Знамение 11

Яко тогда антихрист воздвигнет велие гонение и мучение, и неизреченны тогда будут скорби, яковы же не бывали от сложения мира

Во время убо антихристова на землю пришествия не от антихриста токмо постраждет человеческий род, но наказан будет и богопопустными язвами, или богогневными муками, якоже и выше в знамении пятом речеся. Егда Енох и Илия имут затворити небо от дождя и преобратити воды в кровь, и поразити землю всякою язвою, елико аще восхотят. Таковыми язвами тогда уцеломудряя Бог человеческий род, от тела и души сугубе сотворенный: ово убо напаствуя и казня, ово же милуя и щадя. И о сем повествует возлюбленный ученик Христов Иоанн Богослов во Откровении. Словеса коего приведем с толкованием Андрея Кессарийскаго по киевскому изданию Апокалипсиса: «И по сих видех, и се отверзеся храм скинии свидения на небеси, и изыдоша седмь ангели, имущии седмь язв». Ниже: «И едино от четырех животных даде седмим ангелом седмь фиал златых, исполненных ярости Бога, живущаго во веки веком». Ниже: «И никтоже можаше внити в храм, дондеже скончаются седмь язв (седми) ангел (зач. 45). Толкование. Отсюду непщуем, яко донележе негодование божественное нечестивых не разлучит праведники (от неправедников), никакоже святии получат жребий в небеснем Иерусалиме, и священнодейство и покой в храме Божии. Подобает бо скончатися (глаголет) язвам, имиже мздовоздаяния греховная достойным подаются. И сии изволенный им получат ответ. Посем сице дано будет обитание святым в горней митрополии. Куюждо же язв обретающимся в кончине примиряяй кто, не погрешил бы (мню) подобающаго, человеколюбец бо сый Бог, к ежеумалити безконечныя муки в будущем, и в настоящей жизни достойным попустит да наведены будут чрез Еноха и Илию пророка мучительныя язвы, и чрез припадающия болезненныя от браний противомерному согрешенных возмездию».

Зачало 46. «Сущее. И слышах глас велий из храма глаголющий седми ангелом: идете и излияйте седмь фиалы ярости Божия на землю. И отыде первый ангел и излия фиалу свою на землю: и бысть гной зол и лукавей на человеки, имущия начертание зверево, и на покланяющияся образу его. Толкование. Фиала зде, якоже и чаша, вместо мучительнаго действа приемлется, ейже глаголет от ангела излиянней, гной лукавей бысть, аки млеко ссело, в сердцы болезнь трясущуюся знаменующий, бывающую в сердцах отступничих, егда богопопущенными язвами биеми ни едину же цельбу от обоготвореннаго ими антихриста получат. Подоболепно же яко и чувственне сих уязвляются телеса, на обличение гнойныя их душа диавольскими прелести стрелами лестьчими (и антихристовыми и отступничими).

Зачало 47: «Сущее. И вторый ангел излия фиалу свою на море, и бысть аки кровь мертвеца, и всякая душа живая умре в мори. Толкование. Не велие есть божественней силе (и) на обличение немощи антихристовы, и на удобство прельщаемых, святыма пророкома Енохом и Илиею преложити море в кровь аки мертваго, сиречь, аки закланнаго, и тлю содеяти сущих в нем, якоже древле во Египте чрез Моисея сотвори». Ниже: «Яко да известнии в вере вжилятся, и неутвержденнии убоятся, зряще тварь ополчающуюся им о чести губителя». «Сущее. И третий ангел излия фиалу свою на реки и на источники вод, и быша в кровь. И слышах ангела вод глаголющаго: праведен еси сый, и иже бе, преподобие, яко сия судил еси. Занеже кровь святых и пророков излияша, и кровь дал еси им пити, достойни суть. Толкование. И отсюду показуется, яко ангели учинени суть над стихиями, якоже и горе речеся, из нихже единаго (суща) и иже на водах, глаголет, яко воспевает Бога, о наведением по достоянию осуждении на преступники, яко осквернившим руки кровьми святых, кровь к питию даде. Показуется же чрез сия, или еже мнозем сподобитися во времени оном, твердым в вере стоянием, пророческаго дарования, и убиенным быти от диавольских защитников: или (сие) яко отвращающийся божественных пророк проповедания, и оправдающе их убиение от жестосердых иудей, предложением общницы бывают заклания их».

Зачало 49. «Сущее. И четвертый ангел излия фиалу свою на солнце, и дано ему бысть опалити человеки огнем: и озноишася человецы зноем великим, и похулиша имя Бога, имущаго область над язвами сими, и не покаяшася дати Ему славу. Т олкование. Негли убо и чувственне опалением солнечным тогда опалятся человецы, человеколюбцу Богу браздою и уздою челюсти не приближающихся к Нему встягающу, да зрят к покаянию. Аще и во глубину зол впадшии, не к обращению, но к хуле злобою разума и воли приведутся. Инаго толкование. Писание Солнцем Христа наричет. Зде же не имамы сего о Христе приимати, но сия фиал излияся на солнце сие видимое, да усушит землю, да не даст плодов своих, и уязвит человеки жжением своим. Понеже бо сия казнь от Бога быти свойственна есть на грешныя.

Зачало 50. «Сущее. И пятый ангел излия фиалу свою на престол зверев, и бысть царство его помрачено, и жваху языки своя от болезни, и хулиша Бога небеснаго от болезний своих, и от гноев своих, и не покаяшася от дел своих. Толкование. Еже излиятися фиале на престол зверев знаменует, яко на царство антихристово сицевый гнев излиется, и помраченное покажется, аки не просвещенно солнцем правды сущее. Жвание же языков презельность болезни являет, ёюже прелыценнии от него объяти будут богопопущенными язвами биеми, яко да познавше, яко льстец есть прославляемый от них аки бог, престанут от прелести: они же ниже отсюду к покаянию, но к хуле обратятся».

И во главе 7-й, зачало 19-е, пишет: «Сущее. И по сих видех четыре ангелы стоящия на четырех углех земли, держащия четыре ветры земли, да не дышет ветр на землю, ниже на море, ниже на всяко древо. Толкование. Аще и нецыи истолковаша, яко сия от римлян древле иудеом быша, мняще яко четыре божественнии ангел и знаменуют, на земли же и на мори напаствуемым, никакоже возмощи избежати неизбежнаго гнева. Много паче сие в пришествии антихристове будет, не в частней земли иудейстей, но во всей, еяже на четырех углех стояти ангелом повествует, яко исполняющим служения от Бога им врученная, нам же не знаемая. Удержание же ветров явственне разрушение благочиния твари и злых являет неизбежное. Ветрами бо питаются и садовие сущее на земли и прозябает, и по морю преплавают».

