Наследие проекта MKULTRA и пропавшие инструкции для фокусников

В 2007 г. авторы нашли считавшуюся давно потерянной папку с грифом высшей категории секретности и обнаружили необычайные подробности сотрудничества, которое несколько десятков лет назад связывало разведывательное ведомство и мир сценической магии. Документы представляли собой часть проекта MKULTRA и проливали свет на одну удивительную и мало кому известную операцию по найму Джона Малхолланда на службу в качестве первого в ЦРУ мага. И вот известный автор и самый уважаемый в Америке иллюзионист пишет по заказу ЦРУ два иллюстрированных служебных пособия, обучающих оперативных сотрудников применению элементов иллюзионного искусства для секретных операций. Впоследствии из-за сверхсекретности проекта MKULTRA руководство ЦРУ сочло, что материал такого щекотливого свойства не должен быть предан гласности, и тираж обоих пособий, как считалось, в 1973 г. был уничтожен. С тех пор на протяжении почти 50 лет в коридорах Лэнгли упорно циркулировали слухи об уцелевших экземплярах пособий по «практической магии», правда, большинство сотрудников Управления считали их не более чем выдумками.

Чтобы понять, что двигало первым иллюзионистом на службе ЦРУ и как создавались эти легендарные пособия, необходимо припомнить один из самых драматических периодов в истории США.

Центральное разведывательное управление было учреждено в июле 1947 г. с двумя главными миссиями — предотвратить возможные внешние атаки на Соединенные Штаты и противодействовать распространению коммунизма в странах Европы и третьего мира. Сотрудники Управления, как стали называть ЦРУ, на протяжении четырех десятков лет стояли на передовых рубежах холодной войны, в период, когда напряженность в мире постоянно росла из-за несовместимых идеологических позиций противоборствующих держав и обуявшей советское руководство паранойи секретности, что вело к «ядерному тупику». В самом СССР государственные структуры, отвечавшие за безопасность и разведывательную деятельность — КГБ и его предшественники, держали в страхе и повиновении все население страны, а за ее пределами вели подрывную деятельность против государств — союзников Запада.

Успешные испытания ядерного оружия, проведенные СССР в 1949 г., застали врасплох американское руководство. Это положило начало противостоянию двух ядерных держав на международной арене, что породило атмосферу неопределенности и страха. В 1954 г. на стол президента Эйзенхауэра лег совершенно секретный доклад поразительно откровенного содержания, подготовленный отставным генералом Джеймсом Дулиттлом, где в заключении говорилось: «если Соединенные Штаты намереваются выжить, следует подвергнуть пересмотру давнишнюю концепцию «честной игры». Мы должны научиться подрывной деятельности, диверсиям и уничтожению наших противников методами более искусными, более изощренными и более эффективными, чем те, что они применяют против нас. Вероятно, возникнет необходимость ознакомить американский народ с этой по существу глубоко омерзительной философией и заручиться его пониманием и поддержкой».

Отчет подтверждал угрозу западным демократиям со стороны СССР и призывал предоставить американской разведке, как наступательной, так и оборонительной, беспрецедентные для мирного времени полномочия. В результате ЦРУ распространило практику проведения секретных операций с Европы на страны Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки и Дальнего Востока. Спустя почти полстолетия бывший госсекретарь США Генри Киссинджер, вспоминая те далекие времена, заявил, что в 1950-е гг. только Соединенные Штаты защищали мировую свободу от коммунизма, провозглашенного Советами.

Буквально с первых дней ЦРУ приступило к организации тайных операций, а в 1951 г. было учреждено специальное подразделение — Управление техническими службами [Technical Services Staff — TSS), с целью использовать передовые технологии в разведывательных операциях. Одним из первых сотрудников нового подразделения стал Сидней Готтлиб — его докторская степень по химии, полученная в Калифорнийском технологическом институте, позволяла считать его подходящей кандидатурой для руководства небольшой группой химиков в штате TSS. Изначально эта группа занималась разработкой и тестированием особых составов для тайнописи, или «невидимых чернил», при помощи которых можно было включать тайные донесения в совершенно безобидную на первый взгляд корреспонденцию. В дальнейшем для маскировки симпатических чернил TS S разработало методы их трансформации из жидкости в таблетки, похожие на аспирин. Их упаковывали в обычные пузырьки для лекарств, которые агент мог, не вызывая подозрений, перевозить в личной аптечке. Когда возникала необходимость в тайной переписке, агенту оставалось лишь растворить таблетку лжеаспирина в воде или алкоголе, и симпатические чернила были готовы к употреблению.

#i_002.png

Д-р Сидней Готтлиб, глава Отдела технического обслуживания (TSD) ЦРУ; 1966–1973 гг.

Помимо этих разработок, TSS обеспечивало и другие виды деятельности: изготовление фальшивых проездных и личных документов для агентов, работавших под вымышленными именами, печать пропагандистских листовок, установку скрытых микрофонов и видеокамер, создание тайников для шпионского оборудования, встроенных в предметы мебели, в портфели-дипломаты или спрятанных в одежде. Не посвященным в тонкости шпионского ремесла казалось, что в своей секретной работе ученые и инженеры из TSS подчас творят настоящие чудеса. На самом деле эта горстка специалистов ЦРУ подтверждала третий закон прогнозирования, сформулированный писателем-фантастом Артуром Кларком: «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».

В 1953 г. группа химиков под руководством Готтлиба развернула исследования в новой области, чтобы отразить другую непредвиденную советскую угрозу. Длившаяся три года война в Корее достигла патовой ситуации, и одновременно появились признаки, что коалиция противника в составе Северной Кореи, Китая и СССР пошла по пути освоения искусства «контроля над сознанием». Такого рода воздействие могло сделать солдат, а возможно, и все население восприимчивыми к коммунистической пропаганде и влиянию. До ЦРУ дошли сведения, что СССР достиг определенных успехов в области управления сознанием и в испытании недавно открытых методов промывки мозгов, вербовки и управления поведением агентов при помощи фармакологических препаратов.

Судя по полученным данным, коммунисты с помощью комбинации психологических приемов и недавно разработанных медикаментозных средств изобрели методы дистанционного воздействия на умственные способности субъекта и контроля его «свободной воли». И хотя было известно, что кое-какие исследования в этой области, хотя и весьма ограниченные, проводились в период Второй мировой войны и после, в начале 1950-х гг., в ЦРУ никак не могли понять, что за наука лежит в основе предполагаемых достижений Советов. Требовалось разобраться, на какой научной базе строятся методы контроля сознания, что позволило бы Америке разработать эффективные методы противодействия, а в случае надобности и применения аналогичных методов в собственных интересах.

В марте 1953 г. директор Центрального разведывательного управления Аллен Даллес доверил 34-летнему Готтлибу разработку сверхсекретного и самого щекотливого проекта периода холодной войны, получившего кодовое название MKULTRA. Даллес уполномочил Управление техническими службами (TSS) и группу химиков под руководством доктора Готтлиба развернуть работы по ряду проектов в целях «исследования и разработки химических, биологических и радиологических средств, пригодных для использования в секретных операциях по контролю над поведением человека».

Проект MKULTRA, который разветвился в конечном итоге на 149 подпроектов, на протяжении 20 лет оставался одним из самых ревностно охраняемых секретов ЦРУ. Означенные подпроекты имели целью изучить механизм воздействия наркотиков и алкоголя на поведение человека и защитить американцев от психологической и психофармакологической обработки. В ходе реализации проекта наркотики для исследований добывались нелегальным путем, клинические испытания и эксперименты проводились на людях, зачастую даже не подозревающих, что они стали подопытными кроликами, а гранты на проведение исследований предлагались лечебным учреждениям, научно-исследовательским компаниям и частным исследователям. Тематический диапазон исследований был достаточно широк, от изобретения всевозможных вариантов «сыворотки правды» до гуманных способов нейтрализации сторожевых собак при помощи мощного транквилизатора, подмешанного в говяжий фарш. Ряд проектов сосредоточивался на исследовании малоизученных психотропных веществ, таких как ЛСД и марихуана. В результате была создана классификация потенциально опасных воздействий на человека, в том числе временно выводящих из строя, летальных и не поддающихся выявлению токсинов.

Задача специалистов MKULTRA осложнялась отсутствием в начале 1950-х гг. сколько-нибудь определенных научных данных об уровне эффективной и безопасной дозировки новых препаратов, в том числе ЛСД. Сотрудникам группы Гогглиба приходилось проводить эксперименты на себе; они принимали препарат, а потом отмечали и скрупулезно фиксировали собственные ощущения. В конце 1953 г. один из первых экспериментов в серии по изучению свойств ЛСД, в котором участвовали сотрудники государственных научно-исследовательских учреждений, обернулся самыми трагическими последствиями.

#i_003.png

Усмирительные пилюли, содержащие безвредный транквилизатор, подметали в говяжий фарш и скормили собаке.

Во избежание подозрений по окончании эксперимента собаку приведут в чувство инъекцией адреналина из шприц-тюбика

Сотрудник Специального оперативного управления (Special Operations Division — SOD) армейского Центра биологических исследований в Форт-Детрике, штат Мэриленд, доктор Фрэнк Олсон сотрудничал с ЦРУ в проекте MKULTRA. В середине ноября 1953 г. наряду с небольшой группой коллег Олсон вызвался участвовать в организованном Готтлибом выездном совещании в Дип-Крик-Лодж, одном из отдаленных уголков на западе Мэриленда. Олсону и еще семерым ученым-биохимикам из TS S и Форт-Детрика предложили ликер «Куантро», куда без их ведома подмешали 70 мкг ЛСД. Через полчаса участникам эксперимента сообщили о наличии там ЛСД и попросили проследить за своей реакцией. Большинство никакого особого эффекта не почувствовали, зато Олсон в тот вечер испытал то, что на языке наркоманов называется «бэд трип». Поскольку в последующие дни состояние Олсона ухудшилось, заместитель Готтлиба доктор Роберт Лэшбрук сопроводил Олсона в Нью-Йорк на консультацию у специалиста-психиатра. После общения с врачом Олсон, казалось, успокоился, однако той же ночью, 24 ноября 1953 г., он выбросился с 10-го этажа из окна своего номера в нью-йоркском отеле.

В интересах секретности MKULTRA ответственные сотрудники ЦРУ скрыли от семьи Олсона подробности его гибели. По счастью, больше не было ни одной жертвы экспериментов в рамках MKULTRA, но прошло целых 20 лет, прежде чем вдова доктора Олсона получила запоздалые извинения от президента Джеральда Форда и компенсацию от американского правительства.

Зато советская разведка в 1950-е гг. испытывала куда меньше сантиментов по поводу гибели людей, будь то вследствие несчастного случая или спланированного убийства. Новый руководитель СССР Никита Хрущев, пришедший на смену диктатору Иосифу Сталину, сохранил политику проведения «специальных операций» как ключевого элемента борьбы с лидерами антисоветских эмигрантских групп. Первому объекту подобной операции в постсталинскую эру, украинскому националисту Георгию Околовичу удалось избежать трагической участи. Случилось так, что офицер госбезопасности Николай Хохлов, которому была поручена ликвидация Околовича, сообщил жертве о готовящемся покушении, а потом переметнулся к ЦРУ. На сенсационной пресс-конференции 20 апреля 1954 г. Хохлов обнародовал как подробности порученной ему операции, так и экзотическое оружие, которым предполагалось убить Околовича. Это был спрятанный в пачке сигарет миниатюрный пистолет с электрическим спуском и глушителем, стрелявший начиненными цианидом пулями. В 1957 г. последовали две операции по ликвидации врагов СССР, жертвами которых стали лидеры украинских националистов Лев Ребет и Степан Бандера. В обоих случаях исполнителем был сотрудник КГБ Богдан Сташинский. Перебежав 1961 г. в США, Сташинский сообщил, что орудие убийства Бандеры было спрятано в свернутой газете, от которого он избавился, бросив в канал неподалеку от дома, в котором Бандера жил в Мюнхене. Анализ замаскированного в сигаретной пачке пистолета, из которого планировалось застрелить Околовича, и цианидового оружия, выловленного из мюнхенского канала, послужил для США импульсом к ускоренной разработке аналогичных средств ликвидации.

С самого старта проекта MKULTRA специалисты ЦРУ занимались изучением смертельных биологических и химических субстанций, а также «сывороток правды» и галлюциногенов, продолжив тем самым исследования, которые Управление стратегических служб (Office of Strategic Services, OSS) развернуло еще во время Второй мировой войны. В рамках проекта под кодовым названием MKNAOMI сотрудники TSS

#i_004.png

Неопределимый биоинокулятор

и SOD совместно трудились над созданием неординарных видов оружия и экзотических ядов. В числе прочего армейские специалисты изобрели так называемый неопределимый биоинокулятор (Nondiscernible Bioinoculator), стрелковое оружие, напоминающее по виду кольт 45-го калибра с оптическим прицелом и съемным плечевым упором. Внутри ствола помещалась игла с ядовитым наконечником. Это оружие обеспечивало точность попадания на расстоянии до 250 футов.

#i_005.png

Миниатюрное однозарядное приспособление для стрельбы 22-го калибра (5,6 мм) «Стингер», замаскированное в тюбике зубной пасты

Игла была чуть толще волоса — так что жертва практически не ощущала укола, а при патолого-анатомическом исследовании тела следы поражения практически не поддавались обнаружению. Разрабатывались и другие приспособления для стрельбы иглами, их маскировали в чернильных авторучках, тростях или зонтиках.

Кроме того, проводились работы по изучению разнообразных экзотических ядов, в том числе токсинов моллюсков, яда кобры, ботулина и желчи крокодила. В ходе работы по программе MKULTRA в ЦРУ образовался запас из восьми смертельных веществ различного происхождения и еще 27 токсинов временно поражающего действия, предназначавшихся для проведения специальных операций или для длительного хранения на будущие нужды. В одном случае смертельный яд добавили в зубную пасту — этот «сюрприз» планировалось подбросить к туалетным принадлежностям конголезского политического деятеля Патриса Лумумбы в 1960 г. Однако резидент ЦРУ в Леопольдвилле Лэрри Девлин отверг этот план и выбросил тюбик в ближайшую речку. Примерно в тот же период в ЦРУ изготовили отравленный носовой платок — он был обработан временно нейтрализующим веществом, бациллами бруцеллеза, и предназначался некому полковнику иракской армии, но объект был расстрелян раньше, чем доставили платок.

