Подросли дети, у каждого проявлялся собственный характер, каждый искал свою жизненную дорогу. В школе учились по-разному, одни лучше, другие хуже. Не у всех одинаковые способности, не каждому быть отличником. Михаил Иванович и не требовал этого. Хотел только, чтобы дети занимались добросовестно, не ленясь. А пуще всего опасался, как бы они не зазнались. Конечно, положение у его ребят необычное, на них смотрят с любопытством, проявляют повышенный интерес. Кое-кто из взрослых готов поблажку дать чадам главы государства. А Михаил Иванович категорически против. Долго ли в таком возрасте нос задрать, возомнить о себе невесть что!

Частенько наведывался Михаил Иванович в школу, старался не пропускать родительских собраний. Просил учителей быть построже с его детьми. О том, чтобы не прийти на урок без уважительной причины или опоздать, не могло быть и речи. Классная руководительница Александра Зосимовна Карпова не только хорошо вела свой предмет, но и была педагогом требовательным, принципиальным. Стал Шура заниматься похуже, Александра Зосимовна сразу обратила внимание. Поговорила с юношей раз-другой. Тот не придал значения. Тогда Карпова задержала его после урока:

— Вот записка, передай отцу. Пусть Михаил Иванович знает: тебе надо основательно подтянуться по истории и французскому языку.

Ох и стыдно было отдавать отцу такое послание! Сквозь землю провалился бы под его грустным осуждающим взглядом. Нотаций, нравоучений Михаил Иванович не любил, детей не наказывал. Ограничивался несколькими словами, которые запоминались надолго. Сказал Шуре:

— Учеба — твоя первая в жизни обязанность, твой долг, твой труд. Не научишься трудиться сейчас — потом будет поздно.

И умолк, отошел к окну. Но тут не выдержала, вмешалась Екатерина Ивановна:

— Растолкуй ему, отец, что не для нас, для себя занимается. Ему знания-то нужны будут! Условия для занятий самые лучшие, а он — с тройками…

— Я все понял, мама, — тихо произнес Шура. А Михаил Иванович пожал плечами.

— Что тут растолковывать? Если хочет — услышит. Не хочет — пропустит мимо ушей, сколько ни говори.

— Я все понял, — повторил юноша.

Записку классной руководительницы он хранил но-том долго. И навсегда остался благодарен учительнице за ее благожелательную строгость.

Основное, что стремился привить детям Михаил Иванович, — это умение видеть большую цель, не размениваться на мелкие собственные заботы, жить интересами народа, государства. Только поверив в великую справедливую идею, приняв ее в сердце, посвятив себя борьбе за эту идею, можно обрести личное счастье. А нет — останешься пустоцветом, увянешь, как по осени вянет и исчезает бурьян-трава.

Подошло время — поступила в институт Юля. Порадовал Валериан, которого в семье обычно называли Валей. Много слышал он от отца об индустриализации, о том, что позарез нужна республике электрическая энергия, как важен ленинский план ГОЭЛРО. Со слов Михаила Ивановича, из газетных статей знал о строительстве Волховской гидроэлектростанции, о том, какие надежды ка нее возлагаются. И решил поехать в Ленинград, в политехнический институт, поступить там на электрофакультет. А вскоре, вслед за Валерианом, отправился туда же и Александр.

Разумеется, детям Калинина в общежитии место нашлось бы. Да и квартиру можно было бы снять. Но Михаил Иванович посоветовал мальчикам поселиться в простой рабочей семье. Попросил своего ленинградского приятеля Колпашникова, с которым подружился еще на заводе "Айваз": прими ребят да пригляди за ними. Колпашников был не против. Своих детей нет, только он да жена, в доме свободная комната. Но засомневался:

— Условия у нас, сам знаешь, какие, без цивилизации. Будет ли хорошо ребятам твоим?

— Не тревожься. Пусть они беспокоятся, чтобы вам с ними хорошо было.

Деньги за квартиру и питание Михаил Иванович посылал Колпашникову. Валериану и Александру — лишь самую малость на карманные расходы. Так что хватили мальчики настоящей студенческой жизни. Одевались не лучше других, учились как все, отдыхали и веселились вместе со своими сверстниками. А Колпашниковы привязались к ребятам, будто к родным.

Туда же, в Ленинград, уехала учиться и Лида. Она была девушкой решительной, смелой и гордой. Говорила: если чего добьется, то только сама, не прикрываясь положением отца. Даже фамилию сменила, покидая Москву. В Военно-медицинской академии, куда поступила Лидия Лесная, никто не знал, что она дочь Калинина. Может, слишком уж оказалась щепетильной, однако Михаил Иванович не осуждал ее. Так, значит, подсказала ей совесть.

Старался Калинин, чтобы и о деревне, о своих корнях дети не забывали. Каждое лето отправлялись они в Верхнюю Троицу, работали на огороде и в поле.

