Россия, Владивосток, главная база Тихоокеанского флота РФ

Вице-адмирал Ефим Иванович Егоров и его старый друг, капитан первого ранга Олег Сергеевич Хворостых шли по коридору здания штаба. Егоров выглядел недовольным и, судя по обращенному внутрь самого себя взгляду, о чем-то напряженно думал.

– Меня не устраивает такое положение дел, – наконец произнёс вице-адмирал, притормозив перед лестницей, ведущей на первый этаж. – Какого чёрта мы здесь сидим, пока эти мрази плавают себе в океане, дожидаясь нашего полного вымирания? У нас пока есть топливо, вода и продукты – слава Богу, запасы додумались сделать ещё в начале пандемии этой, а то сообщают, что могут возникнуть перебои с нефтью и газом, ведь на некоторых месторождениях, несмотря на все предпринятые усилия, рабочие умерли. Да и с едой тоже – крестьян да фермеров, судя по всему, тоже изрядно повыкосило. Хотя они и живут вдали от городов, да только беженцы и мародёры и до них добрались – вместе с заразой. Да и ещё какие-то бури странные, говорят, были, когда вместе с дождями зараза эта выпадала. В общем, ситуация напрягает всё больше и больше. Но сегодня наши суда ещё выдержат и поход, и бой. А что будет через месяц?

– Ты же слышал главкома: «На провокации не поддаваться». Да и от «верховного» ещё месяц назад была команда ждать! – Хворостых едва поспевал за старшим товарищем.

– Чего, Олег, ждать? Им там, в бункерах сидючи, из-под земли, конечно, виднее, – резко остановился Егоров. – Так уже было в далёком сорок первом. Не мне тебе объяснять, что нельзя отдавать инициативу противнику! Или ты тоже сторонник выжидания, а, Отличник?!

Олег Сергеевич улыбнулся, – надо же, вспомнил друг его курсантское прозвище.

– Давай-ка обсудим это в другом месте, – широким жестом обвёл он коридор.

После столкновения в южной части Тихого океана китайской авианосной группы с одной из частей будущей Независимой морской республики у Егорова и его товарища мнение относительно происходящего сложилось вполне определённое. Стало понятно, что появление смертельной болезни, грозившей истреблением всему человечеству, не случайно. И вот, когда ежедневно по всей планете люди мрут десятками и даже сотнями тысяч, миллиардеры разместились на плавучем сверхсовременном острове, чтобы со стороны наблюдать плоды своих трудов. А в том, что VBMC был детищем этих воротил, Егоров нисколько не сомневался. Кому, как не им, желать избавиться от «лишнего» населения планеты, чтобы впоследствии безраздельно распоряжаться и делить между собой истощенные ресурсы. В уравнении вице-адмирала, конечно же, не было эльфов – реальных создателей смертельной заразы, но у него оно и без них имело однозначное решение.

Неделю назад в Хабаровске у Егорова от VBMC умерла мать. Её смерть тяжело отразилась на его здоровье. Сердце шалило, голова раскалывалась, выводя вице-адмирала на грань отчаяния. Отец Ефима Ивановича скончался в результате несчастного случая на море сорок восемь лет назад, когда сыну было всего восемь. С того момента мать с большим трудом, забывая про свои интересы, тянула обоих сыновей, отдавая им свою любовь и заботу за двоих. Младший брат Ефима пять лет назад скончался от рака лёгких. И поскольку за свою жизнь морского офицера завести собственную семью он так и не решился, последним родным человеком оставалась мать. А теперь не стало и её.

Все эти события сделали и без того сурового Егорова ещё жестче. И поэтому когда он – на фоне практически полного самоустранения высших чинов России от исполнения своих обязанностей – узнал от начальника разведки флота о вроде как существующих планах Индии и Китая совместно атаковать город-остров, вице-адмирала всерьёз потянуло на действия.

– Если я пойду на войну, ты пойдёшь со мной? – от тона, которым Егоров это сказал, Хворостых стало не по себе.

– Ты хочешь присоединиться к китайцам и индусам?! – не поверил своей догадке капитан. – Ты что, с ума сошёл?

– Сейчас весь мир с ума сошёл. И ты давай не крути – отвечай, со мной ты или нет?

Где-то в Тихом океане, авианосная ударная группа КТОФ

– У всех вас, друзья мои и сослуживцы, я прошу прощения, – голос вице-адмирала раздавался из динамиков на каждом корабле эксадры. – Я обманул вас. Верховное командование не отдавало нашей группе приказа выйти в море и не ставило нам боевой задачи. Но лично я считаю, что есть боевая задача, поставленная перед нами нашей же совестью, нашим чувством долга и ответственностью за судьбу Отечества. В то время, как высшие чины спрятались в бункерах, бросив нашу Родину на произвол судьбы, виновники планетарной катастрофы сейчас отсиживаются на своём дивном искусственном острове, наслаждаясь уютом и безопасностью. Только китайцы и индусы готовы схватиться с ними, и я считаю, что мы должны им в этом помочь. Возможно, это будет последним нашим делом, но отступать и сдаваться не в традициях российских моряков. Сокрушим гнездо подонков – раз и навсегда. Изведём эту на протяжении веков сосущую из человечества кровь мерзость, сотрем зажравшихся мразей с лица планеты и заодно избавим матушку Россию от её врагов, собравшихся в одном месте, облегчая нам нанесение давно назревшего удара возмездия.

Егоров сделал короткую паузу и окинул взглядом с высоты рубки лидирующего авианосца все корабли группы, словно стремясь увидеть каждого стоящего сейчас на вахте или сидящего в кубрике матроса и офицера.

Всегда сдержанный, говоривший коротко и веско, сегодня он был, на удивление всего личного состава, взволнован. Голос немного подрагивал, предавая волнение адмирала всем слушавшим.

– Я не могу приказывать и лишь надеюсь на вашу поддержку и доверие. Двенадцать лет вы знаете меня, и никогда я не кривил душой. Кто решит вернуться на базу, может разворачивать свой корабль. Силой никого удерживать не стану – не имею морального права. Надеюсь лишь, что и тот, кто повернёт, останется в строю и будет защищать Россию теперь и, надеюсь, в будущем.

Горстка нелюдей – иначе назвать их я не могу, – голос адмирала опять несколько дрогнул, (Если бы Ефим Иванович знал, насколько он близок к истине, назвав «родителей» заразы их почти настоящим именем) – надеется отсидеться в своих суперковчегах, как Ной, переждав катастрофу, и потом править миром по-своему. Не дадим же свихнувшимся «правителям» этой возможности. Вспомните своих родных, погибших – да, да, именно погибших – в неравной схватке с неизлечимой болезнью.

Связь была односторонней, и говоривший адмирал не мог слышать тот ропот, нет, не ропот, а скорее гневный вал голосов, пронесшийся по палубам, кубрикам и боевым частям всей эскадры. Он ещё не закончил говорить, но как хороший родитель чувствует своих детей, уже подсознательно ощущал состояние большинства моряков эскадры.

