Осмотр Таинственного Дома не удовлетворил Смита. Впрочем, он и не надеялся обнаружить что-либо значительное. Он был подготовлен к тому, что эти смелые и умные преступники примут все меры к сокрытию следов своих преступлений.

— Что же мы предпримем теперь? — спросил Эла, когда они снова покинули Таинственный Дом.

— Мы вернемся в Мор-коттедж, — сказал Смит. — Я убежден, что ключ к тайне мы найдем там. Несомненно, что из коттеджа в Таинственный Дом ведет подземный ход. Этим путем были похищены и леди Констанция и Полтаво. Если нужно будет, я разнесу в щепы деревянную обшивку всего первого этажа. Я должен отыскать потайной ход в дом Фаррингтона.

Полчаса спустя детективы внимательно осматривали комнату, из которой исчез Полтаво. Они просверлили в разных местах деревянную обшивку и ознакомились с каждой стеной и перегородкой.

— Это безнадежная затея, — сказал Смит, обнаружив, что деревянная обшивка комнат была прикреплена на металлических пластинах. — Мы должны вызвать из города специальных рабочих, которые помогли бы нам разобрать обшивку.

И он задумчиво вытащил из кармана маленький медальон и снова раскрыл его.

— Это совершеннейший абсурд, — сказал он и беспомощно расхохотался. — В этих несложных словах заключена разгадка тайны, и самые мудрые умы Скотленд-Ярда бессильны проникнуть в их смысл.

— Боже, храни короля! — печально прошептал Эла. — Хотел бы я знать, что это означает.

Неожиданно Смита осенила мысль, и он указал на рояль. Поспешив к инструменту, он взял аккорд. В тишине дома гулко прозвучали звуки рояля. По-видимому, рояль давно не настраивали.

— Я попытаюсь сыграть гимн. «Боже, храни короля», — сказал Смит, и глаза его заблестели от возбуждения. — Мне кажется, что разгадка тайны кроется в этом.

Он медленно сыграл гимн и оглянулся по сторонам.

Его ожидало разочарование. Ничто не свидетельствовало о том, что он напал на разгадку.

— Попробуйте сыграть его вторично в другой тональности, — предложил Эла.

И снова Смит заиграл английский национальный гимн.

Одновременно с последними аккордами раздался легкий треск в стене. Смит вскочил. Она из планок деревянной обшивки отодвинулась. На мгновение оба сыщика застыли, удивленно глядя друг на друга. Они были одни в доме, остальные полицейские расположились вокруг Таинственного Дома.

Смит достал из кармана фонарик и направился в темную нишу, открывшуюся за планкой.

— Я пройду туда один и посмотрю, в чем там дело, — сказал он.

— Мне кажется, было бы лучше, если бы мы отправились туда вдвоем, — мрачно заметил Эла.

— Вот электрический выключатель.

Смит включил свет и потушил фонарик.

При электрическом свете он рассмотрел, что находится в небольшой кабинке лифта.

— Здесь, должно быть, имеются рычаги управления. Попытаемся повернуть этот выключатель.

Он повернул выключатель, и кабинка начала опускаться вниз. Прошло еще мгновение — и лифт остановился. Оба полицейские покинули кабинку и огляделись по сторонам.

— Мы находимся в заброшенной шахте, — пояснил Смит. — В самом деле гениальная идея.

Он провел фонариком вдоль стен и обнаружил выключатели. Прикоснувшись к ним, он включил фонари.

— Черт побери! У них имеется даже подземный трамвай! Ловко все устроено! — в восхищении воскликнул Эла.

И словно ожидая полицейских, в конце рельс стояла небольшая каретка. Прошло пара минут, и Смит со своим помощником подъехали к противоположному концу галереи. Затем они прошли во второй лифт.

— Все это приводится в движение при помощи электрической энергии. Я неоднократно задумывался над тем, зачем Фаррингтон выстроил такую могучую станцию. Теперь все понятно. Следите за тем, какой путь мы избираем. Я предполагаю, что мы находимся на тридцать метров ниже поверхности земли.

С этими словами Смит привел лифт в движение. Наверху они очутились в маленькой комнате, из которой прошли в длинный коридор.

Поровнявшись с дверью в конце коридора, Смит сказал:

— Похоже на то, что за этой дверью находится большая комната или какое-нибудь просторное помещение.

Он пытался отворить дверь, но она не поддалась под его усилиями. Внимательно осмотрев дверь, они, однако, не нашли секретного замка.

— От меня не укроется секретная пружина, если только она имеется здесь, — сказал Эла и стал обшаривать дверь. Его чувствительная рука неожиданно замерла, и, проведя несколько раз по одному и тому же месту, он воскликнул:

— Здесь! Здесь находится замочная скважина, она чуть больше игольного ушка. — И вынув из кармана перочинный ножик с множеством лезвий и инструментов, он достал из него острую иглу. — Порой шило для прочистки трубки может пригодиться и для других целей, — сказал он и всадил иглу в отверстие. Дверь бесшумно отворилась.

