Ребята спешно покинули свое «рабочее» место.

— Слушай, а кто это был? — поинтересовалась у брата Марфа, едва они отошли от Торгового центра.

— Сама, что ли, не поняла? — усмехнулся Данила. — Распорядитель территории.

— Какой территории? — недоуменно спросила Марфа.

— Вокруг Торгового центра, вот какой, — разъяснил брат. — К твоему сведению, нищие тоже могут работать лишь там, где им разрешено.

— Но возле Торгового центра, по — моему, нищие никогда не стоят, — сказала девочка. — У метро г да, а здесь ни разу не видела.

— Потому и не видела, что не позволено, не вписываются они, видно, в общую картину.

Марфа прыснула:

— А мы, значит, теперь, Данила, можем когда угодно там побираться?

— Вот в этом я сильно сомневаюсь, — откликнулся тот. — Особенно после того, как господин Кумов убедится, что никакая статья так и не вышла. Знаешь, подобные люди очень не любят, когда их выставляют дураками.

— Зачем же ты тогда про Сенюшкина ему ляпнул? — с упреком проговорила Марфа.

— Ляпнул первое, что пришло в голову. Времени — то на размышление у меня особо не оставалось, — пытался оправдаться Данила.

— А если он у Сенюшкина спросит? По твоей коляске — то нас моментально вычислят, и Кумов, обидевшись, что его одурачили, нам вообще жизни не даст, — не унималась сестра.

— Все, конечно, может случиться, но мне почему — то кажется, что господин Кумов не пойдет насчет нас к Сенюшкину. Поэтому надеюсь сохранить инкогнито.

— А интересно, как там наши — то? Следят? Может, позвонишь им? — вдруг спохватилась Марф

— Ага, — с иронией протянул Данила. — А у них в самый неподходящий момент растрезвонится телефон. Нет уж, давай потерпим. Думаю, они наверняка сами выйдут с нами на связь, как только станет возможно.

Марфа внезапно расхохоталась, но как — то невесело.

— Ты чего? — с недоумением повернулся к ней брат.

— Да вот прямо и не знаю, радоваться или огорчаться. Телефончик — то мой вернулся. С одной стороны, замечательно. Теперь маме вообще можно ничего не говорить. А с другой — мне так хотелось новый!

— По этому поводу не расстраивайся, — заговорщицки подмигнул Данила. — Скоро ведь Новый год. Вот я и намекну деликатно родственничкам, какому подарку ты больше всего обрадуешься.

— Как же хорошо иметь старшего брата! — со счастливым видом выдохнула девочка.

Данила, наоборот, погрустнел:

— Если бы не мои ноги, сам бы заработал и купил тебе.

— Хватит придумывать! — воскликнула Марфа. — Ты на Илью посмотри. Он совершенно здоровый, а много зарабатывает?

— Да, ровно столько же, сколько мы все, — вынужден был признать Данила. — То есть практически ноль.

— Знаешь, я бы тоже с удовольствием пошла работать, — подхватила сестра. — Только негде. Мы с Лизой даже в кафе заходили. Думали, может, хоть посудомойщицами возьмут. Все равно ведь пока ничего другого не умеем. Так, понимаешь, выяснилось, что нельзя! Во — первых, у нас еще паспортов нету. Но даже и с ними бы все равно не взяли. Столько всяких ограничений! И медицинские книжки нужно предоставлять. Правда, мама обещала во время каникул дать нам с Лизкой подработать у себя в салоне. Юля, та, которая на ресепшене, отпуск взяла, у нее сессия в институте. Вот мы вместо нее и будем по очереди сидеть.

— Богатыми станете, — с иронией произнес брат.

— Знаешь, это все же лучше, чем ничего, — возразила Марфа. — Больше — то нас наверняка никуда не возьмут. А так хочется иметь свои деньги!

— Вот именно, — вновь помрачнел Данила. — Но не побираться же действительно возле Торгового центра!

— Наберись терпения. Ты своей головой еще достаточно заработаешь, — успокаивала его Марфа.

— Найти бы как! — с отчаянием воскликнул брат.

