Глава 1. Карта

Полисмен, дежуривший в ненастную ночь на лондонской улице Ватерлоо, услышал выстрел, но прибежал на место преступления слишком поздно.

На мокрой от дождя мостовой лежал труп молодого человека.

Убийца скрылся.

Свидетелей не было.

Убитый был известен полиции под именем Грегори.

Он занимался торговлей наркотиками и сам был наркоманом, за что и получил прозвище «Кокс».

На жаргоне уголовного мира это слово означает «кокаин».

Кроме того, Грегори был заядлым картежником и участвовал в махинациях небезызвестного Дена Боундри по кличке «Полковник».

Тело доставили в морг.

В карманах покойного обнаружили металлическую коробочку с его товаром и одну игральную карту.

Это был трефовый валет.

Глава 2. Визитные карточки

Через некоторое время после похорон Кокса Ден Боундри получил письмо с пометкой «вскрыть лично».

«Полковник» выполнил это указание и обнаружил, что в конверте нет ничего, кроме игральной карты.

Ден не знал, что такую же нашли у мертвого Грегори, и одинокий трефовый валет не произвел на него никакого впечатления.

«Полковник» пожал плечами и бросил карту в корзину дли бумаг.

Через неделю он получил по почте такой же конверт.

Внутри снова оказался трефовый валет, но теперь на нем было написано чернилами слово «Козырь».

Надпись на третьей полученной им карте заставила Дена призадуматься:

«Если вы немедленно оставите в покое мистера Спильбюри, то избавите себя от крупных неприятностей, а меня — от необходимости совершить преступление.

Трефовый Валет».

Серьезная угроза, если отвлечься от опереточного оформления.

И прислал ее не Спильбюри: он подал бы в суд, но не стал устраивать балаган… Тогда кто же?

После долгих размышлений Боундри решил обратиться за помощью к мистеру Стаффорду Кингу, начальнику Уголовного отдела Скотленд–Ярда.

«Полковник» знал, что этот талантливый детектив уже три года ведет борьбу против него, Дена Боундри.

Но «Полковник» был уверен в себе: он уже так давно балансировал на грани закона и преступления, что не без оснований посматривал на Скотленд–Ярд несколько свысока.

Мистер Кинг назначил встречу и вовремя — минута в минуту — появился в роскошном кабинете Дена.

Они совершенно не походили друг на друга: начальник Уголовного отдела был стройным молодым человеком с аристократическими манерами, а седовласый «Полковник» отличался массивностью и грубостью.

— Вы находите, должно быть, странной мою просьбу о встрече, мистер Кинг, — начал Ден, усадив гостя в кресло.

Сыщик молча кивнул головой.

— Если о человеке пошла дурная слава, то уже ничем этого не исправишь. Лучше уж сразу ложиться в гроб: только о мертвых не говорят плохого. Двадцать лет я напрасно боролся с клеветой своих врагов, — печально продолжал «Полковник». — Да еще полиция порой совала нос… Простите, я хотел сказать: проявляла интерес к моим делам. Я буду с вами, мистер Кинг, совершенно откровенен: когда до моего слуха дошло, что именно вам поручен надзор за старым Боундри, я искренне обрадовался…

— Это — комплимент? — холодно осведомился Стаффорд.

— Нет, это правда. Ведь всем известно, что вы — самый честный и толковый полицейский в Англии…

— Перейдем к делу, — прервал его мистер Кинг, которому лесть не доставляла ни малейшего удовольствия.

— Я прошу у вас справедливости, только справедливости, — сказал «Полковник». — Помогите мне!

— В чем же я могу быть полезен вам? — спросил сыщик.

— Вы обязаны защищать гражданина Соединенного Королевства от покушений на его жизнь и имущество.

— Кто же на вас покушается?

— Не знаю.

— Тогда расскажите то, что вам известно.

— Мне прислали по почте три одинаковые игральные карты. Вот две из них. Первую я выбросил.

Полковник положил перед мистером Стаффордом пару трефовых валетов.

— Какие у вас дела с господином Спильбюри? — поинтересовался начальник Уголовного отдела, прочитав надписи на картах.

— Никаких.

— Вы хотите приобрести у него фабрику за десятую часть ее настоящей стоимости, как вы обычно делаете?

«Полковник» развел руками:

— Я готов признать, что порой мне удается заключать довольно выгодные сделки. Но разве это преступление? Ведь получение прибыли — закон коммерции.

Кинг встал.

— Вам всегда везет в коммерции.

Ден Боундри улыбнулся.

— Вы льстите мне, мистер Стаффорд Кинг! — сказал он, и в голосе его зазвучали нотки самодовольства. — Но я позволю себе напомнить вам, господин начальник Уголовного отдела, что мне угрожает какой–то негодяй, вор, а, возможно, и убийца. Я заранее снимаю с себя всякую ответственность за те меры, которые я предприму в порядке самообороны.

— Вы его видели, этого «Трефового Валета?» — спросил Стаффорд.

— Неужели вы думаете, что если бы я его встретил, то он бы имел возможность продолжать писать мне письма? Ваша обязанность, сэр, посадить его за решетку. Если бы Скотленд–Ярд не транжирил свое время на то, чтобы вмешиваться в дела честных граждан, а занялся бы…

Ден умолк, встретив иронический взгляд мистера Кинга.

— В чем–в чем, а в дерзости вам отказать нельзя, — произнес сыщик и покинул кабинет Боундри, унося с собой визитные карточки «Трефового Валета».

Глава 3. Визит

Хозяин варьете «Орфеум», элегантный португалец Пинто Сильва, вошел в артистический подъезд своего театра.

— Добрый вечер, сэр, — почтительно поклонился ему швейцар.

Мистер Сильва взглянул на себя в зеркало, поправил цветок в петлице безукоризненного смокинга и только после этого небрежно кивнул в ответ.

— Отвратительная погода, Джо, — сказал он. — Мисс Уайт еще не ушла?

— Нет еще, сэр, — ответил швейцар. — Она только что ушла со сцены. Прикажете доложить, что вы здесь?

Мистер Сильва покачал головой.

Это был статный мужчина лет тридцати пяти. Его смуглое лицо, темные влажные глаза и тщательно подкрученные усики производили на многих женщин неотразимое впечатление. Мистер Сильва привык к легким победам…

Красивая девушка спускалась с лестницы, застегивая на ходу плащ. Увидев Пинто, она остановилась, как вкопанная, и на ее лице промелькнуло выражение досады.

Пинто, улыбаясь, протянул девушке руку.

— Я иду с представления, мисс Мези Уайт. Вы сегодня играли великолепно!

— Спасибо.

Девушка явно хотела поскорее окончить разговор.

— Если что–нибудь не соответствует вашим желаниям, то скажите мне об этом, и я немедленно приму меры!

— Нет–нет, — поспешно сказала она. — Все тут очень милы и внимательны ко мне… Простите, я очень спешу. Меня ждут…

— Одно мгновение, мисс Уайт, — остановил ее Пинто. — Быть может, вы согласились бы поужинать со мной? Вы же знаете, как я дорожу вашим обществом и вообще…

— Но я не дорожу вашим. Мне в самом деле пора и так далее. До свидания.

— Знаете что, мисс Мези… — начал было Пинто, но девушка, не дожидаясь продолжения, вышла на улицу.

Мистер Сильва хмуро буркнул швейцару:

— Вызовите мою машину.

«… Какая наглая девчонка! — думал Пинто во время одинокого ужина. — Она попала в театр только благодаря мне. Ее будущее в моих руках… И она смеет вот так обращаться со мной, с хозяином? Надо сегодня же поговорить с ее отцом!»

Вдруг он понял, что испытывает перед этой девушкой необъяснимый страх.

Это было неожиданно и неприятно.

Сильва расплатился по счету и в скверном настроении покинул ресторан.

…В одиннадцать часов ночи Пинто вышел из машины на пустынной улице в Вест–Энде и сердито хлопнул дверцей.

Меньше всего ему сейчас хотелось заниматься делами.

Пять минут спустя мистер Сильва вошел в офис Дена Боундри.

У входа в кабинет «Полковника» сидел его секретарь Олаф Гансон и складывал в папку какие–то бумаги.

— Привет, Гансон, — кивнул ему Пинто. — «Полковник» уже здесь?

— Да.

— А кто у него?

— Мистер Кью и мисс Марч.

Сильва вошел в кабинет.

Там он уселся в кресло рядом с Боундри и, поздоровавшись, спросил:

— «Полковник», Соломон Уайт придет?

— Нет, — ответил Ден.

— С ним что–то случилось?

— Я намерен сегодня решить судьбу господина Спильбюри, а Уайт не имеет к этому делу никакого отношения: оно ему, видите ли, не по вкусу! Старик впадает в ханжество и в этом виновата его дочь!

«Красивая, черт возьми, девчонка, — подумал Сильва. — Ну, ничего! Я все равно добьюсь своего, Мези. Ты от меня не уйдешь!»

— Она знает, как ее папаша добывает свои денежки? — спросил он.

«Полковник» улыбнулся.

— Нет. Если только вы не разболтали.

— Я все еще не настолько хорошо знаком с нею, чтобы говорить об этом, — заметил Пинто, закусив губу. — Но уже сыт по горло ее капризами. И это после всего, что я для нее сделал!

— Не портьте себе нервы из–за пустяков. Я могу рассказать вам о ней кое–что посерьезнее, — вставила Лолли Марч.

«Полковник» бросил на Лолли сердитый взгляд:

— Насколько мне помнится, я поручил вам слежку за Стаффордом Кингом, а не за Мези Уайт!

— Совершенно верно, — сказала мисс Марч. — Но что я могу поделать, если невозможно следить за Стаффордом, не натыкаясь то и дело на Мези?

У Дена вырвался удивленный возглас.

— Вы не знали, что они встречаются, причем часто? Что Стаффорд Кинг ездит в Хоршем к ней в гости? Что дважды в неделю они ужинают вместе?

Мужчины растерянно переглянулись: Мези Уайт была дочерью человека, который пользовался самым большим авторитетом в шайке после «Полковника».

— Так вот оно что, — протянул Боундри. — Вот почему Соломону Уайту надоело работать с нами!

— Я полагал, что вы очень интересуетесь этой девушкой, — продолжал он, обращаясь к Пинто. — И не следил за ней, чтобы не мешать вам. Что скажете об отношениях Мези со Стаффордом?

— Ничего, — коротко ответил Пинто. — Я не верю этому.

— Вы мне не верите? — возмутилась Лолли. — Тогда слушайте! Кинг отправился на представление в «Орфеум». Я последовала за ним, села рядом и попыталась завязать с ним знакомство, но он видел только мисс Уайт. Как только Мези исчезла со сцены, он пошел дожидаться ее у артистического подъезда.

— Я его там не видел.

— Купите себе глаза! Вы прошли мимо него в подъезд, а он спокойно стоял под деревом.

— Было уже довольно темно, — буркнул Сильва. — И нечего…

— Хватит болтать! — перебил его Ден. — Значит, полицейский влюбился в дочь нашего друга… А она?

— Платит ему взаимностью, — сказала Лолли.

— Сол Уайт ничего не говорил об этом, — проворчал Боундри. — Похоже, что он собирается предать нас.

— Не думаю, — сказал Кью. — Я знаю Соломона не первый год, «Полковник». На него можно положиться. Быть может, он и хочет освободиться от нас, но это совершенно естественно. У него взрослая дочь и он достаточно богат, чтобы больше не пускаться ни в какие авантюры. Но нам он вредить не станет.

Ден стукнул кулаком по столу:

— Довольно болтать, господа! Займемся делом. Я попрошу вас, Лолли, пригласить сюда Гансона.

Мисс Марч выглянула из кабинета и сказала:

— Его нет.

— Я только что его видел, — заметил Пинто.

— Значит, он не мог далеко уйти, — проговорил «Полковник». — Лолли, проследите–ка за Гансоном и выясните, куда он отправился.

Девушка взяла свою сумочку и удалилась.

Кью встал.

— Вы куда? — спросил Боундри.

— Я пойду с ней. Нельзя отпускать женщину одну в такое время да еще в Вест–Энде. Завтра вы мне расскажете, что я должен буду делать.

И Кью направился к выходу.

— Передайте Лолли, чтобы она утром зашла ко мне, — сказал Ден.

Кью попрощался и вышел.

— Как мне надоели его джентльменские замашки! — проворчал «Полковник».

— Почему же вы их терпите? — осведомился Пинто.

— Потому что он по–джентльменски ведет себя и со мной, — ответил Боундри.

Рядом с креслом «Полковника» стоял сейф.

Ден вытащил из кармана ключ, отпер дверцу сейфа и выложил из него на стол связку писем.

— Это — любовные послания мистера Спильбюри к малютке Лолли Марч, — сказал он.

— Тонкая работа! — восхитился Сильва. — Никто не мог откопать в прошлом этого Спильбюри ни одного темного пятна. И только вам удалось подцепить его на крючок!

«Полковник» улыбнулся.

— Да, Пинто, — самодовольно проговорил он, — потому что я не искал готового пятна, а посадил его сам. Господину Спильбюри дорого обойдется то внимание, которое оказывала ему Лолли по моему поручению!

Он положил руку на связку писем.

— Сердечные дела моих клиентов — это мои козыри червовой масти. Если Спильбюри не даст нам достаточно большую взятку, то мы выложим их на стол. Перед его женой. Черва, Пинто, — самый сильный козырь…

— Ошибаетесь, Ден Боундри, — неожиданно перебил его чей–то насмешливый голос. — Вы опоздали! Карты уже сданы заново и теперь козырь — треф!

— Кто это сказал? — взревел «Полковник».

Дверь бесшумно отворилась.

— Я, — сказал человек в черной маске, входя в кабинет.

Его костюм, обувь, шляпа, перчатки, плащ, — все, что было на нем, имело цвет воронова крыла.

Боундри быстро сунул руку под стол.

В тот же миг в руке незнакомца появился черный пистолет прогремел выстрел — и пистолет снова исчез.

Стоявшая перед «Полковником» чернильница разлетелась на мелкие осколки, щедро обдав Дена черными брызгами.

Боундри поспешно вынул руку из–под стола и протер залитые чернилами глаза.

— Обоим поднять руки и отойти к стене, — произнес неизвестный.

Команда была выполнена быстро и беспрекословно.

Человек в маске подошел к столу, взял письма мистера Спильбюри и сунул их в карман.

— Кто вы такой и по какому праву суете нос в мои дела? — злобно прорычал Ден.

— Простите, сэр, я забыл представиться, — иронически раскланялся незнакомец, — Но потерпите еще немного: всему свое время. Сначала представьтесь вы.

— Мое имя вам известно, — огрызнулся Боундри.

— Не только ваше, «Полковник». Я знаю имена всех ваших компаньонов и агентов, а также многое другое.

— Что? — хрипло спросил Ден.

— Например, историю вашего преступного предприятия и методы его работы.

Мошенники испуганно переглянулись.

— Чтобы вы не сомневались в правдивости моих слов, — продолжал неизвестный, — я расскажу вам сказку. Жил–был когда–то один неглупый человек. Он очень хотел разбогатеть. Нашел себе помощников, которые были не так умны, но тоже любили деньги. И стали они жить–поживать да чужого добра наживать…

— Врете! Я никогда не воровал и не грабил! — воскликнул Боундри.

— Верно, «Полковник». Вы просто искали в биографиях богатых людей темные пятна. И заставляли их платить вам за молчание.

— И это — ложь! Я ни у кого не вымогал деньги!

— Благодарю вас, — кивнул незнакомец. — Вы, как на суде, говорите «правду, только правду и ничего, кроме правды». Вы действительно не брали деньги. Вы их давали.

— Кому?

— Тем, кого вы шантажировали.

— Вы, похоже, попросту сошли с ума! — нервно хохотнул Ден. — Такого быть не может! А раз я не брал, а давал, то я не вымогатель!

— Весь вопрос, в том, сколько и за что вы давали. Ваши жертвы, боясь разоблачения, продавали вам свою собственность за десятую часть ее стоимости. И подписывали документы о том, что эту собственность вы купили совершенно законным образом! А теперь, «Полковник», скажите, что я лгу!

Ден молчал.

Пинто тихонько опустил руку в карман и нащупал рукоятку пистолета.

— Мистер Сильва, вы не представляете, до какой степени вам не идет цветок в петлице, — сказал незнакомец.

Прогремел выстрел.

Цветок исчез.

Пинто ошеломленно взглянул на оставшийся в петлице обломок стебля, поспешно вытащил руку из кармана и прислонился к стене, чтобы не упасть.

Колени его тряслись.

— Я знаю о вас все, господа, — продолжал неизвестный, пряча пистолет. — Если хотите, можете проверить это. Задайте мне любой вопрос о вашем прошлом.

Боундри пристально взглянул на незнакомца, словно хотел разглядеть его лицо сквозь маску.

— Только что отсюда вышел мужчина. Кто он и кем был раньше?

— Его зовут Кью. Был офицером. После окончания войны его уволили. Он остался безо всяких средств к существованию и вынужден принимать участие в ваших темных делах, хотя и не испытывает от них ни малейшего удовольствия, — последовал ответ.

Наступила гробовая тишина.

— Желаете спросить о чем–нибудь еще? — осведомился незваный гость.

— Хватит, — непослушными губами промямлил Пинто.

Ден молча кивнул.

— В таком случае, я ухожу. Вот моя визитная карточка.

Незнакомец ловко метнул картонку, которая аккуратно легла на стол прямо перед «Полковником».

Это была игральная карта.

— «Трефовый Валет»! — упавшим голосом пробормотал Боундри.

— Да, «Полковник». Я — Трефовый Валет. Помните, что теперь козырь — треф и что мы с вами еще не раз встретимся, — проговорил человек в маске.

Он легкими шагами вышел из кабинета.

Дверь бесшумно закрылась.

— Сто тысяч фунтов тому, кто доставит мне его живым или мертвым! — простонал Ден Боундри, опускаясь в кресло.

Пинто мешком осел на пол.

Глава 4. Приманка

«Полковник» почти не сомкнул глаз в эту ночь и едва рассвело уже сидел за столом в своем кабинете.

Кто такой «Трефовый Валет»? Как его на самом деле зовут? Откуда он так много знает? А главное, где его искать?

Все эти вопросы не давали Дену покоя.

В конце концов он заподозрил своего секретаря.

Не в исполнении роли «Валета», — Олаф слишком большой слюнтяй для этого, — а в снабжении его информацией.

Боундри нажал кнопку звонка.

Вошел Гансон и мрачно уставился на своего шефа.

— Мисс Марч пришла? — спросил Ден.

— Да, сэр.

— Где вы были вчера вечером?

— Я отлучился. Могу же я хоть изредка заняться личными делами?

Боундри задумчиво кивнул головой.

— Разумеется. А почему вы сегодня в таком скверном настроении?

— А в каком настроении мне быть? Вы мне обещали, что у меня будет много денег и я смогу уехать к моему брату в Америку. А где деньги? Я должен был уехать в марте, потом в мае, июне, сентябре, и вот уже скоро зима, а я все еще не уехал!

— Друг мой, — возразил «Полковник», — вы слишком нетерпеливы и напрасно нервничаете. Думаю, что смогу вас отпустить на следующей неделе. А сейчас пришлите ко мне мисс Марч, — приказал Боундри.

Секретарь вышел.

Минуту спустя появилась Лолли.

— Так где же вчера пропадал Гансон?

— Я не нашла его.

— Жаль…

«Надо поскорее избавиться от Олафа», — подумал «Полковник».

— Вы должны немедленно познакомиться со Стаффордом Кингом.

Девушка покачала головой.

— Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Ден.

— Кинг не принадлежит к тем молодым людям, которые приглашают поужинать первую встречную, а потом открывают ей свое сердце, едва успев осушить бутылку вина.

— Я тоже не причисляю его к этому сорту людей, — сказал «Полковник», — но вы толковая девушка, Лолли. И вы сумеете добиться своего. Я был бы очень рад, если бы он лишился своего поста в Скотленд–Ярде. И не потому, что у нас есть основания бояться его. Просто он слишком…

— Вмешивается в ваши дела, — закончила Лолли. — Но скажите, как далеко я должна зайти с ним?

— Как можно дальше, — решительно заявил Боундри. — Вы должны его скомпрометировать настолько, чтобы дальнейшее его пребывание в полиции стало немыслимым.

— А моя девичья честь? — спросила мисс Марч.

— Если вы ее потеряете, то мы вам купим новую, — сухо отрезал «Полковник». — По–моему, нам всем следовало бы обновить свою честь.

Лолли нахмурилась.

— Это будет нелегкая задача, — сказала она. — Гораздо сложнее, чем соблазнить мистера Спильбюри…

— Не пора ли вам замолчать? — прикрикнул на нее Ден. — Я не раз уже говорил, что вам следует сразу же забывать обо всех наших делах, как только они окончены! Вы все еще меня не поняли?

«Полковник» стремительным движением поднялся с кресла.

— Я не склонен церемониться с женщинами в большей мере, чем с мужчинами, — угрожающим тоном продолжал он, — и если вы не будете беспрекословно мне повиноваться, то я вас сломаю, как фарфоровую статуэтку! Не вздумайте брать пример с Кокса Грегори!

Девушка задрожала и лицо ее стало пепельно–серым. Она пролепетала:

— Простите, «Полковник», я… я и в мыслях не имела…

— Делайте то, что я вам говорю, — сказал Ден. — Вы должны остаться со Стаффордом Кингом наедине так, чтобы были свидетели, которые смогут это подтвердить. А потом будете кричать, что он вас изнасиловал. Ясно?

