Реннет испытывал непомерную усталость и опустошенность. Все конечности словно налились свинцом, а тепло буквально ушло из тела. Создавалось ощущение, будто его сознание оказалось в чужом теле, или даже в неодушевленном предмете. Это чувство было ему знакомо еще с Экзаменов на ранг мага первой ступени. Тогда он провалялся несколько дней в бессознательном состоянии. За прошедший промежуток времени он и сам достаточно окреп, да и магический потенциал вырос многократно, но все же…

Юноша оглянулся на своего противника: Призрак лежал всего в паре десятках шагов. Глубокие кровоточащие ожоги целиком покрывали его правый бок и руки. Снежно — белый плащ обгорел и почернел. "В таком состоянии, ему долго не прожить, — заметил про себя Реннет, — а значит, мне нужно поторопиться, пока он совсем не окочурился".

Чтобы встать на ноги пришлось напрячь все оставшиеся силы, и при этом не забывать следить за поверженным противником. Схватка с Мантисом многому его научила, и он не собирался повторять ту же ошибку снова. Подобрав свой меч, Реннет подошел поближе к лежащей фигуре. Тот видимо услышал его шаги и повернул голову. Капюшон накидки был откинут, но белая маска все еще скрывала нижнюю часть лица. Под длинными прядями опаленных серебристых волос сверкали светло — голубые глаза молодого человека. Глядя на него, можно было с уверенностью сказать, что ему не больше двадцати пяти лет.

Реннет и маг некоторое время изучали друг друга, а потом юноша заговорил:

— Положение, как видишь, изменилось, и прежде чем ты умрешь, я хотел бы услышать все, что тебе известно об Истинных Тенях и моем элементе. Лишь в этом случае я обещаю тебе быструю и безболезненную смерть от меча, — его голос при этом звучал холодно, без намека на эмоции.

— Смерть от меча? Ха — ха — ха! — рассмеялся Призрак, но нестерпимая боль, тут же давшая о себе знать, заставила его замолчать. Когда приступ немного поутих, он произнес лишь одно: — Что ты хочешь знать?

— Глава клана рассказывал мне о девятке магов — охотников, участвовавших в последней войне… — начал Реннет.

— О, Мастер Киос? Он и сам сыграл не последнюю роль в этом, а если быть точнее, то Тени сыграли большую роль в его судьбе, — усмехнулся шпион, оборвав юношу.

— О чем это ты? — не понял тот.

— Так ты не знаешь? Хотя, многие не знают истинной сути вещей, произошедших в этой знаменательной битве, — Призрак снова замолчал, чтобы собраться с силами, а потом продолжил: — Думаю, тебе не сказали, зачем меня ищет Правящий клан? Зачем они тратят столько сил и денег для того, чтобы найти какого‑то шпиона — наемника?

— Не сказали.

— Я проник в Главный Архив Светлого Ордена, находящийся в Азранне и стащил оттуда несколько секретных документов, — заявил раненный маг. В его то и дело ломающемся голосе юноша расслышал нотку гордости. — Им не нужны украденные документы. Их целью стал я, так как теперь, зная слишком много их секретов, стал очень опасен для Ордена и Правящего клана в целом. Свет боится того, что вся секретная информация может попасть в руки их врагов. До сих пор мне удавалось скрываться от них и оставаться на свободе только благодаря моим способностям, во всяком случае, пока они не обратились к твоему клану, — скривив лицо под окровавленной маской, произнес Призрак, и взглянул на Реннета. — А посему я предлагаю тебе сделку: моя жизнь, в обмен на эту самую информацию. Ну как?

— Твоя жизнь? — юноша удивленно вскинул брови. — Сомневаюсь, что ты при таких ранах ты доживешь до вечера.

— Это уже моя проблема.

