Где-то в Атлантике

Тесное помещение освещалось одним плафоном. В нём находились двое.

– Слушай, командир, я всё собираюсь спросить, почему тебя так назвали? Архип! – командир БЧ-3 Марков, недавно ставший досрочно капитаном третьего ранга, оперся о стенку рубки и повернулся к командиру российской АПЛ, капитану первого ранга Осипову.

– Это в честь прадеда, да и время было такое, что все вдруг вспомнили об исконных русских именах, – ответил Осипов.

– Это да, – согласился молодой офицер. – У меня в училище однокашники сплошь Данилы да Тимофеи.

Потому как раскачивалась лодка, они поняли, что, несмотря на строжайший приказ, бунтовщики всё-таки всплыли.

– Хорошо, что свет оставили, – через некоторое время снова начал разговор Марков.

– Интересно, что они задумали? – вставил командир.

– Сутки погуляют, подышат воздухом, а там как карта ляжет, – зло произнёс лейтенант.

– Давай-ка для начала от пут освободимся, – подвигаясь к товарищу, заключил командир.

Через некоторое время они уже потирали затекшие руки.

Переворот прошёл не то чтобы неожиданно. За последнее время Осипов чувствовал, что назревает что-то необычное, но что бы вот так – повязали, как щенков, и бросили в тесный кубрик, коих на атомоходе предостаточно.

Все последние дни на лодке царили уныние и какая-то заторможенность. Несколько старших офицеров во главе с главным механиком капитан-лейтенантом Туркиным явно обособились, хотя службу несли вроде исправно. У Осипова были нехорошие предчувствия, основанные исключительно на интуиции, к тому же при его появлении стихали некоторые разговоры. Впрочем, при капитане это могло быть и просто так – в силу субординации. И вот теперь выяснилось, что нет – всё было неспроста.

– Плохо ты знаешь команду, плохо! – теперь упрекал он себя.

В той ситуации, которая творится в мире, безопаснее места, чем его лодка, а он по-прежнему считал себя командиром, не найдёшь. А значит, есть шанс. Должен быть.

Они только что закончили боевое дежурство у берегов Южной Америки и, согласно приказу, должны были идти на базу в Северодвинск. Но командование изменило планы, и им предлагалось идти на одну из секретных баз на Кубе, сохранившуюся ещё со времён дружбы между двумя социалистическими государствами.

Когда он зачитывал приказ по громкой связи, то услышал немало вздохов и даже робких возражений. И вот спустя неделю он оказался взаперти в компании с Марковым, стоявшим вахту по своей БЧ в день переворота.

– Куда, думаете, они теперь пойдут, а кэп? – Алексей посмотрел на командира.

– Тут и думать не надо, – уверенно ответил Осипов. – В Тихий, там потеряться без проблем. Потревожат полинезийцев на островах, если что.

– В Атлантике разве нельзя остаться? До континентов рукой подать, – начал было возражать Марков.

– Атлантика – лужа по сравнению с Великим Тихим. В нём уместится вся суша и ещё место останется, – ответил Осипов. – Да и на континенты как раз сейчас никто не стремится. Сейчас чем суша отдалённее от, хм, очагов цивилизации, тем она дальше и от очагов заражения. Так что какие-нибудь острова – самое то, чтобы подождать, чем дело кончится. Хотя, с другой стороны, у многих на базе семьи остались, дети. Так что ещё, глядишь, среди самих бунтовщиков раскол может случиться.

– Ну а мы-то что делать будем? – не очень твердым голосом спросил кэп-три.

– Есть одна идея, – немного погодя ответил Осипов.

Он подвинулся вплотную к молодому офицеру и зашептал ему на ухо.

Северный Кавказ, частные охотничьи угодья в горах близ Лагонаки

– Ну, я думаю, Денис, ты всё понял? – лицо на мониторе несколько скривилось, и говоривший потер правую сторону груди. Сказывалось старое ранение.

– Что ж тут не понять, не маленькие, – озабоченно ответил Парамонов.

– Ладно, всё, я жду! – и изображение растворилось в мозаике разлетающихся миниатюрных пазлов.

Парамонов резко поднялся. Он всегда брался за дело сразу, как только получал установку, буквально со следующей секунды. И не важно, был ли это телефонный звонок, вызов секретаря или какое другое действие. Он всегда считал, что нельзя давать себе время на сомнения.

При этом трудоголиком он не был. Для него смысл жизни был просто в том, чтобы прожить её, эту жизнь, с удовольствием. Если кого-то «прёт» только от работы – да и слава Богу, но все не обязаны быть такими же. И если кто-то хорошо работает для того, чтобы хорошо отдыхать, а не хорошо отдыхает, чтобы хорошо работать, то и от него есть польза обществу. А посему и такой подход к жизни НИЧЕМ НЕ ХУЖЕ подхода трудоголиков (который, по его мнению, был-таки чем-то сродни наркомании).

Денис Владимирович вышел на балкон и стал готовить кофе на маленькой походной газовой плите. Андрюха сейчас где-то в лесу, а это значит, что и сегодня он будет трезв и не станет доставать своим нытьём. Присматривающая за этим домом семья как-то раз взяла приятеля по грибы, и это так его увлекло, что теперь сразу после маломальского дождика или туманного утра тот, едва рассветало, уходил в лес. Приходил довольный и уставший. И выпивать стал немного: поди-ка побегай по горам пьяным – сразу ноги протянешь.

Кофе всегда Парамонов готовил сам. Как-то в одной из творческих командировок в Армению его научила варить этот напиток сердобольная хозяйка. Пил его, запивая холодной водой, и обязательно с крепкой сигаретой.

Друг-генерал попросил Дениса два раза в неделю анализировать, что «гласят» мировые средства массовой информации о пандемии. Поэтому, возвратившись к ноутбуку и поставив чашечку с кофе поодаль, он закурил и, двигая мышкой, принялся вычитывать наиболее интересные, на его взгляд, сообщения ведущих Интернет-изданий и печатных СМИ всего мира.

Немецкие газеты и журнал «Штерн» красочно описывали борьбу правительства с распространившейся «заразой». Английская «Дейли телеграф» вторила им националистическими и патриотическими очерками и заметками: правительство в курсе, власти начеку, опасность локализована.

– Врут, и довольно профессионально, – заключил Парамонов через полчаса. Попробуем по-другому.

Он набрал в любимой «Опере» несколько адресов и вновь принялся за чтение.

«Спасайся, кто может!» Заголовок хоть и был банален, но содержание привлекло внимание журналиста.

– Как это вас ещё не забанили, – подивился Денис Владимирович, читая сайт:

«Три войсковые части нарушили присягу и вышли из подчинения. Командование этих подразделений заявило о своём выходе из состава армии Германии и полной изоляции. Занимаемая ими военная база переходит под юрисдикцию командования этих частей. Правительство Германии предприняло попытку вразумить военных, но потерпело фиаско.

Мятежники заявили о своём решении отсидеться в строгой изоляции, благо запасы военной базы стратегического назначения позволяли им это сделать.

После коротких переговоров правительство направило на усмирение восставших элитные части армейского спецназа Германии.

Основная функция была возложена на знаменитую на весь мир группу КСК, чисто военную организацию, подчиняющуюся руководству армии и проводящую операции исключительно военного характера. Создана она была по образу и подобию аналогичных подразделений стран НАТО, таких как «Группа спецопераций» (Франция), «Зелёные береты» (США) и, конечно же, SAS (Великобритания). В свою очередь эти подразделения явились не только прообразом КСК, но постепенно стали её постоянными партнерами на различных учениях и во время некоторых совместных контртеррористических операций.

