1
Я делал одно окрытие за другим. Метрдотеля «Прометея» я нашел дома, получив адрес у портье. Вытащив беднягу из ванны и настроив его таким образом против себя, я учинил допрос. У меня не было прав врываться в чужой дом и вряд ли тому найдется оправдание, но другого выхода не существовало.
– Что вы себе позволяете?! – визжал хозяин дома, завернутый в промокшую простыню.
– Тебя зовут Патрик Фрост. Не так ли?
– И что из этого?! Мое имя не имеет значения, вы нарушаете закон о неприкосновенности…
– Заткнись! Я только и занимаюсь тем, что нарушаю законы. Я знаю твое имя и твой адрес, ты обо мне ничего не знаешь. Если не выполнишь мою просьбу, то тебе станет страшно жить дальше.
Фрост открыл рот, но тут же закрыл его вновь. Фокус удался, парень обмяк и беспомощно рухнул в кресло.
– Что вам от меня нужно? Денег у меня нет…
– Не трещи, как ржавая тачка. Мне нужны свидетельские показания и ты мне выложишь в подробностях все, что видел вчера вечером.
– О Боже! Так вы легавый?
– Не угадал. Не теряй времени, простудишься.
– Что вас интересует?
– Та компания, с которой я вчера был. Про террасу можешь не вспоминать.
– Так вы притворились пьяным?
– Так надо. Говори о людях. Мне нужна ясная картина, но со стороны.
– Что я могу сказать? Вели вы себя безобразно. Сначала приставали к бармену. Он отказался вам наливать выпивку, затем сели за столик к одной парочке и потребовали от молодого человека, чтобы он заказал вам выпивку. Вываливали деньги на стол.
– Он заказал?
– Да. Вы мешали их уединению и они ушли. Наш охранник попытался вас выставить. Вы сделали вид, что подчиняетесь требованию, но попросили проводить вас в туалетную комнату. Там вы его ударили. Он упал и треснулся головой о раковину…
– Вы это видели?
– Нет. Когда он очнулся, то рассказал об этом.
– Меня уже не было в ресторане?
– Из туалета вы вернулись в зал и тут же ввязались еще в одну историю. Одна подвыпившая женщина устроила небольшой скандал. Ее муж влепил ей пощечину. Вам именно этого не доставало. Вы тут же вмешались и избили его. Женщина пришла в восторг, но оказалась трезвее вас и сообразила, что лучше поскорее убраться из ресторана и не доводить дело до полиции.
– Итак, мы ушли вдвоем?
– Да.
– В котором часу это произошло?
– Около одиннадцати, может быть позже.
– Кто еще, кроме мужа, был в ком пании женщины, с которой я ушел?
– Еще одна пара.
– О'кей. Вернемся на исходную пози цию. За столиком сидели две пары, мир но беседовали, одна из женщин хватил лишку и полезла в амбицию. Муж реши ее усмирить и врезал оплеуху. Тут в зал вошел рыцарь и вступился за несчастную. В знак благодарности оскорбленная дам уводит рыцаря с собой.
– Примерно так.
– В общих чертах картина понятна. Теперь о частностях. Как звали ту даму?
– Не знаю.
– Характер мой тебе известен. Не крути. Если ты знаешь, что кавалер приходится дамочке мужем, то знаешь, кто они.
– Что вам даст ее имя?
– Не знаю. Но могу сказать о тебе. С синяками метров к работе не допускают. Хочешь остаться на улице?
– Ладно. Тайны тут никакой нет. Я читаю светскую хронику. Ее зовут Дэби Катер, она актриса. Ее мужа зовут Даг Коттон. Он тоже снимается в кино. Подругу зовут Ирен Тэмпл. Кавалера Ирен я не наю. Возможно, он их антрепренер. Вел себя деликатно. Ирен не замужем.
– Как выглядел антрепренер?
– Красивый парень, смахивает на сутенера, Я так и подумал бы, если бы не знал, что он сидит с актрисами.
– Во что был одет? Какой рост, глаза?
– Костюм тройка. Высокий, стройный эрюнет с проседью, небольшой шрам над правой бровью. Цвет глаз не помню.
– Часто встречаешь Дэби Катлер?
– Раза два в неделю. Каждый раз напивается, Что-то у нее не так. Раньше была нормальной женщиной. Очень эффектная дама, но в последнее время скурвилась.
– Хорошее словечко подобрал. Сопровождающие одни и те же или она предпочитает разнообразие?
– Антрепренер появлялся не раз, Ирен также приходила с ней, а кавалеры у Дэби менялись постоянно.
– Кто чаще других ее сопровождает?
– Не знаю. В памяти не откладывается.
– Можно сделать вывод, что Дэби Катлер ваша постоянная посетительница. Если она прикладывается к бутылке, то у неe должно быть есть еще пара мест, где она отсвечивает. Что скажешь?
– Наверняка. Но я не знаю.
– Пошевели извилинами. Ты опытный метр. У вас слишком роскошная забегаловка, в такую каждый день ходить не станешь. Куда может заглядывать женщина такого класса, где быстро нальют и не будут смотреть вслед, кривя рожу?
– Бар «Катамаран». Высокого класса заведение. Местные богатей любят туда забегать.
– О'кей, Пат. Ты хороший парень, но советую тебе забыть обо мне.
Покидая дом метрдотеля я не знал, что он злопамятный и вовсе не собирается меня забывать. Когда я садился в машину, он смотрел в окно. В тот момент мне и в голову не приходило придавать значение такой мелочи. Многие навыки я растерял за последние годы. Лет пять назад я вел бы себя по-другому и начал бы с другого, В башке стоял винный дурман и соображал я плохо, действуя в основном по интуиции. Если она у меня была, то подводила на каждом шагу. Грубейшей ошибкой было то, что я уничтожил все следы преступления. Лучше об этом не думать. Как вспомню сегодняшнее утро, так руки опускаются и хочется повеситься или напиться. Но чтобы не отнимать у себя время, я решил не отнимать хлеб у палача.
Бар «Катамаран» находится неподалеку от дома Дэби Катлер и выглядит пристойной забегаловкой, работающей круглосуточно. Когда я вошел в зал, мне показалось, что я уже бывал здесь. Пути Господни неисповедимы. Полумрак, мягкие кресла, уютные столики с настольными лампами, дым столбом и десятка полтора посетителей. С пустыми карманами здесь делать нечего, а у меня и цента в подкладке не завалялось.
