Старшие классы средней школы

Это деловая сделка. Это просто тело. Без секса. Повторяю себе эту мантру в попытке успокоить нервы. Чем ближе я приближаюсь к приватной комнате, где меня ожидает незнакомец, тем быстрее ослабевает моя решимость, и сердце начинает бешено биться. Я куплена на ночь. Пути назад нет. Медленно поворачиваю ручку и осматриваю себя на пороге. Комната тускло освещена и я благодарна за это.

— Проходи и закрой дверь, Айвори, — доносится командный голос с дивана, который стоит в тени. Айвори — это псевдоним, который Сара выбрала для меня. Мы вместе работали официантками в ресторане «у Карлито», пока она не подбила меня на завоевание новых вершин. Я никогда не думала о том, чтобы быть танцовщицей. Предполагала быть официанткой. Но порой обстоятельства диктуют, какое дерьмо должно произойти, и тебе только остается придерживаться этого пути. Закрываю за собой дверь, но не делаю никаких шагов в его сторону. Он не называет мне своего имени и меня устраивает это.

— Я не кусаюсь. Подойди ближе и позволь мне рассмотреть тебя, — говорит он неторопливо. На мне надето маленькое черное платье, которое едва прикрывает мою задницу в стрингах, и пятидюймовые лакированные каблуки. И все это благодаря Минди. Она тоже одна из танцовщиц в «Diamonds Club», единственный человек с которым я ладила здесь, кроме Сары. Делаю робкие шаги в его сторону, отчаянно желая, чтобы эта ночь поскорее закончилась.

— Боже! Твое тело создано для греха. Я мужчина, который любит сиськи и задницу, а ты прекрасно сложена, — я и не думаю отвечать ему.

Вместо этого сморю вдаль. Порция виски, которую Минди дала мне, прежде чем прийти сюда, не работает. Я чувствую, как его глаза оценивают каждый сантиметр моего тела. Меня бросает в дрожь из-за мерзости всего этого. А я еще даже не сняла с себя одежду.

— Посмотри на меня, Айвори.

Его командирский тон возвращается. Он закуривает сигарету и этого достаточно, чтобы я смогла рассмотреть его красивое лицо. Быстро отмечаю его черты — волевой подбородок, небесно-голубые глаза, светлые волосы, длинное и худое телосложение. Узел его галстука ослаблен, а черные брюки сидят на нем как вторая кожа. Они определенно сделаны на заказ. Предполагаю, что он бизнесмен. Он определенно симпатичный и я не могу понять, какого черта он здесь и платит мне, чтобы я разделась для него? Могу сказать с уверенностью, что женщины будут прыгать вокруг него, желая сделать для него намного больше.

Он закидывает ногу на свое колено и делает затяжку. Молчание нервирует и затем он наконец-то говорит:

— Ты такая противоречивая. Тело греховное, но твоя невинность светит как маяк. Грех и невинность, сосуществующие вместе, в одной искушающей упаковке.

Господи, пристрелите меня сейчас. Сглатываю обратно желчь, которая угрожает вырваться наружу. Он заставляет меня чувствовать себя еще грязнее, чем я уже есть.

— Мы можем начинать? — наконец, задаю ему вопрос, а он усмехается.

— Конечно, Айвори. Это твое шоу, — отвечает он насмешливо. Подхожу к проигрывателю, встроенному в стену, и нажимаю на кнопку воспроизведения.

Компакт-диск с моим плейлистом уже внутри, и все опять же благодаря Минди. Она воистину все продумала. Песня «Ivory» группы Movement звучит из динамиков и, если уж на то пошло, взаимосвязь не ослабевает между мной и им. Когда я иду обратно к нему, он ухмыляется. Он знает, что Айвори — мое ненастоящее имя. Это должно быть его фантазией, но почему-то я ощущаю себя как в кошмарном сне. Поворачиваюсь к нему спиной и начинаю медленно двигать бедрами в такт. Я хочу представить, будто одна в комнате, но его голос не дает мне этого сделать.

— Сними платье, Айвори, — я слышу похоть в его голосе, и это заставляет мой желудок скрутиться в узел. Он красивый мужчина, но единственное, о чем я могу думать, что этот другой мужчина, помимо моего бойфренда, с которым я встречаюсь два года, увидит меня обнаженной. И это заставляет мой желудок сжаться еще сильнее. Слезы жгут глаза, когда вспоминаю, почему я согласилась пройти через все это. Моя мама всегда жертвовала всем для нас и сейчас, когда она не способна это делать, я должна взять все в свои руки любой ценой. Не могу ее волновать тем, что наши сбережения скоро иссякнут, в то время как ее здоровье ухудшается прямо на моих глазах каждый день. Я спускаю это чертово платье с моих плеч и тяну вниз по бедрам. Когда оно оказывается на полу возле моих лодыжек, пинаю его обратно к двери, где оставила свою гордость. Мне так жаль, Лэндон.

