Внешний диссонанс, что называется, был налицо. Как в прямом, так и в переносном смысле слова. Нельзя сказать, что Семирядин был в стельку пьян. Нет, бывало и хуже в последнее время. Сегодня же вечером Андрей твердо держался на ногах, но его выдавали глаза. Красные от полопавшихся сосудов и слегка остекленелые. Запах алкоголя он старательно скрывал при помощи мятной жвачки, перегоняемой во рту из одной стороны в другую. Недавно выбритые щеки снова покрылись неровной щетиной, подбородок обвис и в негативном плане весьма неплохо гармонировал с мешками под глазами. А упомянутый выше диссонанс заключался в том, что на Андрее сегодня вечером был чистый отутюженный костюм светло-зеленого цвета и точно такой же тонкий галстук, туго подвязанный под воротом рубашки. Ботинки до блеска начищены. Одним словом, одежда респектабельного человека выглядела, мягко говоря, нелепо, если ее надевали на подзаборного забулдыгу. Но Семирядин не придавал значения таким мелочам. Сегодня у него был ответственный день. Ответственный и в некотором смысле решающий.

Проникнув в торговый зал супермаркета «Твоя империя» через черный ход, Андрей огляделся по сторонам. Покупателей было не очень много, а потому взгляд Семирядина почти тут же выхватил в некотором отдалении знакомого менеджера. Молодой человек тоже заприметил нового босса. Мужчины синхронно двинулись навстречу друг другу и сошлись в центре зала, как заправские дуэлянты. Однако агрессии по отношению друг к другу у них не было.

— Ты знаешь Кирсанова-младшего? — в лоб поинтересовался Андрей, внимательно наблюдая за реакцией служащего.

— Сына Владимира Леонидовича? — вполне невинно уточнил тот.

Глупый и бессмысленный вопрос подчиненного вывел Семирядина из себя. Он и так-то не мог избавиться от внутренней нервозности, а тут еще сплошные провокации.

— Понял же, о ком я говорю! — Челюсти, перемалывающие жевательную резинку, заработали значительно энергичнее. — Зачем эти переспросы риторические?

Менеджер стушевался. Он уже за время своей работы в «Империи» успел познакомиться с неординарным и взрывоопасным характером Семирядина. Особенно это было чревато последствиями, если Андрей Матвеевич, как сейчас, находился в подпитии. Служащий зачем-то нервно оглянулся через плечо и, понизив голос на полтона, сообщил боссу:

— Пару-тройку раз видел.

— Хорошо. — Андрей справился с раздражением. Не полностью, конечно, но сумел значительно погасить его. — Если он здесь появится в ближайшее время, ты ему не перечь.

— В смысле? — Менеджер в полном непонимании ситуации заморгал.

Семирядин скорее интуитивно почувствовал, чем осознал, что следует быть с этим молодым человеком предельно терпеливым. Излишняя вспыльчивость может вызвать подозрения служащего. Это было крайне нежелательно. Только не сегодня.

— Ну, ребенок не совсем адекватен. — Андрей Матвеевич сокрушенно покачал головой. — В шоке после всего…

— Я представляю… — сочувственно поддакнул менеджер, но Семирядину было не до сантиментов.

— В служебные помещения его не пускай, — тут же перешел он к делу, выдавая объективные инструкции. — Задержи. Я по камерам наблюдения увижу, сам спущусь.

Со слов позвонившей ему недавно Ангелины Виннер Андрею было известно о сути разработанного этой коварной женщиной плана. В целом Семирядин отнесся к такому делу одобрительно. Вроде никто особо и не пострадает, и в то же время заинтересованная сторона в выигрыше.

— Да, конечно. — Менеджер тем временем качнул кудрявой головой в знак согласия. — Предложу мороженого, чего-нибудь вкусненького.

— Во-во, правильно, — тут же поддержал данную инициативу Андрей. — Предложи вкусненькое. Но если мальчишка захочет какие-нибудь банки расколошматить или сладенькое растоптать — пусть бьет и топчет.