Планировал операцию входящий в состав КСК Центр подготовки и исследований. При штурме базы были задействованы треть роты разведчиков и первые взводы из всех четырёх рот «Коммандос». В каждой четыре взвода, имеющих свою специализацию. Первый взвод – проникновение по суше, второй – по воздуху, третий – по воде, а четвертый специализируется на операциях в сложных географических и погодных условиях. Спецоперацию поддерживали также части расположенной в Ольденбурге 31 парашютно-десантной бригады».

– Их в живых осталось только семеро молодых солдат, – промурлыкал Парамонов. Он уже по первым словам генерала сразу догадался, зачем тому информация о неудавшихся попытках подавить бунтовщиков.

Базу в Германии спецназ всё-таки взял, но положил почти половину своих бойцов. А вот в Японии эта попытка привлечь и наказать мятежников судом военного трибунала обошлась малой кровью. То ли спецназ действовал лучше, то ли ещё что, но Парамонов всё-таки думал, что в последний момент у руководства мятежных частей возобладало чувство долга и те сдались на милость властей.

Обратный пример – мятеж воинской части в США.

Там отряд «рейнджеров» после неудачно начатой атаки просто присоединился к обороняющимся, оставшись в полном составе на захваченной базе. И теперь командование США решало, какими силами и средствами возвращать базу под контроль центрального руководства, чтобы подобное не повторилось вновь.

– Мало тебе, Васька, войны было, – посетовал на друга Парамонов. Потом вспомнил, как генерал относится к своим «орлам», и невольно улыбнулся. Уж как немцев, не положат. Будьте уверены. И хотя Звягин вроде как отошёл от военных дел, но связи почти со всеми основными сослуживцами у него оставались довольно крепкие.

По лестнице прогромыхал возвращающийся Андрюха.

– Сейчас хозяйка нам грибочков пожарит. Чудо, а не день – я на белые нарвался.

– Я поработаю немного, позови, как грибы будут готовы, – не поворачиваясь, ответил Парамонов.

Монако, резиденция князя

– Энергетические цепи всего «Ковчега» продублированы. Вы можете увидеть на схемах двойные линии контуров, – луч лазерной указки пробежал по разноцветным линиям карты-схемы на большом экране объёмного видеоизображения.

– А в наиболее важных узлах предусмотрено тройное резервирование. И специальные защитные приспособления.

Аудитория, состоящая в основном из мужчин в возрасте от 45 до 60 лет, слегка переговариваясь, смотрела на всё демонстрируемое с лёгкой ленцой, но при этом ничего от их внимания не ускользало. Что и не мудрено – без такого рода способности попасть в число «сильных мира сего» (а в этом зале сейчас собрались именно такие люди) было невозможно. А уж удержаться на этой вершине и просто невероятно.

Но сейчас, когда демонстрация технического устройства и возможностей «Нового Ковчега» близилась к концу, собравшиеся больше переговаривались между собой. Все устали. К тому же речь выступавшего – одного из ведущих инженеров-энергетиков будущего проекта – была скупа и, несмотря на все его очевидные усилия сделать свой доклад проще и понятней, содержала слишком много терминов. И поэтому когда он закончил и наступил положенный по регламенту перерыв, все вздохнули с некоторым облегчением.

После перерыва участники снова собрались в конференц-зале.

Съезд влиятельнейших людей мира был созван спешно и в условиях строжайшей секретности, насколько позволяла обстановка в мире. И хотя, конечно же, несмотря на все предпринятые усилия и меры предосторожности, их прибытие в маленькое Монако не могло остаться полностью незамеченным, зато это место устраивало всех своей доступностью и возможностью обеспечения максимальной безопасности.

Прибыли на совещание и три Высших магистра Совета Ордена «Другая Раса», в миру главы трёх семейств, входящих в мировую элиту уже в нескольких поколениях. У них, помимо общих вопросов, были и свои планы относительно пребывания в этом сосредоточении мировой силы и власти.

Левую сторону полукруглого стола занимали представители семейства Пич, мировых автомобильных магнатов. В центре вперемешку сидели Уолтоны и владельцы фармакологического гиганта Европы «Роше», недавно отошедшие от дел, но не от капиталов. Банковский дом Ротшильдов на сей раз представлял не сам его глава, который принял решение не покидать своей превращенной в крепость усадьбы, а его младший сын. Это никого не удивило – Ротшильды в силу своего положения всегда держались несколько обособлено и могли позволить себе определённые вольности.

Всю информационную деятельность съезда – кто бы сомневался – вел дом Томсонов, владельцев масс-медиа «Томсон Корпорейшн» из Канады.

Будь на этой встрече кто-то посторонний, он, наверное, сильно удивился бы тому, что не видит ни арабских нефтяных шейхов, ни китайских, индусских или русских бизнес-воротил, не говоря уж об африканских и латиноамериканских мультимиллионерах. Единственными представителями из Азии было несколько японцев. Но присутствующих на этой встрече подобный расклад совершенно не удивлял. Сюда пригласили только тех, кто составлял и продолжал составлять мировую элиту в течение многих поколений. Нуворишам в ней места не было. Как и на «Новом Ковчеге».

– Суть операции в том, – продолжил один из содокладчиков, что в южной части Тихого океана неподалёку от архипелага Тонга будет создан плавучий остров на 10 тысяч жителей и ещё столько же обслуживающего персонала. Именно здесь и поселятся вдали от смут и стихийных бедствий члены семей присутствующих, их прислуга, а также инженерно-технические работники, обеспечивающие жизнедеятельность платформы, небольшая частная армия и собранные со всего мира ведущие учёные разных специальностей, которые будут прямо на этом острове проводить исследования и создавать новые технологии и устройства в перспективных областях знания типа био– и нанотехнологий, новых материалов, энергетики, медицины, связи, физики пространства и других выбранных дисциплинах. Также там разместятся сельскохозяйственные комплексы и автоматизированные заводы, способные производить всё – от одежды и обуви до систем вооружений. Всё это будет обеспечивать защиту чудо-острова от любых видов нападения, включая атаки ядерных баллистических ракет и гиперзвуковых крылатых ракет. Мы расконсервировали изобретения и открытия, которые с конца XIX века наши эмиссары скупали по всему миру и «клали под сукно». Теперь же все эти достижения мы применили при создании оборонительных и наступательных систем платформы, а также некоторых типов оружия для экранопланов и ударных авиационно-космических комплексов, о которых подробнее я скажу несколько позже. Сейчас же позволю себе отметить «изюминку» оружейных систем платформы – энергетический генератор-передатчик на базе открытий легендарного Николы Теслы и проводившего независимо от Теслы подобные исследования русского учёного Филиппова. Работы этих гениев в направлении беспроводной передачи энергии якобы исчезли, а на самом деле труды Филиппова оказались в руках Сталина, а Теслы – семейства Ротшильдов. Последние при посредничестве Берии провели в своё время переговоры со Сталиным, результатом которых стал сверхсекретный «Меморандум о запрещённых исследованиях» (возможную ядерную бомбу, кстати, в него включать не стали, потому что оружие это носило характер неуправляемого и могло выступать скорее как фактор сдерживания, нежели как фактор нападения и обеспечения победы), которого обе высокие стороны придерживались вплоть до самой смерти Сталина. Информацию о том, где хранился полный архив подобных открытий, сделанных советскими учёными, вождь унёс с собой в могилу, а семья Ротшильдов, представитель которых присутствует среди нас (лёгкий кивок в сторону сына главы семейства), продолжила пополнять свою коллекцию, многие из элементов которой были любезно предоставлены ими и воплощены в устройствах, смонтированных на платформах «Нового Ковчега».

– К сожалению, все эти планы были разработаны для более позднего времени, но в связи с последними событиями релизацию проекта «Новый Ковчег» пришлось ускорить, – перебил выступление один из гостей – оружейный магнат, возглавлявший небольшую, зато производящую новейшие образцы вооружений группу американских компаний. – Не приведёт ли это к возникновению ошибок проектирования или недоработок при сборке?

Докладчик вывел на дисплей объёмного видео некоторые части «Ковчега» и ответил.

