Стучу в дверь Жизель и жду, когда она откроет ее. Встречаю ее с той же самоуверенностью, что была и у нее, когда она приходила ко мне. Захожу в ее комнату и сажусь на кровать. Дерзко, знаю, но именно в таком настроении я сейчас.

— Какого черта ты делаешь? — спрашивает она, шокированная моей наглостью.

— Не очень хорошая привычка — открывать дверь, не посмотрев для начала, кто там, — возвращаю ей ее же слова. Ее челюсть падает, и мне нравится эта пытка — как она пытается понять, почему я здесь. — Мое внимание привлекло то, что ты на самом деле не беременна, — обвиняю я.

— Кто сказал тебе это? Они врут. Ты ничего не знаешь. Ты не мой гинеколог. Я на втором месяце беременности, — защищается она.

— Три отрицательных теста на беременность, лежащие в мусорном ведре твоей ванны, не согласны с тобой, — спорю я.

— Они старые, — настаивает она, но я вижу нервозность в ее глазах. Она начинает ерзать, и знаю, что она там, где я хочу ее видеть.

— Возможно, мне стоит позвонить Лэндону и сказать, чтобы он взглянул на это, пока он все еще там, на милом бранче, который ты приготовила, — она хотела сделать мне больно тем фактом, что готовила для Лэндона и его отца. Мне нравится, что я смогла вернуть ей эту услугу. — Я подумала, что, возможно, должна сказать ему, чтобы ты сделала тест перед ним.

Я держу телефон, готовясь набрать номер Лэндона, когда она выхватывает его из моих рук и кладет на комод за своей спиной.

— Ладно. Отменяю свой ультиматум. Я не расскажу Лэндону о твоем скандальном прошлом, если ты будешь держать это в себе. Я действительно думала, что была беременна. Все симптомы были на лицо, — объясняет она. — Я просто сделала эти тесты прошлой ночью, когда почувствовала менструальные боли. Хотела убедиться, что не теряю ребенка, — не верю ни единому слову, что она говорит. Если бы это была правда, она бы так не боялась рассказать Лэндону. Она пыталась обмануть его, чтобы он был с ней.

— Что ты планируешь рассказать Лэндону? Ложная тревога?

— Он подумает, что я вру, что я спланировала это, — говорит она, потерпев поражение. Да, потому что так и есть. — Я расскажу ему, ладно. Просто позволь мне самой поделится с ним этим. Это оставит дверь открытой для вас двоих. Счастлива сейчас?

— Жизель, эта дверь уже была открыта, но неважно. Я не буду вмешиваться в твои с ним разборки, если ты оставишь мое прошлое там, где оно и должно быть, — я встаю, беру телефон с комода и ухожу.

Нахожу Пейтон и рассказываю ей, что Жизель подтвердила то, что она не беременна. Поделилась и тем объяснением, что она сказала, но Пейтон также не купилась на это. Она считает, что я должна сдать ее Лэндону, но я сама еще храню свой секрет.

Сегодня вечером все изменится в лучшую или худшую сторону. Либо с моих плеч свалится этот чудовищный вес, и мы начнем нашу жизнь без этого багажа, либо он бросит меня. Не хочу думать о втором варианте. Лежу поперек кровати Пейтон, пока она ушла на свое собрание. Я задремала, но неожиданный телефонный звонок выдергивает меня из сна. Это Лэндон. Должно быть, он только что прочитал мою записку.

— Где ты? — говорит он, как только я отвечаю.

— Тебе тоже привет, — бросаю ему вызов. — Разве ты не прочитал мою записку?

— Разумеется, я прочитал ее. Где ты? Я знаю, что у Жизель и Пейтон собрание, — могу сказать, что он волнуется, поэтому я успокаиваю его.

— Я в комнате Пейтон, в женском общежитии. Спала, пока ты не позвонил.

— Хватит издеваться, Нэвиш. Я только встретился с отцом за бранчем. Я не ходил посмотреть на Жизель. Даже не знал, что она готовила, пока не пришел. Мой отец сказал, что у нас меняются планы, но понимаю, что это был его способ сыграть в роли свахи в последний раз перед отъездом. Я также указал ему на это. В любом случае она ушла, так что это не имело никакого значения.

— Это неважно, Лэндон, — я зеваю и слышу, как он рычит.

— Нет, имеет. Ты разозлилась на меня. Я еду к тебе прямо сейчас. Тебе нужно напомнить, что существует только одна женщина в моей жизни, которая имеет значение. Ну, если не считать моей матери, но ты понимаешь, что я имею в виду.

— Посмотрим, когда ты приедешь сюда, Лэндон, — он ругается себе под нос, и я сдерживаю хихиканье. С нетерпением жду того, как он будет трахать меня до изнеможения.