Реннет пристально смотрел на мага; в его голове роилось множество вопросов к этому шпиону, но он решил отложить их на потом. Единственное, что сейчас было важно — это сделка, предложенная Призраком. Тут необходимо быть настороже и все обдумать тщательнейшим образом. Где‑то в уголке сознания билась здравая мысль о том, что лучше всего будет избавиться от столь проблемного мага, пока есть возможность сделать это…

— Допустим, если даже я соглашусь, то откуда мне знать, что рассказанное тобой не выдумано и является правдой? — спросил юноша, продолжая игнорировать инстинкт выживания, выработанный последними годами. — Ты должен понимать, что оставляя тебя в живых, я тоже рискую многим.

— А я и не говорил, что буду тебе что‑то рассказывать, — фыркнул Призрак. — Ты вполне можешь лично ознакомиться с этими документами. Видишь ли, они спрятаны в моем убежище, недалеко отсюда. Только советую поторопиться с ответом, иначе… могу вырубиться окончательно. Н — непросто, знаешь ли…

Реннет пропустил жалобы мага мимо ушей.

— Я что, должен поверить, что ты проведешь меня в свое убежище и покажешь украденные тобой секреты Ордена?

— Как и мне придется поверить в то, что ты не попытаешься убить меня после того, как все тебе расскажу, — возразил тот, и снова закашлялся. Было видно, что ему трудно разговаривать. Охрипшим голосом он добавил: — У нас с т — тобой нет другого… выхода, кроме как просто поверить друг другу на слово. Впрочем, твоя жизнь… и так под угрозой, и я уверен, что прочитав некоторые из документов… поблагодаришь меня, — улыбка шпиона была заметна даже сквозь ткань маски. — В них может содержаться очень важная для тебя информация.

Тот не совсем понял последние слова Призрака, но спрашивать ничего не стал, зная, что ответа не получит. Он целую минуту обдумывал предложение шпиона, не сводя взгляда с ясных голубых глаз и пытаясь отыскать там признаки лжи. Ничего не найдя, юноша заставил себя подняться на ноги со всей тщательностью и осторожностью обыскал противника. Единственное оружие, что при нем нашлось — это полдюжины метательных лезвий в форме ивовых листьев. Спрятав их в свою поясную сумку, Реннет подобрал двуручный меч, заявив:

— Твое оружие побудет пока у меня, а попытаешься воспользоваться магией, я это быстро почувствую и убью тебя в то же мгновение.

— Хорошо, — кивал маг, — но прямо сейчас я должен воспользоваться исцеляющим заклинанием, в противном случае скоро потеряю сознание. Тогда некому будет показывать тебе дорогу.

Юноша сделал вид, будто тщательно обдумывает просьбу шпиона…

— Ладно, думаю, будет не очень хорошо, если ты сдохнешь еще до того как мы прибудем в твое убежище, — согласился Реннет, наконец.

— Боже, какой ты добрый. Как же повезло твоему клану, — съязвил Призрак.

Пропустив реплику шпиона — мага мимо ушей, юноша прислонился к толстой ели, растущей неподалеку и стал внимательно наблюдать как тот выпевает слова лечащего заклинания. Разумеется, на данный момент он не мог чувствовать чужую магию, а все слова сказанные Призраку не что иное, как самый обычный блеф. Сейчас он всеми силами пытался не упасть лицом в траву от усталости. Барьеры разума уже сняты, и все дремавшие чувства постепенно возвращались в сознание. Резко выдохнув и стряхнув с себя ощущение сонливости, Реннет сосредоточился на происходящем перед собой.

Взглянув на Призрака он раскрыл рот от удивления, забыв даже о собственной усталости: обожженные раны на теле шпиона практически зажили, оставив после себя лишь несколько небольших розовых шрамов. Подобное исцеление, да еще и в столь короткий срок, относилось к высшему уровню магического мастерства. "При ином раскладе, чтобы залечить такие глубокие ожоги требуется не меньше четырех часов" — про себя заметил Реннет. Теперь многое вставало на свои места…

— "Божественное Омовение", не так ли? — спросил он.