С этими словами Семирядин, считая беседу со служащим и его инструктаж завершенными, развернулся и поспешно двинулся в направлении головного офиса. Менеджер озадаченно смотрел ему вслед и, естественно, не мог при этом не заметить, как Андрей попутно прихватил с одного из стеллажей бутылку водки. Семирядин оглянулся. Лицо его было немного сконфуженным, но рука, вроде действуя сама по себе, сунула свою вожделенную добычу в карман. Менеджер кивнул. Дескать, все в порядке. Не о чем беспокоиться, Андрей Матвеевич. Хоть все забирайте.

Андрей продолжил движение, выбросив из головы персону молодого служащего, как нечто несущественное. Оказавшись в офисе, где не так давно безраздельно верховодил ныне покойный Владимир Кирсанов, Семирядин вольготно развалился в «командирском» кресле, подхватил со стола пульт дистанционного управления и последовательно включил при помощи него все имеющиеся здесь мониторы. На экранах отобразились разные точки торгового павильона во всевозможных ракурсах. Изображение было черно-белым, но достаточно четким и контрастным. Андрей водрузил ноги на стол, выудил из кармана приватизированную бутылку водки и поставил ее на пол рядом с собой так, чтобы при необходимости можно было дотянуться до узкого горлышка правой рукой.

Ангелина стояла у окна и курила. При появлении в офисе Семирядина она лишь слегка повернула голову, определяя, кто именно присоединился к ее обществу, и снова посмотрела на улицу. Заговорщики не удосужились даже обменяться приветствиями. Каждый старательно делал вид, что не замечает другого.

Наконец госпожа Виннер сделала последнюю глубокую затяжку и бросила сигарету в пепельницу, не посчитав рациональным загасить ее. Оттолкнулась ладонями от подоконника и продефилировала к центру кабинета. Замерла напротив Андрея.

— Карета только что подъехала, — сообщила она свежую информацию.

— Карета? — Семирядин оторвал удивленный взгляд от экранов и с прищуром уставился на женщину.

— Ну, «скорая психиатрическая помощь», — неохотно пояснила Ангелина. — Сходите пригласите медиков сюда и, пожалуй, заплатите заранее, чтоб вопросов лишних не было.

Ее командирский тон неприятно покоробил Андрея. С каждым разом Виннер все больше и больше стремилась подчеркнуть собственное превосходство над ним. Внутри Семирядина все восставало против такого положения, но он понимал, что изменить сейчас что-то просто не в силах. Ничего. Придет и его время. Тогда посмотрим, кто тут главный.

— Вам необходим паж, госпожа Виннер, — высказал он все же свою точку зрения, но с кресла поднялся.

— Кто-кто?

— Кто-то на побегушках.

Женщина криво усмехнулась.

— Зачем мне еще один кто-то? С этими функциями вы пока справляетесь… — произнесла она.

Андрей скрипнул зубами. Очень хотелось произнести в ответ что-нибудь резкое, грубое, но он сдержался. Бутылка водки вернулась обратно в карман. Надо будет сделать по пути в торговый зал пару живительных глотков. И отправить в рот свежую жвачку.

Телефонный разговор с Кирсановым только усилил опасения Федечки за судьбу нового приятеля. Вне всяких сомнений, Иван стал жертвой какой-то хитрой и кем-то тщательно спланированной интриги. Вышедшая неожиданно из комы мама, ее желание встретиться с сыном и, главное, выбранное для встречи место — офис «Империи» — все это наводило на неприятные и ужасные мысли. Однако Федечка не стал никому звонить и ставить в известность также волновавшихся за судьбу Кирсанова женщин: тетю Клаву и Елизавету Михайловну. Зачем добавлять им лишней головной боли? Розгин был уверен, что и сам прекрасно справится со сложившейся проблемой. Главное теперь было отыскать этот самый злополучный офис «Империи», а там уж и Иван покажется на горизонте. Беда заключалось в том, что Федечка лишь смутно представлял себе место, где нужно было искать заветный супермаркет.