Зде убо явственно показуется, яко тогда при антихристе в той седмице не токмо духовная будет скорбь, но при духовной будет и чувственная туга и скорбь превеликая, якоже удобно открывает божественное писание, выше и ниже во главе сей положенное. О скорби той, хотящей быти при кончине мира, во время антихристова пришествия, Сам Господь во Евангелии сказует глаголя: «И проповесться сие Евангелие царствия по всей вселенней, во свидетельство всем языком, и тогда приидет кончина. Егда узрите мерзость запустения, реченную Даниилом пророком, стоящую на месте святе, – прочитаяи да разумеет, – тогда сущии во Иудеи да бежат на горы, и иже на крове, да не сходит взяти иже в дому его, и иже на селе, да не возвратится вспять взяти риз своих. Горе же непраздным и доящим в тыя дни. Молитеся же, да не будет бегство ваше зиме, ни в суботу. Будет бо тогда скорбь велия, якова же несть была от начала мира доселе, ниже имать быти. И аще не быша прекратилися дние оны, не бы убо спаслася всяка плоть, избранных же ради прекратятся дние оны» (Мф., зач. 99).

На сия словеса Иоанн Златоуст в Беседах, и Феофилакт в Благовестнике толкуют о днех запустения Иерусалиму, еже бысть во время разорения его от римских вой, по четыредесятих летех вознесения Господня. Бяше убо тогда иудеом велия скорбь, якоже повествуют летописныя книги: обаче не о тогдашней токмо скорби иудейстей сия тако рече Господь, но и о скорби хотящей быти при антихристе. А яко тако есть, явствуется о нижеписанных свидетельств: рече Господь: «В той день, иже будет на крове, и сосуди его в дому, да не слазит взяти их, и иже на селе, такожде не возвратится вспять» и прочая (Мр., зач. 60). Т олкование Феофилакта в Благовестнике: «В той день антихристова пришествия, сыи на крове, еже есть на высоте добродетелей, да не слазит, ниже ослабеет коего ради извета житейскаго». Ниже: «И иже на селе, такожде да не возвратится вспять, но напредь простирается». Ниже: «Сия вся Матфей Иерусалиму запустения рещи Господеви рече, являя враг наитие, и яко не возвратно бегати римляном нашедшим». Ниже: «Ничтоже дивно и в запустение Иерусалиму сия быша, и хотят абие быти в пришествие антихриста, паче же и к самому тому времени скончания скорбем, и тогда хощет быти неизбежно».

Преподобный Ефрем в книге своей в слове 105-м глаголет: «Не будет бо во время то страшное, егда приидет змий, покоя на земли, но печаль велика и смущение и размешение, смерти же и глади во всех концех. Сам бо Господь рекл есть Своими усты, таковая не быша от начатка создания (Мф., зач. 99). Мы же грешницы како смирим его безчисленную ту злость, неизречена та Богови нашему именовавшу суща. Да поставит убо кождо ум свой опасно в словеса святая Господу Спасителю, како убо за беду и скорбь ту превеликую прекратит дни Своим милосердием».

Подобно и святый Кирил Иерусалимский в знамении 11-м глаголет: «Тогда сущии во Иудеи да бежат на горы. Аще кто слышится силен быти, да борется с сатаною, якоже достоит, не ослабляю бо церковных жил, и о всем да глаголет, никтоже нас разлучит от любве Божия, но страшливии да бегают, а инии да оставимся. Будет бо тогда скорбь велия, якова же не бысть от начала мира, и потом не будет (Мф., зач. 99). Но хвалю Бога, яко велию скорбь на малое время описует. Глаголет бо, избранных ради прекратятся дние тин». Ниже: «Блажен терпяи и постигни во дни 1335. Тогоже ради достоит таитися и убегати, не имут бо скончатися грады Израилевы дондеже приидет Сын человеческий. Кто же блажен? Иже Христа ради с радостию тогда мучение приимет, паче всех мучеников сицевии мне мнятся тогдашний мученицы быти. Первии бо мученики с человеки брашася, а иже при антихристе и с самим сатаною очевидно братися имут. Толкование. Тогда сущии во Иудеи да бежат на горы, иже мук не могут терпети, отрадит им Христос тогда на время убежати, да не соблазнившися или убоявшися мук вечно погибнут. А которыя постраждут доблественно, паче всех мучеников первых начальнейшими будут, иже в то время за Христа муки приимут, ибо не с простым человеком, но с самим диаволом побиются».

Святый Иоанн Богослов во Откровении глаголет: «И видех, егда (Агнец) отверзе шестую печать, и се бысть трус велии. О т толкования. И сия нецыи во обстоянии при Веспасиане царе истолковаша вся, коегождо реченных образнословивше. Нам же является прехождению зде быти от лет яже в гонениих, во время еже прежде пришествия антихристова, в нем же (сиречь времени) толиким пророчествовано бысть быти язвам, негли за еже не отрещися обучающимся в сих человеком противонаводимым от антихриста мукам (сицевым сущим), яковыя же никогдаже бывшия знахом», и прочая (Апокалипсис толковый, зач. 18).

И святый Иоанн Златоустый в Беседах пишет глаголя: «На погибель бо человеком приидет и обидети их имея, что бо не соделает тогда, вся подвигнет, вся возмутит, и повелений ради и страха, страшен бо будет отвсюду, от власти, от суровства, от законопреступных повелений» (беседа 4-я на 2-е послание к солуняном).

Святый Ипполит папа римский глаголет: «Зрите ли христолюбцы, какова скорбь во днех онех будет: якова же не бысть от сложения миру, и не имать быти». Ниже: «Тогда (антихрист) яко ангелом бесом заповесть творити повеления его со многим страхом и трепетом. Тогда послет в горы и в вертепы, и в пропасти земныя бесовския полки, во еже взыскати и изобрести скрывшияся от очию его, и тех привести на поклонение ему. И убо покаряющихся ему знаменает печатию своею. Нехотящих же того послушати томленьми и неисчетными муками лютыми и козньми изнурит, яже ниже быша, ниже слухом человеческим слышаны быша, ниже око человеческое виде. Блажени иже тогда подвигнутся на мучителя, яко вящши мученик первых и славнейши и выпили могут показатися. Мученицы бо первии того слуги победиша, сии же самого того сына погибельнаго поперут и победители будут, – которым похвалам и венцем не сподобятся от Царя нашего Исуса Христа?» Ниже: «Навыкни, и сущим во градех и в селех каково люто время и дние будут, тогда от восток на запад пойдут, и от запада даже до восток приидут, и восплачутся вельми и возрыдают крепко, и дни сияющу ожидают нощь, да почиют от трудов своих. Постигши же нощи, от частых трусов и бурей воздушных дни взыщут, да ионе узрят дневный свет. И како хотят прочее лютою смертию прейти болезненное тех житие. Восплачется тогда вся земля, восплачется солнце и луна, восплачутся тогда дивия животная со птицами. Восплачутся горы и холми и древа польская человеческаго ради рода, яко вси уклонишася от Бога, и лестьцу вероваша, приимше начертание сквернаго богоборца вместо животворящаго Креста Спасова. Восплачутжеся и церкви Божия плачем велиим, зане ни приношение, ниже кадило совершается, ниже служба богоугодная. Священныя бо церкви, яко овощное хранилище будут, и честное тело и кровь Христова во днех онех не имать явитися. Служба угаснет, чтение писаний не услышится, но тма будет на человецех, и плач на плач, и горе на горе, повергнуто будет тогда злато и сребро на местах, и никтоже возмет, ни соберет кто, но вся мерзска устроятся. Вси бо во еже бежати и скрытися тщатся, и нигдеже возмогут убежати с пути сопротивнаго, но знамение его обносяще удобь ведоми и знаеми тому явятся. Вне страх, внутрь трепет, и в нощи и во дни, по местах и в домех глад и жажда. На местах мятеж, и в домех рыдание. Увянут доброты лиц и образов. Будут бо видове человеком, яко мертвых, и лепоты женския увядятся, и желание всем человеком и похоть отбегнет».

