Юноша открыл глаза. Своего тела он не чувствовал, зато голова буквально раскалывалась от боли. Перед глазами все плыло и размывалось, а мысли Реннета были похожи на один большой и запутанный клубок. В сознании мелькали какие‑то неясные образы, картины, звуки и запахи, но ассоциировать их с чем‑либо не получалось. Его воспоминания обрывались на том месте, где командующий отрядом темных — Ворон просил его захватить для допроса парочку магов Белого Пламени. Что произошло дальше, юноша не помнил.

Решив сначала осмотреться по сторонам, Реннет медленно повернул голову, и та сразу же отозвалась невыносимой болью. Юноша изо всех сил стиснул зубы, но не остановился. Туман перед глазами скоро исчез и он обнаружил, что лежит в каком‑то помещении на узкой железной кровати, а совсем не на сырой земле. Комната, где стены и потолок были раскрашены в нежные и теплые оттенки розового и коричневого, выглядела светлой и уютной. Хоть мебели и других, необходимых в быту предметов наблюдалось немного, можно с полной уверенностью сказать, что она жилая. Реннету даже показалось, что он уже бывал здесь недавно. Ему понадобилась минута, чтобы окончательно вспомнить окружающую обстановку и те обстоятельства, что привели его тогда сюда…

— М — мастер? — произнес он, сбитый с толку.

Это помещение было точь — в-точь похоже на комнату Селесты, расположенное на третьем этаже жилого корпуса Белого Пламени. А учитывая то, что вся мебель стояла в тех же местах — это она и была.

"Но как? Каким образом я здесь очутился? И что все‑таки произошло на поле боя?" — возникали вопросы один за другим. Чтобы ответить на них юноша напряг свою память, и утраченные обрывки воспоминаний постепенно, с небольшими пробелами, начали возвращаться к нему…

Реннет вспомнил, как с тихим звуком, похожим на протяжный выдох, тело командующего Ворона повалилось на землю лицом вниз. Для юноши оказалось неожиданностью видеть как прямое лезвие его одноручного меча безо всякого сопротивления входит в спину стоящего перед ним мага. "Значит, он не был защищен заклинанием от физического воздействия" — успела тогда мелькнуть в сознании мысль, хотя он так и не понял, как такое могло произойти.

Темные офицеры, да и многие рядовые маги, напряженно ожидающие сигнала к атаке, вдруг увидели своего командира, рухнувшего на землю, и стоявшего рядом с ним юношу, в руке которого блестел окровавленный клинок. Столь неожиданная картина, развернувшаяся перед их глазами, повлияла на всех именно так, как и ожидал Реннет — многие впали в ступор, а другие остались стоять на месте, не понимая, что произошло. Наступила полнейшая тишина!

Юноша не замедлил воспользоваться моментом и, уже окровавленным мечем, нанес удар по офицеру, стоящему ближе всех остальных. Лезвие рассекло грудь мага от правого плеча к левому, и он упал рядом с командиром, корчась в агонии. Реннет же, развернувшись, побежал, на ходу создавая заклинание "Теневого перемещения". Однако направлялся он не к отряду Светлых, как можно было бы ожидать, а к врагу, ровным строем застывшему неподалеку.

Многие темные так и не успели прийти в себя, когда размахивающий сталью юноша буквально врубился в передние ряды Армии Ночи. Они ошалело наблюдали, как их товарищи один за другим падают в траву, пораженные острым лезвием.

Весь план строился именно на внезапности. Он предполагал, что на несколько мгновений противник потеряется, увидев командира мертвым. Предшествующее этому напряженное ожидание только усугубляло ситуацию. За выигранное таким образом время рассчитывал добежать до основного отряда и слиться с ней. Оставшиеся за спиной офицеры не могли атаковать его заклинаниями, рискуя попасть в своих товарищей. А тем временем, отряд Белого Пламени получал возможность первым нанести удар.

Как только началась схватка, волнение и страх покинули юношу, оставив желание нанести врагу как можно больший урон, и при этом выжить самому.

