Глава 10 Подлинная личность

В последнее время Светлый орден и Правящий клан терпели неудачу за неудачей. С начала масштабных сражений между магами успело пройти несколько месяцев, а они продолжали сдавать противнику город за городом, километр за километром собственной территории. Долго ли так будет продолжаться?

Достаточно вспомнить первые дни войны, когда потери составляли невиданные ранее количества боевых магов. Армия Ночи разделила свои войска на группы и тайными тропами проникла глубоко в Имперские земли, уничтожая на пути мелкие отряды и дозоры. Кому-то может показаться, что потеря небольших отрядов в масштабах большой войны не является серьезной проблемой, но на самом деле светлые тогда получили тяжелый удар. Около двух сотен погибших и еще сотня пропавших без вести. Еще и клан Золотая Ветвь, идя на поводу ярости, угодила в примитивнейшую стратегическую ловушку, в результате чего потерял более половины общего состава. Узнав об этом, Магистр был взбешен и вынес решение отдать остатки Ветви под командование другого клана. Можно сказать, один из крупнейших кланов Светлого Ордена перестал существовать.

Правящему клану, носящему название Свет, было бы гораздо проще разобраться с происходящим, имея в руках достаточные полномочия и власть над правителями городов. Однако Император Ардас, тридцатипятилетний мужчина с меланхоличным выражением лица, просто не мог допустить такого. За внешним обликом бесполезного человека с отсутствующей волей, скрывался осторожный до потери пульса интриган. Магистр язык отбил, пытаясь договориться с ним о предоставлении боевым магам более широких полномочий по отношению к жителям Империи.

В результате все, чего удалось достичь – это расширение полномочий по желанию самих правителей городов. Иными словами, каждый городской чиновник сам решал, давать магам свободу действий или же нет. И если учитывать, что две трети этих правителей не доверяют базирующимся у них в городах кланам боевых магов, указ Императора мало чем помог. Разве что, находящееся на грани роспуска Белое Пламя Немисса показало себя с наилучшей стороны, объединившись с местными Рыцарями Оленя. Без помощи со стороны им удалось удерживать большую часть северных территорий.

А с началом весны появилась новая беда в лице Черных Гончих, как предпочла себя назвать небольшая кучка отступников. Если магов Армии Ночи в простонародье прозвали «темными», то эти стали просто «черные». Поначалу, их выходки воспринимались командирами светлых больше как хулиганские. С началом войны много отребья повылезало из нор на свет дня, чтобы поживиться чужим добром, воспользовавшись суматохой. Потому их сочли за угрозу второго плана и не приняли решительных мер.

Однако Гончие быстро заработали себе известность, уничтожив сразу несколько крупных отрядов светлых и темных магов. Возможно, именно это было их первоначальной целью – обратить на себя внимание, чтобы в дальнейшем привлечь на свою сторону больше последователей, таких же отбросов и ренегатов, как они сами. Полезли упорные слухи о том, что Гончие – это группа вернувшихся из мертвых обладателей уникального элемента Истинной Тени.

К сожалению, слишком много воды утекло на момент, когда Магистр поручил большому отряду, в качестве резерва остававшемуся в Азранне, разобраться с надоедливыми. Нельзя было допустить дальнейшего укрепления их авторитета. Сеть тайных структур оказалась бессильной. Оставалось лишь нанести физический удар и смешать их с пылью.

Вычислить их маршруты перемещения большого труда не составило. В ордене нашлось немало талантов, умеющих и не такое. Шпион заместителя Алерта, носивший прозвище «Трехглазый», справился со своей задачей без лишней суматохи. Гончих встретили вблизи Венгарского леса, однако исход встречи не смог предсказать никто…

Организация Чистый Свет, в которую входили сильнейшие маги Империи, владеющие поистине уникальными умениями, существовала уже не один век. В ударную группировку вошли несколько ее членов, среди которых наибольшей известностью пользовался дракон Каменный. Выбор не просто так пал именно на него. Абсолютную защиту земляного дракона практически невозможно пробить.

Но враг превзошел все ожидания. Дракон был уничтожен непонятной магией. Еще около тридцати магов ушли за Пределы вслед за ним. А Гончим удалось сбежать от преследования. Долгое время советники Ардаса шептались по углам, что остаткам штурмового отряда удалось спастись лишь благодаря своевременному появлению на поле боя светоносцев Церкви Защитника.

Архимаг Правящего клана уже давно не высыпался. Даже внешне он постарел на десяток лет и осунулся. У него складывалось неприятное, но достаточно четкое ощущение, будто все вокруг медленно катиться в бездну. И поэтому, когда доставили очередное срочное донесение, ничего хорошего он не ждал.

– Выходит, информация о гибели Гелиоса подтвердилась? – спросил Алерт, поглаживая щетинистый подбородок и морща лоб. Нынче множество нерешенных вопросов и забот свалились и на заместителя Магистра. Он сутками не вылезал из своего кабинета. Узнав очередную скверную новость, архимаг решил наведаться к своему ученику и побеседовать в спокойной обстановке, заодно поддержать его словами.

Хотя… одними словами дело не ограничилось. С собой он принес янтарное вино и закуски. Алерт удивился такому необычному поведению мастера, но потом просто махнул на все рукой. Расположившись среди кучи бумаг с донесениями, разноцветных чернил и толстенных книг, оба угостились вином, обсуждая происходящее в мире. Заместитель проявлял изрядную осторожность во многом, но тупицей не был, поэтому девяностолетний Магистр пришел именно к нему, надеясь подчерпнуть для себя что-то новое.

Разумеется, Алерт был удивлен, услышав о кончине сильнейшего дракона Империи, потому решил снизойти до уточнения. Мастер подтвердил коротким кивком.

Пригубив сладковатое на вкус вино, маг откинулся в кресло и бросил блуждающий взгляд на высокий белоснежный потолок.

– Допускаю, что целью Гончих изначально был Гелиос. За ним они шли в Дорсул, а уже оттуда к южным границам. Знай мы об этом пораньше, могли бы использовать в собственных интересах.

– Да, – согласился Магистр, – упустили великолепнейшую возможность, из-за собственной невнимательности.

– А ради чего вообще Гончим убивать дракона? Он, конечно, представляет собой некоторую часть сил ордена, но…

– Поневоле начинаю задумываться о мотивах этой шайки.

– Называть тех, кто вот уже который месяц ставит нам подножки, обычной шайкой грубо, не считаете, Мастер? – вздохнул Алерт.

Тот усмехнулся.

– Ты все еще молод и, судя по всему, уже угодил под влияние растущего авторитета Гончих. Объясню, почему так сказал. – После небольшой паузы, он продолжил: – Ты ведь уже не считаешь эту… группу шайкой, так? А что, если они добиваются от нас именно такого отношения? Ищут нашего признания? Ох и неспроста они бьют по самым сильным точкам нашего ордена, совсем неспроста. Хотели бы просто навредить, метили бы в уязвимые точки. Не верю я, что Гончие не могут отличить одно от другого. Получается, им нужно вовсе не наше поражение, а скорее признание. Быть может, признание Армии Ночи тоже.

– А, на что им оно? – удивился Алерт.

– Возможна лишь одна причина. Они хотят разговаривать с нами и темными на равных условиях. И пусть это только мое предположение, я более чем уверен в нем.

– Хм… – задумался тот на миг, – считаете, Гончие на самом деле пытаются остановить войну?

– Не исключаю.

– Честно говоря, не ожидал услышать такое от вас. Я полагал, вы не верите в то, что эти охотники воюют с нами за мир на Континенте. Даже сейчас меня гложут сомнения.

Архимаг взглянул на заместителя Алерта и весело усмехнулся.

– Правильно делаешь, мой ученик. Да, быть может, Гончие ставят перед собой цель принести в Империю мир, однако это совсем не означает, что они руководствуются благими побуждениями и не имеют за душой иных мотивов. Представь, став возможными посредниками между Армией Ночи и нами, они встанут вровень с обоими орденами. Нельзя вести переговоры, если ты не находишься на одной ступени с партнерами. Таким образом, можно получить не только одну треть власти в будущей Империи, но и заручиться поддержкой множества простых людей, так или иначе пострадавших от войны. Мы же, как затеявшие перебранку, померкнем в свете их благородства. И пусть формально все будут выглядеть в равном положении, на самом же деле мы и темные опустимся на ступень ниже, когда Гончие – наоборот, возвысятся. Даже если я сейчас привел лишь один из возможных вариантов развития событий, для нас – всех боевых магов, он крайне опасен. Уверен, лидер Армии Ночи считает точно так же.

– Но вы считаете, что этот вариант наиболее вероятный, не так ли?

Ответа не требовалось. За долгие годы ученик неплохо изучил учителя. Сам Алерт не сильно задумывался обо всех тонкостях, связанных с войной, так как это не входило в список его обязанностей. К тому же, маг не любил загадывать на будущее. Но сейчас он не мог не поинтересоваться:

– Желаете на корню уничтожить их планы?

– Разумеется, иначе нас ожидает поражение.

– В таком случае, – мужчина равнодушно покачивал в руках тонкостенный изящной формы бокал, – достаточно будет убить одного человека, то есть их непосредственного лидера. Из всех просмотренных недавно и раньше отчетов я смог подчерпнуть главное – он ключевое звено всего, что связано с Гончими и охотниками. Он же их основная слабость. Так как они еще только небольшая кучка не сильно доверяющих друг другу магов, смерть лидера станет фатальной. И потом, могущество Ренегата, как мы уже знаем, далеко не миф. Вместе с ним Гончие лишаться огромной части сил и возможностей.

Быстро седеющий маг кивнул.

– Разумно конечно излагаешь, но сделать это далеко не просто. Будь он наивным поборником добра и справедливости, не составило бы труда разобраться, однако Ренегат жесток и безжалостен, но при этом не опускается до крайностей. Таких сложно на чем-либо поймать.

– Если узнаем, кто он такой, то получим явное преимущество. Может статься, найдем его слабости.

– Говоришь так, будто уже знаешь, кто он, этот лидер Гончих, – устало вздохнул архимаг и вдруг заметил в глазах ученика искорки таинственности. Он выглядел чем-то очень довольным. – Неужели ты?..

– Мастер, я в курсе, какого вы обо мне мнения. Считаете, что излишняя осторожность мешает быстрому развитию? Возможно, так и есть, однако моя осторожность помогает мне видеть то, что не в силах заметить остальные. Хочу добавить, в просматривании докладов есть свои плюсы. Самый основной – постоянно быть в курсе положения дел даже в самых отдаленных уголках Империи.

Мастер усмехнулся в ответ на дерзковатое заявление своего преемника, но нисколько не огорчился. Алерт редко проявлял такую решимость и уверенность в словах. Или это вино подействовало на него таким образом?

– Можешь конкретнее? – попросил он, присаживаясь в кресло напротив. Его бокал давно опустел, но наполнять новый архимаг не торопился. Не стоило пренебрегать собственным здоровьем, которого оставалось все меньше и меньше.

– В общем, как уже говорил, мне на глаза попались интереснейшие сведения. По отдельности они ничего не стоят, но собранные вместе приводят к достаточно очевидным выводам. Трехглазый, вторым заданием которого было узнать личность лидера Гончих, считался неплохим шпионом, но обладал одним изъяном. Он не умел обдумывать добытые сведения. Впрочем, не будем говорить плохо о человеке, погибшем за будущее ордена.

Оба мага приложили ладони к сердцам и на короткий миг закрыли глаза, оказывая почтение памяти шпиона. После столкновения у леса Венгара Ренегат раскрыл его и расправился, оставив послание светлым. Вот он-то как раз-таки умел анализировать ситуацию.

Завершив ритуал, Алерт рассказал Магистру о плененном некроманте из числа темных. Даже пыток не понадобилось, чтобы разговорить его. Полученные от пленника сведения отправили в качестве доклада на стол заместителю. И тот не обратил бы на него пристального внимания, если бы не отчет об инциденте, случившемся еще осенью прошлого года.

После услышанного от заместителя рассказа, архимаг лично решил посетить камеру плененного некроманта. Можно сказать, последний удостоился редкой чести.

В отличие от тюрем Армии Ночи, в которых пришлось побывать некоторым боевым магам Светлого Ордена, темницы Азранна можно описать как пригодные для содержания. Особенно это касалось специализированных камер для магов. Более просторные светлые помещения с канализацией и очистными стоками. Даже пища подавалась другая. А в предостережениях в виде барьеров, не пропускающих магию, тоже не было. На пленных просто накладывали запечатывающие заклинания. Только очень сильных и высокоранговых магов подобные послабления не касались. На них применялись совсем иные методы.

Упомянутый в отчете некромант к таковым не относился, поэтому коротал время в обычной камере. Пока Магистр и его заместитель спускались к нему, вели разговор:

– Где его захватили?

– Это сделали Рыцари Магии во время патруля вблизи Гаррата. Остальные из группы не выжили, сражаясь до последнего. Надо отдать должное, этот тип знает, когда нужно бросить меч. Говорят, он сдался сразу.

– Вот как?

– Да, в этом смысле он показался мне весьма интересным. Действует сознательно. Трус обычно понадеется на силы собратьев и не поступает слишком опрометчиво, сдаваясь на милость врага, от которого еще неизвестно, что ожидать. И, разумеется, некромант не стал дожидаться пыток, согласившись сотрудничать.

Архимаг, участвовавший в Светоносной войне, щелкнул языком, будто не одобряя радость заместителя. Он мрачно заявил, что не видит ничего сознательного в том, чтобы сдаваться, не проверив для начала силу противника и собственную стойкость духа. А когда Алерт упомянул, что пленник вел себя слишком спокойно при допросе, Глава Правящего клана заподозрил неладное. Темные специально могли подослать некроманта, чтобы через него распространить ложную информацию и дезориентировать Орден.

– Все гораздо проще, как мне кажется, – усмехнулся заместитель. – Он сам палач, прекрасно знакомый с методами допросов и выцеживания сведений из человека. Некромант знает, сколько дней может выдержать обладающий непробиваемой волей. Наверное, учитывая свой опыт, он счел благоразумным перестать сопротивляться.

Спорить с его доводами архимаг не стал, однако предупредил, что они окажутся настоящими глупцами, если станут принимать за чистую монету любое сказанное пленником слово.

К их приходу некроманта подготовили к общению. На него даже надели кандалы, чтобы не возникло внезапного желания натворить бед. Впрочем, судя по представленному в отчете, шанс такого исхода был очень невелик.

Пленник не пытался сопротивляться и сам подставил руки, когда надевались железные браслеты. Первым делом он обратил внимание на двоих незнакомых ему посетителей, из-за которых, судя по всему, его потревожили. Один выглядел очень старым. Некромант ясно чувствовал запах приближающейся смерти. Возможно даже, что внешность этого человека совсем не совпадала с возрастом. И давление от него исходило соответствующее. Ну а второй был значительно моложе и ничего интересного из себя не представлял. Когда с «формальностями» было покончено, старый спросил его имя.

– Я Кристан, некромант третьего класса, в прошлом служивший в составе Армии Ночи.

– Кристан, надеюсь, мы хорошо понимаем друг друга и обойдемся без лишних проблем, – обратился к нему уже молодой. – Нам хотелось бы услышать подробнее об инциденте со сбежавшим от вас пленником. Для начала опиши его. Я имею в виду внешность.

– Так вот о чем пойдет речь, – ухмыльнулся некромант. – Этим юношей и мое прошлое руководство заинтересовалось. Полагаю, лидерам Армии Ночи уже известна его личность. У нас с добычей информации никогда проблем не возникало.

– Будет лучше, если ты ответишь на конкретно заданный вопрос, – холодно бросил старый.

– Нет никаких проблем, – улыбнулся Кристан.

Он описал внешность сбежавшего парня до мельчайших подробностей, так сказать на совесть. Для него процедура оказалась не в новинку. Вполне ожидаемо, что описанные им данные в точности совпадали с описанием того человека, о котором ранее говорил Алерт. Но на этом неожиданности не закончились. Некромант рассказал светлым и о том, где именно обнаружил юношу, впоследствии плененного ими, не забыв упомянуть весьма странные обстоятельства.

– Ожил? В каком это смысле? – не смог скрыть удивления Магистр.

– Уж можете поверить, некроманты способны с первого взгляда определить, жив ли человек, или нет. Парнишка именно ожил, воскрес, возродился – называйте так, как вам будет угодно, ибо это не меняет реальность. Со столькими отверстиями в теле и при потере половины запасов крови люди не живут. Его сердце не билось… поначалу. Понятия не имею, почему спустя два часа он очнулся и каким образом его раны затянулись сами собой.

– И ничего необычного в его ранениях не заметил. Ничего не насторожило?

Некромант Кристан мог вспомнить лишь одну деталь, достойную внимания. Алая руническая стрела, застрявшая в плече найденного юноши, которую он вытащил собственноручно. Среди темных, что находились в тот день в отрядах наступления, не было ни одного, кто бы владел столь приметным оружием. То есть, разгромленный у Великого леса отряд не имел к стреле никакого отношения.

Магистру такого ответа оказалось достаточно. Он окончательно убедился в состоятельности предположений своего заместителя. К тому же, некроманту юноша назвался Ренегатом, а сбежать ему помогала ведьма из числа темных. Уже достоверно подтверждено, что среди Гончих есть сильная ведьма. Пусть об их способностях Светлый орден еще многого не знал, о проявлениях элемента истинной тени было известно буквально все. Раньше отчеты о возвращении «прежних» Гончих, обладающих этим элементом, рассматривались с большим скептицизмом, но сейчас…

Глава Правящего клана Свет считался беспощадным во всех смыслах человеком. Алерту очень хорошо было известно об этой черте характера Мастера. Быть может, отчасти поэтому он не питал к нему теплых чувств. И сейчас, после того как они покинули камеру, старик отдал приказ выудить из некроманта всю информацию до последней крохи, а затем убить, хотя сам же ранее обещал ему жизнь.

– Мы были на верном пути, – с усталым видом произнес заместитель главы Алерт.

– Да, в чем я вижу исключительно твою заслугу, – добавил архимаг, просматривая имеющуюся у них информацию об упомянутом Кристаном парне – Реннете. Он же – маг первой ступени из Белого Пламени, ступивший на путь ренегатства перед своей якобы смертью, и он же – нынешний лидер Черных Гончих.

– Помнится, я говорил о возможных преимуществах, что даст нам знание его личности, но если честно, мы недалеко продвинулись в этом отношении. Пережив столько, мальчишка явно понабрался достаточно опыта и разума, чтобы не вестись на простые уловки. Его слабости найти будет не легче, чем полную Сапфировую луну на небосводе.

– Твои слова не подлежат сомнению, однако не дают точной характеристики личности этого молодого человека, – поморщился Мастер, продолжая листать пергаментные страницы. Кроме опыта в сражениях и невероятных навыков в магии, есть еще одна вещь, которая помогает ему справляться со всем. Абсолютная беспринципность, когда дело касается его собственной жизни. Он становится холодным, жестоким, а нравственность и благородство вовсе отсутствуют в его сознании. Такого человека сложно подловить на чем-то, и если уж это Реннет, бездействие для нас смертельно опасно. Думаю, он вовсе не лишен злопамятности и совсем скоро продемонстрирует нам его.

Заместитель ответил уже после небольшой паузы:

– Я прекрасно помню, что его обвиняли в предательстве, но юноша и сам не такая уж невинная жертва. По нашим же сведениям, он много чем неприятным занимался на досуге.

Мастер кивнул, добавив, что ренегатство Реннета явно спровоцировано чем-то серьезным. По его мнению, дух бунтарства и неподчинения всегда следовали за юношей, но он вряд ли решился бы рискнуть своим дальнейшим существованием, не имея веского основания. Из чего можно сделать вывод, что о вынесенном Правящим кланом приговоре он знал не один месяц и даже не два.

– Знал, говорите? Откуда? – Алерт выглядел сбитым с толку, но чтобы собраться с мыслями и самостоятельно найти правильный ответ много времени не понадобилось. – Призрак! Мы появления Гончих мы считали его мертвым, а тем, кто его убил, был как раз-таки Реннет!

– Именно. В украденных шпионом документах мог оказаться и злополучный список с приговором, который мы, окончательно отменили уже после кражи. Он может и не знать об этом. Очевидно, месть правящему клану стоит у него в приоритете. Остальной орден, полагаю, его интересует много меньше.

– В таком случае, что вы предлагаете? Объяснить мы ему уже ничего не сможем. Я бы и сам не стал слушать. А задавить Гончих количеством не самая хорошая идея, хотя тоже имеет право на существование.

Архимаг вздохнул.

– Придется действовать с той же беспринципностью, что и он, иначе история грозит закончиться гибелью всего нашего клана, – тихо сказал он.

 

Глава 11 Грифлион и Неприкасаемый Принц

Полученная от Искры информация могла оказаться куда полезней, чем думалось изначально. Если наемники Гильдии собирали секреты для лидера мистической ветви Триссы, был шанс с их помощью напасть на ее след.

Численность охотников после сражения с Южной Оборонительной Армией светлых сократилась примерно до сотни магов, не считая Гончих. А вот количество целей, по которым предстояло ударить, подходило к тридцати. Другими словами, атаковать их все одновременно они не могли физически, в то же время, охотиться целой оравой за каждой группой наемников еще более абсурдная затея. Они не только впустую потратили бы драгоценное время, но, скорее всего, предоставили бы темным возможность ударить в ответ.

Поэтому было принято решение разделить отряд на десятки. Такого количества должно хватить для уничтожения наемников, основная часть которых состояла из обычных воинов, не владеющих магией. А командовали разделенными отрядами кто-то из числа Гончих и сами Главы союзных кланов.

Рассеявшись по всей территории Империи, им предстояло уничтожить отмеченные на карте точки сборищ наемников. Таким образом, на каждый отряд приходилось по две-три цели. Вполне выполнимая задача.

Хотя, все же стоит упомянуть, что некоторым из охотников придется иметь дело не только с обычными наемниками-людьми. С ними у магов как раз-таки проблем возникнуть не должно. Кто бы там что ни говорил, а в схватке с магом даже у сильного и опытного воина шансы победить стремятся к нулю. Однако идя против приспешников Гильдии Теней нельзя не столкнуться с обладателями теневого элемента, обученными на Безымянном острове.

Достоверно известно, что Лорд Мрак – глава Гильдии, не собирается задействовать всех магов-теней в планах Армии Ночи, ограничиваясь лишь наемниками со стороны. Но это не значит, что первые будут сидеть сложа руки.

Еще до встречи с Гелиосом охотники оставили всех имеющихся у них лошадей в небольшом и малозаметном поселке, под присмотром старейшины. Разумеется, не задаром. Договор, заключенный деньгами, часто ценится людьми выше слов чести – так считал Реннет. В случае полной сохранности животных он пообещал заплатить деревне еще столько же. В нынешнее неспокойное время, осложненное неурожаем, простые люди считали каждую монету. Донеси они о Гончих боевым магам Светлого Ордена, остались бы без денег. К тому же, идти против нашумевшего отряда охотников, расправляющимся с магами обеих сторон конфликта, слишком глупо и опасно. Так что заключенный между ними договор был выполнен.

Пять отрядов по десятку охотников, ведомые Сазелем, главами Северных Воителей и Союза, а также Ладаном и колдуном Оуэром, уже направились вперед. Им предстояло добраться до самых северных областей Империи. Южные и центральные на себя взяли Реннет, Катарина, Валент, Кром, Кассандра и Ливада из Алого Дождя. Лангиниус остался с отрядом кузнеца-мечника. Вряд ли человек в здравом уме захочет подчиняться дьюрару – представителю другой расы. От предрассудков избавиться не так-то легко.

Распределение командиров выглядело достаточно логичным, в особенности касаясь Реннета, Катарины и Клесс. Юноша владел элементом Истинной Тени, а ведьма не уступала ему по силе, даже не смотря на могущество запретных заклинаний. Огромный оборотень обладал очень чутким обонянием и сопротивляемостью к магии. Им всем предстояло ударить по самым опасным целям. В любезно предоставленных Искрой списках значились не только местонахождение наемных групп, но и их численность, в некоторых случаях даже наличие магов и воинов Гильдии.

Впрочем, распределение командующих не прошло без неожиданностей. Реннет удивил всех, самовольно поставив во главе одного из отрядов чародейку Кассандру. Он совершенно не обращал внимания на настроение окружающих и недовольные шепотки, сыплющиеся на нее после случая с Искрой. Сами Гончие в такие моменты предпочитали отмалчиваться, хотя эта молчаливое безразличие могло оказаться более ядовитой, чем прямые оскорбления и насмешки. Так происходило потому что одиночки не имели привычки насмехаться над теми, кто был им не по душе или того хуже – презрителен. Они просто игнорировали этого человека.

Означало ли это, что для чародейки все кончено? Возможно, но не обязательно. Реннет следил за ситуацией в отряде и объяснил бы молчание не всеобщим презрением, а скорее незнанием остальных, как реагировать на историю с Искрой. Уж юноша-то не понаслышке знал, что такое недовольство и презрение окружающих. Сама Кассандра старательно делала вид, будто ничего не происходит. В конце концов, Реннет предупреждал об этом, и Кассандра приняла решение, удивив тем самым буквально всех. Неизвестно, как она восприняла пост командующего, но отказываться не стала.

Путь отрядов Реннета и Катарины лежал в одном направлении, до определенного момента, как и маршрут Крома. Все остальные рассеялись по другим областям.

– Мы становимся более уязвимыми, разделившись! – сообщил мечник Кром в своей обыкновенной занудной манере. – Для противника не составит труда расправиться с группой из десятка магов.

– Ты прав, – равнодушно кивнула Катарина. Несмотря на испепеляющую жару, кузнец отказался снимать доспехи. От одного его вида ей становилось душно.

– Думаю, Реннет полагает, что одно преимущество изменяет другое, – вставил свое слово дьюрар, которому, казалось, жара нипочем.

– Заменяет, Лангиниус, – поправила его мистик. – Ты хотел сказать, одно преимущество заменяет другое? В этом есть смысл. До нынешнего момента наше преимущество включало в себя раннее обнаружение противника и, конечно же, сила, заключенная в многоцветии уникальных навыков, начиная от банальной защиты и заканчивая замораживанием разума.

Разделившись, охотники все равно не сумели бы достаточно эффективно распределить эти навыки между отрядами, однако и сами стали менее заметными. Так как предполагалось действовать в крупных и многолюдных городах, где всегда вход охраняет стража, численность группы имела принципиально важное значение. Чем меньше группа, тем проще затеряться.

Но судя по выражению лица, ответ Катарины не устроил кузнеца. Он поправил синевато-серые волосы, завязанные в хвост на манер людей его племени, и нахмурился пуще прежнего.

– Дело даже не в навыках и заметности. Меня беспокоит то, как легко мы доверились этим проходимцам, называющим себя Искрой. – Кром скривил губы. – Что, если их план состоит в этом? Чистый Свет и Гелиос пытались расправиться с нами, но сели в лужу. А вдруг Искра пытается разделить охотников и уничтожить поодиночке? Рассматривался ли такой вариант?

«Сложно сказать, думал ли об этом он, но каждый, кто способен думать, в конечном счете, придет к похожим вопросам. – Катарина терзалась сомнениями. – И все же, Реннет сам согласился на предложенный Ладаном вариант, объясняя это тем, что Искра уже множество раз могла уничтожить охотников, просто передав всю имеющуюся информацию их противникам. Звучит так себе, но искра смысла все же есть».

– Успокойтесь, он подстраховался на случай ошибки, пусть и считает подобное маловероятным, – вдруг улыбнулся Лангиниус, сверкнув белыми клыками.

Мистик и Кром уставились на него, требуя более подробного объяснения.

– Мои видения говорят, что беспокоиться не о чем! – добавил тот, ничего толком не прояснив.

– Конкретнее?

– Конкретика в таких вещах невозможна, – пожал плечами дьюрар. – Я вижу будущее лишь урывками, порой до ужаса нечеткими. Все увиденное потом пересказываю Реннету, и он уже соглашается, говорить вам что-нибудь или нет. Наверное, каждый раз он тщательно обдумывает, стоит ли верить моим словам.

Кром подавил жалостливый стон и, развернувшись, направился в хвост растянувшейся на десяток метров группы, к уже не раз упомянутому юноше. Катарина заметила, как странно дьюрар на нее посмотрел.

– Что-то сказать хочешь? – поинтересовалась.

– А? Нет, конечно нет. Просто немного удивлен, что ты не возле него сейчас. Вы, мне казалось, хорошо ладили.

– Он не беспомощен, чтобы нужно было приглядывать за ним, – холодно произнесла мистик.

Лангиниус кивнул, довольный ее ответом. Недавно он рассказал ренегату, какое будущее их могло ждать, стань Катарина лидером Гончих. Быть может, именно из-за этого сейчас они практически не разговаривали друг с другом. Однако она, по-видимому, не считала это сколь-нибудь важным. Или она просто была равнодушна к юноше, или же не хотела вмешиваться в его намерение все обдумать. Пусть дьюрары и люди были на первый взгляд очень похожими, понимать поведение последних Лангиниус еще не научился.

А кузнец, заговоривший с шагающим позади вереницы Реннетом, так ничего путного и не добился. Юноша отмалчивался или отвечал совершенно невпопад, словно был нагружен собственными проблемами. Впрочем, наверное так оно и было. Произошло столько всего…

Десятка охотников под руководством Ренегата держала путь к крупному имперскому городу Грифлиону. Предположительно там находилась большая группа наемников, работающих на темных. И там же были замечены теневые маги самой Гильдии. Цель Катарины располагалась гораздо дальше, ближе к Сариссу.

Больших неприятностей в пути им не привиделось, хотя территории, что они пересекали, постоянно переходили из рук светлых к темным, или наоборот. Ничего ценного и стратегически важного в тех землях нет, а свое название – Огненная Долина, она получила благодаря последнему сражению Светоносной войны. Здесь сошлись в схватке тысячи магов. Использованная ими магия оставила следы, не говоря уже о пламени дракона, после которого на выжженной почве ничего не произрастает еще целый век. Более суеверные назвали бы данную местность Проклятой долиной, пусть ничего общего огонь дракона с проклятиями не имеет. Обычные явления магического воздействия, вследствие которого почва выжигается на три-четыре метра в глубину.

Сам же город Грифлион, куда вскоре прибыла группа Реннета, считается одним из древнейших городов Империи. В отличие от того же Немисса или Азранна, он никогда не перестраивался, сохранив свой исторический вид.

К слову, раньше, до Светоносной войны, он считался столицей ордена темных магов и в руки светлых перешел только после окончательной победы. Даже специально рассматривался вопрос о полной перестройке всего города и разрушении скульптур, якобы для того чтобы очистить Грифлион от всякого присутствия темных. Но в итоге все оставили как есть. После войны в имперской казне нашлось слишком мало золота.

Можно сказать, благодаря обстоятельствам прошлого, пройдя через высокую арку ворот, разукрашенную пятью громадными грифонами – символами города, сейчас Реннет мог воочию лицезреть необычную красоту, нетронутую современными архитектурными новшествами.

На дорогу от заброшенных руин Четырех Стен до Грифлиона ушло около двух недель. Начался третий месяц лета. Фермерам и владельцам крупных подворий приходилось трудиться не покладая рук, чтобы прокормить себя. О том, чтобы обеспечить урожаем соседей – и речи быть не могло. Этот год торговля овощами и зерном грозила превратиться в настоящее поле раздоров. Пострадать могут не только те области, процветание которых зависит от обезумевшей погоды, но и все остальные. Подорожавшее зерно не заменить углем и древесиной, как и золотом.

Юноша задумывался над этим даже будучи далеким от торговли и экономики человеком, хотя прямо сейчас его больше волновало предотвращение войны. Если она продолжиться в том же духе, зиму не переживет никто. И Армия Ночи, и Светлый Орден не будут откладывать победу на следующую весну и постараются уничтожить друг друга до начала лютых морозов. В отличие от войн прошлых лет, нынешнее столкновение будет очень коротким и более драматичным. Чем могущественнее и совершеннее используемое магами заклинание, тем меньше времени необходимо, чтобы убить им врага или уничтожить все вокруг.

– Вот это да! Немного жутковаты на вид! – с неподдельным восхищением шептали охотники из отряда Реннета.

Их слова привели в чувство снова ушедшего в мир размышлений юношу, заставив заозираться по сторонам.

И правда, город Грифлион выглядел весьма и весьма необычно. Фасады большинства зданий украшали рельефные полуколонны, а не по-современному гладкие, и еще множество статуй самого различного вида. Чаще всего на глаза попадались грифоны. Они привлекали больше всего внимания. Реннет достаточно быстро понял причину. Эти гигантские, среднего размера и совсем маленькие каменные статуи выглядели невероятно реалистично. Даже перья на крыльях и голове проработаны до мельчайших штрихов и раскрашены соответствующим образом. Казалось, еще мгновение… и они взлетят ввысь, к небесам, или же с неодолимой свирепостью бросятся на любопытных прохожих. Их взгляд из-под кустистых перьев, смахивающих на брови, буквально светился непримиримостью. Рассмотрев поближе одну из неподвижных фигур, Реннет понял, что выражение «светились» – это вовсе не фигура речи или приукрашивание. Их глаза подкрасили специальной фосфоресцирующей краской. Наверняка в темноте у них действительно очень пугающий вид.

В городе наблюдался небывалый приток людей, в особенности рыбаков. Грифлион лежал довольно близко к Туманному морю, хотя и не считался портовым городом. Так как с зеленью и овощами, даже с мясом, сейчас в Империи возникли проблемы, рыбаки спешили предложить собственный товар центральным городам. Сюда они приходили в поисках покупателей.

Однако даже в этой людской массе отряд охотников заметно выделялся. Они переоделись в обычных купцов, сопровождаемых свитой, но вот вести себя подобающим образом не умели. Сам юноша старался, как мог, в прошлом ему приходилось играть и не такие роли. К сожалению, этого было недостаточно. Остальные члены группы шарахались и начинали хвататься за сталь, когда к ним подходил какой-нибудь здоровенный детина, желающий всучить свой товар. К слову, большинство моряков вблизи выглядели самыми настоящими разбойниками.

– Так, слушайте меня внимательно! – скоро собрал всех Реннет. – Сейчас разделяемся на две группы, дабы не привлекать слишком много внимания. Ведите себя как брезгливые торговцы. Подойдут к вам, попросите показать товар, пощупайте, понюхайте и кивайте на любые восхваления с умным выражением лица, а сами отвяжитесь от них каким-нибудь неопределенным словом. Скажете например, что желаете посмотреть что-то еще. Настоящие торговцы никогда не отказываются от предложения, не разузнав всех подробностей. Это будет нелегко, но постарайтесь и не забывайте оставаться начеку. Так как никто из нас города не знает, встретимся на центральной площади.

Перечислив все это, он двинулся вперед, прихватив с собой еще четверых. Следуя собственным советом, он с интересом бросался едва ли не к каждому встреченному продавцу, а уж потом с задумчивым видом отходил. Пусть их передвижение по улицам значительно замедлилось, прохожие перестали одаривать их подозрительными взглядами. Во всяком случае, так казалось на первых порах.

Скоро Реннет буквально спиной начал ощущать на себе чужой внимательный взгляд. Нет, то не было похоже на взгляд вора или убийцы – те смотрели как на жертву. А от этого субъекта исходила заинтересованность. Чтобы не возникло проблем, юноша пытался вести себя в той же манере. Он надеялся, что наблюдатель быстро потеряет к ним интерес, однако проходило время, а взгляд продолжал давить ему в спину. Остальные охотники тоже начали ощущать неладное.

– Ладно, раз уж попался мне такой настырный человек, придется немного изменить план, – пробормотал он про себя.

До сего момента они продвигались по запруженной людьми центральной улице, но сейчас юноша принял решение повернуть направо, в один из узких арочных переулков. Все пятеро ускорили шаг, отделившись от общей массы городского люда. Повстречайся им на пути стражник, все могло бы закончиться не лучшим образом, для стражника конечно.

– Что происходит? Неужели нас обнаружили? – спросил один из охотников.

– В точку, – ответил ренегат. – Хуже того, это маг.

– А, ну да, кажется в Грифлионе остались светлые маги, – кивнул задавший вопрос. – Что будем делать? Получится от него уйти?

– Скорее всего, нет, – откликнулся другой, обогнав их.

И он был прав. В незнакомых улочках нельзя скрыться от того, кто в них вырос. Судя по настойчивости и сдержанности, преследующий не был идиотом. Он разглядел в Реннете и его приспешниках что-то необычное, не повелся на их уловки. То есть, такой не отстанет от них просто из-за сомнений и лени. И вряд ли ему составит труда понять, зачем они бегут туда, где мало людей.

Группа быстро перемещалась между улочками, резко меняя направление и при этом стараясь найти более тихое место.

Охотникам улыбнулась удача. Они забрели на городское кладбище. Людей вокруг не наблюдалось, во всяком случае живых. Преследователь немного отстал, что дало Реннету время на обдумывание стратегии.

Отправив остальных в позиции для засады, ренегат остался сидеть на видном месте, у старого памятника боевым магам. На гладком каменном обелиске было высечено около сотни имен и некоторые из них почему-то закрасили черной краской. Реннет не знал, что это значит. Он сделал вид, будто отдыхает, разглядывая памятник. Он умел отыгрывать роль, когда это было необходимо. На деле же все его чувства сконцентрировались на приближающемся источнике стихийной магии.

Когда стройная фигура вынырнула из-под арки двух зданий, юноша и бровью не повел, оставшись сидеть на месте. Незнакомец с отчетливой аурой огненного мага помедлил немного, но потом все же рискнул подойти к нему. Если он действительно преследовал охотников, то сейчас, по-видимому, пытался удостовериться в правильности своих подозрений. Не смотря на проявленную ранее проницательность, такое поведение прямо намекало на его неопытность.

– Доброго дня! – приветливо прозвучал его голос.

– А? Доброго! – ответил юноша, немного замешкавшись.

Стоящий перед ним преследователь оказался совсем еще мальчишкой. Реннет не дал бы ему и восемнадцати лет. Можно сказать, он был необычайно юн даже для боевого мага.

– Пришел почтить память убитых в бою магов прошлых лет? – задал с виду обычный вопрос тот.

На самом же деле вопрос мог быть с подвохом. Ответь Реннет «да», как сразу же с головой себя выдаст, ибо люди очень редко преклоняются перед могилами магов.

– Магов? – якобы удивившись, переспросил ренегат.

– Ага! Этот памятник посвящен магам Грифлиона, как светлым, так и темным, – объяснил мальчишка.

– Э? Разве они не были врагами Империи? Я про темных… – добавил он полушепотом, натянув на лицо выражение тревоги.

– Это пусть рассуждают историки, – пожал плечами тот, внимательно разглядывая Реннета. – Грифлион не из тех нововозведенных городов, с радостью забывающих собственную историю. Здесь нет места ненавидящим прошлое, даже если оно состояло из ошибок.

– Вот как… – выдохнул юноша. – К сожалению, я никогда раньше не бывал в этом городе, потому прошу прошения, коли веду себя неподобающим образом, – чуть склонил голову он, изобразив раскаяние.

– Можете не извиняться, – кивнул в ответ мальчик, а уже в следующий миг Реннету пришлось отскакивать в сторону.

Сорвавшаяся с ладони мага сияющая белым стрела насквозь прошила каменный памятник. Раздался сухой треск и мелкие осколки полетели во все стороны. На месте, где сейчас зияла обожженная дыра, мгновением ранее сидел юноша.

«А сам разглагольствовал о важности истории… Ну и мастер же он нападать без предисловий!» – невольно восхитился ренегат, невзирая на то, что едва не остался без головы. Его бы разорвало на куски, словно вызревший арбуз.

– Ты… ты что творишь? – изобразил он изумление и, словно испугавшись, сделал несколько шагов назад.

– Превосходная реакция для жадного торговца, – усмехнулся мальчик с таким видом, будто только что наблюдал нечто забавное. – Ну и кто же ты на самом деле? Агент Армии Ночи? Или один из так называемых «охотников на магов»?

Реннет окончательно удостоверился в том, что обмануть стоящего перед ним юнца не получится. Возможно, тот изначально прикидывался неопытным новичком. Достаточно взглянуть ему в глаза, чтобы увидеть решимость убивать. Он явно был безумен и такого человека уже мало что заставит сдаться.

«Как и всегда, придется действовать радикальными методами», – подумал он.

Сконцентрировав магию в ладони, Реннет сотворил огненный шар и без лишних слов метнул его в мальчишку. Однако тот просто улыбнулся на это.

Скорость полета огненного шара примерно в три раза ниже скорости огненной стрелы, но поражает первое заклинание большую площадь. Не смотря на это, необычный юнец вел себя расслабленно. Направив палец на летящий в него сгусток концентрированного в форме шара пламени, он едва заметно шевельнул губами. И вновь в воздухе вспыхнула ослепительно белая зигзагообразная стрела, которая угодила точно в огненный шар и рассеяла его на бесполезные клочки пламени. Впрочем, на этом дело не закончилось. Сияющая стрела превратилась в копье и полетела дальше, метя в Реннета.

Он едва успел увернуться и отскочить в сторону. И прямо в этот же миг в его противника прилетели магические вихревые лезвия. Их метнули укрывшиеся в засаде маги-охотники. К сожалению, их заклинания также не смогли причинить вред мальчишке, разбившись об искрящийся щит, сотворенный им, по-видимому, ранее.

– Так и знал, что ты здесь не один, – насмешливо фыркнул противник. Словно говоря о незначительном пустяке, он добавил: – Ничего не поделаешь, придется расправиться со всеми.

Как оказалось, мальчишка не переоценивал себя, заявляя о расправе. Все посланные в него заклинания были отражены безупречными движениями рук. Он не выглядел новичком в том, что касалось сражений. К тому же, элемент – молния, считается во много раз опасней огня. Он является результатом слияния сразу трех стихий: огонь, а также вода с ветром, составляющие вместе лед. Магия элемента молнии обладает огромной проникающей силой и скоростью.

Поэтому Реннета не сильно удивил тот факт, что двое из четырех магов его группы буквально сразу после начала сражения упали, парализованные сияющим разрядом. Против этого редкого элемента эффективнее всех земляная стихия, а уязвимее – вода. Один из охотников сумел успешно возвести вокруг себя отражающий щит и тем самым спасся, а вот огненный барьер самого юноши с трудом выстоял против молнии, брошенной противником. Реннет осознал, что в следующий раз ему повезет меньше.

От мальчика тоже не укрылась низкая сопротивляемость огненной защиты против его атак. Он предпочел воспользоваться этой слабой стороной врага, не теряя времени направившись к ренегату. Когда он сжимал и разжимал кулаки, словно готовясь нанести сильнейший удар, между пальцев проскакивали бледные искры.

Поначалу Реннет не хотел применять силу собственного элемента, чтобы не выдать в себе личность лидера Гончих, но быстро передумал.

– Зря вы сунулись в мой город! – заявил противник, медленно приближаясь.

– Твой?

– Да, он мой целиком и полностью, так как глава клана Зачарованных Статуй сейчас я, пусть и не официально до достижения совершеннолетия, – объяснил он и резко взмахнул кистью.

Ослепительная сине-белая дуга метнулась в сторону Реннета. Уклониться на сей раз не удалось. Странная дрожь прокатилась по всему телу и мышцы онемели. Как подкошенный юноша рухнул на землю.

«Вот гаденыш, успел-таки использовать свое оцепенение! – выругался он уже про себя. – Ладно, стоит поблагодарить небеса хотя бы за то, что не потерял сознание. Паралич – эффект временный и должен скоро пройти. Нужно протянуть еще немного».

Каким бы бесполезным не выглядели его усилия со стороны, Реннет старался пошевелить руками и ногами. Ему достаточно было исполнить соответствующие жесты, чтобы активировать хранящееся в уме заклинание.

Внезапно новый разряд сковал его тело. Исходил он от прикосновения мальчишки, назвавшегося главой Зачарованных Статуй. Как известно, клан с таким названием числился одним из крупных в Светлом Ордене. Он улыбнулся и произнес негромко:

– Вы не представляете, с кем связались, ребята. Если бы вокруг не шла война и мои будущие подчиненные не проливали реки крови, таких как вы просто посадили бы под арест. Однако сейчас я могу быть не столь гуманным.

Он схватил обездвиженного ренегата за плечи и рывком приподнял. Даже будучи еще несовершеннолетним, мальчишка не уступал в телосложении самому Реннету. Тот, пойманный в оцепенение, не смог более заставить себя двигаться или даже сказать что-либо. Его противнику достаточно будет прикоснуться рукой в область его сердца, чтобы заставить его замереть раз и навсегда.

«Погоди-ка! Смертельное прикосновение? Так вот кто он такой! – вспыхнуло в сознании Реннета. Он с большим трудом проворачивал в голове мысли, силясь одолеть сумбур, вызванный постоянными парализующими разрядами. – Говаривали, что на юге есть маг с очень редким элементом молнии. Его еще называли чудным именем – «Неприкасаемый принц». Наверное, я не стал запоминать это, посчитав за глупую шутку».

Прямо сейчас он не мог предпринять что-либо, однако на самый критический случай имелся один вариант, способный вывести его из нынешнего положения. Самые слабые заклинания огненной стихии Слепящая Вспышка и Поджигающая сфера не требовали жестов и слов, но чтобы применить их юноше был нужен отвлекающий маневр. К счастью, им его обеспечил один из охотников, своевременно перешедший в атаку.

На короткий миг внимание противника оказалось поглощено действиями наглеца. Неприкасаемый Принц использовал уже проверенную технику Точечного Пронзания. Маг успел защититься, отлетев на спину.

Этого для Реннета было достаточно. Магию в правой ладони он обратил в небольшой сгусток пламени. Краем глаза заметивший неладное, мальчишка обернулся и усмехнулся ему в лицо. Как бы того ни хотела его жертва, перебороть оцепенение одной лишь силой воли и атаковать просто невозможно. Тот факт, что пойманный им ренегат с самого начала не имел намерений поступать подобным образом, Принц понял уже после…

Правила боевых магов гласят: «В ситуации, когда ты не уверен в отсутствии защищающих чар на противнике, лучше применить подходящее заклинание на себя, потому что в себе ты никогда не ошибешься!» Проще говоря. Реннет использовал подвернувшийся шанс не для нанесения удара по противнику, а для собственного освобождения. Крошечный сгусток пламени в его руке быстро вышел из-под контроля и, вспыхнув, загорелся прямо в ладони, причиняя самому юноше жгучую боль. Это все равно что сунуть руку в живой костер. Удивление всплыло на лице этого смазливого «Принца», но додумать он ничего не успел, получив удар пылающего кулака прямо в челюсть.

Свалившись на землю, Реннет перекатился несколько раз и, превозмогая боль, вскочил на ноги. Разумеется, горящую руку к тому времени он погасил, однако покрытая волдырями ладонь буквально пылала изнутри. И не смотря на боль, он улыбался, глядя на то, как Неприкасаемый Принц, ни разу за свою жизнь не получивший серьезного урона, сейчас сплевывал на землю кровь.

Оцепенение в мышцах можно преодолеть лишь одним способом – заставить тело почувствовать боль такой силы, которая способна пробиться в сознание. Это еще не все. Теперь юноша знал, что противопоставить противнику с элементом молнии.

Мальчик пришел в себя не сразу, но когда это произошло, его лицо исказилось яростью. Тонкие губы, перепачканные в крови, сложились в гримасу недовольства.

Он метнул слепящую молнию в Реннета. К тому времени тот успел закончить заклинание теневого перемещения и применил его возможности, чтобы уклониться. Размывшись, он просто исчез из виду. Мальчик же застыл, не в силах понять, что произошло. Замешательство и несобранность помешали ему увидеть то, как быстро ренегат перемещался, приближаясь к нему.