Я подошел к стойке и подозвал бармена.
– Что желаете?
Услужливый, чистенький, он блестел и сверкал, как золотой луидор на солнце. Я наклонился к нему и тихо сказал:
– Извини, приятель. Вчера я перебрал и забыл здесь свою записную книжку.
Бармен очень серьезно отнесся к моему заявлению и сочувственно произнес:
– Ночная смена ушла. Мы заступили в девять утра, но мне никто ничего не передавал.
– Жаль. Извини.
Я сделал два шага к выходу, но бармен меня окликнул.
– Извините, мистер. Тут в подсобке спит швейцар. Он иногда остается с ночной смены. Возможно, ему передали.
– Вы можете оказать мне неоценимую услугу, если разбудите его.
– Идемте, я провожу вас, вряд ли он захочет выйти в зал.
Бармен попросил официантку в короткой юбочке заменить его на две минуты и провел меня за стойку. Мы миновали длинный узкий коридор и спустились по лестнице о подвал. Здесь было несколько дверей с навесными замками. Одна из них была приоткрыта. Маленькая клетушка с голой лампочкой над дверью, топчаном, на котором похрапывал пожилой человек с седыми бакенбардами, парой стульев и столом без скатерти, но с кучей объедков.
Бармену потребовалось не меньше минуты, чтобы заставить старика открыть глаза. Тот ворчал, ругался, но в конце концов скинул ноги на общипанный коврик и уставился на меня осоловелым взглядом.
– Макс. Этот джентльмен вчера забыл записную книжку. Человеку она нужна, раз он приехал за ней. Ты чем-нибудь можешь помочь?
Макс долго разглядывал меня, хмурил брови, сопел, затем сказал хриплым басом.
– Помочь? Могу. Сейчас пойду и вызову полицию, А ты придержи здесь этого бандюгу.
Очевидно, бармен доверял старику и, покосившись на меня, начал пятиться к двери. Я ухватил его за рукав и усадил на стул.
– Только без шума, мальчики. Я по делу и больше минуты вас не задержу.
– Ничего, – ворчал старик, – если еще не поймали, то поймают. Бэрт записал номер твоей машины. Выложишь тысячу долларов или угодишь за решетку.
– Давай так, Макс. Я не против заплатить тысячу долларов, но ты мне объясни, за что? Пальцем тыкать каждый может. Предъяви мне обвинение по всем правилам.
– Чего тут. Разбил витрину – плати!
– Витрина на месте.
– Ее ночью вставляли. Не можем же мы работать без окон.
– Согласен. Зачем я ее разбил?
– Это у тебя нужно спросить.
– Нет, Макс. Так обвинение не предъявляют. Ты хочешь спросить у меня, а я говорю, что не бил никаких витрин и вообще меня здесь не было.
– Все в ресторане были свидетелями, а Эдри Маджера увезли в больницу с порезами.
– Почему увезли?
– Да потому что ты врезал ему в челюсть, он перелетел через стол и выбил собой стекла.
– Уже яснее. Значит, выбил стекла Маджер? Вытянем из него тысячу долларов.
– Это ты им выбил стекла. Схватил парня за грудки и двинул ему со всего маха.
– Интересно за что?
– Не знаю. Он что-то сказал Дэби, та его послала… Он возмутился, а ты рассвирепел.
– Оскорбление женщины в общественном месте. Ну и где же моя вина? Я заступился за даму. Она же пришла со мной, а не с ним.
– С тобой. Только вы не пришли, а приползли. Но все равно, Бэрт записал твой номер. Драка и управление машиной в нетрезвом виде. Мне можешь морочить голову, а в суде с тобой быстро разберутся.
– Кто такой Маджер и кто такой Бэрт?
– Маджер бывший шофер Дэби. Он ушел от нее. А Бэрт постовой. Приди он на минуту раньше – тебе крышка. Такому зубы не выбьешь. У него голова чугунная.
– У меня тоже после вчерашнего. Если Маджер ушел от Дэби, что ему от нее надо?
– Не знаю. Она сука! Выгнала парня, а денег не заплатила. Вы два сапога пара.
– В какую больницу его отправили?
– Здесь только одна больница.
– Какая?
– Госпиталь Красного креста.
– Почему ты решил, что его именно туда отвезли?
– Потому что на платную у него нет денег. Потому что на «скорой» написано название.
– В какое время это произошло?
– В час ночи. Это тебя и спасло. Народу в баре мало осталось и на улице никого не было.
– Чует мое сердце, не нравлюсь я вам.
На столе среди объедков лежал замок с ключами. Я взял его и прощаясь, предупредил:
– Посидите смирно десять минут, за вами придут. Челюсти надо беречь.
Я вышел из подсобки и запер ребят. Ключ я оставил на столе и сказал официантке, чтобы она спустилась вниз через пять минут, так просил передать бармен. Ее мои слова не удивили. Все они здесь были людьми тихими и хладнокровными. Понятно, почему я не вписался в их круг.
2
К дому Дэби Катлер я подбирался осторожно. Машину пришлось оставить на соседней улице и пару раз пройтись вдоль квартала. Ничего подозрительного я не заметил. Полиция наверняка уже закончила свою работу и уехала. Не исключалось, что кто-то остался наблюдать за домом, но это маловероятно. Кому придет в голову выдвигать версию, что убийца вернется? Зачем? За шляпой? Глупости! Тем не менее я не стал торопиться и вошел в подъезд спустя десять минут.
На месте привратника сидел хмурый старик в ливрее и мирно дремал.
– Где ваш сменщик, который дежурил ночью?
Старик дернулся от моего резкого голоса.
– Боже! Дайте человеку поспать! Вы уже выжали из него все соки.
Все правильно. Полиция здесь побывала. Этот тип причислил меня к их компании. Чему удивляться, опыт у него богатый, а штамп с моего лба еще не стерся.
– Где он? – повторил я свой вопрос Старик ткнул пальцем в дверь у лифта, Я пересек холл и дернул за ручку. Заперто. Я нажал на кнопку звонка и не отпускал ее, пока не открыли. Привратник и впрямь выглядел, как выжатый лимон Осоловелые глаза смотрели на меня с испугом, но он еще не пришел в себя, чтобы сообразить, что нужно делать в таких случаях.
