Когда я открыла глаза, Джейн стояла у окна.

— Что-то случилось? — спросила я.

— Нет, ничего.

Я села и потянулась за пижамой.

— Просто я подумала, что если ты ищешь ключ, который оставила здесь вчера, то он в верхнем ящике тумбочки.

Она быстро обернулась.

— Ладно, это я отперла ту дверь и забрала ключ. И что?

— Ничего. Это твой ключ, твоя дверь, твой дом. Просто я подумала, что подоконник — слишком заметное место. Если ты, конечно, не положила его туда специально, чтобы кто-нибудь подумал, будто это я отпирала дверь…

— Бренда!

— Тогда почему ты его оставила у меня?

— Милая, должно быть, я просто забыла.

— Ладно. Тогда возьми его и засунь обратно в замок. Если, конечно, не хочешь опять встретиться с местным привидением.

— Значит, ты не веришь, что я видела привидение?

— Я верю, что ты видела… нечто.

— Говорю же тебе, я видела привидение!

— Все в длинном белом плаще и лицо скрыто под капюшоном?

Джейн бросилась ко мне и с силой схватила за руку:

— Ты тоже его видела? Бренда, я так рада! Ты бы никогда не поверила…

Джейн вся дрожала. Я поняла, что на этот раз она не играет, а по-настоящему напугана.

— Завернись в одеяло и разожги камин, — приказала я. — Если хочешь, закрой окно. Да, я тоже кое-что видела.

Джейн примостилась на краю моей кровати. Бледно-зеленое пуховое одеяло отбрасывало тень на ее щеки, придавая им мертвенную белизну.

— Неужели ты не испугалась, Бренда?

— Мне было немного не по себе.

— Не по себе? И только? Бренда, я всегда знала, что ты холодна как лед!

— Должен же хоть кто-то сохранять хладнокровие. Если бы мы обе устроили истерику посреди ночи…

Джейн плотнее завернулась в одеяло.

— Этой женщине придется уйти! — заявила она.

— Почему? Кто будет заниматься хозяйством?

— Я пошлю телеграмму Каммерсонам.

— Думаешь, они вернутся?

— Еще бы!

— Милая, осталась всего одна неделя. Мне надо будет уехать…

— Ты думаешь только о себе. Я собираюсь остаться подольше.

— Вчера ты сказала, что мы уезжаем.

— Вчера я была напугана. Бренда, ты понимаешь, что эта женщина решила, будто я шла в комнату Филиппа?

— А разве это не так?

— Вообще-то я действительно шла в комнату Филиппа. Но это не то, что ты думаешь.

— Тогда зачем же ты шла в его комнату?

— Чтобы выкрасть его альбом.

Это было уже слишком.

— Выкрасть… — заикаясь, повторила я.

— Помнишь, мы были на пляже? Он рисовал…

Я кивнула.

— Я как раз переодевалась. Честное слово, Бренда, я не знала, что Филипп поблизости, а он…

— Он рисовал тебя?

— Голой, Бренда! Я должна забрать этот рисунок. Если Гарри увидит… Он может использовать это против меня. Я имею в виду Филиппа.

— Только не Филипп.

Губы Джейн искривились в безобразной усмешке.

— «Только не Филипп!» — передразнила она. — Ты думаешь, что он лучший на свете? Милая моя, ты совсем не знаешь мужчин.

— Нас зовут к завтраку, а я ужасно проголодалась, — заявила я и направилась в ванную.

День выдался пасмурным и дождливым. Когда мы закончили завтракать, миссис Кларк принялась убирать со стола и мне захотелось ей помочь. После недолгих уговоров она согласилась.

— Не надо говорить Филиппу о том, что случилось вчера ночью, — сказала она, когда мы поднялись к ней на чердак. — Он спал как младенец.

— Я так рада!

— Я тоже. Ему надо спать побольше.

— Конечно. — Я непроизвольно усмехнулась. Миссис Кларк настороженно посмотрела на меня:

— Что в этом смешного?

— Я вспомнила о привидении.

— Не знала, что привидения смешные. Почти все люди их боятся.

— Это зависит от привидения.