Лолли кивнула.

— И не показывайтесь мне на глаза до тех пор, пока не выполните это задание. А Мези Уайт я займусь сам, — закончил «Полковник».

Глава 5. Сюрприз для Боундри

Ден вышел из машины у дома своего компаньона Сола Уайта и нажал кнопку звонка.

Ему открыла Мези.

— Вы хотите видеть моего отца? — спросила она.

— Сначала я желал бы поговорить с вами, — сказал «Полковник».

Девушка проводила его в гостиную, села в одно из кресел и приготовилась слушать.

Боундри уселся напротив нее.

— Мы всегда были добры к вам, мисс Уайт, — начал он.

— Кто такие «мы»? — удивленно переспросила Мези.

— Я говорю от имени всех компаньонов вашего отца, — пояснил Ден. — Если Соломон вас всю жизнь вкусно кормил, красиво одевал, растил вас в этом великолепном доме, то этим вы были обязаны всем нам!

— А я думаю, что должна благодарить за это только своего отца, — ответила девушка. — Ведь все то, что он заработал, принадлежит ему.

Боундри слегка нахмурился.

— Сол и в самом деле многое заработал. И скоро получит все, что ему за это причитается.

В голосе Дена прозвучали угрожающие нотки.

Но «Полковник» тут же улыбнулся и переменил тему разговора:

— Я был в «Орфеуме» вместе с мистером Сильва.

— Я видела вас, — кивнула Мези.

— Вы великолепно играли, особенно если принять во внимание, что вы еще ребенок. Пинто сказал, что вы самая лучшая актриса, какую ему когда–либо приходилось видеть. Он действительно так думает, ведь именно он устроил вас в театр.

— Я очень благодарна господину Сильве.

— К вашим услугам весь мир, дитя мое. Вас ожидает блестящая будущность, жемчуга, бриллианты, огромное состояние… и господин Пинто Сильва, который даст вам все это…

В ответ Мези тяжело вздохнула.

— Я надеялась, что об этом больше не придется говорить, — сказала она. — Я не знаю, как принято реагировать на подобное предложение в вашем кругу, но в моем это воспринимают как оскорбление.

— А что, черт побери, вы называете своим кругом? — осведомился Боундри.

— Порядочных людей, — ответила Мези, вставая. — И дело не только в том, что мистер Сильва женат у себя в Португалии…

«Полковник» прервал ее:

— Он собирается разводиться. И слову Пинто можно верить. Но вы правы: дело, действительно, не в мистере Сильва, а в господине Стаффорде Кинге, который ухаживает за вами!

Девушка покраснела.

— Вы знаете, что Кинг — полицейский? — спросил Боундри.

— Он — начальник Уголовного отдела Скотленд–Ярда, — сказала Мези. — Или вам это неизвестно?

Боундри повысил голос:

— Для меня он — просто–напросто полицейская ищейка, которая пытается совать нос в мои дела! И если ваш отец помогает ему в этом, то в жизни Сола появятся большие осложнения. Разве только…

— Что?

— Разве только этому помешают добрые сердца его друзей Пинто Сильвы и Дена Боундри, — многозначительно закончил «Полковник».

— Что вы подразумеваете под осложнениями? — спросила девушка. — Если вы хотите этим сказать, что вы прервете с моим отцом деловые отношения, то я буду счастлива. У него имеются средства к существованию, а я зарабатываю в театре.

— Средства ему не понадобятся: в тюрьме кормят бесплатно.

— Туда мы отправимся вместе, Ден, — послышался взволнованный мужской голос.

«Полковник» повернулся и взглянул на появившуюся в дверях худощавую фигуру.

— Ах, так вы слышали наш разговор, Сол, — сказал он неприветливо.

— Если вы собираетесь упрятать меня в тюрьму, то готовьтесь составить мне компанию вместе с Пинто, Сельби и остальными.

Боундри улыбнулся:

— Быть может, вы мне скажете, за что именно нам суждено очутиться там? Самые ловкие сыщики Скотленд–Ярда вот уже сколько лет пытаются нас схватить, но все их старания, как видите; безуспешны! Или вы полагаете, что полиция, имея показания этого негодяя Гансона…

Сол перебил его:

— Значит, Олаф решил стать порядочным человеком?

— Гансон — подлый вор, — заявил «Полковник». — Он сбежал от меня, прихватив с собой триста фунтов, что я довел до сведения полиции!

— Понимаю, — кивнул Уайт. — Вы подали жалобу на него, чтобы лишить его возможности выступить свидетелем против вас… А какое преступление вы припишите мне?

— Я поручил из банка для проверки предъявленный вами чек на сумму в четыре тысячи фунтов. Он подписан якобы мною и Пинто.

— Совершенно верно. Вы оба подписали этот чек в моем присутствии.

Боундри покачал головой.

— Вы неисправимы, Уайт. Мне–то вы могли бы сознаться в своих проделках… Я как раз пришел, чтобы поговорить об этом чеке…

— Вы хотите обвинить меня в подделке вашей подписи? А что если я испорчу вашу игру?

— Не выйдет, Сол. У меня найдется дюжина свидетелей, которые подтвердят, что в день подписания чека я находился в Брайтоне!

— Но ведь вы уехали туда ночью, уже после этого! Мы должны были встретиться в Брайтоне на следующий день для дележа добычи! — вскипел Уайт.

— Для дележа добычи? — повторил Боундри. — Я вас не понимаю.

— Год тому назад вы заставили молодого судовладельца Бальстона вложить пятьдесят тысяч фунтов в мошенническое предприятие. Я не хочу распространяться в присутствии моей дочери о подробностях, но вы и Пинто попросту выманили у него эту сумму путем шантажа, Бальстон тогда уплатил вам последний взнос, и четыре тысячи фунтов составляли мою долю. Помните?

Мези ахнула.

«Полковник» жестко проговорил:

— Если вы рассчитываете, Сол, на признание молодого человека в том, что у него были какие–то дела со мной, то вы ошибаетесь. Повторяю вам, о шантаже мне ничего не известно. А вашей дочери я предложил…

— Если вы рассчитываете, что моя дочь окажется в вашей компании, то вы ошибаетесь, — перебил его Уайт, шагнув к нему.

«Полковник» поспешил ретироваться.

Садясь в машину, он почувствовал, что кто–то коснулся его плеча.

Обернувшись, Ден увидел перед собою улыбающегося Стаффорда Кинга.

— Очень сожалею, что принужден помешать вам, — сказал сыщик, — но у меня есть ордер на ваш арест.

— По какому обвинению? — быстро спросил «Полковник».

— В вымогательстве.

Ден облегченно вздохнул.

Мистер Кинг заметил это.

— Боундри, а вы боялись, что я арестую вас по обвинению в убийстве Кокса Грегори?

«Полковник» промолчал.

Глава 6. Сети и рыба

Стаффорд Кинг стоял в гуще толпы у подъезда суда и смотрел на подъезжающие машины.

Из них выходили элегантные дамы из высшего общества, крупные политики, богатые дельцы, известные журналисты.

Заметив знакомый лимузин, сыщик поспешил навстречу.

Из машины вышел немолодой седоволосый господин.

Это был вице–министр внутренних дел Великобритании лорд Стенли Бельком.

Он пожал руку мистеру Кингу и сказал:

— Благодарю вас и поздравляю!

— Боюсь, что рано, сэр.

— Мне очень жаль, Стаффорд, но я должен признаться вам по секрету…

Лорд Стенли Бельком отвел сыщика в сторону и понизил голос:

— У меня тоже сложилось такое мнение. В сетях закона слишком большие петли, а Боундри — рыба скользкая!

…В зал суда ввели «Полковника». Он сел на скамью подсудимых с таким видом, будто все происходящее его совершенно не касается.

— Ден Боундри, — торжественно заговорил судья, — вы обвиняетесь в том, что создали преступную организацию с целью вымогательства денег путем шантажа и в течение многих лет руководите ее деятельностью. Вы заставляли людей, опасающихся разоблачения своих тайн, продавать вам свою собственность по невероятно низким ценам. Полиции известны имена ваших соучастников и за ними ведется наблюдение.

Кью, сидевший в зале, беспокойно заерзал на своем месте.

Судья наклонился к лежащим перед ним документам и продолжал:

— Прокурор сообщил, что представит в распоряжение суда очень важного свидетеля, который в течение длительного времени был секретарем обвиняемого. Свидетель Гансон собирал уличающие Боундри документы и прятал их в различных потайных местах. Весь материал он предъявит суду после допроса. Необычным является то обстоятельство, что Гансон до сих пор никаких сообщений не сделал. Он объясняет это тем, что опасается за свою жизнь. Мы вынуждены были принять к сведению заявление прокурора о том, что в случае утраты этого свидетеля рушится все обвинение, ибо других доказательств вины Дена Боундри нет. Приняты ли надлежащие меры для охраны свидетеля?

Прокурор встал.

— Мы приняли все меры и уверены в том, что его показания и представленные им доказательства полностью удовлетворят правосудие, ваша честь, — сказал он.

Сэр Стенли шепнул Стаффорду:

— Несколько странный ход процесса, не так ли?

— Нам ничего другого не оставалось, — ответил мистер Кинг. — Гансон сказал, что осмелится открыть правду лишь тогда, когда увидит Боундри на скамье подсудимых.

— «Полковник» знает об этом?

— Полагаю, что да. У него целая армия ищеек. Вы не представляете себе, сэр Стенли, как сильна его организация! В его распоряжении представители разных кругов общества, в том числе члены Парламента и лучшие адвокаты Лондона. Два самых крупных детективных агентства работают на него.

— Вызовите свидетеля, — распорядился судья.

В зал в сопровождении четверых полисменов вошел человек, от которого зависела судьба Дена Боундри.

Лицо секретаря было желтым, руки дрожали, взгляд его блуждал по залу, всячески обходя скамью подсудимых.

— Назовите ваше имя, — потребовал судья.

Свидетель попытался ответить, но из–за сильного волнения не смог выдавить из себя ни единого звука.

— Отвечайте же, — сказал прокурор.

Тишина.

— Вас зовут Олаф Гансон? — спросил судья.

Свидетель кивнул.

— Вы родились в Осло?

Гансон повторил тот же жест.

— Вам нечего опасаться здесь, в зале суда, — попытался подбодрить свидетеля прокурор. — У вас надежная охрана.

Олаф оглянулся на полицейских и немного успокоился.

— Как давно вы знакомы с Деном Боундри? — снова обратился к нему судья.

— Около… около десяти… десяти лет, — заикаясь, пролепетал Гансон.

Через толпу жадно ловящих каждое слово Олафа людей с трудом протиснулся судебный служитель и подал свидетелю стакан воды.

Гансон схватил стакан и одним глотком осушил его.

— В вашем распоряжении имеются доказательства вины Дена Боундри? — продолжал судья.

— Да, — ответил свидетель.

— И вы обещали полиции предъявить документы суду?

— Да.

— Быть может, вы сообщите нам, где находятся эти документы?

При этом вопросе Боундри вздрогнул и впервые заинтересовался происходящим. Он наклонился вперед, вслушиваясь в невнятный лепет своего бывшего секретаря.

— Я положил… документы… я положил…

Гансон умолк, пошатнулся и упал на пол.

— Помогите ему! По–видимому, у свидетеля обморок, — сказал судья.

Полицейские подняли Гансона и посадили его на скамью.

Один из них бросился к Стаффорду Кингу и что–то шепнул ему.

Кинг побежал к бесчувственному свидетелю.

В это время появился судебный врач.

Он осмотрел Гансона и что–то тихо сказал сыщику.

Мистер Кинг побледнел и громко, жестко проговорил, обращаясь к судье:

— К сожалению, я вынужден довести до сведения суда, что свидетель Гансон мертв.

Глава 7. Три отставки

Мистер Кинг вошел в кабинет сэра Стенли.

— Здравствуйте, Стаффорд, — приветливо поздоровался с ним лорд Бельком. — Какие новости?

Стаффорд пожал плечами:

— Боундри снова на свободе.

— Это можно было предвидеть, — сказал вице–министр.

— Да, но мне от этого не легче.

— Есть ли у вас возможность возбудить против него дело по обвинению в организации отравления Гансона?

— Увы, нет, — вздохнул Стаффорд.

— Почему?

— Яд принес служитель в стакане с водой. Причастность «Полковника», сидевшего в это время на скамье подсудимых, доказать невозможно.

— Кто дал служителю воду?

— Он не знает.

— Что еще сказал служитель на допросе?

— Ничего существенного.

— А все же?

— Он увидел, что свидетелю плохо. Тут кто–то протянул ему из толпы стакан и он, не подозревая ничего дурного, отнес воду Гансону.

Сэр Стенли помолчал.

Стаффорд нерешительно вертел в руках какую–то бумагу.

— Вы допрашивали присутствовавших в зале? — спросил лорд Бельком.

— Только тех, чьи имена удалось выяснить.

— Разумеется. И что они говорят?

— Все внимание зала было сконцентрировано на Гансоне. Никто не заметил, откуда взялся стакан с ядом.

— Да, они это проделали очень ловко, — протянул сэр Стенли. — Ведь они заранее знали, в каком состоянии будет Гансон на суде: за десять лет можно было достаточно хорошо изучить его характер. И совершенно точно рассчитали, что полицейским не придет в голову проверить воду, поданную судебным служителем… А вы не пытались найти документы, спрятанные Гансоном?

— Мы обыскали все, что только можно было обыскать.

— И что?

— Безнадежно, — с горечью ответил Стаффорд Кинг. — А Ден Боундри смеется надо мной и преспокойно продолжает свои преступные махинации…

Лорд Бельком пристально посмотрел на мистера Кинга и сказал:

— Вы проделали огромную работу, друг мой. И никто не выполнил бы ее лучше. Листок бумаги в ваших руках является прошением об отставке?

— Да, сэр, — подтвердил Стаффорд.

Сэр Стенли взял листок, разорвал его и бросил в корзину для бумаг.

— Ваше прошение отклонено, — сказал он. — Вы сделали все, что было в ваших силах, и не можете нести ответственность за неудачный исход этого дела. Несколько лет тому назад я тоже подал прошение об отставке и оно было отклонено. Впоследствии я был очень рад тому, что все сложилось именно так. Будете рады и вы. Продолжайте руководить Уголовным отделом. Боундри рано или поздно попадет к нам в руки.

Стаффорд задумчиво посмотрел на своего начальника.

— Вы полагаете, что нам удастся его изловить?

— Я больше рассчитываю на Трефового Валета. Его руки не связаны бесчисленными параграфами и инструкциями, в отличие от наших.

— Кто он такой, как вы думаете?

— Я полагаю, что если бы вы выследили этого Валета и сорвали с него маску, то обнаружили бы человека, у которого еще больше оснований преследовать Боундри, чем у полиции.

Стаффорд улыбнулся.

— Но не можем же мы гоняться за призраками!

— Гоняемся же мы за призраком любви, — добродушно проговорил сэр Стенли, — Кстати, как поживает мисс Уайт?

Мистер Кинг покраснел.

— Вчера вечером сказала, что собирается уходить из театра.

— А как ее отец?

— Еще до суда над Боундри он уехал и с тех пор о нем ничего не слышно.

— Куда уехал?

— Неизвестно.

— На вашем месте я не спускал бы глаз с дочери, пока отец не вернется, — раздельно проговорил сэр Стенли.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я просто счел нужным дать вам хороший совет. Поразмыслите над моими словами.

Лорд Бельком жестом дал понять, что разговор окончен.

…Мистер Кинг направился в парк, где его ожидала Мези.

— Я только что подал в отставку, — сказал ей Стаффорд, — но сэр Стенли ее отклонил.

— И правильно сделал, — заметила девушка. — Ведь вы же ни в чем не виноваты!.. А мою отставку приняли. Я больше не играю в театре.

— Жаль. Вы — очень хорошая актриса.

— Я с детства мечтала о театре, подражала всем знакомым — их манерам, походке, голосу… Вот, послушайте.

Сыщик с изумлением узнал хриплый баритон Дена Боундри.

Мези взглянула на его вытянувшееся лицо и задорно засмеялась, но вскоре умолкла и серьезным тоном произнесла:

— Мистер Кинг…

— Стаффорд. Вы обещали называть меня по имени.

Она покраснела.

— Стаффорд… Скажите… Насколько мой отец замешан в грязных делах «Полковника»?

Мистер Кинг оказался в затруднительном положении.

— Умоляю вас, ответьте мне! Я хочу сделать все возможное для того, чтобы исправить причиненное отцом зло. Но для этого я должна знать, в чем оно состоит. Скажите, как Боундри удалось втянуть отца в свои махинации? — горячо проговорила девушка.

Сыщик молчал.

— Стаффорд… Говорите или я могу подумать худшее, чем было на самом деле!

— «Полковник» не втягивал мистера Уайта в свою шайку. Они создавали ее вместе, — нехотя произнес Кинг.

Мези побледнела.

— Но сейчас ваш отец не участвует в делах. Может быть, потому, что любит вас и не хочет впутывать в эту грязь…

— Боундри считает его предателем и собирается обвинить в подделке чека.

— Так вот почему мистер Уайт скрылся!

— Он собирает доказательства своей невиновности. Отец сказал, чтобы я никому, кроме вас, не говорила об этом, и чтобы обратилась к вам с просьбой о защите. Он думает, что Ден может похитить меня, чтобы вынудить его вернуться.

Мистер Кинг вспомнил предупреждение сэра Стенли.

— Это не исключено. За нами и сейчас следят.

— Кто?

Стаффорд указал глазами на молодую женщину, которая сидела на скамейке и прятала лицо под зонтиком.

— Вы ее знаете? — спросила Мези.

— Это Лолли Марч. Похоже, что «Полковник» поручил ей скомпрометировать меня. Уже несколько дней она ходит за мной по пятам и пытается попасть в мои объятия.

— Вы, надеюсь, дадите ей отставку? — улыбнулась мисс Уайт.

— Не задумываясь, — ответил Стаффорд, целуя Мези руку. — И даже не ожидая ее прошения.

Глава 8. Две неудачные сделки Боундри

Мистер Кью привел к «Полковнику» гостя.

Это был неряшливо одетый человек с плохо расчесанной бородой и сверкающей лысиной.

Он выглядел, как банкрот, хотя ему ничего не стоило бы выписать чек на несколько сотен тысяч фунтов.

— Фабрикант Том Кротин, глава фирмы «Кротин и Компания», — представил его Кью.

— Так вы и есть господин Боундри? — спросил фабрикант у хозяина дома.

Ден слегка поклонился и пригласил гостей к роскошно сервированному столу.

— Я очень рад, что познакомился в своем клубе с капитаном Кью, и что он представил меня вам, мистер Боундри.

— Я тоже очень рад нашему знакомству, — ответил Ден и незаметно для Кротина подмигнул Кью.

Тот кисло улыбнулся.

— Я читал в газетах о вашем судебном процессе, — продолжал фабрикант. — И на меня произвели глубокое впечатление спокойствие и достоинство, с которыми вы вели себя в зале суда. Я тогда сказал об этом жене. Она у меня настоящая светская дама и способна оценить истинное благородство. Когда я на ней женился, она занимала блестящее положение в обществе…

— Она — дочь лорда Уэнтуорна, — проговорил Боундри. — Вы женились пять лет назад и этот брак обошелся вам в сто тысяч фунтов стерлингов, которые ушли на уплату долгов лорда.

Кротин вытаращил глаза:

— Откуда вам это известно?

— Вы же понимаете, что я должен знать все и обо всех, чтобы иметь возможность совершать те преступления, в которых меня обвиняют.

— Я не сомневаюсь, сэр, что выдвинутое против вас обвинение не имело под собой никаких оснований…

— Вы ошибаетесь, — невозмутимо перебил его Ден. — Вот уже двадцать лет я зарабатываю деньги тем самым способом, за который меня пытались судить: скупаю предприятия за десятую часть их действительной стоимости.

Мистер Кротин онемел от изумления.

— По всей стране рассыпаны мои агенты, разыскивающие скандальные факты из биографий состоятельных людей.

Фабрикант встал и бросил на стол салфетку.

— Куда же вы, сэр? Ведь мы еще не кончили ужинать! — сказал Боундри.

— Неужели вы не понимаете, что после вашего признания я не могу оставаться в вашем доме?

— Вы не уйдете отсюда до тех пор, пока не продадите мне свою Риверборнскую фабрику.

— Я не намерен ее продавать и не вам ее купить! — закричал Кротин.

— Денег у меня хватит, потому что вы отдадите мне ее очень дешево.

— За сколько же, интересно знать?

— Предлагаю вам тридцать тысяч фунтов, — сказал Ден.

— Она стоит более двухсот тысяч!

— Всего? А я исходил из расчета, что она стоит триста тысяч.

— Вы дурак или сумасшедший?

— И то, и другое. Но не я, а вы. Спросите хотя бы у Мегги Дольмен.

При упоминании этого имени фабрикант побледнел, как полотно, и снова опустился на стул.

— Она работала на фабрике вашего отца, когда вы были еще юнцом, — продолжал Боундри. — Вы влюбились по уши и однажды поехали с ней в Блэкпул. Помните? Это было на Пасху. Подходящее время для венчания.

Кротин молчал.

— Вы женились на ней, но, боясь отца, держали свой брак в тайне. Шли годы… Мегги тихо жила в подаренном вами маленьком домике и довольствовалась скромной рентой. Так как она была бездетна, вы женились вторично, причем не позаботились предварительно расторгнуть тайный брак.

— Все это требует доказательств, — хрипло сказал фабрикант.