— Найдешь! — заверила сестра. Данилой она всегда восхищалась и была совершенно уверена, что ему предстоит блестящее будущее. Вот если бы еще начал ходить… Марфа мечтала об этом столь же сильно, как и брат, но не сомневалась и в другом: даже если ему и суждено навсегда остаться в инвалидной коляске, он все равно многого в жизни добьется. Такой умный, такой упорный и… такой красивый. Самому — то вроде пока невдомек, но Марфа ведь видит, как на него девчонки заглядываются. И совсем не одна только Лизка. Стоит ему в его десятом «А» появиться, как мигом вокруг словно бы невзначай образуется стайка одноклассниц. Потому что ее брат — личность. А личность, как известно, притягивает.

— Что ты на меня так смотришь? — прервал ее размышления мальчик, заметив на себе задумчивый взгляд сестры. — Прикидываешь, куда на работу пристроить?

Марфа смутилась, словно все, о чем сейчас думала, произнесла вслух.

— Да, смотрю, губы у тебя уже совсем синие, — улыбнулась она.

К вечеру заметно похолодало. Мороз усилился и стал щипать за нос и щеки. Снег скрипел под ногами Марфы и под колесами Данилиной коляски.

— И впрямь немного замерз, — признался он. — Ничего, сейчас дома чайку попью и согреюсь.

Вскоре они уже были около своего подъезда. Тут — то до них и дошло, что без помощи ребят Даниле домой не попасть. Пандус, ведущий к площадке первого этажа, был хоть и слишком крутой, но преодолеть его можно даже без посторонней помощи. Когда едешь вниз, коляску надо придерживать, чтобы не опрокинулась. Но проблема была не в этом, а в трех высоких ступеньках возле подъезда. Тут надо коляску поднять, и Марфе одной ни за что не справиться.

— Что ж, придется нам еще немножко погулять, дождаться ребят, — принял решение мальчик.

— Ну уж нет! — отрезала Марфа. — Если еще погуляем, ты наверняка простудишься. Надо позвонить дедушке. Думаю, он где — нибудь рядом работает.

— Я предпочел бы оставить дедушку на самый крайний случай. Не хотелось бы демонстрировать ему наши маскарадные костюмы, — заспорил Данила. — Лучше беги домой, переоденься, а потом зайди к кому — нибудь из соседей.

— Вообще — то ты прав, — согласилась с братом Марфа. — Давай — ка я тебя получше закутаю и быстренько слетаю туда — обратно.

Она заботливо подоткнула плед со всех сторон.

— Куртку дедову забери домой, — спохватился Данила. — Зачем соседей пугать?

— Нет уж. Потом. Иначе в ледышку превратишься.

И Марфа, не слушая его возражений, исчезла в подъезде. Дома она торопливо избавилась от порядком надоевшего ей нищенского облачения, скинула мамин парик. Он вернулся обратно в шкаф, а бабушкино историческое пальто отправилось на антресоли. После этого девочка быстро смыла макияж. Вот теперь можно обращаться и за помощью.

Она позвонила в квартиру рядом. Никого. Взбежала на второй этаж. Опять неудача: ни одного мужчины дома. Время неподходящее: все еще на работе. Девочке повезло лишь на третьем этаже. Дверь отворил заспанный мужчина лет сорока.

— Простите, не помню, как вас зовут, — протараторила Марфа.

— М — м—м, — растерянно заморгал мужчина, который, похоже, и сам спросонья затруднялся ответить на этот вопрос.

— Понимаете, у меня там, внизу, на улице брат в коляске, а она такая тяжелая! Мне одной ее не поднять. Вы поможете? — с мольбой посмотрела на него девочка.

— Ах да, ну конечно. Сейчас только оденусь. А ты беги к нему. Как же он там один.

Увезут еще… Нарожают детей, а потом мучаются, — донеслось до Марфы его негодующее ворчание, когда дверь уже закрылась.

Замок щелкнул. Она поспешила вниз, очень надеясь, что сосед не заснет на ходу, а все же выполнит свое обещание.

— Данила, потерпи, уже недолго осталось, — выбежав на улицу, сообщила она брату.

— Да я, в общем — то, и не жалуюсь, — бодро откликнулся тот. — Сижу, дышу воздухом. — Он надвинул плед до самого подбородка. — Кого ты нашла — то?

— Да какого — то дядьку с третьего этажа. Не знаю, кто он, — прыснула она. — По — моему, он и сам пока не знает. Я его, кажется, разбудила.

