Глава 20 Потасовка в Дорсуле

Клан под названием «Остролист» все же присоединился к Гончим. Реннет не мог сказать наверняка, подействовала ли таким образом его намек, больше похожий на угрозу, или же причиной согласия стало что-то другое. Быть может, свою роль сыграло и ухудшающееся положение вокруг войны.

Не прошло и двух недель, как их союзником стала еще одна группа магов, численностью лишь немногим превышающая Остролист. Могуществом и невероятным мастерством они не обладали, однако в этом не было особой нужды. Гончие не намеревались вести масштабную войну с орденами, и союзные отряды предназначались по большому счету именно для поддержки во время выполнения следующих частей плана.

Последний месяц весны уже вступил в свои права. Растительность вовсю охватывала равнины и леса. Фермеры и крестьяне работали в полях не покладая рук, чтобы прокормить семьи. Зима выдалась нелегкая, многие провели ее в страхе, однако сейчас уже на что-то подобное просто не хватало времени. И пусть торговцы по-прежнему сновали из города в город, покупая и обменивая товары, в воздухе витала напряженность.

Но так было лишь в центральных областях обширной Империи, где поступь войны еще только слышался. А остальным, тем более находящимся на линии сражений городам, приходилось очень нелегко. Армия Ночи, захватившая несколько крупных городов на севере и юге, пока не сумела пробиться вперед. Невзирая на потери светлые держали стойкую оборону. И так уж получалось, что в связи с неудачами росло и недовольство среди темных магов и колдунов. Часто оно срывалось на обычных горожанах и селянах в виде убийств, грабежей, насилия. Кем бы ни был лидер Армии, на данный момент ситуация явно угрожала выйти у него из-под контроля. Впрочем, полнейшего подчинения и порядка над такой силой в принципе добиться нереально, то же самое касается Светлого Ордена. Однако как бы скверно это не прозвучало, все вышеперечисленное оказывалось на руку Черным Гончим.

Хотя и здесь не обходилось без противостояния. Первые тревожные мысли лидеру отряда высказала Кассандра. Ей не нравились дела, творящиеся на прифронтовых землях. На это Реннет ответил, что все идет, как и должно идти. Такой холодный голос заставил выйти из себя даже спокойную на первый взгляд чародейку.

— Похоже, ты никогда не действуешь вразрез своим собственным планам и интересам! Я не требую от тебя вмешательства, но мог бы простое человеческое сочувствие проявить по отношению к страдающим!

Юноша искоса посмотрел на нее и без тени эмоций сказал:

— Им не поможет мое сочувствие, так что забудь. Если ты удивлена происходящим, то значит, до сих пор не имеешь понятия что такое война. Время, когда проявляются все низменные качества человека, когда он покажет ту свою сторону, которую ты не сможешь увидеть в мирное время. Всегда так было и так же останется. Советую не беспокоиться по всяким пустякам. Смерть нескольких сотен или тысяч человек никак не отразится лично на нас. Ждать осталось недолго, хотя самое худшее их ждет впереди.

В тот день его слова слышали многие, в том числе несколько магов из двух союзных отрядов. Впоследствии поползли слухи о бесчеловечных взглядах Реннета. Сами Гончие уже начали привыкать к такому поведению юноши, но для остальных это оказалось сюрпризом. Лидерам двух кланов с трудом удалось утихомирить своих подчиненных, хотя на самого Ренегата теперь все смотрели по-иному.

Последнему, откровенно говоря, было плевать на их отношение к нему. Главное, что он от них ждал — это соблюдение всех договоренностей.

Дожидаться пока согласится присоединиться еще кто-нибудь, Реннет не собирался. Он принял решение оставить дела с привлечением новых союзников Ладану и лидеру Остролиста. Также им полагалось заниматься добычей информации. Все остальные, тем временем, приступили к выполнению третьей стадии плана — наверно самой долгой и трудной.

Она заключалась в устранении ключевых звеньев боевой мощи обоих сторон конфликта. Без этого любые дальнейшие усилия окажутся напрасными. Прежде чем идти на переговоры, нужно было максимально ослабить врага.

И первой целью «охотников за магами» стали драконы Светлого Ордена, а если быть точнее — один из них. Узнав, с кем именно придется иметь дело, многие члены отряда изумились. Никто из них не ожидал такого поворота, ведь до нынешнего момента Реннет скрывал имена их мишеней буквально ото всех.

— Это просто немыслимо! — воскликнул колдун Оуэр. — Предлагаешь нам, обыкновенным магам, сразится с драконом? У тебя хотя бы есть представления о том, на что они способны? Вспомни первую крупную атаку темных на клан Немисса! Они попросту захлебнулись в огне!

— Невероятно… — тихо пробормотала Кассандра.

— Самоубийство, — сказал кто-то еще.

Юноша оглядел их спокойным взглядом, насмешливо улыбнулся и шагнул вперед.

— Если не помните, то я тоже был на поле боя и видел размах сил Пламенного Убийцы, — начал он, забыв упомянуть, что большую часть сражения провалялся без сознания. — Сила драконов действительно очень велика, даже Клесс, — он махнул рукой в сторону Валент, — не сможет победить. Но у любой силы есть свои слабости, и вы знаете это незыблемое правило не хуже меня. Если действовать вместе, шансы на успех будут уже не столь призрачными, как может показаться нам сейчас.

Ладан, в то время еще присутствовавший с отрядом, медленно покачал головой. Он не горячился подобно другим, но осторожности не терял.

— Тот, о ком ты говоришь… если атакует, в живых останется только Кассандра с ее непробиваемой защитой, хотя и на этот счет у меня уверенности нет.

— Он и правда настолько силен? — удивилась Катарина. Будучи мистиком из числа последователей Армии Ночи, она родилась и выросла за пределами Империи, поэтому не могла знать, о ком говорит юноша. Дьюрар ровно по той же причине оставался полным сомнений.

Оуэр усмехнулся, поскреб бледную острую скулу, и ответил за остальных:

— Представь себе, его считают сильнейшим драконом Континента. Лично я верю в это и думаю, что даже хваленому Пламенному Убийце, разгромившему войско Ворона, далеко до него.

Реннету оставалось кивнуть в знак согласия.

— Врать не стану, это действительно сильнейший дракон светлых, и по той же причине он станет нашей целью. Гелиос — так его называют, но не уверен, что имя настоящее. Каким бы оно не оказалось, имя ровным счетом ничего не значит для нас, важнее то, что он дракон огненной стихии, а значит обладатель абсолютной атакующей мощи. Недаром его прозвище «Король Инферно», что на одном из северных наречий значит «Король Бесконечного Огня».

— И каким образом ты собираешься справиться с ним?

— На такой случай я приготовил одно заклинание, — юноша вдруг поймал на себе подозрительный взгляд Катарины и еще нескольких Гончих. Они явно догадались, что имеет в виду ренегат. Не в правилах юноши сообщать все подробности сразу, поэтому он ограничился следующими словами: — Его-то я и хочу использовать в качестве отвлекающего фактора во время сражения с ним. Остальные члены отряда будут дожидаться удобного момента для атаки, а союзникам придется взять на себя всех остальных врагов и занимать их внимание до тех пор, пока мы не закончим.

Все конечно поняли, что более развернутого ответа они не добьются, как бы ни хотели. Честно говоря, в подобной осторожности тоже была определенная доля здравого смысла. Наседать с дополнительными вопросами никто не стал, до поры до времени.

Перво-наперво им предстояло найти этого самого Гелиоса. Из свежих донесений удалось сложить более-менее подробную картину происходящего в Империи. По ним следовало, что Светлый орден разделил собственные силы на четыре части: первые две держали оборону в северной области земель Империи неподалеку от гор Грозового хребта и в северо-западной. К последнему, стоит отметить, принадлежал и Немисс, упорно отстаивающий свои территории. Еще один, крупнее первых двух, располагался на юге. Он держал под надзором области от Грифлиона до самых Красных болот, лежащих далеко к востоку вдоль берега реки Полноводной. Если точнее, все было так до последних дней. В новых сообщениях говорилось о том как светлые на юге понемногу сдают позиции и отступают вглубь Империи.

Четвертая последняя часть объединенных войск боевых магов все еще находилось в столице, в качестве резервных сил. Скорее всего, именно она в самое ближайшее время выступит на поддержку юга.

Из относительно достоверных источников Призраку стало известно, что дракон Гелиос на данный момент находится в северном подразделении. В каком конкретно отряде и точное местоположение узнать не удалось. Реннет принял решение выступить туда лично, не дожидаясь подробностей, и разобраться со всем на месте.

Отряд двинулся к северным оконечностям Грозового хребта уже спустя двенадцать часов, после того как окончательно был определен список тех, кто пойдет за целью.

Как уже говорилось ранее, Сазель из Остролиста и Ладан из числа Гончих оставались управляться с новыми союзниками, пожелавшими присоединится. Кром еще не вернулся из своего похода, поэтому от изначального отряда остались лишь семеро. Кроме них отправлялись десятка два магов Остролиста и примерно столько же членов «Алого Дождя» — второго клана-союзника. Также, в качестве разведчика и сборщика сведений к ним присоединился старый знакомый Ладана, шпион высокой квалификации по прозвищу Трехглазый.

Их путь начался от центральных областей — Азранской равнины, и вел на северо-восток. Перемещение отряда из более пятидесяти человек представляло собой определенные трудности: во-первых увеличивался шанс быть обнаруженными вражескими патрулями, а во-вторых существовала банальная необходимость в провианте. Первая проблема по большей части решалась способностями самого Реннета и Клесс, а для решения второй пришлось пойти на крайние меры. Часть так называемых непортящихся дорожных продуктов составляли отобранные или украденные у боевых магов продовольственные обозы, но таких удачных случаев представлялось крайне мало, поэтому остальное забирали из неохраняемых городов. Выражаясь более понятным языком, они грабили обычных горожан.

Впрочем, пределы подобных выходок специально устанавливал лично сам Реннет, предотвратив возможность разграбления местных жителей ради личного обогащения магов. К примеру, брали только крупу, зерно, картофель и бобы, при этом не трогая маленькие бедные деревни, а только крупные зажиточные хозяйства и фермы. Разумеется, даже в таком случае изымалась только часть, оставляя для самих хозяев не меньше половины. Упреки и обвинения со стороны отряда юноша отсек одной единственной фразой о том, что любители чести могут голодать себе на здоровье. Таковых, в итоге, не оказалось.

Возникла необходимость не только в еде, но и в золоте. Агентам и шпионам, не входящим в число «охотников» нужно было платить за информацию и другие подобные услуги. По-хорошему такие проблемы лучше было бы решить за счет привлечения небедных заинтересованных лиц в союзники. Говоря иначе, найти финансирование со стороны. Однако прямо сейчас это было невозможно сделать. Прибавился лишний повод в пользу грабежей.

Все это время, в особенности первые дни, у Реннета не переставала болеть голова. Всеобщий шум вокруг и сваливаемые одна за другой проблемы не давали покоя и низвергли юношу в бездну отчаяния. Он справлялся лишь благодаря поддержке остальных членов отряда, как бы прискорбно это не прозвучало. Потому, когда они, спустя шестнадцать дней, достигли назначенного места, юный маг вздохнул с облегчением. Поиск и выслеживание противника казались ему интереснее решения насущных забот. Тем более, к тому времени все в отряде поладили друг с другом и научились работать слаженно. Даже на необычную внешность Лангиниуса меньше обращали внимания.

— И как мы будем искать нашу цель, изволь пояснить? — спросила у Реннета лидер клана Алый Дождь, маг четвертой ступени Ливада Крейнер. Она была женщиной лет тридцати, по какой-то причине одевающаяся только в мужскую одежду и выглядящая совсем как обычный воин-мужчина. Лишь чересчур женственные глаза и тонкие черты лица выдавали ее настоящий пол.

При первой встрече юноша немного удивился тому, что она использовала родовое имя как дополнение к собственному. Оказалось, Ливада принадлежала к старому и достаточно известному роду магов, существующих уже целых три века. По их обычаям родовое имя полагалось носить неразделимо с именем собственным, таким способом выражая свою гордость и уважение к предкам. Впрочем, скрывать столь известное имя действительно бессмысленно — это все равно что охранять тайну, уже известную всем.

— Мы никого искать не будем. За нас это сделает Трехглазый. Он узнает, где точно остановилось войско светлых, ведомое драконом, — ответил ей ренегат.

На тот момент они обсуждали дальнейший план действий, остановившись у подножия невысокой горы на северной территории. Кто-то предложил рассеяться и обыскать все окрестные земли вокруг, не теряя времени. Его тут же обвинили в глупости, с чем юноша был полностью согласен. С одной стороны может показаться, что отряд сможет сэкономить время, но на деле ничего подобного, и ко всему прочему возрастет шанс быть обнаруженным раньше времени. Рассеявшихся невозможно собрать в одночасье, а малыми силами такого противника как Гелиос не одолеть.

Ждать пришлось не очень долго, через два дня появилась информация о том, что дракон находится сейчас в городе Дорсуле, что стоял немного восточнее. Решение сразу же выступать было принято без колебаний. Как оказалось, источники, из которых шпион получил информацию, были не совсем надежными и устаревшими, однако это выяснилось намного позже.

Предполагая, что движутся к своей цели, они направились к городу. Стоит заметить, что некоторые впервые за всю жизнь так близко видели горы. Грозовой хребет имел протяженность более трех тысяч километров и опоясывал большую часть континента. Реннету однажды уже приходилось ее пересекать, во время путешествия к Безымянному острову. Тогда их путь пролегал по самому легкому маршруту. Им даже не пришлось взбираться на высоту более двух тысяч метров, чтобы пересечь хребет. Но хоть эта дорога и не была единственной в своем роде, остальные не отличались такой хорошей проходимостью. К примеру, по другую сторону Полноводной реки возвышались настолько громадные пики и настолько глубокие ущелья разрезали крутые склоны, что эта область до сих пор считалась дикой и неизведанной человеком. Существовало множество историй о полулегендарных грифонах, гнездящихся на вершинах тамошних гор, хотя некоторые исследователи предпочитали слушать их со скептицизмом, воспринимая не более чем как детские сказки.

На пути отряда не попалось ни одного патруля, что с одной стороны ускорило передвижение, а с другой заставляло нервничать, ибо было слишком странно, учитывая близость прифронтовых границ. Впрочем, нервничали они напрасно. Крупный отряд боевых магов встретился им уже на подходах к Дорсулу. Еще издалека завидев черные одежды Гончих и алые одежды магов Ливады, противник начал перестраиваться и заходить к ним с двух сторон, явно стремясь взять в кольцо. Если появление группы Реннета и удивило их, то на быстроту принятия решения атаковать это никоим образом не повлияло. Невольно складывалось ощущение, будто им все равно кого атаковать.

Лидер Гончих, назвавшийся Ренегатом, внимательно наблюдал, как две группы боевых магов приближаются к ним.

«Если пустят в дело дистанционные заклинания с большой площадью поражения, придется нелегко, — думал он, взлохматив рукой волосы. — И все же, лишь я один нахожу их несдержанность слишком странным для боевых магов Светлого Ордена?»

— По-моему, нас искренне хотят уничтожить, — Катарина подошла к нему и встала рядом. Ее слова звучали слишком спокойно и расслабленно. Остальные Гончие тоже приблизились, в ожидании ответа. Нервничали лишь маги из числа союзников, скорее всего впервые столкнувшись с подобной ситуацией.

— Валент, ты чувствуешь что-нибудь необычное? — обратился вдруг юноша к наемнице.

Та задумчиво нахмурилась и поджала губы.

— Нет, ничего особенного.

— Так и думал, — вздохнул Реннет, — Гелиоса среди них нет. И вообще, среди этой толпы нет никого сильнее магов третьей ступени, а ведь Армия Ночи находится совсем неподалеку. Хотя, может быть так, что остальные там, впереди, держат оборону или даже теснят своего врага.

— Выходит, мы отступаем? Будет немного сложнее, если брать в расчет движущиеся на нас ряды боевых магов. Возможно, придется немного потолкаться с ними, — высказался Фланвол.

Ренегат медленно покачал головой, а мрачное выражение его лица явно не сулило ничего хорошего.

— Нет, мы не станем отступать. Прикажите всем приготовиться к бою, защитите себя заклинаниями, пока можете! — объявил он громче. Остальные его слова юноши слышали уже только Гончие, так как Реннет специально отправил лидера Алого Дождя и временно занимающего пост лидера Остролиста раздавать приказы. — Нам придется сражаться, есть здесь Гелиос или нет. Убегая каждый раз, мы всего лишь доказываем, что слабы перед могуществом орденов. К тому же, стоит прихватить парочку офицеров противника, чтобы разузнать о местонахождении нашей цели. И слова мои не подлежат какому-либо обсуждению, вам это понятно? Не в этот раз.

Спустя минуту все приказания были в точности выполнены, отряды были готовы к сражению, и одновременно с этим со стороны боевых магов Империи послышался голос, разгоняемый по полю умелым заклинанием ветра. Противник призывал их, попавших в окружение, сдаваться без боя на милость Светлого Ордена.

По лицу юноши пробежала судорога, он крепко стиснул зубы. Оглянувшись на два союзных отряда позади себя, нервничающие, но готовые к решительным действиям, он прошептал:

— Сдаться говоришь? Ну что ж, сами напросились…

Тотчас был отдан приказ атаковать противника справа. Пусть светлые превосходили их численностью, учитывая способности тех же Кассандры, Оуэра и Фланвола, это не имело значения. Реннет специально предупредил всех, чтобы не разделялись. Случись непредвиденное, светловолосая чародейка земляной стихии смогла бы их прикрыть. Так же, их трудно было задавить количеством.

Кровь побежала по венам быстрее, и Ренегат рванулся вперед, вытаскивая клинок из ножен. Он стремился утопить свою злость на поле боя, в сражении, не сдерживаясь. Да, он злился из-за неудачи в поисках Гелиоса и злился на глупых боевых магов, лезущих в сражение, даже не понимая силы и возможности врага. Он сам учился не один год в клане Светлого Ордена, знал их долбаное достоинство и честь, не позволяющее бить в спину, убивать сдавшихся, и так далее. Однако то, что сейчас он видел перед собой, совсем не походило на светлых магов. Он не понимал, что именно кажется странным в их действиях, быть может излишняя опрометчивость, но что-то определенно было.

И было еще кое-что, злившее его уже давно.

«Что за тупицы и идиоты! — буквально кричало его сознание, не в силах больше сдерживаться. — Когда же вы наконец перестанете бросаться друг на друга, уничтожая все вокруг себя! Когда же вы научитесь разговаривать между собой, не вынимая клинков из ножен?»

Вся эта война, множество смертей — все из-за эгоистичного нежелания понять и принять старых соперников, из-за боязни растерять власть над кучкой земли. Юного мага раздражало такое поведение людей и выводило из себя, потому что вместо спокойной и мирной жизни сейчас ему приходилось придумывать планы, находить выход за выходом из разных сложных ситуаций и вести сражение за сражением. Раздражение накапливалось день за днем, в конечном счете вылившись злостью. И сейчас он намеревался выплеснуть всю накопившуюся злость на тех, кто оказался на пути…

Заклинание теневого перемещения накрыло юношу темнотой. Кости и мышцы резко напряглись, буквально заскрипев. Ограничения, предохраняющие человека от перенапряжения, больше не работали. С обычного человеческого бега Реннет перешел на стремительное перемещение, не уступающее в скорости разогнавшемуся гепарду. За миг до столкновения с вражеским строем, он подпрыгнул вверх. Достигнув высоты около трех, он преодолел расстояние в десять метров, приземлившись на одного из магов противника, убив или в лучшем случае покалечив его.

Разумеется, техника теневого перемещения не увеличивала физическую силу противника, а лишь его скорость, и происходило это следующим образом: полупрозрачная материя, одновременно являющаяся неосязаемой, но способной контактировать и влиять на другие осязаемые материальные предметы, окружала все тело самого мага. Если описывать по-простому, это словно дикое множество теневых нитей опутали человека с ног до головы. И данной теневой материей маг мог управлять точно таким же образом, как с нитями, но влиять не на что-то или кого-то, а на себя, свое тело. Мысленно управляя теневым покровом, маг заставлял его двигать собственные руки и ноги, превращаясь в своеобразную марионетку. И все дело в том, что конечности он мог двигать с такой быстротой, какой только возможно, развивая скорость неоднократно превышающий возможности обыкновенного человека.

Следует отметить, что есть определенные ограничения, не позволяющие двигаться с повышением более шести раз — и это само физическое тело человека, состоящее из плоти и крови. Другими словами, мышцы, связки и кости попросту не смогут выдержать чрезмерно сильную нагрузку.

Когда Реннет пользовался теневым перемещением, то никогда не превышал максимально возможную человеческую скорость более чем в четыре раза, так как существовала угроза жизни. Сердце могло просто не выдержать такой нагрузки и разорваться. Без основательной подготовки, с учетом длительных тренировок, не могло быть речи даже о превышении более чем в два раза от максимально возможной скорости. В первый раз юноша ускорился во время своего экзамена на титул мага первой ступени, сделав это неосознанно, просто из-за сильного желания стать быстрее и добраться до противника. В Гильдии уже обучался контролировать процесс, оценивать и увеличивать нагрузку, но даже так, бывали моменты, когда после рассеивания заклинания, он не мог пошевелиться.

Перескочив через десяток вражеских магов, ренегат врезался в их ряды, мгновенно превратив строй в сплошную толпу кричащих и вопящих людей. Его клинок едва не светился от боевой ярости владельца, кромсая и круша все на своем пути, покрываясь зазубринами и трещинами. Теперь он не слышал криков или грохот взрывов, полностью сосредоточившись на картинах перед глазами и конечно на заклинании теневого перемещения. Она расходовала невероятно много магических сил, поэтому держать его долго просто не представлялось возможным. Но и сразу прервать действие так же равносильно самоубийству. Юноша медленно замедлялся, чтобы избежать перегрузки организма.

Резкий взмах — и голова полетела с плеч, обдав все вокруг ярко-алыми брызгами. Уклонившись от направленной в него атаки, юноша метнул огненную стрелу в грудь ближайшего противника, благо уже замедление скорости позволяло ему применять несложные заклинания. Вражеский маг упал спиной назад, дергаясь в мучительной агонии и сбивая с ног своих же товарищей. Но Реннет уже не видел этого, сосредоточенный на других. Хоть он и пребывал сейчас в полубезумном состоянии берсеркера, под удары противника не подставлялся. Использовать защиту против магии в ближнем бою глупо, посему приходилось уклоняться и атаковать не останавливаясь.

Еще одна огненная стрела полетела в зазевавшегося мага, после чего тот с криком отступил назад. Правда, их от этого меньше не стало. Нынешнее сражение напоминало юноше то же самое, когда он остался сдерживать отряд темных, заперев их в гигантском огненном куполе. Тогда у него все могло получиться, если бы не стрела, как оказалось — зачарованная. Хоть ощущения последних минут собственной жизни он едва ли мог припомнить, но, похоже, что вследствие попадания стрелы его магия огненной стихии на некоторое время стала нестабильной. Эта ситуация и привела к смертельному исходу. Шрам исчез, когда тело проходило процесс восстановления, но юноша поклялся, что стрелявший не уйдет от возмездия.

Тем временем, атакованная ими вражеская группа начала пятится назад, не выдерживая натиска Гончих и объединенных союзников. Краем глаза Реннет увидел, как на передних линиях мечется из стороны в сторону Клесс, клацая зубами от ярости и сбивая магов с ног. Те немногие защитные чары, установленные светлыми, были неспособны ее удержать. Враг явно не рассчитывал на существо, обладающее довольно сильным сопротивлением к магии.

Последнее, на что могли бы полагаться отступающие — это помощь второй группы. Они ждали атаки в тыл противника, способный их воодушевить снова ринуться в бой, но никак не предполагали исхода, при котором такого не произойдет.

Реннет учел все выгодные и невыгодные моменты положения, которое так старательно навязывали им светлые еще перед началом сражения. Он успел обсудить их с остальными, и прекрасную идею высказала Кассандра, чем сильно удивила ренегата. Чародейка предложила собственной магией блокировать врага в тылу и удерживать до тех пор, пока с первой группой не будет покончено.

Признаться честно, юноша пребывал в замешательстве. Обычно эта женщина предпочитала молчать на совещаниях и не проявляла особой инициативы. Ее также раздражали битвы, в которых не было серьезной необходимости. Что же все-таки ее подвигло на такое?

«Как бы там не оказалось, но видимо она еще держится, — заметил про себя Реннет, бросая огненный шар в спину убегающим магам. Сразу нескольких раскидало в стороны взрывной волной, и на ноги поднялись уже не все. Он развернулся к своему отряду. — Да, она держится, однако не время нам зацикливаться на преследовании».

— Отступающих не преследовать! — крикнул он во весь голос тем, кто уже чуть было не бросился следом за боевыми магами светлых. — Развернутся ко второй группе!

Ливада и временно исполняющий обязанности командующего Остролиста тут же поспешили внести ясность в головы своих подопечных, криками и порой даже пинками останавливая их. Скоро все двинулись к Кассандре, в одиночку сдерживающей целый отряд в шесть или даже семь десятков магов. Барьер уже дрожал и трескался от многочисленных атак, а сама женщина упала на колени, из последних сил пытаясь сохранить его целостность. Реннет немедля направил к ней двух магов, чтобы те поддерживали и прикрывали ее.

Вторая группа, засевшая между озером и непроходимой чащей, действовала куда осмотрительней первой: они даже не пытались подойти к воздвигнутому чародейкой барьеру и без конца поливали ее дистанционными заклинаниями. Поэтому, когда сдерживающие чары окончательно рухнули, передовым магам ведомого ренегатом отряда пришлось воспользоваться магией для защиты. Продвижение вперед резко застопорилось, а смертельный град со стороны врага не прекращался.

Юноша чувствовал, как все их преимущества угрожают сойти на нет. Светлые просто не подпускали их ближе, сами постепенно отступая назад. Он отдал приказ всем остановиться и не расходовать силы попусту.

— Смею заметить, что они так же устанут и ослабеют, — произнес молодой маг из клана «Остролист».

— Ты прав, — согласившись, кивнул юноша. — В итоге наши возможности могут оказаться равными, а нести одинаковые потери с подобным отребьям я не собираюсь.

В этот самый момент из чащи выскочила громадная гиена и атаковала отряд врага с фланга, породив среди них сумятицу. Несколько мгновений растерянности стоили им четырех человек. Клесс отступила, когда в нее полетели несколько огненных стрел. Из этого краткого инцидента Реннет сделал вывод, что руководящий сейчас оставшейся группой человек способен быстро среагировать на непредвиденные ситуации.

— Они спрячутся в Дорсуле, — заявила Катарина. — Достать их оттуда с наскока будет сложно.

Юноша посмотрел на нее.

— Все в порядке?

— Да, все норм… — девушка по непонятной причине осеклась на полуслове и просто быстро кивнула.

Реннет заметил эту странную реакцию, однако прямо сейчас не мог позволить себе вести разговоры на личную тему. Нужно было срочно решать, что делать с врагом. Нагнать и загородить вход в город не выйдет, так как у ворот уже стояли остатки первой группы, собираясь прикрывать отход второй. Пока он упорно размышлял, светлые все ближе и ближе подходили к намеченной цели.

Встрепенувшись, он подошел к Ливаде Крейнер и спросил:

— У нас есть пленные? Желательно кто-то из числа высокоранговых.

Та лишь мотнула головой и громыхнула доспехами. В этот самый момент поступили точные сведения о погибших с обеих сторон. Оставались несколько тяжелораненых светлых, однако в качестве источника информации они уже не годились, поэтому пришлось добить. Охотники в общем счете потеряли одиннадцать магов, при этом никто из Гончих серьезно не пострадал.

— Понятно. В любом случае придется прорываться в город. Времени на поиски нового информатора у нас нет. К тому же, если мы сейчас отступим, то кое-кто может сделать вывод, что нас интересуют отнюдь не рядовые маги. Гелиос очень известная фигура и верный ответ напрашивается сам собой. Если уничтожим оставшихся, по крайней мере, на время собьем их с пути.

— Не думаю, что они смогут сделать выводы исходя лишь из такого пустяка… — усомнилась Валент.

Реннет усмехнулся.

— Не нужно недооценивать магов Империи, — ответил он наемнице, успевшей перевоплотится обратно в человеческий облик. Подойдя к магу, ответственному за сохранность лошадей, он спросил его о том, сколько всего животных еще осталось. Некоторых могло ранить случайными заклинаниями, или же со страху они сами могли вырваться и убежать.

Ответ он получил сразу же. Опираясь на него, ренегат выбрал Оуэра, Валент, еще девять членов Остролиста и Алого Дождя на усмотрение командиров.

— Соваться туда всем отрядом — бессмысленно. Противник сам загнал себя в угол. Мы поедем вперед и войдем в город, пока они не успели занять оборону на стенах. Остальные окружают с внешней стороны и ловят тех, кто попытается скрыться. Уничтожить всех, а пленных наберем мы сами, — объяснил он, усаживаясь в седло.

 

Глава 21 Вторжение

«Не перебарщиваю ли я, пытаясь добить оставшихся магов? — задавался вопросом Реннет. — По сути, есть возможность не доходить до таких крайностей. Источник информации можно захватить и без полной осады города. Пленить одного мага труда не составит. В словах Валент немало истины. Далеко не факт, что кто-нибудь догадается о цели нашего визита на северный фронт. Но все же, я решил закончить начатое и уничтожить всех до единого. Из-за чего?»

Он знал ответ, очень хорошо его знал. До нынешнего времени Гончие не оставляли после себя никого, тем самым показав свою жестокость и беспощадность по отношению к противнику. Реннет создавал своеобразный символ неотвратимости в лице собственного отряда и, разумеется, не хотел, чтобы старания пропали впустую. Такие как Ладан и Кассандра вряд ли бы поняли его, посчитав за обезумевшего ренегата-подростка. Они не нашли бы смысла в этих убийствах. Однако сам юноша придерживался иного мнения касательно прекращения войны. Их не воспримут всерьез, если создавать лишь видимость, необходимо реально причинить вред орденам, показать свои намерения на настоящем примере. Гончих должны знать не хуже, чем Светлый Орден или Армию Ночи, и только тогда они смогут говорить на равных. А чужие человеческие жизни…

— Ренегат, есть ведь еще одна причина, по которой ты решил пойти на штурм? — спросил вдруг Оуэр. Он на лошади пристроился сбоку от юноши и теперь ехал рядом.

Когда поблизости был кто-то из союзных отрядов, как сейчас например, члены Гончих называли Реннета придуманным им же самим прозвищем, дабы преждевременно не раскрывать правды. Хотя, некоторые маги, умеющие соображать, наверняка уже догадывались о его настоящей личности. Он неоднократно пользовался способностями истинной тени в их присутствии, и недавняя схватка тому доказательство. Во всяком случае, долго держать имя в тайне не представлялось возможным.

— Хм, и какая же? — юноша изобразил непонимание.

— Эти светлые… я бы сказал, слишком странно себя ведут. Их действия во время сражения, навыки, синхронность действий. У многих из нас возникло ощущение, будто на поле выпустили юнцов, первый раз сражающихся вместе. К тому же, никаких знаков отличий, доказывающих принадлежность к какому-либо клану, я не видел. И разве стали бы боевые маги Империи прятаться за стенами города, тем самым подвергая опасности его население?

Реннет думал об этом, однако твердых убеждений на сей счет не испытывал. Уж слишком многое могло упускаться из виду. Потому он ответил достаточно сдержанно:

— Светлые разными бывают. И среди них попадаются те, кто чужую жизнь ни во что не ставит. Хех, — усмехнулся он, — нам ли судить их за такое. К тому же, пусть синхронность их действий оставляла желать лучшего, некоторые использовали довольно сильные заклинания, недоступные обычному ученику. Думаю, мы сможем все выяснить, когда допросим одного из них.

Лошади под ними скакали без особого энтузиазма. Во время сражения они чуть не вырвали штыри, к которым были привязаны, поэтому сейчас норовили скинуть на землю или укусить своих седоков. При всем том, ренегат и колдун принципиально не любили езду верхом на четвероногих скакунах, а к Валент животные и вовсе отнеслись с подозрением. Девушка предложила добежать до стены в облике гиены, но Реннет отказал ей в этом. Силы могли еще понадобиться и впустую тратить их не стоило.

К тому времени, когда десять магов, колдун и наемница-воин подошли к городу, никаких признаков противника не наблюдалось, а ворота оказались наглухо запертыми. Подозрительно и то, что на стенах тоже никто их не встречал сюрпризами из огненных шаров, как можно было представить. Вокруг стояла тишина!

Наверное, у отряда все еще оставалась возможность договориться с противником или горожанами, чтобы ворота отперли. В конце концов, пригрозить им чем-нибудь. Но Реннет не собирался терять время болтовней. И шанс угодить в ловушку был очень велик. Подозвав Оуэра, он прямо спросил, сможет ли тот устроить им проход?

— Если попробовать магию земли, то думаю, что получится, — колдун внимательно разглядывал каменную стену, окружающую город со всех сторон. — Они хоть и кажутся высокими на первый взгляд, но по толщине значительно уступают уже знакомым тебе стенам Немисса. Вот ее я бы даже не пытался пробить.

— Хорошо, раз ты разбираешься в стенах, полагаюсь в этом на тебя! — кивнул Реннет.

— Понадобятся те, кто сможет прикрывать меня, пока буду занят. Почти уверен, они попытаются сбросить что-нибудь нам на головы.

Юноша согласился с этим доводом. В роли поддержки вызвались два мага из «Алых». Один из них сотворил заклинание, оберегающее от магических атак, а второй создал так называемый «вихревой зонт», чтобы отталкивать любые физические предметы за пределы поля первого.

Таким образом, Оуэр пошел вперед, а прикрывающие его маги держались чуть позади, сконцентрировавшись на собственных заклинаниях.

Ожидалось, что засевшие в городе маги попытаются обороняться со стены, но этого не произошло. На сторожевых башенках никто кроме регулярной стражи и десятка два наспех облаченных в доспехи воинов не появилось. Брошенные ими камни факелы и дротики не привели к должному результату. Снаряды попросту отлетали от воздвигнутой магами защиты. Северные города наподобие Дорсула всегда считались наиболее мирными и безопасными. На них редко устраивали набеги разбойники. Неудивительно, что здешняя стража никуда не годилась. Колдун тем временем отыскал наислабейшее место в стене. К большому сожалению, Реннет наблюдал за всем издалека и не мог видеть, что именно делает Оуэр. Его жгло любопытство, не смотря на напряженность ситуации. Редко доводилось видеть колдовские техники и процесс их использования воочию.

Прошло всего пара минут, и троица, закончив, начала медленно отходить назад. Вскоре они оказались рядом с ренегатом.

— И что должно произойти? На мой взгляд, стена как стояла, так и стоит. Может быть, тебе удалось открыть незримый проход? — иронизировала Валент, молчавшая до этого момента.

— Обожди, не все же сразу, — отозвался колдун необычно вежливо.

— Ты установил что-то вроде печатей, не так ли? — поинтересовался Реннет, тщательно вглядываясь в поверхность стены.

— Хм? Как ты узнал? — сначала удивился тот, но затем, быстро сообразил и ответил за него: — Ааа… понятно, магическое зрение помогло! Кстати, не знал, что оно позволяет тебе видеть магию в виде печатей.

— Только если задействована сильная магия или колдовство.

— Ясно. Ну что ж, смотрим и восхищаемся работой мастера! — протянул с усмешкой Оуэр и вытащил на свет из кошеля маленький камень кубической формы, с идеально ровными и пропорциональными гранями. Он блестел словно отполированный.

