Эту часть книги я хотел бы снабдить кратким отдельным предисловием. Как вы могли заметить, «Дни Арабов» охватывают несколько иные страны арабского мира, чем «Арабские хроники». Появление здесь глав о Ливии обусловлено двумя причинами. Во-первых, в продолжение 2014 г. я увидел поразительно много общего между происходящим в Ливии и на Украине (об этом ещё будет в главе 14). Во-вторых, мне довелось почти два года проработать в ОАО «Зарубежстройтехнология» – это дочерняя компания ОАО «РЖД», которая осуществляла проект строительства железной дороги в Ливии накануне войны 2011 г. Благодаря последнему фактору я стал более лучше одеваться просто по служебной необходимости вынужден был вникнуть в обстановку в Ливии и постоянно отслеживать происходящие изменения. Результаты этого своего мониторинга вкупе с кое-какими историко-политологическими комментариями я и предлагаю своим читателям.

 

5.1. Что общего между Ливией и Израилем?

Странный вопрос, скажете вы. Жизнь полна странностей, парирую я. Но ответ прост: сто лет назад это были сугубо исторические термины. Эти топонимы были мертвы почти две тысячи лет, материализовавшись лишь в XX в. И, если память об Израиле всё это время жила хотя бы в религиозной литературе, то топоним «Ливия» извлекли откуда-то из сочинений историков-классиков итальянцы всего сто лет назад, и он прижился. Правда, сегодня некоторые силы работают на то, чтобы о Ливии вновь можно было говорить лишь в историческом или географическом смысле, – но об этом ниже.

История запутанная. Древнегреческие греки считали, что Ливия – это внучка Зевса и дочь правителя Египта Эпафа. Она вышла замуж за Посейдона (у римлян – за Нептуна), а потом, видимо, «рассыпалась клоками» по земле, которую и назвали её именем.

Жизнь в Ливии никогда не была лёгкой: если верить всё тем же грекам, в своё время страной поправили Медуза Горгона и Тритон. Редкие аргонавты, забредавшие на пустынный огонёк, шли на деликатесы львам и змеям – основному населению Ливии в те времена. Античные авторы считали это милое местечко третьей частью суши и краем земли. Древние же египтяне прямо называли Ливию миром смерти: возможно, потому, что слишком часто оттуда приходила смерть в Дельту.

Помимо разных гадов в Ливии жили ещё и кочевники. Египтяне окрестили их «либу», и под этим именем их знает даже первая книга Торы. Позже ливийцев стали называть берберами («берберы» – те, кто по-гречески не разумеет: так же как «немцы» – те, кто не знает по-русски). Их пытались захватывать и колонизировать греки, финикийцы, римляне и персы, но более-менее получилось это только у арабов. Термин «Ливия» был быстро забыт: римляне ввели в научно-торговый оборот термин «Африка», европейцы до XX в. продолжали оперировать понятиями Триполитании и Киренаики, ну а арабы стали называть запад и восток Ливии соответственно Траблюс и Барка.

Для чего здесь все эти небылицы? Да хотя бы для того, чтобы показать преемственность в международных отношениях. Занимаясь Ближним Востоком, перестаёшь удивляться тому, что на каждом шагу всплывают многовековые и тысячелетние константы и аналогии. Чуть выше я обмолвился про параллели между событиями в Ливии и на Украине. Об этом, само собой, разговор впереди. Начать же мне хотелось бы с некоторых прелюбопытных наблюдений по историко-мифологической части.

1. В незапамятные времена Ливия произошла от Египта, древние ливийцы заимствовали у древних египтян их верования и даже сами поправили Египтом (XXII династия, III переходный период); сегодня Египет на правах старшего брата делает всё, чтобы собрать Ливию воедино.

2. Тридцать веков назад ливийцы были свирепыми кочевниками, смысл жизни которых состоял в набегах на Дельту; и сегодня по Ливии кочуют миллионные массы людей, а войны всё так же напоминают набеги с той лишь разницей, что дромедаров сменили тачанки с пулемётами.

3. Древние римляне гоняли евреев и берберов. Но к римским развалинам «подходит с грустию их чуждый навеститель», а вот берберы, как и евреи, живут и здравствуют. Потомки тех самых берберов сегодня принимают самое деятельное участие в борьбе за власть в Ливии. Это к вопросу о том, что общего у Ливии и Израиля.

4. В Ливии ещё до нашей эры существовала своя особая система письма, которая получила наименование нумидийской. Современные туареги, обученные своей нынешней письменности («тифинаг»), могут её читать.

5. Ливийцы не едят свинину. Они думают, что им это запретил Магомет. Однако они не ели свинину за тысячу лет до появления мусульманского пророка – об этом написал ещё Геродот. Вот прекрасный пример того, как основатели традиционных религий приспосабливали их к местным обычаям, чтобы они органично усваивались автохтонным населением.

6. Ну и вишенка на торте: две с половиной тысячи лет назад тогдашняя «международная общественность» прославляла воровство в Ливии овец (аргонавтами); сегодня она одобряет воровство в Ливии нефти.

Вооружённые этим ридерз-дайджестом, мы, памятуя о том, что историю и миф не всегда возможно разделить, можем со спокойной душой закончить с лирической частью и перейти к сути вопроса. Как же прошла развиртуализация Ливии из симпатичной мифической нимфы в вызывающее смешанные чувства вполне реальное нефтяное государство в Северной Африке?

 

5.2. Ливийский синусит и плач по Каддафи

Первый и последний король Ливии – Мухаммад Идрис ас-Синуси – принадлежал к династии, которая до его восшествия на престол правила восточной Ливией уже больше ста лет. Династия выросла из суфийского ордена ас-Синусийя, который попортил колонизаторам немало крови. В условиях лишь номинального присутствия Османской империи именно они оказали основное сопротивление итальянцам в 1911, и даже после поражения турок выступили на их стороне уже в Первой мировой. Во время «реконкисты» Муссолини они лишь ожесточились против итальянцев, так что во второй великой войне они помогали уже англичанам против Роммеля. А уже после войны эмир Барки Мухаммад Идрис ас-Синуси сумел уговорить англичан и французов отдать ему всю Ливию, дав ей формальную независимость. Суверенитет вышел хилый: на территории страны находились десятки военных баз Франции, Англии и США, которые ещё и продолжали расширяться, платя королю некоторую аренду. Там ещё и товарищ Сталин пытался с бочку пристроиться, да клятые империалисты не пустили.

Излечение Ливии от этого запущенного синусита произошло в 1969 г. по египетскому образцу и с подачи египтян: окрылённые идеей панарабизма насеристы создали филиал «Свободных офицеров» в ливийской армии, который и сверг прозападного короля (правда, для ливийского Идриса, как и для египетского Фарука, не нашлось ни занюханной табакерки, ни офицерской арафатки, и он поехал доживать свой век в тот же Египет). Логичным продолжением этого стало подключение Ливии к насеристскому проекту Федерации арабских республик (Египет, Сирия, Ливия), но некто Муаммар аль-Каззафи, предводитель насеристов, сообразил, что это грозит ему потерей власти и, отойдя в сторонку, употребил последующие десятилетия своего правления в Ливии на построение государства с весьма эклектичной идеологией исламского социализма.

К сожалению, наше государство при коммунистах в отношениях с Ливией, как и в отношениях со многими очень гордыми вновь нарисованными на карте афроазиатскими помойками, занимало позицию слабого. Наше многомудрое руководство подарило Ливии невероятное количество денег и оружия, а также целый ядерный реактор. Понятное дело, гордые бедуины в технике понимали мало, так что советские товарищи заодно сдали в аренду Муаммару ещё и тысячи военспецов. Тот услугу оценил: похвалился своему народу, что купил ему иностранцев. История советской общины в Ливии была недолгой и, к сожалению, замазанной грязью: кто-то оставил в этих песках здоровье, пытаясь на пятидесятиградусной жаре научить ливийцев ловчее убивать ради совсем не наших интересов, ну а кто-то, как водится, сделал свой грязный гешефт, что отчасти отражено в отличном фильме «Русский перевод».

Между тем, Муаммар аль-Каззафи был преступником, международным террористом. Он давал прямые указания по убийству мирных жителей и разворачиванию террористической деятельности против французов в Африке (под французами я подразумеваю как североафриканскую их общину, так и государство в целом). Нет сомнений, борьба с империалистами – дело благое. Партизан остаётся партизаном, взрывая казарму оккупантов, но партизан превращается в террориста и бешеную собаку, убивая мирняк. Каддафи финансировал террористов в Северной Африке с 60-х годов; я не удивлюсь, если выяснится, что т. н. «Аль-Каида в исламской Магрибе» создана на его капиталы. Наших генсеков-осмомыслов Каддафи просто использовал, выкачивая из них невероятно щедрые подарки за обещания любви. Много позже, в 2008 г., он милостиво согласился дать нам подряд на железную дорогу, стоимость которого была вчетверо меньше суммы его долгов. То есть – вдумайтесь – он сказал следующее: три четверти своего долга вам я вам прощаю, а остальное отработаете. Но и той малости мы не дождались.

Вот по совокупности всех этих обстоятельств мне совершенно непонятен звучащий до сих пор в рунете горький плач по «Полковнику»; как непонятны и попытки выставить Каддафи воином света, который пал в борьбе с силами сатаны. Да, Запад его использовал и утилизировал: так нечего садиться за карточный стол с шулерами. Из этого не следует, что сам он был агнцем. Да, он не бежал из Ливии, а воевал, сколько мог: а что ему оставалось делать? Куда ему было бежать, кто бы его приютил? На него была выдана чёрная метка, так что нашли бы в любом квадрате земного шара. Да, он делился со своим народом нефтяными деньгами: а какое нам до этого дело, если собственно наше участие в Ливии стало очередным эпизодом в бесконечной серии унижений, на которое шло советское руководство ради следования догмам о распространении коммунизма?

В нашей внешней политике на протяжении десятилетий прослеживается странное стремление во что бы то ни стало навязаться хоть кому-то в друзья. Почему-то мы жертвуем миллиардными интересами (и даже интересами, которые денежного эквивалента не имеют) ради мифической дружбы, а получаем в ответ лишь презрение со стороны самых ничтожных государств. Почему-то мы как государство склонны к излишней персонификации «партнёров» и раз за разом ведёмся на пустые посулы вечной дружбы и бедуинские понты, позволяя выставлять: нас – на миллиарды долларов и палатку – у стен Кремля; лишь бы любой индеец чувствовал себя, как в родном таборе. Ах, могуча была советская пропаганда; немало она поработала над созданием вокруг героев революционной борьбы романтического флёра, который держится в умах граждан до сих пор. Городские сумасшедшие продолжают носить к посольству Ливии в Москве цветочки в память о «несгибаемом Полковнике», который вытирал об интересы нашей страны ноги. Не знаю, говорил ли он эти приписываемые ему полные горечи слова о том, что если бы была в мире настоящая Россия, как в прежние времена, то американцы бы не посмели. Может, и прозрел, когда припекло. Но, пока мог, он всю жизнь в Россию плевал. Да что «Полковник»: сам Фидель «Жеребец» Кастро решил плюнуть на дело всей своей жизни и помириться перед смертью с Америкой.

 

5.3. Libyan Yellow Pages

Безусловно, нападение НАТО на Ливию и воцарение там анархии навредило нашим интересам. Сообщения СМИ о событиях народных гуляний – виноват, революции – в Ливии как будто оставляют впечатление тотального хаоса в духе Сомали. Однако, если присмотреться повнимательнее, можно обнаружить, что в этом, надо признать, слегка дезорганизованном пространстве, довольно ясно видны контуры происходящего; более того, некоторые «революционные» силы прекрасно знакомы нам по другим арабским странам. Итак, кто на сцене?

Трипольское правительство: правительство, контролируемое «Братьями-мусульманами» (БМ), которые в августе 2014 после месячных боёв захватили столицу Ливии. Сформировано бывшим составом Всеобщей национальной конференции (ВНК – парламент; спикер – Нури Абу Сахмейн), срок полномочий которого истёк, но который был собран БМ вновь при занятии ими столицы. Трипольский кабмин, который именует себя «правительством национального спасения», возглавляет Умар аль-Хаси. Пользуется неофициальной поддержкой Катара, Турции, США.

«Фаджр Либия» («Рассвет Ливии», РЛ) – главное вооружённое формирование под эгидой БМ. Его костяк составляют боевики из г. Мисурата и эз-Зауия на западе страны.

Тобрукский совет депутатов: парламент, сформированный по итогам летних выборов 2014 года (спикер – Салех Акыля). Был признан на международной арене до появления «правительства национального единства» (см. ниже). Ввиду того, что Триполи захвачен исламистами, временно заседает в Тобруке, на востоке страны. Сформировал переходное правительство Ливии, которое работает в г. аль-Бейда, недалеко от Тобрука; премьер-министр – Абдалла ат-Тни.

«Ливийская национальная армия» – вооружённая группировка, возглавляемая генералом Халифой Хафтаром, который отстаивает законное правительство и избранный парламент Ливии. Пользуется поддержкой Египта.

«Ансар аш-Шариа» (АШ, «Поборники шариата») – изначально самостоятельная экстремистская группировка, позднее присягнувшая группировке «Исламское государство» (ИГ) и ставшая фактически её филиалом в Ливии. Базируется в г. Дерна на крайнем востоке страны.

«Правительство национального единства» – орган, сформированный под эгидой ООН, который последняя в марте 2016 сумела забросить в Триполи, по сути, под опеку «Братьев-мусульман». Возглавляет его Фаез ас-Саррадж.

Что ж, фигуры нам известны; давайте посмотрим, что творится на доске. Предлагаю начать со времён благословенной осени 2013 года, когда хамон продавался на каждом углу, доллар стоил 33 рубля, а Янукович оттягивал свой конец ещё под Киевом, а не на рублёвской даче с лебедями.