На этот раз удивление отразилось на лице Призрака. Гораздо внимательней, нежели раньше, он посмотрел на Реннета.

— Насколько я помню, это самое могущественное заклинание стихии воды, лечащее внешние повреждения тела, — снова заговорил тот. — Что ж, думаю, вполне логично, что ты владеешь настолько сильными заклинаниями лечащего типа.

— Логично?

Реннет скривил губы в язвительной усмешке.

— Все бояться тебя именно из‑за ауры силы. И никто из них даже не догадывается, что ужасный и смертельно опасный безликий Призрак является всего — навсего очень талантливым целителем, не владеющим ни одним достойным атакующим заклинанием. Еще в городе я заметил, что твои магические атаки паршивее некуда, но тогда не было времени всерьез поразмыслить над этим. Логично предположить, что маг воды, а эта стихия сильна лечащими заклинаниями, в совершенстве владеет исцелением, отсюда и мощная аура силы. Думаю, ты потому то и изучаешь искусство мечника, что не можешь атаковать магией. Знай это все, ты бы потерял изрядную долю нынешней репутации.

— Лично я считаю, что лечебные заклинания для шпиона и лазутчика гораздо важнее, нежели атакующие, — заявил Призрак.

— Спорить не стану, — пожал плечами юноша. Опираясь на ствол дерева, он встал на ноги: — К сожалению моей стихии не свойственны лечащие заклинания, — произнес он, осматривая свои обожженные руки. Вдобавок снова объявилась сильная головная боль, потому он не имел ни малейшего желания продолжать разговор.

Призрак к этому времени завершил заклинание исцеления, на которое, судя по его усталому виду, ушли все магические силы. Реннет наблюдал, как шпион старался привести в порядок разорванную и местами обгоревшую одежду, а потом коротким жестом дал ему знак идти вперед.

До сих пор они шли в западном направлении, а сейчас взяли немного севернее. По расчетам юноши, к югу от них, в нескольких днях пути лежит крупный приморский город Сарисс. Однако он не был уверен в точности и правильности своих расчетов, так как изматывающая погоня и постоянные головные боли мешали ориентироваться. Но если говорить совсем откровенно, в последнем он никогда не был силен.

Сказать, что Реннет следовал за шпионом, значит сказать лишь половину правды. Скорее, он еле тащился за ним, хотя тот пережил более тяжелое ранение. Юноше часто приходилось останавливаться, чтобы перевести дыхание, даже не смотря на то, что шли они спокойным шагом. Силы слишком медленно возвращались к нему. После такой погони и сражения необходим настоящий отдых и здоровый сон.

Если бы Призраку захотелось убежать и скрыться, он с легкостью мог это сделать. Юноша не мог ему помешать. Но маг не предпринимал подобных действий и молча шел вперед, а иногда даже замедлял шаг, чтобы Реннет окончательно не отстал. Последнему, конечно, это не нравилось, но ничего поделать с собой он не мог.

Когда за каких‑то три с лишним километра пути они остановились в четвертый раз, Призрак предложил залечить раны юноши, мотивируя это тем, что если так пойдет и дальше, они и к ночи не успеют добраться до места.

— Только мои раны не дают заснуть мне прямо здесь и сейчас, — возразил Реннет шпиону, толком и сам не понимая, зачем вообще говорить ему. — Они не такие уж серьезные и еле двигаюсь я вовсе не из‑за них.

— Что тогда?

— Скажи, когда меняешь облик, ты теряешь силы?

— Да. Не на много, но магия истощается. Хотя гораздо сильнее устаешь умственно, постоянно поддерживая необходимый облик. Это что‑то вроде очень плотной устойчивой иллюзии, если можно так выразиться. — Призрак уселся прямо на землю, привалившись спиной к какой‑то коряге. "Прогулка" по лесным чащам оказалась утомительным даже для него. К тому же, Реннет не раз замечал, как он держится за покрытый свежими шрамами бок.

