Зачатки антисемитизма

Счастье скоротечно. Это только несчастье тянется нескончаемо. Прошло то время, когда при Иосифе евреям была лафа в Египте. Прижились евреи, были в фаворе у фараона, посты занимали высокие. Но пришел новый фараон, новая метла стала мести по-новому. Да и имечко у него было, кажись, соответственное его деяниям — Тутанхамон, словом «Тут он! Хам он!»

Беды Египта продолжались, а нового умного Иосифа среди евреев не оказалось. Египтянам нужно было подбросить национальную идею для объединения народа, надо было найти врага, а поскольку врага извне не было, то пришлось придумать внутреннего. Искать долго не пришлось: прямо под боком процветали евреи. Вот тут-то и пустил корни в души народные антисемитизм.

Под лозунгом «Бей сынов Израилевых, спасай Египет!» создал фараон систему трудовых лагерей, в которые сгонял евреев для постройки городов Пуфом, Раамсес и Илиополь. И на сельхозработах изнуряли евреев. Словом, Гулаг был изобретен.

Но законы природы брали свое: в борьбе за существование евреи пуще прежнего плодились и продолжали превосходить египтян в знании и умении. Дарвин еще не народился, но дарвинизм расцвел пышным цветом: в соответствии с этим учением, борясь за выживание во враждебной среде, евреи умнели и крепчали.

Но простого политического антисемитизма было мало злодею-фараону: он велел двум повивальным бабкам из тогдашнего Минздрава, из коих одной имя Шифра, а другой Фуа, при приеме родов умерщвлять всех мальчиков, родившихся от евреянок. Словом, этакий Освенцим-Бухенвальд, но в зачаточной форме.

Повивальные же бабки жалели детишек: избегали елико возможно убиения, а фараону посылали статотчеты, в коих объясняли низкую смертность еврейских новорожденных мальчиков тем, что рождены-де они все дома без посторонней помощи, поскольку евреянки крепки телом и душой.

Злыдень фараон тогда совсем оборзел: велел младенцев-евреев бросать в реку для утопления и поедания крокодилами и прочими аспидами.

 

Рождение Моисея

Как раз в это злое время, в семье одного из дальних родственников Иосифа Прекрасного — Амрама (по колену Левия) родился мальчик. Будучи человеком мудрым и занимавшим неплохую должность, Амрам решил обезопасить сына и даже дал ему на всякий случай египетское имя Птамозе в честь египетского бога Пта, покровителя ремесел. Само имя означало «сын Пта», откуда и пошло уменьшительное имя Мозес, что можно было истолковать просто как «сынок». К тому же, «Мозес» по-египетски означает «спасенный из воды».

Заповедь Авраамову родители Мозеса нарушили: не сделали обрезания мальчугану на восьмой день, поскольку смысла не было — дали они сыну не еврейское имя. Но главное было не это: опасно было жить обрезанному в стране необрезанных. А как бы вы поступили?

Три месяца Иеховеда, жена Амрама, прятала свое дитя, но потом придумала хитрое дело. Она была женщиной образованной, знала много, помнила давнюю легенду о том, как несколько тысячелетий назад молодая женщина родила в тайне и решила не убивать младенца, а попросту избавиться от него, положив его в просмоленную тростниковую корзину, которую пустила по реке вниз по течению… Выудил из реки плывущую корзину Акки-водонос, отнес ребенка домой, назвал Саргоном, и воспитали они с женой мальца вместе с другими своими сыновьями.

И стал потом Саргон царем над Аккадой — древней страной в Месопотамии.

Посоветовались Иехедова с Амрамом и порешили они: чем подвергать сыночка ненаглядного неминучей смерти от извергов, повторят-ка они с Мозесом историю царя Саргона.

Жило семейство, в соответствии с чином Амрамовым, в фешенебельном районе города, рядом с дворцом дочери фараона Фермуфис.

Ранним утром отнесла Иехедова тайно корзину с малышом в камыши около купальни царевны, а на шухере поставила дочку свою старшую, Мириам, которая как бы просто невзначай прогуливалась поблизости, следя за тем, чем же все это кончится.

 

Чудесное спасение Моисея фараоновой дочерью

Встало солнышко повыше, и фараонова дочь с подружками пришли на пляж позагорать да в воде поплескаться. А тут плач детский, жалобный такой раздается. Фермуфис, как и все женщины, была крайне любопытна от природы: она тут же побежала в камыши и нашла там корзинку с прелестным малышом. Она позвала своих подружек, те прибежали, и все сообща начали ласкать мальчика и тютькаться с ним. Фермуфис заметила, что мальчик не обрезан, а следовательно, не еврей, коих усыновлять было запрещено египтянам. И объявила она, что берет мальчика к себе.

Тут, как бы невзначай, рядом появилась и Мириам, сестра маленького Мозеса. Выразив тоже свой восторг по поводу малыша, она спросила:

— А кто же титькой-то будет ребеночка кормить? Кормилица, чай, нужна! Кстати, знаю я тут одну евреяночку, родившую недавно. Хочешь могу послать ее тебе? Вскормит она дитятю для тебя.

Фермуфис восторженно согласилась, и Мариам стремглав помчалась сообщить радостную весть матери.

Итак план сработал! Мозес попал в хороший дом, Иехедова оказалась кормилицей собственного сына, а Амрам перестал опасаться за свое положение, поскольку никто не посмел бы поднять руку на мужа кормилицы приемного сына дочери фараона.

Иеховеда жила во дворце фараоновой дочки при мальчике, а Фермуфис частенько брала Мосю, как она ласкательно называла приемного сыночка, с собой, когда навещала своего отца. Однажды, когда дочь фараона сказала отцу, что хочет усыновить ребенка и сделать его наследником царства, фараон, желая ублажить любимой дочери, даже надел на малыша свою диадему. Еще несмышленый Моисей, шаля, сорвал корону с головы, швырнул ее на землю и стал топтать ножками. Эта шалость мальчугана вызвала только улыбки фараона и его дочери, хотя один из придворных мудрецов громко запричитал и призывал фараона убить мальчика, поскольку его поведение было плохим предзнаменованием для властителя.

Когда Моисею стукнуло двенадцать, он был взят в царские палаты уже в качестве официального сына Фермуфис. Ученейшие учителя дали Моисею первоклассное образование: научен он был всей мудрости египетской и был силен в словах и делах.

 

Моисей — защитник рабочих и крестьян

Возмужав, Моисей проявил свои выдающиеся способности, возглавив египетские войска в борьбе с эфиоплянами. Он одержал сокрушительную победу над врагом и даже завоевал сердце Фабрис, дочери царя Эфиопии, воспылавшей к победителю безумной страстью. Домой Моисей вернулся с молодой женой. Чересчур, мягко скажем, смуглый цвет кожи новобрачной никого не смущал — египтяне не были расистами.

Успех войска египетского был столь велик, что даже сам фараон Тутмос Третий завидовал военным удачам Моисея, а завистливые вельможи даже подстрекали фараона избавиться от везунчика. Моисей начал подумывать о своей безопасности.

Все решил случай. Однажды Моисей увидел, как египтянин жестоко избивает одного из евреев на каторжных работах. Он знал тайну своего появления при дворе фараона от своей матери-кормилицы, которая все ему рассказала под страшнейшим секретом. Посему, увидев избиение еврея, он не смог удержаться и заступился за беднягу.

Египтянин, зыркнув злым глазом, продолжал колошматить бедного еврея. Тогда разъяренный Моисей, оглядевшись, правда, предварительно по сторонам и убедившись, что его никто не видит, ударил насильника чем-то тяжелым, подвернувшимся ему под руку, и убил его.

Но если у стен бывают уши, то кто сказал, что у стен не бывает глаз? Кто-то видел все происшедшее, и по столица пополз слушок…

Моисей понял: пора «давать ноги» из Египта. К тому же выводу пришел и его старший брат Аарон. Бежали они порознь, хотя и одновременно.

Долго бежал Моисей по пустыне, пока не достиг границ земли Мадиам. И тут подвернулся ему колодец, около которого, утолив жажду, он уселся отдохнуть под пальмой. Вдруг нежданно-негаданно появилось семь дочерей Иофора, священника мадиамского, желавших напоить кое-какой мелкий рогатый скот из стада отца своего. Девки были одна другой краше. Засмотрелся на них красавец-парень, а тут появилась толпа пастухов, которая, глумясь, отогнала девушек от колодца и стала поить свою скотину. Моисей был горячий парень, надавал он пастухам пендалей по первое число, мало не покажется! Прогнал хулиганов, а сам весьма галантно помог красоткам достать воды из колодезя.

Вернувшись домой, девицы рассказали обо всем своему папеньке.

— Так что ж вы, растяпы, не пригласили его в дом? Зовите! Я его привечу да накормлю.

Пришел Моисей да так засиделся после обеда, что к вечеру Иофор уже сосватал ему одну из дочерей своих — Сепфору, которую назвали так, потому что была она маленькая и шустрая, как воробышек. От этого «воробышка» родились Моисея два сына Гирсам и Елиезер.

 

Явление Господа из огненного куста

И стал Моисей пасти овец Иофоровых. Вообще-то Иофор — это было прозвище, означавшее его социальный титул («превосходительство»), а имечко его было тоже не без претензий — Рагуил («друг Божий»).

И жил себе Моисей у этого друга Божьего, как у Христа за пазухой, припеваючи, горя не ведая. Словом, и сыт, и пьян, и нос в табаке. Но однажды, пасши овец, он подошел к горе Хорив и увидел там куст весь голубовато-красным пламенем объятый — ветви, листья, ствол горели, но не сгорали.

Пал он в страхе, закрыл глаза и ждал чего-то необычного. И тут снизошла на него пелена какая-то, обволокла, проникла в самое нутро… И услышал он глас трубный и понял он, что это Господь говорит с ним.

— Моисе-е-ей!.. Моисе-е-ей!..

— Здесь я, здесь!

— Я Бог отца твоего, а заодно и Бог Авраама, Исаака и Иакова.

— Здравствуй, Господи!

— И тебе не хворать!

Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога. А тот ему и говорит:

— Иди к фараону Египетскому и выведи из Египта народ мой, сынов Израилевых.