 

5.4. Доброе братство лучше богатства

Осенью 2013 года в Ливии произошла целая цепь событий, которые могут быть увязаны в логическую последовательность, финальным звеном которой видится тотальное исключение даже вероятности участия России в происходящих в этой стране событиях. Странное убийство ливийского офицера русской штангисткой с девиантным поведением, последовавшее за этим нападение на посольство РФ и его эвакуация, а также операция по поимке террориста по прозвищу Абу Анас и, наконец, опереточная история с похищением премьер-министра Зейдана – всё это должно свидетельствовать в пользу того, что Ливия переживает борьбу равновеликих внутренних сил, которые, не будучи в силах нанести решительное поражение оппонентам, ищут варианты внешнего вмешательства.

Нашумевшему похищению премьер-министра Ливии двумя депутатами парламента (что выяснилось позднее) предшествовала операция по захвату одного из десятки самых разыскиваемых террористов в США – Абу Анаса аль-Либи. Показательна разница в реакции светских и духовных властей на похищение аль-Либи. Верховный муфтий Ливии ас-Садек аль-Гарьяни свою общегражданскую позицию выразил уже давно: «Кто не сотрудничает с Катаром – тот хуже собаки». Соответственно, после похищения Назиха Абд эль-Хамида ар-Ракыы, больше известного как Абу Анас аль-Либи (по прозвищу), его мусульманское преосвященство призвал разорвать все отношения с Америкой и подать на неё в международные суды за нарушение суверенитета Ливии. Ну что ж, собака шейха – тоже шейх, как говорят палестинцы.

Верховный муфтий не сам по себе такой суровенький; он лишь говорящая голова одной из двух основных политических сил Ливии. Речь, конечно же, идёт о «Братьях-мусульманах» (БМ), на которых ополчились египетские военные, при ас-Сиси отнявшие у них сперва власть, потом свободу и, наконец, жизнь (у тех, до кого дотянулись). Ливийский филиал БМ действует пока успешнее. Его политическое представительство – Партия справедливости и строительства. Несмотря на то, что даже её председатель отрицает принадлежность к БМ, на её счёт никаких сомнений быть не может: и по названию, и по риторике, и по кадровому составу – это такая же политическая вывеска ассоциации БМ, как египетская ПСС («справедливости и свободы») и турецкая ПСР («справедливости и развития»). Такой психоборческий приём: мы, мол, за справедливость. Я раджа, защитник всех убогих. А что бородатые мужички с пулемётами на всех выездах из столицы стоят, так это чтоб из царства праведности не сбежал никто.

 

5.5. Нури Две Стрелы – вождь амазигов

А поставил их туда не кто иной как Нури Абу Сахмейн, председатель Всеобщей национальной конференции. Даже у «аль-Джазиры» материала на него столько, что его можно расстреливать без суда. Если в двух словах, то этот предприимчивый господин, особо упирая на то, что он является первым лицом единственного легитимного законодательного органа в стране, проводил политику, направленную на усиление роли БМ, а также нацменьшинств (об этом чуть ниже). Находясь на посту спикера, он сумел добиться для себя ещё и полномочий Верховного Главнокомандующего, после чего попросту вынул из военного бюджета Ливии несколько сот миллионов долларов, на которые создал два подконтрольных БМ вооружённых формирования. Их названия – «Комитет по борьбе с преступностью» (КБП) и «Оперативный штаб революционеров Ливии» (ОШРЛ); их кадровый состав – исключительно боевики. Но есть нюанс. Теперь это уже не вольные анархисты, а элитное пушечное мясо БМ. При этом Абу Сахмейн добился для этих двух организаций полной легализации: парламент постановил поручить им охрану Триполи.

А вот агентство «аш-Шарк аль-Аусат» выпустило знаковую статью с трагически-апологетическим названием «Абу Сахмейн – заложник спасения Ливии». Материал чуть менее, чем полностью, представляет собой осанну спикеру ливийского парламента, который усиленно выстраивал себе имидж скорее фактического президента страны и главнокомандующего ВС.

И похоже, что ему больше по душе его неофициальный статус, нежели положение в табели о рангах. По крайней мере, учитывая наличие в его руках такого средства, как уже неоднократно упоминавшийся ОШРЛ, обезопасить своё место основной работы – парламент – от нашествия инвалидов и просто интересующихся для него не составляло бы проблемы при наличии желания. Абу Сахмейн не имел политического опыта и, хоть по воле судьбы он возглавил высшую конституционную власть в Ливии, ему, как видно, это было не слишком интересно и действовать он предпочитал слегка за рамками правового поля – даром, что когда-то он отучился на юриста в университете Бенгази и на специалиста по международным отношениям в Англии.

Таким образом, он попытался совместить преимущества своего формального статуса со своими неофициальными полномочиями, чтобы как спикер парламента в установленном порядке проводить через парламент законы, а затем, как создатель ОШРЛ – добиваться их выполнения. Кроме того, планировалось, что он будет курировать создание конституционной комиссии, пост председателя которой достался ему в ходе голосования (правда, здесь потом промашка вышла).

Ход отличный, но не новый. Ранее тем же самым занимался первый президент-исламист в Египте – Мухаммад Морей. Он в отсутствие парламента забрал себе законодательную власть, а потом очень долго и безуспешно пытался сменить руководство власти судебной (история этой борьбы подробно изложена в АХ), об которую зубы и поломал – известно, чем для него дело кончилось.

Вот и в Ливии Абу Сахмейн пытался проделать нечто схожее. Только в Египте гражданской войны всё-таки не было, и Морей полагался на муфтиев и улемов, усилия которых по поддержанию должного морально-психологического состояния населения им щедро оплачивались. Абу Сахмейн же знает, что при перевороте совсем неплохо иметь подконтрольных улемов, которые за кусок пирога с верблюжатинкой (навроде египетских сукук) будут рассказывать правоверным, что нужно ещё потерпеть и всё наладится. Но если уж вы устроили переворот, то ещё лучше, чтоб на вас работал мощный аппарат ГБ и выдрессированная армия. А с силовыми структурами у БМ традиционно проблемы: вся военная организация государства в странах Ближнего Востока антагонистична группировкам клерикалов.

А теперь – гвоздь номера. Нури Абу Сахмейн по национальности не совсем араб. Он амазиг родом из г. Зуара, о котором подробнее я скажу чуть ниже в этой главе. Понятное дело, для амазигов приход их единоплеменника на такой высокий пост стал историческим событием. Тем не менее, амазигские сайты высказывали не только восхищение этим фактом, но и опасения, что Абу Сахмейн на деле является простой марионеткой в руках БМ.

Абу Сахмейн постоянно отрицал свою принадлежность к БМ. Принадлежность к амазигам подтверждал, но обещал, что «амазигизации» государства не будет: будет только освобождение от гнёта для 5 % населения Ливии..

Вот таков он – Нури Хозяин Двух Стрел (именно так переводится его фамилия).

Однако долго ли коротко ли, светские силы начали несколько уставать от специфики, которую привнёс в штабную работу – да и вообще в госаппарат – Нури Абу Сахмейн. Ливийский премьер Али Зейдан при поддержке сторонников добился сперва лишения Нури Абу Сахмейна полномочий Верховного, а затем депутаты, шалея от собственной безнаказанности, взяли да и постановили распустить все вооружённые формирования в стране, кроме государственных, что означало роспуск всех НВФ. В том числе под нож попали детища Абу Сахмейна – ОШРЛ и КБП, которые в ливийских законах вполне официально называются «полуофициальными».

Однако, сам ОШРЛ таким пассажем нимало не смутился и продолжает считать себя важным элементом, так сказать, национальной безопасности. Его присутствие в столице можно было назвать позитивным только в том смысле, что оно уравновешивает присутствие прочих, менее организованных банд. Поскольку последние были ослаблены (мисуратские бандиты ранее выехали домой), изначально был вариант, при котором Зейдан воспользуется готовностью ОШРЛ к самопожертвованию во имя крови мучеников и спровоцирует их на освободительный поход к нефтяным портам, где они могли бы очень удачно разменять себя на ребятишек сепаратистов, эти порты удерживающих. Но Нури Абу Сахмейн тоже калач тёртый, и в атаку на восток его вассалы пошли уже тогда, когда никакого Зейдана в Триполи давно не было (об этом – далее по тексту).

 

5.6. Матросня и партизаны в ливийской армии

Показательно, что на этом фоне армия пребывала в полном забвении. Мало того, что военные были обворованы и показательно унижены перед сбродом, который вдруг получил привилегированный статус по сравнению с вооружёнными силами, они ещё и подверглись целенаправленной дезорганизации. Она проходила двумя путями. Во-первых, через физическое уничтожение (в то время практически каждый день арабские информагентства сообщали об убийствах офицеров всех видов и родов войск, особенно в Бенгази), а, во-вторых, через политику, направленную на окончательное размывание кадровой структуры армии. Проще говоря, в воинские части стали присылать вчерашних боевиков, которым сразу присваиваются высокие звания. Естественно, товарищи революционные солдаты и матросы от этого ещё острее начинают чувствовать себя хозяевами жизни и никакого желания встраиваться в армейскую жизнь не проявляют. Т. е., сверху сознательно поощряется махновщина в ВС.

После свержения Каддафи прошло уже больше пяти лет, но новой Ливии никак не удаётся выстроить Вооружённые силы на новых началах. С одной стороны этому процессу мешает постоянная война. С другой стороны, создание полноценной армии намеренно тормозит и тобрукский парламент, который боится военной диктатуры. О «Братьях-мусульманах» из Триполи и говорить нечего: дееспособная армия никогда не примет их власти, поэтому они полагаются на мисуратское ополчение.

Неудивительно, поэтому, что морально-психологическое состояние военнослужащих обеспечивает распространение в их среде пораженческих настроений. Кстати, прежний НГШ ВС Ливии генерал-майор Абд эс-Салям Джадулла, будучи как-то спрошен депутатами о перспективах появления у страны армии, пообещал создать некое «ядро» из нескольких сотен (!) человек за восемь месяцев, а длительность всего проекта оценил в три года.

Полковник Мухаммад аль-Баргаси в интервью «аш-Шарк аль-Аусат» говорит, что всё проще, чем кажется, потому что у армии есть кадры: во время «войны за освобождение» (т. е., с каддафистами) в ряды «революционеров» влились 17 тысяч офицеров всех видов и родов войск. Вместе с тем, как кадровый военный он сетует на плохую приспособляемость вчерашних «революционеров» к армейским условиям, несмотря на то, что новое правительство щедро раздавало им звания и даже посылало на учёбу за границу.

Вот вам точка зрения профессионального вояки, который предельно мягко, сообразуясь с обстановкой, пеняет правительству на неразумную политику, в результате которой кадровая структура армии, и без того нарушенная, ещё больше размывается. Проще говоря, армию захватывают «партизаны», которые много стреляли, но никакого отношения к военной организации государства не имеют. Это как бандита со стрелки выцепить и поставить ротным.

Вот когда произошло «объединение Германии», которое на деле было простым поглощением Восточной Германии Западной, это отразилось и на вооружённых силах обоих государств. ННА ГДР была фактически разогнана; лишь немногим её офицерам было позволено влиться в бундесвер с понижением в звании и должности – и то это можно объяснить тем, что немцы решили сохранить современную советскую технику.

Так то – немцы. Народ куда более организованный, чем ливийцы. И речь шла о включении в единую армию не каких-то партизан, а профессиональных военных. Но они имели специфический бэкграунд, потому их посчитали социально чуждыми и уволили.

А здесь в армии, которая и в лучшие дни не шла ни в какое сравнение что с ННА, что с бундесвером; в армии, которая понесла тяжёлые потери в войне и пережила «охоту на ведьм», решили к выжившим кадровым военным «подселить» боевиков. Причём их не распределяют как-то равномерно, чтобы дать военным шанс их ассимилировать – нет, им наоборот дают высокие звания, т. е. поощряют их обособление. Такая политика может дать только один результат – полную утрату армией боеспособности.

А теперь слово одному из революционных командиров. Адель аль-Хаси рассказал «аль-Джазире», что лидеры формирований боевиков не слишком настроены участвовать в построении ВС, предпочитая оставаться франтирерами. Оно и понятно: боевой офицер регулярной армии вполне способен создать подразделение из необученных людей. А вот чтобы любитель, пусть даже с большим опытом стрельбы из пулемёта, создал полноценную военную организацию по академическим правилам – таких прецедентов, пожалуй, не найти.

Командир 120 пехотного батальона Неджи аль-Аккури (как раз из революционеров) пожаловался, что в армии слаб дух преданности революции, поскольку на последнем этапе войны против Каддафи в неё влилось слишком много «полуреволюционеров» из числа военных, желавших сохранить свои посты. А офицер оперативного штаба по Бенгази Махмуд Бакир посетовал на отсутствие материальных и моральных стимулов для личного состава.

Всё изложенное вышепоименованными комментаторами, конечно, имеет место быть, но основная причина слабости армии состоит в том, что её усиления не хотят «Братья-мусульмане» – её традиционный враг. У них не получилось полностью подчинить себе государство, но и государство не может их подавить в силу недостатка сил и средств. Вот так и мучаются.

 

5.7. Пролетарский интернационализм в Ливии: амазиги и туареги

В городе Зуара на крайнем западе Ливии периодически происходят выступления местной молодёжи из числа работников нефтегазового промышленного комплекса Млита. Эксплуатируемые пролетарии требуют обратить внимание на проблему угнетённых национальных меньшинств Ливии. В частности, их очень беспокоит вопрос о закреплении в конституции роли берберского языка тамазигт, который составители основного закона старались, по их мнению, обойти.

