Когда Юля убежала с крыльца, Пётр присел рядом с согнувшимся пополам другом:

— Сань, ты живой? Это было жестоко, мне тебя жаль, но ты получил по заслугам, — Петя помог Саше подняться и завёл его в дом, покосившись на прикрывающуюся одеялом даму. — Приложи чего-нибудь холодненького, может, станет легче, — и он быстро убежал вслед за Юлей.

Когда Пётр увидел девушку, он сначала просто замер, завороженный такой картиной: сильный ливень, ветер, шторм, и Юля стоит одиноко в белом платье и смотрит на чернеющий горизонт, как будто просит море забрать её. Мужчина моментально опомнился, он в куртке весь промок и продрог, а девушка стоит в одном платье, постепенно поглощаемая волнами. Ещё шаг, ещё одна волна и Юлю затянет, выбраться из такого шторма самостоятельно не получится. Пётр подбежал к ней в воду, бесцеремонно схватил почти утопленницу в охапку, крикнув, что она безумная и сейчас утонет, но сквозь грохот грозы и рёв непогоды девушка его явно не услышала. Потащил её из воды, но Юля сначала воспротивилась, но потом просто обмякла в его объятиях и позволила себя вести.

Пётр жил в пяти минутах ходьбы от моря, но с Юлей в объятиях он добежал за две. У обоих зуб на зуб не попадал, они промокли насквозь, особенно девушка представляла собой жалкое зрелище — с неё ручейками стекала вода, макияж размазался по лицу, и она дрожала от холода.

Пётр быстро бросил ей:

— Просто переоденешься в сухое или хочешь согреться в горячей ванне?

Видя, как Юля вся трясётся и ничего не отвечает, пошёл, включил ей горячую воду и скомандовал:

— Иди в ванную. Отогревайся пока, а я сделаю нам чего-нибудь выпить, чтоб уж точно не заболеть.

Юля настолько продрогла, что не могла ни о чём думать, у неё от холода стучали зубы, с одежды и волос капало. Она не сопротивлялась и, не глядя на мужчину, послушалась и зашла ванную, где было тепло, залезла и взвыла — вода была почти кипяток.

— Всё хорошо? — крикнул ей Петя через дверь.

— Ты меня сварить решил?! — закричала Юля, неистово откручивая кран холодной воды.

Через несколько минут девушка пришла в себя, согрелась, успокоилась и наслаждалась теплом. Она больше не злилась на Сашу, её вдруг охватило беспокойство: «Я голая, в чужой ванной, в чужой квартире с малознакомым мужчиной, который меня пугает. А что если он какой-нибудь маньяк? Никто же не знает, где я. И как меня угораздило?! Но ведь Петя хотел предупредить меня, а я ему не поверила. Он пошёл за мной, влез в море, вытащил. Он же спас меня! — осознала Юля, и стало стыдно перед Петром. — Ванну набрал, чтобы согреть, заботится обо мне, хотя ничего обо мне знает. Нет причин бояться его, хотя он и вёл себя странно».

Пётр просунул Юле свою футболку и шорты в дверь:

— Извини, женской одежды нет, кончилась, — нелепо пошутил он.

Девушка вытерлась, нацепила на голое тело его одежду, в которой просто утонула, и вдруг ощутила укол совести: «Даже не подумал ни разу заглянуть, а Саша стоял и лупился, пока я переодевалась. Какая же я дура!»

Когда Юля вышла из ванной, Петя пробежал мимо неё в одних трусах:

— Прости, иди на кухню, я переоденусь и приду, — сейчас он был совсем другим — каким-то весёлым, добрым, участливым. Он улыбнулся. — Кстати, тебе очень идёт моя одежда.

«Куда подевался тот колючий Петя, которым он был все эти дни?» — удивилась Юля.

Мужчина жил в просторной однокомнатной квартире. Конечно, тут царил беспорядок, но обстановка выглядела современной и очень уютной. Одна большая комната была разделена перегородкой на спальню с большой кроватью и гостиную с длинным диваном, столиком, шкафом и телевизором.

Они расположились на кухне. Время уже перевалило за полночь. Пётр разлил по кружкам ароматный глинтвейн, пахнущий корицей и мускатным орехом на всю кухню. Поставил на стол вазу с конфетами, а сам сел напротив Юли. Всё его весёлое настроение вдруг пропало, он стал серьёзным и внимательно смотрел на девушку:

— Теперь можно и поговорить о Сане.

— Я не хочу о нём разговаривать, — отрезала Юля и в груди у неё всё сжалось.

Девушка немного трясущимися руками обхватила горячую кружку с глинтвейном, чтобы не показывать своего волнения. Вдруг все эмоции и мысли, которые она отпустила вместе с бурей, нахлынули с новой силой. На глазах проступили слёзы, которые Юля отчаянно пыталась скрыть, опустив глаза.

Пётр пристально смотрел на девушку:

— Неужели настолько больно? Ты что, успела влюбиться в него?

— Нет, нет… Не знаю. Просто больно и обидно, — оправдывалась Юля. — Я совершенно не ожидала такого.