– Все проектные работы были завершены ещё шесть лет назад, – его голос стал несколько громче, дабы пресечь лёгкий ропот присутствующих. – Год ушёл на макетные испытания и доработку выявленных при испытаниях уязвимостей. И сразу после этого была начата сборка основных частей сооружения. Чтобы скрыть столь масштабный проект, как «Новый Ковчег», на верфях в разных странах (Норвегии, США, Англии, Австралии, Японии, Германии) в строгой тайне по заказам частных фирм, но якобы в интересах оборонных ведомств третьих стран были заложены шесть гигантских плавучих транспортных платформ, являющихся симбиозом плавучего ремонтного дока, плавучей АЭС, новейшего авианосца, научного корабля и роскошного круизного лайнера.

При этом они вобрали в себя лучшие наработки всех имевшихся проектов морских сооружений гибридного класса. Таких, как победивший в 2010 году в конкурсе Virgin Earth Challenge плавучий остров архитектора Алекса Микаэлиза, его отца Доминика и Тревора Купер-Чедвикта. А также схемы плавучих АЭС, созданных в российском КБ имени Африкантова, разработки Винсента Каллебота и американского проекта Waterpod.

Помимо всех этих гражданских систем, каждая из шести частей плавучего города-острова также была оснащена всеми лучшими разработками плавучего аэродрома SeaBase и многоцелевой глобальной ударно-транспортной системы «S-3 USAF-2025».

Энергетическое обеспечение каждой платформы было сделано максимально диверсифицированным. Помимо ядерного реактора новейшего типа, каждая платформа способна генерировать энергию из ветра, воды и солнца. И такой чистой энергии каждый наш «плавучий монстр» может производить до 250 мегаватт. Для получения энергии от волн используются батареи «гидротаранов» – преобразователей потенциальной энергии воды, которые, будучи погружены в воду, работают как насосы, на выходе дающие с некоторым напором нагретую воду и электроэнергию, решая разом две проблемы энергоснабжения. Энергия ветра будет собираться турбинными и парусными ВЭУ, а энергия солнца – с помощью специальных гелиоэнергетических установок. Главной же ценностью каждой платформы являются установки по преобразованию тепловой энергии океана в электрическую (Ocean Thermal Energy Conversion). Они используют разницу температур воды на поверхности океана и на глубине 1 км, которая достигает 20°С.

Продумано и обеспечение пресной водой – забортная вода превращается в пар, запускает турбину и конденсируется, охлаждаясь водой с глубины, так получается опреснённая вода. Её, помимо бытовых нужд пассажиров и персонала, можно использовать для орошения садов и гидропонных сельскохозяйственных сооружений. Даже канализация является источником энергии: мы использовали установки, работающие по модернизированной российской технологии «Каскад-С», – высокотемпературный пиролиз с приложением электромагнитного воздействия. Отходы утилизируются без дополнительной энергии и полностью преобразуются в зависимости от состава в слитки металлов, пластик и природный газ с выделением электроэнергии и без вредных внешних выбросов. Установки эти настолько компактны, что именно их конструкторы плавучих платформ решили использовать для нецентрализованного обеспечения канализации. А установленные в виде обшивки верхних ярусов платформ специальные фотокатализаторы, основой которых являются покрытые каталитическими медью и платиной и легированные азотом нанотрубки диоксида титана. Под воздействием солнечного света они способны превращать смесь углекислого газа и водяного пара в углеводородные соединения – метан, этан, пропан, бутан, пентан и гексан, а также некоторые другие материалы в более низких концентрациях. А если реакцию остановить раньше, то можно получить смесь оксида углерода (СО) и водорода, которую можно преобразовать в дизельное топливо.

Как видите, всё было тщательно проработано, апробировано и запущено в монтаж с большим запасом по времени. Ускорение монтажа не коснётся основных узлов и систем, а лишь отделочных работ и жилых отсеков вспомогательного персонала. Все эти сооружения спустя неделю должны быть спущены на воду и далее своим ходом достичь назначенной точки вблизи островов Тонга. Соединившись, они создадут плавучий город-остров.

Шесть величественных конструкций, как по мановению волшебной палочки, соединились на экране в изображение невиданного сооружения.

Представитель дома Рокфеллеров, воспользовавшись паузой, хорошо поставленным голосом попросил докладчика:

– Хотелось бы поподробнее узнать о системах защиты и безопасности «Ковчега».

– Я собирался рассказать о них несколько позже, – попытался было возразить докладчик, но, видя, что все остальные недовольно переглянулись, сразу же пошёл на попятную. – Но если всем интересно узнать это сейчас, извольте!

Докладчик переключил экран на соответствующее изображение, широким жестом охватил большую часть аудитории, призывая к вниманию, и возобновил свою речь:

– В каждом проекте предусмотрена многократная защита и заложен внушительный ресурс безопасности во избежание не только проектных, но и «запроектных» аварий, таких, как землетрясение, цунами или удар ракеты с термобарической боевой частью. А при соединении плавучих частей в единый город он сможет противодействовать уже ракетной атаке с ядерными боевыми частями. В случае аварии используются, в том числе оригинальная технология моментального локального замораживания воды, позволяющая предотвратить течь и, изолировав повреждённый компонент, провести основательный ремонт.

Экран вспыхивал, показывая те системы, о которых говорил докладчик. Зал притих. Внимание присутствующих было восстановлено.

«Вот уж действительно не было бы счастья, да несчастье помогло», – вспомнил докладчик одну из поговорок бабушки, которая была родом из России и упорно учила внуков русскому языку.

– Электронно-оптическую начинку и программное обеспечение систем управления всех платформ делали совместно ведущие японские, американские и израильские фирмы. Системы обороны заимствованы из упомянутых ранее плавучего аэродрома SeaBase и многоцелевой глобальной ударно-транспортной системы «S-3 USAF-2025», дополнительно усиленных системами пассивной и активной защиты, созданными для авианосцев проекта CVNX. Дополнив её 15 ракетами с усовершенствованными кинетическими перехватчиками Capability Enhancement (CE)-II. А также аналогом российской системы ПРО, основанной на базе купленных за неприлично большие деньги российских же разработок лучшей в мире противоракеты 9М96, которая гарантирует перехват до 70 % любых ракет в зоне безопасности и ещё 20 % в зоне приемлемых разрушений, то есть на таком расстоянии от платформы, когда взрыв даже термобарической или ядерной боевой части не принесёт непоправимых и не подлежащих восстановлению разрушений. Система способна перехватывать с этими вероятностями даже гиперзвуковые ПКР типа заслуженно названных «убийцами авианосцев» новейших российских П-900 «Сапфир» и норвежских NSM и JSM, а также баллистические ракеты. Включая разработанные китайскими учёными и инженерами противокорабельные баллистические ракеты, специально предназначенные для поражения авианосных ударных групп.

Для отражения атак подводных лодок использованы последние поколения гидроакустических систем и ракетно-торпедных комплексов. Для морского боя, как известно присутствующим, удалось-таки закупить семьдесят «Сапфиров» – 40 корабельного и 30 авиационного базирования, – дополнив их более чем 120 норвежскими NSM и JSM.

При этих словах Ротшильд-младший, семья которого в основном финансировала данную операцию и обеспечивала необходимый для её проведения в России административный ресурс, подумал, что суммы, затраченные на всё это, способны были поразить воображение даже некоторых мультимиллионеров. Докладчик продолжал:

– Ну а для противодействия воздушному нападению каждая из создаваемых на разных верфях гигантских морских платформ имеет взлётные полосы и ангары, способные принять на борт весьма значительное количество авиационной техники. Начнём с вертолётов – каждая из платформ имеет возможность обслуживать и запускать в небо по 8 ударных Eurocopter Х3 с увеличенной дальностью полета и 4 российских Ка-92, – в этом месте докладчик снова отпил из стакана. Но слушатели на сей раз никаких вопросов не задали, ожидая продолжения описания оборонной мощи острова.