На какое-то время опустела квартира, разлетелись птенцы из гнезда. А потом получилось так, что дети, окончив институты, снова собрались все в Москве и несколько лет, на радость родителям, жили под одной крышей.

Днем у каждого свои дела, свои заботы. Завтракали и обедали в разное время, в разных местах, но ужинать старались вместе. Если Михаил Иванович задерживался на работе, ждали его.

"Отношения у меня с детьми самые простые, самые товарищеские, — говорил он. — Мои ребята любят спорить со мною и бывают очень довольны, когда им удается на чем-нибудь меня изловить. Они страшно довольны, если я "попадусь". Ну, конечна, и я стараюсь, в свою очередь, подловить их на чем-нибудь. Задашь вопрос — смотришь, кто-нибудь и не знает. Иногда поспорим серьезно, принципиально. Для них спорить с отцом — самое приятное дело. Я никогда не чувствовал, что был для них неавторитетным. Но это ничуть не связано с их материальной зависимостью от меня. Материально они всегда приучались мною к самостоятельности".

Не вечно же им жить с отцом, рассуждал Михаил Иванович. Поженятся, выйдут замуж, обзаведутся детьми. И рассчитывать им нужно только на свои силы, на свои возможности. А ничто так не портит людей, не приучает к безалаберности, к бесхозяйственности, как легкие, незаработанные деньги…

Конечно же, занимая высокий пост, Михаил Иванович мог прокормить, одеть и обуть все свое семейство вплоть до появившихся со временем внуков. Но нет: как только дети стали работать, он потребовал, чтобы каждый вносил деньги за питание и квартиру. Дочь Юля собирала их и отдавала в кремлевское хозяйственное управление, где семья получала продукты и все необходимое. Когда она явилась туда первый раз, начальник управления, старый знакомый Калинина, был удивлен:

— Куда мне записывать эти деньги? У нас такой графы нет.

Позвонил по телефону Калинину, а Михаил Иванович ответил весело:

— Соображай сам. У меня все ребята взрослые, все работают. Бесплатно им, что ли, кормиться? Непорядок. Этак они деньги не на то, что нужно, тратить начнут. — И, помолчав, добавил: — Между прочим, не только мои дети выросли. Ты это учти.

Настоял Михаил Иванович, чтобы в ведомостях хозяйственного управления появилась специальная графа: подрос член семьи, начал работать — плати за себя.

Вечера в столовой, в обществе молодежи, были для Михаила Ивановича еще одним "окошком" в жизнь. Люди-то собирались разные, представители различных профессий, рассказывали каждый о своем. А он слушал, воспринимал, обдумывал. Его радовала широта кругозора, глубина профессиональных знаний молодых людей. Таким любые свершения по плечу. Во всей России, во всей стране произошел сдвиг, казавшийся прежде невероятным. За каких-то полтора десятилетия в государстве высоко поднялся общий уровень образования.

Уж Михаилу-то Ивановичу досконально известно, как это было, ему довелось возглавлять всеобуч — общество "Долой неграмотность", бороться за то, чтобы для начала хотя бы все умели читать и писать. А теперь в Советском Союзе не осталось неграмотных, а для молодежи вообще открыты все двери, только учись и дерзай. "Черт возьми, хорошо быть молодым, особенно у нас, в наше время!"

— Ты что-то сказал? — повернулась к нему Юля.

— Нет, тебе послышалось, — ласково улыбнулся ей Михаил Иванович, поднимаясь со стула. Завтра у него два заседания и выступление, надо пойти подготовиться. Неплохо было бы сыграть партию в шахматы, по времени в обрез. Придется отложить до следующего раза.

Михаил Иванович, если была возможность, не отказывался выступить перед трудящимися или перед учащейся молодежью. Это ленинская традиция: как можно чаще общаться с рабочими, крестьянами, комсомольцами. Ну а в приглашениях никогда недостатка не было. 17 январи 1938 года первая сессия Верховного Совета СССР избрала Калинина Председателем Президиума Верховного Совета. Сначала потоком хлынули поздравления со всех концов Союза, из-за границы. А потом просьбы: приехать, выступить, побеседовать. Михаил Иванович обратил внимание на то, что особенно много таких приглашений поступало из молодежных коллективов: от студентов, от школьников, от красноармейцев, от курсантов военных училищ. Активность, заинтересованность, любознательность девушек и юношей радовали Михаила Ивановича.

В апреле 1941 года Калинина попросили выступить на собрании учащихся восьмых, девятых и десятых классов Ленинского района Москвы. Молодежи собралось столько, что большой зал не мог вместить всех. Стояли возле стен, в проходах, в дверях, даже в фойе. Михаил Иванович старался говорить громче, чтобы всем было слышно. Ну и, конечно же, не без шуток: юноши и девушки особенно чутки к юмору.