Пётр молчал и был задумчив. Он отхлебнул горячий напиток, не переставая проницательно смотреть на Юлю. Мужчина будто пытался прочесть её мысли и подыскать нужные слова. Гостья тем временем начала возмущаться:

— Как так можно, днём клялся мне в любви, а вечером уже… с другой, — слёзы всё-таки потекли, и Юля смутилась, не смогла подобрать нужного слова, и повисла неловкая пауза.

— Саня такой, он не понимает этого, — грустно и задумчиво ответил Пётр.

— Он козёл! — возмутилась она.

— Отчасти, ты права, но не отрицай и свою вину. Ты ведь сама пришла к нему, сначала раздетая днём, потом специально нарядилась вечером. Разве ты не хотела соблазнить его? — с абсолютным спокойствием рассуждал мужчина. В его серых глазах снова появилась холодная колючесть.

— Нет, всё было не так. Днём я к нему не шла, я забыла полотенце, бежала из душа и наткнулась на Сашу совершенно случайно. Он предложил мне полотенце и зайти к нему. Я вытиралась в его комнате, а он внезапно зашёл и начал меня целовать, а я… и не сопротивлялась, — Юля залилась краской от того, что поделилась интимными подробностями с малознакомым мужчиной. Пётр нахмурился, и девушка увидела в его глазах гнев. От его взгляда по спине пробежали мурашки, мужчина снова пугал её. — Вечером, да, собиралась завершить начатое, но мне казалось, он ко мне неравнодушен. Я думала… — она осеклась на полуслове и покачала головой. Вдруг поняла, насколько сильно заблуждалась в чувствах Саши и в нём самом. Девушка опустила глаза и разочарованно проговорила. — Я такая дура!

— Я всё понял. Твоей вины тут нет, — голос у Петра из спокойного стал стальным, от его строгого голоса веяло холодом, девушка поёжилась. — Думаю, он сполна получил по заслугам.

Юля подняла на него глаза, и снова не увидела знакомого Петра — сейчас перед ней сидел суровый, задумчивый и сердитый мужчина, ей всё больше и больше становилось не по себе от его сдвинутых бровей и ледяного взгляда. Заметив испуганный взгляд девушки, Пётр смягчился, улыбнулся и снова стал неотрывно смотреть на неё. От горячего глинтвейна Юля очень сильно опьянела, моментально согрелась, её даже обдавало волнами жара и у неё начала кружиться голова.

— Мне, наверное, пора идти, — невнятно ответила она.

— Юля, не уходи, останься, уже поздно, посмотри, какой ужас за окном, да и одежда твоя вся мокрая. Можешь лечь спать на моей кровати, а я лягу на диване, можно наоборот. Хочешь, ляжем вместе на кровати, она большая, там можно спать хоть впятером, — предлагал варианты Пётр.

Юля почувствовала такую усталость, что готова была уснуть прямо за столом кухни, глаза просто закрывались, да ещё и мысли разбредались в разные стороны в опьяненном мозгу, девушка никак не могла сосредоточиться:

— Хорошо, я остановлю свой выбор на кровати, а ты ложись, где тебе удобно, мне всё равно, тем более, я же у тебя дома.

Когда они шли в спальню, Пётр заметил, что у Юли сильно сбито колено и кровоточит:

— Стой, нужно обработать рану.

Юля села на кровать, вытянув ноги, мужчина принёс аптечку, сел рядом и начал медленно и осторожно обрабатывать рану ватой, смоченной перекисью. Девушка внезапно почувствовала прилив удовольствия то ли от глинтвейна, то ли от заботливых прикосновений к колену. Приятное тепло растекалось по телу, Юля смотрела на Петра и ощутила огромную волну нежности к этому мужчине, ей нестерпимо, просто до безумия захотелось его поцеловать. Его губы манили, а серьёзное лицо с таким сосредоточенным взглядом вызывали дикое желание прикоснуться к нему.

Пётр бережно обработал рану, не оставив ни капли крови, потом аккуратно заклеил пластырем и посмотрел на Юлю, и, будто прочитав в глазах её желание, ласково улыбнулся.

«Он читает меня, как открытую книгу. И пусть читает!» Сдерживать свой порыв Юля больше не могла, выпитый глинтвейн делал её смелее и решительнее. Девушка потянулась к мужчине и поцеловала его в губы, но Пётр не ответил на поцелуй, он просто замер. Юля открыла глаза и увидела, что он мягко улыбается:

— Поверь, сегодня это лишнее, если тебе захочется так отблагодарить меня — в другой раз, я весь в твоём распоряжении. Сейчас можешь отделаться от меня простым «спасибо».

— Спасибо, — прошептала Юля, не узнавая свой внезапно осипший голос.

— Спокойной ночи, Юля, — ответил Пётр и равнодушно отодвинулся, лёг на противоположный край кровати и даже отвернулся от девушки.

«Какая же я идиотка! — снова корила себя Юля. — Он ведь явно всё это делает не для того, чтобы затащить меня в постель. А для чего же? Он так заботится обо мне. Почему он обо мне заботится? Ради чего?» В пьяной голове девушки роились миллионы вопросов без ответов, но не хватало сил, чтобы собрать всю мозаику воедино — так она и уснула.