Ворошить передние ряды было бы бесполезным занятием, так как они защищены доспехами и заклинаниями, поэтому Реннет просочился сквозь них, не задерживаясь надолго. Его мишенью стали темные, находящиеся прямо за ними. Кроме того, стоящие позади, из‑за спин своих же соратников, не могли видеть происходящего впереди, пока перед ними не возникал юноша, раздающий удары по всем направлениям. Он метался подобно черной молнии, среди сбившихся в кучу и мешающих друг другу магов. При этом Реннет действовал по заранее продуманной тактике: он никогда не атаковал одного и того же противника дважды, даже если тот успевал защититься или уклониться; не останавливался ни на миг, чтобы его не успевали окружить и сбить с ног; а удары клинком наносил только режущие, целясь при этом в голову, шею, туловище — все это позволяло вывести из строя максимально возможное число вражеских магов и остаться неуловимым.

Возможно, если бы это была небольшая группа магов, им бы удалось схватить Реннета, но схватить одиночку, одетого так же как и они сами, да еще двигающегося с нечеловеческой скоростью — оказалось не так‑то просто. Пока они метались в панике, толкая друг друга и калеча заклинаниями своих же товарищей, юноша смог прорваться к самым задним рядам. Колдуны с самого начала были его главной целью. Никто из них не носил при себе стального оружия, а в создании заклинаний они отличались большей медлительностью, нежели боевые маги. Поэтому первые секунды побоища юноше никто не смог оказать сопротивления…

Офицеры наконец‑таки сумели взять под контроль своих подчиненных. Они приказали им держаться от мага — предателя подальше и ни в коем случае не вступать с ним в ближний бой. Практически мгновенно вокруг него образовалось пустое пространство, окруженное стоящими плечом к плечу магами и колдунами. К этому времени у ног Реннета лежало больше десятка трупов, и он издевательски улыбался в лицо остальным, намеренно провоцируя их на глупости. Вид стольких мертвых и тяжело раненных товарищей приводил темных в бешенство, но старшие по рангу и более дисциплинированные из них сдерживали их боевой пыл. Офицеры понимали, что сейчас большая опасность исходит от оставшегося позади отряда светлых и отдали приказ уничтожить убийцу лидера прямо на месте, используя дистанционные заклинания.

Реннет начал сотворение защитного заклинания сразу же, как только его окружили. Прорваться сквозь такое полчище уже не представлялось возможным, и он знал это так же хорошо, как и то, что ему не хватит времени для создания достаточно сильной защиты, способной выстоять под сильными ударами противника. Оставалось лишь пойти на риск и сократить время его создания в три раза. В этом случае шанс успешного срабатывания заклинания был меньше половины, но… видно удача не отвернулась от юноши, и когда первая "Огненная Стрела" врага полетела к своей цели, его тело окуталось тонкой сетью полупрозрачных теневых нитей.

"Серая Паутина" — самое сильное защитное заклинание теневого элемента. Оно так же уникально, как и "Сфера Темной Смерти", использованная Мантисом. Подобным высококлассным защитным заклинанием владели далеко не все маги Гильдии. Серая Паутина способна отразить даже очень сильные атаки, как физические, так и магические, однако силу удара погасить не может. По этой же причине, использовать ее в бою с несколькими противниками не имеет смысла. Очередной огненный шар, ударившись о защиту Реннета, взорвался. Ни один язычок пламени не коснулся тела юноши, но взрывная волна отбросила его с такой силой, что ударившись о землю, он остался лежать, оглушенный и контуженный. Попытки подняться на ноги не увенчались успехом, новая атака снова припечатывала его к земле. А потом, заклинания посыпались на юного мага со всех сторон, подобно неистовой буре, и сила ударов, давящая на его щит, уже не дала ему пошевелиться. Вспышки огня и клубы пыли полностью поглотили тело юного мага…

Ослепший и обездвиженный Реннет потерял всякое представление времени и ориентации в пространстве. Все его мысли сосредоточились на защитном заклинании, разрушающемся от интенсивных атак, которым, как ему казалось, не было конца. Юноша чувствовал, что оно скоро рассеется, не выдержав столь сильного напора. Воздвигнув его один раз, он растратил все оставшуюся магию, и на создание второго у него теперь не было ни сил, ни возможности.