Подобно и святый Ефрем о сем глаголет сице: «Тогда братие моя, кто обрящется верою огражден и пребывая недвижим, имый знамение в души своей единороднаго Сына Божия страшное второе пришествие. Егда узрит скорбь ту неизреченную, бывающую всюду на всякой души, не имый отнюд ниоткуду утехи ни ослабы, на земли же и в мори. Егда узрит весь мир смущен, и когождо бежаща скрытися в горах, и овых гладом умирающа, иных же жаждею истающа, яко воск, и не будет избавляющаго. И егда узрит лица слезна всем, и любовию вопрошающа: есть ли где слово Божие? – и не будет его слышати нигдеже. Кто убо понесет болезни ты? Или кто понесет скорбь ту неизреченную, егда узрит размесшася люди и грядуща от конец земли на видение мучителя, и многи покланяющася пред зверем, и вопиюща и глаголюща, яко ты еси спаситель наш. Море возмутится и земля изсшет, небо не даст дождя, сади увянут. Вси же сущии на земли восточней на запад побегнут от многаго страха, и паки сущии на западех солнечных на восток побегнут со страхом. Прием бо беззаконный область, демоны послет на вся концы земныя, яко да проповедят всем, яко царь велик явися со славою, приидите вси и видите. Кто убо имать такову душу несотрену, яко да претерпит мужески вся соблазны? Кто убо таков есть человек якоже прежде рехом вам, да вси ангелы ублажат й? Аз, о братие христолюбцы совершеннии, убояхся от самыя памяти змия того, помышляя в себе хотящая быти человеком во времена та. Тогда восплачется люте вся душа, и воздохнут горько, егда вси видят скорбь без утехи одержащую их нощь и день, и нигдеже обретают насытитися брашна, притавницы бо станут немилостиви на всяком месте. И аще кто имать на себе печать мучителеву на челе и на деснице, купит мало брашна от тех брашен обретающихся тогда. Тогда издхнут младенцы на лонех матерних, умрут же и матери верху отрочат. Тогда умрут отец и мати с чады вкупе и не будет кто погребая их, или истребляя во гробы от множества мертвых, но пометаемы на путех, и смрад всюду оскорбляя вся живыя крепко. Заутра с болезнию и воздыханием к себе глаголют, когда вечер будет, да покой улучим? Пришедшу вечеру со слезами горькими глаголют к себе, когда освенет, да належащия скорби избежим, и несть камо убежати или утаитися от скорби тоя, смутишабося всяческая море же и суша. Сего ради рече нам Господь, бдите молящеся на всяк час, да избежите от скорби. Смрад в мори, смрад на земли. Глади и труси на суши, глади и труси в мори. Страшилища по морю, страшилища по земли. Злато и сребро много, и поваплены ризы никому же на пользу будут в скорбь ту великую, но вси человецы блажити начнут погребенныя прежде пришествия великия тоя скорби на землю. Тогда злато и сребро на путех лежати имать, и не будет кто прикасался ему, яко вся мерзка быша, но вси скрытися и бежати тщатся, и нигдеже им есть избавления от скорби, но глада и жажди страх. Зверие бо и гади плотоядцы изыдут, и обретаются в нощи и во дни. Внутрь страх, а вне трепет, на путех трупия, а в домех мертвии, на цестах смрад, и в домех смрад, на цестах алчба и жажда, и в домех алкота и жажда, на цестах глас плача, и в домех глас плача: цеста же путь наричется, на путех горе, и в домех горе. Тогда кождо друг друга с плачем сретает, отец чадо и сын отца, и мати дщерь, и друг со другом на путех объемшеся падутся, и братия с братнею объемшеся и вен умрут. Увянет доброта лица всякия плоти, будут бо яко мертвы зрацы человеком, мерзка же и возненавидена красота женская, увянет всякия плоти похотение, брашну не сущу… Тогда восплачется вся земля, и море и аер: восплачутся вкупе и животная дивия со птицами: восплачутся горы и холми и древа польская: восплачутся и обе светиле небеснеи со звездами за род человеческий, яко вси уклонишася вкупе от Бога святаго, Содетеля всяческим, и лестьцу веру яша, приимше образ сквернаго богопротивника за Крест Спасов. Тогда восплачется вся земля и море, яко внезапу престанет глас пения и молитвы от уст человеческих. Восплачутся тогда церкви Христовы вся плачем великим, зане не будет службы святыя во олтарех, ни приношения» и прочая.

Показахом зде от священнаго писания о скорбех, хотящих быти на кончине мира, в пришествие антихристове: но из нынешних убо нецыи мнят быти скорбем сим токмо духовно, а не чувственно паче: и акибы всем сим уже совершившимся мысленно, а чувственно отнюд не быти помышляют. Во утверждение же сего приводят еже во Евангелии (Луки зачало 87 и Матфея зачало 102) сице Господем реченное: «Якоже бысть во дни Ноевы, ядяху и пияху, женяхуся и посягаху», и прочая: потому же будет и в день, вонь же Сын Человеческий явится. Толкование Феофилакта: «Сего ради внезапу и нечаемо Свое пришествие являет, якоже при Нои внезапу прииде потоп и потопи вся». Ниже: «Яко антихристу пришедшу безместными сластьми обложении будут человецы» (в Луке). Или: «сласти похотныя умножатся в человецех, и в напитания и браки безерамно уклонятся» (в Матфеи). «Блудницы будут, и беззакония сласти отдадятся». Ниже: «И достойно в царство лестьца процветут злая, лукавство и всякаго греха жилище, будут бо тогда человецы во всякой пищи» и прочая (в Луке).