Он заметил его, когда уже было поздно. Попытка атаковать очередной молнией провалилась и в результате он сам едва не ослеп. То была еще одна слабая сторона мага с элементом молнии. Слишком интенсивная вспышка способна ослепить всех в радиусе двух метров и применивший заклинание не является исключением.

Находящийся под действием теневого перемещения маг-ренегат с размаху ударил противника в корпус и тут же отскочил. Вызывающее оцепенение свойство защищающих мальчишку чар не подействовал на Реннета, а вот сам он от удара буквально сложился пополам.

– Неожиданно, не так ли? – тихо спросил у него Реннет, остановившись на миг.

– Как… как ты смог… оно должно было… – шептал юнец, пошатываясь на ногах и зло сверкая глазами.

– Можешь не волноваться, твое заклинание сработало превосходно, просто сейчас моим телом управляют не столько мышцы, а сколько теневой покров. Мне пришлось сделать марионеткой себя, дабы насильно подавить эффект оцепенения.

– Теневой маг? – изумленно уставился на него тот.

Только его вопрос остался без ответа. Реннет ринулся вперед, ударил сначала справа, потом слева, а когда тело мальчишки начало заваливаться назад, переместился ему за спину и обхватил тонкую шею обеими руками. Короткий и резкий рывок. Хрустнул позвонок и тело повалилось на землю, с неестественно вывернутой головой. Быстрая смерть, не приносящая страданий, не оставляющая шансов.

 

Глава 12 Ремесленник

Избавиться от тела много времени не потребовалось.

– Надо бы спрятать его тщательней, но наверное смысла уже нет, – заметил Реннет, когда на пару с другим охотником перетаскивал за каменный обелиск труп убитого мальчишки. – Следы сражения все равно заметят сразу, поэтому будет лучше оставшееся время потратить на поиски укрытия.

– Верно. Нас уже мог кто-то увидеть. Местечко хоть и безлюдное, сейчас ясный день, а не ночь, – согласился маг земли с его доводами.

Оставался нерешенный вопрос с раненными. Один из магов воды уже несколько минут не приходил в себя, когда второй отделался лишь кратковременным оцепенением. Еще один придерживал рукой прожженную дыру в боку. Видимо, последствия пропущенной атаки противника. Можно сказать, что трое из пяти в группе могли двигаться, вот только очевидно, что без магов-целителей остальные долго не протянут.

В обычной ситуации Реннет бросил бы их и ушел один. Сами пострадали, из-за собственного идиотизма. Ясно же было изначально, против элемента молнии заклинания водной стихии использовать бессмысленно. Однако ситуация складывалась таким образом, что штурм сборища наемников Грифлиона невозможен в одиночку. Существовал шанс упустить главарей. Остальные семеро охотников вряд ли станут подчиняться, если он бросит их раненных товарищей.

– Ты! – юноша указал на охотника с аурой воды, отделавшегося легким испугом в схватке. – Если уж сам не знаком с заклинаниями лечения, то хотя бы разведай окрестности, нет ли где поблизости травников, целителей или знахарей. Скоро стемнеет. Если протянем до того времени, получится укрыться и переждать до утра.

Тот не стал указывать ренегату на излишне саркастический тон. Кивнув, он скоро скрылся в ближайшей подворотне. Напоследок Реннет сообщил ему, где их потом можно будет найти. Они с магом земли по имени Сумма подняли пострадавших и понесли к старому складу, находящемуся ближе всего. Оставалось надеяться, что убитого Неприкасаемого Принца не хватятся раньше времени.

– Может быть, ты сумеешь остановить кровь или привести их в чувство? – без особой надежды спросил Реннет у земляного.

– Есть парочка восстанавливающих чар, но в его нынешней ситуации от них не будет проку, только силы зря потрачу. А про того, что до сих пор не пришел в сознание после удара молнии, я вовсе молчу. Мне даже неизвестны причины его состояния. Но если необходимо, могу попробовать использовать на нем что-нибудь? – предложил он.

Реннет помотал головой.

– Нет, если нет гарантий, не будем пытаться. Сейчас эти двое в плане боеспособности ничего из себя не представляют, так что выбирая между остатками наших сил и их жизнями, предпочтительней первое.

– Ужасные слова, – заметил Сумма, горько улыбнувшись. – Наверное, из-за подобного отношения вы не можете обрести в рядах охотников истинного доверия. Вам не хватает человечности.

Реннет промолчал, даже если слова мага звучали несколько оскорбительно. Другой мог бы и не стерпеть, врезать наглецу. Ему же было плевать.

Затаившись в приземистой складской постройке и оглядывая улочку сквозь плохо подогнанные доски, они терпеливо ждали. Тот, которого ранили в бок, начал лихорадочно дышать. Кровь удалось остановить подручными средствами, но обрабатывать рану решили не торопиться. Могли быть повреждены внутренние органы, а в таком случае лишних движений лучше не делать. В худшем случае повреждения окажутся не поддающимися восстановлению даже с помощью сильных чар.

Солнце уже скрылось за крышами домов и небо из голубого перешло в темно-синий, когда посланный на разведку маг вернулся. Он прихватил с собой остальных пятерых членов отряда, с которыми предполагалось встретиться на центральной площади города.

– На улицах все спокойно? – первым делом спросил Реннет. – Никаких признаков волнения?

– Мы ничего такого не заметили.

– Прекрасно. Это значит, что столкновения никто не видел, – юноша испытал облегчение. Им по-настоящему повезло, что тот «Принц» оказался недоумком и не сообщил о преследовании товарищам из клана.

И на этом везение не закончилось. Один из членов группы оказался знаком с лечащими заклинаниями не только в теории, но и на практике. Он сразу же принялся последовательно накладывать на товарища с ожогами лечащие и восстанавливающие чары.

– Конечно, мои заклинания призваны ему помочь, однако если мы хотим повысить шанс благополучного исхода с шестидесяти до девяносто девяти из ста возможных, понадобятся специальные обеззараживающие травы, – добавил он. Затем его взгляд переместился на второго и помрачнел. – Говорите, в него попала молния?

– Тебе известно, что с ним произошло? – хором отреагировали остальные.

– Лишь немного. Внешних повреждений на нем нет. Сердце продолжает биться, однако в сознание привести не получается… Мне приходилось однажды сталкиваться с таким, когда один из магов нашего клана надумал поупражняться в водных заклинаниях во время грозы. В него тоже ударила молния.

– Ну и что с ним? – раздраженно поторопил его Реннет. Догадка уже пришла ему на ум, но он хотел услышать мнение человека, понимающего в лечении больше него.

– Похоже, разряд как-то повлиял на его процессы в голове. Дело пахнет скверно и может закончиться тем, что он вообще не очнется. Требуется специализированное заклинание очень высокого класса, не практикуемое у боевых магов. Я, конечно, не владею подобными и могу лишь навредить, попытавшись что-то сделать.

Насколько юноша смог понять из его слов, имелось в виду высокочувствительное лечащее заклинание, создаваемое путем накладывания десятка слабых чар в определенной последовательности. Манипулировать такого рода сложным процессом смог бы только очень опытный маг, отдавший всю жизнь лечению и исцелению.

– Так вот зачем вы приказали отыскать мага ремесленника, специализирующегося на целительстве! – воскликнул тот, кого Реннет отправил на разведку. – В Грифлионе действительно есть такой, и живет недалеко отсюда! – добавил он.

«Вот блин! Если бы я не заикнулся об этом, оставили бы сейчас все как есть и занялись бы наконец тем, за чем сюда пришли, – сварливо подумал про себя Реннет, заметив оживление на лицах остальных. – Теперь уже ничего не остается. Мне еще потом сражаться бок о бок с ними».

Сумма, казалось, почувствовал досаду командира, но вслух ни о чем расспрашивать не стал, просто присоединившись к тихим возгласам товарищей.

В конечном счете, они приняли решение добраться до лекаря под покровом темноты. Десяток человек, тащащих бессознательное тело, вызвали бы подозрения у любого прохожего.

Пока ждали, когда улицы накроет мрак, юноша погрузился в размышления. В последнее время он занимался этим чаще, чем когда-либо. И думал в первую очередь о запасном варианте развития событий, если их нынешний план сорвется по тем или иным причинам. Что остается Гончим в случае провала? Любой здравомыслящий человек заранее обдумал бы все и составил десяток вариантов. Реннет не имел при себе ни одного подходящего. Уж слишком скверно все складывалось с его собственным будущим, исчисляющимся несколькими минутами, днями, месяцами – приблизительным временем в пределах двух лет.

За раздумьями, которые в итоге так ни к чему не привели, пролетел вечер, и на город опустилась ночь.

Реннет и еще двое, включая Сумму, выбрались со склада, таща за собой двоих раненных. Тот, что с ожогами, уже сам переставлял ноги, но делал это пока еще с большим трудом. Наложенные лекарем из Северных Воителей заклинания оказались довольно эффективными.

Как и говорил разведчик, идти долго не пришлось. Здание с вывеской, на которой был изображен цветок феникса и склянка с зельем, освещал ближайший фонарный столб. За окном лавки горел лишь едва различимый тускловатый свет. Подобным освещением не пользовались во время работы, а это значит, лавка была закрыта на ночь, но хозяин оставался внутри. Владельцы магазинов, ремесленных мастерских и ювелирных лавок часто день и ночь проводили на рабочем месте.

– Надеюсь, он там будет один, – произнес шепотом ренегат и, предупредив остальных соблюдать осторожность, постучал в дверь. Колокольчик, возвещающий хозяина о приходе посетителя, на ночь также убирался, чтобы всяким малолетним сорванцам не пришло в голову доставать его бесконечным трезвоном.

Прошла минута. Никого. Не теряя хладнокровия, Реннет снова постучал, немного громче прежнего. И только спустя некоторое время с той стороны послышались торопливые шаги. Громыхнул засов и дверь приоткрылась на цепочке.

«Похоже, здешние горожане слишком беззаботны», – подумал про себя юноша, ведь обычно владельцы торговых лавок и мастерских не открывали дверей перед чужаками в ночное время суток. С наглыми посетителями они предпочитали общаться через небольшое окошко в двери. Здесь оно тоже имелось.

Но удивление охватило его еще сильнее, когда обнаружилось, что открывшая дверь – девочка лет четырнадцати, а то и всего двенадцати.

Открыв дверь, та уставилась на Реннета с испуганным видом, но то ли со страху, то ли из вежливости, закрывать ее обратно прямо перед носом юноши не спешила. Сам же он, приготовившийся к решительным действиям, попросту растерялся.

– Э-э-э… позови кого-нибудь из взрослых, пожалуйста! – вежливо попросил ренегат, прекрасно отдавая себе отчет в том, что пугать ребенка еще больше – не стоит. Не сейчас.

Девочка молча кивнула и, наконец, закрыла дверь. Снова послышались шаги, уже отдаляющиеся, а после приглушенный девчоночий голос. Что именно она болтала, Реннет разобрать не смог, хотя и обладал достаточно острым слухом. Однако, проблем, должно быть, не возникло, потому что дверь снова открылась.

На сей раз это была женщина. Наверняка мать девочки или же Мастер. Богатые горожане нередко отправляли свои чада с обнаруженным магическим потенциалом на обучение к магам-ремесленникам.

– Что вам надо? – холодно спросила она, также не спеша снимать крепкую на вид цепочку с двери.

– Прекрасно! – оборонил Реннет и обхватил вспыхнувшей огнем рукой металл, тут же раскалившийся докрасна. Не долго думая, он ударом ноги распахнул дверь. Цепь разлетелась на осколки, а женщина, вскрикнув, отлетела назад и ударилась об угол стула, оказавшегося на пути.

На шум и грохот подоспели остальные охотники, таща на себе раненных. Они как можно быстрее вволокли их внутрь, закрыв за собой дверь и заперев на оставшийся целым засов. Ренегат уже помогал хозяйке подняться с пола, говоря угрожающим тоном:

– Будешь звать на помощь, сопротивляться – убью всех, включая девчонку.

Та резко отстранилась от него и обняла подбежавшую девочку. На лице ясно читались недоумение, злость и покорность.

– Повезло, что хозяйкой оказалась женщина, – сказал Реннет, следя за тем, как охотники пытались уложить бессознательного товарища на ближайший диван.

– Полагаешь, окажись он мужчиной, у нас могли бы возникнуть трудности? – уточнил у него Сумма. – Это же ремесленники, а не боевые маги.

Одарив его испепеляющим взором, юноша обернулся к хозяйке, застывшей в обнимку с девочкой и до сих пор не промолвившей ни слова.

– Женщины подчас умнее и не совершают бессмысленных подвигов, – ответил он.

– Что вам здесь нужно? – наконец решилась спросить упомянутая хозяйка. Внешне она выглядела лет на сорок, или даже больше. Рыжие волосы, собранные в пучок, непримечательное лицо и рабочий халат делали ее похожей на служанку, а не лекаря.

Проигнорировав заданный вопрос, ренегат попросил остальных охотников проверить все помещения, включая кладовые и подвалы. Через пару минут ему доложили, что никого больше нет. Кивнув, он оставил их наблюдать за окнами и сторожить дверь в мастерскую. Неожиданных гостей встречать не хотелось никому. Лишь после всего перечисленного, убедившись в отсутствии поблизости магического оружия, Реннет позволил себе усесться на стул и обратить внимание на женщину.

– Чего вы добиваетесь? Вам нужны деньги? – уже в третий раз спросила та. По глазам и ауре юноша определил ее готовность пустить в ход магию.

– Прибегать к чарам не рекомендую. Против боевых магов они не сработают. Навредите себе и ей, – он указал на девочку. Когда аура магии в ней стабилизировалась, Реннет продолжил: – Беспокоиться не стоит. С вами ничего не сделают, если согласитесь нам помочь.

– Помочь? По-вашему, так просят о помощи?..

– Вы же лекарь, верно? Наш товарищ тяжело ранен и нуждается в срочном лечении, – снова проигнорировав ее полный возмущения вопрос, юноша мотнул головой в сторону лежащего без сознания мага.

– И это все? – она с напряжением смотрела на него.

– Не совсем. Еще понадобятся инструменты, вода и мази, чтобы не допустить заражения. На этом все.

Он старался говорить предельно спокойно, без каких-либо негативных эмоций. Вера в то, что с женщинами договориться проще, была продиктована отнюдь не симпатией к ним, а собственным опытом. В отличие от многих представителей мужского пола, по его мнению, они умели сдерживать бессмысленную и глупейшую человеческую черту под названием гордыня. Впрочем, оно же является и самым опасным качеством, характеризующим женщин. Если у мужчин с чешущимися кулаками буквально все написано на лице, намерения женщины понимаешь только тогда, когда замечаешь торчащий из спины кинжал.

Вот и сейчас, обдумав слова Реннета, хозяйка отозвалась:

– Ладно, но для начала мне придется осмотреть вашего товарища.

– Так и быть, – кивнул тот.

Выпустив из своих объятий девочку, хозяйка нежно погладила ее по голове и тихо прошептала на ухо:

– Не бойся. Они не причинят тебе вреда. Просто не бойся и посиди здесь.

– А ты? – она испугалась.

– И мне ничего не сделают, – мягко улыбнулась женщина, продолжая гладить ее по волосам. – Просто немного поработаю.

Чуть задрожав, девочка кивнула. Реннету оставалось лишь удивляться необычайному хладнокровию чародейки-лекаря и ее способности скрывать тревогу. И девочка, пусть казалась напуганной, не проронила и слезинки.

– А теперь расскажите мне, что с ним произошло, какие повреждения он получил? – без лишних слов перешла к делу целитель, попутно осматривая бессознательное тело с ног до головы и пытаясь нащупать пульс.

– В него ударила молния. Внешних повреждений нет.

– Молния? – с подозрением отреагировала та на ответ юноши.

– Магическая, разумеется.

Навряд ли в Гифлионе обитал еще один маг со столь редким элементом, поэтому женщина явно смогла прийти к соответствующим выводам. Однако дальнейших вопросов на эту опасную тему она благоразумно избежала. По ее чуть нахмурившимся бровям и поджатым губам Реннет не мог прочитать что-то определенное.

В конечном счете, хозяйка-целитель забросала его кучей других вопросов, начиная с точного времени, прошедшего после ранения, и заканчивая их собственными попытками помочь. А спустя примерно полчаса, использовав на маге выявление внутренних повреждений путем внедрения ее магии в тело, целитель сообщила, что проблема находится непосредственно в головном мозге пострадавшего. Скорее всего, разряд повлиял на него, сбив рабочие процессы. И тем больше времени они будут тянуть, тем меньше остается шансов на их восстановление. Даже при удачном исходе существовала вероятность того, что он останется бесполезным калекой, что не сможет творить заклинания.

Реннет был под впечатлением от познаний ремесленницы. Они оказались куда обширнее, чем у них у всех, вместе взятых.

Подобное различие можно назвать нормой, когда речь идет о боевых магах и ремесленниках. Целители и лекари часто встречались и среди боевых кланов, однако им приходилось много времени проводить за изучением поддерживающих, защитных или атакующих заклинаний, потому специализировались такие обычно лишь на узком кругу физических повреждений. В их число входили колото-резаные раны, переломы и ожоги. Ремесленники же изначально придерживались одного направления развития: кузнечное ремесло, инженерия, исцеление и восстановление, а также многое другое… Это позволяло им полностью сконцентрироваться на чем-то одном, становясь истинными мастерами своего дела.

Говоря по секрету, Реннет интересовался инженерией, включающей в себя изобретение новых методов сотворения чар и улучшение старых для повышения эффективности. Мастер Селеста, к примеру, сделала это своим увлечением, даже будучи боевым магом.

– Так ты можешь ему помочь? – спросил он у хозяйки.

– Могу попробовать, но предупреждаю сразу, процесс будет долгим и займет не один час. Придется накладывать на вашего товарища около четырнадцати заклинаний в течение ближайших десяти часов. Не уверена, что моих запасов магии хватит на такое, – сказала она, бросив беспокойный взгляд на молча сидевшую девочку.

– Будьте уверены, сил хватит. Ради сохранения жизни человек может и не на такое пойти, уж я-то знаю, – бездушным тоном заявил Реннет, и сразу добавил: – Насчет девчонки можете лишний раз не волноваться. Никто ее не тронет, пока сидит смирно.

– Предлагаешь мне поверить твоему слову? – с яростью воззрилась она на него.

Ее вопрос показался юноше немного забавным и ироничным. Он улыбнулся и покачал головой.

«Верить? Мне даже члены собственного отряда не доверяют. Естественно, о таких как она говорить нечего. Я бы и сам себе не поверил. Однако, верит или нет, у нее нет другого выбора. Точнее, выбор существует, и не один, но большинство людей предпочитают не замечать варианты, идущие вразрез их устоявшимся ценностям».

Он не стал мешать ей готовиться к накладыванию чар, заранее попросив показать, где лежат предотвращающие заражение мази и чистые материалы для перевязки. В углу стоял рабочий стол с большой горелкой. Юноша собирался вскипятить на ней воду, чтобы второму магу, что с ожоговой дырой в животе, можно было промыть и обработать рану. Время от времени он поглядывал на девочку. Та сидела на прежнем месте, обхватив руками колени и молча наблюдая за действиями хозяйки. И судя по тому, что Реннет успел увидеть, эти двое не были родственниками. Но убедиться не помешает.

Процесс исцеления действительно оказался очень долгим. Женщина, имени которой охотники до сих пор не знали, использовала на пострадавшем маге шесть различных заклинаний, при этом с невероятной точностью управляя магической энергией. Слова, призванные облечь ее в форму, выговаривались четко и ясно, без запинки. Полностью сосредоточившись на собственном искусстве, она перестала замечать все остальное вокруг себя. Лишь спустя два часа, завершив шестое заклинание, чародейка решилась на перерыв.

– Накладываемые части сначала должны войти в стадию высокой активности и наибольшей эффективности, только потом можно будет задействовать оставшиеся, – объяснила она, с усталым видом откинувшись на ближайшее кресло.

За процессом восстановления следил один Реннет. Двое сторожили дверь и окна, а второй раненный спал. Ренегат поставил на маленький столик глубокую чашу с раствором и чистые ткани для перевязки и сухо предложил хозяйке позаботиться о ее собственных ссадинах. Он заметил у нее на рукаве красно-бурое пятно. Видимо, следствие удара об угол стула.

Реакция той, вполне ожидаемо, была далека от благодарности.

– С чего ты взял, что я приму помощь от тех, кто ворвался в мой дом без приглашения и угрозой заставил кого-то лечить? – раздраженно спросила она.

– О помощи никто не говорит. Не хочу, чтобы подобные пустяки повлияли на твою работоспособность. И потом, как ты и сказала, это твой дом. Все находящееся здесь является твоей собственностью.

Он присел в кресло, расположенное напротив. Женщина скривилась, но, в конце концов, взялась за смоченный в обеззараживающем растворе кусок ткани. Так как действовать самостоятельно оказалось несподручно, она подозвала девочку. Та повиновалась беспрекословно. Ей явно было не в новинку заниматься подобным. Тонкие пальцы двигались уверенно и с заметной легкостью.

– Так она твоя ученица? – задал вопрос Реннет спустя некоторое время, разорвав тишину в мастерской.

Ему ответили полным молчанием.

– Не считай это праздным любопытством. Если она вам не родня и под утро сюда заявятся обеспокоенные родители, нам придется убить их на ваших глазах. Боюсь, тогда ей придется пережить наихудший момент в своей жизни.

– Она всегда ночует у меня и домой возвращается только под конец месяца, – бросила хозяйка с неприкрытой злостью в голосе.

– Ясно.

На этом разговор закончился. Скоро чародейке пришлось вновь браться за исцеление, а Реннет и охотники остались ждать. Где-то за полночь мимо окон мастерской пробежали люди с фонарями, перебудив соседей и жителей верхних этажей здания. Наверняка то была городская стража, разыскивающая пропавшего Принца. По расчету юноши, найти его труп до рассвета им вряд ли удастся. Место их вчерашнего столкновения не освещалось уличными фонарями а значит следы сражения найти будет труднее. И потом, мысль рыскать по кладбищу им придет в самую последнюю очередь.

Так прошли еще несколько часов ожидания. Под конец чародейка-лекарь едва на ногах держалась, однако довела дело до конца. Даже если приходилось работать под угрозой смерти, она явно старалась изо всех сил. Такая черта присуща многим увлеченным собственной профессией личностям. В то же время девочка ученица не отходила от нее, помогая в мелочах и не путаясь под ногами. Видимо понимала, в какой ситуации они обе находятся. Во всяком случае, Реннет надеялся на их благоразумие.

– Можете отдохнуть. Никто вас не потревожит, – юноша старался говорить коротко, не повышая тона. – Когда очнется наш… эм… товарищ? – нехотя произнес он слово, у большинства ассоциирующееся с дружбой.

– Он может пробыть в таком состоянии долгое время, – пришел незамедлительный ответ.

– Мы не уйдем, пока он не очнется. Рассвет уже близко, так что с большой вероятностью придется остаться у вас на весь день, – подытожил Реннет.

Женщина посмотрела на него уже со знакомой злостью в глазах, однако предпочла закончить на этом разговор и воздержаться от дальнейших перепалок с незваными гостями. Сказывалась усталость.

Девочка помогла ей расположиться на второй кровати и осталась рядом, словно охраняя ее сон. Примечательно, что она реагировала на происходящее гораздо спокойней, чем можно было бы ожидать от двенадцатилетнего ребенка. Хотя, возможно только Реннету такое поведение казалось необычным. У него был слишком маленький опыт общения с детьми.

Сам он не покидал своего наблюдательного поста. Часть его сознания, утомленного событиями прошедших суток, тоже хотела спать, однако мысли о неразрешенных проблемах и неучтенных рисках уже давно отобрали у ренегата эту небольшую радость жизни. Последние несколько дней спал он из рук вон плохо, просыпаясь пять-шесть раз за ночь.

Вдруг, в его невеселые раздумья проник тонкий голосок девочки, сидящей у ног мастера-целительницы. И обращалась она явно к нему.

– Значит, это вас называют врагами Империи, а мы с Мастером заложники. Ты у них главный, так?

Последнее прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Реннет уже привык не удивляться, имея дело с различными силами, но сейчас его посетило именно это чувство. Девочка была довольно наблюдательной и резвой. Из-за таких часто возникают ненужные никому проблемы. Поэтому он постарался отвязаться от дальнейших вопросов словами:

– Разговаривать с врагами не стоит.

– Мой отец считает, что те, кто не умеет разговаривать, просто трусы, – парировала она. – Я слышала, темные маги носят черные одеяния. Почему у вас их нет?

«Перескакивает с одной темы на другую, даже не выслушав ответ? И кто из нас не умеет разговаривать?»

– Получается, ты не трус, если пытаешься разговорить меня? – ответил он вопросом на вопрос.

До этого момента ученица сидела к нему боком, однако после сказанных им слов повернулась и взглянула прямо в лицо.

– Я тебя не боюсь, – заявила с вызовом в голосе.

– Ты дура, и отец твой такой же дурак, – хмыкнул ренегат, неожиданно для самого себя развеселившись. Ему показался забавным твердый взгляд слабой девочки, направленный прямо на него.

– Считаешь так, потому что не боюсь?

– Конечно.

– Обоснуй.

Услышать такое от нее юноша не ожидал. «Она действительно хочет знать мой ответ?» Хотя его действия могли показаться глупыми, он все же решил опуститься до объяснений.

– Боящийся чего-то человек пытается справиться с тем, что его пугает. Это дает ему возможность стать сильнее и делать ранее недоступные вещи. А тот, кто ничего не боится, так и останется на месте, полагая, что достаточно силен. Храбрость – один из видов лжи самому себе, близкий к самоуверенности.

Девочка всерьез задумалась, морща лоб.

– По-твоему, надо быть трусливым?

– Не совсем. Для меня не существует слова «трусость». Ее придумали те, кто боится страха, боится собственных слабостей, боится отступать и любит повоевать. Лично я считаю, что есть вещи, которых нужно бояться, чтобы им же не проиграть.

– Странное мышление.

«Уж кто-кто, но из нас двоих ты тут самая странная, – подумал про себя юноша. – треплешься с лидером опаснейшей организации магов, будто он тебе родной брат!»

– Получается, что ты тоже боишься? – спросила та внезапно.

Реннет намеренно не стал скрывать правду и с улыбкой на лице начал перечислять:

– Я много всего боюсь, если задуматься. Смерти боюсь, к примеру, высоты, а также порой меня пугает женщина, которая нравится…

Девочка удивленно вскинула брови, а спустя минуту, сменив выражение лица на откровенно презрительное, сказала:

– Ты жалок. Бояться женщины, которая тебе нравится… да какой ты после этого мужчина?

Почему-то Реннету стало дурно на душе. Его отчитывала малолетняя девочка, и обозвала к тому же жалким. Неужели он собирается поспорить с ней? Рассказать о том, какая Катарина могущественная ведьма и что без зазрений совести способна выпотрошить человеческую душу? И все же, собравшись с духом, он попытался внести в их идиотский диалог больше ясности:

– Ты называешь меня жалким, потому что ее не знаешь, и никогда в глаза не видела.

– Не пытайся оправдаться, ты жалок!

Таким образом, юноша-ренегат окончательно убедился в том, что женщины – страшные существа. Нескольких слов соплячки хватило, чтобы напрочь испортить ему настроение. Поэтому он решил действовать иначе.

– Я мог бы прочитать тебе нотацию о той реальности, где ты живешь, о ее жестокости и беспощадности, но не стану. Вырастешь – узнаешь сама. Лично мне и многим другим никто ничего не объяснял, до многого можно дойти лишь на собственном опыте. Не хочу тебя лишать такого удовольствия – побарахтаться в дерьме, обычно называемом человеческим обществом. Будешь страдать, терпеть мучительную боль от предательства и испытывать ненависть. Только так ты учишься понимать людей, хотя даже тогда не стоит обольщаться и полагать, что тебе все известно о жизни.

– То есть, таким способом ты пожелал мне, маленькой девочке, мучиться и страдать? – поинтересовалась та с неприлично серьезным выражением лица. – Пусть ты и жалок на вид, но похоже, злодей самый настоящий. Человек ведь может быть одновременно плохим и жалким?

– Угх… – Реннет захлопнул рот и сжал покрепче зубы. Пусть поначалу ситуация выглядела весьма забавной, его обычного хладнокровия и спокойствия могло оказаться недостаточно. Эта девочка с острым языком могла бы кого угодно взбесить. Родителям надо бы всерьез задуматься над тем, доживет ли их чадо до совершеннолетия?

Заметив раздражение на лице ренегата, девочка победно фыркнула. Она достаточно быстро поняла, что тот не из числа мерзавцев и подонков, даже если взял их в заложники. Такой не станет причинять боль ради удовольствия, не имея веской причины.

– Ты выглядела весьма миленькой, когда держала рот закрытым, – сообщил ей Реннет, после того как вернул себе хладнокровие.

Скоро в улицы Грифлиона пришел рассвет. Ночи были короткими. Пострадавший маг еще не пришел в себя, а переносить его целитель запретила. Это означало, что они останутся в мастерской до самой темноты.

 

Глава 13 Враги из прошлого

Реннет прикрыл глаза и почти сразу же проснулся, по крайней мере, так показалось ему самому. Четыре часа пролетели как одно мгновение, не принеся ни бодрости, ни сил. Хозяйка мастерской к тому времени уже была на ногах. Еще раз осмотрев пострадавшего, она сообщила, что все должно пройти без последствий. Женщина хотела, чтобы незваные гости поскорее убрались из ее дома, однако ренегат возразил:

– Как бы вам этого не хотелось, прямо сейчас уйти мы не можем. Уверен, нас разыскивают по всему городу, и высунуться при свете дня, прямой путь к поражению. Придется потерпеть нашу не слишком шумную компанию до самой темноты.

– Я сделала все, что требовалось! Ваши разборки со Статуями нас не касаются! – прекрасно осознавая бесполезность собственных слов, женщина едва сдерживалась от крика.

Реннет не был любителем громких перепалок и ничего более добавлять к сказанному ранее не собирался. Он считал, что у хозяйки в любом случае нет возможности оказать сопротивление. Однако в ошибочности собственных суждений он убедился уже спустя несколько часов.

Это был клинок, тонкий и изящный, острый и смертоносный. И разглядел его юноша только после того, как все закончилось.

Наверное, за время жизни в качестве боевого мага Светлого Ордена и охотника, у юноши выработался своеобразный условный рефлекс, на любой блеск металла реагировать как на опасность. Поэтому, краем глаза заметив его, он с невероятной скоростью начал просчитывать собственные действия, призванные свести к минимуму любой возможный урон.

Еще разворачиваясь навстречу лезвию, Реннет определил, что не сумеет перехватить направляющую его руку. Все же, без использования теневого перемещения скорость движения тела была слишком мала и имела пределы. Чародейка-целитель оказалась на редкость быстрой, для своего ремесла. А выбранное ею место удара – шея, гарантированно обеспечивало победу. Далеко не каждое лечащее заклинание способно остановить кровь, фонтаном бьющую из артерии, тем более шейной. Реннет умер бы раньше, чем началось действие заклинания.

Но благодаря опыту в сражениях, юноша инстинктивно подводил собственные действия к наиболее удачному исходу. Другими словами, его тело выбирало траекторию движения быстрее, чем успевал осознавать разум. А так как перехватить удар он бы не успел, оставалось только попытаться изменить его траекторию. Сделал Реннет это собственной рукой.

Серебристо-зеркальный кончик кинжала прошелся по его запястью, оставив длинный и ровный порез, изменил направление и, вместо жизненно-важной кровеносной артерии, вспорол кожу под подбородком.

Остальные охотники, словно почувствовав неладное, спустя пару мгновений появились в комнате. Они увидели, как ренегат стоит напротив хозяйки, взявшись рукой за шею. И разумеется, первым же вопросом маги попытались узнать, что происходит.

– Опять начала истерить, – с гримасой раздражения ответил им Реннет. – Ей, видите ли, не по душе наше присутствие. Хотя, меня самого уже достало ее нытье. Ушел бы прямо сейчас, будь возможность. У вас возникли какие-то вопросы ко мне? – быстро перешел он в наступление, перестроившись из отвечающего в спрашивающего.

Сумма метнул подозрительный взгляд на женщину, стоящую позади ренегата, но оставил свои мысли при себе.

Когда они вернулись к обязанностям наблюдателей за дверью и окнами, Реннет отбросил маску усталой раздражительности и с видимым отвращением посмотрел на целительницу. Казалось, что он очень сильно желает сказать ей парочку приятных слов, но вместо этого он молча принялся залечивать кровоточащую царапину на шее и накладывать повязку.

Так как в арсенале лечащих заклинаний не нашлось, ему пришлось довольствоваться простым прижиганием, оставившем после себя не слишком красивый засохший рубец. Порез на запястье Реннет предпочел просто обмотать чистой тканью. На все ушло несколько минут, в течение которого виновница проблем стояла напротив, посылая в его сторону убийственные взгляды. Нападать еще раз она не пыталась.

– Очень надеюсь, что твой клинок не был отравлен. Если почувствую жар или что-то еще, без промедления уничтожу обеих! Ну а перед смертью ты своими глазами убедишься в том, что я останусь жить. Это будет небольшой местью с моей стороны.

– Ты говорил, что не тронешь девочку! – с оттенком злобы вскинулась та.

Реннет фыркнул.

– Я солгал. Должен сообщить, данное мной слово ничего не стоит, в отличие от моей жизни. Уже восьмая попытка убийства, хотя одну из них мне все же не удалось пережить, – добавил он, насмешливо скривившись.

– Кровь в тебе вполне себе настоящая и мертвым ты не выглядишь, – возразила она.

– Ну, внешность порой обманчива, вам ли не знать? Делаете вид, что заботитесь о безопасности ученицы, а сами без раздумий пожертвовали ею только ради того чтобы убить меня. Прекрасно знаете, что члены моей группы расправились бы не только с вами, но и с ней. Откуда такое безразличие?

– Заткнись! – едва ли не на всю мастерскую закричала женщина. – Я никогда не поверю в обещания темных! Единственный выход и возможность нам с ней остаться в живых – это убить всех вас! Выживают лишь те, кто готов рискнуть и пойти на убийство других! Я слишком хорошо знакома с правилами боевых магов.

На последних словах по ее щеке пробежала слезинка, чего Реннет никак не ожидал увидеть. Только тогда он смог понять, какие причины повели эту чародейку напасть на него.

– Вот значит, в чем дело, – пробормотал он усталым тоном.

Скорее всего, хозяйка встала на путь мага-ремесленника, уже получив опыт жизни в качестве боевого мага. Видимо, так кардинально изменить свое будущее ее заставили обстоятельства. Смерть близких, друзей, надругательство над ней самой, пытки и плен – причин можно подобрать множество. Реннет не собирался разбираться в этом. Он видел достаточно примеров того, как даже самые пылкие и, казалось бы, целеустремленные боевые маги сгибаются под тяжестью навалившихся испытаний. Ясно лишь одно: эта женщина продолжала жить, следуя жестоким законам выживания. Поэтому сейчас, вместо того чтобы сидеть и ждать их благосклонности, она предпочла напасть первой. Также он осознал, что говорить с ней дальше бессмысленно.

Добротой и благородством Реннет похвастаться не мог. Поначалу его одолевало сильное желание ударить, избить или убить чародейку, но оно быстро испарилось. Нет, дело не в том, что Реннет проникся сочувствием и жалостью к этой особе. Когда опасность угрожала его жизни, юноша редко испытывал подобного рода чувства. Просто… он устал убивать.

– Плевать… – произнес он затихшим голосом, полным безразличия.

Как только на улицах Грифлиона стемнело, пятеро магов выскользнули из мастерской и направились в сторону складских помещений. Чародейка и ее ученица остались внутри. Охотники не церемонились с ними, заставив выпить сонного зелья. Оно должно было обеспечить им около десяти часов спокойствия.

Охотники заметили, что во взгляде молодого ренегата появилось больше жестокости. Конечно, он и раньше не был добродушным, однако сейчас это прямо-таки бросалось в глаза.

Остальные пятеро магов благополучно скрывались на складе и встретили их с облегчением. Городская стража не обошла вниманием их укрытие, остаться незамеченными удалось лишь чудом.

– Они продолжают поиски, однако собственными ушами слышал болтовню стражников о том, что делается это только для отвода глаз. Их командиры считают, что убийц уже давно в городе нет.

– Ожидаемо, – кивнул Сумма. – Видимо предполагают, что нашей целью был тот подросток с элементом молнии. Ни один здравомыслящий убийца не станет оставаться в городе, после выполнения задуманного.

– Нет, маги так просто все не оставят, не сейчас, когда идет война, – Реннет говорил приглушенным тоном. – Будьте настороже. Нас могут встретить патрули. Их больше всего будет в центральной части города, так что будет разумнее убраться отсюда как можно быстрее.

Дом Гильдии Наемников Грифлиона располагался на самой окраине, где находилось больше всего старинных зданий. Многие горожане даже не знали о его существовании, что само по себе не так уж удивительно. Считалось, что с началом войны организация наемников прекратила свое существование и перестала принимать заказы. Двери оставались запертыми. Но на самом деле они тайно начали заниматься шпионажем для темных и Гильдии. Примерно то же самое происходило во многих других городах Империи, где имелись собственные организованные группы наемных сил. Как раз с ними должны были расправиться охотники на магов, чтобы не допустить вмешательства самой Гильдии в разрешение военного конфликта между Светлым Орденом и Армией Ночи.

Реннет выбрал для себя город, в котором имелась большая вероятность присутствия самих воинов Гильдии. Боевые маги вроде Ливады, никогда не имевшие с ними дела, едва ли могли справиться с такой сложной задачей как уничтожение теней.

В Грифлионе организация наемников не ютилась на складах или задворках трущоб, как это бывало обычно, а имела в наличии собственный особняк. Четыре этажа и великолепная отделка всего фасада здания, а отдельного упоминания достойны четыре громадных каменных грифона с зелеными фосфоресцирующими глазами, способными в темноте напугать кого угодно. Именно таким увидели охотники оплот наемников, именно туда им предстояло проникнуть.

Из предоставленной Искрой информации следовало, что круглосуточно в здании находятся около тридцати человек и несколько магов, не считая тех, кто выполнял различные поручения по шпионажу и саботажу в самом городе. Конечно же, воины Гильдии тоже к их числу не относились, так как часто перемещались из города в город и редко задерживались где-то больше месяца. Охотникам следовало уничтожить тех, кто оставался в особняке, не зацикливаясь на погоне за каждым наемником по отдельности. Этого должно было хватить, чтобы просто разрушить их структуру деятельности.

Они разделились на три группы. По незатейливому и наспех придуманному плану, четверо магов атакуют с главного входа, еще четверо идут к черному, ну а оставшиеся двое следят за окнами и убивают любого, кто попытается сбежать.

С людьми-наемниками проблем возникнуть не должно, а магов Реннет собирался взять на себя. Еще оказавшись вблизи особняка, он почувствовал около пяти-шести источников магии внутри. Жаль, что он не мог определить наличие у них элементов и точное месторасположение каждого. Толстые стены здания мешали его чутью.

Таким образом, единственная опасность исходила от теней. Они были хорошо обученными воинами-магами и без проблем могли бы посоперничать с высокоранговыми чародеями светлых.

После того как все указания были розданы, юноша и еще трое охотников поднялись по широким ступеням к парадной двери. Реннет на скорую руку наложил на нее заклятье с печатью, которое задействовалось произнесением одного короткого слова. А так как просто уничтожать дверь было глупо, он для начала постучал.

Тот, кто подошел узнать, кого это принесло к ним на ночь глядя, даже толком ничего понять не успел, когда открываемая им дверь разлетелась в щепки. Четверо незваных гостей переступили через обезображенное взрывом тело и рассредоточились по помещению.

Грохот взрыва просто не мог остаться незамеченным, наемники спешно начали сбегаться на первый этаж, где их дружным залпом смертоносных заклинаний ждала группа под руководством Реннета.

Били хладнокровно, без капли жалости, используя самые разнообразные чары. Сам ренегат чередовал огненные стрелы, отличающиеся большой проникающей силой, с огненными шарами. Попутно он концентрировался на чутье к магии, выискивая среди врага магов и предупреждая о них других охотников. Взрывы огнешаров и пробивающие молоты водной стихии не оставляли людям и шанса на достойное сопротивление, красочно раскидывая во все стороны. Это и битвой-то едва назвать можно.

Только когда на полу осталось лежать больше дюжины тел, наемники осознали тщетность своих попыток совладать с магами при помощи клинков и арбалетов. Они начали отступать наверх, прикрываемые каким-то магом, сумевшим выстроить отражающий барьер. Словно сошедший с ума, Реннет ринулся вперед, оставив группу позади…

И почти сразу столкнулся лицом к лицу с теми, кого хотел бы видеть меньше всего. То были воины Гильдии Теней с Безымянного острова.

Узнать их среди шумной толпы других наемников оказалось нетрудно. Ни один из двух не носил отличительные черные одежды организации, однако их элементы, очень схожие с его собственным, юноша ощутил буквально всем телом. Как и ожидалось, оба противника даром время терять не стали, действуя молниеносно, словно давно ждали нападения.

Один пригнулся, а затем направил руку на Реннета. Его пальцы тут же оплели темные полупрозрачные нити и, подчиняясь мысленному приказу, устремились к цели. Уйти от них обычному человеку невероятно сложно, учитывая то, что нити меняют направление, следуя воле мага.

Вообще, стоит коротко упомянуть о том, что Теневой Захват – это скорее техника, а не заклинание. Оно активно до тех пор, пока маг сконцентрирован, или пока остаются силы для его поддерживания. А еще теневые нити крайне зависимы от способностей мага, врожденных и приобретенных. Если, к примеру, мощность и размер огненного шара у многих получаются одинаковыми, то с теневым захватом все иначе. Скорость движения самих нитей, их максимально возможная длина вытягивания, структурная плотность и количество создаваемых нитей – все это характеристики, напрямую зависящие от навыков мага. Впрочем, лишь в редких случаях теневые нити достаточно медленны, чтобы можно было избежать их, просто уклоняясь. Чаще использовались отражающие чары.

Однако ренегат готовился сойтись в схватке с тенями, своими бывшими «товарищами» по обучению, с тех самых пор, как покинул Гильдию. Он воспользовался собственным преимуществом в скорости, благодаря заклинанию теневого перемещения. Поэтому, когда полупрозрачные нити потянулись к нему, юноша мгновенно отскочил в сторону. Его движения стали в два раза быстрей максимально развиваемой человеком скорости.

Воин Гильдии, управляющий нитями, понял намерения Реннета и мгновенно сменил цель нападения, переключившись на остальных охотников. Он даже не пытался повторить провалившуюся единожды попытку.

«Гадина! – воскликнул в душе юноша. – Значит, собираешься лишить меня поддержки, а уже потом все вместе навалитесь! Узнаю ваше мышление, полностью основанное на эффективности действий».

Если бы задуманное противником удалось, Реннету пришлось бы отступать. Какой бы высокой не была скорость его тела, в нынешней ситуации хватит четырех магов и качественного заклинания, чтобы сбить его с ног.

И вот, один из членов его группы, не сумевший среагировать и защититься, застыл на месте, связанный теневыми нитями. В тот же миг полупрозрачная материя, бесплотная и одновременно способная взаимодействовать с другими объектами, начала сжиматься. Стремясь раздавить хрупкое тело мага-охотника.

Обычно хватало четырех секунд, для того чтобы раздавить противника объятиями теневых нитей, но на сей раз вышло так, что выбранный мишенью человек носил под одеждой легкие доспехи. Они-то и замедлили процесс убийства. Пока в дело не вмешались Сумма и второй маг. Знакомые с методами теней по рассказам Реннета. Они оба нацелили дистанционные заклинания на захватчика и метнули. От первого воин Гильдии смог уклониться, однако второе угодило точно в цель. Пусть то была лишь сфера ветра, ее ударной волны хватило, чтобы опрокинуть противника и тем самым рассеять сотворенное им заклинание захвата.

Реннет ожидал, что после такого отпора они сделают попытку отступить: воины Гильдии всегда отличались умением трезво оценивать шансы на успех и никогда не боялись показаться трусами. «Человек не проиграл, пока у него еще есть жизнь!» но их следующие действия вряд ли можно было назвать отступлением.

Пока отброшенный вихрем товарищ пытался подняться на ноги, второй маг Гильдии ринулся к ренегату. На его лице появилась слишком знакомая ухмылка, а в следующий миг она оказалась скрыта тенью. Реннет с удивлением обнаружил, что противник применил теневое перемещение, когда его силуэт размылся, а потом внезапно появился прямо перед ним. Удар ногой от бедра отправил юношу скользить по мраморному полу на добрый десяток метров назад.

Вообще-то, нигде и никогда не звучало утверждение, что теневое перемещение способны использовать только обладатели элемента четвертого поколения, включающего в себя объединение тьмы и света. Да, разумеется, практически любой из них в прошлом мог воспользоваться этим навыком, но и владельцы обычных теневых элементов, в редких случаях, получали его. Даже исследователи Гильдии не могли толком объяснить, почему происходит именно так. Зависит ли это от величины магического потенциала, или же от каких-то иных, более индивидуальных качеств – непонятно. Но факт остается фактом: примерно два-три владельца теневого элемента второго порядка из семидесяти могли воспользоваться перемещением. Реннет просто не ожидал. Что среди его сегодняшних противников окажется один такой. Он всегда считал теневое перемещение своим главным преимуществом в ближнем бою.

И, тем не менее, так получилось. Удар был довольно сильным, но все же не таким, которое способно обездвижить. Метнув быстрый взгляд на охотников, юноша жестом приказал им взяться за второго. Наемники из числа людей пока еще не успели вмешаться. Ближнего боя от них ждать не стоило, после сокрушительного разгрома, но вот арбалетными болтами они по-прежнему могли обрадовать.

«Придется им быть осторожнее. К нам двоим они стрелу запускать не рискнут, боясь ненароком задеть теневого мага», – подумал он про себя и снова ринулся вперед, резко ускорив свое тело. Противник метнулся ему наперерез, явно собираясь столкнуться лоб в лоб, но…

В последний момент он исчез, а удар обрушился юноше в спину. Не успев отреагировать на этот маневр должным образом, он снова полетел на пол, уже лицом вперед.

Сказать, что было больно – ничего не сказать. Ему даже показалось, что хрустнул не только нос, но и челюсть. Благодаря инерции собственного ускорения, удар вышел гораздо мощнее, чем можно было ожидать. Встретившись лицом с полом, он перекувырнулся через голову и растянулся на спине. В ушах зашумело, перед глазами поплыли разноцветные пятна. На следующий удар он не успел отреагировать, едва прикрыв рукой голову.

Откатившись на пару метров, Реннет пересилил себя и, напрягшись изо всех сил, отскочил еще дальше, наконец, избежав третьего удара. Достаточно быстро он понял, почему не заметил первого. Противник ускорил тело не двукратно, а сразу троекратно.

– Уб-блюдок, что б ты конечности себе оторвал! – выплюнул он идущее от всего сердца искреннее желание.

Ускорить собственное тело мысленно, то есть принудительно, не так сложно, но зато крайне опасно. Покрывающее все тело мага теневое полотно способно двигать конечности с невероятной скоростью, однако ни кости, ни человеческие мышцы не рассчитаны на столь сильные нагрузки. Одно неосторожное движение – и вполне возможно сломать себе что-нибудь, или порвать сухожилия. Но противник Реннета без сомнений сделал шаг навстречу этой опасности. Мог ли юноша в такой ситуации надеяться на удачу? Конечно же… нет. Поэтому он тоже ускорился в три раза от максимальной скорости собственного тела.

