Очнувшись ото сна, я почувствовал себя как-то не уютно от того, что у меня затекли обе руки. Я попробовал пошевелить ими, но не смог. Более того, мне не удалось пошевелить ничем. И это отнюдь не потому, что у меня все затекло. Всё было куда прозаичней. Я просто на просто обнаружил себя крепко связанным и подвешенным вверх ногами к какой-то перекладине под потолком. Ничего не понимая, я принялся вертеться, разыскивая глазами Стефанию. Но наткнулся на совсем другие глаза и совсем другое существо. От неожиданности я закричал и оттолкнулся, и так как был подвешен, то меня в бешеном ритме закрутило вокруг своей оси.

Пока я барахтался, пытаясь прийти в равновесие, существо, охраняющее меня, с выражением каменного спокойствия стояло рядом. Если спросите, что это было за существо, я не смогу вам точно ответить. Оно имело рост человека, и больше от человека у него ничего не было в наличии. Существо с ног до головы покрывала черная скользкая кожа с желтыми пупырышками разного размера. Самый большой желтый нарост красовался у него на лбу. Я видел, как под тонкой желтой кожицей булькает вода. Препротивнейшее, надо сказать, зрелище. Голова у этого существа была круглая, но немного сплющенная по вертикали. Чуть ниже середины этого «лежащего овала» от одного края до другого пролегала полоса ещё более темная, чем сама кожа этого существа. Эта полоса дергалась, иногда приоткрывая мелкие редкопосаженные зубы. Остальное место между темной полосой и желтым водянистым пятном занимали глаза. Огромные, круглые немыслимо выпученные глаза. Их радужка была серой. И этот серый цвет плавно темнел от края к середине. Трудно было сказать, где заканчивается радужка, а где начинается зрачок. Всё было едино. Веки этого существа не имели ресниц и были белыми и почти прозрачными. Так что, когда существо закрывало глаза, оно продолжало всё видеть, только картинка была чуть более мутной. Конечности у него были длинные и жилистые. Между пальцами желтели тонкие перепонки. Брюхо же, напротив, было белесое и мягкое, словно пудинг. Готов поспорить на что угодно, что если щелкнуть разок по тому брюху, то оно будет дрожать не меньше недели.

Я, стараясь не потерять балансировки, осмотрелся. На тюрьму не очень похоже. Небольшая комнатушка, в которой меня держали, не имела мебели, за исключением перекладины под потолком, к которой я и был подвешен. Стены выкрашены в белый цвет. Освещение было очень скудное. Под потолком в трех или четырех местах я заметил круглые, похожие на воздушные шары, штуковины, излучающие тусклый свет. Окон не было, но и двери тоже не было. Вместо нее красовалась ничем не закрываемый широкий аркообразный вход.

– Где я?

Странно, какой у меня голос. Словно на него эффект эха наложили. Наверное, это от продолжительного нахождения в положении вниз головой.

Существо, не сделав даже попытки ответить, воззрилось на меня сверху вниз. Он что немой? Или языка не понимает? Наверное, второе.

Вдруг за стеной послышался изрядно сдобренный эхом шум. Значит, с голосом у меня все в порядке. Проблема в месте. Акустика что ли здесь сильная?

Шум приближался. Кто-то явно шел к нам. Мой охранник резко повернулся к арочному проходу. Водянистые мышцы под черной кожей опасно заиграли. Не хотел бы я сойтись с ним в бою.

В проходе появился брат близнец моего чернокожего приятеля. Они обменялись друг с другом непонятными мне условными знаками. Я услышал едва уловимое шипение. После чего они оба подошли ко мне. Мой охранник (хотя в этом я не уверен, уж больно они были похожи) неизвестно откуда вытащил черный зазубренный снизу кинжал с длинным вытянутым вниз острым отростком на конце. Комок подступил к моему горлу. Я бы закричал, если б смог. Но от испуга у меня перехватило дыхание. Можно подумать вам захочется, чтобы вас разделали, как говяжью тушу?

Существо взмахнуло кинжалом, и я с шумом грохнулся на пол. Жуткое эхо пронеслось по комнате. На меня упал обрывок веревки, привязывавшей меня к потолку. Честно говоря, на веревку это было не очень похоже. Скорее тряпку какую-то или на длинную водоросль (ну, знаете, в которых при купании вечно ноги путаются).