— Нет ничего проще. Вы сами себя выдали, регулярно переводя деньги Мегги от вашего собственного имени. Мои люди обыскали ее дом, — разумеется, в ее отсутствие, — и обнаружили брачное свидетельство. Оно находится у меня. Так кто же из нас дурак и сумасшедший?

— Видимо, я, — простонал Кротин.

— Тогда пишите купчую. Мистер Кью, дайте гостю перо.

Фабрикант неожиданно взревел, как бык, и бросился на Дена.

Однако силы были слишком уж неравны.

Боундри схватил противника за воротник и стал трясти, как делает бульдог, поймавший крысу.

При этом Ден рычал:

— Я сверну вам шею!

Затем он швырнул фабриканта на стул и рявкнул:

— Пишите!

— Вы за это поплатитесь! — взвизгнул Том Кротин.

— Обязательно. Тридцатью тысячами фунтов. Пишите!

Раздался негромкий стук.

— Кто там еще? — недовольно спросил Боундри.

Дверь медленно отворилась.

— Позвольте войти, «Полковник»!

Это был «Трефовый Валет».

— Черт бы вас побрал, это опять вы? — закричал Боундри. — Что вам нужно?

— Помешать Иакову продать свое первородство за чечевичную похлебку.

— Не суйтесь не в свое дело! — бросил «Полковник».

— Мистер Боундри, будьте так добры, отдайте Иакову его похлебку бесплатно, — вежливо сказал человек в маске.

— Не отдам! Убирайтесь!

— Брачное свидетельство — на стол! Живо!

В руке «Трефового Валета» появился пистолет.

«Полковник» швырнул на скатерть бумагу и отвернулся.

— Неужели вы думаете, мистер Кротин, что эти люди удовлетворились бы вашей фабрикой? Они каждый год являлись бы к вам требовать все новых и новых жертв. И это продолжалось бы до тех пор, пока вы не остались бы нищим или не умерли. Забирайте вашу бумагу и уходите как можно скорее!

«Трефовый Валет» вытолкал растерявшегося фабриканта из комнаты.

Между тем «Полковник» опомнился.

— Я не знаю, кто вы такой, — сказал он, — но хочу предложить вам сделку. Я обещал тому, кто поймает вас, сто тысяч фунтов. Даю эту сумму вам при условии, что вы оставите меня в покое!

— Вы могли бы с таким же успехом предложить мне сто миллионов и полцарства в придачу, — ответил «Валет».

С этими словами он вытащил из дверного замка ключ и сунул его в карман.

Затем вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Боундри и Кью оказались в ловушке, поскольку «Полковник» в свое время позаботился о том, чтобы у него в доме были очень прочные двери.

— Скорее к окну! — воскликнул Ден.

Они распахнули окно, высунули головы наружу — и увидели, как из подъезда нетвердыми шагами вышел Том Кротин.

— Сейчас вслед за ним появится «Трефовый Валет», причем без маски, — лихорадочно шептал Боундри. — Не станет же он привлекать к себе всеобщее внимание на улице!

Кто–то вышел из подъезда.

— Это женщина! — изумленно воскликнул Кью.

— Она поворачивается в эту сторону… Смотрите, смотрите! Да это же…

— Мези Уайт, — закончил за «Полковника» Кью.

Глава 9. Мези или Соломон?

Через три часа после событий, описанных в предыдущей главе, к дому Соломона Уайта подошли двое мужчин.

Одно из окон было освещено и на портьере виднелась женская тень.

— Это Мези, — сказал Пинто. — И сколько бы вы меня ни уверяли, Кью, я не поверю в то, что это хрупкое создание и есть «Трефовый Валет».

— Стрелять из пистолета может и женщина.

— Но так метко?

— Это — вопрос тренировки.

— Когда же она могла успеть?

— А что вы знаете о ее жизни до поступления в ваш театр?

— Очень мало, — признал Пинто.

— Вот видите!

— Пока ничего не вижу. Я пойду поговорю с ней.

— Вы помните все поручения Боундри?

— Да. Интересно на нее взглянуть после того, что я услышал от вас и «Полковника»…

Пинто подошел к дому и нажал кнопку звонка.

Мези выглянула из окна второго этажа.

— Кто это? — спросила она.

— Я.

— Назовите себя. Уже темно.

— Пинто Сильва.

— Я вас слушаю.

— Простите, что я побеспокоил вас так поздно… Вы не впустите меня в дом? Неудобно разговаривать на улице.

— Еще неудобнее мужчине просить, чтобы девушка впустила его в дом, когда она одна.

— Ну, ладно. Когда Соломон вернется, передайте ему, что компаньоны очень хотят его видеть.

— Я не знаю, когда он вернется.

— А где он?

— Уехал и ничего не сказал.

— Странно… А почему вы ушли из театра?

— Я поступаю так же странно, как мой отец: ухожу, ничего не говоря. Спокойной ночи, мистер Сильва.

— Минуточку, мисс Уайт. Только один вопрос: что вы сегодня делали в доме Боундри?

— Спокойной ночи, — повторила Мези и закрыла окно.

Пинто злобно выругался.

— Пойдемте к «Полковнику», — сказал Кью.

…Ден Боундри ждал их, расхаживая по кабинету из угла в угол.

— Ну? — буркнул он.

— Она дома.

— Что она сказала?

— Что ничего не знает об отце.

— И все?

— Все.

— Немногого же вы достигли!

— А вы? — спросил Пинто.

— А я, пока вы гуляли по улицам, догадался, кто такой «Трефовый Валет»!

— Кто же это?

«Полковник» сунул руки в карманы с нова зашагал по комнате.

— «Трефовый валет» знает о нас все. Он знал даже о том, что к нам придет этот дважды женатый болван. Значит, «Трефовый Валет» — один из наших!

— Ерунда! Скажите еще, что Валет — я! — фыркнул Пинто.

— Или я, — поддержал его Кью.

— Или Соломон Уайт, — сказал Боундри.

— Не может быть!

— Почему? Вспомните: этот черный тип стал появляться после того, как Сол решил нас покинуть. Видели ли вы Валета и Соломона одновременно?

— Ни разу.

— И я не видел.

— Так что под маской скрывается Сол Уайт! Если, конечно, вы не станете утверждать, что это Кокс Грегори потешается над нами, заходя в гости с того света.

Пинто поежился:

— Не поминайте мертвых ночью, «Полковник»!

— А вы что, причастны к его смерти? — съязвил Ден Боундри. — Кокс Грегори для нас — символ денег и свободы, потому что его гибель — это предупреждение всякому предателю, который появится среди нас. Так что он умер… очень кстати. К тому же наркоман всегда опасен: набравшись своего зелья, он начинает болтать лишнее. Когда Кокс перешел в этом все границы…

— Тсс! — зашипел вдруг Кью.

Все притихли.

За дверью послышался шорох.

Кью тихо, одними губами, прошептал:

— «Трефовый Валет»!

Ден и Пинто вздрогнули.

«Полковник» вытащил пистолет.

Остальные последовали его примеру.

Затем мошенники с напряженными лицами, осторожно, на цыпочках, пошли в атаку.

«Полковник» рванул дверь — и компаньоны увидели перед собой немолодого мужчину с бесцветным лицом, одетого в костюм клерка средней руки.

— Что вы тут делаете? — рявкнул Ден.

— Ничего предосудительного, — сказал клерк.

— Вы подслушивали?

— Нет. Грибы собирал.

— Я сдам вас в полицию!

— Поторопитесь. У меня тоже есть для полиции кое–что интересное.

Боундри спрятал пистолет и знаком велел Пинто и Кью сделать то же.

— Послушайте, — заговорил «Полковник» примирительным тоном. — Вы случайно помешали беседе старых друзей. Но не стоит поднимать шум из–за такой мелочи. Мы готовы поверить, что вы просто ошиблись адресом. Не хотите ли со мной выпить?

Клерк криво ухмыльнулся.

— Не хочу.

— Почему?

— Если мне не изменяет память, на днях один свидетель в суде выпил стакан воды… Но если вы выпьете из той же бутылки, то я, пожалуй, рискну.

— Вот и хорошо, — добродушно улыбнулся Боундри. — Налейте себе и мне!

Незнакомец подошел к бару, наполнил вином два бокала и один из них протянул «Полковнику».

Ден осушил свой бокал.

За ним выпил вино и незваный гость.

— Итак, будем считать, что вы ошиблись адресом, — снова заговорил Боундри.

— Допустим, — согласился клерк.

— Я не стану поднимать шум, но хочу обсудить с вами ситуацию.

— Вот так–то лучше.

— Вас прислали следить за мной?

— Может быть.

Пинто сделал нетерпеливое движение, собираясь вытрясти из гостя все, что он знает, но «Полковник» поднял руку и Пинто не двинулся с места.

— Вы не похожи на обыкновенного служащего, — задумчиво сказал Боундри. — Кто вы?

Ответа не последовало.

— Вы явно не из полиции. Думаю, что вы — сотрудник частного детективного агентства. Верно?

Гость не ответил.

— Готов побиться об заклад, что вы не особенно преуспеваете. Вам положили три фунта в неделю и при этом еще не платят командировочных. Так?

— Приблизительно, — проговорил неизвестный.

— Ведь это собачьи условия! — воскликнул Ден.

— Вы правы.

— Я считаю, что в Англии не умеют ценить частных детективов, — продолжал Боундри. — Это очень удачно, что вы пришли именно ко мне. Я как раз сегодня говорил друзьям, что нам очень нужен толковый агент для защиты наших интересов. Я хотел бы предложить вам, мистер…

— Гораций Снакит. Вот моя визитная карточка.

Боундри прочитал:

Фирма «Дубби и Сомс»

Гораций Снакит,

частный детектив

— Что бы вы ответили, если бы я предложил вам перейти но мне на службу?

— Смотря на каких условиях.

— Шесть фунтов в неделю и все служебные расходы за мой счет.

— Согласен.

— В таком случае с этой минуты вы служите у меня. А так как наши отношения будут строиться на полной взаимной откровенности, то я прошу сообщить мне, кто поручил вам следить за нами.

— В фирму «Дубби и Сомс» обратилась одна молодая девушка…

Снакит умолк.

— Ее зовут Мези Уайт? — быстро спросил «Полковник».

— Да.

— Мистер Кью, проводите господина Снакита на его новое рабочее место и выплатите ему аванс.

Оставшись наедине с Пинто, Боундри крепко выругался.

— Девчонка, наверное, прекрасно знает, где ее отец, и попросту водит нас за нос. А посещение этого Снакита — всего лишь попытка сбить нас со следа.

— Похоже на правду, — сказал Сильва.

— Она очень хорошая актриса… Не для того ли она ушла из театра, чтобы играть перед нами роль «Трефового Валета»? А все нужные сведения ей сообщает Сол… Придется завтра сходить к Филипполису.

Сильва разинул рот от удивления.

— К Филипполису? Боже мой, уж не хотите ли вы…

Ден в упор взглянул на Пинто.

— Вы не сумели прибрать ее к рукам, хотя имели для этого все возможности. Теперь моя очередь.

— Но Мези славная девушка и я не хочу, чтобы она попала в лапы этого грека!

— Вы не хотите? — вкрадчивым голосом проговорил «Полковник». — В синдикате Дена Боундри может хотеть или не хотеть только Ден Боундри. И если вы вздумаете сами решать, что надо и что не надо делать, то… Вы меня поняли?

— Понял, — проворчал смирившийся Пинто.

— Так вот: я хочу, чтобы мы с вами перестали вздрагивать при каждом шорохе за дверью. Я не знаю, мистер или мисс Уайт паясничает передо мной в черной маске. Значит, надо избавиться от обоих. Вот и все!

Глава 10. Филипполис

Даже самые близкие друзья Филипполиса знали о его делах только то, что он оказывал южноамериканским фирмам посреднические услуги по найму рабочей силы в странах Европы.

И только Дену Боундри было известно, что на самом деле грек торговал женщинами.

Они толпами устремлялись на зафрахтованные им пароходы в надежде на красивую жизнь в экзотических странах.

Владельцы южноамериканских публичных домов и иных заведений подобного сорта с удовольствием покупали живой товар и аккуратно высылали чеки Филипполису.

«Полковник» пришел к греку и завел пространно–туманный разговор о связывающей их старой дружбе.

— Я могу быть вам чем–то полезен? — спросил тот.

— У меня есть на примете одна девушка…

— Хороша?

— Как мечта. И уже выступала в варьете.

— Она имела успех?

— Огромный!

— И несмотря на это хочет отсюда уехать?

— Если бы хотела, то я бы не обращался к вам за помощью. Мне надо от нее избавиться. Все издержки будут щедро оплачены.

Лицо Филипполиса вытянулось.

— Но эта невозможно! В портах строго проверяют паспорта и она сможет заявить в полицию, что ее увозят насильно.

— Я гарантирую, что она будет вести себя совершенно спокойно. Когда она окажется на борту парохода, вы сможете доставить ее так далеко, чтобы она никогда не вернулась обратно?

— Мои клиентки не возвращаются, — ответил Филипполис.

Глава 11. Предупреждение

Стаффорд снова нанес визит «Полковнику».

— Добро пожаловать, мистер Кинг! — радушно приветствовал его Ден. — Надеюсь, вы на меня не обиделись? Несчастный случай с Гансоном произошел, признаюсь, весьма кстати, но вы же понимаете, что я тут ни при чем. У меня абсолютно надежное алиби.

Мистер Стаффорд Кинг официальным тоном проговорил:

— С вами желает побеседовать сэр Стенли Бельком.

— Сам лорд Бельком? — воскликнул пораженный Ден. — Вице–министр?

— Я пришел сюда по его поручению.

— Это — арест?

— Нет. Сэр Стенли просто выразил желание частным образом познакомиться с вами.

— Прямо сейчас?

— Если вы не возражаете.

Они вышли на улицу и направились в сторону здания министерства внутренних дел.

— Как поживает мисс Мези Уайт? — спросил «Полковник».

— Благодарю вас, хорошо.

— Что–то ее нигде не видно с тех пор, как она ушла из театра.

— Неужели Пинто Сильва не передал вам от нее привет? Вчера вечером он приходил к ней в сопровождении мистера Кью.

— Я очень рад, что полиция так хорошо охраняет дочь моего лучшего друга. Именно он создал наше дело и всегда планировал наши коммерческие операции. Я так благодарен ему за все это…

— Что он вынужден сейчас скрываться от вас, стараясь избежать вашей благодарности, — закончил Кинг.

Они вошли в приемную вице–министра.

Исполненный важности секретарь сообщил, что лорд Бельком занят и просит подождать несколько минут.

— Вас больше не навещает «Трефовый Валет»? — спросил Кинг «Полковника».

— Недавно он заявился поздно вечером и помешал обсуждению весьма важного дела.

— Болван очень обрадовался?

— Кто?

— «Болван» на жаргоне игроков — это новичок, которого собираются околпачить. Неужели вы этого не знали?

— А что, если я выстрелю в «Трефового Валета» при следующем его нападении? Что мне тогда грозит?

Стаффорд пожал плечами:

— Это — дело суда.

— Но суд руководствуется законом. Что же гласит закон?

— Если вы это сделаете в состоянии вынужденной самообороны, то вас оправдают.

— Благодарю. Вы сняли тяжелый камень с моей души.

— Лорд Бельком ждет вас, — объявил секретарь министра.

«Полковник» вошел в кабинет сэра Стенли.

Кинг остался в приемной.

— Садитесь, — сказал вице–министр внутренних дел Великобритании первому негодяю Лондона.

Ден Боундри сел в кресло и вопросительно взглянул на хозяина кабинета.

— Прошу вас ответить мне на несколько вопросов.

— Я к вашим услугам, сэр.

— Несколько месяцев тому назад на улице Ватерлоо был убит некий молодой человек, игрок и торговец наркотиками. Вы знали его?

— Вы имеете в виду Кокса Грегори?

— Да.

— Я был с ним едва знаком.

— Вы знали кого–нибудь из его родственников?

— Никого.

— Может быть, вы хотя бы слышали о ком–нибудь из них?

— Да.

— О ком же?

— Кажется, отец Грегори служит где–то в Индии.

— Почему вы так думаете? — спросил сэр Стенли.

— Молодой человек получал оттуда письма и денежные переводы.

— Вы не могли бы сообщить нам имя его отца?

— Я не знаю его, — сказал Боундри.

— Грегори — это настоящее имя?

— Так Кокса называли все.

— Что вам еще известно из его биографии?

— Только то, что он был за что–то исключен из Оксфордского университета и некоторое время жил в Париже.

— Что вы думаете о причинах его гибели?

Боундри промолчал.

— У вас есть какие–нибудь сведения или хотя бы предположения? — настаивал лорд Бельком.

— Насколько мне известно, у него не было врагов, хотя он был довольно вспыльчив. Когда он приходил в себя после очередной порции кокаина, то бывал так зол, что поругался бы и с любимой бабушкой, — уклончиво ответил Боундри.

— Вы недавно обратились в полицию за защитой от неизвестного, именующего себя, если не ошибаюсь, Пиковым Валетом.

— Трефовым, сэр.

— У меня возникло предположение, что под маской «Валета» скрывается кто–то из родственников Грегори.

— Но в Англии у него, по–моему, не было родственников, — заволновался «Полковник».

— Вы помните, что у молодого человека обнаружили в кармане игральную карту? Это отмечено в протоколе.

— Впервые слышу об этом, сэр.

— Как вы думаете, что она могла означать?

Ден помолчал, затем признался:

— Не могу дать никакого объяснения, сэр.

— У французских апашей есть привычка оставлять около своих жертв какой–нибудь предмет в качестве визитной карточки. Например, недавно казненный в Нанте апаш Флекье оставлял в кармане каждого трупа костяшку домино «дубль шесть».

— Значит, Кокса убил француз?

— У полиции была такая версия. Однако она не объясняет, почему, убив Грегори, этот апаш послал свои визитные карточки вам. Именно вам, а не любому другому жителю Лондона. И тогда у нас возникла другая версия. Вполне возможно, что Грегори в Париже был апашем и в качестве своей визитной карточки выбрал «Трефового Валета». После его смерти некий апаш, родственник или друг молодого человека, взял этот знак себе, чтобы отомстить за убийство Грегори. В таком случае, он, видимо, собирается оставить «Трефового Валета» на трупе убийцы Кокса: таким образом получилось бы, что убитый казнил убийцу. Понимаете?

Лицо «Полковника» покрылось крупными каплями пота.

— Я не убивал Кокса, сэр! — хрипло проговорил он.

— Похоже, что «Трефовый Валет» придерживается иного мнения. У полиции нет пока оснований для вашего ареста по обвинению в убийстве Грегори. Поэтому «Трефовый Валет» сейчас гораздо опаснее для вас, чем Скотленд–Ярд. Я не питаю к вам расположения и с удовольствием отправлю вас на скамью подсудимых, когда смогу сделать это законным образом. Но поскольку действия «Трефового Валета», кто бы он ни был, противозаконны, я счел возможным поделиться с вами своими предположениями. Постарайтесь спасти свою жизнь. Прощайте.

Глава 12. Похищение

Вернувшись к себе в офис, «Полковник» решил освежить в памяти досье Кокса Грегори.

Ден вытащил из кармана ключи и отпер сначала сейф, затем стальной ящик, в котором он хранил сведения о своих агентах.

Вот и папка с надписью «Кокс».

Боундри открыл ее — и остолбенел от изумления: из папки исчезли все бумаги Грегори, а вместо них лежал… трефовый валет!

На нем было написано:

«Ваша карта бита, «Полковник!“

Ден долго и грязно ругался.

Потом вдруг замолчал и задумался.

— А что если все это — проделки моего агента Рауля? — пробормотал он наконец. — Ведь он — француз… Черт побери! Теперь уже трое подозреваемых… Надо срочно сокращать их количество, иначе они расплодятся, как кролики…

«Полковник» сел за стол и быстро исписал листок бумаги.

Когда он закончил, в дверь постучали.

— Добро пожаловать! — крикнул Боундри, вытащив из ящика стола пистолет и наведя его на дверь.

Вошел мистер Кью.

— Что с вами, «Полковник»?

— Я надеялся, что это «Трефовый Валет». Не повезло… Но вы очень кстати пришли. Прочтите это.

Кью взял со стола листок и начал читать:

Заказ на инвентарь

для клиники доктора Бойтона,

улица Уэшборн, дом 3.

Кровати …23 шт.

Матрацы …23 шт. и т.д.

— Вы решили заняться благотворительностью, «Полковник»?

— Да. Немедленно сделайте этот заказ через подставное лицо.

— Срок выполнения заказа?

— Сегодня. Доплатите за срочность, сколько запросят! Передайте Лолли Марч, чтобы она привезла в клинику пьяницу Бойтона: его все еще не вычеркнули из списка практикующих врачей. Пусть она предупредит его, что клиника принадлежит ему, а я не имею к ней никакого отношения. Вы все поняли?

— Понял, что делать, но не понял зачем.

— Вот и прекрасно. Выполняйте!

Когда Кью вышел, Боундри проворчал ему вслед:

— Еще не хватало, чтобы ты понял все и вспомнил свои джентльменские замашки!

…В тот же вечер у мисс Уайт снова появился Пинто Сильва.

— Послушайте, Мези, — сказал он. — Вы заварили горячую кашу. Боюсь, что вам будет очень жарко, если вы… не согласитесь отдаться под мою защиту. Не бойтесь меня, ведь я люблю вас и собираюсь развестись, чтобы жениться на вас.

— Долго же вы собираетесь, мистер Сильва! Но если бы вы и вправду развелись, я все равно никогда бы не вышла за вас замуж.