Миссис Кларк высоко подняла брови.

— О чем это ты?

Я развернула ее просторную ночную рубашку.

— Я видела наволочку. В общежитии мы тоже делали такое «привидение».

Миссис Кларк упала на стул и расхохоталась.

— Я долго не могла понять, что она задумала, когда Филипп начал искать масло и кисть, чтобы смазать дверь. Потом я обнаружила пропажу ключа и обо всем догадалась. Со мной такие штуки не пройдут.

— Джейн всего лишь собиралась забрать альбом Филиппа.

— Интересно, для чего он ей понадобился?

Мне не хотелось говорить миссис Кларк правду, поэтому я предположила, что Джейн, наверное, хотела таким образом пошутить, однако старушку не так-то легко было провести. Мы направились в комнату Филиппа. Когда миссис Кларк заправляла постель, ее взгляд все время скользил по комнате, и наконец она произнесла:

— Могу поклясться, что он в этом шкафу.

Через минуту миссис Кларк уже держала в руках альбом. Она начала перелистывать страницы, и я вцепилась обеими руками в спинку кровати. Я боялась, что, увидев изображение обнаженной Джейн, миссис Кларк разочаруется в своем племяннике, но больше всего я боялась разочароваться сама.

Наконец миссис Кларк закрыла альбом и швырнула его мне.

— И какой же рисунок ей нужен?

Мне пришлось взять альбом и перелистать его. Меня затошнило, словно я задумала совершить какую-то гадость. На рисунках были скалы, старинные здания, дети, строящие замки из песка, чайки на изгороди. Я все с большим интересом переворачивала страницы.

Вдруг я замерла в изумлении. Я увидела на рисунке свое собственное лицо! Растрепанные волосы, бледные брови, рот, растянутый в лукавой ухмылке. Когда же он успел нарисовать это?

Я со вздохом перевернула страницу. Больше в альбоме ничего не было. Никаких изображений Джейн в голом виде. Кроме того, мне стало ясно, что ни одна страница не была вырвана.

Мы с миссис Кларк пили чай на кухне, когда в дом вошел Филипп.

— Привет! Я думал, вы на улице, дышите свежим воздухом.

Он говорил таким тоном, словно мы две старые девы, занятые вязанием.

— Мне надо в больницу, — сообщил он.

— Вернешься к обеду? — невозмутимо спросила миссис Кларк.

— Не могу обещать. Поеду прямо сейчас. Форбс не любит ждать. Бренда, вы идете?

Не успела я опомниться, как Филипп схватил меня за руку и потащил за собой.

— В Сибурне идет дождь. У нас туман, а в Ригби солнце, так что едем туда. Вы можете подождать меня в машине или прогуляться. Не могу позволить, чтобы в такой прекрасный день вы сидели дома.

— Отличная мысль, — одобрила миссис Кларк. — Она уже достаточно потрудилась на сегодня.

Филипп взглянул на часы.

— Одевайтесь потеплее. В Ригби весной очень холодно. Даю вам три минуты.

Я была готова за несколько секунд, и мои ноги почти не касались ступенек, когда я слетела во двор к машине. Со мной Филипп не играл роль услужливого шофера. Он сидел за рулем и просто распахнул передо мной дверцу.

Вообще-то я не очень люблю машины. Меня пугает скорость, так что легко понять, насколько сильно я была увлечена Филиппом, если могла спокойно сидеть рядом с ним, не обращая никакого внимания на стрелку спидометра. Только когда мы свернули на извилистую дорогу к Ригби, Филипп немного сбавил скорость.

Стоило нам въехать во двор больницы, как к машине подбежали двое мужчин в белых халатах. Один из них распахнул дверцу. Даже не обернувшись, Филипп поспешил ко входу в больницу. Очевидно, он совсем забыл о своем предложении оставить меня в Ригби.

Я неспешно выбралась из машины и тут же поняла, почему Филипп так торопился. Здесь, среди вересковых пустошей, дул такой пронзительный ветер, что я невольно поежилась.

Больница произвела на меня большое впечатление. Видимо, когда-то это был сельский дом. Почему-то он напомнил мне о Скандинавии. Полюбовавшись фронтоном, я зашла за угол и довольно быстро отыскала рентгенологическое отделение.

