Вот и еще одна неделя прошла, уныло думала Джой, проводив до порога последнего посетителя и вешая на дверь табличку «Закрыто». По воскресеньям «Радость сердца» работала лишь до трех часов.
На улице было солнечно и тепло. Август выдался на удивление приятным, однако на настроении Джой это совсем не отражалось.
Молодая женщина до сих пор размышляла, правильно ли поступила, выставив Брайана из своей жизни… и из жизни своего ребенка. Однако что толку в сожалениях и в этих «если бы»? Надо жить дальше…
Раз сегодня такая хорошая погода, думала она, стоя у окна, не рассадить ли мне фиалки? Работа нетрудная, на свежем воздухе — во дворике за домом. Джой не хотелось куда-то идти. Тот, кто сказал, что беременность — счастливая пора, явно никогда не испытывал «прелестей» этого состояния.
Закрыв дверь на засов, Джой направилась к себе. Проходя через кухню, она одарила бледной улыбкой Дэвида, который стряпал что-то особенное на день рождения своей матери.
Поднявшись наверх, молодая женщина сняла рабочую одежду и переоделась в старые мешковатые джинсы и в такую же широкую футболку. Джой раздалась в талии совсем чуть-чуть, но, тем не менее, из узкой юбки вылезла с облегчением. Надо будет сшить себе что-нибудь попросторнее.
И мысли Джой снова вернулись к той ночи, когда она порвала с Брайаном.
— У тебя есть ребенок? — удивленно спросил тогда Бен. — Мне никто ничего не говорил.
— Потому что никакого ребенка еще нет, — устало пояснила Джой.
— А о чем тогда говорит этот парень?
И Джой все рассказала Бену, поскольку тот вполне годился на роль сочувствующего слушателя и жилетки, в которую можно всласть выплакаться. Как обычно, Бен посоветовал Джой не переживать слишком сильно. Как он тогда выразился? Ада. Человек, который готов убить другого из-за женщины, рано или поздно вернется.
Но Бен ошибся. Может, Брайану Эпплйарду и не нравится, когда его выставляют за дверь, но возвращаться к женщине, которая его критикует и которая норовит родить дочь, а не сына, он не намерен. Зачем?
Присев на кровать, чтобы скинуть тапочки и надеть босоножки, Джой в сотый раз сказала себе, что без Брайана ей гораздо лучше. Незачем нервничать из-за того, как он себя поведет, теперь она сама себе хозяйка. Уж конечно, гораздо проще самой принимать решения.
А чувство одиночества… Оно пройдет.
Джой тяжело вздохнула и, поднявшись на ноги, направилась вниз, чтобы заняться цветами. И этот день, и следующий она как-нибудь проживет без Брайана…
Выйдя на задний дворик, Джой критически его оглядела. На сад он явно не тянул, поскольку почти весь был вымощен брусчаткой. Однако летом цветы в горшках очень украшали унылое местечко.
Чтобы рассадить фиалки, Джой купила на распродаже — весьма дешево — десяток небольших зеленых пластиковых горшков с поддонами, как раз по числу столиков в «Радости сердца». Когда настанет зима, ресторанчик очень украсят живые цветы. Всего-то дел — наполнить горшочки землей и пересадить туда маленькие растения…
Солнечный свет, легкий ветерок и приятная перспектива нетрудной работы подняли настроение Джой. Она вынесла все необходимое — емкости с рассадой, горшки, землю в пакете, совок — на улицу и поставила на деревянный стол-козлы. И принялась наполнять горшочки землей. Где-то на пятом горшке у нее за спиной раздался знакомый голос, на сей раз исполненный неподдельного негодования:
— Ты что делаешь?
Высыпав на брусчатку питательную смесь, уже набранную в совок, Джой обернулась и оказалась лицом к лицу с Брайаном, который выражал неодобрение всем своим видом. В частности, размахивал руками и сверлил Джой сердитым взглядом.
— Беременным нельзя работать с этой смесью! Они могу подцепить бронхиальную инфекцию! — бушевал он. — Ты что, не читала про это в предпоследнем номере «Мазерли ревю»?
И прежде чем Джой успела опомниться, у нее из рук вырвали совок. Затем Брайан отвел ее подальше от стола, к задней стене дворика, где усадил на скамейку, размещавшуюся под единственным росшим здесь деревом — молодой яблоней. Сам Брайан остался стоять, как бы намереваясь прочесть лекцию.
