Интересно, как дела у моей двоюродной тётки, которая живет у самого побережья южного моря? Не скажу, что я горячо люблю эту тетку. Я ее видел-то всего один раз, когда мне было года четыре. Помнить я ее не помню, но, что ни говори, сейчас я с удовольствием бы оказался у нее в гостях. Не потому, что соскучился. Нет. Просто на юге всяко теплее, чем здесь.

Как только мы со Стефанией вышли за пределы действия магии водяного на нас тут же подул пронизывающий ледяной ветер. Крупные острые снежинки кололи и царапали лицо. Глаза начали слезиться от холода. Мы сразу же надели на себя все, что было. Теплые плащи, полученные от водяного, оказались очень кстати. Хотя временами ветер проникал и под них, и тогда ледяная мурашка торопливо пробегала по спине, заставляя каждую мышцу тела содрогнуться.

Вокруг насколько хватало глаз, не видно было ничего живого. Ни растений, ни животных – одна голая каменистая пустыня. Холод, пустота и смерть господствовали здесь. Радует только одно – Змеиная гора находится немного южнее. Остается надеяться, что там хоть чуточку теплее. Драться со змеиным королем на холоде совсем не моя мечта.

– Пригнись.

– Что? Не понял?

Стефания вырвала меня из не веселых мыслей. Она поспешно легла на ледяные камни и помахала рукой, приказывая мне лечь рядом. Я повиновался.

– Объясни, что случилось?

– Тихо, – прошептала она.

Она неслышно подползла к краю невысокого каменистого склона. Я последовал ее примеру. Внизу метрах в шести впереди нас стояли восемь существ. Сначала я подумал, что это люди в черных плащах. Но присмотревшись, увидел, что они больше похожи на почти материализованные тени. Их фигуры странно трепетали, хотя ветра за склоном почти не было. Существа стояли плотным кругом, очевидно что-то обсуждая. Но не было слышно ни единого звука. Только темные балахоны то там то тут вздымались, словно под властью бушующих эмоций. Общение их длилось не больше минуты, а потом существа ровным строем двинулись на север. Когда они удалились на достаточное расстояние, я спросил:

– Кто это такие?

– Хвори.

– Хвори? В смысле болезни?

– Да. Я знаю, ты сейчас будешь спорить, но…

– Я уже давно понял, что спорить бесполезно, – перебил я мою подружку. – Давай рассказывай.

– Хвори – это существа, которые ходят по всему свету и насылают болезни на любого повстречавшегося у них на пути. Каждая Хворь свою болезнь насылает. Никого они не жалеют и договориться с ними нельзя. Они создания без разума и без души. Нападают на всё, что дышит.

– Ясно. Хорошо, что они нас не заметили.

– Хорошо, но есть одна проблема.

– Какая?

– Хвори всегда ходят по одиночке. Если две Хвори окажутся на одной территории, то между ними начинается война. Целые города вымирают от эпидемий, вызванных той войной.

– Не похоже, чтобы они сейчас воевали.

Стефания кивнула. Она с тоской посмотрела на север.

– Ты думаешь, это Басарг?

Она снова кивнула.

– Хвори пошли к его замку. Он что-то затевает. Его могущество поистине велико раз он смог приручить их.

– А ты не думаешь, что ни пошли к нему, чтоб заразить его чем-нибудь не излечимым? А толпой собрались, чтоб наверняка.

Стефания покачала головой, но улыбнулась. В принципе, этого-то я и добивался.

Ночь выдалась холодной. Спать на голых камнях было ужасно неудобно. То один, то другой камень врезался в кожу, создавая особо неприятные ощущения.

Сопя, вздыхая и кряхтя, я ворочался с одного бока на другой. Плащ почти не защищал от пронизывающего ледяного ветра. Я снова повернулся. Буквально в двух шагах от меня лежала Стефания. Она сжалась в комочек под своим плащом и не издавала ни звука. Может быть, она уже спала? Но увидеть я это не мог, так как она лежала ко мне спиной. Какая она сейчас трогательная и беззащитная. Как тихонько дрожит ее стройное тело под леденящими порывами ветра. «Ей, наверное, еще холоднее, чем мне. А она не жалуется. Даже сейчас упрямится» – подумал я. Мне стало немного стыдно за свои стоны и вздохи.

Я встал и, стараясь шуметь как можно меньше (совсем бесшумно у меня не получается), подошел к ней. Она спала, но сон ее был тревожен. Я лег рядом и, закрыв нас обоих своим плащом, осторожно прижал ее к себе. Никаких возгласов возмущения не последовало. Стефания лишь слегка повернулась и прижалась ко мне сильнее. Какая же она нежная сейчас! Резкий укол пронзил мое сердце, и по внутренним органам разбежалось приятное чувство трепещущего тепла. Сейчас я понял, что Стефания мне очень нравится. Что, возможно, она мне не просто нравится. Возможно, я ее … Хотя, что это я совсем раскис? Стоит один раз сильно замерзнуть, и я уже готов на все? Ну нет, милочка, не дождетесь! Мое душевное равновесие непоколебимо!

Я готов был еще долго рассуждать о стойкости своего мужского душевного равновесия, но усталость и холод взяли свое. Я провалился в глубокий сон, а когда проснулся, то Стефании в моих объятьях уже не было. Она проснулась, как всегда, раньше меня и уже разожгла небольшой костерок, чтобы приготовить еду. Стефания ничего не сказала по поводу ночи, но, мне показалось, была добрее и приветливее. Или мне это только показалось?