— Да кто я такой, чтобы мне идти к фараону? А сыны Израилевы… Ну, приду я к ним и скажу: «Бог отцов ваших послал меня к вам». А они спросят меня: «Как ему имя?» Что сказать мне им?

— Я есмь Сущий. Скажи, Сущий послал меня к вам.

Почесал Моисей в затылке: что это имя? фамилия? прозвище? социальное положение? Но приказы начальства не обсуждаются — так уж ведется испокон веков.

— Пойди, собери старейшин Израилевых и скажи им, что я, Господь, выведу вас от угнетения Египетского в землю Хананеев, Аморреев и Иевусеев, в землю, где течет молоко и мед.

— А если не поверят мне, что я с самим Богом общался, чем смогу им доказать?

Даже осерчал Господь: ведь в Египте Моисей за умного сходил, а сейчас ведет себя, будто лох последний!

— На тебе вот этот посох, брось-ка его оземь.

 

Господь в роли факира

Так и сделал Моисей и тут же в испуге отскочил в сторону: вместо посоха по земле ползла змеюка.

— А теперь схвати ее за хвост!

— Боюсь, Боже Всемогущий!

— А ты не боись! Делай, как приказано!

Схватил, Моисей гадюку за хвост, а она тут же опять в палку сухую обратилась. Заулыбался радостный Моисей, а Господь и говорит ему:

— Вот видишь, будущий пророк: будешь стараться — будет и прок! И запомни: самое главное — верить в то, что ты всегда всё делаешь правильно. Тогда и другие поверят. А тогда даже если неправильное что сделаешь, то все, кто тебя поддерживал, помалкивать будут, ибо тоже за содеянное ответственны! А теперь закрой глаза, открой рот. Сейчас научу тебя от проказы излечивать.

Моисей разинул рот аж скулы свело. Господь сыпанул ему за пазуху муки.

— Ну, ладно, закрой пасть-то! А теперь засунь руку за пазуху.

Засунул Моисей руку за пазуху, а когда вытащил — она все белая, будто в струпьях прокаженных. И запричитал Моисей:

— Ой, батюшки-святы! За что же ты, Боже Всемогущий, послал на меня проказу? Помилуй!

— Да не вой! Сунь руку обратно за пазуху, но подмышку. А теперь снова вынь… Вот и нет прокаженных струпьев на руке.

— Но это ж фокус-покус какой-то… Обман…

— В святом деле обманов не бывает! Бывает только ложь во спасение.

— А вдруг все же не поверят?..

— Ну, ты меня достал, Моисей! А не поверят — возьми горсть земли и брось ее в сосуд с водой, что бы та в кровь обратилась. Правда, запастись надо черными кристаллами мангана заранее…

— Но, Боже Всемогущий, косноязык я с младых ногтей. Как же я слово-то Божие донесу до тёмных народных масс? Может, найдешь другого агитатора, горлана-главаря?

Уж тут Господь и всерьез разгневался:

— Это как понять? «Заявление по собственному желанию»? Не привык я к такому со мной обращению! Есть у тебя братец — Аарон. Вот он и будет озвучивать те слова, которые я вложу в уста твои. Да и сам не робей, ежели надо что сказать — придумай. У меня ведь и других дел по хозяйству хватает! Чай, человеков со времен Адама и Евы порасплодилось, как тараканов, а ведь за каждым глаз да глаз нужон!

— Да я ж могу какую и глупость сморозить…

— А ты не трухай, Мойша. Какую бы ту чушь не нес, главное нести ее уверенно и говорить убедительно. Тогда и другие поверят. А главное: чуть что — ссылайся на меня. Но помни: как придешь ты к фараону, то лишь ужесточится сердце его. И не послушает он тебя. И только хуже станет народу Израиля…

— Боже Всемогущий, а ты примени силу свою: ты же Всемогущ, ты гоняешь стаи туч… Ты же можешь и так фараона заставить…

— А уж это не твое дело, что я могу, а что не могу. Выполняй!

Пришел в себя Моисей. И куст не горит, и глас Божий пропал…

Вспомнил Моисей все фокусы Бога Всемогущего и даже усмехнулся: со змеей, конечно, трудно, но ведь делали же приезжие индийские циркачи в своем представлении перед фараоном примерно такое! Просто потренироваться надо. Ну, с мукой они еще в школе с ребятами на переменках потешались. А что касаемо крови из воды… Ну, ясно, видел он кристаллы черные, которые привозили эфиоплянские купцы из Царства Сабейского: брось щепотку в сосуд и вся вода в нем станет красною…

А вот сама идея стать вождем народным показалась Моисею очень заманчивой. Он всегда чувствовал в себе силу, а уж честолюбия ему не занимать!

Главное убедить тщеславных людишек, что они народ великий, а тогда уж и вождем Великого Народа можно прославиться!

А зачем народ вести, куда вести, как вести?.. Так это ясно — вперёд! А где, спрашиваете, перёд?

 

Коалиция Моисей — Аарон

Вернулся с пастьбы Моисей и тут же предстал пред очи Иофора:

— Отпусти отец меня с женой моей в Египет. Дело есть. И за дочку свою не бойся: за эти сорок лет, что я у тебя кантуюсь, перемерли все враги мои. Так что будет все тип-топ. А мне братцев единокровных повидать уж пора… Скучаю…

Куда денешься — отпустил его Иофор. И пошел Моисей с Сепфорой и сыновьями Герсоном и Елиезером в Египет.

И вот в дороге совершенно случайно встретил Моисей старшего брата своего Аарона. Не зря же говорят, что неисповедимы пути Господни!

Ох и рады же были этой встрече братаны!

Рассказал Моисей Аарону и про куст горящий, и про глас трубный, и про приказание Бога Всемогущего:

— А тебе, Арик, особая роль уготована: будешь ты моим толмачом. Значит так: Бог со мной общается, я — с тобой, ну, а ты — с народом Израиля. По рукам?

Согласился Аарон, хоть и старшим был братом. А почему бы и не согласиться — быть генсеком при царе народа Израиля? Оченно даже недурственно!

И вот пришли Моисей с Аароном к фараону египетскому. Так и так, говорят, отпущай народ Израиля на свободу, а не то Бог наш тебя… Мало не покажется!

А фараон им грубо так:

— Да клал я на вашего Бога с прибором! Он мне не указ. А вы пшли отседова, не смущайте мой народ — он себе светлое будущее строит.

Струхнул Моисей и опять к Богу. Да и понятно: Моисею уже девятый десяток пошел — уж ни ума, ни сил физических. И взаправду, что Бог Всемогущий никого поздоровее да посообразительнее найти не мог?

— Боже Всемогущий!..

— Да зови меня просто — Господь. А сам не скули! Поди к фараону и покажите с Аароном мои чудеса.

 

Соревнование со жрецами Египетскими

Показали Моисей с Аароном Божьи чудеса, а жрецы фараоновы хохочут, за животики держатся. Тут же повторили все трюки и не хуже братцев. Подумаешь, удивили: палки в змей превращают, ха-ха!

Опять пришел Моисей к Господу жалиться. А тот ему и говорит:

— Пусть Аарон прострёт руку свою над Нилом…

— Просрёт?..

— Да не «просрёт», а «прострёт»! Вечно у тебя одно говно в голове, Мойша! Выполняй! Свободен!

И пошел Моисей к Ароше, братану своему и все пересказал. И простер Аарон руку. И тут началось!.. Выскочило из Нила превеликое множество жаб на Землю Египетскую.

И опять жрецы за животики держатся: взмахнул рукой один из них и вызвал целый сонм таких же мерзких чудищ пучеглазых.

Тогда ударил Аарон жезлом своим, и в воздухе появились тучи песьих мух, которые поражали только египтян и скот их. А египетские жрецы не смогли повторить, может, потому что у них руки были заняты — от мух отбивались да укусы чесали.

На этот раз фараон выбросил белый флаг. Моисей с ухмылочкой пришел, спросил, как мол твое здоровье, товарищ фараон. А тот взмолился:

— Убери этих проклятых мух, разрешу тебе все, чего только не пожелаешь!

Сделал Моисей все по фараонову слову: удалил мух А фараон-то его наколол! Только мухи пропали — он опять за своё!

Тогда Господь в наказание египтянам в одночасье сморил весь их скот. А еврейскую скотину и пальцем не тронул. Но фараон уперся на своем — не пущу, и все тут!

Господь тогда совсем озверел: да Бог я, в конце концов, или не Бог?! И ниспослал он град величиною с яйцо голубиное, и побил тот град все посевы египетские, а вот в Генесе, где проживали евреи, в это время и облачко не застило небес…

И сдался фараон, и пощады запросил. Моисей и эту беду отвел от Египта.

Но лишь только все устаканилось, фараон опять встал на рога:

— Говорите, вам Богу вашему надо помолиться? Вот и ладненько! Вот отпускаю я всех мужиков, а бабы с дитями малыми пусть сидят, ждут вас.

 

Избиение младенцев

Господь и вовсе взъярился: да умрет в Египте каждый первенец — от ребенка до скотины бессловесной! Ой-ой! Но евреев это не касается!

И умерли в первую же ночь детишки невинные — от фараонова наследника до первенца узника тюрьмы фараоновой… И начался плач великий по всей стране.

А ведь и впрямь: что бы Всевышнему, Всемогущему и Вездесущему не приказать просто, по-божески (а не по-Божески) Фараону: «Тутанхамон Аменхотепович, будь другом, отпусти евреев!» Нет, надо было-таки всех младенцев попереубивать… Воистину, велика милость твоя, Господи!

А народ египетский дождаться никак не мог, когда же евреи изойдут из земли их! Извел их собственный фараон своей упёртостью.

Чтоб умаслить будущих путешественников, Египтяне пособирали все оставшееся у них серебро и драгоценности, которые не смог Иосиф Прекрасный у них реквизировать во время всенародной коллективизации, и отдали евреям: не поминайте лихом, люди добрые — только мотайте отседова поскорее с вашим Господом!

И умерли в первую же ночь детишки невинные — от фараонова наследника до первенца узника тюрьмы фараоновой… И начался плач великий по всей стране.

А ведь и впрямь: что бы Всевышнему, Всемогущему и Вездесущему не приказать просто, по-божески (а не по-Божески) Фараону: «Тутанхамон Аменхотепович, будь другом, отпусти евреев!» Нет, надо было-таки всех младенцев попереубивать… Воистину, велика милость твоя, Господи!

