это был мастерский маневр со стороны Энди, хорошо выполненный в надлежащий момент. Уильмот не ждал такого прямого и резкого вопроса. Он понял, что Маклэд хорошо знает, кого он подразумевал. Теперь нужно ответить, или…

- Я не могу вам этого сказать.

Но Энди зашел уже слишком далеко и чересчур рискнул, чтобы дать возможность противнику уклониться от боя.

- Такой ответ меня не удовлетворяет. Одно из двух: вы знаете эту даму, или не знаете! Вы спорили с вашим дядей, или нет! Я теперь говорю с вами как полицейский чиновник, которому официально поручено разыскать убийцу, поэтому категорически требую от вас говорить мне правду.

Его голос звучал твердо и угрожающе. Уильмот струсил.

- Я был тогда крайне смущен, - сказал он неохотно. - Я сам не знал, что говорил. Я никакой дамы не знаю и также не спорил с моим дядей.

Энди вынул записную книжку и медленно записывал слова Уильмота, который свирепо смотрел на него.

- Благодарю вас. Я больше не буду обременять вас вопросами на эту тему.

Сказав это, Энди поднялся, чтобы уйти. Уильмот остался в смущении. Его мысль усиленно заработала.

- Мистер Маклэд!

Энди, бывший уже у садовых ворот, обернулся. Уильмот быстро приблизился к нему.

- Теперь, конечно, нет больше причин, чтобы я не мог войти в дом моего дяди. Я законный наследник и мне нужно сделать некоторые приготовления для его похорон.

- Но пока я вам еще запрещаю входить в его рабочий кабинет, так как он будет доступен для посторонних только после осмотра трупа.

Они пошли через улицу к дому Мэрривэна, и Энди что-то сказал полицейскому сержанту.

- Ну, мистер Уильмот, я уладил это дело. Сержант впустит вас в дом.

Энди нисколько не поразило и не рассмешило нахождение в комнате Уильмота дамской шляпы. Из этого можно было делать различные выводы. Замешательство Уильмота было слишком явным и его объяснение совершенно неправдоподобным. Прислуга забыла шляпу в его комнате… это ведь противоречит его утверждению, что никакая прислуга не смеет заходить в его комнату без вызова. Уильмот был холостяком - не хуже и не лучше, чем другие холостяки. Но было немного странным, что он приводил своих дам в Беверли-Грин, где все прислуги были отчаянные сплетницы. Такая непредусмотрительность не связывалась с характером Уильмота.

Энди пошел к Нельсону. Если бы он мог поступать по своему желанию, то он ходил бы туда ежедневно и оставался бы там подолгу. Он так устроил, что каждое утро встречался со Скотти в парке.

Его приняла Стэлла, так как ее отец работал в ателье. Она была в восторге, ибо Кэннэт Нельсон начал писать новую картину: портрет Скотти.

- Это было бы великолепно, если бы я имел хороший портрет Скотти, - иронически заметил Энди. - Если мне придется еще раз арестовать его, то пошлю своих сыщиков в академию, чтобы они хорошо изучили его портрет.

- Он больше не будет заниматься преступными делами, - ответила Стэлла. - Он сказал мне, что порвал со своим прошлым и больше не будет воровать.

Энди улыбнулся.

- Я был бы очень рад, если бы так было. Скажи мне, Стэлла, ты хорошо знаешь мистера Уильмота?

Она хотела сказать, что знает его насквозь, но спохватилась и сказала:

- Я до сих пор думала, что знаю его абсолютно хорошо, но убедилась, что это не так. Зачем ты это спрашиваешь?

- Не знаешь ли ты, имеются у него родственницы и знакомые дамы?

Стэлла отрицательно покачала головой.

- Его единственными родственниками были мистер Мэрривэн и еще старая тетя. Ты предполагаешь, что у него были еще и другие жильцы? Кроме его тети, которая уже умерла, никто к нему не приходил. Он никогда не устраивал вечеров, подобно другим холостякам.

- Это только простое любопытство, - сказал он улыбаясь, но сейчас же опять стал серьезным.

- Я сама не знаю, что тут происходит. Не узнал ли ты чего-нибудь нового? Город кишит репортерами. Один пришел ко мне и просил у меня дать ему подробности из жизни мистера Мэрривэна. Он, например, спросил у меня, ходил ли он в церковь и был ли он спокойным человеком. Я ответила, что мало знаю о нем. Он удовлетворился этим.

Энди облегченно вздохнул.

- Я очень рад, что Доунэр не приехал.

- Кто такой Доунэр?

- Журналист, самый умный и дельный из всех своих коллег. Он не удовлетворится простой отговоркой, как посетивший тебя репортер. Он не задал бы также таких глупых вопросов. Он говорил бы с твоим отцом об искусстве, пошел бы в ателье, восхищался бы «Пигмалионом», заговорил бы о красках, о влиянии атмосферы, об освещении и о динамических теориях. Он превосходно знает людей и чрезвычайно хитер.

Одно лишь его присутствие убедило бы тебя в том, что он больше знает, чем ты сама, но не о старых мастерах, не о картинах, а о частной жизни Мэрривэна. Ты была бы неприятно поражена одним его взглядом.

Она не могла оторвать от Энди глаз. Он боялся смотреть ей прямо в лицо, ибо чувствовал, что еще одно мгновение и он заключит ее в свои объятия. Они восхищались друг другом.

- Ты, наверное, уже изучил массу неприятных людей… как этот Доунэр и… профессор Скотти. Я по ошибке назвала его так, и он был весьма доволен этим. Что нового вообще?

- Инспектор Дэн нашел твое кольцо. Всегда ли ты бросаешь бриллиантовые кольца на улицу?

Стэлла нисколько не была смущена.

- Я его выбросила сама не знаю где. Что… ты уже хочешь уйти? Ты всего тут несколько минут и еще не успел повидаться с отцом и посмотреть его картину.

- Я уже достаточно побывал здесь, чтобы возбудить любопытство всех соседей. Неужели ты не понимаешь, что я могу посещать тебя только тогда, когда по официальному поводу должен посещать и других? Каждый день я совершаю 10 - 12 визитов, действую людям на нервы… только для того, чтобы тебя немного повидать.

Она была тронута и проводила его до дверей.

- Я хотела бы, чтобы ты пришел еще раз… стирать пыль, - нежно сказала она.

- А я… желал бы, чтобы мы снова очутились у выхода с площадки для гольфа, - дрожащим от страсти голосом заметил он.

Она улыбнулась. Звук ее голоса звенел в его ушах, покуда он не вышел на улицу.