— Значит, вы верите, что боги обеспечат наш триумф? — спросил Лорд Кадан, эскортируя Апириса по длинному каменному коридору Великого Храма.

— В зависимости от обстоятельств, — ответил Апирис. — Когда я размышляю на эту тему, мне в голову лезут всякие ужасы, я опасаюсь, что небеса действительно оставили нас своими милостями и помощи от богов ждать не следует. Но как только я перестаю думать об этом, — пусть даже ненадолго, — ко мне тут же снова возвращается вера.

— Следовательно, сегодня на заседании Совета вы не думали? — криво усмехнулся Кадан.

— Нет, не думал, — кивнул Апирис. — Мне даже кажется, что я и не слушал! Все эти свары, какие-то спонтанные обвинения в измене… Что с ними случилось? Чего бы ни желали боги, мы так или иначе остаемся правителями мира. Почему мы должны не доверять друг другу?

— Они страшно боятся, — сказал Кадан.

— Кого? Восточного чародея? Или Бредущих в нощи?

— Неизвестности. Этого боится каждый. Разве не вы сказали минуту назад: вас охватывает ужас от того, что вы не знаете, чего хотят боги?

— Но это же совсем не то! — возразил Апирис.

— Что-то обрушилось на нас в тот момент, когда мы чувствовали себя в полной безопасности, — пожал плечами Кадан. — Это испугало наших коллег. И им надо нанести ответный удар. Не важно по кому. Видимого врага нет, вот они и колотят друг друга.

Апирис с новым интересом взглянул на Кадана.

— Вы рассуждаете так, словно не являетесь одним из членов Имперского Совета.

— О нет, я член Имперского Совета, Апирис. И, думаю, в большей степени, нежели вы. Очень часто создается впечатление, будто сердцем вы слишком далеки от Совета и предпочли бы находиться не во Дворце, а в Храме.

— Это весьма близко к истине, — согласился Апирис. — Я избрал для себя путь не политика, а жреца. И не я принимал решение о том, что Верховный Жрец автоматически получает место в Совете.

— Но вы все же оказались там, как и я. И я избрал себе путь солдата, а не политика. Вы могли бы благодаря своему положению послужить делу, Апирис. Как вы сказали, мы — властелины мира…

— Нет, я уже поправил себя: властелинами мира могут быть только боги.

— Но, насколько я понимаю, боги сейчас не очень-то занимаются делами людей, — заметил Кадан. — А властителями мира смертных являемся мы. Поэтому нам следует вести себя, как и подобает властителям, — настойчиво, решительно и смело. Внутренние свары и взаимные обвинения истине не помогут. Только глупцы могут выплескивать свои страхи подобным образом. Если среди нас есть предатель, то он в конце концов себя выдаст. Мы не обнаружим его, крича друг на друга.

— Сдается мне, я пару раз слышал, как вы кричали на заседании Совета, особенно на Лорда Орбалира.

— На этого-то дурака? Конечно, кричал. Это естественная реакция нормального человека на проявления идиотизма. Но те разногласия не имели большого значения. Сегодня вы моих воплей не слышали. Слишком много поставлено на карту.

— Но мне почудилось, я слышу ваше рычание…

— Только в свой собственный адрес. За то, что не предусмотрел возможности нападения именно на Императорский Дворец.

— Мы все испытали шок.

— Я не имел права быть вместе с вами.

— Но вы же не обладаете даром пророчества, Лорд Кадан.

— Однако предполагается, что я разбираюсь в стратегии. А коль скоро речь зашла о пророчестве, то где были ваши прославленные маги? — язвительно молвил Кадан. — Этот коридор кажется бесконечным!

— Мы почти на месте, — успокоил его Апирис. — А вот эта дверь, кстати, ведет в покои Верховного Мага.

Кадан понимающе кивнул и отступил на шаг, а Апирис постучал в дверь.

Из образовавшейся щели высунулась голова самого Бишау — Верховного Мага Великого Храма. Он вгляделся в полумрак коридора, предварительно отведя руками закрывавшую глаза взлохмаченную гриву.

— А, так это вы, Ваша Святость, — произнес он, узнав Апириса. — Пришли справиться об этих сапогах? Я как раз собирался направить посыльного к Принцу.

— Сапоги? — переспросил Кадан.

— Не знаю, о чем он толкует. Но мне кажется, вы хотели бы услышать его рассказ.

— Боюсь, мне этого очень хочется. — В голосе Кадана совершенно не слышалось извинительных ноток. — Хотя бы ради возможности сказать другим, что я беседовал с магами.

— Впусти нас, Бишау, — со вздохом произнес Апирис. — Какой смысл торчать в коридоре?

— Конечно, Ваша Святость. — Бишау распахнул дверь.

Оба Советника переступили порог. Кадан с легким интересом осмотрел помещение. Он давно заметил, что маги — традиционные маги, а не питомцы Врея Буррея — несколько отдалены от жизни, пребывают в мире Высших Сфер, а не на земле с её обыденными реалиями. И комната Бишау прекрасно отражала такой подход к жизни. В ней не было никаких украшений, вся мебель состояла из стола и пары скамеек. На столе рядом с листом пергамента покоилась тарелка с недоеденными хлебом и фруктами. Дверь в противоположной от входа стене была широко распахнута.

— Так что же насчет сапог? — осведомился Апирис, усаживаясь на скамейку.

— Неужели вам ничего не известно? — изумился Верховный Маг. — Я знаю, Принц Гранзер распорядился никому ничего не говорить, но мне казалось, уж кто-кто, а Имперские Советники об этом слышали. В руинах восточного крыла нашли пару сапог, и свидетели пожара утверждают, что они принадлежат Богоизбранному Заступнику. Гранзер прислал обувь нам, узнать, что думают об этой паре ясновидцы.

