Юля открыла глаза, и ей показалось, что наступила ночь — было темно, но глянув в окно, увидела, что на улице бушевала гроза. Небо обложило черными тучами, иногда ярко сверкала молния и гремел гром. Ветер сильно трепал деревья, крупные капли дождя громко стучали об откос, и вода ручейками стекала по стеклу.

Девушка чувствовала себя бодрее, руки слушались, глаза открывались легко, голова по-прежнему ныла, но с утренней мигренью была несравнима. Юля немного приподнялась, правый бок всё равно отдавал острой болью при движении, заставляя поморщиться. Слабость ощущалась и было лёгкое головокружение, но девушка села на кровати. Хотелось включить свет — слишком мрачно было в палате, только ещё Юля сомневалась в своих силах, сможет ли дойти до выключателя, и всё-таки не решилась встать. Заметив на тумбочке телефон и воду, попила и позвонила Петру.

— Привет, как самочувствие? — услышала Юля в трубке родной голос.

— Намного лучше, — улыбнулась она.

— Что тебе привезти? Я сейчас приеду.

— Мне почему-то ужасно хочется яблок, — вдруг выдала девушка, улыбнувшись, — даже не знаю почему.

— Яблок, хорошо. Что ещё? — продолжил расспросы Пётр.

— Не знаю, воды ещё можно, и привези мне мою майку с шортами, — Юля перечислила ему ещё целый список вещей, которые необходимы в больнице.

Пётр приехал примерно через полчаса, его волосы были мокрые, а на рубашке отпечатались темными точками капли дождя.

— Там такой ливень! — возмущался мужчина. — Ты чего в темноте? — и включил свет.

Юля полусидела на кровати и внимательно смотрела на Петра. Она улыбнулась и поняла, как сильно соскучилась по нему. Мужчина представительно оделся — рубашка с длинным рукавом, брюки, а мокрые волосы делали его более привлекательным.

— Ты такой красивый, — тихо проговорила она.

— Потому что промок? — Пётр лишь немного усмехнулся.

— Поможешь мне встать? — попросила Юля.

— Может, тебе рано ещё вставать, — забеспокоился он. — Пока я рядом, могу тебя отнести хоть на край света.

— Я и без тебя хотела попробовать, но не рискнула, мало ли, рухну тут и буду валяться, — усмехнулась девушка.

Юля уперлась в мужчину руками, затем встала на пол, придерживаясь за Петра. В мышцах ощущалась слабость, но ноги не подкосились. Девушка взяла свои вещи и ушла в туалет. Привела себя в порядок, переоделась в привычную домашнюю одежду — шорты и майку, сразу почувствовала себя бодрее. Хоть в голове ещё стоял гул, в руках и ногах было мало сил, а любое движение болью отдавало в бок, Юля радовалась, что может самостоятельно двигаться.

— Здесь нет зеркала, — досадно констатировала девушка, возвращаясь в палату.

— Зачем тебе зеркало в больнице? — удивился Пётр.

— Увидеть, как я выгляжу.

— Ты выглядишь уже намного лучше. Правда, ты слегка похудела, — мягко заметил он. — Тебе срочно нужно поесть.

Пётр с энтузиазмом стал вынимать из пакетов контейнеры с едой.

— Моя мама приготовила тебе суп, тушёные овощи, два вида каш, что-то похожее на салат, — разглядывая содержимое контейнера, сообщил мужчина. — А я купил тебе йогуртов и фруктов.

Как ни странно, Юля вдруг ощутила, что проголодалась. Заглянула медсестра, позвала на укол и за лекарствами.

После укола девушка вернулась в палату возмущённая:

— Неужели, я не имею права знать, что мне колют и что за таблетки нужно пить! Когда я спросила медсестру, что мне сейчас укололи, она посмотрела на меня, как на врага народа, выпытывающего военную тайну, а когда я спросила, что это за неопознанная таблетка, так она состроила такое лицо, как будто хотела меня отравить, а я её вдруг разоблачила, — продолжала негодовать Юля, села за стол и насупилась. — Утром была такая милая медсестра, а эта вредная, злая мегера, ещё и укол так больно сделала! — поморщилась девушка.

