Сев за стол, Филдс сразу же углубился в работу. Прежде всего сделал записи в своем дневнике — он был размером с телефонную книгу. Затем, поговорив по телефону с сыщиками своего отдела и начальниками районных сыскных бюро, он составил список всех известных воров, специализирующихся на краже драгоценностей, скупщиков краденых драгоценностей и тех, кого подозревали в подобных сделках. Список получился большой, но Филдс собирался еще пополнить его после того, как просмотрит полицейскую картотеку.

Перед тем как отправиться в справочный отдел, Филдс позвонил комиссару и лично доложил ему о деле и о ходе следствия. С сегодняшнего вечера начнется грандиозная облава — они возьмут всех воров и скупщиков краденого. Таких облав еще не бывало. Сыскная полиция будет работать без передышки, сколько понадобится. Впрочем, его отделу к этому не привыкать: бывает, что сыщики целую неделю не могут переменить рубашку и спят урывками, прямо в машине.

Комиссар полностью одобрил план Филдса. Похититель драгоценностей должен быть пойман во что бы то ни стало. Комиссар собирался выйти в отставку и, прежде чем покинуть пост, хотел разделаться с этим неуловимым вором. Он дал понять Филдсу, что тот может использовать любой другой отдел и сыщиков из других районов, если найдет нужным.

Преисполненный сознания важности дела, Филдс поспешно спустился на первый этаж, в картотеку. Под нее были отведены несколько комнат первого этажа. Они были уставлены шкафами с папками, а вдоль стен тянулись полки, разделенные на ячейки размером в квадратный фут. Здесь хранились реестры судебных дел, в которых были указаны сроки наказания всех преступников штата.

Офицеры справочного отдела работали с привычной быстротой. Из папок, расположенных в алфавитном порядке, они доставали карточки перечисленных в списке Филдса преступников, с их фотографиями и сведениями об их характере, связях, происхождении.

В отделе отпечатков пальцев Филдс получил карточки с отпечатками пальцев всех подозреваемых лиц, а также дополнительный список, который он просил составить. Это было нетрудно сделать, так как вся картотека делилась на разделы по роду преступлений.

Филдс собственноручно проверил, в чем обвинялись те лица, которые были у него на подозрении. Можно было перепоручить всю эту работу кому-нибудь из младших чинов, но он считал, что в столь ответственную минуту он должен проверить все самолично.

Потом Филдс вернулся к себе. Ему не терпелось поскорее начать облаву. Прежде всего он рассортировал карточки по группам. Мелкие карманники, рецидивисты, взломщики, бандиты, скупщики краденого, осведомители. Затем по телефону Филдс отдал приказания. Хэгерти должен был возглавить облаву на мелких жуликов. Остальные группы Филдс распределил между другими сыщиками. Филберту предстояло взять тех, кто находился под подозрением в вооруженном ограблении и убийстве. Браммел должен был допросить некоторых скупщиков краденого.

Машину Филберта вел лучший шофер полиции, Том О'Кэрролл. И если уж кому грозила опасность, то прежде всего пассажирам этой машины. На полном ходу она влетела во двор дровяного склада на одной из окраинных улиц. Кроме Филберта, сидевшего рядом с О'Кэрроллом, в машине находилось еще три сыщика: Джо Макгарри, Малыш О'Брайен, чемпион по борьбе в тяжелом весе, у которого было изуродовано одно ухо, и Мясник Хьюз, бывший инструктор диверсионно-десантных отрядов. Из этих пятерых один только Хьюз замирал, когда машина начинала вилять на шоссе. Когда-то он служил в дорожной полиции и знал, что бывает, когда машины сталкиваются на большой скорости. Едва автомобиль въехал во двор склада, Хьюз выскочил из него.

Дров и угля во дворе было совсем мало. Этот небольшой запас служил лишь ширмой для деятельности хозяина — Эдварда Каркина. Посреди двора стоял сарайчик, который должен был изображать контору. В окно сарайчика смотрел человек. Увидев полицейских, он распахнул дверь и бросился к забору. Хьюз погнался за ним и схватил, когда тот уже хотел спрыгнуть на другую сторону.