— Почему? Я очень богат.

— Я тоже не нищая.

— Мои деньги не грязнее ваших.

— Понимаю, — кивнула Мези. — У них один и тот же источник. Но дело не в деньгах, а в том, что я не люблю вас.

— Вы просто не представляете, что вас ожидает, если я не спасу вас!

— Возможно. Но что бы со мной ни случилось, это не может быть хуже, чем стать вашей женой.

Пинто отшатнулся, как от пощечины.

Мези про себя порадовалась предусмотрительности Стаффорда Кинга, который поставил напротив ее дома переодетого полицейского. Стоит только ей крикнуть — и он будет здесь.

— Вам не следовало этого говорить, — прохрипел Сильва и вышел, хлопнув дверью.

…Ночью мисс Уайт проснулась оттого, что кто–то навалился на нее и зажал ей рот ладонью.

— Они будут здесь через минуту, — услышала она голос Пинто. — Скажите «да» — и я еще успею спасти вас от ада!

Мези отрицательно качнула головой — и в тот же миг ощутила на своем лице большой ком ваты, смоченный хлороформом.

Мисс Уайт попыталась оттолкнуть руки Пинто, но, побежденная сладковатым дурманом наркотика, уснула.

…На рассвете дежуривший у ее дома полисмен увидел, что к Мези приехала «Скорая помощь».

Врач и санитар с носилками вошли в дом.

— Что случилось? — спросил полисмен у шофера.

— Скарлатина, — кратко ответил тот.

Медики вынесли на носилках бесчувственную Мези, поместили ее в машину и «Скорая помощь» умчалась.

На мостовой остался лежать единственный свидетель, которого Пинто на всякий случай оглушил ударом дубинки по затылку.

Глава 13. Апаш

Наутро после похищения Мези «Полковник» отправился в Турецкие бани.

Когда банщик закончил свое священнодействие, Ден завернулся в простыню и направился в комнату для отдыха.

Там были двое мужчин.

Один из них развалился в кресле и читал газету.

Другой сладко похрапывал, лежа на диване в противоположном углу.

«Полковник» сел в кресло, стоявшее рядом с любителем свежих новостей, и лениво прикрыл глаза.

— Рауль, — еле слышно шепнул он немного спустя.

— Слушаю, — отозвался так же тихо сосед, делая вид, что продолжает читать газету.

— В Нанте казнен апаш Флекье.

— Что вы говорите? — воскликнул Рауль. — Бедняга «Дубль Шесть»!

— Это его кличка и визитная карточка?

— Да.

— А ваша — «Трефовый Валет»?

— Откуда вы знаете?

Сосед вскочил и уставился на «Полковника».

— Сядьте. И не забывайте читать газету, — прошипел Боундри.

Рауль принял прежнюю позу.

— Вы оставили свою визитную карточку на теле убитого вами Кокса Грегори?

— Так у нас полагается.

— И вы еще спрашиваете, как я догадался о вашей кличке?

— Я не думал, что вам известны обычаи французских апашей.

— Они известны не только мне, но и полиции. Вам нужно немедленно покинуть пределы Великобритании.

— У меня нет денег.

— Предлагаю шестьдесят тысяч франков.

— Что надо за них сделать?

— Убить Соломона Уайта. Вы его помните?

— Конечно. Он вместе с Кью был против того, чтобы я прихлопнул Кокса. Где и когда я могу его найти?

— Вы сейчас же отправитесь на омнибусе в Путни и найдете там пустой, заброшенный дом, который называется Бишопс–холл. Спрячьтесь в кустах напротив входа и ждите. Сегодня же туда придет Уайт, или я не знаю своего старого друга Сола.

— Как я получу деньги?

— Застрелив Уайта, вы обойдете дом. Там, у дороги, будет стоять машина. Она — ваша. Ключи уже в кармане ваших брюк. В машине вы найдете паспорт, билет на пароход, уходящий завтра во Францию, и чек на парижский банк. Договорились?

— Считайте, что Уайт уже мертв, — проговорил апаш, встал и вышел.

— И ты тоже, — проворчал «Полковник», проводив взглядом Рауля. — Ты не доедешь живым до Франции, или я не Ден Боундри! Я изобрел новый метод расследования: подозреваемые по очереди казнят друг друга до тех пор, пока не отпадет надобность вести дознание. Интересно, что сказал бы о таком способе Стаффорд?

«Полковник» вышел.

Тогда спавший в углу человек мгновенно проснулся и прошептал:

— Не беспокойтесь, Боундри, через полчаса я задам ваш вопрос мистеру Кингу!

Глава 14. Уход Соломона Уайта

День клонился к вечеру, а мистер Уайт все не появлялся.

«Полковник» начал нервничать.

Чтобы отвлечься и успокоиться, он предложил Пинто и Кью сыграть в карты.

После нескольких проигрышей, — Боундри никак не мог сосредоточиться на игре, — он услышал долгожданный голос Уайта:

— Ден!

«Полковник» отбросил карты, вскочил — и с искренней радостью воскликнул:

— Сол! Где ты пропадал? Я так хотел тебя видеть!

— Где моя дочь? — крикнул Уайт.

— В моей постели, — развязно сказал Пинто.

— Заткнитесь, Сильва, — мрачно буркнул Кью.

«Полковник» небрежно развалился в кресле.

— Вы сами, Соломон, виноваты в том, что вынуждены об этом спрашивать. Нам ведь нужно подвести итоги многолетней совместной работы, не правда ли? Я не знал, где вы, поэтому пришлось пригласить вас сюда единственным способом, который вы оставили в моим распоряжении.

— Я не буду говорить о делах, пока не увижу Мези, — сказал Уайт.

— Тогда поезжайте в Бишопс–холл.

— Где это?

— В Путни. И возвращайтесь скорее, Да не забудьте прихватить с собой вашего друга Кинга.

— Мистер Стаффорд не может быть моим другом. Ведь моя совесть так же нечиста, как и ваша!

Соломон вышел на лестницу и неожиданно увидел перед собой одетого во все черное человека в маске.

— Добрый вечер, мистер Уайт, — сказал незнакомец, преграждая ему путь.

— Кто вы такой?

— Меня зовут Трефовый Валет.

— Пропустите меня, я спешу!

— В Бишопс–холл, в Путни?

— Да. Пропустите!

— Вам солгали: там вас ожидает не дочь, а смерть.

— Откуда вы все это знаете?

— Я отвечу на ваш вопрос через две минуты. Подождите меня здесь.

«Трефовый Валет» направился к офису Дена Боундри.

— Моя дочь! — прошептал несчастный отец и, увидев что путь свободен, помчался вниз по лестнице.

…Боундри, Сильва и Кью подошли к окну.

Они увидели, как из подъезда вышел Соломон Уайт, сел в машину и уехал.

— Счастливого пути, Сол, — проговорил Ден. — Вот мы с тобой и подвели итоги… Сдавайте карты, Кью, ваша очередь.

Но не успели они подойти к столу, как в кабинет ворвался «Трефовый Валет», ни слова не говоря, метнул в стену какой–то блестящий предмет и исчез.

Раздался громкий звон стекла.

Брошенный предмет оказался бутылкой с яркой и неописуемо зловонной краской, которая ручьями стекала по стене.

Задыхаясь и кашляя, три мошенника выбежали на лестницу.

Там уже никого не было.

Глава 15. Так кто же скрывается под черной маской?

На следующий день все газеты Лондона пестрели заголовками сообщения о происшествии в Путни.

«Полковник» сидел у себя на квартире вместе с мистером Кью и внимательнейшим образом изучал в «Морнинг Кроникл» статью под названием «Кровавая тайна заброшенного дома».

Корреспондент сообщал о том, что некий полисмен, совершая обход своего участка, обнаружил трупы двух мужчин.

Один из них лежал на траве у входа в Бишопс–холл и сжимал в руках пистолет. Он умер от пули, которая вошла ему в спину и пробила сердце.

Другой, похожий на француза, был неизвестно кем повешен на дереве в двух шагах от первого трупа.

К одежде повешенного был приколот булавкой трефовый валет.

— Что вы об этом думаете? — спросил Кью.

— До сих пор я подозревал Сола Уайта, его дочь и Рауля в том, что кто–то из них играет роль «Трефового Валета». Теперь Сол и Рауль мертвы, а Мези в Путни не было.

— Вы в этом уверены?

— Совершенно. И из этого следует, что никто из них не скрывался под черной маской.

— Кто же тогда «Валет»?

— Полиция предполагает, что это какой–нибудь друг или родственник Кокса, который решил отомстить мне за смерть Грегори.

— Скотленд–Ярду известно, что Грегори велели убить вы?

— Они это предполагают. Доказательств никаких нет и быть не может.

— У Кокса не было ни друзей, ни родственников. По крайней мере, он никогда об этом не говорил.

— Надо бы проверить. По–моему, у него был где–то в Индии то ли отец, то ли дядя.

— Как это сделать?

— Грегори учился в Оксфорде. Потом он там что–то натворил и его выгнали. Когда это произошло?

— Года за два до того, как я с ним познакомился, — сказал Кью.

— Тогда пошлите–ка верного человека в Оксфорд. Пусть он скопирует список студентов, исключенных из университета в это время. Я не успокоюсь, пока не узнаю, кто такой «Трефовый Валет», откуда он так много знает о наших делах, а главное — кому он о них сообщает… Интересно было бы еще понять, зачем он так изгадил мой офис…

— Ну, это–то беда поправимая.

— Да, я сделал заказ фирме «Ли и Холл», их рабочие уже оклеивают кабинет новыми обоями. Могу вас обрадовать: завтра мы уже сможем там работать.

— Меня это не радует, «Полковник».

— Почему? — удивился Ден.

— Я не хочу больше работать. Я хочу уйти, — устало сказал Кью.

— Значит, вы хотите смыться и оставить меня одного расхлебывать кашу, которую заварили все вместе?

— Почему же одного?

— Потому что Пинто уже купил себе поместье в Португалии. А все остальные или уже ушли, как Сол и Рауль, или смазывают лыжи, как вы и Пинто.

— А почему бы и вам не убраться подобру–поздорову, пока полиция ничего не раскопала?

Боундри кисло усмехнулся.

— Вы бы еще спросили дерево, почему оно не пытается освободиться от земли, на которой растет! Как только я исчезну, все начатые нами дела расстроятся. Начнется большой шум, который неминуемо привлечет внимание полиции.

— Меня это не пугает, — сказал Кью. — Против меня никаких улик нет.

— Зато есть «Трефовый Валет», которому, в отличие от полиции, улики не нужны. С Раулем он разделался без них.

Кью облизнул пересохшие губы.

— Что же мне делать?

Боундри подавил улыбку.

— Займитесь Оксфордом. А все остальное предоставьте мне.

Глава 16. Возвращение Мези Уайт

Несколько дней спустя все было готово к отправке Мези в Южную Америку на пароходе Филипполиса.

Все это время Бойтон регулярно вводил ей сильное снотворное.

В таком же одурманенном состоянии она должна будет подняться на борт парохода.

Таким образом, Боундри мог быть спокоен: Мези не сможет заявить, что ее увозят насильно, поскольку она вообще не поймет, что ее куда–то везут.

Когда наступило время отъезда, в клинику приехал Пинто.

У постели Мези дежурила Лолли Марч.

— Какие новости, Сильва? — спросила она. — Я сижу тут почти безвыходно и ничего не знаю.

— И газет не читала?

— А вы их сюда приносили?

— Опять появился «Трефовый Валет».

— Вы узнали, кто он такой?

— Пока еще нет.

— Но мы, значит, можем не сомневаться в том, что это не Мези Уайт. Зачем же тогда отправлять ее в Америку?

— Это — дело «Полковника». Или вы собираетесь с ним спорить?

— Нет. Но мне все это до смерти надоело…

Пинто внимательно посмотрел на Лолли. Ему тоже приходили в голову подобные мысли, но он благоразумно помалкивал об этом. Пусть разделят прибыли, а тогда… тогда посмотрим.

— Вы бы не болтали лишнего, — только и сказал он.

— Что я должна делать? — спросила Лолли.

— Прежде всего не мешать мне как следует попрощаться с моей дорогой Мези, — развязно проговорил Пинто и многозначительно подмигнул. — Пойди пока подготовь ей чемодан со всем необходимым для путешествующей женщины.

Мисс Марч не двинулась с места.

— Иди же! — подтолкнул ее Сильва.

— Меня не касается, что собирается делать «Полковник» с девушкой за пределами этой комнаты, но здесь присматривать за ней поручено мне, — возмущенно заговорила Лолли. — И я не позволю…

Она не успела договорить.

Сильва ударил ее по лицу, пинками выгнал в соседнюю комнату, а оттуда — на улицу, и захлопнул перед ее носом входную дверь.

Затем он разыскал в аптечке последний флакон медицинского спирта, до которого еще не успел добраться Бойтон, и осушил его.

Покончив со спиртом, Сильва вернулся к кровати, на которой лежала мисс Уайт.

— Ты все–таки будешь моей, милашка! — сказал Пинто.

Покачиваясь и икая, он расстегнул брюки и принялся стаскивать с девушки одеяло.

Оно не поддавалось. Очевидно, Бойтон недосмотрел, и Мези совсем уж пришла в себя и теперь сопротивляется…

Сильва злобно выругался и дернул изо всех сил.

Одеяло слетело на пол.

Португалец ахнул: девушки на кровати не оказалось!

Вместо Мези с постели медленно поднималась черная фигура в маске.

— «Трефовый Валет»! — дико вскрикнул Пинто и, потеряв сознание, растянулся на полу.

…Сэр Стенли проводил совещание руководителей Скотленд–Ярда.

— Вы должны, господа, твердо запомнить следующее: инициатива на стороне преступника, мы же можем только отвечать на уже совершенные им действия, поэтому…

Он умолк на полуслове, так как в его кабинет стремительно вбежал мистер Кинг.

— Она нашлась! — воскликнул Стаффорд.

— Вы, вероятно, имеете в виду мисс Мези Уайт? — улыбнулся лорд Стенли Бельком.

— Да, сэр. Простите, что я опоздал на совещание…

— Где же она оказалась? — спросил вице–министр.

— В ее же собственном доме!

Сэр Стенли покачал головой:

— Удивительно… Господа, вот совершенно невероятная история. Садитесь, мистер Кинг. Неизвестные лица похитили девушку, дочь ближайшего сподвижника известного шантажиста Дена Боундри. Несколько дней ее где–то держали в плену. Сотрудники Уголовного отдела сбились с ног. Они обыскали весь Лондон, вплоть до чердаков и подвалов. И вдруг мистер Кинг обнаруживает, что девушка дома! Неужели преступники отпустили ее?

— Я пытался расспросить ее по телефону, но она не хочет говорить об этом, сэр, — сказал Стаффорд.

— Как только мисс Уайт немного придет в себя, повидайтесь с ней и выясните все подробности этого происшествия, — распорядился лорд Бельком.

В это время Мези лежала на диване в своей спальне.

Перед ее мысленным взором одна за другой проходили картины пережитого.

…Она очнулась в помещении, напоминающем больницу.

То ли организм Мези стал привыкать к действию снотворного, которое ей время от времени вводил Бойтон, то ли этот алкоголик перепутал дозы, но сознание ее постепенно очищалось от тумана.

Девушка продолжала лежать с закрытыми глазами, чтобы Бойтон и Лолли не заметили, что она уже не спит.

Однажды до нее донеслись обрывки разговора, из которого Мези поняла, что ее собираются увезти из Англии и уже готовят для этого документы.

Улучив минуту, когда Лолли куда–то ушла, мисс Уайт попыталась бежать, но, едва она встала с кровати, как была вынуждена снова лечь из–за слабости и головокружения.

И тут перед ней возникла странная черная фигура, которая ласково взяла ее на руки и спрятала под кровать.

— Тсс! — прошептал неизвестный. — Лежите тихо и я спасу вас.

И он занял в постели место Мези.

Потом появилась Лолли…

Пришел Пинто и стал выгонять мисс Марч…

Она не хотела оставлять Мези одну, но Пинто ударил ее и выставил из комнаты…

Вернувшись, он подошел к кровати и…

Боже мой! Как хорошо, что Мези там уже не было!

Тут она, наверное, потеряла сознание, потому что дальше мисс Уайт ничего не помнила до того момента, когда очнулась в быстро мчащейся машине.

За рулем сидел незнакомец в маске, одетый во все черное.

— Вы уже в безопасности, мисс Уайт, — сказал он — Вы не спите?

— Нет, — еле слышно прошептала Мези.

— Вы можете со мной говорить?

— Да.

— Как вы себя чувствуете?

— Лучше.

— Вы знаете, что они собирались с вами сделать?

— Увезти в Америку. Но зачем?

— Чтобы вы остались там навсегда и больше не мешали шайке Дена Боундри заниматься темными делами.

— Куда мы едем?

— Я везу вас домой.

— Спасибо.

— У меня есть к вам очень большая просьба.

— Какая?

— Завтра всем станет известно, что вы дома. К вам придут друзья, вас будет расспрашивать полиция, Я прошу никому не рассказывать, кто и где держал вас в плену.

— Почему?

— Не волнуйтесь, я вовсе не намерен спасать этих бандитов от неприятностей.

— Тогда почему же я должна молчать?

— Потому, что на основании вашего свидетельства им угрожает слишком слабое наказание. У них на совести много недоказанных полицией преступлений, и я не хочу допустить, чтобы они так дешево отделались.

— А что им полагается за то, что они со мной сделали?

— Несколько лет тюрьмы, в течение которых я не смогу до них добраться, чтобы покарать их так, как они на самом деле заслуживают.

— Кто вы? — спросила она.

— «Трефовый Валет».

— Я слышала это имя от Стаффорда Кинга и узнала вас по его описанию. Но меня интересует ваше настоящее имя.

— У меня нет другого имени, мисс Уайт… И нет иного лица, кроме этой маски…

Мези своим женским чутьем поняла, что незнакомец глубоко несчастен. Она нежно погладила его руку и сказала:

— Я выполню вашу просьбу.

— Благодарю вас, — тихо проговорил незнакомец.

«Валет» остановил машину у дома Мези и помог ей дойти до двери.

Затем он нажал кнопку звонка, попрощался с девушкой, сел в машину и уехал.

Дверь открыл полисмен, назначенный Стаффордом для охраны дома в отсутствие хозяев.

Полисмен помог Мези добраться до постели, вернулся на свой пост в гостиной и позвонил по телефону мистеру Кингу.

…Как только кончилось совещание у вице–министра, Стаффорд немедленно примчался к мисс Уайт.

Он попросил девушку рассказать ему подробности ее похищения и чудесного освобождения.

— Мне не о чем рассказывать, Стаффорд, — ответила Мези, усаживая его рядом с собой.

— Нечего рассказывать? — повторил он удивленно. — Но разве тебя не похищали?

— Похищали. Но я не могу сообщить тебе ничего нового, — сказала она. — Меня усыпили.

— А кто вас похитил? Где вы были?

— Этого я вам не могу сказать.

— Вы не знаете?

Она колебалась.

— Знаю, но не могу сказать, — наконец проговорила Мези.

— Почему?

— Потому, что человек, который спас меня, просил никому не говорить об этом. И я дала ему слово.

— Кто же был этот человек?

— «Трефовый Валет», — медленно и раздельно произнесла девушка.

Стаффорд в изумлении вскочил с места.

— Вы видели лицо «Трефового Валета»?

— Нет, — сказала она. — Но я вижу, что вы сыщик до мозга костей, Стаффорд! А я–то думала, что ко мне пришел друг…

— Мези, дорогая, простите, — сказал Кинг, целуя ей руку.

— Вы что–нибудь слышали о моем отце? — спросила она.

— Нет, — соврал он, не желая волновать Мези, пока она не окрепнет.

— Вы скрываете от меня правду, Стаффорд, — мягко сказала девушка и ласково коснулась его руки.

Кинг сдался.

— Да, Мези, вы правы, — случилось самое скверное, что могло случиться.

— Он арестован?

— Нет.

— Неужели отец покончил с собой? — с трудом произнесла мисс Уайт.

— Его застрелил один из соучастников Боундри, некий Рауль.

— Его поймали?

— Нет. Казнили на месте преступления.

— Кто это сделал?

— По–видимому, «Трефовый Валет».

— А я не знала об этом и не поблагодарила его!

И Мези зарыдала, уткнувшись лицом в подушку.

Глава 17. Наследство леди Кротин

«Полковник» внимательно выслушал доклад Пинта о побеге Мези из клиники.

— Почему вы не стреляли? У вас что, не было с собой оружия? — спросил Ден.

— А разве вы стреляли в «Валета», когда он хозяйничал в вашем кабинете? — огрызнулся Пинто. — Какой смысл сейчас спорить о том, что можно было бы сделать тогда?

— Вы правы: сделанного не вернешь, — согласился «Полковник». — Девушка улизнула и теперь выдаст вас полиции.

— Нас, — поправил его Сильва.

— Я в этой истории не замешан.

— Так вот какую игру вы ведете! — воскликнул возмущенный Пинто. — Вы хотите всех нас подставить, а сами выйдете сухим из воды!

— На кого охотится полиция: на вас или на меня? — спокойно спросил «Полковник».

И сам ответил:

— На меня. Сыщики Скотленд–Ярда прекрасно знают, что без меня все вы будете бессильны против них. Поэтому они не тронут вас, пока у них нет оснований для моего ареста. Но если им удастся посадить меня, то все вы сядете в тюрьму в тот же день. Понятно?

Пинто помолчал, разглядывая свои ногти, потом спросил.

— А что если Том Кротин выступит свидетелем против вас?