– Помните подвиг старого «Варяга» – он мог уйти, превосходя японскую эскадру в скорости. Мы тоже можем не поддержать китайцев и индусов. Но мы пойдем и покажем врагам рода человеческого, что есть ещё силы, способные лишить их надежды на безнаказанность. Другого пути я не вижу.

Я, вице-адмирал Российского Флота, прошу вас, сынки! Не посрамим земли русской и славы её флота!

Ни один корабль не лег на обратный курс. Было, разумеется, несколько офицеров, пытавшихся склонить то капитана, то команду своего корабля к этому, но их никто не слушал, а особо строптивых даже посадили под арест. Русские моряки не желали возвращения ещё и потому, что у многих из них, как и у Егорова, уже погибли от смертельной болезни близкие, и в их душах кипели злость и жажда мести. И возможность её осуществить воодушевила большинство.

Таким образом, к индо-китайской флотилии, идущей тем же курсом на двести миль южнее, перед началом атаки на город-остров должны были присоединиться российские корабли и подлодки во главе с авианосцем «Фёдор Апраксин». Новый российский авианосец, созданный по модифицированному советскому проекту 1160 «Орёл», имел длину более 320 метров и нес на борту довольно внушительное авиакрыло. Рядом с ним по правому и левому бортам шли два ТАРКР проекта 1144: «Адмирал Лазарев», командиром которого был друг вице-адмирала капитан первого ранга Хворостых, и «Адмирал Бутаков», которым командовал капитан Ясенев. Также в эскадре шли ракетный крейсер «Варяг» проекта 1164 «Слава» и три больших противолодочных корабля (БПК) проекта 1155 – «Маршал Шапошников», «Адмирал Пантелеев» и «Адмирал Трибуц». Параллельным курсом под ними, в пучине, шли шесть атомных подводных лодок. Одна – переведенный год назад из состава Северного флота в состав КТОФ стратегический ракетоносец проекта 941 типа «Акула» с ядерными баллистическими ракетами на борту, носящий имя «Архангельск». Другая – многоцелевая лодка проекта К-335 «Гепард», третья – ударная подлодка проекта 949А типа «Антей», названная по имени сибирского города «Томск», с крылатыми ракетами и торпедо-ракетами «Шквал», предназначенными для борьбы с подводными лодками противника. И две АПЛ проекта 971 – «Нерпа» и «Самара». А завершала эту доблестную группу подводных охотников многоцелевая ударная АПЛ проекта 885 «Ясень». Кроме этих кораблей, представлявших собой основную ударную силу соединения, в него входило также несколько эсминцев новейшей постройки, осуществляющих основное прикрытие остальных кораблей от авиации и ракетных атак противника. А немного позади следовали два судна снабжения типа «MALINA», без поддержки которых у лёгких кораблей эскадры не было бы шансов не только вернуться домой в случае победы, но даже дотянуть до цели, чтобы схватиться с врагом.

Егоров с удовольствием взял бы с собой ещё кораблей и подлодок, но, к сожалению, большинству более старых кораблей их скорость или дальность хода не позволяли дойти до цели в заданный срок.

Сейчас вице-адмирал через прямой канал связи и переводчика вёл подготовку к операции совместно со своими китайскими и индийскими коллегами. Главный удар планировалось нанести по кораблям охранения, чтобы лишить город-остров мобильных оборонительных соединений и подобраться к нему для нанесения смертельного удара.

Но Егоров не знал, что его свежеиспечённые союзники вовсе не собирались уничтожать столь грозное и могучее сооружение. У индусо-китайцев были на этот счёт свои планы, которыми они с русскими не поделились, собираясь использовать неожиданных союзников втемную. Русская эскадра шла на смертельный бой – или мы, или нас. И сообщать ей о том, что эта её цель не совсем совпадает с целью объединённой азиатской эскадры, хитрые восточные командиры не планировали.

В это же самое время велись последние приготовления на базах Ордена «Аватара Шивы» и китайских тайных обществ. Тамошние паранормы по сигналу от авианосной флотилии должны были нанести психо-энергетический удар по магистрам Ордена и одновременно атаковать город-остров магическим образом, создав над ним мощный торнадо. Также под ударами сильнейших паранормов Индии и Китая должны были оказаться электронные системы обнаружения и наведения.

До атаки оставалось 20 часов.

Юг Тихого океана, район архипелага Тонго, в 350 км к северу от цели

Солнце медленно клонилось к горизонту, окрашивая небо розоватыми тонами. Поверхность океана была необычайно спокойной, что позволяло запускать самолёты с авианосцев с минимальными интервалами. Китайская и индусская эскадры, в составе которых было по два авианосца, шли немногим впереди, и с них уже взлетели первые СУ-35ГМ. На взлётной палубе «Фёдора Апраксина» тоже пошёл на разгон самолёт радиолокационной разведки Як-44ЭМ, а в очереди за ним стояли корабельные истребители СУ-37М и СУ-50ТМ «Сапсан», а также штурмовики «Шершень» и многоцелевые СУ-34.

В том, что они уже замечены, атакующие не сомневались. Азиатские спутники-разведчики, пользуясь безоблачным небом над этим участком океана, наблюдали подготовку авианосных групп противника к отражению удара.

Корабли шли на сближение, во всех БЧ звучали сирены, и занимали свои места расчеты, где-то в голубой бездне уже в полутора сотнях миль впереди бесшумно скользили выдвинувшиеся на свою охоту раньше надводных кораблей подлодки, а взлетевшие эскадрильи уже дали первые залпы по противнику ПКР большой дальности. И почти сразу вслед за этим окутались столбами дыма и пламени и борта ракетных крейсеров.

Российские истребители СУ-50ТМ «Сапсан», идущие максимально близко к СУ-37СМ, чтобы, слившись для радаров противника воедино, по возможности скрыть свою численность, по договоренности с азиатами заняли верхние эшелоны и почти сразу же открыли огонь по уже появившимся на их радарах самолётам противника ракетами РВВ-АЕ-ПД. Именно российские истребители 5 поколения и так называемого поколения 4++ должны были составить конкуренцию F-22 и F-35 и прикрывать основную авиационную ударную группировку, предназначенную для нанесения сокрушающего удара по городу-острову и его авианосным соединениям. А российсийские СУ-34 и «Шершни» должны были составить вторую штурмовую волну, целью которой являлся сам плавучий «ковчег».

Самолёты которой нырнули вниз и, прижимаясь к поверхности океана, взяли курс на ближайшую американскую авианосную группу. А сзади, постепенно их нагоняя, на предельно низкой высоте в сторону города-острова мчались российские и азиатские крылатые ПКР.