— Злая ты! — с деланно серьезным видом покачал головой Данила. — Человек, можно сказать, отдыхал, а ты его на мороз…

— Тебе бы только смеяться над родной сестрой, — обиделась Марфа.

Дверь хлопнула. Из подъезда выскочил, застегивая на ходу куртку, тот самый мужчина. На ногах у него были шлепанцы. Едва увидев Данилу, он принялся хохотать.

— Простите, что с вами? — испуганно спросила Марфа.

Сосед отер ладонью выступившие слезы:

— Да я — то решил, ты имеешь в виду коляску с грудным ребенком. А у тебя целый бугай сидит!

— Это я, пока вас здесь дожидался, немножко вырос, — моментально отреагировал Данила.

— Не волнуйся, парень, сейчас дома будешь. И какой дурак этот пандус строил! — уже толкая коляску, проворчал мужчина.

— Вообще — то строил наш дедушка, — внес ясность Данила. — Специально для меня старался. Раньше ведь пандуса вообще не было. А на более удобный ему инженер не дал разрешение, потому что лестницу пришлось бы перестраивать.

— Ну, извини, — смутился мужчина. — Дедушку вашего я очень уважаю. А вот строители о людях совсем не думают. Для кого они такую лестницу в подъезде делали? По ней не только твою, но и детскую коляску не затащишь. Жена моя, когда сын наш маленьким был, замучилась. А старикам с больными ногами как? Или у нас в России архитекторы сплошь альпинисты? Ну вот и все, — сказал мужик, втащив наконец коляску в подъезд. — Главное, ты доставлен.

— Спасибо огромное, — поблагодарила его Марфа.

— Не за что, — улыбнулся сосед и зевнул. — А если что, обращайтесь. И Егору Трофимовичу большой привет.

— Передадим, — пообещала Марфа, хотя их благодетель так и не представился. — И извините, что разбудили вас.

— Ерунда. Все равно уже скоро поднялся бы. Сына из секции дзюдо надо забрать.

И сосед, стуча, как кастаньетами, задниками шлепанцев по ступенькам, направился вверх по лестнице.

— Ну наконец — то добрались, — устало выдохнула Марфа, когда ребята вошли в квартиру. Она помогла Даниле раздеться. — Давай мне банку, отнесу ее в комнату, — потребовала она.

Мальчик направился следом за сестрой. Та уже сосредоточенно пересчитывала добычу.

— А между прочим, совсем не плохо. Если не считать копейки, мы заработали целых двести рублей, — подвела она итог.

— Да ты что?! — округлились глаза у брата. — А ты не хотела милостыню брать.

— Брать было довольно противно, — поморщилась Марфа и, тут же просияв, добавила: — Но раз уж взяли, отправим в общий фонд.

В Фонде Шестерых смелых, а точнее, в сундучке, спрятанном Данилой за книгами на стеллаже, уже лежала некоторая сумма, заработанная Ахлябиным во время прошлого расследования. Туда же отправились и собранные сегодня двести рублей.

— А мелочь оставим. — Данила убрал банку с позвякивающими на дне монетками в тумбу письменного стола. — Вдруг пригодится.

— Гляжу, ты вошел во вкус попрошайничества. Только предупреждаю: я больше не пойду. И тебе не советую, — нахмурилась Марфа.

— Жалко, — с трагикомическим видом протянул мальчик. — А я — то уже все рассчитал. Школу с завтрашнего дня бросаем. С утра уходим вроде как на занятия, а сами — на «точку». Зря, что ли, полезное знакомство завели? Господин Кумов — человек разумный. Станем ему процент платить с выручки. Ты, сестренка, сама прикинь, — разошелся брат, — мы сегодня стояли там меньше часа, а двести рублей заработали. Теперь помножь двести рублей на шесть часов…

— Прекрати! Мне это несмешно даже слушать, — поморщилась Марфа.

— Эх! Несговорчивая ты, — вздохнул брат, делая вид, будто очень расстроен ее реакцией. — Ладно, Илюху возьму в напарники. Он согласится. Хотя нет. У него вид чересчур цветущий. Запросто вместо денег по морде дадут. Я лучше, пожалуй, Диану уговорю. Комплекция у нее подходящая. Если чуть — чуть подгримировать, сойдет за голодающего ребенка.

