53. Стенли Яблонский — «Аметист»
Стенли Яблонский приехал в Польшу в середине мая 1963 года, чтобы на приобретенной в Гданьске яхте польского производства отправиться в одиночку через Атлантический океан.
Яблонский намеревался плыть из Плимута (Англия) северным маршрутом, который был трудным из-за сильных порывистых ветров. Задуманный одиночный рейс через океан был очень дерзким (у Яблонского не было особых успехов в парусном спорте).
Яхта уже была готова к плаванию и получила название «Аметист». Е` размеры: длина 9,7 метра, ширина 2,5 метра, площадь парусов 40 квадратных метров. Последние приготовления проходили в спешке, поскольку Яблонский должен был достичь берегов Северной Америки до наступления поры осенних штормов, свирепствующих у её восточного побережья.
Он позаботился, чтобы его яхта была хорошо заметна в море, имела яркие ходовые огни и звуковую сирену для туманной погоды. Не забыл мореплаватель и радарный отражатель. (И в то же время Яблонский никак не хотел брать с собой спасательный плот.)
«Аметист» прошел три пробных рейса. Яхта оказалась превосходной, а её хозяин показал себя неплохим яхтсменом, умеющим управлять судном в любую погоду. На борт «Аметиста» были погружены запасы пресной воды и провианта, топливо для вспомогательного двигателя, газовый баллон для кухонной плиты и многое другое.
Навигационное оборудование включало компас, комплект морских карт, секстан и небольшой транзисторный радиоприемник для приема метеорологических сводок.
Те, кто пришел проводить 1 июня мореплавателя в далекое путешествие, были полны тревоги и опасений. По советам специалистов Яблонский в последний момент отказался от северного маршрута и решил плыть более безопасным путем — к берегам Западной Африки и через океан в тропических широтах к Антильским островам.
К вечеру «Аметист» был уже далеко в море. Сильный ветер и волны трепали яхту, палубу заливала вода. Промокший до нитки Яблонский не мог отойти от руля. Прошли ещё сутки. Ветер крепчал, а волны становились ещё выше. Вода проникла вниз в каюту, где были его постель, продовольствие и карты. Яблонский несколько раз спускался в каюту, чтобы приготовить себе чай, но залитая водой газовая плита никак не зажигалась. После двух дней очень тяжелого плавания «Аметист» завернул в рыбачий порт Леба (Польша). Моряк был измучен, а его израненные руки нуждались в медицинской помощи.
Но уже на следующий день он отправился в дальнейший путь. Погода не улучшилась; большие волны всё время набегали на яхту. 7 июня «Аметист» миновал Свиноуйсьце и при семибалльном ветре обогнул мыс Аркона. Неожиданно упала мачта, пролетев в нескольких сантиметрах от головы моряка. Яхта накренилась и стала набирать воду. В изнуряющей борьбе со штормом Яблонский начал терять веру в спасение судна, дрейфовавшего без ходовых огней, залитых водой. Он ежеминутно запускал сигнальные ракеты в надежде на помощь. Лишь через несколько часов Яблонского заметили с проходившего корабля и предложили ему буксир. Но мореплаватель отказался от буксировки, и корабль быстро удалился.
С большим трудом Яблонскому удалось довести «Аметист» до маленькой датской рыбачьей пристани, где местные рыбаки помогли ему исправить повреждения. Через несколько дней Яблонский провел яхту через Кильский канал и снова попал в шторм. Продвигаясь вперед, моряк ввел яхту в Ла-Манш, в штормовых условиях прошел вдоль английского берега, направляясь от Дувра к острову Уайт, и, миновав его, вошел в бухту и порт Уэймут. Здесь он переоборудовал газовую плиту, пополнил запасы продовольствия и, зайдя в Плимут, направился к Бискайскому заливу и далее к берегам Африки.
К этому времени Яблонский уже хорошо приспособился к жизни на яхте, но ему докучали сырость и однообразное питание. Рыбу он не ловил. В свободное время слушал радио и читал. После короткой остановки в Лиссабоне Яблонский двинулся к Канарским островам.