Церемониться со мной никто не стал. Меня грубо поставили на ноги. Руки, связанные за спиной, освобождать никто и не подумал. Второе существо приставило к моей спине свой кинжал. Затем приблизилось к моему лицу и зашипело. Его рот при этом отвратительно растянулся. Я почувствовал запах стухшей рыбы. Угрожающе блеснули мелкие острые зубки. Я понял это так: «Не дергайся и, может быть, все будет хорошо». Они подтолкнули меня вперед, и я, не сопротивляясь, пошел.

Меня вели по длинным просторным коридорам. Странный замок какой-то. Стены везде белые. А полы выложены мелкой разноцветной галькой. Огромное количество всяких залов и комнат, но нигде дверей и в помине нет. Одни арки. Видимо местные жители не привыкни ничего скрывать. Кстати, о местных жителях. Кроме двух моих конвоиров я не видел никого, кто бы хоть как-то мог сойти на живое существо. А еще это эхо… Оно везде. Каждый шаг сопровождается жуткими звуками. Колдовство что ли какое-то? Кстати, о колдовстве. Уж, не в том ли пресловутом Басарговом замке я нахожусь? А что? Вполне похоже на то, что мне о нем рассказывали: много места, мало мебели, куча арок и еще эти стражники. Уж они-то точно порождение колдовства.

Наконец, мы прошли под очередной аркой и оказались в огромном зале полном разношерстого народа. Так вот куда все подевались! Надо же сколько здесь всяких личностей. И никого хоть отдаленно похожего на человека. Но поглазеть на жителей сего замка мне не дали. Несмотря на то, что они-то все на меня глазели в свое удовольствие. Меня подтолкнули к возвышению в полметра высотой, на котором стояло просторное мягкое кресло белого (вот неожиданность!) цвета. На кресле, словно на троне, восседало очень толстое существо, словно некая неизвестная болезнь надула его, как воздушный шар. По всему телу шли надутые складки. Голова чем-то походила на голову лягушки. Огромный рот ухмылялся, я бы сказал, от уха до уха, если бы уши у него были. Выпуклые люминесцирующие глаза хитро разглядывали меня. Честно скажу, я не особо обрадовался такому вниманию. Кожа существа имела грязный илистый цвет. Одет он был в ярко-желтую тогу, подобную греческой, и белую рубаху под ней. На конечностях я заметил белесые перепонки.

– Назови свое имя, – прохрипело существо, и эхо подхватило сей грубый звук.

– Ты первый!

Воспитанность – мое второе имя!

– Ты находишься в моем замке, в моем озере и еще пытаешься мне указывать.

Он издал звук сходный с бульканьем. Похоже, сердится. Ну, а мне-то что!

– Где Стефания? – как можно требовательней спросил я. Что-то острое тут же ткнулось мне в спину. Ой, да ладно! Чем еще удивите? – Где Стефания?

– Та девчушка, что с тобой была? – процедил местный господин.

– Да!

– Она теперь моя. Поверь, среди других девиц ей будет не скучно.

– Слушай, Басарг… – начал я, но меня прервал взрыв смеха. Сначала засмеялся толстяк на кресле, а после и все присутствующие гости поддались его примеру. Это был поистине жуткий смех, приправленный еще более ужасающим эхом. Мне показалось, что весь воздух завибрировал и словно бы покрылся рябью.

– Басарг! – толстяк перевел дыхание и утер слезы, выступившие на глазах. – А может, и правда, сдать вас Басаргу, а?

– Стоп! Подожди! Так ты не…

И тут я понял. Все встало на свои места: и эхо, и внешность, и галька на полах, и особенно это его «в моем озере».

– Водяной! Ты – Водяной!

– Надо же, какой сообразительный!

Снова взрыв смеха. Этот жирный клоун начинает меня бесить. Врезать бы ему по всем пяти подбородкам, чтоб не трепыхались.

Меня смущала одна мысль. Если под водой, то как же я дышу? Подождите-ка! Я не дышу. Точно. Я и не замечал все это время, что абсолютно не дышу. У меня не возникает никакого желания вдохнуть. Чтобы это значило? А как же я говорю? Чертовщина какая-то.

– Ладно, не сердись! – пока я размышлял, Водяной уже успел насмеяться вдоволь. – Нравишься ты мне, парень. Я тебя, наверное, отпущу. Выкиньте его на сушу. И чтоб больше здесь не появлялся.

Он шутливо погрозил мне перепончатым пальцем.

– А Стефания?

– Считай, что она – выкуп за твою свободу.

Толстяк усмехнулся довольный своим, как ему казалось, остроумным ответом.

– Я без нее никуда не пойду, – заявил я.