Тут он заметил, что до сих пор сжимает в руке злосчастный совок, и запустил им в сторону стола. Совок сшиб со стола несколько горшков, по счастью, еще без цветов, однако Джой, разозленная посягательством на свою собственность, пришла в себя и накинулась на Брайана:
— Да что ты о себе возомнил? Хватаешь меня, тащишь куда-то!
Сердце Джой колотилось как бешеное, желудок ныл, глаза застилала красная пелена злости на Брайана, который так долго не появлялся.
— Я-то думал, у тебя хватит благоразумия поберечь себя! — сердито воскликнул он. — Я зашел проверить, как ты поживаешь, и что я вижу?
— Ты видишь, что я занимаюсь своим делом, — заявила Джой, возмущенная словами «зашел проверить».
— И по-глупому рискуешь здоровьем, — заявил Брайан с железобетонной уверенностью. — Все эти химические удобрения — сущая отрава!
Джой так и подмывало возразить, что для цветов удобрения вовсе не отрава. Но, видя, до какой степени Брайан убежден в своей правоте, пробормотала что-то вроде: «Я всего лишь пересаживала цветы…»
Отчасти успокоенный ее смирением, Брайан оглянулся через плечо на горшки. Потом вздохнул и снова посмотрел на молодую женщину.
— Объясни мне, что надо, и я все сделаю, — сказал он.
— Ты? — Джой недоверчиво воззрилась на него. — Ты хоть раз цветы пересаживал?
Глаза Брайана полыхнули ледяным пламенем.
— Тебе доставляет удовольствие унижать меня?
Джой съежилась. Щеки ее вспыхнули от стыда, смешанного с чувством вины. Она потупилась, ощущая муки совести, не прекращающиеся с того злосчастного вечера. Тогда она вела себя нечестно и просто невежливо.
— Я удивилась, только и всего, — тихо произнесла она. — Как-то у меня в голове пересаживание цветочков с тобой не вяжется.
— Не думаю, что эта работа требует особых знаний и навыков, а следовать инструкциям я вполне способен, — последовала едкая реплика.
Джой вздохнула и подняла взгляд на Брайана.
— Большое спасибо за предложенную помощь.
Несколько секунд оба смотрели друг другу в глаза. Не надо было быть особо прозорливой, чтобы догадаться, насколько сильно она ранила Брайана, задев его гордость и самолюбие. Джой унизила его перед бывшим мужем. Стала предъявлять претензии к тому, чем довольствовалась целый год. Нет, Брайан не заслужил подобного к себе отношения.
— Ребенку не пойдет на пользу, если ты заболеешь, — сурово произнес он, безо всякого намека на доброту.
Уверившись, что Джой останется сидеть там, где сидит, Брайан зашагал обратно к козлам, по дороге подобрав разбросанные горшки. Потом внимательно оглядел те, что уже были наполнены землей.
— Я правильно понимаю, что в них ровно столько земли, сколько надо? — спросил он.
— Да, насыпь в остальные примерно столько же, — ответила Джой самым деловым тоном, пытаясь смотреть куда-нибудь в сторону и решив ограничиться отвлеченными темами для разговора.
Должно быть, это Дэвид его впустил, решила она. И наверняка шеф-повар думает, что доставил ей удовольствие и преподнес приятный сюрприз: ведь он не знает, что они поссорились. Однако, глядя на Брайана, Джой мысленно согласилась с Дэвидом: да, это приятный сюрприз.
Джой действительно была рада Брайану. Может, на сей раз им удастся договориться до чего-нибудь разумного… В глубине души она не переставала мечтать о новой встрече, ведь Брайан все-таки отец ее ребенка. Не говоря уже о том, что он самый лучший любовник на свете.
Выглядел Брайан великолепно: облегающие джинсы и широкая черная рубаха подчеркивали его атлетическое телосложение. Джой ощутила, как мышцы сокращаются сами по себе, будто бы от чувственного напряжения. Да уж, сексуальная привлекательность ничего общего со здравым смыслом не имеет, подумала она. Притяжение было настолько сильным, что грозило изгнать из ее головы все разумные мысли.
Джой смотрела, как Брайан погружает совок в мешок с землей, стараясь набрать зараз ровно столько питательной смеси, сколько надо на один горшок, и демонстрирует врожденную склонность все делать на совесть, не допуская никакого беспорядка. При этом Брайан явно не получал от работы того удовольствия, которое получила бы Джой.