При увеличении скорости тела путем использования заклинания теневого перемещения сознание не затрагивается, и скорость реакции остается на прежнем уровне. Разум нельзя ускорить принудительно. Но на такой случай существуют тренировки. Они дают возможность научиться адаптировать сознание к скорости тела.

Реннет проходил через подобное в Гильдии и неоднократно калечился. Вырванные из сумок суставы были обычным делом, хотя однажды он едва не сломал себе шею. Как следствие, сосредоточившись, за короткий промежуток времени он подстроился видеть движения противника и следующий удар отбил собственной ногой, по скользящей, разумеется. Наносить прямые удары при таком ускорении глупо, так как существует вероятность разбить собственные конечности о тело противника.

Наблюдавшие со стороны с трудом различали их смутные размытые силуэты, то наскакивающие друг на друга, то снова отскакивающие в разные стороны. И в этот самый момент напарник сражающегося с Реннетом мага, попытался поймать юношу, используя теневой захват. Он воспользовался тем, что другие охотники отвлеклись.

Ничего не вышло. Полупрозрачные щупальца отскочили от парня, словно их отбросило невидимой волной. Воин Гильдии ошарашенно уставился на собственные руки, не в силах поверить. По-видимому, при двукратном увеличении скорости движения захват еще мог сработать, но при троекратном уже нет.

Битва между двумя нечеловечески быстро движущимися магами продолжалась. Оба были сконцентрированы до предела и обменивались высокоскоростными ударами. И до сих пор исход оставался неопределенным. С другой стороны у Реннета запас магической энергии превышал запасы противника. Если все продолжиться в том же ключе, что и сейчас, у него окажется больше шансов на победу. Противник тоже понимал опасность сложившейся ситуации, потому без колебаний ускорился в четыре раза, намереваясь закончить сражение прежде, чем останется без сил.

Юноша уже не мог уступить. Их противостояние перестало быть обычной схваткой, превратившись скорее во взаимное уничтожение. Ускорившись следом за магом Гильдии, он перестал замечать происходящее вокруг. На его тело навалилось жуткое давление, а кости в суставе заскрипели от напряжения и словно раскалились.

То было настоящее безумие. Появились первые признаки того, что он находится в опасной близости от полного саморазрушения. Пробыть в нынешнем состоянии долго Реннет не мог. Ощущение того, как трескается кожа на лице, а одежда расходится по швам, превращаясь в лохмотья, едва им воспринималось. О дыхании и говорить не стоило. Оба сражались практически не дыша.

Достаточно скоро в голове молодого ренегата начал всплывать красный туман – признак того, что его организм готов отключиться в любой момент. Можно сказать, он подошел к критической черте и держался на одной воле.

Но противнику явно было мало. Благополучно уклонившись от атаки Реннета, он вновь увеличил скорость тела. Желание расправиться с юношей затмило всякую осторожность.

Увеличение скорости в пять раз лишало мага права на ошибку и неточность в движениях. Наказанием служила смерть. Ренегат не решился пойти на такое. И хотя бывали случаи, когда использующий теневое перемещение маг выживал после шестикратного ускорения, он не захотел идти на такой очевидный риск. Единственная возможность прекратить затянувшееся безумие заключалась в его противнике, точнее – в его мастерстве управления телом.

Со времени начала их дуэли прошла одна минута. Именно за этот короткий промежуток времени оба мага успели многократно ускориться. В той ситуации, в которой Реннет оказался сейчас, просто не хватило бы времени продумать план противодействия противнику. Он был придуман им гораздо раньше…

Что противопоставить человеку, способному перемещаться едва ли не со скоростью летящей стрелы? Два варианта: ничего или то же самое. Однако уверенности в том, что второй вариант обеспечит победу – нет. Реннет вычитал в одной книге о боевых искусствах любопытную фразу: «Если боишься в бою сделать ошибку и проиграть – заставь врага первым его совершить и побеждай!»

Говоря иначе, он должен был заставить мага Гильдии промахнуться. Поэтому, едва завидев его решение ускориться в пять раз, Реннет не задумываясь рванулся в ближайший к нему угол помещения. Тот, уже изрядно помутившийся рассудком, бросился следом

Весь план юноши состоял из нескольких условий, которые полагалось соблюдать. Во-первых, противник должен не просто промахнуться, а ударить в твердую поверхность. Во-вторых, он должен быть ускорен минимум четырехкратно, чтобы скорость реакции сознания не успевал за движениями тела. В третьих, расстояние между самим Реннетом, играющим роль мишени, и атакующим противником должно составлять не более двух метров. В противном случае, траекторию атаки можно успеть изменить.

Учитывая, с какой скоростью двигались они оба, шанс неудачного исхода был велик для обоих. Юноша, наверное, мог бы придумать что-то другое, будь у него хоть минута времени, но его не было.

И вот, буквально подлетев к стене, Реннет выставил вперед ладони, чтобы оттолкнуть собственное тело назад. При этом его несколько пальцев и оба запястья с хрустом оказались сломаны. Они не выдержали столкновения. На стене же остались серьезные вмятины. Он даже не почувствовал боли, сосредоточив все внимание на маневре. Оттолкнувшись от стены, юноша попытался отскочить немного левее, избежав попасть под удар несущегося на него мага, но крошечной доли мгновения оказалось недостаточно, чтобы полностью уйти в сторону…

Сознание воина Гильдии не справилось с той скоростью, с которой двигалось его тело. Он едва успел заметить, как Реннет отскочил в сторону, но на то чтобы изменить траекторию движения времени не хватило, в результате чего его вытянутый кулак, а после и он сам, врезались в стену.

Сила столкновения оказалась неимоверной. Если Реннет при четырехкратном ускорении и будучи готовым к торможению отделался поврежденными кистями рук, то для его противника последствия стали фатальными во всех смыслах. Ведущая правая рука, принявшая удар первой, почти одномоментно превратилась в кровавую груду из обломков кости и разорванных мышц. А что касается тела, то оно впечаталось в стену с влажным хрустом и сразу же свалилось на пол. По кровавому следу, оставленному на потрескавшемся камне, исход был очевиден. Даже если он не проломил себе голову и грудную клетку, болевой шок не оставлял шансов на выживание.

Увидев, что случилось с товарищем, второй теневой маг перешел в яростную атаку, выхватив их ножен длинный изогнутый меч. Он бросился на Реннета, посчитав его наиболее опасным из всех охотников.

На самом деле, хоть тот и продолжал поддерживать теневое перемещение активным, его время в качестве боевой единицы отряда практически закончилось. Он находился на грани. Тело грозило буквально развалиться на части от напряжения. Едва хватало сил, чтобы не потерять сознание и начать постепенное рассеивание опасного заклинания. Если бы он просто прервал его и перестал двигаться, сердце могло не выдержать.

С уже помутневшим сознанием, Реннет провел один удар плечом, отбросив приближающегося противника. Кончик острого лезвия меча оцарапал бок, оставив тонкий кровавый след.

– Не беспокойся, с этим мы разберемся сами! – появился в его поле зрения Сумма, как бы извиняясь за то, что до сих пор не сумели расправиться со вторым членом Гильдии, даже не смотря на численное превосходство.

Реннет не мог и слова произнести. Все мышцы в его теле, перегруженные сверх возможностей, словно перестали сокращаться. Челюсти не слушались его. Лишь сердце возобновило свой бег, но опять же с сильным напряжением.

«Так, только не вздумай сейчас отправляться за пределы, проклятый ты идиот!» – не то ругал, не то уговаривал самого себя юноша, стараясь не потерять сознание.

Трое охотников из его группы уже успели окружить себя чарами, предохраняющими от захвата теневыми нитями. Они начали посылать в мага Гильдии заклинание за заклинанием. И не смотря на то, что тот также успел сотворить вокруг себя магическую защиту, его положение здорово ухудшилось. Охотники не жалели сил и магии, разрушая воздвигнутые им чары. Экономить теперь не имело смысла, так как оставшимися наемниками вплотную занялась вторая четверка, добравшаяся с черного входа, оставив после себя одни трупы. Прекратили сыпаться арбалетные болты. Большого вреда защищенным заклинаниями магам они не причинили бы, но определенное неудобство могли доставить.

Скоро чары оставшегося воина Гильдии Теней рассыпались, а охотники продолжали наносить удар за ударом…

 

Глава 14 Предчувствие опасности

Следующим городом, который предстояло посетить в охоте за наемными группами, был выбран Лапрас, располагающийся неподалеку от Сарисса. Туда отряд Реннета добрался через несколько дней после происшествия в Грифлионе. Стоит добавить, что во время уничтожения наемной организации и воинов Гильдии они лишились двух магов. Оба погибли не от магии или клинка противника. Это были те, кого лечила чародейка-ремесленница. Их внезапная и с виду беспричинная смерть слегка встревожила остальных охотников, а когда юноша высказал собственные предположения, они буквально вышли из себя и захотели отомстить. Реннет мог лишь восхититься коварством той женщины, сумевшей причинить им вред столь изощренным способом. Скорее всего, она что-то сделала во время лечения, потому что один умер от удушья, а второй просто свалился замертво и из глаз у него потекла кровь. Ренегат отдал приказ покинуть город в сию же минуту и ничего не ответил на возражения членов отряда. В его поступке не было и следа жалости к ремесленнице. Если угрожать кому-то всегда возникает шанс получить кинжал в спину или яд в бокал. Змея жалит только если наступить ей на хвост, что они и сделали.

Можно ли называть подобное злорадной насмешкой судьбы или проклятием, однако спустя два дня, в какой-то незначительной потасовке с патрулирующими светлыми, погибли еще два мага и пострадали четверо. В итоге ко второй цели группы пришли всего шестеро, включая самого ренегата.

Лапрас не шел ни в какое сравнение с Грифлионом. Маленький портовый городок с населением около трех тысяч человек, где наблюдались одни невзрачные приземистые здания, приспособленные благополучно спасаться от сильных ветров с моря. Никаких укреплений и стен вокруг города. Довольно странно уже то, что ее темные не пытались захватить, имея в наличии собственные быстроходные суда, бороздящие Туманное Море. Все-таки, порт, расположенный в сравнительной близи от центральных областей Империи, можно считать стратегически важным объектом.

Впрочем, ощущение порядка и тишины оказалось поверхностным. В нынешние времена навряд ли возможно найти хоть один город, в котором действительно нет никаких проблем. Лапрас не исключение.

В отличие от прочих центральных городов и поселений здесь не базировались кланы боевых магов, потому имеющиеся военные силы состояли целиком из простых воинов. Их численность достигала одной тысячи. Разгуливающих по улицам солдатов в легких доспехах можно назвать обычным явлением, а вот маги попадались крайне редко и причина тому как раз-таки в солдатах-людях. Правитель Лапраса открыто заявил, что не потерпит в собственном городе разгул чародеев. Видимо у Императора Ардаса были причины потакать прихотям зазнавшегося чиновника. Реннет уже бывал в таком городе раньше, так что ничему не удивлялся, но остальным показалось, будто ему претило находиться в образовавшейся там атмосфере.

Охотникам понадобилось совсем немного времени, чтобы ощутить, что магов здесь действительно не жалуют. Большинство разговоров на улицах касались именно их, причем Светлый Орден поносили самыми разными словами. Боевых магов обвиняли во всем: в недостатке денег, в грядущем неурожае, в смерти множества людей. По мнению горожан светлые и темные разыгрывали перед Императором заранее продуманный спектакль, притворяясь сражающимися друг с другом, а на деле просто наживаясь на обычных людях посредством налогов.

– Вот уроды! – распалялся Сумма, кидая по сторонам раздраженные взгляды. – Этим бездельникам только бы языки почесать. В других городах за такое им бы…

– Помолчи, – одернул его юноша. – Ожидаемое настроение. К тому же, они не так уж неправы, обвиняя магов в проделках погоды и отразившихся на урожае последствий. Меня больше беспокоят слухи о восстании сразу нескольких южных городов, объединившихся в единый союз. Нам и двух орденов за глаза хватает, и неконтролируемое вмешательство людей в войну грозит обернуться новыми сложностями.

Они вшестером переоделись путешественниками и, войдя в черту города, первым делом посетили наиболее известную таверну. Если в других частях Империи путников всегда досматривают в первую очередь, то в Лапрасе похожее отношение применялось лишь к тем, кто носил серые и черные плащи. На обычных фермеров, купцов и горожан даже внимания не обращали. В последние месяцы именно сюда начали стекаться беженцы из захваченных магами соседних городов. Группа из шести мужчин бандитской наружности никого не удивила.

Реннет, опустивший бороду, выглядел не самым лучшим образом. Как и большинство боевых магов, он не терпел растительности на лице, но в данный момент о мелочах беспокоиться стоило бы в последнюю очередь.

– Ну так, сегодня ночью? – спросил один из членов отряда, стараясь максимально приглушить голос, чтобы его не слышали посторонние. Учитывая окружающий шум, в такого рода предостережениях не было нужды.

Все дружно повернулись к Реннету.

– Не имею желания оставаться в этом мусорнике дольше положенного, – ответил тот.

За время «прогулки» по городу он вдоволь насмотрелся на местные красоты. Солдаты вели себя точно как заправские разбойники, приставая к каждому, кто казался им подозрительным. Разумеется, никакого отношения к безопасности города их неформальные досмотры не имели. Если они и преследовали какую цель, то только банальный грабеж. Отряду пришлось оставить оружие и прочие ценности в укромном месте, чтобы не отдавать их страже. Он даже слышал, что после весьма неприятного инцидента с чародейкой, Светлый Орден начал присылать на охрану города исключительно боевых магов мужчин.

Охотники переглянулись между собой, прекрасно понимая отвращение юноши к происходящему. Сумма открыл рот, собираясь сказать еще что-то, но в этот самый момент в таверну вошел человек, мгновенно приковавший к себе внимание всех посетителей.

Да, она была в коричневой дорожной накидке, но по одному внешнему виду создавала впечатление отнюдь не типичной путешественницы с печатью долгих лишений на лице. Скорее ее можно было бы принять за могущественную чародейку или же настоящую королеву.

Под изумленными взглядами нескольких подвыпивших солдат и еще всяческого местного сброда, недостойного подробного упоминания, она направилась прямо к столику, за которым расположились Реннет с группой.

И как это часто бывает в подобных заведениях, нашелся человек, оказавшийся настолько глуп, что встал у нее на пути, нахально ухмыляясь и пьяно моргая.

– Погоди-ка, красавица! Откуда ты свалилась на наше счастье? У нас, знаешь ли, магов не жалуют. Поэтому, – он даже похотливо облизнулся, – попрошу вас раздеться и продемон… стриировать, что не имеете при себе магических жезлов и амулетов. Мы здешние стражи и обязаны защищ… щать горожан от ма…

Свою малосвязанную речь закончить солдат не успел, получив удар в челюсть и грохнувшись на ближайший стол, за которым, по счастливой случайности, не оказалось посетителей.

– Ах ты дрянная сука! – заорал он, пытаясь подняться на ноги. Из-за огромного количества выпитого, ему не удавалось это сделать.

Реннет вдруг поднялся со своего места и молча обошел Катарину, только что уложившую на пол приставшего к ней пьяного мужчину. Он слегка кивнул ей, словно одобряя поступок, а затем схватил ближайший к себе стул и с размаху опустил на голову пытающемуся подняться. Крепкий деревянный стул буквально разлетелся от удара, а солдат упал и больше не пошевелился.

– Ублюдок! Как ты смеешь нападать на стражу? – с запозданием возмутились товарищи поверженного. Они повыскакивали с теплых мест и схватились за сталь.

Внезапно их всех обуял какой-то панический, липкий ужас, заставляющий дрожать колени, а волосы вставать дыбом. Они замерли, будто увидели перед собой демона. Один даже меч уронил, шарахнувшись назад.

– Услышу подобное в адрес моей девушки еще раз, уничтожу! – прошипел Реннет яростно, словно собирался в тот же миг сотворить заклятие и испепелить таверну дотла. Но вдруг, его звучно хлопнули по плечу, и рядом показалось улыбающаяся физиономия Суммы.

– Прошу у вас прощения за моего товарища, благородные стражники! Он очень переживает за свою подругу, знаете ли. Готов любого на части разорвать из-за нее. Разве не так должен поступать настоящий мужчина? Мы все раскаиваемся, что не успели его вовремя остановить, посему предлагаю загладить ситуацию доброй выпивкой. Мы угощаем! – бодро воскликнул он, вцепившись в ренегата и не давая ему продолжить.

Угрожающая атмосфера развеялась очень быстро, стоило прозвучать словам «дармовая выпивка». Уже готовые броситься к дверям за подмогой, стражники неуверенно замерли на месте.

– Понимаю твое недовольство, но лучше утрясти это дело мирно. Не стоит лишний раз лезть в драку, – шепотом пробормотал Сумма юноше, а потом полез вперед, рассаживать стражников за соседний столик. Вид у него при этом был до тошноты дружелюбный.

Сам Реннет так и остался стоять на месте, будто выпав из реальности. Встряхнулся он только после того как маг уладил дело со стражей и подтолкнул его к их столу. Катарина уже сидела там, странно поглядывая на него.

– К-как здесь оказалась? – спросил у нее юноша, присев напротив.

– Мы с группой закончили с делами и решили двинуться сюда, – неслышно для остальных отозвалась та.

Женщина рассказала о том, как они без каких-либо сложностей расправились с наемниками. Среди них не попалось ни одного теневого мага, а также никого, кто бы мог знать о местонахождении Триссы. Зато удалось узнать, что именно в Лапрасе есть один из членов Гильдии, поддерживающий связь сразу с несколькими группировками наемников. К нему поступала вся добытая ими информация и от него же исходили приказы. С большой вероятностью он мог знать кого-то из вышестоящих темных. По сути, хотя Реннету посчастливилось наткнуться на двух теневых магов, захватить и допросить их ему не удалось. Он в очередной раз убедился в том, что живыми взять их задача не из легких.

– Я подумала, что стоит поспешить навстречу твоей группе. С моими способностями мистика и твоими знаниями о теневых магах у нас повышаются шансы на успех. Достаточно будет взять хотя бы одного. Его воспоминания могли бы поведать немало полезного.

– Ясно, – Реннет кивнул.

– Я оставила отряд неподалеку, поэтому предлагаю немедленно убираться отсюда, – добавила Катарина.

Юноша хотел уточнить, каким образом она их нашла. Даже учитывая величину города Лапраса, таверн и забегаловок здесь можно сосчитать с добрый десяток. Это простое совпадение?

Впрочем, сейчас им было не до подробных объяснений. Никто из членов его отряда возражать по поводу ухода не стал, однако когда они поднялись и уже двинулись к выходу, тот самый стражник, очнувшийся от удара табуреткой, схватил ренегата за плечо и остановил.

– П-погоди парень! Я хочу п-принести извинения за свою грубость по отношению к тебе и т-твоей девушке! – произнес он заплетающимся языком и придвинулся к нему вплотную, или точнее – навалился на него, не сумев удержаться на ногах. – А ты не растерялся! Правильный мужик! – воскликнул, дыша в лицо юноше перегаром. – Чтобы окончательно разгладить ос-стрые углы, м-мы обязаны с-сейчас выпить с т-тобой!

Честно, Реннету захотелось вытащить из-под куртки запрятанный на крайний случай клинок и всадить его прямо в шею пьяного стражника, но взглянув на Сумму, тревожно качающему головой, заставил себя сдержаться. Катарина тоже смотрела в его сторону с явным беспокойством, поджав губы. Возможно, ей и самой не в меньшей степени хотелось убить этого наглеца, посмевшего полезть к ней с мерзостными предложениями, но подобное могло бы повлиять на их дальнейшее пребывание в городе. Здесь буквально всем заправляли они, а определить принадлежность к числу магов по одному лишь стилю боя не составит труда даже пьяному стражнику.

И было что-то еще. Реннет заметил это в глазах товарищей приставшего к нему мужчины. Они как-то не по-доброму ухмылялись.

Стоило очевидной догадке сверкнуть в голове, как рука юноши потянулась к предложенному стакану. Молча стукнувшись стеклом, Реннет вылил ее жгучее содержимое в себя, не пролив и капли. Жидкость подобно кипящей смоле омыла его горло. Хрипло выдохнув и коротко поблагодарив чересчур назойливого мужчину, он как можно быстрее покинул таверну.

Едва оказавшись снаружи, Реннет оставил группу ждать на месте, а сам направился за ближайший безлюдный угол. Он не хотел, чтобы его мучения видели все.

Исторгнуть из себя выпитый алкоголь довольно неприятная процедура, однако оставить все как есть – наихудший вариант. Для тех, кто за всю свою жизнь не притрагивался к опьяняющим зельям, даже один стакан картофельной водки становится губительнее яда. Маги вообще редко пили что-то крепче вина, а юноша вовсе был категоричен в таких вопросах и утверждение о том, что якобы вино успокаивает и расслабляет при сильных физических нагрузках, считал не более чем оправданием собственных слабостей. Вместо того чтобы пережить стресс и усталость силой собственной воли, они полагались на одурманивающее сознание питье. А сейчас, к большому сожалению, ему самому пришлось проглотить эту дрянь. Последствия могли обернуться даже потерей сознания.

Согнувшись и просунув в рот два пальца, он выплюнул все, что успел съесть и выпить за сегодня. Это заняло у него минут пять, не меньше. От отравы, по большей части, удалось избавиться вовремя, пока не началось опьянение.

Раскрасневшись и тяжело дыша, он вытер губы рукавом, а потом, повернувшись, заметил Катарину, стоящую неподалеку, прислонившись к стене ветхого на вид здания.

«Значит, она за всем наблюдала…» – проскочила в голове усталая мысль.

Мало кто знал, но Реннет был весьма щепетильным в таких вещах. Он никогда и никому не позволял увидеть себя в столь плачевном состоянии, потому что сам испытывал отвращение к подобному. Много времени юноше понадобилось для того, чтобы не проблеваться при виде свежей крови и развороченных внутренностей, но даже сейчас они заставляли дергаться его желудок непрерывными спазмами. Поэтому он расстроился, поняв, что она наблюдала за ним.

– Ну, и к чему все это было? – спросила та, не теряя времени.

– Они пытались проверить, маг я или нет, предложив выпить. Даже для того, кто уже знаком с зельями вроде вина, картофельная водка способна доставит массу неприятностей. Как минимум, маг не сможет положиться в бою на свои заклинания. Пришлось сыграть по их условиям, чтобы не дать и шанса на подозрение, – ответил он, не потрудившись уточнить, о чем именно идет речь. – По правде говоря, руки чесались угостить их парочкой огненных шаров.

Женщина качнула головой, внимательно разглядывая его.

– Звучит интересно, но я не об этом спрашивала, – заговорила она затем. – Твои реакция и слова по отношению к стражнику. Ты практически прилюдно назвал меня своей девушкой.

Реннет покачнулся, но опьянение остатками водки тут явно было не при чем. Действительно, он заявил нечто подобное и толком даже не представлял, что послужило причиной. Наверняка выглядел глупо и чересчур смешно, учитывая их положение среди охотников. До нынешнего момента они оба вели себя вполне обычно, особенно когда были не одни. Можно ли найти его поступку серьезное обоснование? Раньше он подобного не вытворял. Неужели один факт того, что он был неравнодушен к ней, настолько сильно повлияло на его поведение?

– Ладно, можешь ничего не говорить, – вмешалась в его мысли Катарина, оторвавшись от стены и собираясь возвращаться.

Единственное, что сейчас мог Реннет – это совершить очередную несвойственную ему глупость или просто промолчать. Ложь и пустые оправдания даже не рассматривались.

– Я не знаю, что конкретно сподвигло меня заявить это у всех на глазах, – начал он, – однако злость, оттого что тебя посмели оскорбить, явно была. Можешь считать все произошедшее глупой подростковой несдержанностью.

– Выглядело и правда глупо.

Сказав так, она похлопала его по плечу, как старшая сестра утешает младшего брата, и добавила, что им следует возвращаться.

Как Катарина и говорила, ее отряд скрывался в одном из жилых домов на окраине города. Хозяев, проживающих там, связали и заперли в одной из спальных комнат, чтобы они не подняли шуму раньше времени. Реннет признал методы мистика достаточно радикальными.

– Это гораздо лучше, чем скрываться по всяким сараям и складам с крысами, – пугающе улыбнулась та ему.

– Хорошо. Теперь нам необходимо уточнить план захвата члена Гильдии живым во время сегодняшнего набега.

Возражающих не нашлось. Некоторым из них уже приходилось сталкиваться в бою с тенями, потому они понимали всю сложность поставленной перед ними задачи.

Все же, воины Гильдии не столько сильны физически или магически, сколько безрассудны и опасны в своем стремлении убить врага. Да, именно убить, а не просто одержать верх, и при этом сами они, не боясь умереть, стараются выжить во что бы то ни стало. Без мистических или точнее ведьмовских способностей Катарины провернуть подобное вряд ли возможно. Насколько известно Реннету, теневые маги величайшей наемной организации континента знают дюжину-две способов покончить с собой, не имея под рукой оружия. Поэтому, чтобы захват оказался завершен без проблем, противник не должен знать, что имеет дело с ведьмой высокого уровня. Кому-то придется отвлекать его на себя, пока Катарина использует собственные способности – вот что это значит.

Так как информация о примерной численности наемников у охотников уже имелась, план разрабатывали максимально подробный.

Тем временем, солнце закатилось за горизонт, оставив морские волны чернеть под безлунным звездным небом и набегающим соленым ветром. Пятнадцать магов и мистик покинули захваченный дом, держа путь к логову наемников.

Надо сразу признать, здесь оно выглядело не таким богатым и хорошо обустроенным, как в Грифлионе, однако местным жителям внушало очевидный трепет. И едва взглянув на него вблизи, Реннет тоже почувствовал исходящую оттуда необъяснимую опасность. Пусть лишь двухэтажное, но довольно широкое здание напоминало неприступную крепость. Окон на первом этаже не оказалось вовсе, а на втором не зажглось ни единой искорки света, не смотря темноту ночи.

– Немного странно, – зашептал поблизости Сумма, – ощущения, будто нас пытаются заманить внутрь. Пренеприятное. И да, я совсем недавно слышал, что здешняя организация наемников очень популярна у богатеев Лапраса. Если кого-то убивают, всегда говорят об их непосредственной причастности.

Разумеется, со слухом у Реннета было в порядке. Говорили, что сам здешний правитель поддерживает организацию и порой посылает их расправиться с неугодными элементами. Нельзя назвать это таким уж редким явлением. Власть на местах часто злоупотребляет своим положением, хотя в городах, где охранные силы представляют кланы боевых магов, такое не проходит. Светлый Орден имеет большое влияние на правительство городов и самого Императора в частности. Что бы ни говорили противники магов, подконтрольные им города живут в лучших условиях.

– Все равно, кто и какие дела тут творит. Наша главная задача на данный момент – это уничтожение темных нитей Гильдии. Сильно сомневаюсь, что Лорд Мрак расщедриться и пришлет на помощь темным больше воинов-теней, чем есть сейчас. Он побоится ослабить тылы в столь неспокойные времена. В какую бы сторону не повернула война, она не сильно повлияет на их безмолвное существование.

Таким образом, перекидываясь между собой мнениями, охотники обступили здание со всех сторон.

– Лезть в окно бессмысленно, но на всякий случай оставьте парочку магов снаружи, чтобы пронаблюдали, – тихо отдала распоряжение Катарина.

По своей сути их сегодняшнее нападение мало чем отличалось от того, что провернул отряд Реннета ранее. Однако просто вламываться внутрь разнеся дверь в щепки не самый лучший подход, так как их цель захватить члена Гильдии. Действовать следовало без спешки и для начала убедиться в том, что цель там присутствовала.

Катарина, Реннет и еще двое магов приблизились к главному входу.

– Не высовывайтесь до тех пор, пока не появится тот, кто нам действительно нужен! – предупредил юноша, а затем постучал в дверь специальным свинцовым молоточком, висящим на короткой цепи.

Спустя примерно пару минут ожидания ее открыли и сурового вида мужчина поманил всех четверых за собой. Стоило им только войти за порог, как со всех сторон нацелились полдюжины длиннющих клинков, сравнимых с настоящими копьями. И произошло это настолько неожиданно, что идущие следом за Реннетом и Катариной маги подскочили на месте. Суровый мужчина расхохотался при виде их реакции. Впрочем, чтобы не вызвать подозрений, юноша и мистик тоже прикинулись испуганными.

– П-прошу прощения, но у нас так п-принято встречать гостей, – выговорил сопровождающий их воин, давясь со смеху.

Одним коротким жестом он приказал своим людям отпустить оружие, а уже после повел всех четверых вглубь зала, где сидел бородатый и пожилой мужчина, покрытый жуткими шрамами по всему лицу. Скорее всего, ближе ко входу его посадили намеренно, чтобы произвести впечатление грозного и опытного вояки. Эдакий стандарт наемника ветерана, побывавшего в сотнях битв. Вот только стоит внимательнее присмотреться к ладоням этого человека, сразу становится ясно, что оружие он держал в лучшем случае лет двадцать назад, а то и никогда.

– Ну, и что же вам понадобилось, ребятки? – пытался старик изобразить жуткого человека. – Хотите избавиться от родителей, чтобы прибрать к рукам наследство? – принял он гостей за родственников.

– Нет, что вы. У нас к вам более серьезное дело, – чуть надреснутым тоном заговорил Реннет, словно атмосфера помещения заставляла его чувствовать себя неуютно. К тому же, беспокойство одолевало его с тех пор, как они оказались у этого зловещего здания.

– Серьезное? По-вашему убийство родителей теперь мелочи?

– Н-не то хотел сказать, – поднял руки юноша. – Тут дело не в обычных житейских разборках, потому нам хотелось бы нанять лучших из лучших, – полушепотом добавил он.

– Здесь все лучшие! – проигнорировал его намек старик. – Советую говорить конкретнее, в чем будет заключаться наша работа, а уж по ходу дела мы разберемся, кого стоит на это подрядить.

– Х-хорошо, речь идет о темных магах, – произнес тот, опасливо озираясь по сторонам. Поведение Реннета однозначно указывало на то, до какой степени он напуган.

На короткий миг тусклый взгляд старика вспыхнул необычно ясным огнем, однако он умело скрыл это от гостей.

– Темные маги? – переспросил он будничным тоном.

– Д-да, мы слышали, что вы занимаетесь магами в том числе, потому и решили проделать такой путь. А о цене можете не беспокоиться. Мы все прекрасно понимаем, что она будет много выше обычной.

Катарина, наблюдавшая за этой сценой со стороны, в душе отметила, каким невинным и бесхитростным мог выглядеть Реннет. Она никогда бы не подумала, что он способен настолько реалистично изображать чувство страха и наивность.

– И что же вам сделали эти темные? – спрашивал тем временем старик со шрамами.

В разговор неожиданно вмешался другой маг из группы Реннета, отыгрывая заранее отрепетированную роль:

– А разве наемной организации не все равно? В таких делах у клиентов не принято спрашивать подробности, дабы соблюсти конфиденциальность! – заявил он в лоб.

– Неужели? Советую не забывать, куда вы пришли. Здесь не банда уличных разбойников. Это им вы можете что угодно наплести. Организация дорожит собственной репутацией и местом в городе. Если мы не станем брать в расчет обстоятельства, завтра же пойдем на дно морское, – отрезал тот.

В общем-то, Реннет и охотники не сомневались в том, что ответ будет таким. Практически все наемные структуры, работающие более-менее открыто, соблюдали определенные правила и не позволяли себе лишнего по отношению к сильнейшим. К тому же, старика сейчас интересовали подробности и по другой причине. Они работали на Гильдию, а те предоставляли свои услуги Армии Ночи.

– Ну так что? – поинтересовался он, видя нерешительность на лицах клиентов. А тот бородатый и хмурый на вид вояка пристально наблюдал за ходом разговора.

– Наверное, у нас нет выбора, – промямлил Реннет и оглянулся на остальных.

Затем он поведал наемнику историю о том, как отряд светлых разгромил группу темных, но некоторым удалось выжить и сбежать. Ворвавшись в их деревню, они запугали всех местных, с некоторыми даже показательно расправились. Одной из жертв якобы стала младшая сестра Реннета.

Вот примерно такого рода сказку юноша рассказал старику, едва сдерживая свою бессильную ярость по отношению к ужасным темным, окончательно окопавшимся в их деревне. Остальные практически со слезами на глазах поддерживали его слова, а под конец начали буквально умолять о помощи.

– Хм… не лучше ли было обратиться к тем же светлым? Это вроде как их долг, защищать население от темных магов? – достаточно прохладно отреагировал пожилой наемник на их трагическую историю.

– Теперь я уже не доверяю магам, какого бы цвета не были их одежды! – яростно заявил Реннет.

– Они только и способны, что драть с нас налоги! – согласилась Катарина.

– Ясно, – кивнул тот после небольшой паузы. Он развалился в кресле и уже почти потерял к гостям интерес. – Ваши причины мне ясны, но хотелось бы знать, сколько там магов?

– Шестеро, – с надеждой на лице ответил ренегат.

Старик снова кивнул. Пусть он и старался выглядеть спокойным, по то и дело дергающимся пальцам была заметна нервозность.

«Боже, могли бы поставить на прием заявок более хладнокровного типа, а не этого идиота, из которого страх так и лезет», – мрачно подумал Реннет. Если честно, от Гильдии он ожидал большего. Положение исправлял лишь тот факт, что стоящие у входа воины казались весьма натренированными и искусными.

– Поздравляю, ваша заявка принята! – наконец объявил старик и, обернувшись к стоящему позади вояке, добавил: – Скажи нашим господам, что для них появилась интересная работка. Пусть спускаются прямо сюда.

До настоящего момента Реннет лишь разочаровывался в увиденном и даже начал считать, что о присутствии здесь магов-теней даже речи быть не может. Одолевавшее его в самом начале смутное беспокойство куда-то испарилось. Он уже начал представлять, как быстро они со всеми разберутся и покинут Лапрас, когда кто-то неожиданно дернул его за рукав…

«Мы в ловушке», – сообщила Катарина, мысленно пробившись в его сознание.

И только тогда ренегат позволил себе оглянуться вокруг. В глаза сразу бросилась парадная дверь, явно обитая толстым слоем железа и укрепленная сразу несколькими петлями. И она была заперта изнутри на засов. Кроме того, в помещении, где они сейчас находились, дежурило шесть стражников – слишком много для приемной наемной организации захудалого городка. Тут же вспомнился внешний облик здания, смахивающий на хорошо обороняемую крепость: никаких окон на первом этаже, а на втором не видно света. Кстати, именно туда, наверх по лестнице, только что поднялся бородатый воин…

– Будьте готовы, – шепнул он остальным, уже не чувствуя себя таким спокойным.

Пока бородатый ходил за «господами», старик остался сидеть за столом, непринужденно разглядывая клиентов. У юноши возникло ощущение, что его рот вот-вот растянется в ядовитой усмешке.

Впоследствии он четко осознал значение своего беспокойства, однако отступать назад было слишком поздно.

Через минуту в зал спустились пятеро: одним из них был уже знакомый охотникам бородатый вояка, а прямо за ним следовали трое мужчин и одна женщина – все разного возраста и внешности. У новых лиц была одна одинаковая черта – чрезмерная бледность кожи, как у людей, долгое время находившихся под гнетом тяжелой болезни.

– Который из них? – Катарина пододвинулась ближе, готовясь к сражению.

– Все четверо, – глухо отозвался Реннет, чувствуя, как внутри все холодеет.

Как ни крути, а все четверо новых лиц, вышедших им навстречу, оказались владельцами теневого элемента и членами Гильдии. Троих из них юноша узнал сразу же, буквально с первого взгляда. Нужно было что-то особенное, чтобы забыть дни, проведенные на Безымянном острове, в окружении этих «мертвецов».

Остановившись по другую сторону широкого стола, за которым сидел старик, они с интересом принялись разглядывать гостей, якобы пришедших за услугами наемников. Взгляды троих, вполне ожидаемо, зацепились за Реннета. Молодой высокий мужчина и женщина четко выверенным движением, практически незаметным для окружающих, положили ладони на рукояти клинков. Третий широко улыбнулся.

– Хо! Кого я здесь вижу! Неужели это ты?

– Без пощады! – выкрикнул юноша заготовленный сигнал к атаке и сразу обратился к собственной магии. Теневое перемещение так быстро использовать он бы не смог, потому бросил силы и концентрацию на огненные заклинания.

Катарина также время зря тратить не собиралась и приняла облик ведьмы. Ее каштановые волосы почернели и потускнели, а глаза превратились в два зловещих уголька. Двое из четверых замерли на месте, скованные ее волей, но тот, что заговорил с Реннетом, продолжал улыбаться как ни в чем не бывало. На него тоже было направлено проклятие обездвиживания, но, судя по всему, оказалось бессильно.

– Остальных мне не сдержать, – процедила сквозь зубы мистик.

– Он уже воспользовался техникой контролирования разума! – догадался Реннет, бросая в них огненный шар.

Силой взрыва должно было раскидать как минимум троих, а заодно и старика, проворно юркнувшего под стол. Однако те, кто не поддался проклятию Катарины, отбросили застывших на месте товарищей назад. Улыбающийся воин Гильдии проворно смахнул рукой летящий ему в лицо концентрированный сгусток пламени, словно тот был сделанным из бычьего пузыря мячом. Раздался взрыв, пошатнувший все помещение, но распространившийся после огонь лишь немного зацепил его. Погасив языки пламени на рукаве одежды, он улыбнулся еще шире и бросился на Реннета, перепрыгнув через стол.

Метнуть еще один огнешар ренегат не мог, так как существовала вероятность задеть Катарину. На нее уже кинулась женщина, очень хорошо знакомая Реннету по Гильдии. Насколько он помнил, она питала нездоровую страсть к представителям своего пола.

«Среди теней гораздо чаще можно встретить больных на всю голову, нежели в каких-либо других организациях и сообществах», – невольно подумал он про себя, выхватывая из ножен меч и в последний момент отбивая удар противника.

На него самого напал Кзар, известный также под прозвищем «Солнечный Блик». Некоторые за глаза называли его Солнечным Зайчиком, за чрезмерную улыбчивость. Действительно, ренегат никогда не видел его другим, без широкой улыбки, однако такое прозвище закрепилось за ним вовсе не из-за странной черты поведения. Во время тренировочных сражений он отличился способностью передвигаться по любой плоскости и поверхности. То есть, пробежаться по стене и потолку для этого типа не составило бы проблем. Кроме того, Кзар принадлежал к числу ярых пользователей техник контроля сознания, называемых «Барьерами разума». Благодаря им он избавился от проклятия ведьмы.

Честно говоря, знай Реннет раньше, что здесь его будут ждать сразу четверо теней, десять раз бы подумал, стоит ли соваться вот таким вот образом. Мысль о подрыве здания и последующем сравнении с землей выглядела куда перспективней и безопасней.

Но содеянного не воротишь. Ему пришлось с яростью отражать выпады наседающего на него мага, а Катарина удерживала с помощью того же клинка женщину-извращенку. Оставшиеся двое еще не стряхнули с себя проклятие оцепенения, но это явно был вопрос пары минут. Все воины гильдии проходили жестокие тренировки и были готовы даже к такому.

Необходимо было придумать новый план, который помог бы ему самому справиться с противником, но на такое требовалось время, да и ситуация в целом не располагала к размышлениям. Реннет засомневался в собственной победе, когда короткий кинжалоподобный клинок вдруг погрузился ему в предплечье. Лишь в самый последний миг он успел отскочить назад, не дав лезвию проткнуть руку полностью. Обжигающая боль быстро разлилась по телу, а одежда потемнела от крови.

Не сходящая с лица Кзара улыбка теперь выглядела довольной. Наконец в лице Реннета он встретил достойного противника.

 

Глава 15 Тени

Баюкать руку, проклиная судьбу, у Реннета не было времени. Противник попался проворный и явно не собирался давать ему возможность на составление более сложных заклинаний.

Уже в следующий миг пришлось снова поднимать меч. Лезвие кинжала не задело важных связок в предплечье, угодив лишь в мышцу, потому двигать правой рукой он еще мог. Обычная атакующая техника воинов-магов Гильдии включала в себя обезоруживание противника через колюще-режущие удары в конечности. При этом лезвие проворачивали внутри раны, чтобы нанести максимальный урон. Если бы сейчас юноша допустил такое, то обязательно лишился бы возможности шевелить рукой.

«И почему всегда приходится иметь дело с врагом физически сильнее меня самого?!» – негодующе воскликнул он, перехватывая рукоять еще и левой рукой, чтобы сдержать давление.

Короткий клинок Кзара столкнулся с его одноручником. От удара Реннет покачнулся, едва удержавшись на ногах. Противник оскалился и надавил еще сильнее. Понимая, что долго не продержится, юноша предпринял отчаянный рывок. Немного ослабив сопротивление, он подпустил окровавленное лезвие чуть ли не к самому лицу, но затем, извернувшись всем телом, впечатал локоть прямо в челюсть противника.

Тот отскочил назад. Его клинок при этом скользнул по щеке ренегата, оставив неглубокий порез. Маневр нельзя назвать эффективным, так как оба отделались незначительными повреждениями, однако продолжайся все в том же духе, Реннет бы не выстоял и проиграл.

Озираться по сторонам, чтобы проверить дела остальных, улыбчивый Кзар не позволял, однако ренегат чувствовал: Катарина все еще держится, не теряя хладнокровия. К тому же, напавшие на них держали на расстоянии оставшихся воинов. Еще в самом начале сражения Реннет успел заметить, как один из охотников упал, а что стало с другим пока не ясно.

При следующем столкновении, при котором Кзар благополучно избежал очередного огнешара и кинулся в атаку, у Реннета появилось ощущение, будто кто-то назвал его по имени.

Слегка удивившись, он быстро оглянулся, но не заметил направленных в его сторону взглядов. Но уже в следующий момент…

«Не отвлекайся!» – пронеслось в голове. Теперь он казался более ясным и четким, потому юноша без труда определил источник.

«Ничего другого не смогла придумать, кроме как начать диалог во время сражения?»

Нельзя сказать наверняка, услышан был его мысленный ответ или нет, но проникающий в сознание голос снова зазвучал, ограничиваясь короткими репликами:

«Есть выход. Сближаемся. Ты убьешь».

Понадобились считаные мгновения, чтобы разобраться в словах Катарины. Реннет начал постепенно отходить к ней, продолжая отражать выпады. Противник не заметил ничего необычного в его поведении, полностью увлеченный сражением.

Нельзя сказать, что в ближнем бою навыки парня никуда не годились. Справляться с мечом он мог и при этом не имел обыкновения упрямо лезть вперед, как вол. Действовал осторожно и расчетливо. Большим плюсом служила и скорость реакции. Наверное, единственными недостатками в его стиле были отсутствие подходящего клинка, с которым удалось бы выложиться на максимум, а также банальная ограниченность в физической силе. От этого его приемы выглядели несовершенными. Теневое перемещение же позволяло скрыть недостатки за счет высокой скорости.

Реннет часто вспоминал о потерянном мече, идеально соответствующим его данным, но это случилось еще до появления Гончих и охотников, вследствие его первой смерти. С тех самых пор ближний бой без использования чар превратился для него в бремя. С другой стороны, возникшие неудобства рождали желание придумывать новые уловки, способные привести к победе, что тоже неплохо. Как раз одной из них он решил воспользоваться прямо сейчас, чтобы поддержать придуманный Катариной маневр.

Отступая в сторону сражающихся ведьмы и женщины теневого мага, он выжидал подходящий момент.

Пропустив пронзающий выпад Кзара, оставивший на боку алую черту, юноша изо всех сил потянулся вперед, стремясь достать клинком до шеи противника. Тот предвидел его намерения и отступил на шаг. В результате острие одноручного меча остановилось на расстоянии одной ладони от его горла. На лице воина Гильдии начала расцветать очередная победная улыбка, когда Реннет прошептал одно короткое слово: «Вспыхни!» Стальной кончик клинка в буквальном смысле взорвался ослепительно ярким пламенем.

Впрочем, надо отдать должное противнику, ведь даже будучи ослепленным, он среагировал должным образом, защитившись от ответной атаки.

Вот только целился Реннет уже не в него. Совершив нечеловечески длинный прыжок, перекатившись через голову, чтобы погасить отдачу приземления, он взмахнул мечом, ориентируясь на одном ощущении магической ауры. Отвлеченная Катариной женщина-извращенка не заметила внезапной атаки с его стороны. Иззубренное в битве лезвие глубоко вошло в ее плечо.

Убедившись в том, что маневр удался, юноша поспешил освободить застрявший в теле меч. К счастью, его сил и остроты лезвия хватило, чтобы перерезать сухожилия и вырвать клинок из раны. Не сделай он этого быстро, пришлось бы расстаться с оружием и полностью перейти на магию.

Одного взгляда на развороченное плечо и грудь чародейки из Гильдии хватило, чтобы предсказать смертельный исход. Была задета крупная артерия и алая кровь, яркая, как цветы феникса, брызнула на мраморный пол. Она вскрикнула лишь один раз, тут же потеряв сознание от боли.

«Спасибо!» – услышал он голос в своем сознании.

Катарина прерывисто дышала, словно только что пробежала много километров. На ее лице появились темные отметины, сразу заставившие юношу вспомнить, какими техниками владела убитая им чародейка. Бесцветное пламя, названное «проклятым». Увидеть невозможно и жара она не дает, однако стоит соприкоснуться с живой плотью, как разум обволакивает жгучая боль, оставляя на коже следы в виде черных ожогов. Жуткая штука, стоит признать. Лишь сила ведьмы позволила Катарине продержаться против нее столько времени.

Однако, одержав победу над женщиной, они лишь немного продвинулись. Вместо того чтобы напасть снова, Кзар отошел к товарищам, которых немногим ранее отправили в оцепенение. Похоже, они приходили в себя.

– Поздно, – пробормотал Реннет, наблюдая за тем, как все трое перегруппировывались. Двое встали в авангард, включая Кзара, еще один позади них. – Будь осторожна! – крикнул юноша Катарине.

Та не отрывая взгляда, смотрела на противника и лишь коротко кивнула в ответ.

Ситуация усугублялась тем, что он понятия не имел, что задумали воины Гильдии. Такого построения ему не приходилось раньше видеть. Готовясь ко всему, Реннет начал складывать жесты и концентрироваться.

И он едва успел. Оба стоящих впереди мага подняли руки и прямо перед ними в воздухе начали появляться дымчато-черные сферические объекты. Всего около шести… нет, семи десятков.

– Не… может быть! – сглотнул он и незамедлительно предупредил остальных: – Сфера Темной Смерти! Защита не сработает! Только уклонение!

Неизвестно, поняли ли Катарина и оставшийся в живых охотник его предельно короткое предупреждение, но уже через секунду все дымчато-черные шары полетели в их направлении. Целый рой из сфер и каждая из них несла в себе смерть.

К сожалению, на данный момент Реннет не имел возможности ускорить собственные движения больше чем в два раза. Сказывалась прошлое сражение с парочкой теней, где он заставил себя выложиться сверх безопасного предела. Восстановление после таких нагрузок занимало от одной недели до целого месяца.

