Стояли январские праздники. Пётр, как всегда, встал в пять утра. После избиения груши и душа, взял учебник и расположился на кухне. В последнее время ему надоел кофе из машины, и на праздниках он варил его на плите. Налил ароматного напитка и сел читать книгу. К нему бесшумными шагами подкралась Аня.

— Ты и в праздники встаешь в такую рань? — спросила она и села напротив. — У тебя не осталось кофе? Нальёшь мне?

— Готовлюсь к сессии, — Пётр лишь приподнял книгу, демонстрируя обложку, а потом встал и долил остатки в кружку Ани. — А ты сама что так рано встала?

— Не спалось, да ещё ты ходишь, топаешь, и кофе пахнет на всю квартиру. Я как в той рекламе выползла на запах, — улыбнулась она.

Пётр снова сел напротив девушки, открыл книгу и вернулся к чтению, не обращая внимания на Аню.

— Поговори со мной, — попросила она.

— О чём? — мужчина отложил книгу и равнодушно посмотрел на неё.

— О нас, — смущённо улыбнувшись, сказала Аня.

— Ань, даже не начинай! — раздражённо ответил Пётр. — Я тебе уже миллион раз всё сказал.

— Ты же расстался с Юлей. Может, нам попробовать начать всё заново?

При упоминании о Юле у Петра в груди всё похолодело, он нахмурился, в глазах блеснул гнев.

— Ань, в сотый раз повторяю, не буду я с тобой ничего начинать! — Пётр сверлил её гневным взглядом. — Хватит использовать Саню!

— Почему сразу использую, мне с ним хорошо, — она виновато опустила глаза, не выдержав его взгляда. — Он красивый, весёлый. Я даже привязалась к нему, обо мне никто так не заботился.

— Так будь с ним! Чего ты от меня хочешь?! — не понимал и сердился Пётр.

— Он как мальчик, он несерьёзный. Мне нужен кто-то вроде тебя, — Аня посмотрела в глаза мужчине. — Я хочу семью!

Пётр окатил ее пренебрежительным взглядом, в котором читалось: «Аня, ты дура!» Но воздержался от оскорблений вслух.

— Когда же ты научишься ценить поступки?! Ты что, не замечаешь, как он тебя боготворит, как заботится о тебе?! — Пётр отчаянно пытался до неё достучаться. — Заводи семью с ним.

— Замечаю, — улыбнулась она. — Но что он может мне дать, кроме завтраков в постель?

Пётр безнадёжно приложил руку к лицу.

— Что же ты до сих пор не нашла себе олигарха? Зря летаешь, что ли?! — гневно бросил он. — Ань, давай я куплю тебе рейс в Дубай, заарканишь богатого шейха и будешь в шоколаде! В гареме, с сотней таких же дур!

Девушка тоскливо посмотрела на него.

— Мне нужна определённость, мне нужны гарантии. Я не хочу быть чьей-то игрушкой, я хочу быть по-настоящему любимой, — опустив глаза, проговорила она. — Я же постоянно обжигаюсь.

— Аня, да как же достучаться-то до тебя?! Ты меня слышишь? Саня сделает тебя счастливой, он тебя просто обожает. Почему тебе этого недостаточно?! Это для тебя не определенность?! Его поступки — разве не гарантии?! Мне плевать, что ты сделаешь со своей жизнью, если ты сама никак не можешь понять, чего хочешь: быть красивой вещью или любимой женщиной?! Разберись уже в себе, наконец, только отстань от меня! — Пётр говорил в запале, выяснение отношений с бывшей женой каждый раз выводило его из себя.

Аня молчала, задумавшись. Она смотрела перед собой, а потом подняла глаза на мужчину, он был, как и всегда в последнее время, суров и мрачен.

— Я уже разобралась. Я хочу, чтобы у нас с тобой было всё, как раньше, — после паузы ответила Аня.

— Да, как же вы меня достали! — Пётр громко выругался. — Обе! Почему, когда изменяли, обо мне никто и не вспомнил?!

Пётр не сдержался, он был в ярости. Схватил учебник и выскочил вон, хлопнув дверью.

Саша проснулся от громких криков на кухне, вышел из комнаты и наткнулся на Петра:

— Ты чего разорался на весь дом? — сонно потянул он. — Люди спят.

Но Пётр ничего ему не ответил, прошёл мимо в свою комнату. Саша зашагал на кухню. С нежностью погладил по голове сидевшую на стуле Аню и спросил:

— Что с ним? Опять Юлька?

— Нет, на этот раз я, — виновато поджала губы она. — Нервный он стал.