Наверное, я была похожа на любопытного ребенка, разглядывающего витрину магазина игрушек, потому что вскоре ко мне подошла женщина в белом халате.

— Вы заблудились? — спросила она.

— Я просто смотрела. Я изучаю рентгенологию, но сейчас у меня каникулы.

Женщина улыбнулась:

— Если вам действительно интересно, то заходите.

— А можно?

— Конечно. Сначала налево. Я попрошу кого-нибудь показать вам дорогу.

В коридоре меня встретил санитар.

— Мисс Эдвардс попросила меня показать вам отделение, а потом угостить чаем в комнате для персонала.

— Большое спасибо.

Я с неподдельным интересом осматривала здание, мысленно сравнивая его с больницей, где я работала. Скоро к нам присоединилась мисс Эдвардс.

— Где вы учитесь? — полюбопытствовала она.

— В колледже святой Анны.

— Один из наших сотрудников тоже там учился. А теперь давайте выпьем чаю.

В комнате для персонала у окна стоял какой-то мужчина. Услышав наши шаги, он обернулся, и я вздрогнула.

— Вот ты где, Дэвид! — воскликнула мисс Эдвардс. — Я привела мисс… Ой, я даже не спросила, как вас зовут. Она учится в колледже святой Анны.

Наши взгляды встретились. Дэвид первым опустил глаза.

— Бренда? Очень рад. Как тебе удалось меня выследить?

— Кем ты себя возомнил, Дэвид? Крысой или кроликом?

Мисс Эдвардс не заметила неприязни в моем голосе.

— Так вы знакомы? Вот и отлично. Мне надо возвращаться, Бетси уже заждалась.

Она подала мне чашку и вышла.

— Наверное, я должен все объяснить… — начал Дэвид.

— Вряд ли ты можешь что-нибудь добавить к тому, что уже рассказала твоя жена.

— Моя жена?

— Твоя жена.

— Но, милая, я…

— Ты не думал, что я узнаю о ее существовании?

— Все было вполне безобидно…

— Разве все было бы так уж безобидно, если бы я согласилась на твои уговоры? Боже, Дэвид, как ты меня умолял!

— Если бы ты знала Мардж…

— Полагаю, ты имеешь в виду свою жену?

— Конечно! Если бы ты знала Мардж, то поняла бы меня.

— Наверное, она тебя тоже не понимала?

— Я хотел сказать…

— Не говори ничего, потому что теперь это уже не имеет никакого значения. Вообще-то я видела твою жену.

— Что?!

— Да, и она мне понравилась. Мне кажется, ты ее недостоин.

Я прикрыла глаза и вспомнила, как Мардж появилась в общежитии. К счастью, я была в комнате одна.

— К тебе посетитель, Бренда! — сказали мне.

Мардж не стала ходить вокруг да около и сразу приступила к делу:

— Вы Бренда?

Я кивнула.

— Что вы делаете с моим мужем?

— Вашим мужем?

— Дэвид Гарстанг — мой муж. Только не говорите, будто не знали, что он женат!

Мне не надо было притворяться. Я и понятия не имела ни о чем подобном, пока не услышала шокирующую правду своими ушами. Жена Дэвида оказалась симпатичной миниатюрной женщиной, но ее губы были брезгливо искривлены, и, видимо, поэтому Дэвид стал искать развлечений на стороне. А может, именно его поведение заставило так скривиться этот прежде чувственный рот.

— Если Дэвид — ваш муж, — с трудом проскрипела я, — то будьте уверены, что сегодня он назначил мне свидание в последний раз.

— Как я могу быть в этом уверена?

Она пыталась перечислить мне все недостатки Дэвида, причины их разногласий, но я не желала слушать. Я любила Дэвида и должна была его потерять. Тогда я не испытывала ни интереса, ни сочувствия к их проблемам.

Возможно, мне следовало самой обо всем догадаться. Свободные молодые холостяки не падают, как спелые сливы, к ногам девушек, подобных мне.