Но из-за того что противник атаковал ни в кого конкретно не целясь, двукратного ускорения оказалось достаточно, чтобы неприкосновенным миновать все сферы. Другим способом выжить не удастся, так как они игнорировали любую магию и сотворенную с ее помощью оборону. Пытаться атаковать или отразить бесполезно, ибо сферы часто разрывались лишь при соприкосновении с природным объектом, будь то дерево, камень или живое существо. Реннету уже приходилось однажды сражаться с воином Гильдии, владеющим этим заклинанием, но тогда речь шла об одной сфере – не о множестве.

«Их построение напоминает на магическое «кольцо» или «цепь», когда несколько магов, объединяя силы, способны сотворить более могущественное по мощи заклинание, – продолжал размышлять юноша, одновременно занятый уклонением. – Но судя по тому, что я сейчас вижу, достаточно лишь ведущему в цепи владеть заклинанием, а не всем троим. Это может доставить нам новые неудобства».

Едва выбравшись из-под ливня смертоносных сфер, Реннет оглянулся на остальных из своей группы. Теневым перемещением те не владели, а сам он помочь уже не успевал никому.

Все же, озвученное им предупреждение не пропало понапрасну. И мистик, и второй маг, состоящий в Остролисте, пытались уйти от опасных снарядов. Но все же, обоим не удалось. Первым попался в ловушку маг. На него одновременно летели сразу семь сфер, увернуться ото всех нельзя просто физически. Одну он поймал рукой и в следующий миг ее не стало. Неприятный хлопок и руку от кончиков пальцев до самого предплечья расщепило на мельчайшие частицы. Истекая кровью, маг упал. Его глаза остановились на оставшемся обрубке.

«Примерно одна минута, после чего его уже ничего не спасет. Возможно, шок убьет еще раньше, – искорки мыслей проскакивали в сознании юноши. – И сделать ничего нельзя. Чтобы остановить кровь требуется минут четыре».

А вот Катарина, угодившая в точно такую же ситуацию, удивила его. Уже приготовившийся ускориться в шесть раз и броситься к ней, Реннет увидел выражение ее лица: сосредоточенное до предела, а глаза-угольки, казалось, готовы вспыхнуть неистовым белым светом. Изгибаясь телом, она минула первую, вторую и третью сферу, а вот четвертую, летевшую ей прямо в грудь, умудрилась нанизать на лезвие клинка. Последний разлетелся на мельчайшие металлические осколки спустя миг, а в руке осталась только бесполезная рукоять, которую женщина отшвырнула прочь. Ее глаза говорили, что ведьме не требуется помощь.

К слову, попытайся она просто разрубить заклинание темной смерти мечом, ничего бы не вышло.

На этом все не закончилось. Сферы вошли в стены здания и железную дверь. Те сразу покрылись трещинами и разлетелись на множество обломков. Помещение заволокло кирпичной пылью. Стремясь воспользоваться моментом, Реннет подскочил к магу, только что потерявшему руку.

«Прекрати! Его уже не спасти! Не хочешь же ты использовать запретную магию?» – крикнула ему мысленно Катарина, хотя юноша не мог быть уверен в том, что правильно все расслышал.

– Я не настолько ценю охотников, – шепотом произнес он, перед тем как начать зачитывать заклинание.

По сути, сами слова и язык, которым произносятся заклинания, магической силы не несут. Это своего рода упражнение или техника, помогающая быстрее и лучше сконцентрировать собственную магию. То есть, мысленный образ при создании необходим, а с чтением его легче довести до сознания.

Охватившее ладонь Реннета пламя прижгло руку раненного мага. Спекшаяся от жара кровь не допускала ее дальнейшей потери. Но то лишь временная мера. Если человек не успел потерять жизненно-необходимое количество, мог еще некоторое время протянуть, однако совсем без целительных заклинаний все равно был обречен.

Завозившись с ним, они не успели ни атаковать в ответ, ни укрыться. Троица теней предприняла новую попытку достать их обоих, на сей раз, подключив теневой захват. Из рук ведущего цепи, окутанных черным облаком, потянулись нити. Они выглядели толще и темнее обычных, практически не просвечивали. Всего к ним устремилась дюжина таких.

Будучи неуверенным в том, что наспех выстроенный барьер станет для них препятствием, ренегат решил действовать уже проверенным прошлой атакой методом. Его теневое перемещение оставалось активным, пусть и требовалось на это много сил. Надеясь на него, Реннет метнулся к Катарине, чтобы помочь избежать нацеленной в нее нити.

Не успев сгруппироваться, юноша сбил ее с ног, и они вместе свалились на обсыпанный обломками пол. Быстро вскочив, он схватил женщину на руки и отпрыгнул, спасаясь уже от следующей нити захвата. Ноша оказалась тяжеловата, потому приземлившись, он рухнул прямо на пятую точку.

«Похоже, с этим заклинанием они еще не освоились», – заметил он при виде того как неуверенно двигались нити.

Это давало им определенную возможность. Сконцентрированные на заклинании все трое теневых магов просто не могли быстро сотворить что-то другое, а также защитить самих себя. Поэтому Реннет побежал прямо на них, неся на руках Катарину и уклоняясь от направленных в него нитей.

Скорость его движений снизилась вполовину. Сказывался, прибавившийся к его собственному, вес ведьмы. А когда до построения врага осталось метров пять, он оказался в окружении сразу нескольких змееподобных извивающихся пут. Никто не собирался дать подойти ему вплотную. Атакующее заклинание воины Гильдии превратили в защитное.

– Дальше надеюсь на тебя! – произнес внезапно Реннет и резким движением зашвырнул Катарину вперед, прямо на противника. Теневые нити тут же сомкнулись на нем.

Участи быть раздавленным юноша избежал. Врезавшись в построение теней и опрокинув двоих из них, мистик-ведьма разрушила заклинание. В отличие от одиночного использования заклинаний, где маг способен одновременно двигаться и сохранять концентрацию, в «цепи» действуют немного иные правила. Объединенную концентрацию нескольких магов может рассеять любой мало-мальски важный фактор. Члены Гильдии не могли этого не знать.

Наверно поэтому Кзар был готов встретить атаку Реннета. Уклонившись от лезвия его меча, он ударил юношу в корпус, чуть ниже левой грудины. Потеряв способность дышать и представляя, как остановилось сердце, он рухнул на опрокинутый ранее стол.

Противник уже занес руку с кинжалом, но прямо в этот момент сзади появилась Катарина и кончиками пальцев коснулась его головы. Неестественно выпучив глаза Кзар заорал. Он схватился за голову, а кинжал со звоном ударился об пол. Упустить шанс, подаренный мистиком, Реннет не имел права. Невзирая на боль в груди, он поднял собственное тело из обломков и, схватив попавшийся под руку металлический наплечник, ударил.

Кзар зашатался, но устоял. Воин Гильдии не видел ничего вокруг себя, видимо ослепленный проклятием ведьмы, но пытался достать юношу голыми руками. Тот не стал церемониться, ударил еще раз, потом еще и еще. И лишь после шестого противник рухнул, потеряв сознание. На случай уловок и обмана, Реннет не постеснялся приложить его пару раз вдобавок. Его самого едва держали ноги. Теневое перемещение отняло много магии и физических сил, из-за чего пришлось рассеять заклинание. Он свалился бы прямо там от усталости, но Катарине все еще требовалась помощь. Только это позволяло ему держаться.

Обернувшись к сражающимся, Реннет увидел, что один из оставшихся теневых магов лежит на полу, а второй все еще не прекращает попыток достать ее лезвием, похожим на косу с короткой рукоятью. Каждый раз в самый последний миг ведьме удавалось выставить вперед ладонь и сбить атаку с траектории мысленным вторжением в сознание противника. Но силы оставляли и с каждым разом ей становилось сложнее, потому ренегат поспешил с подмогой.

Незаметно подобравшись сзади, Реннет перехватил руку противника вместе с клинком, однако чтобы окончательно разоружить или же подавить сопротивление, ему не хватало оставшихся сил. Вцепившись сзади, он хотел опрокинуть его вместе с собой на спину, но тот смог найти правой ногой опору и начал сбрасывать юношу с себя. Противостояние завершила Катарина, прикоснувшись к голове мага и посылая очередное проклятие. Прямому воздействию ее сознания не могли сопротивляться даже те, кто применил барьеры разума. Ну а несколько ударов ногой довершили дело.

Со свистом пропуская воздух через легкие, юноша прислонился к стене. Катарина также тяжело дышала. Во время сражения ей пришлось постоянно вмешиваться в мысли врага и сбивать его направление атаки, и при всем этом еще вырубить второго. Да если бы не она, сам Реннет подох бы от руки Кзара. Ренегат удивлялся тому, как ей удалось справиться со всем одновременно.

– Не думала, что придется так тяжело.

– Никто из нас не думал, даже не рассчитывал на то, что их окажется четверо.

Ответив ей усталым голосом, он прислушался к грохоту и крикам. Они шли со второго этажа здания. Сумма и остальные охотники уже должны были прорваться через второй вход, начав чистку наемников. В приемный зал они придут в последний момент. Оставалось надеяться, что у них там дела идут лучше, чем у них.

И словно в подтверждение его мыслей, с другого конца зала послышался отчетливый шум. Реннет и Катарина тотчас устремили взгляды в направлении стены, обрушившейся от заклинания теневых магов. Под каменными обломками что-то шевелилось.

Потерявший руку маг-охотник давно лежал без сознания. А второй, к слову, едва ли мог дышать от неожиданно напавшего на него приступа страха и шока. В таком же состоянии он пребывал до сих пор. Юноша не знал, что именно с ним произошло, но дал себе обещание разобраться с ним после. То есть, это никак не могли быть они, как и тот старикан, что прятался под столом и убежал давным-давно. А если учесть, что трое воинов-теней лежали перед ними, оставался лишь один…

Катарина не бывала на Безымянном острове, в Гильдии Теней, и слышала о них только из донесений да слухов. А вот Реннет обучался там целых два года, однако сейчас выглядел не менее изумленным.

– З-займись троицей, пока не пришли в себя. Если что-то пойдет не так, убивай без раздумий. А я… пока задержу «это», – распорядился он взволнованно.

Оторвавшись от стены, юноша начал складывать жесты и шептать слова заклинания. Катарина же обеспокоенно взглянула на него и затем, как было велено, приступила к обездвиживанию поверженных членов Гильдии.

Получив первый удар, Реннет полетел с ног, но благодаря защитным чарам особых повреждений избежал. Враг, напавший на него, словно и не понял, почему атака не сработала. Он, а если точнее – она, продолжала бить кулаками, ногами, тем, что попадалось под руку.

Как можно уже догадаться, это была чародейка из Гильдии, которую сам юноша как бы убил на начальных этапах схватки. Раскуроченное плечо, порванные шейные артерии, громадная потеря крови – она не могла выжить. И, тем не менее, сейчас напротив стояла именно Вайта, так звали женщину. С ног до головы ее тело покрывала темно-серая чешуя, словно у гигантской рептилии. Она атаковала совершенно безмолвно, причем обеими руками. Попытки Реннета атаковать в ответ безуспешно провалились. Стальной клинок даже не оцарапал эту странную чешую, хотя в удар были вложены все оставшиеся силы. Поэтому он отступал.

Сбежать не получалось, иначе, стоило ему отдалиться, Вайта переключалась на Катарину. Единственное, что он мог, это отвлекать внимание и не дать себя убить.

Противник оказалась на редкость прыткой, когда сам юноша едва на ногах держался. Спасал лишь щит, сотворенный магией. При каждом ударе он выпускал в ответ вспышку жгучего пламени, однако ее это никоим образом не останавливало. Женщина продолжала упорно и методично бить по нему. Достаточно скоро защита пошла трещинами.

Следующий удар пришелся ему в лицо, не смотря на старания заблокировать его руками. По губам и подбородку потекла кровь, в глазах заплясали разноцветные круги. У Реннета оставалась возможность использовать запретную магию, но, учитывая нынешнее состояние, это могло закончиться большей трагедией. Идти на такой риск он не хотел. В последний раз, когда он обратился к запретным чарам, будучи в критическом состоянии, все обернулось не лучшим образом.

Невероятным образом выжившая чародейка смахивала не на человека, а скорее на тень, пустую оболочку, зомби. Она не притронулась к выроненному ранее мечу, который сработал бы намного лучше голых кулаков. А если и попадалось что-то ей под руки, оно использовалось как метательный снаряд или кастет. Появилось ощущение, словно это мертвое существо стоит на ногах лишь с одной целью – уничтожить врага.

На данный момент Реннет понятия не имел, что послужило причиной такого явления. Какой-то эксперимент Гильдии, заклинание или способность самой Вайты.

Собравшись и уклонившись от очередного удара, он схватил обломок мебели и изо-всех сил обрушил его на нее. Женщина отлетела на несколько метров, а затем поднялась, как ни в чем не бывало.

Сложно сказать точно, после какого по счету удара об стену юноша не сумел подняться или оказать хоть какое-то сопротивление. Его силы истощились до предела. Он сполз по стене на пол и получил следующий удар лежа. В глазах потемнело. Сделав над собой усилие, он остался в сознании и ждал продолжения, но… ее не последовало.

Открыв распухшие окровавленные веки, Реннет обнаружил лицо Суммы, смотревшее на него обеспокоенно. Потом оно исчезло, и в поле зрения появилась чародейка, покрытая темно-серой чешуей. Ее схватили сразу двое охотников и попытались оттащить от него, но ловко оттолкнув одного и ударив другого, та снова напала на ренегата. В голове зазвенело, свет померк окончательно.

Очнулся он от жуткой боли. Как выяснилось, маги вправляли ему челюсть и зубы. Обычная процедура для боевых магов, если вдуматься. Из-за отсутствия шрамов и следов сражений на теле воины меча и щита часто называли магов довольно грубым прозвищем «девственники». Хотя на деле последние калечились много больше, чем среднестатистический воин мечник или копьеносец. Просто горожане итак побаивались магов, а если бы они еще носили на лице все следы боя и неудачного использования заклинаний, их начали бы избегать за километр. Существовали даже специальные мастерские по удалению шрамов, которыми, к слову, пользовались не только маги.

За свою не очень долгую жизнь Реннет четырежды вставлял зубы. Не сам конечно. Для такой тонкой работы ему не хватало ни навыков, ни способностей. Этим занимались опытные по части лечения и восстановления маги, хорошо знакомые с анатомией.

– Прошу прощения. Некоторые коренные зубы превратились в осколки и не подлежат восстановлению. Если только обратиться в специализированные мастерские, где вам могут сделать искусственные, – извиняющимся тоном произнес пожилого вида маг, после завершения всех процедур.

Ощупав челюсть и повертев во рту языком, юноша убедился, что с передними у него все в порядке. На остальные он просто махнул рукой. Хотя это первый раз, когда он позволил себе пропустить столько ударов в лицо, зубы терять ему уже приходилось.

– Сломанные кости и вывихи мы тоже сумели исцелить, но боли могут одолевать еще пару дней, – добавил Сумма.

Не без труда приняв сидячее положение, ренегат оглянулся и заметил неподалеку тело Вайты. Ничего похожего на чешую на ней уже не наблюдалось.

Угадав следующий вопрос, маг ответил:

– Мы с большим трудом удерживали ее на месте, стараясь не подпускать к тебе. За эти несколько минут она успела серьезно покалечить троих.

– Как удалось убить? – спросил Реннет. Он хотел выяснить все подробности инцидента. Его очень заинтересовала и встревожила невероятная живучесть чародейки из Гильдии. Пока же у него в голове отметились лишь одни догадки.

Неожиданно Сумма качнул головой.

– Если честно, то мы ее не убивали, – ответил он. – Наши заклинания на нее не действовали, как и оружие. Она умерла сама, а точнее, мне показалось, женщина давно была мертвой. Повалилась ни с того ни с сего и та странная черная материя, покрывающая ее тело, испарилась.

«Получается, даже им не удалось. Что будет, если все остальные имеют при себе нечто похожее? Если одно из моих предположений верно, такое возможно. Каким образом их уничтожать?»

Поднявшись, он побрел к Катарине. Та доставала важную информацию из лежащих без сознания членов Гильдии. Заметив его приближение, она заговорила:

– Я попыталась вмешаться, но не получилось. Если честно, впервые за время моего существования, как ведьмы. Хотела уже взяться за меч…

Больше она ни слова не произнесла, а сам Реннет лишь уточнил, почувствовала ли она сознание чародейки? Он понимал, что бездействие причиняло ей боль, но сам же приказал ни в коем случае не спускать глаз с оставшейся троицы. Освободись они, тогда действительно все было бы кончено.

– Как дела со сведениями? – спросил он, стремясь поменять тему.

– Сложно, – устало выдохнула Катарина. – Сознание этих двоих какие-то ненормальные, выражаясь простыми словами. Любую мало-мальски серьезную информацию достать не легче, чем проникнуть в сокровищницу Императора. И это не мистики постарались. Ощущение, будто они сами собственные разумы таким изменениям. Неужели последствия упомянутых тобой барьеров?

– Возможно. Я знаю о делах Гильдии лишь малую часть, – Реннет скривился.

Даже с ней он не стал делиться мыслью о том, что произошло с Вайтой на самом деле. К тому же, это все еще были его догадки, не имеющие твердых фактов. Все техники барьеров разума делились на категории, по сложности использования и степени опасности для мага. Сам он осваивал лишь седьмой, называемый «Холод». Существовали и более опасные. Последний барьер – «Смерть», был едва ли не легендой. Во всяком случае, юноша знал о нем только две вещи: он позволял на короткий промежуток времени стать воплощением смерти и наложить его в одиночку невозможно. Но даже эти клочки информации могли оказаться пустышкой, заботливо предоставленной ему членами Гильдии. Могло быть так, что последнего барьера и не существует вовсе. Реннету очень хотелось бы думать в этом направлении.

Пусть не совсем конкретные и достоверные, сведения о нынешнем местонахождении Триссы Катарина сумела выудить из третьего теневого мага, которого юноша никогда раньше не видел. Он выглядел молодым и видимо еще не превратился в полубезумное нечто, подобно своим товарищам по организации. В нынешнем положении даже такой результат был сродни чуду.

Сразу после завершения поисков, всех троих убили через обезглавливание и последующее расчленение. На этом настоял сам Реннет, опасаясь возможного появления новых «мертвых». К тому времени вокруг здания начала скапливаться стража Лапраса, привлеченная грохотом и взрывами. Но они отступили после первого же залпа заклинаний и двух трупов.

 

Глава 16 Помощь

Результатом изысканий Катарины в сознании теневого мага стала еще одна важная информация, а именно – Лорд Мрак больше не являлся лидером их организации. Его свергли еще пару месяцев назад и на его место теперь поднялись Братья-близнецы Тумана. Едва услышав это прозвище, Реннет вспомнил о двух непримечательных адептах Гильдии, проходивших обучение в то же время, что и он. Честно говоря, ничего кроме прозвищ он и припомнить не мог.

Поэтому нельзя с уверенностью утверждать, благую весть Гончие получили или нет. Однако в скором времени она обязательно заденет войну между орденами и этого никак не избежать.

Сейчас же охотникам приходилось думать об иных вещах. Уйти из портового городка удалось без особых проблем. Воины стального оружия не ровня боевым магам и их попытки арестовать охотников ничем не закончились. Отшвырнув парочку усиленных отрядов с дороги, Реннет и остальные ушли. Четверо теневых магов и их подручные остались под завалами собственного здания.

Сумма тревожно поглядывал на ренегата, словно раздумывая, задавать вопрос или нет. В конце концов, тот не выдержал и сам осведомился, о чем он хотел его спросить.

– Слышал, что ты побывал на пороге смерти и ничего кроме тьмы там не увидел. Это действительно так?

Юноша усмехнулся.

– Ну, в общем да, хотя мне посчастливилось уйти недалеко. По той же причине я не могу сказать, что лежит за Пределами. Быть может, такая же чернильная тьма и абсолютное безмолвие. Но что я знаю совершенно точно, умирать – это не то же самое, что засыпать.

И на этом их разговор закончился. Реннет хорошо понимал, почему ему задали такой вопрос. Он интересовал каждого человека в мире и наверняка даже дьюраров. Кто-то скажет, что о смерти думают лишь те, кто боится. Якобы этот страх увлекает в размышления о хрупкости и недолговечности бытия, и мешают человеку жить настоящим. Но сам он думал иначе. Не начнешь ценить жизнь подобающим образом, пока не задумаешься о смерти. Страх не только вор, крадущий мечты и стремления, но и чувство, заставляющее дорожить чем-то или кем-то. Не нужно поддаваться страху целиком и полностью, но и отвергать его совсем тоже крайне неразумно.

Думая о смерти, особенно сейчас, узнав правду об уготовленной ему судьбе, Реннет частенько представлял, что его ждет за чертой. Если человеческая душа живет дольше физического тела, после смерти должно ждать что-то еще, однако представлять в его роли новую жизнь довольно оптимистично. Может статься, он встретит нечто похуже смерти…

Прошел еще один день в пути. Сумма повел отряд по безлюдным дорогам, далеким от основных торговых трактов, а Катарина с Реннетом решили посетить ближайшее селение, чтобы разжиться продуктами у местных фермеров. Пришлось арендовать две лошади, чтобы после догнать остальных. Тогда-то юноша и предложил занять комнату в постоялом дворе на одну ночь и принять ванну. Катарина с интересом посмотрела на него.

– Что такое? – немного занервничал Реннет. Ее взгляд показался ему изучающим или даже испытующим. – Я, кажется, ничего необычного сейчас не сказал.

– Разве? То есть, это не было приглашение провести ночь вместе? – в свою очередь, удивилась мистик.

– Н-нет, хотя твоя интерпретация меня пугает. На самом деле я пытался сказать, что стоит расслабиться и нормально умыться, раз уж выдалась такая возможность. Слышала же, что в некоторых деревнях начали появляться первые очаги болезней. Война и голод всегда дают начало крупным эпидемиям, а мы ни одного боя без ранений и царапин провести не можем.

– Ну… – она разочарованно кивнула, – твои слова имеют место быть. К тому же, самой до ужаса хочется хотя бы одну ночь провести не под открытым небом и в нормальной кровати. – Затем она снова метнула в него внимательный взгляд и не без давления заявила: – Не будешь же против, если комната будет на двоих?

– К-конечно нет.

Пусть он так ответил, продолжал колебаться. Все сводилось к физической близости с ней и Реннет безусловно хотел этого, однако сомнения иного рода продолжали его одолевать. Наверное, он так и погряз бы в размышлениях, если не очередная неожиданность.

Поселение, куда они заехали, даже можно было назвать небольшим городом. Дома попадались в три этажа и даже в четыре. Из-за расположения у ближайшего торгового тракта и ежедневно проезжающих мимо путников, здесь имелось сразу несколько гостиниц и таверн. Комнату можно снять в любой, вот только далеко не в каждой была предусмотрена отдельная ванная. Поэтому Реннет и Катарина приняли решение сойти с дороги, что в итоге и заставило их столкнуться с упомянутой неожиданностью в лице нескольких мужчин в дешевых доспехах, глумящихся над испачканной в грязи женщиной.

На первый взгляд ничего совершенно незаконного и кошмарного не происходило, однако неприятный оттенок в душе появился. Потому-то, наверное, Реннет позволил себе остановиться. Катарина оглянулась на него, затем на шайку, и сказала:

– И правда, подумаешь, схватили какую-то девку за волосы и оскорбляют грязными словечками. Многие прохожие даже не подумают лезть помешать этим уродам. Сейчас идет война и похожее твориться практически всюду.

– К чему это ты? – оглянулся на нее Реннет, так и не двинувшись с места.

– Люди считают, что если делать вид, будто ничего не происходит, ничего плохого и не случиться. В каком-то смысле их позицию можно понять. Тем более нельзя винить прохожих в том, что потом произойдет с этой девушкой.

Юноша словно нехотя тряхнул головой и ответил:

– Именно с этой ничего особенного не сделается. Те парни хоть и порядочные уроды, но все еще люди. Сумеет от них отвязаться, коли захочет сама.

Сказав так, он направил лошадь вперед, больше не обращая внимания на разворачивающуюся картину.

– Мне казалось, тебе не нравиться, когда творят мерзость, – удивилась Катарина ему в спину.

– Возможно, но я им не Бог, чтобы решать за них проблемы, – услышала она в ответ. – Позови она сама на помощь, еще был бы смысл вмешиваться, а так я склонен считать, что ей нравиться оставаться в роли жертвы.

Он продолжал вести лошадь дальше, но мистик не торопилась следовать за ним. Еще раз оглянувшись на этих животных, продолжающих домогаться женщину, она крикнула:

– Реннет!

Тот остановился и обернулся. В карих глазах отразился лишь холод.

– Это не нравится мне! – заявила Катарина.

– Вот как? Хочешь, чтобы я вмешался?

– Да.

Без дальнейших расспросов, ренегат спешился и подошел к мужчинам, скорее всего вольнонаемникам, сильно смахивающим на обычных разбойников. Улыбнувшись им и что-то сказав, юноша сунул каждому по несколько монет. Поблагодарив за понимание, он схватил за руку женщину и привел к Катарине.

– По-прежнему считаю это бесполезным занятием, – подвел он итог.

Взглянув на женщину, мистик сразу поняла, что та не простая оборванка или хуже того – шлюха. Одежда на ней хоть и выглядела грязной, была весьма дорогой. Да и внешне она создавала впечатление далеко не рядовой горожанки. Явно из числа белых кровей. Впрочем, вряд ли каждый прохожий смог заметить то, что увидела в ней она.

– Садись ко мне за спину, – приказала Катарина незнакомке, а посмотрев на Реннета, слегка нахмурилась. – Ты же не такой? Почему в этот раз решил поступать иначе? Неужели ты из тех, кто недолюбливает высокородных представителей нашего низкосортного общества?

Тот залез на свою лошадь, дождался, пока она поравняется с ним и, не глядя на сидящую позади мистика женщину, ответил:

– Вовсе нет. Меня тоже вырастили высокородные. Просто нет желания вытаскивать из дерьма тех, кто не способен сам попросить о помощи. Бесит! Я устал от всего, что происходит вокруг нас.

Выразился он довольно грубо, но Катарина догадалась, что подразумевалось под усталостью. Она давно заметила, что Реннет в замешательстве и буквально увяз в сомнениях. Однако решила не заговаривать об этом, потому как верила в то, что парень способен справиться собственными силами. Невзирая на возраст, ренегат обладал сильной волей и стремлением выживать. Он в одиночку собрал отряд охотников, способный помериться силами с орденами магов, но самое главное – он обладал разумом, хладнокровным, безжалостным, и в то же время не лишенным сострадательности. Теперь же ей приходилось смотреть на то, как он погружается на дно, словно потеряв уверенность в себе.

Чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, она обратилась к той, которую только что привел юноша:

– Как тебя зовут?

Та ответила с большим запозданием, будто не могла до сих пор прийти в себя:

– Элен.

– И что же ты здесь забыла, Элен?

– Судя по всему, ей пришлось проделать долгий путь, – заметил Реннет. – Может, просто устала?

– Ладно, потом поговорим, – согласилась Катарина, собираясь разобраться с ней по ходу дела. Женщина и впрямь выглядела неважно. – Держись крепче, – добавила она и поторопила лошадь.

Им пришлось блуждать около часа, пока не подвернулся подходящий ночлег с двухместной комнатой и прилегающей к нему же умывальней, пусть небольшой, зато отдельной.

– А с ней как поступим? – сразу же спросил Реннет, расплачиваясь с хозяином.

Не нужно было долго размышлять, кого он имел в виду под «ней». Полноватый владелец гостиницы хмуро поглядывал на их спутницу, однако вслух воспротивиться не решился. Катарина, к которой был обращен вопрос, ясно осознавала их положение.

– Похоже, придется пока оставить. Денег при ней нет, а вот умыться определенно не помешало бы.

– Ясно.

Он снова полез за деньгами, пересчитал и добавил пару-тройку медных и серебряных монет хозяину, за сопутствующие неудобства. Хмурое выражение на лице последнего как ветром сдуло. Он даже предложил им присоединиться вечером к ужину, разумеется, за отдельную плату.

Пропуская мимо ушей его увещевания, Реннет поднялся наверх, в предоставленную им комнату.

Она и впрямь оказалась добротной, не чета постоялым дворам у дороги. Видимо только лучшим качеством предоставляемых услуг и обслуживания можно привлечь путников и торговцев, спешащих из города в город и не желающих тратить лишние несколько минут на поиски лучшего варианта.

Катарина и Реннет договорились идти в ванную по очереди, сначала женщины, а потом уже он. В целом юноша ничего против складывающейся ситуации не имел, не смотря на то, что от попутчицы до сих пор были одни лишь хлопоты и денежные траты. Сначала пришлось отдать несколько серебряных монет тем четырем раздолбаям вольнонаемникам, что приставали к ней. Можно было конечно же просто надавать им по гнусным рожам, но если они планировали оставаться на ночь в поселении, лишних проблем стоило избегать. И еще две серебряных и одну медную он заплатил хозяину комнаты. Снять отдельную для Элен вышло бы значительно дороже, но даже так, шесть серебряков – это очень хороший ужин на троих. Сейчас же придется довольствоваться тем, что у них осталось в сумках.

Нет, Реннет не был скрягой. Как любой другой одиночка он не любил доставлять другим проблем и ровно так же не любил того, что их доставляли ему самому.

В конечном счете, смирившись со скудным ужином и полупустым желудком, он развалился в кресле и, под шум воды из соседней комнаты, задумался о неприятных мелочах жизни, подстерегающих за каждым углом. Мистик и их новая попутчица отправились вместе и юноша мог побыть наедине с самим собой.

Первым вышла Катарина и… почему-то в одном полотенце на голое тело. Реннет буквально окаменел, когда она в таком виде предстала перед ним.

Улыбнувшись его реакции, мистик уселась напротив, расчесывая мокрые волосы.

– Что можешь сказать о нашей гостье? – спросила она спустя некоторое время.

– И знать не желаю.

– Хм? – она прямо посмотрела ему в лицо. – Тебе неинтересно, кто она такая и что делала там, где мы ее нашли?

– Нет, – все тот же холодный ответ.

Он не собирался врать. Ему было безразлично, кто она и что с ней произошло. Война и ее непосредственные участники отнимали у него очень много сил и все имеющееся время. Тратить ее на судьбу кого-то еще он не желал.

– Хорошо, – она вдруг поднялась и подошла к Реннету, а затем, нагнувшись, поцеловала.

При этом юноша не мог не увидеть белую и невообразимо привлекательную ложбинку грудей, такую же белую шею и ключицу. На несколько мгновений он потерял дар речи, а она воспользовалась моментом этой слабости.

– А ради меня ты можешь выслушать ее историю?

Реннет слишком поздно осознал, что его поймали в сети, прямо как паук ловит мух в свою паутину. Отказать он уже не мог, а если и мог бы, то не хотел. Однако, даже понимая, что ответ будет положительным, юноша не потерял способности рассуждать.

– Зачем тебе это? Обычно ни я, ни ты не лезем в чужие проблемы.

– Ты прав, но это ради тебя.

– В смысле?

Она улыбнулась по-хитрому и поцеловала его, а он в ответ притянул ее к себе и обнял. С ним такое нечасто происходило, однако сейчас Реннет просто хотел побыть рядом с ней. Тепло, исходящее от другого человека, стук ее сердца, успокаивали и развеивали всю накопившуюся усталость. Он чувствовал, как холодный и жестокий мир вокруг, ежедневно намеревающийся убить его, теплеет.

Просидев так, обнявшись, пару минут, юноша решился повторить вопрос:

– Ну и в чем дело?

– Узнаешь сам.

Катарина начала переодеваться, причем прямо на глазах у Реннета, даже не подумав стесняться. Тому пришлось напрячь волю, чтобы не перевозбудиться. Но отвести взгляд в сторону при виде ее полностью обнаженного тела не нашлось сил…

Вскоре вернулась Элен, накинувшая на себя плащ Катарины.

– Я подумала, что ей стоит выстирать одежду и одолжила свою накидку, – объяснила мистик, пристально наблюдая за реакцией юноши.

Но тот едва ли посмотрел в сторону попутчицы, оставаясь к ней безразличным. Просто кивнув, он побрел в умывальню, предварительно оставив верхнюю часть одежды в комнате.

«Он что, не воспринимает ее как женщину? – удивилась ему вслед мистик. – Раздражение, вызванное доставленными ею неудобствами здесь явно не при чем. К тому же, внешне Элен красивей меня будет, но он повел себя так, будто смотрел на мужчину».

Тем временем, Реннет поменял воду, а затем с головой погрузился в нее. Это действовало расслабляюще и успокаивающе. В конце концов, он выбросил из головы мысли насчет того, почему Катарине понадобилось возиться с гостьей. Сейчас требовалось сосредоточиться на Триссе и темных магах. Близился момент, от которого зависит его будущее и будущее войны.

Когда он закончил с водными процедурами, уже стемнело. Мистик зажгла масляной светильник и разделила оставшееся копченое мясо, сыр и хлеб на троих.

С ними было покончено очень быстро. Еда казалась на удивление вкусной. Видимо не так она им еще осточертела, как думалось. И пока уминал суровый ужин, Реннет повнимательнее присмотрелся к Элен. Умытая и причесанная она выглядела иначе. В ней появились неразличимое ранее благородство и изящество, хотя при встрече он сразу подметил, что одежда на женщине принадлежит к числу весьма дорогих.

– Итак, Элен. Можешь рассказать нам о том, что с тобой приключилось? – мягко попросила Катарина.

– Вы не против? – осторожно осведомилась та, хотя ее взгляд был обращен только на Реннета, ведь тот до сих пор не обмолвился с ней ни единым словом.

– Нет, – ответил юноша и, без намека на любезность, продолжил: – Ты из белых кровей, не так ли? Что заставило тебя явиться в такое захолустье? Только не говори, что оказалась здесь случайно, в жизни не поверю.

Женщина не ожидала такой грубости, но собравшись, поклонилась.

– Для начала, хочу вас поблагодарить за…

– Можешь пропустить, – оборвал ее на полуслове Реннет.

– Хорошо. Да, вы правы. Я из богатого рода Сундалсин, что владеет родовым замком и землями, граничащими с территориями Железного города. Формально я вступившая в права наследница, наряду с братом.

– На ваш замок напали? – на сей раз слово взяла мистик.

Если начистоту, нынче нападениями на частные владения и земли богачей никого не удивишь. Грядет зима, а с ним и голод. Некоторые, отчаявшись получить приемлемый урожай или заработок, начинают собираться в шайки и нападать на тех, у кого, по их мнению, слишком много добра. Реннет всегда испытывал отвращение к подобного рода суждениям. Вечные жалобы бедных и нищих на притеснения со стороны богачей – ничего из этого не заставило бы его испытать сострадание. Собственной мягкотелостью и терпимостью они рождают лишь новых ублюдков, еще жаднее и сумасброднее упомянутых богачей.

Элен мотнула головой и более дрожащим тоном произнесла:

– Нет, на нас не нападали. У замка хорошая охрана и даже один чародей на службе. Все дело в моем брате, а если быть точнее – в его неуправляемом характере. Раньше он таким не был. Все изменилось после смерти отца…

– Ваш брат любил отца настолько сильно? – спросила Катарина, удивившись ее словам.

– Не сказала бы…

– Получается, он изначально был таким, просто существование вашего отца сдерживало его буйство, – четко возразил ренегат. – Люди не способны меняться так просто, при обычных условиях.

Его реплика создала неуютную паузу, однако пересилив себя, Элен продолжила. Впрочем, надо сказать, ничего нового и неожиданного Реннет от нее не услышал. Его вряд ли можно было так просто удивить, после всего, что произошло.

Если коротко, то после смерти отца в Право Наследования имущества вступили Элен и ее старший брат. За последним и раньше наблюдалась суровость, если не сказать жестокость по отношению к прислуге, но за последние месяцы он превратился в по-настоящему ужасного человека. Слуги в замке притеснялись всеми возможными способами, порой слишком изощренными, а налоги для окрестных фермеров выросли многократно, невзирая на скудный урожай. Как понял юноша, он опустился до банальных унижений и физического насилия по отношению к работающим в замке женщинам и девушкам. Элен же не могла просто стоять и смотреть на это, за что сама подверглась наказанию. Ее заперли в подвале. Оттуда женщине удалось сбежать, благодаря помощи престарелого ключника, но возвращаться в замок без поддержки она уже боялась.

– И что же ты решила предпринимать? Как я узнал из сказанного, владения вашего брата находятся не столь близко отсюда. Что заставило тебя проделать такой длинный путь, когда разумней было бы податься в приличный город, тот же Румер, к примеру?

– Я пыталась обратиться за помощью к светлым магам. Услышала, что они остановились здесь на несколько дней.

Насколько юноша был осведомлен из слухов, отряд боевых магов действительно двигался по этой дороге в южном направлении. Сейчас их и след простыл, иначе мистик и он ни за что не пришли бы в очевидную ловушку. Хотя он догадывался, какой ответ светлые дали женщине, все же решил спросить:

– Так они помогли тебе?

– Сказали, что им сейчас не до разбирательств в семейных дрязгах частных лиц.

Катарина скривилась.

– Вполне ожидаемо. Что именно ты хочешь, чтобы сделали маги?

На такой прямой вопрос Элен смогла ответить не сразу.

– Как видите, сама я не в силах потягаться с братом, потому пыталась заручиться поддержкой военных сил Империи, дабы его урезонить.

Ренегат усмехнулся и заявил:

– Ты наивная, если обратилась к наемникам, после того как светлые отказали в просьбе. Ни один воин, продающий свой меч, не станет вмешиваться в конфликт, не получив предоплаты. Ты же пыталась завербовать тех четверых?

Женщина опустила голову, как бы признав всю бесполезность собственных действий.

– Не знаю, приятно ли будет тебе это услышать, но одной лишь поддержки за спиной не хватит, чтобы урезонить твоего брата. Судя по всему он не понимает разницы между дозволенным и вседозволенностью. И вас он не простит. Вернувшись, лишь обречете себя на расправу.

Сказав это, Катарина оглянулась на мага. Тот молчал и смотрел на Элен пронзающим взглядом. Не было в нем ни капли теплоты и сострадания, лишь желание вывернуть человеческую душу наизнанку, чтобы раскрыть все самые глубинные тайны. Мистик не могла утверждать, что хорошо знает Реннета, но она была осведомлена об одной его черте – принципиальном неприятии унижения и насилия ради личного удовлетворения. К такому он всегда относился крайне серьезным образом. Не представляя, к каким ошибочным выводам привели ее знания о юноше, Катарина сделала соответствующие предположения и решила подтолкнуть его.

– Можем ли мы помочь? Будет ли это безопасно для нашего нынешнего положения? Да и время дорого стоит.

Элен изумленно повернулась к ней, а Реннет в своей обычной спокойной манере заявил, что до общего сбора им все равно придется немного подождать. Если не размениваться на глупости, можно многое успеть.

– Мы готовы тебе помочь решить проблему, – обратился он к гостье и тут же замолчал, явно размышляя над следующими словами.

– Вы? Можете помочь?

В очередной раз проигнорировав реплику Элен, ренегат холодно добавил к сказанному ранее:

– При условии, что я услышу всю правду.

– В… в каком смысле всю? – спросила та, искренне удивившись. Она еще не могла осознать, кого видит перед собой, кто эти двое.

– Да бросьте. Ни один дворянин белой крови не стал бы лезть на плечи к демону из-за каких-то там служанок! Никогда не поверю в такое!

Катарина покачала головой, совсем не удивленная.

– Ты не веришь в людскую добродетель, Реннет.

– Ровно, как и ты, – парировал тот.

Мистик не могла не согласится. А застигнутая врасплох Элен долго определялась с ответом. Юноша явно не планировал отступать от собственных условий.

– Прошу прощения, но я действительно была не до конца откровенна с вами, – с трудом выдохнула наконец гостья. – Дело не в слугах, хотя я по-прежнему хочу иного обращения по отношению к ним. Главной же причиной стали моя сестра и ее мать. Брат обращается с ними гораздо хуже, чем с прислугой.

– Получается, у вас есть единокровная сестра по отцовской линии? – уточнила Катарина. – И видимо брат их не сильно жалует, так?

– Он всегда считал нашу сестру отпрыском шлюхи-матери, служившей подстилкой для отца. Наша с братом мать была еще жива, когда она родилась, – под конец ее голос задрожал от нахлынувших эмоций.

– Ты сама так не считаешь?

Реннет оставался холоден, но Катарина сразу почувствовала источаемую им ярость.

– Я… я считаю ее своей сестрой, даже если матери у нас разные. Я не могла смотреть, как брат всячески унижает ее и творит ужасные вещи, запираясь в комнате наедине.

Наблюдающая за юношей мистик уловила в нем нечто нечеловеческое, даже звериное, будто эмоции перестали для него существовать.

– А что предприняла ее мать? …Ладно, можешь не продолжать, – добавил он, получив на свой вопрос лишь молчание. – Теперь я уверен, что могу помочь ей.

Катарина довольно поздно, но все же осознала истинную причину согласия ренегата на помощь. Его последние слова буквально кричали о том, что все ее прежние выводы были ошибочны. Он успел разглядеть то, что ускользнуло от нее. Как следствие, коря себя за допущенную ошибку, она попыталась предупредить женщину.

– Элен, хочу тебе сказать кое-что, перед тем как ты согласишься на нашу помощь, – она была серьезна как никогда, говоря это. Затем, указав на Реннета, мистик продолжила: – Вот он, наверное, последний человек, к которому тебе стоит обращаться. Но в то же время, уверена, в его силах сделать то, что необходимо. Я говорю без тени шуток, подумай хорошенько.

Выслушав такое противоречивое предупреждение, та посмотрела на Реннета, теперь уже изучающе. Он не оставил без внимания ее взгляд, заговорив:

– Моя спутница права во многом, возможно, во всем сразу. Не знаю, слышали ли вы о Гончих, или об охотниках на магов, но я их командир. И моя помощь не будет бесплатной. Может статься так, что плата окажется ужасней, чем вы рассчитывали. Скажу одно: невиновные не пострадают, за остальных не только не ручаюсь, но подтверждаю лично, что судьба их ждет скверная.

Думала Элен недолго и ответ оказался ожидаемым.

– Если невиновные не пострадают, остальное я готова принять! – произнесла она, прекрасно отдавая себе отчет в том, что таким ответом могла вынести собственному же брату приговор. Отец всегда учил их, что иногда необходимо шагнуть в бездну, чтобы достать неба.

А вот Катарина сомневалась, что женщина поняла всю опасность собственного согласия.

«Ох и не нравится мне все это. Зря я начала. Помощь Реннета порой ужаснее бездействия».

Особенно беспокоило то, как он однажды упоминал при ней, что совершенно невиновных вообще не существует. Виновны якобы все и разница лишь в степени этой вины. Однако вслух она ничего не сказала. Пожелав Элен доброй ночи, потащила Реннета за собой в смежную комнату. Кровать там была одноместной, но такие мелочи ее уже не беспокоили. О юноше же того сказать нельзя. Он, по своему обыкновению, откровенно занервничал, хотя мог бы наверное уже привыкнуть…

 

Глава 17 Наказание

Для начала, перед тем как лезть к родственнику богатой семьи Элен, Реннет решил встретиться с отрядом, которым сейчас руководил Сумма. Юноша с недавних пор заметил, что этот маг заслуживает доверительного отношения к себе.

Разумеется, ни сам Сумма и ни другие члены отряда не могли взять в толк, почему ренегату понадобилось встревать в чужие проблемы. Все уже свыклись с тем, что он действует исключительно из личных соображений и хватается лишь за собственные интересы, а тут ничем таким не пахло. Реннет объяснял свой выбор самой что ни на есть типичной потребностью – деньгами.

Охотники на магов зависели от золотых и серебряных монет точно так же, как зависел от них Светлый Орден и Армия Ночи. Еда, оружие, доспехи, лошади, а также связи среди информаторов и добываемые ими сведения – ничего из этого не обходилось без денег. Так называемая экономическая сторона любой войны. И влиятельных людей со стороны, желающих спонсировать их предприятие, найти было бы подобно чуду. В отличие от тех же темных, Гончие не захватывают земли и не берут под свой контроль целые города, а значит, не приносят прибыли. Вкладываться в бессмысленные с точки зрения доходов сражения никто не станет. Потому был выбран наиболее легкий путь, не мешающий воплощению плана. Проще говоря, он занимались грабежом побежденных врагов и попадающихся на пути торговых домов с фермами.

К сожалению, во время нападения на наемников ничем особо поживиться не удалось. Деньги, возможно, у них имелись, но времени на поиски не оставалось. Уже существующие ресурсы практически иссякли, что могло привести к жесткой экономии в еде. Реннет решил помочь Элен, взамен забрав всю хранящуюся в замке наличность.

Но Сумму с остальными он взял с собой неспроста. Существовал риск угодить в ловушку, какими бы искренними не выглядели слова попавшей в беду женщины.

Честно говоря, оказавшийся не по силам ему и Катарине противник вряд ли начал бы отступать перед четырнадцатью рядовыми охотниками. Если принимать во внимание только боевую мощь, в их поддержке толку немного. Однако в случае засады или бегства с поля боя отряд мог стать щитом и препятствием, способным задержать врага, пока ренегат и ведьма не сумеют уйти достаточно далеко. Примерно в таком русле мыслил Реннет на самом деле.

Жалоб не было. Охотники уже научились адекватно реагировать на любые неожиданности и дополнительное приключение их не удивило.

Родовой замок семьи Сундалсин располагался у территориальных границ Румера. В случае неожиданных бедствий и нападений дворяне в прошлом не раз обращались к правительству этого крупного города, щедро расплачиваясь за оказанную помощь золотом. Отношение между Румером и родом можно было назвать партнерскими. Такое не редкость. И самый очевидный пример: Королевство Анна, состоящее из нескольких небольших городов. Оно входит в состав Империи и сотрудничает с ним, однако в пределах собственных владений устанавливает свои законы. Так что слухи о царящем там безусловном матриархате не лгут. Прославилось Королевство сразу после отмены рабства и принятия запрета на насильственное удерживание людей, ограничения их прав. Уже потом, вслед за ними, на кардинальные изменения в отношении человеческой свободы решились другие города Империи, добившись согласия предыдущего Императора.

Реннет по крупицам собирал в памяти клочья истории, что изучал при жизни в Белом Пламени. Собственное будущее он всегда шлифовал под боевой меч и потому больше интересовался этим направлением. Изменится ли он после войны? О сказанных Мирейн словах он вспоминать не хотел, ибо они рождали в нем безысходность.

Замок-крепость они заметили еще издалека. Его без колебаний можно было бы причислить к самым высоким сооружениям в округе. Впрочем, стоит сказать, красивого и величественного в нем было мало. Даже с Дворцом правителя Немисса не идет ни в какое сравнение. Суровые серые камни и красно-коричневый настил на крышах. Узкие окна с открывающимися внутрь ставнями и довольно широкий ров, начавший иссыхать, создавали еще более удручающее впечатление.

Двое караульных со скучающим видом болтали о всякой ерунде, в глубине души сожалея о том, что серые будни службы нельзя разбавить хотя бы одной кружкой холодного эля.

Один внешне выглядел старовато, немного за пятьдесят, а второму не было еще и тридцати. Он служил в гарнизоне лишь пятый год и едва-едва приноровился к размеренному образу жизни. Работа обоих состояла в охране ворот, они занимались тем, что впускали и выпускали обитателей замка, изредка приветствуя гостей. Если по-честному, работа эта утомляла скорее морально, нежели физически. Они даже приспособились спать на посту, успешно прикрывая друг друга, в следствие чего живот молодого начал подвисать.

«Эх, с таким успехом парень скоро ног своих не увидит», – равнодушно подумал про себя пожилой стражник.