– Мы смогли закупить всё лучшее не только в странах западного альянса, но и в других странах мира, включая Россию. В результате для обеспечения воздушного прикрытия каждая платформа имеет 5 F-35 «Лайтнинг-2», 5 Eurofighter Typhoon и 5 китайско-ЮАРовских ББС «Дарк Сворд-Сераф», а также 6 ударно-разведывательных ББС FOAS X-49, 5 американских штурмовиков Textron Scorpion и 4 многоцелевых истребителя F-22 «Рэптор», оснащённых специальными ракетными и лазерными комплексами для перехвата баллистических и крылатых ракет в нижних слоях атмосферы и способных нести ракеты с боеприпасами, способными инициировать землетрясения. Обнаружение целей и противодействие электронным и локационным системам возможных противников обеспечивают три дислоцируемых на борту каждой платформы самолёта РЭБ EA-18G Growler.

Также нам удалось закупить через наших малазийских, индонезийских и индийских друзей и партнёров по 5 российских СУ-35С и российско-индийских FGFA со знаменитыми российскими системами РЭБ. При этом нашим специалистам удалось – путём значительных усилий, замечу – убрать из них системы опознавания «свой-чужой», так что теперь они могут работать и против российских целей. Более того, недавно нашей службе обеспечения и снабжения удалось достать – опять же путем уже не просто больших, а, не побоюсь этого слова, запредельных, граничащих с чудом усилий – по четыре новейших российских штурмовика «Шершень». Также нам удалось построить на секретных заводах по полученным нашей разведкой и доработанным нашими инженерами чертежам по 6 аналогов F/A-XX и по паре В-21 LRS.

«Изюминкой» авиационно-технического арсенала является ангар и пусковая установка для двух тяжёлых гиперзвуковых авиационно-космических комплексов SHAAFT (назвать их самолётами – всё равно что назвать современный автомобиль самодвижущейся безлошадной повозкой) – тут в зале произошло некоторое оживление, сопровождавшееся улыбками и негромкими переговорами.

– Эти комплексы оснащены уникальными ракетно-прямоточными двигателями RBCC и ракетно-турбинными двигателями ТВСС, которые могут работать и как типичный ракетный, и как газотурбинный двигатель. Что позволяет SHAAFT спокойно «нырять» в атмосферу и потом мгновенно «всплывать» в ближний космос, нанося удары по любым целям на земле и на море, в воздухе и в космосе.

Все наши авиационные средства мы оснастили сверхзвуковыми ракетами DRADM и гиперзвуковыми авиационными ракетами HSW (High Speed Weapon). При этом, помимо боевых частей известного типа, мы оснастили их боевыми частями, являющимися контейнерами для боевых микродронов, являющихся доработкой уже известных беспилотников Perdix. Мы уменьшили их размеры вдвое, при этом увеличив в полтора раза скорость и манёвренность. Что позволит нам атаковать цели, которые мы хотим не уничтожать полностью, а только временно вывести из строя или обездвижить.

Также мы оснастили их противокорабельными ракетами LRSO (Long-Range Standoff Weapon) с ядерными боевыми частями типа W80-1 и корректируемыми атомными бомбами В61-12. Но это на совсем уж крайний случай.

Помимо этого, в специальных доках каждой из шести платформ стоит по три компактных ударных подводных лодки, предназначенных для перехвата подлодок, которые могли бы атаковать плавучий город, а также по три транспортно-десантных и два ударных экраноплана. Последний был сделан на основе тайно выкупленного в России боевого ракетного экраноплана «Лунь», который был тщательно изучен американскими и европейскими специалистами и модифицирован в более компактный вариант с учётом возможностей современных материалов, систем вооружений и опто-электронных систем управления. В результате чего получилась грозная боевая система, способная в одиночку прорвать защиту любого авианосного соединения и обеспечить (правда, ценой собственной гибели) гарантированное поражение любого, даже самого современного авианосца.

Вертолёты планируется перегрузить на платформы с транспортных судов уже в море, а все остальные авиационные комплексы должны будут прилететь туда сами с авиабаз на территории США, Франции, Германии и Великобритании. Это обеспечивают присутствующие здесь высокопоставленные военные этих стран. «Фиг бы они на это пошли, если бы им тоже не были забронированы места на «Ковчеге»», – подумал докладчик, но вслух этого, естественно, говорить не стал.

Регламент второй части заседания завершился мелодичным перезвоном дворцовых часов. Война войной, а обед по расписанию.

На время обеда в конференц-зале оставались только технические служащие, уборщицы и не теряющая бдительности охрана.

После перерыва собравшиеся согласовали последние детали спуска на воду частей их будущего «Нового Ковчега» – когда они должны сойти со стапелей, получить на борт все необходимые запасы, экипажи, оснащение и вооружение и выйти в точку соединения. При этом базирующиеся на их борту транспортные экранопланы должны были в несколько рейсов забрать с заранее оговорённых частных пирсов всех тех, кто участвовал в этой встрече и их приближенных с семьями. Данный способ транспортировки был избран потому, что при всей своей громадности секции будущего плавучего города не могли принять на борт и разместить там частные самолёты всех участников встречи. Ведь тех пришлось бы на каждую платформу порядка 50 штук. А такое количество ангаров не было предусмотрено проектом. Поскольку сами же заказчики здраво рассудили, что в условиях кризиса толку от их частных самолётов будет мало, и лучше иметь на борту лишние боевые авиационные комплексы, а также транспортно-десантные экранопланы, способные в случае необходимости перебросить в нужный район мира до батальона вооруженных солдат из состава дислоцируемой на борту плавучего города-острова частной армии. Обсуждалось также, сколько времени займёт монтаж единого города после схождения в точке встречи всех шести платформ-секций. И что одновременно к этой же точке должны подтянуться четыре (три американских и английская) подкупленные и перешедшие на сторону Независимой морской республики авианесущих соединения и 20 подводных лодок (из США, Германии и Японии).

Для согласования этой операции на встречу тайно прибыли представители высшего командования ВМС США и командиры тех трёх ударных авианосных групп, которые должны были спустя две недели заявить о своём выходе из-под командования центрального штаба ВМС США и начать перемещение в район острова Тонга, чтобы создать конвой города-острова. Отказ этих групп подчиняться приказам был подготовлен заранее и для других целей, но пришлось использовать его сейчас. Отсюда и необходимость корректив в договорённостях, достигнутых с командирами и рядом высших офицеров этих соединений ранее. Согласно которым эти авианосные группы, а также несколько ракетных и ударных подводных лодок ВМС США должны были покинуть районы своего патрулирования, отказаться выполнять приказы командования США и перейти на службу, а заодно и на довольствие к самопровозглашенному правительству «Независимой морской республики». Авианосцы, корабли охранения и подводные лодки должны были обеспечивать плавучему городу-острову дополнительную безопасность, а тот должен был снабжать их топливом, продуктами питания и всем остальным необходимым, включая отдых экипажей в увольнительных. Также перешедшим на службу гарантировалась доставка на борт города-острова членов их семей. Защиту от самих вояк, если бы те вдруг решили захватить власть, призваны были обеспечить собственные силы безопасности «плавучей страны», а также агенты среди экипажей всех этих судов охранения. В общем, властители мира продумали всё. И теперь надо было претворить план в жизнь как можно быстрее, пока их собственные меры безопасности позволяли им избегать заражения.

Где-то на Урале, военный микробиологический центр

– А мне пофиг кто! Ты, Саня, вроде не дурак, вот и просекай, – старший наряда сержант-контрактник, протёр цевьё пулемета и обернулся к сидящему на самом дне пулемётного гнезда второму номеру расчёта – такому же контрактнику, только года на три моложе.