А народ египетский дождаться никак не мог, когда же евреи изойдут из земли их! Извел их собственный фараон своей упёртостью.

 

Начало беспросветного пути к светлому будущему

И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Сокхоф, всего их было до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей. (Да видать и баб не менее того, значит толпа поболее миллиона человек!) И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое. И верблюды их были навьючены добром египетским.

И уже в тот же день начал народ Израиля организованной колонной движение свое в свое светлое завтра. И ежели было бы в колонне той десять человек в одном ряду, то протянулась бы она в длину на полтыщи километров (ну, почти от Москвы до Питера!). Ежели ж они толпой бы шли, то толпа эта занимала бы площадь пять километров на пять километров… А значит, если кому посередь той толпы посереть захочется, что получается? А значит это, что вся задняя толпа по говну пойдет?

Ох, трудная же ожидалась дорога!

А Моисей неугомонный опять Бога за бороденку дергает:

— Господи, куда идти-то? Плана действий нет, карты нет, компас еще не изобрели, про Дж-Пи-Эс уж и не говори…

— Не унывай, Моисей! Главное — идея! Ввяжемся, а там посмотрим!

 

Безысходный исход

Собрал Моисей сынов Израилевых в путь-дорогу.

Присели они на дорожку и спели они «на посошок» песенку свою любимую «Вставай, проклятьем заклейменный». Потом порешили создать партию «Исходизма» с руководящей ролью в обществе и избрали единогласно Аарона Генсеком той партии.

И уж когда все организационно-административные вопросы были решены, стройными рядами направились «дранг нах остен», а потом немножечко на север.

И повел Господь народ Израиля дорогою окольною, пустынною — к Черемному морю, а не прямиком через Землю Филистимскую. Ну и что, спросите вы, почему же короткой-то дорогой не идти? А то, что воинственные филистимляне задали бы перцу толпе незваных пришельцев, а Господь опасался, что повернут они в панике вспять и побегут обратно в Египет.

Чтобы не сбились сыны Израилевы с пути истинного, Господь шел перед ними днем в виде столпа облачного, показывая им путь, а ночью в виде столпа огненного, светя им, дабы идти им и днем, и ночью. Так что с Господом Ваньку или Аврашку не поваляешь: надо все время идти вперёд, где бы этот перёд ни оказался!

И вот вскоре, пройдя по пустыне расстояние, равное примерно трети всего пути до Земли Обетованной, где текут молочные реки с кисельными берегами, оказалось воинство Израиля в Ефаме, что стоит почти на берегу Красно-черемного моря.

 

Погоня фараона за евреями

А тем временем начальник Генштаба египетского доложил фараону, что евреи все пропали с Земли Египетской. Озверел тут фараон вовсе: коли евреи ушли, кто же будет спину гнуть во славу отечества? Снарядил он конный полк из шестьсот колесниц-тачанок отборных, и помчался со всем своим войском за беглецами. Настиг фараон евреев около моря. И тут возроптал народ Израиля на Моисея:

— Какого лешего покинули мы Египет? Там худо-бедно жили, а тут всем одна судьба — смерть! Что ты с нами содеял, басурман? Нешто в Египте гробов было мало, чтобы тащить нас на край света умирать?

Но Моисей вспомнил: главное — это говорить уверенно, и народ тебе поверит. Он взмахнул жезлом своим и закричал:

— За Родину! За Господа! Вперёд!

И — о чудо! — расступились воды Бахр-Акаба, глубокого залива Черемного моря, и побежали по дну его сыны Израилевы, а воды морские, как по стойке смирно, стояли двумя стенами справа и слева от бегущих.

Бросились следом за ними разгневанные египтяне, но тут по воле Господа сомкнулись за евреями воды морские и погребли в пучине своей фараона и всю его камарилью!

Вот ведь как бывает! А вы всё в чудеса не верите…

 

Всенародная перепись населения

В пустыне Синайской в скинии собрания, в первый день второго месяца, во второй год по выходе их из земли Египетской, приказал Господь Моисею произвести первую в истории человечества перепись населения, сказав следующее:

— Исчисли все общество сынов Израилевых по родам их, по семействам их, по числу имен, всех мужеского пола поголовно.

Что стоило самому-то Господу все это сделать? Он же Всемогущий — мог бы в миг всех пересчитать. Или арифмометр у него сломался? Так мог бы — как два пальца! — и починить… А то ведь неизбежны статистические ошибки, приписки и прочее. Не зря же говорят, что есть три рода лжи: просто ложь, ложь наглая и статистика…

Однако приказы не обсуждают. Как повелел Господь Моисею с Ароном, так они и сделали. Вот результаты переписи мужеского населения от двадцати лет и выше, т. е. пригодных к строевой службе по всем двенадцати коленам:

— в колене Рувимовом сорок шесть тысяч пятьсот;

— в колене Симеоновом пятьдесят девять тысяч триста;

— в колене Гадовом сорок пять тысяч шестьсот пятьдесят;

— в колене Иудином семьдесят четыре тысячи шестьсот;

— в колене Иссахаровом пятьдесят четыре тысячи четыреста;

— в колене Завулоновом пятьдесят семь тысяч четыреста;

— в колене Ефремовом сорок тысяч пятьсот;

— в колене Манассиином тридцать две тысячи двести;

— в колене Вениаминовом тридцать пять тысяч четыреста;

— в колене Дановом шестьдесят две тысячи семьсот;

— в колене Асировом сорок одна тысяча пятьсот;

— в колене Неффалимовом пятьдесят три тысячи четыреста.

Уф-ф-ф! Зачем такие подробности, спросите вы? Все равно ведь не знаете «Ху из Кто», как говорят американе. Но все же интересно! К тому же, чем больше деталей, тем правдоподобнее звучит рассказываемая история.

В результате получилось, что войско Моисеево состояло из шестьсот трех тысяч пятьсот пятидесяти воинов. (За правильность арифметических операций ручаюсь — лично проверил с использованием передовой вычислительной техники.)

Правда, левиты по поколениям отцов их не были исчислены между ними, ибо их Господь лично отмазал священников от воинской обязанности: кто-то ведь должен политработой заниматься и славить имя Господне! Кроме того, на левитов же были возложены функции особистов.

* * *

После этого Господь долго и нудно поучал Моисея военному искусству, объяснив старику, что левый фланг должен быть слева, а правый — справа. И конечно, приказ: «Ни шагу назад! Позади Египет!»

Под занавес было расписано, какое колено что должно пожертвовать: сколько блюд серебряных да кадильниц золотых, сколько тельцов да агнцев…

Не забыл Всевышний и день Пасхи установить: в первый месяц Нисан, в четырнадцатый день вечером.

 

Первые трудности в пути

И вот всего через два месяца после бегства из Египта, пройдя пустыни Синайского полуострова и перебежав чудесным образом через Бахр-Акаб, оказались евреи уже около горы Синай… И пришли они в Мерру, стали жажду утолять после трудного пути — ан не выходит! Вода в Мерре была солоноватая. Моисей, естественно, в панике, опять Господа тормошит. А тот говорит ему:

— Возьми ветку дерева, брось в воду, и вода у тебя станет не только пресною, а еще и сладкою!

Так и сделал Моисей. Слава Богу, и на этот раз обошлось!

А вскоре пришли евреи в Елим, а там благодать: двенадцать источников воды и семьдесят финиковых дерев! И разбили стан под этими пальмочками весь миллион беженцев… Получается, что под сенью каждой пальмы пряталось от солнышка палящего почти по пятнадцать тысяч человек со скотиною! Да-а-а… Умели раньше обходиться малым. Впрочем, если есть развесистая клюква, то почему бы не быть и развесистым пальмам?

После коротенькой стоянки продолжили «исходники» свой путь дальше. Пора опять передохнуть: остановились в Рефидиме, а там опять нет воды! И возроптал народ на Моисея:

— Что ж ты, старый дурень, мотаешь нас по местам, где ни поесть, ни напиться? Плохо жили мы, но до чего довел ты нас — это похуже казней египетских!

Опять Моисей за советом к Господу:

— Господи, помоги! Озверел народ тобою избранный! Грозятся меня камнями побить… Орут все, есть ли, мол, Господь твой или это все приколы твои? Говорят, никто из нас чевой-то не видывал его и не слыхивал. Помоги! Может, нашел бы ты нам путь какой полегче — ты же Всемогущий, сам говорил… А то ведь и правда, жажда мучит…

— Не бери в голову, Моисей… Возьми ту палку, что я дал тебе. Уж коли море ей расщепил, как чурбан топором, то уж воды-то достать — как два пальца об песок! Поди стукни по скале Рефидим, что на Хориве — и тут же вода брызнет.

Так и сделал Моисей: и взаправду вышло! Но тут другая напасть — напали на Моисеевых евреев другие евреи — колена Амалика, сына Елифаза, первенца Исавова. Испокон веков земли здешние принадлежали амаликянам, которые мирно пасли скот свой, но спуску не давали тем, кто посягал на их земли.

Господь же по каким-то своим высшим причинам предпочитал одних евреев другим. И на этот раз помог он одолеть амаликян Иисусу Навину, назначенному Первым Маршалом над всем воинством Моисеевым. Иисуса Навина на самом-то деле звали Осия, а это Моисей дал ему кликуху «Йехошуа».

Сам Верховный Главнокомандующий — то бишь Моисей — восседал на холме, а по правую руку от него сидел его Начальник Главного Политуправления — Аарон. Стоило Моисею поднять руку — Иисус Навин одолевал амаликян, стоило опустить — амаликяне колошматили Иисусовых воинов. Заметив это Аарон стал двумя руками поддерживать руки Моисеевы, чтобы он их от усталости не опускал. Именно это и обеспечило победу моисеевцам.

 

Синайский Пленум

На третий месяц добрались сыны Израилевы до пустыни Синайской и встали табором вокруг горы. И тут Господь решил показать народу избранному силу свою. Сказал он Моисею (как всегда, с глазу на глаз): предупреди семя Израилево, что через три дня будет митинг, на котором услышат они глас мой. Но чтоб никто не пытался увидеть меня!

И вот все евреи причесались, помылись и даже одежду почистили. Собрались. Тут гора Синай аж запылала ярки пламенем, дым повалил, как из плохо сложенной печи и раздался звук трубный, который все возрастал и возрастал.