— Он слишком напуган, чтобы решиться на это. Кроме того, у нег нет никаких доказательств, которые он мог бы предъявить на суде.

«Полковник» закурил трубку, аппетитно попыхтел ею и продолжал:

— Кстати, пора напомнить Кротину о нашем существовании.

— По–моему, сейчас надо посидеть тихо, пока не выяснится, выдала ли нас Мези, — испуганно возразил Пинто.

— Одно из двух или мы уже попали в беду, или ничего страшного не стряслось. Если нас арестуют, то это произойдет независимо оттого, купим мы у Кротина его фабрику или нет. Если же нас не тронут, то надо работать. Деньги с неба не падают… К Кротину поедете вы, — распорядился Ден.

— Я? Почему именно я?

— Скажите прямо, что вы боитесь. И притом совершенно напрасно. Вы думаете, что после вмешательства «Трефового Валета» Том Кротин успокоился и перестал нас бояться? Как бы не так! В таком случае, Пинто, вы очень плохой психолог Том продолжает трястись от страха при одной лишь мысли о том, что его супруга может узнать о его грехах. А со вчерашнего дня у него стало еще больше причин опасаться разоблачения.

Боундри вытащил из кармана газетную вырезку и протянул ее своему собеседнику.

Пинто прочитал:

«Со смертью сэра Джорджа Трессильяна угас старинный род Морганов. Его состояние наследует племянница покойного, леди Сибилла Кротин, дочь лорда Уэнтуорна, так как единственный сын и наследник сэра Джорджа погиб на войне».

— Теперь вы сами понимаете, что игра стоит свеч, — сказал «Полковник».

— Но почему обязательно я должен туда ехать?

— Потому что Кротин знает меня и Кью. А всем остальным об этом деле знать не следует. Согласны?

Пинто задумчиво кивнул головой.

— Вы поедете поездом в Худдерсфилд. Там леди Сибилла Кротин проводит благотворительную ярмарку в пользу местной больницы. Она пригласила туда всех состоятельных людей округи, но пожертвования, судя по газетам, текут не густо. И тут появляетесь вы в роли богатого иностранца, жертвующего целую тысячу фунтов стерлингов.

— Надо будет как следует приодеться и сделать хороший маникюр, — вставил Сильва.

— Она наверняка пригласит богатого, щедрого и импозантного иностранца к обеду. Там вы и поговорите с беднягой Томом в присутствии его супруги.

— Великолепный ход! — восхитился Пинто.

— Но будьте осторожны и тщательно взвешивайте каждое слово: вы должны достаточно его напугать, чтобы он заплатил своей фабрикой за ваше молчание, но не сболтнуть лишнего, иначе ему не за что будет платить вам. Он — опытный коммерсант и после первого же вашего намека начнет искать путь к заключению сделки. Он уже достаточно напуган.

— К тому же жена стала богатой наследницей, и он не захочет получить от нее развод, — сообразил Пинто.

— Как видите, вы практически ничем не рискуете.

— Согласен. Когда надо ехать?

— Немедленно.

— А деньги?

— Снимите с нашего общего счета в банке. Вот чек.

По дороге в банк Пинто несколько раз проверял, нет ли за ним слежки, и никого не обнаружил.

По–видимому, «Полковник» прав, и полиция их не тронет.

Сильва получил деньги и пришел домой в прекрасном настроении.

— Соберите мой чемодан и закажите по телефону билет до Худдерсфилда, — весело крикнул он своему новому слуге.

— Слушаюсь, сэр, — почтительно ответил тот и проворно принялся за дело.

Сделав отличный маникюр и надев свой лучший фрак, Пинто потребовал чемодан и проверил его содержимое.

Вещи были уложены аккуратно.

Слуга ничего не забыл.

— Кэболт, вы мне подходите, — сказал Пинто. — Вы — идеальный слуга. Но не вздумайте советь нос в мои дела или болтать о них с посторонними. Ваш предшественник потерял свое место именно по этой причине.

— Вам не придется на меня жаловаться, сэр, — с достоинством ответил Кэболт.

Проводив хозяина, слуга немедленно позвонил Мези Уайт.

— Это вы, мистер Грей? — спросила она.

— Сейчас меня зовут Кэболт.

— Простите. Что вам удалось выяснить?

— Он выехал в Худдерсфилд.

— Каким поездом?

— В десять двадцать пять.

— Зачем?

— Не знаю. Могу только сообщить, что он положил в чемодан значительную сумму денег и газетную вырезку о леди Сибилле Кротин, получившей богатое наследство.

Глава 18. Благотворитель–шантажист

«Полковник» был прав: Том Кротин действительно не находил места от страха и отчаяния.

Леди Сибилла давно уже разлюбила его.

С каждым днем ее все больше раздражали его плебейские привычки. Она терпеть не могла его знакомых и ненавидела безвкусную роскошь его дома.

Если леди Сибилла узнает, что у него есть другая жена, то сразу же даст ему на совершенно законном основании развод, и он окажется на скамье подсудимых, лишившись к тому же всяких надежд на ее огромное наследство.

— Боже мой, Боже мой! — причитал несчастный Том, отхлебывая время от времени вино из маленькой бутылочки, которую для успокоения нервов постоянно держал теперь у себя в кармане. Тайком от леди Сибиллы, разумеется.

Встречи с женой стали для него пыткой.

— Что с тобой, Том? — каждый раз спрашивала она.

— Ничего, — отвечал он, пытаясь скрыть свое волнение за жалкой улыбкой.

— С тех пор, как ты съездил в Лондон, тебя не узнать. Что случилось?

— Наверное, съел там что–нибудь нехорошее.

— На фабриках все в порядке?

— Да, дорогая. А как твоя ярмарка? — спрашивал несчастный, чтобы переменить тему разговора.

— В точности так, как я и предполагала, — желчно говорила леди Сибилла. — В последний раз я трачу свое время на благотворительность!

— Сиб, дорогая, я сам приду и пожертвую сотню фунтов, если в Худдерсфилде перевелись щедрые люди!

— Прекрати меня так называть! Меня зовут не Сиб, а Сибилла, пора запомнить! И не трать наши деньги на этих жалких плебеев: если они не способны понять, что больницу надо поддерживать, то они и не заслуживают того, чтобы она вообще у них была!

— Как тебе будет угодно, — смиренно отвечал муж.

…Кротин собрался в очередной раз отхлебнуть из своей бутылочки, но ему помешал телефонный звонок леди Сибиллы.

— Добрый день, Том, — сказала она. — Я приведу сегодня к обеду гостя. Предупреди, пожалуйста, слуг.

— Хорошо, дорогая, — радостно ответил фабрикант: в присутствии гостя жена не станет задавать неприятных вопросов. — А кто к нам придет?

— Мистер Пинто Сильва. Ты его знаешь?

— Нет. Он, видимо, иностранец?

— Да.

— Откуда он приехал?

— Из Португалии. Мистер Пинто был очень мил и пожертвовал тысячу фунтов стерлингов. Вот я и пригласила его пообедать.

— Я буду рад с ним познакомиться, — сказал Том Кротин.

…Обед был великолепен.

Блестящий иностранец рассыпался в комплиментах леди Сибилле и прекрасно организованной ею ярмарке.

Леди была в восторге от иностранца.

Ее муж тоже был доволен: на него почти не обращали внимания.

— Вы тоже много времени и сил отдаете благотворительности, мистер Сильва? — спрашивала в четвертый раз леди Сибилла.

Пинто утвердительно наклонил голову:

— И в Португалии, и в Англии я стараюсь помогать бедным. Ведь им живется так трудно! Вот, например, на днях мне рассказали об одной женщине в Уэльсе, которую покинул муж.

Фабрикант, подносивший в это мгновение вилку ко рту, поспешно положил ее на тарелку.

— Мне рассказали о ней мои друзья, которые собираются купить фабрику, чтобы шить одежду для бедных. Они хотят значительно снизить цены, чтобы бедные женщины были в состояния покупать их продукцию. Поэтому меня попросили подыскать для этой цели фабрику по сходной цене.

Пинто взглянул на Кротина, лицо которого стало белее скатерти.

— Я не одобряю чрезмерной щедрости к бедным, — сказала леди Сибилла. — Они так неблагодарны…

— Мы и не требуем от них благодарности, — возразил мистер Сильва. — Ведь они часто попадают в беду не по своей, вине. Особенно женщины. Например, эта бедняжка из Уэльса, которую бросил муж! Этот бессердечный человек женился вторично, не расторгнув первого брака, разбогател и живет где–то в этих местах. А несчастная женщина никак не может свести концы с концами…

Фабрикант со звоном уронил нож на пол и поспешил поднять его, бормоча извинения.

— Неужели на свете существуют настолько бесчестные люди? — воскликнула леди Сибилла. — И та женщина, с которой он живет сейчас, согласилась стать его второй женой?

— Она не знает о существовании первой, — сказал Пинто.

— А имя этого негодяя вам известно? Его надо немедленно отдать в руки правосудия! — продолжала жена Кротина.

Том встал.

— Прошу прощения, дорогая, — с трудом проговорил он. — У меня появилась очень интересная идея, которую необходимо срочно обсудить с мистером Пинто.

— Только недолго. Я хочу еще расспросить нашего гостя о его благотворительных учреждениях в Португалии, — ответила жена.

Сильва поклонился.

— Пройдемте в мою библиотеку, — предложил хозяин.

Библиотека была самой уютной комнатой в доме Кротина.

Огромные окна достигали пола.

За ними виднелась небольшая терраса, выходившая в сад.

На окнах висели пурпурные бархатные шторы.

В камине приятно потрескивал огонь.

Кротин запер за собой дверь и круто обернулся к гостю:

— Сколько я должен заплатить, подлый вымогатель, чтобы вы оставили меня в покое?

Глава 19. Стаффорд Кинг

— Я получил любопытное сообщение от «Трефового Валета», — сказал лорд Бельком мистеру Кингу.

— От «Трефового Валета», сэр? — удивленно переспросил Стаффорд.

— Да. Он периодически посылает письма на мое имя. Всегда из разных почтовых отделений, чтобы не навести на свой след. Ведь с точки зрения закона он — преступник: повесил Рауля без суда и следствия… Так вот, он сообщает, что Ден Боундри шантажирует некоего Тома Кротина, фабриканта из Худдерсфилда, и что сам «Полковник» или кто–то из его шайки вскоре нанесут ему визит, поскольку леди Кротин получила богатое наследство. Хорошо было бы поймать шантажиста с поличным.

— Агенты Боундри собирают информацию по всей Великобритании, но сделки заключали всегда только четверо: «Полковник», Соломон Уайт, Пинто и Кью. Уайта убил Рауль. Значит, поедет кто–то из троих оставшихся.

— В одном из писем «Трефовый Валет» сообщил, что Том Кротин не так давно приезжал в Лондон, а Боундри и Кью пытались заставить его продать им фабрику за десятую часть ее стоимости, но им помешал «Валет», который отобрал у них и вернул Кротину компрометирующие его документы. При таких обстоятельствах вероятнее всего, что в Худдерсфилд поедет Пинто Сильва.

— Я тоже так думаю, сэр. И с той же минуты поведу за ним наблюдение, — сказал Стаффорд Кинг.

— Действуйте, — благосклонно улыбнулся своему подчиненному сэр Стенли.

…Незадолго до того как Том Кротин ввел Пинто в свою библиотеку, туда проник через окно какой–то человек.

Он быстро огляделся, ища укрытия, и спрятался за спинкой дивана.

Через несколько минут в комнату вошли двое. Один из них запер за собой дверь и, круто обернувшись к своему спутнику, прорычал:

— Сколько я должен заплатить, подлый вымогатель, чтобы вы оставили меня в покое?

Пинте улыбнулся и закурил сигару.

— Дорогой мистер Кротин, я вас не понимаю. За что вы меня оскорбляете?

— Бросьте ломать комедию! Вас прислал сюда негодяй Боундри, чтобы купить за гроши мою фабрику!

— Почему же за гроши? — возмутился Пинто. — Я предлагаю вам деньги. Двадцать тысяч фунтов стерлингов.

— Это по–вашему деньги? За мою фабрику?

— Подумайте о бедных!

— Я думаю. Я думаю о бедной женщине в Уэльсе и о бедной женщине в этом доме! В прошлый раз Боундри предлагал мне тридцать тысяч. Теперь вы даете двадцать. В следующий раз вы захотите получить еще одну фабрику бесплатно?

Кротин подошел к телефону.

— Куда вы собираетесь звонить? — испуганно спросил шантажист.

— В полицию. Я выдам себя, но не пощажу и вас, — мрачно проговорил фабрикант.

Если бы он сразу набрал номер, то Пинто немедленно сбежал бы через открытое окно.

Но Том, приложив к уху трубку на мгновение заколебался.

И вымогатель тут же воспользовался его промедлением.

— Зачем поднимать шум? — вкрадчиво проговорил он. — От этого не станет лучше ни вам, ни обеим женщинам. Ей–Богу, ваше доброе имя и ваша свобода ценнее, чем одна из ваших фабрик. К тому же вы сохраните свои права на наследство леди Сибиллы…

Фабрикант положил трубку на место и медленно опустился в кресло.

— А что послужит мне гарантией, что вы, получив фабрику, перестанете меня терзать?

— Честное слово Пинто Сильвы, — с достоинством произнес португалец.

На террасе послышался шорох, затем — смех, и в окне появилась зловещая черная маска:

— Мистер Кротин, даю вам честное слово «Трефового Валета», что Пинто лжет!

Человек, прятавшийся за диваном, высунул голову из–за спинки, пытаясь разглядеть «Трефового Валета».

На этот раз Пинто не упал в обморок.

Он метнул в «Валета» нож, и тот едва успел отпрыгнуть в сторону.

Пинто в с пистолетом в руке бросился на террасу.

Там никого не было, но в густом кустарнике, окружавшем дом, раздавался громкий треск ломающихся веток.

— Я тебя вижу! — крикнул Сильва. — Выходи, а то пристрелю, как собаку!

Вдруг он почувствовал, как в его спину уперся ствол пистолета и властный голос проговорил:

— Бросьте оружие!

Пинто выронил пистолет.

— Повернитесь ко мне!

Сильва повиновался — и чуть не упал от неожиданности.

— Мистер Стаффорд Кинг! — воскликнул он, вне себя от изумления.

— У меня есть все основания для вашего ареста, — сказал сыщик. — Но я готов отпустить вас при одном условии: если вы вместе с Томом Кротином выступите на суде свидетелем против Дена Боундри.

— Вы сами знаете, как это опасно, — проворчал Сильва. — Мне надо подумать.

— Хорошо. Идите и думайте. Но не пытайтесь бежать: это бесполезно!

После ухода Пинто мистер Стаффорд Кинг обернулся к кустарнику и позвал:

— Сержант Ливингстон!

Из зарослей вышел полисмен в штатском.

Если бы здесь присутствовал «Полковник», то наверняка узнал бы в сержанте того самого мужчину, который спал в Турецких банях во время его встречи с апашем.

Следом за полисменом появилась черная фигура в маске.

— Я арестовал «Трефового Валета», сэр, по обвинению в убийстве Рауля, — доложил сержант. — Я надел на него наручники, но не успел снять с него маску.

— Благодарю вас, Ливингстон! — воскликнул начальник Уголовного отдела, быстро спускаясь с террасы. — Сдайте его мне и проследите за Пинто, чтобы он не сбежал!

Сержант ушел.

Мистер Кинг сорвал маску с «Трефового Валета».

— Боже мой! — вырвалось у него. — Так это вы?

Перед ним стояла Мези Уайт.

Стаффорд поспешно снял с нее наручники и сунул их в карман.

Мези закрыла лицо руками и заплакала.

— Успокойтесь, дорогая, — ласково сказал Кинг. — Я прекрасно знаю, что вы — не «Трефовый Валет». Застрелить Рауля могла бы и женщина, но повесить этого разбойника…

Не закончив фразу, он обнял девушку, поцеловал ее в мокрую от слез щеку и спросил:

— Зачем вам понадобился этот маскарад?

— Я хотела отомстить Пинто, — всхлипнула Мези. — Ведь он так боится «Валета»!

— Значит, это он вас похитил?

— Я обещала никому не говорить об этом! — спохватилась мисс Уайт.

— А вы и не говорили. Я сам догадался, — утешил ее Кинг.

— Вы не арестуете его?

— Нет. Пинто мне сейчас нужен лишь как свидетель против «Полковника».

Мези поцеловала Стаффорда.

— Скажите мне только… — начал он.

— Что?

— Откуда у вас этот маскарадный костюм?

Девушка засмеялась.

— Шляпу и брюки я взяла из гардероба отца. Перчатки мои. Плащ я заказала в ателье, которое находится в том же доме, где контора Боундри. Маску сделала сама. А как сюда попали вы? — без всякого перехода спросила она. — Из поезда в Худдерсфилде, кроме меня и Пинто, вышли только два бородатых коммерсанта…

— Это и были мы с Ливингстоном, — улыбнулся мистер Кинг, доставая из кармана фальшивую бороду и прикладывая ее к своему лицу.

За его спиной прозвучал выстрел.

Начальник Уголовного отдела оглянулся — и бросился в библиотеку.

Мези побежала за ним.

В библиотеке они обнаружили труп мистера Кротина.

Несчастный фабрикант застрелился.

— Я должен был это предвидеть и остановить его! — простонал сыщик. — А теперь нам останется только бежать отсюда. Сейчас тут появится местная полиция, и мне будет очень трудно объяснить им, что вы — не «Трефовый Валет»!

Глава 20. Арест людолова

Сильва сидел в литерной ложе своего «Орфеума», которая служила ему кабинетом.

Он рассеянно смотрел на сцену, но не видел артисток и не слышал оркестра.

Португалец напряженно размышлял над планом спасения собственной шкуры.

Ему надо было проскользнуть невредимым между Кингом и Боундри, словно между Сциллой и Харибдой.

Вошел капельдинер и доложил, что хозяина желает видеть некий мистер Картрайт.

— Он говорит, что вы назначили ему встречу, господин Сильва.

— Впустите, — коротко ответил Пинто.

Капельдинер поклонился и исчез.

В литерную ложу вошел молодой человек. Он был в штатском костюме, но выправка выдавала бывшего военного.

— Я много слышал о вас, мистер Картрайт, — сказал Сильва. — Ведь это вы поставили рекорд дальности полета на состязаниях летчиков «Западной Авиационной Компании»?

— Да, — ответил пилот.

— Какую должность вы занимаете на службе?

— Рядовой летчик.

— И не мечтаете о большем?

— Нет, Я хочу заработать денег, купить собственный самолет и завести свое дело.

— Предлагаю вам самолет.

— А что я должен сделать? — спросил Картрайт.

— Прежде всего, не разглашать содержание нашего разговора ни при каких обстоятельствах.

— Даю слово.

— Сколько стоит первоклассный самолет, на котором можно было бы совершить беспосадочный перелет в Португалию?

— Около пяти тысяч фунтов стерлингов.

— Сколько вам нужно времени, чтобы найти и купить его?

— Это можно сделать хоть завтра. Правительство распродает часть машин, состоящих в военной авиации.

Пинто помолчал, внимательно изучая своего собеседника.

Затем проговорил:

— Я буду с вами вполне откровенен. Мне кажется, что вы заслуживаете полного доверия. Может так случиться, что мне придется срочно покинуть Англию, не теряя времени на обычные формальности с паспортом и визой. Как вы, вероятно, знаете, мы в Португалии занимаемся не столько делами, сколько политикой. Поэтому у нас часто происходят революции…

— Я читал об этом в газетах, — улыбнулся пилот.

— Я опасаюсь потерять свое поместье при очередном перевороте.

— Вполне понимаю ваше беспокойство.

— Поскольку революции всегда происходят внезапно, у меня не будет времени на оформление документов, — продолжал Сильва. — И мне вовсе не улыбается при таких обстоятельствах делать посадки в третьих странах. Позаботьтесь, чтобы самолет был самого лучшего качества.

— У меня не хватит денег, — сказал Картрайт.

— Возьмите чек. Я беру вас к себе на службу. Вы будете получать вдвое больше, чем в «Западной Компании». Единственное, что от вас потребуется — это держать самолет наготове и не болтать лишнего. Договорились?

— Да, сэр, — ответил летчик.

Отпустив Картрайта, Пинто облегченно вздохнул и с удовольствием досмотрел представление до конца.

Затем он отправился в клуб, находившийся в двух шагах от дома, где жил Филипполис.

Первым, кого Пинто увидел в клубе, был этот торговец женщинами.

Грек сидел один за столиком, на котором стояла полупустая бутылка шампанского, и был погружен в какие–то мрачные размышления.

Сильва окликнул его по имени.

Филипполис вздрогнул.

— Что с вами? — спросил Пинто.

— Садитесь, — пригласил грек, облегченно вздохнув. — Я подумал…

— Что за вами пришли из полиции, — сказал Сильва.

Филипполис тревожно оглянулся по сторонам.

— Не накликайте, Пинто…

— Так что же все–таки случилось? — поинтересовался португалец, беря пустой бокал и наливая себе шампанское.

— Что–то происходит с «Полковником», — тихо проговорил грек.

Пинто посмотрел прямо в глаза Филипполису:

— Что вы имеете в виду?

— Раньше каждый, кто работал с ним, мог быть уверен в своей безопасности.

— А сейчас?

— За мной следят, Пинто. Надо выбраться из этой страны, и как можно скорее.

— Нервы шалят?

— Да. Если полиции уже известно о моей причастности к похищению девушки… С меня хватит. Паспорт мой в порядке и меня ничто здесь не удержит.