Ещё позавчера командир отдельного штурмового взвода старший лейтенант Сутинец собрал взвод и, как говорится, разложил всё по полочкам. И по всему выходило, что от того, как будут работать учёные мужи, зависит не только их благополучие, но и дальнейшая судьба всех солдат, их близких да и вообще, возможно, всего мира в целом. А значит, никакие сволочи не должны были помешать учёным делать их дело. А за то, что учёные из этой закрытой лаборатории, в которой занимались вирусологией и микробиологией, были людьми не робкими и дело своё знали, говорили рассказываемые по вечерам истории о том, как они поступили со своими же коллегами, у которых было обнаружено это новое смертельное заболевание. И какие меры противоэпедимической профилактики проводили. Саня, парень крутой и прошедший в составе мобильных частей ШОС через очередной локальный конфликт в Средней Азии, узнав об этом, подумал, что он бы так не смог. И решил, что такие учёные (которых раньше, чего уж греха таить, он всех считал мозгоклюями) могут-таки спасти человечество. И надо сделать так, чтобы им не смогли помешать. А кто может сделать это лучше, чем он и его сослуживцы? Верно – никто.

Их взвод прислали в помощь роте мотострелков, которая охраняла подступы к секретной военной базе, ставшей сейчас по стечению обстоятельств уже не только местом работы, но и домом для двух десятков учёных-микробиологов и биохимиков и ещё сорока человек лаборантов и обслуживающего персонала. Перед переброской им продемонстрировали кадры из выложенной в Интернете видеозаписи нападения озверевшей толпы на национальный центр биохимии и микробиологии в городке Жиф-сюр-Иветт во Франции. Там власти не успели вовремя перебросить подкрепления на помощь охранявшим его частям полиции, и прорвавшаяся толпа разнесла большую часть лабораторий и убила нескольких видных учёных. Тогда после просмотра старший лейтенант Сутинец совсем не по-уставному сказал им всем:

– Значит так, хлопцы, у нас может быть и похуже. Ведь наши-то мужики похлеще французишек будут. И то, что там случилось, может и нас ожидать. Поэтому к делу, на которое нас перебрасывают, отнестись надо серьёзно. И учёных сберечь. Может среди тех французских специалистов, которых убили, кто-то был близок к разгадке того, как лекарство сделать от этой новой заразы. А его прибили – и всё. Так что, ребята, я вам как политрук Клочков под Крюково скажу: «За нами земли нет». Только позади сейчас не Москва, а кое-что поважнее – надежда всего человечества.

И что странно – эти его слова проняли всех, цепанули за душу. Может, увиденные перед этим кадры бессмысленной и беспощадной бойни так подействовали, может ещё что, но все во взводе службу несли не за страх, а за совесть. И потому к созданию системы обороны подошли весьма вдумчиво.

С двух сторон к проволочному заграждению подступало болото, и поэтому там ограничились только усилением систем пассивной защиты и возведением по углам двух ДЗОТов. А вот остальной периметр прикрывали мотострелки, получившие в дополнение к стандартному комплекту вооружения три РПО «Бородач» и два РПГ-32М, а также три БМП, четыре «шилки» и усиление в виде расчёта 120-мм минометов. Такие силы, по соображениям командования, должны были удержать оборону главной дороги и прилегающей территории. А на плечи спецназовцев ложилось патрулирование мобильными группами ближайших окрестностей на предмет раннего обнаружения и уничтожения диверсантов. А также огневая помощь мотострелкам. Особенно по части снайперской и контрснайперской работы.

И оказалось, что патрулирование было затеяно не зря. Поскольку только за последние три дня к базе-лаборатории пытались прорваться четыре упрямые вооруженные группы. И две из них перехватили на дальних подступах мобильные группы спецназовцев. В одном случае нападавшие, натолкнувшись на вооруженный отпор, сразу же отступили. Преследовать их спецназовцы не стали, поскольку было ясно, что это не настоящие диверсанты, а скорее мародёры, надеявшиеся поживиться на базе медикаментами или оружием. Но вторая, более многочисленная и хорошо вооруженная группа, дала спецназовцам бой. Появились первые потери – трое тяжелораненых бойцов. И неизвестно, как бы все сложилось, не успей на подмогу товарищам вторая мобильная группа, ударившая мародёрам в левый фланг. Нападавшие были полностью уничтожены. Ещё две группы мародёров, миновавшие столкновение со спецназовцами, были остановлены на ближних подступах к базе. И отошли только после того, как по ним отработали орудия БМП и «шилки». Многие полагали, что эти вылазки мародёров – «ещё только цветочки, а ягодки будут впереди». К чему и готовились.

– Это же недоумки или выродки, – продолжал негодовать сержант. – Они думают, что у учёных уже есть лекарства от всех болезней и те их просто зажимают. Видели бы они, как эти парни своих заражённых коллег в боксы запирали. И как некоторые из этих обречённых на себе опыты ставят – глядишь, сразу мнение бы поменяли. Вот что по телеку-то надо показывать – глядишь, и нападений бы не было.

– Были бы. Ведь не поверит же большинство в это. Решат, что власти всё спецом смонтировали. Сейчас же почти никто никому не верит, а судят по тому, как сами бы поступили.

– Вот я и говорю – многие кругом или недоумки, или выродки, – сказав это, сержант со злостью сплюнул.

– Это да. Вон взять хотя бы ментов местных – свалили отсюда быстрее визга, – добавил Саня.

– А мне такие уроды не в пример, – недобро взглянул на напарника сержант. – Смотри, если что замечу, то не погляжу, что ты земляк, – урою, и пикнуть не успеешь.

– А я, что, похож на идиота? – тоже повысив тон, ответил Саня.

– Вот и я надеюсь, что нет, – сменив гнев на милость, широко улыбнулся сержант.

– У мотострелков их капитан – тоже голова, они с нашим командиром быстро сошлись, – убедившись, что сержант действительно не сердится, начал говорить Саня.

– Нам бы только день простоять да ночь продержаться, а там придёт на помощь Красная Армия, – ловко манипулируя ножом, речитативом почти пропел сержант.

– Красная? – удивлённо спросил Саня! Это кто такие?

– Не такие, а такая, ты, что, Гайдара в детстве не читал? – спросил сержант, продолжая упражнение с ножом.

– Неа, – не читал. А хто это? – коверкая первую букву, смущенно поинтересовался Саня.

– Был такой революционный писатель, – вкладывая нож в ножны, ответил сержант. – А слова эти принадлежат мальчишке, вставшему вместо погибших отцов и братьев с такими же, как он, мальчишами на защиту своей Родины.

В это время раздался писк рации. Судя по высветившемуся на экране номеру канала, на связь вызывал командир взвода страший лейтенант Сутинец.

Где-то в Атлантике

– Слышь, матрос? Ты кто? – громким шёпотом спросил Марков стоявшего за перегородкой караульного.

– Матрос Серёгин, товарищ капитан третьего ранга. Командир живой? Ребята интересуются, – таким же шёпотом ответил караульный.

– Какие ребята? – недоуменно спросил Марков.

– Подожди, дай я, – Осипов прильнул к двери подсобки. – Это я, Дмитрий, слышишь? Живой я!

Осипов знал и помнил всех на своей лодке в лицо и поименно, чем снискал уважение у простых матросов, особенно у первогодков.

– Какие ребята, доложи! – приказал было Осипов, но, спохватившись, сменил тон. – Что там, Дима?

– В торпедном ребята задраились вглухую, – начал говорить Серёгин.

– Остальные как? – но ответа не услышал.

Сквозь весьма тонкую дверь послышался шум и прямо-таки боцманский голос предводителя «бунтовщиков» – старшего помощника командира капитана второго ранга Дидякина прозвучал так, словно он находился не за дверью, а в каюте.