— Хорош придуриваться! — перебила его Марфа. — Меня, например, беспокоит, почему ребята нам до сих пор ни разу не позвонили. Тебе не кажется это странным?

— Совершенно не кажется, — спокойно ответил брат. — Почти уверен, им пока не до того, потому что удалось продолжить слежку.

Его доводы Марфу не убедили. Девочка была очень взволнованна.

— А если он их засек и с ними что — нибудь случилось?

— Ты его видела? — спросил Данила. — Совсем не гигант. К тому же он один, а их много. Да ничего он им плохого не сделает!

— Все равно слишком долго, — продолжала тревожиться Марфа.

Из коридора послышался громкий скрежет. Девочка от неожиданности вздрогнула.

— Что это?

— Никак крысы завелись? — в свою очередь удивился Данила.

— Какие крысы? У нас ведь Черчилль! — возмутилась сестра.

Скрежет стал громче.

— Знаешь, крысы не крысы, но пошли поглядим, — направился в коридор Данила.

Ребята ожидали чего угодно, кроме того, что предстало их глазам. На полу в самом центре прихожей валялась злосчастная картонка с призывом помочь сироте. На ней стоял Черчилль и остервенело драл надпись когтями.

— Умница! — с восторгом воскликнула Марфа. — Не кот, а чудо! Представляешь, Данила, если бы эту штуку нашли бабушка, дедушка или мама! Но ты тоже хорош! Бросить такое на самом видном месте!

— Видно, упала, пока ты мне помогала раздеваться. Кстати, а ведь ты тоже ничего не заметила.

— Зато котик наш умненький заметил и решил навести порядок! — засмеялась девочка.

Черчилль продолжал сердито и упорно «работать» над картонкой. Наконец, разодрав ее в клочья, он с достоинством отошел в сторону.

— Вот это да! — посмотрела на результаты трудов своего любимца Марфа. — Данила, ты видишь? Надпись теперь прочесть невозможно.

— И впрямь постарался, — изумленно взирал на картонку мальчик. — Спасибо вам, сэр Черчилль. Вы настоящий друг.

Кот высокомерно фыркнул и медленно прошествовал в кухню, словно показывая, что одним «спасибо» они не отделаются.

— Сестра, похоже, нам сделали тонкий намек на толстые обстоятельства, — засмеялся Данила.

— И правильно, — на полном серьезе откликнулась Марфа. — Черчилль, бедненький, сегодня не ужинал и даже не обедал. Я второпях совсем забыла его покормить. Непростительно!

— Мяу, — сварливым голосом подтвердил из кухни кот.

Не успели брат и сестра выпить чаю, как раздался настойчивый звонок в дверь. Марфа кинулась открывать. Через мгновение ребята заполнили тесную прихожую Соколовых.

— Ну, рассказывайте скорее, — потребовал выехавший из кухни Данила.

— Нет, сначала вы ответьте, с кем вы там трепались и почему он за вами следил? — выкрикнул Ахлябин.

— Следил? — огорошило его сообщение Данилу.

Марфа была изумлена не меньше брата. По пути домой она несколько раз оглядывалась и ничего подозрительного не заметила.

— Ну вы даете! — шумно продолжал Ахлябин. — Следил за вами тот самый тип, который Марфу ограбил!

— Ничего не понимаю, — словно стряхивая с себя наваждение, потряс головой Данила. — Этот тип совершенно открыто к нам подошел и начал расспрашивать, не заметили ли мы кого — нибудь, кто вроде бы стоял и кого — то дожидался.

— Кстати, Илья, — Марфа сложила губы в ироничной усмешке, — он все твои требования выполнил и с газетой не расставался. Видимо, сильно ты его напугал!

— Кое — что иногда умеем, — гордо расправив плечи, ответил Бородин.

— Он поговорил с нами, ушел, а потом снова вернулся и кинул мне в виде милостыни Марфин мобильник, — рассказал Данила. — Вот и все. Больше мы его не видели.

— Зато мы видели. — Глядя на себя в зеркало, Лиза расчесывала примятые шапкой волосы. — Он потом…

— Вы — то, может, и впрямь его больше не видели, только это ничего не меняет, — не дал ей договорить Илья.

Марфе вдруг стало не по себе. Руки и ноги похолодели. В глазах застыл ужас. Она спросила медленно:

— Хочешь сказать, что он потом шел за нами до самого дома и теперь знает, где мы живем?