И тут голос Божий призвал Моисея на гору. Моисей послушно попёр в гору, но вскорости спустился и сказал народу, что Господь призывает еще и брата его Аарона на рандеву, а народные массы просит во время совещания в верхах сохранять спокойствие и порядок.

И сказал Господь Моисею с Аароном следующее:

— Я вас вывел из Земли Египетской, из дома рабства, а посему — никакой многопартийности: я — един! Но не произносите имя мое всуе, ибо девальвируете его и вам же будет хуже: выйдет народ из послушания.

Теперь далее: чтобы народ совсем не извести — положите всем в субботу обязательный выходной. Коли кто ослушается — накажу! Отдыхать надо тоже по приказу свыше. Поняли?

А теперь выслушайте правила внутреннего распорядка и морально-этический кодекс шагателей в Землю Обетованную.

Перво-наперво внуши всем: и в труде, и в бою чти отца и мать свою.

Ну, ясное дело, не убий, не прелюбодействуй и не укра ди. Сами понимаете, иначе все в бардак превратите.

И чтоб напраслины никто не сообщал о соседе своем: только правду и одну только правду. Но правду можно и даже нужно доносить, иначе как знать будете, кто лоялен, а кто нет.

Господь был детален до суетливости: перечислил даже какую цену платить за убиенного гражданина, а какую за раба; как штрафовать хозяина вола, коли тот кого забодает или затопчет; как поступать с ворами в зависимости от размера кражи; как наказывать виновников пожара; как расплачиваться за долги; как наказывать за насилие над девицами; как надо чтить своего супервайзора; как вести себя по отношению к людям нетрадиционной сексуальной ориентации…

Словом весь уголовный кодекс был прописан со всем тщанием.

Спустился Моисей к народу и доложил все, о чем его нравоучал Вездесущий. А тут Господь опять сказал Моисею (да так, что никто больше и не услышал):

— Поднимись-ка ко мне на гору. Но даже без Аарона. Прихвати с собой только Иисуса. Дело есть.

И поднялся Моисей, и ждал неделю в приемной у Господа, покудова ему не разрешено было показаться пред очи Всевышнего. А Иисус остался ожидать, пока не кончат совещаться начальники. И пробыл Моисей на горе сорок дней и сорок ночей с Господом. Перед уходом тот сказал ему:

— Возьми к себе Аарона, брата твоего, и сынов его — Надава и Авиуда, Елеазара и Ифамара, чтобы были они священниками и служили бы мне, Господу.

Господь-Бог сказал «Надо», Моисей ответил «Есть», как положено.

И еще сказал Господь, что любит он, как шашлычок пахнет. Ему, бестелесному, потреблять то шашлык не к чему — ни рта, ни пищевода, ни прочих необходимых атрибутов пищеварения, — а вот фимиамом он понаслаждается. Однако ж Господь был знатным кулинаром: все рецепты приготовления в деталях донес до еврейского народа. С той поры и начали священники Израилевы шашлычки да люля-кебабы жарить. Не подумайте плохо: вовсе не для себя, а чтобы ноздрям Господа приятственное сделать.

Перестав говорить с Моисеем на горе Синае, Господь дал ему две тяжеленные каменные скрижали Откровения, на которых начертаны были письмена его собственным перстом.

 

Золотой телёнок

Пока Господь проводил закрытое заседание с Моисеем, народ Израилев распоясался:

— Достал Моисей нас со своим Богом! Нет у него никакого Бога! Был бы — видели б мы его, а не только дым да голос через громкоговоритель. Даешь народного Бога! Мир — народам, скотину — крестьянам! Импичмент Моисею!

Приволокли Аарона за пейсы, давай, мол, нам другого Бога! Аарон не дурак, знает, что против ветра плевать — в себя попадешь:

— Хорошо, хорошо! Пойдите к женам и дочерям своим и выньте из ушей их золотые серьги, а я вам и них — из чего, из чего, идиоты! Из серег, не из ушей же? — сделаю вашего, всенародного Бога.

Так и сделали сыны Израилевы, и вскоре преподнес им Аарон Золотого Телёнка, сделанного собственноручно.

Тут началось такое народное ликование, песни, танцы-шманцы, что Всевидящий и Всеслышащий сказал Моисею:

— Срочно вниз! Что за смех без причины? Наказать бунтовщиков и предателей!

Поспешил Моисей с горы, неся скрижали подмышкой. И вот видит: песни-танцы, веселится и ликует весь народ, веселится и ликует, веселится и ликует, и лику-у-ет…

И звезданул тут Моисей скрижали Господни, кои тот сорок дён выскребал перстом собственным. И уничтожил он файл с умными мыслями Господа.

Подойдя к Аарону, вырвал он из рук его идола треклятого и бросил в костер. И возопил:

— Что ж ты сотворил, Арошка, мать твою так! Ты же Господень слуга, а не этого быдла! Как ты мог?!

— Брат мой возлюбленный, прости Христа ради… Сам знаешь, народ у нас буйный и жестоковыйный, заставили — вот я и сделал…

И выбежал Моисей к воротам стана и закричал:

— Кто от Господа нашего еще не отрекся, все ко мне.

И тут же окружили его сыны Левиины, которых назначил Моисей священниками.

И сверкая очами, изрек Моисей:

— Возложите каждый меч свой на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего. Испо-о-лняй!

 

Первая кровавая баня во славу Господа

И вот опричнина Моисеева поубивала заметную толику «исходящих» — три тысячи были зарублены во славу Господа… Ну, да от миллиона убыла лишь малая толика — зато урок всем наглядный!

А Моисей поспешил доложить обстановку Господу:

— Господь, антигосподняя группировка разбита, мятежники уничтожены, в результате карательных операций уничтожено до трех тысяч мятежников. Вещдок в виде крупного рогатого скота брошен в огонь. Доложил Пророк Моисей.

— Вольно… Садись, Моисей. Ну, а брата твоего наказывать не будем: во-первых, твой авторитет чтобы не подорвать, а во-вторых, ведь и волос не упадет с головы без воли моей, так что будем считать все, что произошло, было моим спецзаданием Аарону. Ты же знаешь, люблю я людишек искушать: Змей-Искуситель мне и в подметки не годится, бесова его душа! Считай, что Аарон здесь не при чем.

 

Наказание Мариам

Мариам и Аарон упрекали Моисея за то, что он взял себе в жену Ефиоплянку. Не стерпел такие вольности Господь, спустился он в виде столпа облачного и вызвал он Аарона и Мариам ко входу в скинию и задал им взбучку, сказав:

— Слушайте слова мои! Не суйте свой нос, куда не следует! Моисей — мой личный Пророк, я его назначил, понятно? Как же вы не убоялись упрекать раба моего, Моисея?

И воспламенился гнев Господа на них. Только отошло облако, заключавшее в себе Господа, как Мариам покрылась проказою, как снегом. Аарон взглянул на Мариам и возопил:

— Господин мой! Не поставь нам в грех, что мы поступили глупо и согрешили!

А следом и Моисей запричитал:

— Боже, исцели ее!

И сказал Господь Моисею:

— Если бы отец ее плюнул ей в лице, то не должна ли была бы она стыдиться семь дней? Итак, пусть будет она в заключении семь дней вне стана, а после опять возвратится.

И пробыла Мариам в заключении вне стана семь дней, и народ не отправлялся дальше в путь, доколе не возвратилась Мариам, очищенная Господом от проказы, которую наслал на нее сам же Господь.

Ох уж эти Господни проказы с проказой!

 

Второе издание Скрижалей Господних

Устал Моисей в гору по зову Господню бегать — чай, не мальчик на побегушках. Соорудил он у горы Синайской шатер вдали от табора еврейского и назвал его скиниею собрания. Здесь левиты — те, что из колена Левия, — отправляли свою малую и большую религиозную нужду — молились сами и проводили общественные богослужения.

И как только Моисей входил в скинию, тут же подлетал ко входу столп облачный, из него, как из вертолета, выходил невидимый никем Господь и говорил с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим. А в это время Иисус, сын Навина, стоял на часах у входа в палатку, чтобы — не дай бог! — кто Бога не увидел.

В одно из посещений Моисея в скинии Господь сказал:

— Завтра придешь опять ко мне на гору Синай. Ты же, дурень, раздолбал скрижали, что я почти полтора месяца перстом своим божественным карябал. Придешь за новыми. Нельзя народу без УК, то бишь без Уголовного Кодекса.

— А может, здесь прямо напишешь? Ты ж Всемогущий…

— Ну, ты давай без под… этих, как их, без подколок. У меня на горе струмент для работы по камню, да и думается там вольготнее. И вообще — не твое это дело!

Прибыл Моисей, как приказано было. И опять провели они сорок суток в совещаниях праведных. Господь опять нашкрябал на плитах каменные словеса своего Завета. Правда, слова малость поменялись, но в общем и целом Уголовный Кодекс практически сохранился в первозданном виде. И названы были эти скрижали Второзаконием. Все ж всем ясно, что Второзаконие лучше беззакония.

На этот раз спустился Моисей спокойно с двумя тяжеленными скрижалями. Отдохнув совсем чуток, изложил он все, о чем совещался с Господом, народу своему.

И едва ли не каждый день Господь навещал Моисея и обучал его уму-разуму, начиная от распознания кожных болезней и кончая рекомендациями для женщин во время месячных.

Мудёр был Господь: всё ему было ведомо! И не мудрено: ведь весь мир своими руками по кирпичику собрал и жизнь вдул в Адама с Евою и в остальные твари земные и морские.

 

Народ опять ропщет

Почти два года кантовались евреи возле горы Синай. И все это время Господь их поучал всяким премудростями от кулинарных до медицинских. Но вот пришло время сняться с места обсиженного. И опять столп облачный маячил перед ними и указывал путь. И опять они шли-шли незнамо куда, но при этом постоянно вперед.

И опять начал роптать народ:

— Зачем мы к этому светлому будущему премся? Ох, уж эти нам теоретики бородатые да вожди лысые… При царе-то Египетском не так уж плохо и жилось!

— «Свободу народам»! А на хрена нам свобода, коли мы в плену твоих идей бредовых?

— Опять началось! «Хотели, как лучше, а вышло, как всегда»…

— Ох, и надоели же все эти Карлы-Марлы да Илиевы сыны грёбаные!

