1

Питер Блейк сидел в том же кресле у камина, положив на колени руки с тесно сплетенными пальцами. Его отсутствующий взгляд был устремлен на огонь. Кейси устроился в кресле напротив. Даже на секунду он не проникся жалостью к этому человеку.

– Что довело вашу дочь до преступной жестокости, Блейк?

– Все кончено. Ее больше нет. Ради Джун я жил, ради нее делал все, о чем страшно вспомнить. Теперь я такой же труп, как и все ее жертвы. Вся жизнь в этом мире не так… не так построена, я желал своей дочери только счастья…

Моя жена умерла, когда Джун исполнилось четыре года. Мы жили в Техасе. Тогда мне крупно повезло, я приобрел нефтеносную скважину. Деньги посыпались как из рога изобилия, но счастье было омрачено смертью Доры. Я очень переживал утрату. Но, в конце концов, работа поглотила меня целиком. Джун, в сущности, осталась без просмотра. Развлечений у нее не было.

Поселок, который мы отстроили, насчитывал сотню человек, не больше. Ближайший город находился в пятидесяти милях, на вышках работали только негры, ютящиеся в лачугах-времянках из фанеры. Если кто-нибудь из них сбегал, его быстро ловили лихачи на «джипах» и устраивали суд Линча. Местные жители их просто ненавидели, рвали на куски. Это было торжество – и развлечение! – злодеев, лишенных каких бы то ни было нравственных устоев. Я не приветствовал подобных экзекуций, мне человеку с Севера, были непонятны эти слепые инстинкты, но я ни во что не вмешивался, чтобы нажить врагов. И за это поплатился сполна…

Каждый месяц на лесной поляне линчевали очередного чернокожего. Весь поселок собирался на спектакль, который тщательно готовился. Соседи брали с собой Джун, она дружила с их детьми. Все население нашего захолустья отправлялось на поляну как на праздник. Конечно же, детям не стоило наблюдать подобные зрелища, но и оставить их было не с кем.

Джун подрастала. Она становилась все больше похожей на мать, и я, глядя на нее, невольно вспоминал Дору, которую очень любил. Тем дороже мне становилась дочь. Атмосфера, в которой девочка росла, вскоре дала свои страшные плоды. Все началось с собаки. В десять лет Джун убила пса, размозжив ему голову камнем, а потом исколола дохлое животное вилами. Я же только слегка пожурил ее. Так что, если честно – вина на мне.

В шестнадцать лет у повзрослевшей девушки начались приступы жестокости. Сначала она со своими приятелями избила до полусмерти велосипедными цепями рабочего, индейца. Спустя полгода Джун, как она выразилась, «отомстила черномазой» только за то, что та подала ей холодный кофе. Старая негритянка долго работала у нас в доме, хорошо работала, но вот дочери она не угодила.

Ночью Джун подошла к сарайчику, где та спала, закрыла дверь на замок, облила его бензином и подожгла ветхое строение. Все сгорело за пять минут вместе с несчастной женщиной. В такой ситуации остаться в Техасе не представлялось возможным. Денег у меня к тому времени скопилось достаточно, я продал нефтяной участок и перебрался в Калифорнию. Здесь мне предложили за бесценок шахту, богатую углем. Я, не задумываясь, купил ее. Через два года я смог приобрести кинокомпанию, дела которой начали приходить в упадок.

Джун, уже взрослая девушка, обожала кино. Когда на экранах появилась новая звезда – Лари Колвер, – она влюбилась в него без памяти. Однажды дочь заявила: «Этот мужчина будет моим мужем!» Зная ее характер, нужно было бы отнестись к этому всерьез. Я же воспринял ее слова как обычную девичью блажь: все девчонки влюбляются в киногероев, у каждой есть свой кумир.

Но тут Джун как-то потребовала, чтобы я познакомил их. Тогда Колвер снимался в «Парамаунте» и на других студиях, я не имел на него влияния. У него было все! Успех, деньги, женщины. Как-то представился случай, и я познакомил Колвера с дочерью. Будь проклят тот день! После года связи Колвер бросил ее. Джун три года ходила за ним по пятам как тень. Унижалась. Он сделал из нее марионетку, и Джун смирилась с этим.