Валент предварительно принюхалась, а затем поинтересовалась:

— Что это?

— Обсидиан, довольно редкий в наших краях камень вулканического происхождения. Надо сказать, найти его хорошего качества непросто. Как у колдунов, так и у магов он часто используется при сотворении чар.

Приглядевшись, Реннет увидел, что камень только на первый взгляд казался ровным и гладким. Его поверхность опоясывала двойная цепочка очень мелких рун. Юноша уже собирался спросить, что он собирается с ним делать, однако нетерпеливая Валент опередила его.

В ответ последовала лишь многозначительная улыбка, а потом Оуэр размахнулся и с силой метнул кубический предмет в стену.

Сила и точность броска впечатляла, ведь глядя на колдуна никак нельзя сказать, что он занимается физическими тренировками.

Камень ударился об стену прямо в той точке, где сходились линии всех четырех печатей. Послышался легкий треск и кажущийся прочным куб разлетелся на мельчайшие осколки. В тот же миг тонкие паутинообразные трещины поползли во все стороны, будто по стене только что ударили гигантским молотом…

Необычайно мощный грохот возвестил стоявших неподалеку магов о том, что стена рухнула. Всего за считанные мгновения пять метров каменной кладки превратились в груду обломков. Когда осела каменная пыль, сквозь пролом, через которую спокойно могли пройти трое в ряд, виднелась ближайшая улочка Дорсула.

— Поразительно! — только и смог вымолвить Реннет. Искусство колдуна превосходило мастерство и мощь любого среднего боевого мага.

— Ну вот, путь открыт, что дальше? — спросил Оуэр, явно удовлетворенный произведенным впечатлением.

— Дальше мы войдем в город, — последовал незамедлительный ответ.

Двенадцать магов двинулись к пролому, а позади них уже подходили остальные. Им полагалось наблюдать за городом и не дать уйти никому.

Перед тем как шагнуть за стену, Ренегат оглянулся на тех, кого вел за собой.

— Местных жителей не трогать, если они сами первыми не нападут на вас! Мы воюем не с горожанами, а только с магами, советую основательно это запомнить!

Его слова услышали все, но после того как они буквально вломились сквозь городскую стену, встретили лишь слабое сопротивление в виде городской стражи. Пару раз воины в доспехах попытались встать на их пути, но были тотчас же отброшены небрежно сготовленными заклинаниями. Считать их препятствием просто язык не поворачивался.

— Странно, ни одного мага, — шепотом заметил молодой мужчина, принадлежащий к отряду Остролиста. Он озирался по сторонам, когда проходили по центральной улице. Видимо, происходящее было для него в новинку. Командир Гончих с трудом вспомнил имя молодого парня: его звали Кэрло.

Другие, так же как он, напряженно ожидали атаки в любой момент, а более опытные Оуэр и Валент поглядывали на Реннета. Зная о его способности чувствовать магию, можно не бояться угодить в засаду. Однако юноша, как на зло пребывал в молчании, хотя продолжал уверенно направлять их вперед, к центральной части города.

Большинство северных городов Империи строились по одному и тому же принципу: низкие здания и склады находились подальше от ворот и ближе к стенам, а наиболее красивые и высокие жилые дома, первые этажи которых часто занимали лавки и витрины с товарами, располагались от ворот к центру. С Дорсулом было точно так же, за исключением того, что высотных зданий здесь не оказалось вообще. Даже трехэтажные постройки попадались довольно редко. Зато виднелось много мастерских, так или иначе связанных с обработкой древесины.

Валент уже который раз проявила нетерпение, осведомившись у юноши о месторасположении магов противника. В ответ Реннет указал пальцем на ничем не примечательный дом по левую сторону от центральной площади.

— Большинство в этом здании, судя по ощущениям, а еще несколько… — он сделал короткую паузу, как бы прислушиваясь, — …еще несколько магов где-то поблизости. Думаю, они планируют сбежать или напасть на нас сзади.

— Тогда, чего же мы ждем? — удивилась наемница, когда он приказал всем остановиться.

— Я мог бы снова использовать ту технику, — с готовностью предложил Оуэр. — Возможно, придется разрушить это здание, но зато никаких заморочек и лишних телодвижений. А пленников для допроса можно потом из оставшихся набрать.

Оглядываясь на пустующую улицу перед, собой ренегат задумался:

«Предложенный колдуном вариант действительно избавил бы нас от сложностей, однако что-то мне подсказывает, не все так просто… Светлые не могут не понимать, что мы способны на такое, но почему тогда спрятались? Почему не решили драться лицом к лицу, ведь это вполне в духе благородных вояк? Не рассчитывали же они, что мы не сумеем их отыскать…»

— Валент, как ты знаешь, мое чутье касается только магии. Можешь проверить, есть ли среди них обычные горожане?

Девушка уверенно кивнула.

— За последние дни мой нюх в человеческом облике заметно обострился, поэтому перевоплощаться в «Пожирателя» нет надобности, — сказала она. И тут же, весело усмехнувшись, добавила: — Прошу ничему не удивляться!

Она направилась прямо к тому зданию, на которое указал юноша, но заходить не стала, а просто прошлась под фасадом, тщательно принюхиваясь. В это время Реннет и остальные члены группы внимательно следили за окнами, чтобы в случае неожиданности предупредить ее. Спустя пару минут наемница повернула обратно. Когда она подошла к ним, ренегат чуть не отпрыгнул назад, увидев как ее глаза хищно сверкают узкими зрачками-щелочками, совершенно не похожими на человеческие.

— Не могу сказать наверняка, сколько там человеческих существ. С такого расстояния сложно определить, присутствует в них магия, или нет. Однако уверена, что среди них есть женщины и дети. Они пахнут совершенно по-другому, если вы не в курсе, — докладывала она им. При этом голос ее не был похож на прежний — грубоватый женский, а скорее низкий и горловой, смахивающий на звериный.

— !!!.. — Реннет застыл от удивления и лишь мгновением позже смог произнести: — Клесс?

Колдун по своему обыкновению потянулся к сумке с ингредиентами, но услышав, как юноша озвучил имя громадной гиены-оборотня, живущей в девушке, немного успокоился. Впрочем, на всякий случай сделал пару шагов назад.

— Мальчишка, смог-таки догадаться! — снова прозвучал нечеловеческий голос. — Ладно, не буду смущать твоих товарищей и уступаю место девчонке, — ухмыльнулась она, явно довольная собственной добротой.

— Так вот, значит, чему ты просила нас не удивляться, — немного запоздало выдохнул юноша. К тому времени глаза Валент приобрели прежний вид.

Стоит упомянуть, все остальные, кроме колдуна, пребывали в шоке или даже в легком ужасе, хотя сама Клесс определила это как «смущение», что вряд ли соответствовало их бледным и влажным от пота лицам.

— Хм… — вдруг задумчиво протянул Реннет, потирая подбородок.

Оуэр заметил это и тут же спросил, явно полагая, что юноше пришла в голову какая-то идея:

— Что?

— Я тут подумал, вы с Валент могли бы стать неплохими мародерами. Одна определяет, нет ли дома хозяев, а другой разносит одну из стен — чисто и без лишних жертв.

Таким способом юноша хотел пошутить, чтобы развеять напряженность, однако увидев выражения лиц обоих, быстро передумал смеяться. Хотя само по себе зрелище выглядело забавным…

— Ну, так… как поступим дальше? — спросила наконец Валент. — Клесс говорит, что там есть дети. Значит, и другие горожане могут быть. Обрушив все здание, мы попросту убьем их всех до одного.

— Не думал я, что боевые маги Светлого ордена способны на такую трусость, — покачал головой Кэрло. Его лицо выражало негодование.

— Получается, ты многого о них не знаешь, — заметил юноша. Он молчал некоторое время, задумавшись. — Я допускал возможность возникновения подобной ситуации и именно по этой причине с нами не пошли Кассандра, Фланвол и лидер «Алого Дождя». Эти трое вряд ли сумели бы действовать так же хладнокровно как вы, а значит, создали бы массу проблем на мою голову.

— То есть, хочешь сказать, мы с ней бессердечные? — скривился Оуэр, не обрадованный этим «комплиментом».

— Вовсе нет, — отозвался тот, но уточнять что-либо еще не стал. Он объявил отряду: — Мы идем на штурм. Возможно, там есть дети и женщины, но нам остается только надеяться на то, что их погибнет немного. Раньше я мог бы отступить, а теперь уже нет.

Колдун и наемница ничего вслух не сказали, просто кивнув в ответ. Мнение остальных изначально никого не интересовало.

Оглядываясь по сторонам, группа двинулась через улицу прямо к вышеозначенному зданию. Реннет чувствовал внутри не один десяток магических силуэтов, однако назвать точное их количество не смог бы.

Когда они уже ступили на тротуар соседнего дома, и осталось всего-то перейти дорогу, откуда ни возьмись, выскочил мужчина и резво метнулся к ним. Наблюдавшие за флангами члены группы оказались проворнее, один из магов взмахнул рукой и сильным порывом ветра отбросил приближающуюся фигуру назад на десяток метров.

— Оу? — немного удивленно приподнял брови Ренегат. Он остановился, глядя на смельчака, судя по одежде местного горожанина. — Что ему от нас нужно? Оружия при себе у него нет, кажется…

— Стойте! Пожалуйста, прошу вас, остановитесь! — воскликнул тот, с трудом поднимаясь на ноги и пытаясь приблизится к ним. — Не надо ходить туда!

Маг, сбивший его с ног первый раз, хотел было уже повторить маневр, когда прозвучал голос Реннета:

— Нет нужды! Он может дать нам полезную информацию касательно происходящего.

— Пожалуйста, не заходите туда! — взмолился горожанин, падая перед ними на колени. — Там моя дочь и жена. Маги специально забрали их с собой, чтобы использовать как щит и отвлекающий маневр! Если вы начнете сражение, наши женщины и дети тоже пострадают. Я знаю, пусть вы темные, но ведь и у вас есть родные и близкие? Пощадите их, пожалуйста!

Юноше и не ему одному оказалось не по нутру заискивание этого человека, однако он мог понять его отчаянное положение. Наверное, будь у него родители или другие близкие родственники, он тоже пошел бы на любую низость. А в глазах наемницы вовсе светилась жалость и сострадание.

— Расскажи подробнее, что здесь произошло? — попросил Реннет.

Сначала горожанин недоуменно переводил взгляд с юноши на остальных магов, явно не понимая, кто из них главный, однако потом видимо решил наплевать на подобные мелочи.

Говорить он начал медленно и довольно сбивчиво. Слушая его, юный ренегат не переставал осязать окрестности на предмет присутствия магии. Он опасался, что это может оказаться частью ловушки.

Светлые ворвались в город, изначально планируя просто укрыться за его стенами и дождаться подкрепления, за которым уже был выслан гонец. Но потом они изменили тактику, решив схоронится в одном из жилых зданий, замаскировавшись под местных жителей. А если противник ворвется туда, напасть на них, прикрываясь захваченными с собой горожанами, в числе которых были даже женщины и дети. Еще несколько магов ожидали поблизости и должны были расстреливать дистанционными заклинаниями всех тех, кто пытался выбраться из здания. Обратившийся к ним только что местный житель, самостоятельно решился пойти против светлых и уговорить их врагов не начинать штурм.

— Если честно, я удивляюсь все меньше и меньше, — задумчиво произнес Реннет, а затем холодно обратился к мужчине: — Очень правильно, что вы готовы пойти на все, ради своих близких. Думаю, так и должно быть. Вот только я не собираюсь сваливать на себя то, что должны были сделать вы сами. Говоря иначе, мне плевать на жизни вашей дочери и жены.

Сказав это, юноша резким ударом рукояти меча в голову оглушил стоящего перед ним горожанина. Он так и остался лежать прямо на тротуаре, когда группа двинулась дальше.

— Жестко, — прокомментировал один из магов.

— Он мог помешать, — так же коротко отозвался Реннет.

На обсуждение штурма ушло всего пара минут.

Под грохот разлетающейся в щепки двери, отряд ворвался внутрь. Во главе шел Реннет, вытянув руку вперед и пристально вглядываясь в полумрак проходного помещения. Остальным был отдан приказ ни в коем случае не высовываться вперед и следовать строго за ним.

Первая комната слева по коридору. Не смотря на специально задернутые занавески и слабое освещение всех помещений, первого мага-противника юноша заметил гораздо раньше, чем тот сумел атаковать. Из четырех фигур, ютившихся в углу, безошибочно выбрав человека с красно-оранжевой аурой, Реннет метнул в него поджигающую сферу и резко отскочил в сторону. Шедший позади колдун добил обозначенную вспышкой цель смертельным заклинанием. Предсмертный хрип и полные ужаса крики оставшихся троих разнеслись по комнате.

«А парень головастый, — подумал Оуэр, залезая в сумку за новыми ингредиентами. — Противник не учел, что у нас есть маг, способный видеть магию и распознавать магов среди обычных людей».

Примерно на этом и держался план ренегата. Он шел впереди, обозначая остальным их цели. Им оставалось лишь уничтожать тех, в кого попадали поджигающие сферы. Ошибиться невозможно, а создаваемые Реннетом заклинания делали сразу два дела: обозначали вспышкой цель и одновременно ослепляли его, не давая возможности атаковать.

Разумеется, не все так безоблачно и легко, как может показаться на первый взгляд, ведь противник скрывался за спинами заложников. Не задеть кого-либо в подобных условиях трудно, тем более с их появлением сами люди начинали истерично орать и пытаться убежать. Кричать «Вот он!» среди этого хаоса было бы бесполезно, потому-то и было принято решение обозначать врага вспышкой.

Отряд во главе с командующим обыскал все помещения на первом этаже. Как ни странно, там оказалось всего четырнадцать светлых магов, и на их уничтожение было потрачено всего несколько минут. Порой Реннет проявлял чудеса ловкости и мастерства, творя по две огненные сферы за раз и с невероятной точностью попадая ими во врага. В одной комнате им встретились сразу шесть целей и результатом этого побоища стали двое убитых заложников.

Дальше становилось только хуже. Их ждал неожиданный подарок в виде мощного заклинания, обрушившего бетонную лестницу прямо под их ногами. Скрывавшиеся на втором этаже подстроили все так, что когда по ступенькам начинал кто-то подниматься, активировались печати, высвобождая заклинание.

К большому везению, все обошлось синяками, ушибами и двумя переломами конечностей. Реннет в самый последний момент почувствовал присутствие магии и без лишних раздумий спрыгнул вниз. Обладающие достаточно быстрой реакцией, едва услышав предупреждение, последовали за ним, но колдун Оуэр, к большому несчастью, не принадлежал к их числу. Рухнув с трехметровой высоты, он сломал руку.

— Вот же гады! — воскликнул он, перепугав освобожденных горожан. — Взять бы и сжечь все здание, вместе с проклятыми магами!

— Остынь, ты останешься здесь и присмотришь за выходом! — приказал юноша.

В итоге, на второй этаж решили подниматься по узкой запасной лестнице, располагающейся в кладовой. На сей раз все вели себя предельно осторожно. Даже сам Реннет останавливался время от времени, дабы проверить все вокруг на предмет новых ловушек. К счастью, их там не оказалось, восхождение прошло удачно.

Первого же мага, встреченного ими на следующем этаже, Реннет испепелил собственными руками, тем самым избежав лишних жертв. Но дальше дело пошло не лучшим образом. Одетые в одежды обычных горожан маги попадались так же часто, как и одетые магами заложники-горожане. Одну женщину убило заклинанием мага из клана Остролиста. Она была в длиннополом сером плаще и выскочила из-за угла слишком резко, невольно спровоцировав его на атаку. Винить парня за это командующий не стал.

Один за другим обыскивались помещения второго этажа. Светлых уничтожали без всякой жалости. Маги Остролиста и Алого Дождя явно не были готовы к таким побоищам, у некоторых уже начинали сдавать нервы. Они постепенно доходили до того, что могли атаковать любое существо, попавшееся на пути. Реннет предвидел это, но останавливаться не собирался.

Основная часть сражения пришлась на зал, где оказалось сразу три десятка человек — целая толпа. Тут уже об обозначении вспышками не могло быть речи. Стоящие за ним маги рассыпались во все стороны и начали атаку, стремясь опередить противника. Полутемное помещение, визг и крики людей, смертоносные заклинания, что могли прилететь откуда угодно — все это превратилось в один сплошной кошмар. Пострадало множество заложников, в числе которых оказались и дети. Среди членов отряда тоже были раненные.

— Зачем? Зачем вы это делаете? — закричала одна из женщин, склонившись над телом ребенка.

— О чем ты? — спросил Реннет, словно не понимая вопроса. Остальные промолчали. Хотя многим было не по нраву происходящее, но в то же время каждый из них шел на атаку, ясно осознавая возможность задеть невинных. Почему? Да просто потому что не хотелось умирать. Собственная жизнь была им дороже.

— О чем?! Ты спрашиваешь, о чем я?! — вспыхнула женщина, и подняла красные от слез глаза на юношу. — Да как ты вообще можешь говорить подобное, после того что сотворил с моим сыном? Это вы, вы во всем виноваты! Знали же, что здесь дети, но вас это не остановило! — она медленно поднялась на ноги и, схватившись за ножку разбитого стула, сделала шаг вперед…

Следующий она сделать не успела, так как стоящий рядом с Реннетом маг Остролиста вытянул руку вперед и прошептал слова заклинания. Женщину отбросило назад с невероятной силой. Ударившись спиной о стену и раскидав во все стороны висящие на ней картины, она сползла на пол, уже без сознания. Наблюдавшие за развернувшейся перед ними сценой горожане сперва оказались ошеломлены, но затем, придя в себя, также начали хватать все что подвернется под руку и двигаться на застывших в центре магов.

И на сей раз руку вскинул уже сам Реннет. На кончиках его пальцев заплясали бледно-синие языки пламени, в воздухе вдруг появилось липкое ощущение ужаса, повеяло смертью. Напуганные столь странной аурой люди попятились назад. К тому же, неважно насколько сейчас они были злы на магов, в зале еще оставались их дети…

Юный ренегат так ничего и не произнес. Он лишь кивнул магу Остролиста как бы в знак признательности, а затем направился к лестнице, ведущей на самый последний этаж. Там еще оставались светлые и их командир. Лицо Реннета по-прежнему не выражало эмоций, что заставляло других членов группы чувствовать себя неуютно.

 

Глава 22 Слезинка и ненависть

— Итак, на этой лестнице ловушек нет, и смею предположить, что сейчас они прятаться не станут, а выступят в открытую, — сказал Реннет, поднимаясь по ступенькам. — Численность противника примерно семь-восемь человек. Будьте готовы атаковать не смотря ни на что, иначе умрете! Если представится возможность, попытаюсь договориться о добровольной сдаче.

И, приняв молчание за согласие, он толкнул дверь, в которой предварительно прожег отверстие на месте замка.

В глаза ударил бледный дневной свет, проникающий из полдюжины высоких окон, выходящих на центральную улицу. В больших городах с высокими зданиями, на нижних этажах ставили узкие зарешеченные окна, а на верхних большие, способные пропускать много света, не заслоняемого крышами соседних домов. Потому-то и номера в гостиницах стоили относительно расположения и освещения.

В обилии всего этого света, освещающего довольно просторный зал, глаза юноши быстро отыскали противника. Чувства его не подвели, их всего оказалось семеро. Не скрываясь, они стояли в метрах десяти от входа, держа перед собой заложников.

Когда весь отряд охотников оказался перед ними, один из магов, скорее всего их лидер, заговорил скрипучим голосом:

— Не думал, что сможете добраться сюда, похоже, я сильно ошибся, господа темные! Смею спросить, и что же вы намерены делать дальше? Как могли уже заметить, у нас в руках заложники, — довольно усмехнулся он и вздернул кверху подбородок девочке, что была у него в руках. По тонкой бледной коже пульсирующего горла, маг показательно провел лезвием короткого клинка. Та зажмурилась и всхлипнула от отчаяния. Мокрые дорожки слез опускались по ее щеке. Хохотнув, он отпустил ее голову и произнес: — Ну же, девочка, посмотри на того, кто сейчас приговорит тебя к смерти, взгляни на того, кто вломился сюда не жалея жизни невинных! А ведь мы никого не убивали, просто пытались защититься. Скажи, девочка, кто же из нас двоих настоящий убийца?

«Он специально делает так, — подумал Реннет. — Хочет таким образом заставить меня отступить. Быть может, он действительно прав, и нам следует просто уйти? Зачем я делаю это? Зачем я сегодня пришел сюда по трупам горожан? Ради чего? И стоило ли это что-то стольких жертв?»

Вопросы неожиданно возникали в его сознании одна за другой. Невольно, глаза юноши столкнулись с глазами девочки, такими же карими, как у него самого. На вид ей было всего около одиннадцати-тринадцати лет. Но что поразительно, он видел у ее сердца крохотный огонек магии, едва начавший разгораться. Говоря иначе, девочка в будущем могла стать магом, так же, как стал им он сам. Пока эти мысли вертелись в голове ренегата, девочка смотрела ему в глаза. И что же она там видела? Пустоту? Смерть?..

Валент оглядывалась по сторонам и обнаружила в углу два тела, судя по всему принадлежавшие родителям девочки. Во всяком случае, ее острый нюх уловил схожесть в запахах. Ей было неизвестно, что здесь происходило, наверняка ничего хорошего.

«Им нет прощения!» — вспыхнул гнев в сердце девушки.

«Да они хуже драконов, ненавистных мне с самого рождения!» — рыкнула Клесс, будто внутренний голос. С недавних пор наемница и существо начали мысленно общаться между собой.

— Лучше сдавайтесь! Тогда некоторые из вас смогут остаться в живых! — воскликнула она вслух, крепко стиснув копье, на данный момент пребывающее в виде сабли с необычно длинной рукоятью. Еще несколько охотников поддержали ее слова кивками.

— Как лидер отряда, обещаю вам сохранить жизнь, если отпустите заложников! — произнес неожиданно сам Реннет.

Наемница посмотрела на него с мыслью: «Похоже, он не такой бессердечный и холодный…», но увидев его глаза — осеклась. В них не существовало ничего, кроме пустоты. «Он, собирается использовать…» — встревоженные мысли Клесс проникли в ее сознание.

— Сдаться? — рассмеялся лидер светлых магов, тряхнув неопрятными пшеничного цвета волосами. Сильнее надавив на клинок, он прохрипел, едва сдерживая собственное безумие: — Вы ошибаетесь! Кровь невинных горожан окрасит ваши руки, если не отступите! Люди вам не простят этого, будьте уверены!

Прошло одно мгновение. Реннет медленно-медленно поднимал руку, направляя его в лицо вражескому лидеру. На его бледном лице не дрогнул ни один мускул. Стоящие за ним члены отряда, включая Валент, ошарашенно наблюдали за его действиями. На вытянутых пальцах руки заискрился красновато-оранжевый свет, а затем ладонь охватило пламя. Прошло полминуты, однако никто так и не шевельнулся. Маг, в которого юноша целился, продолжал ухмыляться, однако в его глазах появилась тень страха. Девочка тоже видела взгляд Реннета, поняла, что должно произойти, потому зажмурилась.

Пламя постепенно сформировалось в острую иглу, сияющую теперь уже голубоватым светом. После, сверкнула вспышка, и слетевшая с пальцев огненная стрела на невидимой глазу скорости полетела вперед… тут же пробив голову цели.

Тело рухнуло на пол, дергаясь в конвульсиях, меч со звоном отлетел в сторону. Девочка упала следом. Наступила мертвая тишина.

Подобного развития событий, по-видимому, не ожидал никто из присутствующих, даже соратники юного мага.

— Если желаете убить захваченных вами в заложники людей, советую поторапливаться! Не хочу лишний раз слышать их крики и рыдания, — спокойно заявил Реннет, вынимая клинок из ножен.

Но никто из оставшихся шестерых магов не спешил воплощать свои угрозы в реальность. Они все вдруг осознали, что проиграли окончательно.

Наконец, один из них опустил меч и упал на колени, пробормотав:

— Сдаюсь… я сдаюсь…

За первым последовали и остальные. Схваченные ими горожане, большинство которых женщины и дети, отошли от них и сбились в углу кучкой. Выражение ужаса не покидало их лица. Выбежать из зала они также не могли, потому что отряд Реннета стоял у самого входа.

— Девочка жива! — с облегчением в голосе отозвалась Валент, склонившись над телом. — Она просто без сознания.

Ренегат не обратил на ее слова никакого внимания. Он неспешно подошел к одному из сдавшихся светлых и, схватив его за воротник, поднял на ноги. При этом, хоть юноша уступал ему ростом практически на целую ладонь, со стороны казалось, будто это светлый ниже него. Продолжая молчать, не выражая никаких эмоций, он шагнул вперед и с силой оттолкнул его назад, прямо в оконный проем.

Стекло разлетелось вдребезги, и пробивший его собственным телом маг в светло-сером плаще, с предсмертным криком ударился о вымощенный камнем тротуар перед зданием. Спустя короткие промежутки времени из оставшихся окон были сброшены еще пять человек. Они остались лежать внизу, кучей искореженных и переломанных рук, ног, шей. Серый камень окрасился насыщенно-бурым.

— В этом была необходимость? — спросила Валент.

— Да, в этом нуждались все, — коротко ответил Реннет, вместе с отрядом покидая здание.

— А как же источник информации? Забыл, зачем мы сюда пришли?

— Одного из тех, что находятся поблизости, должно хватить, — пожал плечами он, а затем скомандовал, поочередно указывая на членов отряда: — Ты, ты, и еще ты — вы все идете по северной улице и отыщете скрывающихся там светлых! Валент, ты возьмешь с собой еще троих и пойдешь в южном направлении. Думаю, чутье не подведет тебя. Остальные же, кто еще способен сражаться, идут за мной. Далеко друг от друга не отходить. Желательно захватить врага живыми, но если не выйдет, разрешаю уничтожение.

Напоследок он точно указал текущее расположение противника и примерное их количество. В итоге отряд разделился на три группы и разбрелся по городу. Оставшиеся, в том числе колдун Оуэр, направились к воротам Дорсула.

— Почему они не помогли своим товарищам и просто остались наблюдать? Я имею в виду светлых, которых мы сейчас ловим, — спросил один из магов, когда группа пробиралась по извилистым улочкам города.

Другой ему ответил:

— Думаю, они ждали нас у входа, намереваясь напасть как только выйдем. Однако увидев, как их сообщники повылетали из окон, явно испугались и сбежали.

— Логично… — протянул тот. — Честно сказать, не ожидал я от них такого бездушия и трусости. Взять в заложники детей… наверное, даже для магов Армии Ночи это чересчур.

— Они тоже люди, и разными бывают.

Наклонившись поближе, он тихим шепотом поделился с ним о том, что думает о ренегате. Юноша казался ему гораздо ужасней и безжалостней любого из светлых и темных. Второй маг незаметно кивнул, соглашаясь с ним. Откуда же им обоим было знать, что идущий впереди Реннет обладал очень острым слухом и прекрасно расслышал их перешептывания, только виду не подал.

Таким образом, ведя между собой непринужденный разговор, группа юноши загнала в угол троицу противника. Все закончилось тем, что одного показательно убили, а оставшиеся двое сдались без сопротивления. Связав и заткнув рты, они повели пленных по направлению ворот.

До них оставалось около двух сотен метров, когда ведомая Реннетом группа столкнулась с другой, движущейся в ту же сторону. Они вели перед собой двух светлых магов.

— А где еще один? Вас же было трое? Неужели в бою пострадал? — встревоженно осведомился ренегат у Кэрло, заметив, что одного из охотников не хватает.

Тот растерялся и неуверенным тоном ответил:

— Ээ… он был с нами, когда ловили этих, но потом сказал, что ему нужно отойти.

— Отойти?

— Эмм… наверное приспичило, — добавил маг.

«Не мог же он таким столько времени заниматься, — подумал про себя Реннет, насторожившись. — Что-то тут не так, однако, расспрашивать Кэрло бессмысленно. Этот недотепа явно ничего нового не скажет».

— Хорошо, я прогуляюсь обратно, а вы идите прямо к выходу из города! — Реннет повернул назад.

— Может сам вернется? — бросил ему вдогонку один из членов Остролиста.

Реннет ничего не ответил. На душе у него было неспокойно. Сам не понимая почему, но ситуация немного встревожила его. Да, магов противника там, быть может, не осталось, однако после всего, что случилось в том здании, отношение местных жителей к самим охотникам вряд ли можно назвать дружественным.

Осязая окрестности, скоро он сумел отыскать пропажу в виде источника магии. Из этого следовало, что маг еще жив. Если судить по обрисованному Кэрло маршруту, он здорово отклонился в сторону. Прямо сейчас источник магии не двигался, находясь на одном месте в метрах трехстах от юноши.

Улицы Дорсула отличались сильной запутанностью. Наверное, первый раз очутившемуся там человеку, пришлось бы блуждать несколько часов, прежде чем выбраться к центру. Отсутствие каких-либо ориентиров в виде высоких зданий, лишь усложняло ситуацию.

Двигаясь по направлению источника магии, юный маг сделал не меньше десяти поворотов, и порядком выдохся, но в итоге преодолел всего около половины пути.

«Может, этот маг тоже заблудился?» — невольно подумалось ему, и вдруг, недалеко раздался чей-то крик. Он не мог сказать точно, но похоже кричала женщина.

— Что за… — выдохнул юноша и, не медля перешел на бег.

Дело в том, что крик послышался именно с той стороны, где предположительно находился сейчас маг. Обдумывать значение подобного совпадения Реннет не стал, сосредоточившись на поиске источника магии навострив уши, чтобы в следующий раз точнее определить направление, откуда кричали. В голове вертелась одна догадка, связанная с нападением мага, способного очень хорошо скрывать собственную силу. Ему уже приходилось сталкиваться с чем-то похожим во время обучения в Немиссе.

Перед тем как повернуть за последний угол, юноша услышал хрипловатый мужской голос, показавшийся ему знакомым:

— …Советовал же тебе, не сопротивляться!

Уже готовый повернуть, Реннет затормозил и остановился. «Неужели и правда враг?» — подумал он. Однако следующие слова, произнесенные обладателем того же голоса, напрочь развеяли эту версию…

— Думал, можешь противостоять магу, человек? Будь ты умнее, твоему сыну не пришлось бы видеть наше маленькое представление, — добавил он, явно насмехаясь над кем-то.

Голос, этот хрипловатый голос действительно был знаком юноше. Не поверив собственным ушам, он осторожно выглянул из-за угла: картина, представшая перед его глазами, сильно отличалась от того, что он ожидал увидеть.

Никакого врага не было и в помине. В узком замусоренном переулке, прижав к груди ноги, сидела женщина. Одежда на ней была изорвана, а все тело покрывали синяки, волосы растрепались. Время от времени из-под темной челки слышались тихие всхлипы. Там же, неподалеку, лежал мужчина, судя по одежде — местный. По его руке стекала кровь, но, не смотря на это, он силился подняться на ноги. Заклинание воздушной стихии крепко пригвоздило его к земле, и уж не в силах обычного человека его разорвать. А перед ними, спиной к выходу из переулка, стоял еще один человек, запахивая алый плащ и презрительно ухмыляясь — тот самый пропавший маг, которого искал Реннет.

— Знаешь, мужик, а твоя женушка способна дать фору любой элитной шлюхе, — произнес тем временем маг из Алого Дождя, явно издеваясь над распластавшимся на земле человеком. — Давно я не получал такого удовольствия от близости с женщиной. Тебе стоит быть внимательней с ней, иначе, кто знает, кому еще она может приглянуться. — Подняв с земли меч в ножнах, он начал пристегивать его к поясу, не переставая болтать: — На всякий случай, не стану рассеивать заклинание. Вдруг нападешь еще со спины. Было бы прискорбно…

Договорить он не успел, так как сзади обрушился удар и в глазах у него резко потемнело.

Реннет стоял над валяющимся без сознания магом. Он вложил в удар все свои силы, однако голова ублюдка оказалась очень крепкой. Опасаясь, что он быстро может очнуться, юноша отстегнул его меч и отбросил в сторону. Его взгляд переместился влево и остановился на мальчишке пяти-шести лет от роду. Раньше он его не заметил, так как тот забился под каменную нишу, однако вспомнил упоминание мага о чьем-то сыне.

«Неужели ребенок видел все, что произошло с матерью?» — страшная догадка посетила ренегата.

— Кто ты? — по-прежнему лежащий на земле мужчина судорожно сглотнул. В этом странном подростке, неизвестно как оказавшемся здесь, он чувствовал нечто темное, жуткое, опасное. К тому же, тот был одет во все черное, пусть это и не был плащ мага.

— А мое имя что-нибудь изменит? — спокойно спросил Реннет. — Твоей жене оно не поможет, как, впрочем, и я сам ничего не смогу сделать.

Сказав так, он подошел к нему, и… прошептав что-то, коснулся плеча. Давление, удерживающее тело мужчины в одном положении, пропало. Он тут же вскочил на ноги и подбежал к женщине. Юноша оглянулся на мальчика, с ужасом взирающего на него из-под ниши, и тихо сказал:

— Не бойся, иди к маме.

Первое мгновение ребенок продолжал оторопело смотреть на него, но потом осторожно выполз оттуда и присоединился к родителям, вытирая глаза рукавом. Удивительно, но всхлипов не было слышно.

Реннет терпеливо ждал, пока семья немного успокоится, а потом заявил:

— Вам лучше уйти.

Мужчина повернулся к нему лицом, явно не собираясь оставлять все как есть.

— Уйти говоришь? После всего, что сделал этот урод? Не прощу никогда! — неожиданно вскочив, он метнулся к клинку, отброшенному юношей…

Но тот оказался быстрее и сшиб мужчину с ног прежде, чем он успел схватить меч. Снова застыв на месте, Реннет мрачно посмотрел на него.

— Уйди с дороги, мальчишка! — предупредил горожанин, снова поднимаясь на ноги. — Я убью его собственными руками! Никогда он больше не будет творить зло и бесчестье! Он заслужил смерть! А если попытаешься помешать мне…

— …То ты ничего не сможешь сделать, — глухо произнес юноша. — Видишь ли, я маг, как и тот, кто на вас напал. Попытаешься снова, я просто убью тебя здесь. Хватит уже вести себя как идиот. Советую подумать о жене и сыне. Не станет тебя — они останутся одни. Война только началась, и впереди людей ждет множество неприятностей.

— Так ты, один из них?

— Сказал же, лучше вам уйти, — повторил Реннет, игнорируя его вопрос.

Мужчина не сдался бы так просто, но его жена, уже пришедшая в себя, схватила его за руку и покачала головой. Еще раз свирепо взглянув на юношу, он схватил в охапку ребенка и прошел мимо. Женщина последовала за ним, однако, поравнявшись с ренегатом, прошептала, едва слышно:

— Не плачь, парень… Спасибо тебе.

«Как? Как она заметила? — Реннет чувствовал удивление и растерянность. Маленькая прозрачная капля, до этого момента скрывавшаяся в уголках его карих глаз, вдруг скатилась по щеке, оставляя после себя тепло. Он ожидал услышать проклятие в свой адрес, ненависть, но никак не это… — Я жалок точно так же, как ее муж, пусть и ношу в себе магию. Какая-то часть вины за случившееся лежит и на мне, но ничего сделать не могу. Ничем не искупить то, что пришлось пережить этой женщине. С подобными моментами в жизни стоит смириться… — думал он, провожая их взглядом. — Однако…»

— Больше никто не пострадает! — вымолвил он ей вслед. Еще несколько прозрачных капель упали на воротник куртки.