– Скажи, куда ты спрятал свой ключ от сейфа с кодами пуска, и мы тебя отпустим и всех, кто не с нами, – сразу же затребовал Дидякин. – До берега рукой подать, так что в шлюпке доплывёте. Припасов тоже дадим в дорогу. Ну, что скажешь?

Осипов вспомнил последнее значение координат и невесело усмехнулся. Старпом оценивал расстояния как-то странно. Потому что его «рукой подать» до ближайших островков было равно примерно полусотне миль.

– Ты будешь смеяться, Николай, но ключ в кителе.

– А где он? – спросил старпом.

– В торпедном снял, когда вахты проверял. Не думал, что вы меня прямо в коридоре повяжете, – спокойным и уверенным голосом ответил Осипов.

– Там матросы задраились, – удручённо сказал Дидякин.

– А ты меня туда отведи, я с ними поговорю, – с надеждой предложил Осипов, в душе моля всех богов, чтобы Дидякин ему поверил.

– Смотри, Архип, без фокусов, пристрелю сразу, – угрожающе произнёс помощник, и в дверце подсобки щелкнул замок.

– Без Маркова не пойду, – твёрдым, как и раньше, голосом сказал Осипов.

Им снова связали руки, вдобавок, когда пришли к задраенному люку торпедного отсека, Осипова обвязали канатом, другой конец привязали к матросу Серёгину. Если бы и хотели после этого задраить люк, то ничего бы из этого не вышло.

– Я даю тебе честное слово офицера, что ключ будет у тебя, а ты моё слово знаешь, – сказал Осипов. – Отойдите на расстояние, иначе ребята не откроют.

После долгих переговоров с торпедистами он изложил требование «задраившихся» матросов.

Сначала впустили Маркова, затем в отсек втянули принесённые мешки с сухим пайком и водой.

Осипов тоже протиснулся в отсек и через некоторое время показался, держа в руках китель. Достал из кармана свой ключ от сейфа (второй был у старпома) и вдруг с силой швырнул его подальше от люка. И в тоже мгновение Серёгин вдруг бросился вперёд и буквально внёс командира внутрь торпедного отсека вместе с канатом. И люк тотчас задраили изнутри. Никто из сопровождавших такого не ожидал.

Осипов, освободившись от каната, подошёл к переговорному устройству и громко, зная, что его слышит весь корабль, начал говорить.

Суть его речи заключалась в следующем. Захватившие лодку направляли её к ближайшим островам и всплывали, после чего один из тех, кто был в торпедном отсеке, покидал корабль через торпедный аппарат и, вынырнув на поверхность, проверял, что с лодки спустили пару спасательных плотов с радиостанцией, запасами провизии и водой. После чего забирался на один из них и по рации связывался с Осиповым. Также Дидякин должен был отпустить всех, кто хотел покинуть лодку. Все действия и переговоры должны транслироваться по громкой связи в торпедный отсек. В случае, если что-то пойдёт не так, Осипов заверил команду, что запершиеся в торпедном единодушны в своём решении взорвать отсек. Уж если погибать – то с чистой совестью.

Если же мятежники сделают всё так, как предлагает он, капитан первого ранга командир атомной субмарины офицер Российского Флота Архип Витальевич Осипов, то все находящиеся в отсеке покинут его через торпедные аппараты и разместятся на плотах. После чего им дадут уйти к острову. А он покинет лодку только после того, как «островитяне» доложат ему по рации, что они высадились.

Услышав всё это, Дидякин витиевато выругался. Он прекрасно понимал, что на условия Осипова придётся соглашаться. А значит, рано или поздно по рации – хотя им и дали самую маломощную – покинувшие лодку свяжутся с каким-нибудь судном, а значит, база, которая сейчас наверняка терзается в догадках, почему подлодка не вышла на плановый сеанс связи, получит информацию о том, что часть экипажа взбунтовалась и захватила корабль. И тогда на него объявят охоту. Причём не только свои – лодку наверняка «сдадут» всем, включая американцев. И спасти его в такой ситуации могло только быстрое исчезновение субмарины с места высадки пожелавших покинуть лодку. Хорошо хоть, что среди бунтовщиков, разогретых винными парами и обещанными благами райских островов далёкого Тихого океана, было две трети экипажа. А то бы лодкой просто нельзя было управлять. Однако сейчас придётся пойти на условия Осипова. «Чёрт бы побрал этого упрямого дурака!» – подумал Дидякин про себя, а вслух скомандовал: «Штурману проложить курс к ближайшим островам. Всем занять места по штатному расписанию. Дежурной аварийной группе приготовить всё, что запросил Осипов».

И услышав рапорт штурмана о том, что курс проложен, отдал приказ:

– Согласно заданному курсу – полный вперёд!

Где-то на Урале, военный микробиологический центр.

Спустя три часа

– А я говорю, плохо вы знаете командира, – Марков оторвался от бинокля.

– Зачем? Ведь смысла нет! Да и не станут они ракеты пускать, – с тревогой в голосе произнёс матрос-первогодок Серёгин.

– Ты и не представляешь, Дмитрий, – Марков тоже, как и командир лодки, назвал матроса по имени, – сколько наша «малышка» бед натворить может даже без пуска ядерных ракет.

А спустя некоторое время добавил:

– А командир это знает.

В это время раздался голос радиста:

– Товарищ капитан третьего ранга, есть ответ. Нас три станции услышали – одна на яхте и два военных корабля, французские. Они ближе и уже идут к нам.

– Передавай Осипову, что у нас всё в порядке, – сказал Марков. И устремил взгляд на виднеющуюся над водой рубку ставшей уже вторым домом подлодки, которой – он был уверен – оставалось существовать считанные минуты.

Становилось всё темнее и темнее. Сумерки стремительно, как это обычно происходит в низких широтах, сменялись ночью.

И тут в тёмной воде сначала появился яркий всполох, а через некоторое время над поверхностью раздался звук, словно лопнул гигантский воздушный шарик.

Если верить диалектике, то в этом мире все с некоторой разницей рано или поздно повторяется. Вот и сейчас – почти через двести лет – российский капитан первого ранга повторил подвиг своего полного тёзки, рядового Тенгинского полка Архипа Осипова.

Апартаменты Умадзиро Такидзаки в Монако

– Как я понял, вы уже в курсе той необычной помощи в обеспечении безопасности, которую я получил в последнее время? Да и сами, как я понимаю, столкнулись с чем-то подобным? – голос Умадзиро Такидзаки, находящегося за портьерой, доносился до трёх его собеседников негромко, но довольно четко. И даже акцент не мешал пониманию. Японец согласился встретиться с ними, также присутствовавшими на закрытой встрече в Монако. Они намекнули на то, что и у них были контакты с некими посвящёнными, которые предложили свою помощь в защите помещений и их самих от «негативных воздействий с помощью магии». Единственное, чего японец не знал, – что его собеседники являются высшими иерархами Ордена «Другая Раса». И сами могли бы многое рассказать о магических методах воздействий да и продемонстрировать тоже. Но они не были намерены этого делать. Их задачей было попытаться через Умадзиро установить доверительный контакт с реальными японскими магическими сообществами, которые традиционно держались особняком и на контакты с европейскими тайными структурами шли крайне неохотно. Однако времена изменились, и теперь можно и нужно было «навести мосты» и действовать «единым фронтом».

– Если вы, господин Такидзаки, имеете в виду информацию от ваших новых знакомых, то естественно мы – один из троицы обвел рукой остальных – в курсе. Или у вас есть, что сообщить дополнительно?

Портьера зашевелилась, и японец предстал перед сидящими в глубоких креслах гостями в красочном кимоно. Ярко-желтые драконы слегка фосфоресцировали на чёрном фоне кимоно и казались почти живыми, особенно когда хозяин экзотического для взгляда европейца одеяния приблизился к четвёртому креслу. Ткань при движении подрагивала, и переплетенные в причудливом то ли танце, то ли полете драконы завораживали взгляд.