В это время Филберт и остальные сыщики ввалились в сарайчик.

— А ну, Проныра, выкладывай оружие, — сказал Филберт.

Каркин нахмурился.

— Чего это ты пожаловал, Филберт? — спросил он.

— Давай оружие, — повторил Филберт.

— Его еще надо найти.

В то же мгновение Малыш О'Брайен схватил его за одну руку, Макгарри за другую, а Филберт влез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда револьвер.

— Там его не было. Это ты его сунул, — крикнул Каркин.

— Смотри, как бы я тебя не сунул туда, откуда не возвращаются, — огрызнулся Филберт.

Два сыщика держали Каркина, пока Филберт обыскивал «контору». В жестяном ящике он обнаружил настоящие сокровища: разобранное ружье, набор инструментов для взлома в сумке для столярных инструментов и тугую пачку фунтовых банкнот.

— Откуда это у тебя, Проныра? — спросил Филберт. — Ограбил миссис Тайсон на Дарлингтон-авеню, да?

— А склад на что? Здесь заработал, — возмущенно ответил Каркин. — Ты не имеешь права тут шарить, Филберт. Где ордер?

Даже Филберт улыбнулся.

— Не будь таким умником, Проныра, — сказал он. — Там-то и делают ордера, откуда я прибыл.

Каркин смолк.

— Поедешь с нами, — сказал Филберт. — Тебе придется нам кое-что объяснить. Ты ведь знаешь, что тебе не положено иметь эти игрушки. За вооруженный грабеж ты уже сидел… Плохо твое дело, парень, придется еще годков пять посидеть, а то и больше.

Каркин начал вырываться из рук сыщиков.

— У-у, гады! — кричал он.

Но вырваться он не смог. Каркина втолкнули на заднее сиденье автомобиля, где уже под охраной Батчера Хьюза сидел его дружок. Залезая в машину, Филберт бросил взгляд на пленника Хьюза.

— Ах, это ты, Коротыш! — с издевкой проговорил он своим визгливым голосом. — Ты тоже прощайся с белым светом. Прости-прощай — теперь тебе его долго не видать. Не меньше десяти обвинений тебе предъявим.

— Чтоб ты сдох, Филберт, — ответил тот.

Они поехали обратно в полицию и сдали двух бандитов Филдсу, который уже вел допросы.

До поздней ночи Филберт и его помощники разыскивали лиц, на которых пало подозрение, и доставляли их в участок. Ускользнуть сумели лишь двое — закоренелые бандиты, за которыми числилось не одно преступление. Филберт решил схватить их во что бы то ни стало; ни минуты отдыха, пока он не доставит их в полицию.

Они обыскали все подозрительные дома и клубы. Никаких следов. Было около полуночи, машина Филберта ехала по набережной. Измученные сыщики устроились поудобнее, полулежа на сиденье, и закурили. Это была первая передышка за весь день. Филберт внимательно слушал сообщения полицейского радиоузла.

А вот и для них: те двое, кого они искали, Уотсон и Келли, только что вышли из ночного клуба с двумя известными проститутками, Джойс Гэббедж и Нелли Речер, сели в машину и укатили в северном направлении.

— Это нам, ребята, — сказал Филберт остальным.

Вскоре они приняли еще одно сообщение: автомобиль с бандитами замечен на главной северной магистрали.

— Отлично, давай скорость, Том, — сказал Филберт. — Будем догонять.

Том О'Кэрролл переключил скорость и нажал на акселератор. Мотор взревел. Сидевшие в машине повалились назад. Машина мчалась на максимальной скорости. Мелькали огни, испуганные шоферы поспешно сворачивали к обочине, чтобы дать им дорогу.