В замке никаких перемен не наблюдалось с того дня, как сбежала госпожа Элен. Разве что ее брат учинил расправу над провинившимся ключником. Голова старика до сих пор украшала игольчатую стену у ворот, обклеванная воронами. Обращение ко всей прислуге стало заметно более жестоким.

Стражник испытывал сострадание к тем, кому приходилось работать непосредственно в замке, но ничего поделать не мог. И уходить он со своей службы не собирался. В Империи бушует война, потому навряд ли у пожилого вояки есть хоть какие-нибудь шансы найти новую работу. А вот его молодой напарник явно собирался с духом. Вслух он ничего еще не говорил, но по глазам старик видел, что творящееся ему не по нраву.

– Скажи старик, ты веришь в Бога? – вдруг задал тот вопрос.

Стражник удивился. Не ожидал он услышать нечто подобное от него. Но ответ давать не торопился.

– В которого из них?

– В Защитника, разумеется.

Мужчина почесал короткую бородку, всерьез задумавшись. Он привык к вопросам от напарника, но все равно удивился его интересом к религии.

– Наверное верю. Во всяком случае, мне хочется верить, – поправился он быстро.

– Тогда ответь, почему Он допускает существование таких людей, как наш работодатель? Разве не в Его обязанностях защищать нас и искоренять Зло?

Ответ пришлось изрядно подождать, но и он обернулся уточнением, в чем парень видит это самое Зло?

– В людях.

– И ты можешь сказать, кто из нас злой, а кто нет? – атаковал стражник своего напарника очередным вопросом.

– Не могу, наверное, но…

– Пойми, – оборвал старик его старания, – нельзя вот так вот просто определить, зло он или нет. Даже тот, кто вчера был добр, сегодня может совершить ужасный поступок. И наоборот, совершивший злодеяние сегодня – завтра способен кого-то спасти, исправиться, встать на путь раскаяния. Частички зла и добра есть в каждом из нас. Даже наш господин в прошлом… нет, он и в прошлом был тем еще ублюдком, – горько усмехнулся он.

– Пускай придумает что-нибудь, раз он Бог! Сколько невинных людей сейчас страдает в мире? Почему Он их не защищает, может скажешь мне?

– А почему ты не защищаешь? – внезапно посерьезнел старик, заставив замолчать товарища резким тоном своего голоса. – Не могу сказать за других, но лично я всегда считал, и буду считать, что защищать людей должны люди, волков – волки, а птиц – птицы.

Парень не сдался так просто, пытаясь настаивать на своем. Он сказал, что не видит причин называть бога «Защитником», если он не способен защищать людей. Но и на такое у умудренного годами воина был заготовлен ответ.

– Возможно, что имя это придумано людьми. А так же возможно, что Бог защищает нас от того, с чем мы сами справиться не в состоянии. Ведь в мире нашем нет ни одного живого существа, который был бы одинок в своем виде. Кто знает, быть может, что Богов тоже много и они сражаются между собой.

Спустя пару мгновений тот с иронией заметил:

– А ты, я вижу, часто думаешь над такими вещами.

– Поневоле задумаешься, скучно же. В довершение скажу, что если бы Бог постоянно вмешивался в дела людей, наша жизнь ничем бы не отличалась от судьбы домашнего скота на ферме. Их защищают от нападений, от драк, от холода и голода, но приносит ли счастье подобное существование?

– Не знаю, не знаю, с коровами общаться не приходилось, знаешь ли, – похлопал напарник старика по спине. – Быть может ты прав, и Бог не хочет превратить нас в скот.

Обменявшись еще парочкой веселых реплик, оба дружно замолчали.

– Знаешь, я хочу уйти…

Слова парня прервал стук в ворота. Стражники тотчас переглянулись между собой. Хозяин замка обычно заранее предупреждал о гостях.

– Господин кого-то ждет?

– Ничего об этом не слышал.

Подойдя к маленькому окошку, старик открыл ее и, заглянув туда, удивленно охнул. Обернувшись к напарнику, он прошептал:

– Госпожа Элен.

– Не может быть!

Долго болтать они не стали. Отперев ворота на небольшую щель, он зашептал возникнувшей перед ним молодой женщине:

– Госпожа, вам не стоило сюда возвра…

В этот момент сверкнула ярчайшая вспышка, мгновенно отключившая все его чувства. Старик повалился навзничь. Спустя пару мгновений и второй стражник упал, ослепленный искусным заклинанием.

Реннет воспользовался своим излюбленным приемом оглушения «Подрыв сознания». Он относился к заклинаниям огненной стихии и считался иллюзией, направленной прямо в сознание. Один из сильнейших заклинаний подобного типа, сравнимый по эффективности с техниками мистиков. Вот только использовать его против магов не представляется возможным.

Ренегат, Катарина и еще четверо магов, включая Сумму, вошли через ворота. Остальные остались снаружи на случай непредвиденных ситуаций.

Двор выглядел не очень большим, метров двести в длину и около сотни в ширину. Удивляло количество входов. Их было шесть, и все вели в разные направления. С точки зрения безопасности и обороны это казалось неразумным, но могли и специально так сделать, чтобы вторгнувшийся отряд распылил собственные силы. Только чтобы превратить замок в ловушку требовалась многочисленная стража. Элен говорила, что здесь около десятка воинов и один маг. Для прошедших через множество битв охотников они вряд ли представляли хоть какую-то угрозу.

Понимая, если они начнут ходить одной толпой, ничего хорошего не выйдет, юноша приказал разделиться. Атаковать кого-либо разрешалось лишь в ответном порядке. Предполагалось обойтись минимальными жертвами.

Реннет направился к парадному входу, держа за спиной Элен. К слову, перед проникновением он велел обыскать женщину и даже сейчас краем глаза продолжал следить за ее поведением. Ей приказали показать путь к братцу. Юношу не покидало смутное ощущение, что он делает то, что не стоит делать, однако шага он не сбавил. Вряд ли кто-то мог постоянно быть уверенным в том, что поступает верно, даже Бог.

Вражеского мага он почувствовал сразу, как только вошел в здание. Судя по всему, тот находился в западном крыле замка. Первым делом Реннет решил наведаться к нему.

– Похоже, ты не соврала. Маг всего один, – произнес он полушепотом, передвигаясь по пустынному коридору. Их шаги гулким эхом отражались от стен.

– Как ты понял?

– Что?

– Ну, что маг один.

Метнув в ее сторону равнодушный взгляд, тот ответил, стараясь не рассказать слишком многого:

– Чувствую их, как охотник свою жертву. Надеюсь, нет нужды объяснять, что бы случилось, не окажись твои слова правдой?

Ответ очевиден, но Элен не сразу решилась произнести его вслух.

– Убил бы?

– Без колебаний.

– Твоя спутница не врала, – тихо пробормотала она.

Акустика в коридорах была непревзойденной, как и слух юноши. Он прекрасно расслышал ее высказывание и улыбнулся, будто разглядел в нем что-то смешное.

– Да, она не врала тебе. Скажу больше, ты даже не представляешь, насколько правдивы ее слова.

– Не очень-то ты похож на откровенного мерзавца, пускай и кажешься жутким

«Вот как» – это все, что сказал он в ответ. В глубине души Реннет мог лишь посмеяться над отсутствием должной проницательности у женщины. В последнее время он начал ощущать, что с ним твориться неладное. Отчаяние и злость, выливающееся в раздражение, возвращали его к беспросветно серым дням в Гильдии Теней. Даже придуманный им же самим план воспринимался иначе. Был ли он таким во время обучения в Белом Пламени? Или с того момента каждый следующий день превращал его в нечто более ужасное, похожее на человека, но им не являющееся. Возможно ли для не остановиться прямо сейчас?

«Чего я желал? Зачем ступил на этот путь? Странно даже думать, но кажется, что с каждым сражением и убийством я теряю волю к свободе, к Истинной Свободе, о которой мечтал. Я стал сильнее и вот так просто убиваю людей. Куда подевалась жалость?»

Ему подумалось на мгновение, что сила и свобода не стоят стольких жертв, не стоят утраченной человечности. Но думать так опасно. Сейчас он находился в эпицентре войны и как никогда не нуждался в решимости.

Додумать мысли он не успел, потому как в этот момент в поле зрения угодил вышеупомянутый наемный маг.

«Стихия ветер, лет сорок или сорок пять, магический потенциал средний, реакция хромает, но в сражениях ему участвовать приходилось, – будто книгу прочитал Реннет противника. Тот даже не успел возвести защиту вовремя. Брошенная юношей огненная стрела разбилась о стену, едва не угодив в голову мага.

– Двинешься с места или попытаешься применить магию, даже моргнуть не успеешь, как голова разлетится по потолку и стенам! – предупредил его Реннет, вскинув руку.

Чародей испуганно отшатнулся, однако заметив за его спиной Элен, распахнул глаза от удивления.

– Собираюсь поговорить с тобой, для начала, – вновь заговорил юноша.

В тот же миг по замку разнеслись женские крики, один за другим. Услышав их, маг начал догадываться, что вокруг происходит, поэтому смиренно вжался в стену. По выражению его лица ясно читался вопрос: «Кто ты такой?»

Реннет вспомнил свои недавние мысли и ответил, как бы насмехаясь над собой:

– Монстр, я самый обычный монстр, которого привела ваша госпожа. Она, знаете ли, посчитала, что с возникшей проблемой должен разобраться обладающий достаточной силой и не обладающий моральными принципами. Ты ведь считаешь точно так же?

– С чего ты взял?

– А? Разве нет? Поправь меня, если ошибусь: тебе не по нраву, что творит ублюдок-господин, однако, даже обладая магией ты ни разу не пытался осадить его. Твоих способностей было бы достаточно, но помешало желание остаться человечным. Довольно распространенное оправдание бездействию.

– Это недопустимо! Я служу господину и госпоже, причинить им вред все равно что предать свою честь!

«Неужели?» – говорили глаза ренегата. Слова мага его совершенно не убедили. Посмотрев на него внимательно, Реннет вдруг отпустил руку и отодвинулся от Элен.

– Докажи свою верность и честь! Она или ты! Убьешь свою госпожу – я оставлю тебя в живых, а если откажешься, то умрешь сам. – В воцарившейся тишине он обернулся к ошеломленной женщине и добавил: – Элен, я помню собственные слова, но изволь дослушать их до конца. Сегодня будут наказаны все, потому что не бывает людей, абсолютно ни в чем не повинных, как и обстоятельств, где виноват только один. Кто-то больше, а кто-то меньше – вот и вся разница. Ты виновата не меньше, чем твой братец.

– Ч-что? О чем ты? – та отступила на шаг.

– Я говорю о том, что все живущие в этом замке, так или иначе, являются виновными. И маг, и даже ты могли бы остановить бесчинства, но не делали этого.

– Думаешь, я смогла бы сама остановить брата?

– Даже убить. Все зависит от того, как сильно ты его ценишь. Скажем, тебе же хватило духу попросить помощи у других, понимая, что брат пострадает. И сделала это, не потому что самой не хватило бы сил, а потому что не желаешь брать всю ответственность на себя одну. Точно так же и с вашим магом. Ну да ладно, не собираюсь я все вам объяснять и предлагаю продолжить. – Он снова обратился к магу: – У тебя два варианта. Либо убьешь госпожу, либо умрешь сам от моей руки. Назовем это искуплением вины для вас обоих.

– Ты псих! – воскликнул тот, но в ответ юноша лишь нацелил на него свою ладонь, по которой начали пробегать белые искры творящегося заклинания. – Постой! Погоди! Могу ли я тебе верить? Ты можешь меня убить, когда все закончится! – сломался маг перед лицом неизбежной смерти.

Реннет заметил, как побледнела Элен.

– Очевидно, твоя смерть мне ничего не даст, – пожал плечами ренегат. – Я убью вашего господина и заберу все добро. Вину потом свалят на тебя, так что живой ты мне принесешь больше пользы. То есть, в этом и будет заключаться твое наказание, когда наказанием Элен станут твои действия.

Его слова и тон голоса звучали настолько убедительно, что маг не засомневался в них ни на мгновение. Он посчитал, что быть обвиненным в преступлении неприятно, но не смертельно. Идет война и если суметь вовремя скрыться, никто по его следам не пойдет. Поэтому, он первым делом извинился перед Элен.

Наблюдать за тем, как минуту назад разглагольствовавший о верности и чести человек уже готов собственными руками убить госпожу, было весьма занятно. Реннет до последнего сомневался в том, что тот станет это делать. И даже когда разрывающий вихрь окутал руку мага, он готовился к тому, что атакуют его самого. Он поступил бы именно так. Но надежды не оправдались.

Вихрь полетел в Элен. В самый последний момент Реннет успел выдернуть ее из-под атаки. Заклинание в результате врезалось в стену, и во все стороны полетела каменная крошка. Женщина упала на колени и заплакала.

– Я так и думал, что это была всего лишь проверка, – заплетающимся языком заговорил маг.

– Да, и ты не прошел ее, – подтвердил юноша, выпустив огненную стрелу малой мощности в упор противнику. Вскрикнув и забившись на полу от невыносимой боли, тот перестал представлять какую-либо угрозу. Даже его будущее в качестве боевого мага было под большим вопросом. Ранение хоть и не смертельное, но явно способное оставить после себя непоправимые последствия.

– Надеюсь, ты поняла урок? – спросил у Элен ренегат.

– Ты действительно монстр.

Он проигнорировал ее слова и зачитал короткую нотацию.

– Никто за тебя твои проблемы не решит, советую усвоить на будущее. И даже если решит, не думай, что сможешь воспользоваться этим без последствий. Ты не сможешь проконтролировать чужие действия и никогда не знаешь, чем они могут в итоге обернуться для тебя. Лишь ты сама способна сделать так, чтобы ограничиться минимальными жертвами. Чужая помощь обойдется дороже.

Не обращая внимания на раненного и извивающегося от боли мага, Реннет приказал ее вести дальше. Буквально через десяток метров они наткнулись на молодую девушку лет двадцати. Элен, увидев ее, бросилась с объятиями.

– Роуз! С тобой все в порядке? – спрашивала Элен, вглядываясь ей в лицо.

– Сестра… откуда ты здесь? – Она вцепилась взглядом в Реннета. – А он кто такой?

Юноша сохранял хладнокровие.

– Я – помощь, за которую твоей сестре пришлось дорого заплатить! – ответил он сам и сделал несколько шагов навстречу.

Платье и волосы не смогли скрыть того, что сотворили с девушкой. На бледной коже виднелись свежие рубцы, и даже надпись, явно сделанная при помощи раскаленного железа. Реннет со своего места видел лишь часть, но прекрасно понял, что значат слова «Дочь шлюхи». Подходить ближе он не стал.

– Элен, найди ее мать, а затем все вместе спускайтесь во двор замка. Оплату золотом тоже советую прихватить, – бросил он коротко и, не дожидаясь ответа, пошел в том направлении, где располагался кабинет наследничка. По пути ему попались члены отряда, выводящие прислугу наружу. Катарины среди них не было.

Мистик обнаружилась точно там, где ее ожидал увидеть Реннет – в спальне брата Элен. Когда он вошел, она уже стояла над телом полуголого мужчины.

– Что с ним?

– Просто без сознания. Услышал крики и пытался сбежать, – ответила та, кивнув в направлении шкафа. Там обнаружился замаскированный тайный проход, скорее всего ведущий в подвал или вообще за стены замка.

– Хорошо сработала. В таких вещах я тебе не ровня, – с облегчением вздохнул ренегат, но тут же заметил, как мистик смотрит на него с нескрываемым беспокойством.

– Можешь оставить попытки сделать комплимент. Что собираешься с ним делать? Убить? Ты говорил о высокой плате. Речь ведь не о деньгах шел, не так ли? Что замыслил?

Юноша помрачнел, тупо уставившись в лежащего человека, на вид приятного и создающего впечатление благородства. Было бы еще лучше, не будь у него лицо искажено страхом. Катарина приблизилась к нему вплотную, очевидно не собираясь отступать.

– Реннет, я не собираюсь говорить с тобой о морали. Если хочешь, могу сама его прикончить. Мы оба знаем, что милосердие к злу порой рождает еще большее зло. Но я желаю знать, что у тебя на уме и чем ты руководствуешься, – говорила она неожиданно мягко, без намека на обвиняющий тон. И в ее карих глазах светилась теплота, а не осуждение.

Однако он не мог, не мог сказать ей, что движет им прямо сейчас.

– Не беспокойся, его я не собираюсь убивать. Как и обещал, наказание падет на всех.

Более ясного ответа она от него не получила. Вместе они потащили бессознательное тело вниз, туда, где собирали всех, кто живет и работает в замке.

Как и Катарина, Реннет считал милосердие человеческой слабостью. К дорогим и важным для себя людям испытывают любовь, к врагам – сострадание, а милосердие лишь к больным и слабым. Однако есть немало тех, кто испытывает жалость к мразям, мерзавцам, монстрам в человеческом облике. Для него такое было неприемлемо, это он считал худшим преступлением из худших. Часто из-за слабовольного милосердия погибали и страдали люди. Сейчас ситуация складывалась похожая. Если они оставят подонка на совесть местных обитателей, обязательно найдутся такие, кто окажется готов пустить слезу над его судьбой.

Наконец они выволокли тело во двор замка, где оставшиеся члены отряда держали под присмотром солдат с прислугой – всего около дюжины человек. Еще два трупа лежали неподалеку и, судя по характерным повреждениям, оба были убиты заклинаниями.

Элен, ее сестра Роуз с матерью стояли в сторонке. Проходя мимо, Реннет тщательно всмотрелся в лица каждого. Элен выглядела спокойной внешне, но сама всеми силами пыталась сдерживаться. Сестра явно была напугана происходящим и часто всхлипывала. А вот мать Роуз чуть ли в истерике не билась, явно не в силах понять, что вокруг нее делается. Наверное, ее возраст едва-едва перевалил за сорок, но выглядела она на все пятьдесят. По словам Элен, она часто плакала и умоляла свою дочь перетерпеть унижения ради их будущего, считая, что вне стен замка они точно не выживут.

Бросив родственника дворянина перед встревоженной толпой, Реннет еще раз огляделся. Служанки, уборщики, а также прочая прислуга и стражники постепенно замолкали, заметив своего господина лежащим на каменной мостовой.

Юноша больше всего на свете не любил разговаривать перед подобной кучей народу, но ради сегодняшнего дня решил потерпеть.

– Итак, многоуважаемые существа, когда-то давно называвшиеся людьми, я хочу сказать вам несколько слов! – объявил он так, чтобы оскорбительные слова услышали все.

– Эй ты, сопляк, а ну-ка погоди… – начал было один из стражников, облаченный в неполный набор доспехов, но сразу же замолчал, схватившись за горло.

Оглянувшись через плечо, Реннет кивнул Катарине, принявшей облик ведьмы. При виде творящегося люди зашумели и отхлынули назад. Впрочем, далеко уйти им не удалось, так как путь преградили охотники. Как бы там ни было, протестовать и кричать больше никто не пожелал, испугавшись оказаться на месте полузадушенного воина.

– Ваша госпожа задумала остановить своего брата и за помощью обратилась к нам. Говоря «мы» я имею в виду Охотников на магов. – После короткой паузы, сопровожденной нестройным гулом толпы, он продолжил: – И обговаривая условия нашей помощи, я предупредил, что пострадают лишь виновные. В данном конкретном случае, речь идет о вашем господине, то есть брате Элен.

– Разве его не должны судить власти Империи? – спросил кто-то.

– Возможно, – кивнул Реннет, – но решать судьбу своего господина я предлагаю его слугам, то есть всем вам.

– Как это? Почему мы? – послышалось сразу с нескольких сторон.

Юноша ничего не ответил, а вместо этого попросил Катарину, чтобы она заставила лежащего мужчину прийти в себя. Как только все было сделано, он лично подошел к нему и рывком поднял на ноги.

– Стой на месте или живо поджарю огненным шаром! – яростно сверкая глазами шепнул он ему.

– Что здесь происходит? Кто вы такие? – заозирался тот по сторонам, встревоженный не на шутку. А ренегат тем временем связал ему руки за спиной.

– Ну что? Готовы вы судить этого типа? – задал вопрос толпе Реннет.

– Судить? Они? – заорал в бешенстве мужчина и сразу все понял, стоило ему взглядом пересечься с Элен. – Сестрица! Это ведь твоих рук дело, отвечай?! Пошла против кровного брата, сучка!

Он снова вцепился красными от злости глазами в прислугу, явно собираясь что-то еще сказать, но, прямо в этот момент, стоящий позади Реннет вытащил из ножен меч, присел на одно колено, и рубанул им слева на право.

Тот меч был выкован из низкосортного железа и потому зазубрился в первом же бою. Даже точильный камень и заклинание укрепления не помогли исправить ситуацию. Но если попасть точно в нужное место, то разрубить им человеческую конечность возможно, что на деле и произошло.

Ренегат одним ударом, вложив в него всю свою силу, отрубил мужчине ногу. Он повалился на землю, сходясь жутким, полным боли и злобы криком.

– Желающие помочь ему, могут выйти и попытаться это сделать! Мы препятствовать не будем! – сказал в довершение юноша, с трудом перекрикивая раненного, и отошел назад.

Люди ошарашенно наблюдали за тем, как их бывший господин орет, заливая серый камень кровью и судорожно пытаясь освободить руки. Как предполагал Реннет, шок сковал большинство присутствующих настолько сильно, что никто даже с места не сдвинулся, чтобы помочь. А более привыкшие к виду крови солдаты дергались между желанием оставить все как есть или сжалиться над умирающим, в итоге так ничего не решив вплоть до самой последней минуты.

Сам юноша с безразличным видом наблюдал за происходящим, прекрасно понимая, что у них оставалась всего пара минут до момента, когда дальнейшая потеря крови неизбежно приведет к смерти. И они не воспользовались ими, что говорило лишь об одном – жизнь этого человека для них значила не больше чем жизнь пойманной лисой мыши.

– Так вот как ты собирался их наказать, – вздохнула рядом Катарина.

По сути, как это было с Элен и магом, наказание получили все присутствующие во дворе обитатели замка. Хозяин познал безразличие и умер, не дождавшись помощи от прислуги, а те, в свою очередь, стали соучастниками преступления. Они имели возможность спасти человека, но ничего не сделали. Реннет громко объявил об этом им, чтобы все в полной мере осознали свою вину. По сути, выходило так, что сам юноша был лишь тем, кто ранил его, а остальные превратились в убийц.

– Слышала, тебе самому пришлось пройти через всеобщее предательство, – заговорила вдруг мистик, словно пытаясь понять, что сейчас чувствует он.

Но Реннет оставался спокоен.

– С одним исключением. Ничего плохого я тогда своим соклановцам не делал. Хотя это уже не так важно, ведь они считали по-другому.

– …И кто-то все же решил, что ты должен жить, – продолжала она.

– Да.

– Ты ненавидишь остальных за случившееся?

– Нет, но как бы я не старался внушить себе, что их поступок мне безразличен, в глубине души понимал, что пытаюсь врать. Мне было больно, и это неприятное чувство живет по сей день, как напоминание.

Больше Катарина спрашивать не стала. Маги постепенно собрались вместе, отпустив прислугу и стражников на все четыре стороны. Реннет подошел к Элен и ее сестре, с целью получить ранее обговоренную оплату золотом. Мистик слишком поздно поняла, что он имел в виду действительно «всех», говоря о наказании.

– Позвольте задать вопрос, – обратился ренегат к матери Роуз. – Вы знали, что вашей дочери приходится нелегко, но продолжали настаивать на том, чтобы остаться в замке, так?

Та подняла заплаканные глаза.

– Я… я не могла прокормить нас обоих. Ее отец дал нам крышу над головой… мне жаль, что ей приходилось такое терпеть… ради меня она…

Слова женщины застыли в воздухе, так как в следующее мгновение холодный зазубренный клинок вошел в ее тело. Потускневшие и опухшие от слез глаза широко распахнулись, а вместо крика с губ сорвался лишь хрип и бульканье. Мистик, охотники и еще не успевшая уйти со двора прислуга наблюдали, как вонзив в сердце женщины меч, Реннет выпустил рукоять и сделал шаг назад, продолжая холодно смотреть, как жизнь уходит из нее. Элен и Роуз запоздало бросились к ней, чтобы подхватить безвольное тело на руки.

– Я предупреждал, что плата будет ужасной и наказание познают все, – бросил им Реннет и прошел мимо охотников, накидывая на голову капюшон. Рыдание двух девушек огласили весь двор, а под конец Элен, с ненавистью в голосе, во всеуслышание прокляла его.

 

Глава 18 Прошлое и настоящее

Стоит ли говорить, что инцидент с семьей Сундалсин повлиял на и без того недоверчивое отношение охотников к Реннету. Возможно, даже больше, чем все предыдущие случаи. Очевидцы своими глазами видели тот безмерный холод, царивший в его глазах. Даже Сумма, до нынешнего момента придерживавшийся нейтрального мнения о молодом ренегате, резко его поменял. Он открыто высказал ему в лицо то, что о нем думал, а посмотреть на это собрались практически все члены отряда.

Катарина не бросилась его защищать, как можно было бы ожидать. Девушка осталась в стороне, просто наблюдая за тем, как отреагирует на обвинения и презрительные выпады сам юноша. Находясь рядом с ним дольше всех прочих, она успела понять, Реннет не настолько безразличен к чужим нападкам и возникшая ситуация вполне могла привести к худшему исходу – к убийству.

Однако, вопреки ее опасениям и чаяниям остальных, словесная потасовка оказалась целиком односторонней. Выслушав все претензии мага, юноша кивнул, произнеся:

– Твоем мнение мне теперь понятно, только не думай, что оно есть у тебя одного.

В общем, на этом все. Он просто отошел в сторонку, будто происходящее его уже не касается. После такого его появление начали встречать общим молчанием.

Через несколько дней начали собираться вместе разделившиеся для уничтожения наемных групп отряды охотников. В каждой из них попадались раненные, но убитых оказалось не так много, как могло бы быть. Возможно, выполнение задания проходило так гладко, потому что большую часть сил противника составляли не обладающие магией воины. Кроме Катарины и Реннета с воинами Гильдии столкнулись всего два отряда. Одним командовала Кассандра, другим – Валент. В обоих случаях победа досталась охотникам.

Так как в городах или любых других населенных районах собираться настолько большой группой опасно, местом сбора отрядов выбрали дикую рощу, раскинувшуюся в достаточном отдалении от городов и стратегически важных точек, ставших нынче местом военных стычек между светлыми и темными.

Маги разбили лагерь среди раскидистых дубов и кленов, в ожидании еще двух групп, руководимых Кромом и Оуэром. Все остальные Гончие и лидеры союзных кланов прибыли раньше назначенного времени. Когда соберутся все, должны были обсудить дальнейшие действия охотников, а именно – атаку на одну из «Точек» Армии Ночи. Из памяти Гильдийского головореза Катарина вытряхнула нужные сведения касательно примерного местонахождения Триссы. Как и ожидалось, эта ведьма контролировала практически все информационные нити темных.

Сама Катарина, неожиданно для себя озаботилась причинами, побудившими Реннета совершить то, за что его теперь открыто презирали. Она ни на мгновение не сомневалась, что имеются скрытые от глаз мотивы, а не только банальное бездушие, руководимое желанием наказать кого-то.

– Нет, что бы ни произошло, никогда не поверю в то, что он причинит другим боль, руководствуясь столь жалкими чувствами, – пробормотала она, будто убеждая саму себя.

Вдруг сзади раздалось:

– Не веришь, значит.

Мистик обернулась и заметила спускающуюся к ней вниз по склону чародейку с роскошными светлыми волосами. Одного ее горделиво-величавого взгляда казалось достаточно, чтобы производить впечатление настоящей королевы.

То была чародейка Кассандра, она же – «Непримиримая Крепость». Уж кого угодно, но ее Катарина ожидала услышать в последнюю очередь. Хотя стоит признать, для той, что недавно потеряла доверие всех охотников, женщина держалась хорошо. Особенно в первые дни обращенные в ее сторону взгляды были, мягко говоря, недружелюбными.

Подойдя к ней, Кассандра оглянулась на окружающий их лес и озерцо мутной воды. Тоскливые серые тучи заволокли все небо и ощущение скорого дождя витало в воздухе. Даже птиц практически не было слышно. Лишь ветер раскачивал кроны деревьев.

– Слышала, он снова натворил дел, – продолжила она, так и не дождавшись ответа от мистика. – В лагере только это и обсуждают, как недавно обсуждали мое предательство.

За короткой репликой слышалось самоуничижительное фырканье.

Поначалу Катарина намеревалась проигнорировать ее, но после таких слов решила ответить:

– Две совершенно разные ситуации, потому не вздумай их сравнивать. Реннет не предавал Гончих и наших союзников.

Кассандра улыбнулась.

– Как грубо напоминать мне о том, что я предатель. Возможно ты права и в наших с ним историях больше различий, нежели схожести. Но вообще я вела немного в ином направлении.

– В ином?

– Ему плевать, что подумают и скажут другие, по большей части. Он недолго думал, когда просил меня остаться в отряде и даже заботливо предупредил, что отношение всех сильно изменится. Ощущать их взгляды очень неприятно, честно говоря. Ты ведь и сама с подобным знакома.

– Не понимаю, к чему ты клонишь! – начала злится мистик. Все эти хождения вокруг да около ей порядком надоели. А ее манеру поведения, если честно, Катарина невзлюбила с момента первой встречи. Чародейка держалась так, будто все обо всех понимала.

– Да ничего, – пожала плечами та, а затем едва заметно подмигнула. – Глядя на него я осознала кое-что важное для себя. Не такие уж и большие у меня неприятности. Подумаешь, кто-то плохо относится, а кто-то сторонится. Счастье никогда не зависело от всех, только от нескольких очень важных мне людей. Он точно такой же. Валент, дьюрар, ты и теперь даже я – все мы изменили отношение друг к другу. Возможно, потому что он видит нас в ином свете, не монстрами и предателями. А конкретно к тебе у парня вообще личный интерес, – усмехнулась она. – Не думаю, что меня он готов простить и довериться без сомнений, однако при всем этом не считает такого рода мелочи достаточными для ненависти.

– Он вообще мало кого всерьез ненавидит и кажется мне, что способен побороть эту ненависть, если она появилась, – вставила свое слово мистик.

– Согласна, но не совсем, – вдруг качнула головой та.

– То есть…

– Его ненависть порой бывает разрушительной и неудержимой, но чаще направлена в него самого, в его собственную душу, потому мы ничего не видим, не видим последствий. И потом, он привык вглядываться во тьму, потому не воспринимает все темное как злое. Честно говоря, словами я не смогу тебе всего объяснить, но поневоле возникает вопрос: Что для него истинное зло? Кому как не тебе нужно найти ответы на все вопросы о его душе.

Кассандра ушла, а Катарина осталась на месте, размышляя о сказанных ею словах.

«Действительно, что же он ненавидит? Когда-то утверждал, помню, что ему не по нраву люди двух типов. Одни – это те, кто возлагает свою ответственность на других, а другие – принимающие чужую ответственность на себя. Недавний случай с матерью Роуз вполне подходит под эти категории. Она благополучно воспользовалась любовью дочери, заставляя ее жалеть себя. Та, в свою очередь, терпела бог знает что, лишь бы не думать собственной головой и удовлетворить все ее капризы. Можно сказать, мать свалила бремя на дочь, а она безропотно взяла все на себя. Достаточно типичная семейная ситуация, если бы не ужасные последствия. Но… есть кое-что, что меня смущает в данной теории. Реннет никогда не говорил, что готов убить человека из ненависти. Наверное, то же самое имела в виду Кассандра…»

Она вспомнила лицо юноши в момент, когда был нанесен злополучный удар. В нем определенно не чувствовалось ненависти. Тогда что еще?

Мистик думала, прокручивала в голове все по порядку, стремясь сложить целостную картину, но все равно оставались пробелы.

Недостающие куски любезно преподнес ей Лангиниус, во время ужина. Так же как она, дьюрар сидел донельзя задумчивый. Заметившая это, Валент не постеснялась полезть к нему с расспросами:

– О чем ты постоянно думаешь?

Как всегда, вопрос прозвучал раздражительно и грубо, но, тем не менее, тот ответил ей коротким «О будущем». Наемнице такой ответ явно показался скучным.

– Подружка, да? Наверняка у тебя на родине ждет красавица с клыками и такими же зубастыми ребятишками.

– С чего вообще такой вывод? – удивился тот искренне.

– Разве нет? Или красавиц несколько? Ты, помнится, говорил, что у вас принято многоженство. Просто отвратительно становится при мысли…

«Об этом-то они когда успели поговорить?» – в буквальном смысле оцепенела Катарина. Она видела, как между наемницей и хищником то и дело пробегают странные искры, однако не думала, что у них до таких разговоров дошло. Реннет и она сама долгое время держали дистанцию и не заговаривали на серьезные темы, чтобы не усложнять друг другу жизнь.

– Я не говорил «принято»! У нас допускается такого вида брак и это верно, но похожие случаи больше исключение, нежели закономерность, – отбивался Лангиниус, стремясь совладать с разыгравшимся воображением девушки. – И потом, семья – нечто более серьезное, чем близость и совместное проживание. Это цепи, связывающие двух дьюраров между собой. Раздражают, причиняют боль, но если один провалиться в пропасть, остальные удерживают его теми же цепями и поднимают. Будь у меня семья, не шатался бы по чужим землям.

Валент замолчала, то ли размышляя над его словами, то ли уже переключившись на другую, более интересную тему. Неподалеку от них два совсем еще юных мага обменялись мнениями:

– Какие ужасы он описывает.

– Ага, это что получается, женитьба принесет сплошные страдания?

Катарина же поняла для себя нечто важное. До этого момента нить ускользала у нее из рук, однако теперь женщина начала понимать мотивы, которыми руководствовался Реннет. И после ужина она навестила его.

Прихватив вторую кружку с горячим чаем, заваренным из недавно собранных диких яблоневых и малиновых листьев, мистик подсела к нему. Тот с едва заметным беспокойством посмотрел на нее, но протянутую кружку взял без лишних колебаний.

– Какой чай тебе нравится, или же предпочитаешь другие напитки? – спросила она.

– К чему этот вопрос?

– Пытаюсь узнать, что тебе по нраву, а что не любишь.

Отговорки или молчание не сработают. Реннет был уверен в этом уже по одному взгляду на выражение ее лица. С другой стороны, не отвечать на столь безобидный вопрос у него не нашлось повода.

– Нравится красный и зеленый, который из мяты и смородины. Еще конечно бобовый напиток. А вот белый чай совсем не нравится.

– Ого! – хмыкнула та, а затем задумчиво отхлебнула из кружки. – Никогда не слышала о бобовом напитке? Неужели имел в виду сброженные соевые бобы?

– Нет, не он. В самом деле не слышала?

Женщина кивнула.

– Он сладкий. Точнее, его делают таким. Обычно готовится из сброженных и высушенных на солнце коричневых бобов, потом обжаренных и перемолотых. Имеет высокий бодрящий эффект, но и стоит очень дорого, – он улыбнулся, вспомнив удивительно приятный вкус, долго остающийся на языке.

– Значит, угостишь меня как-нибудь.

Юноша неуверенно, но кивнул, не заметив ее улыбки. То, что Катарина пришла не о напитках и вкусах расспрашивать, он понял с самого начала и сейчас терпеливо дожидался, когда она соизволит заговорить о главном.

– Знаешь, теперь ты не кажешься мне странным и милым, – внезапно сказала та, обескуражив его и сбив с настроя.

– В смысле? – не смог понять Реннет.

– Я о твоем недавнем поступке. Сейчас, когда я знаю правду, мне хочется тебя ударить. Глупее способа помогать кому-то никогда не встречала, а больше всего бесит то, что ты взял на себя еще одно убийство.

Вытряхнув из кружки остатки чая, она обернулась и одарила юношу разгневанным взглядом.

– В чем же правда, по-твоему?

– Семейные узы!

– Продолжай, – настаивал он как ни в чем ни бывало.

– Мать той девушки. Ты убил ее, основываясь не на злости или ненависти. На подобное ты бы не пошел.

– Считаешь?

– Знаю, – поступил решительный ответ. – Женщина она и вправду была никчемной. Из-за ее слабости и нерешительности страдала дочь. Она могла уйти из замка, но не стала, потому что вне его стен им пришлось бы столкнуться с трудностями. Вместо этого она осталась в доме любовника, терпя оскорбления. В принципе, на нее-то как раз тебе было плевать, так? Хуже всего, собственной мягкотелостью эта женщина обрекла свое дитя на столь отвратительную жизнь. Она оправдывала свои слабости жестокостью внешнего мира…

Реннет вслух заметил, что последнее уже предположения самой Катарины.

– Возможно, но лично я не назвала бы ее настоящей матерью. Она должна была не причитать, стоя на коленях, а бороться за благополучие дочери. Ты видел это в ее глазах, слышал в ее голосе, да? Видел, что ничего не изменится.

– Мало ли, что можно увидеть в глазах, – усмехнулся Реннет, но мистик не давала ему и малейшего шанса уклониться.

– Узы семьи – вот в чем корень проблемы. Мать тянула за собой в пропасть дочь. Более чем уверена, даже после освобождения от ублюдка-братца, для Роуз ничего бы не поменялось. Ее мать продолжала бы тянуть на дно. Ты принял решение разорвать эти узы, освободив дочь и подарив ей возможность жить ради себя.

– То есть, ты уверена, что не ошибаешься.

– Не ошибаюсь, хотя все остальные увидели в твоих действиях лишь безмерную жестокость.

– И они правы, – пожал плечами Реннет, как бы сдаваясь. – Человеческие и тем более семейные узы не только поддержка в трудную минуту, но и проклятие, тиски. Когда любишь кого-то, часть тебя уже перестает принадлежать только тебе. Со смертью близкого человека ты теряешь часть собственной души. Дочь никогда не смогла бы отвернуться от матери и тем более убить ее, потому что иначе погибла бы сама. Но если это сделает другой, все окажется не так критично. Будет на кого свалить вину, проще говоря.

– А ты решил стать этим другим, – стиснула зубы мистик.

Реннет смотрел на нее целую минуту, но потом ответил:

– Возможно.

…И тут же получил пощечину, звон которой услышали все, кто находился поблизости. Любопытные взгляды просто не могли не сойтись на них двоих. Катарина же не обращала на них внимания, пропуская слова сквозь зубы:

– Я надеюсь, ты понимаешь, что заслужил это. – Ответа она не получила, потому решила продолжить: – Еще та показательная казнь брата Элен меня насторожила. Ты совершил ее не просто ради наказания, иначе не обдумывал бы так тщательно каждое действие. Дело в Элен, я права? Ты старался отгородить ее от всеобщих обвинений. Убей мы ублюдка просто так, сестру за глаза начали бы называть братоубийцей. Но получилось, что в казни стали виновными все без исключения. Они могли спасти умирающего, однако и пальцем не шевельнули. Эта вина не позволит им в дальнейшем обвинять Элен.

– Хех, ты и это поняла, – вздохнул юноша и разложил ноги на траву. – Тем не менее, не стоит искать в худших поступках хорошие стороны. Подобное приводит к ошибочному восприятию мира. Нормальный человек никогда бы не стал мыслить в таком ключе.

– Об этом ты думаешь все последнее время? О своей нормальности? – много тише спросила у него Катарина, сама пододвинувшись ближе.

Реннет выглядел уставшим, не смотря на день, проведенный в безделье. Складывалось ощущение, словно он израсходовал все свои эмоциональные силы, потеряв прежнюю устойчивость. Его речь говорила о том же.

– Я не могу игнорировать свою ненормальность, как человека. Мои поступки и мотивы нельзя назвать человечными в обычном понимании. Когда-то давно, уже не помню точно, слышал, что Истинные Тени и Повелители Запретной Магии неизбежно превращаются в самых настоящих монстров. Тогда это мне казалось идиотской выдумкой, но теперь я не уверен. Вдруг я перестал различать темное и светлое? Быть может, в моих глазах истинное зло видится нормальным.

– Разочарован в себе, не так ли? Сомневаешься в себе и собственных силах.

Реннет мог лишь согласно кивнуть. В последние дни он начал думать над тем, что делает, что делает в этом мире, когда должен быть мертв. Даже Мирейн в свое время предупреждала о возможности возникновения отклонений в психике. Мертвым полагается быть мертвыми. Стоит ли свобода таких жертв? Не правильней ли доживать жизнь в ограниченности и в иллюзии свободы, как это делают многие?

– Гложущие тебя разочарование и сомнение есть признак самой настоящей человечности, – усмехнулась Катарина. – И я в свое время была разочарована в собственном существовании и начала считать его ошибочным. Но кое-кто разубедил меня, при этом, казалось бы, не приводя никаких железных доводов. Он считал, одного желания жить достаточно, чтобы иметь право на существование, одной жажды свободы достаточно, чтобы иметь право на нее. И этот человек – ты, не больше и не меньше.

Сказав так, она мягко и незаметно коснулась кончиками пальцев его щеки. На душе парня сразу стало теплее, а мысли в голове закрутились в ином направлении.

«Пока я желаю жить… пока кто-то желает, чтобы я жил…»

– И еще, – неожиданно продолжила мистик, – насчет неуверенности в силах. Ты засомневался в том, что способен остановить Войну? Я могу помочь тебе с этим, если ты попросишь помощи.

– Прозвучало так, словно я должен умолять тебя об этом, – заметил Реннет.

– Так и есть, – не моргнув заявила та. – Я уже однажды говорила, что не стану влезать к тебе в голову, но если попросишь сам, другого выхода не останется. Советую также учесть, что при этом я могу узнать твои сокровенные тайны и увидеть воспоминания. Если тебя не беспокоит подобное, можем приступить прямо сейчас.

– И как мне поможет промывка мозгов? – с подозрением уставился он на нее. Но подозрение юноша испытывал не по отношению Катарины и ее мотивов, а скорее к ее способностям.

– Не промывка. Я всего-навсего покажу тебя со стороны. Иногда полезно посмотреть на себя самого. Разумеется, никакого вмешательства в воспоминания или мысли не будет, как и проклятий. То есть, влюблять тебя в себя, получается, не стану.

«Да мне от последней фразы как-то боязно стало», – подумал он, живо представив себе услышанное.

Впрочем, он знал: она так не поступит. Не было в том необходимости. Реннет без того доверял этой женщине. Она нравилась ему и внешне, и внутренним миром. Может, прошлая Катарина недолюбливала нынешнюю ведьму, однако сам Реннет впервые испытал чувства именно к ней, а не к обычной девушке двадцати пяти лет. Если его чувства можно назвать любовью, то влюбился он не в мистика, а в ведьму. Но Катарине этого говорить не стоило.

– Я согласен, – предельно коротко прозвучал его ответ.

Пальцы женщины, гуляющие по его щеке, медленно поднялись к виску. Как было велено, полностью сосредоточившись на своих внутренних ощущениях и мыслях, Реннет закрыл глаза.

В сознании постепенно всплыл образ прошлого, полузабытый, но очень значимый. Возможно, самый значимый в его судьбе…

Вечер, узкие улицы Веллина. И два мага в длиннополых серых одеяниях. Широкоплечий и совсем еще юный Торн, а с ним Глава Белого Пламени Киос, внешне кажущийся не намного старше.

То была первая встреча, изменившая судьбу тринадцатилетнего мальчишки. Боевые маги предложили ему сделать выбор – жизнь за изучением магии в Немиссе или страх перед неизвестной опасностью в будущем. Реннет избрал первый путь, но продиктован его выбор был только отсутствием других вариантов, а не истинным желанием. Тогда еще мальчишка не задумывался о том, чтобы достигнуть Свободы. Если бы сейчас ему предложили то же самое, выбрал бы он другой вариант? Да, выбрал бы. Быть может это прозвучит трусливо, но проходить через все снова юноша не хотел. Даже обретенные силы, возможности, знания, единственный друг и чувства к Катарине не остановили бы его. Он не цеплялся за свое прошлое и настоящее.

Воспоминание стояло перед его глазами ровно до того момента, как прозвучало согласие, а затем сменилось на другое…

На сей раз это была память о его первом сражении – экзамене на титул мага первой ступени. Реннет решился подать заявку после полуторагодового обучения в клане, что крайне малый срок. Его уговаривали повременить и Торн, и Мастер Селеста. Но подросток не слышал их, не хотел. В итоге едва не проиграл.

Первый поединок сильно затянулся, вследствие чего он выдохся. Лишь заклинание Огненного Искажения подарило ему победу над противником, а второго он уже одолеть не смог бы. Было очевидно, и для него самого, что Реннет переоценивал собственное мастерство и недооценил настоящий бой против живого противника. К последним минутам он стоял на арене с ощущением слабости в ногах и боли в искалеченном плече. Последних сил едва хватало, чтобы оставаться в сознании, когда противник откровенно насмехался над слабостью и неопытностью испытуемого ученика. Скопившиеся в сердце чувства неожиданно пробудили в Реннете ярость и злость и, воспользовавшись ими, он не просто поверг мага-испытателя на землю, а буквально пытался сжечь дотла силой огненных заклинаний. Наблюдавшие за ходом экзамена судьи были в замешательстве от его излишней жестокости…

И снова обстановка сменилась, уже на полутемный кабинет. За рабочим столом сидел тот, под чьим влиянием находились самые опаснейшие наемники Континента – Лорд Мрак, судьба которого нынче неизвестна даже членам Гильдии. И он предложил юному Реннету присоединится к Теням.

В предложении скрывалась опасность. Отказ мог означать смерть, а согласие – предательство светлых. Не то чтобы мальчишка высоко ценил долг перед кланом и всем орденом боевых магов. Те хорошо понимали, куда его посылали. Просто жизнь под серым небом выглядела не очень привлекательной. В результате он отделался тем, что дал согласие обдумать щедрое предложение лидера Гильдии…

Следующее событие перенесло сознание ренегата в семнадцатилетнего себя, на последнем дыхании сражающегося с воином-магом Арназом. Их бой совершенно не походил на экзамен в Белом Пламени. Скорее это была смертельная дуэль за право жить. Арназ побеждал, а Реннет – проигрывал. И так как они оба в прошлом неплохо ладили между собой, молодой воин Гильдии желал подарить сопернику быструю и безболезненную смерть.

Сверкающий чуть изогнутый клинок устремился к сердцу юноши, стремясь пронзить его, однако противник просчитался на этом. Два года жизни в Гильдии сильно повлияли на юного мага, сделав его жестоким и беспощадным. Реннет слегка изменил положение тела, позволив клинку войти в бок, а не в грудь. На последних силах сотворенное заклинание огненного шара он взорвал прямо в лицо Арназу. Сражение закончилось, и его противник умер в жутких мучениях, обожженный, ослепший и оглохший. Сам юноша выжил только чудом, а в душе поселилась холодная тьма…

Возвращение в клан Белое Пламя также не добавило света в его жизнь. Ненавидевшая юношу с самого начала, чародейка Рэанна бросила вызов на дуэль. На сей раз он победил играючи, и хотя та пыталась его убить, сам Реннет не стал заходить так далеко, воспользовавшись ограничительными мерами…

Образы и изображения сменялись один за другим. Задание Правящего Клана, во время выполнения которой юноша встретил мага Гильдии Мантиса, намеревавшегося отомстить за смерть брата. Да, он понимал его жажду мести, потому не хотел убивать, однако все закончилось так, как должно было. Мантис не смог мириться с существованием Реннета, а тот слишком ценил собственную жизнь.