Пожалуй, одним из самых поразительных по изобретательности и эксцентричности можно назвать заговор, который в начале 1960-х гг. рассматривался ЦРУ как часть масштабной операции «Мангуст» (Mongoose), направленной на дискредитацию или физическое устранение кубинского лидера Фиделя Кастро. В качестве средств поражения был изобретен целый арсенал отравляющих веществ временно поражающего или летального действия.

#i_006.png

Флаконы с ядовитыми веществами на основе токсинов моллюсков, созданными по программе MKULTRA

Галлюциногенные спреи и сигары.

Один из биохимиков предложил распылять ЛСД в гаванской радиостудии, откуда Кастро обращался к кубинцам, чтобы вызвать у него галЦРУ рассматривало разные способы устранения Кастро люцинации. Другая аналогичная идея строилась на общеизвестном пристрастии Фиделя Кастро к сигарам. Было предложено обработать его сигары особым химическим составом, чтобы вызвать у Кастро временную потерю ориентации, когда он в прямом эфире будет обращаться к кубинскому народу с одной из своих многочасовых речей.

#i_007.png

Отравленные ботинки.

Останавливаясь за рубежом в отелях, Кастро имел привычку на ночь выставлять за дверь ботинки, чтобы на них навели глянец. ЦРУ рассматривало вариант обработки ботинок Кастро солями таллия, обладающими мощным депиляторным эффектом, что могло вызвать у Кастро выпадение бороды. Препарат был изготовлен в лабораториях ЦРУ и с успехом испытан на животных, однако план дал трещину, когда Кастро отменил визит, во время которого планировалось провести операцию.

Сигары, начиненные депиляторными, отравленными и взрывчатыми веществами.

Идея основана на той же концепции, что и идея с отравлением ботинок кубинского лидера, только вещество должно было попасть в его организм во время курения сигары. Под действием отравы Фидель лишился бы бороды, и тем самым разрушился бы его фирменный образ «мачо», столь импонировавший его последователям и поклонникам. Предполагалось, что коробка со «специальными» сигарами будет предложена Кастро во время его участия в популярном телевизионном ток-шоу Дэвида Сасскинда. Но после того, как один из старших сотрудников ЦРУ поинтересовался, каким образом можно в ходе операции гарантировать, что, кроме Кастро, никто к этим сигарам не притронется, от идеи отказались.

Разрабатывался также план, согласно которому некий кубинский двойной агент, специально завербованный для этой цели, предложит Фиделю сигару, обработанную ботулином, быстродействующим смертельным ядом, который вызвал бы смерть Кастро в считаные секунды. В феврале 1961 г. сигары были переправлены исполнителю, но он не сумел привести план в действие. В конце концов кубинская служба безопасности создала специально для Кастро личную марку сигар под названием Cohiba.

Третий замысел убийства с помощью сигар предусматривал, что коробка с сигарами, начиненными взрывчатым веществом, будет подброшена в одно из мест, которые Кастро посетит во время визита в ООН. Предполагалось, что взрыв будет такой силы, что Кастро оторвет голову. Данный план тоже не был реализован.

Помимо страсти к сигарам, у Кастро были и другие слабости. Он любил посещать кубинские пляжи и купаться в океане. Для ЦРУ это увлечение открывало следующие возможности.

Взрывающиеся морские раковины.

В 1963 г. Отделу технического обслуживания ЦРУ (Technical Services Division — TSD) было поручено изготовить ракушку морского моллюска, начиненную взрывчаткой. Изделие предполагалось подбросить на пляж в Варадеро, где Кастро обычно занимался подводным плаванием. Впоследствии, когда изделие не прошло оперативных испытаний, ЦРУ отклонило идею как непрактичную.

Зараженный водолазный костюм.

Некоему посреднику, вхожему к Ф. Кастро, предложили преподнести в подарок кубинскому лидеру костюм для подводного плавания с дыхательным прибором, отравленным туберкулезными бациллами. Технические специалисты достали водолазный костюм и распылили вещество, вызывающее болезнь кожных покровов стопы, мадуромикоз. План потерпел крах, когда посредник предпочел выбрать в качестве подарка другой водолазный костюм.

Отравленная авторучка.

Подготовка одного из покушений на Кастро совпала по времени с убийством в Далласе президента Кеннеди. Как раз 22 ноября 1963 г. офицер ЦРУ тайно встретился с кубинским агентом в Париже Роналдо Кубелой и предложил убить Кастро при помощи отравленной авторучки. Орудием убийства должна была выступить шариковая ручка марки Paper Mate, в которую вмонтировали маленький шприц для подкожных инъекций, заряженный ядом Blackleaf-40. Даже легкий укол гарантированно приводил к летальному исходу, однако оставлял агенту время, чтобы скрыться до того, как эффект будет замечен. Однако когда до Кубелы дошла новость о смерти Кеннеди, он передумал приводить свой план в исполнение и, прежде чем вернуться на Кубу, избавился от опасного приспособления.

С целью устранения Ф. Кастро в корпус шариковой ручки марки Paper Mate был вмонтирован миниатюрный шприц для подкожных инъекций

Спустя десять лет, в 1976 г., американская политика устранения зарубежных лидеров была признана официально, когда президент Форд издал указ № 11 905, запрещающий политические убийства.

С первых дней программы MKULTRA д-р Сидней Готтлиб понимал, что наркотические и химические веществ в арсенале ЦРУ, независимо от конечной цели, будут бесполезны, пока оперативный состав и агентура не научатся обращаться с ними. Прямо в апреле 1953 г., в тот месяц, когда ЦРУ утвердило программу MKULTRA, Готтлибу поручили наладить контакт с 55-летним Джоном Малхолландом, самым известным и уважаемым иллюзионистом в Америке. Готтлиба прежде всего привлекло то, что Малхолланд в совершенстве владел искусством магии «крупного плана» — т. е. ловкостью рук, позволяющей работать буквально перед носом у зрителей. Кроме того, такие искусные фокусники обычно обходятся минимальными средствами, без сложного реквизита. Если Малхолланду удавалось обманывать аудиторию, пристально следящую за каждым его жестом с расстояния не более чем в несколько футов, то при помощи аналогичных трюков можно было незаметно подбросить отравленную пилюлю или дозу яда ничего не подозревающей жертве.

Требовалось обучить оперативных сотрудников ЦРУ выполнять такого рода трюки для решения собственных задач, и идеальным учителем для них, несомненно, мог стать иллюзионист Малхолланд, тем более что он выпустил несколько книг по овладению сценической магией. Получив предложение, Малхолланд дал согласие разработать для Готтлиба «инструкции для шпионов», описывающие «различные аспекты искусства магии», которые могли быть полезны для секретных операций. Инструкции должны были помочь оперативным сотрудниками «развить умение незаметно для постороннего глаза подбросить таблетку в питье или пищу объекта». За написание руководства Малхолланд запросил гонорар в $3000, и 4 мая 1953 г. ЦРУ провело данную сумму по бухгалтерии как расходы по подпроекту № 4 в рамках программы MKULTRA.

#i_009.png

Джон Малхолланд — всемирно известный иллюзионист, «Обман как искусство»

Поскольку сотрудничество ЦРУ с Малхолландом осуществлялось в рамках более широкой суперзасекреченной программы MKULTRA, все контакты, а также вероятное оперативное применение иллюзионных методик важно было содержать в строжайшей тайне. Многоуровневая система безопасности подразумевала секретное соглашение с Малхолландом, «стерильность» переписки с использованием вымышленных имен и сторонних почтовых абонентских ящиков, связь которых с истинными корреспондентами проследить было невозможно. Для доктора Готтлиба ЦРУ разработало разного рода прикрытия. В первое время контакты с Малхолландом он осуществлял под именем Шерман Гриффорд из компании Chemrophyl Associates, а в качестве почтового адреса фигурировал номерной абонентский ящик в Вашингтоне, округ Колумбия. Впоследствии номер ящика изменился, как и имя его владельца — Готтлиб превратился в Сэмюэля Грэнджера, президента вымышленной Granger Research Company.

В качестве дополнительной меры предосторожности Малхолланд в переписке никогда не упоминал ни ЦРУ, ни тайных операций. Оперативные сотрудники резидентуры ЦРУ именовались «исполнителями» или «трюкачами», а сами тайные операции — «трюками». Малхолланд дал клятвенное обязательство никогда не разглашать, не публиковать и не распространять связанные с его работой на ЦРУ информацию, методы и круг задействованных лиц. Учитывая практику разделения информации в целях безопасности, принятую в то время, маловероятно, чтобы Малхолланду говорили о других подпроектах MKULTRA; точно так же нет сведений, что иллюзионист специально придумывал трюки для какой-либо конкретной операции ЦРУ.

К зиме 1954 г. Малхолланд завершил работу над рукописью, озаглавленной «Некоторые приемы оперативного применения искусства введения в заблуждение». Готтлибу явно понравился результат, и он тут же нашел еще одну область, где могли потребоваться навыки иллюзиониста: ЦРУ были необходимы новые методы тайного общения между оперативными сотрудниками и их агентурой. Готтлиб призвал Малхолланда высказать предложения на тему, как ЦРУ могло бы приспособить «методики и принципы, используемые «магами», «экстрасенсами, читающими мысли» и т. д., для передачи информации и разработки новых методов [неэлектронных коммуникаций]». По этому новому заданию Малхолланд написал еще одну инструкцию, гораздо более короткую, чем предыдущая, и назвал ее «Опознавательные сигналы».

#i_010.jpg

Фирменный бланк, который использовал Малхолланд в период 1953–1958 гг.

На бланке написано:

Джон Малхолланд

Офис Джона Малхолланда

130, Западная 42-я улица, Нью-Йорк, 18,

Висконсин 7–2577

10 сентября 1957 г.

Прилагаю рисунок игрушки, переданной сегодня в 10.00 утра мистеру Гуверу, президенту Plakie Toy Company, расположенной по адресу: 1350 Бродвей, Нью-Йорк-Сити.

В 1956 г. Готтлиб вновь расширил полномочия Джона Малхолланда, сделав его консультантом по вопросам «применения техники иллюзионных трюков для проведения секретных операций, в том числе для тайной доставки материалов, отвлекающих маневров и действий с целью прикрытия запрещенной законом деятельности, влияния на выбор и восприятие сторонних лиц, различных форм маскировки; а также для тайных систем сигнализации и т. п.». Малхолланд трудился на TSS вплоть до 1958 г., когда ухудшившееся вследствие беспрерывного курения и прогрессирующего артрита здоровье стало серьезным препятствием для его работы разъездного консультанта.

Подготовленные Малхолландом рукописи «Некоторые приемы оперативного применения искусства введения в заблуждение» и «Опознавательные сигналы» относятся к числу немногих сохранившихся документов, которые проливают свет на природу исследований, проводившихся MKULTRA. Практически все отчеты по данной программе и подборки оперативных документов по «исследованиям и разработкам химических, биологических и радиологических материалов, пригодных для использования в секретных операциях по управлению человеческим поведением» были уничтожены по приказу директора ЦРУ Ричарда Хелмса в 1973 г., спустя почти 10 лет после того, как по большинству направлений работы уже прекратились. Как заявил в 1970-х гг. один из сотрудников ЦРУ, пособие (пособия) Малхолланда — единственный продукт MKULTRA, судя по всему, избежавший уничтожения». Ответственный за MKULTRA Готтлиб в 1964 г. отмечал: «За последние несколько лет все очевиднее становится тот факт, что общее направление исследований [биологического и химического воздействия на человеческое поведение] все менее актуально для сегодняшних сложных операций. С научной точки зрения воздействие указанных материалов и методик на отдельных людей чересчур непредсказуемо, чтобы от них была какая-либо польза в оперативной практике».

В то же время уничтожение документации MKULTRA само по себе становится для Управления источником проблем. В ответ на многочисленные публикации в New York Times, где сообщалось о злоупотреблениях и неподобающих действиях ЦРУ, связанных со шпионажем внутри страны, в декабре 1974 г. Сенатский комитет во главе с сенатором Фрэнком Черчем инициировал расследование. Одно из сенсационных разоблачений деятельности ЦРУ, сделанное в ходе слушаний, было связано с обнаружением не уничтоженных два года назад архивных документов MKULTRA финансового и административного характера. Сенатский комитет тщательно изучил документацию и установил, что на конспиративных квартирах ЦРУ в Калифорнии и Нью-Йорке проводились эксперименты с провокационными названиями, вроде операции «Полночный оргазм» (Operation Midnight Climax). В ходе подобных экспериментов проводилось наблюдение за тем, как действует ЛСД на ничего не подозревающих людей — или, как их называли в документах, «клиентов», — которых проститутки заманивали на конспиративные квартиры. Им подмешивали в напитки не только ЛСД, но иногда «сыворотку правды» или прочие психотропные субстанции, а сотрудники ЦРУ тщательно фиксировали эффект препаратов, наблюдая за испытуемыми из соседнего помещения через зеркало одностороннего видения.

Несмотря на то что доктор Готтлиб к тому времени уже два года был в отставке, в октябре 1975 г. он был вызван Сенатским комитетом для дачи показаний и был вынужден в течение четырех дней подряд давать объяснения. Задаваемые ему вопросы касались экспериментов с наркотическими веществами и, очевидно, не затрагивали темы работы Малхолланда на ЦРУ. По прошествии нескольких месяцев расследования и тысяч часов свидетельских показаний Комитет Черча пришел к выводу, что ЦРУ следует привлечь к ответственности за провалы в области «контроля и управления» всего по двум экспериментальным проектам с наркотиками, одним из которых был инцидент 1953 г., закончившийся гибелью доктора Олсона. После этого Комитет заключил, что ни один сотрудник ЦРУ из привлекавшихся к проекту MKULTRA не был замешан ни в каких противозаконных или преступных деяниях.