Первым бросился вперед Смит, предусмотрительно держа револьвер наготове. Он очутился в комнате, нисколько не напоминавшей собой камеру, если даже они и предназначалась для того, чтобы в ней держать кого-нибудь в заключении.

Комната была обставлена с большим вкусом, а стены были оббиты тканью, заглушавшей звуки.

— Леди Констанция? — изумленно воскликнул Смит.

У столика за книгой сидела дама, она удивленно поднялась и взглянула на сыщика.

— Мистер Смит! — воскликнула она. — Великий Боже, какое счастье, что вам удалось проникнуть сюда.

Леди Констанция схватила его руки и готова была заплакать от радости. Она несвязно рассказала о том, как ее захватили в плен, о своих страхах и радости, которая их сменила с появлением Смита.

— Присядьте, леди Констанция, — сказал Смит, — попробуйте собраться с мыслями. Вы не видели Полтаво?

— Полтаво? — удивленно переспросила она, — Нет. Разве он находится здесь?

— Он должен находиться где-то здесь. Я пытался разыскать его. Вы хотите здесь остаться или последуете за нами?

— Я предпочла бы пойти с вами, — ответила она, содрогаясь от страха.

И они вместе покинули комнату.

— Все двери, расположенные в этом коридоре, отворяются тем же способом, что и эта? — осведомился Смит.

— Мне кажется, что за этими дверьми находится ряд подземных камер, — шепнула в ответ леди. — Но самая большая из камер находится здесь поблизости.

И она указала на выкрашенную в красный цвет дверь. Эла внимательно осмотрел ее.

Дверь эта, так же как и все остальные, открывалась своеобразным способом, путем введения в скважину иглы. Способ этот был в средние века очень распространен в Италии, и, должно быть, итальянцы привезли с собой в Англию этот секрет, столь популярный в стране Медичи и Борджиа.

— Останьтесь здесь, — прошептал Смит, и леди Констанция прислонилась к стене.

Эла ввел иглу в скважину, и дверь медленно подалась. Первым переступил порог Смит.

На мгновение он застыл, силясь осознать представшую перед ним картину. На полу лежал труп, а двое мужчин с каменными жестокими лицами стояли рядом с ним. Фаррингтон, скрестив руки на груди, мрачно смотрел на мертвеца. Фолл возился у распределительной доски.

Смит медленно поднял руку, вооруженную револьвером.

— Руки вверх! — скомандовал он.

Едва он успел произнести эти слова, как помещение погрузилось во мрак. Эла почувствовал сильный толчок — приведенная в движение дверь захлопнулась с непреодолимой силой. Он попытался помешать этому, но усилия его оказались тщетными. Столь же тщетными были его попытки отпереть дверь иглой.

Эла побледнел.

— Боже! Они взяли в плен Смита.

Мгновение он простоял в нерешительности. Он был свидетелем разыгравшейся в комнате сцены и понял, какая опасность угрожала Смиту.

— Скорее назад! — крикнул Эла и бросился, увлекая за собой леди Констанцию, к лифту. — Скорее в лифт…

Без труда он нашел выключатель, приводящий лифт в движение… нажал его… лифт полетел вниз… затем быстрая езда в каретке подземного трамвая… снова лифт… На этот раз он нес их наверх… И наконец они очутились в Мор-коттедже.

У домика их ожидал автомобиль Смита.

— Вы поедете со мной, — продолжал бросать распоряжения Эла, и леди Констанция, поддавшись его решительности, поспешила последовать за ним в автомобиль.

— В Таинственный Дом! — крикнул Эла шоферу. — Потом я отвезу вас домой, — сказал он леди Констанции, — но сейчас я не смею терять ни одной секунды…

— Что они будут делать?

— Я подозреваю их планы, — сказал мрачно Эла. — Фаррингтон пустит в ход последний свой козырь и принесет в жертву Смита.

* * *

Смит очутился в темноте в обществе своих смертельных врагов. Палец его лежал на гашетке револьвера, а глаза тщетно впивались в темноту, силясь разглядеть окутывавший его мрак.

— Не трогайтесь с места! — спокойно приказал он. — Иначе я буду стрелять.

— Это было бы совершенно излишне, — донесся в ответ голос Фолла. — Свет случайно погас. Смею вас заверить, что ни вам, ни вашим друзьям ничего не угрожает.

Смит, по-прежнему держа перед собой револьвер, двинулся вдоль стены. Он видел или, вернее, чувствовал перед собой темное очертание фигуры врача и осторожно вытянул руку.

Рука его прикоснулась к металлической поверхности, и сильный заряд отбросил его к противоположной стене. Смит рухнул на пол.

— Скорее… посадить его на стул, — крикнул Фаррингтон. — Славно придумано Фолл.

— Вы заполучили себе отличного союзника, остановив свой выбор на электричестве, — заметил одобрительно Фолл.

И снова вспыхнули лампы. Смита опутали ремнями и привязали к стулу. Он пришел в себя, оправившись от удара, но было слишком поздно. За то время, пока он находился без памяти, тело Полтаво убрали. Фаррингтон и Фолл приступили к приготовлениям, которые они предприняли, расправляясь с поляком. Смит почувствовал прикосновение холодного металла к кистям рук и стиснул зубы. Он отдавал себе отчет, в каком положении находится.