— Он зайдет за мной в восемь часов, — сказала я. — Сейчас я уйду, а вы встретитесь с ним. Остальное зависит от вас.

Я так и не узнала, что случилось потом. Дэвид больше не вернулся на работу. Я даже не помню, как провела тот вечер. Наверное, очень долго шла пешком. У меня ужасно разболелись ноги, а ступни распухли. В последнюю минуту перед тем, как двери общежития заперли на ночь, я вползла в свою комнату в циничной уверенности, что все мужчины негодяи и ни один хороший человек никогда не взглянет в мою сторону. Мне было безумно жалко себя, и я даже упивалась своей трагической ролью.

Дэвид нервно облизнул губы.

— Так ты была в общежитии, когда она пришла?

— Я собиралась на свидание, Дэвид.

Он печально улыбнулся:

— Мардж ждала меня у двери. Она не сказала, что виделась с тобой. Я хотел все объяснить, но ты не отвечала на мои письма.

— Я их даже не читала. Слава богу, теперь все позади.

— Ты даже представить себе не можешь, как мне жаль, Бренда.

— Ты тоже. Правда, теперь мне уже не жаль. Этот урок не прошел для меня даром. — Я взглянула на часы. — Боже, мне пора бежать! Поблагодари за меня мисс Эдвардс и Бетси. И кстати, передай привет Мардж, если вы все еще видитесь.

— Вообще-то мы…

— Развелись?

— Ничего подобного. У нас новый дом в Бэгшотт-Эстейт, и я в любую минуту могу стать отцом.

— Дэвид, какое счастье! Поздравляю.

— И ты не держишь на меня зла?

— Конечно нет! Всего наилучшего.

Холодный ветер на улице заставил меня идти очень быстро, однако я все же успела взглянуть в сторону родильного отделения и пожелать Мардж счастья. Возможно, мне стало так легко на сердце оттого, что пропало чувство вины, ведь мне больше не нужно было опасаться, что мое невинное увлечение Дэвидом разрушило его брак. Кажется, оно даже помогло Дэвиду и Мардж стать ближе. Я невольно сыграла неприятную роль Другой Женщины, но теперь была избавлена от этого титула. Я освободилась от Дэвида, а он освободился от меня.

Выйдя на стоянку, я увидела, что машина Филиппа исчезла. Сперва я беспомощно озиралась по сторонам, прикидывая, сколько мне предстоит идти пешком до Ригби. Потом я вспомнила, что в спешке забыла взять сумочку. У меня было с собой чуть больше шести пенсов, а до Уиткома почти тридцать миль.

Я настроилась на долгий путь в одиночестве, но у ворот повернула назад. А вдруг Филипп оставил для меня записку?

В офисе было пусто, но, когда я нажала на кнопку звонка, из кабинета появилась медсестра.

— Не подскажете, мистер Филипп Каммерсон не оставлял для меня никаких сообщений?

— Каммерсон? Не припомню. Посмотрю, есть ли кто-нибудь на месте. Мы закрываемся в пять.

Я уже собиралась сказать, чтобы она не беспокоилась, но медсестра поспешила обратно в кабинет. Через несколько секунд она вышла оттуда вместе с другой медсестрой.

— О каком сообщении вы говорите, милочка? Я здесь с трех часов, но никакой Каммерсон мне ничего не передавал.

Я почти ожидала этого, но мне надо было все им объяснить.

— Он приехал около трех.

— Несчастный случай?

— Нет, но я думаю, что он ваш пациент.

— Вход в отделение слева, милочка.

Она явно пыталась избавиться от меня, и мне было неприятно, что она называет меня милочкой, словно я умственно отсталая. Поэтому я решила настоять на своем.

— Я знаю, что он зашел сюда. Его встретили двое мужчин.

— Двое мужчин? Вы уверены, милочка?

— Конечно, я уверена.

Медсестра покачала головой:

— Он не оставлял мне никаких сообщений, милочка. Сегодня сюда заходил только доктор Клементс.

— А, вот вы где! Я заставил вас ждать?