На том же задании он впервые повстречал Ладана и заключил с ним взаимовыгодный договор, по сути означавший предательство Светлого ордена…

Но конкретно Белое Пламя Реннет не предавал и когда Ворон из Армии Ночи при поддержке темных магов и колдунов напал на клан, бросился в самоубийственный бой. Пусть его способностей хватило ненадолго, юноша успел отправить за Пределы самого лидера, а с ним еще пару десятков человек. В конечном счете, его бросили те, кого он пытался защитить, бросили умирать на поле боя.

Впервые юноша испытал боль одиночества, и все равно не пошел по пути ненависти, считая ее бессмысленной. Реннет укрепился в желании, что закрадывалось в его сознание уже давно, а именно – покинуть клан. Иначе, когда-нибудь они снова оставили бы его умирать…

Во время выполнения очередных заданий юный маг встретился с Катариной. Трое светлых планировали надругаться над побежденным врагом и, в каком-то смысле, Реннет мог бы понять их мотивы, их злость по отношению к темным. Он сам неоднократно оказывался на грани жизни и смерти из-за них. Однако то была война, поле битвы, пусть не совсем честное и справедливое, но сражение с целью победить и остаться в живых. А то, что хотели сделать его товарищи по ордену – никакого отношения к войне не имело. Всего-навсего удовлетворение низменных потребностей.       Все трое погибли от его же руки, а полумертвую женщину он исцелил, оставив после в заброшенной хижине…

Сознание Реннета ловило отдельные образы: лица, с которыми его встречали каждый раз в клане. В их глазах он видел презрение, порой доходило даже до ненависти. Он не желал дальше проживать свою жизнь среди всего этого, потому непрестанно готовился. Юноша собирался ступить на путь ренегатства…

Когда он перестал воспринимать смерть как нечто страшное и печальное? Наверное, при виде рыжих волос, стелющихся по земле. Два трупа, одна из которых была его знакомой. Холодные бездушные тела – все, что осталось в мире от совсем еще юных девушек. В следующий миг он самолично поджег их заклинанием. Голубоватое пламя выжгло в его душе черное пятно, которое уже ничем не заполнить…

Дальше наступила смерть. Тьма, в которой не найти утешения и тем более счастья. Лишь лютое желание выжить вытащило Реннета из этой темноты забвения. Возможно, в этом как раз-таки заключалось что-то ненормальное, возможно с первых минут новой жизни он был совершенно иным человеком…

Темная и зловонная камера вызывала приступ тошноты и по сей день. В темнице Армии Ночи к нему явилась мистик, которая должна была вытащить из него нужную информацию. То ли по воле судьбы, то ли по простому стечению обстоятельств, ею оказалась Катарина. Он узнал ее, не сумев даже толком разглядеть.

Сразу же в голове возникло сразу несколько способов испортить ей жизнь. Рассказать другим темным о том, как они встретились, и благодаря чьей помощи она осталась в живых, к примеру. Подобного было бы достаточно для разжигания недоверия. Катарину тут же арестовали бы. К сожалению, а может и к счастью, его самого это спасти не могло, потому юноша промолчал…

Картина снова сменилась. Наемница Валент внезапно обратилась в монстра и напала на Гончих, в том числе на самого Реннета. Но даже после такого, когда остальные старательно видели в ней оборотня – нелюдя, он разглядел темную душу, в прошлом которой было много плохого. Рискуя жизнью, молодой ренегат заключил договор с Клесс, пообещав помирить ее с девушкой…

В ходе многочисленных битв, что проносились перед его внутренним взором, Реннет убивал не один десяток или не одну сотню человек. Он создал Гончих, собрал охотников, напал на оба могущественных ордена магов, лишь с одной целью – завоевать право голоса сильного. Ренегат благополучно жертвовал не только собой и своей душой, но и жизнями других.

Сменяющиеся один за другим картины прошлого остановились на последнем событии. Очередное убийство, основанное на желании прекратить страдания юной девушки. После в сознании, только что пережившем множество событий из жизни парня, наступила тишина и темнота.

На этом все не закончилось. Реннет чувствовал, что должен увидеть что-то еще, и не ошибся.

Он увидел себя, а если точнее – истинный лик собственной души. Он стоял примерно в десяти метрах. Если честно, себя в этом расплывчатом образе удалось узнать не сразу. Он просто чувствовал это.

Темная фигура, окруженная черным пламенем, словно олицетворяла ярость, жестокость, злобу.

«Да, пламя ярости и злобы окружили меня, став частью души, и сквозь эту темноту видны не менее черные глаза, не знающие жалости и пощады. Таким я стал в итоге? – спросил он у самого себя. – Неужели прошлое сделало меня чудовищем? Хотя, скорее я сам вырезал из собственной души чудовище!»

Прошло немного времени. Почему-то Реннет был разочарован. Захотелось повернуться спиной к такой реальности и сбежать, чтобы больше никогда не видеть отражение собственной души…

Но получилось бы у него так поступить? Нет. Поэтому он шагнул вперед.

Вплотную приблизившись к черному пламени, он заметил нечто необычное – то, что не смог разглядеть раньше. Чернота окружала его отражение, но при всем том не являлась его частью. Постепенно пламя рассеивалось, открывая истину.

Он остановился перед собой. На него смотрели не полные тьмы глаза, а самые что ни на есть обыкновенные карие. Лицо и все остальное выглядело обычным. Не было в ни ощущения жестокости, холода и тем более ненависти. Реннет видел перед собой обычного себя, но в черных одеждах. А самое главное – он улыбался. И пусть в той улыбке не наблюдалось счастья, а лишь печаль и горечь, тяжкий груз прошлых лет и дней, однако она казалась настолько человеческой и искренней, что видящий ее Реннет едва не расплакался. Он видел себя настоящего, такого, каким всегда был. Помимо улыбки, в глазах его продолжала светиться решимость. Да, она тоже выглядела слегка безжизненной, но готовой вытерпеть любую боль и ненависть…

Катарина убрала руку и Реннет наконец очнулся. Открыв глаза, он некоторое время смотрел словно бы в никуда, но затем взгляд сфокусировался и остановился на ней.

– Спасибо, – поблагодарил он, а та лишь кивнула в ответ. – Беру все свои слова назад. Будем считать, что они были ложью. Теперь я собираюсь прыгнуть во тьму.

И в тот же миг в его голове зазвучал незнакомый голос, зовущий его по имени…

 

Отдельная глава

Реннет уже неоднократно общался напрямую через сознание со Стражем Мирейн. Каждый следующий раз давался ему легче. Для начала он сосредотачивался на голосе, отринув все пять чувств, а уж затем силой воображения визуализировал образ собеседника в собственное сознание. Эксперимент похлеще проделок мистиков, но так было проще поддерживать общение.

На сей раз молодой ренегат сделал то же самое, однако перед ним появилась отнюдь не красноволосая женщина с огненно-алыми глазами, а некто другой. Это заставило его насторожиться.

Низкорослый мальчуган с торчащими во все стороны короткими зелеными волосами и озорными веснушками на лице. Если юноша запомнил правильно, его звали Айрис. Очередной Страж, представляющий, видимо, стихию ветра.

– Привет, отступничек! – поднял он руку чересчур бодро. Точнее, это Реннет представил его в таком виде, ориентируясь на мысленный голос, поступающий в его сознание.

И хотя внешне он выглядел хулиганом и раздолбаем, на деле мог казаться гораздо внушительнее, даже пугающе, нежели его вечно угрюмые брат с сестрой.

– Каким образом в мою голову явился ты? – спросил в ответ Реннет, проигнорировав его приветствие.

– Не припоминаешь? Мы точно устанавливали с тобой связь, правда несколько иным способом, нежели с моей сестренкой, – ухмыльнулся тот.

Действительно, только сейчас юноша вспомнил, как при первой встрече пожал руку Айрису. Он не мог сказать, планировал ли Страж это изначально, или просто воспользовался случайностью, но все это не говорило ничего о движимых им мотивах. Поэтому Реннет не медлил:

– Что тебе нужно?

– Погоди, – наигранно возмутился тот, – это тебе от нас кое-что нужно, разве нет?

– В таком случае, почему появился ты, а не Мирейн? – с подозрением спросил он, не собираясь так просто верить на слово. Особенно стоило быть настороже, если дело имеешь с бессмертным Стражем.

Зеленоволосый мальчишка посерьезнел, совсем чуть-чуть. Казалось, имя сестры напомнило ему о чем-то важном.

– Она не сможет. За ней следят.

– Неужели твои родственнички? – слова Айриса слегка удивили ренегата. – Я думал, ты самый старший у вас. Та мрачная и другой, который нетерпеливый, они ведь слушались тебя.

– Я третий по старшинству, – ответил Страж. – Ты не видел всей картины, как погляжу.

«То есть, Айрис старше Мирейн, а также братца Квинна и черноволосой сестрицы. Получается те двое, что все время отмалчивались, стоят даже выше него? Тогда я не обратил на них внимания, так как оба предпочли не вступать в разговорную перепалку, лишь дав в конце свое согласие…»

– Похоже, ты прав, – признал Реннет, прервав размышления. – Значит ли это, что ты сейчас действуешь вопреки воле остальных?

– Нет. Я здесь лишь для того чтобы выполнить желание моей сестры. Это ее решение. Она решила пойти против остальной Стражи, против собственных братьев и сестер, намереваясь раскрыть тебе наши секреты! – в голосе бессмертного ощущался оттенок осуждения.

Еще совсем недавно Мирейн говорила Реннету, что пойдет на все, ради спасения Континента от катастрофы Конфликта. Женщина даже без стеснений утверждала, что готова пожертвовать ренегатом. Тогда-то он и разорвал их словесный договор, отказался от дальнейшего сотрудничества, пока не расскажут все, что он хочет знать.

– Она передумала? – Реннет не мог поверить. – Почему?

– Это я у тебя должен спросить. Сестра сказала мне, что если мы не готовы довериться человеку, в наших дальнейших стараниях просто нет смысла. Быть может, ты сам поймешь, когда услышишь желанную правду об этом мире, – закончил тот холодно.

– Так ты расскажешь мне все, что я захочу узнать?

– Все, что доступно Страже, – пришел ответ.

Конечно, как любой человек в здравом уме, Реннет понимал, что нельзя быть уверенным в правдивости того, что ему будут отвечать. Но он все равно хотел знать. Пусть запретные заклинания до сих пор подчинялись ему, юношу не покидало чувство, будто что-то он упускал из виду. Черной Книге явно недоставало важного ключа, с помощью которого можно было бы прийти к новым вершинам силы. Под новыми имелось в виду не только использование запретных заклинаний, но и их изменение, их рождение.

– В таком случае, я хочу знать все о запретных заклинаниях: когда появились, кто их нашел, что они из себя представляют!

– Так и быть, – кивнул Айрис и незамедлительно начал… начал с самого Начала.

Как давно подозревал Реннет, их мир был далеко не единственным среди светил мерцающего Звездного Облака. Однако была в нем и своего рода уникальность, заметно отличающая от многих других миров.

Айрис объяснил, что для зарождения мира и жизни в нем, равно как и магии, требуются миллиарды лет. Большинство миров, проходящих через этот долгий процесс, переживают эволюцию за эволюцией. Магия подобных миров, сотканная самим временем, непоколебима, устойчива. Ее трудно взять, контролировать, использовать для сотворения заклинаний. Даже сами обитатели Естественных миров часто лишены способностей использовать окружающую их магию. Они сражаются, работают, выживают благодаря той силе, что дана им природой с рождения. Таков естественный ход вещей. А вот Боги, охраняющие эти миры и поддерживающие в них порядок, сильны настолько, что способны уничтожить все Облако Звезд.

Но есть миры иного рода, сотворенные благодаря магическому вмешательству. Гесфера – один из первых искусственных миров. Его создало не время, исчисляемое тысячелетиями, а искусство Богов, цель которых заключалась в изучении возможностей магии. Эту энергию, дарующую жизнь, собрали из множества других миров и соединили, вырастив мир и жизнь в нем за считаные годы. Говоря иначе, Гесфера был рожден самой магией за неимоверно короткий срок, если сравнивать с сотворением естественных миров. Такого рода искусственные миры Боги назвали «Магическими Сферами», а первый мир получил имя «Гесфера».

Новый мир, сотворенный магией, населили доминирующей во многих иных мирах расой – людьми. За процессом дальнейшей жизни в нем оставили присматривать трех молодых Богов – таких же искусственно созданных сущностей, связанных между собой родственными узами. Два брата-близнеца и их младшая сестра.

Живущие в Гесфере обитатели очень скоро почувствовали на себе разницу между естественно сотворенным миром и искусственным. Заключалась она все в той же магии.

Разумеется, существа, в том числе люди, способные управлять этой созидательно-разрушительной энергией существовали и в Естественных мирах, но так как Гесфера был создан исключительно при помощи магии, она здесь влияла абсолютно на все. И влияние это оказалось катастрофическим, когда люди сумели подчинить ее себе.

Многие маги Гесферы задавались вопросами: Откуда берется эта необычная энергия, бурлящая в их крови? Что она из себя в действительности представляет? Почему магия не иссякает, а наоборот, с каждым применением лишь больше наполняет их тела?

Маги-исследователи древности самостоятельно, без помощи Богов, сумели найти причину. Дело было в душе. Но речь шла не только о человеческих душах. У животных, птиц, насекомых, деревьев и даже камней существовали собственные души. Именно они являлись источниками восполняемой магии. И конечно, самыми большими источниками были сами люди.

Магия физического тела сливалась с волей, воображением и желанием – то есть, с душой. Как источник, творящий магию, душа имеет безграничное могущество, а просчет создателей Гесферы заключался в том, что целиком сотканный из магии мир так же полностью будет от нее зависим.

Познавшие правду о собственных душах маги не представляли опасности этого открытия. Никто не рассказал им о нем. А троица Богов, оставленных присматривать за Гесферой, слишком долго надеялась на человеческое благоразумие.

Наверное, нужно сказать, далеко не все души настолько сильны, чтобы разворотить мир. Однако есть и те, кому такое могло оказаться под силу, при определенных условиях и достаточной воле. Могущественные чары позволили магам прошлого построить исполинские города и защитить их барьерами от любого вражеского проявления. Полный расцвет их величия занял всего несколько десятков лет.

И давно всем известно о людской слабости, во многих существующих мирах являющимся неким фактором, сдерживающим рост численности. Это желание воевать. Так же получилось с магами прошлого. Внезапно обретенное могущество ослепило их и извратило. Как следствие, началась масштабная война за право контролировать два больших материка.

Маги бросились проливать кровь друг друга, даже не осознавая, к каким последствиям тянут весь свой мир. Боги же не могли спуститься на Центральную Сферу, угрожая еще больше расшатать равновесие, но делали все возможное, чтобы прекратить воцарившийся там ужас.

И они не сумели, а если быть совсем точным, не захотели дальше продолжать борьбу, видя, как некогда опекаемые ими люди разрушают все вокруг себя. Искусственно сотворенные миры были слишком хрупкими, а человеческая воля оказалась сильнее законов, по которым они создавались.

Некоторые маги опомнились только тогда, когда Магия Смерти запустила необратимые разрушительные процессы. Они повлияли не только на Центральную Сферу, но и на все двадцать остальных, окружающих ее. Более здравомыслящие из людей предприняли какие-то попытки исправить содеянное, но не успели. Их начало охватывать безумие.

Братья-близнецы решили оставить все как есть. Они хотели дать этому неправильному миру погибнуть, чтобы потом, через миллиарды лет, на его останках снова зародилась жизнь и уже протекала без внешнего магического вмешательства. Им казалось, что это наиболее милосердный выбор.

Однако богиня, их младшая сестра, воспротивилась их воле. Она любила этот несовершенный, неправильный мир, которого в принципе не должно было существовать. Она познала через Гесферу любовь ко всему живому, потому взмолилась своим братьям, чтобы те пересмотрели уже принятое решение. Близнецы отказались. Они не видели в людях того, что стоило бы спасать.

Тогда же битва на землях Гесферы перенеслась и за ее пределы. Младшая сестра напала на братьев и предательски убила. Энергию, полученную от смерти двух молодых Богов и четырех разрушенных во время битвы с ними сфер, она направила на единственный клочок суши на Гесфере, еще не охваченный войной. Богиня воздвигла барьеры, удерживающие внутри магию, и начала переселять туда людей, животных. Спасти удалось далеко не всех

Больше половины человеческой расы вымерло, а процесс, окрещенный Конфликтом, попросту стер с лица обоих материков не только жизнь, но и всю магию, оставив после себя мертвый мир, способный только убивать. Охваченные неизвестным безумием люди долгие годы приходили в себя и уже не могли вспомнить события прошлого. Богиня, прозванная впоследствии Богом-Защитником, сделала все возможное, чтобы этого не случилось никогда. А факт того, что один беженец вез с собой на спасительный континент больше десятка книг, таящих в себе заклинания запретной магии, основанной на силе души и сущности Гесферы, раскрылся много позже.

Таким образом, услышанная Реннетом история Безумного Десятилетия Века Обретения Могущества лишь отчасти является правдой. На самом деле никакого нового метода сотворения чар разработано не было. Просто кто-то нашел черные книги с погибших материков и воспользовался их знаниями. В считанные месяцы над клочками былого процветающего мира нависла новая опасность. Дикая природная магия уже находилась в шатком положении, а явление запретных заклинаний могло вовсе послать это сохраняющееся равновесие в бездну.

Бог Защитник заплатил собственную цену за прошлое вмешательство в судьбы людей и теперь уже не мог напрямую повлиять на Континент. Потому он обратился к Бессмертной Страже, чтобы подавить рождающуюся бурю.

В итоге их совместных усилий, Магическое Сообщество осознало опасность черных книг и запретило содержащиеся в них знания под страхом смерти. Множество магов были убиты Бессмертными, а оставшиеся почувствовали на себе проклятие той силы. Однако черные книги вновь ускользнули от их внимания и в будущем не раз всплывали в разных местах и разных руках, доставляя новые неприятности миру.

История Гесферы подходила к концу, но оставалось еще множество вопросов, на которые хотел услышать ответы Реннет. К тому же, повествование Айриса выглядело обрывочным, порой неясным, из-за чего было трудно определить, где тут правда, а где ложь.

– Получается, Бог Защитник на деле Богиня? – спросил он первым делом.

Но ответ получил весьма неопределенный.

– Не уверен, что Богов можно разделять по половому признаку, – качнул головой Айрис. – Однако чаще они сами принимают человекоподобный облик, потому это может оказаться правдой. Во всяком случае, так говорят.

– Ладно, – сдался Реннет, предпочитая заострить внимание на других темах, – а что насчет вас? Вы же не Боги, тогда кто?

– Я мог бы и не отвечать на столь грубые вопросы, – мрачно заговорил тот. – Ну да ладно. Стража – есть люди, а если точнее, мы с братьями и сестрами были когда-то ими. После того как был поднят Великий Барьер, ограждающий Континет от остального мира, Защитник выбрал шестерых магов, не подвергшихся безумию во время катастрофы. Он сделал из них Основы, чтобы в дальнейшем присматривать за миром. Сама Богиня, нарушив законы мироздания, заложенные Старшими, подверглась влиянию запретов, чтобы окончательно не исчезнуть.

– Это как?

Говоря начистоту, юноша мало что понял из слов Айриса.

– Задай вопрос проще, – ответил тот.

В общем, уже который раз отчаявшись получить более-менее подробную картину, Реннет приступил к вопросам о запретных заклинаниях и сути магии.

Как ему стало известно, мир Гесфера создавали исключительно при помощи магии. По этой же причине она была буквально пронизана ею. И видов этой магии существует много больше, нежели представлял себе ренегат.

Стихийная магия влияет на стихийные силы, базовые силы природы. Мистицизм на духовные или силы разума. Колдовство лишь немногим отличается от стихийной. Некромантия влияет на любую физическую ткань, как живую, так и мертвую. Ее можно назвать полной противоположностью мистицизма. К слову, до первого Конфликта существовали некроманты, способные создавать и оживлять големов из камня, дерева, металла.

Но главное, все перечисленное и не перечисленное разнообразие магии сливается в одно – Дикую магию, она же Первородная, она же Свет Жизни. Она уникальна по своей сути, так как способна влиять на все, что существует в мире. К примеру, из-за этого некоторые дьюрары могут смотреть в далекое будущее.

Говоря иначе, живые души являются источниками именно дикой магии, таким образом пополняя ее запасы в мире. Как именно это происходит, Айрис объяснить не сумел. При этом он добавил, что некоторые люди и другие виды разумных существ имеют предрасположенность, позволяющую им некоторую часть дикой магии преобразовывать в стихийную, мистическую, колдовскую и т. д. Тут уже многое зависит от самой души. Можно даже сказать, что использовать магию могут абсолютно все, но кому-то это будет даваться легко, а кто-то и одного заклинания не осилит. Бывали случаи, когда обычный человек, не имеющий отношения к ремеслу магов, творил что-то из ряда вон выходящее. Часто подобное списывают на чудо или случайность, хотя на деле все это результат духовного развития и силы человеческой воли. Понятия, безусловно, непостоянные и неизмеримые никакими инструментами.

Также был упомянут так называемый элемент Истинной Тени. Когда мир охватила глобальная война, еще до начала непосредственно Конфликта и уничтожения материков, маги пытались создать абсолютных хищников, стоящих на голову выше любого чародея, колдуна или мистика. Как следствие появилась искусственно созданная способность, являющаяся по своей сути слиянием двух противоположных элементов – света и тьмы. К сожалению или к счастью, любая информация об экспериментах была утрачена, поэтому нельзя выяснить, как им удалось добиться этого результата. Возможно, Реннет был родственником одного из выживших после катастрофы участников эксперимента. Хотя существует и другая версия, отличная от первой. Сами по себе носители элемента Истинной Тени не похожи на других, странные и выбивающиеся из общей человеческой массы. Быть может, причина появления столь необычной силы заключается в их душах.

Как бы там не было, расставляя полученные от Айриса сведения можно понять, что души – это источник дикой магии или жизненной энергии, что в свою очередь доказывает ее возможность повлиять на весь окружающий мир. И магия не вечна. Она не просто рассеивается при использовании заклинаний, а скорее уничтожается. Этому способствуют любые негативные проявления: ненависть, ярость, печаль, страх, боль. То есть человеческая душа как рождает магию, так и уничтожает. Обычно эти процессы и явления незаметны для живущих и существуют подобно фундаментальным законам природы. Камни крошатся, огонь гаснет, лед тает, дерево гниет – все это влияние магии смерти, вполне естественное влияние. Более того, оно необходимо для существования жизни.

Однако с войнами людей все иначе. Негативная сторона начинает преобладать, вызывая неестественные процессы разрушения, что само по себе влияет на магические потоки мира. Они становятся нестабильными и вносят свою губительную лепту в виде эпидемий, стихийных бедствий и людского безумия в ужасы войны. Причем будь Гесфера естественно сотворенным миром, эти процессы не оказывали бы такого сильного влияния и проявлялись постепенно.

И, конечно же, не может идти никакой речи о такой катастрофе как Конфликт. Сама по себе война привела бы даже Гесферу к постепенному разрушению и безумию. В таком случае, что же стало причиной одномоментного уничтожения всей магии двух теперь уже мертвых материков? Как оказалось, дело в запретных заклинаниях, способных пошатнуть основы законов сотворения мира.

Человеческая воля, эмоции, воображение, желание – очень сильны, так как представляют собой душу. Разумеется, каждый обладает индивидуальными качествами и разной духовной силой и далеко не любой человек вот так вот просто может пошатнуть эти законы. Но опять же, душа способна развиваться и невозможное сейчас способно стать возможным в будущем.

Итак, первый Конфликт состоялся именно из-за неимоверной мощи и количества создаваемых запретных заклинаний. Если бы не они, война не закончилась бы гибелью всех и вся. Но возникает вполне логичный вопрос: почему в таком случае сейчас Континент стоит на пороге новой катастрофы, когда запретные заклинания если и используются, то считанными единицами?

Все вполне легко объясняется. Первый Конфликт стал причиной уничтожения былого равновесия, и небольшой клочок земли с воздвигнутыми вокруг него барьерами окончательно лишился стабильности. Теперь уже любая война, приправленная яростью и ненавистью, становилась смертельной угрозой. Мир стоял на пороге гибели с момента его спасения Богом Защитником, а совершенствование человека в магических искусствах ускоряло процесс.

Вот что смог Реннет узнать из ответов Айриса. Он также запомнил принципы, по которым действовала запретная магия – она же магия души. До этого момента у него было лишь обрывочное представление о том, что он делал с ней. К искреннему удивлению юноши, Страж, выглядящий как зеленоволосый мальчишка, рассказал все, что он хотел знать. Наверное, только после полученной от него информации Ренегат смог осознать подлинную опасность запретных заклинаний. И Бог Защитник и Стража не зря волновались по поводу них. В конце концов, история сводится к тому, что именно они уничтожили Гесферу, и теперь вместо целого мира осталась лишь крохотная его часть.

– Надеюсь, ренегат, сейчас ты понял, что натворили моя сестра и я, согласившись передать опасные знания человеку? – мрачно спросил у него Айрис, после того как вопросы закончились.

– Зачем она пошла на это? – Реннета и впрямь заинтересовал поступок Мирейн.

– Потому что ты человек! – прозвучал холодный ответ. – Однажды Бог Защитник выбрала людей, а не своих братьев, хотя мы уже почти уничтожили мир. Любовь и привязанность Бога к людям оказались настолько сильными. Моя сестра-идиотка возомнила, что должна следовать тем же путем. Она приняла решение доверить судьбы обитателей мира тебе, одному из них, даже если впоследствии придется умереть от рук собственных братьев или самого Бога. Уж не знаю, с чего она стала такой, но без сомнений то, что нам не избежать наказания.

«Если неспособна довериться людям, то спасать и защищать их также не имеет смысла!» – вспомнил юноша собственные слова, сказанные Мирейн при последней встрече.

– Ты…. – голос Стража внезапно задрожал от нахлынувшего гнева. Реннет явственно ощутил это, так как общался с ним напрямую через сознание. – Не могу понять, почему именно ты стал ее надеждой! Ты же худший из вида людей!

– Это не так, – ответил с улыбкой тот, вспомнив об отражении собственной души. – Просто я несколько эгоистичен. Не дорожащий собственной жизнью неспособен защищать чью-то еще. Пусть Мирейн не беспокоиться. Я ни за что не проиграю!

– Бред! – явно скривился Айрис, но внезапно юноша почувствовал, как связь с ним сильно истончилась, а следом послышалось: – Ну, вот и все. За мной пришли. Скорее всего, мы больше не увидимся, потому скажу, что наша помощь еще в силе, она все приготовила…

Связь резко оборвалась, и Айрис пропал из сознания Реннета, будто его насильно выдернули оттуда. Быть может, так и случилось.

Вернувшись к реальности и открыв глаза, он обнаружил Катарину, заснувшую на его вытянутых ногах, прямо как котенок у лап кошки. Это зрелище на несколько мгновений выбило Реннета из колеи. Лицо спящей женщины выглядело настолько привлекательным, что он не удержался и погладил ее по волосам.

«Одно такое мгновение жизни достойно того, чтобы сражаться на войне сотню лет», – подумал он, медленно коснувшись гладкой кожи шеи.

Катарина продолжала сладко спать, а Реннет, зная о мучивших ее в прошлом кошмарах, не хотел будить. Потому он просто растянулся на земле, не шевелясь. Звездное небо сверкало россыпью огоньков, а полная луна насыщенно синего цвета казалась драгоценным камнем на этом полотне. Глядя туда юноша задумался о том, что услышал от Стражи. Он восстанавливал в голове все, что знал о запретных заклинаниях.

Многое закручивалось вокруг души, которая по-прежнему остается черной дырой в знаниях человека, однако, чтобы сотворить запретную магию правильно, требовалось знать несколько нерушимых законов и понимать ее суть.

Обычные заклинания изменяли только дикую магию или, проще говоря, материю. При их использовании затрагивалась лишь небольшая ее часть и эффект действовал короткий промежуток времени. К примеру, сотворенный с помощью одной лишь магии каменный столб очень быстро разрушиться, ровно как и пламя, сотворенное чарами, гаснет само по себе. Но с запретными заклинаниями все гораздо сложнее, ибо они затрагивают буквально все.

Существует понятие «Реальность», но ее нельзя назвать устойчивым. Каждому представляется собственная реальность и параллельно их может существовать тысячи, а то и миллионы. При этом изменение реальности одного человека необязательно приводит к изменению реальности всех людей. Говоря образно, обычное заклинание меняет реальность для определенного количества человек, других живых существ, предметов.

Но есть еще «Данность» или «Действительность», представляющее собой нечто нерушимое, неподвижное, и влияния которой не избежать никому и ничему. Она одна на всех и коснется всего, что существует и будет существовать. Запретные заклинания способны менять именно эту самую данность.

По той же причине, когда маг использует такого рода чары, меняет самого себя в том числе. И изменения необратимы. Больше всего риску подвергается душа. Она уже будет отличаться от душ остальных людей, отсюда та непонятная аура ужаса. На самом деле никакой ауры или проклятия нет и в помине, просто каждый находящийся рядом человек начинает ощущать странность и неправильность в душе того мага. Грубо говоря, инстинкты предлагают им держаться от него подальше, как в животной среде это часто делают стаи с раненными товарищами.

Обобщая вышеописанное можно сказать, что суть Запретной Магии в изменении данности, отсюда и безграничность возможностей.

Но даже так, существуют несколько основных правил, законов, которые обязан знать маг, использующий запретную силу. Они касаются всех и вся, что есть в мире и за его пределами.

Во-первых, данность нельзя остановить. Существование нельзя заморозить. Все подчинено закону движения времени. Меняются не только люди, птицы, животные, но и континенты, миры, боги. Другими словами, не существует бессмертия в полном понимании этого слова. Смертно все. Боги существуют чуть ли не вечность, однако их можно уничтожить, они подвержены изменениям. Если кто-то надумает с помощью запретной магии жить вечность и при этом не меняться, оставаться неуязвимым для всего, то просто-напросто заплатит за свою ошибку всем. Впрочем, это не означает, что он не сможет стать неуязвимым даже для Богов и прожить две тысячи лет.

Второе правило – отклонение от действительности. По сути, пользующийся запретной магией человек должен понимать, чем больше он отклоняется от существующей данности, чтобы изменить ее, тем больше риск изменится самому. Желая прожить две тысячи лет можно запросто обратиться в каменную глыбу, если не предпринимать должные меры. То есть, чтобы создать или совершить несуществующее, необходимо опираться на уже существующее. Можно назвать их своего рода якорями.

Этот закон возможно рассмотреть на примере первого запретного заклинания, созданного Реннетом – «Арии Огненного Демона». Второй по сложности уровень. Чтобы исцелить смертельные раны Катарины, юноша взял жизненную энергию собственного тела – уже существующий материал. Это стало первым якорем. И перенестись жизненная энергия должна была с теплом его огненной стихии – второй якорь. Попытайся он использовать стихию воды вместо огня, якоря бы не существовало, и риск бы возрос соответствующим образом. Разумеется, таких якорей было много и большинство из них создавались на подсознательном уровне. Нельзя просто ни о чем не думая пожелать человеку исцеления. По этой причине запретные заклинания в Черной книге были привязаны к определенным стихиям. Таким образом, маг по минимуму менял действительность и менялся сам.

Однако это еще не все. Существует третий фактор, не менее важный, чем все предыдущие. Воля, желание, воображение мага. Нельзя изменить данность, если не желать этого всем сердцем, не вкладывать в желание собственную волю и не представлять конечный результат. Если первый закон является непреложным ограничением, второй предупреждением последствий, то этот рычагом, способным запустить заклинание. Сработает оно или нет, зависит целиком от третьего фактора.

Стоит упомянуть, что воля на превращение в дракона с помощью запретной магии есть далеко не у всех. Грубо говоря, на такое способна десятая часть магов. Что уж говорить о более масштабных изменениях данности? С другой стороны, если у человека окажется достаточно воли, желания и воображения на то, чтобы стать Богом, он может им стать. Как уже говорил Реннет, запретные заклинания представляют собой подлинную свободу.

Благодаря полученным от Айриса знаниям, теперь Реннет мог не просто брать существующие заклинания из Черной книги, но даже создавать собственные. В книге не было ключа, который позволил бы ему это сделать. Там перечислялись некоторые правила и ограничения, но с их помощью он едва ли смог бы докопаться до сути.

Сейчас, когда секреты были у него, ренегата не страшила неминуемая смерть. Он мог использовать любое запретное заклинание и продлить свое существование в этом мире. Разумеется, для начала предстояло хорошенько обдумать все, прежде чем начать действовать, иначе могло получиться так, что он сам окончит жизнь в виде каменной статуи.

Кроме того, была еще война и их очередная цель – Трисса. Пусть Катарина утверждала, что есть шанс застать ведьму врасплох, просто понадеяться на судьбу было бы глупо. Никто не мог сказать, что сделала предводительница мистиков и ведьм с собственным сознанием. Будь она здравомыслящей, очевидно не стала бы накладывать на себя проклятие, однако Катарина считала эту старуху безумнее всех остальных вместе взятых.

Надо придумать четкий план действий, прежде чем соваться к ней в берлогу. И теперь Реннет мог возложить всю надежду на запретную магию. Была в Черной книге вещичка для таких случаев…

Мистик, заснувшая на его коленях, зашевелилась и приподнялась, озираясь по сторонам.

– Что тогда случилось? – спросила она первым делом, заметив, что Реннет бодрствует. Затем подобралась ближе и легла рядом, с тревогой всматриваясь ему в лицо.

– Небольшой разговор со Стражей, – ответил тот.

– Понятно. Собственно, я так и подумала, когда ты внезапно перестал двигаться и ушел в себя. Вижу, общение с ними подействовало на тебя очень ободряюще, – усмехнулась она.

– Разве?

– Да, ты вновь стал прежним, более уверенным. И поэтому…

Она вдруг обняла его, а через миг оказалась над ним. Реннет немного запаниковал от ее неожиданной атаки.

– Эм, мы можем привлечь внимание.

– Нет, – хищно усмехнулась та, – мы достаточно далеко от остальных и мы оба заметим, если кто-то подойдет ближе.

Их губы слились в поцелуе, а рука Катарины скоро очутилась под одеждой Реннета.

– О, ты возбужден! – заметила она, ведя ею по телу юноши.

– Это должны быть мои слова, – упрекнул тот, улыбнувшись.

– Выходит все же, ты не врал о том, что не считаешь тело ведьмы мерзостью. – Она провела пальцем по его груди и добавила дразнящим тоном: – Ну, или ты все-таки извращенец. Одно из двух.

 

Глава 19 Ритуал

Уже не первый раз Реннет и Катарина просыпались в объятиях друг друга. Но сейчас было все немного иначе. Пусть смущенность во взглядах еще присутствовала, оба не испытывали какого-либо сожаления. И смотрели они друг на друга по-иному.

– Эмм… надо что-то говорить? – осторожно спросил он у нее, ощущая жуткую неловкость.

– Тебе было хорошо? – задала Катарина самый что ни на есть прямой вопрос.

– Да, – едва сумел из себя выжать тот.

– В таком случае, нет необходимости говорить что-либо еще, – улыбнулась она и взяла его руку в свою.

Они лежали еще несколько минут, наслаждаясь утренней тишиной. На пороге стояла осень и листва на окружающих их деревьях изрядно потускнела, чтобы впоследствии окраситься в ослепительно яркие цвета. Комары и подобного рода кровососы пропали, облегчив жизнь буквально всем. С моря подуло прохладой.

– Так ты решил? – Катарина взглянула на него.

– Можно и так сказать. Непросто придется, однако неуверенности больше нет, – ответил ей юноша. – Для начала следует разобраться с Триссой, а для этого дела одной тебя нам будет недостаточно.

– В каком смысле? Ты меня еще не знаешь!

– Дело не в твоих способностях, – быстро среагировал Реннет на ее вызывающий тон. – Я хочу обеспечить тебе поддержку и не проиграть сражение. Придется пойти на один необычный ритуал. Уверен, в будущем мне пригодится все, что я в себе имею. Сейчас мои возможности ограниченны.

– Это будет опасная затея?

– Станешь останавливать? – спросил тут же юноша.

– Нет.

– Не опаснее того, что я делаю обычно.

Их разговор на эту тему завершился. Реннет был рад тому, что она все поняла и не стала возражать. Мнения остальных его вообще не волновали.

Завтрак прошел без каких-либо происшествий. Его можно было назвать будничным. А ближе к полудню наконец вернулась группа охотников под руководством Крома. Как оказалось, в бою они потеряли одного мага из Алого Дождя, но в отряде по-прежнему оставалось десять человек. Катарина прознала об этом раньше всех и предупредила Реннета.

– Похоже, к ним по дороге присоединился одиночка. Слишком странно и опасно. Кром сообщил, что чужак ищет личной встречи с Лидером Гончих, – добавила она.

Юноша был полностью согласен с опасениями мистика.

«Надеюсь, этому повернутому на чести магу-кузнецу хватило мозгов не притащить к нам шпиона светлых? Я не сильно верю в такие удобные совпадения, как встречу относительно малочисленного отряда охотников, передвигающегося с повышенной осторожностью и скрытностью, с каким-то одиночкой, – вздохнул он и пошел их встречать. Когда он понял, о ком шла речь, все опасения рухнули».

Группа из девяти человек, включая самого Крома, рассаживалась на отдых с долгой дороги. И только десятый стоял в стороне от других, всем своим видом показывая, что не принадлежит к ним. Еще удивительным было то, что это девушка. Однако на нее Реннет бросил лишь мимолетный взгляд, решив для начала поговорить с самим виновником происходящего.

– Что случилось, и почему ты притащил ее с собой?

На резкий вопрос ренегата мужчина ответил мрачным взглядом, словно ему наступили на больную мозоль.

– Я не хотел ее приводить, – буркнул он.

– Потому что она некромант, или были иные причины? – допытывался тоном допросника юноша.

– В прошлом, признаюсь, одного лишь упоминания о некромантии хватило бы мне для окончательного отказа, но с тех пор, как начал жизнь Гончего, все изменилось. Нет, не только из-за некромантии, – добавил он. – Она странная до жути. Не понимаю как, но девчонка сама нашла нас и изъявила желание присоединиться к охотникам, временно. Естественно, я насторожился и хотел обезопасить нас. Один маг даже попытался ее скрутить, но лишь коснулся, как тут же упал без сознания. Она начала утверждать, что не шпион, и что хотела поговорить с Лидером Охотников…

– Что стало с тем магом?

– Да ничего, похоже. Просто продрых часов десять и проснулся усталым. Так что я решил не идти на убийство, пока не выясним подробностей. За время пути она молчала, безропотно следуя за нами. Я думаю, будь она шпионом, так по-идиотски внедряться не стала бы, потому решил привести сюда, от греха подальше, – закончил Кром, явно нервничая при ее упоминании.

С одной стороны Реннет понимал его. Стоящая неподалеку особа выглядела пугающей, не смотря на свой возраст. По виду не многим старше его самого. И, тем не менее, от нее пахло смертью.       

– Ладно, я разберусь, – сказал Реннет и направился прямо к ней.

Остановившись в трех метрах, он сконцентрировался и осмотрел девушку буквально с головы до ног, стараясь не упустить из виду ни одной детали. Она же, к его удивлению, продолжала молча стоять, даже не обращая внимания на происходящее вокруг.

«Судя по рваной одежде невысокого качества, бесчисленным царапинам на обнаженных частях тела и стертым чуть ли не в кровь пальцам, до сих пор она жила не в лучших условиях, – подумал он. – Да и ела, видать, редко, что даже щеки впали. Еще повязка на левом глазу. Что она означает? Никакого оружия при себе не видно, однако держится девушка в крайней степени уверенно, я бы даже сказал… безразлично. Что бы это значило?»

Стоит добавить, у незнакомки были спутанные волосы, бледно-серая кожа и, что примечательно, совсем плоская грудь. Взгляд Реннета задержался именно на последнем, хотя заинтересовала его отнюдь не сама грудь. У юноши возникло подозрение, что это вообще человек мужского пола. В ее возрасте уже должна была…

«Господи! О чем я вообще думаю?! – раздраженно оборвал собственные мысли маг и попытался снова сконцентрировать взгляд на ее ауре. Именно она, а не грудь, показалась ему подозрительной. Практически все тело светилось темным, почти черным оттенком, что говорило о выдающихся магических способностях, но небольшая часть в районе правой грудной клетки отсвечивала светло-зеленым. Если исходить из того, что она имела округлую форму и Реннет мог ее видеть, это была печать, наложенная очень сильным магом. Подобную метку юноше приходилось наблюдать лишь раз. Печать, ограничивающая и подавляющая магию. Почему она носит при себе такое, только предстояло выяснить, хотя причин насчитывалось не так много.

– Что привело тебя к охотникам? – поинтересовался он, выяснив, что только мог.

– Мне ни к чему охотники, – отозвалась та неожиданно приятным голосом, пусть слова при этом звучали холодно.

– Тогда что?

– Я хочу увидеть Гончих, – последовал ответ. Она даже не потрудилась посмотреть на самого Реннета и отвечала так, словно отмахивалась от назойливого насекомого.

– И с какой целью, позволь узнать?

– Желаю стать одной из них!

«Что???» – он едва не выкрикнул это вслух, хотя выражение лица, скорее всего, говорило ярче всяких слов.

– Невозможно, – коротко ответил он и повернулся, чтобы уйти. Реннет был уверен, что она как-то отреагирует на отказ, однако ничего подобного не последовало. Он отошел к Катарине, а незнакомка и с места не двинулась.

– Ты выяснил? – полезла к нему с расспросами Валент, горя от нетерпения.

– Что ей нужно? – Катарина не осталась в стороне.

– Хочет в отряд Гончих.

На самом деле до сегодняшнего дня было немало тех, кто хотел стать одним из членов Черных Гончих. Конечно же, на такое решались исключительно одиночки. Но Реннет отказывал сразу, не раздумывая. И причины тому можно назвать типичными. Он ничего не знал об этих людях. Тех, кто уже состоял в отряде, он выбирал сам, основываясь на собственных наблюдениях. Все они были сильны духом и владели уникальными умениями, но самое главное – носили в себе тьму. Многие прожили не самую легкую жизнь и научились самостоятельности. Ренегат не планировал набирать в отряд кого-то еще, если даже он соответствовал всем критериям. Чем меньше отряд, тем легче им управлять.

Поэтому никто не был удивлен столь быстрым отказом. Все разбрелись по своим делам, кроме самих Гончих. Оставалась еще одна группа, которая должна была уже вернуться. Некроманта же юноша распорядился отдать под личную ответственность Крома. Та, похоже, не собиралась создавать проблем, потому ограничились присмотром.

– Катарина, принеси ей потом еды получше, да проследи за эмоциональным состоянием, на всякий случай, – добавил он, когда мечник отошел.

– Все так и оставишь? – удивилась мистик.

– Пока да, – кивнул тот, – у нас сейчас другие заботы намечаются.

Ближе к вечеру он сообщил остальным, что собирается использовать на себе довольно опасное заклинание. Разумеется, его тут же забросали всякими неудобными расспросами. Реннет добавил коротко, что заклинание основано на раскрытии возможностей мага сверх доступного предела. Подобное, в свою очередь, должно привести к эволюции способностей и расширению магического потенциала.

– Ровным счетом ничего не поняла, – буркнула Валент, скривившись от его туманных объяснений.

– Это опасно, – добавил Кром.

– И на какой результат нацелено твое заклинание? Должно быть нечто такое, что ты намереваешься получить.

Юноша улыбнулся, и выражение его лица ясно давало понять, что всех секретов раскрывать не собирается.

– А разве такое вообще возможно? – с сомнением заговорила Кассандра. – Даже звучит неубедительно. Насчет тебя самого… складывается ощущение, будто раз за разом испытываешь свою живучесть.

– Так и есть. Нельзя с уверенностью сказать, умрешь ты или выживешь, пока не попробуешь. Да, сказать, предсказать, знать заранее нельзя, однако выжить можно, – голос ренегата звучал так, будто не существует иного исхода, кроме выбранного им.

Ладан, до сих пор не проронивший и слова, засмеялся.

– Все уже привыкли не удивляться твоим выходкам, Реннет. И твои мотивы становятся предсказуемыми. Но не беспокойся об этом, так бывает со всеми. Кстати, ты однажды упоминал, что Истинные Тени могут не только чувствовать и видеть магию, а также отбирать и разрушать. На них рассчитываешь при удачном исходе?

«Ого, он впрямь немало думал об этом. На будущее, недооценивать его не стоит», – подумал Реннет.

Вслух же он говорить что-либо не стал, ограничившись усмешкой. Гончие уже имели представление о запретных заклинаниях, потому как сталкивались с ними не единожды. Раздувать из происходящего целую проблему никто из них не собирался. Кроме того, он сам никогда не спрашивал мнения других, когда дело касалось собственной жизни, а попросту ставил их в известность. Пусть командир из него был совсем никакой, пока все шло по плану, возражать они не станут.

Заклинание, больше похожее на ритуал, он решил использовать не отходя от лагеря, под присмотром Катарины и Ладана. Мистик должна была следить за разумом и душой ренегата, а шпион за состоянием тела. Кроме них двоих пожелали присутствовать и Валент с Кромом.

– Приготовьте веревки, – распорядился Реннет.

– Зачем? – удивилась наемница.

– Сама-то как думаешь? Прочувствовать на себе пару лет беспощадных тренировок – это не овраг перешагнуть. Возможно, вам придется меня привязывать.

– Звучит интересно! – с ехидной ухмылкой хлопнула в ладоши та.

Честно говоря, юноша не имел представления о том, что произойдет с ним, когда заклинание подействует. Исходя из принципов и сути запретных чар, можно догадываться, что процесс будет не из легких.

Все приготовления были завершены. Реннет опустился на землю и приступил к чтению странных и необычных на вид слов. Каждый раз, когда он начинал заклинание, в душу начинал проникать холод, сковывающий сознание. Ему нужно было сопротивляться, чтобы не проиграть.

Погружаясь в состояние концентрации все глубже и глубже, он шептал слова Старого Языка с измененной интонацией, дабы направить мысли и чувства в правильное русло. Затем подключил в дело воображение и силу собственной воли. На словах весь процесс описать довольно сложно, так как большая часть сознания мага работала на уровне инстинктов. Важно то, что без твердой убежденности в удаче ничего получиться не могло.

В то же самое время наблюдавшие за ним видели, как дыхание юного мага становилось медленнее и глубже, словно в момент засыпания. Пульс и сердцебиение чувствовались реже в два раза. Катарина ощущала, как сущность Реннета постепенно разгорается, подобно костру, в который подбросили поленьев.

Некоторые уже начали думать, что этим все закончится, однако они ошибались. Первой изменения заметила мистик. Она не касалась души юноши, потому что это могло помешать творимым чарам, а всего лишь поверхностно «осматривала» его сознание. Внезапно вспыхнувшее пламя обожгло ее. Дернувшись всем телом, женщина распахнула глаза.

– Что такое? – тревога на ее лице не осталась незамеченной.

– Его душа… пошла трещинами… – тихо прошептала Катарина, однако никто из присутствующих рядом и расслышавших ее слова не понял, что она хотела этим сказать.

Разумеется, мистик выражалась скорее образно. Если представить, что душа является стеклянной статуей, то трещины означали разрушение сознания. Мысли рвутся на части, вспыхивают и исчезают, эмоции становятся неуправляемыми. Уже не понимаешь, где ты и что ты такое. Это сравнимо с невероятной силы стрессом, даже способным свести человека с ума на всю оставшуюся жизнь.

– На вид ничего не происходит, – пододвинулась ближе Валент.