Уже скрываясь за переулком, мужчина обернулся: незнакомец юноша вытащил из ножен меч, а потом, все с тем же холодным и спокойным выражением лица, без колебаний, поднял и резко отпустил его.

— Он сдержал обещание…

Посланные по городу группы настигли всех сбежавших светлых магов. Тому отряду, которой командовала Валент, пришлось уничтожить всех до единого, потому что их цели оказали жесточайшее сопротивление. В итоге, живыми были схвачены всего четыре человека.

Пленных доставили к городским воротам, точнее к пролому в стене, созданному Оуэром. Туда же подтянулись остальные, не принимавшие участие в налете на город. Немного позже выяснилось, что лидера Черных Гончих нет среди возвратившихся групп, как и еще одного мага из числа Алого Дождя. Куда они подевались, никто толком сказать не мог. Каких-либо иных приказаний Реннет не давал, потому все терпеливо ждали.

Катарина тоже волновалась, и причиной ее беспокойства являлась не только долгое отсутствие ренегата, но и использование сил мистика в предстоящем допросе. С момента отступничества она ни разу не показывала способности в действии. Даже во время обсуждения сильных и слабых сторон мистиков, дело ограничилось небольшими фокусами и словесным объяснением. Однако вытаскивание информации из человеческого сознания — это совершенно иной уровень. Существовала возможность пробудить темную сторону мистицизма. Она больше не хотела возвращаться к этому, но и полностью освободиться была не в состоянии. Возможно, со стороны такое поведение выглядело довольно смешно и нелепо.

Конечно, юноша не отдавал ей прямого распоряжения на допрос или изъятие информации. Он не стал бы заставлять кого-то делать подобное и вполне допускал возможность применения физических пыток. Катарина и сама не желала разнеживаться и доставлять проблемы членам отряда лишь из-за собственного эгоизма. Она уже твердо решила, что сделает все необходимое, вот только уверенности это не прибавляло…

Вдруг, все вокруг зашевелились и начали бросать свои взоры в сторону города. Наконец объявился Ренегат!

— Почему он один? Что там произошло? — встревожилась тотчас Ливада Крейнер…

Уже в следующее мгновение, наблюдающие за приближающимся юношей маги потрясенно ахнули. Шум и возбужденные голоса резко замолкли, стоило им разглядеть то, что держал в руке он. А Ливада побледнела почище любого мертвеца.

Под всеобщую тишину и потрясение, Реннет подошел к ним и бросил к ногам главы Алого Дождя свою ношу, приковавшую взгляды всех собравшихся. Катарина ужаснулась и силой воли подавила желание вскрикнуть.

— Надеюсь, это станет доступным уроком для тех, кто в будущем намеревается нарушить договор, заключенный со мной! — хрипло и бесстрастно произнес ренегат.

Ливада отшатнулась назад, и только верные товарищи подхватили женщину, не дав упасть. Взгляд главы алых магов оставался прикованным к недавно отрубленной человеческой голове, что сейчас лежала перед ней. Бесспорно, принадлежала она одному из членов ее клана.

Колдун Оуэр протиснулся вперед, чтобы лучше рассмотреть лицо мертвеца. Хватило мгновения, чтобы узнать в нем мага ветра, вместе с товарищем прикрывавшего его самого во время колдовства у стен Дорсула. Даже в его закаленную нелегкой жизнью душу закрался холодный и липкий страх пополам с отвращением.

Реннет же, тем временем, прямо смотрел на Ливаду Крейнер и не двигался с места.

— Что… что… он такого сделал? Кто… сотворил с ним такое? — едва слышно зашептала та. Ее обычная суровость и бесстрашие моментально испарились, уступив место растерянности и беспомощности.

Юноша безразлично ответил:

— Перед заключением договора с Черными Гончими, мы подробно обсуждали особые условия, которые вам придется соблюдать. В их число входила полная неприкосновенность местных жителей и посторонних, если на то не будет веских оснований. Твой подопечный нарушил это условие и как сама можешь видеть, поплатился самым дорогим, что есть у каждого из нас — жизнью!

Женщина несколько мгновений буквально ловила ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, но скоро бледность ее лица уступила темноте ярости.

— Ты… ты сам-то, сколько человек сегодня убил? Ты пожертвовал даже детьми, ради удовлетворения собственных амбиций, чтобы доказать всем вокруг свою непобедимость, разве не так? И после всего этого смеешь говорить о неприкосновенности, маленький зазнавшийся ублюдок?!

— Мы воюем с магами! — повысил голос юный маг, совершенно не смутившись нападением с ее стороны. — Мы не спасаем людей, не помогаем им! Однако они не являются нашими врагами и целью, а значит, намеренно применять насилие к ним никто из вас не имеет права! Твой подчиненный сотворил то, что я не разрешаю делать даже со злейшим врагом! — он отыскал глазами Катарину и задержался на ней. Девушка догадалась, что значил его взгляд.

Ливаду слова юного мага явно не убедили, она положила ладонь на рукоять меча и гневно произнесла:

— Плевать, какой проступок он совершил. Командиром моих подчиненных являюсь я, а значит и за его действия отвечать мне! Ты, высокомерный сопляк, не имел права судить члена моего клана!

Все произошло настолько быстро, что среагировать не успел никто: рванувшись с места, Реннет в мгновение ока оказался перед женщиной и с размаху ударил ее по лицу. Ливада пошатнулась, чуть не упав. Однако на этом все не закончилось. Спустя секунду ее опутали полупрозрачные темные нити, не давая шевельнуться.

— Подойдете еще хоть на один шаг, и будете с земли собирать внутренности своего лидера! Теневой захват раздавит все, если я пожелаю! — сразу же предупредил ренегат членов Алого Дождя, намеревавшихся броситься на помощь главе клана.

Те невольно замерли на месте, а особо буйных и горячих тут же остановили Гончие, поняв всю сложность ситуации. Они смотрели на юного мага, явно сошедшего с ума и вполне способного исполнить свои угрозы. Даже Катарина, неоднократно видевшая светлые качества Реннета, оказалась не готова к такому повороту. Сейчас она видела перед собой совершенно иного человека, неспособного на жалость, сострадание или прощение. Она видела человека, способного ненавидеть.

С исказившимся от ярости и ненависти лицом, юноша вплотную приблизился к Ливаде, уже оправившейся от удара и гневно взирающей на него. Из носа женщины потекла струйка крови.

— Говоришь, готова отвечать за действия своего подчиненного? Хорошо, тогда я дам тебе шанс искупить десятую долю его вины. Можешь выбирать одно из двух: либо я прямо здесь и сейчас казню всех членов твоего клана, либо сотворю с тобой то же самое, что сделал ваш маг с женой горожанина. Первое ты вряд ли станешь выбирать, так что остальным придется наблюдать за твоим искуплением, как наблюдал за происходящим маленький сын этой самой женщины.

Глаза лидера Алого Дождя расширились от ужаса, едва она осознала, что имеет в виду Ренегат. И все же, она сумела взять себя в руки и ответить:

— Я… не это имела в виду…

— Не это? — яростно отреагировал юноша. — Тогда что же для тебя значит отвечать за его действия, а? Или думаешь, словесного извинения, искреннего раскаяния, даже денег будет достаточно, чтобы искупить вину этого урода? То есть, такие как ты уважают честь, память предков и всякую подобную чушь, но совершенно безразличны к чувствам других?

— Ренегат, прекрати безумствовать, иначе нам придется вмешаться! — заявил вдруг Фланвол. — Ты переходишь всякие границы! С каких пор тебя самого волнуют судьбы других? Ты постоянно напоминаешь нам, что сражаешься только ради себя, разве нет? Отпусти ее!

Реннет потемневшими от ненависти глазами посмотрел на него, отчего тот отшатнулся, словно увидел демона из Нижних Пределов.

— Любое лишнее движение с вашей стороны, и она тут же умрет, — вот все, что он произнес.

— Мне… мне не безразличны чувства других, — сдавленно произнесла Ливада, уже больше не пытаясь сопротивляться.

Женщина вздрогнула, когда холодная рука ренегата коснулась ее шеи.

— Тогда, готова заплатить необходимую цену? — прошептал он, медленно приблизившись к ней лицом. — Обычно я ни в коем случае не пошел бы на такое, однако чтобы вбить в твою маленькую дурную голову хоть немного здравого смысла, согласен переступить грань…

Вдруг он почувствовал рядом с собой присутствие еще кого-то. Резко обернувшись, Реннет встретился глазами с мистиком. От нее исходило нечто абсолютно невероятное — сила, тут же охладившая его разум и сердце…

Дальнейшее юноша помнил обрывочно. Катарина, судя по всему, несколько раз приложила его кулаком по лицу, причем довольно сильно. В себя он пришел уже спустя минуту, разукрашенный синяками и ссадинами. Он и предположить не мог, что женщина способна бить с такой силой и рвением.

Наблюдавшие за тем, как мистик буквально избивала парня, не могли отойти от шока и удивления. Прежняя раскаленная атмосфера словно испарилась. Ну а сама Катарина, бросив холодный взгляд на главу Алого Дождя, освободившуюся от действия теневого захвата, сказала:

— Надеюсь, ты запомнила урок на всю оставшуюся жизнь, безмозглая дура!

 

Глава 23 Разговоры

Инцидент разрешился благодаря вмешательству Катарины. Реннет поднялся с земли, отряхнулся, а потом молча ушел в сторонку от отряда. Ему и вправду пока стоило побыть одному, так думали практически все. Маги Алого Дождя пытались настаивать на продолжении разбирательства, однако их лидер сама приказала им забыть о случившемся. В результате, пусть и с мрачноватым настроением, все разбрелись по своим делам.

Мистику предстояло допросить захваченных пленников. Она не стала терять драгоценное время, и сразу же приступила к работе. На душе у нее царило беспокойство из-за увиденного сегодня. Однако не зря она относилась к числу сильнейших мастеров мистического искусства и умела подавить в себе ненужные мысли и чувства.

Пленникам завязывали глаза, так как прямой взгляд мог помешать тонкой концентрации. Это все равно что смотреть на солнце, когда острым ножом чистишь яблоко.

Процесс начинался от легкого касания в лоб или висок, таким образом мистик устанавливал связь с разумом жертвы. А уже после, по протянутой нити, связывающей их сознания, первый мог погружаться в чужие мысли, эмоции, воспоминания. В виду того, что человеческий разум устроен крайне сложно, это являлось нелегкой задачей. Для мистика чужое сознание представляло собой нечто схожее с целым миром. Найти в нем какой-то крошечный и тусклый кусочек воспоминаний, мысли или эмоции, в течение одного погружения практически невозможно. Кроме того, узнать о чем думала жертва три дня назад и узнать, что он видел и слышал в тот же момент — совсем не одно и то же. Зрительные и слуховые воспоминания найти гораздо легче, нежели мыслительные.

Катарина не сосредотачивалась на мелочах, а занялась поисками ярких картин, и особенно звуков, в которых могла упоминаться их главная цель — Гелиос. Достаточно отыскать хоть один осколок, одну единственную фразу, и опираясь на него будет уже гораздо проще найти остальную информацию, связанную с драконом.

В конечном счете, ей понадобилось по одному часу на каждого пленника. Мистику более низкого уровня пришлось бы возиться полдня, только чтобы выудить необходимые сведения из одного человека.

За эти четыре часа Катарина сильно вымоталась, духовно, эмоционально, и даже физически. Но терять время на сон и отдых женщина не стала, сразу же сообщив полученную информацию Гончим. Лидеры двух кланов также присутствовали при этом. Стоит заметить, что услышанное удивило многих. Только Реннет никак не проявил себя, оставшись бесстрастным и молчаливым. Он будто думал о чем-то другом, не имеющем отношение к обсуждаемой теме. Впрочем, Ливада тоже по большей части отмалчивалась.

Добытая из пленных информация говорила о том, что уничтоженный у Дорсула отряд не принадлежал ни к одному из кланов Светлого Ордена, и даже к боевым магам в целом. Но, тем не менее, они подчинялись именно приказам светлых. Как оказалось, последние собрали в одну большую группу всех преступников и ренегатов, до недавнего времени содержавшихся в тщательно охраняемой тюрьме города Венгара. В обмен на помощь в войне клан Свет предложил им свободу и неприкосновенность. Узнав об этом, всем сразу стало ясно, почему маги нисколько не сомневались, используя местных жителей в качестве заложников и трусливо запираясь за стенами города. Они были простой кучкой бандитов — не более того, потому и вели себя соответственно.

И разумеется, за подобным отрядом, абсолютно не внушающим доверия, был необходим присмотр. Сильнейший в Империи маг-дракон Гелиос подходил для этой роли лучше всего. С огромной силой дракона не составило бы труда держать в железной узде даже самых отъявленных негодяев и мерзавцев, поэтому выбрали именно его.

Дела на северо-восточном фронте шли очень даже неплохо. Армии бывших заключенных под предводительством дракона благополучно удавалось сдерживать врага. Вот только за неделю до сегодняшних событий из ордена пришло сообщение с призывом дракону отбыть на юг, чтобы помочь тамошним отступающим войскам. Гелиос в тот же день покинул эти земли, а весь отряд, находящийся под его руководством, был представлен самому себе, до прибытия нового командующего из Азранна.

До сегодняшнего дня никто из них не решился оставить свои посты и вернуться к преступлениям. Страх перед огненным королем все еще сдерживал их, однако то был лишь вопрос времени.

Таким образом, можно сказать, что Гончие, Остролист и Алый Дождь предотвратили немало последствий, очень неприятных, прежде всего для обычных людей. Несдерживаемые никем, преступники могли натворить много бед. После услышанного уже никто не сомневался в правильности действий охотников. Разумеется, лучше было бы не казнить всех подряд, а арестовать и судить их по законам Империи, однако любой понимал, что во время войн подобное неосуществимо.

С четырьмя пленными разобрались тем же способом, что и с остальным отрядом. И на сей раз мало кто испытывал к ним сочувствие.

Теперь отряд Ренегата, или же называемый «отрядом охотников за магами», повернул на юг, следом за своей целью. Правда, в тот день они лишь подальше отошли от Дорсула, и расположились на ночлег. Все устали в битве и теперь еле волочили ноги.

Стемнело довольно быстро, и Драгоценный Сапфир высветился на темно-синем небосводе. Катарина хотела увидеться с Реннетом до ужина. Не то чтобы ее грызло чувство вины за содеянное, просто женщина не могла оставить все как есть. Она должна была поговорить с ним без посторонних.

Мальчишки нигде не оказалось, и никто не знал, куда он запропастился. Катарина уже решила было спросить у Гончих, как вдруг Кассандра сама обратилась к ней:

— Могу ли я поговорить с тобой кое о чем?

Нетрудно было догадаться, о ком именно пойдет речь.

Женщина-мистик не отличалась общительностью среди остальных членов отряда. И конечно же чародейка земляной стихии, прозванная Непримиримой Броней, не входила в список ее постоянных собеседников. Они не могли найти друг с другом точки соприкосновения, или говоря проще — общий язык. Возможно, проблема в разнице возрастов их обеих, ведь Кассандра старше на целых восемь лет. А может, не только в этом.

«Реннет сказал бы, что мы с ней слишком долго находились по разные стороны баррикад», — улыбнулась про себя она, следуя за чародейкой в более спокойное место, подальше от костров. Вокруг постепенно разливался аромат готовящейся жидкой овсяной каши.

— Ну, и о чем же ты хотела поговорить? — осведомилась Катарина. — А главное, каким образом тут замешан юноша-ренегат?

Та взглянула на нее прямо и без лишних выступлений начала:

— Сама же сегодня видела, что он творит? Полагаешь, это нормально? Нормально атаковать врага, когда в их руках заложники? А обезглавливание члена союзного отряда, потом еще нападение на главу Алых. Он же ударил ее просто потому что придерживался другого мнения. Как такое вообще можно спускать с рук?

Она говорила спокойно и рассудительно, без истерических и гневных интонаций, что отдавало должное ее здравомыслию и хладнокровию.

— Нет, не думаю, что это нормально… — внезапно кивнула Катарина, соглашаясь. Собеседница явно не ожидала услышать столь прямой ответ от мистика, и даже растерялась на мгновение, а она продолжила, стараясь быть такой же спокойной: — …Но и он прекрасно понимает, что его поступки ненормальны.

— В смысле? О чем ты вообще?

— Я скажу, однако прежде ответь мне на один вопрос. Ты пришла говорить со мной о нем по той причине, что я решилась вмешаться в их с Ливадой разборки? — спросила та, скрестив руки на груди и выразительно приподняв брови.

Кассандра посмотрела на нее так, будто ответ был очевиден с самого начала.

— Думаю, твой сегодняшний поступок означал то, что ты ясно осознаешь неправильность действий мальчишки. Я не хочу, чтобы мы все потом пожалели о том, что сейчас, пока еще не поздно, не предприняли каких-либо мер. Некоторые из Гончих считают также. Если соберемся все, то ему придется нас послушать.

«Это подозрительно напоминает бунт внутри отряда… — подумала мистик, слушая ее. — Если же все пойдет и дальше подобным образом, чувствую, могут возникнуть серьезные неприятности. Сомневаюсь я в правильности задуманного ими».

— Погоди! — оборвала Катарина чародейку, по-прежнему разглагольствующую о единении всех охотников. — Знаешь, меня тоже сильно беспокоит происходящее с Реннетом, быть может, даже сильнее всех вас. Со стороны он может показаться психически нездоровым, однако я не уверена в этом. Да, его методы порой нельзя назвать правильными, но по крайней мере они действуют. Или ты не согласна с этим?

Та не стала отвечать, лишь плотнее поджав губы. Интонация и выражение, с которыми начала говорить мистик, совсем не походили на желание поддерживать их идею.

— Кто знает, возможно, какие-то иные действия уже не в силах остановить войну, об этом вы задумывались? Вы постоянно лезете к нему с упреками, однако ни разу не предложили собственный план. А сейчас желаете повлиять на него, объединившись все вместе, но вот только я склонна считать, дело закончится расшибленными лбами.

— То есть, думаешь, у нас не выйдет? — вспыхнула Кассандра раздраженно. Ее прежняя сдержанность понемногу улетучивалась.

— Нет, будь уверена.

— Я не понимаю тебя, Катарина. Сегодня ты…

— Мне плевать на Ливаду и подобных ей! — резко оборвала ее мистик. — Кичатся собственным благородством, а на деле доставляют всем одни только беды. Или ты тоже думаешь, что один человек может взять ответственность за преступления другого? — Женщина презрительно усмехнулась. — Ты всего-навсего неправильно продиктовала мой поступок. Я защищала не ее, а его — Реннета. Только ради него самого и ради достижения нашей общей цели я вмешалась в происходящее. Вы не знаете, однако нам доводилось встретиться еще до начала войны. Наш отряд тогда разгромили боевые маги из «Золотой Ветви». Все мои товарищи были убиты, а со мной оставшиеся трое хотели поразвлечься, прежде чем добить. Однако юноша, по воле случая оказавшись там, пришел посмотреть, что происходит. В итоге, он убил их всех, а меня оставил в живых. Будь на его месте кто-то из вас, решились бы вы пойти на подобный шаг? Уверена, вам было бы очень жаль, быть может даже попытались бы уговорить их не делать этого… Нет смысла продолжать, сама же прекрасно понимаешь, чем бы все закончилось.

— Я поняла, — произнесла чародейка. — Ты не станешь помогать. Думаю, больше нам говорить не о чем, — добавила она, и развернулась, собираясь уходить.

— Сомневаюсь, что ты поняла все как надо, — заявила Катарина.

— В смысле? — бросила та через плечо, но ответа не получила, хотя достаточно было взглянуть в глаза мистика, чтобы угадать.

Кассандра ушла, а Катарина продолжала размышлять о своих поступках. Почему она продолжает его защищать? В чем причина такого желания? Только ли в долге перед ним или в чем-то еще? А еще та ночь, не вылетающая из головы и постоянно мешающая рассуждать здраво.

«Зачем я разделила первую близость с этим мальчишкой? — подумала она, ощущая, как тело начинает странно себя вести. Ее охватывал жар, а грудь словно тисками сдавливало. — Нет, конечно, мне понятно, что все произошло из-за минутной слабости. И сейчас я сожалею о содеянном. Однако, откуда и когда появилось желание спасти юного мага, защитить от неизвестной хвори, губящей его душу? Чего же я на самом деле хочу? И почему пропало желание сгинуть, утонув во мраке?»

Пока она прокручивала в голове этот большой спутанный комок вопросов, совсем близко послышался шорох. Катарина резко обернулась, схватившись за рукоять меча, но знакомый тихий голос, прозвучавший в вечерних сумерках, заставил ее успокоиться. Лишь сердце почему-то продолжало колотиться учащенно, как во время фехтовальной тренировки.

— Эмм… не будешь против, если я присяду здесь? — спросил Реннет. Он выглядел каким-то чересчур бледным и болезненным, не говоря уже о многочисленных ссадинах на лице.

Женщине хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что он нервничает и беспокоится о чем-то. Но расспрашивать человека о внутренних переживаниях как минимум невежливо. Поэтому она коснулась более безобидной темы:

— Тебя не было видно в лагере. Куда-то уходил?

— Прогулялся просто, — отозвался юноша, присаживаясь неподалеку.

Больше он ничего не сказал, просто сидел неподвижно, глядя в одну точку перед собой. С ним явно было что-то не так и Катарине даже захотелось использовать способности мистика, для того чтобы прочитать его мысли. Однако она не сделала этого, продолжая время от времени бросать на него беспокойные взгляды из-под длинных темно-каштановых волос.

«Он просто пришел посидеть здесь? Тогда почему выглядит так, будто хочет заорать во весь голос? Усталость, напряжение, настороженность — все это буквально написано на его лице. Неужели во всем виноваты мои действия? В конце концов, я использовала на нем силу мистика, чтобы остановить, а потом еще ударила несколько раз. Нет, глупости, не из тех он людей, что обижаются по пустякам. Тогда, что мне делать в данной ситуации?»

Мальчишка не заговаривал первым, а Катарина не знала, стоит ли ей что-нибудь предпринимать. Прошло несколько минут, в конечном счете, она решилась отбросить сомнения в сторону и доверится чувствам.

Поднявшись, она подошла к Реннету. Тот с некоторым удивлением взглянул на нее, но спросить ничего не успел. Мистик просто обняла его и прижалась боком. При этом ее волосы легли на плечо юноши, а упругая грудь коснулась предплечья. Обычно в таких случаях он пытался отодвинуться, но сейчас лишь спросил:

— Что… что ты делаешь?

«Как такое может быть? Только недавно она разозлилась на меня и даже ударила, а теперь… теперь обнимает что ли? Не думаю, что с тех пор ее мнение могло сильно измениться. Получается, это я неправильно все понял? Боже, сложно-то как!»

Реннет с трудом подавил вздох. Женщина еще сильнее прижалась к нему и заглянула прямо в глаза. Ее губы произнесли:

— Не беспокойся, и не думай ничего странного. Я просто пытаюсь тебе помочь отойти от сегодняшних событий. Наверное, в такие моменты лучше посидеть рядом с кем-то, чем оставаться одному. По лицу заметно, что тебе сейчас плохо.

До последнего мгновения юноша все-таки подумывал высвободиться из ее рук, однако после этих слов — сдался. Он решил думать об этом, как если бы они согревались холодной осенней ночью. Такое уже бывало несколько месяцев назад, а значит, ничего нового тут нет. Но все же, кое-что изменилось с тех пор… Неожиданно для себя, стоило почувствовать близость ее тела, как он начал возбуждаться. Прекратить это Реннет никак не мог, однако старался не показывать виду и сидеть спокойно.

— Ты холодный, — вдруг прошептала мистик, и ее слова немного охладили чувства юноши, заставив сознание прояснится.

— Я… не замечал, — произнес он очень тихо.

— А? — Катарина вновь взглянула на него. Ее лицо оказалось слишком близко, из-за чего он отвернулся, смутившись. — Ты о чем? — переспросила она.

— Не замечал, что холодный, — ответил Реннет.

На этот раз мистик просто кивнула и едва заметно улыбнулась.

Некоторое время оба сидели в полном молчании. Маг ощущал непонятное тепло, мягким и тихим потоком уносящее страсть и возбуждение, оставляя после себя спокойствие. Скованность исчезла, но сомнения остались.

— Ты осуждаешь меня? — спросил он внезапно.

— С чего бы мне это делать? — прозвучал совсем близко низковатый, но приятный женский голос.

— Сегодня я много чего натворил, сама же знаешь. Не пожалел даже детей. Возможно, не стоило доходить до крайности, и был вариант обойтись более мягкими методами. Многие из группы неоднократно пытались переубедить меня, однако я их старался не слушать. Впрочем, я и сейчас уверен в правильности и эффективности выбранных мер. Если бы поддались и отступили, или же попытались действовать осторожнее — все закончилось бы жертвами с нашей стороны. Кроме того, считаю, что даже мирные горожане должны сами себя защищать в нынешние времена, а не сидеть сложа руки, прячась по домам. В том, что Империей владеют маги, виноваты прежде всего сами жители.

Катарина высказалась:

— Да, я тоже думаю, что это был наилучший выход из ситуации для того, кого не заботит мнение других и свой моральный облик. Однако ты ничего не забыл? Догадываюсь, конечно, но хотелось бы услышать лично от тебя самого. Зачем набросился на Ливаду? Ты ненавидишь ее? Если честно, первый раз видела тебя таким.

Юноша упер взгляд перед собой. Объяснить все было намного сложнее, чем он предполагал. Обычно Реннет не испытывал истинной ненависти даже к врагам, которых намеревался убить. Он всего лишь боролся за свое существование и не считал, что кто-то обязан ему. В конце концов, даже маги с обеих воюющих сторон имели собственные цели. У них было ровно такое же право на обретение желаемого, как у него. И чувство справедливости у юного мага, можно сказать, отсутствовало. Другими словами, он постоянно делал именно то, что хотел сделать сам. Да, некоторые могли бы подумать, что таким образом можно творить что вздумается, не обращая внимания ни на законы, ни на рамки морали и даже человечность. Однако закон — это всего лишь слова на пергаментной бумаге, а мораль — те же самые слова, передаваемые из уст в уста. Каким бы идеальным и правильным закон не казался, пока сам человек не захочет придерживаться их, они будут бесполезны. Дело не в том, что законы Империи плохи, как любят утверждать идиоты, проблемы в самих людях и в их желании соблюдать эти правила.

Ценнее всего Реннет ставил собственную жизнь, и не существовало границ и рамок, каким-либо образом способных запретить ему защитить эту ценность. Но это не значит, что жизни других людей он считал за пустое место. По возможности он старался не доставлять неприятности другим. У него также были четкие правила и принципы, которые он соблюдал. Лишь одно отличало юного мага от других, а именно — он мог переступить даже через собственные рамки, если на то возникало веское основание. Наверное, это можно считать самым худшим качеством и одновременно самым лучшим.

Из собственных мыслей ренегат вернулся к вопросам Катарины, все это время терпеливо ожидающей ответа.

— Думаю, ты и сама уже догадалась, что натворил подчиненный Ливады. Знаешь же, как я отношусь к таким вещам. Но дело вовсе не в том, что натворил он, а в нескольких словах, сказанных его жертвой мне. Их хватило, чтобы рассеять мое хладнокровие и сдержанность. Я испытал ярость, испепеляющую сознание. Вместо того чтобы просто убить его и оставить лежать там, а здесь заявить о трагической гибели от рук несуществующего врага, я…

— Можешь не уточнять, мы все имели возможность лицезреть твой поступок, — остановила его мистик. — Так слова главы Алого Дождя подлили масла в огонь?

Юноша медленно кивнул.

— Ее слова об ответственности, если быть точнее. Понимаешь, есть два типа людей. Первые не способны брать ответственность за свои действия, поступки. Они часто жалуются, обвиняют или ссылаются на других, включая родителей, учителей, правителей, иногда даже Бога. Таких, я презираю всем сердцем. Есть и другие, которые пытаются взять ответственность не только за себя, но и за кого-то еще. Быть может, они считают это за доброту, благородство и честь, однако на самом деле, как мне кажется, подобные действия хуже любого преступления. К примеру, если он возьмет ответственность за чужое преступление на себя, то в моих глазах это будет выглядеть вовсе не благородным самопожертвованием, а настоящим укрывательством. И к таким людям я испытываю настоящую ненависть, — закончил он.

— Хм, так вот оно что. Проявление твоей темной стороны? Неспособность прощать тех, кого ты действительно ненавидишь, не правда ли? И это еще не все, ты способен сотворить что угодно с теми, кого не можешь простить.

Реннет согласился, немного удивившись тому, как быстро она смогла понять его. Создавалось ощущение, будто женщина думала об этом очень много.

Катарина молчала целую минуту, а потом вдруг заявила:

— Я не могу тебя осуждать, хоть тогда и ударила несколько раз. Насчет последнего, кстати, извиняться не собираюсь. — По ее губам скользнула горькая улыбка. — Не будь ты таким, и меня бы здесь не было. Убийство трех магов из союзного клана во имя спасения врага — со стороны подобный поступок кажется кошмарным. Но не для меня. Даже если будешь утверждать, что сделал так исключительно из желания наказать их, это не изменит моего отношения.

Слова были сказаны спокойным и отчасти безэмоциональным тоном, однако слыша их, Реннет ощутил необъяснимое тепло. Странное чувство, ни с чем не схожее, проникло в душу.

— Не могу сказать, правильны ли мои поступки, — вымолвил он.

— И не надо, — усмехнулась мистик. В тот момент она поняла для себя кое-что.

«Я сделала правильный выбор в разговоре с Кассандрой и, кажется, даже начинаю понимать обе стороны души мальчишки. Да, без сомнений, в нем присутствует беспощадная тьма, но и искорки света — не фальшь, не вымысел…»

В этот вечер они сидели рядом до самого ужина, разговаривали о всяких мелочах или просто молчали. Реннет понимал, что Катарина сделала так намеренно, просто чтобы помочь. Способ не из легких, надо признать, но юноша действительно стал намного меньше думать о содеянном. Вот только прибавились новые вопросы, ответ на которых нельзя просто узнать, спросив кого-то.

Они бы не волновали ренегата, если он, как и раньше, продолжал воспринимать эту женщину как союзника и товарища по битвам. Впрочем, еще со времен их совместно проведенной ночи, подобное стало невозможным. Что-то изменилось в нем самом, заставив смотреть на нее другими глазами. И вместе с тем появились сомнения: кого она видела в нем?

Сам Реннет не мог представить, что кто-нибудь из нынешнего окружения воспринимает его хотя бы как друга. Можно сказать, он делал все возможное, чтобы отвратить от себя других. Жестокость, холодность, безразличие, и сюда же стоит добавить странную пугающую силу — все это превратилось в своеобразный барьер, созданный вокруг личности юноши.

Почему он вел себя так? Ответ достаточно прост, если задуматься. Война, задействованный Гончими план и его нынешняя жизнь не представляла ценности для Реннета. Он не желал такого будущего и собирался уйти при первой же подходящей возможности. Она должна появиться, как только война между светлыми магами и Армией Ночи закончится. Гончие рассеются как утренний туман на ветру. Все члены отряда разойдутся по своим делам, чтобы больше никогда не встречаться — вот чего хотел юноша. Поэтому он изначально не собирался сближаться с кем-либо. До последнего момента, его устраивало такое положение вещей.

С Катариной все оказалось иначе. Эта женщина знала и другую сторону юного мага, проникнув в окружающий его барьер дальше всех. Она смотрела на него совершенно по-другому, нежели остальные.

Возможно, это пробудило в нем новые чувства и в результате все стало слишком сложным. Он не знал, как она относится к нему, точно так же, не мог сказать, как он сам относится к ней.

Реннет долго думал над этим, но к однозначному выводу прийти не сумел. В сражениях, боевых и магических техниках он хорошо разбирался, но такого же нельзя сказать об отношениях и чувствах. Он оставил все как есть, приняв решение сосредоточится на делах, но совсем выбросить из головы беспокоящие вопросы не получалось никак.

 

Глава 24 Каменный

Дела у отряда охотников шли хуже некуда. Гелиос был их первой целью из огромного числа остальных, но и его пока не удалось отыскать. Гончие возвращались в южные земли и сильно отставали по времени. Хотя прошло не так много с того момента как Гелиос покинул Дорсул, догнать его, учитывая численность отряда, не представлялось возможным.

А малочисленная группа дракона не одолела бы. Оуэр предложил сменить цель и просто заняться остальными, оставив Гелиоса на потом, однако получил категорический отказ Ренегата. Юноша считал устранение огненного дракона приоритетной задачей. Король был слишком опасен и к тому же, его убийство могло вызвать большой переполох в Светлом Ордене, тем самым заставив их бросить на Гончих лучшие силы, пока не появившиеся на поле брани ни разу. Предполагалось, что эти лучшие силы и станут их следующей целью.

По расчетам, путь от Дорсула до южного фронта должен занять месяц пути, если идти в максимально быстром темпе — это довольно много по меркам разрастающейся с каждым днем войны.

По сути, отряд должен пройти весь путь без остановок и столкновений с кем бы то ни было. Даже обычная стычка с патрулями способна замедлить движение на пару дней. Так рассчитывалось, вот только реальность всегда богата неожиданностями. Сражения не удалось избежать уже на второй неделе пути.

Все случилось ближе к полудню. Охотники, насчитывающие общим количеством пятьдесят восемь человек, расположились на плановый привал, а вперед послали двух всадников, разведать путь впереди. Меры предосторожности соблюдать необходимо, учитывая тот факт, что сейчас они находились у границ Венгарского Леса, в трех сотнях километров от столицы Империи. И потом, в последнее время больше начали попадаться конные дозорные, а укрыться от них на своих двоих не выйдет, если заранее не узнать о приближающейся опасности. Изредка Реннет отправлялся на разведывательный рейд лично, хотя в основном предпочитал оставаться с основной частью и следить за окрестностями.

На сей раз, принесенная разведчиками весть по-настоящему удивила и обеспокоила юношу…

— Ренегат! — обратился к нему один из всадников, как только они прискакали обратно. — Похоже, нас атакуют!

Тот, спокойно отдыхавший усевшись на траве в это время, чуть не выронил фляжку с водой из рук, когда услышал заявление мага.

— В каком смысле атакуют? Подробности! — он вскочил на ноги и начал пристегивать к поясу клинок с ножнами. Всадник спешился и начал торопливо передавать то, что они успели разведать:

— Мы успели отойти достаточно далеко от основных сил, когда заметили нескольких всадников, идущих на нас с юга. С начала мы приняли их за людские войска, отряд наемников или что-то в таком духе, но следом появились и пешие. Патер разглядел их лучше, потому как обладает очень острым зрением, — молодой маг показал на своего напарника.

— Да, — подтвердил тот, когда Реннет посмотрел на него. — Готов поклясться чем угодно, что это боевые маги. Их длиннополые плащи ни с чем не спутаешь. Всего я насчитал около тридцати магов.

Юноша сузил глаза и хмуро переспросил:

— Так с чего именно вы взяли, что нас атакуют? Быть может, вам повстречался отряд, отозванный столицей из южных земель. Что навело вас на такую странную мысль?

Всадник, которого звали Патером, слегка побледнел, но ответил без запинки:

— Дело в том, что мы с ним видели два совершенно разных отряда, один из которых шел с юга, а другой с западного направления.

— Как это понимать?

— Мы нарушили ваш приказ не разделяться и направились в разные стороны, чтобы быстрее завершить разведку и вернуться к отдыху! — громко произнес тот, виновато отпустив голову. Второй молчал, но также склонился.