— И куда поперлись? От добра дерьма не ищут!

Вечно этот народ чем-то недоволен: то его работой замучили до смерти, то от жажды умирает, то от голода животы аж к спине присохли! Все ему плохо, все не так! А ведь каково вождям-то с таким народом?

Сжалился Господь, послал манну небесную. Но разве это еда? От нее только стояк забивается! Хранить ее и полдня нельзя, а холодильников-то тогда еще не изобрели. Да хоть и изобрели бы, как такую тягу на себе тащить да и в какую розетку включать?

Даже Моисей потерял терпение и сказал Господу:

— Господи, избави меня от бремени сего. Не могу я видеть, как народ мой мается. Уж лучше убей меня!

— Да не вой, не вой! Завтра же накормишь всех.

— Это я-то? Это шестьсот тыщ одних мужиков-то? А баб ихних с дитями малыми? Шутишь, Боженька!

Но назавтра и впрямь мясная пища, о которой так долго мечтали «исходники», буквально свалилась с неба: совершавшее свой обычный весенний перелет сонмище перепелов долетело до Синая, и измученные жарким встречным ветром птицы валились в изнеможении на землю и их можно было буквально собирать голыми руками… Ну, а ветром тем наверняка управлял Господь.

Добрался, наконец, народ еврейский до пустыни Фаран. И сказал Господь Моисею:

— Пошли от себя людей, чтобы они высмотрели землю Ханаанскую, которую я даю сынам Израилевым.

Вот прямо так ничтоже сумняшеся и сказал! А то, что в подаренной земле уже жил-проживал другой народ — это ерунда!

И послал Моисей в разведку по одному соглядатаю от каждого колена Израилева, то есть двенадцать человек, включая и Иисуса Навина. Задача шпионов была под видом мирных путешественников осмотреть землю Ханаанскую, познакомиться с народом там живущим и выяснить силен он или слаб, малочислен ли он или многочислен, какова тамошняя земля: тучна ли или тоща, каковы города и как укреплены. Заодно было дадено и задание набрать плодов земли той — винограда, гранатовых яблок и смокв. А было это все во время созревания плодов.

И высмотрев землю Ханаанскую, возвратились разведчики через сорок дней, пришли к Моисею с Аароном и доложили о результатах. Разведчики во мнениях своих разошлись диаметрально, показав заодно и плоды земли той. Одни из разведчиков сообщили, что в земле, завещанной им Богом, действительно течет молоко и мед меж кисельных берегов. Другие же из вернувшихся соглядатаев хулили землю ту и вдобавок говорила, что живут там исполины из рода Енаковых, по сравнению с коими моисеевские евреи — что саранча по сравнению с козлом. И слова их пали в сердца народные.

 

Бунт народный

На общем митинге подняло все общество вопль, и плакал народ во всю ту ночь, и роптали на Моисея и Аарона все сыны Израилевы. И опять возопили евреи:

— Куда ты нас вечно гонишь, Моисей? Идем-идем уж не один десяток лет, от жажды скукожились, а с голодухи скоро жопы паутиной затянутся.

— Куда мы идем, сам-то знаешь? Вчерась мы в другую сторону шли! Ты все за столпом пыльным идешь, а надоть по солнышку, оно вернее будет!

— О, если бы мы умерли в земле Египетской, или умерли бы в пустыне сей! И для чего Господь ведет нас в землю сию, чтобы мы пали от меча? Жены наши и дети наши достанутся в добычу врагам… Не лучше ли нам возвратиться в Египет?

Так вопил народ. Но великий вождь и корифей отвечал им на это:

— Держитесь, сыны Израилевы! В конце концов, движение — всё, конечная цель — ничто. Если долго мучиться, то что-нибудь получится!

И все же дошло дело до того, что на сходке всенародной порешили: надо поставить себе собственного, народом избранного начальника и возвратиться в Египет.

Не на шутку перемо хали Моисей и Аарон, пали на лица свои пред всем собранием общества сынов Израилевых. А Иисус, сын Навин, и Халев, сын Иефонниин, из осматривавших землю, разодрали одежды свои и сказали всему обществу сынов Израилевых:

— Братцы, не верьте паникерам-троцкистам! Земля, которую мы проходили для осмотра, очень, очень хороша. Господь милостив к нам и даст нам землю сию, в которой течет молоко и мед. Не бойтесь народа земли сей: Господь поможет народу, избранному единогласно, — но зато каким голосом! — любого врага одолеть.

Но в ответ из толпы раздавались голоса, клеймившие Моисея, Аарона и их приспешников:

— Давай, мужики, развернемся, да в Египет возвернемся. Будем фараону бить челом в ноженьки, может, сжалится. А этих придурков…

— Побить их камнями! Долой поджигателей войны!

— Долой Моисеевско-Аароновскую клику!

И пали Моисей и Аарон лицем вниз, а народ уже собирался забить их камнями. Только Иисус, сын Навин, и Халев, сын Иефонниин, из осматривавших землю, разодрали одежды свои и продолжал убеждать всех, что земля хороша.

 

Гнев Господень безмерен и неумерен

Так бы и погиб под камнями вождь мирового крестьянства и кочевого скотоводства, если бы не заступился за него Господь. И сказал Господь Моисею:

— Ну и народец же я избрал! Доколе он будет раздражать меня? Доколе будет он не верить мне при всех знамениях, которые делал я среди него? Поражу его язвою и истреблю его и произведу от тебя, Моисей, народ многочисленнее и сильнее этого! Ишь, распустились! Народ и партия — едины! В конце концов, что такое народ без партии? Да это смешно! Это — как чемодан без ручки! Кому такой народ нужен? Истреблю!

Моисей подумал и смекнул, что Господь во гневе чушь несет: ему, Моисею, в обед сто лет, уж давно, кроме божьего жезла, ничего твердого и в руке не держал… Откуда же силы да желание на новое детопроизводство? А главное — его идея фикс стать героем Союза колен Израилевых лопнет, как мыльный пузырь. И возразил он тогда разгневанному Всевышнему не без нескрываемого ехидства:

— Ну, уморишь ты народ, который сам же назвал избранным… И пойдет о тебе дурная слава меж людей: понаобещал своему народу с сорок коробов да Землю Обетованную, а на проверку оказался абсолютно несостоятельным.

Послал всех в исход, чтобы всяк там издох, ха-ха?

Посему и уничтожил всех, чтобы от свидетелей избавиться… Насмехаться будут люди над тобой. А уж египтяне, так те и вовсе от смеха в штаны писать будут!

Прости грех народу сему по великой милости твоей, как ты прощал народ сей от Египта доселе.

— А знаешь, старик, в словах твоих кое-что есть… Хрен с тобой. Только ради тебя — пусть живет ваш народец!

Немного подумав, но все еще перекатывая желваки во гневе своем, сказал Господь Моисею и Аарону:

— Доколе злому обществу сему роптать на меня? Скажите им: в пустыне сей падут тела тех, что от двадцати лет и выше, которые роптали на меня, кроме Халева Иефониина и Иисуса Навина. По числу сорока дней, в которые вы осматривали землю, вы понесете наказание за грехи ваши: сорок лет, год за день, будете вы по пустыне болтаться, как говно в проруби, дабы вы познали, что значит быть оставленными мною.

Восставшим против меня да погибнут и перемрут в пустыне сей!

Помолчав немного, Господь добавил:

— Но вот паникеров и трусов накажу! Созывай свой ревтрибунал, и всех ревизионистов и агентов зарубежных держав — к стенке. Каждому врагу народа отруби лихую голову: пусть неповадно будет в следующий раз бунтовать! Только Иисуса Навина и Халева Иефониина не трожь — они мои люди.

Опять погуляла опричнина Моисеева…

Да благословенны дела твои, Господи! Погибель врагам твоим во веки веков! Кричали женщины «ура» и в воздух чепчики бросали…

Так и болтались евреи за столпом облачным год за годом — то на юг, то на запад, то на север, а то на восток. Шли все время вперед, а как выяснялось — всё на месте топтались. За сорок-то лет можно было бы раз сто прогулочным шагом от Египта до обещанной Господом Земли Обетованной добраться! Да что там дойти: на пузе доползти можно было за это время!

 

Побиение за субботнюю работу

Когда сыны Израилевы были в пустыне, нашли человека, собиравшего дрова в день субботы. Схватили его и притащили пред очи Моисею и Аарону и ко всему обществу сынов Израилевых. Посадили того человека под стражу, потому что не было еще определено, что должно с ним сделать.

Моисей, естественно, тут же за советом к Руководителю всех его славных побед. И сказал Господь Моисею:

— Должен умереть человек сей. Пусть побьет его камнями все общество вне стана.

— А что, коли он не наших колен Израилевых будет?

— Неважно! Пусть другим неповадно будет!

И вывели человека того вон из стана, и побили его камнями. И он умер, как повелел Господь…

И сказал Господь Моисею:

— Что-то память девичья у народа твоего…

— Твоего, Господи… — успел вставить Моисей.

— Ну, моего, ладно… Объяви сынам Израилевым и скажи им, чтоб они делали себе кисти на краях одежд своих, а в те кисти вплели бы нити из голубой шерсти. Это чтоб, смотря на них, вспоминали все заповеди Господни, и исполняли их, и не ходили вслед сердца своего и очей своих, которые влекут вас к блудодейству.

Помните и исполняйте все заповеди мои и будьте святы пред Богом вашим! Иначе так на вас наеду! Всех по стенке размажу!

Вот такое гуманное было тогда трудовое законодательство: работа — работой, а отых трудящему надобнп блюсти!

 

«Корейское» восстание

И опять недовольство полезло наружу. Образовалась антипартийная группировка во главе с Кореем, сыном Ицгара, в руководство которой входили также Дафан и Авирон, сыны Елиава, и Авнан, сын Фалефа.

Всего антипартийная группировка насчитывала двести пятьдесят мужей славных и заслуженных. Были среди них и начальники общества, призываемые на собрания, люди именитые из рода Левиева, коих Бог нарек священнослужителями у народа Израиля.

Собрались они против Моисея и Аарона и сделали официальное заявление:

— Дорогие братья и сестры, к вам обращаюсь я! Все мы равны! И нет среди нас более обрезанных или менее обрезанных. И все мы не пальцем сделаны. Нечего нас делить на господ и быдло. Почему это Моисей с Аароном ставят себя выше остального народа Господня?! Свобода, равенство и братство! Но пасаран! И вообще — развели семейственность — и жируют за народный счет!

