На совершение очередного правонарушения мы с Прокопчиком отправились, как положено, под покровом глухой и темной ночи. Еще раньше, пока я отсыпался, Тима провел не только необходимую рекогносцировку, но также кое-какие действия, облегчающие нам тайное проникновение на территорию охраняемой законом, а также вооруженными сторожами частной собственности. Короче, мы собирались вломиться в подземный гараж.

Под видом проверки тормозов в своей «восьмерке» Прокопчик ближе к вечеру навестил тамошних механиков, которые всегда охотно подхалтуривают в свободное от ремонта автомашин пайщиков время. Пока они возились с его колодками, он прогулялся вокруг и нашел то, о чем я просил. Теперь дело оставалось за малым: осуществить на практике мой слегка отдающий авантюрой план.

Дело в том, что мне еще с тех пор, как мы мальчишками играли на стройке тогда еще только возводимого гаража, помнилось, будто в дальнем углу одного из боксов должен быть канализационный люк, ведущий к обычным городским коммуникациям. Других, ему подобных, располагалось уже за пределами подземной стоянки сколько угодно — во дворе и на ее задах, в том числе один у помойки, а другой возле бойлерной. Я предположил, что эти коллекторы должны соединяться между собой, а Прокопчик по моей наводке отыскал люк в гараже и даже на всякий случай раскачал и сдвинул с места его тяжелую крышку, после чего прикрепил на ее нижнюю сторону маленький фонарик-мигалку на магните.

Из чисто эстетических соображений я выбрал не тот колодец, что у помойки, а тот, что за бойлерной, хотя он и был расположен дальше. Но когда мы в полной темноте добрались до цели и я уже нащупал ногами ребристую поверхность крышки, у нас с помощником возникли неожиданные трения по вопросу, кому взять на себя честь и связанные с ней опасности быть первопроходцем. Обычно малоактивный Прокопчик на этот раз рвался в бой, громко шипя мне в ухо:

— Я же д-диггер! Настоящий д-диггер! Ты х-хоть знаешь, что это т-такое? Да я всю М-москву под з-землей облазил!

Быть может, кто-то, меньше знакомый с трудовой биографией Прокопчика, и поверил бы, но мне было хорошо известно, что Тима действительно непродолжительное время состоял в должности ученика наладчика в тресте «Мосводоканал», и несколько раз ему впрямь пришлось спускаться в люки, главным образом для прочистки засорившихся стояков, угрожавших неконтролируемым выбросом фекальных масс, чем его спелеологический опыт и ограничивался. Поэтому, отвергнув все попытки перехватить у меня инициативу, я поставил его на атасе, снабдив инструкцией в случае любой нештатной ситуации быстро задвигать крышку на место и еще быстрее сматываться. Оскорбленный в лучших чувствах, он так надулся, что это стало заметно даже в темноте, но вынужден был подчиниться.

Впрочем, слава Богу, все пошло, как по маслу. Отчасти, правда, в прямом смысле — к тому моменту, когда я добрался до мигающего маячка, я весь с ног до головы перепачкался в какой-то смазке, вместе с грязью и ржавчиной составляющей естественный налет на всех, за какие ни возьмись, предметах подземного царства. Нелегким делом оказалось сдвинуть в сторону тяжелую, как могильный камень, крышку люка, к тому же она отползала в сторону со скрежетом, который, словно ножовкой, рвал мне нервы. Но и это когда-то кончилось, тем более что я постарался проделать для себя самое минимальное отверстие, в какое только мог просунуться. Зато дополнительной проблемой оказалась смазка: попав наконец в гараж, я довольно долгое время вместо того, чтобы делать то, за чем пришел, искал по всем углам тряпки и ветошь, чтобы привести себя в порядок. Но, к сожалению, избежать этого было нельзя, мною двигали отнюдь не гигиенические, а чисто прагматические мотивы: я хотел оставить после себя как можно меньше следов. Когда с этим неприятным делом удалось покончить, пришло время выполнять основную задачу, и я двинулся вдоль боксов.

Узкий луч специально приспособленного разбрасывать минимум света фонарика выхватывал из черноты лишь те или иные детали притаившихся во тьме автомобилей. То всплывала прищуренная с желто-красным отливом, как глаз доисторического животного, фара какой-нибудь «тойоты», то чудовищной зубастой челюстью невиданного монстра выпрыгивал решетчатый радиатор «линкольна», словно меня занесло не на автостоянку, а в ночной палеонтологический музей. Но мне повезло: забусовский «мерседес-600» обнаружился довольно быстро. Я обошел его вокруг, однако это, скорее, было данью уважения мощному красавцу — ничего неожиданного я найти не рассчитывал. Было ясно, что он оборудован всеми мыслимыми системами сигнализации, исключающими незаметное проникновение внутрь салона. Конечно, нет на свете таких систем, которые при известном старании нельзя было бы вырубить, но вот врубить ее потом обратно представлялось гораздо более сложным, а моя задача заключалась именно в том, чтобы не оставить видимых следов своего визита.