– Ни звука, гнида! Задний ход. Я впихнул его внутрь и захлопнул дверь. Свет остался на площадке. Я вытянул вперед руку и ухватил ускользающий силуэт за ворот пижамы.
– Не дрыгайся. Возраст уже не тот, Слева бледнела узкая щель, я ударил ногой и попал туда, куда надо. Дверь открылась. Крохотная комнатка, похожая нг собачью конуру, где вместо соломенного настила стояла железная кровать. Справе умывальник и стол, прямо – окно, слева – дряхлое кресло и лежбище. Толкнув привратника к кровати, я с риском для жизни сел на развалюху. Ноги держали меня с трудом, они давно уже отвыкли от такой нагрузки.
– Как тебя зовут, чучело! – Ли Страут.
– Слишком громко для такой вонючки. В какое время появились легавые?
– В девять.
– Ты их вызвал?
– Нет, нет. Уборщица.
– Врать не умеешь. Как только соврешь в третий раз, я проломлю тебе череп. Если торопишься к праотцам, можешь продолжать в том же духе.
Привратник побелел. Глаза выражали невыразимый ужас и полное отчаяние. Он сидел не двигаясь, облизывая пересохшим языком синие губы.
– Не будем терять времени. Если ответишь на все мои вопросы, останешься цел.
Страут закивал головой, как китайский болванчик из фарфора.
– Кто ведет следствие?
– Человек из прокуратуры и лейтенант Вудворд. Его я знаю, а молодого видел впервые.
– Молодой из прокуратуры?
– Да.
– Как его называл Вудворд?
– Никак. Он при нем молчал… Вот… Вспомнил. Молодой звонил по телефону и сказал, чтобы на вас приготовили досье. Он назвался Рэнардом.
– Когда они свалили?
– Около десяти. Пошли на стоянку.
– Логично.
– Во сколько вчера ушла Дэби Катлер?
– Около семи.
– Одна?
– За ней приехал белый бьюик. Кто за рулем, не видел.
– Сколько жильцов в доме? Сколько квартир?
– Семь этажей, двенадцать квартир половина из них пустует.
– Перечисляй жильцов.
– У меня есть список.
– А у меня память. Перечисляй.
– Второй этаж пустует. Третий этаж квартира четыре, живет профессор Бут лер. Шестьдесят лет. Четвертый этаж, квар тира пять. Муж и жена. Мистер и мисси Вебер. Он исполнительный директор стра ховой компании, пятьдесят два года. Жена лет на десять моложе. В квартире напро тив живет Александр Лин, владелец ресторана «Империал». Сорок девять лет Одинокий. На пятом этаже в квартире cемь жила Дэби Катлер. В восьмой квартире – Ирен Тэмпл, актриса, двадцать семь лет. На шестом этаже живет миссис Лоренг то ли герцогиня, то ли графиня, черт eе знает. Одинокая женщина, под семьдесят. Из дома почти не выходит. У нее есть горничная. Приходящая. Это все.
– Кто из посторонних ночью находился в доме?
– Никого. Вчера не вернулся ночевать мистер Лин. Но это часто бывает, его ресторан работает до утра. Он пришел в половине десятого. Остальные были дома. Гостей ни у кого не было.
– Вторая ложь. Я тебя предупредил. Еще раз – и тебе крышка.
– Господи! Я правду говорю.
– В доме находился некий Шарки. Только не говори мне, что он пришел утром. Когда он и Ирен Тэмпл вышли из лифта, ты произнес: «Доброе утро, мисс Тэмпл, доброе утро мистер Шарки». По два раза не приветствуют жильцов даже отъявленные лизоблюды.
– Да, да, вы правы. Я не соврал, я о нем забыл.
– Когда они пришли?
– Вчера вечером. Около двенадцати.
– Шарки часто ночует в доме?
– Нет. Раза два, три я его видел. Иногда приходит днем. Он врач. У него своя частная практика. Где, не знаю, но можно проверить по телефонной книге.
– Он меня не интересует. Кто еще был в доме?
– Больше никого.
– Теперь подумай, прежде чем ответить. Третья ложь тебе с рук не сойдет. Итак! Сколько времени тебя не было на рабочем месте?
Свой ответ Страут выдавливал, словно зубную пасту из тюбика.
– Ну, в общем, я всегда на месте, тут немного устал. С трех до четырех уходил. Прикорнул и обратно. Но не больше часа, это точно.
– Дверь подъезда оставалась открытой?
– Да. Я боялся, что может вернуться мистер Лин, а у нас только щеколда, врезного замка с ключами нет. Мистер Мил лер запрещает их ставить, чтобы привратники не отлучались.
– Кто такой Миллер?
– Апельсиновый король. Это его дом.
– Зять губернатора?
– Он самый.
– Это плюс.
– Что?
– Пустяки. Вернемся к убитой. Кто у нее бывал? Круг ее знакомых.
– В последнее время очень много народу. Как напьется, так кого-то волочет за собой. Здорово зашибает.
– Всю жизнь?
– Последний год.
– Откуда деньги?
– Ну, она богатая женщина. Актриса. Здесь бедные люди не живут.
– Что скажешь о ее муже?
– В последнее время появлялся редко На ночь не оставался. У него, по слухам новая подруга и Дэби ему не нужна стала. Он тоже связан с кино и как мне кажется, давал ей деньги. Краем уха слышал, как Дэби кричала на него в лифте:"Развода не получишь, пока не выплатишь по контракту все до цента".
– Он приходит сюда, когда Дэби нет?
– Пару раз заходил. У него какие-то вещи еще остались здесь. Мелочи, вроде того портфеля, что вы унесли.
– Что думаешь о ее шофере?
– Эд Маджер? Обычный подонок. Бык-осеменитель. Сосал из Дэби деньги. Вот он здесь частенько ночевал. Она его вышибла.
– За что?
– То ли застукала его с девицей, то ли нашла себе нового, то ли у Дэби кончились деньги и нечем стало платить. Такой прохвост, как Маджер, задарма палец о палец не стукнет. Он не местный. Слащавый красавчик из Невады, приехал в Калифорнию делать деньги на своем приборе, что в штанах болтается.
– Почему шесть квартир пустует?
– Хм… В прошлом году все были заняты. Но мистер Миллер взвинтил цены и многие уехали.