Ладан, держащий руку на пульсе юноши, тоже заметил изменения. Сердцебиение внезапно участилось до невероятных высот, а бледная кожа стала обжигающе-горячей. Когда целитель уже намеревался предупредить остальных, Реннет вонзил ногти в землю и задергался в судорогах. В карих глазах, полураскрытых, появился странный лихорадочный блеск. По губам вдруг потекла кровь.

Не теряя времени, Призрак приказал наемнице и мечнику силой разжать юноше зубы и просунуть между ними рукоять ножа, чтобы он не смог впоследствии прокусить губу или язык. Руки и ноги в качестве безопасности также связали ремнями.

Как оказалось потом, не напрасно старались. Реннет начал метаться из стороны в сторону, рыча, будто дикий зверь. На его теле тут же проступил пот, а имеющиеся шрамы и рубцы начали кровоточить. Первое время никто не мог понять, что с ним происходит, однако складывалось ощущение, будто ренегата сжигают изнутри.

Катарина оказалась бессильна. После нескольких минут мысленного наблюдение за состоянием сознания мага, ей пришлось прерваться, чтобы самой не сойти сума. Так влияло на нее эмоциональное состояние юноши. Единственное, что они могли бы сказать наверняка – он был еще жив.

– Так и должно быть? – обратился Ладан к Катарине, вытирая ладонью пот со лба.

– Я не знаю, – проронила та, схватившись за голову.

Вскоре, через полчаса, парень перестал бесцельно метаться, хотя рычание все еще срывалось из его уст. Вся имеющаяся на нем одежда была мокрой от пота и крови, а глаза то и дело закатывались.

– Я… я, п-пожалуй, покину вас, – едва слышно пробормотала наемница и отошла.

Другие разбежались и того раньше. Вряд ли можно винить их за это. Даже смотреть на происходящее оказалось тяжелым испытанием. Остались лишь Катарина и маг Призрак. Мистик уже сталкивалась с агонией неоднократно, даже участвовала в пытках, потому не обращала внимания на такие мелочи. Ладан всякого навидался, когда работал лекарем в Светлом Ордене. Человеческие мучения были ему хорошо знакомы.

Понемногу судороги смягчились и на некоторое время Реннет, казалось, успокоился. Оставались лишь сильный жар и учащенное сердцебиение. Мистик подумала, что худшее позади, но ошиблась. Примерно через час все повторилось по-новому, и так раз за разом, до самой ночи. Лишь тогда тело ренегата расслабилось и у него получилось сфокусировать взгляд на лицах Катарины и Ладана. Коротким мычанием он дал последнему понять, чтобы вынул изо-рта железку.

– В-воды, – с сухим хрипом прошептали потрескавшиеся губы.

Мистик поднесла флягу и медленно начала вливать жидкость в рот юноше. Но когда сереброволосый маг попытался развязать ему руки, он решительно отказался.

– Это еще не… все. Дальше… – последнее Реннет не смог договорить, снова начиная терять сознание.

Шпиону-метаморфу не осталось ничего иного, кроме как выполнить просьбу и вернуть рукоять ему в рот. Все продолжилось в том же духе, что и днем, если не хуже. Общими усилиями удалось перевязать кровоточащие раны, но помогло это немного. Повязки начали окрашиваться красным, а кожа на теле начала иссыхать, покрываясь трещинами. Поэтому Катарина принялась обтирать его водой. Можно сказать, лишь этим она занималась всю ночь до самого рассвета, до тех пор, пока ее не сменил Ладан, успевший отдохнуть пару часов.

И надо сказать, атмосфера в лагере на следующий день сделалась какой-то душной и тяжелой. Лидерам союзных кланов заранее сообщили, что Реннет начал испытание на себе новой магической техники. Ничего более правдоподобного придумать не сумели. Впрочем, увидев происходящее собственными глазами, те быстро передумали задавать вопросы. Наверное, дело не только в том, что ритуал выглядел жутко. Сам воздух вокруг юноши казался пропитанным жутью. Оказавшись рядом, появлялось чувство, будто ты понемногу перестаешь быть человеком.

Под конец вторых суток Призрак не выдержал и оставил Катарину одну, пообещав каждый час приходить и проверять состояние Реннета. Он не смог дальше выносить той проклятой ауры, что сгущалась вокруг него.

Обезвоживание тела продолжало прогрессировать, несмотря на все усилия мистика. Оно выжимало из юного мага все силы. Буквально на глазах у Катарины он превращался в высушенную оболочку себя прежнего. Казалось, стоит вылить ему на лоб воду, как она с шипением превратиться в пар. Еще немного и угрожало вспыхнуть самое настоящее пламя.

Она не знала, что еще предпринять. Как бы не пыталась облегчить его страдания силой мистика и ведьмы, в ответ получала немыслимую боль, едва не теряя сознание.

К началу третьих суток Реннет перестал реагировать на окружающее. Сердце его продолжало бешено колотиться, а грудь вздыматься и опадать, однако сам ритм дыхания начал сбиваться. Порой он просто задыхался. Судороги и метания сошли на нет, но говорило это скорее не об улучшении состояния, а полной растрате физических сил.

Гончие обеспокоились. Кто-то предложил прервать ритуал. Такой вариант Катарина отмела сразу. Силовое вмешательство может стать смертельным, об этом предупреждал сам юноша.

– Что предлагаешь в таком случае? – Ладан тоже заметно нервничал. – Сама же прекрасно видишь, он умирает. Если состояние будет ухудшаться, равно как и сейчас, до утра завтрашнего дня он не доживет. Я это говорю как лекарь.

– Магического вмешательства все же лучше избежать, – покачал головой Оуэр. – Разве что физическое. Как я понял, все дело в обезвоживании организма и постепенном обессиливании. Вы использовали все доступные нам средства?

Колдун вернулся со своей группой пару часов назад, таким образом, закончив объединение охотников. Заслышав о происходящем, он поспешил увидеть все собственными глазами и даже не побоялся жуткой атмосферы. Катарину же это бесило. Оуэр смотрел на юношу, как на подопытный экземпляр или занятный магический эксперимент. Очевидно, двигало им не желание помочь, а уникальная возможность узнать что-то новое.

Но прямо сейчас женщину волновало совсем другое, потому зацикливаться на злости она не могла себе позволить.

И тут, вдруг, слово взяла Валент, с удивительно посерьезневшим выражением лица:

– Мы использовали не все. По крайней мере, еще одно средство мне известно.

Катарина уставилась на нее, требуя продолжать, однако та заявила, что ничего обещать не может, потому что решает не она сама. И, видя, как девушка закрыла глаза, погрузившись в себя, присутствующие догадались, о ком именно говорилось.

В последнее время Пожиратель Драконов редко объявлялась. Возможно, дело было в побежденном ею Гелиосе. Наемница упоминала, что в случае надобности они могут отгородиться от чтения мыслей друг друга. Наверное, то же происходило сейчас. Валент оставалась в состоянии молчаливой напряженности долго.

– Она мне не отвечает, совсем, – сказала она, уже отчаявшись достучаться до той, кто делил вместе с ней одно тело.

И в тот же миг, не успело отчаяние отразиться на лице Катарины, глаза девушки налились золотисто-зеленым светом, а зрачки сузились, как у хищника. Выражение поменялось на мрачную гримасу.

Обведя всех безразличным взглядом, она остановилась на мистике. Задержавшись на лице короткое время, Клесс подошла ближе к юноше. Склонившись, она принюхалась к нему, и тут же неприятно скривилась. Остальные наблюдали, не понимая, что делает оборотень.

Оно пришло ко всем, когда девушка с прежним молчаливым спокойствием провела острым ногтем по запястью, вскрыв вену, и подставила его к приоткрытому рту ренегата. Тоненькая темно-красная струйка крови начала стекать к потрескавшимся губам.

Действительно, Клесс упоминала, что кровь Пожирателей и большинства других видов оборотней имеет свойство адаптироваться под любой живой организм. Сейчас она пыталась напоить ею впавшего в беспамятство Реннета, чтобы восполнить хотя бы часть утраченного им количества жизнеобразующих веществ.

Процесс длился до тех пор, пока Клесс сама не побледнела от потери крови. Только тогда она остановилась и при содействии Ладана перевязала руку. От лечащего заклинания отказалась, предпочтя просто облизать рану. Скорее всего, слюна оборотня-гиены, как у многих псовых, обладала заживляющим эффектом. Но что самое удивительное, за все это время Клесс не проронила и слова. Валент вслух поблагодарила ее, снова обретя контроль над собственным телом.

– Ого, довольно быстро! Похоже, ему и вправду лучше! – заметил Оуэр, с нескрываемым интересом глядя на порозовевшее лицо Реннета.

– Клесс сказала, что жар немного спадет, но эффект будет временным.

Не смотря на это, вливание крови дало возможность юноше пережить следующую ночь. Только к рассвету ситуация снова качнулась в сторону ухудшения. Катарина продолжала присматривать за ним, старательно ища признаки облегчения, но их все не было. Потом, его сердце остановилось… К тому времени женщина уснула, оказавшись не в силах более противостоять усталости, но резко вскочила, словно почувствовав опасность. К счастью, после короткого сердечного массажа, организм ренегата заработал вновь.

Следующий раз он начал отключаться уже ближе к полудню. И как злая насмешка судьбы, рядом с телом снова никого кроме Катарины не оказалось.

– Убью тебя, наложу проклятие, как только придешь в себя! – зло шептала мистик, пытаясь прогнать мучительный страх из груди. Массаж сердца ни к чему не привел и, в порыве отчаяния, она впилась ртом в его горячие губы, сконцентрировавшись на силе ведьмы.

Посланные ею чувства оказались сильны настолько, что проникли буквально в душу юному магу. Этот неожиданный шквал эмоций вспыхнул подобно гигантскому огненному шару. Мерный стук сердца возобновился. Катарина же не выдержала агонизирующей боли, полученной в ответ, и рухнула рядом. Ей удалось пробить энергию запретного заклинания, но на противостояние сил не хватило.

Пришла в себя мистик спустя уже пару мгновений. А через два с лишним часа начали появляться первые признаки завершающей стадии ритуала. Лихорадочный жар ослабевал, а сердечный ритм постепенно приходил в норму. Сам юноша вышел из бессознательного состояния только поздно вечером. К тому времени все ремни, веревки и прочие меры предосторожности были с него сняты. Открыв глаза всего на несколько мгновений, он погрузился в сон, уже спокойный, благотворный.

Проснулся Реннет ровно через сутки и выглядел на удивление бодрым. Он самостоятельно поднялся и принялся за еду, не забыв первым делом поблагодарить всех за помощь и ожидание.

– И как ты себя чувствуешь? – спросил у него Ладан. – Что с тобой происходило все это время, ты можешь нам сказать?

– Честно говоря, я мало что помню, – ренегат бросил внимательный взгляд на Катарину, а затем продолжил, как ни в чем не бывало: – Ощущения немного изменились, кажется, однако большего сказать не могу. Думаю, пока рано говорить о кардинальных изменениях. Должно пройти некоторое время, пока я смогу привыкнуть к нынешнему себе.

– Понятно.

Катарина уже успела обговорить с ним произошедшее, потому сейчас предпочла наблюдать со стороны.

– Кстати, что планируешь делать с нашей гостьей? – поинтересовалась у него Кассандра.

– А она проявляла себя как-нибудь за то время, пока я пребывал… ммм… был не в себе?

За чародейку ответила мистик:

– Никак. Уже давно сидит и молчит, оставаясь в стороне. Эмоционально достаточно спокойна, я бы даже сказала апатична. Маг, которого я попросила носить ей еду, тоже ничего необычного не заметил. Ну, если учесть, что все мы здесь не совсем нормальные, примечательным ее поведение не назовешь.

– Вот как, – юноша задумчиво кивнул.

 

Глава 20 Нечестный поединок

Оправившись от последствий использования запретного заклинания, Реннет навестил девушку-некроманта. Он решил закрыть вопрос раз и навсегда. Кроме того, у нее должно быть, что сказать, раз уж изволила прождать столько времени.

– Добрый день! – поприветствовал ее юноша, присаживаясь напротив.

Та лишь молча кивнула.

– Похоже, ты не очень словоохотлива. Это в какой-то степени усложняет наш разговор. Лучше давай сменим тактику.

– Вы лидер отряда Черных Гончих, не так ли? – девушка начала с прямого вопроса.

– Может для начала стоит тебе назваться? Обычно так поступают, находясь у кого-то в гостях, – Реннет терпеливо пытался объяснить, что ему не нравится ее поведение.

– Селлон. Мое имя.

Юноша чуть улыбнулся и представился сам:

– Меня зовут Ренегат и да, я тот самый лидер отряда Гончих и охотников.

– Есть причины, из-за которых вы не можете сделать меня Гончей? Возможно, я кажусь подозрительной, и вы желаете расспросить о подробностях прошлой жизни? Согласна даже на воздействие мистика, которая приходила ко мне недавно.

– Хм… – он прочистил горло и ответил как ни в чем не бывало: – Насчет желаний поговорим как-нибудь позже. Назови мне хоть одну причину, из-за которого я должен тебя принимать?

– Вы собрали возле себя сильнейших, разве нет? Как некроманту мне нет равных, даже среди темных.

«Какой-то неважный у нас разговор получается, – задумался про себя Реннет. – Одними вопросами перекидываемся. И потом, это ее безжизненное выражение лица меня начинает раздражать. Ощущение, будто с мертвецом веду беседу».

– Одной силы, к сожалению, недостаточно, – сказал он. – Ты наблюдала за нами все это время, и что можешь сказать?

– Думаю, Гончие необычны. Каждый из них. И в них замечается самостоятельность. А еще, мне печально на них смотреть. Безжизненней всех тот лекарь с серебристыми волосами.

Ее описание удивило юношу. Она достаточно неплохо охарактеризовала членов отряда, но говоря о сереброволосом… Неужели имела в виду Ладана? По мнению самого Реннета, Призрак не выглядел таким уж безжизненным. С чего она такое взяла? Заинтересовавшись, он хотел лучше разобраться с этим.

– Почему ты так считаешь?

– Наверное, просто чувствую. У многих некромантов остро развито ощущение жизни и смерти, – получил он в итоге ответ, мало что объясняющий.

– Хорошо, Селлон, я понял, вроде бы, – отозвался Реннет, решив отложить этот вопрос на потом. – А теперь хочу, чтобы ты услышала меня. Кроме перечисленного тобой, у каждого члена моего отряда есть собственные цели. У тебя их нет. Ты сама безжизненна, словно поднятый с погоста зомби.

Некромант молчала, глядя прямо перед собой. Юноша посчитал, что сказанные им слова прозвучали не слишком убедительно, потому продолжил:

– Возможно, допускаю, что такое выражение лица и аура у тебя постоянно, вне зависимости от настроения и обстоятельств. Однако на данный момент я не услышал ничего, что говорило бы о том, что мои предположения неверны. Мне не кажется, что ты подосланный к нам агент, хотя абсолютной уверенности в этом тоже нет. Также, ты не одержима жаждой мести и ненависти. Потому спрошу, кто ты?

Девушка не стала переспрашивать, что именно он имел в виду под заданным в конце вопросом. Она поняла, что его интересовало, однако честного ответа найти не смогла.

– Вот в чем основная проблема, – вздохнул Реннет. – Ты не знаешь, кем являешься и что ищешь. Не ведаешь, что любишь, а что ненавидишь. Понятия не имею, как с тобой такое приключилось, и разобраться в себе уж точно не помогу. У меня есть лишь одно решение возникшей нынче проблемы…

– Решение? – ее глаз, не скрытый за повязкой, едва заметно задрожал.

– Да, – кивнул тот. – Ты пришла к нам, но уйти уже не сможешь. В рядах отряда я видеть тебя не хочу. Предлагаю смерть в дуэли со мной. Но если вдруг победишь, я могу пересмотреть собственное решение.

Слова Реннета звучали приглушенно и прохладно, а весь кошмар заключался в том, он изначально был уверен в победе и о возможности пересмотра решения упомянул только за тем, чтобы получить ее согласие без проволочек.

И скоро весть о поединке между лидером Гончих и некромантом Селлон объявили на весь лагерь. Надо сказать, встречена она была у всех одинаково – жалостью к девушке. Ранее имея возможность лицезреть мастерство и возможности молодого мага, никто не усомнился в его победе. Разумеется, были те, кто резко осуждал сам поединок, но подобное вряд ли можно назвать чем-то новым, учитывая богатое прошлое.

– Выглядит немного безжалостно, но на мой взгляд это не худший из вариантов, – неожиданно высказался Ладан.

– Эй, ты это о чем? – спросила Валент.

– Подумай сама, Селлон находилась здесь все последние дни и видела много того, чего не следовало бы. Просто отпустить ее на все четыре стороны как минимум глупо. Принимать в ряды Гончих Реннет отказался, за что его тоже можно понять, – рассудил шпион. – Остаться в качестве охотника она сама не желает. Так что смерть в бою лучше будет.

– О, так вы ни на мгновение не допускаете возможность ее победы? – улыбнулась Катарина, вмешиваясь в их пересуды.

– Нет.

– И я того же мнения, – согласилась Валент.

Мистик вновь усмехнулась и бросила внимательный взгляд на мечника Крома.

– Единственный, кто будет нести ответственность за смерть этой девушки, ты – кузнец! И я не понимаю, почему очередную проблему, возникшую из-за вашей глупости, приходится решать Ренегату. Одни идиоты развязывают войну, а потом имеют наглость осуждать того, кто старается ее остановить. Другие создают массу проблем и постоянно жалуются, когда их решают не так, как им хотелось бы.

– Что ты имеешь в виду?.. – вскинулся Ладан.

– Я уже пытался, – гораздо тише начал Кром, прервав сереброволосого мага. Обычно хладнокровный, сейчас он выглядел подавленным. – Я предложил на дуэль себя. Тем более, со мной у нее мог оставаться хоть какой-то шанс на победу.

И тут в их разговор вмешался голос самого Реннета, неведомо как оказавшегося совсем рядом:

– А если я не хочу давать ей шанса? – спросил он у них. Впрочем, не дожидаясь ответа, он направился вперед. Уже через плечо добавил: – Мастер Кром, если ты так искренне хочешь помочь, отказываться не буду. Следуй за мной. Нужно сказать кое-что.

Посмотреть поединок собрался едва ли не весь лагерь, благо, каких-либо иных развлечений просто не было. Они наблюдали за тем, как Реннет согласился на предварительную подготовку. Он дал некроманту немного времени, а сам остался терпеливо ждать, просто застыв напротив соперницы.

Под «подготовкой» имелось в виду поднятие нежити, конечно же. По сути, мертвые тела составляли основную часть боевых сил любого некроманта. Немногие из них обладали способностями другого порядка. Наиболее яркий пример – исцеление и заживление, хотя относится это далеко не к любым видам повреждений. Остановить кровотечение, отладить порез для них вполне возможно, но исцеление ослепшего глаза или избавление от тяжелой болезни не под силу. Стоит также упомянуть, что они могут оживлять и деревья, и камни, когда находятся в наивысшей точке могущества. Просто поднимать и заставлять двигаться тех, кто уже когда-то давно жил и двигался намного легче. Некромантов часто называли повелителями жизни и смерти.

В роще, где проводился поединок, вряд ли когда-либо обитали люди, поэтому Селлон не имела возможности поднять человеческие трупы. Зато в ее распоряжении были все виды диких животных и птиц. Особо впечатлительные маги чуть на пятые точки не сели, когда из-под земли вдруг начали вылезать облепленные грязью и травой кости. Тут оказались белки, зайцы, пара волков, несколько ворон и даже одна лошадь с седлом, выкарабкавшаяся прямо из болота неподалеку. К слову, лишь она одна сохранила первоначальный облик, когда все остальные выглядели как скелетики, у которых не хватало тех или иных частей тела.

Медленно и как-то жутко скребясь, они собирались вокруг девушки. Лошадь, покрытая болотной тиной, выглядела пугающе и воняла соответствующим образом. Некоторые зрители отступили, не в силах вынести омерзительного запаха.

Реннет оставался невозмутимым, не торопясь начать сражение. Его соперницу, казалось, нисколько не захватывала жажда скорой битвы. Она будто делала все это через силу.

Впрочем, действовать первой все же выпало ей. Отряд мертвых бросился к юноше по команде поднявшей их госпожи. И наблюдающие за ходом поединка заметили, что двигались останки хищных волков на удивление проворно.

Пристально следя за приближающимися трупами, Реннет сотворил стандартный огненный шар и метнул его в них, планируя воспользоваться общим замешательством и обратиться к теневому перемещению. Однако, как он предполагал, недавний ритуал запретной магии оставил после себя неприятные последствия…

Взрыв напрочь разметал всех мелких тварей, поднятых Селлон, а также покалечил одного из волков. Буквально вспарывающая травянистое полотно своими тяжелыми копытами лошадь, с разбегу нацелилась прямо на ренегата. Скорее всего, некромант хотела с помощью его массы тела и размеров сбить противника с ног и раздавить. Но, не смотря на неудачу с теневым перемещением, юноша легко увернулся. Лошадь проскочила мимо, а Реннет, с силой размахнувшись, снес ей одну ногу. Потеряв равновесие, животное повалилось на землю.

До того времени, пока она сможет подняться – если это вообще возможно – в противниках у молодого мага остались лишь два волка и сама некромант. Зрители уже прекрасно видели, на чьей стороне преимущество. По сути, никакого сражения и не вышло. Некоторые даже выглядели недовольными тем, что исход поединка стал очевиден с самого его начала.

Однако все они не учли складывающиеся не в пользу Реннета обстоятельства. Их было сразу две. Как оказалось, создание любого заклинания теперь юноше давалось вдвое медленней, нежели раньше. Из-за этого он потерял важное преимущество, как в ближнем бою, так и в сражении на дистанции. Банально не успевал создавать заклинания, чтобы разобраться с мертвыми волками одним ударом. А Селлон, благодаря тому, что он уничтожил больше половины поднятых ею тел, могла сосредоточиться на оставшихся. Маневренность и скорость обоих волков возросли многократно.

Они наскочили на мага с двух сторон, стремясь впиться клыками в незащищенные части тела. Челюсть одного щелкнула в угрожающей близости от лица, а когда Реннет попытался атаковать в ответ, лезвие клинка поймало лишь воздух. Зверь невероятным образом извернулся прямо в воздухе, избежав контакта с губительным металлом. Сражение оборачивалось явно в пользу Селлон.

– Как такое возможно? – удивилась Валент. – Он не может расправиться с уже сдохшими собаками?

– Боюсь, он выбрал неверную тактику, – качнул волосами Оуэр. – Как известно, скелеты большинства животных, поднятых некромантами, малоэффективны в бою. Если их расчленить, обратно вряд ли соберутся. Другое дело те трупы, кожа и мышцы которых еще не разложились окончательно. Человек в этом смысле самый практичный вид.

– Ты сейчас к чему все говоришь? – спросил Ладан.

Колдун указал на одного из волков.

– Эти два трупа разложились не до конца, потому не потеряли гибкости. Ренегату стоило сначала избавиться от них или вовсе оставить мертвецов в покое, продумав атаку на их хозяйку. Чем больше тел некромант контролирует, тем они все медленнее и обладают меньшей маневренностью. А он не просто проигнорировал существование волков, но еще и избавил противника от лишней обузы в лице мелких зверей. Вследствие чего мы имеем то, что имеем.

– Возможно, ты прав, но дело не только в этом, – задумчиво произнес Лангиниус, острый взгляд которого замечал то, что неподвластно обычному человеку. – Мне кажется, у него возникли проблемы с магией. С самого начала битвы он сотворил только один огненный шар, а дальнейшие попытки заканчивались провалом.

После услышанного, охотники начали внимательней вглядываться в поведение Реннета, стремясь увидеть изъяны в его действиях. Скоро они и сами их заметили.

Тем временем, тот старался изо-всех сил, отбиваясь от двух наседающих на него с обеих сторон волков. К слову, те не спешили соваться слишком близко, чтобы не угодить под меч, а кружили вокруг, будто подыскивая нужный момент. Сосредоточившись на отражении их клыков, Реннет попросту не мог воспользоваться магией. Противник намеревалась вымотать его физически – тактика вполне действенная против мага.

Вот только, произошедшее дальше не смог предугадать никто. Доставляющих кучу неудобств волков расшвырял на части объятый пламенем клинок. Его владелец – воин в сверкающих доспехах, идеально повторяющих человеческое тело, самым наглым образом вмешался в ход сражения. От Крома, всегда ставящего честь и честность выше всего, никто не ожидал такого поступка.

– Что… что он делает? – возмутилась наемница при виде того, как мечник одного за другим превратил досаждающих Реннета волков в пепел. – Разве речь шла не о дуэли? Почему?

Надо ли говорить, что в изумлении пребывали все охотники, следящие за ходом поединка.

– Он… не собирается давать ей шанс, – с едва различимой горечью заметила Катарина.

И, как бы в подтверждение ее слов, Реннет кивнул Крому. Освободившись от волков, он теперь мог полностью сконцентрироваться на сотворении заклинания теневого перемещения. Вмиг потерявшая всех марионеток, Селлон просто смотрела на него, словно силясь понять, что все это значит.

Завершив заклинание, накрывшее его с ног до головы полупрозрачной темной вуалью, юноша не стал медлить и двинулся прямо на некроманта. Все его движения ускорились в два раза и расстояние, что должно было быть преодолено за три секунды, он пролетел за полторы.

Девушка не имела при себе стального или любого другого вида оружия, что смутило некоторых наблюдающих за битвой охотников. Отсутствие дополнительных средств обороны само по себе является признаком поведения самоубийцы. Однако Реннет догадывался о причине подобной беспечности. Он не забыл рассказ Крома о том, как всего одно прикосновение оставило члена его группы без сознания. Точной причины ренегат не знал, но она явно имела при себе уникальную способность.

Тем не менее, как только Реннет бросился к ней, некромант скользнула навстречу, не собираясь смиренно ждать развязки. Удивительно, но даже на той скорости, с которой приближался юноша, ей удалось увернуться от удара и схватить его за куртку. В итоге, так как оба двигались с разной скоростью, и он не ожидал от противника столь быстрой реакции, они сшиблись телами и распластались на земле.

«Это настоящий позор, упасть, просто не справившись с собственной скоростью, – печально усмехнулся про себя Реннет, вскакивая на ноги. – С другой стороны, обычно такого я бы ни за что не допустил. Видимо с координацией у меня тоже есть проблемы».

Селлон также разлеживаться на земле не стала и, оправившись, пошла на лобовую атаку голыми руками. После пары-тройки попыток достать его, она поняла, что столкнулась с необычным магом. Мало того что он сам весь потемнел, будто упала тень, так еще и двигаться начал нечеловечески быстро. Хотя это тоже были мелочи по сравнению с тем, как он отреагировал на ее «Безжизненное касание». Ровным счетом никак, когда должен был упасть от потери сил, физических и магических.

Реннет же не мог не порадоваться. Если уникальная способность Селлон была связана с магией, то ему она была не страшна до тех пор, пока теневое перемещение оставалось активным. Дымчатый покров служил не только двигателем и ускорителем тела, но и защищал его от некоторых вредных магических воздействий.

Изначально у него не было уверенности в том, что навык некроманта не результат наложенных чар, а именно пассивный эффект, схожий с его способностью чувствовать и видеть магию. Теневой покров отражал лишь слабые заклинания, а пассивные способности – дело другое.

Их сражение закончилось предсказуемо быстро. Не прошло и двух минут, как ренегат, используя преимущество в скорости, схватил Селлон за шею и обездвижил. Если рассматривать их сражение с точки зрения чисто физических возможностей, Реннет стоял на голову выше. Телосложение, рост и вес имели немаловажное значение в рукопашной схватке. Из-за собственных физических данных юноша мог бы проиграть большинству мужчин в отряде охотников, если не брать такие качества как скорость и мастерство. Сейчас, когда он испытывал трудности с координацией, и у противника оказалась хорошо развитая реакция, исход их поединка решило банальное превосходство в силе.

Он сдавил шею поверженного противника сильнее, заставляя ее задыхаться. Карие глаза не выражали ни жалости, ни жажды убийства. Реннет продолжал душить девушку, буквально отбирая у нее дыхание. Причем делал он это даже слишком медленно, чем мог бы, словно стремясь дать ей сполна прочувствовать ужас близкой смерти. Разумеется, его поведение вызвало некоторую волну возмущения в рядах охотников, но она была попросту проигнорирована им.

– В такие моменты я перестаю понимать его, – произнес Призрак. – Даже если он хочет подобным образом преподать кому-то урок, метод далек от человечности. Противно становится лишь от одного вида, а ему самому хоть бы что.

«О, а ты и правда начинаешь правильно читать его поступки, но ровно как и раньше, не желаешь принимать», – усмехнулась про себя Катарина, услышав его.

В этот же миг случилось неожиданное. Неизвестно как ухитрившись извернуться, Селлон угодила Реннету ногой в бок и сумела-таки вырваться из смертельной хватки. Оба отскочили в разные стороны. Некромант дышала как выброшенная на берег рыба, желая как можно скорей наполнить легкие животворным воздухом.

Схватка продолжилась, и юноша вновь напал на нее, даже не думая подобрать брошенный ранее клинок. Но продлилась она на сей раз гораздо меньше времени. Получив два достаточно сильных удара по лицу, Селлон не сумела устоять на ногах. В результате, Реннет снова схватил ее за горло и прижал к земле.

Давя пальцами на хрупкую шею девушки, он не дрогнул ни разу. Как предполагал Ладан, в его планы не входило быстрое и безболезненное убийство противника. Он хотел, чтобы она почувствовала боль, страх и отчаяние безысходности в полной мере. Ничего более эффективного, чем удушение он найти не смог для этой цели. Умирать мучительно медленно, ощущая близость собственного конца, намного страшнее, нежели от клинка или заклинания. Боль же часто заглушает страх.

Кроме как чудом это нельзя было назвать, однако Селлон снова умудрилась вырваться из его рук. Она съездила ему коленом в челюсть и поднялась, собираясь атаковать в ответ, пока противник оглушен. Всего на одно мгновение показалось, что преимущество в битве на ее стороне, пока откуда-то сзади не прилетело вихревое заклинание, подбросившее ее метров на три в воздух. В самый последний момент некромант успела сгруппироваться, поэтому удар о землю завершился легким ушибом ног и рук.

Реннет поднялся, чувствуя, как с разбитого носа по подбородку стекает кровь. Ему показалось, что нормальному человеку даже в голову не придет использовать такие методы, которые спланировал он. Однако сейчас уже было поздно сдаваться.

Последовал новый обмен ударами. Селлон начала догадываться, что победить ей не дадут. Стоило заполучить хотя бы маленький шанс, крохотную возможность достичь этого, как охотники из числа зрителей пускали в ход магию и били ей в спину, поддерживая своего командира. Наверняка все было обговорено заранее.

«Значит, вот как все получилось, – огорченно подумала про себя девушка, не сумев найти силы даже на злость к ним. – Они могли бы с тем же успехом прикончить меня во сне, но такое могло показаться им слишком унизительным. Ради этого он придумал эту постановочную сцену с дуэлью? Впрочем, сама я тоже хороша. Не хотела же дальше жить с таким проклятием, так почему продолжаю сражаться? Почему продолжаю вырываться из его рук?..»

Слишком сильно зациклившись на собственных противоречиях, она допустила очередную ошибку и была сбита с ног заклинанием в спину. Ненавистное лицо юноши нависло над ней, а тело прижали к земле.

Глядя на то, как совсем юная девушка в его руках дергается, хрипит и пускает слюни, пытаясь вырваться, Реннет испытывал отвращение. Прежде всего к самому себе. Но он упрямо сжимал зубы от накатывающейся волны злости и продолжал вглядываться в ее глаза, ища в них искру, которую до сих пор не смог увидеть. И когда уже сопротивление противника начало ослабевать и глаза закатываться, ренегат понял, что все его старания оказались тщетны. Поэтому он еще крепче сжал ее шею, чтобы покончить со всем и забыть. В конце концов, она сама сделала выбор.

Вдруг в его запястье вцепилась рука, именно тонкая женская рука. Ее ногти с невероятной силой вонзились в его кожу. Реннет с изумлением наблюдал, как мгновение назад теряющая сознание от удушья девушка вновь делает попытку освободиться. Уже потухшие было глаза сейчас светились безумием и яростью. Селлон смотрела на ренегата как на самое ненавистное существо в мире, собираясь одним лишь взглядом испепелить его до костей.

Признаться честно, на Реннета впервые смотрели так, и впервые после возвращения из мертвых он испытал чувство, сравнимое с животным ужасом.

Он не ослаблял своей хватки, однако руку будто сжали в железных тисках. Пораженный произошедшими изменениями, он не успел среагировать и получил удар кулаком в лицо, потом еще один, и еще, и еще. Сила, вложенная в них девушкой, оказалась настолько огромной, что после четвертого он сам выпустил ее шею и рухнул на спину, ослепленный собственной кровью.

Происходящее приняло довольно неожиданный оборот. Вместо того чтобы повторно напасть на Реннета, некромант бросилась к окружающим их рядам охотников. Те не предвидели таких маневров. Вместо того чтобы попытаться остановить ее, они попятились. На пару минут возникла всеобщая сумятица, после которой на земле остались лежать сразу четверо магов, напрочь лишенные сил и возможности двигаться. Селлон остановил Кром, закованный с ног до головы в латы. Они защитили его от способности «Безжизненного касания» девушки. А уже спустя миг подоспел юноша и, воспользовавшись моментом, атаковал ее со спины. Схватив за руки, перебросив через себя и с силой припечатав ее к земле, Реннет отступил. Он дал понять, что не желает дальше продолжать поединок, как в доказательство рассеяв теневое перемещение…

Умывание и исцеление полученных травм заняло порядочно времени. Магу-ренегату пришлось счищать с одежды грязь и вправлять сломанный нос. Все понемногу успокаивались и атмосфера напряженности в лагере начала исчезать. Но никто из следивших за поединком очевидцев не торопился лезть к Реннету и Селлон с вопросами. В конечном счете, юноше самому пришлось начать первым.

– Она принята мной в качестве нового члена отряда Черных Гончих! – услышали они от него.

В качестве объяснения он привел сразу несколько причин. Самая очевидная заключалась в сущности самой девушки. Если события в будущем сведутся к масштабным сражениям, Гончим и Охотникам придется иметь дело с некромантами и их искусством. И так уж выходит, что Селлон знает об этом больше всех. Вторую причину он обрисовал немного туманно, просто добавив, что девушка такая же, как остальные члены отряда, также носит в себе тьму прошлого.

– Какова третья? – спросила с интересом Катарина.

– Тут все просто. Она сделает все, что я прикажу, даже будь это убийство невинных или дело, стоящее ей жизни. Можно сказать, ее жизнь теперь принадлежит мне. С вами со всеми вечно одни проблемы и разногласия возникают, потому у меня сейчас серьезная необходимость в бездушном оружии.

Повисла неловкая тишина. Мистик нахмурилась и схватилась за голову. По сути, Реннет открыто признал, что собирается воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы сделать из девушки живой инструмент.

– Я немного разбираюсь в некромантии и представляю, что у нее за способности, но даже так, мне кажется, сейчас ты перегибаешь палку, Реннет, – поторопился высказать собственное мнение Оуэр. – Подозреваю, за неимением иного выбора, она согласится, но если твоя цель состояла лишь в этом, то по какой причине ты устроил очевидно нечестную дуэль между вами? Мог обойтись и без таких сложностей.

Остальные вероятно считали так же, потому хранили молчание.

– В схватке был смысл, – ответил Реннет. – Мне нужно оружие безоговорочно подчиняющееся любым приказам, но не страдающее отсутствием воли к жизни. Иначе ее легко сломать. Пришлось потрудиться над ее психологическим состоянием, чтобы пробудить желание жить. И, должен признать, она хорошо себя показала.

Кром подтвердил его слова, рассказав о том, как юноша предложил ему и еще нескольким магам в критические моменты вмешиваться в дуэль, чтобы дать его противнику понять горечь отчаяния.

В довершение, он подозвал к ним некроманта, предложив ей самой дать ответ. Гончих буквально поразил тот факт, что на Селлон оказалось ни одной царапины. Она была совершенно невредима, за исключением порванной в некоторых местах одежды. При этом, никто и никаких исцеляющих чар на нее не накладывал.

Полученная от Селлон информация о некромантах достаточно сильно отличалась от той, что до сих пор приходилось слышать Реннету. Скорее всего, темные намеренно распространяли ложные факты, чтобы запутать своих противников, а в некоторых случаях и запугать.

К примеру, среди светлых ходили слухи о повелителях смерти, управляющих целой армией мертвецов. Это лишь частично было правдой. На деле же, какое бы количество трупов некромант не поднял, эффективно управлять он сможет максимум пятью единицами. Также, многое зависит от того, какие именно существа были подняты. Управлять трупами животных проще, чем мертвецами-людьми. И если тело не успело разложиться, магия стихии воды и огня против нее малоэффективно. А иногда даже наоборот, пылающий как факел труп может нанести больший вред вражеской армии, нежели обычный.

Также в Армии Ночи существует немногочисленная группа некромантов, открывших в себе способности оживлять деревянных или каменных големов. Тайный проект «Другая Сторона» приносила свои плоды. Другие же адепты в состоянии взять под контроль живого человека, но это скорее исключение. Процесс гораздо более сложный и опасный, так как необходимо не просто управлять телом, но и подавлять волю хозяина.

Новый член Черных Гончих некромант Селлон оказалась несильна в поднятии трупов и обладала довольно низкими навыками в этом деле. Впрочем, это не отменяло ее масштабных знаний о природе некромантии. А все удивительные способности регенерации и восстановления объяснялись наличием врожденного отклонения, называемого «Тело Нежити». Если коротко, то большая часть магического потенциала Селлон была направлена на нее саму, превращая девушку в нечто похожее на нежить. Как следствие, любая рана, будь то меч или копье, заживали с невероятной быстротой. Даже нож в сердце мог оказаться не более чем мелким неудобством.

Разумеется, к таким как она даже сами некроманты относились с неприязнью. Человек, способный приставить отрубленную руку обратно и взрастить, в глазах других вряд ли кажется нормальным. Более того, от нежити Селлон получила не только способность к восстановлению и слабый болевой порог, но еще и «безжизненное касание». Любое живое существо, прикоснувшееся к ней, теряло силы и валилось без сознания. При этом у нее это не получалось контролировать, из-за чего существовал шанс во время боя навредить не только врагу, но и союзнику. Сама некромант заранее предупредила Реннета, что конкретно в ее случае «Тело Нежити» было развито абсурдно сильно, и это как раз-таки послужило причиной ухода от темных. Юноша тогда еще и знать не знал, насколько их ожидания и представления абсурдности отличались от существующей действительности. Хотя замеченная им подавляющая печать на некроманте сама по себе заставляла призадуматься о многом.

 

Глава 21 Проникновение в Северный Бастион

Из слов, а если точнее – из воспоминаний мага Гильдии Катарина узнала о том, что глава ветви мистиков и ведьм Трисса находится в Северном Бастионе небольшого городка Холод, захваченного темными одним из первых. Базирующиеся там маги были перебиты тогда же, все до единого.

Путь от лесной чащи, где расположились лагерем охотники, до Северных границ составлял примерно тысячу километров. На него ушло больше полумесяца. К тому времени как он был ими преодолен, на Континент ступила осень. Месяц Опадающих Листьев.

На удивление все прошло достаточно спокойно, без крупных столкновений. Возможно, потому что в этой конкретной части Империи реже всего случались схватки между орденами. С востока прилегали территории магов Белого Пламени, а они с самого начала войны удерживали подконтрольные им земли с неодолимым упорством. Армия Ночи неоднократно терпели неудачу в попытках ослабить эту часть фронта. Немисс принимал магов-беженцев из других кланов, восполняя ими свои ряды, но при всем том не теряя дисциплины и хладнокровия. Даже Азранн и Свет на их фоне начали выглядеть ненадежными. Они продолжали сдавать противнику позицию за позицией. Более того, южные города Империи начали поднимать восстания против действий магов.

С запада простирался Великий Лес – самый большой лесной массив северной половины Континента. Человеческих городов в этом лесу нет и никогда не было, однако с началом войны темные предприняли попытку облюбовать его, чтобы создать там свои Точки.

Неизвестно, что именно приключилось, но они очень быстро отказались от столь заманчивой идеи, начав располагаться в относительной близости леса. Говаривали раньше, что ночью в Великом Лесу царит непроглядная тьма. Даже факелы с магическими фонарями там светили необычно тускло.

Если подумать, этот лес, считающийся самым большим по площади, всегда оставался окруженным множеством загадок и мрачных историй. И хотя все знали, куда и на сколько километров он простирается, детальной карты того, что находится в самом лесу, до сих пор не существовало. Их пытались нарисовать неоднократно, однако, указанные ориентиры по какой-то причине всегда оказывались не там, где им полагалось быть. Иногда их вовсе не могли отыскать.

Как бы там ни было, охотники в лес заходить не стали, проскользнув прямо между ним и землями Немисса. Всего один раз им на пути встретился отряд темных. К счастью, все обошлось без сражения, благодаря чутью Реннета.

– Можно бесконечно удивляться такому резкому контрасту погоды! – вздохнула Валент, выпустив на стылый воздух облачко пара. – Еще позавчера одной тонкой накидки было достаточно, а сегодня…

– Д-да, разница очень замечается, – кивнул Лангиниус, закутанный с ног до головы в теплый шерстяной плащ.

Глядя на то, как дьюрар придерживает края капюшона, дабы максимально защитить лицо от холода, наемница не смогла сдержать улыбки. Несмотря на жалобы, сама девушка всегда одевалась достаточно легко.

– Разве у вас в южных лесах не бывает зимы и морозов? – полюбопытствовал Оуэр.

Тот ответил, стараясь не стучать зубами:

– Б-бывает к-конечно, но так-кое редкость. Зим-мы у нас значительно теплые и снега видим не часто. И потом, сейчас только начало осени!

Реннет понимал их удивление с недовольством. Мерзлая земля под сапогами и пронизывающе-холодный зимний ветер – это не признаки Месяца Опадающих листьев, а скорее похоже на Месяц Первых Снегов. Однако дело здесь не в войне и вызванных ею последствиях, не в природной магии. Просто так было всегда. Ледяной океан редко обнажал свои берега, и лишь пару месяцев в году тут стояла умеренно-теплая погода.

– До сегодняшнего дня мы проходили через леса и рощи, потому не имели возможности почувствовать всю прелесть морозных Северных ветров, – объяснил он им как человек, который провел детство в здешних краях.

Как справедливо было замечено, уютные леса остались позади, так что теперь можно было увидеть лишь редкие низкорослые кустики. Прежде всего, это означало близость их места назначения. Северный Бастион стоял на голом каменистом берегу непосредственно у Волчьих Территорий.

Зная, куда им придется сунуться, Реннет заранее подготовился, распорядившись всем без исключения обзавестись дополнительным комплектом теплой одежды. Учитывая их денежное положение и численность, приходилось довольствоваться тем, что нашлось под рукой и удалось достать при набеге на одиночные торговые повозки.

Большинство охотников поддержали бы чувства Лангиниуса, так как сами кутались в несколько слоев одежды. Реннет не мог винить их за это. Сам он был менее восприимчив к холоду, как и большинство огненных магов, поэтому оставался в одной черной куртке и плотных штанах, заправленных в высокие сапоги. Такая одежка подходила больше для осенней погоды, а не зимней.

Из-за холода и порывистого ветра, заглушающего звуки, они практически не разговаривали. Катарина предпочтительно держалась возле юного ренегата. Как выросшая на юге, женщина также недолюбливала холод. Во время ночевок она без всяких стеснений забиралась к Реннету, чтобы отогреться. И пусть со стороны это выглядело так, будто мистику он интересен только в роли теплого одеяла, юноша не возражал. Он уже начал привыкать к ней и их совместной близости. Но говорить, что он смог разобраться в собственных чувствах было бы еще преждевременно. Не привык Реннет делиться собственными мыслями с кем-то другим.

К слову, в тайне ото всех он расспросил Селлон о подробностях ее прошлой жизни, при этом намекнув, что знает о подавляющей печати на ее теле. Как он и ожидал услышать, настоящая сила девушки выходила далеко за существующие рамки. Однажды во время сражения светлый маг снес ей голову, но это ее не убило. Вскоре после происшествия природа Селлон оказалась под сомнением у самих темных, и было вынесено решение ограничить ее в действиях, а по сути – навсегда запечатать в ней боевого некроманта – человека, сделав предметом исследований наподобие трупов. Основанием стало и то, что одно прикосновение девушки несло в себе смерть для любого живого создания, не исключая ее саму. Ослепший глаз под повязкой не был результатом схватки с врагом.

Реннет был несколько удивлен тем, что Селлон не стали использовать в качестве уникального оружия, выпустив на поле битвы. Если рассматривать с точки зрения выгоды, послать девушку на передовую линию действительно неэффективно, однако того же нельзя сказать о тайных операциях. Впрочем, возможно у лидера Армии Ночи были планы иного рода, за пределами его понимания. Углубляться в эту тему он не собирался, так как уже знал, куда можно будет пустить способности некроманта.

Северный Бастион они увидели еще издалека и остановились, чтобы решить, как туда проникнуть.

– Думаю, лучше пробираться с темнотой, – высказался Ладан.

– Разумно. Пройти днем по абсолютно открытой местности глупейший поступок, – согласился Кром.

По карте и различным описаниям следовало, что Северный Бастион – это нечто вроде крепости, охраняющей проход к городу Холод, расположенному на узком каменистом полуострове. Другими словами, к городу можно было подойти только пройдя сквозь крепостные ворота. Со стороны океана осуществить проникновение опасно из-за постоянно двигающихся льдов.

– Я надеюсь, наша цель окажется в крепости, а не в самом городе, – добавила Ливада. – Не хотелось бы соваться туда, оставляя за спиной ворота Бастиона.

– Вынужден согласится. – Сазель задумался. – Если наши карты и схемы верны, нет никакой необходимости ломиться туда всем охотникам. Должно хватить и половины.

– Всего несколько человек, если быть точнее.

Лидер Остролиста обернулся на ответ Реннета и спросил:

– В таком случае, почему мы все здесь? Не лучше ли было оставить часть сил в лагере у границ Немисса или отправить по иным поручениям? Была большая необходимость тащить наши задницы в такой холод?

– Во-первых, я хочу быть готовым к любой неожиданности, так как речь идет о Триссе, – ответил тот. – И почему-то я уверен, что подобное случится обязательно. Ни я, ни Катарина не ровня безумию королевы ведьм. Ну а во-вторых, если сегодня наша компания увенчается успехом, других поручений не останется.

– То есть как? – удивился маг.

– План, который мы с таким усердием претворяли в жизнь, подойдет к завершающей стадии.

Сказав так, Реннет был не совсем честен. На деле, самая сложная часть плана ожидала впереди, однако она уже решалась не сражением, а дипломатией. В этом, как известно, юноша никогда не был силен.

Сейчас же вопрос о переговорах маг оставил про запас. Трисса определенно сильный противник, с которым расслабляться не стоило. Она руководила и веткой мистиков, и тайными отрядами ведьм. В случае пленения сознания шансы на противостояние оставались лишь у Катарины и Валент. Последняя могла избавиться от влияния на разум за счет двоякой сущности.

Дальше занялись обсуждением плана вторжения в крепость. Идти напролом явно не самая лучшая из идей, ведь у противника появится шанс подготовиться. Но если не грубой силой, тогда как?

Предлагались самые различные варианты, однако ни один нельзя было назвать достаточно эффективным. Требовалось что-то простое и быстрое в исполнении.