– Сколько посланий за последнее время вы получили, господа? – усевшись, поинтересовался миллиардер. – И были ли свидетелями определённых, хм, ритуалов?

– Мы услышали и увидели достаточно, чтобы сделать некоторые выводы, – с некоторым сарказмом ответил невысокий господин в светло-сером костюме.

В отличие от хозяина апартаментов, коими на время секретного съезда полностью распоряжался представитель страны восходящего солнца, его гости были одеты в соответствующие их положению и статусу строгие дорогие костюмы.

– Я тоже был немного не в себе, когда услышал, а потом и увидел всё, что говорил и делал тот, кто пришёл ко мне, – словно не заметив иронии в голосе говорящего, ответил японец. – Однако решил, что не стоит пренебрегать древним знанием.

– В конце концов мы всё-таки пришли к согласию с теми, кто обратился к нам, – вставил второй из троицы.

– И правильно сделали, – тут же повернувшись к нему, сказал Такидзаки.

– Вы думаете? – слегка наклонив голову, спросил третий гость миллиардера.

– Времени разбираться, к сожалению, у нас почти нет, если не сказать, что его нет вообще, – весьма категорично ответил японец. – А на подобные случаи есть две хорошие русские поговорки: «бережёного Бог бережёт» и «на Бога надейся, да сам не плошай».

– Эти наши тайные друзья могли бы быть и более откровенны, – посетовал первый говоривший.

– Позвольте, господа, сделать некоторые заключения, – миллиардер на правах хозяина всё более брал инициативу в свои руки. – Итак, мои выводы таковы – очевидно, что наши новые друзья представляют некие силы, оперирующие тайными знаниями и возможностями, о которых мы с вами имеем весьма неполное, а скорее всего, поверхностное представление.

– При этом раз есть таковые, которые имеют к нам, нынешним властителям планеты, дружественное отношение и предложили нам защиту, то получается, что есть некие другие силы, также владеющие, скажем так, чем-то сродни магии, которые относятся к нам враждебно, – заключил первый гость.

– Это верно, – согласился миллиардер. – И нам остается лишь надеяться, что раз уж представители части этих тайных организаций предложили нам помощь сейчас, то на сотрудничество с ними можно будет рассчитывать и далее. Хотя, конечно, нельзя сбрасывать со счетов и вариант, в котором они могли использовать ситуацию, чтобы втереться к нам в доверие для реализации каких-то своих далеко идущих планов…

– Что вы предлагаете? – спросил самый старший и, по-видимому, самый влиятельный из троицы.

– Думаю, необходимо установить, кому ещё из наиболее влиятельных семей магические тайные общества предложили помощь. И постараться убедить их всех объединить усилия и возможности с целью укрепления контактов со всеми владеющими древними тайными знаниями, которые вышли на них и на нас с вами. Чтобы достичь договоренностей с ними о сотрудничестве в области развития и применения этих знаний. В перспективе это дало бы тем, кто сумеет этого достичь, возможность стать элитой внутри элиты. В нынешней ситуации надо заранее готовиться к тому, чтобы не упустить ни одного шанса подняться ещё выше в иерархии сильных мира сего. Надеюсь, вы пришли ко мне с целью предложить нечто похожее? – в последних словах японца содержался намёк. Мол, если вы, господа, думаете иначе, то давайте разойдемся. И при этом вы будете держать языки за зубами и никому о моих соображениях не расскажете.

Гости переглянулись и, одновременно усмехнувшись, кивнули. Всё прошло даже лучше, чем лидеры «Другой Расы» планировали изначально. Этот хитрожопый японец сам предложил то, к чему они собирались его ненавязчиво подтолкнуть. И не возникло нужды рассказывать ему больше заранее разработанной легенды. Что ж, тем лучше. И все вместе они быстро наметили планы дальнейших действий.

Проводив гостей, Умадзиро отключил систему защиты от прослушивания и отдернул закрывавшие окно тяжёлые занавеси. После чего некоторое время в задумчивости стоял перед толстым, скорее всего, пуленепробиваемым стеклом, рассматривая окружающий особняк прекрасный парк. И спустя некоторое время к нему, как обычно, сама по себе, пришла мысль. На сей раз она заключалась в том, что надо предложить место на «Новом Ковчеге» настоятелю храма Дэва Санзан и тем его помощникам и ученикам, кого тот выберет. Ну а если настоятель откажется, пусть хотя бы возьмет в храм специальное устройство связи, которое будет работать даже в случае, если выйдут из строя все стандартные системы коммуникаций.

Тамбовская область, город Жердевка

– Да, родная, я всё понял, – сердце бешено колотилось о грудную клетку. Хотелось высоко подпрыгнуть и, как в детстве, издать лихой клич: «Ио-хо! Ха-улу-у-у!»

Григорий даже на секунду представил себя в боевой раскраске деловаров – североамериканских индейцев, книгами о которых он зачитывался в детстве. А потом решил, что кричать не станет, зато не пожалеет продуктов и сделает хороший обед. Сегодня у них с дочкой будет настоящий праздник: жена по мобильнику сообщила (ей, как и всем в блоках жёсткого карантина, разрешали пользоваться мобильной связью для контактов с родственниками), что у Алёшки количество вирусов в крови сегодня ниже, чем в предыдущей пробе. Это вызвало настоящий фурор у медиков – ещё бы, ведь если так пойдет и дальше, значит, организм нашёл способ борьбы со смертельной болезнью! Сын может выжить! А может быть, из его крови удастся сделать сыворотку, которая поможет и Анне. Или вообще всем людям на планете!

А ведь ещё недавно казалось, что жизнь закончилась.

На третий день болезни сына, когда у него температура поднялась до 40 градусов, а у жены только начала расти, и сбить её ничем не удавалось, пришлось вызывать специальную санитарную группу. Предварительно в доме создали иллюзию того, что при первых же симптомах сын и жена были тщательно изолированы в отдельной комнате, на входе в которую стояла постоянно включенная кварцевая лампа. И выходили они оттуда только в туалет, предварительно надев маски. После чего туалет Григорий, также надев маску и ещё садовые очки, тщательно обрабатывал дезраствором и кварцевал переносной лампой. Все остальные помещения квартиры им, Григорием, также обрабатывались дезраствором и кварцевались дважды в день. Последнее, впрочем, было правдой.

Вызванная санитарно-эпидемиологическая бригада приехала на удивление быстро! Их всех – его, Анну, Евдокию и Алёшку – сразу же забрали, предварительно надев на них изолирующие костюмы и разрешив взять с собой только самые ценные вещи и деньги. Это добро тут же обработали аэрозольными взвесями и облучили кварцем, убрали в спецпакет и вручили владельцам. Ключи от квартиры пришлось оставить группе обработки.

Перед отъездом главный в бригаде сфотографировал все предпринятые в квартире меры предосторожности и записал на диктофон со слов Григория, как он изолировал жену и дочь.

Первичный осмотр и экспресс-тесты, сделанные сразу после того, как семью привезли в СЭП показали, что у Григория температура нормальная и антител к БКВ в крови нет, поэтому, руководствуясь главным принципом всех контролирующих органов, что лучше сейчас перебдеть, чем потом перебздеть, его поместили в отдельный бокс. Чтобы потом сделать более углубленные анализы, которые позволят установить наличие в крови и лимфе самого возбудителя. И сразу же предупредили, что никаких контактов с женой и детьми у него не будет до получения окончательных результатов полных анализов всех членов семьи, включая его.

Результаты пришли через три дня и показали наличие вируса в крови сына и жены. У дочери же, как и у самого Григория, возбудителя в крови не оказалось. Это списали на меры предосторожности, своевременно и верно проведенные отцом семейства. Возможно, у кого-то из медиков и зародились сомнения, но поток больных нарастал и тщательно разбираться с тем, как этому мужику и дочери повезло уцелеть при наличии в квартире двух заражённых, не стали. Тем более что аппаратуры и препаратов, необходимых для более углубленных исследований, в Жердевке не было. Ограничились первичной фиксацией принятых мер – для возможного обобщения и выработки рекомендаций – и отправили образцы крови всего семейства в Москву. После чего отца и дочь доставили обратно домой.