Он стремительно выбежал на улицу в районе Садового кольца, покинув верхний вестибюль метро, и огляделся. Кажется, где-то поблизости. Надо было уточнить, во избежание излишнего плутания по микрорайону. Он подскочил к первой попавшейся на глаза женщине в просторной сиреневой блузе.

— Простите, — тактично и интеллигентно обратился он к ней, ненавязчиво преграждая дорогу. — Где-то здесь должен быть супермаркет. «Империя» называется. Не подскажете?..

Женщина остановилась и тоже окинула внимательным взглядом прилегающие окрестности. Меньше минуты ей потребовалось на то, чтобы сориентироваться.

— А вон, в конце квартала… — Она указала Федечке рукой необходимое направление.

— Спасибо…

Это все, что ему требовалось. Не вдаваясь в излишние размышления, Розгин бегом припустил по улице к повороту, где кончался этот квартал. Через пару метров он уже мог разглядеть вывеску, раскрашенную неоновыми огнями, сообщавшую прохожим о том, что именно здесь и находится один из крупнейших в районе супермаркетов «Твоя империя».

Автомобиль плавно заехал на специальную стоянку перед магазином, и Мякинец утопил педаль тормоза. Бордовая «пятерка» замерла как вкопанная. Юрий перевел взгляд на сидящего рядом Ивана. Мальчик уже целиком был под действием принятого препарата. Мякинец судил об этом не только по поведению Кирсанова, но и по внешним признакам, ярким примером которых в первую очередь служили расширенные зрачки. Мужчина удовлетворенно кивнул и толкнул мальчика пальцем в плечо.

— Приехали, малыш. — На всякий случай он все еще говорил ласковым, тихим голосом.

— Я вижу.

Иван был не в себе. Даже интонации стали агрессивными. С другой стороны, он сам не чувствовал в себе существенных изменений. Или, скорее всего, просто не осознавал их. Кирсанов решительно ухватился за ручку дверцы, неловко потянул ее на себя, но открыть замок так и не сумел. Он дернул еще раз. На этот раз сильнее. Затем еще. Эффект оставался прежнем. То есть неудовлетворительным.

— Давай помогу, — любезно предложил Мякинец, наклоняясь вперед.

— He надо, я сам!.. — Кирсанов грубо отпихнул протянутую руку помощи.

Юрий равнодушно пожал плечами. Наконец Ивану удалось справиться с ручкой, и он широко распахнул дверцу, сам едва не вывалившись на асфальт. Удержав таки равновесие, он стремительно выскочил из машины, абсолютно забыв расплатиться с доставившим его на место частником. Но Юрию этого было и не нужно. Он не стал напоминать пареньку об оплате проезда. Молча проследил за тем, как Кирсанов пулей влетел в парадный подъезд супермаркета и скрылся в недрах павильона.

Мякинец вынул из кармана новую сигару, сорвал с нее целлофан и сунул в зубы. Прикуривать не спешил. Наслаждался ароматом табака. Настроение у Юрия было прекрасным. Впрочем, оно редко бывало иным. Он глянул на свои наручные часы и выжал сцепление. «Пятерка» тронулась с места. На сегодня у подручного Хартмана имелось еще одно дельце. Куда более важное, чем одурманивание двенадцатилетнего мальчика таблетками.

Автомобиль выехал со стоянки и, как в свою родную благодатную стихию, вернулся в транспортный поток.

Вид у Кирсанова-младшего, когда он, распахнув настежь дверь, ворвался в торговый павильон «Империи», был просто безумный. Складывалось такое ощущение, что принятый им в машине у Мякинца препарат с каждой секундой все больше и больше накатывал волнами. Иван замер на пороге и лихорадочным взглядом окинул помещение. Он с трудом припоминал, с какой целью явился в это здание. Мысли путались в голове, сменяя друг друга со скоростью вихря. И в то же время Иван ощущал неимоверный прилив сил. В нем было сейчас столько решимости, что он запросто мог горы свернуть. Так ему, во всяком случае, казалось.