– Не испытывай моего терпения! Или мои Ужи заживо закопают тебя в иле.

Я снова почувствовал прикосновение чего-то острого к своей спине. Так эти чудики и есть Ужи! Из тех Ужей, которые к чужим женам по ночам ходят, или есть еще какие-нибудь? Вот если бы ко мне такой ночью пришел, я бы вряд ли его кем-нибудь спутал.

– Я не уйду без Стефании. У нас с ней есть дело, и мы должны его закончить.

Сам не верю, что это сказал.

– Ты про Басарга, что ли? Его вам не победить, – Водяной махнул пухлой рукой. – Зря помрете. Так что лучше вали отсюда. А девчушка пусть лучше у меня в сохранности будет.

– Вместе пришли – вместе и уйдем.

Я направился к Водяному. Водоросль, связывающая мои руки за спиной, угрожающе затрещала.

– Ох, какой грозный, – толстяк снова засмеялся. Да чего же он любит поржать! – Ну, пусть будет по-твоему. Привести русалок!

Русалок? Зачем русалок? Он же говорил, что в ил закопает. Лучше уж ил. Не хочу умирать от смеха.

В залу вереницей, едва шевеля ногами, вошли русалки. Их было штук тридцать. Впереди вышагивал очередной Уж. Все эти русалки выглядели, как и прежние. В белых рубахах, босиком, белесые, холодные и растрепанные. Только какие-то зажатые. Видать Водяной их строгости держит. Все русалки оказались на одно лицо. И это лицо (о ужас!) было лицом Стефании.

– Мне не нужны они. Мне нужна моя Стефания. Моя!

– Она среди них. Угадаешь – заберешь. Не угадаешь – останется со мной.

Ну, вот и как его не ударить после этого? Я обошел всех русалок. У всех был отсутствующий мертвый взгляд. Если Стефания среди них, то он явно что-то с ней сделал. Но вряд ли он ее убил. По крайней мере, мне хотелось так думать. Я же жив. А если и она жива, то все, что я вижу, только видимость. Мираж. Так, Стефания жива, а русалки мертвы. У меня родилась идея. Если ничего не выйдет, я буду выглядеть круглым идиотом. Но кто не рискует, тот, как говорится, не грызет ревень!

Я скинул штаны. Не подумайте ничего плохого, просто это единственное, что у меня осталось. Рубашку-то я отдал Стефании. Ладно не жалко. Они все равно за последние месяцы столько перетерпели, что сами скоро порвутся. Я подошел к первой попавшейся русалке, оторвал кусок штанины и вложил ей в руку. Она вспыхнула, зашипела и боязливо оглянулась, словно ребенок, стащивший запретный кусок торта. Ладно, может, что-то из этого и выйдет.

Уже с десяток дамочек осталось позади. А если заклятие, лежащее на Стефании, заставляет и ее вести себя, как русалки? Тогда я не знаю, как их разделить. Еще двое русалок запрыгали, тряся в руках обрывок ткани. Ну что же, пойдем до победного конца. Или не слишком победного.

Очередная русалка замороженным движением протянула мне руку. Я осторожно вложил в нее кусок материи. Она медленно сжала его и тупо уставилась на тряпицу. Она явно не понимала, что это. Или, наоборот, усиленно пыталась это понять. Я схватил ее за руку и вытянул из общего ряда.

– Вот она! Это Стефания!

Водяной снова булькнул. Я не понял, был ли это злобный, ревнивый или довольный бульк. Но Водяной сказал:

– Ты угадал.

Я не скажу, чтобы он сильно расстроился. Скорее ему понравилось со мной играть.

Заклятие спало со Стефании. Она снова приняла живой вид. Взгляд ее стал осмысленным. Вместо длинного русалочьего балахона на ней появилась моя рубашка. Девушка удивленно оглядывалась. Похоже, все это время ее сознание отсутствовало.

– Может быть, вы оба погостите у меня пару дней? – с надеждой в голосе спросил Водяной.

– Мы бы с удовольствием у вас задержались, но нас ждут дела.

Я сжал руку Стефании. Она ответила на мое рукопожатие. Нам действительно пора. Неизвестно сколько времени мы находимся в этом подводном замке. Может, уже прошла неделя, а может и пара часов.

– Хорошо, – Водяной что-то прикинул у себя в голове. Он вдруг стал серьезным (он, оказывается, на это способен!). – Может, это и к чему-нибудь приведет. Хотите идти в лапы беса – идите! Я не стану вас держать. Если ваша жизнь вам не нужна, ну что же, пусть будет по-вашему.