Действительно, Реннет запретил разведывательным «двойкам» разделяться. Если что-нибудь происходило с одним, то второй мог уйти и оповестить остальных. То же самое в случае нападения: первый оставался задержать и отвлечь противника, а второй возвращался обратно. Как оказалось, его запрет не воспринимали всерьез, однако в данном случае такая небрежность помогла им обнаружить врага, идущего с двух сторон. Юноша про себя отметил, что в следующий раз стоит удвоить количество разведчиков. Сейчас же было не до того…

— Это может быть простым совпадением, вот только верится в подобное с большим трудом, — вслух размышлял Реннет, почесывая щеку.

— И что предлагаешь? — поинтересовался Фланвол.

Отряд Гончих, как Остролист и Алый Дождь, уже стоял полностью готовый к любым действиям. Как только разведчик упомянул о возможной атаке, было отдано распоряжение немедленно собраться.

— Будем ждать, пока не подойдут достаточно близко. Они все еще могут изменить направление. Как только оба отряда попадут под мое чутье, решим куда двигаться. Пока у нас есть возможность повернуть назад или же на восток, к Венгарскому лесу, — отвечал ренегат, ощущая близость бури.

— Тревожно у меня как-то на душе, — буркнул Оуэр.

— Надеюсь, колдуны не обучаются приемам сглаза и наложения проклятия, — раздраженным тоном добавила Валент.

Прошло немного времени.

— Да, оба отряда, о которых говорили разведчики, идут прямо к нам, — сообщил Реннет, концентрируясь то в одном, то в другом направлении. Он недавно заметил, что если делать это только в одну сторону, то предельная дальность действия чутья увеличивается. — Направления — юг и запад. Придется заходить в Венгарский Лес, — добавил он.

— Думаю, это правильный выбор, — кивнула Ливада. — В лесу нас труднее достать, а если еще будем осторожничать и оставлять поменьше следов, то сможем благополучно оторваться.

— Это не совсем так, — покачал головой юноша. — В лесу я не смогу использовать заклинания с большим радиусом поражения, и от запретной магии не будет толку. Но ничего другого не остается, потому что нас окружают с трех сторон, а не с двух. С севера движется еще один отряд магов. Не могу сказать точно, но общее число всех трех групп достигает сотни.

Естественно, все были поражены услышанной новостью. Каждый начал что-то говорить, кричать, перебивая друг друга. В мгновение ока отряд оказался на грани паники.

— Хватит орать все разом, будто стадо животных! — повысил голос Ренегат. Лидеры союзных групп также быстро навели порядок среди подчиненных.

— Значит, отступаем в лес? — спросил представитель Остролиста.

— А вдруг это тоже окажется ловушкой?

Реннет задумался над сложившейся ситуацией. Да, опасность ловушки была велика, учитывая то, с какой точностью и координацией их окружали. Просто сунуться в лес — значит сыграть на удачу. Необходимо придумать оптимальный вариант, способный предотвратить потери или свести их к минимуму.

Пока юноша думал, его взгляд зацепился за Катарину, которая сегодня казалась более женственней, чем обычно. Вместо типичной одежды магов на ней была облегающая и подчеркивающая высокую грудь черная куртка без рукавов, длинная до пят юбка с разрезом на бедре и высокие мягкие сапоги. Изящный меч висел на поясе, добавляя в ее образ необычное великолепие…

«Неужели она настолько красива?» — не мог не задаться вопросом он, продолжая смотреть на нее не отрывая глаз.

Катарина заметила это и спросила:

— Что такое?

Юноша тут же очнулся, а затем силой заставил разбегающиеся мысли собраться воедино. Про себя он заметил, что никогда раньше не позволял себе отвлекаться на подобное.

— Разумнее будет разделиться. Половина уйдет к Венгарскому лесу и Валент вместе с ними. Группе из двадцати-тридцати человек намного проще уйти от погони или окружения, чем всему отряду. Нюх Клесс здесь придется очень кстати. Вторая половина остается на месте и отвлечет врага на себя.

Тут же посыпались недовольные возгласы:

— Разделяться? В такое время?

— Стоит ли нам еще больше ослаблять отряд в нынешнем положении? — усомнилась Кассандра.

— Нет, с точки зрения логики, он выдвигает наиболее верное решение, — вдруг высказался дьюрар. — Если в Венгарском лесу нет засады, то Валент может вернуться и помочь нам с прорывом. Группа товарищей находящаяся вне окружения — бесценный шанс на спасение. А если же все-таки там окажется ловушка, то уйти от нее нескольким магам будет проще.

Реннет кивнул и продолжил:

— Кассадра, тебя я хочу попросить остаться здесь. В случае непредвиденных ситуаций, ты сможешь защитить всех нас, пока я не задействую собственные резервы. Но это на крайний случай. Мы постараемся отвлечь на себя врага столько времени, сколько получится, а потом уже пойдем на прорыв. Если все тщательно рассчитать, возможно, обойдемся малыми жертвами, — добавил он, криво улыбнувшись. Тон, каким он говорил, не предвещал ничего хорошего.

— Не собираюсь тут умирать, однако останусь и сделаю все от меня зависящее. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказала светловолосая чародейка.

— Я тоже остаюсь! — холодно добавила Катарина.

Юный маг хотел убедить ее уйти со второй группой, так как в предстоящей потасовке маги ближнего боя скорее всего окажутся в невыгодном положении. Их могут попросту расстрелять издали. Однако мистик отмела прочь все его попытки, и в итоге Реннет сдался. Кроме нее из Гончих присоединились еще Оуэр и Фланвол — они были бы незаменимы в дистанционном сражении. Лидер Алого Дождя и несколько ее подчиненных дополнили остающихся, вместе с двумя десятками Остролиста.

Могло показаться, что обсуждение заняло у охотников много времени, однако на деле они уложились в несколько минут. Как только распределение было закончено, группа под руководством Валент взяла направление к лесу в полутора километрах на восток. Они прихватили вместе с собой и лошадей. Конечно, уйти верхом на животных они вряд ли сумели бы. Во-первых, их всего-то было восемь на двадцать с лишним магов, а во-вторых никто не знал, что ждет их впереди. Оставаясь в седле, они бы представляли собой легкую мишень.

— Обычно ты всегда стоишь за уничтожение противника, и до сегодняшнего дня разница в численности тебя не смущала, — произнес Оуэр, с подозрением глядя на Ренегата.

Тот некоторое время следил за удаляющейся группой. Если посмотреть вокруг, можно было заметить вдали вражеские цепочки магов, медленно приближающиеся к ним с трех сторон. Запустив пальцы в и без того спутанные волосы, юноша слегка дернул их, поморщившись. Колдун мог лишь догадываться, что подобным образом он пытается прояснить мысли.

— Ты прав, но на сей раз все иначе. Судя по тому, как четко и слаженно они нас окружают, противник нашел именно то, что искал. Другими словами, они охотятся не просто на врагов Империи, а на Черных Гончих. Из этого следует сделать вывод, что и подготовились они основательно. Должен признаться, я не ожидал такой прыти от Светлого ордена. Думал, они будут тянуть до последнего, включая нас в число второстепенных проблем.

В этот момент, от одного из отрядов противника отделились около двадцати всадников и поскакали в сторону Венгарского леса, намереваясь догнать уходящую группу.

— Пожалуй, им придется несладко, — прокомментировал маневр Фланвол.

— Как и нам, — Реннет пристально вглядывался в ряды боевых магов, длинной цепью растянувшихся по неровному полю. Они замедлялись и явно не желали подходить вплотную. Достаточно двух сотен метров, чтобы заклинания могли достигнуть своей цели. Внезапно, юноша улыбнулся: — О да, похоже, я прав. Отряд специально сформировали для нападения на нас. Здесь присутствуют некоторые члены «Чистого Света».

Остальные переглянулись между собой в недоумении.

— Ты упоминал это название во время обсуждения плана. Если не ошибаюсь, это группа магов, занимающаяся ловлей преступников и ренегатов ордена. Кажется, они были следующими в списке целей после Гелиоса, — вспоминала Катарина.

— Все так, — кивнул тот, — хотя тогда я не сказал вам всей правды. «Чистый Свет» является тайной организацией, включающей в себя сильнейших и опытнейших магов с уникальными способностями. Подчиняются они только Правящему клану. Также их занятие не ограничивается отловом и уничтожением ренегатов. Они делают грязную работу для Главы, устраняя неугодных ему магов, включая тех, кто пытается открыто оспаривать власть Светлых в Империи.

— Погоди-ка, не хочешь ли ты сказать, что с нейтральными тоже они расправляются? — Фланвол подскочил к нему и схватил за плечо, требуя немедленного ответа.

Ренегат не стал сопротивляться, отвечая ему все тем же спокойным тоном:

— Не берусь утверждать наверняка, однако смею предположить, что к нападению на «Лесных Стрелков» причастен Чистый Свет. Уничтожение небольшого клана вполне возможно, ибо в их рядах числятся такие знаменитости как Гелиос.

Было видно, маг шокирован услышанным. Он отпустил юношу и сделал шаг назад. Членам отряда пришлось отвлечься от этой сцены, потому что их противник остановился.

— В случае, если все разом начнут швыряться в нас заклинаниями, моя защита протянет минут четыре — не больше! — предупредила Кассандра.

— Ну уж нет, я не намерен сидеть под капюшоном, когда есть такая превосходная возможность отомстить! — закричал вдруг Фланвол и рванулся вперед, однако Реннет бросился ему наперерез и сбил с ног, сам повалившись следом.

— Кассандра! Защитные чары! — просигналил он, почувствовав, как воздух потяжелел от сотни творимых заклинаний со стороны окружившего их врага.

Буквально из-под земли поднялись полупрозрачные стены высотой метра три, заключив отряд под стойкий защитный барьер. Спустя несколько мгновений задрожала земля, от обрушившегося на них шквала смертоносной магии.

— Твою мать! — выругался молодой парень из Остролиста, устремив глаза вверх, на вспыхивающие от столкновения с защитой заклинания.

Реннет и сам чуть с ног не свалился, почувствовав количество задействованной против них магии. В голове словно взорвался огненный шар — такое сравнение подходило лучше всего к тому, что он ощутил. Впрочем, закончилось все так же быстро, как и началось. Грохот и дрожь прекратились, а Кассандра устало выдохнула, рассеяв барьер. Когда дым и пыль вокруг улеглись, отряд остался стоять на небольшом пятачке земли, а остальное в радиусе двадцати метров оказалось выжжено и испещрено взрывами. Даже глядя на эту картину, душа уходила в пятки. Неистовая мощь магии.

— Сколько раз ты еще сможешь использовать этот прием? — поинтересовался Реннет у чародейки.

— Быть может, еще два или три, — отозвалась та, вытирая рукавом пот со лба.

— Прекрасно!

— А не слишком ли ты оптимистичен? — удивилась Ливада. — Нам даже не дадут высунуться, просто атакуют раз за разом, пока не уничтожат.

Так могло показаться со стороны, но в действительности все немного иначе. Реннет понимал это и командиры светлых тоже. Многократно использовать настолько сильные массовые атаки враг не станет из-за угрозы ослабнуть. Ведь в противном случае они станут легкой мишенью для Гончих. Нужно было продержаться еще чуть-чуть.

Второй удар не заставил себя ждать, но в этот раз многие уже были готовы к буре. Алые и голубые вспышки, ледяные копья и даже разряды шаровых молний летели в их сторону. Не смотря на прочную защиту, у некоторых в глазах проявлялась тревога и страх. Но даже так, они продолжали наблюдать за столкновением заклинаний. Зрелище, которое трудно описать словами.

Чары Кассандры выдержали второй удар, а потом и третий. Чародейка, совершенно обессилев, рухнула с ног, кашляя и хрипя. Видимо, сил ушло больше, чем она сама предполагала.

Реннет отдал команду быть начеку и в случае четвертого удара постараться использовать самые сильные защитные заклятья. Сам он подошел к ослабевшей женщине и с тревогой, написанной на лице, спросил:

— Все в порядке?

— Д-да… — ответила та, превозмогая себя. — Но еще одну атаку мне не пережить.

— В этом нет надобности. Похоже, снова атаковать они не собираются, по крайней мере сейчас. А если такое случится, то мы воздвигнем многослойные чары.

— Знаешь, меня жутко раздражает твое спокойствие в такой момент, и полагаю, не меня одну, — сказала Кассандра.

Юноша лишь усмехнулся. К нему подошли Фланвол и Ливада.

— Кажется, они осознали, что подобная тактика с нами не пройдет, — произнес маг-стрелок.

— А что если Гелиос, которого мы ищем вот уже столько времени, здесь? Твое чутье способно различать обычных магов и драконов? — поинтересовалась глава Алых.

— Если бы сильнейший из драконов был здесь, сомневаясь, что они прибегли бы к массовой атаке. Король залил бы все вокруг жидким драконьим пламенем, а уже после разобрался с недожаренными, — ответил за юного мага Оуэр, тоже присоединившийся к беседе.

Ренегат бросил короткий взгляд на вражеское кольцо, окружившее отряд.

— Колдун абсолютно прав, — кивнул он, — все эти три атаки являлись своего рода проверкой на прочность для нас. Их командир хотел узнать, стоим ли мы его внимания. Выдержав, охотники доказали свою силу и теперь он сильно заинтересовался нами. Отвечая на твой вопрос, Ливада: да, моя способность позволяет отличить магов и драконов. Поэтому я с уверенностью могу сказать, что в командующих у противника дракон земляной стихии и по совместительству член Чистого Света.

— Дракон? — посыпалось отовсюду одно и то же слово.

— Чистый Свет? — произнес еще один.

Все одновременно посмотрели на юношу, однако тот смотрел сквозь них, в ряды противника. В этот самый момент из общей цепи светлых магов отделился один. На первый взгляд, ничего примечательного в нем не было: средний рост, тренированное тело, хотя и нельзя сказать, что могучее и очень мускулистое. Маги земли обычно отличались от обладателей иных стихий именно телосложением. Даже Кассандра, будучи женщиной, имела довольно-таки широкие плечи и бедра.

— Это он — тот, о ком ты говорил? — спросила Катарина, наблюдая за медленно приближающимся к ним человеком в светло-сером плаще.

— Да, каменный дракон, известный своей нетерпимостью к хитроумным и подлым маневрам во время сражения. Предпочитает прямые столкновения «сила против силы». Однако, не обманитесь, благодаря этому предпочтению он неплохой тактик и просто так себя провести не даст.

Тем временем, противник неспешно, спокойными шагами направлялся к ним. Он вел себя так, будто шел не к врагу, а к лучшим друзьям. Подобная уверенность даже пугала.

— С чего ты взял, что он их командир? — шепотом спросила мистик, когда отряд начал сосредотачиваться в построение, известное как «Полумесяц», следуя приказу юноши. Ответ на ее вопрос пришел чуть ли не мгновенно, будто Реннет ждал, когда его зададут:

— Когда они атаковали, я тщательно следил за тем, кто атакует первым или же не атакует вовсе. Не бросившие ни одного заклинания, все до одного, владели стихией воды и скорее всего были лекарями. Их силы специально берегут для помощи раненным товарищам. Первым же начинал атаку именно он — каменный дракон. Логично предположить, что командир начнет первым, а после него — все остальные. Конечно, он мог вовсе не творить чары, но этим бы все равно выдал себя. Единственный вариант, при котором определить главного трудно…

— …Если он маг воды, — закончила за него Катарина.

— Точно, — подтвердил юноша.

Тем временем, дракон остановился в пятидесяти метрах от отряда, оглядел их всех, и потом заговорил:

— Вам удалось удивить меня и заслужить мое личное внимание! Не хотите немного поболтать, прежде чем продолжим потасовку? Обещаю, никаких уловок и обмана с моей стороны не будет!

Он улыбался, но при этом мимика его лица казалась неестественной, придавая жуткий оттенок. Никто из охотников не проронил и слова, предельно сосредоточившись на драконе, за исключением нескольких, что присматривали за флангами и тылом. Реннет хотя и утверждал, что Каменный не станет опускаться до уловок, следовал благородному правилу ни в чем не быть уверенным до самого конца. Сам он сделал несколько шагов вперед, безэмоционально глядя на улыбающегося врага.

— Рад услышать подобную похвалу от «Несокрушимого», однако принадлежит она только одному члену моего отряда! — заявил лидер Гончих, как бы между словом посмотрев на Кассандру и кивнув ей.

— Ого! Так тебе известно мое прозвище? Польщен, честно, — дракон даже не взглянул на женщину, буравя юного мага взглядом черных как ночь глаз. — Да, ваш маг, сблокировавший наши массовые атаки, весьма силен. Но сейчас меня интересуешь ты, называющий себя Ренегатом! Знаешь, в последнее время от вас много шума, потому не стану скрывать, в живых отсюда никто не уйдет. Уж простите, наши лидеры не в настроении брать пленных, — насмешливо добавил он.

Юноша тоже не сдавался, сохраняя поразительное хладнокровие в их нынешнем положении. Он добавил в тон своего голоса нотки превосходства:

— Признаюсь, застали нас врасплох. Раз уж вам известно мое имя, то и название нашего отряда знакомо. Оно знакомо вам, не правда ли, «Чистый Свет»? Могу поинтересоваться, сколько вас сегодня собралось? Если не ошибаюсь, то около десятка, а остальное обычное мясо. Недооценили видать, своего противника.

Это уже было похоже на откровенное насмехательство. До сих пор остававшийся спокойным, дракон Несокрушимый потерял холодное безразличие, помрачнев. Видимо он не ожидал, что Гончим известно настолько много.

— У меня тоже имеется к вам один вопрос! — вдруг прошел вперед и поравнялся с юношей Фланвол. — Ваша организация подлых убийц причастна к гибели клана «Лесных Стрелков»? Советую говорить правду, а иначе…

Противник некоторое время вглядывался в его лицо.

— Иначе что? — спросил он голосом, полным презрения. — Я вообще не понимаю, на что ты рассчитываешь, бросаясь тут угрозами, сопляк… — не успел он толком договорить, как в лицо ему ударила голубая вспышка заклинания стихии ветра.

«Идиот! — подумал Реннет, оглянувшись на Фланвола. — Не лез бы на рожон, не зная истинной мощи врага. Только смертников мне здесь не хватало. Впрочем, говорить ему сейчас что-либо бессмысленно. Лучше воспользоваться тем, что дракон отвлекся на него и самому начать действовать».

Реннет сконцентрировался на создании заклинания, продолжая следить за стрелком. Тот скрипнул зубами от осознания того, что атака провалилась. Но сдаваться он явно не собирался: запустив руку за пояс, маг вытащил несколько прямоугольных лезвий, смахивающих на кончики прямого меча. Резко подбросив их все в воздух, Фланвол широко расставил руки. Если бы кто-нибудь смотрел на мага вблизи, то наверняка заметил бы, как его зрачки расширились до размеров радужки. Подброшенные вверх лезвия вдруг застыли в воздухе, а затем испарились, сверкнув гранями.

Спустя секунду, выпущенные с невероятной скоростью клинки достигли своей цели — жизненно важных точек на теле дракона, включая крупные артерии и сердце. Но вместо того чтобы вонзится в плоть, они всего лишь ударились и отскочили от него со стальным звоном, словно кожа Несокрушимого была покрыта алмазной чешуей.

Охотники наблюдали одну из уникальных техник погибшего клана Лесных Стрелков. Редкий маг воздушной стихии смог бы настолько точно угодить в несколько целей одновременно, учитывая сложность в виде непомерной скорости. Обычно драконы имели высокую сопротивляемость к магии, но не к физическим объектам наподобие мечей. Вот только драконы земли были исключением. В идеале, если использовать технику «Звезды Смерти» на обычном человеке, острые лезвия насквозь прошили бы тело вместе с костью.

— Это все, на что был способен твой клан? — приподнял брови маг-дракон.

— Зря ты сейчас рот раскрыл, урод! — оскалился Фланвол, разъярившись окончательно. — Я тебя уничтожу собственными руками, и драконьи уловки меня не остановят! — он бросился вперед, попутно рисуя с помощью жестов фигуры в воздухе…

 

Глава 25 Опасный эксперимент

Сотворив вокруг себя вихрь, способный остановить даже сильные физические и магические атаки, Фланвол стремительно приближался к дракону. Скорее всего, в его планах было использовать это заклинание в качестве оружия, ведь перекрестное давление двух вращающихся в разные стороны смерчей способно запросто разорвать попавшийся на пути предмет. С какой стороны ни посмотри, идеальное заклинание ближнего боя.

Однако противник не делал попыток хоть как-то защититься. Он просто ждал, когда Фланвол обрушит на него эту мощь. И Реннет прекрасно знал причину такого, казалось бы, самоубийственного поведения.

Драконы отличались от обычных магов не только мощью, но и способом вести бой. Обращаясь в так называемую «форму дракона» они начинали немного иначе осознавать окружающее, больше полагаясь на инстинкты, а не разум. Можно сказать, становились похожими на Клесс. И конечно же в облике дракона не могло идти речи о заклинаниях. Они не могли уже ими пользоваться, их способности также действовали на уровне инстинктов и рефлексов. Каждый дракон обыкновенно становился невероятно сильным в чем-то одном. Для мага-дракона стихии земли — это абсолютная неуязвимость к любым типам атак. И слово «абсолютная» здесь вовсе не преувеличение. Поэтому, когда вихрь мага-стрелка налетел на фигуру Каменного дракона, произошло именно то, что юноша и ожидал — ничего.

Скрещенные смерчи продолжали вращаться с той же скоростью, однако никоим образом не навредили дракону. Лишь по началу он немного заскользил назад, опираясь обеими руками на смертоносный вихрь, но затем остановился, на целую ладонь вогнав ногу в землю. При этом Несокрушимый продолжал улыбаться противнику прямо в лицо. Его глаза потемнели, приобретая глубокий черный оттенок.

— Отступай! — крикнул Реннет пораженному Фланволу, но опоздал…

Дракон протянул руку вперед и, без проблем погрузив ее в защитное заклинание, схватил мага за шею. Вихрь разлетелся в клочья, подняв тучу пыли. Продолжая удерживать его рукой, Каменный поднял Фланвола в воздух, словно куклу. Тот пытался сопротивляться, однако без толку.

— Ну же, сопляк, что ты сейчас мне скажешь? Продолжишь угрожать?

Сказав это, он впечатал колено в живот мага. Казалось, будто дракон не приложил никакой силы, но острый слух Реннета явственно услышал хруст ломающихся костей. Затем, безвольное тело попросту отшвырнули назад, в сторону отряда охотников. Тем с ужасом наблюдали, как Фланвол пролетел два десятка метров, ударился о землю, и остался лежать неподвижно.

— Мне казалось, вы стоите чего-то большего, — рассмеялся противник. — Подумать только, который месяц из-за вас столько шуму. Я разочарован. Единственный ваш маг земляной стихии, способный хоть немного противостоять мне, выглядит чересчур обессиленной уже после трех атак.

Реннет взглянул на Кассандру — та и впрямь была бледной и часто сплевывала на землю кровь. «В таком состоянии, она не соперник дракону. И все же, я с самого начала ожидал такого исхода. Не знаю, получится ли, но попробую сделать то, что задумывал».

— Оуэр и остальные — все, кто еще способен сражаться! Ни в коем случае не дайте ему приблизиться к себе. В ближнем бою вы обязательно проиграете. Также, не советую пока тратить магию на атакующие заклинания. Они ему не навредят. От вас сейчас требуется просто сохранять спокойствие и ждать дальнейших приказов. В случае опасности, советую использовать ослепление и отступать.

Сам юноша без колебаний двинулся вперед, прямо на дракона. Охотники остались наблюдать за ним, подчиняясь приказу и не забывая следить за окружившим их кольцом вражеских магов.

— Ого, Ренегат, а ты храбрец! — произнес Несокрушимый. — Я люблю честные поединки. Как представитель небезызвестного тебе Чистого Света клянусь, что никто не уйдет живым! Никто!

Вдруг, его тело начало меняться странным образом. Всплеск невероятного количества магической энергии окатил Реннета. Глаза дракона засверкали странным желтовато-зеленым огнем, будто два магических шариковых светильника. Выглядело это уродливо. Порыв ветра откинул капюшон назад и взору присутствующих открылся совершенно лысый череп. Смуглая кожа начала приобретать мертвенно-сероватый оттенок, покрываясь мелкими трещинами. Уже через минуту человек превратился в существо, напоминающее каменную статую — истинное обличье дракона. Юноша чувствовал, как необычно тяжелая аура магии окружает его.

— Это облик дракона?! — выдохнул маг из Алого Дождя, сделав шаг назад.

За свою жизнь Реннету приходилось встречать драконов не единожды, тем более к их числу принадлежал Мастер Киос — Глава Белого Пламени. Но даже ему до нынешнего момента не приходилось вживую наблюдать их истинного боевого облика, представляющую собой мощь и суть самой стихии.

— Да чтоб вас! Не спать, идиоты! — крикнул между тем колдун Оуэр, вырывая всех из ступора. — Вам стоит знать лишь то, что теперь противник еще опаснее, нежели раньше! Помните, что сейчас он мыслит инстинктами и потому похож на дикого зверя, а не человека!

«А он быстро все смекнул, и о драконах, похоже, немало знает, — восхитился про себя Реннет, а потом бросил мимолетный взгляд на товарищей Каменного. — О, все оборачивается к лучшему. Никто в здравом рассудке не приблизиться к дракону, даже они. Мне не будут мешать».

Добравшись до Фланвола, юный маг внимательно осмотрел его. С виду, кроме синяков и ссадин каких-либо иных повреждений не наблюдалось. Его магическая аура тоже не угрожала погаснуть. Но удар такой силы в любом случае не обошелся без последствий. Хотя некоторые маги предпочитали для подобных случаев носить доспехи, среди Гончих их не оказалось.

Неожиданно, когда Реннет уже собирался двинуться дальше, маг очнулся.

— Как думаешь, сможешь продолжать сражаться? — спросил у него юноша.

— Сомневаюсь, — произнесла вдруг возникшая откуда-то Катарина, опускаясь рядом с Фланволом. — Не похож он на того, кто способен сейчас стоять на ногах.

— Не решайте все за меня! — яростно заявил тот. Он приподнялся и тяжело сел, прижимая руку к животу. — Думаю, сломано несколько ребер, однако это не мешает мне пользоваться магией. В конце концов, я специалист по дистанционным атакам…

— Ага, потому-то и полез целоваться с драконом, — мрачно заметила Катарина.

Уж от кого, а от нее ренегат не ожидал услышать такого странного выражения. Ему даже показалось, что прозвучала она вовсе не из уст женщины-мистика. Впрочем, сейчас стоило обратить внимание на другую проблему.

Он оставил Фланвола с Катариной, приказав им пока беречь силы и не пытаться атаковать дракона. Юноша по глазам мага видел, как он хочет уничтожить противника, поэтому пообещал предоставить такую возможность, если придуманный им план не сработает. А мистика он убедил в том, что ее силы будут бесполезны в бою. Клинок бы даже не поцарапал дракона, и управление разумом невозможно из-за его нечеловеческого типа мышления.

Стихия огня также ничем не могла помочь Реннету в битве против него, поэтому он надеялся на собственный элемент. Такие заклинания, как «Теневой захват» не подойдут. Если говорить начистоту, то из всего арсенала теневого мага лишь одна техника могла оказаться действенной, хотя и в ней он не был до конца уверен. Называлась она «Сфера Темной Смерти» и была известна тем, что могла преодолеть любую физическую и магическую защиту. Усложняло ситуацию то, что юноше она никогда прежде не удавалась. Конечно, еще имелась запретная магия, однако ее он хотел использовать только в самом крайнем случае.

Решив все же положиться на чудо, ренегат повторял хорошо изученные жесты, складывал в уме образы и формы, вливая магию в руки. В отличие от обычного быстрого сотворения заклинания, сейчас он не торопился, хотя все ближе и ближе приближался к дракону. Тот сначала недоуменно наблюдал за его манипуляциями, но потом видимо решил перейти к активным действиям.

Размахнувшись, он со всей силой вонзил в землю руку, чем вызвал невероятной мощи сотрясение, вздыбившее и разорвавшее почву в радиусе сотни метров. Все члены отряда охотников, не ожидавшие подобного, в один момент оказались сбитыми с ног.

Юноша, ближе всех находящийся к эпицентру, также не смог удержаться и грохнулся на спину, окончательно потеряв всякую концентрацию. Впрочем, еще за мгновение до землетрясения он осознал, что заклинание Сфера Темной Смерти по-прежнему неподвластна ему. Даже не стоило тратить время попусту на этот призрачный шанс.

— Вот же ублюдок камнелобый! — ругался где-то за спиной Оуэр. — На него хоть что-нибудь действует?

В свое время Реннет потратил очень много часов, ради изучения драконов и их способностей. Печальный факт, но единственный выход победить дракона земляной стихии — это дождаться падения неуязвимости посредством ослабления. Говоря иначе, просто ждать, когда он исчерпает магические ресурсы организма. Даже принять такую громадную разницу между драконами и обычным магом слишком сложно. Кроме того, проблема еще в том, что действия драконьего облика каменных в разы превосходит товарищей других стихий, порой достигая десяти часов.

Все это знание подобно бесконечным строкам книг пробегали в сознании юного мага, пока он поднимался на ноги и готовил следующее заклинание, призванное задержать монстра на то время, пока не будет придуман новый план. Ему пришлось отступать назад, чтобы не попасть под удар раньше времени. Увидев, как он пятиться, Несокрушимый гневно зарычал и двинулся за ним.

— Не сбежишь! — странным и глухим голосом произнес он.

Обычно слово «задержать» у теневого мага означало только заклинание, но сейчас от него не было пользы. Дракон теперь многократно превосходил физической силой любого человека и, конечно же, из-за дополнительного преимущества в виде большой сопротивляемости к магии мог разорвать теневые нити с легкостью. Был всего один вариант, и он включал в себя слабости дракона земляной стихии — неповоротливость и неспособность бить на дальние дистанции.

Маг продолжал пятиться в сторону отряда, сосредоточенный на заклинании, а враг шел за ним, даже не пытаясь ускорить шаг, чтобы догнать его. Таким образом, они прошли два десятка метров, и только тогда Реннет заметил, что один из охотников не успел отойти на безопасное расстояние. Он застрял, провалившись ногой в трещину и, судя по всему, находился без сознания.

«Откуда он вообще здесь взялся? И куда смотрели остальные?» — раздраженно подумал юноша, бросив мрачный взгляд за спину. Гончие и союзники только сейчас заметили, что одного среди них нет. Катарина успела оттащить Фланвола подальше от места битвы и жестами заявила ренегату, что успеет помочь отставшему, однако тот в ответ лишь покачал головой. Основную группу и застрявшего мага отделяли около пятидесяти метров. Дракон был ближе.

Остановившись, Несокрушимый посмотрел сначала на лежащую фигуру в зеленом плаще, а потом на Реннета. Последний был немного ближе и даже перестал отступать, чтобы привлечь на себя внимание. Это единственное, что он сейчас мог сделать. Создаваемое им заклинание уже приближалось к порогу завершения и если он совершит необдуманные действия, то все старания могут пропасть впустую.

«Ну же, оставь его и иди за мной!» — чуть ли не молился в душе ренегат в тот краткий миг, когда враг пытался принять решение. И ему осталось только скрипнуть зубами, потому что в следующий момент дракон двинулся к магу Остролиста.

Преодолев последний десяток метров, он схватил бессознательное тело за плечо и сдавил. Полный боли и муки крик очнувшегося мага разнесся по округе, заглушив хруст ломающихся костей. Он дернулся, пытаясь вырваться из хватки врага, но безрезультатно. Тот резким рывком вытащил его из расселины и поднял перед собой, как недавно Фланвола. Жуткая ухмылка появилась на сером каменном лице дракона. Сжав свободную руку в кулак, он нанес один-единственный удар. Второго не понадобилось.

— Надеюсь, теперь ты понял! — рычащим тоном сказал Несокрушимый, бросая обезглавленное тело под ноги. Он обращался к ренегату, так и не сдвинувшемуся с места, чтобы спасти беднягу.

Тем временем, окружившие место схватки светлые восторженно заорали и подняли клинки, салютуя лидеру. Скорее всего, им был дан приказ не вмешиваться в битву, потому что до сих пор ни одно заклинание не прилетело с их стороны. Наблюдавшие ужасную кончину товарища охотники молчали. Только на лицах магов из клана Остролист появилось выражение ярости.

Реннет потемнел, как будто на него упала тень. Пусть заклинание перемещения расходовало много сил, сейчас это был самый надежный и безопасный вариант. Не дожидаясь пока дракон соизволит подойти, он рванулся вперед, преодолевая разделяющее их расстояние в один миг. Первый удар пришелся в челюсть противника, однако при этом юноша едва не сломал руку. Ощущение было таким, будто он ударил гранитную глыбу. Враг без особых проблем удержался на ногах, лишь немного шелохнувшись, а потом даже попытался атаковать в ответ.

Увернувшись от сокрушительного кулака, способного вбить его в землю одним попаданием, парень приготовился к новому заходу. Он успел заметить, что противник не так уж непоколебим, как кажется. Даже его удара хватило, чтобы хоть немного вывести тело врага из равновесия. Другими словами, дракон невероятно силен и неуязвим к повреждениям, но его вес оставался еще одним слабым местом, хотя был сравним с каменной статуей.

Отбросив сомнения, Реннет резко поднырнул под его руку, обхватил за торс и, используя силу инерции, перебросил противника через себя. Явно не ожидавший подобного, Несокрушимый стукнулся о землю головой, тем самым оставив в ней глубокую яму. Должно быть, со стороны это выглядело поразительно, ведь дракона, которого не берут даже сильнейшие заклинания, как куклу сбивали с ног. Юноша улыбнулся и метнулся вперед, чтобы не дать ему опомнится.

Отряд наблюдал, как Ренегат раз за разом использовал приемы борьбы, совмещая их с невероятной скоростью движений, чтобы справится с немалым весом врага и при этом не дать себя схватить. Судя по тому, как разъярился дракон, рыча и пытаясь всеми возможными способами достать мальчишку, он все больше превращался в зверя и перестал здраво мыслить. Но долго затягивать этот опасный маневр не стоило, и Реннет прекрасно это понимал. Если враг схватит его, то с жизнью можно будет распрощаться окончательно. Пока отвлекал дракона на себя, юноша не переставал искать возможный выход из ситуации. На крайний случай у них еще оставалась возможность сбежать, однако по какой-то причине он тщательно избегал подобного варианта. Сейчас или потом, Чистый Свет стоял в их списке целей по ликвидации.

И вот, когда он перебирал в уме запретные заклинания, которые могли бы помочь в схватке с каменным драконом, ему в голову пришла неожиданная идея. Он уже думал об этом раньше и не единожды. Эксперимент, который он хотел провести, казался самоубийственным, но зато был способен дать ответ на многие вопросы, до сих пор мучавшие его.

Свалив с ног противника еще раз, Реннет быстрее ветра понесся в сторону отряда.

— Это было невероятно! — признал Оуэр, как только он возник перед ним.

— Меня надолго не хватит, так что сразу перейду к делу, — начал юноша сбивчиво. — Скажи мне быстро, у нас имеется хоть одна заградительная команда?

Так называлась группа из нескольких магов — чаще всего трех-четырех, — которые могли синхронно использовать барьеры, объединяясь друг с другом. Треугольные или четырехугольные магические заборы обыкновенно создавались для поимки магических существ, магов-преступников, а также для запечатывания разбушевавшегося заклинания во время экспериментов.

— У Остролиста есть одна тройка и все они сейчас здесь! — неожиданно вмешался в разговор молодой маг, оставленный Сазелем в качестве лидера.