Тем более это ценно, возразила она себе. Ведь он занимается тем, что ни к сексу, ни к еде не имеет никакого отношения. Ну, или, возможно, он беспокоится о своем ребенке, о его безопасности. Словом, как ни крути, а эгоизмом со стороны Брайана тут и не пахнет. Джой воспрянула духом.
Даже смотреть, как он работает, уже удовольствие. Каштановые волосы Брайана были не так аккуратно, как обычно, причесаны и слегка завивались над воротником, отсвечивая золотом в лучах послеполуденного солнца. Раньше он стригся короче. Интересно, подумала Джой, у него просто не нашлось времени или ему было не до того?
Она прикоснулась к собственным волосам: да, ей тоже не мешало бы подстричься. Однако Джой никак не могла собраться с силами навестить подругу-парикмахершу, самую настоящую балаболку.
— Как их рассаживать? — спросил Брайан, указывая на коробку с маленькими росточками.
— Берешь и сажаешь каждый в отдельный горшок, — ответила молодая женщина с благодарностью в голосе. — Только старайся как можно меньше повредить корни.
Брайан иронически покосился на нее.
— Я, может, и не цветовод, но на это у меня ума хватит.
— Извини. Но ты сам же говорил о следовании инструкциям.
Брайан повернулся к цветам, никак не отреагировав на это замечание.
Джой вздохнула, а ей так хорошо было в его присутствии. Она следила за ловкими движениями его рук — рук умелых, нежных, ласковых… Как ей недоставало этих прикосновений!
Интересно, Брайан пришел потому, что соскучился, или в самом деле решил проверить, как поживает мать его будущего ребенка, его сына?
Тут Джой одернула себя: незачем растравлять злость. Ведь она же не знает, что на уме у Брайана. Зачем же тогда предполагать самое плохое? Рано или поздно он сам расскажет, чего именно хочет. Тогда Джой и будет принимать решения, причем не под влиянием враждебности или мелочной обидчивости.
Может, он решил, что дочь — это не так уж и плохо. В тот раз Джой даже не дала ему сообразить, что к чему, просто огорошила новостью. А потом взорвалась как шутиха, осыпав колкостями.
Наверное, у нее проблемы с гормональным балансом — во время беременности такое бывает. И хотя в тот день Джой пыталась вести себя благоразумно, она была вся на нервах с того момента, как врач сообщил ей результаты анализов.
— Как ты поживала, Джой?
Молодая женщина вздрогнула, оторвав взгляд от рук Брайана.
— О, не так плохо, — ответила она, твердо вознамерившись не сосредотачиваться на грустных мыслях.
Брайан нахмурился.
— Не тошнит?
— Тошнит. Немножко. Обычно по утрам.
— Просто тошнит или рвет?
Джой состроила ироническую гримасу.
— Обычно когда тошнит, тогда и рвет.
— Ты что-нибудь принимаешь от этого?
— Нет, лекарств я не принимаю, если ты об этом. — Вспомнив, как Брайан вспылил насчет химикатов в садовой земле, Джой решила, что его беспокоит именно это. — А что касается питательной смеси, то я про нее ничего плохого не слышала, иначе ни за что бы не купила. Я же не дурочка, — добавила она.
— Не слышала ничего плохого? — Брайан снова нахмурился. — Разве ты не читала про то, что тебе можно, а чего — нельзя?
Джой нервно покусала губы и перевела взгляд на тень, которую ветви яблони отбрасывали на брусчатку дворика. По правде говоря, она мало что читала про свое положение, действуя по принципу: чем меньше думаешь про волнующие тебя вещи, тем лучше… если не с кем ими поделиться.
Джой рассказала про ребенка только Бену, заставив того поклясться, что он ничего никому не скажет. Молодая женщина не видела никакого смысла извещать своих родных, пока не возникнет насущная необходимость. Наверняка им не понравится, что она собирается стать матерью-одиночкой.
— Джой! Что-то не так? — В голосе Брайана звучала искренняя обеспокоенность.
Она кривовато улыбнулась в ответ и слабо пожала плечами.
— Я подумала, что беременность — самая естественная вещь на свете. Женщина ведь предназначена для этого. Вот я и решила, что пусть все идет, как идет…
— Неужели ты совершенно не заботишься о нашем ребенке?