— Сейчас трусики, — приказывает мужчина. Колеблюсь мгновение, прежде чем подчиниться. Слезы текут сильнее, но я не оборачиваюсь. Слышу, как он расстегивает ширинку, и паника охватывает меня.

— У тебя такая хорошенькая круглая попка, — отмечает он. Его голос звучит сдавленно и мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что он мастурбирует. Он стремительно придвигается на диване — достаточно близко, чтобы коснуться моей ноги, и я едва ли не выскакиваю вон из кожи.

— Расслабься, детка. Я всего лишь дотронусь до тебя.

Он начинает ласкать мое бедро одной рукой, в то время как другой продолжает самоудовлетворять себя. Закрываю глаза и позволяю своему сознанию блуждать где-то далеко. Запах секса проникает в комнату и мое сознание не может уйти от реальности, я так нуждаюсь в этом. Сейчас я еле попадаю в такт, в то время как его рука движется быстрее, стремясь к освобождению. Чувствую, как что-то мокрое и теплое течет сзади по моей ноге и кричу.

— Ублюдок! — не могу поверить, что он просто кончил на меня. Не дожидаюсь его ответа, подхватываю свои стринги и платье с пола возле двери и вылетаю из комнаты. Я благодарна, что приватные комнаты и гардеробные находятся довольно далеко от основной части клуба. Бегу в раздевалку и сразу же иду в душ. Девушки, которые в это время приводят себя в порядок, смотрят на меня, будто я сумасшедшая. Захожу в кабинку и делаю воду настолько горячей, насколько могу вытерпеть. Ступаю внутрь и медленно скольжу вниз по плитке.

Я отсутствую до тех пор, пока вода не выключается. Смотрю вверх и вижу Минди.

— Одна из девочек сказала мне, что ты выбежала из привата, — она вздыхает. — Сара уже приехала. Она сейчас на досмотре и будет через секунду. Хотела бы сказать тебе, что будет легче после первого раза, но ты другая. Ты не такая как мы. Ты не должна этого делать, — заканчивает она.

Она не знает насколько она не права. Я должна сделать это. Я работаю официанткой здесь уже четыре месяца и хотя это в два-три раза больше, чем в ресторане, двадцать тысяч, которые я заранее получила от Джорджа, больше, чем я смогла бы заработать самостоятельно. Джордж — владелец клуба. Договор для меня — это танцевать приватно для его VIP-клиентов всякий раз, как они посещают клуб. Без всяких вопросов. Эти условия действительны в течение одного года. Сейчас, когда я знаю, чем женщины занимаются ночью, я понимаю, что он воспользовался моей наивностью. Я все еще официантка и в тоже время мои чаевые составили двадцать штук, которые я отложила на черный день. Моя мама сойдет с ума, если узнает, чем я действительно занимаюсь. Проблема лишь в том, что после сегодняшнего, я действительно не знаю, смогу ли выжить целый год из-за долга Джорджу.

Пришла Сара и посмотрела на меня с симпатией.

— Давай дадим ей минутку, Минди. Айвори, заканчивай принимать душ, и после мы увидимся.

***

Девочки делали все возможное, чтобы утешить меня. Не могу поделиться с ними своим дерьмом или соглашением, которое я заключила с Джорджем. Я успокоила их, сказав, что справлюсь с этим. Это были просто нервы. Они выглядели подозрительными. Они знают лишь, что я обратилась к владельцу клуба с просьбой подработать, а не наоборот. После того, как убедилась, что моя мама спит у себя в кровати, я иду к себе в комнату и заползаю под одеяло. Сейчас я одна со своими мыслями и все мерзкие детали яркими красками воспроизводятся у меня в голове.

Понимаю, что необходимо расстаться, но это так нечестно по отношению к Лэндону. Я даже не отдала ему свою девственность, к тому же странный мужик дотрагивался до меня. Если это не пиздец, то я не знаю, что это. Нет никакого способа поделиться с ним этим, и я должна дать ему уйти. Он заслуживает кого-то лучше меня. Я запятнана сейчас изменой и безнравственностью. Он никогда не даст мне уйти без причины и поэтому я дам ему одну. Завтра будет мой самый трудный день, с тех пор как я узнала, что у моей мамы последняя стадия рака. Знаю, что мое сегодняшнее выступление разрушит его и меня в процессе. Ненавижу несправедливость всего этого, но ради своей матери должна сделать это. Я кричу в подушку, а сама беспрерывно реву. Плачу до тех пор, пока слезы не иссякают, и сама не цепенею.