— Тогда готовьтесь создать вокруг противника подвижный заслон, способный пропускать магию внутрь. В то же время, обратно она должна уходить в минимально возможном количестве. Такое возможно?

Маг оглянулся на своих товарищей и трое из них синхронно кивнули.

— Тогда, окружайте дракона с трех сторон и создавайте свой барьер. Я буду отвлекать его на себя. Остальные пусть следят за нашим окружением и прикроют заградителей, — быстро перечислил Реннет и, не дожидаясь ответа, снова устремился на врага.

Каменный дракон встретил его еще более разъяренным, чем раньше.

— Что случилось? Трудно выдержать позор от того, что тебя на глазах подчиненных приложил рожей в землю какой-то мальчишка? — усмехнулся ему в лицо Реннет. Сейчас ему нужно было удерживать внимание противника на себе.

Драконий инстинкт только ухудшал положение, заставляя его подчинятся эмоциям. Он без раздумий бросился на юношу.

Погода с самого утра стояла хмурая и вот теперь начал покрапывать противный холодный дождь. Все из отряда охотников понимали, что влажная скользкая почва и потяжелевшая мокрая одежда могут стать большой проблемой для Реннета. Двигаться будет сложнее, и риск попасть в смертельный захват дракона тоже непомерно возрастет. Поэтому, в очередной раз уронив врага на землю, юноша рассеял перемещение и приступил к сотворению нового заклинания.

— Ты сдохне-е-е-е-ш! — рыкнул тот, поднявшись на ноги. Его глаза засияли ярче прежнего, а аура магии резко повысилась. Размахнувшись, он снова ударил кулаком себе под ноги, стремясь превратить землю вокруг себя в живую утробу смерти…

За мгновение до того, как объятая магией каменная рука коснулась земли, сверкнула ослепительная голубая вспышка и отбросила его в сторону. По округе прокатилась лишь едва ощутимая дрожь.

Реннету не было нужды оборачиваться, чтобы понять, чьих рук это дело. Фланвол оправдывал свое звание мага дистанционного боя.

Осознав, что использовать трюк с землетрясением снова ему не позволят, враг двинулся на юного мага в лобовую атаку. Катарина, наблюдавшая за происходящим, бросилась вперед, чтобы отвлечь его на себя, при этом прекрасно понимая, что не успеет. Однако Оуэр схватил ее за руку и удержал на месте, приказав всем остальным также не приближаться к месту битвы.

— Убери свои руки! — неожиданно с нескрываемой яростью и злобой произнесла мистик, обернувшись к нему. Ее глаза буквально сверкали опасностью.

— Мы… не должны ему мешать, — едва смог пробормотать в ответ колдун, удивленный переменами, произошедшими с девушкой.

Тем временем, в сотне метров от них, Каменный практически вплотную приблизился к юноше — тот стоял неподвижно, складывая жесты и что-то шепча на Старом языке. Он прошел уже через столько битв и сражений, где мог потерять жизнь в любую минуту, что перестал поддаваться панике, оставаясь хладнокровным. На сей раз дракон даже не пытался красоваться и болтать, а просто с размаху ударил, нацелившись юноше в голову, но вместо того чтобы проломить череп врага, его кулак прошел насквозь. В тот же миг на месте мальчишки вспыхнуло ослепительное желтое пламя, поднявшееся к небу подобно клубам дыма. Из этих всполохов быстро начали формироваться человеческие фигуры, объятые пламенем. Присмотревшись, в каждом из них можно было заметить сходство с Реннетом. И действительно, одна из них заговорила:

— Как видишь, я здесь не один. Утверждают, что стихия земли сильнее пламени. Попробуй найти настоящего меня, прежде чем споткнешься еще раз!

Все шесть пламенеющих фигур рассредоточились вокруг дракона, постоянно перемещаясь и не останавливаясь даже на мгновение. Они кружили вокруг него подобно языкам живого пламени. Трудно было сказать, который из них настоящий. Враг вертел головой из стороны в сторону в попытке понять это. Иллюзорные копии были сотворены очень качественно, однако только от одного из них пахло иначе, как будто в нем сосредотачивалось больше магической энергии…

Занятый иллюзией, созданной Ренегатом, Каменный не замечал, как его с трех сторон окружают маги, до нынешнего момента остававшиеся в стороне. Трое из них, состоящие в заградительной команде, готовили специальные чары для удерживания.

Надо сказать, Реннет не ожидал, что среди охотников окажутся специалисты подобного рода, хотя ничего удивительного в этом, если подумать, не было. Такие мелкие кланы как Остролист выживали собственными силами. Им не платили из казны Светлого Ордена или Императора. Есть немало рабочих областей, в которых ценились услуги стихийных магов, но нельзя сказать то же самое о тех, кто учился боевой магии. Обычно, они могли наняться на охрану торговцев и чиновников, а также получать от властей задание на поимку особо опасных существ. Второй тип заработка не отличался большой популярностью, так как требовал много времени на выслеживание и поимку, а платили за него гораздо меньше, нежели за охрану. Потому-то и заградительные команды часто попадались лишь в очень маленьких кланах, которых торговцы редко нанимали, или в специальных отрядах, занимающихся поимкой магов-преступников.

Закончив с приготовлениями, троица одновременно подняла руки к нему и опустила трехсторонний барьер в форме треугольника. Каждый из них занял позиции по углам. Внутри оказались дракон и иллюзорные копии Реннета.

— Что он задумал? — не могла понять Катарина.

Каменный расправился со второй огненной фигурой и постепенно, сквозь ярость и желание уничтожить противника, начал замечать, что его окружили со всех сторон. Впрочем, не то что бы он сильно волновался об этих букашках, неспособных даже оставить царапину на его теле. Гораздо больше его беспокоили двойники поганца мага. Он чувствовал в одном из них избыточность магической энергии, и по идее эта копия должна была оказаться настоящей, вот только стоило ему коснуться фигуры, как она тут же рассыпалась ворохом искр. И как только случалось подобное, еще один двойник начинал излучать больше магии, словно издеваясь над ним. В конце концов, дракон начал атаковать всех без разбора, пока не остался один единственный.

— Все! — он подскочил к последнему и схватил его горло, намереваясь раздавить и растоптать на месте, однако… полыхнули алые языки пламени и рассеялись в воздухе, оставив после себя лишь пустоту… — Что?! Иллюзия?!

Голос, внезапно раздавшийся справа, заставил женщину-мистика подскочить на месте:

— Начинаем!

Оглянувшись, она увидела Реннета, как ни в чем ни бывало наблюдающего за изумленным выражением лица дракона, запертого внутри барьера.

— Каким образ… — Катарина так и не успела закончить вопрос, так как в этот момент Оуэр дал сигнал к началу атаки. Все те, кто был еще способен творить заклинания, начали вдруг метать их прямо внутрь трехгранной преграды, метя в лидера армии светлых — Каменного.

— Запомните, атакуйте не щадя сил, выпуская всю ярость и ненависть на врага, а иначе мы все можем здесь умереть! — крикнул Реннет во всю силу своих легких. Он сам один за другим метнул сразу шесть огнешаров в том же направлении, куда целились остальные. Можно было лишь позавидовать его выносливости и невероятно высокому магическому потенциалу.

Заключенный в трехстенную ловушку дракон пытался вырваться наружу. Если бы ему удалось, то с имеющейся физической силой не составило бы труда разорвать преграду. Однако стоило Каменному подойти к одной из сторон, как троица заградителей тоже двигались синхронно с ним, таща за собой и барьер. Они специально обучались подобному маневрированию и умели действовать без риска разрушить структуру созданного заклинания. Ко всему прочему, дракону мешали то и дело взрывающиеся перед глазами вспышки огнешаров, свист ветра и удары водяных пульсов.

Так продолжалось несколько минут. Мистик не могла участвовать в этой атаке, поэтому пристально наблюдала за действиями окружающих их боевых магов Империи. Они даже не пытались помочь своему командиру, ухмыляясь глупости врага. Видимо считали лидера абсолютно неуязвимым существом или же просто не могли ослушаться приказа.

— Поднимайте завершающую стену! — наконец отдал приказ Реннет, и маги-заградители спешно начали дополнять созданный барьер новыми слоями. К этому времени внутри треугольника бушевало пламя, раздуваемое ветром, а также вода и земля. Казалось бы, они должны были погасить и нейтрализовать друг друга, но этого по какой-то причине не случилось.

— Что они делают? — спросила Катарина, внимательно следя за происходящим. Троице приходилось очень нелегко, потому как бушующая внутри барьера магия стремилась вырваться наружу.

Реннет оставался напряженным и явно ждал чего-то.

— Они устанавливают заслоны для той магии, что накопилась после наших атак, — произнес он. — Обыкновенно любое использованное заклинание развеется после завершения. К примеру, пламя огненного шара погаснет после взрыва, а вода от пробивающего русла впитается в землю. В случае если задействовано несколько заклинаний различных стихий, то каждая из них разрушит структуру другого, как если вода гасит огонь. Не могу сказать наверняка, возможно это природная магия способствует процессу нейтрализации. Но в случае замкнутого пространства, при накоплении предельно возможного количества магической энергии, принцип саморазрушения не действует, потому что перекрыт доступ дикой магии.

— То есть, все заклинания остаются активными, — подытожила она. — В чем же смысл твоей затеи? Как я помню, ни одно наше заклинание не способно даже оцарапать дракона. Полагаешь, смешивание заклинаний что-то изменит? Рано или поздно Несокрушимый проломит барьеры и выберется наружу. Именно по причине того, что мы не в состоянии навредить их лидеру, светлые еще не нападают.

Реннет уже открыл рот, чтобы ответить, но за него это сделал сидящий неподалеку маг стихии ветра Фланвол:

— Ты ведь хочешь учинить Конфликт, да?

— Точно, поражен твоей догадливостью, — улыбнулся тот. — Я не из тех людей, кто запросто верит байкам других, будь это даже Бессмертная Стража, поэтому самостоятельно хочу понять, стоит ли якобы угрожающая нам опасность моего вмешательства.

«Конфликт? О чем это они… — удивилась поначалу девушка, но ответ всплыл в сознании сам собой. — Он… он пытается воспроизвести то, что по его же утверждению стало причиной гибели целых материков тысячелетие назад! Это… немыслимо…»

— Быть может, смешанная магия что-то нам даст, но я не верю в то, что придуманный тобой метод приведет к Конфликту. Эксперименты подобного рода не раз проводились еще в Новом веке, однако о теории полного уничтожения в отчетах нет ни слова, — со скептическим выражением лица заявил стрелок. — К тому же, заградители могут не выдержать мощи накопившейся внутри магии…

— Посмотрим, — пожал плечами Реннет. — В случае неудачи будем отступать. От ушедшей в Венгарский лес группы по-прежнему нет вестей, однако считаю, что нам лучше последовать за ними.

Атаки прекратились, и весь отряд застыл в нервном ожидании. Три мага поддерживали блокирующие стены, но их выносливость также не была безграничной. Скопившаяся внутри барьера магия превратилась в один вихрь, то и дело вспыхивающий разными оттенками. Ни Реннету, ни кому-либо другому из присутствующих не приходилось раньше сталкиваться с подобным явлением.

Запертый в трех стенах дракон не мог понять, что происходит и вел себя довольно странным образом. Он не пытался более прорваться наружу, а стоял неподвижно, уставившись остекленевшим взглядом перед собой. При этом его лицо менялось из нормального человеческого в какой-то хищный звериный оскал.

— Похоже, ему не нравится там оставаться, — прокомментировал Оуэр.

Юноша не ответил. Ему также показались странными изменения в поведении дракона. И светлые встревожились. Некоторые атаковали заградительную команду заклинаниями наподобие огненных стрел, однако все они были отбиты магами, оставленными их охранять. Никто не знал, сколько времени придется ждать. Возможно, охотникам все же придется отступить.

— Команда сообщает, что они продержаться еще не больше минуты! — сообщил один из магов Алого Дождя, подбежав к стоящим в отдалении Гончим.

— Я…

«Я понял!» — хотел сказать ему Реннет, но в этот момент произошло именно то, чего они ждали. Клубящийся внутри трехгранного барьера вихрь пропал и спустя мгновение едва ощутимый толчок сотряс землю…

Описать случившееся словами было трудно, а объяснить вовсе невозможно. Просто в один миг все вокруг в радиусе пятидесяти метров от центральной точки треугольника перестало существовать, испарилось, развеялось иллюзией. Никакого грохота, вспышек, взрывов и других визуальных и звуковых эффектов, ни единого человеческого крика — все оказалось стерто с лица земли, будто ничего и не было. Дракон, три мага из команды заградителей и еще двое из числа их прикрывающих не оставили после себя ничего. Даже зеленой травы, насекомых и дождевой воды на этом месте больше не осталось. Лишь черная как смоль почва и безвоздушное пространство над ним.

 

Глава 26 Рыцари церкви

— Забери меня демон в Подземные Пределы… — тихо прошептал Оуэр. — Это какая-то иллюзия? Такого быть не может.

— Что… происходит? — хрипло выдохнула Катарина. Ее голос слегка дрожал, и без того бледное лицо побелело как мел, будто вся кровь внезапно схлынула оттуда. Она почувствовала, что опавшие под действие этой странной силы потеряли не только жизни и физические оболочки, но и души.

— Конфликт… — упавшим голосом произнес Фланвол.

— Понятно, — слетело с губ юноши. Еще никогда прежде его не видели настолько пораженным и потерянным. Он ожидал чего угодно, но не такого. Все просто беззвучно и одномоментно исчезло — это-то и пугало больше всего. Выпущенная им на волю сила превосходила любое атакующее заклинание. Его можно было бы окрестить как абсолютное оружие, сравнимое с Божьей карой, описанной во множестве легенд.

Реннет думал над теорией «Конфликта» с того самого момента как услышал о ней от Стражи. Оуэр был прав в том, что эксперименты со смешиванием магии в замкнутом пространстве уже проводились исследователями. И конечно же он не раз задавался вопросом, почему ничего похожее на разрушительное воздействие не было обнаружено. Маги никогда не боялись идти на жертвы ради науки. Так почему? Ответ пришел довольно с неожиданной стороны: юноша попросту связал еще одну малоизвестную магию, называемую запретной, с теорией Конфликта. Другими словами, ему пришла в голову мысль объединить принцип сотворения запретных заклинаний и смешивание магии в замкнутом пространстве. Эксперименты не давали нужного результата именно потому, что их проводили как исследование. В заклинание не вкладывалось противостояние, желание убивать, защищаться, ненависть или страх. В структуру магии не закладывались эмоции и чувства. Смешанная под барьером магия изначально не была настроена к противостоянию и разрушению, но сегодня, когда Реннет намеренно сказал всем не сдерживаться и влить в атаки всю накопившуюся ярость, теория подтвердилась на практике. Примерно то же самое происходит в крупной войне магов, если верить все той же Страже. Они называли это рождением Магии Смерти.

Обдумывая метод искусственно созданного конфликта, юноша надеялся в случае успеха усовершенствовать ее и использовать в дальнейшем. Подобного рода затея представляла опасность для окружающего мира, в последнее время довольно нестабильного, однако в то же время она позволила бы Гончим малыми жертвами расправляться с сильными врагами. А теперь, увидев воочию все катастрофическую мощь процесса под названием Конфликт, он без раздумий отказался от собственной затеи. Она уже не казалась ему гениальной, а скорее самоубийственной.

— Забудьте все, что здесь видели сегодня, — вымолвил он после долгого молчания.

— Что? — удивленно взглянула на него Ливада.

— Он прав, — вмешалась мистик, — возможно, некоторые из нас сейчас подумали, что мы сможем использовать эту чудовищную силу в собственных целях, но вы сильно ошибаетесь! Если попытаемся повторить произошедшее, мир сгинет прежде чем Война дойдет до завершающей стадии. Мы и без того потеряли пятерых магов. У них нет даже посмертия.

Она выглядела встревоженной и серьезной как никогда прежде, словно им удалось познать то, что не положено знать простым смертным. И так думала не одна Катарина, многих ужасало увиденное.

— И все же… это было… — начал Оуэр, однако договорить ему не дали.

— Нам нужно уничтожить всех свидетелей, способных хоть кому-нибудь рассказать о том, что случилось! — неожиданно твердо заявил Реннет. — Я знаю, вы возразите, что в нашем нынешнем состоянии на это не хватит сил. К счастью, дракона больше нет, а все остальные враги смертны. Я воспользуюсь еще одним заклинанием, приготовленным для сражения с Гелиосом, так что остальным придется отвлекать внимание светлых, — объяснил он голосом, не терпящим возражений.

— Самоубийство! — произнесла Кассандра, но встала вместе с отрядом, готовясь к битве. Никто больше не проронил ни слова.

Охотники двинулись на пролом окружения, делая вид, что пытаются уйти к Венгарскому лесу. Как только отошедшие от потрясения после гибели лидера боевые маги Империи бросятся за ними в погоню, предполагалось резко развернуться и пойти в атаку. Но вплотную подойти к цепочке противника Гончие с союзниками не успели, потому что те сами вдруг начали отбегать в сторону, открывая проход.

— Остановитесь! — крикнула Ливада, почувствовав неладное.

— Она права, враги не отпустят нас просто так, — нахмурился юноша. — Успели приготовить ловушку?

В этот самый момент, впереди, из-за завесы дождя появились несколько всадников. Глядя на них любой мог бы с уверенностью сказать, что они не имеют отношения к магам Светлого Ордена. Сверкали настоящие стальные латы с изображением щита, смахивающего на широкий меч, и клевера, омытые дождем от дорожной пыли. Это были символы религии Бога-Защитника.

И сразу, как только незнакомцы появились в поле зрения охотников, Реннет начал ощущать себя неуютно: внезапно появилась головная боль, стало трудно дышать, а зрение сократилось до десяти метров, после чего начиналась белая мгла.

— Что происходит? — вдруг воскликнул рядом кто-то. — Странное ощущение…

Даже голоса ближайших к нему людей юноша начал слышать с грехом пополам. Он всеми силами пытался понять, что с ним случилось.

«Уж не иллюзия ли это, насланная врагом? — подумал он. — Не может же быть, чтобы так сказались последствия высвобождения магии смерти? И что здесь забыли рыцари-церковники? — задался он вопросом, вспомнив про всадников, облаченных в доспехи. — Почему они явились на поле битвы магов?»

Уставившись вперед, он вдруг начал ясно различать пятерку всадников. Один из них отделился от остальных, ускорив шаг лошади. В отличие от своих товарищей, этот носил только монашескую рясу с теми же символами щита и клевера на груди — знаком церкви и Бога. Сразу возник вопрос: почему их он видел очень четко, но стоило оглянуться по сторонам, как едва мог различить лица колдуна и Катарины?

Чистый высокий голос, принадлежащий монаху-священнику, вдруг разнесся по всей округе, и странные слова, похожие на молитву, начали врезаться в голову Реннета подобно иглам:

— О, Господь наш Защитник, Всемогущий и Всеведущий! Будь милостив к свои верным слугам и даруй нам Священное Право Вершить Суд над душами, утонувшими во тьме злобы и ненависти! Пусть же невинные пребывают в мире и спокойствии, а виновные почувствуют на себе силу нашей искренней веры! Да пусть воздастся по заслугам почитателям Темноты, отказавшимся от доброты Света!

«Что за бред…» — успел подумать про себя Ренегат, слыша неожиданно ясно звучащие слова, не смотря на шум усиливающегося дождя, превращающегося в ливень…

И в следующее мгновение боль, ужасающая боль пронзила все его тело. Все мысли тут же вылетели у него из головы, а руки и ноги перестали слушаться. Он упал на влажную землю и забился в конвульсиях. Он кричал, чтобы хоть как-то облегчить многократно взрастающую боль. Ему не раз приходилось терпеть физическую боль, но такую — только однажды. Тогда он первый раз использовал запретные чары. Ощущение сравнимо с тем, как будто его тело и сознание выворачивало наизнанку…

Реннет не сразу заметил, что кричал не он один. Совсем близко в исступлении металась женщина, испытывающая те же страдания.

Пронзенный невыносимой болью, юный маг с огромнейшим трудом заставил себя собрать мысли в голове и начать думать. Постепенно он приспосабливал сознание к реакции собственного тела на неизвестную атаку. В его разум начали проникать голоса, очень знакомые голоса, принадлежащие Оуэру и Фланволу:

— … ним случилось? — спрашивал один из них встревоженным тоном.

— Не только с мальчишкой, но и с мистиком то же самое, — вторил ему другой.

«Так вот чей крик я слышу рядом! Катарина?! С ней произошло то же самое? Что это значит?» — Реннет еще больше запутывался в собственных мыслях, пытаясь бороться с жаром раскаленных игл, втыкающихся в его череп. Мир вокруг начал вращаться с неимоверной силой, грозя выбросить юного мага в самые Небесные Сферы. Окружающие его голоса доносились словно издалека. Если так продолжиться, он вполне может потерять рассудок.

Юноша не мог оставить все как есть, не мог сейчас валяться на земле, крича словно ребенок, ужаленный ядовитой пчелой. Он понимал, что если не встанет, убьют всех, поэтому обратился к силе, что помогала ему выжить в самые трудные минуты жизни. Да, эта сила состояла из презрения к ничтожествам, страха, подлости, хитрости и коварства, из беспощадности и беспринципности — именно они все помогали ему достигнуть тех высот в магии, о которых другим оставалось лишь мечтать. Именно эти качества позволили ему убить врага в самой первой битве и не быть убитым самому. Сострадание, доброта, справедливость… Если считать с точки зрения справедливости, то за все содеянные им преступления Реннет без возражений должен лечь и умереть, но он этого делать не стал. Сейчас он заставил себя захлопнуть рот, рыча сквозь сжатые зубы, заставил подчинить скованное болью тело и поднять взгляд.

— Ч-что пр-роисх-ходит? — выжимая из себя слова, спросил он, пытаясь сконцентрировать взгляд на окружающих его лицах.

— О, Господи! — воскликнул колдун и склонился над ним. Фланвол также не заставил себя ждать. — Ты нас слышишь, Реннет?

Еще немного усилий понадобилось на то, чтобы произнести короткое «да» в ответ. Он попытался подняться на непослушных, горящих раскаленным пламенем руках, но те его едва слушались. Лишь с помощью стрелка и колдуна он смог сесть.

— Мы… мы понятия не имеем, что случилось. Тот странный человек в рясе начал бубнить про какую-то Кару Небесную, а потом ты и мистик с криками повалились с ног, — сбивчиво начал рассказывать Фланвол. — Это просто ужас! Мы пытались достучаться до вас двоих, но ничего не вышло…

Он продолжал что-то говорить, но Реннет уже перестал обращать на него внимание. Он смотрел туда, откуда доносились постепенно угасающие крики девушки. Катарина лежала в десяти метрах от них, корчась в судорогах. Картина того, как обычно уравновешенная, немного властная и суровая женщина теперь выглядела избитой и переломанной, родило в юноше гнев и новые силы. Забыв об остальном, он поднялся на ноги и направился к ней. По пути он дважды поскользнулся, однако вовремя сумел отреагировать и не свалиться. Зрение все еще подводило, он не мог четко разглядеть остальных членов отряда, хотя судя по крикам и голосам, они находились поблизости.

— Может, поможем ему? — предложил Фланвол, наблюдая за юношей.

— Чем? Нам нужно подумать о том, как обрести контроль над собственной магией. С того самого момента, как эти двое попадали с ног, сила плохо подчиняется нам, ты ведь и сам заметил. А вообще у меня, кажется, есть одно предположение… — начал размышлять вслух колдун. Сейчас он выглядел ничем не лучше стрелка, с мокрыми от дождя черными волосами, нависающими со лба беспорядочными прядями, и бледным изможденным лицом, перепачканным грязью. — Если мы столкнулись с тем, о чем я думаю, дела и правда очень плохи.

Маг-стрелок сам едва передвигался из-за сломанных ребер, но все же, подойдя к Реннету, он подхватил его под руку и подтащил к Катарине. Над ней хлопотала Ливада, пытаясь успокоить.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросила она, заметив их.

Юноша ничего не ответил, а опустился возле мистика и взглянул ей в широко раскрытые глаза. Та явно не видела его, она не переставала дрожать под тяжестью нестерпимой боли и больше уже не кричала. Тонкие изящные пальцы женщины были изодраны в кровь, царапая землю. Из ее рта вдруг потекла струйка крови, а карие глаза начали закатываться.

«Все слишком плохо!» — подумал Ренегат и, не теряя время, начал шептать слова заклинания. Использовать жесты вместо слов Старого Языка было бы проще, но не в данной ситуации, когда его собственная боль сковывала тело, и он с трудом двигал конечности. Усложнялось все еще тем, что на время творения заклинания требовалось отгородить сознание от любых факторов, мешающих концентрации. Лицо юного мага оставалось предельно напряженным, со лба скатывались капельки пота вперемешку с дождевой водой.

Оуэр с изумлением наблюдал, как мальчишка творит магию. Они с Фланволом уже не раз предприняли попытки создать заклинания, но ничего не выходило. Что-то мешало им сконцентрироваться. Однако с Реннетом, похоже, было все иначе, как и с Кассандрой, на данный момент из последних сил поддерживающей несокрушимый щит вокруг членов отряда.

— Быть может, благодаря ему у нас появится шанс выбраться? — заметил он.

В это самое время руку ренегата объяло светлое мерцающее пламя, медленно перетекающее в шею девушки через прикосновение. Ее конвульсии скоро прекратились, а дыхание успокоилось.

— Поразительно! Что ты использовал? — удивился колдун.

— Это «Затишье», способное полностью заглушить чувства боли, — ответил тот, устало откидываясь назад. Сам он все еще продолжал терпеть неприятные ощущения и едва сдерживался, чтобы не закричать. — Объясни все максимально коротко и четко. Не знаю, сколько я смогу выдерживать это, но скорее всего — недолго.

— Почему бы тебе не сделать то же самое с собой?

— Боюсь, не хватит магии. Ее осталось очень мало, а нам еще выбираться отсюда придется, — раздраженным тоном произнес Реннет.

Бывший маг из нейтрального клана Лесных Стрелков хотел уточнить, зачем он потратил силу на мистика, а не на себя, однако Оуэр остановил его. Он тоже считал, что сейчас не время для пустой болтовни.

— Рассказывать особо нечего. Судя по тому, что я вижу, на нас напал кто-то из Святых! — заявил колдун.

Юноша непонимающе посмотрел на них.

— Что? Вы о Священной магии? Это же просто сказки и ничего более! Не верю в такие бредни! Нельзя получить магию от кого-то с помощью молитв и веры, пусть даже от Бога, существование которого еще не доказано! — возразил он, и начал подниматься на ноги.

— Спорить с тобой сейчас я не собираюсь, — пожал плечами Оуэр. — В свое время мне немало приходилось слышать о священниках-магах. Утверждают, что они черпают силы из глубокой, искренней веры и способны направлять ее лишь против тех, в ком присутствует зло и тьма. Говоря иначе, чем больше преступлений совершил их противник, тем сильнее воздействие священной магии на них. Тот монах в рясе читал молитву и в этот же момент ты… почувствовал себя плохо, — тактично перефразировал он. — Мы также почувствовали себя неладно и ко всему прочему не можем контролировать силы. Мне кажется, на каждого эта магия действует по-разному.

Помолчав немного, Реннет сказал:

— Хорошо, допустим, все именно так. Проблема в том, что она сильно мешает нам. Как обстановка в целом?

— Скверная. Нас окружили со всех сторон и достаточно плотно. Их сдерживает созданный Кассандрой барьер. Надолго этого не хватит, скоро придется пойти напролом. Один бог знает, чем все может закончиться.

«Мне надо бы удивиться тому, что эта чародейка все еще способна использовать магию, однако не могу. Ее дух очень крепок и воля непоколебима. Кто знает, возможно, благодаря этим качествам она овладела столь сильными техниками. — Взгляд ренегата упал на Катарину. Она оказалась еще большей загадкой, чем предполагал он. — Пусть израсходовал сил, но я не мог оставить ее в таком состоянии. Похоже, святая магия способна убить ее, а значит…»

— Мы уходим! — объявил он вслух, повернув мысли в иное русло. — Будет очень тяжело, поэтому даю совет: как только появится возможность бежать — бегите не останавливаясь. За отстающими никто возвращаться не станет! Не стоит играть в доблесть.

Его слова выслушали с холодным спокойствием. Все понимали тяжесть положения, в котором оказались.

— Похоже, она приходит в себя! — послышалось восклицание лидера Алых, оставленной присматривать за Катариной.

— Вот и хорошо, — кивнул Реннет. — Надеюсь, ты сможешь идти самостоятельно? — осведомился он у нее. Все присутствующие заметили, что ведет себя мистик немного странно, тревожно оглядываясь по сторонам. Ливада коротко поведала ей о том, что успело произойти, пока юноша и остальные занялись обсуждением отхода.

— Ну, и как ты предлагаешь нам выбираться? — сразу перешел к делу колдун, махнув рукой в сторону окружения. — Смешно звучит, однако пока мы отделались парой-тройкой средненьких заклинаний, разбившихся о защиту чародейки. Думаю, мы не подвергались сильным ударам только из-за того, что произошло с драконом. Видимо они бояться повторения трагедии. Но отступать они все равно не станут, тем более после объединения со святыми…

Едва Оуэр успел договорить, как на алмазно-хрустальный барьер обрушили что-то поистине мощное. Вспышка осветила чуть ли не все небо, а удар практически превратил воздвигнутую вокруг них защиту в пыль. Даже не обладающие особым чутьем маги ощутили, как разрывается ткань магии.

Реннет тоже все прекрасно видел, но вместо страха и волнения почувствовал какую-то необычную, если не сказать ненормальную, радость. Обращаясь ко всем и одновременно к самому себе, он произнес:

— Мы ведь не думали, что всегда будем побеждать? Поражение приходит к любому и вопрос лишь в том, сможешь ли ты после этого сразиться еще раз. — Взглянув на колдуна, юноша ответил на ранее заданный вопрос: — Не хочу хвалиться, но еще во время обучения я обошел своего Мастера по части создания заклинаний иллюзии…

Спустя несколько минут все поле битвы на протяжении полукилометра залило ярко-оранжевое гудящее пламя. Все отряды Светлого Ордена, рыцарей церкви и окруженные ими Гончие вместе с союзниками — все они оказались проглочены бурной рекой пламени, растекающейся по всем направлениям подобно лаве пробудившегося вулкана Грозового Хребта.

Разумеется, то была лишь иллюзия. Грандиозная иллюзия, сотворенная предводителем охотников на магов, названным Ренегатом, бывшим членом светлого клана и бывшим учеником Королевы Бушующего Пламени.

Мастер Селеста владела практически всеми известными огненными заклинаниями и по праву считалась лучшей в Империи. Ни один огненный маг не имел в арсенале такое количество заклятий и техник этой стихии. В Белом Пламени, во времена ее обучения, Селесту называли самой одаренной среди сверстников. Реннет был уверен, что так оно и есть. Даже сейчас он считал, что не способен победить ее в настоящем сражении, если не обращаться к силе теневого элемента или запретной магии.

Единственное, в чем ученик смог превзойти своего учителя — это скорость создания заклинаний и огненные иллюзии. Однако подобное превосходство не помогло бы ему победить Мастера в бою. В первом случае преимущества свелись бы на нет, благодаря качеству сотворенных женщиной чар, а во-втором — огромный опыт в десятках дуэлей позволял ей избежать обманных маневров и не вестись на миражи. Впрочем, это не отменяло того, что против других иллюзии юноши оказывались весьма действенными.

Сотворенный им на равнине пылающий поток огня не обжигал кожу и даже не был теплым. Обычный мираж в исполинских масштабах, хотя глаза он слепил по-настоящему. Окруженные со всех сторон живым пламенем, боевые маги Империи растерялись. За сегодняшний день им пришлось пережить много странностей и потому на все новое они реагировали с опаской. Отряды быстро смешались, и в итоге началась всеобщая неразбериха. Командиры, среди которых и вправду присутствовали члены Чистого Света, безуспешно пытались навести порядок. Они также как и все оказались ограничены сокращением видимости. Их главная ошибка заключалась в том, что они подошли слишком близко к врагу и теперь не могли воспользоваться дистанционными атаками, рискуя попасть в собственных товарищей. Стоит также заметить, что ни одно заклинание, обычно использующееся для снятия иллюзий, не срабатывало.

Оставшиеся в живых двадцать членов отряда, пятеро из которых были Гончими, воспользовавшись суматохой в рядах противника, медленно двигались на восток. Иной раз их замечали и пытались задержать, но ныряя в постоянно колышущее пламя, те запросто могли избежать быть схваченными. Ведущий их Реннет мог заранее почувствовать магию врага, пусть иллюзия и сократила площадь обнаружения до пары десятков метров.

Юноша советовал не задерживаться, бросив все силы на отход, а не попытки убить кого-либо, однако среди них был и тот, кто не стал следовать этому. Фланвол пускал в дело лезвие клинка при каждом удобном случае, вырезая магов противника одного за другим. Они превратились в объект лютой ненависти для мага-стрелка. Он испытывал облегчение лишь от осознания того, что среди нескольких убитых им магов может оказаться хотя бы один из Чистого Света.

Поглощенный жаждой мести и стремлением уничтожить как можно большее число светлых, Фланвол сильно отстал от основной группы. Когда же иллюзия пала, он оказался в окружении.

«Слишком неожиданно… Похоже, кто-то сумел развеять чары ренегата, — сразу подумал он, удвоив усилия, но теперь уже направив их не на убийства, а на продвижение вперед. — Надеюсь, я все-таки не перестарался. Умирать нельзя ни в коем случае, ведь у меня еще будет шанс отомстить, жаль ее упускать».

Бывший член нейтрального клана Лесные Стрелки чувствовал, как сочится кровь из многочисленных порезов на теле, которые он старался не замечать, увлеченный яростью битвы. Ко всему еще примешивались сломанные драконом ребра, мешая двигаться с прежней скоростью.

— Вот задница! — вспомнил он вслух услышанное от наемницы ругательство.

Основные силы охотников почти уже выбрались из зоны окружения врага, когда огненное озеро исчезло. Реннет и Оуэр среагировали очень быстро, собрав всех спина к спине и выставив перед собой мечи. В случае колдуна это был небольшой длины жезл, осыпающий все вокруг вспышками.

— Иллюзия… — начал он.

— Да, кто-то развеял, — подхватил Реннет, словно прочтя его мысли. — Нам придется поторопиться, чтобы не подохнуть здесь.

Никто из них больше не произнес и слова. Стоило беречь силы, потому как все уже были на пределе. Юный ренегат догадывался, кто смог избавиться от наложенных им чар, и ему не составило большого труда отыскать глазами резко выделяющегося священника в рясе. Он даже попробовал метнуть в него огненную стрелу, однако заклинание отскочило, сверкнув белой вспышкой. Оставалось лишь скрипнуть зубами. Враг снова начал собираться вокруг них, а дождь начал лить еще сильней, сократив обзор до десяти-пятнадцати метров. Такая скверная погода была бы им только на руку, успей они отойти на достаточное расстояние от светлых магов.

«Еще этот идиот Фланвол куда-то затерялся. Мало мне того, что пятерых уже убили и двое ранены. Такими темпами…»

В этот момент Кассандра рухнула ему под ноги. По-видимому, она выжала в бою все последние силы, даже выносливость магов земляной стихии оказалась бессильна. Ну, по крайней мере, следов ранений юноша на ней не видел, хотя осматривать повнимательнее не было времени.