Надо было поскорее вырваться из потока машин. Том О'Кэрролл ни разу не сбавил скорость. Он обгонял машину за машиной, даже с запретной стороны, если появлялся просвет. Бывали мгновения, когда казалось, что он неминуемо столкнется с другой машиной. Мясник Хьюз, который так недавно бесстрашно бросился на бандита, снова замер от страха и затаил дыхание.

Они уже далеко отъехали от центра, когда Филберт увидел впереди мощный форд. Видимо, сидевшие там заметили полицейскую машину. Форд с ревом уходил вперед. Неожиданно он свернул в боковую улицу. Казалось, он потерял управление, но нет — форд выравнялся и понесся дальше. Полицейскую машину тоже занесло на углу, но она не отставала. Сыщики нагоняли беглецов, Филберт вынул револьвер и тщательно прицелился в заднее колесо форда. На тихой улице сухо защелкали выстрелы. Форд не замедлил хода, но полицейская машина уже настигала его.

— Прижми его к обочине, — бросил Филберт шоферу.

Черкая полицейская машина неожиданно вильнула влево и чуть не врезалась в машину беглецов. Форд рванулся на тротуар, чудом проскочил фонарный столб и остановился.

Из машины выскочили Келли, Уотсон и две женщины и разразились яростной бранью. Из полицейской машины первым, как и в тот раз, выскочил Мясник Хьюз. Он бросился к Келли и ударил его в челюсть. Ударил с наслаждением, не мог не ударить — заплатил Келли за то, что пережил в машине. Но в драке Келли не имел себе равных, а полицейских он так ненавидел, что приходил в бешенство от одного их вида. От удара Мясника он даже не покачнулся и тут же ловко заработал кулаками. Он наносил удары с явным намерением покалечить Хьюза.

О'Брайен забежал сзади Келли и, вцепившись ему в горло, стал душить. Второй бандит, Уотсон, побежал было к багажнику за ружьем, но Джо Макгарри ударил его кастетом по переносице. Уотсон рухнул наземь. Женщины тоже не теряли времени даром, когда их дружки попадали в переделку. Обе налетели на Филберта. Джойс Гэббедж, о которой говорили, что она дерется получше иного мужчины, видимо, решила, что одними кулаками тут не обойдешься, сдернула туфлю на высоком каблуке и начала колотить ею, словно молотком, норовя ослепить Филберта, а Нелли Речер ругалась на чем свет стоит.

Когда она начала поминать его мать и бабушку, Филберт не выдержал. До тех пор он только защищался от атак Джойс, которая старалась выбить ему глаза, но сейчас он рассвирепел, схватил обеих женщин за волосы и начал стукать их лбами — раз, два, три… Наконец туфля выпала из руки Джойс, а Нелли застонала и осела на тротуар. Филберт не любил грубо обходиться с женщинами, не то что с мужчинами. При виде Нелли Речер, корчившейся на тротуаре, Филберт устыдился и, чтобы скрыть смущение, сердито заорал:

— Сами виноваты — путаетесь с этими головорезами!

Затем он поставил Нелли на ноги, открыл ее сумочку и грубо спросил:

— Где столько раздобыла?

Не дожидаясь ответа, он втолкнул женщин в машину и сказал Тому О'Кэрроллу:

— У них полно денег. Видно, кого-то обчистили. Они нам расскажут кого, будь уверен.

В четыре утра Филберт со своей командой все еще колесил по городу и пригородам. Это было самое подходящее время, чтобы наведаться к тем, кто судился по обвинению в убийстве, но за неимением улик был оправдан. Прежде всего они явились к Сноуи Хиксону, который дважды обвинялся в убийстве и дважды был освобожден. Он славился также своим умением расправляться с доносчиками.

— Не успеют кого-нибудь ограбить, как вы уже мчитесь ко мне, — пожаловался Хиксон.

— На сей раз ты, наверно, кое-что знаешь, — сказал Филберт.

— О чем?