Все общество, все люди равны и святы, и среди всех нас Господь! Почему же эти двое ставят себя выше народа Господня? Почему узурпируют любовь Божию?

— Окстись, Корей! — сказал Моисей. — Мало тебе и твоим дружкам, что все вы на непыльной работенке да с госпайком? Пусть Господь нас рассудит.

— Только воздух ты сотрясаешь, Моисей! — Ответствовал ему Корей.

— Завтра покажет всем Господь, кто свят, чтобы приблизить его к себе. Возьми ты и твои сообщники себе кадильницы и завтра положите в них огня и всыпьте в них курения пред Господом. Кого изберет Господь, тот и будет свят. Полно вам базарить, сыны Левиины!

И послал Моисей позвать Дафана и Авирона, сынов Елиава. Но они послали его подальше:

— Да не пойдем мы никуда! Кто ты есть, чтобы приказы отдавать? Мало того, что ты вывел нас из земли, где мы жили и в ус не дули, чтобы погубить нас в пустыне. Ты со своим брательником еще хотите властвовать над нами?

Мотаешь нас уж скоро полсотни лет по пустыне грёбаной! Ну, и что? Привел ли ты нас в землю, где течет молоко и мед, и дал ли нам во владение поля и виноградники? Глаза людей сих ты хочешь ослепить? Не пойдем за тобой и за твоим Богом!

Моисей весьма огорчился таким оборотом дела. А Господь где-то запропастился, совета спросить не у кого. Надо до завтра ждать…

 

Очередное избиение уклонистов

Но вот и утро наступило. Моисей с Аароном взяли свои кадильницы, положили в них огня, всыпали в них курения и стали при входе в скинию собрания. Собрал против них Корей все общество там же у входа в скинию. И явилась слава Господня всему обществу, и зазвучал глас Божий, обращаясь к Моисею:

— Возьми с собой Аарона и других богопослушных, отделитесь от нечестивых сих, и я их вмиг испепелю!

И встал Моисей, и пошел к Дафану и Авирону, и за ним пошли старейшины Израилевы. И сказал Моисей обществу:

— Отойдите от шатров нечестивых людей сих, и не прикасайтесь ни к чему, что принадлежит им, чтобы не погибнуть вам вместе во всех грехах их.

И отошел народ боязливый от жилища Корея, Дафана и Авирона, около которых стояли их жены с сыновьями своими и с малыми детьми своими.

Осмелевший Моисей, почуявший Господню поддержку, заявил:

— Из сего узнаете, что Господь послал меня делать все дела сии, а не по своему произволу я делаю сие. Если Господь сотворит необычайное, и земля разверзнет уста свои и поглотит их, и домы их, и шатры их, и все, что у них, и они живые сойдут в преисподнюю, то знайте, что люди сии презрели Господа.

Таки что же вы думаете за поведение Господа, господА?

Лишь только Моисей сказал слова сии, по щучьему велению, по Господню хотению разверзла земля уста свои перед тремя семьями и поглотила их, их и домы и все имущество. И погибли они из среды общества. И даже детей малых, которые еще и к стене писать не научились, не пожалел милосердный Господь!

Моисей хитро подмигнув, спросил общество:

— Ну, верите теперь, что на все это воля Божья?

И изошел огонь Господень и изожрал остальных две с половиной сотни из антипартийной группировки Корея. Прочий же народ в панике попрятался по щелям да по углам с чувством глубокой благодарности.

Так победой Вождя и Учителя всего прогрессивного человечества завершился первый в мире процесс над антипартийной группировкой…

 

Снова ропот, снова казни…

Но на другой день все общество сынов Израилевых опять возроптало на Моисея и Аарона и говорило:

— Это вы, изверги, умертвили народ Господень!

Но и тут на подмогу братцам, как всегда в трудную для них минуту, явился Господь в виде того же столпа из облака. И сказал Господь Моисею с Аароном:

— А ну, отсторонитесь от общества сего, и я погублю всех к чертовой матери во мгновение!

И надоумил Господь Моисея послать Аарона в народ с кадильницей, в коей должен быть зажжен огонь с жертвенника Господня. И вот пошел Аарон и этим напалмом Божьим уничтожил еще четырнадцать тысяч семьсот человек мирного населения. Учет убиений Господних велся тогда строгий, не зря же в канцелярии Моисеевой висел лозунг во всю стену «Исходизм — это учет!»

Хорошо поработал Ааронов ревтрибунал, почистил он народ еврейский от порчи. А за это Господь наградил верного моисеевца и изрек:

— Аарон, не будешь ты иметь удела земли. Не царское это дело в земле ковыряться! Будете вы, сыны Левия, службу мне нести, восславляя меня. А за это народ будет десять процентов вам платить со всех своих доходов. Как бы партвзносы от беспартийных, усекаешь?

 

Шуточки с жезлом

И сказал Господь Моисею:

— Скажи сынам Израилевым, чтобы взяли по жезлу от колена, то бишь двенадцать жезлов, и имя каждого начальника напиши на жезле его. Имя Аарона напиши на жезле Левиином, ибо он начальник над тем коленом. Положи жезлы те в скинии собрания, пред ковчегом откровения, где являюсь я вам. И кого я изберу, того жезл расцветет. Так я успокою ропот сынов Израилевых, которым они ропщут на вас.

И сказал Моисей о Господнем рацпредложении сынам Израилевым, и дали ему двенадцать жезлов, и жезл Ааронов был среди жезлов их. Положил Моисей жезлы пред лицем Господа в скинии откровения. На другой день вошли Моисей и Аарон в скинию откровения, и вот, жезл Ааронов, от дома Левиина, расцвел, пустил почки, дал цвет и принес миндали.

И вынес Моисей все жезлы от лица Господня ко всем сынам Израилевым. И увидели они это и взяли каждый свой жезл.

Сказать по правде, трюк нехитрый: ведь свидетелей в самой скинии, кроме Моисея и Аарона не было!

 

Аарон на хлебном месте

И сказал Господь Аарону:

— Вот, я поручаю тебе наблюдать за возношениями мне. От всего, посвящаемого сынами Израилевыми, я дал тебе и сынам твоим, ради священства вашего. Вот, что принадлежит тебе из святынь великих, от сожигаемого: всякое приношение их хлебное, и всякая жертва их за грех, и всякая жертва их повинности, что они принесут мне. Это великая святыня тебе и сынам твоим. Все лучшее из елея и все лучшее из винограда и хлеба, начатки их, которые они дают Господу, я отдал тебе. Вы можете есть это на всяком месте, вы и сыны ваши и семейства ваши, ибо это вам плата за работы ваши в скинии собрания.

Ну, ни дать ни взять — кремлевский паек: всего наилучшего и от пуза! Да еще по дореволюционным ценам.

Но и на том не кончилась милость Божия к своим слугам: каждый из сынов Израилевых еще должен был выкупать у Аарона за пять сиклей серебра своего собственного первенца!

Но и это еще не все. Сказал Господь Аарону:

— Десятину сынов Израилевых, которую они приносят в возношение Господу, я отдаю левитам в удел. Однако же, десятину из той десятины, извиняйте дядьки, все же должно идти на возношение Господу.

Ай да Сущий! Ай да… Извините, дальше по Пушкину как-то грубо получается…

 

Болтаются евреи по пустыне, как цветок в проруби…

Гуляли-гуляли евреи по пескам аравийским, пока опять не попали в пустыню Син, к городу Кадесу. Здесь, кстати, умерла Мариам, не вынесши всех тягот походной жизни.

И не было опять воды напиться, а посему в очередной раз беспокойный и жестоковыйный народ Израильский собрался против Моисея и Аарона и возроптал:

— О, если бы умерли тогда и мы, когда умерли братья наши пред Господом! И какого дьявола вы привели общество Господне в эту пустыню, чтобы умереть здесь нам и скоту нашему? И для чего вывели вы нас из Царства Египетского, чтобы привести нас на это негодное место, где нельзя сеять, нет ни смоковниц, ни винограда, ни гранатовых яблок… Нет даже воды для питья! Болтаемся по этой долбаной пустыне уж который год!

Видать очень несладко им было, раз они, что зная про наказание Господне за бунт против власти, все равно возопили.

Как всегда, Моисей и Аарон пошли подальше от народа — ко входу скинии собрания, а там пали на лица свои, причитая. И явилась им слава Господня:

— Мойша, что за скулёж, мать твою ёж? Возьми жезл и собери общество, стукни жезлом по скале, и она даст из себя воду. Привыкли за мой хитон держаться, как малые дети за мамкину юбку! Я ж тебе долбил-долбил о чудесном жезле, а ты все не веришь?

Моисей поднялся с земли и пошел в люди со словами:

— Товарищи! Граждане! Братья и сестры! — Озвучивал Моисей Божью весть через Аарона. — Верьте нам! Вы же знаете, что мы с Аароном — ум, честь и разум нашей эпохи. Вы все делаем для народа и на благо народа. Пить хотите? Так бы и сказали! Будет вам вода… А то опять хипеш подняли на всю пустыню. Верьте: будущее поколение еврейских людей уже не будет жить в исходизме…

С этими вдохновляющими словами поднял Моисей жезл свой и звезданул по скале дважды. И брызнуло из скалы столько воды, что пили до уписания и все общество Моисеевцев, и вся жаждущая скотина.

 

Господняя ротация кадров

Но надоело Господу буйство и упрямство народа еврейского — не зря, видать, он его сам не раз называл жестоковыйным. Понял он, что выбор Аарона в качестве Генсека был ошибочным: беспринципный оппортунист, соглашатель и левый уклонист, словом — проститутка Троцкий. Припомнил Господь и Златого Тельца…. Да и вообще не умеет Аарон держать народ в узде!

Но в чем вопрос, Господи? Есть человек — есть проблемы, нет человека — нет проблем!

И вот собрались на секретное совещание Господь с Моисеем в скинии, подальше от посторонних глаз и ушей. Здесь сказал Господь Моисею:

— Не выполняет подобающе Аарон своих функций политкомиссара. Одни проколы. Пусть приложится Аарон к народу своему. (Это на политико-корректном языке означало, что Аарону пора в ящик сыграть.) Да не войдет он в землю, которую я даю сынам Израилевым, за то, что вы а Арошей мало в меня верили, все сумлевались.