Вскоре карьера Колвера дала трещину. Взошли новые звезды, а Колвер катился вниз, теряя деньги, славу, все! Когда он пришел ко мне на поклон, я сразу поставил главное условие: подпишу контракт, если он женится на моей дочери. Колвер тут же согласился, но просил не афишировать их брак, ссылаясь на то, что в этом случае он потеряет половину своих поклонниц. Неженатый актер всегда стоит дороже. Сделка состоялась. После бракосочетания мы заключили контракт. Он стал сниматься у меня на студии, но бывалого успеха вернуть уже не смог. Ему была необходима грандиозная реклама. Я стал выпускать фильмы ужасов со смертельными трюками, чтобы поднять кассу и восстановить былую славу Колвера. Но вы-то понимаете, что угасшую звезду не зажечь снова. Это так же невозможно, как вызвать ливень в пустыне. Да и зритель понимал, что трюки выполняет не актер, а вы. Получилось, что я сделал звездой вас. Сами понимаете, как Лари мог к вам относиться! Окончательно он потерял покой, а когда на экранах появилась восходящая звезда – молодой, сильный, обаятельный Бобби Робинс, Колвер возненавидел и его. Он потребовал, чтобы я выгнал Робинса, но я знал, что его пригласят другие студии и это не поможет Колверу. Его уже ничто не могло спасти…

Самое страшное началось полгода назад. Колвер признался мне, что случайно убил Робинса – разбил ему череп, а труп бросил в канаву. Я не поверил в случайность, убийство было преднамеренным.

Шерифу не составляло труда обнаружить труп в тот же день, так как совершил убийство дилетант. Спустя сутки Холлис вышел на Колвера. Пришлось заткнуть шерифу рот долларами. Мои люди спрятали труп Робинса в шахте. С тех пор шахта и стала местом, которое… Не вам мне об этом рассказывать…

Шериф, однако, не угомонился, он стал шантажировать Колвера, требуя денег. С каждым разом его аппетиты возрастали.

Я платить отказался. Колвер был не на шутку перепуган, он начал требовать деньги у Джун. Но у дочери не было ни цента! Лари заявил, что бросит ее, если денег не будет. Джун выкрала у меня ключи, они отправились в офис и обчистили сейф, в котором лежало семьдесят тысяч долларов. Я потребовал, чтобы они вернули в кассу деньги, всю сумму, иначе я заявлю в полицию. Тогда Лари и Джун застрелили Марка Сикейроса, отвечавшего за сохранность сейфа, после чего сбросили его в шахту и заявили, что ограбление совершил кассир. Мне пришлось и с этим смириться.

Однако маклер компании Чет Гаррисон, в день ограбления задержавшийся в офисе, видел, кто украл деньги. Он позвонил шерифу, не зная, что тот с грабителями заодно. Холлис назначил ему встречу и, надев на парня наручники, отправил в шахту, на полюбившееся им всем кладбище.

На украденные деньги Колвер купил клуб, прибыль от которого он вынужден был делить с шерифом.

После стольких событий у меня был сильнейший сердечный приступ. Я не на шутку испугался, передал управление своей фирмой Джун, а также перевел на нее все свое состояние.

Я решил, что на этом мои заботы кончились. Но я не знал о новом плане Колвера! Он все еще бредил славой. Когда мы начали работать над фильмом «Прыжок в бездну», по настоянию Джун – ведь фактически она теперь стала хозяйкой кинокомпании, – сначала должны были отснять все трюковые эпизоды. Они не собирались сообщать прессе о начале работы над новой картиной. Я не обратил на это внимания и только радовался, что моя дочь с азартом взялась за новое дело, оставаясь при этом в тени. Хозяином фирмы все еще считали меня, а мне и в голову не приходило, что Колвер лелеял надежду на новый взлет. И вот однажды, после пышного приема, Джун, будучи под винными парами, проговорилась мне, что они решили убрать вас со своего пути. Я сделал все, чтобы отговорить ее. Тщетно. Джун заявила, что покончит с собой, если я помешаю их плану. Зная ее характер, я и здесь отступил…

Их план был прост: отснимают все наисложнейшие трюки, после чего вас убирают. Вам хотели устроить пышные похороны, чтобы они прогремели на весь штат. Каждая собака будет знать, что вас нет, что вы погибли на съемке. И только после этого компания объявит о начале работы над новым супербоевиком «Прыжок в бездну», где в главной роли будет сниматься Лари Колвер – без помощи ушедшего в мир иной неповторимого Брэда Кейси.