— Совсем нет, — поспешила успокоить ее Диана.

— Да не до того ему было, чтобы за вами так далеко идти, — вклинился в разговор Ахлябин.

Данила нахмурился:

— Вы еще долго собираетесь говорить загадками? У меня от ваших туманных намеков уже шарики за ролики в голове заезжают.

— Никаких туманных намеков, — обиделся Клим. — По — моему, все очень ясно. — Он, пыхтя, протиснулся в узкое пространство между стеной и коляской и, лишь чудом не отдавив ноги попавшейся по пути Диане, которая в последний момент отскочила в сторону, достиг двери Данилиной комнаты. — Этот тип действительно сначала отошел от вас, но потом оглянулся, а вы в это время разговаривали с другим мужиком.

— Наш «объект» как увидел это, у него рожу перекосило, — подхватил Илья, одновременно пристраивая на вешалку две куртки — свою и Дианину. — А дальше стало совсем интересно. Этот тип побежал к дороге, поймал машину, но не уехал, а вернулся на ней к Торговому центру. Там машина остановилась, и «объект» начал за вами следить из окна.

— А вы? — почти одновременно спросили Данила и Марфа.

— Тоже поймали машину, — ответила Крошка Ди. — И стали следить за ним.

— Дядька, к которому мы уселись, чуть с ума не сошел, — хихикнула Елизавета.

— Мы ведь всего чуть — чуть проехали и велели остановиться, — начала объяснять Диана.

— А водила не понял, зачем мы вообще к нему садились, если никуда ехать не надо, — продолжил рассказ Илья. — Мы ему отвечаем, что поедем, мол, позже, а пока постоим. А он конечно же принялся выяснять, сколько стоять придется. Тут Ахлябин ему и ляпнул: «Вот когда та машина тронется, тогда и мы поедем». Дядька нас оглядел и спрашивает: «Это у вас что, игра такая?» Мы говорим: да, игра. Не выкладывать же ему подробности. Дядька вдруг обозлился: «Ага, деньги, значит, родительские просаживаете, развлекаетесь! Мы в ваши годы металлолом собирали». Пришлось мне ему объяснить, что теперь сбор металлолома — это очень криминальный бизнес, и соваться туда, тем более несовершеннолетним, опасно. Но дядька не смягчился.

— И говорит: «Конечно, лучше на машине кататься и в „Макдоналдсе“ жрать», — подхватила Лиза. — И сидит дальше что — то бухтит себе под нос. Ну, думаем, все, сейчас нас из машины попросит, хотя какая ему разница, за что деньги получать, — за то, что стоит, или за то, что везет.

— Он бухтит, а мы следим, — Ахлябин с беспокойством посмотрел на экран своего мобильного и, только убедившись, что звонков и сообщений от мамы нет, успокоился, — за типом в машине и одновременно за вами с мужиком. Кстати, кто это был?

Вся компания уже разместилась в Данилиной комнате. Черчилль тоже был тут; лежа на верхней полке стеллажа, он внимательно прислушивался к разговору.

— На сто процентов гарантировать не могу, но кажется, этот мужик контролирует территорию вокруг Торгового центра, — с многозначительным видом отозвался Данила, и они с Марфой рассказали, как господин Кумов сначала повел себя с ними весьма сурово, а затем сменил гнев на милость.

Услыхав, что их приняли за журналистов, Лиза с сомнением проговорила:

— Не может быть. То есть тебя — то, Данила, конечно, но Марфу… Сразу ведь видно, что ей не больше четырнадцати.

— Так я и сказал, что она моя младшая сестра и учится в школе юного журналиста, — объяснил Данила.

— М — м—м, — протянула Лиза. Ей стало завидно. Сама бы она в образе журналистки смотрелась куда убедительнее. Хотя нет. Сначала ведь пришлось бы изображать нищенку, а выглядеть чучелом в присутствии Данилы она никогда бы не согласилась.

— Ладно, господина Кумова мы с вами после обсудим. Расскажите лучше, что дальше — то происходило? — сгорал от нетерпения Данила.

— Дальше мы еще немного подождали, — откликнулся Клим, — пока ваш дядька не ушел и вы домой не направились. Я сильнее всего опасался, что наш «объект» за вами поедет. Вы явно вызвали у него подозрения. Но он развернулся и давай колесить по району. Мы — за ним.