#i_011.png

Экспериментатор, участвующий в операции «Полночный оргазм» ведет наблюдение за номером отеля из соседнего помещения через зеркало одностороннего видения, делая фотографии и фиксируя происходящее

Сам Малхолланд, верный клятве, до самой смерти в 1970 г. так никогда и не обмолвился ни единым словом о своей тайной роли «мага из ЦРУ». Так что широкая публика узнала о его секретных сношениях с ЦРУ и об интересе Управления к внедрению в практику шпионажа приемов сценических трюков и магии лишь в 1977 г., когда с документов MKULTRA был снят гриф секретности. Потом об этой истории забыли без малого на четверть века, пока в 2001 г. журнал Genii не опубликовал статью историка иллюзионного искусства Майкла Эдвардса; затем в августе 2003 г. там же появился материал Ричарда Кауфмана, а в конце 2008 г. была издана биография Малхолланда, написанная иллюзионистом Беном Робинсоном под названием «Маг из ЦРУ: тайная жизнь Джона Малхолланда» (MagiCIAn: John Mulholland's Secret Life).

В рассекреченных документах ЦРУ, статьях в Genii и в книге Робинсона упоминалось таинственное иллюстрированное «пособие» Малхолланда, рассказывающее, как овладеть приемами магии для потенциального использования в оперативной работе сотрудников разведки. Кроме того, в документах MKULTRA приводятся названия семи глав первого стостраничного пособия Малхолланда, но, как отмечает Эдварде, «и сегодня — через пять десятилетий после его написания — изложенные в том руководстве трюки и подходы к их применению все еще имеют гриф «совершенно секретно»».

Робинсон со своей стороны, комментируя плотную завесу секретности вокруг тех пособий Малхолланда, отмечает: «Из пособия, состоящего из 121 страниц и восьми глав, правительство рассекретило и разрешило для публикации лишь 56 страниц. Из этих 56 страниц текст виден едва ли на двух третях страниц, а остальные цензурированы [т. е. текст затемнен]». В истории TSS, написанной в 2000–2001 гг. историком ЦРУ для внутреннего пользования, присутствует упоминание о пособии Малхолланда под грифом «совершенно секретно» и указано, что не существует ни одного экземпляра данного пособия.

Нам же теперь известно, что в рамках сотрудничества с ЦРУ Малхолланд подготовил как минимум два иллюстрированных пособия. В первом изложены и проиллюстрированы многочисленные «фокусы», преимущественно выполняемые за счет ловкости пальцев и трюки «крупным планом», позволяющие незаметно прятать, транспортировать и подбрасывать малые дозы жидкостей, порошков или маленькие пилюли. Второе пособие, гораздо меньшего объема, раскрывает методы, используемые фокусниками и их ассистентами для тайного обмена информацией в отсутствие каких-либо заметных признаков контактов между ними. Оба пособия составлены в форме общих рекомендаций, а не как инструктаж по подготовке конкретных операций. Насколько известно, сохранилось лишь по одному экземпляру каждого из этих пособий.

Для Готтлиба и его преемников применяемые практикующими иллюзионистами методики введения в заблуждение, помноженные на «магию» технологий, представляли собой очень заманчивые перспективы совершенствования тайной доставки материалов и тайных коммуникаций. Изложенные Малхолландом принципы исполнения фокусов соответствовали доктрине ЦРУ о специальной технической подготовке, и в последующие десятилетия талантливые консультанты ЦРУ по вопросам магии обеспечивали оперативный персонал Управления инновационными приемами маскировки и сокрытия тайных операций. В мире шпионажа можно наблюдать множество элементов иллюзионного искусства, это сценический менеджмент, ловкость рук, изменение внешности, перевоплощение, эскапология (трюки с освобождением от цепей), специальные приспособления и тайники, например в виде монет.

 

Сценический менеджмент и дезориентация

Инструктируя офицеров разведки, Джон Малхолланд объяснял, что в отличие от иллюзионистов их успех подкрепляется тем, что окружающие не воспринимают их как тайных манипуляторов и даже не подозревают в них таких умений. Приемы незаметного подбрасывания пилюль, порошков, отравы и прочих «подарков» от ЦРУ, которым он обучал, предназначались для незаметного исполнения на глазах множества людей, ведь если бы они заподозрили истинный смысл действий исполнителя, его немедленно скрутили бы и передали властям. Для успеха разведчика (или тайного агента), как и его специальных приемов, критически важно понимание потенциально враждебных условий и «управление» ими с учетом, что «аудитория» культурно чужда исполнителю, неконтролируема, а подчас невидима. Аналогично этому успешный сценический маг всегда отдает себе отчет, что трюк не получится, если происходящим на сцене и аудиторией не управлять сознательно.

Как мастер микромагии, Малхолланд инструктировал подопечных «трюкачей», что «чем больше артист находится в поле зрения аудитории, тем меньше у него возможностей незаметно произвести какие-либо манипуляции. Например, аудитория непременно заметит, если стоящий на сцене фокусник сунет руку в карман, однако это действие можно произвести совершенно незаметно, даже находясь прямо перед носом зрителя, если рука будет вне поля его зрения». Магия в таком стиле как нельзя лучше подходила для вынашиваемых ЦРУ операций, предполагавших совершение незаметных манипуляций в непосредственной близости от «объекта».

Зону обзора на сцене иллюзионист организует таким образом, чтобы иметь возможность выполнять трюки, не обнаруживая перед зрителями своих манипуляций и секретного оборудования. А сценические декорации, реквизит, освещение и даже очаровательная ассистентка, невольно приковывающая к себе взгляд зрителей, еще больше отвлекают внимание от фокусника и гарантируют нужный эффект. На подготовку сложных номеров фокусник выделяет достаточно времени, чтобы отточить каждое движение и довести представление до совершенства. Другое дело секретный агент — любой, даже малейший промах для него губителен, и если иллюзионист, работая «вживую», за оплошность расплатится мимолетным конфузом, то агент заплатит жизнью.

Для достижения полного эффекта иллюзии и разведчик, и иллюзионист пользуются аналогичными навыками и приемами сценического менеджмента. Реальность подменяется правдоподобием, чтобы скрыть истинные цели и убаюкать внимание наблюдающих. Чтобы все прошло без сучка без задоринки, и фокуснику, и тайному агенту надлежит тщательно спланировать исполнение, до седьмого пота отрепетировать и мастерски исполнить.

Когда фокусник готовит выступление, он задается такими вопросами: «Что представляет собой сцена, где я буду выступать?» и «Кто будет в зале, какая публика?» Малхолланд учил, что к этим вопросам надо добавить еще два: «Какова цель моей операции?» и «Как провести операцию скрытно, не привлекая внимания?» Лишь имея четкие ответы на эти вопросы, можно приступать к оценке предполагаемых места действия и аудитории.

Для фокусника идеальное исполнение иллюзии — конечная цель. Для разведчика же иллюзия лишь отвлекает внимание от его тайных действий. Для него залог успеха в том, чтобы избежать как наблюдения очевидцев (случайных зевак), так и интереса со стороны сотрудников контрразведки (враждебного наблюдения) и не вызвать подозрения в причастности или принадлежности к агентуре. Набор типичных тайных действий такого рода включает незаметный обмен информацией, деньгами, необходимым оборудованием и т. п. между шпионом и сотрудником разведки.

Хороший сценический менеджмент обеспечивает условия, в которых аудитория верит не тому, что подсказывает здравый смысл, а тому, что видит. Умение человека рационально объяснить что угодно практически безгранично. Он «знает», что человеческое существо не способно к левитации и не может выжить, если его распилить пополам, тем не менее и то и другое происходит на искусно организованном представлении. ЦРУ научилось умело эксплуатировать способность человека к самообману, когда шпиону нужно, чтобы те, кто ведет за ним слежку, не придавали значения происходящему у них под носом и воспринимали ситуацию как не внушающую подозрений. Предположим, сотрудник разведки имеет обыкновение парковать свою машину у бордюра прямо перед домом. Слежка противника уже зафиксировала этот факт. В день, когда разведчик оставляет в тайнике информацию для агента, он паркует машину не возле дома, а на противоположной стороне улицы. Для агента это сигнал, в то время как группа наблюдения не придает этому значения.

Стратегическая дезориентация становится еще эффективнее в сочетании с маскировкой и иллюзией. Например, во время Второй мировой войны известный английский иллюзионист Джаспер Маскелайн использовал свое искусство «отвода глаз» в интересах Гражданского управления по маскировке (Civilian Camouflage Directorate). Чтобы ввести противника в заблуждение, были сделаны надувные резиновые макеты танков, а настоящие танки закамуфлировали с помощью фанерных корпусов под грузовой транспорт. Колонна фальшивых грузовиков могла скинуть камуфляж и появиться перед противником, словно по волшебству материализовавшись «из воздуха»!

Подобные операции применялись и в ходе боевых действий на море. Так, в 1915 г. был создан противолодочный корабль-ловушка Q-boat, на вид совершенно безвредный старенький пароход, ни дать ни взять легкая добыча, на что и «купились» германские субмарины — они подошли так близко, что оказались в радиусе действия палубных орудий, умело закамуфлированных под палубные рубки и шлюпки. Для полной иллюзии команду Q-boat обрядили в выцветшую старенькую униформу гражданского флота, а капитан и большая часть команды прятались, чтобы со стороны казалось, что на старой калоше совсем малочисленная команда. Лишь когда субмарины противника подошли на расстояние «смертельного удара», ловушка захлопнулась, маскировочная шелуха полетела прочь, и боевой корабль предстал перед противником во всей красе убийственной огневой мощи.

Успех кораблей-ловушек Q-boat навел ЦРУ на мысль воспользоваться этим опытом. В 1961 г. в Гонконге были закуплены обычные китайские джонки и превращены в быстроходные боевые катера. На них поставили морские дизели, оборудовали тяжелыми пулеметами пятидесятого калибра и пусковой батареей 3,5-дюймовых ракет, естественно, закамуфлированной. С виду переоборудованные джонки выглядели как обычные, что позволяло им курсировать вдоль вьетнамского побережья севернее демилитаризованной зоны. При необходимости они могли мгновенно сбросить маскировочную личину и, прежде чем удалиться на большой скорости, садануть как следует из огневых средств.

Отставной офицер Управления технических служб ЦРУ Тони Мендес описывал изощренные методы проведения агентурных операций в Москве, когда усилиям американской разведки противостояли элитные подразделения наружного наблюдения из Седьмого управления КГБ. Сначала их бдительность усыпили регулярными разъездами сотрудников американского посольства по Москве и области, причем эти перемещения всегда были одни и те же, так что «наружка» перестала тщательно отслеживать их. Подготовка проводилась в течение нескольких месяцев, и лишь после того, как КГБ окончательно привыкал к неизменным маршрутам, офицер ЦРУ «исчезал» на обычное время, чтобы совершить тайную операцию (как правило, оставлял что-то в тайнике или отправлял письмо), прежде чем «появиться» на маршруте с незначительным отставанием от графика. У сотрудников КГБ незначительное нарушение графика подозрений не вызывало.

Как объяснил Мендес, меры по дезориентации противника основаны на том, что «более масштабные действия служат прикрытием для мелких, так как сами по себе эти крупные действия не вызывают подозрений». Один офицер ЦРУ, работающий за рубежом, как-то заметил, что для скрытных коммуникаций с агентурой очень полезно иметь собаку. С собакой можно совершать длительные прогулки, в том числе поздним вечером, что таит массу возможностей незаметно оставить сигнал или проверить тайник (мелкие действия). Служба наружного наблюдения со временем привыкает к регулярным ночным вылазкам подопечного, и внимание усыпляется — никому и в голову не приходит, что в это время объект занимается секретной деятельностью.

Чтобы преуспеть в создании иллюзий, и фокусник, и тайный агент должны эффективно управлять местом проведения операции и зоной обзора. Сотрудник ЦРУ Хевиленд Смит, бывший в конце 1950-х гг. в составе резидентуры в Чехословакии, разработал новые практические методики, основанные на использовании слабых мест в зонах обзора наружки, работавшей против него в Праге. Смит обнаружил, что, когда он перемещался по городу по привычным маршрутам, «топтуны» неотступно шли за ним по пятам. При этом, сворачивая направо, он на несколько секунд «выпадал из их поля зрения». Вместо того чтобы отрываться от слежки, Смит приспособился осуществлять тайные действия «буквально под носом» наружки, пока находился в «мертвой зоне». Позже Смит попробовал эту методу на следующем месте службы, в Восточном Берлине, и снова трюк сработал. При тщательной подготовке «сцены действия» он мог выполнять оперативные задания в эти короткие периоды, когда был вне поля зрения.

Смит не переставал совершенствовать свою технику работы «в мертвой зоне», чтобы незаметно обмениваться информацией со своей агентурой, а в 1965 г. консультировался с действующим иллюзионистом по поводу методов дезориентации. Приступая к очередной операции, Смит применял ортогональный подход — прямые углы или правые повороты, — чем обеспечивал себе несколько мгновений свободы от слежки. Во время демонстрации трюка своему боссу, главе Восточноевропейского отдела, в вашингтонском отеле «Мэйфлауэр», Смит добавил новый дезориентирующий маневр. По договоренности со Смитом другой офицер ЦРУ, Рон Эстес, повернул направо, входя в отель, а в правой руке у него был небольшой пакет, скрытый под переброшенным через руку плащом. Изображая агента, сам Смит ожидал в холле неподалеку от двери, стоя возле телефонных автоматов. Приблизившись к нему, Эстес перебросил плащ с правой руки на левую, слегка встряхнув его. В то же мгновение правой рукой он незаметно вручил Смиту пакет. Движение плаща привлекло внимание наблюдающих к левой руке и отвлекло от пакета. Незаметно получив пакет, Смит поспешил покинуть место действия и юркнул на лестницу. Наблюдатели из ЦРУ ничего не знали о технике трюка и нетерпеливо осведомлялись, когда же будет выполнена передача материала. Трюк сработал! Дезориентирующее действие умножило эффективность сценического менеджмента.