Страут постепенно успокаивался и теперь вел себя непринужденно, будто мы беседовали в баре за кружкой пива, но я не решался задать ему самые важные для меня вопросы. Не оставалось сомнений, что стоит мне выйти за дверь, он сразу же бросится к телефону.
– О'кей, Ли. Думаю, ты мудрый а лый и не побежишь докладывать о моем визите. Если меня схватят по твоей мил сти, то я смогу доказать, что в моем бумажнике лежало двести долларов, которые вы с уборщицей поделили. Сторож со стоянки видел, сколько денег у меня было.
– Но я…
– Заткнись! Вряд ли такой человек как Миллер, оставит жулика на работк. Учти, прокуратура ему сообщает о ходе следствия. Ведь это его родственник просил окружного прокурора прикрыть дело тихо и без эксцессов. Иначе об убийстве трещали бы все радиостанции.
– Я… я понял.
– Сиди тихо и не мельтеши. Если чтс я тебя из-под земли вырою. Извини, что разбудил.
Я вышел из душной каморки в холл. Тихо. Старик в ливрее мирно дремал. По кинув дом Дэборы Катлер, я прошел полквартала на восток и заглянул в бар.
Несмотря на промозглую погоду моя рубашка плотно прилипла к спине, а руки основательно подрагивали. Так продолжаться не может. Еще немного и я сдохну. Осмотревшись по сторонам, я разглядел посетителей и подошел к стойке. Бармен с рожей хорька протирал тряпкой полированную крышку. Мое появление не вызвало в нем восторга, но и отвращения в его взгляде не читалось.
– Ты, я вижу, парень опытный, не первый день возишься с бутылками, – начал я издалека. – Вон в том темном углу расположилась парочка. Видишь?
Бармен выпрямился и осторожно взглянул на меня. Он понимал, о чем я говорю и смотреть на парочку не стал.
– Если я проверю их документы, то выяснится, что молокососам нет двадцати одного года. А пьют они не воду, а «кровавую Мери», сынок. Что скажешь?
– Скажу, что вы не из нашего участка.
– Конечно. Тех ты уже купил. Но и их проверять надо. В прокуратуру поступают жалобы на работу местной полиции. Говорят, приходя на службу, они вместе с мундиром надевают черную повязку на глаза. Вижу, что жалобы имеют под собой основание.
Бармен скорчил гримасу, выражающую сомнение, но разум возобладал и рисковать он не стал.
– Сколько вы хотите?
– Рассчитываю на твою совесть. Пока я выпью двойной джин, ты положишь в газету, что лежит на стойке, столько, сколько сочтешь нужным. От этого будут зависеть мои дальнейшие действия. Итоги ты узнаешь позже.
Лупоглазый мне поверил, в этом я не сомневался. Он налил полную рюмку джина, придвинул ко мне и направился за газетой, кем-то предусмотрительно забыто.
Я опрокинул жидкость в рот и проглотил. В глазах выступили слезы, но к счастью, никто этого не видел. Через несколько секунд газета лежала передо мной.
– Займись сопляками, чтобы я их здесь больше не видел.
Бармен кивнул и направился в другой конец бара. Я сунул газету в карман и быстро вышел на улицу. Через пять минут сидел за рулем машины. Лупоглазый не очень-то испугался, судя по взятке в сорок долларов. Учитывая, сколько я потерял, это не компенсация, но все же лучше чем ничего. У копов существуют coрок способов добычи денег, и они ими не брезгуют. Я же всегда гнушался подобных приемов и оказался на улице. Изворотливость, психология, наглость, чутье, комуникабельность, хитрость – все эти черты приходящие с опытом работы, можно использовать по-разному. Я же не сумел удержать возле себя жену и лишился работы, а все потому, что соблюдал устав и жил на зарплату. А уж потом меня доканала выпивка.
Сидя в машине, я выкурил сигарету, ни о чем не думая. Руки уже не тряслись башка не трещала, как в бетономешалке. Пора за дело. Что из себя представляет лейтенант Вудворд, я наслышан. Лучше держаться на дистанции и не давать ему возможности давить на пятки.
Миленькая девчушка в справочном отделе долго копалась в регистрационной книге, затем вернулась к окошку и доложила:
– Эдриан Маджер поступил к нам в час ночи. Кровоподтек под правым глазом, лопнуло несколько сосудов, но все это не так страшно, сэр. Через час его отпустили по его же просьбе.
– Значит, он не пожелал оставаться в госпитале и в два часа ушел?
– Совершенно верно.
– В деле указан его домашний адрес?
– Но мы не можем разглашать…
– Я все понимаю, мисс. У меня деньги для него, весь карман прожгли. Я уезжаю сегодня.
– У вас для него деньги и вы не знаете где он живет?
– Он сменил квартиру на прошлой неделе.
– Ну хорошо. Надеюсь, что вы говорите правду.
Девушка несколько раз хлопнула длиннющими ресницами, выслушивая мои заверения, и назвала мне адрес. Район, в котором жил Эд Маджер относился к средним векам. Многоквартирные дома, слепленные один в один, выглядят мрачно, но чисто. Подъезды здесь рано запирались и привратников не существовало. Маджер жил на третьем этаже. На мой стук никто не ответил. Я был настойчив и вывел из терпения соседку из квартиры напротив.
– Угомонись, красавчик. Эда нет и черта с два ты его найдешь.
Я оглянулся. Передо мной стояла заспанная девица с размазанной косметикой. Ночная пташка пыталась выспаться, но я помешал.
– Откуда ты знаешь?
– Если говорю, значит, знаю. Она собралась уйти, но я остановил ее, стукнув кулаком по двери Маджера.
– Тебе же сказали, идиот…
– Неубедительно. Я же знаю, что он дома.
– Я сама видела, как он уехал.
– Когда? Выкладывай или я разнесу весь дом.
– Придурок! Под утро я его встретила здесь, на площадке, с чемоданом. Он сматывался, как жалкий вор.
– Точное время.
– Я что, слежу за часами? В пять или в шесть. Прибежал, схватил пожитки и смылся.
– А ты спала на лестнице и все видела.
– Я как раз провожала приятеля. Открыла дверь, выглянула, а тут этот псих через две ступеньки скачет, будто ужаленный. Спустя десять минут стук, Я подумала, что мой дружок подтяжки забыл. Выхожу, а это опять Эд. Чемодан на полу, а он с ключами никак не справится.