— Вот ты и ответил на свой вопрос. Наши способности схожи, — заключил юноша. — Чтобы преследовать кого‑то мне постоянно нужно концентрироваться. Это сильно выматывает. А теперь представь себе поддерживание способностей целые сутки.

Призрак молча согласно кивнул, но уже через минуту не удержался и заговорил снова:

— Раз уж ты так любезно отвечаешь на вопросы, ответь еще на один: Утром, в лесу, я победил тебя, так как ты уже был уставшим, уступал по физической силе и навыкам, но что случилось потом? Каким образом тебе удалось… эмм… стать сильнее? Это способности Тени?

Реннет долго смотрел на мага, пытаясь понять, к чему тот интересуется этим? Видимо решив, что юноша не ответит, шпион начал подниматься…

— И да, и нет, — послышался голос Реннета.

— В каком смысле? — спросил Призрак.

— Ими обычно пользуются воины Гильдии Теней, но, в принципе, любой маг может этому научиться. Слышал когда‑нибудь термин "барьеры разума"?

Немного поразмыслив, шпион ответил:

— Это специальные упражнения для контроля собственного сознания?

— Скорее, техники контроля сознания. Воины Гильдии используют их во время боя или тяжелых ранений, чтобы стать нечувствительным к боли, — сказал Реннет. У него сразу всплыли в памяти дни, проведенные на одиноком острове в Штормовом море. Он не стал рассказывать Призраку о том, для чего эти техники использовались чаще всего: тот бы все равно этого не понял…

— Эти самые техники позволяют в каком‑то смысле управлять сознанием, так? Но как это вообще действует? Ты дрался как демон из Нижних Пределов, ни на что не обращая внимания. Мне даже показалось, что ты хочешь разорвать меня на части, — нервно сглотнул маг при последних словах. — Какую технику ты использовал?

Реннет помедлил с ответом. Со стороны выглядело, будто он силится что‑то вспомнить.

— Я использовал шестой барьер разума, называемый "Холод", — произнес он наконец. — Этих барьеров всего десять, и каждый из них блокирует какое‑либо чувство, эмоции и ощущения. Считается, что все барьеры, начиная с четвертого, несут определенную опасность для использующего их мага. Использованная мной техника должна была блокировать чувство боли, страха, слабости, усталости, гнева и жалости. Лишенный этих чувств человек может, как ты выразился: "драться как демон".

— Из твоих слов выходит, что эти техники разума очень крутые штуки, — пробормотал Призрак про себя, но юноша его расслышал.

— Крайне опасные штуки, — резко сказал Реннет, и при этом его глаза буквально впились в мага. — Да, с ее помощью человек может раскрыться сверх предела, так как разум отчищается от многих чувств и эмоций, но появляются побочные эффекты. Человек без эмоций может повести себя совершенно непредсказуемо, даже по отношению к друзьям и союзникам. Ему уже будет все равно, кто перед ним. Думаю, я вполне мог бы тебя уничтожить, если действие техники не закончилось, а мог бы спокойно умереть сам, ни о чем не раздумывая. Если говорить начистоту, я вообще не помню ничего из того, что происходило во время действия техники, будто эту часть моей жизни выкинули из головы. — Привычным жестом, лишь немного усталым, юноша взлохматил непослушные волосы, а потом, устремив взгляд перед собой, продолжил: — Чтобы научится одной такой технике, требуется несколько долгих месяцев, но даже тогда нет уверенности в том, что все пройдет как надо, и ты не сойдешь с ума после его применения. Их очень сложно контролировать. Поэтому многие маги предпочитают выпить какого‑нибудь гадкого на вкус зелья, для того чтобы подавить чувство боли, а не тревожить глубины разума.

После того как Реннет закончил, воцарилось молчание. Шпион о чем‑то долго размышлял.

Через некоторое время он взглянул на юношу и сказал:

— Использование техник контроля сознания — это же чистой воды самоубийство! Парень, да ты полный псих!