Театральные возможности при искусном их использовании обеспечивают сценическому магу существенные преимущества. Благодаря правильно поставленному свету внимание аудитории фокусируется на видимых деталях, которые призваны усилить эффект иллюзии, а все, что не предназначено стороннему глазу, спрятать. Реквизит и материалы, необходимые артисту в процессе выступления, заранее подготавливаются. Доступ на сцену преграждается, чтобы никто посторонний не мог проникнуть и подсмотреть секреты фокусника. Офицер разведки лишен таких преимуществ, поскольку место действия или его «сцена» зависит от требований секретной операции, и потому практически отсутствует возможность контролировать аудиторию, освещение и зону видимости. Как бы тщательно ни был спланирован и отрепетирован тайный «трюк» разведчика, при его исполнении всегда найдется место случайностям. Невидимые и непрошеные очевидцы, как и тайная слежка контрразведки, могут разоблачить секретную операцию, что для разведчика и его агента чревато гибельными последствиями. Так что необходимы дополнительные предосторожности.

Роберт Ханссен — хорошо подготовленный офицер контрразведки и сотрудник ФБР, который дал согласие шпионить в пользу советской, а потом российской разведки, — избрал в качестве «сцены» пешеходные мостики в парках северной части штата Вирджиния. В ночное время он прятал плотно завернутые и перетянутые бечевкой пластиковые пакеты для мусора, туго набитые секретными документами США, или же забирал вкладки — мешки, содержащие деньги и бриллианты. Ханссен надежно контролировал места тайников — свою сцену, — предпочитая действовать, когда парки были практически безлюдны; к тому же выбранные им места плохо просматривались со стороны, так как находились в самых лесистых и изолированных уголках парков. Места для операций Ханссен подбирал самым тщательным образом, чтобы он сам был максимально незаметен для случайных посетителей и в то же время мог заметить возможную слежку до того, как он оставит или заберет что-то. Таким образом, Ханссен пользовался преимуществами даже большими, чем у сценического фокусника, поскольку отсутствие аудитории — в чем он мог удостовериться — фактически гарантировало успех.

Едва ли у ЦРУ были операции более опасные или важные, чем тайный, или нелегальный, вывоз (эксфильтрация, эвакуация) собственных разведчиков, агентов или перебежчиков из враждебного государства или из угрожающей ситуации. В период холодной войны ЦРУ и британская разведка МИ-6 активно использовали приемы сценического менеджмента, нередко очень похожие на те, что применяются в мире иллюзий. Благодаря этому им удалось осуществить более 150 секретных операций, в ходе которых люди вместе с семьями были возвращены, выражаясь языком разведчиков, «с холода».

В 1985 г. именно благодаря приемам сценического менеджмента британской разведслужбе удалось спасти одного из самых ценных своих разведчиков от неминуемой гибели. Полковник КГБ Олег Гордиевский занимал одну из высоких должностей в КГБ и, будучи советским резидентом в Лондоне, тайно сотрудничал с британской разведкой. Его предал сотрудник ЦРУ, перебежчик Олдрич Эймс, и Гордиевский был отозван в Москву, где против него имелись серьезные подозрения. Олдрич снабдил КГБ множеством косвенных свидетельств предательства Гордиевского, тем не менее прямых доказательств, которые дали бы основание арестовать высокопоставленного офицера КГБ, не было. Каждый день Гордиевский подвергался многочасовым допросам, следователи шаг за шагом выстраивали здание обвинения против него, однако ночью все же отпускали его домой, в квартиру, напичканную скрытыми прослушивающими устройствами. Делалось это не без умысла — КГБ рассчитывал, что Гордиевский проговорится жене или предпримет попытку связаться с британцами, что и станет решающим доказательством его предательства. Гордиевский же сумел тайно привести в действие план экстренного спасения, которым его обеспечил МИ-6. Во время ежедневной пробежки он оторвался от наблюдения и поездом, а потом автобусом добрался до финской границы.

Одновременно с его бегством беременная сотрудница британского посольства была отправлена из Москвы в Хельсинки, чтобы показаться врачу. Когда машина с англичанкой — а она ехала с водителем — достигла финской границы, они встретились, и Гордиевский спрятался в багажнике. Поскольку машина была с дипломатическими номерами, на границе ее не должны были досматривать. Однако во время проверки документов на границе служебная собака одного пограничника, овчарка, начала подозрительно принюхиваться к автомобилю, причем в районе багажника, где находился Гордиевский. Мгновенно сориентировавшись, беременная дама-дипломат непринужденно вытащила из сумки сэндвич с куском мяса и предложила собаке — в качестве отвлекающего маневра. Ее находчивость, направленная на дезориентацию противника, пусть это и была собака, спасла жизнь Гордиевскому, и он стал первым человеком, которому удалось вырваться из-под неусыпного ока Москвы и седьмого управления КГБ.

Классическим примером операции ЦРУ, потребовавшей безошибочного сценического менеджмента для тайной экс-фильтрации, стала операция по вызволению из Ирана шестерых американских дипломатов, которым в ноябре 1979 г. пришлось скрываться за пределами американского посольства в Тегеране, после того как здание посольства было захвачено иранскими «студентами» и основной состав дипломатов попал в заложники. Мендес, который в ту пору возглавлял отдел маскировки Отдела технических служб (Office of Technical Service, OTS) ЦРУ, адаптировал методику эксфильтрации к конкретной ситуации. Для осуществления операции по спасению Мендес с помощью лауреата премии Американской академии киноискусства, известного голливудского специалиста по гриму Джона Чемберса придумал великую иллюзию. Была создана фиктивная кинокомпания Studio Six Productions, которая якобы снимает фильм в стиле фэнтези под названием Agro. Студия объявила, что съемки будут проходить в Иране и съемочная группа отправится на место, чтобы выбрать подходящую натуру в окрестностях Тегерана. Обманутое этой уловкой иранское правительство, как и рассчитывал Мендес, должно было удовлетворить просьбу съемочной группы в надежде, что готовность к сотрудничеству с голливудской компанией несколько смягчит дурную международную славу Ирана после захвата посольства иностранного государства.

В ходе подготовки сцены действия Мендес открыл студию по кинопроизводству в одном из павильонов киностудии Columbia в Голливуде и для пущего правдоподобия запустил рекламу на целую страницу в ведущем издании американской киноиндустрии, голливудской газете Variety. Мендес выдал себя за европейского кинематографиста, под вымышленным именем получил визы в иранском посольстве в Швейцарии и с группой коллег в январе 1980 г. направился в Тегеран. Установив контакт с шестерыми дипломатами, скрывавшимися в канадском посольстве, Мендес объяснил им, как под прикрытием съемочной группы и при помощи маскировочного грима и сфабрикованных канадских паспортов их вывезут через тегеранский аэропорт. Большой энтузиаст по части фокусов и крупный специалист по «оценке подлинности документов», а проще говоря, мастер подделки документов, Мендес продемонстрировал фокус с винными пробками, чтобы показать соотечественникам, как обман и сценический менеджмент можно использовать при возникновении возможных трудностей. Эта демонстрация «магии и иллюзии», которую Мендес назвал «Непроницаемые пробки», вселила в дипломатов уверенность в осуществимости плана.

До конца недели Мендес со товарищи трудились над изготовлением «новых» канадских паспортов с поддельными иранскими выездными визами. Каждому из шести дипломатов предстояло при помощи косметических средств и грима предстать в новом облике в стиле Голливуда. Один консервативный дипломат обзавелся снежно-белой шевелюрой, уложенной в соответствии с последним писком моды. Как описывал Мендес, после переодевания «[дипломат] оказался в брюках в облипку без карманов и в синей шелковой сорочке, расстегнутой до середины волосатой груди и открывавшей взору золотую цепь с медальоном. Когда дипломат прошелся по комнате в наброшенном на плечи пальто, развевающемся, словно пелерина, у него был вид записного голливудского щеголя».

Для шести дипломатов, изображающих съемочную группу, заказали авиабилеты на рейс авиакомпании Swissair, вылетавший ранним утром 28 января 1980 г. из тегеранского аэропорта Мехрабад. Мендес и его помощники прибыли в аэропорт в 5.30 утра, чтобы заранее «подготовить сцену», пока сотрудники таможенного и паспортного контроля будут сонные как мухи, а представители революционной стражи, самый потенциально опасный источник проблем, будут еще в постели. На багаже беглецов красовались бирки и наклейки с изображением эмблемы Канады, красного кленового листа; возле «киношников» на «сцене» в виде зала вылета отирался сам Мендес, впечатляя случайных зрителей «голливудскими разговорами», что придавало ситуации еще больше достоверности. Спектакль отлично дополняли манеры и одежда преобразившихся дипломатов, и после полудня они без всяких приключений прибыли в швейцарский Цюрих и обрели свободу.

#i_012.png

Комментируя метод эвакуации американских дипломатов, иллюзионист Джим Стейнмейер отметил: «Импровизация Мендеса основывалась на тщательно отрепетированных сценах, на кропотливой работе с документами, на продуманной легенде для каждого участника операции и всестороннем изучении ситуации. Если шестерым американцам позволили непринужденно разгуливать по залу аэропорта у всех на виду, то это всецело благодаря тому, что инсценировка была превосходно подготовлена, а сам спектакль мастерски сыгран. Это было доказательство правоты иллюзиониста Гарри Келлара, хваставшего, что, когда публика зачарована им, он «и слона проведет по сцене, и никто не заметит»».

Персонал доктора Готтлиба, ранее числившийся в TSS, Управлении техническими службами, перешел в ведение OTS, Отдел технических служб ЦРУ, и привлек к сотрудничеству новое поколение магов и иллюзионистов

 

Ловкость рук

Существует расхожее и неверное представление, будто рука быстрее глаза. Однако эффектные трюки фокусника или разведчика нельзя объяснить быстротой рук. На самом деле рука гораздо медленнее глаза, а для того, чтобы ввести кого-либо в заблуждение, вовсе не нужно двигаться быстро. Иллюзия прежде всего ментальна, а не визуальна, и, когда маг или шпион дурачит свою аудиторию, глаза зрителей видят только то, что хочет показать исполнитель.

Малхолланд как раз и занимался тем, что при помощи ловкости рук, т. е. отточенных незаметных глазу зрителя манипуляций с предметами создавал правдоподобные иллюзии и дурил публику. Малхолланд признавал, что подобным методам могут обучиться офицеры разведки и применять их в шпионаже. Вместо быстрых вороватых движений, которые наверняка привлекут внимание как агентов наружного наблюдения противника, так и объекта операции, Малхолланд рекомендовал уловки, со стороны кажущиеся совершенно безобидными и естественными, будь то жест, смена положения тела или рук.

Трюки, которые успешно выполняются за счет ловкости рук и создают иллюзию, задействуют психологию, введение в заблуждение и естественную последовательность движений. Фокусник и шпион дезориентируют аудиторию, заставляя смотреть в нужном им направлении, чтобы отвлечь внимание от тайного действия. Мозг человека способен в каждый конкретный момент концентрироваться только на одной мысли, а следовательно, управляя визуальным восприятием событий, происходящих вокруг него, можно внедрить в его сознание ложные представления и обмануть память. Например, Малхолланд учил офицеров, что зажженная спичка в момент прикуривания отвлекает внимание и маскирует движение другой руки, подбрасывающей таблетку. Внимание концентрируется на язычке пламени, и это мешает заметить тайное действие.

Малхолланд понимал, что для поддержки разведчиков с их довольно ограниченными навыками манипуляций необходимы мелкие предметы реквизита. Понимал он и то, что это должны быть самые обыденные предметы, чтобы не вызывать подозрений у наблюдателей или очевидцев. Обычные предметы, такие как сигареты, спичечные коробки, карандаши, монеты, настолько повсеместно распространены, что не обращают на себя внимания. Большинство людей и мысли не допускает, что такие вещи могут быть частью шпионского реквизита, поэтому их удобно использовать, чтобы прятать пилюли, порошки и снадобья наподобие тех, что изготавливались MKULTRA.

Офицеры разведки взяли на вооружение и другие приемы отвлечения внимания с помощью ловкости рук и обычных вещей. Так, во времена, когда еще не было гонений на курение и курильщиков, фокусники часто использовали в качестве профессионального реквизита папиросную бумагу. Оперативные сотрудники ЦРУ применяли ее для секретных записей во враждебной или угрожающей обстановке, а если возникала угроза разоблачения или операция оказывалась на грани провала — достаточно было прикосновения зажженной сигареты, чтобы мгновенно их уничтожить. Для агентов наружки все эти действия выглядели вполне естественными, а единственное, что они смогли бы обнаружить в подобном случае, — кучка пепла.

В более поздние годы, когда развернулась борьба с курением, оперативники ЦРУ вместо папиросной бумаги стали отдавать предпочтение бумаге, которая растворяется в воде. Тайные сообщения и инструкции по проведению операций стали писать на специальной бумаге, которую можно быстро и полностью уничтожить в чашке кофе, выплеснуть вместе с водой или даже проглотить. Так, Рышард Куклински, самый ценный агент ЦРУ в Польше в 1970-е гг., хранил написанный на такой растворимой бумаге план экстренного спасения под шкафчиком в туалетной комнате, так что в случае опасности от компромата легко можно было бы избавиться, бросив его в стоящий рядом унитаз.

Принципиально важный для разведчика навык — делать незаметно для окружающих фотографии. В 1960-х гг. ЦРУ потребовался эффективный способ заставить «исчезнуть» микрофотокамеру «Минокс» после секретной съемки. Проблему удалось разрешить с помощью ловкости рук и приспособления из арсенала фокусников, используемого для создания иллюзии исчезновения предметов. В данном случае как нельзя лучше подошла тонкая резинка, с помощью которой фокусники исполняют трюк с монеткой, исчезающей с ладони вытянутой руки, когда резинка, стягиваясь, мгновенно увлекает монетку в рукав. Правда, вместо резинки искусники ЦРУ применили самосворачивающуюся рулетку, представляющую собой тонкий черный шнурок с концом, закрепленным на корпусе камеры. Сама рулетка была изнутри вшита в кожаную нашивку на рукаве. Когда исполнитель держал «Минокс» в руке, шнур рулетки натягивался, а после съемки секретного документа ему оставалось только разжать руку и позволить камере «исчезнуть» в рукаве.

При помощи ловкости рук можно усовершенствовать тайную операцию и другим, опосредованным путем. Например, работающие под прикрытием агенты часто сталкиваются с трудностями, когда надо стать своим в группе людей, подозрительно воспринимающих чужаков. Одно из решений проблемы внедрения — простенький трюк под названием «чудо-подставка под пивную кружку», которая помогает привлечь внимание объекта и «войти с ним в контакт». Что для этого нужно?