До этого амазиги и туареги уже устраивали демонстрации с требованиями упомянуть их языки в конституции – желательно в контексте обучения на них. Председатель Высшего совета амазигов в Ливии Нури аш-Шарви пожаловался на сложности в достижении взаимопонимания по этому вопросу с парламентом.

Конечно, всех видов революции и пертурбации всегда вызывают к жизни центробежные силы страны. Но туареги и амазиги составляют в населении Ливии совсем не такую большую долю, как в странах Магриба: совокупно их насчитывается всего около двухсот тысяч, т. е. 3–4 %.

Зато населённый пункт Зуара, где постреволюционная ливийская молодёжь проявляет свою пролетарскую сознательность, достоин отдельного упоминания. Во-первых, отсюда когда-то провозгласил культурную революцию в Ливии сам почивший Каддафи. Буквально два слова о том, что это было такое, чтобы ещё раз развеять иллюзии о скромном и справедливом «Полковнике». Каддафи объявил нулевую терпимость к любой идеологии, кроме идеологии своей революции. Засим были разгромлены газеты, библиотеки и университет. Последний, кстати, помещался во дворце первого и единственного короля Ливии; но не потому, что так распорядились революционэры, а потому, что король сам его отдал под университет.

Так что Каддафи ещё тогда ступил на скользкую дорожку маоизма.

Во-вторых, хоть население Зуары не превышает 40 тысяч, она дала название целому берберскому племени, а её история насчитывает минимум десять веков. Язык же племени зуара – это и есть тамазигт, а точнее, один из его многочисленных диалектов. Но самое интересное, что он бесписьменный, т. е., в школе на нём проводить обучение затруднительно. Тут разумнее, наверное, племени зуара отобрать у себя вьюношу посмышлёнее, выучить его на улема, а уж он бы затребовал у правительства грант на перевод Корана на тамазигт. Что означало бы и разработку письменности.

Проблемами туарегов озаботилась и «Эмнести интернешнл», которая внезапно выяснила, что сорок тысяч их покинули свои дома, когда в Ливии начались народные гуляния: их сочли сторонниками Каддафи. Теперь «Эмнести» потеряла сон из-за того, что правительство «бросило туарегов на произвол судьбы».

Если говорить об обвинении разных этноконфессиональных меньшинств в арабских странах в поддержке кровавых диктаторов, то по той же Сирии хорошо видно, что, например, христиане не столько аль-Асаду симпатизируют, сколько исламистов боятся. Диктатор придавливает все группы в стране, но даёт дышать; товарищи с салафизмом головного мозга полутонов не признают.

День забастовки в Зуаре лишает Ливию 250 тыс. баррелей, что при нынешних объёмах добычи для неё очень существенно. Поддержанием в относительно работоспособном состоянии нефтеналивного комплекса Млита ливийцы обязаны итальянской ENI, которая на нём работает.

 

5.8. Беды исчадий

Впрочем, дела у амазигов ещё сравнительно неплохи. Куда острее национальный вопрос в Ливии стоит на юге страны. Предводитель племени ат-тубу по имени Иса Абд эль-Меджид при Зейдане и вовсе обвинял того в этнических чистках, направленных против его народа. Дело в том, что военная авиация, зачищая окрестности Себхи от боевиков, слегка промахнулась и отбомбилась по стойбищам тубу. Шейх Иса пообещал призвать в Ливию иностранные силы для спасения племени. Он насчитал в своём народе 600 тысяч человек (преувеличил раза в два, если верить Википедии), которые – внимание! – являются полноценными ливийцами, но правительство почему-то считает их выходцами из Чада и обращается с ними соответственно, хотя есть и другие племена, чей ареал расселения выходит за границы Ливии. Таковы, например, Ауляд Али («Дети Али»), которые кочуют в Египет, и ан-Науаель, которые живут в ливийско-тунисском пограничье.

Зейдан, по версии шейха, не только бомбил лежбища его исчадий с воздуха: всё началось с отправки в Себху 6 бригады и сбродных батальонов, набранных из другого местного племени Ауляд Сулейман, не питающих нежных чувств к тубу. В итоге погибло несколько десятков тубу, причём это, по версии шейха, далеко не единственный такой случай. Иса Абд эль-Меджид вспомнил также амазигов и туарегов, которых тоже унижает правительство. Однако их заботы с тяготами положения тубу не сравнить: амазиги на севере устроили целую энергетическую блокаду, перекрывая электростанции, и что с этим делать, в Триполи не смогли придумать. Поэтому шейх Иса угрожал Зейдану новым применением 7 статьи ООН по отношению к Ливии.

И он выглядит не таким уж фантазёром, если вспомнить, что есть одна страна, которая уже три года тщится вернуть былое величие, отчаянно воюя в Мали, а потом ещё и в ЦАР. А ЦАР граничит с Чадом, откуда происходят тубу, а ещё чуть севернее там – правильно, Ливия. По-моему, неплохим индикатором возможного расширения центрально-африканского ТВД французами можно будет считать усиление звучания темы про угнетённый народ тубу.

Впрочем, на юге страны, в Себхе, жизнь постепенно нормализуется: если открылись рынки, то жить уже можно. В принципе, южная проблема, вопреки тому, о чём стенает племя ат-тубу, действительно имеет неливийскую природу. Это если говорить в смысле границ. Но понятно, что границы в арабских странах вообще, а в Сахаре и тем более, значат мало. Здесь больше применимо понятие культурно-исторического типа, введённое русским мыслителем Данилевским и невозбранно украденное и перефразированное англичанином Тойнби (который в моём родном ИСАА считается непревзойдённым гуру; а Данилевского в программе вообще нет). Разве что масштаб здесь поскромнее: назовём это не типом, а общностью. На севере Чада, в районах, прилегающих к ливийской границе, живёт миллион граждан, лишённых самых базовых благ цивилизации. Разумеется, они всеми правдами и неправдами пытаются попасть в Ливию, чтобы прокормиться. Тем паче, что от местных ливийцев они в расовом отношении отличаются меньше, чем те – от северных ливийцев же. И такие общности в Ливии присутствуют и на других границах – с Суданом, с Тунисом.

 

5.9. Сколько дивизий у имамов?

Очередной всплеск анархии в Ливии начался с массовой демонстрации в столице 15 ноября. Ничего самостийного там, конечно же, не было, а призыв выйти на улицы прозвучал из уст ливийского франкофила Махмуда Джибриля. Он сказал, что надо бы молодёжи «уравновесить» собой вооружённое ополчение, которое подпитывает коррупцию и вообще может доиграться до нового иностранного вторжения.

Ещё за день до того Джибриль, выступая на экономическом форуме в Танжере, объявил, что ход революции пора подправить, сопроводив это традиционными для уважающих себя политиков арабского мира завываниями про пролитую кровь мучеников. До чего мы дожили, о ливияне, – ужасался Джибриль, – Уже о времени Каддафи говорят как о благословенной эпохе стабильности и безопасности.

Достижение точки равновесия по Джибрилю далось недёшево. Скорее всего, он решил воспользоваться благоприятной внешней конъюнктурой для серьёзного наступления на позиции «Братьев-мусульман». С тех пор, как вышел на пенсию добрый дедушка Хамад из Дохи, который щедро одаривал БМ, они как-то резко скукожились и в Египте, и даже в Сирии.

Ливийский парламент, прослышав о выступлении Джибриля в Танжере, внезапно принял решение о выводе всех НВФ из столицы. Имамы на пятничной молитве оперативно поддержали проведение демонстрации. Это называется: а сколько дивизий у Папы Римского. Исполнять решение пошла идейная молодёжь, но кто-то принялся поливать её свинцом в квартале Гаргур. Ни армии, ни полиции на месте боя, по сообщениям СМИ, на месте не было ещё долгое время. А бой был. Т. е. это не «доведённые до отчаяния» студенты откликнулись на призыв Джибриля о поиске точки равновесия с боевиками.

Директор Высшего комитета по безопасности Траблюса Хашим Бушр на вопросы информагентства отвечал уклончиво: от трёх до пяти – холодные, 30 300-х, остальное расследуем. На место направились части быстрого реагирования МВД. На фото– и видеоматериалах, предоставленных демонстрантами, обнаружены люди в армейской форме, палящие в них. Это были мисуратские ополченцы.

Ас-Садат аль-Бадри, глава городского совета Триполи, призвал к всеобщему бунту против вооружённых ополченцев, чтобы выгнать их из города. «Мы же примером всей стране должны быть!» – аргументировал он. А дальше – правильно, он переключился на сагу о страданиях невинных и пролитой крови мучеников – чтоб не зазря.

Но если в Триполи ситуация была в те дни неустойчивая, то в Бенгази центральным правительством пахло только в те дни, когда город навещал Зейдан. По сообщениям «аш-Шарк аль-Аусат», отстрел офицеров армии, полиции и спецслужб вёлся просто на ежедневной основе. 15 же ноября, когда в Триполи палили по студентам, в Бенгази адресно убили действующего офицера спецназа и бывшего офицера ГБ (обоих – прямо на выходе из мечети).

В общем-то суть происходящего ясна как день, ничего нового здесь нет. Неясно только, что придало Джибрилю смелости бросить новый вызов «БМ и ко», если даже прикрыть показушную демонстрацию возмущённой молодёжи оказалось некем.

Тем не менее, «аль-Джазира» сообщила, что Мисурата уже 16 ноября встречала своих героев: в город прибыло более 1000 тачанок с бойцами, эвакуировавшимися из Триполи. Это означает, что какие-то «аргументы» Зейдан и Джибриль всё же для них нашли. На том этапе.

 

5.10. Подъём профсоюзного движения, или Мнимые забастовки в нефтяных портах

Всеобщая национальная конференция Ливии в конце 2013 года приняла постановление об изгнании из всех городов НВФ и их расформировании под контролем МВД и МО. Пресс-секретарь ВНК Умар Хумейдан рассказал также, что теперь ношение оружия без лицензии незаконно, и всем его обладателям даётся три месяца на сдачу, после чего они станут преступниками. Предусмотрено и наказание – от трёх до 15 лет.

Но самое вкусное здесь не это. Вторая часть закона предусматривает и разоружение всех полуофициальных формирований, которым были поручены какие-либо задачи по безопасности. Это неприкрытое указание на детища Нури Абу Сахмейна – «Оперативный штаб революционеров Ливии» (ОШРЛ) и «Комитет по борьбе с преступностью» (КБП); а также на т. н. «Щиты Ливии», составленные из бывших боевиков, перекрасившихся в лоялисты.

1 декабря 2013 ливийская армия обратилась к НВФ с требованием освободить нефтяные месторождения и всю сопутствующую инфраструктуру от своего присутствия. На сайте министерства обороны было вывешено обращение к народу НГШ ВС генерал-майора Абд эс-Саляма Джадуллы аль-Абиди. Оно примечательно и по сути, и по форме.

– Дорогой народ, – говорит аль-Абиди, – я охраняю ваш покой. Спите спокойно. Города наши омыты кровью невинных, по которым плачут вдовы и сироты. И дорогая не узнает, какой у парня был конец. Уважаемые шейхи! Земля наша – на опасном перепутье. Множатся раздоры между городами и племенами. За границей кругом враги. Будете продолжать в том же духе, на нас нападут. Поэтому бунтуйте, но осторожно, чтоб это не стало предлогом для иностранного вторжения. А главное: с умыслом бунтуйте-то! Ведите беспощадную борьбу до того момента, пока в ливийские порты снова не польётся нефть. Иначе не на что будет строить армию. Товарищи революционные солдаты и матросы, драгоценные вы наши! Армия открывает вам свои объятия, а вы пытаетесь её уничтожить, а всю законную власть свергнуть. Так дело не пойдёт. Мы будем сотрудничать с преданными революционерами, а из остальных дух вон. Товарищи сержанты и старшины! Всем, кто ушёл в самоволку, ГШ даёт срок до 15 декабря, чтоб вернуться в свои казармы – а иначе не получите жалованье за следующий год. Вот вам мой сказ. Сохрани боженька Ливию.

Аль-Абиди своей прокламацией поддержал Али Зейдана, который за пару дней до него объявил, что, в случае если не прекратятся забастовки в нефтяных портах, жалованье госслужащим скоро будет платить не из чего.

Но дело тут не совсем в забастовках. «Аль-Джазира» писала, что профсоюз нефтяников обратился к киренаикским сепаратистам с просьбой разблокировать работу нефтяного порта Рас Лануф (второго по значению в Ливии), который в лучшие времена выпускал на экспорт более 200 тыс. баррелей в сутки. Т. е., бастуют там не возмущённые невыплатой сверхурочных работяги: они-то наоборот и хотели бы начать работать, да кто-то их не пускает. И кто бы это мог быть..?

Потери Ливии от закрытия на экспорт портов вряд ли кто-то подсчитывал, но ясно, что речь идёт о десятках миллиардов долларов. При этом многие революционеры в обстановке анархии записались в госслужащие и преспокойно получают сейчас жалованье от государства, продолжая воевать против этого самого государства. Это напоминает XVII в., когда сечевые казаки били поляков, требуя записать их реестровыми казаками в польскую же армию.

Бывший вице-премьер Ливии Ауад аль-Барааси, приглашённый на интервью «аль-Джазирой», считает, что у нынешнего руководства нет внятного понимания того, как выйти из нынешней ситуации. По его данным, в Ливии сейчас 1,5 млн госслужащих, а Всеобщая национальная конференция, считает аль-Барааси, недееспособна.

Что ж, своя сермяга здесь есть. Но почему-то вице-премьер в отставке ни словом не упомянул про тех ребят, которые обложили нефтяные терминалы в портах и убивают силовиков в Бенгази. Мол, есть такое дело: Али Зейдан недееспособен, а в нефтяной стране нечем зарплаты платить. Имя, брат, имя! Кто виноват? Те, чьё имя нельзя называть! БМ, разумеется. Но не только.