Когда Серая Паутина уже начала трещать и рваться, атаки вдруг прекратились. Пролежав неподвижно целую минуту, Реннет начал приходить в себя. Медленно, в замутненном сознании начали всплывать мысли: "Что случилось? Почему меня не добивают?" Ощущение собственного тела тоже возвращались и, через некоторое время, он попытался ползком выбраться из ямы, проделанной взрывами заклинаний. Защитные чары окончательно рассеялись…

С этого момента все воспоминания стали обрывочными, как будто он находился в бреду. Парень помнил, что так и не смог выбраться из той ямы, как лежал на спине, прижав сломанную руку к животу и глядя в серое небо. Где‑то в стороне слышались взрывы и лязг металла, видимо бои все еще не прекращались. Реннет потерял счет времени и способность здраво мыслить, а однажды ему привиделось, как рослый молодой мужчина с белокурыми волосами ударом кулака отправляет тяжеловооруженного врага в "полет", а по всему полю боя разливается невыносимо яркое белое пламя. Было ли это просто плодом его воображения или реальностью — юноша сказать не мог. Он не знал, сколько пролежал в таком состоянии, но тяжелый удар, обрушившийся на голову, окончательно отправил его в темноту…

"Так вот почему у меня так зверски болит голова" — подумал Реннет и, попытавшись его ощупать, обнаружил, что не может пошевелить правой рукой. Только сейчас он заметил: его рука была перемотана бинтами и обездвижена специальными шинами. Скорее всего, так сделано чтобы сломанные кости правильно срослись. Боли в этой руке юноша не чувствовал, хотя неприятный зуд в месте перелома давал о себе знать.

Потрогав голову, но теперь уже левой рукой, юный маг нащупал повязку. "Похоже, рана довольно‑таки тяжелая, — эта новость обеспокоила Реннета, так как существовал шанс, что головные боли будут преследовать его всю оставшуюся жизнь. В таком случае о боевой магии и создании заклинаний можно было забыть. — Сколько же времени я здесь провалялся? И почему я именно здесь?"

К сожалению, поблизости никого не оказалось, чтобы ответить ему на эти вопросы а самому юноше надоело лежать в таком состоянии. Он сделал несколько пробных попыток встать, но одеревеневшее тело подчинялось с трудом, а сломанная правая рука только усугубляла положение. У Реннета без конца кружилась голова и сильно мутило. Про себя он заметил, что так тяжело ему не было даже после экзамена на титул мага последней ступени и происшествия в Гильдии, которое он старался забыть навсегда.

Немножко отдохнув и отдышавшись, он повторил попытку, и на этот раз, с превеликим трудом удалось сесть на кровати, свесив ноги на пол. Однако после этого незначительного, казалось бы, движения, он тяжело дышал и обливался потом.

Собственная слабость приводила в бешенство и чтобы как‑нибудь отвлечься от этого, он начал озираться по сторонам, в подробностях рассматривая комнату.

Сомнений не оставалось, это действительно комната Мастера, но ничего необычного или нового здесь не было. Все выглядело также как и тогда, а ведь прошло не так уж и много времени. За последние дни произошло столько событий, что все они с трудом умещались в голове.

Посмотрев в окно, юноша заметил, что солнце уже село и небо, из светло — голубого, окрасилось в темно — синее. "Уже вечер, но почему до сих пор никто меня не навещает?" — удивился он. Решив, что посетителей ждать придется долго, Реннет уперся рукой в изголовье кровати и, оттолкнувшись от нее, встал на ноги. Но удержаться долго на ногах он не смог: резко закружилась голова, а в глазах потемнело — в результате чего он рухнул поперек кровати…

В это самое время открылась дверь и вошла молодая женщина в ярко — алой мантии учителя.

— Слава Богам! Ты очнулся! — воскликнула Селеста прямо с порога и поспешила помочь юноше.

Реннет смутился, когда ее руки схватили за его плечи и помогли улечься обратно на кровать. Ему стало неловко от прикосновения Мастера, не говоря уже о том, что он сейчас лежал в чужой комнате, одетый лишь по пояс, да еще и в таком неудобном положении. Возможно, если бы Селеста присмотрелась чуть внимательней, то сразу же заметила бы, как его лицо покраснело до самых кончиков ушей. Но она продолжала взволнованным голосом расспрашивать юношу о том, как он сейчас себя чувствует, болит ли у него что‑нибудь.

— Все нормально, — смог наконец‑то выдавить из себя Реннет. — Я… правда… в порядке.

Женщина усомнилась в его словах и нахмурила брови. Чтобы выйти из этого неловкого положения, тот поспешил сменить тему и задал первый вопрос, пришедший в голову:

— Враги? Они побеждены или…

— Да. Так ты ничего не знаешь? — она более внимательно посмотрела на юношу, но видя его смущение, улыбнулась и сказала: — Ладно, думаю, я должна тебе рассказать все с самого начала.