Берется свернутая 50-долларовая купюра и помещается в разрезанную бритвой на два слоя картонную фирменную подставку под пиво Heineken. Потом подставку склеивают и на время кладут под пресс (можно в книгу), чтобы она просохла. Оперативник тем временем каждый вечер заходит в пивной бар, где в одиночестве потягивает пиво и при этом неторопливо разрывает пополам картонные подставки Heineken, лежащие стопкой на стойке. Бармен в конце концов интересуется, зачем он это делает, а тот отвечает, что «компания Heineken проводит промоакцию, помещая 50-долларовые купюры в обычные картонные подставки под пивные кружки». Какое-то время спустя оперативник, используя ловкость рук, незаметно подкладывает в стопку заранее подготовленную подставку. Продолжая свое развлечение, он наконец доходит до подброшенной им подставки, рвет ее и — о чудо, вот она, заветная бумажка в 50 долларов! Счастливчик демонстрирует бурный восторг, привлекая всеобщее внимание, и на радостях заказывает пиво всем присутствующим в баре. Естественно, посетители собираются вокруг него! И хотя внимание привлекла подставка с сюрпризом, успех представления определяется сценическим менеджментом и ловкостью рук.

 

Маскировка и перевоплощение

Для успеха постановки фокуса иллюзионисты часто привлекают к работе дублеров, близнецов, прибегают к полному маскараду, до неузнаваемости меняя облик, или используют маскировочный реквизит. В ЦРУ специалисты по маскировке находят эффективные решения по изменению внешности, опираясь на навыки, освоенные в Голливуде. Как и в случае сценического перевоплощения, чем меньше времени человек будет на глазах наблюдателей, тем менее изощренной должна быть маскировка. Легкая маскировка требует лишь парика, очков, родинки, усов и /или бороды, накладок на зубы и определенных предметов одежды. Такой маскарад применяется в разведке, например в случаях, когда надо встретиться с неизвестным добровольцем, который ищет встречи «с кем-нибудь из американской разведки». В подобных случаях сотрудник ЦРУ прибегает к легкой маскировке для изменения внешнего облика, чтобы впоследствии не быть узнанным террористами или представителями местной контрразведки. Однако на случай, если выяснится, что «доброволец» обладает ценной информацией и качествами, необходимыми, чтобы в будущем стать агентом, его было необходимо защитить, и легкая маскировка сотрудника ЦРУ помогала «добровольцу» не обращать на себя внимания, пока он покидает место встречи.

В конце 1970-х гг. голливудский специалист по гриму Джон Чемберс сотрудничал со специалистами ЦРУ над созданием нового поколения масок, для чего ему пригодились приемы, придуманные в ходе работы над фильмом «Планета обезьян». В маски были встроены управляемые элементы, чтобы они казались «живыми», когда человек говорил или моргал. Иллюзия правдоподобия, создаваемая новыми масками, сохранялась при многочасовом наблюдении. Более изощренные методы маскировки могут включать изменение пола или этнической принадлежности. Соответствующим образом подобранная одежда меняла тип сложения и комплекцию, а зубные накладки — черты лица и характер речи. При помощи разных причесок можно было сделать исполнителя старше или моложе.

В начале 1980-х гг. работавшие в Москве оперативные сотрудники ЦРУ для встреч со своей агентурой нередко использовали в качестве легкой маскировки типичную для советских служащих одежду

ФБР годами применяло методы маскировки в ходе контрразведывательных операций для сбора улик против американцев, работавших на советскую разведку и полагавших, что они успешно вышли из игры. Переодетый и замаскированный сотрудник ФБР, говоривший с заметным восточноевропейским акцентом, одетый в плохо подогнанный костюм, явно сшитый в какой-нибудь стране Восточного блока, старался «восстановить контакты» с бывшим агентом. И хотя «отставные шпионы» поначалу настораживались, грамотный сценический менеджмент и обезоруживающие вопросы вроде: «Должны ли мы вам еще денег?», в конце концов заставляли бывшего агента проболтаться. Ценным уловом одной такой операции стал отставной полковник американской армии Джордж Трофимофф, на протяжении 25 лет до отставки в 1994 г. бывший важным агентом КГБ. В 1997 г. к нему пришел переодетый сотрудникбюро, и с тех пор почти два года подозреваемый «снабжал» его компрометирующими деталями, пока, наконец, не было собрано достаточно улик для ареста Трофимоффа. Им двигало желание получать деньги за информацию, которую он поставлял во время активной работы, но за которую, по его мнению, ему не заплатили. В 2001 г. Трофимофф, тогда уже в 75-летнем возрасте, предстал перед судом и был приговорен к пожизненному заключению.

Смены образа могут происходить с такой скоростью и изобретательностью, что порой такое трудно даже вообразить. Когда за секунду ассистент фокусника оказывается на другой стороне сцены, аудитория воспринимает это не иначе как «волшебство», не представляя себе, что могут быть иные объяснения. А между тем фокусники проделывают такие трюки каждый вечер. Нечто подобное было и в репертуаре Гарри Гудини, когда он самым таинственным образом умудрялся проникнуть сквозь только что сложенную кирпичную стену — это была одна из самых эффектных его иллюзий. Вот как описывает фокус Р. Д. Адаме, специалист, который конструировал для Гудини магический реквизит: «Перед аудиторией на сцене появлялась бригада из дюжины или более каменщиков в синих рабочих комбинезонах и строила настоящую кирпичную стену высотой семь-восемь футов, которая тянулась от рампы через всю сцену до задника. Когда они заканчивали работу, Гудини был готов «исчезнуть». После нескольких соответствующих ремарок он вставал позади небольшой загородки вроде суфлерской будки, а каменщики медленно двигали ее к середине стены. Потом они обходили стену и с другой стороны устанавливали вторую такую же загородку точно напротив первой. Гудини тем временем громко возглашал: «Я здесь! Я здесь!», а размахивающие руки, просунутые в отверстия загородки, создавали видимость его присутствия. В следующее мгновение руки исчезали, и Гудини выходил из-за загородки по другую сторону стены».

Одно время скептики полагали, будто Гудини проделывает это, пролезая в люк, оборудованный в подполе под сценой и выходящий с другой стороны стены. Однако это утверждение было безосновательно, так как специальный комитет, всякий раз проверявший чистоту эксперимента, обнаружил бы люк. Позже, чтобы убедить зрителей, что он их не обманывает, Гудини даже подкладывал внизу стены лист бумаги или стекло, демонстрируя отсутствие подпольного люка. А секрет, по словам Адамса, заключался в следующем: «Гудини проходил через стену только в умах чересчур доверчивых зрителей. На самом деле, пока первая загородка, за которой стоял Гудини, выдвигалась к центру стены, он быстро натягивал синий комбинезон и как можно ниже надвигал на лоб каскетку каменщика. Когда загородка касалась стены, он уже был одним из каменщиков, на которых публика обращала мало внимания. Переодетый, он заходил за вторую загородку, оттуда подавал голос, а за первой в этот момент появлялись его «руки», а на самом деле механическое приспособление, приводимое в действие тросами, которыми управлял скрытый за сценой механик. Что и довершало обман, убеждая публику, что Гудини все еще за загородкой № 1, хотя он был уже за загородкой № 2».

Такой загадочный и убедительный трюк можно создать и с привлечением в качестве ассистентов близнецов или двух одинаково загримированных людей. Один из них якобы исчезает и тут же появляется на другом конце сцены, иногда для пущего эффекта даже подвешивается над сценой. Чтобы иллюзия была полной, ассистентка — чаще всего привлекательная яркая блондинка — и ее дублерша должны иметь похожие фигуры, одинаковые костюмы, макияж и прически (или парики). Для зрителей, которые никогда не видели девушек вместе и не имели возможности сравнить их, они идентичны. Чем меньше у зрителей времени на разглядывание элементов, задействованных в обмане, скажем деталей костюма и внешнего облика ассистента, тем более эффективна иллюзия. Как можно заметить, фокусник никогда заранее не объявляет, как и чем он собирается поразить (или обмануть) публику, так что у зрителя нет возможности или повода изучать всех присутствующих на сцене.

#i_014.jpg

Один из самых мистических трюков Гудини. А.

Кирпичная стена возводилась на плите из стекла. Б. Механические руки приводились в движение тросами. В. Гудини, переодетый каменщиком, переходил по другую сторону стены, стоя за загородкой, сбрасывал комбинезон, а потом появлялся перед публикой.

В ЦРУ иллюзии с перевоплощением двойников получили название «трансфера идентичности». Так, сотрудник исчезает из какого-то места и выныривает где-нибудь еще как тот же самый человек или другой. Если трюк был тщательно подготовлен, наружное наблюдение противника никогда не обнаруживало подмены, а сотрудник получал возможность оторваться от слежки и осуществить намеченную разведоперацию. Успешные «трансферы идентичности» в исполнении ЦРУ включали нечто вроде спектакля, который происходил в течение нескольких часов до замены. Само действие требовало всего нескольких минут, и заметить его практически невозможно даже для опытного тренированного наблюдателя. Целью инсценировки, представленной наблюдателю, было не столько обмануть его визуально, сколько заморочить ему голову. И переодевание было важным, но всего лишь одним из элементов «магии», необходимой для перевоплощения, где бы оно ни происходило, в помещении или на улице.

Москва представляла собой один из самых опасных для ЦРУ оперативных плацдармов в период холодной войны, поскольку аппарат агентурного наблюдения седьмого управления КГБ действовал с высокой эффективностью. Сотрудники ЦРУ днем официально работали обычными сотрудниками каких-нибудь ведомств, а ночами и в выходные занимались разведкой. И хотя в силу дипломатического иммунитета они не могли подвергаться преследованию в стране пребывания, их постоянной головной болью было не засветить своих агентов, которые могли быть арестованы и наказаны. Поэтому для сотрудников ЦРУ действовало категорическое правило — прежде чем идти на задание, обеспечить отсутствие «хвоста», т. е. слежки, чтобы не подвергать опасности своего агента. Для этого с успехом применялись всевозможные уловки, схожие с теми, что за десятки лет до этого изобрел Гудини.

Один из первых примеров успешного исполнения в Москве трюка с «трансфером идентичности» был призван обеспечить отсутствие слежки во время тайной встречи с особо важным агентом. Офицер ЦРУ тщательно спланировал спектакль с участием сотрудника одинакового с ним размера во время официального приема, на котором они оба должны были присутствовать.

В назначенный вечер офицер в сопровождении супруги прибыл на прием, одетый в протокольный костюм с галстуком. Его партнер по операции, который не был под подозрением, явился в ультрасовременном кричащем наряде 1970-х гг. Оба знали, что их появление на приеме было зафиксировано сотрудниками наружного наблюдения КГБ, расставленными вокруг здания, где проходил прием. Затем пожаловал третий участник операции, официальный сотрудник посольства — его привезла на машине жена, поскольку в предыдущие выходные на лыжной прогулке он получил травму. Он был на костылях, с гипсовой повязкой на голени и одетый в спортивную куртку и лыжную шапочку. Когда все трое были в сборе, разведчик обменялся одеждой и «идентичностью» с тем, кто был в модном прикиде, и в компании травмированного и его жены покинул прием.

Наружка КГБ зафиксировала, что сотрудник посольства с женой и кричаще одетым приятелем ушли с приема, однако продолжала считать, что разведчик все еще в здании. В машине разведчик переоделся в неприметный костюм и пальто, заранее припасенные в салоне, и спокойно встретился с агентом. Прежде чем вернуться на прием, он снова переоделся и вошел в здание все в той же компании — с приятелем на костылях и его женой. А там была проделана обратная процедура, и разведчик, уже в официальном костюме, присоединился к компании, извинившись за недолгое отсутствие — пришлось, посетовал он, «отвечать на вопросы очередного чванливого бюрократа из Вашингтона». Таким образом, с блеском проведенная операция по трансферу идентичности, которая одурачила КГБ, могла бы сделать честь самому Гудини.

Другой прием трансфера идентичности позволил сотруднику разведки незаметно покинуть автомобиль, ехавший по темным московским улицам, хотя сотрудники наружки в следовавшей за ними по пятам машине считали, что объект все еще там. Сначала разведчик и водитель двигались по ночному городу с нормальной скоростью, зная, что за ними неотступно следуют машины наружного наблюдения КГБ, держась на некотором расстоянии. Американцы по опыту знали, что когда автомобиль притормаживает и делает правый поворот на темную улицу, то на несколько мгновений исчезает из поля зрения наблюдателей. В этот краткий миг in obscura, или «гэп;>, как это называют разведчики, сотрудник ЦРУ, занимавший место рядом с водителем, имел возможность незаметно покинуть автомобиль. Главная задача заключалась в том, как скрыть от наружки отсутствие человека в салоне, чтобы, когда машины слежения повернут на улицу, в идущей впереди — по-прежнему виднелись два силуэта.

Решить проблему помогло техническое подразделение ЦРУ, изготовившее объемный макет человеческого торса с поворачивающейся головой, оборудованный рычажным подъемным механизмом, который приводился в действие пружиной. Вся конструкция легко складывалась и помещалась в небольшом чемоданчике или в вещевом мешке. Это устройство тут же окрестили «чертиком из табакерки». Если чемоданчик с «игрушкой» находился на переднем сиденье, водитель мог одной рукой отщелкнуть замок и мгновенно выпустить «чертика», так что в следующее мгновение он уже возвышался над спинкой сиденья.

#i_015.png

Вместо тросов, которые приводили в действие искусственные руки в фокусе Гудини с проходом через кирпичную стену, специалисты ЦРУ использовали в «чертике» триггерный механизм, чтобы поворачивать голову манекена и убедить КГБ, будто в машине находится живой человек. Когда после выполнения задания разведчик был готов вернуться в машину, водитель одним движением складывал манекен в чемоданчик и спихивал на пол. Сотрудникам ЦРУ было ясно, что эффективно инсценировать этот трюк они смогут, взяв под контроль место действия (пустые улицы Москвы), освещение (поворот на неосвещенную улицу), аудиторию (сотрудники наружного наблюдения в едущей следом машине), момент (когда машины наблюдения оказываются на приличном расстоянии) и зону видимости (значительное расстояние, с которого велось наблюдение).