"Ты же только что восхищался ими?" — усмехнулся Реннет, однако вслух ничего не сказал, а просто встал на ноги, тем самым давая понять, что разговор закончен и надо идти дальше. Про себя он уже решил, что больше никогда не станет пользоваться "Холодом", а также другими техниками подобного типа. На злоупотребляющих ими магов, он насмотрелся еще в Гильдии, и воспоминания эти были далеко не из приятных.

А шпион — наемник по прозвищу Призрак шел впереди и еще долгое время бормотал себе под нос что‑то наподобие: "Совсем сумасшедший…", "Да он не в адеквате!", или же "С ним одним воздухом‑то дышать опасно…".

Маг оказался весьма неординарным человеком, и Реннет понял это уже к концу дня. Призрак болтал практически всю дорогу, и в основном ни о чем конкретном или важном. Юноше даже показалось, что тот собирается растрачивать весь словарный запас, чтобы, в конце концов, свести его с ума своей болтовней. Шпион резко переходил из одной крайности в другую: он мог расхохотаться, даже если не было ничего смешного, а мог стать таким серьезным, что Реннет начинал сомневаться в том, что его может хоть что‑нибудь рассмешить в этом мире. Юноша затруднялся ответить: притворялся он или действительно был таким? Призрак чем‑то напоминал ему Торна. Возможно, дело было в чувстве справедливости, которое, несомненно, присутствовало в этом маге. Но в то же время, юноша не переставал думать о мотивах, что сподвигли шпиона вести незнакомого мага из ордена Светлых в свое убежище.

"Что же он такое задумал?" — спрашивал он себя не один раз, но ответа найти не мог. Ничего другого, кроме как соблюдать осторожность и быть внимательным к мелочам, не оставалось. А что касается обещания оставить Призрака в живых, после того, как он предоставит документы — Реннет предпочитал не забегать вперед. Стоило ли пойти на предательство собственного ордена, чтобы сдержать обещание, данное наемнику — одиночке с запятнанной репутацией?

Не смотря на то, что шпион всю дорогу "ныл" о том, что они двигаются слишком медленно, к месту они добрались уже к вечеру.

Это была маленькая деревушка, затерянная среди лиственных рощ и зеленых холмов. Жилых домов в этом селении, как оказалось, можно буквально по пальцам пересчитать. Судя по десяткам полуразрушенных, покинутых жилищ, здесь когда‑то произошло стихийное бедствие или еще что‑нибудь в этом духе.

В саму деревню Реннет и Призрак заходить не стали, а направились к неприметному заброшенному строению, стоящему на самой окраине. Юноша не рискнул бы назвать эту жалкую хибару с покосившейся крышей, выбитыми окнами и напрочь оторванными ставнями, домом. Двор давно уже зарос жгучей крапивой и плющом, поэтому им пришлось не спеша продираться сквозь высокую густую растительность.

Когда это, поистине героическое занятие осталось позади, оба мага оказались у полусгнившего деревянного крыльца, того и гляди готового развалится на части вместе со всей хижиной. Тем не менее, Призрак уверенно поднялся по ступенькам, хотя те буквально трещали под его ногами. Вопреки ожиданиям Реннета, замок на двери был, хоть и проржавевший насквозь. Шпиону пришлось немало повозиться, прежде чем отпереть его.

— Я все же надеюсь, что внутри твое убежище выглядит лучше, чем снаружи, — искренне произнес Реннет, наблюдая за действиями мага.

— Ты удивишься, — пообещал тот.

Дверь отворилась со скрежетом и скрипом. Юноша немного помедлил, размышляя, какого это, быть похороненным под обломками какой‑то хибары в богом забытой деревне, но потом все же ступил на крыльцо.