Сложно сказать, какое впечатление произвело его стремительное появление в павильоне на тех немногих покупателей, что толкались возле стеллажей, но вот могучий охранник под два метра ростом, упакованный в камуфляж, среагировал на данное происшествие быстро. Амбал порывисто шагнул в направлении мальчика с намерением взять того за шиворот и выставить вон, ибо никогда прежде он не видел Кирсанова. Но рьяного вышибалу благоразумно опередил выскочивший неизвестно откуда менеджер. Он призывно взмахнул рукой, останавливая охранника.

— Все хорошо, — спокойным голосом произнес молодой человек и позволил себе широко улыбнуться при этом. — Я им займусь…

Менеджер приблизился к Ивану, всем своим видом источая неподдельное радушие и гостеприимство.

— Добрый вечер, Ваня, — чуть ли не пропел он, растягивая слова. — Рад видеть. Проходи. Ты просто так зашел или тебе нужно что-то конкретное?

Служащий попытался дружески обнять мальчика за плечи, но тот проворно вывернулся и уставился в улыбчивое лицо неожиданного собеседника, пытаясь привести в порядок собственные мысли. Получилось у него это не сразу, а потому в наметившемся разговоре повисла непродолжительная пауза. Кирсанов болезненно поморщился и вспомнил то, ради чего он действительно прибыл в магазин.

— Да! — громко и с явным вызовом крикнул он, чем привлек к своей персоне нежелательные посторонние взгляды. — Конкретное. Где мама?

Менеджер на мгновение растерялся. И от крика, и от странного вопроса, прозвучавшего из уст ребенка. Он опасливо обернулся через плечо и своей улыбкой сумел-таки заставить покупателей не выказывать беспокойства.

— Какая мама? — мягко поинтересовался служащий.

Благо дело, Андрей Матвеевич заранее предупредил его о душевном состоянии паренька. Теперь-то менеджер и сам понимал, что имел в виду Семирядин, когда говорил, что происшествия последних дней возымели некое действие на Ивана. Мальчик, вне всяких сомнений, был душевно болен и нуждался в моральной поддержке. А может, и в профессиональном лечении. Смотря по тому, как далеко зашло дело.

— Моя! — снова закричал Кирсанов. — Что вы так смотрите? Мама сказала, что будет здесь…

Менеджер вновь предпринял отчаянную попытку положить руку на плечо мальчика и тем самым отвести его из прохода в глубь зала, где было не так много посторонних глаз.

— Давай в сторонку немножко…

— Не трогайте меня!.. — взвился Иван, и доброжелательная рука менеджера в очередной раз была скинута нервным движением.

Душевного разговора с обезумевшим от постигшего его горя ребенком не складывалось.

— Здесь нет твоей мамы, Иван.

— Она звонила. Вы обманываете!

Менеджер тяжело вздохнул и покосился на этот раз в сторону подвешенной к потолку камеры наблюдения. Что-то уж больно задерживается Андрей Матвеевич.

— Зачем мне тебя обманывать? — невинно поинтересовался он у Кирсанова.

— Не знаю зачем, но вы обманываете! — Иван стоял на своем.

— Я был бы счастлив, если бы Ольга Сергеевна оказалась здесь, а не в больнице… — предпринял новую попытку осторожной беседы служащий торгового зала, но тут же был грубо прерван новым криком ребенка.

— Она выздоровела!.. — Голова у Ивана пошла кругом. Тело все больше и больше наливалось свинцовой тяжестью. — Она звонила не из больницы! — В уголках губ мальчика выступила белая пена, чего, естественно, не мог не заметить менеджер, который немедленно в ужасе отшатнулся.

Кирсанов порывисто сорвался с места и бросился бежать по залу, скользя и наталкиваясь на чьи-то тележки, задевая прилавки.