Для одного из самых необычных трюков с трансфером идентичности требовалась собака крупной породы. В 1970 г. в ЦРУ был задуман план по отправке за рубеж сотрудника со взрослым кобелем сенбернаром, весившим более 80 кг. Когда требовалось тайно доставить оперативного агента в нужное место, он облачался в собачью шкуру, и хозяин собаки вывозил его под видом сенбернара в переносном собачьем домике, якобы для осмотра ветеринаром. Для пущей убедительности внутри шкуры помещался портативный магнитофон с записью собачьих звуков и динамиком. Прибыв в безопасное место, разведчик мог скинуть шкуру и выполнить задание. А по завершении «осмотра» разведчик в виде сенбернара и в его клетке мог вернуться «домой».

Нельзя сказать, что идея выступать под видом животного так уж нова, ее изобрели еще во времена Второй мировой войны. Известно, например, что британское Управление специальных операций (Special Operations Executive — SOE) разработало инновационный маскировочный реквизит для десантников, которых предполагалось забросить на территорию оккупированной немцами Франции. Это были каучуковые макеты коров, полые внутри, куда помещалось два человека. Коров предполагалось раскрашивать так, чтобы они по масти не отличались от коров, распространенных в той местности, где планировался десант. Согласно плану, агенты должны были прыгать с парашютами вместе с коровами; по приземлении они должны были первым делом зарыть парашюты. После этого им предстояло занять место в своих половинах «коров» в ожидании подразделений французского Сопротивления, которые должны были переправить их в безопасное место. Полевые испытания показали, что «коровий» камуфляж отлично подходил для ночного времени, и хотя англичане произвели некоторое количество резиновых буренок, никаких документальных свидетельств их использования в оперативных условиях обнаружено не было.

 

Эскапология

Опасности неотделимы от шпионажа, и даже самые опытные разведчики и тайные агенты при неблагоприятном стечении обстоятельств могут быть схвачены и посажены под замок. Искусство и практика высвобождения от пут, будь то веревка, наручники, смирительная рубашка, тюремная решетка или даже страна, носит название эскапологии. Маги и фокусники давно и с успехом развлекают зрителей, желающих видеть «невозможное» освобождение. Шпионы тоже имеют на вооружении подобные приемы и технологии, предназначенные для ситуаций, когда заключение чревато смертью, а побег немыслим.

Изобретательные умы постоянно придумывают специальное оборудование и техники высвобождения практически из любого заточения. Шпионская братия также давно взяла на вооружение многие из техник избавления из неволи, которыми цирковые артисты последние полтораста лет развлекают публику.

Чтобы избавиться от пут и цепей, требуются специальные технические знания, припрятанный ключ или инструмент либо готовый прийти на помощь сообщник. В начале 1900-х гг. Гарри Гудини блистательно применял все эти элементы, что и позволило ему стать мировой знаменитостью своего времени. Свою удивительную изобретательность он продемонстрировал в 1903 г. на гастролях в России, бросив вызов тайной полиции империи. Гудини заявил, что сумеет выбраться из «сибирской транспортной камеры», огромного «сейфа на колесах» с конной тягой, предназначенного для перевозки заключенных в Сибирь.

Вызов был принят, и Гудини, догола раздетый, в ледяной тюремной камере был тщательно обыскан тремя тюремщиками, закован в наручники и ножные кандалы и заперт внутри ящика. Изнутри к замку было не подступиться, лишь снаружи имелась узкая прорезь, через которую в замок вставлялся ключ, причем, чтобы отомкнуть его, требовался уже другой ключ. Тем не менее по прошествии нескольких минут Гудини появился перед взорами тюремщиков, пораженных и разъяренных одновременно. Вскоре им стало ясно, как он сумел выбраться, однако они были озадачены тем, как хитрец пронес в тюрьму свои инструменты.

Гудини начал готовиться за день до намеченного трюка. Его ассистенту Францу Куколю удалось подглядеть, что представляет собой ящик снизу — оказалось, деревянный пол усилен лишь тонким цинковым поддоном. Едва увидев это, Куколь уже понял, что для побега нужно было всего два инструмента: пила Джильи — хирургическая пила с гибким полотном — и миниатюрный резак. План Гудини состоял в том, чтобы, не покушаясь на тяжеленную дверь и хитроумный замок, исчезнуть из ящика через пол. А необходимый для освобождения инструмент он пронес с собой, использовав трюк с «шестым пальцем». Дело в том, что при личном обыске тюремщики сначала досматривали его выше пояса, а потом ниже. Воспользовавшись этим, Гудини сначала маскировал свой «шестой палец» в кармане брюк, а потом, когда обыскивали нижнюю часть тела и ноги, прятал в сжатой ладони. Оказавшись взаперти, он тут же привел в действие свой план, сделав прорезь в цинковом полу, а потом выпилив отверстие в половицах. Свои способности он объяснил техническими навыками, физической формой и хитростью, благодаря чему удалось скрыть оборудование, необходимое для побега.

Несколькими годами ранее, точнее, в 1900 г. уникальные способности Гудини привлекли внимание шефа специального отдела британского Скотленд-Ярда Уильяма Мелвилла. Отказавшись от наручников, которые показались ему бутафорскими, Мелвилл сковал руки Гудини, обхватившие колонну, полицейскими наручниками Скотленд-Ярда и был несказанно удивлен, когда через несколько секунд Гудини оказался свободен. «Будьте уверены, молодой человек, Скотленд-Ярд вас не забудет», — молвил Мелвилл.

Мелвилл осуществил собственное предсказание. В 1914 г. в преддверии Первой мировой войны Британия готовила тайных агентов для операций против Германии, и те из них, кто посещал школу шпионажа при МИ-5, прослушали лекции Мелвилла на тему «Как отпирать замки и тайком проникать в чужой дом». В обучение были включены также лекции «Техника обмана», «Способы избежать подозрений», «Воля к убийству», «Секс как оружие разведки», а в конце кровавый класс д-ра Маквиртера — как «покончить с собой в случае поимки».

Методики чудодейственного освобождения Гудини оказали влияние и на последующие поколения рыцарей плаща и кинжала. Клейтон Хаттон, во время Первой мировой войны пилот Летного королевского корпуса (как первоначально назывались британские ВВС), в конце 1930-х гг. сам предложил свои услуги военной разведке. Правда, перечень его навыков не вызвал особого интереса со стороны представителя разведведомства, проводившего с ним собеседование, однако стоило Хаттону упомянуть о своем сильнейшем интересе к «магам, иллюзионистам и эскапистам», как интервьюер навострил уши. Хаттон рассказал, как отозвался на пари на 100 фунтов, обещанных в 1913 г. Гудини любому, кто соорудит деревянный ящик, из которого великий маг не сможет выбраться. Хаттон принял вызов, сконструировал устрашающего вида ящик, в который заперли Гудини, закованного в наручники, засунув его для верности еще и в мешок. К большому разочарованию Хаттона, Гудини за считаные минуты вернул себе свободу.

Дальше Хаттон рассказал, что лишь спустя годы ему стал известен секрет Гудини. Оказывается, его собственный помощник, первоклассный столяр Тэд Уизерс, перед испытанием был подкуплен Гудини за три фунта. Уизерс заколотил ящик фальшивыми гвоздями, чтобы проще было выбраться. Мешок Гудини разрезал «бритвенным лезвием», полученным перед самым трюком при рукопожатии от человека, который последним вышел на сцену, — то был его сообщник». Выслушав эту историю, интервьюер, офицер британской разведки майор Дж. Рассел, заметил: «Возможно, вы тот, кто нам нужен. Мы как раз подыскиваем кого-то вроде организатора аттракционов, кто понимал бы в эскапологии. Похоже, что вы удовлетворяете требованиям». Так Хаттон был принят в разведку.

* * *

В британской военной разведке управление МИ-9 отвечало за обучение личного состава приемам предотвращения захвата противником, организации побега в случае захвата, сбора разведданных и передачи информации. Главной базой для обучения служила Разведшкола-9 (Intelligence School 9 — IS-9). Туда и зачислили Хаттона. В его задачу входило придумывать способы и применения вспомогательных средств уклонения от захвата, побега и тайных контактов с военнопленными.

Чтобы избежать захвата, необходимы компактные средства ориентации на местности — вроде карты и компаса, которые легко переносить и прятать. Хаттон помнил, какие методы использовал Гудини 30 лет назад для сокрытия вспомогательных средств для побега, и адаптировал их для нужд МИ-9, чтобы спрятанные шпионские причиндалы не обнаружили германская полиция и охранники. Карты с маршрутами тайной эвакуации наносились на фальшивые рубашки игральных карт, на тончайший шелк или рисовую бумагу, чтобы их можно было во много раз сложить до совсем крошечных размеров. Миниатюрную подзорную трубу помещали в мундштук или курительную трубку; в пряжку на ремне, и даже прятали компасы с помощью намагниченных бритвенных лезвий. Одна из самых остроумных хитростей Хаттона — компас в стандартной латунной пуговице форменного мундира. В первой версии этого тайника лицевая часть пуговицы с левой резьбой откручивалась, как обычно. Но когда немецкие охранники разоблачили этот фокус, Хаттон придумал новшество — снабдил пуговицу, скрывавшую компас, правой резьбой, и уловка сработала — когда немецкий стражник начинал откручивать лицевую часть пуговицы как обычно, против часовой стрелки, она только еще плотнее закручивалась.

Поистине требовалось безграничное воображение для изобретения способов сокрытия шпионского инвентаря. Один такой набор, предназначенный для освобождения и бегства, состоял из спрятанных в ручке перочинного ножика кусачек для проволоки, пилок и отмычки. Другой, замаскированный в каблуке ботинка, который легко можно было вынуть через откидную заслонку на прямой стороне каблука, включал шелковую карту, компас и малюсенький напильник. Впервые делать каблук полым придумал в 1901 г. брат владельца магической лавки Уилл Гладстон специально для Mokana shoe, башмака, который помогал Гудини обманывать полицейских, настырно обыскивающих его перед каждым его трюком с побегом. Хотя его раздевали донага, Гудини требовал оставить ему ботинки, чтобы не стоять босиком на холодном полу.

Во время Второй мировой войны нашлись новые добровольцы из мира сценической магии, пособлявшие британской военной разведке своим мастерством. Один из них — Чарльз Фрейзер-Смит, в прошлом миссионер, придумывал технические новинки и трюки для подразделений британской разведки — Управления специальных операций и МИ-6, борющихся со спецслужбами стран нацистского блока. Среди таких устройств был карманный радиоприемник, что казалось невозможным во времена, когда обычные радиоприемники были такими громоздкими, что воспринимались как мебель. При помощи мини-приемников тайные агенты, а также заключенные обеспечивались односторонней радиосвязью. Один из радиоприемников, предназначенный для узников лагерей военнопленных, был изготовлен нарочито грубо, чтобы казалось, что он собран самими военнопленными.

Пила Джильи, которую использовал для своих трюков Гудини, способна перерезать стальной прут в дюйм толщиной, и она отлично помещалась в шнурке ботинка британского летчика — так, «на всякий случай». Маленькие лезвия для разрезания веревок, прикрепленные к медным монетам, оставались не обнаруженными при личном обыске.

Другие ножевые лезвия монтировались в элемент жесткости задника ботинка, так что даже если обладателя ботинок связывали по рукам и ногам, он все равно мог дотянуться до скрытого в ботинке лезвия. Военная форма конструировалась с учетом быстрого превращения в цивильную одежду. Для этого в вещах диверсанта имелась обычная чернильная авторучка, но резервуар для чернил заполнялся краской. После перекраски и «обрезания» военная форма приобретала вид обычной гражданской одежды, что делало ее обладателя менее заметным, а значит, повышало шанс на спасение. Даже в дизайне кожаных летных ботинок предусматривалась возможность «конверсии» в мужские туфли гражданского образца при помощи скрытого в ботинке маленького лезвия.

Ректальный суппозиторий ЦРУ представлял собой многоцелевой инструментарий, упакованный в водонепроницаемую капсулу из черного пластика или алюминия; ок. 1955 г. (реальный размер — 10 см х 2,5 см)

Разработанный в начале XX в. Гудини и его коллегами по цеху инструментарий для тайного побега получил дальнейшее развитие и успешно совершенствовался в период холодной войны. Пока Гудини обыскивали, он прятал набор миниатюрных отмычек в небольшом яйцеобразном футляре у себя во рту, ближе к задней стенке глотки. Такая маскировка позволяла не обнаружить его при обыске даже самым дотошным тюремщиком. Позаимствовав у Гудини идею, специалисты ЦРУ разработали специальный суппозиторий в виде портативного набора инструментов, помещенных в черную водонепроницаемую пластиковую капсулу. Этот «шпионский несессер» включал девять миниатюрных инструментов для освобождения и побега, в том числе кусачки, монтировку, ножовки, напильники, сверло и расширитель. Инструмент складывался в капсулу длиной примерно 10 см и диаметром 2,5 см.

Работа с отмычками, которую даже Гудини приберегал в качестве последней надежды, издавна была полезнейшим навыком разведчика. Шпионов учили: прежде чем вламываться в запертое помещение или освобождаться из него — по возможности попытаться добыть оригинал ключа, универсальный ключ или отмычку, используя принцип фокусника — «выпросить, позаимствовать, подкупить или украсть». С добытого ключа ничего не стоит незаметно сделать оттиск — при помощи глины или воска, причем на крайний случай подойдет даже кусок мыла. Потом с оттиска можно сделать отличный дубликат и тайно хранить при себе. Для этой цели УСС (Управление специальными службами), а позже ЦРУ разработало специальное приспособление — небольшую алюминиевую коробочку с формовочной глиной, которую можно было всегда носить в кармане. А если требовалось взломать замок, умельцы ЦРУ довели до совершенства спроектированный сначала УСС перочинный ножик, оборудованный шестью маленькими отмычками того же типа, что 70 лет назад использовал в своем тайном снаряжении Гарри Гудини.

 

Маскировка

Традиционно внешний облик магов и чародеев тщательно продуман, от них ждут утонченности и блеска, на протяжении всего представления они должны источать уверенность в себе и не терять самообладания. Идеально сшитый костюм предусматривает специальные карманы, где можно спрятать всякие мелкие предметы реквизита фокусника, в том числе монетки «с секретом», игральные карты, носовые платки, цветы, полые макеты большого пальца и даже живых зверушек! Так и шпионы носят одежду, специально сконструированную для их «представлений».