Призрак выполнил свое обещание. Реннет действительно испытал удивление: внутри избушка оказалась гораздо хуже, нежели снаружи. Всюду царили разруха и хаос: переломанная мебель вперемешку с кухонной утварью и прочими бытовыми принадлежностями были раскиданы по грязному полу, не говоря уже о толстом слое пыли, покрывающем каждый сантиметр помещения.

Реннет пристально осмотрелся по сторонам, а потом обратился к спутнику:

— Тайное помещение?

— Как догадался? — с деланным удивлением спросил шпион.

— Ты сам посмотри кругом! Ни одно живое существо не сможет жить в этом… эмм… мусорнике! — ответил юноша, стараясь подобрать слово помягче.

— Н — н-да, с твоей логикой не поспоришь, — отозвался Призрак и громко расхохотался. Видя, что обычно терпеливый, сдержанный и уставший Реннет вот — вот готов взорваться, маг подавил новые порывы смеха и направился в один из углов дома. Приподняв старый выцветший ковер, он взялся за ручку деревянного люка, спрятанного под ним, и дернул изо всех сил. Тяжелая крышка откинулась с громким стуком. — Ну вот, путь открыт! — сказал он, довольно ухмыльнувшись. — Прошу следовать за мной!

Не дожидаясь, пока юноша что‑нибудь скажет, Призрак подхватил с пола старый масляной фонарь, и начал спускаться вниз по отвесной деревянной лестнице, которая жалобно заскрипела под сапогами. Реннету ничего другого не оставалось, кроме как последовать за ним, не забывая при этом соблюдать осторожность, и дело вовсе не в крутых и шатких ступенях лестницы.

Внизу было темно, пахло сыростью и еще кое — чем похуже. Призрак, стоящий впереди, зажег фонарь, и яркий желтоватый свет залил все окружающее пространство. Реннет прищурился и огляделся по сторонам: они находились в обычном земляном погребе размером не больше трех метров в длину и столько же в ширину. Кроме небольшой кучи дурно пахнущего мусора здесь ничего не было — просто яма, вырытая в сырой земле под домом.

— Что за могила? — раздраженно поинтересовался Реннет, взглянув на мага.

— Не самое худшее место для такого сумасшедшего как ты, — съязвил тот. Подойдя к куче, он принялся раскидывать ее ногами, а Реннет остался наблюдать за всем этим, предусмотрительно зажав нос рукой. Невероятная вонь чего‑то разложившегося сразу заполнила весь погреб.

Наконец, разворошив мусор во все стороны, Призрак взял железный прут с изогнутым концом, прислоненный в углу, и воткнул его прямо в землю. Железо ударилось обо что‑то твердое. Проведя несложные манипуляции крюком, ему удалось ее зацепить за металлическое кольцо. Напрягшись всем телом, шпион изо — всех сил дернул крюк. С глухим стуком, вместе с лежащей на ней землей, откинулась крышка нового люка.

"Значит, второй потайной люк внутри первого? Довольно умно! — не мог не согласится юноша. — Надеюсь, этот последний, — тут же мысленно добавил он, спускаясь вслед за Призраком".

Узкий колодец, по которому они спускались, резко перешел в широкий тоннель, уходящий в сторону под прямым углом. Маг зашагал вперед, освещая путь фонарем, а Реннет шел за ним, настороженно оглядываясь по сторонам. Это уже был не земляной погреб, а добротный, широкий проход с гладкими стенами и высоким сводом, поддерживаемыми деревянными стойками и балками. Затхлый воздух говорил о том, что тоннели уже давно никто не посещал.

Здесь стояла полнейшая тишина, нарушаемая лишь гулким эхом шагов. Тоннель уходил далеко вперед, но пройдя около двадцати метров, Призрак остановился. Он подошел к стене справа и начал шарить по ней ладонью, шепча при этом слова магии. Юноше показалось, что он чувствует присутствие какого‑то заклинания. Было ли это просто фантомное ощущение, или его способности снова возвращались к нему — он пока не смог понять.

