Вечером того же дня Аллан Уэмбри зашел к Мейстеру по его просьбе.

Мейстер начал издалека:

— Мне трудно говорить, инспектор… Должен признаться, что я делаю это с отвращением, но… долг гражданина прежде всего!..

Аллан молчал, ожидая продолжения.

— Это касается Джонни… Вы, конечно, понимаете, как мне сейчас тяжело, Уэмбри?.. Но помните, что сказал мне тогда в Скотленд-Ярде комиссар… Я — под подозрением, правда, совершенно неосновательным, но все же под подозрением у полиции…

Аллан недоумевал, к чему такое странное предисловие…

— Так что теперь я не могу рисковать, — продолжал Мейстер. — Быть может, несколько недель назад я и взял бы на себя некоторый риск из-за Мэри… я хочу сказать, из-за мисс Ленлэ… Но теперь — другое дело… И если я знаю, что готовится преступление, то прямая моя обязанность — предупредить об этом полицию…

Теперь Аллан все понял. Однако, он продолжал молчать, предоставив Мейстеру выпутаться самому. Адвокат нервно мерил комнату большими шагами. Он кожей ощущал то презрение, которым обдавал его молодой человек, и ненавидел его за это. Более того, Мейстер не сомневался; Аллан знает, что его донос тщательно подготовлен и продуман.

— Вы меня понимаете? — спросил, наконец, Мейстер, чтобы прервать молчание.

— Что дальше? — Аллана едва не тошнило. — Какое же преступление готовит Ленлэ?

Мейстер прокашлялся.

— Видите ли, дело в том, что кража ожерелья леди Дарнлей не была первым делом Джонни… Это он обокрал мисс Болтер примерно год тому назад… Помните этот случай?

Уэмбри кивнул. Мисс Болтер была эксцентричная старая дева, обладавшая большим состоянием. Дом её был настоящим складом драгоценностей. Кража, о которой говорил Мейстер, так и не была раскрыта, а ценностей было украдено на восемь тысяч фунтов…

— И вы теперь, год спустя, решили известить полицию о том, что Джонни участвовал в этой краже?! — холодно спросил Аллан.

— Сведения, которые я хочу сообщить полиции, заключаются в следующем, — быстро заговорил Мейстер. — Когда воры уносили добычу, их кто-то спугнул, и они вынуждены были скрыться. Я совершенно уверен в том, что украденные вещи были спрятаны ими поблизости от места преступления…

Аллан молчал.

Мейстер оглянулся и понизил голос:

— Из некоторых слов Джонни я заключил, что он сегодня вечером отправится в Камден-Крессент, чтобы забрать эти вещи… Он попросил у меня ключ от пустующего дома, который принадлежит мне… Я предполагаю, что вещи спрятаны на крыше дома номер пятьдесят семь… Думаю, что следовало бы сегодня ночью поставить там одного из ваших людей…

— Понимаю, — тихо проговорил Аллан.

— Я не хочу, чтобы вы думали, что я желаю зла Джонни… Я скорее согласился бы отрезать себе правую руку, чем причинить ему вред…

Аллан вернулся в участок с тяжелым сердцем. Ужаснее всего было то, что он сам попал в ловушку: наверняка Мейстер тотчас же сообщил его начальству о том, что дал ему сведения. Предупредить же Джонни — значило быть уволенным со службы, причем, с клеймом предателя.

Он послал одного из полицейских на крышу дома, указанного Мейстером.

Доктор Ломонд как-то заметил, что его удивляет, насколько полиция бывает жестока к мелким преступникам и равнодушна к страданиям молодых людей, совершающих впервые не слишком опасное преступление.

Аллан задавался вопросом, не стал ли он уже таким же безжалостным, как многие люди его профессии?

Быть может, им всем следовало бы уподобиться врачам, и не карать, а излечивать мелких преступников, таким образом возвращая их обществу? Словно подслушав его мысли, в кабинет заглянул Джонни, пришедший зарегистрироваться после досрочного освобождения.

Впервые он приветствовал Аллана крепким рукопожатием.

— Я рад, что вы вернулись, Ленлэ, — сказал Аллан.

Время торопило, поэтому он задал прямой вопрос:

— Вы куда-нибудь собираетесь сегодня вечером?

— Я приглашен к друзьям, — удивленно ответил Джонни, — но почему это вас интересует?

Аллан обратился к дежурному сержанту:

— Не знаете ли вы, сколько минут ходьбы отсюда до Камден-Крессент?

— Не больше десяти, — ответил сержант.

— Совсем рядом! — Аллан в упор взглянул на молодого человека, — Всего десять минут ходьбы от Камден-Крессент до полиции…

Джонни ничего не ответил.

— Я тоже хотел прогуляться, — сказал Аллан. — Пойдемте вместе? Мне о многом нужно переговорить с вами…

Джонни смотрел на него уже с подозрением.

— Нет, благодарю… Меня ждут друзья…

Аллан сделал еще одну попытку предостеречь юношу.

— Помнится, Джонни, вы был и отличным бегуном…

— Да, я участвовал в состязаниях и взял несколько кубков…

— Если бы я был на вашем месте, — Аллан поднял палец, — я побежал бы прямо домой, заперся бы на все замки и непременно оставался весь вечер дома…

— Но почему же? — вмешался удивленный сержант.

— А вдруг он получил бы за это приз или почетный отзыв?

Джонни недоуменно улыбнулся.

— Желаю вам спокойной ночи, Джонни, на тот случай, если я не увижу вас больше сегодня, — серьезно сказал Аллан, глядя ему прямо в глаза.