28 июля «Аметист» достиг острова Гран-Канария. Яблонский разрешает себе небольшой отдых, сочетая его с ремонтом яхты, изрядно потрепанной в трудном переходе в Балтийском и Северном морях. Прекрасный климат, покой и красота Канарских островов благотворно действуют на моряка.
Трасса рейса Стенли Яблонского.
1 — Гданьск; 2 — Кильский канал; 3 — Ла-Манш; 4 — Плимут; 5 — Лиссабон; 6 — Канарские острова; 7 — Норфолк (США).
1 августа Стенли Яблонский, полный сил и веры в себя, поднял паруса и направился на запад. Впереди 3000 миль в океанских просторах. Сразу же после выхода яхта попала в шторм. Август не самая подходящая пора для плавания в тех местах, ибо в это время здесь проходят жестокие тропические циклоны — виновники многих кораблекрушений. Поэтому Яблонский старался плыть с возможно большей скоростью.
Неся два стакселя, наполняемых порывами пассата, «Аметист» мчался, спокойно покачиваясь на пологой океанской волне. Моряк уже освоил технику плавания с закрепленным рулем, не опасаясь отклонения от курса. Обладая уравновешенным характером, моряк хорошо переносил одиночество.
Суточные переходы «Аметиста» составляли не менее 120 миль. В начале сентября яхта уже приближалась к Антильским островам. Именно здесь наиболее вероятны тропические циклоны. Яблонский внимательно слушает радиопередачи, но с далекой земли к нему доносятся лишь танцевальные мелодии. Вскоре он стал принимать радиопередачи из Майами. Однажды ночью, когда «Аметист» находился примерно в ста милях от берегов Северной Америки, по радио было передано сообщение, что ураган «Бэла», причинивший немалый ущерб на континенте, движется в направлении на северо-восток. А утром Яблонский услышал новое сообщение — о том, что «Бэла» проходит примерно в 50 милях от «Аметиста». Моряк быстро приготовил яхту к шторму: спустил паруса и закрепил на палубе всё, что могло быть унесено волнами.
При полном безветрии Яблонский ждал прихода шторма. Яхта шла лишь под малым штормовым гротом. Наконец яхта вошла в штормовую полосу. Яростные волны перекатывались через палубу, проникая во внутреннее помещение яхты. Попытки запустить двигатель не увенчались успехом. Три дня и три ночи одинокий моряк боролся со стихией, сила шторма достигала 11 баллов. До нитки промокший, весь в синяках, усталый и голодный, мореплаватель с облегчением встретил наступивший штиль.
Настали безветренные дни. Лишь временами неожиданно налетали порывистые шквалы. Это были тяжелые дни. Измученный сорокадневным плаванием, Яблонский ожидал ветра. Используя радиопеленгационное устройство, мореплаватель вел яхту к маяку Чесапик, на который едва не налетел в густой мгле. Сразу же за мысом Генри, образующим вместе с мысом Чарльз входные ворота в Чесапикский залив, 14 сентября, после сорока пяти дней плавания в одиночку, за милю до цели — Норфолка, Яблонский бросил якорь.
Но отдохнуть моряку не пришлось. Северный штормовой ветер сорвал яхту с якоря, и «Аметист» с залитым водой двигателем и вконец истрепанными парусами стал дрейфовать к берегу. Подаваемые Яблонским сигналы были замечены патрульным судном, которое и отбуксировало «Аметист» в Норфолк.
Семь тысяч миль, пройденные за сто семь дней плавания, свидетельствовали об искусстве мореплавателя и о достоинствах яхты, построенной польскими кораблестроителями. Американская пресса дала высокую оценку одиночному рейсу Яблонского.
Стенли Яблонский перенес тяготы плавания и был настолько доволен рейсом, что заявил: «Трудно вернуться к условиям обычной жизни, когда опять придется носить ботинки».