Все быстро поняли, что дела пошли хуже некуда. Они тревожно переглядывались между выпадами и отражениями атак противника. Реннет всерьез начал подумывать о том, чтобы бросить неспособных сражаться и уйти в одиночку. Да, ему придется собирать новых Гончих, но это лучше, чем погибнуть здесь. Можно было бы положиться на силу запретной магии, однако подобная идея в его нынешнем состоянии могла стоить жизни. К тому же, священный маг определенно доставит проблем. Пока юноша метался между двумя вариантами, произошло чудо, избавившее его от принятия решения…

Воздух в одно мгновение наполнился смертоносными вспышками, взрывами и грохотом. Враги начали падать один за другим, не успевая понять, что происходит. Двумя минутами позже остатки отряда Реннета встретились с ранее отступившими Гончими — Валентсией и дьюраром Лангиниусом, вместе с членами союзных кланов Остролиста и Алого Дождя. Кроме того, среди них оказался невесть откуда взявшийся Кром.

 

Глава 27 Кузнец и честь

Говоря «встреча» имелся в виду молчаливый обмен приветствиями длительностью пара мгновений, между попытками отбиться от наседающих светлых магов. Поняв, что к их противнику прибыло подкрепление, последние начали сражаться с удвоенным усилием.

Но на сей раз им не удалось окружить охотников снова, в основном благодаря силе мечника Крома. Он выглядел бодрым и воодушевленным, если сравнивать с остальными, без усилий сдерживая вражеские атаки. Наверняка, каждого мага из числа Гончих интересовало, каким образом он оказался в этих землях, однако вопросы решили оставить на потом.

Раненных магов, в том числе и Кассандру, буквально вынесли на руках, а те, кто еще мог сражаться, прикрывали отступление вновь объединившегося отряда. О контратаке или продолжении сражения в их нынешнем положении не могло быть и речи.

Маги Империи, потерявшие в бою не только своего командира дракона, но и десятка два рядовых магов, также осознали, что охотников так просто не взять. Они бросили преследование. Нельзя сказать наверняка, но возможно подобное решение было лучшим для обеих сторон. Обладатели священной магии больше не показывались на глаза и когда над головами закачались деревья Венгарского леса, Реннет наконец-то смог спокойно вздохнуть.

Конечно, расслабляться никто не собирался, отряд двигался в ускоренном темпе, не смотря на то, что насквозь промокшая одежда сильно мешала. Зато ливень смывал все их следы и это немаловажно в случае, если светлые попытаются преследовать.

— Что с вами произошло? — спросил Ренегат у наемницы Валент. Еще при встрече он заметил, что все отколовшиеся от основной группы маги выглядели уставшими и потрепанными. В глаза бросалось и количество ушедших с ними членов двух союзных кланов, уменьшившееся практически в половину. Юноша догадывался, куда запропастились остальные, однако хотел услышать более подробный рассказ.

За девушку ответил Лангиниус, шедший чуть впереди:

— В лесу нас уже ждали и собирались накинуться со всех сторон. Спасибо Валент, она могла учуять засаду до того, как в нас полетели стрелы и заклинания, иначе всем пришлось бы тонко. Думаю, у нас был шанс сбежать, но в таком случае вам на помощь никто бы не пришел, поэтому мы решили уничтожить поджидавших нас магов, чтобы потом не получить удар в спину. — Дьюрар обернулся и с горькой улыбкой добавил: — К нам присоединился мечник и дело пошло легче.

— Жаль, что твоя способность видеть будущее совершенно бесполезна, — с раздражением заметил Оуэр. — Если бы мы раньше заметили приближение врага, вполне могли бы избежать схватки.

Увы, колдун был прав. Возможность нелюдя предвидеть будущее ограничивалось всего парой минут, то есть он не мог сказать, что случится через пять или десять минут, не говоря уже о часах. О том, что Реннет собирает отряд, чтобы остановить войну, Лангиниус узнал из своих снов. Только таким образом он мог видеть дальше, хотя картины из снов было гораздо труднее понять. Зато в бою предвидение ближайшего будущего спасало жизнь. Атака противника, его уловки и маневры — это дьюрар знал с того момента, как враг принимал соответствующее решение. Если честно, Реннет и сам бы не отказался иметь подобную способность.

— А вот мне кажется, что ничего бы не изменилось, — вмешалась внезапно в разговор Ливада Крейнер, являющаяся главой Алого Дождя. Она была в бешенстве, узнав о гибели товарищей, но все же сумела взять себя в руки. — Полагаю, Светлый Орден изначально знал маршрут нашего пути. Уж слишком крепкими и хорошо продуманными были силки, в которые нам повезло угодить.

— Да, я понимаю, к чему ты клонишь, — кивнул Реннет. — Однако сейчас не время и не место, чтобы устраивать разборки, так что оставим это на потом, — добавил он.

Осознание того, что охотились именно на его отряд, пришло к юноше сразу после того как их очень грамотно и со всех сторон начали окружать боевые маги. Наличие среди них некоторых членов Чистого Света лишь подтверждало догадку. Также, их продуманность и точность значило одно — кто-то рассказывал светлым о планах Гончих. Возможно, Орден знал и о целях отряда, о его возможностях, а может даже им были известны имена всех охотников. Подобной информацией располагали только те, кто имел возможность лично видеть их. Всякие сторонние шпионы и агенты исключались.

В самих Гончих Реннет был более-менее уверен, а значит, опасные подробности их плана оставались втайне от посторонних. К тому же, сегодня светлые явно недооценивали силы противника, что тоже говорило в пользу такой версии. Если шпионом был один из Гончих, уйти бы им не дали.

Оставались еще союзники из Алого Дождя и Остролиста. Тут дело усложнялось их численностью и доверием каждого члена к главе. Хотя, если подумать, шпион не стал бы вступать в сражение со светлыми, рискуя сложить голову. Он постарался бы сбежать во время суматохи или как-нибудь еще проявил бы себя. Точно оправдывать или обвинять кого-либо Реннет не мог, не имея для этого веских оснований. Навряд ли это было делом рук самой Ливады или Сазеля…

«Ай, ладно! Подумаем об этом на досуге, сейчас проблем без того достаточно! — мысленно воскликнул юный маг, обхватив разгоряченную голову холодными и мокрыми от дождя ладонями, чтобы охладить разум».

Забросив тему интриг и предательства поглубже в сознание, он переключил внимание на Крома, смахивающего листья и ветки со своих доспехов, удивительно повторяющих человеческое тело. Его интересовало то, как мечник вовремя оказался в Венгарском лесу.

— Соврал бы, сказав, что все произошло случайно, — усмехнулся тот, — однако это не так.

Он поведал им, как после завершения личных дел, направился к обговоренному заранее месту встречи. Там он встретился с Призраком и от него узнал, куда направились Гончие. Ладан предложил ему остаться с ними до возвращения отряда Ренегата, но мечник отказался, сославшись на то, что его не привлекает перспектива бегать по разным поручениям и контактировать с потенциальными противниками воюющих сторон.

— Очень хорошо тебя понимаю, — не без улыбки вставил Реннет.

Тот усмехнулся в ответ и продолжил:

— Не могу сказать, судьба это или воля случая, но в пути мне встретился огромный отряд магов Империи, направляющийся к юго-западу от Азранна. Разумеется, мне было очень интересно, куда они отправляются в таком количестве. Поэтому я принял решение проследить за ними хотя бы до тех пор, пока это будет по пути мне. Признаюсь, даже представить не мог, что они охотились за вами, — он бросил короткий взгляд на юношу-ренегата.

— Выходит, ты притащился за ними? Удалось узнать-что-нибудь?

Кром покачал головой.

— К сожалению, ближе чем на два километра подойти не удалось. По ночам они оставляли заклинания поиска. Однажды даже угодил в такую ловушку, после чего еле отделался от погони. Нетрудно было догадаться, что они затевали нечто серьезное, и я сразу понял их цели, когда увидел вас сегодня. Воссоединиться нам бы не удалось в таких обстоятельствах, потому решил последовать за теми, кто направился в лес. В общем, ничего особенного добавить не могу, — сказал он и замолчал на некоторое время, но затем вдруг спросил: — И каково оно?

— В смысле? Ты о чем это? — переспросил Реннет. Он запоздало среагировал, задумавшись о чем-то своем.

— Нас разбили в пух и прах. Какого быть проигравшим сражение и ощущать всю прелесть поражения? — с толикой тревоги в голосе осведомился Кром. — Ты не кажешься сильно расстроенным и это, знаешь ли, настораживает.

Оглянувшись, юноша заметил, как все на него смотрят. В глазах некоторых он мог прочесть ожидание, причем чего-то ужасного и катастрофического.

«Вот вылупились же! — раздраженно отвернулся Реннет. — Складывается ощущение, будто я намереваюсь всех их вздернуть на виселице. Может быть, они видят во мне чудовище, порожденное абсолютным злом?»

— Не могу сказать, что произошедшее сильно радует меня, — ответил он мечнику.

Кром явно ожидал большего, однако благоразумно промолчал.

— Кстати, ты упомянул, что разобрался со своими личными делами, но в таком случае, почему при тебе прежний клинок? Разве «меч души» — это не самое ценное для представителей твоего народа? Потерять его — значит потерять собственную честь! — дополнил юноша с нескрываемым сарказмом.

В прошлом Реннет рассказывал остальным Гончим историю Крома. Обычно из самого мечника нельзя было лишнего слова вытянуть, и картину в целом юноше пришлось складывать из всевозможных слухов и обрывков информации.

Людей из племени Крома называли Заклинателями Оружия. Само по себе племя насчитывало всего около двух десятков семей, проживающих на южной границе Азраннской Империи. Практически все члены этого племени еще с раннего детства начинали обучаться кузнечному ремеслу. Можно без преувеличений сказать, что иного рода деятельности для них не существовало.

Творения мастеров племени отличались не только превосходным качеством ковки и закалки, но и разнообразными необычными свойствами. Проще говоря, они умели в любое металлическое оружие, а также иного рода боевое снаряжение, вкладывать магические чары, не используя при этом заклинаний и рун. Своеобразный дар создавать уникальные предметы из металла. К примеру, изготовленный ими кинжал мог никогда не ржаветь, светиться в темноте, воспламеняться. При этом подаренные клинку свойства уже никогда не ослабевали, как в случае наложения чар обычными магами-стихийниками, заклинания которых со временем приходилось обновлять.

Когда юноша рассказывал это Гончим, нашлись те, кто усомнился в его словах.

— Неужели Светлый Орден не привлек их на свою сторону, угрозами или деньгами? — спросила Катарина.

— Они сделали бы это без промедления, если бы могли, — рассмеялся Ладан.

Подождав, пока закончатся выкрикивания с предположениями, ренегат продолжил повествование.

Конечно же, светлые маги не остались в стороне, как только обнаружили новый уникальный дар. Изготавливаемое ими доспехи и оружие могло коваться десятилетиями, и никто в точности сказать не может, какими именно свойствами оно будет обладать. Заказчик мог и не дожить до конца работы, но главное не в этом, и даже не в высокой стоимости изделий. Сами кузнецы в совершенстве владеют мечами и вполне способны защитить собственные жизни наряду со свободой. У них даже имеется особый кодекс чести, за рамки которого они не переступят. Реннет называл их принципы абсолютным упрямством.

Как бы там ни было, это упрямство и так называемые «мечи Души» помогли кузнецам отстоять свободу племени. Маги Империи не единожды пытались захватить их и заставить работать на себя. Произошло несколько стычек, в ходе которых обе стороны понесли большие потери. В конечном счете, победа досталась магам, их многократно превосходящая численность взяла верх над устрашающей силой клинков племени. Однако, даже так, кузнецы отказались повиноваться кому-либо, не желая терять чести и свободы. Все они, включая женщин и детей, умерли бы в сражении и под пытками, если бы глава правящего клана не опомнился вовремя, заключив перемирие. Это можно считать весьма благоразумным поступком, так как нет никакого смысла в том, что подобный уникальный дар пропадет впустую.

Был подписан договор о ненападении и сотрудничестве. Кузнецы согласились продавать изготовленное ими оружие магам, а те в свою очередь могли помочь в отражении атак других существующих на континенте сил.

Разумеется, тут же посыпались вопросы о том, почему Кром покинул собственное племя. Как рассказал Реннет, оружейнику еще в возрасте двадцати лет удалось выковать собственный меч Души — подобное сравнимо лишь с тем, как маг-ученик без лишних трудностей создает заклинание высшего уровня.

Вообще, вся жизнь заклинателей оружия посвящена одной цели — создать меч Души, воплощающий в себя все качества создателя и становящийся его другом и партнером до конца жизни. Мечник Кром начал изучать кузничное дело наряду с фехтованием уже с шестилетнего возраста. Каждый новый выкованный им доспех, щит, палица или кинжал доказывал совершенствование навыков, но пользоваться ими в бою он не мог. По установленным в племени правилам, кузнец не имел права использовать свои творения в качестве оружия, поэтому тренировался только деревянным оружием, имитирующим настоящий. Так продолжалось до того момента, пока не будет выкован клинок Души, ибо только ему суждено первым коснуться руки юного воина. Хотя его и называли «клинком» на деле это могло быть что угодно, начиная от луков, копий, топоров, и заканчивая латами. Если проще, то слово клинок означал не вид оружия, а всего-навсего образ, заключающий в себя качества, желания, надежды кузнеца. По преданиям племени он напрямую связан с создателем, потому и могущественнее любого другого оружия, выкованного им до или после. Стоит ли говорить, что клинки Душ никогда не продавались и не передавались другим людям.

Кром создал свой клинок Души в виде полуторного изогнутого меча с односторонним лезвием, назвав его «Шепот крыльев», однако спустя пять лет случилась трагедия, поставившая точку в жизни молодого кузнеца.

Началось с того, что он повстречал очень могущественного светлого мага, прибывшего к ним, чтобы заказать меч. И он совершил возможно самый глупый поступок в своей жизни, а именно — вызвал его на поединок, ради проверки собственных возможностей. Разумеется, маг не был ровней Крому в сражении на мечах, однако оказался настоящим мастером хитростей и уловок. В итоге кузнец остался лежать на земле, а противник забрал с собой его клинок Души. Подобная весть в племени была встречена бурей негодования, и обрушилась она прежде всего на самого молодого кузнеца. Потеряв меч, он потерял свою честь — таков был вердикт.

Кром стал изгоем среди соплеменников, однако не потерял надежд вернуть украденное. Закон не разрешал покидать семью и племя под страхом казни, но он не послушался и ушел, едва закончил новый меч.

Эту историю Реннет услышал во время выполнения поручения, данного Правящим кланом. И к великой удаче ему стало известно имя того мага, который забрал меч кузнеца. Оно стало решающим аргументом для приглашения Крома в отряд Гончих. Самому кузнецу пришлось бы искать вора очень и очень долго, ведь Империя велика, в ордене десятки кланов. А информацию о боевых магах светлые охраняют получше денег и драгоценностей. Скорее всего, его просто убили бы…

И сейчас, когда Ренегат спросил мечника о том, как прошло возвращение Шепота Крыльев, Кром явно не оценил иронию в его голосе.

— Не хочу вспоминать произошедшее, — вздохнул он. — Да, мне удалось-таки найти этого мага, благодаря предоставленной тобой информации. Прямо скажу, он не лучший представитель рода человеческого, поэтому мне не было его жаль. Однако, должен признать, несмотря на то, что меня уже не примут обратно в племя, в поисках я обрел нечто большее, нежели рассчитывал. Я многое понял, многое переосмыслил, начал смотреть на мир по-новому.

Не сдержав усмешки, Реннет спросил:

— Не означает ли это, что ты перестал верить в глупую ересь под названием «Честь»? — едва слова слетели с губ юноши, как он почувствовал на себе яростный взгляд мечника.

— Не совсем, — заговорил Кром неожиданно спокойным тоном. — Я бы сказал, что воспринимаю упомянутое тобой понятие по-новому. Честь по-прежнему для меня самое важное, что может быть у человека в нашем мире, полном лжи и предательства.

— Вот как? А я уже подумал было о том, как сильно ты поумнел, — сокрушенно покачал головой ренегат, смахнув с капюшона капли дождя.

— Хочешь сказать, что не веришь в честь? — с явным упреком воззрилась на него Ливада. Она слышала весь их с мечником разговор. Быть может, ее задело мнение юного мага относительно чести, или таким образом женщина хотела напомнить ему о случившемся в Дорсуле. С того момента глава Алых и все члены ее команды, относились к ренегату достаточно холодно, пусть и не враждебно.

Реннет оглянулся на нее, перевел взгляд на Крома, а уж потом расхохотался во весь лес. Те двое переглянулись между собой. На их лицах одновременно появилось недоуменное выражение, которое можно прочесть как вопрос: «И что это с ним происходит?» Они терпеливо дождались, пока юноша не закончит смеяться и не объяснит причину веселья.

— Знаете, взглянув на вас двоих, я задумался над тем, а не родственники вы случаем друг другу — маг в рыцарских доспехах и мечник-отступник, ставящие слово «честь» превыше всего. Уж подозрительно вы похожи, — хрипло произнес Реннет, еле сдерживаясь от того, чтобы повторно не расхохотаться.

Кром и лидер Алого Дождя снова переглянулись и все с теми же серьезными выражениями, буквально в один голос спросили:

— И что?

Тем самым они вызвали новый приступ смеха у юноши. Остальные маги сочли поведение ренегата тревожным, поэтому поспешили убраться подальше. Действительно, командир заливающийся смехом после тяжелого поражения — это как минимум странно.

— Может, все-таки соизволишь ответить на мой вопрос? Вижу, тема чести тебя сильно веселит, — с раздражением заметила Ливада.

Тот расстегнул куртку, чтобы стало легче дышать.

— Кхм, я не понял, зачем ты вообще его задавала. Сама же знаешь ответ.

Да, за время пути и сражений многие успели неплохо узнать лидера Гончих, но при этом никто не мог сказать, что понимает его. Привыкшая всегда следовать неукоснительным правилам чести, женщина не могла взять в толк, что именно держит остальных восьмерых членов группы рядом с этим юношей. Ей казалось, что общая цель прекращения войны или даже каких-то личных мотивов недостаточно. Отряд буквально обязан терзаться противоречиями и понемногу разваливаться. Но факт остается фактом: они не пытались избавиться от мальчишки или открыто противостоять ему, пусть даже между ними возникали разногласия. Что до самой Ливады, она дала слово стать союзником Черным Гончим, и даже после инцидента с обезглавливанием ее подопечного не могла отступить. Тут была и ее вина. Разумеется, глава Алых не проявляла уважение к тому человеку, для кого честь и доблесть являются не более чем пустым звуком. На сей раз она предпочла промолчать, ибо дальнейшие обсуждения были бессмысленны.

— Ну, так что же ты понял во время встречи с магом, укравшим твой меч? Мне очень интересно послушать, — тем временем заявил Реннет, обращаясь к Крому.

— Понял ошибочность собственных суждений, — ответил после минутного молчания он. — Я всегда думал о мече как о своей душе, а на самом деле нужно было думать о душе, как о мече. Во время нового сражения с магом, укравшим у меня «клинок Души», он сумел задействовать те способности и свойства меча, которые и мне самому давались с большим трудом.

На этот раз на лице юного мага-ренегата отразилось неподдельное изумление и интерес.

— В самом деле? А разве не ты ли утверждал, что клинком Души в полной мере способен владеть лишь один человек — его создатель. В руках чужака, не связанного с оружием духовно, оно должен быть обычным куском металла, нет?

Оуэр и Валент, уже наслышанные о зачарованном оружии племени Крома, также покосились на молодого мечника.

— Да, в семьях кузнецов всегда так считали, — кивнул Кром, отрешенно глядя перед собой, — но они ошибались. Теперь я могу утверждать это наверняка! Когда маг напал, используя клинок на полную мощь, меня охватило отчаяние. Я оказался повержен с первого же удара. Любые последовавшие за тем попытки переломить ход боя, отбросить врага, сводились на нет за считанные мгновения. Я не понимал, как подобное могло произойти, и уже готов был сдаться. Противник прекрасно чувствовал мое бессилие и специально насмехался, не торопясь убивать… — голос мечника едва заметно дрогнул. На слегка удивленный взгляд Ливады, он ответил: — Этот маг был необычным человеком. По моему мнению, слова честь и достоинство здесь вообще неуместны. Мне сложно охарактеризовать его действия…

— Приходилось слышать. Тот еще ублюдок, зацикленный на полном уничтожении своего врага, — подтвердил Реннет. — Ему было мало просто физически убить противника, а необходимо сломать его душу, волю к жизни, сделать из человека бесхребетное безвольное существо, неспособное воспринимать себя как личность. Полагаю, именно по этой причине маг решил похитить твой клинок Души, намереваясь тем самым сломать тебя самого. В таком случае у него был шанс заполучить всю силу меча. Среди боевых магов ходила подобного рода теория.

Он не стал упоминать, что теория та касалась не только мечей, но и магии в целом, включая заклинания. Якобы можно приобрести какие-то определенные навыки и овладеть определенными заклинаниями, если уничтожить душу того, кто уже владеет подобным. На деле же все это необоснованный бред. Перед Правящим кланом даже стоял вопрос о том, чтобы без лишнего шума убрать того мага, придумавшего эту теорию. Они послали Реннета следить за ним, однако по прошествии целого месяца приказ на уничтожение так и не был получен. Вот откуда юноша знал его имя.

Кром согласился со словами мальчишки. Даже сейчас воспоминания о той встрече и последовавшем за ним сражении причиняли ему боль. Он чувствовал настоящий позор, слабость и никчемность — это и вправду едва не сломало его. Достаточно вспомнить жгучие слова и смех того мага, вкупе с не менее острыми комментариями его товарищей. О том, что противник был не один, мечник сознательно не стал распространяться. Ко всему вышеперечисленному следует прибавить презрительные взгляды, которыми наградила мечника собственная семья, как только узнала о потере клинка в бою.

— И что же случилось? Как ты смог выбраться? — настаивала Ливада.

— Ничего особенного, если задуматься, — с горькой улыбкой сказал Кром. — Мне просто очень сильно не хотелось умирать. Как оказалось, это достаточный повод, чтобы жить. Понимаю, ничего нового, однако именно животные инстинкты заставили меня подняться на ноги и драться за свою жизнь. Сам бой я помню довольно смутно, но после него мне стало гораздо легче. В процессе я пробудил в собственном мече силу, сравнимую с мощью клинка врага. Он был удивлен, обнаружив, что проигрывает мне. И да, убил его без сожалений, а украденный клинок сломал тем, что сейчас покоиться в моих ножнах.

«Должен признать, врешь ты достаточно неплохо», — подумал про себя юноша. Он догадывался, что слово «убил без сожалений» сильно смягчено Кромом. Скорее всего, он расправился с противником, испытывая ни с чем несравнимое удовольствие. Только таким образом ему удалось избавиться от негативных эмоций и чувств.

— Веселенькое у тебя было приключение! — улыбнулась Валент, похлопав мечника по плечу, точнее по металлическому наплечнику.

— Вот только я не возьму в толк, причем тут честь? — подлил масла в огонь Реннет.

— Человеческая душа не может быть заточена в клинок, как и понятие «чести» не может заключаться в рамки условных ограничений. А значит, придумывая всяческие кодексы и правила поведения, якобы делающие человека благородным, мы лишь создаем фальшивый образ чести. Мои предки старались вложить души в мечи, чтобы делать их сильнее, но в результате этого начали дорожить кусками металла, забывая об истинной силе духа и воле человека, — ответил Кром.

Юноша немного поразмыслил.

— Не могу согласиться с твоими словами полностью, но ты определенно начинаешь взрослеть! — сказал он уже без сарказма.

 

Глава 28 Совещание после поражения

Охотники на магов не стали продолжать погоню за Целью без основательного отдыха и полного восстановления сил. Необдуманные действия представляли опасность для всего отряда, к тому же сейчас их осталось чуть ли не вполовину меньше, нежели вначале. Из тех, что выжил, многие так или иначе были ранены, остальные валились с ног от усталости. Чародейка Кассандра и вовсе целые сутки не приходила в сознание. Ее пришлось нести в основном Крому.

Подходящее местечко для лагеря нашлось достаточно быстро. Небольшой остров в глубине Венгарского леса, окруженный со всех сторон водами неглубокой реки, подходил для этого лучше всего. Преодолеть бурное течение оказалось не так-то просто, но и возможным противникам также пришлось бы потрудиться, чтобы незаметно подойти к ним.

Конечно, на том небольшом клочке земли длиной полкилометра не сильно развернешься, учитывая отсутствие сухих мест, живности или топлива для костра, однако безопасность ставилась превыше удобств.

Первые сутки все кроме дозорных позволили себе отдохнуть без ограничений. Реннет и сам провалялся без задних ног практически весь день. Даже тренировки и любые другие манипуляции с магией он отложил. Частое использование заклинаний до опустошения делало магию нестабильной, повышался шанс потерять контроль в самый нужный момент.

Впрочем, отдыхая телом, разум юного мага продолжал работать с удвоенной силой, буквально по кусочкам разбирая последние события. Эта встреча с представителями Чистого Света могла усложнить им жизнь, возможно даже сорвать некоторые планы. По этой причине Реннет собрал всех Гончих и еще несколько магов из числа Алых и Остролиста, на общее совещание, намереваясь прояснить некоторые моменты. Стоит упомянуть, что временно заменяющий Сазеля маг был убит во время сражения в Венгарском лесу и теперь его место занял Оцист.

— Значит, Чистый Свет говоришь? Можем ли мы узнать об этой организации поподробнее? — Кром быстро включился в курс дела и первым задал вопрос юноше.

Тот покачал головой.

— К сожалению, кроме имен некоторых ее членов, мне мало что известно о них. Я старался собрать информацию, хотя бы косвенно подтверждающую деятельность этих магов.

— Тогда рассказывай все, что известно на данный момент! — колдун выглядел очень заинтересованным данной темой.

— Если говорить по сути дела, это организация высокоранговых магов, напрямую подчиняющаяся Правящему клану Светлого Ордена. Точное число членов неизвестно. Даже в документах, украденных Призраком из Азраннских архивов, есть лишь имена тех, кто и без того широко известен. Говоря иначе, маги со скрытыми и абсолютно уникальными талантами остаются в тени. В организацию входят как отдельно взятые одиночки, обитающие непосредственно в столице, так и выдающиеся личности из других кланов. С последними нам и пришлось столкнуться недавно. Каменный дракон принадлежал к крупнейшему клану под названием «Гроза», если кто не знал, — заметил Реннет между делом. — Большинство драконов состоят в Чистом Свете, в том числе и небезызвестный Гелиос. Допускаю, что в том отряде, высланном для нашего уничтожения, было еще несколько «чистых».

— То есть, не все из тех, с кем мы сражались, входят в организацию? — спросила Катарина.

— Да, ты упоминал о чем-то таком, — припомнил Фланвол.

Юноша кивнул, подтверждая их слова, а затем, небрежным жестом взлохматив волосы, продолжил:

— Мало того, я практически уверен в том, что остальные и не догадываются о существовании подобной организации, ведь она призвана уничтожать смутьянов в их собственных рядах, — усмехнулся он. — Этот враг будет покрепче тех, с кем нам приходилось сражаться до нынешнего времени. Он хранит в себе уникальные таланты магического искусства, непревзойденное мастерство и сильнейшие способности. А самая главная опасность в том, что им известно много больше, чем какому-либо другому клану Ордена, включая правящий.

— И как мы с ними собираемся бороться? Как понимаю, Чистый Свет является одной из важнейших точек Светлых, включенных в наш план.

— Скажу лишь, что сделать это весьма непросто. Пока не могу сказать точно, но возможно понадобится убирать их по очереди. Хотя над тем, чтобы собрать их вместе и уничтожить одним ударом я тоже думаю. Тут, как говориться, я полностью открыт для предложений, поэтому мы еще вернемся к этой теме. Сейчас меня больше всего беспокоит Церковь и священная магия. Я изначально не учитывал их существование, но как мы уже убедились, они способны подпортить наши планы. Прошу поведать то, что вам известно о священных магах? — Реннет махнул рукой, приглашая всех говорить, и замолчал.

Участники совещания переглянулись между собой. Наконец, слово взяла Ливада. Как оказалось, она уже имела радость иметь с церковниками дело.

— Магов-священников или жрецов очень мало в Империи. Я сейчас имею в виду настоящих, а не многочисленных учеников и адептов, неспособных на творение. Как правило, для получения подобной силы приходится через многое пройти, во многом себе отказывать и, разумеется, истово верить в Бога. Опять же, не в языческих божков и псевдо божеств, а именно в Бога-Защитника, представляющего собой самую распространенную религию на Континенте. К примеру, Ренегат, ты не веришь в честь, а как насчет Бога? В Него ты веришь?

Юноша догадался, что вопрос задан неспроста, однако врать о подобных вещах ему хотелось меньше всего.

— Зависит от того, что подразумевается под словом «верить». Нет, я не молюсь богу, не поклоняюсь ему, не прошу дать мне сил, мужества или что-то в этом духе. Однако я допускаю существование высшей сущности, неподвластной человеческому пониманию. Иными словами, я верю в то, что есть кто-то наподобие Бога.

Ему не мог не вспомнится разговор с Бессмертной Стражей. Те конечно не являлись богами и сами к таковым себя не причисляли. Но они очень уклончиво отвечали, когда вопрос зашел о Боге. Вполне возможно, что они сами служили подобной нечеловеческой сущности. Раньше Реннет и в летающих драконов из легенд не верил, но оказалось, что они существуют в Верхних Сферах на астральном уровне бытия. Сейчас об этом юноша упоминать не стал, так как не был до конца уверен в предположениях.

Ливада улыбнулась достаточно прохладно.

— Весьма осторожный ответ. Тем не менее, независимо от того, существует ли Бог в том понимании, в каком представляем его мы, истинно верующие в него обладают магией очень высокого порядка. Сами видели, стоило тому священнику произнести одну-единственную молитву, как больше половины из нас обессилели, словно превратились в маленьких детей.

— Похоже, это действительно может стать большой проблемой, — тревожно выразил свое мнение Фланвол. — Мы с колдуном вмиг потеряли способность управлять нашей силой, а Ренегат с мистиком…

Не договорив, он замолчал. Все взгляды тут же обратились на двоих участников совещания. К удивлению многих, пребывавшая в мрачном расположении духа все последнее время Катарина сама заговорила первой:

— Я ощущала такую яростную боль, словно тело выворачивали наизнанку и наполняли раскаленным свинцом.

Реннет на мгновение задержал свой взгляд на женщине, а потом обратился к Ливаде:

— Хорошо, мы поняли. Что еще нам придется ждать от этих святош, вздумай они ополчиться на нас всей церковью империи?

— Не думаю, что святые маги будут для нас такой уж большой помехой, — с неожиданным спокойствием ответила та. — Все дело в том, что они никогда не подчинялись Светлому Ордену или кому-то еще кроме своей веры. Они не станут преследовать нас с намерением уничтожить. Уверена, то столкновение было случайностью и светлые удивились их появлению не меньше нас с вами. — Тут она громыхнула латами, которые снимала разве что перед сном, и едва заметно улыбнулась. — Однако шанс повторной встречи исключать все же не стоит, пусть и небольшой. Поэтому в двух словах опишу их возможности и методы действий.

Она говорила коротко, но доступным для всех присутствующих языком. В святой магии часто использовались молитвы, наряду с церковной атрибутикой, к которым прежде всего относились символы меча, больше смахивающего на щит, и клевера. Также использовались посохи и жезлы с подобными изображениями. Стоит отметить, что любые священные атакующие молитвы действовали лишь на людей с темными душами, на плечах которых висят тяжкие грехи. Даже самые сильнейшие заклинания жрецов не могли причинить вред тем, у кого чистое сердце и светлая душа. Подобное ограничение не обойти ни одному из служителей Бога-Защитника. Но оно действовало и в обратную сторону. То есть их священная защита могла остановить лишь атаки злых людей. В прошлом бывали случаи, когда друг, товарищ, родственник грешника, обладающие более чистой душой, заступались за него и без помех нападали на священника, в попытке защитить близкого себе человека. Такого рода инциденты заканчивались трагедией для церкви. Именно после этого были созданы специальные отряды рыцарей-паладинов, призванные защищать самих священнослужителей.

«К сожалению, наши отряды не блещут чистотой сердца и души, — с иронией подумал Реннет. — В этом смысле мы сильно проигрываем Светлому ордену».

И он был прав. Хотя война шла между темными и светлыми, последние лишь оборонялись от захватчиков, а значит, убитые ими враги оправданно уходят за Пределы. Армия Ночи, как вторгшаяся на чужую землю в стремлении захватить власть, больше них подвержена воздействию священной магии. А Гончие же хуже и тех, и других, ведь даже понимая, к каким жертвам приводят их действия, они продолжают убивать.

Разумеется, дело тут не только в общих чертах и целях орденов, не в отдельно взятых отрядах, а в каждом человеке. Священная магия будет влиять исходя из уже совершенных грехов прошлого и помыслов, намерений настоящего. При этом важным аспектом является и причины совершенных или совершаемых поступков. Однако это никоим образом не отменяет того, что Гончие убивают врагов с намерением именно убить, а не защищаться или захватить власть. У той же Армии Ночи стоят превыше всего намерения победы, а не убийства.

— Поэтому я пришла к выводу, что девять членов Гончих и два клана-союзника более подвержены воздействию святых, — закончила Ливада Крейнер.

— Хмм… — протянул юноша, криво улыбнувшись. — Я согласен с твоими доводами.

— Погодите! Хотите сказать, что мы хуже Армии Ночи? — встрепенулась Валент. Следом за ней тревожно зашептались еще несколько магов.

— Надеюсь, ты не только сейчас это поняла? — удивленно приподнял брови Реннет. — Взгляните на себя со стороны! Мы не спасаем чьи-то жизни, не защищаем себя или свои дома, не боремся за права угнетенных и не пытаемся вернуть былое величие. Мы убиваем только ради того чтобы ослабить ордены и всегда первыми начинаем сражение. Говоря иначе, мы убиваем, чтобы кого-то не существовало, чтобы его просто не стало в этом мире.

Он говорил это с холодной улыбкой, словно насмехаясь над глупостью остальных. Тем не менее, его слова буквально шокировали некоторых. До сегодняшнего момента многие из них полагали, что идут в сражение ради спасения мира от неминуемой катастрофы.

— Я… не… понимаю, — медленно покачала головой наемница, совершенно запутавшись.

— Ладно, не ты одна не уловила сути моих слов, — усмехнулся юноша. — Тогда спрошу у тебя кое-что. Как думаешь, почему мы убиваем светлых и темных?

— Потому что их действия ставят под угрозу сохранность нашего мира! — ответил за нее Фланвол.

— Прекрасный ответ! — похлопал в ладоши он, как истинный аристократ на деловом совещании. — Само их существование, то есть их нынешние действия способны привести к гибели сотен тысяч человек по всему Континенту. Однако здесь есть небольшая загвоздка: ни темные, ни светлые не намереваются уничтожать мир и живущих в нем людей. В их разумах нет такого желания. Процесс, именуемый Конфликтом — это всего лишь последствия войны, а не цель ее участников. Можем называть его простой случайностью, несчастным случаем, подобно сходу лавины в горах. К примеру, застреливший оленя охотник не желает смерти волку, которому было суждено поймать животное и тем самым прожить голодный период зимы. Или же, если говорить о людях, один охотник не желает зла второму, поймав зверя, который мог попасться другому. Обычная случайность, ведущая к чьим-то невзгодам или даже к смерти, вам так не кажется? Подобных случайностей может произойти десятки за один только день. Это же не значит, что первый охотник в чем-то виноват и потому должен умереть?