Не заботится? Это уж слишком! Как несправедливо — говорить ей подобные вещи!
— Конечно, забочусь, — с жаром возразила Джой. — Но у меня нет времени сходить с ума по поводу моей беременности, — продолжила она. — Я рано встаю, чтобы съездить на рынок, и все время, пока готовлю, мне приходится бороться с тошнотой. Когда дневные посетители расходятся, я так устаю, что буквально валюсь с ног. Поэтому ложусь вздремнуть немного — до вечернего наплыва. А когда закрываюсь на ночь, то сразу иду спать.
Джой сделала паузу — перевести дух — и сердито посмотрела на Брайана. Ему хорошо, он просто-таки светится бодростью и здоровьем. Его тело не меняется, и никакие побочные эффекты оттого, что он ее… обрюхатил, ему не угрожают. Все тяготы достались ей, Джой, а он еще имеет наглость ее укорять!
— Так когда мне книжки читать, а? — продолжила она пылко. — Ты, наверное, скажешь, что именно этим сейчас мне и следует заняться, вместо того чтобы греться на солнышке и делать то, что мне нравится!
— Нет, — спокойно ответил Брайан. — Отдыхать тебе совершенно необходимо.
Джой следовало бы утихнуть. Однако почему-то спокойствие Брайана еще сильнее разозлило ее.
— Премного благодарна! — огрызнулась она. — Вот если бы ты носил нашего ребенка, посмотрела бы я на тебя на третьем месяце. Весь лоск бы с тебя сошел.
Лицо Брайана потемнело. Губы сжались. Глаза блеснули гневом.
Джой закрыла глаза, ее сердце упало. Опять она повела себя как непроходимая дура. Несмотря на все благие намерения, опять обошлась с Брайаном как с мальчиком для битья, вымещая на нем свою боль. А что он плохого делает? Всего лишь заботится о благе их ребенка. Откуда Брайану знать, что Джой смертельно нуждается в помощи и поддержке, что она безумно сожалеет об их размолвке — помня о его обещании стать ее опорой?
И гордость не поможет, когда ближе познакомишься со всеми тяготами беременности. Однако, по правде говоря, Джой хотелось, чтобы Брайан заботился не только о ребенке, но и о ней. Хотя вряд ли стоит ждать этого от него — после того, как она унизила его в присутствии своего бывшего мужа.
Джой услышала плеск воды и догадалась, что Брайан открыл кран в стене дома. Моет руки, собираясь уйти, — ясное дело! Какое удовольствие ему общаться со стервозной особой, которая ничего кроме гадостей не говорит?
Чувствуя себя донельзя усталой и опустошенной, Джой открыла глаза. Брайан уже закрыл кран и вытирал руки старым дырявым полотенцем, висевшим на вбитом в стену гвоздике. Она побоялась смотреть ему в лицо, не хотела видеть холода в глазах Брайана.
— Спасибо, что пересадил цветы, — сказала Джой, прекрасно понимая, что опоздала с благодарностью.
— Я еще не закончил.
— Да нет, хватит…
Увы, ей теперь не взглянуть на эти цветы с удовольствием. Каждый зеленый росток будет теперь напоминать о том, как она своими руками уничтожила их с Брайаном возможное будущее.
— Я хотел сказать, что не закончил еще с тобой, Джой. На сей раз ты так просто от меня не отделаешься.
Эти слова, произнесенные веско и сурово, отозвались в душе Джой эхом надежды. Неужели у них есть еще шанс? Или Брайан собирается сделать ей какую-нибудь гадость на прощание?
Он уже двинулся к ней, попирая брусчатку двора, словно воин, исполненный решимости сокрушить давнего врага. Джой ощутила, что у нее внезапно отнялись руки и ноги и она может только смотреть на него, ожидая удара.
— А теперь выслушай меня, Джой, и запомни каждое слово! — произнес Брайан, глядя на нее в упор.
После этого вступления он сгреб женщину в охапку и рывком поставил на ноги, продолжая, впрочем, нависать над ней как скала. Когда Брайан заговорил снова, Джой почувствовала себя ничтожной козявкой, неспособной к сопротивлению.
— Ты выйдешь за меня замуж, потому что это правильно, потому что так надо. Для того чтобы зачать ребенка, нужны двое. Для того чтобы его вырастить, нужны двое. И мы будем этими двоими, нравится тебе или нет. Поняла?