— Все вы врете! — бесновался он, уже не в силах себя контролировать. — Я своими ушами слышал! Мама сказала — она ждет меня в «Империи»! Вы ее спрятали, да? Она вам просто не нужна! Она мешает, да?!

Двухметровый охранник припустился бегом следом за мальчиком. Сзади засеменил и менеджер, но улыбки на его лице уже не было. Амбал попытался перехватить Кирсанова, но тот ловко увернулся и, изменив направление, побежал в противоположную сторону.

— И я мешаю, да?! — Новый истеричный крик заполнил собой пространство павильона. Покупатели поспешили покинуть пределы магазина. — Вы ее поймали, а меня — не сможете!..

За этой дикой картиной посредством расположенных в офисе мониторов наблюдали специально приглашенные госпожой Виннер врач скорой помощи и два фельдшера столь же массивного телосложения, как и охранник, гоняющийся по залу за прытким мальчишкой. Семирядин услужливо акцентировал их внимание то на одном, то на другом экране в зависимости от передвижений Ивана по торговому помещению. Ангелины в их тесной компании на этот раз не было. Она и так уже сделала все, что могла, срежиссировав в одиночку весь этот мрачный спектакль.

Некоторое время медработники молча взирали на происходящее в зале. Ванино поведение искоренило в их душах все оставшиеся сомнения. Споткнувшись об опрокинутый им же стеллаж, Кирсанов упал на пол и больше не поднялся. Видно было, что он что-то кричит, но камеры наблюдения не передавали в офис звук. Тело ребенка сотрясали конвульсии, а пена изо рта уже брызгала в разные стороны. Семирядин невольно отвернулся. Даже для него это было слишком.

— Чего мы ждем? — встрепенулся врач, обращаясь к Андрею. — Проводите скорее! Ясное дело — это наш клиент.

Семирядин облегченно вздохнул и при помощи пульта дистанционного управления погасил экраны мониторов. Ужасное изображение исчезло.

— Тогда — вниз, пожалуйста, — осипшим голосом известил он представителей скорой помощи.

Андрей двинулся к выходу, увлекая за собой и медиков. Шедший прямо за ним врач быстро обернулся к одному из фельдшеров и выдал надлежащую инструкцию профессионала:

— Сразу приготовь инъекцию обычную. Он маленький, двух кубиков хватит…

Фельдшер согласно кивнул.

Если бы Семирядин не поторопился выключить мониторы, то он бы увидел, как в ту же секунду в торговый зал, задыхаясь от бега, влетел Федечка. Он сразу определил эпицентр напряжения в дальней части магазина, где столпились редкие покупатели, любопытство которых оказалось сильнее желания немедленно испариться, и теперь оттуда слышались их возбужденные голоса. Федечка устремился к месту событий.

Увиденная картина поразила Розгина, но он не подал виду. Разбираться будем потом. Сейчас требуются срочные и решительные действия. Иван по-прежнему лежал на полу, но уже не кричал. Бессознательным взглядом он всматривался в лица склонившихся над ним людей. Менеджер старательно пытался разогнать ненужных зевак.

— Прошу, господа, отойдите… — чуть ли не плача увещевал он любопытных. — У ребенка приступ, сейчас подойдет руководство, ему помогут…

Федечка не стал дожидаться этого самого руководства. Напротив, услышанное удвоило его энергию. Вклинившись в толпу, он прорвался к Ивану и без долгих объяснений подхватил Кирсанова на руки.

— Отойдите, вам же сказано! — грозно рыкнул он на любопытных покупателей, а заодно и на самого менеджера павильона с охранником. — Я — брат!.. Пропустите!..

Народ невольно расступился, и по образовавшемуся живому коридору Розгин не оглядываясь понес спасенного им Ивана к выходу из магазина. Оторопевший в первое мгновение менеджер не успел среагировать на этот поступок должным образом.

— Молодой человек! — бросил он в стремительно удаляющуюся Федечкину спину. — Минутку!..

— Ни минуты нет, — парировал тот не оборачиваясь. — Сами видите!..