— Водила наш весь изворчался, — дальше стал рассказывать Илья. — Те виляют — направо, налево, в один двор, в другой… А мы дядьку, который нас вез, просим, с одной стороны, не отставать, а с другой — не светиться. Вот он и мучился. Два раза мы их чуть из виду не потеряли. Вдруг водитель и говорит: «А теперь они встали, что дальше прикажете делать?» Пришлось обогнать и тоже остановиться. Клим вылез и бегом назад, с телефоном.

— Затаился я и жду. — Настала очередь Ахлябина продолжить рассказ, — Машина стоит, а из нее никто не выходит. Думаю, может, кого ждет? Но нет. «Объект» посидел — посидел и вышел. И прямиком в ближайший подъезд. Я — за ним. Хорошо, у них там наледь образовалась и дверь подъезда на замок не защелкивалась. Я вхожу, но он уже успел на лифте уехать. Лифт остановился на двенадцатом этаже. Подниматься не было смысла. Вот и все. Я вернулся к ребятам. Мы доехали с тем же водилой до Торгового центра. И когда он нас своим путем повез, выяснилось, что мы были — то всего в двух шагах.

— Выходит, «объект» следы заметал, — сделал вывод Данила. — Боюсь, ребята, он вас засек.

— Так, может, и к лучшему, — даже обрадовался Илья. — Теперь думает, что его со всех сторон обложили.

— Наверняка так и думает, — не сомневалась Марфа. — Тем более господин Кумов с нами разговаривал.

Данила был менее категоричен в выводах. Слишком уж гладко и ловко все выходило, «Объект» почувствовал, что его обложили, запаниковал и, уходя от хвоста, привел преследователей к собственному дому. Глупее не придумаешь. С тем же успехом он мог просто прийти в милицию и добровольно сдаться. А парень ведь явно бывалый. Не показался он Даниле наивным простачком.

— Очень хотел бы, братцы, с вами согласиться, но… — Данила взъерошил пятерней густую темную шевелюру. — Во — первых, не факт, что наш дорогой любитель чужих мобильников действительно знает господина Кумова. А во — вторых, реши он, что ребята сели ему на хвост, вряд ли направился бы к собственному дому.

— А если ему зачем — нибудь срочно нужно было попасть домой? — спросила Лиза.

— Примитивно мыслишь, Каретникова, без полутонов, — не упустил случая поддеть ее Илья. — Попробуй представить себя на месте этого типа.

— Вот еще, — вздернула голову обиженная девочка. — Я воровством телефонов не занимаюсь.

Илья тяжело вздохнул:

— Я вообще — то совсем другое имел в виду. Вот если бы, например, я засек за собой хвост, то не домой бы направился, а доехал до какого — нибудь людного места и там без труда растворился бы в толпе…

— Но мы ведь тоже зевать бы не стали, — заспорил Клим. — Тем более он один, а нас четверо…

— Естественно, мы постарались бы не упустить его, — кивнул Илья. — Но он, судя по всему, парень опытный и, почти уверен, рано или поздно от нас улизнул бы. Или, по крайней мере, приложил бы максимум усилий, чтобы сбить нас со следа.

Диана, задумчиво глядевшая в окно, за которым давно уже сгустился темный декабрьский вечер, вдруг тихо проговорила:

— Кстати, и петлял — то он не слишком изобретательно. Если бы я не знала, что это грабитель, а просто случайно ехала за такой машиной, то, наверное, подумала бы, что человек просто плохо помнит место, в которое ему нужно попасть. Ну, знаете, приходил пару раз к кому — то, адрес у него был на бумажке записан…

— Дом вроде помнит, — подхватил Данила, — подъезд, этаж, квартиру, а название улицы из головы вылетело.

— А улицы в нашем районе, кроме Новой, одна на другую похожи, — добавила Марфа.

— Вот именно, — кивнул Илья. — То есть, заподозрив слежку…

— Гадать мы можем сколько угодно, — перебил его Данила. — Только все это вилами по воде писано.

— Одно ясно, — твердо сказала Марфа. — Даже если он сам в одной из квартир на двенадцатом этаже не живет, то кто — то там с ним наверняка знаком. Думаю, проверить это — не проблема.

— Собираешься нанести визит? — усмехнулся Данила.