— О миссис Тайсон…

— Первый раз слышу…

— Где ты был в ночь на…

Сноуи Хиксон подумал.

— В кино со своей красоткой.

— Всякий раз, когда кого-нибудь пристукнут, ты в кино… Алиби себе устраиваешь?

— Честно.

— Честным ты никогда в жизни не был, — сказал Филберт.

В поисках краденого сыщики обшарили все комнаты. Миссис Хиксон вылезла из постели и ходила за сыщиками по пятам, ни на минуту не спуская с них глаз, — она была убеждена, что они сейчас что-нибудь подложат, чтобы обвинить ее мужа в грабеже.

— Ничего вы у меня не найдете, — сказал Хиксон. — Я на постоянной работе. — Он повернулся к своей жене: — Скажи им, мамочка!

— Правда, — подтвердила она.

— И все-таки тебе придется поехать с нами, Сноуи, — сказал Филберт. — Мы проверим твое алиби в управлении. Может, оно не такое уж надежное. Тогда я много не дам за твою голову.

Миссис Хиксон не сводила напряженного взгляда с Филберта…

Почти в то же время недалеко от ветхого деревянного домика в трущобах на окраине остановилась другая полицейская машина. Домишко стоял в переулке, мощенном булыжником, вход был со двора. Из машины вышли Браммел и сыщик Колензо. Браммел шел легким размашистым шагом, хотя почти всю ночь провел на ногах. Он не верил в то, что миссис Тайсон убил похититель драгоценностей, но все-таки ему, как и всем работникам сыскного отдела, не терпелось схватить его.

У калитки прямо на земле спал человек. Браммел нагнулся, чтобы поглядеть на него.

— Подручный, — заметил Браммел. — Напился на хозяйские подачки.

Они вошли в незапертую калитку. Кухонное окно еще светилось. Браммел повернул ручку двери, и они с Колензо вошли в кухню. За длинным деревянным столом сидел мужчина и пил вино, на кушетке крепко спал мальчишка лет тринадцати. Еще один мужчина, невысокий и кряжистый, переливал вино из бутылки в графин. Он поставил бутылку на камин и схватил железную кочергу.

— Кто такие? — спросил он.

— Инспектор сыскной полиции Браммел. Это сыщик Колензо. А ты — Билли Айкинс?

— Почем я знаю, что вы фараоны.

Браммел показал свое удостоверение.

— Что вам нужно? — спросил Айкинс, не двинувшись с места, с кочергой в руке. Пьяный за столом затянул печальную польскую песню.

— Поставляешь эмигрантам спиртное, Айкинс? — спросил Браммел.

— Отвечать не буду, — пробурчал Айкинс.

— Ничего, ответишь, — сказал Браммел.

Айкинс замолчал, он переводил колючий взгляд с Браммела на Колензо. С этими двоими он еще не встречался.

— Боюсь, тебе придется прикрыть свою лавочку.

Айкинс глядел на Браммела, видимо, что-то прикидывая в уме.

— У вас против меня нет никаких улик, мистер фараон, — сказал он.

Браммелу донесли, что Айкинс скупает краденые вещи, главным образом у иностранцев. Но одновременно он был осведомителем сержанта Бразерса из отдела иммиграции; в обмен на сведения об иностранцах, потреблявших зелье Айкинса, Бразерс ограждал его от преследования.

— Мы обыщем твою лавочку, — сказал Браммел, предъявляя ордер, который Айкинс внимательно прочитал. — У нас есть сведения, что здесь спрятаны краденые вещи.

— Чертовски подходящее время для обыска, — сказал Айкинс.

— Заведение еще открыто, — ответил Браммел, оглядываясь на пьяного, все еще тянувшего печальную польскую песню. — Мальчишка чей, Айкинс? — Браммел указал на спящего мальчугана. — Твой?

— Зачем вам знать?

— Приучаешь с детства… На стреме стоит?

Браммел направился к двери, которая вела внутрь дома.

— Туда нельзя, — сказал Айкинс, замахиваясь кочергой. — Там спят жена и дети.