Однако, прежде чем начинать рассказывать, женщина принесла Реннету небольшой поднос с горячей едой и поставила его на столик у кровати. Она повелительным тоном настояла на том, что ему обязательно нужно что‑нибудь поесть. Юноша честно пытался проглотить хоть ложку бульона с куском хлеба, но желудок неожиданно воспротивился и, в итоге, все закончилось весьма плачевно. По — видимому, организм Реннета еще не успел подготовиться к приему пищи.

Убрав с пола кислую лужу рвоты, прослушав искренние извинения больного, Селеста заставила его выпить несколько глотков воды, а еду оставила на потом. Чувствуя свою вину перед ней и отчасти из‑за накопившихся в голове вопросов, на которые он желал получить ответы, Реннет не стал сопротивляться. К счастью, инцидент не повторился и, утолив жажду, он почувствовал себя гораздо лучше.

Реннет был рад услышать, что Белое Пламя смогло отразить атаку темных, и поэтому хотел поскорее узнать подробности. Мастер увидела нетерпение в глазах ученика. Пододвинув резной деревянный стул поближе к кровати, она села возле юноши.

— Я очень рада, что ты наконец‑то очнулся. Все эти три дня я место себя не находила и, честно говоря, не была уверена, что ты выживешь, — с неким упреком в его сторону призналась она.

Только сейчас юноша заметил, каким усталым и изможденным выглядела Селеста. Тень неизвестной печали легла на ее лицо, а глаза, казалось, изрядно потускнели. Видно, за последние дни ей пришлось многое вынести.

— Три дня? — тихо переспросил он, сделав вид, что не заметил боли в глазах, которую она пыталась скрыть. — Я пробыл без сознания целых три дня?

— Если быть точнее, больше трех суток. Увы, рана оказалась слишком серьезной, — произнесла Мастер, и тут же жестом остановила многочисленные вопросы, готовые вырваться из уст юноши. — Я расскажу все по порядку.

Реннет спокойно и внимательно слушал о том, как жители Немисса узнали о приближающемся отряде. Как он и предполагал, Мастера Киоса тогда не оказалось в городе, и хотя гонца за ним отправили сразу же, шансов на то, что он успеет вернуться вовремя — не было. Тогда учителя Белого Пламени решили послать разведывательный отряд магов, чтобы заранее узнавать о перемещениях неизвестного противника, а сами незамедлительно начали готовиться к возможному сражению.

Временное командование кланом легло на Мастера Элементов. Как самый старший из магов Пламени, он имел за плечами немалый опыт, который мог пригодиться в сложившейся ситуации. Командующий тем же днем велел собрать всех, начиная от первой ступени, в парке крепости, и лично рассказал им о происходящем. Старый маг решительно не стал ничего скрывать, в том числе и их реальные шансы на победу в случае сражения.

Приблизительно через сутки остатки разведывательного отряда прибыли с новыми вестями. Узнав о подавляющей численности противника и черных одеждах, что они носили, все учителя единогласно приняли решение встретить темных на подступах к городу.

Утром следующего дня, после бессонного обсуждения подробного плана действий, боевые маги выступили из города, оставив ее защиту на Рыцарей Оленя.

Дальше Селеста поведала юноше о переговорах с противником, устроенных чтобы оттянуть время. К всеобщему сожалению, они получились слишком короткими, и магам Пламени ничего другого не осталось, кроме как приготовиться к схватке. Тогда же в лагере противника поднялась странная паника, и они, воспользовавшись замешательством первых, поспешили нанести упреждающий удар.

— Однако, даже не смотря на этот маневр, нам не удалось пробиться дальше первых рядов. Враги быстро перегруппировались и контратаковали. Мы ушли в оборону, чтобы продержаться как можно дольше. Честно признаться, противник оказался куда лучше подготовлен, а их маги обладали неизвестными навыками. В эти минуты мы понесли очень тяжелые потери, — надтреснутым голосом сообщила Мастер, — и больше получаса не смогли бы продержаться, если не вовремя подоспевшая помощь…

— Помощь? Из Азранна? — впервые перебил ее Реннет, вспомнив о словах Гейла.