В тот момент для меня не было желаннее звука, чем голос Филиппа в пустом больничном коридоре. Я полной грудью вдохнула пропитанный антисептиком воздух и с победным видом взглянула на медсестер. Они изумленно уставились на Филиппа, и я ощутила прилив гордости, зная, что он пришел за мной, а не за этими ухоженными и накрашенными дамочками.

Филипп с улыбкой кивнул им, взял меня за руку и повел к выходу.

— С одним человеком приключилась маленькая неприятность. За ним не приехало такси, а ему надо было попасть на лондонский поезд. Я отвез его на станцию и сразу вернулся. Сначала никак не мог вас найти. Вы волновались?

Я заставила себя улыбнуться.

— Я подумала, что про меня забыли, и уже рассчитывала, как мне добраться до дома с шестью пенсами. Я забыла сумочку.

— Что?! А как же расческа, пудра, губная помада?

— Я могу обойтись и без них. У меня не было с собой даже кошелька.

— Значит, вы умираете с голоду.

— Я выпила чаю в отделении рентгенологии.

— Да, похоже, вы уже осмотрелись. Но разве одна чашка чаю решает дело? Я знаю место, где готовят лучшую рыбу с картошкой во всем Йоркшире.

— Тогда везите меня туда!

После встречи с Дэвидом я уже не чувствовала себя скованно рядом с Филиппом. А возможно, мы просто на время забыли, что в коттедже он был всего-навсего слугой, а я — сводной сестрой его хозяйки. Филипп перестал говорить мне угодливое «мисс» и называл просто Брендой. Он весь как-то переменился, расслабился, что ли, улыбался более естественно. В общем, вел себя как человек, у которого гора с плеч свалилась. Мы долго кружили по Ригби, потом свернули на дорогу, ведущую вдоль побережья.

Филипп остановился у входа в ресторан, и у меня сразу же потекли слюнки от аппетитного запаха.

— Здесь можно заказать любое рыбное блюдо. — Он принялся перечислять таким тоном, словно сам был владельцем ресторана: — Креветки с чесночным соусом, устрицы, свежая лососина, камбала и, наконец, простая и привычная картошка с рыбой.

— Тогда последнее, — скромно попросила я.

— Вы с Джейн две противоположности! — рассмеялся Филипп.

Солнце тут же померкло. И зачем только он вспомнил о Джейн? Скоро они будут вместе. Но пока что она все еще помолвлена с Гарри, а я здесь, с Филиппом, и имею полное право насладиться этим вечером. Хоть я и отказалась от надежды выйти замуж, это не значит, что надо превращаться в монахиню и проклинать весь мужской род.

— Джейн будет позже, а пока вам придется довольствоваться мною, — довольно резко ответила я.

После ресторана мы пешком отправились бродить по Ригби. Мы гуляли по набережной и наблюдали за рыбаками, готовящимися выйти в море на вечерний лов. Стояли у края причала, где нас обдувал яростный северный ветер. Слушали звон церковных колоколов, эхом раздававшийся посреди утесов. Лазали по скалам и любовались отелями, магазинами и садами курортной части города. Поднимались и спускались по извилистым тропинкам и бродили по чистому песку, уже омытому приливом, который, словно не желая уходить, лизал нам ноги.

И мы все время говорили, но только не так, как с Дэвидом. Говорили не как влюбленные, а как друзья. Рассказывали друг другу о своих вкусах, книгах, фильмах, философских учениях…

«Странно безличный разговор, — подумала я, когда Филипп не ответил на какой-то мой вопрос, потому что это означало заговорить о себе, о своем детстве. — Возможно, он такой же, как Дэвид».

Но это маленькое облачко пролетело так же быстро, как и наше время в Ригби. Закат окрасил море в жемчужные оттенки, а вересковые пустоши стали иссиня-черными. Филипп взял меня за руку, и мы пошли обратно к машине. По моему телу пробежала легкая дрожь. «Это все лунный свет», — строго сказала я себе. Филипп усадил меня на переднее сиденье, и я с иронией подумала, что в темноте он на минуту забыл, кто находится рядом с ним. Сев за руль, он включил фары, посмотрел на меня и рассмеялся.