Он принялся подниматься со своего кресла-трона. При этом Водяной страшно кряхтел, кашлял и стонал. Не мудрено – такая туша!

– Вряд ли вы выживете в вашем путешествии, но отчего-то мне хочется вам помочь. Я не могу вам дать ни войска, ни оружия, но, как я погляжу, с одеждой у вас не густо, да и провизию вашу мои ребята уже к своим рукам прибрали.

Он был прав. Наше путешествие постепенно будет уводить нас все дальше на север. В округе уже временами снег идет. А у меня лично даже штанов не осталось.

Водяной сделал нам знак двигаться за ним.

– Я дам вам все, что нужно, для того, чтоб добраться до замка Басаргова.

– Почему вы нам помогаете? – Стефания впервые подала голос. Наконец-то, она окончательно пришла в себя. – Я думала, это территории Басарга.

– И да, и нет.

Мы вопросительно воззрились на него.

– Все вокруг, и правда, принадлежит Басаргу. Но не озеро. Много лет назад я заключил с ним нейтралитет. Басарг сюда не суется.

– Вот почему возле озера все живет. Даже воздух и тот здесь теплее, – удивилась Стефания.

– А как это вам удалось заключить нейтралитет? – я – не Стефания, и меня не волнуют загадки природы. Меня волнуют загадки психологии. Вряд ли Басарг тот человек, который так легко подписывает пакт о ненападении. Явно за это уплачена большая цена, а может, и до сих пор выплачивается.

Водяной понял мое сомнение.

– Что ж, вопрос уместен, – он кашлянул. – действительно условие было. Я ведь, так сказать, в преддверии его мертвого царства живу.

– Вы ему стучите?

– Ну, я бы не сказал так грубо.

– А как бы вы сказали?

– Я всего лишь слежу за теми, кто решит отдохнуть в тепле моего озера.

– И докладываете Басаргу?

– Зато мой дом всегда свободен, и жители моего озера живут без страха, – голос Водяного прозвучал слегка обиженно.

– Значит, и о нас тоже доложите? – испугалась Стефания.

– Я уверен, он и так о вас знает. И причем уже очень давно.

– Но…

– Если он вас еще не схватил, значит, у него есть какой-то план.

Водяному определено не нравилась эта тема, но надо было еще кое-что уточнить.

– Тогда зачем вы нам помогаете?

– Я и не помогаю. Просто вы меня развеселили. Я не верю, что вы сможете что-нибудь сделать Басаргу. Но, если у вас получится, я буду счастлив.

Водяной сдержал слово. Он дал нам теплую одежду и достаточно провизии, чтобы хватило на дорогу до замка Басарга. В возможность обратного пути он не верил.

– А почему мы не задыхаемся под водой? – спросила Стефания, когда мы выходили из замка.

Перед нашими глазами открылась потрясающая картина. Множество широких дорожек из мелкой белой гальки расходились от замка, тянулись и переплетались по всему дну озера. То тут, то там виднелись белые колонны нежных беседок, оплетенных красивоцветущими вьюнами. Всюду сновали крупные и мелкие рыбешки. Медленно проплывали разноцветные светящиеся пятна. Я присмотрелся – это тоже рыбы.

Свет солнца тонкими лучами проникал через толстый слой воды, создавая замысловатые движущиеся тени. Все вокруг колыхалось, все дышало, все жило. При виде этой потусторонней картины у меня перехватило дыхание. Если в простом озере такая красота, то чтоже тогда творится в море?

По лицу Стефании я понял, что она думает о том же.

– Почему вам не требуется дышать? – напомнил нам Водяной. Ему польстило наше восхищенное удивление. – Это все мое волшебство. Если б я только утопленников к себе водил, то уже давно умер бы со скуки. С вами живыми все повеселее будет. Но, к сожалению, вам пора уходить. Поэтому приготовьтесь, сейчас вам отчаянно захочется дышать.

Он ухмыльнулся и щелкнул пальцами. Я резко почувствовал тяжесть огромной толщи воды и нехватку воздуха. Все вокруг стало трудно различимым. Я почувствовал, как чьи-то сильные руки схватили меня и потащили наверх. Прошла бесконечная минута, и вот он воздух! Меня вышвырнули на прибрежную гальку. Я тяжело дышал и откашливался. Рядом кашляла Стефания. Из воды вылез Уж. Он, молча, поставил рядом с нами мешки с провизией и теплыми вещами и ушел. Мы снова были одни. Снова пора двигаться в путь.