— Нет, — ответила Селеста, и глаза ее гневно блеснули. — Как выяснилось, Правящий клан послал резервные отряды к южным границам Империи, опасаясь вторжения оттуда, а соседние с нами кланы сначала решили укрепить свое положение и только потом отправить подкрепление к нам. Их маги пришли в Немисс только к вечеру, когда все уже было кончено.

— Тогда кто?

— Мастер Киос услышал весть о вторжении и спешил как мог. По пути на поле боя ему удалось уговорить правителя Немисса бросить сотню рыцарей в помощь магам. Благодаря рыцарям Оленя и самому Киосу нам удалось склонить чашу весов в свою сторону и опрокинуть врага. Темные отступили, оставив больше сотни товарищей лежать в поле. Мы также обессилели и многие были ранены, поэтому преследовать их никто не стал. Глава клана послал за ними небольшую группу, состоящую из наименее уставших магов, а остальным приказал возвращаться в Немисс, — закончила Селеста. На ее лице появилось выражение, будто она хотела что‑то добавить, но передумала.

Юноша не заметил этого, с головой погруженный в свои мысли. Он как раз вспомнил лязг стали из его бредовых видений. Сопоставив их и рассказ Мастера, он догадался, что это был именно тот момент, когда рыцари вступили на поле битвы. А бушующее белое пламя, несомненно, принадлежало Киосу Пламенному Убийце. Только его драконья сущность помогла светлым магам победить.

— Сколько человек погибло в сражении? — спросил он вдруг.

— Около восьми десятков, — тихим голосом ответила Селеста. Затем, через пару мгновений, она добавила: — Твой друг, Торн, сражался на первых линиях и… в общем… тоже погиб. Возможно, только благодаря его силе и навыкам мы смогли остаться в живых…

— Я бы не мог сказать, что мы были близкими друзьями, — сказал Реннет после минутного молчания. — Хотя мне очень жаль слышать о его смерти.

Не ожидавшая такой холодной реакции, женщина сурово сдвинула брови, а глаза буквально запылали искорками гнева. Она уже намеревалась высказать все мальчишке прямо в лицо, но юноша опередил ее, задав следующий вопрос:

— Почему я у вас в комнате? Почему не в палате целителей?

Тут, Мастер Селеста, впервые за все время их разговора, опустила глаза. Когда она отвечала, тон ее голоса стал немного виноватым:

— Они не захотели лечить тебя…

— В смысле? — не понял Реннет.

— Тебя нашли на поле битвы с пробитой головой. Оказалось, что никто не видел тебя сражающимся в рядах магов Пламени, как и в отряде подкрепления. Так как на тебе в тот момент была черная мантия, многие просто сделали вывод, что ты…

— Что? — прозвучал тихий вопрос. Глаза юноши смотрели женщине прямо в лицо. Он уже догадался, что скажет Мастер, однако хотел услышать это от нее.

— …Что ты предатель и сражался на стороне противника, — закончила Селеста.

Реннет видел в глазах учителя боль и мучающий вопрос, однако, откинувшись на подушку, уставился в потолок и замолчал. Лицо Селесты потеряло всякую суровость и строгость. Она говорила еле слышно, с трудом подбирая слова:

— Когда лекари узнали об этом, то сразу отказались заниматься твоими ранами. Они сказали, что не потратят даже капли своей силы, чтобы лечить "темного". Мастер Киос разрешил мне забрать тебя до окончания расследования. Но, к сожалению, я не владею заклинаниями лечения и исцеления, поэтому пришлось обрабатывать и перевязывать твои раны, не прибегая к магии. Оставалось лишь надеяться, что ты придешь в себя.

У Реннета возникло странное ощущение, будто сейчас он потерял что‑то важное и ценное. В его душу закрался холод, а сердце вспыхнуло неожиданным гневом. После всего, что он им сделал, после того, как он спасал им жизни на поле боя, рискуя при этом собственной, они так легко обвинили его в предательстве и бросили там умирать. Разумом он мог бы понять их поступок, но не сердцем. Именно из‑за них он теперь лежал здесь, мучаясь с головной болью и возможно навсегда потеряв способность творить заклинания. Все его мечты и стремления угрожали быть развеянными в пепел…

Тем не менее, даже будучи разозленным на всех этих магов, юноша не ненавидел их, прекрасно зная изменчивую человеческую натуру, но ужасное чувство, которое он до сих пор пытался подавить в своем сердце, снова вернулось.