Если фокусник на сцене желает явить взорам публики крупного кролика, то у него под мышкой должен быть «кроличий садок», где заранее припрятан длинноухий. Но если одеяние фокусника слишком плотно облегает тело, пузырь под мышкой будет слишком заметен. С другой стороны, если на фокуснике просторный до полу балахон, это сразу вызовет подозрения. Как отмечал писатель Дэрил Фитцки: «С точки зрения сценической магии любое отклонение от нормы привлечет нежелательное внимание. Чародею всегда следует выглядеть органично. Малейшая неестественность немедленно заставит зрителя насторожиться». Будь то фокусник или тайный агент, в одежде специального покроя должны размещаться все спрятанные предметы с учетом веса и объема, так чтобы при этом они были доступны во время выступления или секретной операции.

Офицер ЦРУ Ричард Джейкоб как раз был в таком плаще специального покроя, когда в 1962 г. его задержали в Москве сразу же после того, как он извлек микрофильм, спрятанный в спичечном коробке за радиатором в вестибюле одного общественного места. Закладку сделал знаменитый советский шпион, полковник ГРУ Олег Пеньковский. Во врезном кармане спецплаща Джейкоба имелась небольшая прорезь, и, когда он заметил, что к нему направляются, он опустил коробок в карман, так, чтобы тот провалился в прорезь и упал на пол. Только благодаря этой прорези Джейкоб не был взят с поличным — украденной секретной информацией в руке или кармане.

#i_017.png

Серебряный доллар Пауэрса в разрезе: внутри видна булавка

Другой предмет одежды, открывающий фокуснику или разведчику идеальные возможности спрятать что-то, — обувь. Излюбленным приемом маскировки небольших предметов для разведчиков времен холодной войны стал ботинок Mokana с полым каблуком, в котором Гудини хранил свой инструментарий для побегов. Агенты ГДР широко использовали каблуки как женской, так и мужской обуви в качестве тайников для транспортировки кассет «Минокс». А чехословацкая разведка (СтБ) умудрилась поместить в каблук ботинка ничего не подозревающего американского посла подслушивающее устройство с радиопередатчиком. При активизации устройства посол превращался в ходячую радиостанцию, обеспечивая вражеской разведке прослушку секретных разговоров.

В конце 1950-х гг. по заказу ЦРУ Специальное оперативное управление армейского Центра биологических исследований в Форт-Детрике, штат Мэриленд, в сотрудничестве с TSS разработало для летчиков самолетов-разведчиков U2, совершавших облеты территории СССР, тайник из монеты. Эту серебряную монету достоинством в один доллар в оправе с ушком можно было подвесить на шею, как медальон. Внутри полости была спрятана ядовитая игла. Булавка была вмонтирована в отверстие, высверленное в ребре монеты, и удерживалась внутри оправой. Когда маленькое отверстие в оправе совмещалось с отверстием в монете, булавка выскакивала наружу под действием пружинки. Небольшой укол иглой вызывал почти мгновенную смерть. Такую монету получил 1 мая I960 г. штатный пилот ЦРУ Фрэнсис Гэри Пауэре, готовившийся к полету на U2 в Пешавар (Пакистан). Его маршрут предполагал перелет через территорию Советского Союза. Самолет был сбит советскими силами ПВО в районе Свердловска, а Пауэре приземлился с парашютом на колхозном поле, спрятал булавку в карман, а монету выбросил. И то и другое было найдено сотрудниками КГБ, и оба предмета фигурировали в качестве улик на судебном процессе по обвинению Пауэрса в шпионаже.

#i_018.png

Игла представляла собой крохотное сверло, припаянное к головке обычной булавки. Футляр был сделан из тонкого шприца с заостренным металлическим наконечником

Предметы шпионского арсенала, применяющиеся при проведении тайных операций, могут быть замаскированы в одежде или спрятаны в естественных отверстиях тела. В первой половине XX в. одним из популярных номеров сценических магов было чтение мыслей на расстоянии, где иллюзия «телепатии» создавалась при помощи вокодеров. В 1970-х гг. с развитием новых технологий появились миниатюрные радиопередатчики и радиоприемники, с легкостью маскируемые в одежде. Они соединялись с наушником при помощи тоненького проводка, который выводился через заднюю часть шеи. Для маскировки проводка агент отпускал длинные волосы на манер хиппи. С изобретением миниатюрных слуховых аппаратов, крепившихся прямо в ушном канале, в проводках вообще отпала необходимость.

Теперь уже требовалось маскировать сам наушник, а не провода. Для этой цели в ЦРУ разработали силиконовое покрытие под цвет кожи, которое камуфлировало наушник, воспроизводя контуры и светотени ушной раковины. Иллюзия была настолько полной, что ввела в заблуждение даже сотрудников КГБ — они проглядели замаскированный наушник, когда обыскивали офицера ЦРУ Марту Петерсон, захваченную в 1977 г. в Москве возле тайника. Им удалось найти спрятанный в бюстгальтере шпионский передатчик, который крепился под мышкой с помощью липучки, но из-за отсутствия проводка кагэбисты даже не подумали о наушнике.

В подобных целях использовались и другие части тела, а также естественные отверстия. Так, в конце 1960-х гг. ЦРУ заказало военным обеспечить способ маскировки сверхминиатюрного спасательного радиопередатчика для сбитых летчиков, которых могли схватить и подвергнуть обыску. Благодаря совершенствованию транзисторов на микросхемах удалось создать радиопередатчик величиной не более половины сигаретной пачки, но требовалось надежно замаскировать его на теле летчика, чтобы при обыске устройство невозможно было обнаружить. Технические специалисты ЦРУ, зная, что при личном обыске сотрудники безопасности, как правило, не подвергают тщательному досмотру гениталии захваченного мужчины-агента, придумали именно там прятать аварийный передатчик. Была разработана модель ложной мошонки из силикона, надеваемой поверх собственных органов. Подобранный в соответствии с цветом и анатомическими особенностями «носителя» протез, не вызывая подозрений, надежно скрывал аварийный радиопередатчик.

Другого рода проблемы приходится решать при разработке методов маскировки более крупных объектов. Сценические маги научились с успехом делать это, поскольку все находящиеся на сцене предметы — от стола фокусника до элементов опоры (подставок, платформ) — рассматривают как место, где можно спрятать какой-нибудь предмет, животное или человека. Маскировка таких тайников представляет собой целое искусство, где задействованы освещение, расположение, дизайн, с учетом углов зрения, а также работа искусных мастеров. Так, ящик, где находится ассистентка, которую собираются распиливать пополам, со стороны выглядит неправдоподобно маленьким, чтобы там поместился еще кто-то. И хотя в действительности он достаточно вместительный, зритель воспринимает искусно созданную иллюзию за реальность.

#i_019.png

Разведчики и фокусники используют скрытые полости, чтобы обмануть публику.

 Для успеха этого фокуса нужно спрятать вторую женщину в ящике, который с виду слишком для этого мал. В данном случае маг скрывает настоящий размер ящика с помощью занавески.

Эту уловку в своих целях использовало и ЦРУ, когда во времена холодной войны готовило операцию по тайному вывозу своего агента из Восточной Европы в новеньком «мерседесе». Для этого пришлось немного поколдовать с топливным баком: он был разделен перегородкой на два отсека, в одном из которых, хотя и скрючившись, мог поместиться человек. При этом снаружи автомобиль выглядел совершенно новым, будто только что покинул заводские ворота.

Разведслужбы мира применяли и другие виды тайных убежищ при необходимости незаметно перевезти человека, находящегося под наблюдением. Их решения опирались на те же принципы обмана, которые используют иллюзионисты. Например, была придумана стопка багажа на ручной тележке. С виду части багажа казались цельными, но каждый элемент открывался, что позволяло посадить внутри человека. В другой раз специалисты ЦРУ для маскировки агента использовали большую складскую тележку, груженную упаковками бутилированной воды.

#i_020.png

В модифицированном топливном баке, лишь частично заполненном бензином, оставалось место, где мог спрятаться человек, которого эвакуировали из опасной зоны. Со стороны машина ничем не привлекала внимания

Каждый ящик упаковывался в полиэтилен, и со стороны создавалось впечатление, что свет проходит через все ящики. На самом же деле во внешних упаковках бутылки были заполнены не с водой, а специальным пластиком, хорошо отражающим свет. Внутри, за внешним рядом упаковок было достаточно места, чтобы там поместился человек на корточках. Каждый маскировочный трюк ЦРУ разрабатывался на основе последних достижений голливудских мастеров иллюзии, которые привлекались к сотрудничеству в середине 1970-х гг. Принципы оптических иллюзий применяемые для развлечения публики в Лас-Вегасе, прокладывали путь все более отважным и успешным тайным операциям ЦРУ.

Важной областью маскировочных технологий для ЦРУ была разработка не вызывающих подозрения «носителей» — для денег, кассет с микропленкой и прочего шпионского реквизита, которым обмениваются через тайники оперативные сотрудники и агенты. Внешне такой «носитель» представлял собой нечто вполне невинное: ветку дерева, пустую жестянку из-под газировки или даже кирпич, валяющийся на стройплощадке. Такой предмет оставляли в условленном месте и в условленное время, так, чтобы адресат забрал его в течение нескольких минут. В годы холодной войны, когда еще не существовало цифровых технологий, контакты через тайники были основным способом тайной связи, да и теперь они в ходу, в частности, ими пользовался арестованный в 2001 г. Роберт Ханссен.

Иллюзия, что все бутылки в ящиках на тележке заполнены прозрачной жидкостью, позволяет замаскировать тайник, в котором скрывается человек

Требования к оперативной работе во времена холодной войны подтолкнули ЦРУ к использованию для связи через тайники чучел мелких животных и птиц. С точки зрения маскировки некрупных предметов годится практически любое животное. Причем чем более отталкивающе оно выглядит, тем более вероятно, что к нему никто не притронется. Самыми перспективными в этом смысле в ЦРУ сочли тушки голубей и грызунов, которые легко помещаются в кармане и распространены во множестве стран мира. Выпотрошенная тушка достаточно велика, чтобы спрятать такие предметы шпионского снаряжения, как деньги, инструкции, сверхминиатюрные камеры, микропленку, записи и шифро-блокноты. Такого рода контейнер, заряженный начинкой, легко выбросить из идущей на малой скорости машины, особенно если на улицах темно. Этот трюк без труда можно выполнить в любом городе мира. Кому может понадобиться дохлая крыса или разложившийся голубь? На этот вопрос стали искать ответ, когда неожиданно обработанные крысы стали пропадать. Оказалось, это голодные коты, не ведающие о тайном содержимом добычи, таскали крыс до прибытия агента.

Чтобы решить эту проблему, в ЦРУ придумали перед операцией обильно сдабривать тушку жгучим перцем.

Когда фокусник на сцене льет воду из пустого кувшина, зрители верят, что так оно и есть. На самом деле в кувшин помещается резервуар с водой, но благодаря искусно вмонтированному зеркалу зрителям он не виден и им кажется, что вода вытекает из пустого кувшина. Аналогичный принцип взяли на вооружение и в ЦРУ, сконструировав «активные» тайники для агентов — каждый такой тайник сохранял естественную функцию предмета, под который был замаскирован, но при этом он был снабжен незаметной снаружи полостью. Вряд ли кто-то станет проверять зажигалку Cricket с малюсенькой фотокамерой для съемки секретных документов, если ею пользуются по прямому назначению. Точно так же КГБ не обратил внимания на действующую авторучку, где была пилюля с ядом. Существуют и менее изощренные, «пассивные» приспособления, когда предмет не предназначен выполнять никакой функции, кроме маскировки. Взять, например, большой деревянный шкаф для инструмента, вплотную придвинутый к стене в подвале дома — его единственное предназначение — маскировать подземный ход, через который можно незаметно выходить из дома и возвращаться обратно.

Тайники и трюки, изобретенные Малхолландом для сотрудников разведведомства и изложенные в его пособии, сочетали классические методы иллюзионного искусства с использованием для маскировки любых доступных не вызывающих подозрений предметов обихода. Небольшие предметы привлекали меньше внимания, и сам тайник естественно вписывался в «представление». Лучше всего для таких целей служили монеты, которые легко найти в кармане или кошельке каждого.

 

Волшебные монетки

#i_022.jpg

«В исполнении Малхолланда трюк превращается в совершенное волшебство» (Фултон Оурслер)

Монеты служат объектами для трюков, посредством которых фокусники и разведчики с легкостью могут ввести в заблуждение аудиторию, а также решить шпионские задачи. С помощью ловкости рук фокусник для увеселения публики заставляет монетку появляться, исчезать или меняться. Монета в руках тайного агента позволяет скрыть от глаз прикрепленную к ней таблетку, служит контейнером для порошка или тайного послания.

Как уже говорилось, фокусник играет перед публикой, ожидающей, что ее будут обманывать, тогда как тайный агент действует на виду у неосведомленных о «представлении» людей и ничего не подозревающего объекта операции. Сами фокусники называют фокусы с монетками «микромагией» — ввиду малого размера объекта манипуляций и близкого расстояния между исполнителем и аудиторией. Публика должна находиться достаточно близко к исполнителю, чтобы видеть эффекты, иначе она не заметит ничего особенного или даже вообще, что иллюзия свершилась. Что касается сотрудника разведки, то в его деле близость к объекту помогает не только отсечь лишних свидетелей, но также ограничить поле зрения объекта.

При том, что монеты почти идеально подходят для всяких фокусов, манипулировать ими достаточно трудно, для этого требуются сноровка, мастерство и изящество движений. И для фокусников, и для разведчиков повсеместное распространение монет открывает богатые возможности. Монеты не вызывают подозрений, чем выгодно отличаются от прочих предметов иллюзионного реквизита — расцепляющихся колец, деревянных ящиков, шкафчиков и островерхих колпаков, один необычный вид которых сразу вызывает любопытство и удивление. Большинство людей и не догадывается о том, что монету можно модифицировать или использовать для трюков. Такое восприятие может с успехом эксплуатироваться для обмана несведущего объекта.