— А «Полковник» знает о ваших намерениях?

Грек пожал плечами.

— Мне это уже безразлично. Раз он не может избавить меня от преследования полиции… А вы что, остаетесь здесь?

— Я всегда остаюсь верным до конца, — проговорил Пинто. — Это — мой недостаток.

— Вы замешаны в преступлениях Боундри гораздо больше, чем я. Откройте глаза, Сильва: сеть вокруг старика затягивается. Не ждите, пока ее концы сомкнутся.

— Я пока не вижу серьезных оснований для беспокойства, Филипполис. Можете мне поверить: ведь я действительно гораздо лучше вас знаком с тем, что творится у Дена за кулисами.

Пинто допил шампанское и поставил бокал на стол.

Грек покачал головой:

— Пока у полиции нет улик против меня. И я хочу исчезнуть раньше, чем она их найдет.

— Когда вы думаете ехать?

— Послезавтра.

— Куда?

— Переберусь на годик в Италию. Там хорошие девушки. Не хотите уехать со мной?

— Нет.

— Тогда желаю вам всего наилучшего.

Филипполис встал.

— Пойду укладывать чемоданы.

— Счастливого пути, — сказал Сильва.

После ухода грека Пинто взял газету и стал лениво ее просматривать.

Его внимание привлекла заметка об ограблении большого ювелирного магазина на Риджент–стрит. Найти преступника пока не удалось.

Португалец поймал себя на мысли о том, что ему не хочется идти к Боундри.

Поэтому–то он и пришел в клуб. А теперь просматривает газеты, чтобы задержаться здесь как можно дольше…

— Надо идти, — вздохнул Пинто. — Иначе Ден заподозрит неладное…

Он отшвырнул газету и вышел на улицу.

Со стороны дома Филипполиса донесся громкий шум.

Сильва неторопливым шагом праздного зеваки пересек мостовую и остановился напротив дома грека.

И вовремя: оттуда вышел Филипполис в наручниках.

За ним появились два полисмена.

Еще один ждал их на улице.

— Все это — грязный обман! — вопил грек, сжимая кулаки.

— Ведите себя спокойно, — ответил полисмен.

Филипполиса посадили в машину и увезли.

Один из полисменов остался охранять дом.

Пинто подошел к нему.

— Добрый вечер, сержант, — вежливо проговорил португалец. — Вы не скажете, что тут произошло?

Полисмен оглядел элегантного иностранца с ног до головы и, не найдя ничего подозрительного, ответил:

— Ничего серьезного. Арестовали кучера.

— Кого? — удивленно переспросил Пинто, делая вид, что не понимает жаргона английских воров.

— Скупщика краденого. У него нашли горы драгоценностей.

— Что вы говорите?

— Прошлой ночью ограбили богатого ювелира на Риджент–стрит. И все оказалось здесь. Этот человек всегда был у нас под подозрением, но мы не могли найти прямых улик. А сегодня нам сообщили, что драгоценности у него, и мы накрыли его с поличным.

— Благодарю вас, — пробормотал Пинто.

И торопливо зашагал к «Полковнику».

Глава 21. Голос

Ден Боундри сидел в отремонтированном офисе и приводил в порядок бумаги.

— Как поживает Том Кротин? — спросил он, увидев Пинто.

— Застрелился.

— А купчую подписал?

— Нет.

«Полковник» осыпал португальца проклятиями.

— Лучший способ провалить любое дело — это поручить его вам! — кричал Ден.

— Заткнитесь! — грубо оборвал его Пинто.

Боундри задохнулся от ярости.

Воспользовавшись паузой, Сильва быстро сказал:

— Филипполис арестован.

— За что? — упавшим голосом спросил «Полковник», когда к нему вернулся дар речи.

— По обвинению в скупке краденого.

— Он никогда этим не занимался! Что у него нашли?

— Драгоценности, похищенные накануне вечером у ювелира на Риджент–стрит.

— Эти вещи ему подбросили, — убежденно сказал Ден.

— Неужели английская полиция начала применять такие методы? — удивился Пинто.

— Полиция, думаю, тут ни при чем. Она только сделала обыск и на основании его результатов арестовала грека.

— Кто же тогда подбросил вещи и вызвал полицию?

— Скорее всего, «Трефовый Валет».

Не успел «Полковник» произнести это имя, как из угла офиса донесся легкий жужжащий звук.

Пинто испуганно оглянулся.

— К нам поднимается по лестнице гость, — сказал Ден.

— Что это за звук?

— Сигнализация. Я поставил кнопку под одной из ступенек лестницы. Мне надоели неожиданные визиты, — сказал Боундри, доставая пистолет и знаком предлагав Пинто сделать то же.

Сильва развел руками:

— Я без оружия.

В дверь постучали.

— Откройте, Пинто, — скомандовал Ден.

Португалец повиновался.

В кабинет Боундри вошла Мези Уайт.

— Какая неожиданная честь! — сказал «Полковник», увидев ее.

Девушка, не отвечая, подошла к столу и положила на него объемистый пакет.

— Это — вам.

— Что здесь?

— Деньги.

— Сколько?

— Пятьсот двадцать семь тысяч фунтов.

— Чьи они?

— Моего отца, — покраснев, ответила Мези.

Боундри ухмыльнулся.

— Вы считаете, что они слишком грязные для ваших белых ручек? Но Сол заработал их честно.

— Я знаю, каким образом. Поэтому и прошу вас избавить меня от них, — сказала Мези.

— А вы подумали о том, что ваш дом и машина куплены Солом Уайтом на такие же грязные деньги.

— Я продала их. Вырученные деньги входят в ту сумму, которая лежит перед вами, — гордо проговорила девушка.

«Полковник» развернул пакет.

Его пальцы скользнули по толстым пачкам банкнот.

— А на что вы будете жить? — спросил он.

— Я буду работать. Если, конечно, вы понимаете, что это такое.

— Понимаю, — ответил Ден. — В юности я был плотником.

— Прощайте, «Полковник».

— Передайте от меня привет мистеру Стаффорду Кингу, — сказал Боундри. — И всем джентльменам из Скотленд–Ярда, которые вместе с ним стоят сейчас у моего подъезда.

«Полковник» протянул Мези руку на прощание.

Девушка отвернулась и вышла из кабинета.

На Пинто она так и не взглянула.

«Полковник» положил деньги в сейф и вернулся к прерванному разговору.

— Так вот, Сильва, я думаю, что арест Филипполиса — дело рук «Трефового Валета».

— Вы правы, Боундри, — прозвучал в ушах мошенников голос «Валета».

Мороз пробежал по коже у обоих негодяев.

Они выбежали из кабинета и осмотрели все примыкающие к нему помещения.

Нигде никого не было.

— Это был голос «Трефового Валета», — хрипло прошептал Пинто.

— Слава Богу! — отозвался Ден.

Сильва удивленно посмотрел на «Полковника».

— Почему?

— Я уже слышал его и вот также бегал с пистолетом по комнатам. Никого не нашел и решил, что схожу с ума. А раз вы тоже его услышали, значит, я еще не свихнулся, — объяснил Боундри. — Вот я и говорю: слава Богу!

— Тут недолго с ума сойти, — согласился Пинто. — Сколько уже «Валет» над нами издевается!

— Не только издевается, Сильва, — мрачно поправил его Ден. — Он убил Рауля и посадил Филипполиса. Кто следующий?

— Не волнуйтесь, «Полковник», снова прозвучал голос «Трефового Валета». — Вас я оставлю на закуску.

— Где ты прячешься? — заревел Пинто и стал метаться по офису, заглядывая в шкафы и опрокидывая стулья.

— Кажется, мы оба сходим с ума, — меланхолически заметил Боундри.

Глава 22. «Полковник» готовится к бегству

«Полковнику» опротивел его собственный кабинет, в котором невозможно было укрыться от «Валета».

Поэтому Боундри назначил сыщику Снакиту встречу в городском парке.

В другом конце этого же парка Дена должен был дожидаться его агент Сельби.

— Мистер Снакит, я поручал вам детально выяснить, кто из моих сотрудников связан с полицией, — сказал Боундри, увидев сыщика. — Вы уже достаточно давно едите мой хлеб. Покажите же, на что вы способны.

— Такие связи я обнаружил только у мисс Лолли, — ответил Снакит.

— Докажите мне это.

— Она регулярно встречается с мистером Стаффордом Кингом, который является начальником Уголовного отдела Скотленд–Ярда.

— Где и когда? — спросил «Полковник».

— Дважды они встречались на Сент–Джеймс–стрит в одиннадцать часов вечера.

— И все? — усмехнулся Ден, который сам поручил Лолли подружиться со Стаффордом.

— Затем произошла встреча на улице Ватерлоо, причем они беседовали наедине больше часа. А сегодня мистер Кинг ездил за билетом на пароход, отправляющийся через неделю во Францию. Каюта № 17.

— На чье имя выписан билет?

— Мисс Изабелла Трентон. Но на самом деле имеется в виду Лолли Марч.

Боундри кивнул головой: как раз под этим именем мисс Марч встречалась с незадачливым господином Спильбюри.

— Хорошо, — сказал Ден. — Вы справились с моим поручением. Проследите за ее дальнейшими действиями… Впрочем, нет… Я сам поговорю с ней. Вы пока свободны, мистер Снакит.

И «Полковник» направился к пруду, у которого его должен был ожидать Сельби.

«Пора закрывать лавочку, — устало подумал Боундри, — Все уже поняли, что я не могу защитить их от «Валета“, как всегда защищал от полиции. Крысы бегут с корабля и ничем их не удержишь. Но каждая из этих крыс может впоследствии стать свидетелем против меня! Надо убрать всех, одного за другим. Кроме, может быть, Кью. Меня всегда раздражали в нем остатки порядочности, но именно они не позволят ему предать меня. Начну с Лолли. Она много знает и слишком близко сошлась со Стаффордом…»

Сельби сидел на лавочке у пруда и смотрел на играющих детей.

— Какие новости? — спросил Ден, устраиваясь рядом с ним.

— Ничего хорошего, «Полковник», — ответил тот.

— Вы были в суде?

— Только что оттуда.

— Как там дела у Филипполиса?

— Безнадежно. Он клянется, что вещи ему подсунули, но ничем не может этого доказать.

— А в чем лежали драгоценности?

— В том–то и дело, что ни в чем. Они были рассованы по всяким тараканьим щелкам, словно хозяин заранее предвидел обыск и постарался их получше замаскировать. Какая подлость!

— Филипполис тоже не ангел, — заметил Ден, — Новые письма есть?

Сельби скупал у воров письма, которые те находили в украденных сумках и ограбленных сейфах.

Большинство из них не содержало в себе ничего интересного, но примерно одно из ста представляло собой ключ к сокровищам.

— Литфельд передал мне несколько записок миссис Кромби. Ее сын находится на мысе Доброй Надежды и что–то там натворил. В общем, ерунда.

Боундри кивнул.

— У матери можно будет выжать сотню фунтов, не больше.

— Вы правы, — согласился Сельби.

— Не будем терять времени на такие мелочи. У меня есть для вас гораздо более важная работа.

«Полковник» сделал паузу, ожидая реакции своего собеседника.

Обычно Сельби радовался, когда Боундри давал ему поручения.

На этот раз он промолчал.

«Полковник» помрачнел.

Он понял, что начинает утрачивать власть над своими людьми.

— Я вижу, что вы не проявляете особого рвения, — сказал Ден.

Сельби криво улыбнулся.

— У меня такое ощущение, что за мной следят, хотя я и не могу определить, кто именно.

— Это у вас от переутомления, — сказал Боундри. — Я предлагаю вам немного отдохнуть. Мое поручение как раз и заключается в том, чтобы вы совершили небольшую прогулку на моторной яхте.

— Куда?

— В Голландию, Данию… Куда угодно. Маршрут не имеет значения.

— Зачем?

— Чтобы доставить на континент Лолли. Там ей будет спокойнее. И мне здесь тоже. Но имейте в виду: если вы, оказавшись за границей, вздумаете дать против меня свидетельские показания, то я не пощажу вас и предоставлю английскому правосудию такие улики, что вас из–под земли достанут. Вы меня поняли?

— Понял.

— Едете с Лолли? Или мне поискать ей другого сопровождающего?

Сельби в последнее время тайно мечтал освободиться из–под власти Боундри, которая теперь не могла уже дать ему ни денег, ни защиты.

— Я поеду, «Полковник».

И глаза Сельби радостно сверкнули.

— Тогда слушайте внимательно, — сказал Ден. — Яхта стоит в Твикенхеме и называется «Меркурий».

— Бог воров и торговцев, — улыбнулся Сельби.

— Вот именно. Соберите чемоданы и ждите в своей машине у моего подъезда с четырех часов. Когда Лолли выйдет от меня, вы усадите ее в машину даже в том случае, если она этого не захочет, и полным ходом отправитесь в Твикенхем. После того, как вы высадите мисс Марч на континенте, в любом месте по ее выбору, она свободна.

— А ее деньги и вещи?

— У нас нет времени миндальничать. Вы одолжите ей на первое время, а я вышлю ее имущество по тому адресу, который она укажет мне телеграммой.

Отпустив своего агента, «Полковник» направился в банк.

— Знаете ли вы, господин Боундри, что вы почти исчерпали все ваши счета, кроме счета под литерой «В»? — спросил у Дена директор банка Фергюсон.

На этом счету лежали деньги, которые были общим достоянием шайки «Полковника».

— А сколько там осталось?

— Восемьдесят тысяч фунтов стерлингов.

— Я пока не намерен их трогать, — сказал Боундри. — А вот этот пакет мне нужно положить в свой сейф.

Директор велел одному из клерков проводить клиента в хранилище.

«Полковник» отпер сейф и полюбовался сокровищами, которые он утаил даже от своих ближайших соучастников. Это были толстые пакеты с крупными американскими банкнотами и ценными бумагами.

Ден положил туда же пакет с наследством Сола Уайта и запер дверцу сейфа.

С тех пор, как появился «Трефовый валет», Боундри завел себе этот сейф и стал переводить все свое состояние в такие ценности, которые легко унести в чемодане.

Теперь ему достаточно нескольких минут, чтобы исчезнуть.

Глава 23. «Спасайся, кто может!»

Боундри вызвал к себе в кабинет Пинто и Кью.

— Знаете ли вы, что Лолли снюхалась со Стаффордом? — начал «Полковник». — Возможно, что она уже выдала нас полиции!

— Чего же вы ждете, Боундри? Надо с ней разобраться! — воскликнул Пинто.

— Я не верю, что мисс Марч способна предать своих, — отозвался Кью.

— Кинг купил ей билет во Францию под вымышленным именем. Как вам это понравится? — сказал Ден.

— Если ей надоело у нас работать и она хочет начать там новую жизнь, то какое мы имеем право мешать ей в этом? — возразил Кью.

— Вы, кажется, недавно тоже высказывали мне похожие мысли.

— Нам всем надоело, Боундри. Спросите у Пинто. Думаю, что и он того же мнения.

Сильва вздрогнул.

— Ничего подобного! Я останусь с «Полковником» до последнего! И хочу знать, что наболтала обо мне Лолли в полиции! — возбужденно вскричал он.

— Она почти ничего не знает, — попытался успокоить его Кью.

— Лолли знает очень много, — нервно ответил Пинто, — потому что она — «Трефовый Валет»!

— Этого не может быть!

— Не только может, а так оно и есть! Вспомните: она ни разу не попадалась нам на глаза одновременно с «Валетом»! И в клинике Бойтона «Трефовый Валет» появился вскоре после того, как Лолли вышла на улицу! Она обошла дом, влезла через окно, переоделась во все черное и улеглась в постель вместо Мези!

— Это — гнусная ложь! — раздался голос «Трефового Валета». — Не могла же женщина повесить апаша!

«Полковник» и Сильва переглянулись и дружно уставились на Кью.

— Вы слышали? — спросил Ден. — Или у нас с Пинто галлюцинации?

— Слышал. И считаю, что он прав.

Сильва зарычал и двинулся к двери.

— Бросьте, Пинто, — сказал «Полковник». — Вы опять никого там не найдете!

— Вы не заметили ничего особенного в его голосе? — спросил Кью.

— Нет. А что заметили вы?

— Голос звучал как–то неестественно. Словно из репродуктора.

Боундри и Сильва тщательно осмотрели помещение в поисках замаскированного громкоговорителя, но ничего подозрительного не обнаружили.

— А вы почему не помогаете искать, Кью? — осведомился Ден.

— Я думаю…

— О «Трефовом Валете»?

— Нет. О Лолли Марч.

— Уж не влюбились ли в нее? — съязвил Пинто.

— А если бы и так? Какое вам дело?

«Полковник» присвистнул.

— Кажется, в нашу тусклую, будничную жизнь проникла романтика, — протянул он. — Теперь понятно, почему вы, Кью, так защищаете милейшую мисс Марч! Впрочем, я не желаю ей зла. Просто считаю, что в сложившихся обстоятельствах ей лучше уехать из Англии. Тут скоро станет жарко. И я хочу избавить ее от лишних неприятностей.

— Вы просто боитесь за свою шкуру, Ден, — сказал Кью.

— Конечно. Ведь она у меня одна.

В кабинет «Полковника» вошли мисс Марч и Сельби.

— Вы готовы? — спросил Ден у своего агента.

— Да, — ответил тот.

— Ждите внизу у подъезда, — распорядился «Полковник».

Агент вышел.

— Вас, Лолли, обвиняют в том, что вы связались с полицией, — сказал Боундри.

— Я встречаюсь со Стаффордом Кингом по вашему поручению, «Полковник», — ответила она.

— Отговорки! — повысил голос Ден. — Это не объясняет, почему он решил оплатить ваш билет во Францию!

Мисс Марч вздрогнула.

Боундри подошел к ней вплотную и в упор посмотрел ей в глаза.

— Будьте умницей, Лолли, — ласково проговорил он, — и скажите нам правду.

— Я скажу вам правду, — ответила девушка после некоторого колебания.

— Ну? Мы слушаем.

— Мне надоело, «Полковник», быть тем, что я есть сейчас. Я хочу уехать отсюда и начать жить заново. Спокойно и честно.

— Честные сидят без денег, — заметил Ден.

— А что я у вас заработала? — возмутилась Лолли. — Даже билет не смогла оплатить из своего кармана!

— Так мистер Кинг занялся благотворительностью? Или он любит вас? — спросил Боундри.

Кью внимательно посмотрел на мисс Марч.

— Нет, — сказала она. — Он не любит меня. Мне кажется, он помог мне потому, что я пыталась помешать Пинто… там, в клинике… когда он хотел воспользоваться беспомощностью Мези Уайт.

— Вот как, Сильва? Вы мне об этом не рассказывали! — захохотал Боундри.

— А о том, что он избил меня, чтоб я ему не помешала?

— Подонок! — пробормотал Кью.

— Возможно, Лолли, что Стаффорд действительно решил таким образом выразить вам свою благодарность, — задумчиво проговорил «Полковник». — Но неужели он не пытался выведать что–нибудь о наших делах?

— Нет, — твердо ответила мисс Марч.

— Неужели вы ей верите? — вскричал Пинто. — Это она издевалась над нами под маской «Трефового Валета» и только что говорила с нами от его имени! Она врет, что я ее избил и пытался добраться до Мези Уайт! Значит, она врет и о том, что не донесла на нас в полицию!

Возмущенная Лолли закатала рукава и продемонстрировала огромный синяк.

— Могу показать и в других местах! — заявила она.

— Мало ли кто вас отколотил, — парировал Пинто. — Докажите, что я имею какое–то отношение к вашим синякам!

— Хватит, — сказал Кью. — Вот уж действительно гнусная ложь!

И, не тратя больше слов, он так двинул Пинто в челюсть, что тот покатился по полу через всю комнату.

— Прекратите, Кью! — крикнул «Полковник».

Сильва с трудом встал на ноги.

— Это тебе даром не пройдет! — шептал он, глядя на своего противника налитыми кровью глазами.

Кью повернулся к нему спиной и положил руку на плечо Лолли.

— Я верю вам, — сказал он. — Вы приняли разумное решение. Я тоже подумываю о том, чтобы уехать отсюда…

Мисс Марч с интересом посмотрела на Кью.

— Послушайте, — вмешался «Полковник», — я тоже думаю, что Лолли надо уехать и притом как можно скорее. События развиваются так быстро, что ей нельзя оставаться здесь даже до завтра. Когда уходит ваш пароход?

— Через неделю, — сказала Лолли, не отрывая взгляда от лица Кью.

— Это слишком поздно! — с отчаянием в голосе проговорил Боундри. — «Трефовый Валет» наступает нам на пятки! Вы должны бежать сегодня же, сейчас же! Я помогу вам! Куда вы хотите уехать?

— Во Францию, — растерянно ответила Лолли.

— Внизу, у подъезда ждет в машине Сельби. Скажите ему, что вам надо попасть во Францию, и утром вы уже будете там! Скорее! — кричал «Полковник», подталкивая девушку к двери. — Скорее! Иначе будет поздно!

— Ждите меня в порту Кале ровно через неделю в это же время, — сказал Кью, обращаясь к мисс Марч. — Около маяка. Будете?

— Буду, — ответила, покраснев, Лолли и вышла.

«Полковник» закрыл за ней дверь и обернулся.

— Что вы делаете! — заорал он, увидев, что Пинто намеревается метнуть нож в спину Кью.

Услышав крик Дена, Кью оглянулся и резко наклонился вперед.

Нож просвистел над ним и глубоко вонзился в панель.