— То есть, ты утверждаешь, что наши действия против орденов ничем не оправданы? Мы убиваем, не имея на это веских оснований, верно? — тихо произнес Кром, внимательно наблюдая за ренегатом.

— Оправдания можно придумать хоть десятки тысяч, и в какой-то степени все они будут верными, — неожиданно ответил Реннет. — Я борюсь за свою жизнь и это тоже своего рода оправдание моим поступкам. Однако те маги, которых я убил и намереваюсь убить, ничего лично мне не сделали, они не будут виновны в моей смерти в случае Конфликта. Их косвенное причастие не является мне оправданием, ведь младенец не виноват в смерти матери, погибшей из-за тяжелых родов?

Все замолчали, и некоторое время стояла полная тишина. Кром и Кассандра хмурились, Валент жевала губу, Катарина оставалась безучастной к данному разговору.

— В таком случае, нам стоило затеять переговоры с Армией Ночи и Светлым орденом и добиваться всеми силами мирного прекращения войны! — глухо заявил Оцист. — Или ты думаешь, подобное невозможно? — спросил он у Ренегата.

Тот без раздумий ответил:

— Я никогда не говорил подобного.

— Тогда почему ты решил пойти настолько ужасным путем?

То был один из тех вопросов, на которые юноша не мог ответить быстро. Да, он с самого начала понимал, что шанс решить все мирными переговорами существует, но казался он настолько мизерным, что был отброшен им сразу же. Также имелась «помощь», о котором упоминала Стража, вот только ею можно воспользоваться лишь единожды. И потом, мир не наступит, пока люди этого не захотят. Убрав верхушку воюющих сторон, он бы ничего не добился.

Реннет остался хладнокровным.

— Ты прав, шанс уговорить ордена пойти на мировую существует, но он очень мал. Мы не сможем предоставить им твердых доказательств теории дикой магии и Конфликта. Даже если продемонстрируем то, что случилось с драконом, мы не сумеем доказать, что подобное может произойти с целым континентом. Кроме того, этим самым мы предоставим им оружие, способное уничтожить весь мир завтра же. Как уже сказал, вариантов было множество, и я выбрал тот, что обеспечит нам наибольшие шансы на успех. Я предупреждал каждого из вас о том, что придется обагрить руки кровью, и вы согласились. Вы все понимали, как понимаете и сейчас. Конечно, мы можем отказаться и выбрать чистоту наших душ взамен жизни целого мира.

Спустя минуту один из магов Остролиста поинтересовался:

— А что, если некоторые из нас предпочтут сохранность душ, а не мир? Мы же имеем право на такой выбор?

Все взгляды тут же обратились на него. На лицах многих читалось смятение и беспокойство. Гончие лучше других понимали опасность сложившейся ситуации, которая могла привести к полному разрушению собранных сил. Оуэр попытался что-то сказать, однако Реннет перебил его:

— Разумеется, маг, вы все имеете право на выбор… — его глаза вдруг сверкнули яростным блеском, — и вы же не станете отрицать, что я его лишен, что я не имею права на жизнь в этом мире, не так ли?

Тот буквально кожей почувствовал гнев ренегата, и едва смог кивнуть.

— Прекрасно, что бы вы там себе не думали, за свою жизнь я буду драться до скончания веков! Для этой цели я и собрал вас всех. И любой, кто сейчас попытается разрушить мои планы, встретится с темнотой могилы или погребальным костром, — произнес он с ядовитой улыбкой. — Объясняю так, чтобы все поняли: никто не уйдет из отряда охотников! Любого попытавшегося сделать это я просто убью!

— А не ты ли говорил, что любой может уйти, если пожелает? — спросила Кассандра. В ее голосе не чувствовалось даже капли удивления, будто она уже давно знала о том, что все так и будет.

— Я соврал, — как ни в чем не бывало пожал плечами Ренегат. — Совещание на сегодня объявляю закрытыми. Можете расходиться!

Он не стал дожидаться мнения остальных и покинул их. Впрочем, далеко уйти ренегат не успел, его догнал голос Оуэра:

— Погоди немного! Я хотел бы переговорить с тобой кое о чем!

— Если насчет последней темы, я уже все сказал и ничего менять не собираюсь! — прямо заявил Реннет, оборачиваясь к нему. Но тот лишь помотал головой.

— Нет. Признаюсь, я прекрасно понимал на что иду, решив присоединится в качестве одного из Гончих, — произнес колдун, догнав его. — И полагаю, не я один такой. Просто до сих пор некоторые пытались обмануть себя, делая вид, будто все хорошо, даже зная правду. А тебе удалось сунуть их в нее лицом, поэтому последовала столь болезненная реакция. Что касается Валентсии, она еще очень молода и потому опирается на чужое мнение. В ее возрасте людям свойственно верить, что черное является черным, а белое — белым, что добром нельзя причинить зло, — спокойно рассудил он, теперь уже шагая рядом с юношей. — Куда мы идем кстати?

Реннет проигнорировал его последний вопрос, продолжая идти по правому берегу острова, изредка обходя нависшие над водой деревья и кустарники. Бросив на собеседника косой взгляд, он едко заметил:

— Знаешь, меня оскорбляет упоминание возраста в нашем разговоре, да еще и с подобной логикой рассуждения. Если ты еще не в курсе, мне сейчас не больше двадцати. Получается, я тоже наивен и неспособен воспринимать действительность?

Видя, как собственные слова загоняют его в тупик, Оуэр откашлялся.

— Ну, я не совсем это имел в виду. Честно говоря, разговаривая с тобой, я не замечаю возрастного ограничения между нами. Это довольно странно. Ты весьма неплохо справляешься с работой командира охотников, хотя…

Тому было плевать на похвалу в собственный адрес, однако он заинтересовался неуверенностью колдуна.

— Хотя?..

— Ты ведь понимаешь, что все эти люди никогда не станут тебе товарищами? Думаю, мы развалимся сразу, как только цель будет достигнута. Твои методы весьма эффективны и практичны, возможно только благодаря им мы все еще живы. Но в то же время они не служат сближению, не создают связи между нами, — откровенно признался тот.

— Хо?.. Да неужели? — хохотнул юноша, однако на его лицо быстро вернулась серьезность. — Нам лучше оставить этот разговор. И о чем же ты хотел переговорить со мной? Надеюсь, не о возрасте?

Натянуто улыбнувшись бледными губами, Оуэр отрицательно мотнул головой и перешел к сути:

— Я не стал говорить об этом при всех, однако случившееся с тобой и Катариной после произнесения молитвы священником-магом… это не может быть простым совпадением.

— О чем ты?

— Лидер Алых была права: чем больше в человеке тьмы и грехов, тем сильнее воздействие святой магии. Самыми худшим из возможных последствий является боль, пронзающая тело и душу. Подобное может происходить, если только сила молитвы соприкоснется с человеком, в душе которого живет совершенная тьма. Судя по слухам, гуляющим в мире, а также по увиденному нами — ты виновен в гибели множества человек.

Юноша резко остановился. Он догадался, к чему тот клонит.

«Если верить твоим словам, то моя душа целиком поглощена тьмой и грехами? Что ж, если взглянуть на мою жизнь, и в особенности на последние месяцы, число погибших от моей руки перевалило за сотню. — Задумавшись, он вспомнил еще об одной детали: — Запретные заклинания! Стража упрямо настаивала, что их использование нарушает законы мира и как следствие может привести к погружению в темноту. Совершение неестественных для человека действий приводит к плохому концу, как в поучительных детских сказках. Быть может, дело не только в грехах, но и в запретной магии?»

Вслух он сказал:

— Действие священной молитвы на меня и вправду небеспричинно, скрывать не стану. Допускаю, что совершенные мной тяжкие грехи могут сказываться таким образом. Уж прости, перечислять их тебе все равно не собираюсь, как и исповедаться перед церковью.

— Я не прошу от тебя чего-то подобного, а всего лишь хотел заострить внимание на том, что священные чары действуют на тебя сильнее и тому есть причины. А как насчет нее?

— Ты имеешь в виду Катарину, не правда ли? — совершенно спокойно осведомился юный маг. — По-твоему должна быть весомая причина столь сильному влиянию на нее.

— Верно, — кивнул Оуэр, спрятав руки за спиной.

— И что же ты от меня хочешь в данный момент? Чтобы я расспросил ее о прошлой жизни или чтобы заставил покаяться перед вами? Каких действий от меня ждешь? — спрашивал Реннет достаточно суровым и раздраженным тоном.

Колдун тихо выдохнул и положил ладонь на глаза.

— Я знал, что ты отреагируешь подобным образом, но все же считаю, стоит нам больше о ней разузнать. Ты не можешь быть уверен в том, что она не подосланный к нам шпион светлых или темных. Дело вовсе не в ее грехах. Тревожит больше всего то, что она тщательно их скрывает. Разумеется, ни ты и не я не гордимся своими проступками, однако…

— Однако я хочу, чтобы ты замолчал и больше не заговаривал об этом со мной, — резко перебил его маг. — Прошлое членов отряда является их сугубо личным делом. Каждому из нас есть что скрывать, в том числе и мне. Советую не лезть с расспросами к кому бы то ни было. Это мое последнее слово!

Развернувшись, Реннет зашагал вглубь острова, подальше от общества членов отряда. Хотя внешне он выглядел сдержанным, на деле все было иначе: он разозлился на колдуна и прочих тупиц, окружающих его.

«Оуэр, никогда бы не подумал, что ты окажешься таким. Считал тебя более благоразумным и мудрым. Оказывается — я ошибался».

Почему-то все имели обыкновение недооценивать юношу, принимая за маленького мальчика, и колдун не был исключением, не смотря на, казалось бы, искреннюю похвалу. Да, Реннет много не знал, во многом не разбирался, однако это не значило, что он не умел думать. Оуэр мог и не говорить ему о странном воздействии священной молитвы на мистика, потому как юноша и сам догадывался. Он уже сотни раз успел провернуть случившееся в голове и прийти к определенным выводам. Также, ему было прекрасно известно о попытке Кассандры заставить его понести наказание после инцидента с Дорсулом, уговорив Катарину присоединится. Но последняя отказалась, из-за чего они решили не действовать опрометчиво, оставив правосудие на другой раз. Реннет был бы худшим командиром, если бы не знал все о затевающихся внутри отряда делах. Без сомнений, сегодняшние намеки колдуна тоже не являлись желанием одного человека. Они действительно могли беспокоиться о возможном предательстве женщины-мистика, а может, просто хотели привнести в ряды Гончих разлад. Что ренегат знал наверняка, так это непричастность Валент и дьюрара Лангиниуса к заговору, хотя оба они догадывались о происходящем у него за спиной. Хищник-нелюдь скорее всего просто не желал встревать в человеческие разборки, а наемницу удерживала Клесс, хорошо осведомленная о проницательности Реннета.

«И как мне теперь-то быть? — неоднократно задавался вопросом юноша. — Стоит закрыть глаза на эти тайные движения, либо пресечь на корню? Не выльется ли это в крупные проблемы в дальнейшем? Каким бы сильным я не был и какими заклинаниями не обладал, в одиночку не выйдет воплотить план в жизнь. И Катарина… не стоит обманывать себя мыслью, что я отношусь к ней как к боевому товарищу и очередному члену отряда. Она нравится мне как обычный человек. Возможно по этой же причине я не желаю вникать в ее прошлое и пытаюсь идеализировать, но в результате все равно чувствую себя немного разочарованным».

Не в первый раз ренегат пожалел о том, что ввязался во все это. И еще, он испытывал лютую ненависть к человеку, убившему его прошлой осенью. Если бы не тот случай, он прекрасно доживал бы свою жизнь, даже если ей суждено было бы закончиться через год или два…

Хотя, кого он обманывал. С его инстинктом самосохранения, Реннет в конечном счете сам забрался бы на Небесные Сферы к Бессмертным за вопросами, когда зазвучали бы первые отзвуки Конфликта.

 

Глава 29 Вести и покинувшая отряд

Лето предъявило свои права на господство над Континентом. По крайней мере, так должно было быть. Обычно бурные и многодневные дожди в этом году длились недолго, что было лишь на руку путешественникам и странствующим торговцам. Да и магам, на данный момент живущим из сражения к сражению, проливающаяся с небес вода доставляла неудобства. Только деревенских жителей и фермеров беспокоила подобная неожиданность. Их посевам могло не хватить влаги, из-за чего урожай угрожал быть скудным.

Катарина уже который день ни с кем не разговаривала. Она отвечала, когда ее спрашивали, но сама ничем не интересовалась. Причиной тому отчасти служила история с магами-священниками. Боль, сильнее которой ей никогда раньше не приходилось чувствовать, и унизительная слабость. Первый раз, после того как мистик ушла из Армии Ночи, ей показали, какая она на самом деле и что из себя представляет. Все это видели, многие успели построить догадки. Теперь они смотрели на нее иначе, хотя пытались скрывать всеми силами.

«Почему я страшусь того, что они скажут, когда узнают правду? Почему я начала презирать себя настоящую? И почему прошлая я все еще продолжает цепляться за свое существование? — задавалась она вопросами».

Возможно, что маскируясь под фальшивыми эмоциями и играя роль полноценного члена отряда Гончих, Катарина начала чувствовать некоторую привязанность к ним. Почему спрашивается? Наверное из-за того что она не одна такая. Все собравшиеся в эту небольшую группу из девяти человек, ведомую мальчишкой-ренегатом, хранили в себе схожие проблемы. Некоторые отвергались обществом, а другие сами отвергали принадлежность к ней.

Кассандра, Оуэр, Фланвол, Кром, Валентсия — все они одиночки, по собственной воле или по приказу судьбы ступившие на этот путь. И многие из них скрывали лица под масками, ненастоящими эмоциями и характерами. Вполне возможно, они могли разглядеть маски друг друга, однако делали вид, что все нормально. Даже союзники в лице Ливады и Сазеля не исключение. Иногда она думала: «А не специально ли собрал их вместе тот единственный, кто не носил маску?»

И сегодня, наконец, Катарина решила рассказать все ему — Реннету. Она хотела рассказать о тайне, которую до сих пор знал лишь один человек из отряда — шпион и маг Ладан. Наверное, он и дальше мог бы скрывать истину, так как считал, что ренегату лучше не знать об этом. Но мистик прекрасно понимала: подобное не может продолжаться вечно. Недосказанность между ней и Реннетом должна навсегда исчезнуть, ведь она уже выбрала его.

Стоял поздний вечер. Совсем недавно отряд разбил лагерь для ночлега. Если они будут передвигаться с той же скоростью, то через неделю достигнут Южной линии противостояния, где светлые и темные ежедневно устраивали магические стычки. Гончие могли бы прибыть туда гораздо раньше, если бы не неожиданная атака, после которой им пришлось сворачивать с намеченного маршрута и восстанавливать силы.

Она плотнее запахнула одежду, ибо холодный ветер, разгуливающий в этой местности и гоняющий облака с севера на юг, был довольно неприятным. Зато небольшая прогулка позволила Катарине остудить раскаленные мысли и собраться для предстоящего разговора. Не то чтобы женщина ощущала неуверенность, а скорее пыталась взвесить все «за» и «против» подобной затеи. Как упоминал Ладан, реакция юного мага могла оказаться далеко неоднозначной.

Хотя численность отряда резко уменьшилась после недавнего происшествия, найти кого-то конкретного в лагере оказалось непросто. Здесь не придерживались правил патрулей, собирающихся всегда в одном месте, поэтому каждый располагался там, где хотел. Дозорных это не касалось, разумеется. Женщина дважды расспрашивала у праздношатающихся вокруг магов о местонахождении Реннета, но внятного ответа так и не получила.

— Чувствуется, что здесь мальчишку никто за командира не считает. Они даже не знают, где он сейчас, — пробормотала она слегка раздраженно. В конечном счете, мистик направилась к костру, укрытому со всех сторон плотным шатром, предназначенным уберечь огонь от ветра и возможных вражеских патрулей.

— Кто-нибудь в курсе, где сейчас находится Ренегат? — спросила она, войдя под навес.

На ее вопрос обернулась Сула — женщина лет сорока, числившаяся в рядах Алого Дождя. Как оказалось, среди боевых магов чрезвычайно мало тех, кто владеет навыками готовки и потому за ужин всегда отвечала она.

— Ты имеешь в виду мальчишку? — слегка удивленным тоном переспросила женщина, высыпая в котел крупу.

— Да, мне надо поговорить с ним об очень важном деле, — заявила Катарина.

Сула помедлила с ответом, чуть нахмурившись. Глядя на ее выражение лица можно было с уверенностью сказать, что-то случилось. Однако, прежде чем мистик успела спросить…

— Его нет, — коротко произнесла женщина и снова сосредоточила внимание на котелке.

Катарина даже растерялась на мгновение.

«В каком смысле нет? Где же он тогда? Почему никто вокруг ничего не знает?» — проносились в ее голове мысли с быстротой молнии.

— Сразу, едва отряд остановился на ночлег, пришли мужчина с женщиной. Судя по всему, они местные жители из поселения недалеко отсюда. Не представляю, откуда эта парочка прознала о нас, но они потребовали срочной встречи с лидером Гончих, — говорила Сула стоя к ней спиной и продолжая помешивать булькающую массу в котелке. — Быть может, они были что-то вроде информаторов Ренегата, хотя наверняка сказать не берусь, с виду обычная семейная пара. Дозор не хотел их пропускать и даже собирался задержать, но в дело вмешался сам мальчишка. После короткого разговора они все вместе покинули лагерь. Больше я ничего не знаю.

— Что, что вообще здесь происходит? И никому не показалось это странным? — мрачно осведомилась Катарина, спустя несколько минут собрав всех Гончих.

Мистик не могла поверить в происходящее. Командир отряда пропал, а никто даже с места не сдвинулся, словно его вовсе не существовало!

Кассандра посмотрела на нее, а затем убрала светлую челку со лба и сухо сказала:

— С чего это нам следить за ним? Небось, не ребенок малолетний, не пропадет. Сам вернется, когда посчитает нужным. Нам никаких приказов не поступало, поэтому мы остаемся здесь. И кстати, если говорить о странностях, он сам в этом отношении стоит на первом месте!

Остальные придерживались того же мнения и в каком-то смысле были правы. Юный маг никому из них не был другом.

— И угораздило же этому проклятому Реннету исчезнуть именно тогда, когда я надумала с ним поговорить! — со злостью произнесла женщина.

Однако, располагаться и ждать ужина она не стала, направившись прямо к дозорным. У них мистик выяснила, что Реннет и двое — незнакомая женщина лет тридцати и примерно того же возраста мужчина отбыли на лошадях в сторону холмистой гряды. По данным разведывательной группы, там и располагался пастуший поселок. Здешние места считались превосходными пастбищами.

На короткий миг у Катарины возникла мысль отправиться туда, однако она выбросила его из головы, потому что даже звучало подобное слишком глупо.

И все же, мистик встревожилась. До сих пор он ни разу не покидал отряд, не поддерживал связь с кем-либо, сосредоточившись только на выполнении задуманного плана. Вместо того чтобы вернуться в лагерь, она осталась ждать, поглядывая в сторону вышеозначенных холмов. Честно говоря, она сама не могла назвать точную причину собственных поступков. На душе у нее было как-то неспокойно. Юноша мог выкинуть что угодно вплоть до ухода из отряда, и мистик знала об этом. К тому же, в последнее время атмосфера среди Гончих стояла напряженной, будто готова взорваться в любой момент.

«Надеюсь, он не решил все бросить и начать действовать в одиночку?»

Ожидание затянулось допоздна. Большая луна уже успела подняться над головой, а Драгоценный Сапфир едва-едва показался. Первая находилась на стадии убывания, а второй только начал расти, так что его синее мерцание с трудом можно было отыскать среди бесчисленных звезд, рассыпанных по небосводу. Среди звуков ночной природы мистик сразу различила далекий топот лошадиных копыт и даже определила, что это одинокий всадник.

Уже дрожащая от нетерпения Катарина встрепенулась и вгляделась в темноту. Послышались голоса дозорных, и скоро к ним добавился едва слышимый голос юного мага. О чем именно говорилось, девушка не смогла расслышать, потому что лошадь все время раздраженно фыркала и била копытом землю.

Спустя минуту Реннет верхом на лошади вышел прямо к ней и тут же остановился.

— Реннет? — произнесла мистик, силясь разглядеть лицо всадника в темноте, чтобы окончательно удостоверится в том, что это именно он.

— Да, всего лишь я, — послышалось в ответ. Его голос был спокоен, как и всегда, но в то же время звучал слишком тихо и надтреснуто.

Не сказав больше ничего, юноша спустился с лошади, держась за седло. Опять-таки, Катарина почувствовала, словно с ним что-то не так. Она подошла ближе и увиденное заставило ее встревоженно выдохнуть.

— Не нужно было… — начал Реннет, но запнувшись, замолчал.

Катарина глазам своим не верила: юноша выглядел так, будто прошел все виды пыток, применяемые обычно темными, если под рукой не оказывалось мистика, способного безболезненно вытащить из человеческого разума информацию. Даже света луны оказалось достаточно, чтобы заметить бледное лицо и потухшие глаза, словно у трупа, а также засохшую на губах струйку крови. Руки и ноги едва слушались юношу, он весь выглядел совершенно обессиленным.

— Что произошло? — уставилась на него Катарина. Прошло всего пара часов с того момента, как он покинул лагерь. Что должно было случится, чтобы довести человека до «такого» состояния. Ей в голову даже пришла безумная мысль, а не пьян ли он случаем, потому что едва волочил ноги?

— Н-ничего… — так же тихо ответил юноша и попытался пройти мимо нее, ведя под уздцы животное. Но ничего не получилось, он споткнулся буквально на ровном месте и рухнул на землю, едва успев выставить перед собой руки, чтобы не удариться лицом. Он тяжело дышал и немного помедлил, прежде чем подняться на ноги.

Мистик отобрала у него поводья, твердо сказав:

— Я помогу.

Юноша не стал сопротивляться, а лошадь облегченно фыркнула, оказавшись в руках Катарины.

— Она всю дорогу вела себя раздраженно и пыталась сбросить меня с седла, — вымученно усмехнулся Реннет, когда женщина вернулась, привязав скакуна к ближайшему дереву. — Не стоит тебе беспокоиться, со мной все будет в порядке, — уверил он, заметив на себя ее укоряющий взгляд. — Хотя… вынужден просить о небольшой помощи. Нежелательно отряду видеть меня в нынешнем состоянии.

Разговаривал юноша членораздельно, хоть и несколько медленно, совсем не похоже на нетрезвого человека. Удивляло и то, что он попросил у кого-то помощи, хотя никогда раньше этого не делал. Как объяснить дрожь и ужасный внешний вид — большой вопрос. Женщина не знала, что и думать, поэтому решилась спросить напрямую:

— Может, все-таки скажешь, как ты довел себя до подобного состояния? — она обхватила его за пояс и поднырнула под правую руку, положив ее на плечи, а затем двинулась вперед, по направлению к лагерю.

— Думаю, лучше не стоит, — ответил Реннет после долгого молчания. — Жаль, что ты видишь меня таким, — добавил он после.

«Он явно что-то скрывает, но что именно? Должна ли я настаивать на том, чтобы узнать все? И расскажет ли он сам, если сделаю так? В конце концов, он редко объясняет поступки, не касающиеся напрямую цели нашего отряда, предпочитая умалчивать», — думала мистик.

Юноша словно прочел ее мысли. Искоса взглянув на нее, он сказал:

— Я расскажу, если будешь настаивать, но честно, мне не хотелось бы этого делать. И не пойми неправильно, просто я считаю, что содеянное мной заслуживает вечного забвения.

— Хорошо, поняла тебя, мальчишка, — спокойно ответила Катарина, все еще не представляя, о чем речь. — Значит, сделаем вид, будто ничего не произошло, — добавила она, попытавшись пожать плечами, правда последнее у нее не вышло из-за самого ренегата.

Он кивнул с признательностью и не стал больше развивать тему. Так, совершенно молча они добрались до практически заснувшего лагеря. Юноша выбрал местечко немного в стороне от расположившихся членов отряда и тяжело опустился на землю. Совершенно очевидно, что каждый шаг давался ему с огромным трудом.

— Я хотела поговорить с тобой кое-о-чем, — начала Катарина, однако тот внезапно остановил ее усталым жестом.

— Прости, сейчас я не соображаю. Давай в другой раз как-нибудь? — предложил Реннет.

Женщина замолчала, не предвидя такого поворота, хотя и без того было ясно, что юноша чувствует себя не лучшим образом. И все же, она готовилась к этому разговору, даже прождала его немало времени, оставшись без ужина.

— Ладно, — коротко кивнула она и, пожелав хороших снов, оставила мальчишку одного. Пусть внешне она оставалась спокойной, внутри почему-то все кипело. Нет, она не злилась на Реннета, прекрасно понимая его положение. Тем не менее, возможно, первый раз за последний месяц, ее посетило настоящее чувство безысходности и бесполезности. Она усомнилась в собственных действиях и лжи.

Реннет прекрасно осознавал, что его слова задели Катарину, но в тот момент ничего с собой поделать не мог. Еще немного — и он попросту уснет или потеряет сознание. Про себя он обещал извиниться перед ней утром и специально найти время, чтобы поговорить.

Но утро поменяло планы, заставив привычные однообразные будни раствориться в новых заботах.

Погода выдалась пасмурной и слишком холодной для начала лета. Пронизывающий ветер набрасывался частыми порывами, заставляя вздрагивать и плотнее кутаться в дорожные плащи. И естественно, сон в такую скверную погоду нельзя назвать добрым.

Поднявшись, Реннет чувствовал во всем теле ломоту и раздавленность, будто по нему проехался табун диких лошадей. Конечно, виной тому была не только погода, но и вчерашний инцидент. Все равно, юноша предпочел бы проснуться под лучами теплого солнца. Он любил хмурую погоду, но относительно спокойную и безветренную.

Их завтрак, как вчера и позавчера, состоял из холодного вяленого мяса, пшеничной лепешки и козьего сыра. Последнее Реннет терпеть не мог, но глотал через силу, стараясь не обращать внимания на странный запах. Сейчас они находились в пути, никто не имел права жаловаться и требовать еду по своим предпочтениям, даже он. Сыр неплохо усваивался организмом и обеспечивал тело энергией — большего от него не требовалось. Но все же, как сильно мечтал он сесть за нормальный стол и насладиться любимыми блюдами в меру вместимости собственного желудка…

От сладостных мыслей его вырвал прибывший в лагерь гонец. Судя по всему, у него имелась важная информация для отряда охотников. Запив свой завтрак водой, Ренегат поднялся на ноги.

Сеть информаторов и агентов, созданная Призраком с недавних пор, имела довольно сложную структурную организацию. Без сомнений, юноша запутался бы, попробовав понять все это. В итоге он запомнил лишь ключевые моменты.

Эта сеть была довольно обширной и охватывала не только Империю, но и соседние государства. Численность задействованных людей не знал даже Реннет, но в основном это были обычные горожане и торговцы, в редких случаях маги. И, разумеется, мало кто знал друг друга в лицо, кроме нескольких, что поддерживали связь между Гончими и Призраком. Чаще всего информация в виде слухов отсылалась с торговцами, направляющимися в нужный город или селение, причем иногда последние и сами не ведали, что участвуют в рассылке. Они слышали «свежую новость», старательно приукрашенную для лучшего усвоения, а потом сообщали ее в том самом месте, где планировалось. Эту новость получал второй агент и, не подвергаясь риску, мог передать по цепочке дальше, кому-то другому. Таким образом, в большинстве случаев, самим сборщикам информации не было нужды куда-либо ехать.

Конечно же, подобный способ передачи сведений не назовешь надежным. Иногда случались задержки по времени, когда информация приходила к получателю с опозданием на несколько дней. Однако отправлять сообщения, не представляющие особой ценности, он подходил идеально. Самое главное то, что никто не подвергался риску. Для более важных сведений и так называемых «быстрых сообщений», Призрак задействовал свою сеть доверенных лиц, и использовалась она только в крайних случаях.

Как раз сегодня он и был. Гонец прибыл из ближайшего города с важными новостями. Стоит заметить, что всадник не имел отношения к тайной сети агентов, а был заранее оставлен отрядом в городе, чтобы дождаться необходимых сведений.

Реннет принял из рук письмо, запечатанное в специальном футляре для свитков, и приступил к чтению. Гончие и члены союзных отрядов тем временем собирались вокруг.

— Итак, на повестке дня у нас несколько новостей, — сообщил Ренегат, когда с изучением письма было покончено. — Призрак описывает текущую обстановку на северных и южных военных границах светлых. В целом, ситуация на севере остается стабильной, кроме нескольких точек, где темные прорвали-таки защиту и захватили два города. Думаю, — он усмехнулся, — боевые маги не успели достаточно быстро среагировать на замену уничтоженного нами отряда преступников. Уход Гелиоса не остался без последствий. На юге же дела еще сквернее. Отдельные мелкие группировки Армии Ночи без конца ослабляют оборонные патрули Светлого Ордена. Наверное, готовятся прорваться к порту. Дело осложняют также и обычные горожане, все чаще и чаще восстающие против магов в собственных городах.

Он перечислил название нескольких мелких городов, где местное население не пожелало мириться с повышенной властью магов. В одном из них даже пошли на открытое столкновение, благодаря поддержке городской стражи.

— Происходящее все больше говорит о том, что война приближается к своему пику, — заметил он.

— А я уж подумала было, что этот самый «пик» уже наступил, — буркнула Валент, поглаживая металлическое острие складного копья. На ее слова юноша незамедлительно ответил:

— Ошибаешься, виденное нами до сегодняшнего момента всего-навсего толчки, а землетрясение только начинается. Империя и боевые маги поддерживают относительный порядок в своих владениях, но как сами могли понять из этих новостей — первые искры уже вспыхнули. Люди поистине глупые создания, раз решили предъявить права на власть в такое нелегкое время…

Оуэр подтвердил:

— Да, в этом с тобой полностью соглашаюсь. Понимаю, что горожанам тоже хочется освободиться от чужого влияния, однако выбрали они для этого самый неподходящий момент. Начнется настоящий хаос и безумие. Все начнут кидаться друг на друга, сильные потеряют контроль. Непомерно возрастет уровень жестокости и насилия, прольются реки крови и слез, будет сломано великое множество судеб. Война — самое ужасное, что может произойти с людьми, ведь само их мышление начинает меняться, причем далеко не в лучшую сторону.

Юноша сделал глубокий вдох.

— И, тем не менее, человеческое мышление таково, что без конфликтов долго мы прожить не сможем. — Он скривил губы в улыбке, наблюдая за тем, как все мрачнеют на глазах. — Ладно, плевать на чужое мышление! Главная новость на сегодня — это точное местонахождение преследуемой нами цели.

Он тут же разложил перед собой карту Южных земель Араннской Империи и, ткнув пальцем в одну точку, сказал:

— Вот это место, прямо между городами Ютан и Стиш. Сейчас там проходит передовая линия боевых магов, поэтому придется добираться с осторожностью.

— Ну, полагаю, это вполне возможно для нас, если проскочим прямо отсюда, а потом пройдем насквозь через этот лес, — вела по карте Ливада. Она родилась в семье магов, служащих на охране границ Империи, а ее дед и вовсе был участником Светоносной Войны, поэтому разбиралась в слабых местах патрулей и дозоров лучше самого Реннета. — В лесу нас труднее заметить, когда мы сами почувствуем противника издалека. И от твоих способностей бывает большая польза, — съязвила глава Алого Дождя.

«Лишь благодаря мне вы до сих пор живы!» — заметил про себя Реннет.

— Мне тоже кажется этот маршрут наиболее удобным, — кивнул Фланвол, склонившись над картой.

— Значит, на том и решили, — произнес ренегат, а потом уже добавил: — Кстати, недалеко от указанной вами точки Призрак обещал встретиться с нами. В таком сложном деле без хорошего лекаря нам не обойтись. Чувствую, придется ему много ожогов лечить.

Собирались в ускоренном темпе. Такой шанс нельзя было упускать. Никто не мог сказать, сколько времени их цель задержится на одном месте и не вмешается ли кто-то еще.

«Все это действительно стало похожим на охоту, — думал Реннет, готовясь отправляться. — Интересно, а Гончие прошлого тоже действовали подобным образом? Настоящие охотники на магов… Впрочем, никто из нас не собирается потратить всю свою жизнь на такого рода развлечение. Видать, те были фанатиками своего ремесла, но все равно их уничтожили. На это хватило нескольких сотен магов».

Он еще долго размышлял о печальной истории Черных Гончих. Их предали собственные создатели, навсегда отправив в пучины забвения. Они старались ради Империи и живущих в ней людей, пачкали руки в крови и навлекали на себя ненависть тысяч человек, но в конечном счете не получили ничего. Неизвестны даже их имена, кроме нескольких, упомянутых в тайных документах светлых. Реннет не желал такой судьбы и отчасти по этой причине отрекся от собственного клана. В их руках он стал бы оружием, холодным и смертоносным, а потом его бы просто убили, чтобы не марать белоснежные одежды чужой темнотой и ненавистью.

— Хех, даже смешно становится. Меня недооценили, сильно недооценили, — прошептал юноша еле слышно.

— Командир! — разнесся по лагерю громкий мужской голос, принадлежащий одному из дозорных магов. Он со всех ног бежал к Реннету, а вслед за ним мчались Фланвол и наемница Валент. При виде этой картины юноша успел припомнить, что уже имел счастье наблюдать такое. Ничем хорошим оно не заканчивалось для отряда.

— Что еще? — хмуро поинтересовался он у них. — Все уже должны быть готовы к пути!

— Чародейка земли… она ушла! — выдохнул дозорный.

— В каком смысле? Что за чародейка? Объясни подробней, я не мистик и мысли читать не умею!

— Несколько минут назад Кассандра покинула лагерь верхом на лошади. Сказала, что вы отправили ее по важному поручению. Нам показалось странным все это, и когда было объявлено о том, что отряд уходит, я принял решение доложить о случившемся Мастеру Фланволу! — сбивчиво, но зато на одном дыхании рассказал маг.

— Я же сказал, что не слышал о каком-либо поручении, — тревожно вставил слово стрелок.

— Потому что его не было, — уже гораздо тише произнес Реннет. Запустив пальцы в путающиеся волосы, он с силой дернул, чтобы привести мысли в порядок и разобраться с разгоревшимся представлением. «Ушла, значит? Но по какой причине она так поступила? Ничего и никому не сказав… слишком странно. Надеюсь, этот колдун не сглазил нас, уже в который раз, будь он трижды проклят!»

Дело в том, что стоило Оуэру вслух выразить какие-то сомнения, они обязательно оправдывались на деле.

— Если прошло немного времени, далеко уехать она не успела. Лошадь, на которой Кассандра поехала, принадлежала утреннему гонцу, так что порядком устала. Возможно, удастся найти ее по магии? — предложил Фланвол.

— Ты меня сейчас оскорбил! — включилась вдруг Валент, говоря голосом Клесс. — Я могу учуять ее за несколько километров, если приму истинный облик. Однако нам все равно неизвестны причины ее поступка, что весьма скверно.

Реннет не имел ни малейшего представления о причине столь странного поступка. Даже будь Кассандра шпионом или предателем, поступила бы умнее, покинув отряд ночью. Так у нее осталось бы дополнительные несколько часов. Юноша максимально обострил свои чувства, пытаясь найти знакомый источник магии в пределах досягаемости.