Так что, Моисей, возьми Аарона, брата твоего, и Елеазара, сына Ааронова, и возведи их на гору Ор при всем обществе. А на горе сними с Аарона одежды его, и облеки в них Елеазара, а Аарон пусть отойдет и умрет там. Усекаешь? Ежели что не так — помогите Аарону принять правильное решение.

Сделал Моисей так, как повелел Господь. На другой день, спозаранку пошли на гору Ор Моисей с братом своим Аароном и сыном Аароновым, Елиезером. Спустя какое-то время, спускаются с горы только двое — Моисей и Елеазар. Елеазар смущен и расстроен и почему-то облачен в ритуальные одежды отца своего. Обратился Моисей к народу своему:

— От Господнего информбюро. Сегодня в тринадцать часов тридцать минут скоропостижно скончался наш дорогой и горячо любимый Аарон. Шли мы втроем по горной тропке по-над пропастью, по самому по краю… И — прости его душу, Господи! — оступился Аарон да и упал вниз… И отчего люди не летают, как птицы? Летал бы, так не разбился наш Аарон… Но Господь в моем лице извещает вас, что послал он вам Елиезера — нового Зампророка по политической части.

Увидело все общество, что Аарон умер, и оплакивал своего вождя горючими слезами весь дом Израилев тридцать дён. Добр народ: какой бы вождь не умер — это всегда страшное горе народное. Вон Сталин умер, так народ ажно вопил:: «Куды ж ты покинул нас, отец родный? Как же дале-то жить будем без тебя?» А уж на что изверг был…

И нескончаемая очередь стояла денно и нощно в Колонный Зал Скинии Божьей, чтобы увидеть своими глазам лежащего в белых тапочках…

 

По долинам и по взгорьям шла дивизия вперёд…

Ханаанский царь Арада, живущий к югу, услышав, что Израиль идет дорогою от Афарима, вступил в сражение с Израильтянами и нескольких из них даже взял в плен.

Что делать? Опять Израиль возопил Господу. Тот услышал голос Израиля и предал Хананеев в руки ему. На пути лежала земля Едомская. Послал Моисей послов к Царю Едомскому с просьбой пропустить сынов Израилевых через свою землю. Но Едом ответствовал ему:

— Да толпа твоя хуже полчища саранчи — все вытопчете, все порушите. Не проходи через меня, иначе я с мечом выступлю против тебя.

Тогда от горы Ор отправились сыны Израилевы в обход берегом Черемного моря, чтобы миновать землю Едома. Но стал опять малодушествовать народ в пути и говорить слова непотребные против Бога и против Моисея:

— Зачем вывели вы нас из Египта, чтоб умереть в пустыне, где нет ни хлеба, ни воды, и душе нашей опротивела эта негодная пища?

Осерчал Господь: вечно этим евреям чего-то не хватает — то хлеба, то воды, то свободы. И наслал он на бунтовщиков прорву ядовитых змеюк, которые жалили всех, кого ни попадя, исключая, конечно, самого Моисея и его ближайших подручных.

И умерло множество народа из сынов Израилевых. Ну, кто ж такие репрессии выдержит? Пришел народ к Моисею и сказал:

— Согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя. Помолись Господу, чтоб он удалил от нас змеев.

И помолился Моисей, и великодушный Господь сказал:

— Сделай змея медного и выставь его на знамя. И если ужаленный взглянет на него, то останется жив.

Так и сделал Моисей, подумав, правда:

— Странно… Сам же говорил, чтобы никаких идолов не делали. Да и вообще, ему-то Всемогущему не проще ли было всех змеев взять да удушить?

 

Господь изобретает геноцид

Продолжали евреи свой бесконечный путь в светлое завтра. Шли-шли они и дошли до Аморрейского Царства. Послан был посол к Сигону, царю тамошнему, чтобы попросить разрешения пройти той землею. Но Сигон не позволил Израилю идти через свои пределы: понаслышан он был о коварстве и вероломстве сынов Израилевых. Собрал Сигон весь народ свой и выступил против Израиля в пустыню, и дошел до Иаацы, и сразился с Израилем. Но потерпел Сигон сокрушительное поражение — ведь на стороне Израиля был Бог, а с кем Бог, тот и смог… И стали еврей жить в той стране, завоевав ее.

Захватил Израиль во владение всю ту землю от Арнона до Иавока, вплоть до пределов Аммонитских. Но туда сунуться не рискнул, уж больно крепок был предел Аммонитян.

И взял Израиль все города Аморрейские. Но и этого показалось мало Моисею: послал он высмотреть Иазер, и взяли его и селения, зависящие от него. Потом поворотили и пошли к Васану. Выступил против них Ог, царь Васанский со всем народом своим.

Моисей малость струхнул: опять война, опять кровь, опять евреи возропщут. Но сказал Господь ему:

— Не дрейфь, Мойша! Ваше дело правое, вы победите! Я предам Васана и весь народ его и всю землю его в руки твои, и поступишь с ним, как поступил с Сигоном, царем Аморрейским.

И было сражение при Едрее. Осанна! Осанна! Разгромил Израиль Васана! И поражены были воины Васановы и весь народ его, так что ни одного не осталось живого, и овладел Израиль землею его.

 

Поход на Моавитян

Но и этого было мало… Отправились сыны Израилевы дальше и дошли до равнин Моава, при Иордане, как раз напротив Иерихона.

Понаслышан был царь Моавитян Валак, сын Сепфоров, обо всем, что сделал Израиль Аморреям. И весьма боялись Моавитяне народа сего, потому что он был многочислен, и устрашились Моавитяне сынов Израилевых. Послал Валак послов к Валааму, сыну Веорову, в Пефор, который на реке Евфрате, чтобы позвать его на помощь со словами:

— Вот, народ вышел из Египта и покрыл лице земли, и живет он подле меня. Этот народ поедает теперь все вокруг нас, как вол поедает траву полевую. Приди, прокляни мне народ сей, ибо он сильнее меня. А я знаю, что кого ты благословишь, тот благословен, и кого ты проклянешь, тот проклят.

Пришли к Валааму старейшины Моавитские и старейшины Мадиамские с подарками в руках, а он говорит им:

— Переночуйте здесь ночь, и дам вам ответ, как скажет мне Господь.

И пришел Бог к Валааму и спросил Всезнающий и Всеведающий:

— Что это за людишки к тебе пожаловали, а?

— Сущий ты наш! От Валака они. Жалились они мне, что народ, вышедший из Египта у врат их. Просили меня народ тот проклясть, чтобы они могли с ним сразиться.

— Что за самодеятельность вы тут развели? Не я ли Всемогущий, а? Мой тебе приказ: не ходи с ними и не проклинай народа Израиля, ибо он благословен. Вот тебе и весь сказ.

Встал Валаам поутру и сказал князьям Валаковым:

— Пойдите в землю вашу обратно. Не велит мне Господь идти с вами.

Вернулись послы к Валаку, рассказали о безуспешном визите. Тогда решил Валак послать еще более знаменитых князей и еще поболее взятку вручить Валааму за содействие. Пришли они к Валааму, тот им и резанул:

— Хотя бы Валак дал мне полный свой дом серебра и золота, не могу преступить повеления Господа, Бога моего. Впрочем, останьтесь здесь и вы на ночь, и я узнаю, может, что еще скажет мне Господь.

И пришел Бог к Валааму ночью и сказал ему:

— Ну, понимаю тебя, Валаам, такой гешефт упускать грех… Ладно, пойди с ними; но только делай то, что я буду говорить тебе.

 

Валаам, Бог и говорящая Ослица Валаамова

Валаам встал поутру, оседлал ослицу свою и пошел с князьями Моавитскими. И воспылал гнев Божий за то, что он пошел, и стал Ангел Господень на дороге, чтобы воспрепятствовать ему.

Вот и пойми этого капризного старикана: то иди, то не иди…

Валаам ехал на ослице своей и с ним было двое слуг его. Увидела ослица Ангела Господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и своротила ослица с дороги. Валаам же стал колотить ослицу жестоко, чтобы возвратить ее на дорогу. (Видать, Ангел был специальный — ослиный, раз ослица его видела, а Валаам нет!)

И стал Ангел Господень на узкой дороге, между виноградниками, где с одной стороны стена и с другой стороны стена. Ослица, увидев Ангела Господня, совсем сдурела: прижалась в страхе к стене и прижала ногу Валаамову к стене. Тот опять ее колошматить да материть. Ослица же, будучи умнее Валаама, легла под ним, а Валаам, воспылав гневом стал дубасить ослицу палкою.

И тут произошло очередное библейское чудо: отверз Господь уста ослицы, и она сказала Валааму:

— Что я тебе сделала, что ты колотишь меня, как угорелый?

— А за то, что ты надругалась надо мною! Будь у меня в руке меч, то я бы и вовсе прикончил тебя! — И ведь невдомек Валааму было, что ведет он эту светскую беседу с рядовой ослицей из отряда непарнокопытных, семейства лошадиных.

— Не я ли твоя ослица, на которой ты ездил сначала и до сего дня? Имела ли я привычку так поступать с тобою?

— Нет…

И тут открыл, наконец, Господь глаза и Валааму — и у того наступило ослицыно прозрение. Увидел он Ангела Господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке. Пал ниц Валаам, Ангел Господень прочел ему нотацию:

— За что ты бил ослицу свою, старый осёл? — Сказал небесный Защитник Прав Животных. — Я вышел, чтобы воспрепятствовать тебе, потому что путь твой не прав предо мною. Ослица — и та, скотина бессловесная, — увидев меня, своротила с дороги. А ведь не свороти она — тебе был бы каюк, а ее бы я оставил в живых.

— Но, Ангел, Господь сам дал мне разрешение идти…

— На то он и Господь! Он хозяин своему слову — сам дал, сам и обратно забрал.

— Прости меня Ангел, Христом-Богом прошу! Согрешил я, ибо не знал, что ты стоишь против меня на дороге. Конечно, конечно, если это неприятно в очах твоих, то я возвращусь. Видел я всех этих фраеров в белых тапочках!

— Ладно, кончай сопеть. Пойди с людьми сими, но только говори то, что я буду говорить тебе.