– И все молча. Ты же без комментариев не можешь.
– Сказала ему пару ласковых. За квартиру месяца три не платил, вот и дал деру.
– Какая у него машина?
– Синий седан. Новый. Баба небось купила. Была у него одна кукла с обложки. Рвотный порошок. Летом в норке ходит. Поди, трусы на собольей подкладке таскает. Дешевка!
– Рыжая?
– Она. Проржавела от собственной течки. На мужика, как вошь на собаку, смотрит. Таких только доить. Ну ладно, черт с тобой. Если есть деньги, заходи.
– В другой раз.
Я медленно пошел вниз. Начиналась полоса препятствий. В одиночку такого парня не найдешь за считанные часы. Сам выплывет, если еще в городе. Вряд ли Маджер усидит на месте. Начнет суетиться и высунет нос, это как пить дать.
Следующий час я провел в читальном зале местной библиотеки и успел проштудировать светскую хронику за текущий год. Там я выяснил некоторые подробности из жизни Дэборы Катлер. Для уточнения деталей пришлось поехать на студию «Юниверсал», что было сопряжено с определенным риском, но другого выхода не оставалось. На территорию кинофабрики я проник без особых трудностей вместе с экскурсией, на этом деле администрация зарабатывала неплохие дивиденды. Пришлось расстаться с двумя долларами. Следующий этап – незаметное исчезновение. Он также удался. Битый час ушел на поиски, Меня постоянно с кем-то путали, пытаясь всучить конверт для передачи какому-то Юджину, либо просили зайти к мистеру Маркосу, который меня разыскивает. Как я понял, бездельников здесь не держат и, если человек болтается по павильонам, то его необходимо озадачить. И все же мне повезло. Один из темнокожих курьеров окликнул высокого худого парня в приличном костюме.
– Мистер Коттон, ваша почта на столе.
Худощавый кивнул и направился к трехэтажному белому зданию. Несмотря на приближение рождественских праздников, здесь не увядали клумбы с экзотическими цветами. Я последовал за ним и мы попали в шикарный офис. Табличка перед входом гласила: "Художественный совет киностудии «Юниверсал».
Мы поднялись на второй этаж, прошли по коридору, свернули налево и вошли в кабинет без таблички.
Секретарша долбила на машинке и Коттон ей сказал, что его здесь нет, даже для Блэйка. Девушка кивнула и взглянула на меня. Коттон этого не сделал. Он не замечал присутствия своей тени, которая плыла рядом вот уже пять с лишним минут. Очевидно, так же, как и остальные, спутал меня с курьером или с тележкой, заваленной пустыми подносами.
Коттон открыл дверь и вошел в кабинет.
– Ни для кого! – строго повторил я и вошел следом.
Вот тут он меня увидел. Как же иначе, я пересек священную границу его цитадели.
– Десять минут, Коттон, и ты забудешь обо мне.
– У меня и трех нет. Оставь рукопись у Джейн.
– Не оставлю.
– Тогда убирайся.
– Не уберусь.
Он скинул пиджак, плюхнулся в кресло, закинул ноги на стол и вопросительно взглянул на меня. Со стола посыпались бумаги. Их было столько, что трудно поверить, что ты в кабинете, а не в цеху бумажно-целлулоидной фабрики.
– Двадцать пять слов и убирайся.
– Начнем. Ты избил в ресторане свою жену. Ночью ее зарезали в собственной постели. У тебя есть ключ от квартиры Дэби и ты попадаешь в категорию подозреваемых. Список таковых невелик, но ты его возглавляешь. Могу уходить?
– Э, нет. Постой! Еще раз, но не так быстро. Я ничего не понял. Что случилось с Дэби?
Я расстегнул куртку и сел в кресло у журнального столика. Возле стола хозяина стульев не было. Там кроме бумаг вообще ничего не было.
Я закурил и не найдя пепельницы, бросил спичку на пол. Их там хватало, как впрочем и окурков.
– Видишь ли, Даг, извини, но я по-простому. Дела твои дрянь. Вчера в ресторане ты закатил своей жене оплеуху. Есть свидетели. После этого утром ее находят мертвой. Мне это не нравится, не по душе это и окружному прокурору, владельцу дома, где жила мисс Катлер, тоже не очень приятно. Дело нужно закрыть и как можно быстрее. Нужен убийца. Ты подходишь по всем статьям.
– Почему я?
– Потому что ты хочешь жениться, а Дэби не давала тебе развода. Потому что она тебе надоела, потому что ты бьешь по ее морде при людях.
– А ты кто? Где-то я тебя видел.
– В газетах. Я лейтенант Вудворд из Управления криминальной полиции. И моли бога, чтобы я не сунул руку в задний карман.
– А что у вас там?
– Наручники. Выпьешь валидол или начнешь отвечать?
– Чушь какая-то. Боже! У этой потаскухи были сотни связей со всякими подонками. Почему я? Я мирный человек.
– Ну еще расскажи, что мухи за всю жизнь не обидел. Твои хозяева о тебе другого мнения. Строптив, вспыльчив, высокомерен, самоуверен, честолюбив…
– Но не убийца.
– От оплеухи до ножа не так уж далеко.
– Послушайте, лейтенант, если вы не верите мне, сходите в седьмой павильон и поговорите с Ирен Тэмпл или с Уиллом Шарки. Они вам подтвердят, что я тут ни при чем. Это Дэби устроила скандал в ресторане. Она меня оскорбила и я поставил ее на место. Только и всего.
– Алиби на ночь есть?
– Нет у меня алиби, черт подери! Я живу один. Знал бы, обзавелся!
– Какие есть предположения?
– Никаких!
– Сколько ты ей должен по брачному контракту?
– Двести тысяч. Но где я возьму такие деньги? Когда мы заключали брачный контракт, я не собирался разводиться. Она обманула меня.
– Обманула и вы разошлись. В чем заключался обман?
– Она стерильна. Не может иметь детей.
– В контракте предусмотрен этот пункт?
– Нет. Кто знал… Всего не предусмотреть.
– Возможно она сама об этом не знала. По закону она права и ты должен платить.
– Я не против, но не сразу, а постепенно.
– У нее были свои деньги?