В этот момент первые выпущенные американскими самолётами ракеты «воздух-воздух» дальнего радиуса действия врезались в строй китайцев и индусов, но удачные манёвры и плотный заградительный огонь противоракет позволили пока избежать столкновения со смертельными снарядами противника. Но вот в небе возникли огненные вспышки, в которые превратились некоторые СУ-35ГМ. Но и вражеские самолёты тоже понесли первые потери от ракет, пущенных российскими истребителями. «Сапсаны» произвели по передовым F-22 и F-35 ещё один залп.

Более удачная позиция российских истребителей заставила противника резко сменить тактику боя и разделить силы. Потребовалось пара минут, а за это время перед атакующими на горизонте показались корабли вражеских авианосных групп.

Передовая группа самолётов, стартовавшая с «Апраксина», выполняя отвлекающий манёвр, сумела-таки привлечь внимание истребителей прикрытия, уводя их несколько в сторону от основной массы сражающихся самолётов.

И воздушное сражение распалось на десятки локальных боев. Выпустив ПКР по кораблям, пилоты ударных звеньев возвращались на борта носителей для перезарядки боекомплектов, а истребители прикрывали их. Те же из пилотов-асов противостоящих сторон, кто получил право на «свободную охоту», занялись методчным поиском и уничтожением друг друга. И в это же самое время в совершенно чистом до того небе стали стремительно образовываться малые кучевые облака. Хотя им просто неоткуда было взяться, они были.

Два СУ-37СМ, выпустив по две из закреплённых на пилонах четырёх ПКР «БраМос», выполнив манёвр уклонения, набирали высоту после атаки на ударные корабли противника. Океан под возникшим вопреки всем прогнозам и стремительно усиливающимся ветром морщился мелкими барашками волн. «Сушки», отсвечивая отблесками солнца на переднем оперении, стремительно сменив вектор движения, вышли на позицию повторной атаки.

– Работаем по кораблям прикрытия, – отдал команду ведущий старший лейтенант Пётр Спиридонов.

– Пошла, пошла! – словно подгоняя сорвавшуюся с пилона ракету, отозвался ведомый старший лейтенант Дмитрий Сухих. Но последовавший тревожный звук и световая индикация бортового комплекса предупредили пилота о том, что его самолёт атакован.

– Петя, «янкесы», – сказал Сухих.

– «Змейка» и «хук», – ответил Спиридонов, бросая самолёт влево и отключая альфа-канал ЭДСУ.

Система управления вектором тяги двигателей добавила усилия к полностью отклоненным рулям высоты, и истребители, словно подернутые невидимой нитью, мгновенно разошлись в стороны, потом, пройдя один под другим, скрестили траектории и, вздернув и завалив носы назад, практически замерли в воздухе и снова разошлись, пропуская мимо ракеты противника, совершенно «потерявшие» свои «электронные головы» от таких манёвров.

– Пара «сэмов» на три часа, – сдавленным от перегрузки голосом скомандовал Спиридонов, взглянув на установленный на фоне лобового стекла комплексный коллиматорный широкоугольный индикатор.

– Вижу, – подтвердил ведомый.

Теперь они шли в лоб атаковавшим их F-22. Чего те, хотя их машины позволяли делать такие же фигуры пилотажа, от русских всё-таки не ожидали. И оказались не готовы к встречному бою. Американцы попытались уклониться от пущенных каждой «сушкой» почти в упор двух ракет – РВВ-АЕ и Р-73 – и подставились под очереди пушек ГШ-30-1. Но в тот момент, когда российские пилоты радовались победе, их системы оповещения снова взвыли и заполыхали сигналами о ракетной атаке.

– Откуда взялись эти чертовы ракеты? – взглянув на экран, Спиридонов перевел взгляд на блестящую водную поверхность океана. Увидев позади справа оседающий столб дыма, он бросил «сухого» в такой резкий разворот, что от перегрузки потемнело в глазах, но зато, когда манёвр завершился, отчётливо разглядел точно впереди по курсу силуэт корабля, на котором ещё не осел дым над одной из двух пусковых установок. А на направляющих второй красовалась гроздь уже готовых к пуску ракет.

Увидев это, он сразу же выпустил длинную пушечную очередь, которая пришлась как раз по позиции зенитно-ракетных установок, и одновременно ввел эту цель в захват ракеты Х-29Л. Фрегат уже пронесся под брюхом «сухого» и разворачиваться, чтобы оценить результат обстрела, времени не было. Однако пустить в заднюю полусферу одну из двух Х-29Л на всякий случай не помешало бы, что он и сделал. Отметив, что и ведомый поступил так же.

А между тем эффект от его очереди оказался очень даже впечатляющим – разрывы 30-мм снарядов разворотили систему наведения, а несколько выстрелов попали в готовую к запуску ракету, вызвав детонацию.

Пока в воздухе над океаном разворачивались стремительные бои крылатых машин, над поверхностью воды к кораблям обеих сторон стремительно приближались противокорабельные ракеты. Чтобы на практике доказать, кто умеет делать лучшие в мире ПКР – Россия или Норвегия. И чьи новейшие П-900 «Сапфир» или NSM успешнее прорвутся сквозь заградительный огонь корабельных систем ПРО, включая установленные как на российских тяжёлых кораблях, так и в городе-острове российские же противоракеты 9М96, а также стоящие на кораблях сопровождения города-острова и на нём самом ракеты-перехватчики Capability Enhancement (CE)-II.

Морская баталия стремительно набирала обороты.

ПКР «Сапфир» и «Яхонт», выпущенные второй волной самолётов, стартовавших позже с китайских, индийских и российского авианосцев, догнали и теперь обгоняли истребители, заставляя вражеские системы ПВО и ПРО перенацеливаться. Такая тактика – одновременная атака самолётов и ракет – должна была по задумке командования объединённой эскадры уже в самом начале боя дать положительные результаты и ослабить противника.

В это же самое время внутри города-острова сработали «гостинцы» китайских диверсантов. И хотя большую их часть поисковые группы обнаружили, пара «сюрпризов» осталась ждать своего часа, и теперь по кодированному МЛТ-сигналу эти мины сработали. Вызвав в секторе, где побывали диверсанты, срабатывание датчиков биоконтроля.

Сигнал об обнаружении на борту города-острова спор вирусно-бактериально-грибкового кластера не на шутку встревожил и персонал, и жителей плавучего государства. По приказу главнокомандующего, который, в свою очередь, получил его от совета «Рыцарей Тени», все помещения шести объединённых платформ были переведены в режим максимальной биозащиты. С работниками отсеков, в которых сработала тревога, церемониться не стали. Их фактически замуровали, перекрыв все ведущие в эти отсеки системы коммуникаций. О гуманности думали мало. От резких и бескомпромиссных действий сейчас зависело будущее всего «морского государства».