И такой способ вскоре отыскался. Высказал его не кто иной, как Ладан, решивший вспомнить прошлое и снова стать шпионом Призраком.

– Действительно, с точки зрения тактики это наиболее безопасный вариант, – согласился Реннет. – Но даже если ты превратишься в кого надо, мы вряд ли сможем взять с собой десяток магов. Максимум троих, я полагаю.

Они сошлись на том, что сереброволосый лекарь, обладающий способностями метаморфа, примет облик одного из членов Гильдии Теней, убитых в недавней схватке. Портрет составили из подробного словесного описания Реннета и Катарины. К слову, мистик сумела довольно точно нарисовать его на листке пергаментной бумаги. Охотники даже не знали, как реагировать на такое безопасное проявление ее талантов.

Как уже сказал юноша, их вряд ли пустят в Бастион количеством больше четырех-пяти человек. Здесь не базировались войска Армии Ночи, а лишь собиралась информация от агентов по всей Империи.

– Кстати, почему темные засели в такой глуши? Разве не проще заниматься всем этим ближе к самим источникам информации? – задалась вопросом Ливада из Алого Дождя.

Катарина качнула волосами.

– Ты не совсем верно все поняла. Анализом и изучением собранной о противнике информации занимаются на какой-то из южных точек. Если сюда и попадает что, это не стратегические секреты, а скорее исследовательские.

– То есть, ты говоришь об экспериментах? – пришла к выводу Кассандра.

– Именно, – кивнула та.

Реннет также впервые услышал об этом, хотя, возможно, Катарина говорила ему и раньше, просто он был поглощен другим. Не вдаваясь в подробности, она рассказала, что в основном благодаря успешным экспериментам и новым методам тренировок Армия Ночи представляет грозную силу. Те же мистики и ведьмы, к примеру. Из собирателей информации сделали смертоносных воинов – это всецело заслуга исследователей и поразительного мышления Триссы.

Ну, истории о темных можно слушать бесконечно, но сейчас у охотников появились заботы важнее. Так называемый «штурм» начался с наступлением темноты…

В ворота Бастиона постучался Ладан в облике воина Гильдии. Вместе с ним отправились Катарина, Валент и Селлон. Включить в группу некроманта была полностью инициатива Реннета. Для большинства ведьм требовался телесный контакт, чтобы наложить особо-сложные чары. А прикосновение к «телу нежити» обеспечивал полную потерю сознания. Тем же временем, сам молодой ренегат и остальные охотники под прикрытием темноты застыли в ожидании сигнала.

Долго ждать не пришлось. Скоро ворота крепости приоткрылись. Это означало, что стражники ликвидированы. Их не убили, а всего-навсего лишили сил и облили крепким пивом. Последнее делалось, чтобы никто не догадался о проникновении.

– Все в порядке? – осведомился Реннет, проскользнув внутрь и оставив отряд за стеной.

– Проблем не возникло, – ответил Призрак.

Общими усилиями они заперли ворота изнутри и направились вглубь Бастиона, по тоннелям, проходящим непосредственно в стене. Выбегать во двор было слишком опасно, так как могла заметить оставшаяся стража.

Они успели проникнуть достаточно глубоко, не встретив ровным счетом ни единой человеческой души, когда донесся первый грохот взрыва и зазвучали крики людей.

Отряду из пяти человек удалось благополучно спрятаться в одном из пустых помещений, прилегающих к невообразимо длинному коридору. Мимо них то и дело пробегали боевые маги и мистики, поднятые по тревоге. Они даже не подозревали, что шпионы уже находятся в их твердыне.

В тот же самый момент по ту сторону стены оставшиеся маги охотники устроили небольшое представление, весьма правдоподобно разыгрывая сцену свирепого штурма. В тяжелые обшитые железом ворота и узкие бойницы летели заклинания, взрываясь и сверкая в ночном небе. Защитники Бастиона собирались на стенах, готовясь отражать натиск.

Реннет отказался от плана штурмовать крепость, опасаясь многочисленных жертв. Вместо этого был придуман отвлекающий маневр со штурмом, во время которого небольшой горстке полагалось проникнуть за ворота и отыскать Триссу. Лучше все сделать незаметно, иначе предприятие грозило закончиться абсолютным провалом. Других входов и выходов из Бастиона не предусматривалось.

– Надеюсь, ты учел, что мы будем делать, если Трисса пойдет к воротам до того, как успеем с ней «поговорить»? – шепотом спросил у ренегата Ладан.

– Не знаешь ты ее, – скривилась мистик. – Трисса даже пальцем не шевельнет, если стены Бастиона рухнут. Она помешана на экспериментах и исследованиях. С начала войны королева ведьм, я уверена, не принимала участия ни в одном сражении, из-за своей нелюбви тратить время на столь бесполезные занятия. Неудивительно, что больше половины всех сделанных темными открытий принадлежит лично ей.

«Ого! А она и впрямь неординарная личность! – подумал про себя Реннет. – Возможно, мы сумеем с ней договориться, если сама война ей неинтересна, наверное…»

– Не думай, что получится с ней поговорить, – вдруг осадила юношу Катарина, будто прочитав его мысли. – Эта женщина безумна в самой крайней степени этого слова. Всех нас она наверняка убьет сразу же, а вот тебя оставит в живых. Ты сам по себе представляешь для нее ценность, не говоря уже об элементе и запретной магии.

Услышав это, Реннет поежился. Остальные члены группы, за исключением Селлон, также чувствовали себя не в своей тарелке.

Они продолжили путь, как только последний маг пробежал мимо. Снаружи все еще была слышна канонада. Группе пришлось дальше передвигаться по освещенному факелами коридору, следуя за чутьем Реннета. Он чувствовал впереди сильную магию, однако образ размывался, словно смотрел через воду. Поначалу юноша старался не обращать внимания на подобное, но сейчас, с каждым следующим шагом его охватывала тревожность.

По пути им несколько раз попадались камеры с пленниками. Все выглядели так, будто над ними долго и усердно издевались. Один раз даже навидавшийся многого Ладан с ужасом отшатнулся от клетки, увидев там мужчину, у которого из головы торчали металлические стержни.

Очень скоро Реннет понял причину собственных тревог. Источник магии, к которому они направлялись, не была Триссой. Одна из обитательниц камер – женщина с растрепанными волосами. На первый взгляд, ранений и следов пытки на ней не наблюдалось, лишь одежда слегка помята. Более того, ее аура светилась серебристым оттенком, как у мистиков.

– Не подходи! – крепко схватив парня за плечо, Катарина с силой отдернула назад, а затем грубо обозвала идиотом.

Ренегат не сразу осознал, почему она так поступила. Ответ пришел сам собой, когда сидевшая в камере девица схватилась за голову и жутко заорала. После чего за головы схватились уже все, кто находился поблизости. Невыносимая боль буквально вгрызалась в сознание.

– Вот же бли-и-и-ин! – закричала Валент, попятившись.

– Что это? – Ладан сжимал виски.

Только Катарина не растерялась.

– Убей ее, Реннет, быстро!

Юноша не колебался. Пересилив головную боль, он сотворил наиболее простое в контролировании заклинание огненной стрелы. Сгусток концентрированного пламени прицельно угодил орущей девушке в грудь, и спустя пару мгновений она рухнула на каменный пол.

– Обезумевшая ведьма, – сообщила им Катарина, приходя в себя. – Они опасны, потому что больше не контролируют собственные действия. Свести человека с ума могут за один раз.

– Н-да уж, тебе сложно не поверить, – произнес Реннет, собираясь с мыслями.

Другие предпочли промолчать. Либо не хотели поднимать эту тему в присутствии Катарины, либо еще не успели прийти в себя после произошедшего. В любом случае, задерживаться на месте им не стоило. Поиски нужного им человека грозили затянуться.

Коридор с тюремными камерами вскоре закончился и дальше начали попадаться комнаты иного назначения. Судя по большим рабочим столам и висящим на стенах инструментам – это были лаборатории испытательные камеры, построенные специально для безопасной работы с магией.

В данный момент все они пустовали, а новый источник магии, замеченный Реннетом, находился где-то впереди, не рядом, но уже достаточно близко.

– По-видимому, Армия Ночи поддерживается золотом кем-то со стороны, – озвучил догадку Ладан, рассматривая исследовательские помещения. – Чтобы обзавестись таким оборудованием, да еще подготовить к войне сотни боевых магов, мистиков, колдунов и некромантов нужна уйма денег. Казна целого благосостоятельного городка средних размеров хватит лишь на первый год.

– Ты прав, – согласно кивнул Реннет, – но поддержка явно идет извне, по ту сторону Имперских границ. Возможно, постарался какой-то из незнакомых нам государств, или же Альянс Свободных Городов.

– Думать об этом бессмысленно, мне кажется, – высказалась Валент.

– Не скажи. Если Армией Ночи управляют не маги, то нам окажется гораздо сложнее заставить их пойти на переговоры. Если, например, им нужны территории Империи, ограничиваться малым никто не станет.

– Скоро мы это узнаем, – ответил Реннет и поднял руку ладонью вверх, призывая всех замолчать. – Уже близко.

Он ощущал ауру невероятной силы. Даже Катарина не смогла с ней сравниться. К счастью, источник был один и ни одной живой души поблизости. Принюхавшись, Валент подтвердила, что кроме них и еще одного существа ничей запах не чувствуется.

Наверное, можно было взорвать дверь, снести его с петель ударом, но на сей раз юноша собирался обойтись без лишнего шума, чтобы не спугнуть жертву и не дать ей время подготовиться. Взявшись за ручку, он резко распахнул ее и пропустил вперед Катарину с Валент, сам метнувшись внутрь уже за ними.

Учитывая то, что им попадалось до сих пор, Реннет ожидал увидеть нечто поистине потрясающее и жуткое. Он был… несказанно разочарован, обнаружив чистый кабинет с необходимым минимумом вещей. Голые стены, без полок, картин и занавеси. Один большой стол и три кресла. Обширное помещение в метра десять длиной и примерно восемь шириной оказалось пустым. В глаза бросалась только женщина лет сорока или сорока пяти, расположившаяся в одном из кресел. Она расслабленно откинулась на спинку и прикрыла глаза.

Группа сговорилась действовать следующим образом: Катарина выскакивает вперед и отвлекает внимание ведьмы на себя, а Реннет и Валент атакуют следом. Сначала наемница обездвиживает противника, а уже после Ренегат пускает в ход заранее приготовленное заклинание. Ладан и Селлон остаются у входа и могут вмешаться, если сил остальных не хватит.

Часто роль острия меча играл сам Реннет, однако сегодня это он был ценным инструментом. Обязанности Валент и Катарины заключались непосредственно в защите его жизни.

Все с самого начала пошло не так, как планировалось. Катарина застыла посередине помещения, приготовившись отразить атаку королевы ведьм. Ее же просто не последовало. Сидящая в кресле женщина и с места не сдвинулась.

На мгновение воцарилась звенящая тишина…

– Только, пожалуйста, не размахивайте здесь мечами. Не выношу я вид и запах крови, – внезапно заговорила ведьма, лениво открыв глаза.

Реннет ожидал увидеть в ее глазах такие же странные угольки, что появлялись с превращением Катарины в ведьму, но ничего подобного. Они выглядели обычно, лишь немного замутненные и покрасневшие, как у усталого человека. Сделав шаг вперед и оказавшись за спиной мистика, юноша спросил:

– Неужели это Трисса?

– Да, – ответила Катарина без сомнений, продолжая разглядывать женщину в упор.

– Она пыталась тебя атаковать?

– Даже не думала.

Валент и стоящий в дверях Ладан не понимали, что происходит. Они тревожно оглядывались в ожидании команды. Что уж говорить о них, когда сам Реннет не мог толком ничего понять. И так получилось, что единственной, кто оставалась совершенно спокойной, была сама Трисса. Переложив стройную правую ногу на левую, сидя к гостям боком, ведьма предложила довольно красиво звучащим мягким тоном:

– Может, присядете?

– Спасибо, – произнес Реннет после недолгой паузы, однако остался стоять на месте. – Вы нас ждали?

– С чего это я буду ждать гостей без чашки чая? – разыгрывая удивление, спросила женщина. – Нет, ваш визит стал для меня полной неожиданностью. Это немного грубо, заявляться в мой кабинет без приглашения, но обстоятельства бывают разные, так что могу понять. – Она с интересом разглядывала их. – Хотелось бы узнать, по поводу чего вы пришли ко мне в столь поздний час?

«А она точно та самая Трисса? – засомневался ренегат. – Не сильно на безумную похожа. Разговаривает вполне осмысленно и даже саркастично. Хотя… нормальный человек не стал бы вести себя спокойно перед лицом врага».

Пока Реннет проворачивал в голове такие мысли, Катарина ткнула его локтем в бок, сердито зашипев:

– Идиот, не ведись на уловки. Она очень сильна и ни при каких условиях не позволит нам уйти отсюда живыми. Будь готов ко всему и сразу!

«И правда, я слишком расслабился», – укорил самого себя юноша, вытягивая из ножен меч. Воспользоваться клинком он не планировал, собираясь использовать его лишь как предмет отвлечения внимания. Заметив его маневр, Валент также приготовила копье.

– Эй-эй! Надеюсь, вы не убивать меня пришли? – в голосе ведьмы послышалась тревога. – Может, для начала назовете причину?

Бросив вопрошающий взгляд на Катарину, и получив неуверенный кивок, Реннет заговорил:

– Думаю, о причинах вы догадались сами, Мастер Трисса. Нам не нужны смерти членов Светлого Ордена или Армии Ночи. Только признание равенства в предстоящих переговорах.

– Переговоры? Между кем? Ради чего?

– Между воюющими сторонами, разумеется. Как исследователю, вам должны быть безразличны пустые сражения. Из них ничего не вырастет. Прогресс возможен лишь в мирное время.

– Хм, ты так думаешь? – улыбнулась она ему в ответ. – По-моему не все однозначно. Только война дает возможность узнать, что в бою эффективно, а что нет. И понять, как предотвратить войну нельзя, не познав ее всю без остатка. Получается, война необходима ради достижения мира. Противоречиво, не так ли? Жизнь полна ими, даже правда часто заключается в противоречии.

– Согласен. Это доказывает, что войн не избежать. Их можно только отсрочить на некоторое время.

– О, вот во что ты веришь?

– Именно. Такова человеческая природа.

– Наверное. Но должна тебе сказать, я стою на пороге великого открытия, которое поможет нам навсегда избавиться от войн. Если бы вы оставили меня в покое…

– Реннет! Валент! Она атакует! – воскликнула внезапно Катарина, взявшись за голову.

Проблема их плана заключалась в том, что ни Реннет, ни наемница не могли напасть на Триссу, пока ведьма сама не начнет атаку. Иначе под ударом могли оказаться они, а не Катарина. Но сигнал был дан, потому ренегат бросился вперед.

Валент оказалась за спиной у противника и, перехватив копье обеими руками, прижала ее к спинке кресла, не давая подняться. Это давало им шанс воспользоваться заклинанием, если ведьма надумает покончить с собой или стереть память. Катарина уверяла, что Трисса никогда не стала бы накладывать на себя проклятие, а значит все ее знания по-прежнему хранились в голове…

«Когда все пошло не так?!» – с ужасом подумал Реннет, глядя на рукоять клинка в своих руках. Он не помнил, когда успел вонзить в королеву ведьм меч. План заключался совершенно в другом.

– Ты… ты чего? – с изумлением взирала на него Валент. – Мы же должны были захватить ее живой!

Выпустив из рук холодную сталь, юноша сделал пару шагов назад, не в силах понять, как так получилось. Изо рта Триссы хлынула черная кровь, а глаза начали закатываться. Это был полный провал и конец!..

 

Глава 22 Секреты Триссы

– Ой, меня только что убили, – с фальшивой трогательностью на лице произнесла Трисса, по-прежнему сидя в кресле, сложив ногу на ногу.

«Что происходит?» – сознание Реннето приходило в себя. Юноша стоял у распахнутой настежь двери кабинета, вместе со всеми остальными, а вот ведьма, мгновение назад захлебывающаяся в собственной крови, выглядела целой и совершенно невредимой. На ее лице появилась насмешливая улыбка.

Оглянувшись по сторонам еще раз, ренегат убедился, что все вокруг в точности так, как было изначально, когда они только ворвались в помещение. Его меч висел в ножнах, не тронутый.

– Что… что это? – недоуменно пробормотала Валент, тревожно озираясь.

Как оказалось, все были сбиты с толку происходящим.

«Получается, если сейчас я не сплю, до этого момента мы находились в ее власти и видели лишь то, что она хотела показать. Разве такое возможно? Когда она успела нас захватить?»

Трисса сумела прочесть интересующие Реннета вопросы по одному выражению его лица. Возможно, не обошлось без использования чар ведьмы. Она заговорила первой, обращаясь к нему:

– Реннет из Веллина, интересная у тебя жизнь! Я даже восхищена тем, что ты до сих пор не сдаешься, до сих пор терпишь. И таким ты остался после всего, что пережил? Не собираюсь сочувствовать, потому как ты этого не любишь, однако скажу, что ты удивителен. Хочу узнать тебя получше!

– О чем ты? – среагировал юноша, услышав название родного города. Он даже не заметил, как Трисса копалась в его воспоминаниях. Неужели знала про его личность заранее? Нет, не стала бы она заниматься таким нудным делом, если существует возможность узнать все из его воспоминаний. Совершенно незаметно, стремительно, королева ведьм поймала их всех.

– О тебе, разумеется! – дразнящим тоном ответила женщина. – Товарищи тоже неплохи. Каждый со своим бременем, но ты…

Вдруг взгляд Реннета упал на Катарину, и из головы вылетело все, что он хотел высказать ведьме. Мистик сидела на коленях, опустив голову, будто потеряла остатки сил и волю. Проследив за его взглядом, Трисса сообщила небрежным тоном:

– А, ты ведь беспокоишься о ней? Она единственная из вас, кто не попалась в мои сети. Даже сейчас продолжает бороться, хотя в душе понимает, что проиграет. Весьма печально.

– Проиграет? – переспросил Ладан, понемногу приходя в себя.

– Хех, вы же не думали, что она мне ровня? – ответила вопросом на вопрос ведьма. Снова поймав взглядом юношу, продолжила: – Мне известно, какой план ты для меня подготовил, парень. Это впрямь эффективный метод, если сумеешь им воспользоваться. Должна признать, ты для меня угроза. Поверь, это великая похвала, потому что подобного я до сих пор никому не говорила, включая нашего достопочтенного Лидера.

Реннет начал понимать, что не смотря на слова, Трисса попросту играет с ними, забавляется, как хищник с раненной и не представляющей опасности добычей. Стоять и слушать – не лучший выход. Он должен был что-то предпринять, напасть на нее, в конце концов! Однако опыт прошлых битв и чутье подсказывали ему, что время еще не пришло.

– Тебе я предлагаю выбирать, – неожиданно усмехнулась ему в лицо Трисса, – атаковать меня или защитить ее.

Юноша скрипнул зубами от разгорающейся злости.

– Твоя ведьма сражается не со мной, а с теми чарами, что я на нее наложила, – продолжила женщина, нисколько не беспокоясь. – Проклятье называют «Милосердным Приговором». Если не вмешаешься и не используешь на ней заклинание, что приготовил для меня, оно сотрет ей память и на всю оставшуюся жизнь сделает овощем. Занятно, не правда ли?

Валент и Селлон не поняли смысла сказанных ею слов, а вот Ладан быстро догадался, как и сам юноша. Реннет не сомневался, что королеве ведьм под силу сделать такое. Только что Трисса показала им ужасающую власть над человеческими разумами и душой. Никто из числа тех, с кем охотники сражались в прошлом, не мог с ней сравниться. Возможно, сам командующий Армией Ночи не мог с ней сравниться. В голове парня вспыхнул вопрос: «Что же делать?»

Если поможет Катарине, потратит на нее заклинание, о победе над Триссой можно забыть раз и навсегда. Но, не сделав этого, он обречет мистика на судьбу хуже самой смерти.

«Гадина очень хорошо осведомлена, куда следует бить!»

Напряжение возросло тысячекратно…

– У меня нет иного выбора, – прошептал Реннет вслух и опустился подле Катарины.

Ладан видел его лицо и не мог ничего возразить. Возможно кто-то будет удивлен, однако сереброволосый метаморф считал нормальным, когда тебе дорог один человек и ты готов променять его на жизни всех остальных.

– К сожалению, в самые темные уголки твоей души я заглянуть не успела, но так и думала, что ты лишь с виду кажешься худшим из человеческих существ.

Реннет положил руку на лоб женщины, которую ценил больше всех, и прошептал… не слова заклинания, а извинение:

– Ты лучшая.

И в следующий миг он вскочил на ноги, схватил за плечо Валент, стоявшую поблизости, толкнул ее вперед, прямо на Триссу.

Ведьма реагировала быстро, метнув во врага парализующее разум проклятие. Однако угодило оно не в Реннета, а в наемницу. Он выставил девушку в качестве живого щита и после того как она упала, кинулся на ведьму.

Пустить в ход следующее проклятие Трисса не успела, так как ренегат коснулся ее шеи. Возможно, сказалось различие в физических способностях. Она не владела боевыми искусствами. Все чары и магические построения в ее голове развеялись в один миг, благодаря вторжению Реннета, оставив в сознании лишь пустоту. Но, даже не смотря на это, противник попыталась взять под контроль парня. Ее опыта и магического потенциала должно было хватить с лихвой. Поняла, что проиграла, она только когда проклятие не сработало. Последнее, что Трисса услышала, перед тем как потерять сознание, это голос ренегата:

– Да, Трисса, ты восхищалась мной и моими способностями, но сам я всегда восхищался только ею. Только она одна сильна настолько, что может защитить меня. Ты не смогла этого увидеть.

– Ты… так вот каков твой выбор? – Ладан стоял на месте глядя на то, как подозванная Реннетом некромант через «безжизненное касание» лишает магических сил поверженную ведьму. Маг не мог поверить, что юноша вот так вот просто сделал выбор в пользу атаки, когда в опасности оставалась Катарина. К слову, мистик по-прежнему сидела на месте, словно мертвая.

– Представь себе, Ладан, я принял такое решение, – ответил ему ренегат.

Неожиданно, рухнувшая без чувств Валент дернулась. Ее девичье тело быстро начало обрастать черной шерстью и увеличиваться в размерах. Ровные человеческие зубы удлинились, превратившись в клыки, а ногти – в длинные острые когти. Из ее уст послышалось звериное рычание, наполненное гневом и яростью. Вместо наемницы взору присутствующих Реннета, Селлон и сереброволосого мага предстало чудовище, внешне напоминающее гигантскую гиену. Никто не успел толком ничего понять, как громадная когтистая лапа с размаху ударила ренегата, отбросив его к дальней стене. По пути он буквально собственным телом проломил одно из кресел.

– У-у-ублюдок! Ты-ы-ы что о себе возомни-и-ил! – прорычал низкий нечеловеческий голос.

Он принадлежал Клесс – Пожирателю Драконов. И не нужно было долго думать, чтобы понять, в каком сейчас она бешенстве.

Обойдя стороной дрожащего от ярости и злобы зверя, Ладан подошел к лежащему в куче обломков Реннету. Одна из щепок торчала у него из руки. Осторожно осмотрев тело полностью, маг повернулся к Клесс и нервно сообщил:

– Он без сознания. Похоже, несколько ребер сломаны.

Это слегка поубавило пыл оборотня, намеревавшегося еще раз приложить ренегата к стене. С нескрываемой злобой она выплюнула:

– Сам виноват! Он ис-с-пользовал нас как щит! В следующий раз голову оторву!

Призрак сделал шаг назад, опасаясь безумства Клесс, и тут послышался знакомый женский голос:

– Еще раз выкинешь нечто подобное, Чучело Мохнатое, ты и твоя подруга всю оставшуюся жизнь проведете в качестве ручного раба-питомца у какого-нибудь дворянина-извращенца. Поверь, я могу такое устроить!

Сузив глаза и резко обернувшись, увидев поднимающуюся на ноги Катарину, Клесс глухо зарычала. Но вместо того чтобы пойти на нее, гиена попятилась назад, испугавшись той ауры, что испускала она.

Волосы Катарины потемнели, став черны как ночь, а глаза превратились в мерцающие серебристым светом угольки.

– Да, представь себе, я все еще жива, лохматая тварь! – испепеляющим взором смотрела она на Клесс, явно недовольная тем, что та напала на Реннета.

Однако дальше слов мистик заходить не стала, обратив все внимание на бессознательного юношу. Махнув рукой на все, Ладан поспешил ей помогать вытаскивать его из-под обломков, после чего применив на повреждениях исцеляющую магию водной стихии. Он хотел спросить у Катарины о поступке парня, но быстро передумал и решил отложить это дело на потом.

Клесс и Селлон оставались на местах, наблюдая за их действиями со стороны. Первая не имела желания помогать, а усилия второй, скорее всего, окончательно загнали бы Реннета в могилу.

– Грохот и рычание могли услышать, – сообщил Призрак, завершая процесс исцеления. – Нам нужно убираться отсюда как можно быстрей.

Катарина кивнула.

Первым делом, придя в себя, Реннет ощутил неприятную колющую боль во всем теле, словно по нему проехалась повозка. Мистик и сереброволосый маг несли его по знакомому извилистому коридору. Лишившуюся сил Триссу взяли на себя некромант и Клесс. Последняя до сих пор контролировала тело, хотя приняла человеческий облик. Видимо проклятие ведьмы еще не развеялось полностью.

То, что юноша пришел в сознание, Ладан заметил не сразу. Реннет услышал их с Катариной разговор.

– …Я понимаю, что ни ты, ни он – не без греха, как, впрочем, любой из нас. Но знаешь, ты слишком странно реагируешь на его выходки. Вместо того чтобы спасать тебя, он бросился на врага, к тому же еще использовал в качестве щита девчонку. Не злишься за это? – спросил Призрак.

В отличие от многих прошлых ситуаций в голосе мага не чувствовалось осуждения, гнева или неприязни. Скорее было похоже на то, что он немного удивлен. Не поведением Реннета, конечно же. К нему он уже попривык. Сейчас его заинтересовала Катарина.

– Не думай, что наши с ним отношения похожи на чьи-либо еще. – В этот миг юноша почувствовал, как она улыбается. – Реннет еще не до конца доверяет мне и возможно, толком сам не понимает, почему. Но он определенно знает цену жертвования другими. К тому же, верит в мою силу до такой степени, что признает ее выше собственных способностей и возможностей.

– То есть, он просто доверился тебе?

– Можно и так сказать, – кивнула она. – Не утверждаю, что при этом он не сомневается, не понимает вероятность ошибки. Просто такое его не останавливает. И потом, если бы он бросился меня спасать, как смазливый парень, защищающий девушку от негодяев, я бы его собственными руками придушила.

– Поперхнувшись на ровном месте, Реннет дернулся и рухнул на пол. Он выглядел скорее напуганным, нежели удивленным. И пугало его в основном то, что в словах мистика не было даже намека на шутку.

– О, похоже он очнулся, – усмехнулась Катарина, уже минуту назад почувствовавшая это.

Реннет поднялся и огляделся вокруг. Как и думал, они находились в коридоре, по которому прошли ранее. Выход был достаточно близко. Снаружи время от времени слышались грохот и крики.

– Уйти через ворота у нас не выйдет, – заметил он.

– Мы в курсе, – отозвался Ладан. – Стены Бастиона также очень надежно защищаются, а еще одну встречу с мистиками пережить нам не удастся. Но у Клесс есть какой-то план.

– План? – Реннет обернулся к оборотню-девушке. Заметив его взгляд на себе, та обнажила зубы, как разгневанный чем-то хищник. Благополучно проигнорировав ее недовольство, он спросил: – У тебя он и правда есть?

– Не недооценивай меня, мальчишка. Вам придется нелегко.

Как позже узнал ренегат, задумку Клесс нельзя было назвать сколько-нибудь нормальным. Безопасностью там и не пахло.

Выбравшись во двор крепости, под пронизывающе-холодное ночное небо, они привязали плененную ведьму Триссу к спине Клесс, снова принявшей облик гигантской черной гиены. А затем, не дожидаясь, пока их заметят и поднимут тревогу, побежали от стен к лежащему в паре километрах городу Холод.

Двигаться пришлось без остановок, так как их дважды пыталась задержать стража. Скоро поднялся шум и к делу подключились лучники.

Полуостров, на котором располагался город, по сути, был полностью огорожен высокой стеной, и пройти можно было только через ворота Бастиона. Однако в некоторых отдельно взятых местах эта стена соединялась со скалистым склоном. Если правильно подойти к делу, вполне возможно спуститься по нему к самой воде. Что Реннет с компанией и сделали.

Разумеется, все было не настолько легко и просто, иначе Северный Бастион не имел бы права носить звание одного из наиболее неприступных крепостей. Скалистый склон обрывался у воды и никаких иных путей по суше не существовало. Полуостров сам по себе являлся сплошной крепостью, так как всегда оставался окруженным жутко холодной водой Ледяного Океана. По ней не поплаваешь. Лодки и корабли также исключаются, из-за множества острых льдин, плавающих вокруг. Охраняющие Бастион стражники намеренно разбивали окружающий полуостров лед, сбрасывая подожженные бочки со спиртом. Даже летом корабли не могли подобраться к берегу, из-за десятков тысяч острых деревянных кольев, разбросанных по дну.

Клесс предлагала именно плыть. Реннету хватило одного взгляда на громадные льдины, врезающиеся друг в друга из-за подводных течений, чтобы засомневаться в удачном исходе предприятии. Но возвращаться к стенам Бастиона ему тоже не хотелось. Оттуда можно было выйти только воспользовавшись запретными заклинаниями, или на носилках в виде трупа.

В конечном счете, продолжая сомневаться в собственной разумности, все они положились на план оборотня Пожирателя. Она первой вошла в бурлящую воду, а остальные вцепились в нее и поплыли рядом.

Естественно, стоило оказаться в воде, как у всех перехватило дыхание. Океан по праву носил название «Ледяной». Две-три минуты в такой воде и их тела остыли бы настолько, что пришлось бы заказывать повозку за Пределы.

До берега было не так далеко, однако Клесс, взявшая на себя обязанность тащить на себе группу из пяти человек, приходилось лавировать между крупными льдинами и обломками бревенчатых кольев. Жар ее тела согревал остальных, не давая им замерзнуть до смерти. Реннет также подключил свою магию в виде заклинания, передающего через ладони тепло. Когда-то он испытал его на себе, после чего выучил в качестве средства от атак Ледяного Берсеркера Рэанны. Сейчас же юноша по очереди использовал его на всех членах группы, включая Клесс. Пусть та утверждала, что невосприимчива к холоду, ближе к берегу начала замедляться. Жертвуемое Реннетом тепло помогало ей перебороть пронизывающий холод и с новыми силами бросаться на покорение волн. Пусть каких-то полчаса назад они враждовали, перед лицом трудностей могли мириться с подобным и действовать сообща.

Плавание заняло у них не менее получаса. За это время многие получили синяки, царапины, ушибы, от проплывающих мимо льдин. Один раз сам юноша едва не лишился ноги, оказавшись затертым между ними.

Наконец, после долгих мучений и пытки холодом, они выбрались на твердый берег. Реннет распорядился отозвать атаку на стены Бастиона. Клесс умчалась выполнять, а все остальные направились поглубже на сушу, чтобы укрыться от ветра. Мокрая одежда стала тяжелой, еще сильнее охлаждая тело. Приходилось время от времени пользоваться заклинанием передачи тепла, так что вся оставшаяся у ренегата магия ушла на это.

Лагерь устроили на скорую руку, соорудив большой костер. Только сжигать на таком пустынном берегу кроме кольев, выбрасываемых на берег, было нечего.

Скоро отряд, которому полагалось отвлекать внимание защитников крепости, вернулся. Как оказалось, они потеряли двадцать пять магов. Цифра удивила всех без исключения, в том числе самого Реннета.

– Не многовато ли? – переспросил он, не веря собственным ушам. – Я же приказывал вам всего лишь атаковать их на дальних дистанциях.

Ливада скривилась, будто у нее разболелся зуб, и ответила:

– Идиоты из Северного Легиона и Остролиста решили инсценировать нападение на стены более правдоподобным образом, чтобы противник не догадался о наших истинных намерениях.

– Действительно идиоты, – сказал Ладан.

– В итоге, пара десятков охотников попали под влияние мистиков и начали атаковать своих же товарищей, – сообщил Оуэр. – Потом, видимо их решили забрать за стены Бастиона…

– …В качестве источников информации, – закончила за него Катарина. – Вполне ожидаемая тактика. И вы, разумеется, ничего не смогли сделать?

Ливада отпустила взгляд. После небольшой паузы прозвучал ее ответ:

– Приказ отдал Сазель. Всех попавших под влияние расстреляли заклинаниями прежде, чем они успели попасть под защиту стен. Утверждать, что выживших нет, мы не можем, так как тела остались лежать там же. Лидер Северных Воителей вместе с ними.

– Ясно. Рад, что у вас нашелся хоть один здравомыслящий человек.

Возможно, другие не разделяли мнение Реннета, но на такое ему, как всегда, было плевать. Противник мог завладеть серьезной информацией, покопавшись в сознаниях этих магов. Если не исключить опасность окончательно, то хотя бы сократить шансы им удалось.

После короткой передышки Катарина занялась Триссой. С этим тянуть не стоило. Ведьму специально поддерживали в бессознательном состоянии, чтобы избежать сопротивления. Впрочем, как утверждала Катарина, королева ведьм даже во сне могла стать большой проблемой. Процесс извлечения сведений, на сей раз, должен был занять несколько долгих часов, за время которого отряд отдыхал.

Скоро Валент пришла в себя и снова взяла власть над телом. Реннет же размышлял о своих новых способностях, полученных путем принудительной эволюции. Хотя изначально шанс удачного исхода был невысоким, начали проявляться первые проявления Теней-Разрушителей.

Обычно способностью чувствовать магию или отбирать ее у других теневой маг мог обзавестись сразу после пробуждения элемента, однако возможность разрушать структуру магии – это совершенно иной уровень, приобретаемый лишь с опытом. Такова была теория Главы Гильдии, в итоге, оказавшаяся верной.

С помощью новой силы Реннет смог разрушить все магические чары, что готовилась применить Трисса. По сути, это полное обезоруживание. Плохо лишь то, что с освоением новых способностей у него возникли трудности. На те дни, что были у него в распоряжении, юноша овладел только одним заклинанием разрушающим магию, хотя проводил за тренировками по нескольку часов. Возможно, таким образом сказывалось использование запретного заклинания.

Волновало его и другие события, не связанные с его способностями. Ведьмы, которых создала Трисса, оказались намного сильнее даже самого сильного мага. Они имели возможность не только вторгаться в чужое сознание и читать их мысли, но и контролировать. Королева ведьм сама продемонстрировала это умение во всей гибельной красе. Ни он, ни остальные, не владеющие приемами мистиков, не сумели даже понять, что находятся под контролем.

И еще, возникло тревожное чувство, будто все эксперименты Триссы связаны с запретной магией. Словно она взяла ее за основу и создала новый метод, губительный и одновременно действенный. Если это действительно так, то ее ум сложно было переоценить. Менять данность по своему усмотрению сложно и опасно, однако если прежде изменить самого себя, все становится гораздо проще, наверное…

Конечно, Реннет применил принудительную эволюцию на себе, но это всего лишь капля в море. У них был план, которого стоило придерживаться, только утверждать наверняка, что он сработает, не брался и сам ренегат. В последнее время он искал альтернативу на случай провала, не забывая о том, что ему осталось жить совсем недолго. Благодаря подаренной Катариной подсказке цель была близка как никогда.

Когда мистик закончила, Гончие и представители союзных кланов собрались вместе для решения дальнейших задач. Разумеется, в первую очередь всех интересовали добытые от ведьмы сведения.

Катарина выглядела мрачной.

– Можешь рассказать, что конкретно удалось узнать? – попросил Реннет, присаживаясь напротив. Остальные тоже расположились так, чтобы слышать каждое слово мистика.

– На удивление, сопротивление она оказала слабое, – начала та, – из чего можно сделать не самый хороший для нас вывод: сведения могут оказаться не до конца верными. Но узнала я практически все, что было нужно. Расположение большинства Точек, примерные силы Армии Ночи, количество колдунов и магов в их рядах, численность ведьм и мистиков. А также их основная цель и выбранные пути достижения.

– Не думал, что можно так просто взять и вытащить из врага столько информации за раз, – удивился Сазель.

– Просто? Не думаю, что процесс был таким уж простым, – отозвался неожиданно Оуэр. – Говоря о том, что Трисса оказала слабое сопротивление, имелось в виду совсем не то, что мы себе можем представить, – добавил он.

– Примерно, – согласилась Катарина. – Мистик, будь он даже самого высокого положения, не смог бы справиться. И потом, я уже упоминала, что сведения могут содержать ложные факты. Хотя основная цель Армии Ночи имеет полное право оказаться самой настоящей правдой. И она не сулит нам с вами ничего хорошего.

– То есть?

Она без тени шутливости выдала:

– Темные намереваются к началу зимы закончить войну. И печально осознавать, но нам с имеющимися возможностями не остановить их замыслы.

Подробно, но без лишних фактов, Катарина сообщила о том, что Армия готовится нанести один-единственный удар, который и положит конец противостоянию. Нанесен он будет прямо по Азранну – центру Империи.

Реннет догадывался о возможности такого исхода. Растягивать войну крайне глупо и опасно. Экономика и внутреннее состояние Империи с каждым новым днем рушиться сильнее и сильнее. Люди восстают, торговцы и землевладельцы разоряются тысячами, а голод и болезни охватывают город за городом. Если же быстро разобраться с войной и заменить у власти одну силу на другую, полного развала избежать можно.

Плохо лишь то, что сильный удар по светлым обязательно выльется в масштабное сражение, которое, в свою очередь, спровоцирует Конфликт. Отсюда можно сделать вывод, что у Гончих остается всего около трех месяцев, чтобы остановить войну. И учитывая нынешнюю численность охотников, одними мелкими стычками не справиться.

Кроме будущих планов Армии Ночи, более мелких подробностей узнать не удалось, что само по себе не давало Реннету воспользоваться ими. Самая же главная проблема – не удалось узнать и личность Лидера темных. Кто он такой и на что способен, его возраст и внешние приметы. А все потому что даже Трисса их не знала.

Старый клан, правивший изгнанными после Светоносной Войны темными, назывался противоположно нынешнему правящему клану боевых магов – Тьма.

После изгнания на другой край Континента, Тьма начала восстанавливать утраченные силы и занималась поиском новых союзников. Так начала собираться Армия Ночи, тогда еще называвшаяся «Терновый Вал». Маги с детства готовились к сражениям и войне, постепенно образовывая сплоченную организацию наемников. Их нанимали люди из соседних стран и земель. Благодаря им в некоторых Свободных городах поддерживали абсолютный порядок. Разумеется, услуги оказывались далеко не из благих намерений, а чтобы обеспечить организацию деньгами, что в итоге приводило к ее дальнейшему расширению в военной сфере.

Но, сплоченным оставалась лишь одна часть системы, а в остальных начали появляться трещины. Причем появлялись они на удивление быстро, будто кто-то специально занимался саботажем. В результате чего недавно существовавшие бок о бок маги начали враждовать между собой. Произошло это всего восемь лет назад.

Тогда-то и появилась Трисса. На нее вышел человек, предложивший выступить на их стороне. Женщина согласилась, так как увидела в словах посланца хорошо продуманную многообещающую стратегию, позволяющую в будущем создать нечто более важное, чем у нее было сейчас. Она следовала их приказам, собирая вокруг себя единомышленников. В конечном счете, все мистики оказались под одним крылом, чего прежде никогда не случалось. И кроме нее были еще несколько командиров, поступивших точно таким же образом. Одни объединяли некромантов, другие – колдунов. Члены клана Тьма слишком поздно осознали, что все события прошедших лет подстраивались специально, по чьему-то желанию, чтобы разбить построенную ими структуру и из осколков собрать нечто новое. При всем том истинный кукловод и стратег ни разу не показался на поле битвы, предпочитая оставаться в тени.

А потом, за одну недлинную ночь, Тьма оказалась уничтоженной. Конечно, не потенциальным противником в лице Триссы и других полководцев. Попросту замок, в котором располагалась резиденция клана, снесло с горного склона крупным обвалом. Иные скептики поспешили возложить вину за случившееся на каверзы природы, и только лидеры тайных групп знали правду, потому что за несколько часов до обвала им всем сообщили о разрушении последней преграды на пути к общему объединению.

И, само собой разумеется, никакого клана «Темная Ночь» не существовало. По догадкам Триссы, действовало всего несколько человек – меньше десятка, руководимых талантливым стратегом. Но кем он был, не ведал никто. Даже после создания Армии Ночи он продолжал скрываться, вплоть до нынешнего времени.

В общем, как ни посмотри, Гончим не удалось узнать его личность. Реннет боялся представить, каким мышлением тот обладал, если сумел практически в одиночку разрушить целый орден и из пепла создать новую организацию, более сильную и сплоченную. Умение скрываться столько лет поражало не в меньшей степени. С представителями магов, колдунов, мистиков и некромантов всегда общалась молодая женщина, служившая у лидера посыльной.

Впрочем, нельзя сказать, что полученная от ведьмы информация оказалась совершенно бессмысленной в этом плане. Местонахождение таинственного лидера Армии им все же удалось вызнать, как и то, что он беспрепятственно передвигался по всем землям Империи. В этом ему помогала обширная сеть шахт и тоннелей.

Еще в сведениях Катарины мелькнули названия проектов темных – «Другая сторона», «Ожившие легенды» и «Сомнительная реальность». О первом из них им уже приходилось слышать. Так называлось направление исследований, занимающееся изучением темной стороны мистицизма и некромантии, в результате которых появились ведьмы. А вот значение остальных двух терминов никто ничего не знал.

После совещания между Реннетом и Катариной произошел отдельный разговор. Речь зашла о Черных книгах.

– Ты упоминал нечто подобное. Знаешь, что они из себя представляют? – по одному лишь выражению лица мистик поняла, что Реннету далеко не безразличны эти книги.

– У Триссы был такой, да? – спросил он, придя в себя.

– Похоже да, и судя по ее воспоминаниям, ведьмы создавались опираясь на знания, содержащиеся в ней.

– Ясно. Получается, она могла остаться там, в крепости Бастиона, – задумчиво пробормотал юноша.

– Может скажешь, что это значит? Эта черная книга имеет непосредственное отношение к используемым тобой запретным заклинаниям, не так ли?

«Как всегда, на удивление проницательна», – подумал Реннет, а вслух ответил:

– Ты права. Если бы не война на пороге, моей следующей целью стал бы штурм Бастиона, чтобы забрать оттуда ее и уничтожить. Но сейчас это не имеет значения. Пусть остается все как есть, до поры до времени.

Видя, что он не желает обсуждать подробности по поводу данной темы, Катарина решила поинтересоваться их дальнейшими действиями.

– Меня ожидает встреча с прошлым, – произнес тот с ноткой печали в голосе.

Чародейка Рэанна шагала по вымощенной серым камнем дорожке по направлению к выходу из крепости клана Белое Пламя. На ней были сияющие при свете солнца доспехи синевато-зеркального металла и укороченный плащ нараспашку.

В округе начинала хозяйничать осень, но теплые дни не спешили покидать здешние леса.

«Последнее время с погодой явно твориться что-то неладное. Уже должен был начаться сезон дождей, однако его и близко не видно. Да и снег посередине лета – это предел странности, – размышляла девушка. – Впрочем, для многих сейчас капризы природы остаются наименьшим из всех зол. Год прошел, а война все разгорается. Неизвестно даже, кто в ней побеждает, а кто проигрывает. Бесит все!»

У нее были причины возмущаться. Отряд, которым она сейчас командовала, несколько месяцев к ряду успешно защищал территории Немисса. Не проходило и недели без сражений с темными. Из двадцати трех битв они отступили лишь дважды, из-за тройного численного перевеса в сторону противника. Кто-то даже придумал отряду пафосное название – «Рыцари Магии». И что в итоге? Они торчали весь последний месяц в городе, без возможности выбраться на поле битвы. Мастер Киос решил, что остальным отрядам также стоит включиться в дело и поднабраться боевого опыта. Рыцарям же полагалось отдохнуть.

Нет, в общем смысле Глава Пламени был прав. Бесконечные сражения изрядно вымотали всех. Однако Рэанна опасалась, что за целый месяц ее подчиненные не только отдохнуть успеют, но и расслабятся. Наверное, поэтому она каждый день нещадно гоняла их на тренировках. Даже слухи поползли, будто членам отряда после ее тренировок поле битвы кажется настоящим отдыхом.

Возможно, чародейка перебарщивала со строгостью, но зато как никто другой понимала всю тяжесть войны. Малейшая ошибка или просчет в стратегии могла привести к смерти товарищей. За этот год из старых членов Неосвета, собранных еще под руководством Реннета, осталось всего пятнадцать магов. Кто-то посчитал бы подобную цифру достойной уважения, но не Рэанна.

Сказать, что она часто вспоминает о Реннете, значит соврать. Чародейка постаралась выбросить из головы воспоминания о погибшем мальчике. До сих пор ей это вполне успешно удавалось. Лишь иногда, когда было тяжелее обычного, бледная рожа гаденыша вставала перед глазами, заставляя ее стискивать зубы и ломиться вперед. А ведь даже злиться на него как прежде не получалось. Вот она – несправедливость во всей красе!

Сегодня ей пришлось пораньше оставить занятия, чтобы отправиться к постовым у ворот крепости и забрать предназначенное ей письмо.

– Кому же это угораздило мне написать? – бормотала она вслух. – Отец давно плюнул на подобные вещи, прекрасно зная, что ответа не дождется. Или кто из числа новеньких решил меня разыграть столь «оригинальным» способом? Узнаю и убью.

С недавних пор участились случаи предложений руки и сердца. Плененные красотой Ледяного Берсеркера, юнцы признавались ей в своей любви чуть ли не каждый день. Ее же, отношения сейчас не интересовали ни под каким видом. Но вот только после каждого отказа все равно оставалось неприятное ощущение, будто она сама в чем-то провинилась. Действительно бесит!

Забрав у стражника письмо, Рэанна устремилась прочь. Честно, ей очень хотелось от души съездить по ухмыляющемуся лицу этого мага. Она уже представляла себе, как быстро разойдутся слухи.

Осмотрев для начала сверток, чародейка не обнаружила на нем ничего, кроме собственного имени и маленького пририсованного сердечка. Скрипнув зубами от волны нахлынувшей неожиданно ярости, девушка пополам разорвала сверток, проигнорировав имеющуюся на нем печать. Внутри обнаружился сложенный листок грубого пергамента. Обычно на таком признания не писались.

Лишь прочитав все, она поняла, что сердечко нарисовано специально, чтобы послание не мог и не захотел прочитать кто-то еще. И грубый пергамент невозможно просветить, чтобы увидеть содержимое не нарушив печать.

Текст был коротким и гласил следующее:

Здравствуй, Рэанна! Понимаю, что мы с тобой никогда не были друзьями, а однажды ты даже отказала мне. Помнишь, это случилось на кладбище? Мы оба были расстроены, а я пытался тебя утешить.

Приношу извинения за случившееся в прошлом и прошу у тебя встречи. Не беспокойся, новых признаний не будет. Можешь и друзей с собой прихватить. Просто хотелось бы помириться с тобой. В нынешние времена это наилучший выход.

Тот, кто забрал однажды твои мечты…