Весь восток Ливии (Киренаика или аль-Барка) ещё в 2013 году объявил об автономии. Свою позицию сепаратисты подкрепили оккупацией нефтяных месторождений и портов на востоке, которые давали львиную долю доходов от экспорта. 20 министров даже принесли присягу под бдительным оком г-на Ибрагима Джадрана, который раньше отвечал за безопасность всей нефтяной промышленности. Но потом служение отечеству ему поднадоело, и он решил поработать на себя. В общем, дело кончилось тем, что Ибрагим аль-Джадран сейчас контролирует Рас Лануф. Он объявил, что не откроет правительству захваченные им нефтяные порты (Рас Лануф, ас-Сидра, аль-Барика и аз-Зуэйтина), поскольку оно не желает выполнять поставленные им условия, которые довольно скромны: расследование поставок нефти после революции и совершённых при этом хищений, а также формирование специальной комиссии для контроля над будущими поставками. Аль-Джадран заявил, что не даст коррупционерам прийти обратно в порты и, в случае попыток силового решения, они получат отпор: «Если правительство выберет военный путь разрешения кризиса, Барка не будет сидеть сложа руки: у нас, вне всякого сомнения, есть силы для противостояния». Эти слова, разумеется, стоит воспринимать как ответ ОШРЛ на его угрозу покрошить всех, кто оккупировал порты.

В результате центральное правительство осталось без денег. Пока в Триполи сидел Зейдан, это было негативным фактором, поскольку отдаляло становление новой армии и, соответственно, собирание земель ливийских. С тех пор, как в Триполи сели «Братья-мусульмане», неуступчивость аль-Джадрана стала фактором положительным. Но ещё ничего не было решено.

 

6.1. Вторая гражданская?

В 2014 году конфликт в Ливии вышел на новый виток. Мясорубка провернулась с таким хрустом, что в западной политологии считается, что в 2014 в Ливии стартовала вторая гражданская война. На этом термине следует остановиться подробнее. В нём заложено противопоставление происходящего событиям 2011 года, которые на Западе называют первой гражданской. Таким нехитрым способом западные политологи пытаются замаскировать ответственность своих стран за погружение Ливии в то состояние, в котором она сейчас находится: дескать, была вот первая гражданская, там ещё НАТО вмешалось, так она закончилась, и выборы провели; а то, что сейчас индейцы опять за топоры похватались, нас уже не касается, мы тут ни при чём, это назовём второй гражданской.

Я с таким лукавым подходом не согласен и считаю, что война в Ливии одна, и она тянется с 2011 года. Её периодизацию можно будет уточнить, когда она закончится. Гражданская война в России тоже велась с разной интенсивностью – у нас провозглашались десятки правительств, в разных уголках страны действовали тысячи самых причудливых и живописных банд – но суть её сводилась к борьбе всего двух основных сил, а прочее, включая внешнее вмешательство и даже оккупацию частей России французами, англичанами и японцами, было лишь фоном этого процесса. Так и в Ливии основное противостояние идёт между всё теми же бородатыми и голощёкими, о которых я говорил применительно к Египту. Да, каждый лагерь ещё и сам делится на отдельные стойбища радикалов и либералов и гнездилища ястребов и голубей; да, присутствуют ещё и различные анархистские и неопределившиеся силы (число которых, впрочем, сильно сократилось); и да, наблюдается явное и скрытое иностранное вмешательство – но главный расклад именно таков. Бородатые против голощёких.

Вооружённые пониманием самой природы противостояния в Ливии, мы теперь можем приглядеться к канве событий.

 

6.2. Отставка Али Зейдана

11 марта 2014 Всеобщий национальный конгресс Ливии принял решение о вынесении премьер-министру Али Зейдану вотума недоверия. Решение было принято большинством в 124 голоса из 200.

Али Зейдан на протяжении всего своего пребывания у власти обвинялся в неспособности обеспечить приемлемый уровень внутренней безопасности в стране, но непосредственным поводом для отставки Зейдана послужила история с неким танкером под флагом КНДР, который зашёл в нефтяной порт ас-Сидра на востоке и через некоторое время покинул его, как предполагается, будучи загружен нефтью. Сепаратисты Барки/Киренаики и их вождь Ибрагим аль-Джадран, таким образом, как будто исполнили свои давние угрозы начать экспорт нефти без разрешения центрального правительства.

Источник «аль-Джазиры» отмечает, что это событие стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Правительством под руководством Абдаллы ат-Тни было принято решение о формировании специальной вооружённой структуры, которой будет поставлена задача освободить нефтяные порты и месторождения на востоке Ливии.

Справедливости ради, следует указать на то, что о подобных намерениях неоднократно громогласно сообщалось как официальными властями, так и полуофициальными вооружёнными структурами, созданными под патронажем спикера парламента Нури Абу Сахмейна.

Зейдан покинул Ливию открыто, через аэропорт Триполи поздно вечером 11 марта. «Аш-Шарк аль-Аусат» сообщает, что операцию обеспечивало неустановленное НВФ. Известно, что самолёт Зейдана останавливался для дозаправки на Мальте, причём с ним во время двухчасовой остановки встречался премьер-министр этого государства. С Мальты Зейдан направился в Германию.

Преемник Зейдана ат-Тни прокомментировал его отбытие так: «Никто не вправе мешать гражданину путешествовать. Однако если появится ордер на его арест, за этим может последовать соответствующий запрос по международным каналам». Дескать, ты там гуляй, борись за права человека, хоть по Нюрбургрингу гоняй – но рот держи на замке.

В то же время генеральный прокурор Ливии Абд эль-Кадер Радван дождался отъезда Зейдана, а затем выпустил постановление о запрете ему покидать пределы Ливии ввиду расследования фактов коррупции, к которым он мог быть причастен. На сайте египетского государственного информагентства появилась фотокопия этого документа, где бывший премьер, помимо прочего, обвинялся в сотрудничестве с сепаратистами Барки: якобы он за долю малую закрывал глаза на саботаж экспорта нефти с их стороны.

Поскольку возможностей разом покончить с НВФ у Зейдана не было, его вассалы пытались стравливать их между собой. Так, были достигнуты какие-то договорённости с «мисуратскими»: они не только вывели своих милиционеров из Триполи, но и пообещали защищать правительство от «зинтановских», и подтвердили свою позицию, когда последние потребовали от Зейдана уйти в отставку ещё в феврале 2014: «мисуратские» тогда во всеуслышание объявили, что не остановятся перед вооружённым столкновением для защиты правительства, и вопрос был снят.

Большие ополчения хотят, могут и будут торговаться – когда будет, с кем. А пока они прикрывают предельно слабое правительство не только друг от друга, но и просто от лихих людей, которые с кистенем посвистывают у дорог: их в Ливии развелось множество. «Аль-Джазира» приводит оценки, по которым в Ливии разошлось по рукам 22 млн единиц огнестрельного оружия. Если это так, то по показателю количества стволов на душу населения Ливия уже отняла мировую пальму первенства у Швейцарии, оставив Йемен с его жалкими полутора стволами на человека прозябать на третьем месте, потому что выходит, что в Ливии на каждого грудного младенца женского пола их три.

Понятно, что в таких условиях даже высшие должностные лица зейдановского кабинета не могли чувствовать себя в безопасности. Министр юстиции Ливии Салах аль-Миргани пожаловался на своё положение агентству «аш-Шарк аль-Аусат»: «Если я что-нибудь скажу на пресс-конференции – хоть что-нибудь! – то по моему министерству опять начнут стрелять, а охрана малочисленна и не выдержит напора большой банды… Наша администрация очень слаба: мы унаследовали её в таком виде от предыдущего правительства, но при нас ситуация только ухудшилась. Нам срочно нужно реформировать судебную систему, чтобы укрепить роль государства». Аль-Миргани назвал даже убийство американского посла Стивенса попыткой подрыва роли судебной системы Ливии. В заключение министр по юстицкой части сравнил положение в Ливии с сюжетом американского романа ‘Catch-22’, название которого стало в Штатах нарицательным при обозначении театра абсурда и беспросветного тупика.

Какой, однако, любопытный бэкграунд у ливийских министров. Видимо, не в университете Триполи будущий нарком грыз гранит науки. Занимательная картина: в стране убивают американского посла, а министры нового правительства всё равно приезжают откуда-то с закатной стороны. И не отражаются в зеркале, цитируя американские романы.

Али Зейдан, который до своего премьерства в политической жизни Ливии участвовал тридцать лет назад, а вторую половину жизни провёл в амплуа борца за права человека в Женеве, не мог, конечно, остановить исламистов. Но сопротивлялся он их напору долго. В заслугу ему я бы поставил усиление роли армии. К сожалению, его усилий в этом направлении не хватило для новой сборки страны. Впрочем, для него эта задача была нерешаемой, поскольку он очевидно был на связи у американцев, а тем собирание земель ливийских в подобие государства сейчас не нужно.

 

6.3. Один премьер – хорошо, а три – лучше

Преемником Зейдана стал Абдалла ат-Тни, министр обороны. Но уже 13 апреля он подал парламенту заявление об отставке после нападения на его охрану и дом, произошедшего накануне вечером. Агентство «Аш-шарк аль-Аусат» сообщило, что нападавшим удалось лично поговорить с ат-Тни, и интересовали их договорённости, достигнутые с лидером сепаратистов Барки Ибрагимом аль-Джадраном, в результате которых была прекращена блокада нефтяного порта аз-Зуэйтина. Мирные протестующие (с) рассказали министру о своих подозрениях в отношении неопубликованных условий упомянутых договорённостей.

Ну что ж, Али Зейдана тоже вывозили за бархан потолковать по душам. А вот на киевском ТВ первый президент Украины Кравчук жаловался на то, что ему в своём загородном доме приходится засыпать с ружьём, потому что в районе орудуют бандиты. Просто Украина, как и Ливия, – государство-призрак. Общность трипольской культуры впечатляет).

Тем не менее, Абдалла ат-Тни остался на посту, чтобы вскоре стать номинальным главой светских сил в новом раунде войны против исламистов. С другой стороны, 4 мая депутаты ВНК проголосовали за утверждение премьером 42-летнего бизнесмена Ахмада Маытика. Впрочем, в парламенте сразу же разразились яростные споры о наличии кворума. Первый заместитель спикера сгоряча заявил, что не признаёт это голосование, но Нури Абу Сахмейн, для виду поколебавшись, утвердил его итоги и назначил Маытика премьер-министром.

Ахмад Маытик принадлежит к маленькому племени Замура, которое живёт в окрестностях Мисураты. Он сын известного в Ливии миллионера Умара Маытика, большую часть капиталов которого конфисковал Каддафи. Ахмад получил степень доктора экономики в Лондоне, но живёт в Триполи и даже входит в одну из постреволюционных структур под названием ОШРЛ.

Шестой премьер Ливии после падения Каддафи предрёк своему правительству недолгую жизнь (и – забегая вперёд – оказался прав): свою задачу он видел в подготовке новых выборов.

Тем временем Али ат-Тархуни, глава комиссии по созданию проекта конституции, которому ат-Тни предложил передать полномочия премьера до проведения выборов, заявил, что не признаёт над собой власти, кроме Аллаха, а основой для конституции послужит исламский шариат. Тем не менее, он изъявил желание «вести комиссию туда, куда захочет ливийская улица».

После этого демарша случилась оперативная пауза: все заинтересованные стороны решили дождаться июньских выборов. Но конкурентам расслабляться не давали. Так, 29 мая во время вечернего заседания Всеобщего национального конгресса в здание парламента ворвались боевики, что привело к срыву голосования. Умар Хумейдан, пресс-секретарь парламента, ясно сказал, что эта акция устрашения инициирована одним из выбывших кандидатов на место председателя совета министров.

Однако на том же заседании планировалось обсудить отставку спикера Нури Абу Сахмейна, и несколько депутатов сказали на камеру, что получали угрозы в связи с этим голосованием. Так что желающих устроить погром в здании ВНК как минимум двое, и Абу Сахмейн выглядит более заинтересованным, т. к. премьеры приходят и уходят, а спикер (а фактически – президент) с подконтрольными ему боевиками «Объединённого штаба революционеров Ливии» остаётся.

С другой стороны, Абу Сахмейн сам попал под огонь: судебные власти Ливии подали запрос о снятии с него неприкосновенности в связи с тем, что «революционерам» стало известно, что он предавался в своём доме в районе Фашлюм утехам сразу с двумя девицами. И к нему тоже приезжали домой потолковать, как к ат-Тни! Таким образом, можно заключить, что, хоть до обобществления женщин в Ливии ещё не дошло, революционная любовь без предрассудков уже процветает.

Тем временем в экономике Ливии в тот момент наметились позитивные сдвиги. Ещё в конце марта в парламенте обсуждался вопрос о сокращении госбюджета на треть ввиду ситуации с заблокированными портами. Однако избрание нового премьера сопровождалось добрым знаком: 3 мая из порта аз-Зувэйтина – впервые за девять месяцев – вышел гружённый нефтью танкер. «Ливийская национальная нефтяная организация» объявила о снятии состояния форс-мажора с этого порта, экспортные возможности которого равны 100 тыс. барр./сутки.

Аз-Зувэйтина стала вторым портом, освобождённым сепаратистами Барки после соглашения с правительством от 6 апреля; первым была аль-Харика с пропускной способностью ПО тыс. барр./сутки. Однако более крупные порты – Рас Лануф (200 тыс. барр./сутки) и ас-Сидра (350 тыс. барр./сутки) оставались в руках Ибрагима Джадрана, фактического хозяина региона Киренаика/Барка.

Однако обстановка в стране оставалась неподконтрольной силовым структурам: в Бенгази силы спецназа воевали с группировкой «Ансар аш-Шариа» («Поборники шариата») из Дерны, а над Триполи летали то неопознанные беспилотники, то снаряды установки «Град», один из которых 24 апреля разорвался рядом с американским посольством.

