Эту дату я помню абсолютно точно: 22 октября 1986 года.

Это – дата рождения моего сына. В тот день я, как всякий нормальный инженер того времени, получил разнарядку на овощную базу. Одевшись погрязней, я к назначенному времени явился к стенам своего КБ, где в ожидании автобуса собралась группа моих коллег. В ушах ещё звенел голос дежурной медсестры из роддома, которая по телефону сообщила пол, рост и вес ребёнка.

Такой новостью я не мог не поделиться c коллегами. Моментально это докатилось и до старшего группы. Когда подошёл автобус и все расселись по местам, старший стал рядом со мною в проходе обратился к присутствующим:

– Есть предложение отпустить нашего товарища сегодня домой! А самим выполнить за него норму! Кто «за»?!

Проголосовали дружно, и в следующую минуту я оказался вольной птицей. Чтобы не терять зря неожиданно свалившегося на меня свободного времени, я решил отправиться в центр города поискать каких- либо алкогольных напитков. Интуиция подсказывала мне, что эти напитки скоро пригодятся.

Был самый разгар борьбы с пьянством, провозглашённой ЦК КПСС. Как всегда, в этом деле не обошлось без идиотизма. В целях искоренения пьянства и алкоголизма были вырублены элитные виноградники Крыма, Кавказа и Бессарабии. Хорошее вино мгновенно исчезло с прилавков. Зато дрянная водка и плодово-ягодное вино, именуемое «жужкой», оставались к услугам граждан СССР. Для производства этого пойла качественное сырьё не требовалось, но и его приходилось покупать с немалым трудом.

На улице Университетской находилось одно злачное место – бар «Грот». К нему примыкал винный магазин. В этом магазине я и обнаружил в тот день километровую очередь за сухим вином. Вино было не бог весть какое, кажется «Солнечная гроздь», но и то хорошо, что натуральное, виноградное. Очередь изгибалась по залу в четыре колена, и стоять пришлось около часа. Давали, как всегда, по две бутылки в одни руки.

Когда, наконец-то, до меня дошла очередь, продавщица, здоровенная тётка, подозрительно уставилась на меня.

– А Вам есть двадцать один год?!

– Да Вы что?! Мне уже двадцать шесть! – возмутился я.

Дело в том, что я всегда выглядел моложе своих лет. А в старой, куцой курточке ещё студенческих лет, в подростковой вязаной шапочке я был вообще похож на мальчишку. Но что было делать: на овощную базу надевалось всякое старьё, а переодеться я не удосужился. За это и поплатился.

– У Вас есть какой-нибудь документ?! – прокурорским тоном спросила тётка.

Никакого документа у меня, естественно, с собою не было. Отчаянно ища выход из ситуации, я показал ей свою правую руку с обручальным кольцом на безымянном пальце.

– Ну, и что? – пожала плечами тётка. – Жениться можно и в восемнадцать лет, а спиртное только с двадцати одного!

В эти секунды я особенно отчётливо осознал весь идиотизм наших законов: обзавестись семьёй в 18 лет можно, а пить вино – нельзя! Но времени для раздумий и дискуссий не было. Очередь шумела, нервничала, и я понимал, что в любой момент меня оттуда могут выбросить.

И вдруг я вспомнил о своём последнем козыре. Решительным жестом я сорвал с себя вязаную шапочку и предъявил продавщице свою изрядно полысевшую голову. Лысеть я начал рано, очень переживал по этому поводу, втирал в голову разные бальзамы, принимал разные витамины. Но в этот раз мой недостаток сослужил мне хорошую службу.

– Вот это – самый лучший документ! Стопроцентное доказательство! – заржала очередь.

Продавщица развела руками и выставила на прилавок две заветные бутылки. Через минуту я шёл по улице с приятной тяжестью в сумке. Шёл и радовался жизни.

2007