 

Валаам и Валак

И пошел Валаам с князьями Валаковыми.

Валак, услышав, что идет Валаам, вышел навстречу ему в город Моавитский, который на самой границе.

И сказал Валаам Валаку:

— Вот, я и пришел к тебе, но могу ли я тебе что-либо от себя сказать? Что вложит Бог в уста мои, то и буду говорить.

Пошли Валаам с Валаком в Кириаф-Хуцоф. Там заколол Валак волов и овец, и устроил барбекю Валааму и князьям, которые были при нем.

На другой день утром Валак взял Валаама и возвел его на высоты Вааловы, чтобы он увидел оттуда часть народа Израилева.

Валаам сказал Валаку:

— Устрой-ка здесь семь жертвенников и приготовь мне семь тельцов и семь овнов.

Валак сделал все, как говорил ему Валаам.

— А теперь, — сказал Валаам, — постой у всесожжения твоего, а я пойду с Богом побалакаю, может, откроет мне что-нибудь.

Встретился на возвышенном месте Валаамом с Богом.

Детали той встречи неизвестны, но результат был ясен. Спустившись с горы Валаам произнес притчу свою:

— Из Месопотамии привел меня Валак, царь Моава, и просил: «Прокляни мне Иакова, приди, изреки зло на Израиля!»

Как прокляну я? Бог не проклинает его. Как изреку зло? Господь не изрекает на него зла. А с такой протекцией, сыны Израиля кого хошь задавят!

Вот, народ, как львица встает и как лев поднимается. Не ляжет, пока не съест добычи и не напьется крови убитых.

И встал Валаам и пошел обратно в свое место, а Валак — несолоно хлебамши — также пошел своею дорогою.

 

Борьба за чистоту рядов

И начал жить Израиль в Ситтиме, и начали мужики блудодействовать с дочерями Моава, принимать участие в пьянках-гулянках моавитских, кланяться богам их. Словом, прилепился Израиль к Ваал-Фегору. И воспламенился гнев Господень на Израиля:

— Где моя любимая одногосподняя система? Опять жестоковыйные сбились с пути предначертанного!

И воспламенился гнев Господень на сынов Израиля. И начал он опять казнить направо и налево заблудших детей своих.

Позвал опять Господь Моисея пред очи свои:

— Возьми-ка всех начальников народа своего и повесь всю эту анти-Господнюю группировку перед солнцем, и тогда отвратится от Израиля ярость моя.

Позвал Моисей своего Генпрокурора и начальников над коленами Израилевыми и наказал:

— Убейте каждый людей своих, прилепившихся к Ваал-Фегору. Надо блюсти чистоту наших рядов!

И вот как раз в то время, когда Моисей и другие сыны Израилевы плакали в своих молениях у входа скинии собрания, некто из сынов Израилевых по имени Зеври, сын начальника колена Симеонова, привел Мадианитянку по имени Хазва, которая была дочерью начальника Оммофа, одного из племен Мадиамских. Ну, ясное дело, привел — и «возлёг» с нею.

Узнав об этом, Финеес, сын Елеазара, взял в руку свою копье, вошел вслед за Зеври в его спальню и пронзил обоих — и Израильтянина, и женщину в чрево ее.

Так же принципиально, с большевистской прямотой и без шатания в рядах, поступали моисеевцы и с другими безродными космополитами. Всего же умерших от поражения было двадцать четыре тысячи.

После этого Господь поостыл… Так был отвращен, хотя и не предотвращен гнев Господень на весь народ Израиля.

Да будет благословенна любовь твоя, Господи, к народу Израиля…

 

Последнее деяние-злодеяние Моисея

Осталось у Моисея еще одно Господне поручение — раздолбать ненавистных тому Мадианитян. Собрал Моисей людей на войну, чтобы совершить мщение Господне над Мадианитянами. Пошли они войною на Мадиама, как повелел Господь, и убили всех мужеского пола, включая всех царей Мадиамских, а заодно и Валаама. За что последнего? Да просто оказался не в том месте и не в тот час…

А жен Мадиамских и детей их сыны Израилевы взяли в плен, и весь скот их, и все стада их и все имение их взяли в добычу, а все города их и все селения сожгли огнем.

Радостные мародеры Израилевы доставили пленных и добычу захваченную к Моисею и Елеазару. Но зело прогневался Моисей на военачальников, тысяченачальников и стоначальников, пришедших с войны:

— Почему, мать вашу так, вы оставили в живых всех женщин?

— Хотели, как лучше, а вышло…

— Убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, тоже убейте. А вот девочек и девственниц, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя.

 

Последний политсеминар Моисея

Сорокового года, в первый день одиннадцатого месяца Шават, за Иорданом в пустыне на равнине против Суфа, говорил Моисей всем сынам Израилевым всё, что заповедал ему Господь:

— Господь, Бог наш, говорил нам в Хориве, что отдает им землю Ханаанскую, которую с клятвою обещал дать отцам вашим, Аврааму, Исааку и Иакову, им и потомству их.

И я сказал вам в то время, что вы так порасплодились и стали многочисленны, как звезды небесные, что мне уж с вами не совладать. Посему я взял главных из колен ваших, мужей мудрых и испытанных, и сделал их начальниками над вами, тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальниками, десятиначальниками и надзирателями по коленам вашим.

Но вы не захотели идти в землю, дарованную Богом, воспротивились повелению Господа, Бога вашего. Роптали в шатрах ваших и говорили: «Господь, по ненависти к нам, вывел нас из земли Египетской, чтоб отдать нас в руки Аморреев и истребить нас. Куда мы пойдем?»

И Господь Бог услышал слова ваши, и разгневался, и поклялся, что никто из людей сих, из сего злого рода, не увидит доброй земли, которую он завещал отцам вашим. И на меня прогневался Господь за вас, и сказал мне, что и я не войду туда. Лишь Иисус Навин введет Израиля во владение тою землей.

Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я изреку сегодня в уши ваши, и выучите их и старайтесь исполнять их, дабы вы были живы и размножились.

Потом Моисей изложил собратьям завет Господа, который тот поставил с Израилевыми сынами на горе Хорив. Вот эти заветы.

 

Великие заветы, разрешения и запреты

Да не будет у тебя других богов перед лицем Божьим, ибо учение Божье всесильно, потому что оно верно.

Не сотвори себе кумира и никакого идола в виде мужчины, женщины или какого скота, чтобы служить им и поклоняться.

Не произноси имени Господа всуе, ибо не оставит Господь Бог твой без наказания того, кто употребляет имя его напрасно.

Наблюдай день субботний: шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой, субботу посвяти Господу.

Почитай отца своего и матерь свою, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле.

Не убий.

Не прелюбодействуй.

Не кради.

(Здесь Господь был предельно краток. Да и какие здесь нужны комментарии?)

Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.

Не возжелай жены ближнего твоего и ничего, что есть у ближнего твоего: ни дома его, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его.

Именно сии слова громогласно изрек Господь ко всему собранию сынов Израилевых на горе Хорив из среды огня, облака и мрака, а потом написал их на двух каменных скрижалях, и дал Моисею.

В завершение сказал Моисей:

— Смотрите, поступайте так, как повелел вам Господь, Бог ваш. Не уклоняйтесь ни направо, ни налево: ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь, Бог ваш, дабы вы были живы, и хорошо было вам, и прожили много времени на земле.

Долго еще после этого Моисей разжевывал Израилю эти простенькие, почти азбучные истины. Добавил он, возможно уже от себя, что не гоже левитов-священников забывать:

— Смотри, не оставляй левита во все дни, которые будешь жить на земле твоей.

Предписывалось наподобие партвзносов отделять десятину от всего произведения семян, хлеба, вина и елея сами понимаете кому. Да еще первенцев крупного и мелкого скота нужно было сдавать, как было сказано Моисеем: «Дабы ты научился бояться Господа, Бога твоего, во все дни».

 

Вознесение Моисея с горы Нево на Господне Небо

Моисею давно уж перевалило за сто, а он все продолжал свою нетленную миссию. Однако, как в песне поется, молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет. Это значит, что пора и честь знать да молодым дорогу уступить.

И вот настал день, когда явился Господь Моисею и изрек:

— Взойди на гору Нево, которая по эту сторону Иордана, и посмотри на землю Ханаанскую, которую я даю сынам Израилевым во владение. И когда посмотришь на землю обетованную, приложись к народу своему, как это сделал перед тобой брат твой Аарон. Хватит небо коптить — ты свою историческую миссию уже выполнил.

И показал ему Господь землю Галаад и землю Неффалимову, землю Ефремову и Манассиину, и всю землю Иудину аж до самого западного моря, и равнину долины Иерихона…

Об одном попросил Моисей — истинный слуга народа:

— Господи, да поставь над обществом сим человека, вождя мудрого, корифея всех времен и народов, чтобы не осталось общество Господне, как овцы, у которых нет пастыря.

Вот Истинный слуга народа! И приговоренный к добровольной кончине, он не о себе думал, а о благе народа. Все для народа! Все для блага народа! Нынешнее поколение людей будет жить! Кто был никем, тот стал ничем!

Господь, почесав затылок, сказал:

— Правильно мыслишь, Моисей! Возьми-ка ты себе Иисуса, сына Навина, человека, в котором есть Дух, и возложи на него руку твою. Поставь его пред Елеазаром священником и пред всем обществом, и дай ему наставление пред глазами их. Дай ему от славы твоей, чтобы слушало его все общество сынов Израилевых.

Ну, а потом, как договорились — тебе времечко пришло и на заслуженный вечный отдых!

И вот вместе с сопровождавшими его Иисусом Навином и первосвященником Елиезером взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, что против Иерихона… И сказал ему Господь:

— Вот земля, о которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову. Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь. Сам знаешь, почему!

Вздохнул Моисей и испустил дух. Так скоропостижно скончался Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню. Моисею было сто двадцать лет, когда он умер, но зрение его не притупилось, и крепость в нем не истощилась.

Причины смерти его остались невыясненными. А эксгумацию и пост-мортум анализ сделать было невозможно по той причине, что никто не знает места его погребения даже до сего дня: не было в те времена кладбищенского учета, а до Мавзолея на Красной Площади еще не догадались. Известно лишь, что похоронен он где-то в долине против Беф-Фегора.