Колензо выхватил револьвер и прицелился в Айкинса.

— Дай-ка кочергу, Айкинс.

Айкинс чертыхнулся, но отдал кочергу сыщику.

Браммел прошел в первую по коридору комнату, зажег свет. Это оказалась кладовая, переделанная из жилой комнаты. Вдоль стен стояли корзины с бутылками, и вся комната была уставлена рядами бочонков и бутылей. Возле двери был втиснут топчан, на котором, видимо, спал сторож. Браммел заглянул под топчан и извлек оттуда запертый металлический ящик.

— Открывай, — приказал он Айкинсу.

Тот нехотя отпер ящик.

Он был полон часов, колец, золотых запонок и других украшений.

— Где все это взял? — спросил Браммел.

— Получил в уплату за вино.

— Рассказывай сказки, — бросил Браммел.

Он взял из ящика золотые часы и притворился, будто пристально их разглядывает.

— Вот эти часы кто тебе дал?

— Не помню!

Браммел обменялся быстрым взглядом с Колензо, стоявшим позади Айкинса.

— Они украдены у миссис Тайсон, так ведь? — спросил Браммел. — А ее укокошили. Плохи твои дела, Айкинс.

— Про что это вы толкуете, мистер фараон? — презрительно спросил Айкинс.

— Придется тебе пойти с нами, — ответил Браммел, а Колензо подхватил ящик. — Объяснишь все в полиции.

Кряжистый торговец спиртным в сопровождении сыщиков вышел во двор. Никто не говорил ни слова. Айкинс прикидывал, насколько серьезны угрозы Браммела. Потом все-таки решил не рисковать.

— Что вы хотите узнать? — спросил он, когда они подошли к калитке.

Сыщики остановились.

— Где взял эти вещи? — спросил Браммел.

— Купил у… — Айкинс назвал трех иммигрантов, которые «работали» по отелям.

— А кто покупает у Бирюка?

— И слыхом не слыхал.

— Может, услышишь…

— Может, и услышу.

— Вот что, — сказал Браммел, — если узнаешь, кто он, сниму с тебя все обвинения. А их порядком.

— Ладно, — сказал Айкинс. Он помолчал, потом спросил: — Вы мне сейчас все вернете?

— Нет, так не пойдет, — ответил Браммел.

«Придется мне распроститься со всем моим имуществом, — с горечью подумал Айкинс. — По крайней мере до тех пор, пока я не добуду им нужные сведения… Разве что Бразерс поможет».

Браммел был вполне удовлетворен: ящик с крадеными драгоценностями накрепко привяжет к нему Айкинса, и Бразерс тут не поможет. Айкинс родную мать продаст, лишь бы только получить этот ящичек обратно.

Сев в машину, Браммел связался по радиотелефону с управлением. «Надо немедленно арестовать трех воров — иммигрантов. Айкинс и эти трое очень пригодятся, если все остальные операции провалятся, — с усмешкой подумал Браммел. — Им очень просто можно будет „пришить“ убийство миссис Тайсон…»

Перед тем как вернуться в управление, Браммел наведался к кое-кому из своих стукачей. Никаких сведений. Он их обхаживал и так и эдак, угрожал, обещал, одному даже дал лишний фунт из фонда, выделенного на осведомителей, — и все безрезультатно. Они ничего не знали об убийстве миссис Тайсон. Браммел вынужден был признаться Филдсу, что еще не напал на след похитителя драгоценностей или его скупщика.

Поздно ночью на летучке сыскного отдела все сошлись на том, что придется еще много потрудиться, прежде чем они найдут убийцу.

Сыщики разошлись по домам, чтобы немножко отдохнуть, а в восемь утра снова взялись за дело. Филдс возобновил допросы, Филберт отправился к лавочникам, поставлявшим продукты миссис Тайсон, а Браммел, у которого был ключ от кукольного домика, решил еще раз его осмотреть.