— Вы первая девушка, встреченная мною, которая не причесывается и не подкрашивается каждые пять минут и которой не надо извиняться, что она выглядит ужасно после получасового пребывания на ветру.

— Хотите сказать, что я выгляжу ужасно и должна извиниться?

— Вы выглядите точно так же, как и всегда.

— И не хуже? Вот уж спасибо!

— Вы похожи на странного маленького эльфа, а это совсем не то, что обычная накрашенная кукла.

— Да, вы правы, но, если надо будет сделать выбор, вы, как и другие мужчины, предпочтете куклу.

Когда мы выехали на шоссе, Филипп неожиданно спросил:

— У вас будут проблемы из-за того, что вы так поздно вернетесь?

— Проблемы? С кем?

— С мисс Джейн конечно же.

— Вы что, шутите?

— Шучу? Нет.

— Тогда почему у меня должны быть проблемы?

Он свернул к обочине.

— Слушайте, Бренда, я понимаю, что, кажется, задел вас. Просто я не хочу, чтобы у вас с мисс Джейн возникло какое-то недопонимание. Если она вдруг взбесится и решит дать вам от ворот поворот…

— Что?

— Прогнать, уволить, как хотите. Ведь так поступают с компаньонкой?

Теперь была моя очередь смеяться.

— Я вовсе не компаньонка Джейн. Я студентка и изучаю рентгенологию. В ноябре у меня выпускные экзамены.

— Так вот почему вы оказались в отделении рентгенологии! Но, по-моему, мисс Джейн сказала…

— Что я ее компаньонка?

— Что-то в этом духе. Так я понял.

— Я всего лишь сводная сестра Джейн, и мы приехали сюда отдохнуть, пока не уладятся кое-какие семейные дела. И ее не касается, в какое время я возвращаюсь домой.

— Слуга и компаньонка миледи. Забавно! Но сначала…

Я не успела даже глазом моргнуть, как Филипп обнял меня за плечи и притянул к себе. Когда его губы коснулись моих, на меня нашло какое-то оцепенение и я застыла, но тут же с ужасом поняла, что тоже целую его, словно это был Дэвид!

Я попыталась оттолкнуть его, но мне это не удалось, и тогда я изо всей силы ударила его по лодыжке. Это сработало!

Филипп мгновенно отпрянул, словно от раскаленной печи, и нахмурился. Мне было все равно, но когда я увидела боль в его глазах, то сразу же пожалела о сделанном.

— Что это вы придумали? — закричала я. — Считаете, что у вас есть право меня целовать, потому что мы гуляли вместе пару часов? Или просто хотели осчастливить бедного гадкого утенка? В любом случае вы выбрали не тот путь.

Филипп поморщился, поглаживая ногу, но его рот тут же расплылся в ухмылке.

— Похоже, я сам напросился!

Остаток пути мы проделали молча.

Джейн была в ярости, но не из-за меня, а из-за Филиппа. Как только машина въехала во двор, нам навстречу выбежал Гарри.

— Босс жаждет твоей крови, друг мой. Лучше придумай какое-нибудь достойное оправдание.

— Для чего?

— Тебя не было на перекличке, и старушке пришлось самой подавать обед.

— Боже, за кого она меня принимает? — не выдержал Филипп.

Гарри разгладил усы.

— А ты как думаешь? Лучше сочини что-нибудь побыстрее. Она помешана на этикете.

— Только когда это выгодно ей.

— И что это значит?

— Когда она пожелает, то я ее слуга, а в другое время…

— Продолжай!

— Забудем об этом.

— Как скажешь. Она ждет тебя в зале для аудиенций. Чем раньше начнешь лизать ей пятки, тем быстрее она простит тебя и снова будет с нами доброй.

— Я пойду сейчас же. Вы со мной, Бренда?

— Чтобы держать вас за руку?

— Чтобы собирать осколки, если они останутся.

Но сначала Филипп неторопливо протер машину, словно ее мог испачкать ночной воздух или мое присутствие. Как только я распахнула дверь в гостиную, то сразу же поняла, что имел в виду Гарри. Джейн восседала на древнем стуле с высокой спинкой. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения.