Пётр лишь усмехнулся.

— Завтра спросишь у врача, она ведь их тебе назначила. Медсестра только выполняет её назначения, — успокаивал мужчина.

Пётр внимательно следил за девушкой, ловя каждое её движение и выражение лица, замечал, когда она немного морщилась или поджимала губы. «Юля явно ещё мучается», — хмурился он.

— Как дома дела? — разглядывая контейнеры с едой и выбирая, что съесть, спросила Юля.

— Все за тебя очень беспокоятся, передавали тебе привет. Егор вообще порывался поехать со мной, еле его отговорил, к Кате муж приехал — вот и все новости, — рассказывал мужчина.

— Да, подпортила я тебе отпуск, — печально потянула Юля. — Ты хотел провести время с семьёй, а торчишь здесь со мной.

— Успокойся. Я там, где хочу быть, — улыбнулся он.

— Петь, скажи мне, разве у меня большие уши? — неожиданно спросила девушка.

— Что?! — искренне удивился Пётр.

— Тогда может у меня вдруг резко удлинился нос? — всё с той же серьёзностью спросила Юля.

— Нет, — озадаченно сдвинул брови мужчина, не понимая, к чему она клонит.

— Тогда почему ты мне принёс еды, как для слона! — негодовала Юля, окидывая взглядом полностью заставленный стол.

Пётр громко засмеялся, поняв логику её странных расспросов.

— Вдруг тебе чего-нибудь захочется, а меня не будет рядом, — пытался оправдываться мужчина.

Юля доела суп, спрятала оставшуюся еду в холодильник, взяла яблоко и забралась на кровать.

— Эх, что за невезение. За что мне это? — раздосадовано бросила она. — На море и попасть в больницу.

Пётр немного задумался.

— Любое происшествие в нашей жизни — это закономерный итог наших мыслей и поступков, — выдал он.

— Ты хочешь сказать, я это заслужила? — серьёзно возмутилась девушка.

— Нет, я не это хотел сказать. Я хотел сказать, что то, что с нами происходит, это какой-то жизненный урок, чтобы показать нам, что мы что-то делаем не так, — пояснил он.

— Я не вижу в этом всём никакого урока для себя, — сердито проговорила Юля. — Что я делала не так?

— Например, теперь ты знаешь, что тебе нельзя пить. Может, это какое-то предостережение на будущее. Я не знаю, — мужчина говорил с ней ласково, он очень беспокоился за Юлю.

— Так что, по-твоему, я делала не так, раз жизнь решила меня так проучить? — с вызовом бросила девушка.

— Юль, я не знаю, это твоя жизнь. Ты сама должна это понять, — пожал плечами Пётр. — Я хотел тебе донести, что когда случается что-то плохое в жизни, не нужно спрашивать «За что?», нужно подумать «Для чего?», — снова философствовал Пётр.

— Всё равно я не понимаю, чему меня могла научить эта ситуация. Я, вообще, наверное, раз пять за всю жизнь пила вино, да и не люблю я алкоголь, и больше никогда не буду. Разве для того, чтобы это понять, нужен был такой суровый урок? — безрадостно проговорила девушка.

— Возможно, что-то в твоей жизни было не так, надо переосмыслить, — предположил мужчина.

— Я вполне довольна своей жизнью, и наконец-то почувствовала себя счастливой, всё складывалось как нельзя лучше. А тут, бац, и всё поменялось. Что если бы я умерла? — жалобно спросила она, глядя ему в глаза.

У Петра предательски защемило сердце, и он опустил взгляд.

— Слава Богу, ты жива и относительно здорова, Я рад, что тебе уже лучше, — мужчина попытался направить разговор в позитивное русло и взял Юлю за руку.