Пересилив себя, Реннет повернул голову к сидящей рядом женщине: "Думает ли она так же, как все остальные? Или она не согласна с ними, и потому вытащила меня из Пределов" — подумал юноша, но вслух этот вопрос, он задавать не стал бы в любом случае.

— Мастер, благодаря вам я сейчас лежу здесь, живой и почти невредимый. Возможно, вы пожалеете о своем поступке в будущем, но я обязан рассказать вам некоторые, не слишком хорошие и светлые подробности моей жизни. Нет, вы должны это знать! — добавил он уже чуть громче.

Селеста, видя более чем серьезное выражение лица юноши, не стала что‑либо говорить, а просто медленно кивнула. Ее обеспокоила твердость и настойчивость сказанных слов.

— Вы говорили о панике и странностях, творящихся в отряде противника, буквально за минуту до начала сражения?

— Да.

— В общем, я был там и убил их командующего, — спокойно и безжизненно произнес Реннет.

— Что? Ты… уб… убил командующего Темных?

— Дослушайте все до конца, — резким жестом перебил ее юноша.

Неожиданно его голову пронзила острая боль, и пришлось изо всех сил сжать челюсть, чтобы не закричать. С минуту, Реннет лежал неподвижно, дожидаясь, пока она немного утихнет, а Мастер застыла в молчаливой нерешительности.

— Я убил его ударом меча в спину, — произнес юноша, и коротко рассказал Селесте о том, как он попал в лагерь темных магов, решил прикинуться воином Гильдии, а потом устроил бойню в рядах противника. В заключение он холодно добавил: — Я не стану говорить о мотивах, что сподвигли меня убить Ворона, но они заключались не только в желании помочь клану. Я не питал настоящей ненависти к этому человеку, и если уж быть совсем честным, то я считаю, что Ворон и его люди ничем не отличаются от магов Светлого Ордена. Говоря это, я имею в виду и себя в том числе.

В глазах женщины на короткий миг появилось обвинение и привычная суровость. Было заметно, что она не согласна с его последними словами, но тот продолжил, не обратив на это внимания:

— Поверьте, я не отличаюсь от этих самых темных, и мне уже не раз приходилось убивать людей. Вы ведь наверняка заметили тот глубокий шрам у меня на животе?

— Эта рана от меча, да? И, похоже, она зажила естественным образом, без магического вмешательства. Я даже смею предположить, что случилось это не так давно. Что же произошло? — спросила Селеста, до сих пор не понимая, к чему ведет ее ученик.

— Убийство, — тихо прошипел Реннет, — вот что должен совершить маг на последнем испытании Гильдии Теней. С давних времен там сложилось мнение, что убийство другого человека является последней ступенью на пути обучения воина — мага, — взгляд юноши приобрел некую отрешенность, и казалось, он разговаривает сам с собой. — Это обязательно должно произойти в бою, и никак иначе. Однако, в то же время, это не похоже на обычную дуэль или поединок, так как место встречи и время сражения никто не назначает. Обоим просто сообщают имя противника, а дальше уже решать только им. Это может произойти где угодно — и на улице, и в столовой, и днем, и ночью. У обоих нет выбора, а победивший получает жизнь…

— Моим противником, то ли по случайности, то ли по замыслу их лидера, стал маг Арназ. Он мастерски обращался с заклинанием теневого захвата и считался лучшим среди всех остальных учеников. За это он и получил прозвище "Ловец". Честно сказать, против него у меня шансов было немного, — и тут глаза юноши вспыхнули огнем ненависти. Женщина, заметившая этот взгляд, уже хотела задать вопрос, когда Реннет резко продолжил, словно желая избежать лишних слов: — Арназ был единственным в Гильдии, с кем я мог нормально поговорить. Вы, наверное, не знаете, но там не существует слова дружба, приятельство и товарищество. Все отношения между учениками и ученицами заканчиваются на боевом партнерстве и соперничестве. А Арназ стал моим проводником в первый день моего прибытия в Гильдию и, возможно, мог бы стать моим другом…

— Ты убил его? — спросила Селеста бесцветным голосом.