– В том-то и дело. Куча денег. Ее отец владелец контрольного пакета студии «Парамаунт». Она просто стерва! Ее не деньги интересуют, а желчь покоя не дает.
– Не давала покоя. Твоя жена мертва, не забывай об этом.
Коттон вскочил и начал расхаживать по кабинету, давя каблуками окурки.
– Ничего не могу понять. Дэби стерва, в этом никто не сомневается. Но кому понадобилось ее убивать? Для этого нужны веские причины, а не…
– Двести тысяч – веская причина. Но тебя, Даг, не просят вести следствие. Мне нужны вразумительные ответы на простые вопросы. Сядь на место и постарайся сосредоточиться.
Коттон стукнул костлявым кулаком по ладони и рухнул в кресло. Задирать ноги на стол он уже не стал, но с десяток листов все же свалились на пол. У него было приятное лицо, как у невинного ребенка, наивное и чистое, как у людей, не перестающих удивляться окружающему миру. На вид ему было не больше тридцати, но с момента моего появления он постарел лет на десять.
– По какому поводу вы собрались в ресторане?
– Черт меня дернул туда поехать! Ире i отмечала свой день рождения. Она снимается в фильме по моему сценарию и мне не хотелось ей отказывать.
– Ирен и Дэби дружили?
– Это трудно назвать дружбой. Актрисы одного класса и амплуа не могут быть настоящими подругами. Они изображали дружбу. Конкуренты в плохом смысле слова. Как свидетель, Ирен вряд ли подойдет. Кроме ведра с помоями она ничего не выплеснет на ваш протокол.
– Поехали дальше. Что собой представляет Уилл Шарки?
– Уилл врач. Хороший врач. Гинеколог. У него половина Голливуда перебывала. Каждая актриса страдает какой-нибудь женской болезнью или думает, что болеет. Он деликатен и они ему доверяют.
– У него близкая связь с Ирен?
– У него со всеми близкая связь. Актрисы непостоянны, почему он должен отличаться от них? Шарки никогда никому не навязывается. Он нейтрален. Бабы сами лизнут, а он не отказывается. Такие интрижки не длятся больше двух недель. Иногда, спустя какое-то время, вновь возникают. Но Шарки умный парень. Он всех держит на дистанции.
– Дэби Катлер лечилась у него?
– Да, но он не смог ей помочь.
– О'кей. С этим типом все ясно. Его адрес?
– Рэм-Флай, 40.
– Дэби держала в доме деньги?
– Насчет денег не знаю, но украшения были.
– Дорогие?
– Она не носила бижутерию. Бриллиантов тысяч на сто. Кольцо, ожерелье и серьги. Подарок отца на свадьбу. Перстень с изумрудом, нитка жемчуга и кольцо с рубином.
– На вчерашней вечеринке на ней было что-то из перечисленного?
– Жемчуг и кольцо с рубином.
– Где она хранила драгоценности?
– В шкатулке из слоновой кости.
– В ее квартире есть тайник?
– Нет. Дом хорошо охраняется, все ценности застрахованы. Если что-то пропадет, платить будет страховая компания или Миллер, владелец дома. В контракте на аренду квартиры есть пункт, гарантирующий безопасность и сохранность имущества. Дэби не беспокоилась на сей счет. Шкатулка стоит на камине в спальне и все знают об этом.
– Каковы ее размеры?
– Приличные размеры. Ну… как коробка из-под обуви.
– Хорошее сравнение. Кто из ее знакомых нечист на руку?
– Я не знаю ее последнего окружения. Она путалась со всякой швалью. Из тех, кого я знаю, пожалуй. Бак Бринкли.
– Кто он?
– Ее антрепренер. Мелкий жулик. Он даже сидел за кражу. Но этот сукин сын талантлив, Надо отдать ему должное, пятьдесят процентов всех контрактов, которые получала Дэби, обеспечивал Бак. Конечно, он ее обкрадывал, но она ему это прощала.
– Где его найти?
– Он живет у вокзала, в отеле «Хилтон». Своей квартиры у парня нет, а контора находится на Риверс-стрит, 124. Как агент он великолепен, многим нашел работу. К нему очередь из будущих звезд на милю растянулась, но как человек – полное дерьмо. Многие его на порог не пускают, но дела с ним имеют. Он делает деньги или ворует их, больше его ничего не интересует. Никаких амбиций, никакой гордости и самолюбия парень не имеет.
– Так. С этим ясно. Что ты знаешь о шофере Дэби?
– Эд? Эд ублюдок. Приживалка! Сутенер!
– И все?
– Ну, это не характеристика, конечно, но…
– Почему она его выгнала?
– Меня такие детали не интересуют. Я даже не знал о том, что она его выгнала. Мы не говорили с ней об ее интимной жизни.
– Где вы вчера встретились? Ты заехал за ней?
– Нет. Я приехал в ресторан с опозданием. Они уже сидели за столиком.
– Ладно, Даг. На сегодня хватит. Я встал.
– А что со мной?
– Когда понадобишься, я тебя вызову. Только не заставляй себя искать.
Даг Коттон вышел со мной в приемную. Секретарша продолжала долбить на машинке и по ходу работы доложила:
– Блэйк звонил два раза, ом бесится. звонили из полиции. Какой-то лейтенант Вудворд. Требует, чтобы вы к восьми часам явились в окружную прокуратуру.
Коттон открыл рот и повернул голову в мою сторону.
– Ничего особенного, Даг. Я не знал, застану ли тебя и попросил дежурного обзвонить всех свидетелей и вызвать в прокуратуру. Ты можешь не приходить, мы уже все обсудили.
Я не стал дожидаться его реакции, повернулся и вышел в коридор.
4
Несмотря на мою хорошую зрительную память, я не сразу узнал ее в гриме. Ирен Тэмпл была удивлена, увидев постороннего в своей гримерной. К счастью, ее зрительная память оставляла желать лучшего.
– Что вы хотите? – раздраженно спросила она.
– Небольшое интервью для отдела по расследованию убийств.
– Шутка?
– Попробуем разобраться. Вы присядьте. Чем быстрее вы ответите на мои вопросы, тем быстрее я уйду.
– Почему я должна вам отвечать? У меня нет времени.
Ирен Тэмпл с гордым видом села перед зеркалом и занялась своим париком.