 

6.4. «Достоинство Ливии», «Рассвет Ливии» и метания Абдаллы ат-Тни

И вот в этих-то условиях как чёрт из табакерки выскочил бывший главком сухопутных войск бригадный генерал Халифа Хафтар. Он был первым, кто открыто пригрозил военным переворотом трипольским БМ: ему очень сильно не понравилось решение парламента о продлении полномочий последнего до конца 2014 г. (официально закончились они 7 февраля). После этого след самого Хафтара на некоторое время потерялся, а власти пообещали его найти и наказать примерно. Остальная армия хранила безмолвие. И неудивительно. Со дня свержения Каддафи новая власть, не слишком доверяя армии, делала всё для возвышения всевозможных НВФ – по сути, за её счёт. Эти «милиции», как они называются по-арабски, однако, очень быстро вышли из-под контроля и переросли скромный силовой потенциал сильно оскудевшего государства. У государства – две берданки, а у банд – десяток, да ещё тачанка с «максимом». Так ведь кто ещё пойдёт воевать за такое государство, если оно сознательно унижает своих защитников перед «революционерами», давая им высокие посты в силовых структурах. Всё точно так же, как у киевских безумных нацистов: там тоже бандитская «Нацгвардия» получила приоритет перед нищими ВСУ. Горит в Ливии, горит на Украине, и киевский «Беркут» продали не дороже, чем ливийскую армию.

Справка: Халифа Белькасем Хафтар.

У Хафтара интересная биография. Он родился в Адждабии в 1943, чтобы стать одним из ливийских «Свободных офицеров» – сподвижников Муаммара Каддафи. Тот доверил ему командование в войне с Чадом в 1987, но Хафтар потерпел поражение и попал в плен. Из затруднительного положения его выручили США, где он и прожил больше двадцати лет, прежде чем был заброшен в Бенгази в 2011, чтобы повести наступление на своего бывшего командира.

Генерал Хафтар вынырнул 16 мая 2014. Под Бенгази он провозгласил начало «Операции “Достоинство”», нацеленной на захват власти в стране и удаление (удавление) исламистов. Он заявил, что в ВНК сидят предатели, которые попрали идеалы «революции достоинства» против Каддафи и способствовали превращению Ливии в террористическое государство. Хафтар пояснил, что начатая им война благородна, поскольку преследует целью очистить страну от террористов и экстремистов в лице БМ, «аль-Каиды» и сочувствующих.

Американский посол Дебора Джонс, не моргнув глазом, заявила, что операция «Достоинство» вредит безопасности Ливии. На мой взгляд, это говорит о том, что Хафтар, несмотря на все инсинуации касательно его сотрудничества с ЦРУ, из подчинения последнего выбыл. И не подлежит сомнению, что это стало возможным только благодаря руке, которую ему протянул Абд эль-Фаттах ас-Сиси (об этом – чуть ниже).

И вновь на стороне государственников выступили зинтановцы: бригады «аль-Каакаа» и «ас-Сауаик» («Бряцающая» и «Молниеносная») штурмовали здание Всеобщего национального конгресса в Триполи, но вассалы Сахмейна (ОШРЛ, о котором говорилось в предыдущей главе) отбились. После этого они вновь зазвали в Триполи «мисуратских», которых еле выгнал Зейдан.

Нужно сказать, что ат-Тни действия Хафтара сильно не понравились: он назвал их военным переворотом и пообещал принять меры. С этим негативом он протянул недолго. Если вкратце, то в июне в Ливии прошли выборы в ВНК, полномочия которого давно закончились. Несмотря на то, что открылось едва 80 % участков, их итог был однозначным: исламисты провалились. Признавать поражение они, само собой, не захотели, и, как уже говорилось, поставили было премьером Ахмада Маытика. Следуя ливийской традиции ходить в гости к премьер-министрам, некие несогласные вооружённые граждане поспешили заявиться к нему домой, чтобы понегодовать, но не прошли фейс-контроль: охрана резиденции отбилась. Вскоре выяснилось, что нужды в героизме не было, поскольку уже через месяц после назначения Маытига Конституционный суд Ливии постановил, что оно было незаконным и премьером остаётся ат-Тни. Маытиг с облегчением согласился с вердиктом.

А вот ат-Тни испытывал, вероятно, смешанные чувства: приятно, конечно, когда Конституционный суд на твоей стороне, но сколько у него штыков? А БМ – вот они, повсюду в столице.

В этих условиях ат-Тни активизировал процесс поиска внешних кураторов революционных процессов в Ливии. Переходное правительство Ливии объявило о том, что изучает «стратегию возможной просьбы» о вводе иностранных войск для защиты ливийского государства и его граждан. Неназванный высокопоставленный чиновник в приватной беседе с журналистом «аш-Шарк аль-Аусат» рассказал, что большинству членов правительства в ближайшее время грозит смерть или арест. 14 июля было проведено чрезвычайное заседание кабинета министров, где обсуждался доклад разведки о плане по арестам и казням министров, политиков журналистов, выступающих против исламистского течения. В докладе товарищи разведчики самокритично отметили, что «заговор» поддерживается и отдельными отщепенцами из их среды. «Аш-Шарк аль-Аусат» добыл инсайд: заместитель директора разведки Ливии Мустафа Нух вёл переговоры с полевым командиром исламистов. Джентльмен удачи уведомил рыцаря бурнуса и дарбукки, что сыны Аллаха ведут операцию по овладению аэропортом Триполи под кодовым названием «Рассвет Ливии» и сопротивление бесполезно.

Столь близкий контакт двух, казалось бы, антагонистичных персоналий стал возможен потому, что Нух – разведчик со специфическим бэкграундом. Основам шпионажа он учился не в какой-то там закрытой академии, а в исламистском отряде Абд эль-Хакима Бельхаджа (ныне – главы партии «аль-Уатан»). А после ливийской «революции» вместе с тысячами себе подобных влился в госаппарат.

 

6.5. Битва за аэропорт

В середине июля 2014 года «Рассвет Ливии» позолотил многочисленными сполохами разрывов аэропорт столицы страны. Большая часть ещё остававшихся в Триполи дипмиссий, видя такое дело, эвакуировалась: здание МИД всё равно к тому моменту уже заняли мисуратские; формально – в знак протеста против увольнения из рядов дипломатических работников одного своего собрата. Министр иностранных дел Мухаммад Абд эль-Азиз после этого дипломатично сказал, как было бы хорошо, если б в Ливии вновь была установлена монархия. В ответ на это исламисты, сидящие в его кабинете, пообещали его убить, если попадётся.

США ещё 26 июля вывезли всю свою дипмиссию из Ливии в Тунис. Это была целая спецоперация, которую обеспечивало воздушное прикрытие в виде Ф-16 и беспилотников. Премьер-министр ат-Тни прилюдно выразил сожаление в связи с этим фактом, но добавил, что всё равно чувствует поддержку Америки. А потом смазал лыжи и попытался было улететь в командировку в Тобрук, но зинтановские боевики, которые тогда ещё удерживали аэропорт (и числились лояльными власти), велели ему заворачивать оглобли. И премьер, что характерно, послушался.

Не дожидаясь полного закрытия аэропорта Триполи, Ливию тихо покинула и группа наблюдателей ООН. Арабские СМИ называли поднявшуюся в июле волну насилия в Ливии самой сильной с 2011 г. Ливийские власти открыто просили помощи у Запада, но ООН и ЛАГ лишь отвечали призывами к миру – с такой же частотой, с какой звучит азан с соборной мечети Триполи.

Между тем, жители столицы вышли на демонстрацию к зданию телеканала «ан-Наба», который является рупором «Братьев-мусульман», и деловито принялись его сжигать. Вот чем мне нравятся арабы, так это самоорганизацией. В процессе сожжения они перекрыли дорогу на аэропорт, после чего прямо в толпу невесть откуда прилетело несколько реактивных снарядов. Жители споро создали союз, который выпустил прокламацию с призывом всем браться за оружие. В ходе демонстрации жители пригрозили гражданским бунтом, если из столицы срочно не уйдут все вооружённые формирования. После этого правительство выпустило заявление, где говорилось, что не исключается привлечение иностранных вооружённых сил для прекращения в Ливии анархии и создания паузы с целью выстраивания полноценных армии и полиции. Там же отмечалось, что в аэропорту Триполи сгорело или повреждено 90 % самолётов, и восстановление парка потребует многих месяцев работы и сотен миллионов долларов. Сгорели также наблюдательная вышка, здание таможни и хранилища с горючим.

«Аль-Джазира» сообщала, что численность атакующих исламистов составила 1500 нукеров при 200–300 единицах техники; причём не секрет, что многие из них были из Мисураты. На их пути встали «Громоподобная» и «Молниеносная» бригады (о них говорилось выше, они набраны из зинтановцев), а также батальон охраны аэропорта – общим числом не более тысячи. Боевики просочились в город заранее, укрываясь в близлежащих зданиях. Впрочем, просачивание это было нетрудно заметить, поскольку 14 июля они мимоходом захватили здание министерства обороны. Командовал боевиками в аэропорту член «аль-Каиды» Шаабан Хедия, известный под кличкой Абу Убейда аз-Зауи. Кстати, бывший начальник ОШРЛ. Что тут скажешь: революция пожирает своих детей!

Бой, ход которого подробно освещался арабскими информагентствами, на первом этапе закончился победой правительственных войск. Однако исламисты, в числе 800–900 душ при 100 единицах техники, напали ещё и на 1 «Громоподобную» бригаду: они снесли хлипкие бетонные ограждения подрывами автомашин, а затем обработали расположение из миномётов, но первая бригада всё же отбилась. Местный командир вознёс хвалу высокому профессионализму вверенной ему части и со знанием дела описал тактику нападавших, поскольку – цитата – «мы действовали так в первые годы революции».

Нужны ли здесь ещё какие-либо комментарии? Сражение за аэропорт было, по сути, конфликтом между «реестровыми» и «нереестровыми» ливийскими террористами. Одни уже устроили свою жизнь за счёт государства, а вторые вовремя не подсуетились и были обижены на первых. И даже праздник разговения – эйд аль-фитр – не привёл к братанию между ними. Зинтановские и мисуратские – самые давние враги в ходе последней ливийской «революции». Мисуратским не понравилось, что зинтановские так хорошо устроились, контролируя аэропорт и получая содержание из казны, и они решили либо занять их место, либо попортить им малину. О гибели лишних ртов командиры не думали. Мисуратские, как сообщает «Рейтере», даже успели вызвать себе подмогу, но закончилось для них всё неудачно.

Кстати, в пополнении у тех и у других недостатка не было: по «аш-Шарк аль-Аусат» проходили сообщения новость, что из Сирии в Ливию вернулись тысячи джихадистов. А это они почуяли наживу с ростом производства нефти в Ливии.

Возможно, благодаря этому пополнению эпопея в аэропорту вышла на второй этап и 23 августа всё же закончилась в пользу мисуратских. После этой победы столица попросту упала им в руки.

 

6.6. Кровавый рассвет в Триполи

После того, как силы «Рассвета Ливии» победоносно окончили сражение за столичный аэропорт, выбив оттуда «лояльных» зинтановцев, исламисты вернули в Триполи распущенный состав Всеобщего национального конгресса и стали формировать параллельное правительство взамен такового под руководством ат-Тни, поскольку последний решил работать с тобрукским «парламентом в изгнании». Взяв столицу, исламисты отловили часть бывших членов ВНК и заставили их объявить о восстановлении этого органа в качестве единственной законной власти. После этого у ат-Тни, который не хотел быть говорящей головой БМ, оставался лишь один выбор: прийти с повинной головой к Хафтару, которого он клеймил заговорщиком и узурпатором. Под его крылом он, на основании результатов выборов, сформировал в городе Тобруке совет депутатов.

Пресс-секретарь ВНК Ливии Умар Хумейдан заявил, что 25 августа парламент уполномочил Умара аль-Хаси на формирование «правительства национального спасения». Он добавил, что ВНК (полномочия которого давно истекли) был собран вновь «по просьбе революционеров, чтобы не оставлять страну перед лицом раскола и распада». Совету же депутатов, который был избран на смену ВНК и заседает в гостинице в Тобруке, Хумейдан отвёл роль подразделения по написанию конституции. К счастью, совдеп с этим не согласился.

В этот момент проявились египтяне: министр иностранных дел АРЕ Самех Шукри предостерёг от распространения ливийской демократии на соседние страны и от внешнего вмешательства в конфликт (между тем, в арабском интернете интерпретировали его предыдущие заявления о недопустимости активности исламистов из Дерны у самой египетской границы как готовность Египта оказать по меньшей мере локальное силовое воздействие, в связи с чем болельщики со стажем вспоминали египетско-ливийский конфликт 1977 года). Посол Ливии в Каире Фаез Джибриль призвал мировое сообщество оказать Ливии помощь в защите нефтяных месторождений и аэропортов. А глава МИД Ливии Махмуд Абд эль-Азиз вынужден был опровергать сообщения об обращении за военной помощью к ООН.

Между тем, в Каир прибыл Бернардиньо Леон, который с 1 сентября приступил к обязанностям шефа миссии ООН в Ливии. Он принял участие в конференции глав МИД Ливии и стран-соседей, которая выработала программу деэскалации войны из 11 пунктов. Прорыва не получилось: в ней были использованы все стандартные клише о немедленном прекращении огня, политическом диалоге, исключении внешнего вмешательства – вот только не было предусмотрено ресурсов для обеспечения всего этого, исключая разве помощь Ливии в обустройстве границ – но это тунисяне с египтянами больше о себе пекутся.