— Что ж вы все его доводите-то? Ещё немного и он нам всю квартиру разнесёт. И так стал злой как чёрт, мне ж ещё с ним работать, — посочувствовал другу и себе Саша.

Аня сидела в задумчивости, допила кофе и попросила:

— Саш, отвези меня в аэропорт.

— А не рано? У тебя же рейс часа через четыре, — удивился он.

— Хочу сегодня приехать раньше, — улыбнулась она.

— Хорошо, — согласился Саша и, проходя мимо Ани в комнату, почесал ей макушку, как котёнку. — Ты пока накрасишься, я ещё пять раз успею выспаться.

Аня лишь улыбнулась.

Когда Саша вернулся, Пётр был всё ещё зол.

— Сань, когда же ты уже бросишь её? — накинулся он на друга. — Она меня уже достала!

— Тебя все достают в последнее время. Можно уже рейтинг составлять, — лишь усмехнулся Саша.

— Она же использует тебя, когда ты поймёшь этого?! — возмущался Пётр.

— Ну и что, — пожал плечами Саша. — То, что она со мной, покрывает все расходы сполна. Она моя богиня! Пока она со мной, я безмерно счастлив.

Пётр лишь безнадёжно покачал головой.

— Когда ты спал со всеми подряд, нормальным был человеком! — злобно бросил он.

— А ты, можно подумать, подарок! — насупился друг. — Думаешь, такое удовольствие смотреть на твою хмурую рожу?!

Пётр бросил на него гневный, прожигающий взгляд.

— Я-то что тебе сделал, что ты на меня так глядишь и орёшь?! — возмутился Саша.

Пётр немного смягчился, поняв, что Саша — единственный человек, который помогает ему справиться с гневом, разрывающим душу, ему и правда достается больше всех.

— Прости, Сань, — извинился он. — Я просто хотел тебя предупредить, хотел как лучше для тебя, — уже более спокойно говорил Пётр.

— Ты думаешь, я ничего не вижу и не понимаю?! Да она постоянно о тебе говорит, — Саша стал серьёзен. — Но для меня лучше, когда Аня со мной, пусть даже она относится ко мне несерьёзно и всё ещё грезит о тебе. Если она захочет уйти, я же никак не смогу удержать её. Так что мне только и остаётся радоваться, что она пока со мной, — искусственно улыбнулся он.

— А что ты дальше собираешься с ней делать? Ждать, пока она найдет лучший вариант? — нахмурился Пётр. Похоже, Саша очень дорожил Аней и их отношениями, хоть и не говорил об этом. Пётр всегда думал, что будет лучше, если они разойдутся, но сейчас понял, что друг считал по-другому.

— Поживём — увидим, — поджал губы Саша. — Сейчас всё хорошо, она со мной, и это меня полностью устраивает. Ты же не собираешься снова сойтись с ней? — на всякий случай уточнил он.

— Нет! — Пётр категорично покачал головой и добавил: — Она мне сказала, что хочет семью.

— Аня хочет семью? Со мной?! — искренне удивился Саше. — Ты мне предлагаешь жениться на ней?! — он помолчал, а потом улыбнулся. — А вообще, хорошая идея, почему я сам до такого не додумался?!

— Не предлагаю я тебе ничего! Сань, ты что, реально готов жениться на ней?! Ты серьёзно?! Вы знакомы всего три месяца! — Пётр удивился, от кого-кого, но от Саши подобного не ожидал.

— Да! — абсолютно уверенно проговорил Саша. — Как-то стыдно спать с девушкой, которая носит твою фамилию. Главное, чтобы она мне не отказала.

— Сань, ты безнадёжен! — покачал головой Пётр, не веря своим ушам.

Пётр куда-то шёл, но было настолько темно, что он, как ни вглядывался в эту темноту, не мог ничего различить. Однако внутри было чёткое ощущение, что нужно идти, во что бы то ни стало нужно двигаться вперёд. Вдруг позади он отчётливо услышал полный слёз Юлин голос:

— Петя, помоги! — она плакала навзрыд, а от боли, страха и отчаяния, с которым этот голос звучал, Петру самому стало страшно.

Он обернулся. Кромешная тьма навалилась непроглядным тяжелым туманом, и только где-то вдалеке виднелся слабый лучик света. Пётр побежал на свет, но ноги вдруг стали утопать, словно в болоте. Мужчина вновь услышал рыдающий, отчаянный голос Юли.

— Петя, пожалуйста, помоги! Мне страшно!

Он изо всех сил старался бежать к свету, к голосу, но тьма кругом стала ещё более вязкой. Трясина засасывала его, и он тонул в ней, но боролся, изо всех сил отталкивал эту тьму. Превозмогая усталость, сопротивлялся и, несмотря на сковывающую тьму, двигался вперёд, ему казалось, что свет будто приближается.