— Почему бы и нет! — задиристо отозвалась сестра.

— А что ты спросишь? — кинул на нее насмешливый взгляд Данила.

— Не спросит, а покажет. Я же сделал несколько его снимков, — с гордым видом напомнил Клим. — Качество, правда, не очень, — вынужден был признать он. — Но если мы увеличим и обработаем, то сможем его как следует рассмотреть.

— Положим, мы с Марфой его светлый образ в оригинале вполне внимательно разглядели, — сказал Данила. — Но фотографии нам все равно пригодятся. В конце концов Сенюшкину отдадим. Пусть ищет.

— С какой это стати он будет кого — то искать? — спросила Марфа. — Состава преступления — то у нас теперь нет. Телефон нам этот тип вернул, причем добровольно. Как мы теперь докажем, что он его крал?

— Вот! Во всем есть свои плюсы и минусы, — философски заметил Клим. — С одной стороны, для тебя, Марфа, очень хорошо, что твой мобильник вернулся. А с другой — нам теперь этому гаду и предъявить нечего.

— Но он же крал! — с негодованием воскликнула Лиза.

— Ты еще, Каретникова, сказала бы, что вор должен сидеть в тюрьме, — хохотнул Илья. — Иди теперь доказывай, что он грабитель. Единственный для нас способ — словить его в тот момент, когда он снова станет кого — нибудь грабить.

В Лизиных голубых глазах сверкнуло ехидство. И она поторопилась отбить выпад:

— Ты, конечно, Илья, очень умный и взрослый, а я глупая и маленькая. И план мне твой очень понравился. Только объясни, пожалуйста, как ты его собираешься осуществить?

— Каретникова, должен с прискорбием сообщить, что я тобой ранен, но не убит, — невозмутимо ответил ее оппонент. — Для осуществления моего плана надо элементарно ему подставиться.

— То есть? — не доходило до Елизаветы.

— Все очень просто. Вот, например, ты, Каретникова, крутишься перед его носом, держа в руках хороший, дорогой мобильник. Заходишь в подъезд. Этот тип — за тобой. Требует отдать телефон. Ты хнычешь, но отдаешь. А мы его с добычей перехватываем.

— Нет, слишком рискованно, — возразил Данила.

— А по — моему, главное, что мы даже не знаем, кто он, — подхватила Лиза. Идея выступить в качестве приманки для вора не очень понравилась девочке. — Как я смогу вертеться у него перед носом с дорогим мобильником, которого у меня, кстати, и нету, — поспешила уточнить она, — когда даже неясно, где этого типа найти?

— Мобильник не проблема, — снова заговорил Илья. — Ахлябинский используем.

— Вообще — то пожалуйста. — Клим в интересах дела готов был пожертвовать чем угодно. — Только он у меня весь битый.

— Ну, издали — то не видно, — отмахнулся Илья. — К тому же если битый, значит, не жалко. А модель дорогая. У этого типа на подобные вещи наверняка глаз наметанный. А вот кто он и где мы сможем его найти — это проблема посерьезней, но, полагаю, и она решаема.

— Объясни, каким образом? — поинтересовалась Марфа.

— Начнем с проверки, кто живет в том доме на двенадцатом этаже. — Илья вполне четко представлял себе ход поисков.

— Снова маскарад? — вопросительно взглянула на него Марфа.

— Боюсь, этого нам не избежать, — вздохнув, кивнул он.

— Кстати! — Данила хлопнул себя по лбу. — Если вы запомнили точный адрес, можем посмотреть по моей базе данных, кто живет в этом доме. Правда, база такая… — Он поморщился. — Ну, левая. Случайно мне досталась.

— Нехорошо, братец, поддерживать производителей контрафактной продукции! — с лукавым видом покосилась на него Марфа.

— Я тут совершенно ни при чем, — принялся объяснять тот. — Помнишь, когда в соседнем доме офис закрылся, они деду перед отъездом свой старый принтер отдали и целую коробку разных дисков. Там — то я эту базу данных и обнаружил. Вещь, согласитесь, в нашем деле очень полезная, хотя полностью ей доверять и нельзя.

— Так давайте скорее смотреть! — Ахлябин вскочил на ноги. — А потом фотографии доведем до ума.

Илья достал из кармана бумажку:

— Вот, Данила, держи. У меня тут адрес записан.