Удивительно, но только немногие из брошенных таким образом людей в отместку или от отчаяния прекратили выполнение своих служебных обязанностей. Большинство же, применив всевозможные дезинфицирующие средства и нацепив костюмы биозащиты, не оставили своих постов. Надеясь на то, что в случае, если сражение завершится победой сил города-острова и находящемся на борту учёным повезёт найти спасительное лекарство, его дадут и им – в награду за преданность. Или в обмен на то, что они не станут выводить из строя системы города, находящиеся в их секторе. А сейчас они понимали, что и от их усилий зависит, выиграет ли город-остров идущую битву. И погибать раньше времени не стремились.

Но это был ещё не последний сюрприз, приготовленный китайцами и индусами. Возникшие ранее тучи начали стремительно собираться над городом-островом. Азиатские маги не теряли времени зря. Помимо зарождающейся бури, они воздействовали на системы ПВО двух авианосцев противника. Что позволило соединенной эскадре уничтожить один из них и сильно повредить другой.

Схватившиеся в небе над океаном пилоты, расстреляв боекомплекты, поворачивали обратно. И многие из них уже имели личный счет к врагу за сбитых товарищей. После удара первых «Сапфиров» был сильно повреждён один из американских авианосцев. Добили его «Яхонты» и Х-31А китайских СУ-35ГМ. Рядом с ним пошёл ко дну американский крейсер. Экипажи обоих кораблей проявили завидную стойкость – старались спасти как можно больше вверенной им техники. С гибнущего авианосца удалось дать старт четырём истребителям, пилоты которых при этом хорошо понимали, что если их машины не получат посадку на борту других авианосцев или самого города-острова, они превратятся в камикадзе. Но об этом думалось как бы вскользь, на краю сознания. Потому что перед ними, как и перед другими пилотами, стояла задача выжить прямо сейчас, в кромешном хаосе сражения, когда отовсюду летели ракеты и снаряды и то тут, то там вспыхивали пламенем самолёты противников.

Пока объединённый флот нападавших был в полной сохранности, потеряв лишь треть своего общего авиакрыла. Обороняющиеся понесли существенные потери в виде авианосца и крейсера, ряд менее значимых повреждений получили другие корабли. Досталось и городу-острову – одна из его взлетных палуб лишилась возможности выпускать самолёты, потому что на ней бушевал пожар. Повреждённый истребитель, пытаясь сесть, зацепил готовящийся к вылету сменный самолёт ДРЛО.

Оценив размер понесенных после первого удара потерь, город-остров – перед тем, как его накрыло зародившейся бурей, – обладая количественным превосходством в авиатехнике, выпустил в атаку все свои резервы. Намереваясь предотвратить второй удар. И в этот же самый момент уже подходили друг к другу на расстояние торпедного пуска и подводные лодки. А пять экранопланов-ракетоносцев типа «Лунь», прижимаясь к поверхности воды, стартовали со стороны города-острова. Эти то ли корабли, то ли самолёты должны были подобраться к точке пуска ракет незамеченными, так как при обнаружении никаких шансов уйти от самолётов противника у них не было. Если только свои не прикроют. Однако сам удар этих кораблей мог причинить объединённой азиатско-российской группе огромный урон. Каждый из усовершенствованных «Луней» нес на своём борту по 8 пусковых контейнеров с «Яхонтами». А 32 таких ракеты способны были существенно проредить численность нападавших, включая их авианосцы.

Один из пятнадцати уцелевших после первого вылета СУ-50ТМ (а вылетело в первой волне 22 машины), прикрывавший отход своих обратно к авианосцам, никак не мог стряхнуть с хвоста назойливого американца на F-22. Тот всё время держался на расстоянии, не позволяя обыграть себя на маневрировании. У обоих самолётов не осталось ракет, поэтому преследователь старался зацепить «Сапсан» снарядами своей 20-мм пушки. Однако последнему с помощью разнообразных манёвров до сих пор удавалось избежать попадания. Русский пилот делал всё, чтобы дотянуть до «Фёдора Апраксина», где его прикроют родные системы ПВО и, наконец, стряхнут с хвоста этого проклятого америкоса.

Однако перед тем как достичь спасительной зоны, прикрытой системами ПВО объединённой флотилии, русский самолёт всё же схлопотал два снаряда в правое крыло и чуть было не рухнул в океан. Теперь же, когда назойливый преследователь наконец отстал, пилот прилагал все усилия, чтобы посадить машину на палубу авианосца.

Внизу скорым темпом убирали подальше от посадочной полосы самолёты, приземлившиеся ранее. Но подготовку ко второму вылету это не остановило. Скорый повторный удар мог решить исход всего сражения. А задержка и промедление могли оказаться буквально смертельными!

Егоров раздавал распоряжения, одновременно наблюдая, как возвращаются его соколы со своего первого в жизни боевого вылета. Он любил свою команду, как отец любит детей, ведь другой семьи у него не было. Поэтому его внимание было сосредоточено на взлётно-посадочной палубе корабля, чтобы зафиксировать благополучное возвращение очередного «птенца» в «гнездо». Увы, возвратились не все – и это наполняло сердце адмирала горечью и ненавистью.

Но вот показался дымящийся «Сапсан». Летел он не стабильно, то и дело клонился вправо и чтобы благополучно посадить его на авианосец, нужно было изрядно исхитриться. Было заметно, что пилот прилагает большие усилия, чтобы справиться с управлением. Вот истребитель заходит, немного отклоняясь от оптимального курса, определённого автоматической системой посадки, но пилоту удаётся подровнять полёт. Ещё секунда… Шасси коснулись палубы, самолёт дёрнуло. Чуть было не зацепив левым крылом палубу, СУ-50ТМ подскакивает вверх, и пилот, увидев перед собой край палубы, за которым открывается толща Тихого океана, вновь включает форсаж и в самый последний момент взмывает в небо.

Ефим Иванович, видя всё это, приказал приостановить подготовку к взлёту первой машины из второй волны, пока повреждённый истребитель не сядет на авианосец. Новая попытка благополучно вернуть пилота домой должна была занять несколько драгоценных минут, которые так нужны для успеха операции, но делать нечего. Дать погибнуть рядом с бортом родного корабля было выше сил старого адмирала.

В этот момент подлодки доложили о контакте с противником. Под водой начались манёвры уклонения и стрельба торпедами. На ракетных крейсерах вновь открылись люки пусковых установок, готовые извергнуть на врага новый набор противокорабельных монстров.

Повреждённый «Сапсан» тем временем разворачивался для очередного захода на посадку, но затем дёрнулся и через пару секунд на глазах у сослуживцев и друзей рухнул в воду всего в нескольких сотнях метров от родного авианосца. Пилот успел-таки катапультироваться, и теперь его должна была подобрать спасательная группа. На короткое мгновение экипажи российской эскадры замерли, наблюдая крушение своего, но сражение было в самом разгаре, и времени на скорбь не было. Надо было выживать, побеждать и мстить.