Малхолланд понимал, что обман аудитории будет наиболее эффективен, если для шпионских «фокусов» использовать настоящие монеты из повседневного обихода, поэтому монеты, которые он рекомендовал в своем пособии, были самые обычные. Например, в одном из описанных Малхолландом трюков используется монета, к обороту которой крохотным кусочком смолы или арабского воска приклеена таблетка. В руке фокусника монета кажется точно такой же, как остальные.

Профессионалы микромагии используют в работе «хитрые» монетки с разными «секретами», технологии изготовления которых аналогичны тем, что применяются для «шпионских монет». Монеты из реквизита фокусников конструируются таким образом, что могут на глазах менять достоинство, «размножаться», проходить через твердые предметы, оставаться неизменными, если их протыкают. Эти и им подобные монетки, над которыми заранее помудрили специалисты, предназначены для быстрых манипуляций в ходе исполнения фокусов. Однако если их рассматривать с близкого расстояния, все хитрости и ухищрения легко заметить, к тому же в большинстве своем они малопригодны для специфических задач разведчиков-профессионалов, когда монеты служат в первую очередь, для скрытных коммуникаций, т. е. для транспортировки и обмена информацией. Например, в начале 1930-х гг. советские агенты прятали секретную информацию, отображенную на микрофотоснимках, «гибкой пленке» или на ленте однократного использования, в полых монетах, особенно если предстояла поездка или сеанс связи между агентом и его куратором.

США впервые вплотную заинтересовались практикой использования шпионских монет в начале 1950-х гг., когда развернулось резонансное «Дело о пустом пятицентовике». В 1953 г. мальчишка — уличный газетчик в Бруклине — уронил монетку в пять центов, а она возьми да распадись на половинки, а внутри — крохотный кусочек микропленки. Как установили в ФБР, на пленке оказалось зашифрованное послание. Посредством монеты осуществлялся обмен информацией между советским разведчиком Рудольфом Ивановичем Абелем и его помощником Рейно Хаяханеном, который случайно потерял ее.

#i_023.jpg

Шпионский реквизит советской разведки в виде пятирублевой монеты, изготовленной так, чтобы служить футляром для микропленки и шифровок.

Тайник открывался при помощи мелкого инструмента (или простой иголки), который вставлялся в крохотное отверстие в девятке на дате 1991, выбитой на реверсе

26 июня 1953 г. пятицентовик осмотрели в ФБР — снаружи он выглядел как обычный, за исключением отверстия на одной из сторон, такого крохотного, что войти туда могло лишь острие тонкой иглы, под действием которой монету можно было разнять на части. Специальный агент ФБР Роберт Лэмфер изучил монету и резонно заключил, что на территории Нью-Йорка советские нелегалы проводят тайную операцию. Однако в ФБР не смогли установить владельца монеты или расшифровать послание.

Тайна оставалась нераскрытой вплоть до 1957 г., когда Хаяханен эмигрировал в Париж и сообщил, что Рудольф Иванович Абель получал зашифрованные инструкции из Москвы с помощью монеты. При последующем обыске в квартире Хаяханена был обнаружен еще один шпионский контейнер такой же конструкции, в виде финской монеты в 50 марок.

В нем тоже имелось полое пространство и малюсенькая дырочка, высверленная в буковке а в слове Tasavalta на реверсе. В том же 1957 г. Абель был обвинен в шпионаже и провел в заключении пять лет из 30, к которым был приговорен, а в 1962 г. его обменяли на летчика Гэри Пауэрса.

При всем удобстве использования монет в качестве тайников их легко потерять. При ее малом размере монету легко уронить, по ошибке расплатиться ею в магазине или потерять среди другой мелочи. Подобный казус случился в начале 1950-х гг. с другим советским нелегалом Валерием Михайловичем Макаевым. Возвращаясь к месту тайной службы из отпуска в Москве, он случайно потерял швейцарскую монету, в которой помещалась микропленка с инструкциями по оперативной работе. КГБ отозвал его назад в Советский Союз, на чем карьера незадачливого шпиона и закончилась. Нет никаких данных об обнаружении этой монеты, и не исключено, что она все еще находится в обращении.

Разведведомства Советского Союза и других стран Восточного блока — Польши, Чехословакии, ГДР и Венгрии — в период холодной войны широко использовали монеты в качестве микроконтейнеров. Внешняя разведка ГДР, например, производила три модификации монет-тайников, которые открывались разными способами. Каждая внешне ничем не выделялась среди других монет того же номинала, и для каждой имелся свой способ вскрытия.

Монета «с микроотверстием» открывалась при помощи специального инструмента или иглы. По дизайну она очень похожа на монеты с тайниками, использовавшиеся КГБ.

Монета «с завинчивающейся крышкой» представляла собой две половинки: внешняя, с насечкой по краю, была чуть большего размера, другая, поменьше, служившая лицевой стороной монеты, вставлялась в первую и плотно прилегала, образуя внутри полость. Снаружи это было незаметно, и единственно, что могло выдать шпионскую монету, — чуть меньший, чем стандартный, вес. Чтобы открыть такую монету, ее следовало поместить на ладонь и открутить внутреннюю часть большим пальцем другой руки.

Монета «с кольцом», снаружи ничем не отличавшаяся от обыкновенных, открывалась только калиброванным специальным кольцом.

В 1966 г. КГБ отправил на работу в Южную Африку майора Юрия Николаевича Логинова, по легенде канадского бизнесмена литовского происхождения. Он обжился, наладил собственный бизнес и начал готовиться к эмиграции в Соединенные Штаты. С собой у него имелась монетка, внутри которой была спрятана микропленка с его персональным кодом, перечнем частот для радиосвязи, позывными, расписанием приема радиограмм из Центра, инструкциями по проведению тайных встреч с другими агентами КГБ и краткое изложение его легенды.

Мини-тайник в виде рупии был изготовлен в Москве в мастерских Оперативно-технического управления (ОТУ) КГБ. Шпионскую монету собрали из двух обычных рупий, пригнанных так, что внешне монету было не отличить от обычных. Конструкция была во многом аналогична той, что в 1953 г. попала в руки ФБР, — она открывалась иголкой через маленькое отверстие, высверленное на лицевой стороне монеты возле кромки. Игла использовалась, чтобы разделить две половинки, но процесс открывания тайника требовал времени. Тайники такой конструкции как нельзя лучше подходили для целей русских разведчиков, хотя быстрого доступа, необходимого для исполнения фокусов на сцене, у них не было.

Разведслужбы других государств также практиковали изготовление монет с тайниками для хранения и передачи шифровок или информации о деталях агентурной связи. Монеты для тайных операций в основном были развинчивающегося типа, т. е. состояли из двух половинок, снабженных резьбой, которые свинчивались вместе, образуя тайник многократного использования — получив сведения в таком контейнере, агент мог в дальнейшем использовать его для обратной связи. Для тех редких случаев, когда монету-контейнер могли осмотреть более тщательно, изготовлялись «одноразовые» тайники. Внутрь помещали материалы для передачи, монету наглухо закрывали и вес монеты с заложенным внутри секретным содержимым подгоняли под вес стандартной монеты. Открыть такой тайник без специальных знаний было невозможно. Способы открывания были разные. Например, требовался небольшой нагрев монеты, скажем, в чашке с горячим чаем или кофе, чтобы растворить клей или низкоплавкий сплав, скрепляющий вместе половинки монеты.

#i_024.jpg

Образец монеты-контейнера, изготовленный авторами из сувенирной юбилейной монеты в честь 15-летия OTS.

Чтобы открыть ее, нужно вывинтить внутреннюю часть лицевой стороны монеты.

Для изготовления двух элементов развинчивающейся монеты требовался фрезерный станок, чтобы высверлить полости внутри частей и нанести резьбу на «мужском» и «женском» элементах. В одной монете надо было сделать полость на лицевой части, отступив от края так, что оставались дно и ободок. А у другой монеты требовалось срезать ободок и сделать полость с задней стороны, так чтобы при соединении элементов полость оказалась внутри. Казалось бы, для изготовления монеты-контейнера достаточно двух обычных монет, на практике же мастеру требовалось их не меньше шести — слишком сложно было подогнать обе части монеты так, чтобы они абсолютно соответствовали одна другой и плотно свинчивались. Предпочтение отдавалось монетам большей толщины и, соответственно, с более широким ободком, что позволяло сделать стык между двумя частями монеты совершенно незаметным для невооруженного глаза. А дальше в зависимости от размера внутренней полости в монете и материала, из которого она изготовлена, ее вес подгоняли под вес стандартной монеты.

Чтобы открыть развинчивающуюся монету-контейнер, требовалось надавить на лицевую сторону, т. е. на ввинченный диск, и, удерживая его, вращать нижнюю часть по часовой стрелке или против нее в зависимости от того, правой или левой резьбой снабжен контейнер. Точность резьбы и тщательная подгонка исключали риск непроизвольного развинчивания монеты при хранении или транспортировке секретных материалов. Части монеты прилегали одна к другой настолько плотно, что оперативникам и агентам разведки порой приходилось как следует попотеть, чтобы вскрыть тайник. Чтобы монета не проворачивалась в пальцах, использовали клейкую ленту, позволявшую ухватить лицевую часть монеты и открыть ее.

В экспозиции музея ЦРУ в штаб-квартире в Лэнгли (штат Вирджиния) представлен серебряный доллар с изображением президента Дуайта Эйзенхауэра. Вот как описан экспонат на веб-сайте музея:

«Серебряный доллар», полая монета-контейнер: на первый взгляд она ничем не отличается от стандартного серебряного доллара с Эйзенхауэром, на самом деле это тайник, который использовался для хранения донесений или микропленки с секретными сведениями. На вид неотличимый от обычной мелочи, какую носят в кармане, этот контейнер почти не поддается обнаружению. [162]

Откуда взялся этот контейнер в виде серебряного доллара, точно не известно, однако, учитывая, насколько легко открывается этот тайник, едва ли он предназначался для агентурной работы. Если посильнее сдавить монету пальцами, удерживая за край рядом с кромкой, ее половинки раскрываются — крайне ненадежный тайник для ценных секретных материалов; такой может подвести в самый неподходящий момент. К тому же он слишком отличается от других монет-тайников ЦРУ, для открывания которых предусматривался определенный порядок действий.

Так, музейный серебряный доллар обладает одной конструктивной особенностью, более уместной для сценических фокусов, — вместительная полость, которую легко открыть во время представления. Похоже, это тот случай, когда Джон Малхолланд поделился с ЦРУ одним из секретов своего иллюзионного ремесла. Вот какой фрагмент обнаружил в архивном досье Джона Малхолланда иллюзионист и литератор Бен Робинсон:

Хитрая «монета-обманка», предложенная Малхолландом для нужд Управления в 1953 г., представляет собой серебряный доллар выпуска 1921 г. и открывается, если сжать монету большим и указательным пальцами там, где находится слово «peace». При передаче этого сверхсекретного приспособления Малхолланд выставил Управлению счет на $15 за токарные работы. Все указывает на то, что Малхолланд хорошо знаком с такого рода приспособлениями. Известно, что уже в двадцатилетнем возрасте он работал с подобным реквизитом. [165]

#i_025.png

Описанный Робинсоном способ открывания монеты-«обманки» Малхолланда идентичен тому, каким вскрывается контейнер в виде серебряного доллара из музея ЦРУ. Если предположить, что подобные контейнеры вообще когда-либо использовались в шпионских операциях, то скорее всего их применяли для тайной транспортировки порошков, тем более что это одна из главных тем шпионского пособия Малхолланда.

Принципы сценической магии, почерпнутые у Малхолланда и его коллег по цеху, таких как Гарри Гудини и Джон Невил Маскелайн, вкупе с технологиями XXI в. и дальше будут вносить свою лепту в совершенствование шпионских «трюков». Сегодня представляется возможным создать и такую штуку, как «плащ-невидимка» — верх мечтаний как любого сценического мага, так и специалиста по разведывательным операциям. Научные эксперименты доказали возможность создания материала с отрицательным коэффициентом преломления световых лучей, что делает объект из такого материала невидимым для невооруженного глаза или похожим на что-то другое. Сама по себе концепция невидимого глазу объекта не нова — еще в 1897 г. ее популяризовал в своем научно-фантастическом романе «Человек-невидимка» английский писатель Герберт Уэллс. А сценические маги XX в. постоянно делали невидимыми предметы, людей и даже слона — о чем рассказал Джим Стейнмейер в своей книге «Как спрятать слона» (Hiding the Elephant: How Magicians Invented the Impossible and Learned to Disappear). Правда, это ноу-хау не имело практической пользы для целей разведчиков, поскольку требовало сложной системы зеркал и прочего специального реквизита и потому дальше сцены уйти не могло.

Электронные технологии создания эффекта невидимости открывают гигантские возможности для тайных операций. Такие полезные для шпионской работы приспособления, как сенсоры, подслушивающие устройства (жучки), камерыскрытой съемки и устройства перехвата, можно будет использовать открыто и в то же время совершенно незаметно для объектов и случайных свидетелей секретных операций. Агенты и их кураторы смогли бы совершенно безнаказанно использовать тайники; по команде происходили бы электронные перевоплощения. Но какие бы небывалые возможности ни сулили передовые технологии, это всего лишь вспомогательные методы в искусстве обмана и введения в заблуждение; цели и задачи разведчиков и иллюзионистов остаются прежними.

#i_026.jpg

«Всемирно известный фокусник) Джон Малхолланд

Джон Малхолланд был магистром сценической магии и шоуменом.

Единственный известный экземпляр оригинальных пособий Малхолланда, случайно уцелевший во время тотального уничтожения материалов, относившихся к программе MKULTRA в 1973 г., был обнаружен авторами в 2007 г. Далее искусный иллюстратор Фил Франке, взяв за основу оригинальные фотографии Малхолланда, очень низкого качества, скрупулезно воспроизвел иллюстрации. Каждый рисунок в точности передает движения и приемы, которые рекомендовал Малхолланд, обучая «трюкачей» из ЦРУ.

Рисунки, а также текст пособий сведены вместе и впервые представлены вниманию читателя.

«Магия — это искусство создания иллюзии ради удовольствия зрителя».

Девиз на импровизированном гербе в книге Малхолланда по сценической магии Mulholland's Book of Magic, 1963 г.)