Однако уже после министерской конференции состоялась встреча президента АРЕ ас-Сиси с председателем совета депутатов Акылей Салехом аль-Абиди (которого его вассалы наделили статусом верховного главнокомандующего) и начальником генерального штаба полковником Абд эр-Раззаком ан-Назури, после которой тобрукские депутаты заявили, что Египет, помимо дипломатической поддержки, пообещал оказать Ливии и военную помощь. А из кулуаров американского сената распространились слухи о том, что исламистов в Ливии бомбят всё же египтяне – со своих аэродромов, что чуть позже озвучила мамзель Псаки. Тем не менее, египетские официальные лица в ту пору многократно заявляли, что армия их страны никоим образом не задействована в Ливии.

Новому НГШ поставили задачу бороться с основными террористическими формированиями: «Фаджр Либия», «Ансар аш-Шариа», «Маджлис Шура Суввар Бенгази». Однако, египетские военные источники сообщили «аш-Шарк аль-Аусат», что это слабо соотносится с мощью, а точнее, немощью ливийской армии, поскольку она проигрывает им не то что вместе взятым, а даже и по отдельности. Три названные группировки в совокупности уже в августе 2014 насчитывали от 20 до 30 тысяч бойцов.

Между тем, как сообщал «аш-Шарк аль-Аусат», у победы исламистов, одержанной в Триполи, оказалось чересчур много отцов: после занятия столицы между победителями начались конфликты из-за наиболее «вкусных» кварталов и зданий в Триполи, ввиду чего тех, кто не явился или опоздал на сражение в аэропорту, просто выдавливали «мисуратские»; в частности, их очень интересовал порт Триполи и здание министерства здравоохранения. Между прочим, во главе одной из крупнейших мисуратских банд стоит бывший офицер Национальной гвардии Ливии, а командир другого заметного НВФ – бывший же замминистра обороны. Сообщалось, что «трипольские» окружили порт двойным кольцом обороны. Вот что такое – «Мы будем сражаться на пляжах», как говорил великий Черчилль…

 

6.7. Туда-обратно в Бенгази

В Бенгази в июле бои шли вокруг главного лагеря сил спецназ под командованием полковника Уаниса Бухмада; сообщалось, что после миномётного обстрела воздушный десант превратился в пеший: в результате удачного попадания боевиков сгорел склад парашютов. ВВС Халифы Хафтара уже бомбили исламистов, но те не прекращали атаковать лагерь.

А 13–14 июля прошли наиболее ожесточённые бои между войсками генерала Хафтара и группировкой «Ансар аш-Шариа» («Поборники/Ревнители шариата»). Штаб-квартира этого движения находится в г. Дерна в 1300 км на восток от Триполи, чьё население не превышает 60–70 тысяч. Когда-то этот городишко входил в Варварский берег – этакую североафриканскую Ганзу, которая, однако, в отличие от Ганзы настоящей, предпочитала не торговать самостоятельно, а паразитировать на других. В 1805 г. Североамериканские соединённые штаты вступили с этим объединением в войну, которая получила название Первой берберийской. В ходе неё был собран смешанный отряд наёмников, который после долгих переходов всё-таки захватил Дерну, что позволило выиграть войну.

И здесь вековые традиции! США бомбили Ливию в девятнадцатом веке, бомбили в двадцатом, бомбили в двадцать первом. Интересно, хоть до 2101 года Ливия от американцев отмучилась..?

По случаю вспышки активности в Бенгази премьера ат-Тни навестили полпреды ЛАГ и ООН, а также послы Франции, Италии и Германии и поверенный в делах Англии. Другая группа друзей Ливии в составе её географических соседей для выражения своего крайнего беспокойства собралась на юге столицы Туниса. Тем временем нападению подвергся международный аэропорт Мисураты, где было уничтожено до десяти «эйрбасов» ливийских авиаперевозчиков.

30 июля спикер «Совета революционеров Бенгази» (так себя назвала коалиция исламистских группировок) сообщил, что после многодневных боёв исламисты захватили базу сил спецназ в Бенгази. На странице в фейсбуке они выложили фотографии сотен единиц захваченного оружия. В процессе боёв над городом был сбит самолёт из состава сил генерала Хафтара.

Однако «аш-Шарк аль-Аусат» писал, что в тылу у исламистов вспыхнуло настоящее восстание: местные жители создавали отряды самообороны и перекрывали улицы. Один масштабный митинг перерос в поход к госпиталю «аль-Джаля», который давно захватила группировка «Ансар аш-Шариа» для лечения своих раненых. Толпа ворвалась в здание и сбросила с его крыши чёрный флаг «аль-Каиды» (о судьбе раненых дипломатично умалчивалось). А потом часть людей отправилась к дому Мухаммада аз-Захауи, лидера «Ревнителей шариата», и просто его сожгла.

Нескучно было и в Себхе. Там сцепились племена «Ауляд Сулейман» и «аль-Казазыфа», что дало до 70 убитых и раненых. Накал спора был таков, что на это особо обратило внимание бюро Ливии по правам человека, потому что дети пустыни в процессе выяснения отношений поубивали друг у друга немало отпрысков.

А вот племенной конфликт на самом юге Ливии, в районе Марзак, как будто удалось притушить. Племена туарегов и тубу объявили о заключении мира и формировании совместных патрулей для отлова преступников, пытающихся поссорить два племени.

Но север Ливии жил своей жизнью. 27 августа исламистский «Ревсовет Бенгази» объявил о начале «операции по освобождению аэропорта и военного аэродрома Банина» от войск генерала Хафтара. Были анонсированы планы двинуться после взятия аэродрома, который находится на юго-восток от Бенгази, на н.п. ар-Раджма, где находится самый большой тренировочный лагерь Хафтара. Ранее уже были захвачены места расположения десантных частей генерала. В аэропорту Бенгази ещё некоторое время держался легендарный полковник Уанис Бухмада со своим спецназом. Но и он вскоре начал отход к египетской границе.

Таким образом, операция «Достоинство» под эгидой «Ливийской национальной армии» Хафтара на первом этапе захлебнулась, и исламисты Дерны и Бенгази оттеснили силы Хафтара на юго-восток, в пустыню, к египетской границе. Сложившаяся ситуация была благоприятной для вмешательства различного рода посредников. С целью недопущения окончательного разгрома Хафтара в ситуацию вмешались египтяне.

 

6.8. Помощь «Большого брата»

В конце сентября в Ливии была предпринята ещё одна попытка перейти к национальному диалогу. Местом имеющей состояться под эгидой ООН конференции был назначен г. Гадамес на алжирской границе. Однако ещё один важный спонсор встречи, муфтият Ливии, сразу дал понять, что тобрукским депутатам приглашений никто не высылал, и вообще разумнее было бы отложить встречу, пока конституционный суд Ливии морально не уничтожит отельных сидельцев, запретив им прикидываться парламентом. С другой стороны, боевики «Рассвета Ливии» сами просили передать, чтобы их не ждали (мисуратские были заняты разграблением Триполи). Правительство ат-Тни выразило по этому поводу негодование. А вот правительство аль-Хаси, уполномоченное распущенным ВНК, объявило, что ему были переданы несколько административных зданий в Триполи. И только армия Ливии пообещала уважать объявленное из Гадамеса прекращение огня.

Верховный муфтий Ливии ас-Садек аль-Гарьяни издал специальную фетву, в которой призвал РЛ сотрудничать с силовыми ведомствами и беречь инфраструктуру, «в особенности, нефтяные месторождения и порты». Тобрукский совдеп на это заявил, что готовит отстранение главмуфтия по причине его безответственной позиции, заключающейся в поддержке экстремистов и постоянном подстрекательстве к насилию.

11 октября в Триполи внезапно нагрянул Пан Ги Мун в сопровождении министра иностранных дел Италии (силовое прикрытие обеспечивали итальянцы же). Они провели встречу с посланцами тобрукского совета депутатов (пожалуй, только так те могли целыми попасть в Триполи), тем самым показав, кого они считают легитимной властью в Ливии. Но один из лидеров «Рассвета Ливии», мисуратец Салах Бади, сказал, что в посредничестве ООН его группировка не нуждается, пока Конституционный суд не вынесет нужное исламистам решение о признании тобрукского совдепа фикцией.

Буквально через несколько часов после проникновенного выступления Пан Ги Муна на западной окраине Триполи вновь разгорелись бои: «Бряцающий» и «Громоподобный» батальоны (а с ними африканские наёмники) решили подраться с племенным ополчением. Вероятно, оно подошло пограбить город, но его попросили встать в очередь. Кроме того, где-то вокруг Триполи всё ещё бродили зинтановские, выбитые из столицы в августе и жаждавшие отмщения.

Но главным позитивным событием октября 2014 для Ливии стал не приезд «Бана» (так на арабском ТВ называют Пан Ги Муна), а переговоры в Каире. Абдалла ат-Тни был принят президентом Египта Абд эль-Фаттахом ас-Сиси, пообещавшим Ливии всестороннюю поддержку: «Заботы Ливии – заботы Египта». В первую очередь речь шла о силовой поддержке: египтяне говорили о защите границ, военных поставках и обучении ливийцев в своих военных вузах. Стороны договорились, что военная делегация египтян в скором времени прибудет в Ливию, чтобы оценить ситуацию на месте. Учитывая обещания поставок, изначально следовало предполагать, что египтяне плавно возьмут в свои руки руководство силовыми операциями в Ливии, поскольку им явно стал надоедать исламский эмират в Дерне, у самой египетской границы. Ат-Тни был так воодушевлён оказанным ему приёмом, что на встрече со своим коллегой Махлябом провозгласил: «Нам осталось только жить достойно, либо умереть с поднятой головой» (и это тот самый ат-Тни, который подавал заявление об отставке, мотивировав это опасностью для себя). Египет же, по его словам, является «матерью и старшим братом для Ливии».

На фоне этого излияния родственных чувств конституционный суд Ливии передумал рассматривать обращение муфтията насчёт незаконности собрания тобрукских изгнанников, которых и представлял в Каире ат-Тни. Даже несмотря на то, что здание суда окружили исламисты, судьи объявили о переносе рассмотрения дела на 20 октября. А потом до 5 ноября. Причём снаружи, как и в прошлый раз, собралась толпа вооружённых личностей из РЛ, которые выкрикивали нелестные для судейских характеристики. Судейские же тянут время в ожидании смены власти в столице. Ожидаемо было, что их заставят принять нужное решение под дулами.

Маршал ас-Сиси действовал быстро и адекватно ситуации. Мне не докладывает разведка, и знакомых министров обороны у меня тоже нет, но нужно было быть слепцом, чтобы не увидеть, как большой египетский брат спас Хафтара, когда тот, разбитый и раздетый, добежал почти до египетских погранзастав. И как буквально через неделю, в середине октября генерал Халифа Хафтар вновь подступил к Бенгази и стал быстро зачищать город. Откуда только силы взялись? Буквально за два месяца до этого, в августе 2014, то же самое происходило на Украине, где прорвавшихся было к Донецку киевских нацистов сдуло внезапным порывом северного ветра со стороны «небратьев». Удивительно, что на это сходство никто не обратил внимания. Нет никакого сомнения, что Египет в той абсолютно аналогичной ситуации действовал идентичными методами. Учитывая то, что говорилось в первой части о схожести государственных подходов ас-Сиси и Путина, возможно, имеет смысл предположить, что и в этом случае ас-Сиси как минимум брал с Путина пример (а может, и действовал по чёткой рекомендации).

Группировка «Ансар аш-Шариа» (АШ) – основной противник Хафтара – пообещала уничтожать тех, кто станет помогать военным. Это связано с тем, что армию поддерживает большое количество жителей, которые со входом военных в городские кварталы берутся за оружие против исламистов. Спецназ полковника Уаниса Бухмады отмечал участившуюся засылку смертников АШ. В одном случае начинённому взрывчаткой автомобилю удалось снести КПП (четверо погибших в наряде), в другом машину расстреляли на подъезде. АШ объясняет своей пастве, что они воюют с неверными.

ООН выступила с инициативой об объявлении краткосрочного перемирия на западе страны для облегчения поступления гуманитарной помощи. При этом были разосланы письма в местные муниципалитеты, вплоть до Зинтана. Один из двух премьеров Ливии, Абдалла ат-Тни, выразил неудовольствие поведением ООН, заявив, что ей следовало обращаться к законным властям, т. к. зинтановские номинально поступили в его подчинение. Это связано с тем, что их выдавили из столицы мисуратские, и теперь они очень хотят туда вернуться. Ат-Тни рассказал, что его правительство даже создало новый командный центр в деревушке Бир аль-Ганам (в 90 км на юго-восток от Триполи) и надеется освободить столицу. Причём с запада к Триполи периодически подступает племенное ополчение. Штаб Хафтара распространил заявление, в котором указал, что ливийской армии на западе страны помогают некие «честные ливийцы», которые не являются военными, но «верят, что это не битва армии, а битва всех ливийцев против террористических группировок».

А упомянутый честной народ – не кто иные, как местные племена и недобитые с августа зинтановцы, а заявление это появилось по результатам поездки премьера Абдаллы ат-Тни в Зинтан и на племенные территории, комплементарные курсу тобрукских на восстановление страны.

В процессе зачистки Бенгази от исламистов с октября по декабрь погибло не менее 450 человек. Войска Хафтара ахватили аэропорт и военную базу по соседству с ним, которая была потеряна ещё в августе. В освобождённых районах Бенгази заработали государственные органы и ведомства, в т. ч. и полиция.

Так завершилось территориальное оформление сил государственников в Ливии. Два лагеря окончательно сложились, но в 2015 к ним добавился третий (и на его палатках было написано «Исламское государство»), а в 2016 ООН прислала в Триполи человека, который по должности должен попытаться дирижировать этим безумием. Об этом – в следующей главе.