Он заканчивает разговор, и я громко смеюсь вслух. Мой смех затихает, когда я вспоминаю о тех ужасных синяках на руках. Я не могу носить эту дурацкую рубашку во время секса. Мне нужно прикрытие. Не хочу, чтобы он расспрашивал о том, как эти отметины появились, вместо этого хочу убедиться, что он будет находиться в хорошем расположении, чтобы воспринять мою историю. Чертовы скелеты никогда не остаются в шкафу. Я позаботилась об одном шантажисте, и, надеюсь, его дядя не сможет осуществить свою угрозу. Я в любом случае планирую рассказать Лэндону о своем прошлом, но не хочу, чтобы моя правда была погребена под слоем лжи его дяди.

Быстро придумываю легенду, чтобы прикрыть эти синяки, пока не скажу ему правду. Сперва я собираюсь трахнуть его до состояния спокойствия, а затем бум! Все будет хорошо. В идеальном мире все будет так. 

#_38.jpg

 Мы с Лэндоном останавливаемся на обед в местном итальянском бистро, прежде чем отправиться в квартиру Гевина. Я слегка расслабилась под воздействием «Мерло». Когда мы возвращаемся, он начинает готовить ванну для нас. Говорит мне, что он, возможно, нашел для нас дом. Квартира, которую он ждал, наконец-то освободилась.

Арендаторы съедут в конце месяца. Как только они будут готовы, мы сможем въехать. Просто надеюсь, что он все еще будет хотеть этого после сегодняшнего вечера. Начинаю раздеваться и знаю, что это случилось. Стараюсь вести себя так, будто в этом нет ничего страшного. Как только рубашка слетает с меня, то вижу, как у Лэндона округляются глаза.

— Какого хрена эти синяки делают на твоих руках, Нэвиш? Подожди… это отпечатки пальцев. Кто сделал это? — его голос разносится по всей ванной комнате. Он притягивает меня к себе, чтобы оглядеть досконально. Он расстроен больше, чем я представляла.

— Успокойся, Лэндон. Какой-то бездомный парень шатался вокруг кампуса и попытался вытрясти из меня денег. Я дала ему пару долларов, и он пошел своей дорогой, — долю секунды он смотрит на меня с сомнением, но затем этот его взгляд исчезает.

— Где, черт возьми, была охрана кампуса? Ты сообщила об этом? — он расхаживает сейчас со сжатыми кулаками. Ладно. Эта ложь действительно обернулась против меня.

— Нэвиш…

— Шшш, — прерываю его. Притягиваю его в объятия и оставляю легкий поцелуй на щеке. Мне нужно отогнать его мысли прочь от моих синяков. Я расстегиваю его джинсы и становлюсь на колени. Его красивые черты как раскрытая книга сейчас. Он нахмуривает брови, в то время как его член дергается в предвкушении.

— Этот разговор еще не закончен, — уверяет он. Продолжаю стягивать его джинсы до тех пор, пока они не оказываются у его ног. Он чертовски готов и выбрит. От вида его розового совершенства я облизываю губы. Я беру его в рот и наблюдаю, как его плечи расслабляются. Он запускает руки в мои волосы и фокусируется на трахании моего рта. Я планирую работать над ним до тех пор, пока пальцы на его ногах не начнут загибаться, и он не будет кричать мое имя, но нас прерывают стуком в дверь. Кто, черт возьми, это может быть? Лэндон пытается игнорировать, продолжая двигать бедрами вперед, но затем Майк зовет его через дверь.

— Блин. Не двигайся, милая. Я скоро вернусь, — обещает он. Он натягивает джинсы на свой набухший член и идет открывать дверь. Я не могу разобрать весь разговор, только то, что Гевин попал в автомобильную аварию, и что он в больнице. Я надеваю свою рубашку обратно. Он возвращается в комнату, чтобы извиниться, и я успокаиваю его. Мы выходим вместе с Майклом, чтобы проведать Гевина. 

#_39.jpg

 Сижу в больнице в зале ожидания с Лэндоном и некоторыми его товарищами по команде. Родители Гевина уже в пути. Лэндон не может усидеть на месте. Он нервно проводит рукой по волосам, пока его ноги трясутся. Майк рассказал ему, что пьяный водитель проехал на красный свет и врезался в машину Гевина с пассажирской стороны. Сейчас он находится на операции. Мы все волнуемся, что он получил тяжелые ранения, и товарищи по команде задаются вопросом, что это означает для их фуллбека. ( Прим. Фуллбек — игрок в американском футболе, находящийся позади квотербека). Наконец-то старшая медсестра и один из интернов хирургического отделения выходят, чтобы рассказать информацию о его двухчасовой операции. Сейчас он стабилен.