Апирис и Кадан переглянулись.

— А я думал, все предполагаемые Заступники отправились на восток, — молвил Апирис.

— Так и есть, — подтвердил Кадан. — По крайней мере те, о которых мы знаем.

— В таком случае, кто же этот человек в сапогах? — обратился Верховный Жрец к Бишау.

— Свидетели утверждают, что это был гигант, поднявший добровольцев на борьбу с огнем.

— И он говорил, что является Богоизбранным?

— Нет, нет, — замахал рукой Бишау. — Он ничего не говорил. Просто очевидцы его поступков решили, что перед ними Заступник.

— Не считаете ли вы, что наконец появился подлинный избранник богов? — посмотрел Кадан на Апириса.

— Понятия не имею, — пожал плечами Верховный Жрец.

— Нет ли способа определить это?

— Нет, — в унисон ответили Апирис и Бишау.

— Если и можно, то не при помощи ясновидения, — прибавил Верховный Маг.

— И не по внешним признакам, — присовокупил Апирис. — Лорд Грауш, как вам известно, специально исследовал этот вопрос.

— Ну а как насчет сапог? — спросил Кадан. — Они-то сказали хоть что-нибудь вашим магам?

— О да! — ответил Бишау. — Они сохранили ауру владельца. И последние события, связанные с ним, поддаются прочтению. Это кузнец откуда-то с южных холмов, работающий сейчас в Имперском Арсенале. Возможно, он один из добровольцев, прибывших ковать мечи. — Он показал на пергамент. — Я только что писал об этом. Посмотрим, где… — Бишау взял со стола лист и пробежал его глазами:

— Ага, вот оно…

Апирис, в свою очередь, просмотрел рукопись, но не обнаружил ничего важного в том, чего не упомянул Бишау.

— Итак, некоторые полагают, будто пожар тушил Богоизбранный Заступник? — спросил он.

— Похоже на то, — ответил Верховный Маг.

— Что ж, это вполне резонно, — сказал Кадан. — Если Богоизбранный Заступник действительно существует, то разве не должен он защищать Империю от предателей и поджигателей?

— Так, как Принц Грелдар сражался с Алыми Предателями, — заметил Апирис. — Что ж, такое вполне возможно.

— Могу ли я отправлять доклад, Ваша Святость? — спросил Бишау.

— Конечно, — кивнул Апирис. — Негоже заставлять Принца ждать.

— Если вы этого не сделаете, Гранзер решит, будто Лорд Шуль прав, обвиняя Верховного Жреца в измене, — мрачно улыбнулся Лорд Кадан.

Апирис недовольно скривился, а у Бишау от изумления сам собой открылся рот.

— Лорд изволит шутить, — поспешил сменить тему Верховный Жрец. — Итак, ищите посыльного и отправляйте доклад. Затем возвращайтесь. Есть новые распоряжения в адрес Святой Коллегии Магов. Имперский Совет желает как можно больше узнать о черной магии Назакри.

— Как прикажете, Ваша Святость.

Бишау откланялся и вышел через внутреннюю дверь, громогласно выкликая посыльного.

— Кузнец с южных холмов, — задумчиво произнес Апирис, после того как маг скрылся и они остались в комнате вдвоем.

— Почему бы и нет? — заявил Кадан. — По мне, пусть Заступником лучше будет кузнец, чем этот проклятый дикнойский баламут.

— Не думаю, что Врей Буррей является серьезным претендентом. Не исключаю также, что подлинным избранником богов может оказаться наследник из Сновалии.

— Дузон? Но он не наследник, у парня есть старший брат, — покачал головой Кадан. — И тем не менее он может оказаться Заступником. Насколько нам известно, этот кузнец обманщик, возможно, даже предатель, который и поджег дворец!

Апирис, подняв глаза на Кадана, заметил:

— Разве Бишау не сказал, что кузнец организовал тушение пожара?

— А разве это не лучший способ втереться к нам в доверие? — ухмыльнулся Кадан.

— И вы в это верите?

— Не верю, — признался Лорд. — Но это не более абсурдное предположение, чем те, что выкрикивал сегодня Шуль.

Апирис ничего не ответил. Он задумался на минуту-другую, а затем пробормотал:

— Кузнец с южных холмов…

Это упоминание о южных холмах в связи Богоизбранным Заступником что-то ему говорило, но что, Верховный Жрец вспомнить никак не мог. Но вдруг его осенило.

— Бьекдау, — сказал он.

— Что? — насторожился Лорд Кадан.

— Бьекдау, — повторил Апирис. — Ведь это где-то в районе южных холмов. Разве не так?

— Более или менее. На реке Врен, чуть ниже порогов. Очень милый городок. Почему вы вдруг вспомнили о Бьекдау?

— Прошлым летом ко мне приходил из Бьекдау какой-то жрец. Он заявил, что знает наверняка, кто является подлинным Заступником, — объяснил Апирис.

— И это действительно так?

— Не знаю, — смутился Верховный Жрец. — Я его не принял, предложил обратиться к Лорду Граушу.

— И что же сказал Грауш?

— Не знаю, — с сомнением повторил Апирис.

До него доходили слухи, будто жрец из Бьекдау остался в Зейдабаре, поселившись в Великом Храме. Повторно с просьбой об аудиенции он не обращался… Если б он знал что-то действительно важное, то наверняка потребовал бы его принять… Но, с другой стороны, отчего он торчит в Зейдабаре, если не ищет встречи?

В этот миг вернулся Бишау, и оба Советника, забыв о таинственном кузнеце и жреце из Бьекдау, принялись обдумывать, что ещё способны предпринять маги для укрепления обороноспособности Империи.