– Я так и думал, что у вас нет времени, и пожалел вас. Мы можем сделать по-другому. Я пришлю вам повестку и вы приедете в Управление. Посидите в очереди в коридоре и, когда я освобожусь и у меня найдется время, мы с вами побеседуем часок-другой.
Ирен со злостью сорвала белокурый парик вместе с заколками и бросила его на стол, подняв в воздух столб пудры.
– Что за идиотские шутки? Какое еще управление?
– Главное Управление Криминальной полиции. Речь идет об убийстве. Будем дурачиться или перейдем к делу?
– О чем вы говорите?
– О вас, об Уилле Шарки, о Дэборе Катлер, которую убили этой ночью.
– Мать богородица! – Ирэн вздрогнула. Ее испуг не был поддельным.
– Кто ее убил?
– Если бы знать!
– Почему вы пришли ко мне?
– Потому что вчера вы были вместе с ней.
Ирен прищурила свои синие глаза и тихо сказала:
– Сейчас я вызову полицию. Это ведь ты вчера подвалил к нашему столику и врезал Дагу по морде. Это ты сегодня утром выходил из квартиры Дэби… Сукин сын!
Она схватила со столика расческу, другого, более надежного оружия, не нашлось.
– Заткни пасть, кукла, и не визжи, а то мигом утихомирю.
Женщина вскочила, но я схватил ее за руку и усадил на место.
– Я офицер полиции. За твоей подругой велось наблюдение. Все, что я вчера делал, было спектаклем. Когда утром я ей позвонил, никто не снял трубку. Я пришел в дом и нашел ее мертвой.
– Покажи свой жетон.
– Успею.
– Я тебе не верю.
– Правильно делаешь, но изменить ничего не сможешь. Если я ее убил, то зачем пришел сюда?
– Может, ты маньяк и гоняешься за молодыми красивыми женщинами.
– Не льсти себе. Не так уж ты молода.
Для убийства есть более укромные уголки, чем студия. Я знаю, где ты живешь, и где тебя найти. Подобрал бы для этой цели другое местечко.
– А вдруг у тебя навязчивая идея и тебе невтерпеж?!
– Тогда меня бы давно уже схватили. Убийство – дело тонкое, так что не теряй времени на глупости.
– Ты не похож на полицейского.
– Лучший комплимент в моей жизни. Это за мое-то хамство. Ладно. Оставим перепалку на следующий раз. Поговорим десять минут и я уйду.
– Как тебя зовут?
– Лейтенант Вудворд.
– Ты больше смахиваешь на шофера самосвала.
– Рад слышать. Может угомонишься? В гримерную вошел парень. Он косо взглянул на меня и перевел взгляд на женщину. Взгляд его был взглядом жулика, который залез к вам в карман. Невысокого роста, кряжистый, с мощным торсом, крошечной головой. Усики-ниточки и зализанные назад черные волосы.
– Тебя подвезти, Ирен?
– Погоди, Кот. Я прошу тебя, зайди в кабинет Джека и позвони в полицейское управление. Выясни, как найти лейтенанта Вудворда. Скажи, что Ирен Тэмпл хочет с ним поговорить.
– О'кей, крошка. Но что случилось?
– Иди, Кот.
Парень щелкнул языком, еще раз взглянул на меня и ретировался.
Я старался выглядеть, как пуленепробиваемый жилет. Ирен Тэмпл смотрела на меня со злорадной усмешкой, держа в руке металлическую расческу, и продолжала считать ее орудием самозащиты.
– Продолжим, Ирен. Мне известно, что в доме посторонних не было. Привратник дежурил всю ночь. Убийцей может быть только тот, кто находился в одной из двенадцати квартир.
– Ну, привратнику верить нельзя. Он прохвост. Когда мы возвращались, его на месте не было.
– Однако он утверждает, что ты и Уилл Шарки вернулись в час ночи. Лицо Ирен стало серьезным.
– Около этого, но его на месте не было.
– В его каморке есть «глазок». Если бы вошел чужой, он тут же выскочил бы и преградил ему дорогу. Не забывай, что по контракту Миллер несет ответственность за сохранность имущества жильцов.
– Откуда ты знаешь?
– Я полицейский, это моя работа.
– Ну, допустим. Что дальше?
– Итак, в доме находилось шесть человек и один гость. Уилл Шарки. Седьмой жилец в эту ночь не вернулся с работы. Мы можем отбросить старуху с шестого этажа. Не будем брать всерьез семейный заговор четы Вебер. Старик Бутлер из четвертой квартиры – профессор, а не убийца. Остаешься ты и твой дружок, доктор Шарки. Так выглядит ситуация на сегодня. Если, мисс Тэмпл, вы отнесетесь к тому, что я сказал с высокомерной прохладцей, это может больно стегнуть вас по шикарной попке.
– Ты наглец!
– Спасибо. А что по существу? В гримерную вернулся геркулес с бычьей шеей.
– По существу? Увидим. Ну, что. Котик? Ты дозвонился?
– Дозвонился. Копы любят спрашивать, а не отвечать. Я сказал им все, как ты просила, они поинтересовались твоим адресом. Когда я его назвал, они сказали, что лейтенанта Вудворда в управлении нет, он на дежурстве, и велели тебе явиться в окружную прокуратуру к восьми часам. Там в это время тебя будет ждать Вудворд.
Ирен как-то сразу сникла. Расческа выпала из ее рук, а она тупо уставилась в пол.
– Что-то не так, крошка?
– Подожди ее в машине, приятель, – приказал я тоном, не допускающим возражений. – Ее придется подбросить до дома.
Пугало оказалось сообразительным и быстро скрылось за дверью.
– Неужели все это правда? – тихо спросила Ирен.
– По твоей милости мы битый час топчемся на месте. Пора бы сообразить, что у меня и без тебя дел хватает.
– Но я же видела ее вчера и она была нормальной…
– Конечно. Она не в результате тяжелой и продолжительной болезни умерла. Убийство – это когда человек стоит на ногах здоровый и веселый, а через секунду падает на пол мертвый и грустный. Нюни будешь пускать дома. Что скажешь по существу?
– Ничего. После того, как Дэби ушла, мы рассчитались и уехали ко мне. У меня было паршивое настроение. Уилл проводил меня до дома и я предложила ему зайти.
– Сама предложила?