Они были вынуждены удалить ему селезенку, но кроме этого, он в порядке. Интерн сказал, что Гевину очень повезло, учитывая тяжесть его травм. Он, скорее всего, пробудет в больнице неделю, а затем около шести недель или даже дольше потребуется на восстановление, чтобы вернуться на футбольное поле. Интерн сказал, что лечащий врач выйдет поговорить с нами о лекарствах после операции. Лэндон выдыхает после того, как столько времени задерживал дыхание.

— Я так чертовски рад, что он будет в порядке. Знаю, что он будет расстроен из-за того, что пропустит большую часть сезона, но я предпочитаю видеть его живым и выздоравливающим.

— Согласна, — Лэндон берет меня за руку и сжимает ее, находя утешения в моих прикосновениях. Блин, я не могу рассказать ему о моем прошлом, пока вокруг происходит вся эта драма. Он уже говорит о том, что нам нужно будет перебраться в гостиную, пока наша квартира не будет готова. Он хочет вернуть Гевину его спальню, и быть там, чтобы помочь ему восстановиться.

— Диван в его гостиной — это, на самом деле, диван-кровать, — говорит он. — У нас не будет достаточно уединения, но, в любом случае, мы не задержимся там надолго. Надеюсь, ты не возражаешь.

— Ты же шутишь, Лэндон? Ты великолепен. Я говорила тебе раньше, что могу занять диван, даже не зная, что он может раскладываться, — я прижимаюсь ближе к нему. — Детка, все будет хорошо. Я помогу тебе заботиться о нем, — я просто дождусь, пока Гевин не окажется дома и начнет выздоравливать, а после уже расскажу Лэндону кое-что, что заставит его понервничать.

Это вызывает у меня искреннюю улыбку — первую, с тех пор, как мы приехали сюда.

— Вот почему я люблю тебя, Хэвен.

— Я знаю, — дразню его.

Жизель заходит в комнату, и мне приходится потрудиться, чтобы не закатить глаза. Она видит нас, но занимает место около Майка, чтобы расспросить его обо всей имеющейся информации. Я вижу замешательство на лицах нескольких игроков, которые не слышали, что она и Лэндон расстались. Новости о беременности разнеслись как пожар, так что они пытаются понять, почему она не приехала сюда, чтобы быть с Лэндоном. Возникла неловкая пауза, а затем все возобновили свои разговоры, сделав вид, что ничего не заметили. Родители Гевина пребывают к окончанию операции, и как раз вовремя, когда рассказывают последние новости. Они с облегчением слушают хирурга, который говорит что Гевин в порядке, и родители заявляют, что на время восстановления заберут его домой, в Орландо. Думаю, что Лэндону и мне, в конце концов, не придется выезжать из его спальни. Так будет лучше. Он будет с семьей, которая любит его и, вероятно, будет следить за ним тщательнее. У нас обоих занятия, которые необходимо посещать, и у Лэндона все еще есть тренировки.

Мы все остаемся в больнице до тех пор, пока не заканчивается операция, и его переводят в отделение интенсивной терапии. Хирург уверил нас, что это все временно, и затем он будет переведен в обычную палату. В этом отделении строгие правила посещений, так что несколько игроков, включая Лэндона, отправились навестить его, вместе с родителями.

Я жду со всеми остальными в зале ожидания. Пейтон звонила пару раз, но она в другой больнице на акушерских занятиях. Она была в восторге, когда ей удалось убедить наставника, чтобы заниматься по воскресеньям и в ночные смены. Я сообщила ей, что с Гевином все будет в порядке. Лэндон вернулся и сообщил, что Гевин без сознания из-за наркоза. Жизель даже не посмотрела в нашу сторону. Такое чувство, будто сейчас она избегает Лэндона. Неужели она боится, что я не буду молчать о том, что узнала сегодня? Что ж, она должна бояться. Я планировала подождать, пока не появится шанс рассказать Лэндону о собственных секретах. Эта авария просто подарила ей немного времени.

Становится поздно, а у нас у всех занятия завтра. Все начинают собираться уходить.

— Жизель ведет себя забавно. Я удивлен, что она не провернула ни одну уловку сегодня, — вспоминает Лэндон по дороге домой. Да уж, она возможно, напугана до смерти, из-за того, что я знаю о ней.

— Может быть, из-за всего произошедшего с Гевином она решила дать тебе передохнуть от ее безумств, — предлагаю я. Лэндон кивает и усмехается при этом.

— Да, возможно, — остаток пути проходит в тишине. Как только мы добираемся домой, настроение определенно испорчено. Я первая принимаю душ. Чувствую, как глаза тяжелеют, так что понимаю, что усну к тому моменту, как Лэндон закончит принимать душ. Поэтому перестаю бороться со сном и сдаюсь.