— Сильва, — проревел Боундри, — вы совсем рехнулись? Мне только не хватало, чтобы в моем кабинете полиция обнаружила труп!

Далее последовал поток настолько грязной брани, что Пинто не смог бы найти достойного ответа, даже если бы у него от злобы не перехватило дыхание.

Исчерпав весь запас ругательств, Ден сказал:

— Сядьте оба и слушайте!

Сильва опустился на стул.

Кью отрицательно покачал головой:

— Я не верю вам, «Полковник». Вы только что спасли мне жизнь, значит, я вам еще нужен. Когда же надобность во мне отпадет, вы поступите со мной так же подло, как с Солом Уайтом. Ден, вы уверены, что Сельби довезет Лолли во Францию живой?

Боундри не нашел, что ответить.

Кью распахнул дверь и выбежал вон из кабинета.

— Он слишком догадлив, черт бы его побрал! Она вообще не доберется до Франции, — сказал «Полковник».

— Догнать его? — кровожадно спросил Пинто.

— Вытащите лучше из стены свою зубочистку, — презрительно отмахнулся Боундри и поспешно выглянул в окно.

Машина все еще стояла у подъезда.

— Что бы это значило? — озабоченно пробормотал Ден.

Сильва потянул рукоятку ножа, но она не двинулась с места.

Лезвие прочно застряло в стене.

Пинто злобно сплюнул, резко, изо всех сил, дернул нож — и вырвал его вместе с куском обшивки стены.

— Что это, «Полковник»? — вскрикнул Сильва, увидев в образовавшейся дыре какие–то непонятные ему круглые предметы.

— Вы и тут не могли не наломать дров! — проворчал Ден, заглядывая в дыру.

— Черт побери! — сказал он секунду спустя, отобрал у Пинто нож и значительно расширил отверстие.

От круглых предметов вглубь стены уходили провода.

— Это же микрофон и громкоговоритель! — воскликнул Боундри. Как же я, осел, раньше не догадался, зачем «Трефовый Валет» испачкал мне стену краской! Значит, рабочие фирмы «Ли и Холл» были подкуплены «Валетом» и поставили под панелями эту дрянь!

— Что дальше делать? — спросил Пинто.

Ден сунул ему нож.

— Расковыряйте стену и посмотрите, куда идут провода.

Сильва взялся за дело.

В кабинет вихрем вбежал Кью.

— Где Лолли, «Полковник»? — угрожающим тоном крикнул он.

— Спросите об этом у Сельби, — огрызнулся Боундри. — Он ждал ее внизу, у входа в подъезд.

Кью кивнул.

— Он и сейчас там. Но мисс Марч подъезда не выходила. Что вы с ней сделали?

— Может быть, она вышла через другой ход? — предположил Сильва, лихорадочно орудуя ножом.

— В этом доме нет другого хода, — сказал Кью и притянул к себе Боундри за лацканы пиджака. — Где Лолли?

— Не знаю!

— Провода идут вниз, «Полковник»! — воскликнул Пинто. — А что там, под нами?

— Фирма «Ли и Холл»! — вскричал Боундри, хлопая себя по лбу. — Скорее вниз! И Лолли скрылась там, больше ей деваться некуда!

Трое мужчин с пистолетами наготове сломя голову помчались по коридору, а затем — вниз по лестнице.

Офис фирмы «Ли и Холл» был закрыт.

— Надо вышибить дверь, — возбужденно проговорил Пинто и размахнулся.

— Тихо! — осадил его «Полковник», вынимая из кармана отмычку.

Войдя в офис, они увидели обычные конторские помещения.

Обойдя несколько комнат, Боундри вдруг нагнулся и поднял с пола дамский носовой платок, на котором была вышита изящная буква «Л».

— Вам этот платок не знаком? — осведомился Ден.

— Нет, — буркнул Пинто, едва взглянув.

— Он принадлежит Лолли, — уверенно сказал Кью.

— Вот здесь она и была, пока вы ее искали, — сказал Боундри. — Она пряталась в этой конторе вместе с «Трефовым Валетом»!

Он пошел дальше.

Кью и Сильва последовали за ним.

В самой дальней комнате они увидели на столе усилитель с микрофоном и наушниками.

От усилителя отходили провода.

Они проходили по стене и исчезали в потолке.

— Вот тут он и сидел, подслушивая наши разговоры, — сказал Ден, — и отсюда же говорил те слова, которые раздавались в моем кабинете.

«Полковник» надел наушники.

— Сильва, поднимитесь ко мне. Я хочу проверить, насколько тут хорошо слышно.

Пинто вышел из комнаты.

Минуту спустя Боундри услышал через наушники, как хлопнула входная дверь его офиса.

Потом скрипнула дверь кабинета.

— Пинто, вы меня слышите? — спросил «Полковник».

— Да, — донесся ответ.

— Хорошо?

— Как будто вы рядом со мной.

— А теперь скажите что–нибудь шепотом, — велел Боундри.

Пинто пробубнил себе под нос несколько строк из песенки, которую он почти каждый вечер слышал со сцены «Орфеума».

Ден расслышал каждое слово совершенно отчетливо.

Отложив наушники, он вместе с Кью вышел на лестницу и запер за собой дверь.

Оба молча направились в кабинет «Полковника».

Боундри сел в свое кресло и жестом пригласил остальных последовать его примеру.

— Положение совершенно ясно, — сказал он. — Суть его выражается в трех словах: «Спасайся, кто может!» Приведите в порядок ваши дела. Завтра мы ликвидируем наше предприятие и поделим деньги. Передайте Сельби, чтобы он ехал к себе домой. Завтра он мне понадобится.

Отпустив компаньонов, «Полковник» поехал в Твикенхэм.

Там он поднялся на борт яхты «Меркурий», вынул из трюма мину замедленного действия и швырнул ее за борт.

Глава 24. Дележ

Утром Дена Боундри разбудил испуганный Сильва.

— Что такое? — недовольно проворчал спросонок «Полковник».

— Сельби арестован, — дрожащим голосом сказал Пинто. — Вставайте, Боундри, надо скорее уезжать за пределы Англии! Если Сельби начнет болтать, то нам крышка!

— Замолчите! — прикрикнул на него Ден, пытаясь нащупать ногами домашние туфли.

Пинто умолк.

— Ну, что же вы в рот воды набрали, что ли? — сердито буркнул «Полковник».

Он, наконец, обулся и встал.

— За что его арестовали? Говорите же скорее!

— По обвинению в подготовке ограбления, — торопливо заговорил Сильва. — Его задержали, как только он отъехал отсюда, и доставили в полицейский участок. Во время обыска у него в чемодане обнаружили набор инструментов для взлома.

— Их ему подсунул «Трефовый Валет», — уверенно проговорил «Полковник».

— Когда же он мог это сделать?

— Пока Сельби поднимался ко мне доложить, что готов к отъезду.

— Что делать? Что делать? — причитал Пинто.

— Прежде всего нанять для Сельби хорошего адвоката. Пока у него будет надежда вывернуться, он не станет болтать. А когда мы скроемся, пусть делает, что хочет. Вы сообщили Кью о случившемся?

— Я не желаю разговаривать с этим негодяем! — воскликнул Пинто.

— Потерпите. Уже недолго осталось. Нам нужна его подпись, чтобы снять деньги с нашего общего счета под литерой «В». Позвоните ему.

Пинто набрал номер.

— Кью нет дома, — сообщил он через несколько секунд, кладя трубку на место. — По–видимому, он уже едет сюда.

— Сильва, — сказал «Полковник», — вы подготовили уже свое исчезновение?

— Не могу придумать ничего подходящего, — ответил Пинто, нащупывая в кармане письмо от Картрайта.

Тот сообщал, что самолет уже куплен и в любую минуту готов к полету.

Вскоре пришел Кью.

Боундри продемонстрировал компаньонам чековую книжку:

— На нашем общем счету под литерой «В» находится восемьдесят одна тысяча триста семьдесят фунтов стерлингов. Предлагаю снять их со счета и разделить на три равные части.

— А сколько лежит на вашем личном счету? — поинтересовался Сильва.

— Это — мое дело, — сухо ответил «Полковник».

Заполнив чек на всю названную им сумму, Ден протянул его Кью.

Тот подписал и вернул чек Боундри.

«Полковник» передал его Пинто.

— Подпишите чек, Сильва, — сказал Ден. — Поезжайте в банк и немедленно возвращайтесь сюда с деньгами. Только возьмите не фунтами, а долларами!

Португалец ушел.

— Вы считаете, что Пинто заслуживает такого доверия? — спросил Кью.

— Нет. Я никому не доверяю, — ответил «Полковник».

— Как же вы его отпустили с чеком?

— Не волнуйтесь. По пятам за ним идет Снакит.

— Которому вы тоже не доверяете?

— Конечно, — улыбнулся Ден.

— Кто же идет по пятам за Снакитом?

— А вот этого я вам не скажу.

— Почему?

— Потому, что не доверяю вам.

Теперь улыбнулся Кью.

— Куда вы собираетесь уехать, Боундри? — спросил он.

— В Тимбукту, — проворчал Ден, быстро просматривая ворох бумаг и отправляя их в камин. — Не задавайте глупых вопросов. Ведь вы же не скажете мне, куда собираетесь скрыться? Иначе я счел бы вас ослом!

— Скажу.

Ден с интересом взглянул на Кью:

— И куда же?

Тот пожал плечами:

— По всей вероятности, в тюрьму.

— Зачем же вы назначили Лолли свидание в Кале? — усмехнулся «Полковник», продолжая жечь бумаги.

— На всякий случай: вдруг удастся вырваться отсюда…

— А где она сейчас? — спросил Ден.

— Я был бы ослом, если бы ответил на этот вопрос. Не правда ли?

Оба помолчали.

— Весьма возможно, что мы с вами встретимся в тюрьме, — проворчал Боундри. — А может быть, нам придется еще хуже.

— То есть?

— Если портрет Сельби появится в газетах, то мы с вами пикнуть не успеем…

— Почему?

— Судебный служитель сразу же опознает в нем того человека, который подсунул ему стакан воды с ядом для Гансона!

— Я к этому, слава Богу, не имею никакого отношения, — сказал Кью.

Вернулся Сильва.

— Что случилось? — встревоженно спросил Ден. — Почему вы вернулись так быстро?

Пинто положил на стол чек.

— Я не смог получить деньги, — задыхаясь проговорил он. — Их нет.

— Куда же они делись?

— Три дня назад они были сняты со счета.

«Полковник» выругался.

— Кто их снял?

— Не знаю.

— А что сказал директор банка?

— Был предъявлен чек, на основании которого деньги переведены в «Английский банк».

— На чье имя был выписан этот чек? — вскричал «Полковник».

— Лорда–Канцлера Казначейства, — ответил Пинто. — Вот, взгляните…

Он дрожащими от волнения руками вытащил из кармана газету и развернул ее.

В разделе официальных сообщений «Полковник» прочитал: «Лорд–Канцлер Казначейства настоящим подтверждает получение 81370 фунтов стерлингов от Д.Боундри».

— Разумеется, мы могли бы получить эти деньги обратно, но на это нужно время, — сказал Ден, немного придя в себя. — А времени у нас нет… Ну, что ж. У каждого из нас есть свои личные средства. Придется довольствоваться ими. У Пинто, я знаю, дела идут неплохо. А у вас, Кью?

— Кое–что есть, но, откровенно говоря, я очень рассчитывал на свою долю со счета «В».

— А как обстоят дела у вас, «Полковник»? — спросил Пинто. — У меня есть хорошее предложение: давайте сложим все, что у нас есть, и поделим на три равные доли!

Боундри усмехнулся.

— Не болтайте глупостей, Сильва. Я сомневаюсь, что на моем счету найдется больше двух тысяч.

— А в вашем личном сейфе? — не унимался Пинто.

«Полковник» подпрыгнул на месте:

— Как вы о нем узнали?

— Мне сказал директор банка.

— Повторите его слова, — потребовал Ден.

— «Передайте мистеру Боундри, что пакет я вчера получил и положил в его личный сейф».

— Какой пакет? — завопил «Полковник», не веря своим ушам. — Какой еще пакет? Я не посылал ему никакого пакета!

— Держите себя в руках, Боундри, — сказал Кью.

«Полковник» схватил шляпу и устремился к выходу.

— Кью, вы поедете со мной, — распорядился он. — А вы, Пинто, останьтесь здесь и сожгите остальные бумаги!

По пути в банк Ден сообщил своему спутнику, что готов поделиться с ним кое–чем из содержимого сейфа.

— Вы хороший человек, Кью, — сказал Боундри. — За все годы нашего знакомства вы оказали мне только одну медвежью услугу.

— Какую?

— Привели к нам Кокса Грегори. Впрочем, вы и в этом не виновны: я знал Кокса и до того, как вы подцепили его в Париже. Кстати, что слышно из Оксфорда?

— Я получил сегодня письмо оттуда, но не успел еще заглянуть в него, — проговорил Кью, доставая из внутреннего кармана конверт и протягивая его Дену.

«Полковник», не распечатывая, сунул письмо в карман и стремительно вбежал в здание банка.

— О каком пакете рассказывали вы Пинто? — спросил он у директора.

Тот удивленно взглянул на своего взволнованного клиента.

— Это был обыкновенный сверток, похожий на те, которые вы приносили ранее. Он был запечатан сургучом и на нем стояло ваше имя. Я удивился, что вы не пришли в банк лично, но такое право клиент в принципе имеет. Поэтому я, согласно правилам, положил пакет в ваш сейф в присутствии двух свидетелей.

— Я хочу поглядеть на него, — сказал «Полковник».

И они направились в хранилище.

— Чем это пахнет у вас? — поморщился Ден.

Он отпер сейф и выдвинул металлический ящик.

Вонь усилилась.

Зажав носы, они заглянули внутрь.

«Полковник» испустил дикий вопль и в отчаянии схватился за голову.

Банкноты и ценные бумаги на сумму в несколько миллионов долларов превратились в тошнотворно пахнущую жидкую массу.

— Какой позор для нашего банка! — воскликнул директор.

— Я ни в чем не упрекаю вас, мистер Фергюсон, — слабым голосом проговорил Боундри. — Он поставил перед собой цель разорить меня, и ему это удалось.

— Но как? — в недоумении произнес директор.

— Вам прислали от моего имени пакет со склянкой очень едкой кислоты, — мрачно разъяснил «Полковник». — Склянка была закрыта пробкой из какого–то вещества, растворяющегося в кислоте. Едкая жидкость разлилась по сейфу и уничтожила его содержимое…

Боундри отвернулся от того, что раньше было его состоянием и молча, сгорбившись, едва передвигая ноги, покинул банк.

Кью последовал за ним.

— Десятки лет каторжного труда, постоянной опасности, напряженной работы ума, и в итоге — ящик вонючего теста, — с горечью проговорил «Полковник».

Ден сунул руки в пустые карманы и засвистел.

Кью узнал мелодию хора солдат из «Фауста».

— Не говорите Пинто о случившемся, — сказал Боундри немного погодя. — У него на счету лежит весьма круглая сумма и я теперь не прочь согласиться на его предложение. Приплюсуем к его состоянию наши нули и поделим результат на три равные части.

И «Полковник» ускорил шаг.

— Что же там произошло? — спросил Сильва, когда его компаньоны вернулись в кабинет Боундри.

— Все в порядке, — ответил Ден.

Он уселся на свое обычное место и продолжал:

— Я обдумал по дороге ваше предложение, Пинто, и решил принять его.

— То есть, скинуться и поделить все, что мы имеем, на три равные части? — уточнил Сильва.

— Да.

— Значит, «Трефовый Валет» успел уже забрать и ваши личные деньги, — проговорил Пинто.

Он за много лет совместной деятельности достаточно хорошо изучил своего шефа.

Кью расхохотался.

— Я угадал?

— Угадали, — признался Ден. — Но не в этом дело. Мы все трое основательно влипли и должны вместе выбираться из этой передряги. Иначе не выберется никто. Вы уверены, что «Трефовый Валет» не доберется и до ваших денег?

Пинто побледнел.

— Поэтому я вношу предложение: которое может удовлетворить всех, — продолжал «Полковник». — Мы скинемся и поделим общую сумму на четыре равные части. Тот, кто внесет больше всех, получит две доли, остальные — по одной. Согласны?

Кью слегка пожал плечами и кивнул, давая понять, что его устроит любой вариант.

Пинто немного подумал и сказал:

— Я вижу, что мне придется согласиться.

«Полковник» встал.

— Значит, решение принято. Сколько у вас, Кью?

— Три тысячи.

— А у вас, Сильва?

— Около пяти.

Пинто постарался произнести эти слова как можно более искренним тоном.

Кью усмехнулся.

Ден насмешливо присвистнул.

— В пятьдесят тысяч я бы еще, может быть, поверил, — сказал он.

— Хотел бы я их иметь, — развел руками португалец.

— Вы имеете гораздо больше. Но это — ваше дело. Когда вы принесете пятьдесят тысяч?

— Завтра утром. Раньше не смогу, — ответил заметно повеселевший Пинто: он не рассчитывал отделаться так дешево.

Боундри с подозрением посмотрел на португальца:

— Сильва, если вы меня обманете, то берегитесь…

— Клянусь своей свободой, «Полковник»! — ответил тот.

— Боюсь, что наша свобода уже отмерена Кингом, — грустно заметил Кью.

— Не знаю, как вы, а старый Ден Боундри еще повоюет, — проговорил «Полковник». — Меня голыми руками не возьмешь!

— Ваши деньги уже взяли.

Глаза Пинто блеснули:

— Кстати, сколько осталось у вас, «Полковник»?

Боундри открыл сейф и бросил на стол несколько банкнот:

— Мелочь. Тысяча с лишним. Я все держал в банке.

Глава 25. Лолли Марч

Когда «Полковник» вытолкнул растерявшуюся и напуганную его словами мисс Марч из кабинета, она поспешила вниз по лестнице к ожидавшему ее Сельби.

Неожиданно перед ней возникла черная фигура в маске.

Лолли не успела пикнуть, как незнакомец зажал ей рот рукой, втащил девушку в какую–то дверь и защелкнул за собой замок.

— Мисс Марч, я благодарен вам за то, что вы пытались спасти Мези Уайт от негодяя Пинто! Сделав это, вы стали в какой–то мере моим союзником и теперь я хочу спасти вас, — проговорил он, увлекая Лолли за собой по анфиладе слабо освещенных комнат.

— Вы… «Трефовый Валет»? — испуганно спросила девушка, как только незнакомец отпустил ее.

— Не бойтесь меня, — мягко проговорил он. — Вы знаете, что Боундри послал вас и Сельби на смерть? Он подложил адскую машину в трюм яхты, на которой вы должны были отплыть во Францию.

— Откуда вам это известно? — недоверчиво спросила мисс Марч.

— Из разных источников. В том числе и из этого.

«Трефовый Валет» надел ей наушники.

Девушка услышала взволнованный голос Кью:

— Ден, вы уверены что Сельби довезет Лолли во Францию живой?

Послышался стук захлопнувшейся двери.

— Он слишком догадлив, черт его побери. Она вообще не доберется до Франции! — произнес голос Боундри.

— Какой негодяй! — воскликнула Лолли.

В наушниках раздался громкий шум.

В этот момент Пинто ворочал в стене нож, пытаясь освободить лезвие.

Треск штукатурки, многократно увеличенный усилителем, заставил мисс Марч снять наушники.

Их тут же надел «Трефовый Валет».

— Что там такое? — озабоченно проворчал он, послушал и вдруг, бросив наушники, схватил девушку за руку. — Нам надо быстро уходить отсюда! Боундри обнаружил у себя микрофон и с минуты на минуту будет здесь. Сюда, скорее!

И он открыл люк потайного хода.

— А почему вы не застрелите его, когда он придет? Или вы боитесь Боундри? — спросила Лолли.

«Валет» рассмеялся.

— Всему свое время, мисс Марч. Никто из его шайки не уйдет от возмездия.

— А я?

— И вы тоже. Я сейчас воздаю вам должное за единственный благородный поступок в вашей жизни.

Они выбрались по потайному ходу в подвал другого дома, а оттуда — на соседнюю улицу.

— Пощадите Кью! — взмолилась по пути мисс Марч. — Он меньше всех замешан в махинациях Боундри.

— Я знаю это, — ответил «Валет».

— Кроме того, я люблю его и хочу выйти за него замуж.

— А вот этого я не знал.

— Спасите нас!

— Поклянитесь своей жизнью, что Кью непричастен к убийству Кокса Грегори, — жестко проговорил неизвестный.

— Клянусь, — ответила девушка. — Я знаю, что «Полковник» вообще скрывает от Кью самые грязные дела. Например, похищение Мези Уайт и план ее отправки в Америку.

— Я прощаю его, — торжественно проговорил «Трефовый Валет».

Минуту спустя он добавил:

— Вы можете завтра ночью улететь с ним на самолете, который купил Пинто, чтобы сбежать от меня. Сильва нанял одного из лучших летчиков Великобритании, мистера Картрайта. Завтра в семь часов вечера пилот явится к Пинто в театр за распоряжениями. Используйте шанс. Вы это умеете.

Девушка покачала головой.

— Пинто — мерзавец. Он не возьмет нас с собой.

— Договоритесь с Картрайтом и не берите с собой Пинто, — ответил «Трефовый Валет», метнулся куда–то в сторону и исчез, словно сквозь землю провалился.

…На следующий день, вечером, Лолли вошла в артистический подъезд «Орфеума».

На девушке было лучшее из ее платьев.

Волосы ее были уложены в великолепную прическу.