Как только шпион закончил читать слова заклинания, наложенная ранее иллюзия рассеялась, открыв взору небольшую деревянную дверь, расположенную прямо в стене. Призрак легким движением руки отодвинул хитроумный запор.

— Вот мы и пришли! — сказал он и, повернув ручку, толкнул дверь.

Реннет немного помедлил, оглянувшись на уходящий в темноту коридор. По пути сюда, юноша подмечал всякие мелкие детали, и теперь у него получилось сложить все в одну картину.

— Значит, дальше находится запасной выход на поверхность? — спросил он у своего спутника.

На лице Призрака отразилось удивление:

— Откуда ты это узнал?

— Догадаться нетрудно, если уметь наблюдать. Начнем с того, что в хибарке повсюду лежал толстый слой пыли, и если кто‑нибудь за последний год спускался оттуда, должны были остаться следы, а их там нет. Секретные документы ты украл около полугода назад, и утверждаешь, что принес их сюда, а если через дом ты не проходил, то, следовательно, есть какой‑то другой вход. В конце концов, не будешь же ты утверждать, что умеешь проходить сквозь стены, прямо как призрак? — спросил юноша с усмешкой в глазах. — Но, даже если в доме были бы следы, я бы все равно догадался о втором входе. Дело в том, что все эти проходы под домом и сам тоннель вырыты в совершенно разное время. Ты сделал выход через дом специально для непредвиденных случаев, но прокопать ее невозможно, если не знать точное место. Где именно копать, можно узнать только побывав здесь самолично, а это значит, что изначально существовал другой вход, через который ты вошел в первый раз.

— Я вполне мог замуровать первоначальный вход, — Призрак остановился и повернулся в ожидании ответа юного мага.

— Ты не похож на глупца, — получил он в итоге.

— Хм, ты тоже, раз смог узнать все это, — сказал шпион и вошел в дверь. — Здесь раньше располагалось нечто вроде копий или шахты, хотя кроме угля здесь и искать то нечего, — отозвался его голос из глубины помещения. — Эта равнинная область Империи не богата на всякого рода драгоценные камни и металлы, может, поэтому и прекратили добычу. В любом случае, все шахты, тоннели и залы давно засыпаны. Осталась лишь небольшая ветка, в которой мы сейчас и находимся.

— Ясно, — произнес Реннет, осматривая небольшое помещение при свете фонаря, который Призрак подвесил на специальный крюк, вбитый в стену.

Честно говоря, юноша не таким себе представлял убежище известного на всю Империю шпиона — наемника: кроме железной кровати в углу, небольшого столика с множеством выдвижных ящиков, да пары — тройки железных табуреток — здесь ничего и не было. Воздух в помещении не такой затхлый, как в тоннеле. Скорее всего, свежий воздух проникал через вентиляционное отверстие в потолке, прямо над каменным очагом.

Призрак снял свою накидку, сильно пострадавшую во время их с юношей боя и, критически осмотрев, повесил на стену, а затем подошел к каменному очагу, расположенному в противоположном конце помещения, рядом с кроватью.

Реннет остался стоять на месте, задумавшись. Его уже давно волновал вопрос, на который он так и не смог найти разумного ответа…

— Думаю, у тебя есть вопрос ко мне, не так ли? — спросил Призрак, словно читая мысли. Он сидел спиной к Реннету и все так же продолжал возиться с очагом. — Почему я не попытался тебя убить?

— Да! — кивнул тот решительно. — Этот вопрос мучает меня последние несколько часов, и пришло время нам расставить все на свои места! Сейчас я сильно ослаб, и не смог бы оказать достойного сопротивления. По дороге сюда у тебя было немало шансов покончить со мной, но вместо этого ты привел меня в свое секретное убежище. Для чего все это? Думаю, что ты не настолько наивен, чтобы доверять мне, ведь я спокойно могу вонзить тебе меч в спину сразу после того, как документы окажутся у меня в руках, — сказав это, Реннет со свистом вытащил свой клинок из ножен и встал в боевую позицию.