Он машинально ускорил шаг и, с Иваном на руках обогнув турникет прохода, выскочил на улицу. Все это произошло настолько быстро, что появившиеся в это время в другом конце зала со стороны служебной двери Семирядин и медики скорой помощи опоздали буквально на две-три секунды. Врач обогнал-таки Семирядина и вырвался вперед. Он почти подбежал к тому месту, где только что лежал мальчик, и замер в недоумении.

— Где больной? — Вопрос эскулапа был обращен к менеджеру, действия которого он до этого наблюдал по монитору.

Тот не нашелся сразу, что ответить на поставленный вопрос. Растерянно взглянул сначала на врача, затем на подоспевшего Семирядина и в итоге отыскал глазами козла отпущения в лице двухметрового охранника.

— Зачем ты выпустил? — набросился он с претензиями на амбала.

— Иван где? — жестко оборвал всяческие выяснения отношений Семирядин.

Служащий тут же прекрасно понял, что головомойки ему не избежать. И это в лучшем случае.

— Его забрали. — Молодой человек нервно сглотнул и опустил глаза в пол.

— Кто?.. — Крик Андрея Матвеевича больше походил на рычание дикого зверя.

Еще бы! Столько усилий — и все псу под хвост. Ему самому грозила изрядная головомойка.

А Федечка тем временем уже вталкивал Ивана в салон так удачно подвернувшегося такси. Желтая «Волга» с шашечками остановилась прямо перед магазином, и из нее едва успела выбраться полная дама. А вот захлопнуть дверцу она не успела. Федечка повел себя очень шустро. Он понимал, насколько опасно для них с Иваном малейшее промедление. Вслед за Кирсановым внутрь салона втиснулся и он сам. Таксист недовольно повернул голову.

— Спрашивать надо! — небрежно бросил он.

Но Розгину было не до дискуссий. Поправив на заднем сиденье полубесчувственное тело Кирсанова, он выпалил в лицо водителя скороговоркой:

— Поехали, шеф. Сто долларов сейчас, стольник — как до дачи доедем. Пятнадцать километров всего от кольца. Поехали, ну!

Повернув голову направо, Федечка увидел, как из дверей супермаркета уже выскочил на улицу плечистый высокий охранник. Вслед за ним показался и Семирядин. Потом врач скорой помощи в белом халате.

— А облюет салон? — все еще артачился таксист.

— Облюет — так еще пятьдесят на химчистку. — Розгин пригнул голову так, чтобы его не было видно. За лежащего Ивана не стоило в этом плане и беспокоиться.

— Поехали, — решился водитель, быстренько прикинув в уме свой собственный навар на этих пассажирах.

Такси резко тронулось с места и помчалось в сторону центра. Федечка облегченно перевел дух. Повезло так повезло! Ничего не скажешь. Слегка приподнявшись на локтях, он повернул голову назад. Группа преследователей продолжала бессмысленно топтаться у входа в магазин и озираться по сторонам.

Семирядин был в бешенстве.

— Как сквозь землю… — сконфуженно пробормотал широкоплечий охранник в камуфляже.

— Уволить всех вас мало!.. — Андрей обхватил голову руками и запустил пальцы в свою реденькую шевелюру.

Предстоящий непростой разговор с Ангелиной Виннер, понятное дело, не мог поднять ему настроения. Скорее наоборот.

Избежать неприятной беседы, естественно, не удалось. Ангелина появилась в головном офисе «Империи» где-то приблизительно через час после вышеописанных событий. Семирядин покорно дожидался ее прихода, сидя в кожаном кресле с высокой спинкой во главе длинного стола. Настенные часы равномерно отбивали такт, но внутреннего успокоения Андрею это не приносило. Впрочем, так же как и потребляемое прямо из горлышка спиртное. За прошедший час он успел выпить больше половины прихваченной в павильоне бутылки водки. Глаза Семирядина затянулись мутной поволокой, но лежащие прямо перед ним на столешнице руки не переставали нервно подрагивать. Андрей спрятал их под стол.