Не успела я закрыть за собой дверь, как она превратилась в тигрицу, осторожную, крадущуюся, но готовую в любую минуту броситься на добычу.

— Полагаю, ты была с Филиппом?

— И что?

Джейн втянула когти и принялась мурлыкать:

— Не хочу тебе мешать…

— Уверена в этом!

— Но я должна тебя предупредить. В конце концов, у тебя такой маленький опыт общения с мужчинами…

Я смолчала. Если Джейн хочет вызвать меня на откровенность, то я не готова излить ей душу. Возможно, там еще не зажила рана, нанесенная Дэвидом. Кажется, Джейн приняла мое молчание за знак согласия.

— Если ты получше узнаешь мужчин, то поймешь, что я говорила чистую правду. Все мужчины эгоисты, Бренда. Ты можешь подумать, будто они оказывают тебе услугу, но на самом деле они постоянно находятся в поисках совершенства. Наверное, сегодня Филипп решил, что тебе одиноко?

— Не слышала этих слов.

— Все равно он так думал. Наверное, сказал это миссис Кларк, чтобы оправдать свой непрофессионализм и взять тебя на прогулку. Уверена, он был само обаяние и внимание. Да, я знаю, он может быть очаровательным. Почти все мужчины это умеют. Вел себя как рыцарь в блестящих доспехах, помогал тебе выйти из машины. Разве не так?

Я рассмеялась, вспомнив, как Филипп оставил меня одну.

— Продолжай. Может, ты за нами следила?

— Не говори гадостей. Мы с Гарри были в Сибурне. По крайней мере, это цивилизованный курортный город с приличными отелями, а не захолустье, как Уитком, где всего одна лошадь и одна улица.

— Надеюсь, Гарри тоже вел себя по-рыцарски.

Джейн покраснела.

— Гарри хотя бы джентльмен, а не слуга. Люди подобные Филиппу живут так близко к животным, что сами становятся похожими на них. Да, я знаю, что он может демонстрировать безупречные манеры. Ему это нужно для работы. Но он умеет их надевать и снимать, как свой белый пиджак или шоферскую фуражку. И если он еще не потребовал платы за свое внимание и потраченное время, если не заехал в уединенное местечко, чтобы начать к тебе приставать, то поверь мне, Бренда, это лишь потому, что он просто поджидает более удобного момента.

Я была рада, что стою вдали от лампы, потому что мои щеки залил румянец. Джейн была почти права. Филипп остановил машину и попытался меня поцеловать. Только это было совсем не то, о чем говорила Джейн.

Она провела ярко-красными ногтями по гладкому деревянному подлокотнику.

— Ты можешь шутить и не верить мне, но все это совсем не смешно. Неужели он захочет целовать и обнимать тебя при свете дня? Да ни за что! Ты ведь знаешь поговорку: ночью все кошки серы. Но даже если бы Филипп и был подходящим спутником для моей сводной сестры, а это не так…

— Откуда тебе знать?

— Разве я сама не встречалась с ним? Не думай, что я делаю поспешные выводы. Я знаю, о чем говорю.

— К тебе он тоже приставал?

Джейн вцепилась в подлокотники, и я услышала, как ее кольца царапнули по дереву.

— У меня есть опыт. Я знаю, как поставить мужчину на место. Да, он бы попытался пристать ко мне, если бы я не была настороже. Именно это я и хочу тебе объяснить. Пока у тебя не будет достаточно опыта, ты не должна оставаться с ним наедине.

— Но если бы я была одна, то не могла бы быть с Филиппом. И наоборот, если бы была с Филиппом, не могла бы быть одна, не так ли?

— Хватит глупостей! Ты должна отдавать себе отчет в том, что, несмотря на все его красивые слова, сказанные в темноте, он дважды подумает, прежде чем повторить их при свете дня.

Это был жестокий удар, и мне хотелось только одного — заползти подальше, чтобы в одиночестве зализать раны. Однако появление Филиппа помешало этому. Он скользнул в комнату бесшумно, как настоящий дворецкий, каких показывают в кино, и закрыл дверь, не повернувшись. Мне на ум тут же пришли врачи из психиатрических клиник, которые никогда не поворачиваются к пациенту спиной. Я осталась стоять на месте, несчастная и оскорбленная, словно мышь, которая только что избежала кошачьих когтей, но ждет, что в любую минуту кошка может наброситься снова.