— Я не хочу что-то менять в своей жизни. У меня уже есть определённый план, по крайней мере, на учёбу, дальше я пока не загадывала, — продолжила девушка.

— Я тоже был доволен жизнью, не собирался ничего менять и даже не понимал насколько неправильно жил, — задумчиво проговорил Пётр.

— А сейчас понимаешь?

— Сейчас понимаю. Просто ты не знала меня раньше, — немного нахмурился он. — Самовлюблённый эгоист, считающий себя лучше всех, мне было плевать на других людей, на их чувства, эмоции. Жил себе прекрасно и был доволен жизнью, так же строил далеко идущие планы, но всё рухнуло в один миг. Я ходил, убивался, спрашивал себя: «Чем я заслужил такое? В чём я виноват? За что?» Теперь-то я понимаю, для чего это было нужно: чтобы я увидел себя со стороны, начал любить и ценить тех людей, которые рядом со мной, — поделился мужчина.

— Всё рухнуло, когда от тебя жена ушла? — уточнила Юля. — Да? Расскажи мне, как ты понял, что живёшь неправильно.

— Да, я же не просто развелся. Я потерял свою мечту, мечту всегда летать, потерял главную цель в жизни. Я не хотел больше летать, абсолютно, а это всегда было смыслом моей жизни, моей страстью. И в один миг лишился всего, остался один на один с самим собой, в полном одиночестве, с большой пустотой вместо смысла жизни, — вздохнул Пётр, а у Юли выступили слёзы на глазах.

— Это ужасно, — раздосадовано вставила она.

— Тогда мне тоже так казалось, но это был отличный пинок судьбы, чтобы направить меня туда, куда нужно. Я очень переживал, что больше не могу летать. Первое время вообще был в депрессии, и искал, чем бы себя занять. Вернулся домой к родителям, к нам заехал погостить какой-то знакомый отца и рассказал, что в Новороссийске расширяют штат программистов, решил попробовать, вот так я оказался на заводе. Меня так затянула эта работа, возможность научится чему-то новому, что я сидел там целыми сутками, у меня стали рождаться новые интересные идеи. Вообще, такая увлеченность отлично отвлекает от грустных мыслей. Подружился с Саней, Максом. У нас отличный коллектив — они кого хочешь из депрессии вытащат. Начал больше общаться с Катюхой, мы с ней раньше не были так близки. Хоть она и рубит правду-матку, но всегда даст мудрый дельный совет, — усмехнулся мужчина и помолчал, но вспомнив о влиянии ещё одного человека продолжил. — На меня сильное влияние оказал преподаватель по аэродинамике. Я тогда приезжал к вам в город на сессию в феврале. Думал, умру там от мороза. Подсуетился, договорился, и за один день нашёл всех преподавателей, всё сдал, кроме аэродинамики, этот преподаватель работал в конструкторском бюро завода и бывал редко в университете. Я тогда узнал его адрес и поехал к нему домой с коньяком, и что-то слово за слово и мы уже вместо обсуждения аэродинамики пьём коньяк у него на кухне. Он мне сначала про свою жизнь рассказывал, я всё расспрашивал про его работу. Жизнь его, конечно, потрепала, а следом и я поделился своими переживаниями. Он меня и просветил, что я неправильно делал в своей жизни, глаза мне открыл на истину. Когда вернулся, по-другому взглянул на мир вокруг, начал учиться быть счастливым. И моя жизнь стала меняться в лучшую сторону. Так что, потеряв всё, можно получить ещё больше, — подытожил Пётр и внимательно посмотрел на Юлю.

Но девушка погрузилась в раздумья и нахмурилась:

— Не согласна. Есть ужасные вещи, которые и врагу не пожелаешь, а развод и смену деятельности можно и при обычных обстоятельствах устроить. Это не кара судьбы. Это просто человеческий выбор, — Юля была задумчива и серьёзна.

— Но как раз то, что мы выбираем, и может определить нашу дальнейшую судьбу, — настаивал мужчина.