— Вот и спросим у нее подробности, когда нагоним, — сурово объявил он спустя некоторое время, накидывая на голову капюшон. — Фланвол остается за старшего! Клесс, ты пойдешь по ее следу. Мое чутье не смогло обнаружить следы ее магии. Также, со мной отправятся Оцист и пара-тройка магов Остролиста!

Приказы сыпались один за другим, словно юноша давал их совершенно не думая. Под конец он взглянул на дозорного и потребовал:

— Отведешь нас к тому месту, где вы видели чародейку в последний раз!

Оставшимся в лагере магам Реннет дал распоряжение оставаться на месте и ждать новостей. Он планировал для начала поболтать с чародейкой и выяснить что случилось. В такие моменты важно оставаться хладнокровным, не принимая поспешных решений.

Как и велено, маг-дозорный указал им направление, по которой ускакала Кассандра. К тому времени с пятерки лошадей сняли сумки с провизией, освободив от лишнего груза.

Пока Реннет и остальные четверо устраивались в седлах, Валент успела уйти далеко вперед, перевоплотившись в громадную гиену с черной шерстью и светло-серыми пятнышками на боках, следуя за четким запахом преследуемой цели. Слишком близко к ней всадники подойти не могли, лошади быстро начинали фыркать, дергаться и вставать на дыбы. Даже обученные к сражениям животные были не в силах подавить инстинкты, приказывающие им бежать как можно дальше от оборотня.

Командующий представитель Остролиста, трое его подчиненных и Ренегат старательно придерживались дистанции в две сотни метров. Благо на пути не попадалось лесов и рощ, так что Клесс из виду они не теряли. Любой, кто увидел бы их со стороны, наверняка бы подумал, что бравые всадники устроили охоту на жуткого монстра в облике волка.

— Мне не очень нравится наше положение, — заявил один из магов. Его звали Шаст, и был он смуглокожим черноволосым уроженцем юга. Реннету с большим трудом удалось запомнить имена всех членов отряда, хотя сам он считал это абсолютно пустой и бесполезной тратой времени. — Дальше начнут попадаться селения и деревни, — продолжил он, — не хотелось бы привлекать внимание местных жителей. Она слишком заметна. Светлые быстро узнают, где мы ошиваемся.

Реннет думал об этом.

— Как только почувствую ауру Кассандры, Пожирательница вернется назад. Будем надеяться, что эта женщина не выкинет ничего, что могло бы сбить со следа мое чутье.

Маги кивнули, соглашаясь с ним. Впрочем, иного им все равно не оставалось.

К счастью, удача сегодня была на стороне юноши. Фланвол оказался прав в своих догадках, спустя около получаса с начала погони ренегат заметил знакомый источник магии впереди. Просигналив мчавшейся впереди Клесс, он отправил ее обратно в лагерь, как и планировалось. А сами они тем временем ускорили скакунов, переходя из рыси в стремительный галоп.

— И все-таки, не получилось, — произнесла Кассандра, когда ее со всех сторон окружили четыре всадника, заставляя лошадь остановится.

Стоит отметить, едва заметив за собой погоню, чародейка сама замедлилась и прекратила дальнейшие попытки убежать. Просто в этом уже не было смысла.

— К чему все это? — спросил Реннет, не торопясь слезать с лошади.

— А я разве обязана отвечать тебе, мальчишка? Не думай, что я сдалась. Тебе придется попотеть, чтобы убить меня, а уж о твоих товарищах я точно позабочусь, — смерила она его взглядом, в котором читался явный вызов и бесстрашие.

— Хм, — юноша усмехнулся и отпустил голову. — Скажу тебе больше, Кассандра, ты вполне способна сейчас меня убить. Запретная магия не будет подчиняться мне еще пару-тройку дней, а без нее, боюсь, твою совершенную защиту мне не пробить, — пусть он и признавался во всеуслышание о собственной слабости, уверенности в голосе ничуть не убавилось. — Однако я не желаю сражаться с тобой, потому предлагаю поговорить. У меня всего один вопрос: зачем?

Женщина презрительно фыркнула, слушая его заявление о том, что запретные заклинания не смогут быть задействованы. Она не настолько глупа, чтобы провести ее подобного рода уловками. И даже если он говорил правду, у парня наверняка имелся в запасе какой-нибудь фокус. Ведь он не утверждал, что даст себя убить, а всего лишь упомянул ее защиту.

— Поболтать хочешь? Что же случится, если я соглашусь говорить и ты узнаешь причину моего ухода? Желаешь убедиться, не шпион ли я, прежде чем уничтожить?

Реннет внимательно посмотрел на нее, а затем внезапно приказал остальным отойти в сторону. Те выполнили приказ, а юноша все это время не сводил с нее взгляда. Выражение его лица оставалось до ужаса спокойным, что откровенно раздражало чародейку, приготовившуюся творить первое заклинание.

— Те города, в которых вспыхнули восстания против магов? — вдруг прямо спросил у нее юноша.

Кассандра явно не была готова к такому. Она растерялась и потеряла всю концентрацию. «Как ты узнал?» — говорило выражение ее лица.

— Просто предположение, — как ни в чем ни бывало отозвался ренегат в ответ на ее реакцию. — Все произошло сразу после того как прибыла свежая информация, а значит между этим и твоим поступком может существовать связь. О подобной версии я еще в лагере подумал, хотя не был уверен до конца. К тому же, учитывая направление, по которому ты ускакала, можно сделать определенный вывод. Именно в городах, что лежать сейчас впереди, говорилось в отчете. Уж прости, но в твое предательство я не верил с самого начала.

— Тогда, может, расскажешь обо всем остальным? Наверное, тебе и причины моего стремления туда известны? — резко заговорила Кассандра. Отошедшие в сторону четверо магов прямо-таки вцепились в чародейку взглядом, ожидая какой-нибудь неожиданности с ее стороны.

— Нет, — улыбнулся Реннет, — потому и спрашиваю тебя прямо. Я являюсь лидером и создателем Черных Гончих, однако на деле мы все равны. У меня и в мыслях не было заставлять тебя подчиняться силой. Я лишь управляю отрядом, а не владею им. Однако хочу, чтобы ты понимала, необходима веская причина, чтобы вот так неожиданно покинуть отряд. В свое время ты дала согласие, неужели твое слово так дешево стоит?

Светловолосая чародейка скрипнула зубами от злости, выдержала довольно длинную паузу, а потом с тихой яростью в голосе ответила:

— Я скажу, хотя тебе все равно не понять. В том городе, где осмелились вступить в сражение с боевыми магами Светлого Ордена, находится мой дом!

— В таком случае, зачем тебе соваться туда сейчас? Обычные люди не смогут совладать с магами. Все подобные выходки будут пресекаться светлыми быстро и жестко. Так будет, пока люди сами не начнут объединяться между собой.

Кассандра продолжала сверлить юношу гневным взглядом. С лошади она спустилась еще когда надумала сражаться с преследователями, и теперь смотрела на ренегата снизу верх.

— Я родилась в самой простой семье самых обычных людей. Если до тебя по-прежнему не доходит, то выражаюсь понятней: мои родители не маги!

Реннет мгновенно изменился в лице.

— О… я не знал, — улыбнулся почему-то он. — Теперь мне многое стало понятно.

«Не представляю, что тебе там понятно, однако не уверена, что подобные тебе вообще способны воспринимать чувства других!» — подумала про себя Кассандра, воздержавшись произносить это вслух.

— Узнал, что хотел? Тогда сражайся или проваливай с дороги, сопляк! — повысила она голос, чтобы услышали все.

Но Реннет, казалось, не слышал ее вовсе. Опустив голову, он усиленно размышлял о чем-то. Его невразумительное бормотание донеслось до ушей женщины.

— Оцист, — обратился вдруг юноша к магу Остролиста, — возвращайся в лагерь и собери тех, кто умеет ездить верхом, включая Фланвола и колдуна. Передай им, чтобы догоняли нас. Остальные же под командованием Крома направляются к месту встречи с Призраком и ждут нас там. Мы постараемся не задерживаться надолго.

Подъехав к нему на лошади, он указал направления, по которым стоит следовать первой группе. Также он передал всякие мелкие распоряжения мечнику, как командиру. Кассандра молча наблюдала за его действиями. Она не могла понять, что затевает мальчишка.

— Все будет сделано! — кивнул маг и припустил лошадь вскачь, держа направление в сторону лагеря. Товарищи Оциста остались, в свою очередь, получив необходимые указания непосредственно от него самого.

— Думаю, мы можем двигаться вперед, хотя нет нужды загонять лошадей, — произнес Ренегат, поворачивая в том направлении, в котором до сих пор двигалась чародейка. — Остальные нас быстро догонят.

— Что это было? — осторожно поинтересовалась Кассандра, снова забравшись в седло.

— Разве не ясно? Вызвал на помощь некоторых членов отряда.

— А… а как же Цель? Гелиос? Мы ведь можем опоздать минимум на два дня? — спросила она, пытаясь найти логику в поступках юноши.

На что Реннет без раздумий ответил:

— Знаешь, если бы мне дали возможность спасти родителей и любимых, ценой существования целого мира и его миллионного населения, то я определенно воспользовался бы ею.

 

Глава 30 Люди и маги

«И все-таки он ужасен», — подумала Кассандра, когда Ренегат добавил к сказанному ранее, что сейчас им представилась возможность насолить ордену Светлых, таким образом «отблагодарив» их за прошлое поражение. Создавалось впечатление, будто слова о спасении близких ценой мира на самом деле были сказаны в шутку. Поверить в такое нетрудно, если учитывать все, что юноша до сих пор успел натворить. Но чародейка знала, он не шутил. Она прочла правду в карих глазах мага, обычно бесстрастных и холодных.

«А ведь я полагала, что хорошо изучила его, однако выкинув подобное, он лишил меня уверенности в этом. — Кассандра взглянула на юного мага-ренегата, чуть ли не с безмятежным лицом едущего слева от нее. — О чем же он думает? Какие мысли посещают его голову? И каков он, настоящий Реннет?»

Вдруг он оглянулся на нее и сказал, хмуря брови:

— Мне не очень по нраву, когда вот так вот смотрят, словно хотят прочесть мои мысли? Или дело не в этом? Может, я тебе понравился? — выражение его лица тут же сменился на ужас. — Прости, мне конечно нравятся взрослые девушки, но не до такой же степени!

Кассандра ничуть не смутилась, лишь скривив губы в сардонической улыбке.

— Я сейчас думала кое о чем. Если ты такой сейчас, то каким был в детстве? Неужели это хладнокровие и жестокость появились еще тогда? Что должно произойти, чтобы…

— Осуждаешь, значит, — хмыкнул юноша. — Хотя, ты старше меня и возможно понимаешь жизнь лучше, чтобы судить других, — пожал плечами он.

— Ого! Ты действительно считаешь, что я мудрее и знаю о жизни больше? — не смога скрыть удивления чародейка. До сегодняшнего дня она ни разу не слышала, как Реннет хвалит чьи-то личные качества, а не боевые способности.

— Нет конечно, — ответил тот вдруг, — у каждого своя жизнь, свой опыт, знания и проблемы, поэтому говорить, что кто-то другой знает больше о жизни, просто нет смысла. — После краткой паузы он добавил: — Спрашиваешь, когда я стал таким? Постепенно. И рад бы сказать, что это жизнь сделала меня хладнокровным и беспринципным типом, но то неправда. Каждый шаг я выбирал сам, осмысленно и обдуманно. Говоря иначе, я сам себя создавал таким, каким ты меня видишь сейчас.

Она не ожидала такого откровенного ответа от него, потому промолчала, даже не зная, что сказать.

— Наверное, началось это еще в глубоком детстве, до вступления в ряды боевых магов Белого Пламени. — Заметив удивленное выражение женщины-мага, он усмехнулся и уточнил: — Не волнуйся, тогда я был вполне нормальным, не убивал людей десятками за раз.

— Хм, я подобного не говорила…

— Ага, зато так живо представила, что я аж кожей почувствовал. Ну, если серьезно, всему виной мой особенный талант, видеть в людях худшие их качества. Он присутствовал уже в то время, отдаляя от меня сверстников и товарищей. С годами этот талант лишь развивался. Когда начал обучение в светлом клане, все повторялось: стоило посмотреть на кого-нибудь, неосознанно начинал оценивать его. С такими взглядами друзей не завести, и не хотелось в общем-то, — улыбнулся он. — А после Гильдия Теней, откуда никто не смог бы вернутся прежним. Там я впервые убил человека. Семнадцать лет, не так много, если вдуматься.

— Убийство в семнадцатилетнем возрасте? — невольно переспросила Кассандра. — Не удивилась бы, случись подобное сейчас, во время войны, однако на тот момент она не успела начаться. — И кем он был, тот, кого ты убил?

— Моим товарищем, если можно так выразиться.

Женщина молчала некоторое время, уставившись на дергающиеся уши лошади, словно животное пыталось согнать насекомых-кровососов. На самом деле никаких насекомых не было, хотя подходил к концу первый месяц лета. В последние дни становилось холоднее и холоднее. Даже голоса птиц слышались все реже и реже.

— Обыкновенно ты ничего о себе не рассказываешь, почему сейчас решил? — спросила она у него.

Юноша чуть откинулся назад, насколько позволяло седло, и посмотрел в небо.

— Ты же хотела знать, разве нет?

— Возможно, хотя некоторые вопросы были скорее риторическими, так как я сомневалась, что получу на них ответ.

— Ну, и каково сейчас твое мнение обо мне? — прямо спросил тот.

— Ровно такое же, каким было раньше.

— Вот и правильно, потому что только такой я сможет остановить войну, — восторженно усмехнулся Реннет, но глаза его остались пугающе серьезными. — Касаемо снаряжения половины отряда в помощь твоему родному городу… Тут дело не только в ценности близких и эгоизме, хотя от своих слов я по-прежнему не отказываюсь. Решать личные проблемы Гончих силой отряда я не собираюсь. Просто сейчас нам непозволительно терять твои способности. Иначе в битве против Гелиоса остальные не выживут. Считай это трезвым расчетом с каплей принципиальности.

«Ничего не скажешь, тут есть над чем поразмыслить, — думала чародейка. — Он ведет себя разумнее многих, более зрелых магов. Не боится запятнать свое имя кровью, прекрасно понимая, что за это его может ожидать в будущем. Наверное, с большой натяжкой можно признать, что он ужасен и справедлив. Но если присмотреться внимательней, то видишь душу ребенка. Вряд ли остальные это замечают, кроме разве что, одного человека…»

— Раз уж ты прямо рассказал о себе, отвечая на мои вопросы, я тоже считаю должной кое-что сказать. Это касается моих родителей, — добавила она.

Реннет бросил на нее короткий взгляд, но промолчал. Следующие за ними трое всадников не могли услышать их беседы, находясь достаточно далеко. Никто из них не знал в точности, куда и зачем они едут, так как юноша обещал сохранить в тайне причину, по которой он решил свернуть с маршрута.

— Они не маги — мои родители. И для отца с матерью стала полной неожиданностью новость о том, что их дочь владеет магическими способностями. На тот момент мне было всего двенадцать лет, многое казалось непонятным и сложным. — Резким взмахом ладони, она отправила собранные в хвост светло-золотистые волосы за спину и гордо выпрямилась в седле. — Они не смирились с произошедшим и заперли меня дома, пытаясь сохранить все в тайне от соседей, а потом вовсе увезли в глухую деревушку. Родители были уверены, что делают мне лучше.

— Но не получилось, верно? — спросил юноша. — Говорят, даже если не учить заклинания, магия сама начинает воздействовать на окружающее. Бывали случаи, обернувшиеся настоящей трагедией. Но даже так, люди не желают мириться с уготованной судьбой. И именно это меня восхищает в людях больше всего!

Кассандра согласно кивнула и продолжила:

— Если бы я хоть один год обучалась у какого-нибудь мага, то смогла бы до конца жизни держать в узде силу. Они же не хотели иметь ничего общего с магией. В итоге, однажды наш дом просто ушел под землю, провалившись в глубокую яму. К счастью, ничего кроме жилья тогда не пострадало, а местные предположили, что обрушение верхних слоев почвы произошло из-за сильных течений подземных грунтовых вод. Лишь мои родители сразу догадались, в чем дело. Я прекрасно запомнила страх в их глазах, когда они смотрели на меня…

В душе Реннет был тронут услышанным. Да, он был эгоистом, однако это не значило, что другие его совершенно не волновали. Говорить что-либо он не стал, прекрасно понимая, что не имеет права на подобное.

— Скоро я убежала из дому и подалась в город, чтобы вступить в клан боевых магов Империи. Два раза меня отказывались принимать, даже пытались взять под арест, пока не натворила чего-нибудь. Пришлось бежать из города в город, пока не нашлись те, кто не побоялся взять меня в обучение. Когда стала учеником, мне стукнуло восемнадцать лет. Ты и сам должен понимать, как ко мне относились в клане.

«Да уж, — думал Реннет, — повезло, что меня вовремя заметил Мастер Киос, хотя все равно не вижу ничего хорошего в том, что пришлось выбирать из предложенных ими путей. И у восемнадцатилетней девушки не было иного выбора, кроме как стать именно боевым магом. Ремесленники никогда не станут бесплатно обучать кого-то магии, а самому нет смысла даже пытаться. Книги заклинаний не лежат на прилавке в общем доступе. Кассандре было еще тяжелее жить и учиться не среди сверстников, а детей двенадцати-тринадцати лет».

— В общем, несмотря на то, что это были самые ужасные дни в моей жизни, магия подчинилась моей воле, подарив силу и возможности. Не будь всего, что случилось в прошлом, вряд ли стала бы настолько сильной, как есть сейчас. Впрочем, сам знаешь обо всем, не так ли? Ты знал, еще перед тем как пригласить меня в отряд Гончих.

Да, юноше и правда многое было известно. Все-таки, Кассандра была единственной боевой чародейкой, получившей полную свободу от обязательств по отношению к ордену. До нынешнего времени еще никому не удавалось уйти из светлых, не запятнав себя позором ренегатства. Реннет предполагал, что свою непреодолимую защитную магию, сравнимую чуть ли не с силой дракона, она обрела, именно из-за желания защитится от всех и вся вокруг. Часто магия впитывала в себя чувства, желания, мечты и страхи мага, облекаясь в необычные формы и способности. Примером тому же служил Призрак, со своей неспособностью к магическим атакам. Разумеется, с годами человек меняется, однако след прошлого навсегда останется запечатленным в магии. Когда Реннет собирал Гончих, старался искать такие же темные души, как и он сам. Зачем ему это понадобилось? Честно говоря, с этим юноша пока не совсем разобрался.

— Теперь ты знаешь, что слухи обо мне не лгут, — усмехнулась Кассандра, стараясь казаться бесстрастной. — За все четырнадцать лет я виделась с родителями лишь дважды и встречи эти нельзя назвать любезными. Они не простили мне моего решения, а я не простила их за то, что хотели заставить меня жить, следуя их взглядам. Тем не менее, я всегда знала, где они сейчас и все ли с ними в порядке. Не понимаю даже, почему сейчас бросаюсь сломя голову туда, хотя должно быть все равно, — в ее голосе послышались горечь и ирония.

— И за эти четырнадцать лет так и не смогла обрести близких людей? В Гончие не согласились бы вступить те, у кого есть дорогие сердцу, — мрачно подытожил Реннет. Будучи не силен в отношениях, он не смог подобрать подходящих слов, которые нужно говорить в такие моменты.

Кассандра неожиданно язвительно улыбнулась и ответила:

— Погоди-постой, мальчишка! Я не соглашалась изливать тебе душу, а рассказала лишь то, что посчитала необходимым. О личных делах я поговорю с кем-нибудь, кто повзрослее тебя.

Это была явная насмешка с ее стороны, чтобы спровоцировать юношу, однако тот просто пожал плечами. У него не было ровным счетом никакого желания развивать тему. Все что нужно он понял. Понял, что не ошибся в выборе еще одного Гончего, еще одной темной души.

В Харсоре вот уже несколько дней не слышалось самого обыкновенного городского шума, в том числе людских голосов и веселых криков ребятишек. На улицах было пустынно, а гнетущая тишина прерывалась лишь редкими взрывами и звоном стали на окаринах. Город пребывал в осадном положении.

А все началось с прибытия боевых магов Светлого Ордена, объявивших о введении военного положения. Иными словами, местных жителей ожидали надзор со стороны магов, комендантское время и внеочередные сборы налогов. Причем последние увеличились многократно. В настоящее время, когда торговля сильно упала в связи с начавшейся прошлой осенью Войной, большинство работающих на угольных шахтах горожан переживали далеко не лучшие дни. Их заработок резко сократился, а новые налоги вовсе оставляли без средств к существованию. Проблем прибавили и внезапно ударившие холода, угрожающие погубить весь урожай фермеров.

Правитель Харсора обеспокоился сложившейся ситуацией и обратился к магам смягчить требования до приемлемых условий. Однако его не стали слушать, и более того, арестовали и сослали в Азранн. Свои действия, какими жестокими или идиотскими они не выглядели, маги оправдывали войной с темными.

На границах Империи постоянно велись сражения, всегда не хватало продовольствия, снаряжения и рабочих рук для возведения укреплений. Сами же боевые маги не желали тратить заклинания и силы на подобные вещи, предпочитая взваливать все на тех, кто не смог вовремя заплатить налоги. По закону, подписанному между Орденом и Императором в прошлые десятилетия, маги имели полномочия к подобным действиям, если город признавался оборонным рубежом или приграничной зоной сражений.

Однако жители этого небольшого городка соглашаться с возникшим положением не захотели. Шутка ли, им предлагали умирать с голоду. До нынешнего момента Харсор оставался свободным от магов, и сейчас мало было тех, кто принимал их власть. Городская стража насчитывала около двухсот человек, и все до единого они сомкнули щиты перед носом у светлых. Арест правителя только усугубил ситуацию, став поводом для решительных мер. На исходе четвертого дня со времени прибытия магов в город, возникла потасовка, в результате которого их оттеснили за пределы внешних стен.

Боевые маги могли бы достаточно легко победить отряд латников, превышающий их по численности аж в четыре-пять раз, если бы не поддержка самих горожан. Законы позволяли светлым свергать местную власть с личного разрешения Императора, но атаковать местных жителей они побоялись.

Но так продолжалось лишь до утра шестого дня. Выброшенные за стену светлые внезапно окружили город и предъявили жесткий ультиматум горожанам. Они угрожали признать всех жителей города, включая женщин и детей, пособниками Армии Ночи, если сопротивление не прекратится, и виновные не сложат оружие.

К их огромнейшему удивлению, отказ был дан в течение нескольких минут. Собравшиеся на улицах люди в большинстве оказались едины во мнении. Они не желали, чтобы маги управляли их жизнями, превратив город в сплошное поле боя. Нужно учитывать и то, что люди не имели отношения к распрям между магами. К концу дня маги штурмовали город и под утро стена пала.

Нет, жители не сдавались, продолжая сопротивляться, продолжая забрасывать их булыжниками бывшей мостовой. Их поддерживала городская стража, то и дело совершающая дерзкие выпады с мечами наголо, особенно когда маги ослабевали от длительно используемых защитных заклинаний. Командовал стражей молодой рыцарь Нельвин. Ну, молодым он считался по меркам рыцарей, на деле же ему уже стукнуло за сорок. Он уже лет двадцать служил в обороне города, знал все его слабые и сильные стороны, знал куда отступать, если стена рухнет и в улицы ворвутся неприятели.

— Командующий! Второй отряд разведки докладывает! Темные продвинулись еще на несколько улиц к югу и начали перебрасываться заклинаниями с боевыми магами светлых! — отрапортовал молодой новобранец.

— Какие улицы? — спросил рыцарь, раскладывая карту города на маленьком письменном столике. Дом одного из членов стражи стал временным штабом для стратегических совещаний сопротивления.

— Второй, четвертый и пятые, от Центральной площади! Горожане оттуда эвакуированы, но имущество скорее всего пропадет!

— Да, — кивнул Нельвин, отмечая на карте линию продвижения противника. — И надо же было случиться такому, что на город напал еще и отряд Армии Ночи. Не вовремя все, — добавил он, говоря уже сам с собой.

Действительно, вопрос кто победит в битве за контролирование Харсора оставался открытым, когда неожиданно нарисовались темные, решившие воспользоваться всеобщей суматохой. И теперь участников городского сопротивления теснили сразу с двух сторон. Вести с противниками переговоры, как оказалось, нет смысла. Светлые были твердо убеждены в том, что жители сговорились с темными, а последние вообще на месте убили посланного на переговоры рыцаря, даже не выслушав его. Так как силы обоих отрядов оказались равными, никто не желал отступать, отдав победу другому.

Горожане укрылись на северной окраине Харсора, где улицы были настолько узкими, что держать там оборону не составляло труда. При должном усердии маги сумели бы прорваться сквозь них, однако из-за нападения темных это стало проблематично. Жители не могли радоваться такому повороту, потому что сейчас они не имели возможности отступить или покинуть город, зажатые с обеих сторон сражающимися магами.

— Как только одна из сторон одержит победу, следующими на очереди окажемся мы, — произнес один из высоких чиновников города, поглаживая опаленную бороду. На вид ему можно было дать лет пятьдесят. Из-за обвислого живота и довольно низкого роста этот мужчина создавал впечатление недалекого и неповоротливого неженку, каких часто изображали в развлекательных постановках. Но Нельвин собственными глазами видел, как он парными клинками разрубил сразу двух магов, при этом ловко увернувшись от их заклинаний.

— Да, — снова кивнул Командующий стражей, — и нет для нас никакой разницы, будут это светлые или темные. Нас с вами в любом случае в живых не оставят. Другое дело — горожане, что ожидает их?

— Я думал об этом. Светлые не простят унижения даже им. Если не убьют всех, то с оставшимися церемониться не станут. Война влияет на людей, заставляя забыть о гордости, долге и чести. И с точки зрения стратегии им выгоднее убить всех, чтобы другим не захотелось устраивать бунты.

Нельвин сделал глубокий вдох.

«Сейчас жители города, неспособные держать оружие, заперты в подвалах. У нас всего чуть больше сотни латников и около четырехсот мужчин, которые и мечи-то в руки только что взяли… Положение никудышнее некуда. Можем ли мы полагаться на сдержанность магов Армии Ночи? Оставят они нас в покое, если одержат победу?»

Ему приходилось слышать, что в захваченных темными городах стараются держать порядок и не допускать преступлений. Они развязали войну с намерением взять под контроль Империю, а не с желанием разрушить все на своем пути.

— Что произойдет, если мы поможем темным победить, напав на светлых? — словно читая его мысли, спросил чиновник.

— Объединятся с темными?.. — с нескрываемым беспокойством отозвался другой участник совещания.

— А что здесь такого? Все уже прекрасно понимают, что ни те, ни другие не отличаются средствами и методами. Все маги в конечном счете одинаковы, обычным людям от них ничего хорошего ждать не приходится! — он говорил с явным раздражением и неприязнью.

— Так, прекратить пререкания! — неожиданно приказал Нельвин. — Мы против магов выступали, когда начинали это, а теперь предлагаете объединиться с ними? Мне не хотелось бы, чтобы в моем родном городе властвовали маги, какого бы цвета не были их мантии, однако… — Командующий поумерил свой гнев и продолжил тише: — Однако сейчас мы отвечаем не только за себя, но и за жизни горожан. При необходимости я готов сам залезть на эшафот, но пока не стоит торопиться с этим. Далеко не очевидно, что Армия Ночи станет прощать взбунтовавшихся однажды. Кто знает, возможно, нам поможет удача и обе стороны ослабеют настолько, что мы своими силами сможем выкинуть их из города. Пока они дерутся между собой, нас не трогают, потому предлагаю отдыхать и перевести дыхание…

И тут, вдруг, грохот взрывов, раздавшийся сразу с нескольких концов города, заставил всех замолчать.

— Что, демоны вас забери, здесь происходит? — воскликнул спустя пару мгновений командир, выбегая из здания и бросаясь к наблюдателям на крышу.

Смотровые точки устраивали на самых верхних этажах зданий, либо вовсе на крышах. В то же время, они были наиболее опасным местом, так как обстреливались магами в первую очередь. Но сейчас Нельвин меньше всего беспокоился о вражеских заклинаниях. Он довольно проворно карабкался по чердачной лестнице, благо тяжелые латы оставил еще внизу. И потом, их громыхание привлекло бы противника.

Пока он взбирался наверх, взрывы продолжали греметь по всему городу, смешиваясь с криками людей.

«Что там приключилось-то? Неужели к одной из сторон прибыло подкрепление?» — задавался вопросом Нельвин.

Выбранная им точка на данный момент представляла самый лучший обзор, какой только можно найти на том участке города, которая контролировалась сопротивлением. Выбравшись на крышу, Командующий осторожно приблизился к наблюдателю. Он даже не успел задать вопрос, как тот сам заговорил:

— Вокруг происходит что-то странное, командир Нельвин!

— Странное?

— Да, на окаринах маги начали перебрасываться заклинаниями, причем не друг в друга. С начала я даже подумал, что у них между своими началась перепалка, однако вскоре заметил, что вспышки прилетают из-за пределов города. Иными словами, кто-то атаковал и тех, и других.

— Не может такого быть! — стражник вплотную подполз к обзорной точке, испещренной следами от огненных стрел, брошенных магами еще сутки назад. Он старательно вглядывался вперед, однако видел лишь вспышки и клубы черного дыма. — Кому может взбрести в голову атаковать оба отряда? Какая-то ошибка? Или они одновременно в тыл друг к другу зашли?

Наблюдатель, бывший заместитель командующего городской стражи, а ныне отставной офицер, покачал головой и позволил себе улыбнуться.

— Эта версия звучит еще бредовее. И потом, не исключено, что среди магов тоже нашлись такие как мы, которым надоели правление Ордена.

На это Нельвину нечего было ответить. Он продолжил осматриваться вокруг, попросив наблюдателя предупредить сразу же, как только атаковавшие чародеи появятся. Лежащий сейчас перед ним город производил довольно удручающее впечатление. Здания, в особенности на местах столкновения с магами, были испещрены трещинами и покрыты копотью. В некоторых частях города высились прорванные баррикады. Мало осталось домов, где оконные стекла не выбило взрывом. Нет мирно прогуливающихся взрослых и резвящихся детей. Мрачности и безысходности в душу добавлял снег, выпавший пару дней назад. Наступившие внезапно холода, скорее всего уже погубили весь урожай. Все бы обошлось, если бы ростки пшеницы не успели прорости из почвы, но увы… людей ждал голод. Все происходящее с ними могло показаться жутким сном, но проснуться не удавалось никак.

Даже не смотря на щемящую сердце боль, Командующий не оставлял надежду. Он подумывал о том, чтобы взять своих товарищей и, воспользовавшись суматохой, напасть на врага. Останавливало лишь то, что атаковавший был неизвестен. Друг он или же враг? И смогут ли эти неизвестные расправиться с обоими отрядами магов? По крайней мере, верилось в это с трудом.

Однако вера его пошатнулась, когда наблюдатель сообщил, что маги начинают отступать вглубь Харсора, оставив ворота незащищенными. Их просто вынудили это сделать, обстреливая магией с расстояния.

— Значит, они хотят подобно нам укрыться в улицах, — пробормотал Нельвин.

— Это разумная тактика. Здесь они могут действовать из-за угла, и даже если противник превосходит по численности, ему несдобровать.

И они вновь ошиблись. С северных ворот вошла совсем небольшая группа магов в необычных разноцветных плащах. Командир точно разглядел среди зеленых и алых две фигуры в одеждах глубокого черного цвета. И они словно заранее знали, где скрывается их враг. Даже не пытаясь осторожничать, группа из семи-восьми магов взяла направление на светлых.

— Что делают эти безумцы? Их же очень мало, как ни посмотри? — изумлялся Нельвин.

— Хе-хе… — седовласый наблюдатель лишь усмехнулся. — Даже такого маленького отряда достаточно, чтобы сражаться на улицах. Более того, малая численность даже лучше толпы, потому как их труднее окружить. Впрочем, одной такой группы не хватит. Может, появятся другие?

Тем временем, пока они разговаривали, случились две вещи: и без того маленький отряд разделился надвое прямо перед встречей с врагом и один из них начал заходить к засевшим в засаде светлым с тыла. Чтобы действовать так дерзко, необходимо точно знать местонахождение врага. В узких лабиринтах зданий, где на каждом углу можно подстроить ловушку, подобная тактика полное безумие. К тому же, никаких признаков появления новой группы, чтобы поддерживать первую — не наблюдалось.

Но, вопреки всему вышеперечисленному, разделенная надвое группа неизвестных магов с идеальной точностью заперла врага в узком проходе, а затем забросала мощными и разрушительными заклинаниями, обрушив на них часть стены здания. Лишь панические крики и предсмертные проклятия разнеслись по пустынному городу. Раненых добивали на месте, прикладывая минимум усилий.

За первым отрядом боевых магов Светлого Ордена был уничтожен второй, готовивший внезапную атаку, а потом уже третий. Неизвестные маги не ошиблись ни разу, действуя быстро, расчетливо и безжалостно. Если описывать их поведение в двух словах, можно сказать, что они не воевали, а просто убивали.

После боевых магов Империи настала очередь темных адептов Армии Ночи. Те уже успели увидеть силу врага, поэтому приняли решение отступить. Но стоило им выйти за городские стены через Южные ворота, как их встретили еще с десяток магов в зеленых и красных одеждах. Руководил ими опять-таки человек в черном.

— Невероятно! Невозможно! — с дрожью в голосе произнес Нельвин, вцепившись в погнутые перила крыши. — Два часа им понадобилось на уничтожения обоих отрядов, что составляет практически девяносто магов! Кто же они такие?

Не теряя времени, он спустился с крыши, хотя уместней было бы сказать «скатился». К нему навстречу уже бежал один из старших офицеров Харсорской стражи.

— Что там? — без соблюдения формальностей спросил Командующий. — Удалось узнать, кто они такие и зачем здесь?

Тот казался напуганным, что само по себе удивительно, ведь до последнего момента этот офицер не выказывал ни малейшего признака страха или потери контроля над собственными эмоциями. А когда заговорил, его голос звучал весьма жалко:

— Мне… мне удалось поговорить с их лидером! П-правда разговор был коротким. Он просто велел передать вам его слова!..

— Что? И что же он сказал?

— Сказал, что они охотятся за магами и на нас нападать не собираются. Говорил, что люди его не интересуют. Также, хоть я немного не понял, он велел благодарить судьбу за то, что один из них дорожит некоторыми жителями нашего города! Имена он не называл! — выдал он практически на одном дыхании.

Нельвин с большим трудом разобрал пересказ, повторно расспросив офицера.

— Они уходят! — донеслось с крыши спокойный голос наблюдателя, однако удивленную и радостную нотку он все равно не сумел скрыть.

— И как он выглядел, командир неизвестных магов? — поинтересовался спустя некоторое время Командующий. Он представлял себя сурового мужчину с холодным и бесстрастным лицом, буквально дышащим аурой власти.

На этот раз голос офицера зазвучал еще пугливее, нежели прежде:

— Не уверен, что именно он был лидером, но остальные члены группы явно ждали его решения. По виду молодой юноша чуть меньше двадцати лет. Одет он был совсем не так, как другие, в обычную черную куртку, а не плащ мага.

Командир стражи подтвердил, что видел такого. Ему даже показалось, что фигура в куртке была основной ударной силой, потому как постоянно находился впереди всех, умудряясь невероятно быстро создавать взрывающиеся огненные шары и стрелы. После, рыцарь еще долго размышлял о неизвестных магах, разгромивших светлых и темных, но оставивших в живых их — простых людей, восставших против магов. Его немного тревожили слова о том, что они якобы охотились на магов.

Продолжение следует…