И пока в небо поднималась вторая волна самолётов, ПКР «Сапфир» с российских крейсеров и целая стая ракет азиатских союзников, включая баллистические с подлодок КНР, уже рванули в сторону ненавистного города-острова и его охранения. Новые термобарические заряды, которыми были оснащены некоторые ракеты, состояли из взвеси наночастиц, которые в воздухе образовывали облака, стремящиеся занять, а потом сохранять максимальный объём. А при оседании на поверхности создавали пленки, также стремящиеся занять максимальную площадь. Целью второго удара был окончательный прорыв обороны противника и уничтожение или выведение из боеспособности кораблей охраны, чтобы получить возможность для завершающей атаки на саму «морскую республику».

Вице-адмирал Егоров сильно тянуть с этим не хотел, поэтому поручил ударной подводной лодке проекта 949А «Томск» обойти основные силы противника и ударить крылатыми ракетами с северо-запада. Дабы усилить атаку подлодки, в лобовую атаку на город-остров были отправлены десять «Сапсанов», вооруженных авиационными вариантами «Яхонтов», на каждом по шесть этих «убийц авианосцев». Остальные боевые машины должны были заниматься охранением и прикрытием их действий. А отдельное звено СУ-50ТМ и СУ-37СМ вылетело на перехват обнаруженных Як-44ЭМ экранопланов.

Но тут, нарушив первоначальные планы нападавших, со стороны города-острова в бой вступило пополнение. Наводимые самолётами РЭБ и пилотируемыми истребителями, эскадру союзников тремя группами атаковали автономные воздушные боевые системы. Две группы планировали обогнуть встречные авиационные построения нападавших с флангов и нанести удар по индийской и китайской авианосным группам сразу с двух уровней – непосредственно над поверхностью воды и пикируя из стратосферы. Из-за нехватки самолётов, образовавшейся у союзников после первой атаки, этот манёвр боевых роботов удался. Под их ракетные удары попали авианосцы союзников и их охранение. Но это был ещё не полномасштабный удар. Один китайский и один индийский авианосцы были серьёзно повреждены, но оставались на плаву. В этот момент и дали залп вышедшие на позиции экранопланы. Это добило оба поврежденных авианосца, не способных защититься после «ран», полученных при авианалёте. И хотя экранопланы были атакованы специально направленной против них русской авиагруппой, уничтожить удалось лишь два модернизированных «Луня» и серьёзно повредить ещё один. Прикрывающая экранопланы авиагруппа противника, в состав которой, помимо самолётов, входили и ударные ББС «Дарк Сворд-Сераф», навязала русским пилотам встречный бой и не допустила полного расстрела экранопланов. А те стремительно взяли курс обратно на «Новый Ковчег», под прикрытие его систем ПВО.

Однако сама охранявшая их с воздуха группа истребителей и беспилотников оказалась на некоторое время в меньшинстве. И пока фланговые ударные группы летающих боевых роботов ещё только прорывались в тылы атакующих русско-индусо-китайских сил, русская группа «Сапсанов» и СУ-37СМ проложила себе и подоспевшим самолётам союзников дорогу к кораблям охранения «Нового Ковчега», оставив за собой лишь стремительно мчащиеся вниз горящие обломки дорогостоящих «рэпторов», «лайтнингов» и, как русские называли «Дарк Сворд-Сераф», – «жирафов».

Впереди показался чётко выдававший позицию города-острова тёмный фронт торнадо. Заработали системы ПВО кораблей охранения и самого «Нового Ковчега», раскрасив небо факелами ракет и огненными трассами зенитных орудий. Солнце на западе медленно скатывалось за горизонт, оставляя без внимания разборки тех, кто сейчас отчаянно сражался в южной части Тихого океана и бился со смертью на суше, стараясь уберечься от смертельной заразы, накрывшей планету.

Внизу перед самолётами союзников открылась довольно красочная и в данной ситуации радостная картина – результат достигших цели противокорабельных ракет. Ко дну шли остатки двух американских авианосцев и половины кораблей охранения. Среди этих пылающих рукотворных островов в вечернем полумраке копошились люди, пытавшиеся спастись в шлюпках или на обломках некогда могучих боевых кораблей. Дым поднимался тёмными столбами, преграждая вид на диковинный плавучий город, борющийся с силами грозного торнадо снаружи и распространением VBMC и беспрерывными атаками паранормов тайных обществ внутри.

В результате испуганное всем происходящим командование города-острова решило применить более тяжёлое вооружение. И вот уже с красивой и внешне безобидной ажурной конструкции, напоминающей гигантский цветок из металла, сорвался и вонзился в самый центр торнадо огромный огненный шар. Гром разорвал облака, и ударная волна отбросила заходящие на атаку ближайшие самолёты объединённых азиатско-российских сил. Торнадо «дрогнул» и стал медленно рассеиваться. В этот же самый момент в бортах плавучего города разошлись броневые плиты обшивки, и через огромные, напоминающие разинутую пасть неведомого чудовища стартовые створы вылетели и ушли почти вертикально вверх девять хищных силуэтов тяжёлых гиперзвуковых авиационно-космических комплексов (назвать их самолётами – все равно, что назвать современный автомобиль самодвижущейся безлошадной повозкой) SHAAFT, оснащённых ракетно-турбинными двигателями ТВСС, которые могут работать и как типичный ракетный, и как газотурбинный двигатель, а также уникальными ракетно-прямоточными двигателями RBCC. Это позволяло монстрам спокойно «нырять» в атмосферу и мгновенно «всплывать» в ближний космос, нанося удары по любым целям на земле и на море, в воздухе и в космосе. Что они и должны были сделать в ближайшие несколько часов. А пока им вместе с группой ближнего круга охранения из 10 модернизированных «Рэпторов», оснащённых специальными ракетными и лазерными комплексами для перехвата ракет и бортовыми оборонительными системами «Нового Ковчега», надо было обеспечить прикрытие плавучего города от атаки запущенных по нему и КНР (пять штук), и Индией (три штуки) баллистических противокорабельных ракет с термобарическими боеголовками. И с задачей этой аэрокосмические комплексы справились замечательно, перехватив шесть из восьми ракет ещё в ионосфере. А две «просочившиеся» ценой собственной гибели уничтожили «Рэпторы». Пока они производили нацеливание – а для гарантированного перехвата одной баллистической ракеты нужно сосредоточить на ней огонь лазерных комплексов сразу трёх модернизированных F-22 – практически всю группу этих машин уничтожили русские из той самой прорвавшейся к городу-острову ударной группы на СУ-50ТМ и СУ-37СМ. Пилоты, возвращаясь обратно на борт носителя после успешной атаки, увидели странные манёвры необычно выглядящих F-22. И решили выпустить по ним все оставшиеся у них РВВ-АЕ-ПД.