Теперь нужно было не торопиться, а все сделать, как надо, ибо очень вероятно, что второго подобного случая у меня больше не будет. Присев на корточки, я первым делом извлек из кармана маленькую компактную электродрель, работающую от мощного аккумулятора, причем — если верить рекламе — практически бесшумно. Откинувшись на спину, я заполз под днище «мерседеса», оказавшись, по моим расчетам, где-то в районе заднего сиденья. Примерился, уперся и нажал кнопку пуска.

Сказать, что дрель не производила шума совсем, было бы грубой неправдой. Во всяком случае, мне казалось, что звона больше, чем достаточно. Но я отдавал себе отчет, что уши спящих в каптерке за воротами сторожей находятся не в такой близости от его источника, как мои. Однако поджилки все равно тряслись и, едва почувствовав, что сверло прошло днище машины насквозь, я сразу выключил двигатель, после чего еще довольно долго лежал, не шевелясь и тщательно прислушиваясь.

Пробуравив металл, сверло наткнулось на что-то более податливое. Я догадался, что это, видимо, элемент мягкой обшивки либо резиновый коврик: как раз то, что мне надо. Подсвечивая себе фонариком, я ввел в отверстие миниатюрный микрофон, а крошечную коробочку передающего устройства с помощью мгновенно твердеющего суперцемента закрепил под днищем. Первую часть плана можно было считать выполненной. Но для полного его завершения еще предстояло поработать.

Все это весьма трудоемкое и тяжелоосуществимое мероприятие родилось из того непреложного вывода, что я не в состоянии проникнуть ни в дом, ни в офис Забусова и уж тем более, как он сам остроумно заметил, вряд ли могу засунуть ему микрофон в карман у всех на виду. А поскольку мне все-таки позарез хотелось сделать что-нибудь в этом роде, оставалась всего одна возможность: автомобиль. Еще два высокочувствительных микрофона я присобачил с внутренней стороны ажурных пластмассовых декоративных дисков, закрывающих колеса «мерседеса» — по одному с каждого борта. Оставался последний этап.

Мне снова требовалось лезть под брюхо автомобиля, чтобы установить там так называемый буферный бипер — устройство, позволяющее с помощью соответствующего приемника следить за ведомой машиной, определять ее скорость и даже расстояние до нее. Этот прибор, который крепится на мощном магните, размером чуть побольше обычного передатчика, и надо было подыскать ему безопасное место, где его не смогли бы сразу обнаружить при поверхностном осмотре. Я только-только пристроил его в удобное углубление между глушителем и коробкой передач, как вдруг все во мне похолодело, а дрогнувшая в испуге рука чуть не скинула бипер на бетонный пол: по гаражу прокатился громкий скребущий звук.

Я мгновенно узнал его: этот скрежет могла издавать только отодвигаемая крышка люка. И уже в следующую секунду испытал облегчение пополам, впрочем, с нарастающей яростью — это, конечно же, был Прокопчик, недисциплинированный разгильдяй, который устал слишком долго томиться на стреме и решил, используя свои богатые диггерские навыки, лично прийти мне на помощь. В дальнем углу гаража вспыхнул тонкий луч фонарика, и я услышал осторожные шаги. Рывком выкатившись из-под «мерседеса», я вскочил на ноги, приготовившись задать этому идиоту трепку. И замер на месте, в секунду облившись ледяным потом: фонарика Прокопчику я не оставлял.

Вылезший из-под земли человек явно двигался моим путем. Он подсвечивал машины одну за другой, неуклонно приближаясь ко мне. Наконец свет уперся в «мерседес» Забусова и на нем остановился. Похоже, это и было конечным пунктом его путешествия. Теперь мы даже не находились по разные стороны автомобиля. Я, присев, прятался у передней левой дверцы, а он стоял у переднего бампера. Из темноты мне было отлично видно, как пришелец, подсвечивая себе фонариком, положил на капот небольшую черную сумку и отдернул молнию. Оттуда он извлек предмет, при виде которого мне все стало ясно: это была довольно большая коробка размером с толстую книжку, перемотанная изолентой. То, что он держит в руках бомбу, не вызывало у меня никаких сомнений. Киллер опустился на корточки, явно прилаживая ее где-то под днищем, и я понял, что в моем распоряжении не больше нескольких секунд: после того, как взрыватель будет взведен, мое вмешательство может повлечь самые непредсказуемые последствия. Встав в полный рост, я сделал на цыпочках два шага вперед, обогнул капот и прямой ногой со всей силы нанес ему удар в голову.