Но опаснаго ради ведения потребно есть зде и от бесед еже на Евангелие святаго Иоанна Златоустаго воспомянути, глаголющаго сице: «Евангелие. Якоже бысть во дни Ноевы, ядуще и пиюще, женяшеся и посягающе, до негоже дне вниде Ное в ковчег и не уведеша, дондеже прииде вода и взят вся. Тако будет и пришествие Сына человеческаго. Толкование. Сия же рече, являя яко внезапу приидет и неначаянне, и множайшим в сластех живущим. Ибо Павел о сем тако глаголет, егда рекут мир и утвержение, тогда внезапу нападет на них всегубительство. И яко то будет нечаянно, являя глаголаше, якоже болезнь во чреве имущая. Како убо рече по скорби дней онех? Аще бо наслаждение тогда и мир и утвержение, якоже рече Павел: како убо глаголет, по скорби дней онех? Аще наслаждение, како скорбь? Наслаждение не чувственне пребывающим и мир. Сего бо ради не рече, егда будет мир и утвержение, нечувствие их показуя, якоже бывших при Нои, егда в таковых злых наслаждахуся. Праведнии же не тако, но в скорби и печали они пребываху. Отсюду показуется, яко антихристу пришедшу, безместныя сласти умножатся в законопреступных и своего спасения отчаявшихся. Тогда чревообъядения и козлогласования, тогда пиянство. Темже наипаче указания полагает приличествующее вещи: якоже бо ковчегу бываему не вероваху, рече, но предлежаше ковчег посреде, будущая предвозвещая злая: тако и ныне, аще и явится антихрист, по немже скончание и мучения нестерпимая, обаче пиянством злобы одержимии, ниже страх ощутят быти имущих. Темже и апостол рече, яко болезнь во чреве имущей, тако им предстанут страшная она и неизбежная» (на Матфея беседа 77).

Подобно сему и во Апостоле толковом сице сказуется: «Апостол. Егда бо рекут мир и утвержение, тогда внезапу нападет на них всегубительство: якоже и болезнь во чреве имущая, не имут избежати. Златоуст. Сим являет второе пришествие Господа нашего Исуса Христа, хотящее неначаянно приити судити живых и мертвых, еже и Христос рече: якоже бяше во днех Ноевых, ядяще и пиюще, женящеся и посягающе, дондеже вниде Ное в ковчег и не уведеша, дондеже прииде потоп и взят вся. Тако будет и пришествие Сына человеческаго. И паки, якоже болезнь во чреве имущая. Сия рече, являя яко внезапу приидет нечаянне, и множайшим питающимся и во благодеянии живущим, и вам напаствующи и не чающи приити концу, но всяко приидет. Какоже внезапу приити погибанию солнцу? Прежде приити антихристу вещахом, концу бо знамения сия, пришествию же Христову не есть тако, внезапу бо приидет, и Той воздаст комуждо по делом его. Добре же указ положи от имущия во чреве, ибо и та знамения рождению имать, дня же и часа не весть? Аще тогда мир и утвержение, како глаголет Христос: по скорби дней онех? Аще бо пища тогда, како скорбь? Пища нечувственне пребывающим и мир. Сего ради не рече, егда мир и утвержение, но егда рекут мир и утвержение, нечувствие сих показует, якоже и при Нои сущих» (Апостол толковый, зач. 271, л. 884).

Выше речеся во Евангелии, якоже при Нои внезапу прииде потоп и потопи вся, тако будет, рече, и пришествие Христово. Обаче ведети надлежит, бысть ли внезапу всем той потоп во дни Ноевы? Никакоже. Но бысть он внезапу того ради, и тем токмо, иже не прияша наказания Ноева, еже он предвозвещаше и прещаше словесы и ковчегом. Аще бы они тогда пришедше в чувство прияли его претительное наказание, то не бы было им внезапу. Тако и во время будущее, аще кто приимет наказующее священное писание, и пророческую Илии и Еноха проповедь, то сим не будет внезапу: но токмо тем будет внезапу, иже имети будут злый и жестокий и нечувствительный нрав, иже и ничему веровати не имут, ни писанию, ни пророчестей тогдашней проповеди, ниже богопопустными наказательными ранами уцеломудритися восхощут. Но будут, рече, яко фараон, паче же и сего жесточайше (Апокалипсис толковый, зач. 52): и таковым поистинне будет внезапу.

А яко потоп Ноев не бысть просто внезапу, о сем сказует Иоанн Златоустый, глаголя: «Слышасте ли вси о потопе, егда и оная прещения ради рекошася, или сбышася и быша. Сицевая и онии многая глаголаху: и в сто летех ковчегу созидаему, и древесом устрояемым, и праведному вопиющу, никтоже бе веруяй» и прочая (8-е нравоучение на 2-е послание к солуняном). И паки той же, в 1-м послании к Тимофею, в нравоучении 15-м, сказует: «Яко о потопе предречено было прежде множайшаго времени тогда». Еще же в послании к Филимону в нравоучении 3-м, и в послании к евреом в беседе 23-й сказует: «яко было тогда прещение людем прежде потопа, но они не убояшася, но и Ной посмеян и поругаем бысть тогда». И преподобный Ефрем в книзе своей в слове 8-м сказует, глаголя: «яко во дни Ноевы ядяху и пияху, женяхуся и посягаху, и купли творяху, дондеже прииде потоп и погуби вся. Дивно бо бе тогда воистину видети вещь ту страшную братия моя. Зряще дивияго живота собираема во едино место: слоны от Индии и Персиды грядуща, львы же и рыси со овцами и козами смешены, и коегождо их друг друга не вреждая. Гади и птицы пернатыя, никомуже гонящу их, грядуща, и окрест ковчега водворяеми. И се по днех довольных самому Ноеви потщавшуся уготовати ковчег, и к ним вопиющу: покайтеся, и не внимаху: ни зряще собора безсловеснаго живота, не покаяшася, да быша спасени были».

Отсюдуубо явственно показуется, яко не потопи Бог внезапу тогда водою вселенную: но прежде даже не бысть потоп о том предвозвести ковчегом и Ноем, и дождем четыредесятодневным. Такожде егда приближится время судьбы божественныя, еже разрушити и опустити града Иерусалима, и попрати всю землю иудейскую, за еже на Христа Бога оных шатание, и беззаконное убиение, и злосердое необращение, и рабов Христовых продерзое гонение и побиение. И егда пришедше в конец беззакония, и возлезше на самую громаду злобы, ею же преидоша меру отец своих, но и тогда Господь Бог, яко имеяй неисчерпаемую милости пучину и человеколюбия бездну, не хотя их погубити, но милосердствуя и приводя их к чувствительному познанию, еже к Нему обратитися, воздвиже некоего от них проповедника, яко пророка, прежде осмию лет расчленения их еже от вой римских. И той пророк вопияше безпрестанно во дни и в нощи, даже до самаго врага наития, проповедуя им хотящую быти погибель: и глаголаше: «горе, горе Иерусалиму: последи же пред убиением своим воскрича, горе и мне» (Барония Лето Господне 65).