Тем не менее SHAAFTы и модернизированные «Рэпторы» свою задачу – защитить плавучий город от попадания баллистических ПКР – выполнили. Но с северо-запада к «Новому Ковчегу» уже приближались крылатые ракеты, пущенные с АПЛ «Томск», скрытно обошедшей заслоны противника. Но этот залп обозначил позицию российского подводного ракетоносца, и теперь он вынужден был уходить от контратак подлодок-убийц. Четыре выпущенные ими торпеды уже шли следом, как стремящиеся растерзать добычу охотничьи псы. От двух помогли избавиться манёвры уклонения и выпущенные контрмеры. «Томск» нанес ответный торпедный залп, но тот не достиг целей. Ещё один поворот… И в это время другая пара торпед не ушла вслед за отстреленными мишенями-ловушками и ударила в правый борт. Мощные взрывы прорвали прочный корпус, практически разломив «Томск» на части, в одно мгновение превратив его в груду обагрённого кровью несчастных моряков металла. И никакие слова и описания не способны передать ужас людей, гибнущих среди сминающихся переборок.

Выпущенные с погибшего русского подводного ракетоносца крылатые ракеты П-700 подлодки-охотники остановить уже не смогли. Одиннадцать ракет прорвались через остатки охранения «Нового Ковчега», и теперь город-остров лежал перед ними в зоне прямой атаки. Смертоносные машины, словно ведомые инстинктами охоты живые существа, умело уклонялись от выпускаемых по ним системой ПРО снарядов, противоракет и сгустков управляемых плазмоидов, совершали манёвры отвлечения и прикрывали друг друга. Одна пожертвовала собой ради достижения общей цели. Вторая почти прорвалась, но перед самым столкновением получила попадание в хвост. На финальном этапе полёта двигатель уже не был нужен, тем не менее попадание развернуло ракету, и она, потеряв аэродинамическую устойчивость, промахнулась, плюхнулась в воду перед самой платформой и лишь незначительно повредила её корпус. Следующим трём «Гранитам» повезло больше. Они оправдали своё название по классификации НАТО – SS-N-19 Shipwreck – кораблекрушение, разворотив одну из платформ так, что та стала стремительно набирать воду. Что грозило потерей остойчивости для всего города-острова.

Аварийные команды пытались завести пластыри под многочисленные пробоины. Но даже самозатягивающиеся наноматериалы не успевали «регенерировать» огромные разрушения, возникшие после успешной атаки ПКР. К тому же большая часть членов аварийных групп вскоре была убита или ранена, а возводимые ими на пути воды и огня препятствия разбило новыми снарядами, ракетами и торпедами, проникшими через пробоины в корпусе. И теперь разрушения от их взрывов возникали в глубине города-острова.

Однако в этот же самый момент ситуация резко ухудшилась и для кораблей и самолётов азиатско-российской группировки. Взлетевшие с бортов сопровождающих плавучий город авианосцев и с него самого и действующие в единой боевой сети десять ББС FOAS X-49 и восемь F-22 «Рэптор» прорвались с флангов объединённой группировки и стали наносить удары по её кораблям, стараясь прежде всего «достать» российские.

При этом нападавшие пустили в ход не только привычные комплексы ракетно-пушечного вооружения, но и созданные в лаборатория США и установленные на беспилотники и предназначенные для атак поверхностных целей тяжёлые F-22. Так называемые «системы активного подавления», генерирующие направленное электромагнитное излучение на частоте 95 ГГц, которое нагревает кожу человека до 55ºС. Это дезорганизовало работу палубных команд авианосцев, члены которых, получив ожоги от 20 до 50 % кожи, катались по палубам, воя от боли! В результате запуск самолётов и прием возвращающихся стали практически невозможны на достаточно длительное время, пока из кубриков по тревоге не примчались сменные команды. И, слава Богу, что отважные русские, индийские и китайские пилоты, поняв, что на борту атакующих самолётов и ударных БПЛА установлено новое энергетическое оружие, приняли все меры по уничтожению этих летающих убийц, порой даже идя на таран.

Но, как гласит русская поговорка, беда не приходит одна. И вместе с ударом с воздуха объединённая российско-азиатская группа кораблей подверглась атаке из морских глубин. Из 12 компактных ударных подводных лодок, стоявших в ангарах города-острова, и 9 АПЛ его охранения после сражений с подлодками русских, индусов и китайцев остались всего 4 АПЛ и 5 ударных подлодок, которые, выполнив свою основную задачу по обнаружению и уничтожению подлодок противника, теперь начали «кромсать» его надводные корабли. И вот буквально расколовшись на части, пошли ко дну два фрегата и три эсминца, принявшие первые удары подводных убийц. В мешанине боя эвакуация спасающихся экипажей была исключительно их собственным делом. В результате чего океан буквально покрылся головами людей, старающихся доплыть до немногих спасательных катеров и плотов, которые удалось спустить на воду со стремительно тонущих кораблей. И все это среди непрерывных разрывов и падающих с неба обломков сбитых самолётов и ракет.

Борт китайского подводного ракетоносца

– Торпедный, ответьте, торпедный, – понимая, что ответ он вряд ли получит, командир лодки Ху Дзе Тяо аккуратно повесил трубку переговорного устройства.

Лодка медленно продвигалась в сторону противника, стараясь при этом, насколько позволяли покореженные винты, удерживать глубину.

Две последние торпеды, выпущенные по ним японской подводной лодкой из состава охранения «Ковчега», к счастью экипажа, прошли мимо и, «пробежав» положенную им дистанцию, самоликвидировались.

Ху не зря в своё время учился в Советском Союзе. Воевать там учили хорошо, особенно тогда, когда «большой старший брат» ещё считал китайцев братским народом. Поэтому его торпеды настигли соперницу сразу же после атаки. А сам он сумел ускользнуть, выкинув последние ловушки, на которые и «купились» торпеды противника.

Но его лодку и так изрядно потрепало – треть отсеков, задраившись, боролись за жизнь. И помочь им никто уже не мог.

«Сам погибай, а лодку спасай», – этому он учил матросов на всех судах, где только ему пришлось служить.

Со стороны кормы до центрального поста докатился непонятный гул. Лодку ощутимо тряхнуло. Ли бросил взгляд на глубиномер. Сорок метров. Пять минут назад было двадцать пять. Лодка обречена. Даже если продуть весь балласт, они не всплывут. Они держались только за счет толкающих воду на рули глубины двигателей, но деферент скоро станет отрицательным, и тогда его маленькая Су зажжет на родовом кладбище поминальный огонь.

Но нет, так просто он не уйдет. Семь ракет в шахтах станут для «Ковчега» семиглавым драконом возмездия. Он повернул кресло к дисплею, на котором светилась тактическая карта.

– Три семерки! Это счастливое число, – злорадно подумал Ли. До города-острова было ровно семь кабельтовых.

– Держать курс, – бросил он вахтенному офицеру. – Я в кормовые.