— Да, я убил его. По каким‑то причинам он не воспользовался своим преимуществом в магии захвата, а атаковал клинком. Думаю, он хотел сделать мою смерть быстрой и безболезненной, — пробормотал Реннет тихо, а затем продолжил: — Я успел немного уклониться и его меч вошел мне в живот, а не в грудь. Довольно смутно помню произошедшее впоследствии, но Арназ умер в жутких мучениях от моего Огненного Шара, а я потом провалялся в лихорадке две долгих недели. По их правилам запрещено лечить магией раненного во время испытания воина, он должен выжить или умереть.

Селеста закрыла глаза и покачала головой, словно отказываясь верить в сказанное им.

— Но это еще не все, — произнес Реннет. — Несколько дней назад я уничтожил в бою еще одного мага Гильдии. Его звали Мантис, и он был старшим братом Арназа. Хотя отношения между этими братьями можно назвать лишь враждой, убийство младшего послужило старшему поводом для личной мести.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — сама не понимая причину, гневно вскинулась Мастер на своего ученика. — Ты же еще мальчишка!

Реннет бросил пристальный взгляд на нее. Карие глаза парня лихорадочно мерцали. Он медленно заговорил:

— Знаете, Мастер, в детстве я мечтал стать рыцарем и героем, как в книжных сказках, где отважные воины бросают вызов злу и побеждают. Я мечтал стать таким же, как и они, помогать людям, защищать невинных и судить виновных. Я хотел, чтобы все мной гордились и уважали. Многие в юном возрасте мечтают о таком будущем и, готов поклясться, даже те маги, которых вы называете "темными".

Селеста промолчала и юноша продолжил:

— Вступив в Белое Пламя, пусть и под давлением обстоятельств, я был счастлив тому, что мне представилась возможность воплотить свои мечты в жизнь. Но чем больше я узнавал окружающий меня мир, тем больше понимал — что ошибся… Узнав, что я обучаюсь боевому искусству наемных убийц, люди начали сторониться меня. После того как появился теневой элемент и я прошел обучение в Гильдии, они начали презирать меня, а потом уже начали меня ненавидеть из‑за силы и цвета мантии. И наконец, сейчас, соклановцы записали меня в предатели и оставили умирать на поле боя, даже не попытавшись разобраться во всем! — голос Реннета сорвался на тихий крик, но он быстро взял себя в руки. — В общем, для всех вас я стал тем самым злом, с которым мечтал сразиться в детстве. Какая ирония — не правда ли? — усмешка скривила его губы.

— Наверное, если бы ты вел себя немного иначе… — начала женщина.

— Я не стану здесь рассуждать о высоких моральных принципах, потому как их у меня нет. Слышал, меня называют "темной душой", когда думают, что я не слышу. Мне не доверяют, хотя, казалось бы, я не сделал им ничего плохого. Винить их за это действительно глупо, но и смириться с таким положением вещей невозможно. Нет, я не собираюсь своей ненавистью к ним создавать новых демонов, но бояться и жалеть их не стану. Многие люди привыкли разделять мир на темное и светлое, невзирая на то, что носят в себе и то и другое. Можно было бы избавиться от тьмы в моем сердце, но хочу ли я этого? Определенно нет. Я уже выбрал свою дорогу, и пойду по ней, неся в себе и свет, и мрак. Много людей погибло от моей руки, и будет еще очень много таких. Возможно, я и есть самое настоящее зло — темная душа с черным сердцем. Не знаю, по какой причине вы меня спасли, когда другие не захотели это сделать, но сейчас вы можете передумать и все исправить. Другого шанса сделать это без жертв не будет. Даже если меня обвинят в предательстве и приговорят к казни, я не позволю просто так убить себя, — сказав это, Реннет спокойно уставился на своего Мастера, ожидая ответа.

— А если я не хочу этого делать?.. Не хочу решать… — спросила та, раздраженная подобной выходкой с его стороны.

— Тогда скажите мне причину.

Мастер стихии огня долго сидела молча, почти не двигаясь. Ее строгое лицо перестало выражать какие‑то определенные эмоции. Сам юноша тихо отвернулся и больше ничего не говорил.

Наконец, женщина резко вскочила на ноги, и ливень черных волос хлестнул ее по щеке. Пригладив полы длинной алой мантии, она быстрым шагом направилась к двери, ведущей в коридор. Но, задержавшись на пороге, не поворачивая головы, она коротко произнесла:

— Я не знаю что сказать… — и вышла за дверь.