Госпоже Виннер не нужно было ничего объяснять. Уже по одному убитому виду подельника она догадалась, что операция прошла не так гладко, как хотелось бы. Тем не менее Андрей выложил ей все без утайки, а исповедовавшись, устало откинул голову на спинку кресла и смежил веки. Дескать, я все сказал, теперь воля ваша. Хотите — казните, хотите — милуйте.

Ожидаемой бури не последовало. Семирядин приоткрыл глаза и с удивлением отметил, что Ангелина лишь усмехается и с этой ухмылкой молча разглядывает его. В лице госпожи Виннер не было ничего, кроме справедливого презрения. Она неторопливо прикурила дамскую сигарету и пустила в потолок несколько ровных маленьких колец дыма.

— Андрей Матвеевич, дорогой. — Женщина села напротив Семирядина и забросила ногу на ногу. Глаза по-прежнему не отрывались от заплывших глаз собеседника. — Я сделала то, чего и делать не должна была. Целый моноспектакль разыграла из гуманных соображений. — Она говорила правду, и даже сам Семирядин не мог не признать этого. — С музыкой и покушением, с декорацией и телефонными голосами. Самая малость осталась, чистая техника. Тут вступаете вы — и все проваливаете.

Голос Ангелины звучал спокойно, тихо и в некоторой степени даже бесстрастно. Но Андрею показалось, что это во сто крат хуже, чем если бы женщина просто орала на него благим матом и топала ногами. Она издевалась над ним. Семирядин лихорадочно облизал пересохшие губы и своевременно вспомнил о том, что лучшее средство защиты — это нападение.

— А где хваленые «исполнители»? — Он отлепил затылок от спинки кресла и подался корпусом вперед. — Где они, когда под рукой обязаны были находиться?!

Ангелина презрительно поморщилась. Без сомнения, она обратила внимание на то, что Андрей Матвеевич успел обмыть свою неудачу горячительными напитками. Да, измельчал нынче сильный пол. Ничего не могут, кроме как обвинять в собственных неудачах окружающих да жрать спирт литрами. Столбик пепла с сигареты госпожи Виннер сорвался и упал на пол, прямо ей под ноги.

— Никто вам ничем не обязан, — сухо проинформировала она Семирядина. — Исполнители свою партию исполняют.

Каламбур насторожил Андрея Матвеевича. Выходит, эта женщина предпринимала и что-то еще без его ведома. Какие-то действия, связанные с их общим делом, но посвящать в тонкости Семирядина посчитали излишним. Новый удар по его болезненному самолюбию.

— Какую еще партию? — подозрительно прищурился он, еще ниже склоняясь к столу и незаметно, как ему казалось, для глаз собеседницы задвигая под кресло початую бутылку водки. Андрей был уверен в том, что по внешним признакам его состояние неопределимо.

— Нотариальную, — последовал лаконичный ответ.

— Это как?

Она видела его нелепые телодвижения в попытке скрыть бутылку спиртного. Это вызвало на устах Ангелины очередную усмешку. Человек, сидящий сейчас напротив нее в «командирском» кресле руководителя «Империи», деградировал буквально на глазах. С каждым днем, как казалось Ангелине, он все больше глупел и становился морально слабее. В сознании женщины вдруг промелькнула шальная мысль, что Семирядин становится слишком тяжелым для их компании балластом. А умные люди подобное обычно предпочитали скидывать за борт.

— Да уж не так, как вы, надеюсь… — мрачно бросила Виннер.

Андрей почувствовал исходящую от нее угрозу. В душе появился неприятный холодок.

Огни большого мегаполиса, состоящие преимущественно из иллюминации и неоновых рекламных вывесок, переливающихся всеми цветами радуги, сменились загородным пейзажем. «Волга» выскочила на Кольцевую дорогу и взяла левый ряд. Освещение, конечно, и здесь имелось, благодаря придорожным фонарям, но на фоне города оно не впечатляло.