— А как же вещи, которые мы не выбираем? — с недоверием глядела она.

— Например?

— Например, неизлечимые болезни. Тут же нет никакого выбора, никаких закономерных последствий. Какой урок могут вынести люди, если их жизнь превращается в сплошные страдания? — Юля очень расстроилась, а Пётр боялся, что девушка может расплакаться, он чуть крепче сжал её руку в своей ладони.

— Юль, я не знаю, — опустил он глаза.

— Мне кажется, любой человек заслуживает быть счастливым, но для каждого человека счастье своё, а вот быть говнюком или хорошим человеком — это только наш выбор, и незачем попадать под машину, чтобы понять, что ты ведёшь себя плохо. Можно, например, послушать совесть, — рассуждала Юля.

Пётр задумался, но ничего не ответил, а девушка продолжила:

— Я тут подумала, наверное, жизнь меня учит такими уроками не расслабляться, не быть легкомысленной, — Юля помолчала и призналась. — Ты тоже должен знать, что видишь меня не совсем настоящей. На самом деле, я жуткая зануда, самый настоящий ботан. Я ничего не замечала, кроме учёбы, и всё больше становилась каким-то нытиком, меня всё раздражало. Когда я приехала на море, то решила обо всём забыть, ни о чём не беспокоиться, расслабиться, пуститься во все тяжкие. И, как видишь, уже дважды чуть не погибла. Видимо, такая безрассудная жизнь не для меня, раз я постоянно попадаю в неприятности, — тоскливо заключила она.

— Откуда ты знаешь, что это не настоящая ты? — с каким-то недоверием спросил мужчина. — Всё, что я вижу в тебе неподдельное, все эмоции, вся радость. Тебе ведь нравится такая жизнь?

— Ещё как. Просто я отпустила всю свою рассудительность и отдалась на волю судьбы, и меня это до добра не довело, — вздохнула Юля.

— Перестань. Ты наконец-то радуешься жизни, — переубеждал её Пётр. — Как раз здесь и есть настоящая ты — счастливая, веселая, а не скованная ответственностью, целями, обязательствами.

— Возможно, ты и прав, — задумалась Юля. — Я бы хотела всегда быть такой счастливой. Рядом с тобой мне очень хорошо. А чего хочешь ты? — спросила она.

— Больше всего я хочу быть с тобой, — нежно проговорил Пётр. — И чтобы ты скорее выздоровела.

Юля улыбнулась:

— А ещё я хочу быстрее отсюда выбраться! И знаешь… — девушка вдруг стала такой печальной и вздохнула. — Петя, я не представляю, как смогу уехать от тебя. Когда ты не рядом, мне так одиноко, когда я думаю, что вернусь в город и буду там одна, у меня сердце разрывается. Я так привязалась к тебе, — угрюмо заключила она.

— Не грусти, мы что-нибудь придумаем, — ободрил её Пётр. — Ты можешь остаться, если хочешь.

— Я бы очень этого хотела, но не могу. Что я тут буду делать? У тебя есть работа, есть жизнь без меня, а у меня кроме тебя ничего нет. Ни учёбы, ни работы, ни мамы, ни друзей. Я не могу вот так бросить учёбу на середине пути, — оправдывалась Юля.

— Я понимаю тебя, — Пётр печально смотрел на девушку, тоже не представляя, как сможет жить без Юли. — До конца лета три недели. Это немало, а потом я что-нибудь придумаю, — пытался поддержать её Пётр.

— Ага, только мне ещё неделю валяться в больнице, — ворчала Юля.

— Я буду здесь, с тобой, не думай о плохом. Всё будет хорошо, — улыбнулся он.

— Хочется верить, — Юля ласково погладила мужчину по щеке.

Время посещений уже давно закончилось, наступила ночь, и Пётр засобирался домой.

— Звони мне в любое время. Отдыхай больше, — сказал он на прощание, поцеловал Юлю и ушёл.