Да, если б мне действительно удалось попасть туда, куда я целил, вполне возможно, победа сразу осталась бы за мной. Но у киллера оказалась отменная реакция — гораздо лучше моей. А последующие события показали, что как боец я и вовсе не гожусь ему в подметки. Полагаю, на мое несчастье мне попался отличный каратист, у которого за плечами был не меньше, чем четвертый дан. И только то, что сражаться пришлось почти в полной темноте, слегка уравняло наши шансы.

Он в последний момент сумел уйти от удара, перевернулся на спину, сделал кувырок и встал на ноги. Единственное, чего ему при этом не удалось — удержать в руке фонарик. Он покатился по полу, и вся дальнейшая потасовка происходила в его крайне блеклом отраженном свете, мало чем отличающемся от полной тьмы. Я сделал сильный выпад вперед правой — и пропорол воздух. Напротив, мой противник нанес сильный удар слева и смазал мне по скуле. Я двинул ногой — снова по воздуху. И тут же услышал, как со свистом промелькнул возле моего виска ботинок киллера. Стало ясно, что долго так продолжаться не может. Я промахивался и промахивался, а он подбирался все ближе, с каждым ударом нащупывая цель. Еще несколько секунд — и мне конец. В такие мгновения спасти может только нестандартное решение, и оно пришло. Фонарик лежал между нами чуть слева, и в момент, когда казалось, что убийца вот-вот достанет меня, я прыгнул в сторону, всей тяжестью каблука опустившись на единственный источник света. Но достиг ли я своего, мне в тот момент узнать было не суждено: кажется, воспользовавшись тем, что я повернулся к нему спиной, киллер все-таки нанес решающий свинг. Хруст фонаря ли то был или хруст от удара по затылку, я так и не понял: для меня наступила кромешная тьма...

Не имею ни малейшего представления, сколько я так пролежал. Может, десять минут. Может, час. Помню только, что, когда пришел в себя, страшно болела и кружилась башка. Я несколько раз падал, ползая на карачках по полу, пока ощупью не нашел свой собственный фонарик. Тут дело пошло быстрее. Я сразу обнаружил адскую машину: она лежала на бетонном полу рядом с «мерседесом», подрывник так и не успел прикрепить ее на место. Самого его тоже нигде не было видно, похоже, он здраво рассудил, что ни искать меня, ни доделывать работу в полной темноте не имеет смысла, сумел ощупью добраться до люка и уйти восвояси. Но я-то свое дело сделал и, подобрав осколки чужого фонаря, а также, после тщательного осмотра, мину, тоже отправился в обратный путь.

Унылый Прокопчик так и сидел на корточках возле входа в коллектор, как неудачливый рыболов над лункой.

— Ч-чего ты з-застрял? — поинтересовался он недовольно при виде меня. — Я уж д-думал, ты т-там уснул.

— Вечным сном, — пробормотал я. У меня не было сейчас ни сил, ни желания что-либо объяснять ему.

Оказавшись на поверхности, я первым делом доковылял до соседнего люка за помойкой и убедился, что киллер прошел именно здесь: в спешке он даже не задвинул за собой крышку. Прокопчик плелся за мной следом, что-то кисло ворча, и я с удовольствием представил себе, что у него будет за рожа, когда я расскажу, какая его, возможно, ждала участь, не выбери я дальний колодец.

Предстояло еще решить, что делать с этой чертовой оказавшейся у меня на руках бомбой. Номер называется «подержите ребенка». Мне очень хотелось домой, спать, но я хорошо понимал, что под подушку ее не положишь, а если положишь, уже не заснешь. В результате мы с Прокопчиком поехали куда-то за кольцевую дорогу, где, как он клятвенно обещал, есть мало кому известный карьер, долго плутали какими-то проселками, потом пробирались пешком через ужасные буераки и наконец уже под утро утопили адскую машинку в какой-то луже. Я проклял все: мину, Прокопчика, киллера, Забусова, но когда оказалось, что в моем подъезде не работает лифт, у меня даже сил на проклятия не осталось. По абсолютно темной лестнице я полз, как вошь по бархату: рывками и зигзагами. И, наверное, только крайней степенью усталости можно объяснить, что я ощутил присутствие за спиной постороннего человека, лишь открыв дверь квартиры. Резко прыгнув в проем, я отшатнулся за угол и в свете проникающего в окна серенького утра с невероятным облегчением увидел бледное, перепачканное лицо. Это была Верка.

Щелкнув выключателем в прихожей, я шагнул было ей навстречу и сразу в ужасе отпрянул: в правой руке она сжимала здоровенный кухонный нож. И этот нож был в крови.