 

7.1. Притяжение «нефтяного полумесяца»

В декабре 2014 силы трипольских «Братьев-мусульман» предприняли две попытки наступления на порты «нефтяного полумесяца» между городами Сирт и Бенгази. Впервые одиночный самолёт сил БМ даже совершил налёт на порт ас-Сидра. Однако Хафтар отправил подкрепления в Рас Лануф, и атаки исламистов были отбиты. Более того, развивая успех, войска Хафтара захватили контрольный пункт Рас Джадир на границе с Тунисом. А авиация из состава его сил регулярно подвергала бомбардировкам пункты, контролируемые исламистами, в т. ч. город Зуара на крайнем западе страны, который поддерживает Триполи по родственным соображениям: председатель трипольского парламента – выходец из этого города, населённого национальным меньшинством – амазигами.

Отчаянная попытка наступления была совершена БМ, чтобы отвлечь Хафтара от Бенгази, а также ввиду ухудшающегося положения в Триполи. Триполи и аль-Бейда соперничают по вопросу о том, кто из них будет представлять Ливию в ОПЕК. Из Триполи пообещали накладывать санкции на любые иностранные компании, которые будут иметь дело с аль-Бейдой. Трипольский премьер аль-Хаси посетовал, что его правительству никак не удаётся свести бюджет, и дальнейшая невозможность экспортировать нефть приведёт к обрушению динара и исчезновению возможности обеспечивать критический импорт. То есть БМ в Триполи балансируют на грани банкротства. Контролируемая ими часть страны в тот момент сужалась как шагреневая кожа с каждым пожеланием братьев-исламистов отнять у переходного правительства один-два нефтяных порта.

Одним из результатов декабрьских боёв стало известие о готовящемся в тобрукском парламенте решении о назначении генерал-лейтенанта Халифы Хафтара главнокомандующим ВС Ливии с повышением его до генерал-полковника. Звучали даже прогнозы о выдвижении его в президенты Ливии после разгрома исламистов. Некоторые депутаты также сообщили, что из Триполи начали прибывать должностные лица – перебежчики, порвавшие с исламистами.

Сам Хафтар разразился целой серией программных заявлений в интернете, где, в частности, сказал следующее: «Аллах дал нам религию в целости, и мы не позволим кому-либо приходить к нам с новой религией, которая насаждается путём разрушений и отрезания голов… Наша религия – ислам, в котором убийство одной души приравнивается к убийству всех людей… Ливия никогда не будет благодатной почвой для террористов… Ливия понимает ислам как строительство, а не как разрушение, как любовь, а не злобу, как науку, а не невежество, как открытость, а не изоляцию».

На фоне успехов генерала Хафтара ясно проявилась позиция ряда стран по защите исламистов. Так, пять государств Сахеля – Мавритания, Мали, Чад, Нигер и Буркина-Фасо – призвали к формированию под эгидой ООН вооружённой группировки для отправки её в Ливию в целях стабилизации страны. Такое предложение содержало в себе итоговое коммюнике саммита в Нуакшоте от 19 декабря. Очевидно, что это коммюнике принято с подачи трипольского правительства, поскольку именно его эмиссары представляли в Нуакшоте Ливию, и именно БМ уже неоднократно выступали с такой инициативой ранее.

ООН в тот момент приступила к очередному этапу работы посреднической миссии в Ливии с целью вынудить стороны войны к диалогу. Руководство группировки «Рассвет Ливии», не отказываясь от участия, заявило, что оно не готово обсуждать вопросы, выходящие за определённые «красные линии»: в частности, вопрос о правомерности решений Конституционного суда. Последний под давлением исламистов в ноябре 2014 с третьей попытки всё же вынес решение о неконституционности тобрукского совета депутатов, что автоматически означало нелегитимность и созданного им правительства с Абдаллой ат-Тни во главе.

Озвученные намерения ООН простирались до формирования в Ливии коалиционного правительства из БМ (то есть говорящих голов мисуратских боевиков) и тобрукских. Из этого следует заключить, что миссия ООН совершенно не понимает ситуацию в стране, чтобы не сказать больше: в открытую играет на стороне исламистов. Об этом говорит и то, что в декабре 2014 ООН усилила призывы к немедленной остановке боевых действий – и это на фоне успехов сил Хафтара. В заявлении организации сказано, что боевые действия «подрывают усилия по выстраиванию диалога»; почему-то таких заявлений не звучало, когда разбитый генерал Хафтар катился по пустыне к египетской границе под давлением исламистов. Очевидно, что миссия ООН в Ливии работает под диктатом одной страны, которую назвал сам Умар аль-Хаси. Вуайеристы из Вашингтона на мозг давить умеют.

В отличие от признанного в мире переходного правительства, глава трипольского марионеточного кабинета может похвастаться лишь тайными встречами с кураторами. Умар аль-Хаси как-то заявил, что поддержка его структуры в мире растёт, приведя в пример визит, нанесённый в Триполи некой делегацией из США, состав и цели которой он раскрывать не стал. В сущности, сомневаться в том, кто именно стоит за попытками оттянуть конец исламистов в Ливии, и не приходилось. Кроме американцев, с Триполи имеют дело только «Братья-мусульмане» из филиалов в других арабских странах (и их катарские кураторы), плюс турки и суданцы.

Вполне объяснимо, что трипольский Совмин охотно пошёл на диалог с ООН; он дал согласие на проведение т. н. «Гадамеса-2» на юге страны, в городке Хун, выдвинув лишь одно предварительное условие: о признании себя единственной законной властью в Ливии. Переходное правительство в соответствующем комментарии пообещало усилить поддержку армии и «выкорчевать терроризм в Ливии». Т. е., вероятно, в Тобруке (и стоящем за ним Каире) изначально была сделана ставка на военный разгром исламистов и занятие Триполи. Но: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Ас-Сиси, может, и хотел бы помочь Хафтару дойти до Триполи, но я так подозреваю, что американцы провели перед ним красную линию, как и перед нами в вопросе с Донбассом, и потому Хафтар уже два года с лишним топчется на месте.

Последняя неделя декабря ознаменовалась второй волной наступления исламистов на порты «нефтяного полумесяца». Она началась 24 декабря 2014, точно в 63-ю годовщину независимости Ливии, и оказалась более успешной, чем первая. Во всяком случае, исламистам удалось если не занять, то зажечь нефтяные поля, и тобрукские власти запросили помощи у международного сообщества для их тушения.

Бернардиньо Леон откликнулся на эти призывы предложением запустить второй раунд переговоров в Женеве (первый проходил в Гадамесе на алжирской границе). Трипольские исламисты ранее предлагали устроить действо в пгт Хун в пустыне, выдвигая в качестве обязательного условия признание себя законной властью. Леон, однако, посчитал, что в пустыне жарковато, а законной властью в Ливии является тобрукский парламент.

Силы Хафтара в ответ на нажим исламистов усилили практику нанесения точечных авиаударов. Однако, ИГ в Сирии и Ираке бомбит коалиция с неизмеримо большими возможностями, чем ливийская армия, но территория, контролируемая джихадистами, на тот момент только расширялась. В Ливии воюют те же исламисты, что в Ираке, с той же тактикой, и остановить их могут только мощные сухопутные силы с тяжёлыми вооружениями.

К такому же выводу пришли министры иностранных дел ЛАГ, которые собрались 15 января 2015 в Каире. На встрече по инициативе Египта было принято почти единогласное решение о вооружении ливийской армии. Единственной страной, не поддержавшей резолюцию, был, разумеется, Катар.

Помимо Катара, который к тому моменту уже капитулировал перед совместным нажимом Залива, деструктив в развитие событий в Ливии из арабских стран продолжает вносить только Судан. Подчинённые Хафтара сообщили, что из Судана едут уже не только простые боевики, но даже инженеры и авиатехники, которые занимаются восстановлением боевых самолётов для «Рассвета Ливии».

В целом мощное наступление на порты «нефтяного полумесяца» в политическом плане вышло трипольским исламистам боком, поскольку позволило Египту, взявшему на себя функции главного международного адвоката тобрукского правительства, продавить свою позицию по его военной поддержке и таким образом задним числом легализовать всю оказанную ранее генералу Хафтару военную помощь.

В резолюции содержалось выражение признательности ООН за начало второго раунда переговоров в Женеве и спецпредставителю ЛАГ по Ливии Насеру аль-Кудва. Это, разумеется, приличествующий реверанс в сторону Саудии; на деле Насер аль-Кудва делает прямо противоположное тому, чего добивается президент Египта: достаточно вспомнить, сколько этот племянник Арафата нарегулировал в Сирии, где он был замом аль-Ахдара аль-Ибрагими.

Женевские встречи закончились только договорённостью сторон продолжать переговоры. Но говорить сейчас с трипольскими – всё равно, что обсуждать перемирие с Порошенко при факторе «Правого сектора». ВНК после прений пришёл к решению о принципиальной готовности к участию в переговорах – при условии, что они будут вестись на территории Ливии. Огласив это решение, Нури Абу Сахмейн отбыл с рабочим визитом в Анкару. Примечательно, что это, видимо, единственная столица, которая готова была его принять (может быть, ещё Хартум).

Косвенным итогом женевской встречи можно считать тот факт, что армия Хафтара объявила было перемирие; но при этом все стороны в приватных беседах твердили журналистам о скором возобновлении сражения за нефть. Трипольский уполномоченный по нефти пожаловался китайскому информагентству «Синьхуа», что в результате боёв у Рас Лануфа и ас-Сидры, а также вблизи нефтеперерабатывающего комплекса «Млита» к западу от Триполи, производство нефти сократилось с октябрьских 900 до 200 тыс. барр./сутки.

Абдалла ат-Тни изначально скептически отнёсся к перспективе решения кризиса в Швейцарии. Собственно, всем было очевидно, что это очередная «Женева-2», подобная сирийской. Разве что здесь Европа номинально поддерживает государственников и номинально осуждает исламистов, а в случае с Сирией – осуждает власть и предпочитает не замечать исламистов.

Позиция Египта, в отличие от позиции ООН, не колеблется вместе с курсом Вашингтона. Маршал ас-Сиси действует, по сути, по европейским – и, что самое смешное, – французским лекалам. Это ведь Саркози и Олланд долгое время накачивали соответственно Ливию и Сирию оружием, чтобы признать это спустя много месяцев. Так и ас-

Сиси оказывал прямую военную помощь конструктивным силам, а теперь не только провёл её легитимизацию, но и подключает к ней других арабов.

Ситуативно это решение помог ускорить очередной случай киднеппинга в отношении египтян в Ливии. В Сирте боевиками ФЛ был похищен 21 гражданин Египта. Примечательно, что в этот раз исламисты даже не стали это отрицать, выложив в фейсбук фотографии пленных, озаглавив их так: «Наши солдаты пленили 21 христианина-крестоносца в разных местах Трипольской губернии». Ну, а потом они выпустили знаменитый ролик с их казнью, после чего вмешательство Египта маскировать уже не потребовалось, и египтяне отбомбились по Дерне.

 

7.2. Приливы и отливы Сиртского залива

После долгих интриг в марте 2015 тобрукский парламент, наконец, утвердил Халифу Белькасема Хафтара главкомом в звании «генерал-полковник» и принял ряд мер по восстановлению армии, включая призыв офицеров-отставников. Трипольские БМ, само собой, это решение не приняли, назвав Хафтара военным преступником. Председатель бывшего ВНК Умар аль-Хаси стращал европейские СМИ провалом урегулирования под эгидой ООН, а советник ВНК Салах Баккуш и вовсе обвинил Египет и Эмираты, поддерживающие Хафтара, в желании вернуть прежний режим с новым Каддафи во главе. Про самого Хафтара он сказал, что тот вдохновляется примером ас-Сиси и потому демократию с ним не построишь.

Один из характерных признаков западной лжи и дезинформации заключается в стремлении приуменьшить масштаб и серьёзность присутствия джихадистов, даже когда сами джихадисты нисколько не скрываются. Мы видели это в Сирии (в моих «Арабских хрониках» подача материала западными СМИ в этом разрезе была рассмотрена подробно), а теперь видим и в Ливии. Чёрные знамёна мелькают от Дерны до Сирта, но западные журналисты продолжают вещать, что исламистов в Ливии – по пальцам пересчитать. При этом они вовсю демонизируют силы, работающие на стабилизацию в Ливии, – прежде всего, Хафтара.

Первоначально ядро ИГ в Ливии составил т. н. «Совет молодёжи ислама», сформировавшийся в Дерне в апреле 2014. Уже в октябре эта молодёжь присягнула Абу Бакру аль-Багдади, провозгласив Дерну частью ИГ. А потом и сам аль-Багдади дал знать, что милостиво принимает под свою руку – нет, не Дерну – «регионы Барка, Траблюс и Фаззан» (т. е. Киренаику, Триполитанию и Феццан).

В этих условиях именно Египет сработал на интернационализацию ливийской войны, сперва оказав негласную помощь Хафтару, чтобы тот отбил Бенгази, а потом вмешавшись открыто, реагируя на казнь своих граждан-коптов.

В марте 2015 началось наступление сил «Рассвета Ливии» на Сирт, где уже окопалось ИГ. Джихадисты не умеют идти даже на временные компромиссы, и своими нападками на БМ они спровоцировали войну на два фронта: и против Хафтара, и против трипольских БМ. Говорящая голова последних, Умар аль-Хаси, объявляя ИГ войну, сделал хитрую оговорку, назвав ИГ в Ливии замаскированными каддафистами, которые с подачи племянника Муаммара аль-Каззафи – Ахмада Каз-заф ад-Дам – пытаются вернуть прежний режим. С одной стороны, это глупость несусветная: Каззаф ад-Дам сидит в Каире, а Каир известно на чьей стороне в Ливии. С другой: сам Каззаф ад-Дам с египетского же ТВ назвал джихадистов ИГ героями, сказав, что он с ними всем сердцем. Интересно, что Каззаф ад-Дам встречался с ас-Сиси ещё когда тот был министром обороны. Сложно представить себе, чтобы ас-Сиси, уже став президентом, позволил бы ему бесконтрольно болтать такое – после того, как весь народ был возмущён казнью египтян ИГ в Ливии. Как же такое возможно?