Публике пришлось бы поверить в это. Когда оставалось отснять последний трюк с дрезиной, я понял, что вам осталось жить считанные дни. Чтобы помешать им, я сказал Джун, что вы застрахованы на миллион долларов и в случае вашей смерти ей придется выплатить страховку вашей жене.

Разумеется, Джун не собиралась никому платить и цента, ей проще убить, чем расстаться с деньгами. Так она и сделала, убив вашу жену. Вы остались без наследника, и страховку в миллион получить некому. Теперь ничто не мешало ей взяться за вас. Шериф не был информирован о планах Джун и дал вам в руки козырь – он рассказал о свидетеле. Вы начали раскручивать клубок. Никто не ожидал, что вы проявите такую активность. Необходимо было убрать и вас, и свидетеля. Но произошла осечка. Вы каким-то чудом выбрались с того света, после чего стали осторожнее и опаснее. Но когда Брэда Кейси сочли погребенным в шахте, представился удобный случай объявить убийцей его. Это устраивало всех – Кол вера, Джун и Холлиса. Представляете, что было с Холлисом, когда вы позвонили ему! А ваше сообщение о свидетелях и о том, что вы можете доказать, что Глория была убита в четыре часа, вконец выбило шерифа из седла. Он в панике позвонил Джун. Они расставили капканы и ловушки и подняли на ноги всю полицию.

Поскольку никто, кроме меня и Лоис Старк, не мог засвидетельствовать, что вы заезжали в офис, Лоис пришлось убрать. Это сделал Датч.

Джун отправилась в Фрэнчу, которому тоже следовало заткнуть рот. Возле ранчо она заметила машину вашего импресарио, ей было нетрудно догадаться, с какой целью туда приехал Бартон. Джун проследовала за ним, рассчитывая, что он ее выведет на вас. Но Бартону удалось ускользнуть от нее. Ей пришлось вернуться на ранчо. Когда Фрэнч отправился в город, она последовала за ним. Джун видела, что тот забегал домой, очевидно, за документом. Она поняла, что врач не успел передать Бартону заключение. Так оно и было. И вот на месте вашей встречи дочь села в машину к Фрэнчу и сказала, что ее прислали вы, но врач усомнился в ее словах и не отдал заключение. Джун убила его, забрала документ и позвонила в полицию. Шериф был инструктирован на этот счет. В любом случае вас ожидала смерть. И в любом случае она вас ждет, Кейси!

Блейк поднял тяжелые веки и взглянул на каскадера.

– Трюки кончились, мистер Блейк. Убийств больше не будет. Вы не в счет. – Кейси открыл окно и позвал Клифа.

– Через несколько минут здесь будет полиция, Кейси. Вы обречены! – его тон оставался холодным и безразличным. – То, что я вам рассказал, бездоказательно. Вы будете убиты при попытке к бегству.

– У меня есть еще время, и мы проведем его с пользой.

В кабинет вошел Клиф с кинокамерой.

– Приготовься снимать, Клиф. Мистер Блейк делает последнюю в своей жизни картину ужасов, построенную на фактах. Никаких трюков – все правда. Сейчас будет последний дубль. Я дал шанс Колверу спастись. Для вас, Блейк, исключения не будет. Возможно, вам повезет больше. Посмотрим, кто из нас первым прыгнет в бездну!

Кейси приблизился к продюсеру, положил перед ним револьвер и отошел в другой конец кабинета.

– Учитывая ваше состояние и возраст, даю вам фору. Я не тронусь с места, пока вы не нажмете на спусковой крючок. – Кейси достал кинжал и, опустив руки, кивнул Клифу, – приступай к работе.