— Мистер Смит, — вежливо заговорил Фаррингтон, — я боюсь, что вы сами поставили себя в весьма неудобное положение. Где второй полицейский? — спросил он, взглянув на Фолла.

— Я забыл о нем, должно быть, он остался по ту сторону двери, — и Фолл направился в коридор.

Через пару минут доктор вернулся — лицо его посерело и осунулось.

— Он исчез… а вместе с ним и женщина…

Фаррингтон заметил:

— Это значения не имеет. Они слишком слабо осведомлены обо всем. Включите ток в двери.

Фолл повернул один из выключателей на распределительной доске и затем обратился к Смиту:

— Вам известно, в каком положении вы находитесь. Я скажу вам, каким способом вы можете купить себе жизнь.

— Я очень заинтересован услышанным, — холодно заметил сыщик, — Но предупреждаю вас, чтобы вы не вздумали сказать мне, что мое спасение зависит от того, что я дам вам возможность бежать. В этом случае я принужден буду признать, что я мертв.

— Ваше предположение правильно. Я ставлю вам условием дать возможность мне и моему другу беспрепятственно покинуть Англию. Я знаю, что вы собираетесь мне возразить. Вы скажете, что это выходит за пределы ваших полномочий. Но мне достаточно хорошо известны права, которыми располагает ваше отделение в Скотленд-Ярде. Я знаю, что при вашем содействии я смог бы еще сегодня покинуть Таинственный Дом и высадиться в Калэ, никто во всей Англии не мог бы вам помешать оказать мне в этом содействие. Я готов вам сохранить жизнь, если вы примете мое условие. В противном случае…

— Что?

— Я вас убью, — коротко ответил Фаррингтон, — так же, как я убил Полтаво. Вы самый опасный из моих врагов, вы самый страшный противник. И я лишу вас жизни без угрызений совести. Ведь вы виновны в том, что мне приходится вот уже несколько месяцев вести такую собачью жизнь. Вам небезынтересно будет слышать, что вы раз чуть не поймали меня. Вся часть дома, в которой лежит мистер Фолл, легко передвигается. Она построена таким образом, что каждая комната образует собой своего рода исполинский лифт. Мой кабинет, в который вам удалось вторгнуться, может находиться в первом этаже, но я могу также поднять его и на четвертый этаж. И это стоит мне меньших усилий, чем перенести стул из комнаты в комнату.

— Я это подозревал. Вы могли бы в качестве инженера-электрика заработать состояние.

— Это сомнительно, — холодно возразил Фаррингтон. — Но ушедшие возможности меня интересуют в очень слабой степени. Я гораздо в большей степени заинтересован вашим будущим. Итак, вы решили?

Смит улыбнулся.

— Я не приму вашего условия, — твердо сказал он. — Я готов умереть. Ничего на свете, ни угроза мне или моим ближним не заставила бы меня предоставить возможность бежать столь опасным преступникам, как вы. Вам пришел конец, Фаррингтон. Ничто не изменится от того, что я умру, — ваши дни сочтены вне зависимости, что вы сделаете со мной.

— Вы смелый человек, раз решились откровенно сказать мне об этом, — прошипел Фаррингтон.

Смит взглянул на преступников и понял, что слова его задели их.

— Если вы воображаете, что у вас еще есть время бежать, — продолжал невозмутимо Смит, — то вы ошибаетесь и понапрасну растрачиваете время. Каждая минута приближает вас к виселице.

— Мой друг, вы ускоряете свою собственную смерть, — сказал Фолл.

— Что касается вас, — продолжал, пожав плечами, Смит, — то я не собираюсь предсказать вам ваш конец. Я готов умереть, исполняя свой долг, так, как умирает солдат на поле брани. Впрочем, враги, подобные вам, опаснее для общества, чем враг, с которым сражаешься на поле чести. Неприятельские солдаты наши враги лишь пока длится война, а вы будете врагами общества всегда.

Фолл обменялся взглядом со своим товарищем, и Фаррингтон ответил ему кивком головы.

Доктор наклонился и, подняв кожаный шлем, надел его на голову Смита.

— Я предоставляю вам на размышление три минуты.

— Эти три минуты вы напрасно растрачиваете, — ответил сыщик.

Несмотря на эти слова, Фаррингтон вынул часы и положил их перед собой. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он стоял, вытянувшись во весь рост перед своей несчастной жертвой. В течение ста восьмидесяти секунд царила гробовая, ничем не нарушаемая тишина.

Слышалось лишь биение часов.

Когда срок истек, Фаррингтон опустил часы в карман и спросил:

— Вы согласны на мое предложение?

— Нет, — решительно прозвучало в ответ.

— Включите ток! — в ярости вскричал Фаррингтон.

Фолл положил руку на выключатель. В то же мгновение электрические лампы замигали и свет их постепенно начал меркнуть.

— Скорей! — приказал Фаррингтон, не помня себя от бешенства.

И в то мгновение, когда свет потух, доктор повернул выключатель. Смит почувствовал острую жгучую боль, пронизавшую все его тело, и потерял сознание.