– Ну да. Впрочем, он никогда не спрашивает.
– В предложениях не нуждается. Захотел и зашел.
– Дело не в этом.
– Постарайся вспомнить одну деталь, В ресторане произошла потасовка. Я ударил Коттона. Почему за него не вступился Шарки?
– Шарки? Боже упаси. Этот эстет лишь ухмылялся. Это я вас разнимала.
– А Дэби?
– Дэби никак не могла подняться с пола.
– Ясно. Мы барахтались, а Шарки сидел за столом и с удовольствием наблюдал за спектаклем.
– Так оно и было.
Ирен отвечала тихо, без эмоций, глядя в пол, словно на нем написаны все ответы на все вопросы. Ее что-то беспокоило. Я не был уверен, что смерть подруги так сильно встревожила эту женщину. В глазах актрисы читался испуг.
– Вы поднялись в квартиру. Что дальше?
– Посидели немного, выпили мартини, кофе и легли спать. Спала, как убитая, до утра.
– Вы были трезвыми?
– Вполне, Немного кружилась голова и все.
– Ты давно знаешь Уилла Шарки?
– Лет шесть, как только он приехал в Голливуд.
– Откуда?
– Из Нью-Йорка.
– У него там была своя практика?
– Да.
– Врачи, как правило, не бросают насиженных мест. Если они хорошие врачи. Ты у него лечилась?
– У него все лечились. Вялое состояние Ирен Тэмпл мне не нравилось. Вряд ли я что-то из нее вытяну в таком состоянии.
– О'кей. Еще несколько вопросов. У Дэби есть адвокат?
– Чарльз Боуди. Сегодня они должны были встретиться. Он уезжал на неделю и она вчера говорила, что срочно должна с ним встретиться. Кажется, он приезжает в три пятнадцать.
– Откуда такие подробности?
– Застольная беседа. Мы собирались сегодня в бассейн, но Дэби отказалась, сославшись на то, что ей нужно на вокзал, встречать Чарли.
– Что ты скажешь о шофере Дэби? Ирен словно очнулась. Ее взгляд стал острым, голос зазвучал твердо и уверенно.
– Вот! Вот этот ублюдок и мог ее прирезать. Дэби застукала его с какой-то шлюхой и собиралась аннулировать его счет, а он пообещал ей крупные неприятности.
– Что значит – аннулировать?
– Дэби обещала ему выстроить дом на побережье, чуть ли не в Беверли Хиллз, и ежемесячно переправляла на его счет кругленькую сумму. Но он не мог воспользоваться этим счетом без ее разрешения. Точнее можно выяснить в банке. За полгода там набралась солидная сумма. Если Дэби погибла, то он вправе воспользоваться деньгами.
– Я проверю твою версию. Одна деталь. Я ведь тебе не говорил, что ее прирезали. Откуда тебе известно, как была убита Дэби Катлер?
– Ничего я не знаю, – вспыхнула красотка. – Я ляпнула наугад. Не стреляли же в нее среди ночи в тихом районе.
– Задушить еще проще. Тихо. Но вряд ли для этого хватит сил у женщины. Нож надежнее.
Ирен Тэмпл молчала. Я терпеливо выдержал ее злобный взгляд и задал новый вопрос.
– Вы вместе приехали в ресторан?
– Нет, – рявкнула она и открыла крышку тумбочки под зеркалом.
Через секунду на столе появилась бутылка «Джон Валкер» и длинный стакан. Нервным движением она отвинтила пробку, плеснула жидкость в стакан и залпом выпила.
– Что же ты гостю не предложишь? – процедил я сквозь зубы.
– Тоже мне гость! В шею таких гостей! От такой дамочки угощения не дождешься. Я сунул руку в тумбочку, вытащил второй стакан и налил себе сам. Думаю, что проделал это с такой же нервозностью.
– Не паясничай! – вспыхнула женщина. Если бы она знала, что я ее вовсе не передразниваю, взволнован по совершенно другой причине, то наш разговор йряд ли продолжился бы. Я выпил, поставил стакан и уставился на собеседницу.
– Ты же на дежурстве.
– Какая забота. Полицейские тоже люди. С кем ты поехала в ресторан?
– С Уиллом. Он ждал меня у студии после съемок.
– Дэби приехала позже?
– Приехали мы, потом Дэби, примерно через пятнадцать минут подъехал Даг.
– Кто привез Дэби?
– Понятия не имею.
– Хорошо. У кого из ее знакомых белый бьюик?
– У Кота. Но он…
– Что он?
– Ничего.
– А у Кота есть имя?
– Бак Бринкли.
– Ты хочешь сказать, что мордоворот, который только что сюда заглядывал, и есть Бак Бринкли, антрепренер Дэборы Катлер?
– Да. Не только ее, но и мой тоже.
– Как же он вас делил? Насколько мне известно, антрепренеры не имеют актрис одного амплуа. Он же обеспечивает вас работой. И если где-то требуется актриса твоего плана, то он должен предложить такую. Кого? Тебя или Дэби?
– Чепуха. Кот опытный агент. Он всех обеспечивал контрактами и никто к нему претензий не имел.
– Это я знаю о тебе и Катлер. Но их может быть гораздо больше.
– Послушай, лейтенант. Ты перешел все границы. Это не имеет никакого отношения к убийству.
– Тебе виднее.
– О чем это ты?
– Ладно. Пойдем посмотрим твоего агента. У меня есть к нему парочка вопросов.
– К Коту? Он-то тут при чем?
– При чем. Бак Бринкли заехал за Дэби домой и отвез ее в ресторан.
– Быть не может. Я его приглашала, но он отказался из-за того, что у него назначена встреча с Блэйком на семь часов. А Блэйк живет в Лонг Бич. Дэби приехала в начале восьмого и он не мог ее подвезти.
– Подвез и поехал к вашему Блейку.
– До его резиденции два с лишним часа пути. Никто и никогда еще не опаздывал к Блэйку. Ты не понимаешь, что это за человек. От его слова зависит все.
– Что мы спорим? Проще спросить у Кота. Он ждет тебя в машине.
Зря я на это рассчитывал. Бак Бринкли и не думал никого ждать. Пришлось на своей машине везти Ирен к самому пеклу. Лет десять, не меньше, я не сидел так близко от красивой женщины. Аромат ее духов еще долго не выветривался из салона.