Наступила тишина. Еле слышно стрекотала камера. Кейси стоял неподвижно, сжимая в пальцах лезвие кинжала. Блейк судорожно глотнул воздух, на лбу у него выступили крупные капли пота. Его рука медленно потянулась к револьверу. Взяв его, он взвел курок и прицелился. Кейси понял, что промаха не будет, он не чувствовал ни страха, ни сожаления. Он свою миссию выполнил и успеет бросить кинжал, пока пуля будет в полете. Кейси в этом не сомневался.

Блейк медлил. Его потрескавшиеся губы дрогнули в горькой усмешке.

– Снимите меня крупным планом, Клиф, – попросил он осипшим голосом, после чего приставил револьвер к собственному виску. Раздался выстрел.

– Двенадцатый кинжал не нашел своей жертвы! – Кейси медленно подошел к столу и вонзил страшное оружие в дерево.

Где-то далеко послышалось завывание полицейских сирен.

– Брэд! Это полиция! – очнулся оператор. – Пора уносить ноги!

– Не суетись, Клиф. Слушай меня внимательно. – Кейси достал из кармана кинопленку. – Вот, держи. Вдвоем нам не уйти, убьют. Я свое дело сделал. А ты должен жить! Сейчас мы выйдем в сад, и ты спрячешься в кустах. Я отвлеку полицию. Копам ничего про тебя не известно, они знают только обо мне. Когда эта свора уберется отсюда, ты беспрепятственно уйдешь. Прояви пленку, которую только что отснял, и отдай обе пленки Джеку Ласнеру из «Голливуд-Трибюн». Понял?

– Все ясно.

Кейси вынул бумажник и протянул Клифу.

– Здесь больше двух тысяч, бери. Ты честно заработал эти деньги, мне они больше не понадобятся.

Они выскочили во двор, когда полицейские уже начали осаждать ворота. Кейси хлопнул парня по плечу, и Клиф нырнул в темноту кустов. Брэд осмотрелся и заметил голубой «паккард», стоящий рядом с «роллс-ройсом». Теперь эта игрушка с мощным мотором должна послужить ему, решил Кейси. Он сел в машину и включил двигатель. Он оставался спокойным. Он ждал.

Сильный удар – и верхние петли слетели, ворота качнулись и медленно стали падать вниз, сшибая ветви деревьев. Железные створки грохнулись на землю, подняв столб пыли.

Кейси нажал на газ.

Увидев летящую на них машину, полицейские бросились в разные стороны. Холлис, стоящий посреди дороги, не шелохнулся. Он целился в Кейси, который даже не пригнулся, а лишь сильнее вдавил педаль газа в пол. «Паккард» летел на шерифа. Снова дуэль. Холлис успел выстрелить дважды. Ветровое стекло рассыпалось, первая пуля обожгла плечо, вторая разорвала обшивку сиденья. Шериф проиграл: удар был смертельным – Холлиса подбросило вверх, а потом с той же силой швырнуло наземь.

Кейси вылетел из ворот на полной скорости и свернул на дорогу, сбив в кювет патрульную машину, «паккард» был помят, как бумажный стакан, брошенный в урну, но двигатель продолжал работать. Кейси выжимал из машины все, на что она была способна.

В зеркало заднего обзора он видел, как две оставшиеся машины неуклюже развернулись и пустились за ним в погоню.

Выскочив на автостраду, Кейси свернул на юг и помчался к мысу Колуэй…

Резко ударив ногой по тормозам и одновременно до отказа педаль акселератора, Брэд Кейси вывернул руль влево. Машина, в одно мгновение совершив классический разворот, застыла на месте, у самого края обрыва. Выскочив из нее, Кейси рванулся к краю пропасти.

Океан в лунном свете напоминал смятую серебряную фольгу. Кейси глянул вниз. На какую-то долю секунды у него перехватило дыхание. Кейси сделал еще один – последний – шаг. Мысы ботинок зависли над пропастью. Полицейские машины стремительно приближались, оглашая окрестности несмолкаемым завыванием сирен. Кейси не оглянулся. Он сжался, как пружина, и послал свое гибкое тело в бездну.

До полуночи оставался целый час!