Зачем говорить всем о задуманном. Они все равно исполнят его команду беспрекословно. Но пусть уж надежда умрет одновременно с ними, а не раньше. Он взорвет лодку. И маленькое рукотворное цунами станет последним приветом от китайских моряков.

Сделав задуманное, Ли не прогадал – огромная волна от сверхмощного подводного взрыва накрыла город-остров, получивший в результате ракетных и торпедных атак несколько больших пробоин. Водный поток со сверхзвуковой скоростью хлынул туда, сжимаясь, словно в сопле ракетного двигателя. И вырывался уже внутри помещений «Нового Ковчега», сметая оборудование и переборки, буквально размазывая по стенам людей. Внутренние помещения плавучего города огласились новыми криками и стонами гибнущих, а также проклятиями и воплями задыхающихся в затапливаемых отсеках.

Ходовая рубка авианосца «Фёдор Апраксин»

Ефим Иванович сжал трубку переговорного аппарата. Так, что пальцы вмиг побелели. Радар, усеянный точками целей, некоторые из которых пропадали прямо на глазах адмирала, беззвучно передавал неутешительную картину боя. Но взгляд старого адмирала был прикован к точке, мигающей несколько в стороне от основных целей. Это была последняя весть от подлодки класса «Акула». Подводный ракетоносец только что доложил о критическом положении. С глубины, на которой его всё-таки достигли торпеды противника, пути наверх уже не было. И командующий отдал кораблям российской эксадры последний приказ.

– Всем кораблям – сигнал «Общий отход». Мы сделали всё, что могли. Кроме, – адмирал сделал судорожный глоток. – Нет, первыми мы ядерную войну никогда не начнем. Союзники, судя по всему, не собираются топить город-остров. А нас использовали для достижения каких-то своих целей.

На некоторое время командующий русской эскадрой пропал. А когда он заговорил вновь, его голос, только что несколько подрагивающий, вновь обрел твёрдость, к который привыкли все моряки эскадры. – Я, русский адмирал, приказываю… Всем способным к движению кораблям немедленно уходить на базу! Прикрывать отход остаются флагман и «Адмирал Лазарев». Спасибо вам, сынки!

«Фёдор Апраксин» поднял в воздух всё своё авиационное крыло! И пилоты боевых машин прикрывали его и разворачивающиеся для отступления корабли русской эскадры до тех пор, пока хватило горючего и боезапаса. Никто не посадил свой самолёт на палубу обороняющегося авианосца. А матросы, мичманы и офицеры самого корабля несли свои вахты и не покидали боевых постов до тех пор, пока смертельно раненый осколком от поразившей палубную надстройку ракеты адмирал не отдал приказ покинуть судно.

Также геройски вели себя и моряки тяжёлого ракетного крейсера, который, уже имея критические повреждения, продолжал вести огонь из всех боеспособных ракетных и артиллерийских установок до тех пор, пока не кончились боеприпасы. И только после этого командир крейсера капитан первого ранга Хворостых отдал приказ об эвакуации.

Спасательные катера, предусмотрительно спущенные по личному приказу адмирала ещё до момента получения кораблями критических повреждений, подобрали находящихся в воде моряков с тонущих крейсера и авианосца и катапультировавшихся летчиков. После чего ушли вслед за двумя вышедшими из боя эсминцами, шедшей в надводном положении из-за поврежденных рулей глубины подлодкой и одним уцелевшим судном снабжения. После того, как спасенные моряки перебрались на борта уцелевших кораблей, те полным ходом пошли в сторону родных берегов.

Оставшийся умирать вместе со своим флагманом адмирал, к сожалению, точно угадал почти все планы лжесоюзников. Они и не стремились разрушить плавучий остров, а хотели лишь оставить его без защиты. После чего пославшие своих моряков погибать властьимущие Индии и Китая, в число которых входили и высшие иерархи тайных обществ этих стран, смогли бы заявить свои претензии к лидерам «морской республики». А «эти глупые русские идеалисты» были использованы «втемную». Истребив большую часть защитных сил города-острова и приняв на себя основной удар «Нового Ковчега» и его кораблей охранения, они позволили Индии и Китаю сохранить больше боеспособных кораблей.

Но азиатские военные, политики и маги ещё не знали, что просто так отсидеться за спинами русских у них не получится. И что оставшийся без кораблей сопровождения плавучий монстр сам по себе способен очень на многое.

Тропосфера Земли над КНР и Индией, а также ближний космос

Выполнив задачу по отражению атаки баллистических ракет, запущенных с территорий Индии и КНР, три ударных аэрокосмических комплекса SHAAFT устремились в сторону Индии и спустя всего тридцать минут развернулись в боевой порядок над её территорией. Три других сделали тоже самое над КНР. А ещё три «прыгнули» на низкую опорную орбиту и принялись планомерно уничтожать индийские и китайские спутники, которые могли помешать в дальнейшем выполнении задания их вышедшим на ударные позиции собратьям. И вот теперь пилоты комплексов, занявших позиции в тропосфере, готовились к ударам по целям на территории Индии и уничтожению намеченных объектов в Китае. Будучи уверенными, что ПВО этих стран против них совершенно бессильно. Но поскольку по наземным целям в этих странах должны были отработать ещё и ударно-разведывательные ББС FOAS X-49 и оборудованные специальными ракетами с инициаторами тектонических процессов «Рэпторы», то сначала SHAAFTы должны были подавить основные системы ПВО дальнего радиуса действия.

И вот бортовые системы искусственного интеллекта выдали, наконец, оптимальные схемы атаки по распределённым целям. После чего небеса над целым рядом городов, а также военных и промышленных объектов Китая и Индии низвергли на землю высокоточные гиперзвуковые ракеты и управляемые бомбы, а также плазменные заряды, создаваемые с помощью систем направленного переизлучения потоков энергии, поступающих на борт каждого SHAAFTа с запущенных на борту города-острова на полную мощность генераторов Теслы-Филлипова.

«Ныряя» в атмосферу и тут же мгновенно «всплывая» обратно в ближний космос, чтобы спустя буквально пару десятков минут снова «нырнуть» оттуда уже над другой целью, SHAAFTы обрушились на КНР и Индию, словно пресловутое «оружие возмездия». Буквально за полтора часа сделав недееспособными все их крупные базы ВМФ, РВСН и комплексы систем ПВО. После чего в бой – если, конечно, так можно назвать производимое силами плавучего города избиение – вступили подлетевшие к материку FOASы. Часть которых, как раскаленные ножи, сквозь масло прошли через фактически ослепленные и частично уничтоженные прибрежные системы ПВО и нанесли удары по электрическим подстанциям в районах расположения баз ВМС. А с борта плавучего города в это же самое время произвели запуски гиперзвуковых крылатых и баллистических ракет с термобарическими боевыми частями высокой мощности. Которые спустя всего пару десятков минут должны были обрушиться на плотины некоторых находящихся на территориях КНР и Индии высокогорных ГЭС.