Подобно сему и всюду видится, яко егда хощет Бог погубление наводити, предвозвещает прежде, дабы человецы в чувство пришедши спасени были, не хощет бо смерти грешных, но еже обратитися и жити: скор бо на созидание, а косен на разорение. И якоже не погуби Бог просто внезапу вселенныя потопом и Иерусалима разрушением: сице и вселенную паки не зрится, еже бы внезапу казнити кончиною. Не точию бо еже писанием ныне о сем предвозвещает нам, но и чувственно послет пророка Своя Илию и Еноха, за еже проповедати, яко уже при дверех Владычний приход, и прочая, о чем выше во главе 9-й книги сея положися. Не яви Господь дни и часа Своему второму пришествию, ниже знамения положи, обаче скончанию мира священное писание многая полагает знамения, от нихже некая и в книге сей положися. Однако в нечувствии пребывающий, о своем спасении нерадящии, не точию второе Христово пришествие, но ниже скончание поразумеют. Такови бо суть грехолюбцы и о своем спасении небрегущий, мамоне же аки богу работающий: сицевии аще и смерть узрят пред очима, но не возмогут востягнутися, ежебы не повинутися своей страсти. Сие же и ныне множицею бывает, кольми же паче тогда во оное время, егда наипаче, по святому Феофилакту, окаянный тогда человеческий род приидет во ону меру беззакония. Темже и в лепоту о таковых речеся внезапное таковое наитие. Творящим же волю Божию и всегда ожидающим Владычняго того пришествия, и готовых сущих к сретению Его, и сим не точию скончание, но и славное Христово пришествие не зрится быти внезапу. Таковым бо Сам Той Спас рекл, глаголя: «Вам дано есть разумети тайны царствия небеснаго, прочим же в притчах» (Мф., зач. 51; Лк., зач. 35).

Паки же надлежащей емлемся повести. Святии отцы Златоуст с Феофилактом сказуют: «Яко антихристу пришедшу безместными сластьми обложении будут человецы, блудницы будут и беззакония сласти отдадятся: или яко безместныя страсти умножатся в законопреступных. И яко тогда чревообъядения и козлогласования, и достойная в царство лестьца процветут злая, лукавство и всякаго греха жилище. Будут бо тогда человецы во всякой пищи». И паки той же Златоуст сказует: «Аще тогда мир и утвержение, како глаголет Христос: по скорби дней онех? Аще бо пища тогда, како скорбь? Пища нечувственне пребывающим и мир. Сего ради не рече, егда будет мир и утвержение, но егда рекут мир и утвержение, нечувственное сих показует, якоже и при Нои сущих». Зде внимательно видети надлежит, како глаголет, яко будут тогда человецы во всякой пищи. Что же паки сей рече: како глаголет Христос: по скорби дней онех? Аще бо пища тогда, како скорбь? Темже отсюду показуется, яко поистинне скорбь, а не наслаждение. А еже речено, яко тогда пища и сласти, не абие просто пищу и сласти тогда являет, но чрез пищу и сласти разумети подобает тогдашний злый человеческий нрав, и конечное нечувствие. Сице бо сказует паки сам той Златоуст, глаголя: наслаждение тогда нечувственне пребывающим, нечувствие их показуя, и о сем выше речеся.

В самой же вещи не зрится быти тогда пища или наслаждение, и похотныя сласти умножение. Аще тогда в самом действе пища, и похотныя сласти умножение, како святый Ипполит глаголет: «Тогда увянут доброты лиц и образов. Будут видове человеком, яко мертвых, и лепоты женския увядятся, и желание всем человеком и похоть отбегнет». Подобно и Ефрем святый глаголет: «Тогда увянет доброта лица всякия плоти, будут бо яко мертвы зрацы человеком, мерзка же и возненавидена красота женская, увянет всякия плоти похотение, брашну не сущу» И влепоту, внегда бо брашну не сущу, сиречь хлебу не обретающуся, тогда нужда увянути или отбегнути всякому плоти похотению. Убо отсюду яве показует тогда пищи или сластем и брашну не умножение, но конечное оскудение.

Брашно же зде глаголет не духовное, но чувственное брашно. Понеже сам той святый Ефрем о антихристе выше рекл глаголя: «Вонмите братие великую злобу зверину, ков и лукавство, яко от чрева начинает, да егда кто оскудеет брашна лишен, то понудится печать его прияти». А яко всячески сие глаголет о чувственном брашне, отсюду познавается: понеже он приведе уподобление прельстившагося в пустыни Израиля исходяща от Египта, егда чрез Валаама постави Валак жены безстудныя пред людьми, и трапезы исполни треб и жертвы пред враты. Сие же уподобление привед, потом и сия будущая рече: яко от чрева начинает, и прочая. Темже отсюду явственно показует, яко не о духовном, но о чувственном брашне сие сказует.

Тогда ли уже многая пища, или наслаждение, в таковыя богопопустныя раны, о нихже выше с начала главы сея от Апокалипсиса объявихом. Или якоже святый Ипполит сказует: «Егда небо не даст росу свою, облацы не дадят воду, земля отвержется плодов своих, море исполнится смрада, рыбы его изомрут, реки изсохнут, блата изсякнут, студенцы оскудеют, зверие на человеки востанут, скоти и четвероногая помрут, человецы от глада и жажди скончаются, отец сына объем и мати дщерь, вкупе умрут, и не будет погребающаго их: но и земля вся от телес повергнутых умерших смрада исполнится. Море же не приемля речныя струи смраду подобие возсмердится, и зловония безчисленнаго и гнуса исполнится. Тогда глад крепок по всей земли, тогда рыдание неутешно: тогда плач безмерен, тогда стонание непрестанно. Тогда ублажат человецы мертвых, глаголюще к ним: отверзите гробы ваша к приятию утомленных нас сродник ведомых. Блажени вы, яко не видесте дни сия. Блажени вы, яко жизнь сию не достигосте видети, ниже глад сей неутешимый, ниже нужду сию обдержащую душа наша». И егда вся сия будут, то кая может быти тогда сласть или пища, при таковых скорбех воистинну неизреченных. Сего ради и влепоту тем же святым Ипполитом речеся: яко тогда все земное рыдание, и плач утехи неимеяй.