Короче говоря, она выглядела так, словно направлялась в Бэкингемский дворец на прием к королеве Великобритании.

— Здравствуйте, мисс Марч, — поклонился ей швейцар.

До того, как Пинто увлекся Мези, он часто приводил Лолли в свою ложу.

— Добрый вечер, Джо. Публики сегодня много?

— С тех пор, как от нас ушла мисс Уайт, зал всегда полупустой, — ответил швейцар.

Лолли поднялась по лестнице.

В коридоре никого не было.

Девушка подошла к двери ложи, которую Сильва использовал в качестве кабинета.

— В три часа ночи вылетаем, мистер Картрайт, — услышала она голос Пинто. — Как мне найти вас в Бромлее?

— Ангар находится в двух милях за мостом, у самого шоссе. Вы увидите три красных сигнальных огня, — ответил незнакомый голос.

— Нам ничто не сможет помешать?

— Ничто и никто. В три часа ночи на аэродроме почти никого нет. Прогноз погоды благоприятный.

— До встречи, мистер Картрайт.

Услышав эти слова, Лолли отпрянула от двери и стала спускаться по лестнице.

Вскоре ее догнал летчик.

Девушка нежно коснулась его локтя и спросила:

— Господин Картрайт, если не ошибаюсь?

— Да, — ответил удивленный молодой человек.

— Как хорошо, что я вас встретила, — застрекотала Лолли. — Я так давно мечтала с вами познакомиться!

— Откуда вы меня знаете?

— Мне говорил о вас очень много хорошего мой добрый друг Пинто Сильва. И показал ваш портрет в газете. Вот я вас и узнала. Вам это неприятно?

— Нет, почему же, — улыбнулся польщенный мистер Картрайт. — Мне только непонятно…

В это время они проходили через вестибюль.

— До свидания, мисс Марч, — поклонился швейцар.

— Всего хорошего, Джо, — благосклонно кивнула в ответ Лолли.

Летчик и девушка вышли на улицу.

Она сразу же ловко взяла его под руку и, не давая Картрайту опомниться, спросила:

— Что же вам непонятно?

— Почему мистер Пинто рассказал обо мне вам, если он…

— Просил никому не говорить, что вы с ним знакомы?

Пшют кивнул.

— Сейчас я вам все объясню. Это очень просто и понятно… Но не пойти ли нам куда–нибудь поужинать? Там и поговорим. Я ужасно проголодалась, да и не стоит вести такие разговоры посреди улицы.

Через пять минут они уже сидели в маленьком уютном ресторанчике.

— Пинто сказал вам, что вылетать надо в три часа ночи? — спросила Лолли, накладывая Картрайту отличный ростбиф.

— Да, но…

— Ведь вы знаете, почему он хочет покинуть Англию?

Летчик кивнул.

— По политическим причинам, — сказал он.

— Совершенно верно, — поспешно согласилась Лолли.

Девушка придвинула к мистеру Картрайту бутылку вина.

— Поухаживайте же за мной, — улыбнулась она.

Молодой человек стал торопливо откупоривать бутылку.

— Пинто сказал вам, что приготовил самолет не для себя, а для другого лица, обладающего гораздо большим политическим весом? — спросила Лолли.

Картрайт резким движением открыл вино и застыл, растерянно глядя на девушку.

— А я думал, что мистер Сильва собирается лететь лично, — проговорил он после некоторой паузы.

Лолли приветливо улыбнулась летчику и подставила свой бокал.

— Он правильно сделал: это большая тайна. А я, болтливая женщина, ее разгласила… Вы меня не выдадите?

— Что вы, мисс…

— Лолли Марч.

— Не волнуйтесь, мисс Марч. Я не скажу никому ни слова, — успокоил ее летчик.

— Налейте же мне вина!

— Простите…

Картрайт наполнил ее бокал.

— И себе.

Летчик повиновался.

— Ваш самолет сможет взять двух пассажиров?

— Хоть четырех.

— В таком случае я тоже полечу с вами.

Картрайт расцвел.

— Это будет самый приятный полет в моей жизни! — воскликнул он.

— Я тоже так думаю, — сказала Лолли.

Она подняла бокал.

Летчик последовал ее примеру.

— За наше успешное приземление на континенте! — проговорила девушка.

Бокалы стукнулись и издали приятный, мелодичный звон.

…В десять часов вечера мисс Марч встретилась с Кью.

— Мы так давно знакомы, а я все еще не знаю вашего имени, — сказала она. — Как вас зовут, Кью?

— Джек.

— Джек, — повторила девушка. — Это настоящее имя?

— Да.

— А меня на самом деле зовут Элизабет.

— Красиво, — сказал Джек.

— Мы с вами друзья. Правда?

— Конечно.

— И я могу называть вас Джеком?

— Можете.

Кью вздохнул.

— Я вас чем–нибудь обидела?

— Нет.

— А почему же вы тогда вздыхаете?

— Меня давно никто не называл моим настоящим именем.

— У вас была когда–нибудь другая девушка, которая вас так называла?

Джек грустно улыбнулся:

— Не было. Так меня называли родители и друзья в начале моей жизни. Тогда у меня еще были родители и друзья… А теперь наступил конец. Завтра, самое позднее послезавтра, меня арестуют и упекут в тюрьму.

Элизабет почувствовала, что ее сердце замерло.

— Нет, это не конец, — сказала она, придвигаясь к Джеку. — Это начало.

— Начало чего?

— Жизни.

— А что у нас было раньше?

— Не знаю, как это назвать. Но я пришла к убеждению, что в жизни есть много хорошего. Только нам это раньше почему–то не приходило в голову. Мы гонялись за деньгами, находили их и снова теряли, и так без конца…

— Счастье действительно не в этом, а в чем–то другом, — согласился Джек.

— Так давайте поищем его вместе, — сказала Элизабет и покраснела.

Мужчина внимательно посмотрел на женщину.

— Вы думаете сейчас, что я потеряла последние остатки стыда? — спросила она. — Но ведь у меня и в мыслях не было ничего плохого! Вы мне верите?

— Да, — твердо ответил Джек.

Он обнял Элизабет и нежно поцеловал.

— Боже мой! — воскликнула девушка. — Мы же опоздаем на самолет!

Глава 26. Пойман с поличным

Уходя вечером из театра, Пинто забрал из кассы всю выручку.

Все деньги, которые лежали у него в банке, он снял со счета еще днем.

Сильва поужинал в ресторане и направился домой.

Все дела были закончены.

Единственное, чего не удалось сделать — это продать «Орфеум».

Когда публика валом валила на представления с участием великолепной Мези Уайт, было немало желающих купить преуспевающий театр.

С тех пор, как Мези ушла, дела в «Орфеуме» шли все хуже и хуже.

Теперь уже никто не ловил Пинто у артистического подъезда, чтобы предложить ему любые деньги за его варьете.

А бегать по Лондону в поисках случайного покупателя уже нет времени.

Что ж! Зато участие в махинациях Дена Боундри оказалось более прибыльным.

Пинто вспомнил, что «Полковник» оценил его состояние в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, и расхохотался.

«Знал бы Боундри, сколько пришлось на мою долю! — подумал Сильва. — Он бы меня живого не выпустил!»

Пинто представил себе, как «Полковник» и Кью будут ждать утром обещанных пятидесяти тысяч, и развеселился еще больше. Он икал от смеха.

Руки его тряслись и он никак не мог попасть ключом в замочную скважину на собственной двери.

Вот сейчас он войдет, возьмет чемоданы, плотно набитые долларами, сядет в машину — и на самолет.

Все!

Он богат и свободен!

И тут Пинто почувствовал на своем плече чью–то тяжелую руку.

Он оглянулся и осекся.

Смех пропал, осталась лишь противная икота.

Руки его продолжали трястись, но теперь уже от страха.

Перед ним стоял начальник Уголовного отдела Скотленд–Ярда Стаффорд Кинг.

Мошенника окружили полисмены.

— Дайте мне, пожалуйста, ключ, — вежливо проговорил сыщик.

— На каком… каком основании? — спросил, заикаясь, Сильва.

— Вот ордер на обыск вашей квартиры, — ответил мистер Кинг, показывая Пинто бумагу.

Ошарашенный португалец безропотно отдал ключ.

Стаффорд отпер дверь и пропустил хозяина вперед.

Сильва вошел к себе — и взвыл от изумления, страха и беспомощности:

— Это не мое! Я в первый раз все это вижу! Мне это подсунули!

В комнате лежали медные пластины для изготовления фальшивых банкнот.

Везде были разбросаны валики для нанесения красок и банки с красками.

На столе стоял маленький печатный станок.

По всей комнате пачками валялись явно фальшивые, небрежно сделанные банкноты.

— Мне это подсунули! — снова крикнул Пинто.

— Кто? — спросил Кинг.

— «Трефовый Валет»!

— Это вы расскажете адвокату, — невозмутимо произнес начальник Уголовного отдела.

…На следующий день Сильва предстал перед судом.

Ни судья, ни адвокат не смогли добиться от него ни одной вразумительной фразы.

Но улики против пойманного с поличным фальшивомонетчика были настолько многочисленны и неопровержимы, что его виновность не вызывала никаких сомнений.

И Пинто Сильва был осужден на полновесный срок лишения свободы с конфискацией имущества.

Глава 27. Перевоплощение Дена Боундри

«Полковник» пришел на заседание суда, но сразу же после допроса Пинто вышел из зала и поехал домой.

Все было ясно.

«Трефовый Валет» расправился со всеми, кроме Боундри.

Ден остался со своим неизвестным противником один на один.

Неизвестным?

Боундри хлопнул себя по лбу.

Он вспомнил о письме из Оксфорда, которое передал ему Кью.

«Полковник» остановил машину и стал лихорадочно рыться в карманах.

Обнаружив конверт, Ден вскрыл его и торопливо прочитал список студентов, отчисленных из Оксфордского университета.

Имени «Грегори» там не было.

Боундри выругался и перечитал список еще раз, но теперь уже медленно и внимательно.

Дойдя почти до конца списка, Ден вздрогнул и застыл в оцепенении.

Лишь минуты через три он смог невнятно пробормотать:

— Боже милостивый!

После этого он около часа просидел неподвижно, вперив глаза в поразившее его имя и восстанавливая в памяти все события, связанные с Коксом Грегори и с «Трефовым Валетом».

Все узлы развязывались, все концы сходились, все непонятное становилось ясным, как день.

Теперь Боундри знал, кто скрывается под черной маской «Трефового Валета»!

— Надо бежать, бесследно исчезнуть и при том сию же минуту! — стуча зубами от страха, прошептал Ден.

Он беспокойно огляделся по сторонам и, лавируя в потоке автомобилей, пренебрегая правилами движения, помчался домой.

Боундри остановил машину у подъезда и одним духом взбежал по лестнице на третий этаж.

Ему бросилось в глаза, что дверь его кабинета приоткрыта.

«Полковник» снял обувь, вытащил пистолет и бесшумно подкрался к двери.

Затем он рывком распахнул ее настежь и выстрелил в спину человеку, который искал в камине уцелевшие от пламени бумаги.

Тот вскрикнул, дернулся всем телом — и упал на пол.

Боундри вошел в кабинет и ногой перевернул труп.

Это был мистер Снакит.

— Тебе кто–то заплатил больше, чем я? — пробормотал Ден. — Или ты водил меня за нос с самого начала? А впрочем, это уже неважно…

«Полковник» спустился вниз, взял из машины канистру с бензином и принес ее в кабинет.

Там он прежде всего снял с руки часы и надел их на руку покойного.

Потом надел на палец трупа свой перстень с печаткой и воткнул ему в галстук булавку со своего галстука.

Покончив с этим, Боундри облил тело Снакита и всю комнату бензином, затем сбросил с себя одежду и швырнул ее на пол.

«Полковник» вынул из шкафа серую одежду рабочего, быстро облачился в нее и, встав перед зеркалом, ловко приклеил фальшивую бороду.

Отодвинув шкаф, Ден извлек из–за него небольшой потрепанный чемодан, который тут же швырнул за дверь.

Он остановился на пороге.

— Здесь прошли лучшие годы, — тихо прошептал Боундри. — Кто бы мог подумать, что конец будет таким бесславным…

«Полковник» чиркнул спичкой, смял письмо из Оксфорда, поджег его и бросил в угол комнаты.

Огненный комок еще летел в воздухе, когда Боундри захлопнул за собой дверь и стремглав помчался по коридору.

Полчаса спустя, когда пожарные автомобили, ревя сиренами, неслись к горящему дому, «Полковник», выжимая из своей машины все, на что она способна, уже выезжал из Лондона на междугородное шоссе.

— Я погиб в огне, — возбужденно приговаривал он. — Мое тело полиция найдет после пожара. Пусть попробуют найти мою душу!

…На станции Четэм из вагона третьего класса вышел плотный седоволосый человек в серой одежде рабочего.

Он поставил на платформу потрепанный чемодан, закурил небольшую глиняную трубку и спросил стоящего неподалеку носильщика:

— Как пройти в порт?

Тот окинул его взглядом:

— Вы что, ищете работу?

— Да.

— Какую?

— Я — плотник.

Носильщик хмыкнул.

— А сколько вам лет?

— Шестьдесят четыре, — ответил вновь прибывший.

Его собеседник покачал головой.

— Нелегко вам будет найти себе работу. Все хотят нанять молодых.

— Мне бы только в порт попасть, а там уж я поспрашиваю. Куда идти?

Носильщик махнул рукой в сторону проселочной дороги и отвернулся.

Плотник взял чемодан и, пыхтя трубкой, поплелся в указанном ему направлении.

Охрана порта пропустила его: она задерживала пробирающихся на корабли оборванцев, а солидный, седовласый, опрятно одетый плотник никак не напоминал бродягу.

Несколько часов он провел в поисках работы, переходя с одного корабля на другой и везде получая отказ.

К вечеру ему повезло.

Капитану одного парохода, тоже немолодому человеку, был нужен плотник.

— Вы женаты? — спросил капитан.

— Нет, сэр, — ответил Боундри.

— А дети есть?

Ден покачал головой:

— Я один, как перст, сэр.

— Пожалуй, вы мне подойдете. Я не люблю брать молокососов, которых приходится учить работать во время плаванья.

— А куда вы идете, сэр? — почтительно осведомился «Полковник».

— В Сан–Франциско.

Боундри чуть не подпрыгнул от радости.

В Америке у него лежала в банке солидная сумма, которую он успел заблаговременно перевести туда.

— Я положу вам пять фунтов в неделю, — продолжал капитан. — Согласны?

— Да, сэр!

— В таком случае переночуйте на берегу, а утром приходите ко мне для оформления документов. Завтра уходим в море.

Простившись с капитаном, Боундри направился в скромную гостиницу, где ночевали высокооплачиваемые рабочие.

По дороге он купил вечернюю газету.

Глава 28. Трефовый Валет

Сняв отдельный номер и удобно устроившись на кровати, Ден стал просматривать заголовки.

Его внимание привлекла заметка под названием «Пожар в Вест–Энде».

Особое удовольствие доставили «Полковнику» те строки, где говорилось о его обугленном трупе, который с трудом удалось опознать по найденным на нем сплавившимся металлическим предметам.

— Все–таки старый Ден Боундри оказался умнее всех вас! — прошептал «Полковник» и расхохотался.

Он пришел в прекрасное расположение духа и решил пойти в бар, чтобы за бутылкой доброго вина отпраздновать свое удачное исчезновение и завтрашний отъезд в Америку, навстречу богатству и счастью.

— Прощай, «Трефовый Валет»! — тихо сказал «Полковник». — Ты оказался не умнее рядового полисмена, как я погляжу…

Ден вошел — и у него перехватило дыхание от страха: в глубине его номера стоял человек в маске и одежде цвета воронова крыла.

Боундри вытаращил глаза от изумления.

Он медленно отступал назад, пока не уперся спиной в стену.

— Вы! Вы! — с трудом прохрипел он, наконец.

— Я пришел с вами попрощаться, — сказал «Трефовый Валет».

Он неторопливо закрыл за собой дверь.

Ден метнулся к окну.

Его номер был на первом этаже.

Стоит только выпрыгнуть на улицу — и можно будет бесследно затеряться в огромном торговом порту…

Боундри распахнул окно и отпрянул.

— Дом оцеплен полицией! — воскликнул он.

— Да, — отозвался человек в черном.

«Полковник» в бешенстве обернулся к нему.

— Вы тоже проиграли, «Трефовый Валет»! — прорычал он. — Я знаю, кто вы такой и выдам вас полиции, как только меня арестуют! Так что в ваших же интересах вывести меня отсюда!

Его противник не шевельнулся и ничего не ответил.

— Вы мне не верите? Так я докажу вам, что знаю вас: вы — отец Кокса Грегори! И встречались со мной без маски!

«Трефовый Валет» вздрогнул.

— Вы убили апаша Рауля, вы ограбили ювелирный магазин, вы ложно обвинили Филипполиса, Сельби и Пинто в преступлениях, которых они не совершали! — продолжал Ден Боундри. — Спасите меня — и я пощажу вас!

— Мне не нужна пощада. Тем более от вас, убийцы моего сына!

— Да, это я приказал Раулю убить Кокса! — торжествующе крикнул «Полковник». — И вам не удастся воскресить его, чтобы вы со мной ни сделали! Мало того: это я приучил его к наркотикам и таким образом сделал своим рабом!

— Все это мне давно известно, — горько проговорил «Трефовый Валет». — Я пожертвовал своей честью, чтобы покарать вас за это, и готов отдать в придачу жизнь. Я разгромил вашу шайку и лишил вас награбленных денег. Убийца моего сына, убийца Соломона Уайта, Тома Кротина, Горация Снакита, покушавшийся на жизнь Элизабет Марч и на честь Мези Уайт, сейчас вы будете арестованы!

— Вы не доживете до этого! — вскричал Боундри, выхватывая пистолет.

Два выстрела прогремели одновременно.

«Полковник» упал, как подкошенный.

Его противник прислонился к стене и медленно осел на пол, прижав руку к груди.

Из–под его судорожно сжатых пальцев струилась кровь.

В комнату ворвался Стаффорд Кинг.

— Кто стрелял? — крикнул он.

С трупа Боундри взгляд сыщика перебежал на едва живого мстителя.

— «Трефовый Валет»! — воскликнул сыщик.

Он опустился на колени и осторожно снял с раненого маску.

— Боже мой! — едва слышно прошептал Стаффорд, увидев лицо «Трефового Валета». — Это вы!

— Как видите, — устало проговорил лорд Стенли Бельком.

— Вы — «Трефовый Валет»?!

— Понимаю ваше изумление, Стаффорд. Это будет самой громкой сенсацией в истории Скотленд–Ярда… Если вы не замнете это дело во имя чести министерства. Я прошу вас об этом, — прошептал вице–министр внутренних дел Великобритании.

— Я перенесу вас в свою машину, — сказал Стаффорд Кинг, — и отвезу домой. Клянусь вам, что никто ничего не узнает. Вы сами поговорите с глазу на глаз с министром и все ему объясните.

Лицо сэра Стенли перекосилось от боли.

— Нет, Стаффорд, я ничего не скажу министру. Через несколько минут я предстану перед гораздо более высоким Судьей, который один властен покарать или простить меня. Помогите освободиться от этого шутовского наряда…

Дрожащими руками мистер Кинг снял с лорда черную одежду, под которой оказался его обычный костюм.

— Мне следовало бы уйти в отставку после того, что натворил мой мальчик в Оксфорде, — продолжал сэр Стенли. — Я был тогда начальником полиции Индии. Но меня не отпустили. Мало того, вскоре перевели в министерство…

Стаффорд видел, что ему все труднее говорить.

— Я позову врача, он тут, в полицейской машине…

— Не надо, — остановил сыщика лорд Бельком. — Меня он уже не спасет, а лишние свидетели нам здесь ни к чему.

Мистер Кинг опустился на колени рядом с умирающим.

— Если бы Боундри промахнулся, то я успел бы исчезнуть до вашего появления, а завтра подал бы в отставку… Я взял большие грехи на душу, но иным путем не удалось бы отомстить негодяю за смерть моего сына… У меня довольно большое состояние… Я оставил завещание на ваше имя, Стаффорд… Примите как свадебный подарок…

Лорд Бельком умолк и, казалось, потерял сознание.

Кинг не осмеливался пошевельнуться и, затаив дыхание, смотрел на сэра Стенли.

— Любимый мальчик мой, — снова заговорил умирающий, — я, наконец, отомстил за тебя! Здравствуй, сын, я пришел к тебе…

Это были последние слова лорда Стенли Белькома.

Глава 29. Год спустя

Вице–министр внутренних дел Великобритании мистер Стаффорд Кинг получил письмо из Южной Америки.

К письму была приложена фотография: счастливый мужчина обнимал красивую, весело улыбающуюся женщину с младенцем на руках.

— Мези! — позвал Стаффорд.

— Что, любимый? — спросила миссис Кинг.

Муж передал ей фотографию.

— Узнаешь?

— Да это же Кью и мисс Марч! — воскликнула Мези.

— Теперь она миссис Кью, — поправил Стаффорд.

— Как же им удалось спастись во время разгрома шайки Боундри?

Сыщик расхохотался.

— Очень просто! После двадцатиминутных переговоров им удалось убедить Картрайта подняться в воздух без Пинто!

— Откуда ты знаешь такие подробности? — удивилась Мези.

— Сэр Стенли Бельком и я стояли в нескольких шагах и наблюдали, чтобы никто им не помешал. Порой «Трефовый Валет» выносил очень мягкие приговоры, — ответил сэр Стаффорд Кинг.

И в голосе его не слышалось сожаления.