Синхронно с этими ударами обе группы SHAAFTов произвели по прибрежным базам ВМФ КНР и Индии атаки тектоническим оружием и системами направленного переизлучения энергии. В результате чего ряд районов КНР и Индии накрыли цунами, которые порой достигали высоты свыше 50 метров.

В результате всех этих действий ударные силы «Независимой морской республики» за совсем небольшое время оставили Индию и Китай без основных военно-морских баз и почти уничтожили всю систему их противовоздушной обороны. А также лишили почти треть их городов электроэнергии. Не говоря уж о чудовищных людских потерях там, где валы воды из разрушенных водохранилищ буквально смывали стоящие на берегах рек Янцзы и Брамапутра деревни и города.

Военные аналитики – каковые были среди тех, кто ещё жил на стремительно вымирающей планете – могли бы потом долго рассуждать, почему лидеры «Нового Ковчега» не нанесли удары по территории России. Хотя она ведь тоже внесла свою – и ещё какую – лепту в разгром прикрывавшей плавучий город группировки ВМС. Но они никогда не смогли бы догадаться, что лидеры «Независимой морской республики» не произвели атак по России вовсе не из-за опасения нового ответного удара и тем более уж не из-за желания уменьшить число жертв. А из чисто прагматических соображений.

Ведь в качестве запасного плана на случай, если «Новый Ковчег» будет поврежден выше критического уровня, предполагался его переход по Севморпути в район Диксона или Новосибирских островов. С помощью экранопланов и имеющейся на борту транспортной и строительной техники было возможно организовать одно или два комфортабельных поселения в практически не заселенных, а потому и не заражённых болезнью местах Западной Сибири.

Китай, центральная диспетчерская одной из высокогорных ГЭС

– Это не дождь, а просто светопреставление какое-то, – начальник смены положил каску на край стола возле центрального пульта гидростанции.

– Льёт так, как будто у них там, наверху, центральный створ лопнул, – усмехнулся главный гидротехник станции.

– Как говорят у нас, типун тебе на язык, – поднялся с протертой кушетки плотный бородатый мужчина лет сорока.

– Типун – это кто? – спросил молодой гидротехник, посматривая на стрелки датчиков давления в том самом центральном створе основного водосброса.

– Не кто, а что, – нехорошо усмехнулся бородач.

– Ваш русский сам Будда не разберет. Лучше скажи, Степаныч, – причём в устах главного гидротехника это звучало как «Сепанась», – может, остановим четвертую турбину?

– Да, давай. Только не аварийно, потихоньку, и предупреди машзал. А впрочем, не надо – я сам туда схожу.

Главный механик одной из крупнейших ГЭС Китая – Николай Степанович – был русским. Работал он в Китае уже лет двадцать. И все потому, что когда приехал в КНР на строительство этой ГЭС, то приглянулась ему маленькая стройненькая китаянка, работавшая в русской бригаде переводчицей. Настолько приглянулась, что к моменту окончания стройки он на ней женился. И остался жить в Китае.

А никто из местных замуж её не брал по причине довольно прозаической. Даже по местным меркам была она не красива да ещё прихрамывала немного. Чем она взяла русского богатыря, одному Богу известно. Вот только жили они вместе уже пятнадцать лет душа в душу, несмотря на все суды-пересуды. И жалел Степаныч только о том, что детей у них не было. Однако любил он свою Су Линь сильно да и работал много, потому постепенно душевная боль от этого прошла.

Путь в машзал шёл по переходам внутри плотины и поэтому Степаныч не мог видеть, как в пелене дождя над плотиной возникли две светящиеся точки, которые стали стремительно приближаться. И буквально через секунды возник и стал нарастать тонкий, едва слышимый свист, после чего в плотину врезались две ракеты с БОВ повышенной мощности, разнеся середину гидротехнического сооружения на тысячи осколков-снарядов, сметающих все на своём пути. Откинутая взрывом вода на какое-то мгновение оголила возникший в плотине разлом, а затем, хлынув вниз, довершила разрушение. Многотонные железобетонные куски летели вниз во все нарастающем потоке, кувыркаясь, словно лёгкие картонные коробки.

Следом за потоком воды вся плотина сложилась от центра к краям как падающие костяшки домино. И могучая ГЭС исчезла в плотной водной пыли. Но всего этого уже никто не увидел.

Несколько секунд понадобилось воде, чтобы водяным валом в двадцать метров высотой прокатиться по ставшему вдруг узким руслу реки. Вековые деревья вырывало с корнем, чтобы расщепить их о каменные стены берегов. И даже сами горы не выдерживали стремительного и мощного напора, превращаясь сначала в глыбы, затем в камни, а потом в щебень, ещё долго оседающий на дно реки за пронесшимся водным валом.

Тихий океан, эсминцы КТОФ «Вепрь» и «Росомаха»

Потрёпанные, но сохранившие все ходовые возможности эсминцы были единственными надводными кораблями русской эскадры, успевшими после приказа Егорова выйти из боя. Сейчас они полным ходом шли к родным берегам. Имея на борту остатки своих экипажей и уцелевших моряков и летчиков, подобранных с погибших в сражении кораблей и самолётов. И поскольку боекомплект был расстрелян полностью, дежурство несли только мотористы и электрики, БЧ-1, БЧ-4, БЧ-5, БЧ-7 и медицинская служба. А остальные, свободные от вахты и не раненые, были распределены по всем пригодным для размещения людей помещениям и либо обсуждали произошедшее сражение, либо смотрели по телевизору новости.

Из которых они узнали, что едва российские суда вступили в бой, по всем телеканалам показали выступление президента России, который заявил, что напавшие на город-остров военно-морские формирования являются частями, нарушившими присягу и вышедшими из подчинения, а потому не имеющими никакого отношения к официальной политике России. А владеющие иностранными языками офицеры связи и разведки, переключив каналы, смогли увидеть, что подобные заявления по поводу случившегося сделали также индусы и китайцы. Властители стран явно хотели не уничтожить, а всего лишь напугать правителей «независисмой морской республики». Наверное, чтобы потом получить возможность выторговать места на этом «Новом Ковчеге» и для себя. И ради этого готовы были предать своих солдат, а политики Индии и КНР даже забыть огромные жертвы и разрушения, нанесенные их странам боевыми системами плавучего города.

После увиденного в помещениях возвращающихся на базу кораблей сначала раздались крики негодования и возмущения, а потом возникли апатия и подавленность. Хотя погибший адмирал предупреждал всех, что в этот поход они идут без санкции верховного командующего страны, все пошли на это добровольно, но в глубине-то души почти каждый надеялся, что Родина их не осудит. А она осудила! Не Родина, конечно, не народ, а всего лишь власть, но от этого на душе было не менее горько. Осознавать, что родные берега встретят их не как героев, а чуть ли не как изменников, было обидно. Настолько, что многие, не скрывая скупых мужских слез, плакали.