Краем глаза таксист посматривал в зеркальце заднего обзора на двух своих юных пассажиров. От него не укрылось плачевное состояние младшего из подростков, близкое к отключке.

Федечка старался поудобнее устроить Ивана, положив его голову к себе на колени. Затем выудил из кармана носовой платок и стер им с губ мальчика остатки выступившей пены. Господи, что ему такое подсунули? Или он от природы склонен к эпилепсии? Не похоже. Злость переполняла Розгина. Злость на тех, кто так жестоко обошелся с ребенком. Он не имел пока представления о происшедшем, но в общих чертах картину нетрудно было предугадать. Ивана каким-то образом ввели в заблуждение, что его мама очнулась и что она назначила ему встречу в головном офисе «Империи». Туда-то мальчик и помчался очертя голову. Оно и понятно в общем-то. Незадолго до этого в организм Кирсанова был введен препарат неизвестного происхождения. Как это удалось сделать, Федечка не знал, но результаты действия видел собственными глазами. А затем коварные недоброжелатели вызвали «скорую помощь». Он сам видел врача в белом халате. Хитрый и изощренный способ избавиться от наследника. Почище, чем во времена дворцовых интриг. Хорошо, что он оказался вовремя в нужном месте и расстроил планы неприятеля. А теперь… Теперь еще поборемся. Еще посмотрим, чья возьмет. Розгин был уверен в том, что отец теперь предпримет кардинальные и решительные действия в отношении всех этих родственников Ивана и партнеров по бизнесу покойного Кирсанова-старшего.

Иван уже спал, но дыхание его было нехорошим. Частое и отрывистое. Ничего. Препарат, чем бы он ни был, вряд ли опасен для жизни. Люди, которые пичкали им Кирсанова, не хотели его убить. И на том спасибо, как говорится. Федечка осторожно провел рукой по рассыпавшимся в разные стороны волосам Ивана. Сокрушенно покачал головой.

Природное любопытство водителя такси одержало верх над корректностью. Мужчина и так слишком долго крепился, довольствуясь только молчаливым созерцанием.

— Что, обкурился малолеток? — спросил он, пересекаясь в зеркале взглядами с Розгиным.

Федечка промолчал, но таксист продолжал выжидательно смотреть на молодого человека в надежде получить ответ на свой вопрос и в результате обделил вниманием ускользающую под колеса «Волги» дорожную полосу.

— Задушевная беседа в наш уговор не входила, — грубо откликнулся Федечка.

Только глупых расспросов со стороны незнакомого мужчины ему сейчас не хватало. Неожиданно пришло на ум, что неплохо бы было позвонить тетке и успокоить ее. Сидит сейчас, наверное, и накручивает себя. Сгущает краски. Только где она сейчас? Уже на даче дожидается или до сих пор сидит у себя в магазине в надежде, что Федечка позвонит именно туда? «Ладно, — решил для себя Розгин. — прибудем на место жительства, там и разберемся. Так сказать, по ходу обстоятельств».

— Да я так просто, — буркнул таксист, недовольный тем, что его так резко и бестактно осадили.

— Если просто, — смилостивился Федечка, — то просто эпилепсия.

Водитель желтой «Волги» удовлетворенно кивнул.

— Не самое страшное, — сказал он со знанием дела. — Главное, чтоб кто-то рядом всегда был.

Федечка снова вслушался в дыхание лежащего у него на коленях Кирсанова. Вроде бы понемногу стабилизировалось. Или просто показалось?

— Это для любого человека главное, — философски заметил он, уже не глядя в зеркало на собеседника и, может быть, даже обращаясь к самому себе, нежели к водителю.

Таксист только хмыкнул в ответ и вновь сосредоточил внимание на дороге. Ночная мгла стремительно окутывала окрестности, не оставляя угасающему дню ни единого шанса на победу. Высокий небесный купол, на котором сегодня не было ни единого облачка, радовал глаз обилием высыпавших в хаотичном беспорядке звезд. С востока подул легкий ветерок.