Ныне же нецыи мудрствуют, аки бы сим чувственно не быти, но все сие разумеют таинственно сицевым подобием: мнят убо еже зде святым Ипполитом и прочими писании реченное: небо аки бы Церковь есть, облацы – учители церковнии, роса и вода – учение церковное, земля же – человеки, рыбы в мори – души человеческия в мире сем, иже умирают духовною смертию, зане не имуще воды живы, рекше чисты, сиречь учения благочестна.

Сие разумение аще и правдоподобно мнится быти, обаче не истинно есть. Понеже аще будут они тако разумети, то не точию от других писаний и обстоятельств, но от самех таковых разумений явственно покажется, яко о истине погрешиша. В других убо местех писания в другом разуме и вещи приемлются сия тако. Зде же у святаго Ипполита, подобно и у прочих, не имать места тако разуметися. Ибо откровенно признается сим показанием. По мнению убо таковых: земля – человеки, а море – мир сей, яве яко те же человеки. Ибо аще мысленно толковати, то море – мир не о четырех стихиях долженствует глаголати, имиже состоится мир сей: но о человецех, в мире живущих. И паки скоты и четвероногая помрут, и сие аки бы не о скотах речеся, но о человеках скотски живущих. И паки, человецы от глада и жажди скончаются. Что же убо? Мнят тии землю – человеки, рыбы – человеки, скоты – человеки: и паки самые человеки тоже человеки. Темже отсюду яве показуется, яко не справедливо сих таковое толкование, но поистинне погрешительно есть. Понеже аще бы святый Ипполит разумевал сия по духовному смыслу, то почто бы трижды нарекл человеков, рекше, чрез землю, чрез море, чрез рыбы: и по сих паки четвертое тех же человеков нарицал бы человеками, рекий, и человецы от глада скончаются. Аще ли же человеков яве называет человеками, то почто ему под другими именами тех разумевати. Темже отсюду явственно открывается, яко то святый Ипполит сказует не о духовных, но о всех чувственных, якоже о стихиях, о воде и земли, тако и о прочих вещех, сиречь о рыбах и реках, о человеках и о скотах, и четвероногих. Рече бо, и четвероногая помрут. Кто же суть сия четвероногая? Души ли человеческия? Никакоже. Что бо таковаго неистовства будет нелепейше! Но сие разумеется яве о чувственных четвероногих: подобно и о прочих всех вышереченных. Понеже убо зрится в божественном писании, яко тогда всякое сотворение превратится, склоняющися ко всеконечному потреблению. Ибо и сам той святый Ипполит мало выше в том же слове рече, яко тогда и сами стихии своего чина отвергнутся. И Апокалипсис являет тогда разрушение чина тварнаго (зач. 19). И синоксарь в Неделю мясопустную глаголет: «И тогда глад будет велик, вещем всем превращающимся, яко потребитися вмале убо всем». И еще выше речено, яко тогда злато и сребро много, и повапленныя ризы никому же на пользу будут в скорбь ту великую» (Ефрем Сирин, слово 105). О каких же сие речеся ризах, и злате и сребре? Или кто мнит, яко сие речено о духовных, сиречь, акибы злато убо есть учительское слово, такожде и сребро? Ризы же заповеди Божия и святых отец добродетели?

Отвещаем. Есть убо в писании толкуется тако о иных неких вещех, на сем же месте не возможно сице приимати, понеже разрушительно и противоборно будет и самому историческому последованию. Аще убо зде реченныя злато и сребро и повапленныя ризы положатся за словеса и заповеди Божия и за отеческия добродетели: то како рече, никому же на пользу будут? И аще заповеди Божия ныне не пользуют, кроме же тех, кто может спасен быти? Никтоже. Аще же бы никто ныне спасен не был, то не бы вселенная стояла. Аще же и о крещении зде речет кто? Но и крещение такожде есть заповедь Божия: Сам бо Господь заповеда учеником Своим глаголя: «Шедше в мир весь проповедите Евангелие всей твари, научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедях вам» (Мр., зач. 71, Мф., зач. 116). Ельма же святая Божия заповедь всем человеком в неотрочную есть пользу даже до скончания мира: убо светоявленно открывает, яко сие рече не о духовных, но о чувственных ризах, и сребре и злате, и влепоту тако речеся, не быти им ни на какую же пользу и потребу, в таковыя тогдашния скорби. И паки той же глаголет: «Тогда злато и сребро на путех лежати имать, и не будет кто прикасался ему, яко вся мерзска быша» (Ефрем Сирин, слово 105). О которых паки зде путех глаголет, о чувственных, или о духовных? Многи бо пути духовно наречени в писании видятся, от нихже нецыи суть сии: нарицается путь Христос, глаголяй «Аз есмь Путь» (Ин., зач. 47). И нарицается путь заповеди Божия, о сем пророк Давыд глаголет: «Путь заповедей Твоих текох» (Псалом 118). И в Благовестнике, <от> Матфея, зачало 21-е, путь заповеди глаголет. И паки таможе: «Путь есть новый завет» (Мр., зач. 1), и путь убо еже о Христе житие имущии (Мф., зач. 5). И во Апостоле толковом путь мира благое житие глаголет (зач. 83, л. 261). Там же глаголет: «Путь убо есть житие се от всех человек шествуем» (зач. 23, л. 72). Подобно и в Благовестнике глаголет: «путь же есть житие се» (Мф., зач. 2). Там же: «Путь же есть житие когождо: еллени бо пути лукавы имяху, сиречь житие зазорно» (Мф., зач. 89). И паки глаголет: «Пути есть души, по нихже ходит Господь» (Лк., зач. 4). Видиши ли, коликия пути мысленно нарицаются? Обаче ни ко единому же от сих приличествует оное речение, ежебы на таковых путех повержено быти могло духовное тое сребро и злато и ризы, сиречь словеса или заповеди Божия.

Нарицаются убо пути заповеди Божия, и аще сребро и злато и ризы суть заповеди, то како заповеди и паки на заповеди повергнутся.

Путь есть Христос, но и к сему оное повержение не имать пристойности, сих ради: 1) Яко Христос нарицается числом единственным, сиречь Путь, а не множественным, рекше, пути. Оное же повержение глаголет числом множественным, сиречь на путех, а не на пути. 2) Яко на тех путех глаголет, тогда трупия мертвых и смрад, алчба и жажда, горе же и глас плача: на Христе же сия быти не могут: Той бо есть Бог истинный, Бог же несть Бог мертвых, но Бог живых (Мр, зач. 55). К Нему же и смрад и алчба и жажда и прочая таковая приближитися не могут: Той бо есть Миро благовонно и Хлеб животный, и Пиво новое, Радость же и Утеха безконечная. Тому же злату и сребру повергнутися тогда глаголет на тех путех, на них же трупия и смрад, алчба и жажда, и глас плача.