— Вам легче вступать в борьбу за большую жизнь, чем это было нам. Пока от вас требуется не очень много, поскольку вы находитесь на школьной скамье. Для началу, чтобы стать творцами большой жизни, вам надо овладеть тремя предметами вашей учебной программы. Только тремя! — весело повторил Михаил Иванович. — Вы видите, какой я скромный!

Ага, заулыбались ребята, перестали как на чудо глазеть на выступающего. Теперь лучше воспринимать будут.

— Прежде всего вы должны хорошо знать русский язык… Ведь нет такой науки, которую вам придется изучать в будущем, и нет такой сферы общественной деятельности, где бы не требовалось хорошее знание русского языка. И даже в обыденной жизни такое знание необходимо для того, чтобы правильно и точно выражать свои мысли, чувства, самые глубинные переживания. Думаю, вы часто слышите от своих товарищей: "Я понимаю предмет и хорошо его знаю, но никак не могу рассказать". А почему они не могут рассказать? Да потому, что не владеют родным языком. Представьте себе, что молодому человеку захотелось написать письмо своей симпатии. И вот он пишет: "Дорогая моя, я беспредельно люблю тебя. Чувства мои так велики, Что я не могу их выразить. Для этого у меня нет слов". Конечно, простая, наивная девушка скажет; "Как хорошо!" (В зале нарастая смех.) Ну а если это будет не наивная, не простая, а очень грамотная девушка? Я уверен, что такая девушка скажет: "Бедный мальчик, какая у тебя маленькая головка…"

Хохот я аплодисменты заставили его прерваться. С улыбкой поглядывал на слушателей, готовясь сказать кое-что посерьезней.

— Изучение родной речи — это великое дело. Самые высшие достижения человеческой мысли, самые глубокие знания и самые пламенные чувства останутся неизвестными для людей, если они не будут ясно и точно оформлены в словах. Язык — это орудие для выраже-ния мысли… Вторым предметом, который я также считаю совершенно необходимым для вас, является математика. Она дисциплинирует ум, приучает к логическому мышлению. Недаром говорят, что математика — это гимнастика ума. Я не сомневаюсь, что голова у вас ломится от мыслей, — снова пошутил Калинин, — но эти мысли надо упорядочить, направить, если можно так выразиться, в русло полезной работы… Диапазон практического применения математики огромен. Какую бы науку вы ни изучали, в какой бы вуз ни поступали, в какой бы области ни работали, если вы хотите оставить там какой-либо след, то для этого везде необходимо знание математики…

Очень заинтересовал Михаил Иванович молодых слушателей, приковал к себе их внимание. Ведь речь-то шла о том, что важно для каждого из них. Скоро закончат они школу. С какими знаниями, с какими убеждениями вступать им в самостоятельную жизнь?

А Калинин между тем изложил свое мнение о занятиях физкультурой. Сказал об изучении других школьных предметов. Заговорил о том, что последнее время тревожило его:

— Мне кажется, в наших школах слишком изнеживают ребят и не приучают их ценить физический труд. Видимо, в какой-то степени здесь еще сказывается влияние пережитков старины в отношении к физическому труду. И, может быть, семья здесь больше всего виновата, но школа не дает этому влиянию должного отпора. Поэтому многие ребята неохотно занимаются физическим трудом, расценивают его как что-то зазорное и унизительное. Я считаю это крупной ошибкой. Нет у нас труда низшего сорта и труда высшего сорта. Делом чести, славы, доблести и геройства является в нашей стране любой труд. Каждый советский молодой человек должен ценить физический труд и не избегать самой простой работы. Кто из вас приучится к физическому труду, будет лучше знать жизнь, кто будет уметь делать для себя, по крайней мере, самое необходимое — стирать и чинить белье, готовить пищу, содержать в чистоте комнату, кто будет знать хотя бы какое-нибудь ремесло, тот, будьте уверены, никогда не пропадет.

Михаил Иванович сделал паузу, подумав: а не утомил ли он серьезными рассуждениями молодых слушателей? Нет, на лицах ребят по-прежнему глубокий интерес, любопытство. Пожалуй, именно такой "взрослый" разговор им как раз и нужен больше всего. А еще надобно предупредить о том, что им наверняка придется сдавать экзамены гораздо сложней, неизмеримо сложней, чем школьные. В мире, и на Западе, и на Востоке бушуют битвы, пламя сражений в любой момент может переброситься на наше Отечество, и кому, как не молодым патриотам, предстоит подняться на защиту его!

— Мне хочется, чтобы советский человек был здоровым, сильным, выносливым и непримиримым к врагам нашей Родины, чтобы он умел великолепно драться за свой народ, за полную победу коммунизма. Значит, надо готовить из себя людей, способных выдержать любые испытания и преодолеть любые трудности…

И никто, конечно, не знал в тот день, что до нападения гитлеровцев на нашу страну, до начала самой кровопролитной в истории человечества войны оставалось всего лишь два месяца. И что старшеклассники, слушавшие Калинина, сразу же после школьного выпускного бала сменят свою привычную одежду на строгую военную форму.