Он снова услышал Юлин крик. Столько боли, страха, отчаяния было в этом голосе, у него внутри всё сжалось, похолодело, Петра захолонуло сердце.

— Петя, спаси! — захлебываясь слезами, рыдала Юля.

А Пётр тонул в трясине тьмы…

…он проснулся, сердце бешено стучало, тело покрылось холодным потом. Пётр никак не мог прийти в себя после кошмара, тот был слишком реалистичным. У мужчины даже немного тряслись руки. Кругом стояла такая же тьма. Была ночь. Он встал, включил свет, походил по комнате, успокаивая сердцебиение, но чувство страха, тревоги не проходило. В голове всё ещё звучал Юлин голос, полный слёз, боли, отчаяния. Ему стало очень страшно за неё, он беспокоился. Подумал о том, что нужно как-то убедиться, что у неё всё хорошо.

На часах было без десяти пять, на календаре четвертое января. У Юли во Франции это почти три ночи. «Не буду же я её будить?!» Но Петру было настолько тревожно, что он всё-таки позвонил ей на мобильный — телефон абонента оказался выключен. Беспокойство лишь нарастало. Пётр пытался успокаивать себя мыслями, что она могла на ночь выключить телефон, что это был просто кошмар, только ужас и отчаяние в голосе, с которым девушка просила о помощи, всё ещё эхом звучали у него в голове и не давали сердцу успокоиться.

Пётр даже включил компьютер: Юли не было ни в Skype, ни в Facebook. Последний раз она писала ему перед Новым годом.

Хоть он и пытался рациональными мыслями заглушить этот голос и успокоить себя, но не мог. Он порылся среди кипы бумаг и достал открытку Юли. Она написала там адрес и телефон дома, в котором она жила в Париже. Петр решил позвонить, когда во Франции будет хотя бы семь часов: «Мне нужно только убедиться, что у Юли всё хорошо, что это был просто кошмар».

Как бы он ни старался отвлечься, делая зарядку, избивая грушу, но крики назойливо звучали в его голове, и чувство тревоги не уходило. Он пил кофе и завтракал с Сашей, когда решил всё-таки позвонить во Францию.

Сначала набрал Юле на мобильный, телефон по-прежнему был выключен. Тогда он позвонил на домашний. И услышал женский голос, видимо, это была Клэр. Французского он не знал и обратился к ней на английском.

— Клэр, доброе утро. Это Юлин друг, не могу с ней никак связаться. Она дома? С ней всё хорошо?

— Доброе утро, — ответила Клэр тоже на английском. — Нет, Юлия переехала. У неё всё хорошо, она сейчас живёт у своего бой-френда, я могу дать номер её мобильного.

— Спасибо. Не нужно. До свидания.

Пётр чуть не швырнул телефон в стену от злости: «Значит, она вообще переехала жить к своему Ромео, а мне не даёт покоя даже во сне! Юля, как же ты меня достала! Как же я тебя ненавижу!» Новая волна гнева накрыла его, смывая чувство тревоги. Пётр так разозлился, что ушёл снова лупить грушу, которая весь его гнев трансформировала в силу.

Он думал, что Саша передумает жениться, но тот только об этом и говорил. Пётр уговаривал подумать, не спешить, но уже через три недели после новогоднего разговора, Саша твердо заявил, что готов, но боялся, что Аня ему откажет..

— Как знаешь, — усмехнулся Пётр. — Я тебя предупреждал, если что. Но если ты так этого хочешь, я тебе помогу, я-то знаю, что она любит больше всего, точно не откажет. Поехали.

Пётр привёз его в брендовый ювелирный бутик: он знал, за какое кольцо Аня продаст душу дьяволу. Саша искренне удивлялся ценам.

— А это точно не номера телефонов?! Я же столько не зарабатываю. Мне нужно года полтора копить и продать пару почек в придачу.

— Я оплачу, — спокойно говорил Пётр. — Но если ты разведёшься или будешь ныть, что пожалел, будешь платить неустойку. Так что в последний раз хорошенько подумай.

— Ты обалдел?! Это же огромные деньги, — возмущался друг.

— Не такие уж и огромные. Вот это ей точно понравится, — разглядывая кольцо из новой коллекции, произнёс Пётр. — Не передумал?

— Нет! — уверенно сказал Саша. — Я готов на всё.

— Ладно, берём, — усмехнулся такой уверенности Пётр. — Готовься, после свадьбы Анька будет лепить из тебя Джеймса Бонда.

— Да хоть Чубакку! Если она будет всегда со мной, я согласен! — обрадовался Саша.

Пётр вздохнул, покачав головой.