Паки путие называются души и житие се настоящее. Како же и на житии и на душах положено быти может тое духовное сребро и злато и ризы таковыя? Аще убо заповеди Божия и добродетели отеческия у многих уже мерзки быша, отвержены и не действительны, обаче на оныя пути положитися им не возможно. А Ипполит святый пути называет местами, глаголя: «повергнуто будет тогда злато и сребро на местех». И паки: «На местех мятеж и в домех рыдание». Темже отсюду и сей явственно показует, яко места глаголет вне домов: и аще вне домов, то яве есть, яко тоже на путех проходящих. Святый же Ефрем пути называет цестами, что же есть цеста, сам толкует, глаголя: цеста же путь наричется. Темже от всех сих явствуется, яко сие не о духовных путех, но о чувственных речеся.

И аще пути чувственны суть, якоже и суть, то злато и сребро и повапленныя ризы неотрочно чувственно разумети достоит. А яко тако имать, сего ради наведе, сице рек, яко «вся сия мерзка быша, но вен скрытися и бежати тщатся» (Ипполит). Аще же которым мерзка быша ныне словеса и заповеди Божия и добродетели отеческия, то тин отнюд никакоже бежати тщатся: но тин паче бежати тщатся, иже сия любят и держатся, и приятна имеют. Темже откровенно показуют, яко вся сия о чувственных, а не о мысленных ризах и сребре и злате глаголется.

И паки рече: «Тогда умрут отец и мати с чады вкупе и не будет кто погребая их, или истребляя во гробы от множества мертвых, но пометаемы на путех, и смрад всюду оскорбляя вся живыя крепко. Тогда друг со другом и братия с братнею объемшеся падутся, и вен умрут» (Ефрем). И другий рече: «Тогда человецы от глада и жажди скончаются, отец сына объем и мати дщерь, вкупе умрут, и не будет погребающаго их, но и земля вся от телес повергнутых умерших смрада исполнится» (Ипполит). Глаголет зде о мертвых, обаче коею смертию умерших, душевною или телесною. Нецыи ныне о сих мудрствуют, акибы сие разумеется о умирающих душевною смертию, каковою умирают ныне вен неблагочестивии и ересем подверженнии человецы.

Обаче убо не нечестивии токмо, но и мнящийся правовернии, благих дел не творящии, и безстрашно согрешающий, душевне уже мертви суть. Но видится, яко сие зде речеся о гладе и о умирающих смертию всем общею телесною, а по духовному не имать места разуметися, понеже наведе рек, яко и земля вся от телес повергнутых умерших смрада исполнится. И не глаголет от душ, но от телес: телесный же смрад чувственный значит смрад. Темже явственно показуется, яко сия вся и чувственно сбытися тогда имут.

Или речет кто, аще сие о умирающих чувственно разумеется, то како речено: тогда вен умрут и не будет погребающаго их. Аще же вен умрут, то како паки глаголет: веровавший зверю приступят к нему, глаголюще: даждь нам ясти и пити, и аще уже вен умроша, то како просят ясти и пити? И паки инде священное писание показует, яко будут живии даже до втораго пришествия Христова.

Отвещаем. Историографы убо и прочий священнейший учители, яко о чем-либо повествующе, имеют обычай таков, и видятся, акибыуже окончавше настоящих сказаний разум, и повествующе предняя, обаче намнозе и паки обращающеся абие емлются задним: и потом шествующе к предним, предлагают словеса, имже последование бывает. Сего же в священном писании зрится безчисленное множество, яко всякому внимающему есть явленно, невнимающему же бывает се и паче невнимательно. Темже подобно и зде разумети достоит, рече бо и вей умрут, и не будет погребающаго их. Однако святый обращается и паки к задним, по некоему разсуждению, и повествуя нечто не у реченное: темже и живых паки являя и пищи просящих, не яко по умертвии их, но яко задняя повествуя, тако глаголав.

Или паки сице разумеется, убо сия речь, вей, не всюду за всех приемлется, но иногда и сице имать: вей, сиречь мнози. Якоже сия речь, мнози, не всегда за многих токмо разумеется, но иногда и за всех полагается. Сам бо Господь во Евангелии глаголет: «Се бе есть кровь Моя, яже за многи изливаема». Всем же известно есть, яко кровь Христова излияся не за многих точию, но за всех, за весь бо мир Христос распятся, и кровь Свою излия: и се мнози разумеются за всех. Тако и сия речь, вей, не просто за всех всюду, но иногда полагается токмо за многих. Зри в Благовестнике: «яко всеми, – рече, – ненавидими будете, сиречь многими» (Мф., зач. 36). И Давыд глаголет: «Всиуклонишася, вкупе неключими быша, несть творяи благостыню» (псалмы 13 и 52). И святый Иоанн Златоустый, о тогдашнем при нем времени, о непослушании божественнаго писания глаголет: «Яко слышащаго ни единаго, смеющиижеся и ругающийся вси» (Беседы апостольския, на послание к евреом нравоучение 23). Подобно и Ефрем святый в настоящем при нем времени о иноцех глаголет: «Вси прекословцы, вси гневливи, вси нагли, и вси яри: вси ризами украшени, и вси тщеславии: вси славолюбцы, и вси началолюбцы» (слово 50). Сице и зде глаголет: и вси умрут, не яко отнюд вси, но вси, сиречь мнози: нецыи же и тогда, аще убо и не многия, обаче и живии будут. И паки оба святии отцы Ипполит и Ефрем сказуют, яко «восплачутся тогда горы и холми и древа польская, и обе светиле небеснеи со звездами, человеческаго ради рода, яко вси уклонишася вкупе от Бога, и лестьцу вероваша», и прочая. Зде глаголют, яко вси уклонишася, и аще вси, то како сами же в тех своих словесех о том времени сказуют глаголюще: «Мнози убо святии елико тогда обрящутся». Ниже: «и побегнут со тщанием великим в пустыню». Ниже: «и дастся им помощь от Бога, и наставит их в места нарочита, и спасутся крыющеся в пропастех и в вертепех», и прочая. И якоже сказуют, яко вси лестьцу вероваша, но и паки показуют, яко не вси, но инии и спасутся: тако и сие речение разумети надлежит, еже и вси умрут, не понеже вси, но понеже мнози, иже «вси», зде наречены, якоже явствовася.

Но и паки противляяйся глаголет: ныне уже лежат таковыя мертвецы непогребенныя, сиречь не погребены благочестивыми священниками, но еретиками и некрещенными простолюдинами. Тем-же таковое погребение не вменяется в погребение, но пребывают таковии мертвецы яко не погребенны.