Джейн распрямила спину и высоко подняла голову, став похожей на разъяренную королеву.

— Вернулись? Могу ли я узнать, где вы провели этот день?

— Мне надо было сделать кое-какие покупки, мисс Джейн.

— Правда? И куда же завел вас поход за покупками?

— В Сибурн, мисс Джейн.

— Не понимаю, зачем вам нужно было тратить время на поездку в Сибурн. В Уиткоме есть прекрасные магазины.

По губам Филиппа скользнула легкая улыбка, и я с изумлением уставилась на него. Неужели Джейн была права и он поцеловал меня только потому, что было темно?

— И что же является причиной этой идиотской усмешки? — спросила Джейн.

Филипп приподнял бровь.

— Прошу прощения, мисс Джейн, но вы сами говорили, что в Уиткоме нет ни одного приличного магазина.

— У нас есть телефон. Вы могли бы позвонить и заказать продукты в Сибурне.

Лицо Филиппа приняло торжественное выражение. Ну почему Джейн не видит, что он смеется над ней?

— Мисс Джейн, я никогда бы не стал делать заказ по телефону. Я должен видеть своими глазами, что дает мне продавец. Для мисс Джейн только все самое лучшее. Это мой девиз.

— И поэтому вы позволили миссис Кларк самой приготовить обед, а потом явиться сюда в сандалиях и в идиотском цветастом платье!

— Я не могу указывать своей тете, что ей носить, мисс Джейн.

— Вы также не можете оставлять ее вместо себя, поскольку прекрасно знаете, что я никогда не пойду в ресторан, где обслуживают официантки.

— Я забыл об этом, мисс Джейн.

— Попрошу не забывать!

— Хорошо, мисс Джейн.

— Не уходите, я еще не закончила.

— Да, мисс Джейн.

— Зачем вы взяли с собой Бренду?

— Я подумал, что ей скучно одной, мисс Джейн.

— Полагаю, вам не пришло в голову, что она может понадобиться мне?

— Нет, мисс Джейн. Насколько я понял, вы уехали с мистером Флетчером.

— Вы не могли знать, когда я вернусь.

— Конечно нет, мисс Джейн.

— В будущем ходите по своим делам один, а если вам так скучно, спрашивайте моего разрешения.

Тут я не выдержала:

— Что это за фокусы? Я тоже должна спрашивать у тебя разрешения?

Джейн заорала, словно воспитательница в школе для малолетних преступниц:

— Бренда, никогда не перебивай, когда я разговариваю со слугами! Как еще мне поддерживать в доме дисциплину? Если хочешь что-то сказать, говори, когда мы будем одни. Филипп, вы можете идти.

— Благодарю, мисс Джейн.

— По крайней мере, теперь они с миссис Кларк знают о наших отношениях, — заметила я, прежде чем Филипп успел выйти за дверь.

Джейн величественно подняла руку:

— Вы играете в бридж, Филипп?

— Да, мисс Джейн.

— Хорошо?

— Довольно хорошо, мисс Джейн.

— Как только избавитесь от запаха вашей ужасной машины, возвращайтесь сюда. Вы с мисс Брендой будете играть против нас с мистером Флетчером. Бренда, найди Гарри и скажи ему, что я готова.

Я чуть не ответила: «Да, мисс Джейн».

Можно подумать, она не знала, что Гарри все это время стоял за дверью и подслушивал!

Я не особенно люблю карты, но играть умею. Мама меня научила. «Чтобы играть в карты, необязательно хорошо выглядеть», — говорила она.

Мы с Филиппом выиграли, поэтому Джейн легла спать с головной болью. Я же с трудом скрывала ярость. Как она смела вести себя так, словно я ее компаньонка, которой она платит? Наверное, Филипп был так добр ко мне, потому что считал, будто я бедная, измученная тяжелой работой девушка и мне приходится терпеть издевательства Джейн, поскольку я не в состоянии найти другое место.