Справка: Ахмад Каззаф ад-Дам.

Племянник Муаммара аль-Каззафи родился в 1955 году от отца-ливийца и матери-египтянки. Закончил египетскую военную академию и дослужился в ливийской армии до полковника. Он определённо участвует в ливийском урегулировании: председатель партии «аль-Уатан» («Родина») Абд эль-Хаким Бельхадж открыто говорит, что координирует с ним свою позицию. Одновременно известно, что Каззаф ад-Дам проводит консультации с Халифой Хафтаром.

Я полагаю, что египтяне здесь проводят операцию прикрытия в интересах Хафтара. У ИГ в Сирте не может быть много штыков, это же вотчина Муаммара Каддафи. Следовательно, они здесь могут работать только, так сказать, по франшизе. Сирт должен отвлечь на себя силы трипольских БМ, пока Хафтар укрепляется на востоке страны. Изначально стоило полагать, что даже если каддафисты из Сирта достигнут больших успехов против БМ, роль ИГ в этом будет минимизирована, и их быстро удалят. И действительно, уже летом 2016 мисуратская исламистская братва, направляемая из Триполи, серьёзно потеснила ИГ в Сирте.

 

7.3. Посильное вредительство ООН

Эмиссар ООН Леон (которого теперь сменил Коблер) показал себя хорошим переговорщиком: он сумел собрать трипольских и тобрукских депутатов и провести несколько раундов в ливийском Гадамесе, швейцарской Женеве, и марокканском ас-Схирате. Однако миссия его была неисполнима с самого начала. При его сменщике ООН по результатам всех этих переговоров всё же сформировала т. н. правительство национального единства, которое в конце марта 2016 даже было допущено в Триполи, забаррикадировавшись на базе флота. Засылка бакалавра архитектуры Фаеза Мустафы ас-Сарраджа в Триполи под видом «премьер-министра Ливии» (одного из трёх) стала мерой, которая явно сыграла на руку братьям-исламистам. Начать с того, что одобренный ООН новый премьер не смог бы и шагу ступить по ливийской почве, если бы этого не захотели трипольские БМ. Таким образом, после утверждения его в ООН он как бы прошёл утверждение в давно нелегитимном трипольском ВНК. Потом: его не одобрил Халифа Хафтар и тобрукский парламент – т. е., о национальном единстве говорить уже не приходится. Таким образом, ООН продолжила потакать трипольским БМ. Больше того, военные силы, которые номинально поступили в подчинение к ас-Сарраджу – это мисуратские братья-исламисты. Ну как вам международное посредничество? Если нельзя одолеть БМ, то давайте-ка сделаем вид, что всех победили и фактически примкнём к ним. Хочется спросить деятелей из ООН: вы хоть понимаете, что натворили?) Теперь любые политические и военные завоевания трипольских и мисуратских БМ априори получают легитимизацию у «международного сообщества», которое само себя поставило на службу братьям-исламистам. Понятно, что никаких значимых подвижек на почве урегулирования в Ливии при таком подходе ожидать не приходится.

К концу срока и Обама созрел для признания того, что операция в Ливии была грандиозной ошибкой. Пять лет войны, куча правительств, «Братья-мусульмане» в Триполи, «Исламское государство» в Сирте – и вот мы здесь, товарищи! Хотя, я так думаю, плевать Обама хотел на эту Ливию: это заявление было для внутреннего пользования, против Киллари Клинтон – ведь свержение Каддафи было именно её проектом.

Самое большое пока достижение на пути урегулирования – это отнюдь не формирование правительства под эгидой ООН, а воссоединение национальной нефтяной компании, на что в июле 2016 согласились и Тобрук, и Триполи (очень уж грустно стало жить без доходов). Хафтар, аль-Джадран, ИГ, БМ – вот перечень основных интересантов в портах «нефтяного полумесяца». ИГ оттеснили «мисуратские» летом 2016, когда они предприняли штурм Сирта. Неоднократно упоминавшийся ранее властелин нефтяных портов Барки Ибрагим аль-Джадран, без которого экспорт из ас-Сидры и Рас Лануфа невозможен, тоже поучаствовал в вышеуказанной сделке – ему с начала 2016 стала сильно докучать группировка ИГ, а Хафтар не смог защитить порты «нефтяного полумесяца» (может, и не захотел, чтобы не помогать личному бизнесу аль-Джадрана). Постановка под контроль единственного экспортного товара Ливии – это не только приобретение ценного материального актива (не беда, что добыча к лету 2016 упала до 350 тыс. барр. в день: её можно опять нарастить), но и очень мощный фактор легитимизации в глазах мира: очевидно, что в любой ситуации предпочтительнее иметь дело с тем, в чьих руках находятся реальные ресурсы. Учитывая размещение штаб-квартиры воссоединённой нефтяной компании в Бенгази, приходится констатировать, что этот актив теперь – в руках Хафтара. Риски, конечно, остаются очень высокими, но произошедшая, так сказать, консолидация активов определённо благотворно скажется на экспортном потенциале и экономических возможностях трипольского правительства.

Тем не менее, политическая легитимизация генерала Хафтара пока запаздывает. В июне 2016 Хафтар побывал в Москве. Помимо оружия он пытался пробить себе назначение в трипольское правительство. Но тут он дал маху. Этот вопрос через Москву не протащить. Мисуратские БМ с ленцой изображают лояльность ас-Сарраджу, реально подчиняясь трипольским БМ. Ну их это власть.

Наступление мисуратских БМ на «нефтяной полумесяц» поддержал не кто-нибудь, а муфтий ас-Садек аль-Гарьяни («Кто не сотрудничает с Катаром – тот хуже собаки»). Верным путём идёте, товарищи! Если уж ООН заслужила одобрение такого достойного мужа, победа предопределена) Победа в Ливии «Братьев-мусульман» и их катарских кураторов.

Вояки Хафтара уже два года бьются в Бенгази и никак не могут добиться полного контроля хотя бы над этим городом. Тут нужно понимать, что в Ливии огромную роль играют различные местные ополчения и банды. Ни ИГ, ни Хафтар, ни аль-Джадран никогда не воюют с ними до последнего человека (дни арабов же), предпочитая их перекупать и договариваться. Вот только нет никакой гарантии, что на этом вторичном рынке полевых командиров не перекупит кто-то ещё. А потом ещё. Вчера крест целовал Хафтару, а сегодня воюет за ИГ – обычное дело.

 

7.4. Quo vadis, Libia?

Что же у нас в сухом остатке? В Ливии продолжается ожесточённая борьба за власть между лагерем условно светских (я бы даже сказал – национальными силами) и лагерем исламистов (силами по определению интернациональными). Будучи заняты друг другом, они периодически вынуждены отвлекаться на третьи силы, которые тоже присутствуют в стране в большом разнообразии (амазиги, туареги и тубу плюс сепаратисты Киренаики).

Как и всегда в странах, объятых внутренней войной, присутствует и сильный внешний фактор. Большой египетский брат помогает и прикрывает, ну а ООН в своём репертуаре: вольно или невольно, но своими действиями она укрепляет трипольских исламистов.

Борьба – если исключить фактор прямого иностранного вмешательства (что выглядит пока очень маловероятным) – будет долгой. Но у правительства есть тот несомненный плюс, что оно может закупать оружие, а местные князьки такой возможности лишены.

Что же до нашего ж/д контракта, то затея работать в Ливии даже в ту пору, когда она была относительно стабильным государством, было крайне рисковой; что касается возвращения в эту страну сегодня, то как арабист-политолог, два года занимавшийся этой темой изнутри организации-исполнителя, я сегодня склоняюсь к тому мнению, что вопрос о перспективах возобновления проекта «Сирт – Бенгази», если и не является химерой, во всяком случае, является вопросом отдалённого будущего.

Мне думается, что если мы всерьёз настроены добиваться осуществления контракта, то работать придётся не в белых перчатках, а в пробковых шлемах. Нельзя больше срываться с места, бросая дорогую технику и оборудование, как только французам или американцам придёт в голову, что русские порядочно здесь засиделись. Вероятно, при работе на дезорганизованных пространствах, существующих как единые государства только на карте, в приоритете должен быть не дипломатический протокол. Мы должны самостоятельно гарантировать себя от мелких неприятностей – через это, кстати, и уважение скорее заслужим. Есть, конечно, страны, где в спорных ситуациях принято надевать фраки и зачитывать друг другу излюбленные места из устава ООН. Но Ливия и при Каддафи к ним не относилась, а сейчас тем более нужно разговаривать с представителями тамошних центров силы на понятном им языке.

Но, конечно, желательно не доводить дело до затяжных боёв за периметр Рас Лануфа, а действовать на опережение, на уровне разведки. Честно говоря, я бы там на голубом глазу ЧВК создал. Все акулы-капиталисты давно уже действуют через них, одни мы всё корчим из себя стеснительных и ждём непонятно чего. Нам по статусу на международной арене не положено иметь свою Ост-Индскую/Российско-Американскую компанию, или мы всё в мещанские приличия играем? Не оценят же.

 

7.5. В поисках куратора

Основную подпитку продолжающейся анархии в Ливии даёт центральный конфликт – между «Братьями-мусульманами» (БМ) и светски настроенными политиками, которых поддерживают военные.

Как правило, в стране, где произошёл насильственный переворот, с этого всё веселье только начинается. Конечно, при отсутствии решающего превосходства, эти две основные силы так и будут попеременно договариваться и воевать за нефть. Ясно, что одни должны были обязательно съесть других, потому что ситуация складывается несколько дикая. Спикер парламента (он же верховный главнокомандующий, он же верховный амазиг) подворовывает из военного бюджета, создаёт на эти лёгкие деньги вооружённые формирования исламистского толка, поручает им (с одобрения парламента) обеспечение безопасности в Бенгази, после чего в этом самом Бенгази на ежедневной основе начинают убивать всех подряд конструктивно настроенных военных и полицейских.

Интересно, что усмирять племена в Себхе отправились одновременно исламисты из «Щита Ливии» и войска тогда ещё не исламистского Триполи. На мой взгляд, это говорит о том, несмотря на сепаратизм Барки/Киренаики, окончательного формализованного распада Ливии никто из местных групп влияния не хочет. Вся борьба – за кусок пожирнее. Впрочем, это о чисто ливийских элементах; ИГ и «Ансар аш-Шариа», понятное дело, мыслят иначе.

Из наблюдений за поистине революционными шагами Ливии на пути политического прогресса следует сделать вывод, что страна переживает борьбу равновеликих внутренних сил, которые, не будучи в силах нанести решительное поражение оппонентам, ищут варианты внешнего вмешательства. Старый партиец Махмуд Джибриль рассчитывает на Францию и не скрывает этого. Ревматросы из колыбели революции Бенгази кормились из ручек катарского эмира Хамада Аль Тани, которого по согласованию с США подвинул родной сынок Тамим, после чего активность Катара в Ливии, Сирии и Египте как-то резко пошла на убыль. Следовательно, курировать ливийских исламистов выпало Саудии (такая же смена функциональных ролей произошла в Египте).

Что ж, прикинем, откуда ждать помощи Ливии? Катар и Саудовскую Аравию сразу отбрасываем. Светскому главе Ливии ребята из Залива могут прислать только чашечку кофе с бриллиантовой пылью (хотя Саудии выгодно додавить БМ). Президент Франции Олланд, хоть он и сохранил самоубийственный для страны курс Саркози, таким задором, как последний, не обладает. Это Саркози мог собрать у себя антикаддафи-стов и наделить их легитимностью с плеча, говоря о России, что её вето на бомбардировки заслужит самого сурового суда истории. Идёт время, суд – не истории, а Парижа – заслужил Саркози, но нового силового вмешательства Франции в Ливии ждать не стоит. Они, кстати, ещё свои малийские проблемы так и не решили. США? Затем, что ли, они Ливию разрушали, чтобы теперь её собирать. Нет, американцы в Ливии будут действовать максимум по сценарию фильма «Солдат Джейн»; воевать с БМ они не станут. Есть ещё Китай, который при Каддафи уже успел колонию в Ливии создать, а потом всё вывез. Он, как говаривал Михаил Илларионович, «поджидает».

России курировать как будто некого: даже товарищ Сталин не сумел продавить союзников в отношении базы ВМФ СССР в Триполитании. Оно и неплохо: все эти протеже на Арабском Востоке очень прожорливы, продажны и малоэффективны. Они больше по части пошуметь и потребовать денег за имитацию деятельности, а чтоб за это убили, так кому же этого хочется.

Тем не менее, под лежачий камень вода не течёт, и сидеть и рассуждать, что ничего не выйдет по тысяче причин – это не наш стиль. В Ливии есть люди, готовые соблюсти наши интересы и рассчитаться по долгам, если им помочь. В той патовой ситуации, в которой сейчас существует Ливия, где государство борется с анархистами, любые конструктивно настроенные силы приходят к мысли о необходимости внешнего вмешательства. Необязательно силового. Даже дипломатическая поддержка России будет многое значить для Ливии. И за эту поддержку нынешняя власть готова платить. Пока по старым счетам, но не исключено и появление новых. Ливия – не самая бедная страна, но какие-то банды завладели её национальным богатством и не дают экспортировать нефть. Есть у нас пара заводов, чья продукция пришлась бы кстати для решения такой проблемы… А не профинансирует ли Саудовская Аравия наши поставки ливийской армии, как она сделала это для армии египетской..?