Отвещаем. Рече убо иудеом Спас глаголя: «О роде неверный и развращенный, доколе терплю вы». Подобно и зде сицевым не достоит ли рещися: «О роде развращенный, доколе развращаете о сих божественное писание! Не вы ли всегда разумеете сие речение о мертвецех, живых человецех, умирающих душевною смертию? И како паки о чувственных мертвецех приемлете?» И влепоту сие речено о чувственных: обаче ныне еще не пришло то время, еже таковым мертвым быти. Понеже и следующая словеса показуют: где убо ныне, или кая земля исполнися смрада от телес повергнутых умерших? И коего смрада? И в каковыя горбы положены нынешния мертвецы? И на каковых путех повергнуты трупия их? И кий воздух растлися и исполнися паки от тех смрада? Всем бо сим быти сказует святое писание, еже во главе сей выше положихом. И о сихубо всех явственно показуется, яко не возможно полагати сие реченное о мертвых за умирающих ныне душевною или телесною общею смертию: но яве есть, яко все сие речено о мертвецех чувственных, не ныне умирающих, но хотящих быти во дни последния, на самой кончине мира, в пришествии самого антихриста.

Еще ведети надлежит вышереченное сице: «Тогда ублажат человецы мертвых, глаголюще… блажени вы, яко жизнь сию болезненную не достигосте видети, ниже глад сей неутешимый, ниже нужду сию обдержащую душа наша». И паки: «Яко тогда молва нестерпимая на душах человеческих». И паки: «Тогда скорбь неизреченная, бывающая всюду на всякой души» (Ипполит, Соборник, гл. 8).

Речеся убо зде глад и нужда, молва и скорбь на душах человеческих: и сие ныне нецыи слышавший мнят быти едину токмо скорбь душевную, чувственной же скорби отнюд не быти помышляют, зане яко не глаголет скорби телесней, но молва и скорбь на душах человеческих. Сего ради потребно есть знати, яко в священном писании чрез душу не всегда едина душа разумеется, но начасте под именем души весь человек приемлется. И о сем в Бытии сказует, яко в седмидесяти пяти душах Иаков сниде во Египет (Быт., гл. 47), не яко снидоша едины души, но яве есть, яко вкупе и с телесами. И пророк Давыд глаголет: «Железо пройде душу его» (сиречь Иосифову). Како же может пройти железо сквозе душу? Зде разумети подобает не едину просто душу, но и с телом, рекше, всего человека окована в железа. Такожде и о пищи сказуется, акибы душа яст и пиет: яст ли убо душа хлеб чувственный? Никакоже. Однако на мнозе в писании глаголется, акибы яст, не душа убо яст хлеб чувственный, но тело питается, по сказанию 26-й главы Григория Богослова. Ельма же тело чрез душу питается, тем и глаголется, яко душа яст или пиет. Сице глаголет Давыд о израильтянах: «И искусиша Бога в сердцых своих, вопросити брашна душам своим» (псалом 77). Зде явственно есть, яко не духовнаго, но чувственнаго брашна вопросиша, обаче душам своим просиша глаголется. О сем же повествуется сице: «И роптаху людие на Бога и на Моисея рекуще: векую изведе ны из Египта, убити нас в пустыни, яко несть хлеба ни воды, и душа наша негодует о хлебе сем тщем» (Числ, гл. 21). Хлебом тщим иудее манну нарекоша. «Душа наша возненавиде хлеб сей тщетный, манну яве». И паки: «И седше плакахуся сынове израилевы, и рекоша: кто ны напитает мяс? Помянухом бо рыбы, яже ядохом в земли Египетстей туне, и смокви и дыни, и червленый лук, и чеснок, а ныне душа наша исчезает, ничтоже, токмо манна пред очима нашима». И в Евангелии недельном глаголется сице: «Душа бо не яст, по обычаю же общему глаголет се: пища бо составляет тело, в немже содержится душа. Яве убо невозможно души в телеси содержатися, аще не питается плоть. Не пецытеся о души вашей, что яст и что пиет. Яве убо есть, яко кроме души человеку питатися не возможно есть. Ибо богатый он лихоимец глаголаше к души своей: душе имаши многа блага, лежаща на лета многа, почивай, яждь, пий и веселися» (Неделя 3-я по Всех святых).

Подобно сим и в прочих местех священнаго писания начасте обретается, яко чрез душу весь человек разумеется. Темже молва и скорбь, глад и нужда на душах человеческих зде реченная: не яко на душах просто, но под именем души ко всему человеку приличествует, и разуметися может, сиречь являет, яко вся сия и по чувственному сбытися имут.

И несть убо необычно, еже тогда при духовных скорбех и чувственным, якоже речено, совершитися, понеже сия и прежде отчасти бяху. Убо чрез Моисея казни Бог Египта чувственными десятою язвами, от нихже некия подобны вышепоказаным язвам, хотящим быта напоследок, как-то: первая язва на Египет наведенная – обращение воды в кровь; вторая – жабы; третья – скнипы; четвертая – песня мухи; пятая – умертвие всему скоту; шестая – гнойныя струпы на человецех и на скотех; седьмая – град и огнь; осьмая – прузи; девятая тма, мгла и дым; и десятая – избиение первородных (книга Исход). И паки тем же Моисеом претит Бог, глаголя: «Аще не послушаете Мене, и не сотворите повелений Моих, положу небо вам аки железо, и землю вашу аки медяну, и будет вотще крепость ваша, и не даст земля ваша семени своего, и древа села вашего не дадут плода своего» и прочая (Левит, гл. 26, Второзаконие, гл. 11 и 28).

Многажды же сбысться тако и в самем искусе, яко быта небу аки железну, и земли аки медяне, еже гладу назнаменательно есть, иже и бысть преже, якоже и божественное писание сказует. Бяше убо глад чувственный седмь лет в земли ханаанстей, во дни Иакова-Израиля и Иосифа прекраснаго. И бысть глад велик при Илии пророце, тогда не бысть дождя три лета и месяц шесть: о нем же и Сам Господь свидетельствует во Евангелии (Лк., зач. 14). И еще бысть глад велик по всей вселенней при Клавдии кесаре, якоже деяния апостольская сказуют (зач. 28). И паки: мнози быша глади и моры, страси и трусы, и многоразличная от Бога наказания во многих странах и местех, якоже о сем летописцы повествуют. Темже что дивно, яко и напоследок при антихристове пришествии сим быти: не сим же точию, но и паче сих ужаснейшим скорбем тогда быти святое писание сказует, якоже отчасти выше во главе сей показахом. Аттте убо и ныне духовныя настоят скорби, много паче тогда будут: обаче с теми и чувственныя вышепоказанныя скорби неотрочно тогда сбытися имут. Ельма же таковыя скорби ныне еще не прибыша, убо светлоявленно показуется, яко антихрист не прииде в мир, ниже воцарися.