С женой и сыном ситуация выглядела хуже – у обоих были обнаружены и возбудитель, и антитела, но их организмы продолжали бороться, а также, это сказал Григорию удивлённый такой живучестью пациентов главврач СЭПа, очень положительно откликнулись на доставленное недавно из Москвы новое лекарство – то самое, о котором Григорий слышал по телевизору. Случай был необычным, поэтому Анну с сыном поместили отдельно от остальных заражённых. Отцу пообещали сообщать об их состоянии. Перед отправкой домой выдали полнолицевую маску-фильтр для хождения по улице и наказали как можно больше находиться дома, поддерживая все те меры безопасности, которые он предпринимал. Добавив, что к нему с дочерью раз в три-четыре дня будет приезжать медсестра и брать у них анализы на случай, если возбудитель спрятался где-нибудь в тканях организма и поэтому не был выявлен. И если он обнаружится, их сразу же госпитализируют к жене и сыну.

Первые три дня прошли, и, слава Богу, при повторном исследовании заразы ни у него, ни у дочери не обнаружили.

Пока Анна с Алёшкой были в спецприёмнике, Григорий, начавший поиск в Интернете ещё при них, к этому моменту обшарил все сайты в поисках информации о заболевании и способах его лечения. Надежды на официальную медицину он не возлагал – у государства проблема была в глобальном размере. И что ему, государству, судьба трёх простых смертных.

В своих поисках на что он только не натолкнулся. Наиболее интересными ему показались сообщения об ингаляциях раствором с высоким содержанием ионов серебра, а также насыщаемом озоном слабоконцентрированном растворе соляной кислоты в воде и о препарате АСД-2Ф. Согласно постам использовавших их людей, эти средства якобы позволяли (особенно при поочередном применении в определённой последовательности) стабилизировать состояние заболевшего, не давая возбудителю размножаться в организме до критической величины. Он даже сказал об этом приехавшей для забора анализов медсестре, попросив рассказать главврачу. Но та лишь вздохнула и посетовала, что сама пробовала купить аппарат для производства серебряной воды, но нигде их уже нет – даже на складах. Как и ингаляторов, даже самых простых, не говоря уж об ультразвуковых.

Впрочем, подавляющая часть населения Жердевки, видимо, даже в критической ситуации то ли не умела, то ли, отчаявшись, уже не хотела искать способы борьбы с болезнью, помимо тех, о которых сообщали официальные СМИ. Ничем иным объяснить то, что в ближайшей ветеринарной аптеке он смог без проблем скупить весь оставшийся запас АСД-2Ф, было нельзя. Но больше всего поразило Григория то, что сама работница ветаптеки, судя по всему, даже не подозревала, что данный препарат можно применять людям. Он поездил по городу и нашёл данное лекарство ещё в паре ветаптек. Правда, в третьей аптеке ему пришлось поделить покупку с ещё одним мужиком, который, судя по всему, тоже разнюхал через Интернет о том, что АСД-2Ф может тормозить течение новой болезни.

Во время следующего забора крови Григорий упросил медсестру взять пару флаконов АСД-2Ф и передать их главврачу с просьбой начать давать препарат жене и сыну. Хуже точно не будет, а при стандартных способах лечения они обречены. Медсестра пузырьки взяла и даже честно отдала их главврачу СЭП. Знал это Григорий потому, что врач вечером позвонил ему и попросил дать ссылку на форумы, где сообщалось о том, что данный препарат позволяет тормозить развитие болезни. Григорий передал ссылки врачу на почту, надеясь, что тот рискнет дать препарат жене и сыну.

А сегодня при продолжении поисков Григорий натолкнулся на интересный сайт, созданный неким, как они себя назвали, сетевым «Братством Ищущих и Надеющихся». На котором всем, кто хотя бы предполагал, что знает какие-то методы или способы, способные помочь в борьбе с новой болезнью, предлагалось написать о них. «Сетевые братья» просили не стесняться и описывать даже методы и способы, которые выглядят нелепо, включая разного рода прабабушкины заговоры и магические ритуалы. А также всем, кто заразился, но по каким-то причинам решил не обращаться к медикам, а остался умирать (надо признать, порой «сетевые братья» писали достаточно жёстко) дома, в родных стенах, предлагалось описывать на сайте симптомы протекания болезни и пробовать на себе те или иные из предложенных методов лечения. А вдруг объединённый «сетевой разум» совместными усилиями найдет что-то действительно полезное. Предлагалось подключиться к этому процессу также и тем специалистам биологических центров, которые заразились, но нашли силы продолжать работу в закрытых боксах, куда их изолировали коллеги.

Поразмышляв, Григорий решил, что случай с его семьёй особенный – ни он, ни дочь, хотя плотно контактировали с заболевшими, сами не заразились. Или как минимум возбудитель «спрятался» в их организмах, не перейдя в активную форму. А жена и сын хотя и болели, но легче большинства людей. Ведь судя по среднестатистическим параметрам развития этой болезни, Анна и Алёшка сейчас уже должны были мучиться от нестерпимых болей во всем теле, не снимаемых никакими анальгетиками. А они, по рассказу звонившего главврача, температурят, кашляют, покрылись сыпью, но держатся! И поэтому Григорий решил написать о своём случае на этот сайт. Никаких методов лечения он посоветовать не мог, но на примере своей семьи хотел показать, что люди могут и должны надеяться. А вдруг и им повезёт, как пока везло его близким. В принципе Григорий и не рассчитывал на ответ. И потому даже несколько удивился, когда получил уведомление с сайта, что его случай очень интересен, и, если он не возражает, с ним свяжется пара специалистов из одного медико-биологического центра, готовых «пробить» у своего руководства командировки в Жердевку с целью изучения феномена семьи Григория. Получив такой ответ, он задумался. Получалось, что дай он согласие – его и дочь, а может, и жену с сыном превратят в подопытных. Чего ему, конечно, не очень-то хотелось. А с другой стороны, не требуют же люди, а просят. Да и вдруг исследование его семьи впрямь поможет создать лекарство или вакцину от этой заразы. И помучавшись подобными размышлениями около суток, он ответил согласием.

Германия, Дюссельдорф, квартира Кёненбергеров

– Маркус! Маркус! – фрау Кёненбергер вытерла руки о чистый передник и снова постучала в дверь сына.

Вчера он, несмотря на строжайший запрет отца, пока она, устав после очередной дезинфекции, спала, ушёл-таки из дома. И вернулся голодным и усталым. На все вопросы отвечал слегка раздражённо – мол, лучше умереть, чем так жить. Да и сколько можно сидеть взаперти. Отец в последнее время появляется дома всё реже и реже. И поэтому рано или поздно или ему, или ей придётся выходить за продуктами, фильтрами для воды, новыми порциями дезинфекторов. Вот и сейчас он по дороге домой зашёл в магазин и купил хлеба, молока и картошки. Он был осторожен и везде ходил в маске.

Подумав, Клаудия была вынуждена признать его правоту. И потому, повозмущавшись, мужу о поступке сына сообщать не стала. Но сейчас она была готова изменить решение.

– Маркус! Если ты не откроешь, я расскажу отцу всё о твоем поведении.

Дверь открылась. Маркус с надетыми наушниками покачивал головой в такт какой-то, по-видимому, модной мелодии и вопросительно смотрел на мать.

– Если тебе не дороги мы, ты, конечно, можешь поступать, как считаешь нужным, – начала было свою воспитательную речь Клаудия Кёненбергер, но увидев раскрасневшееся лицо сына, инстинктивно приложила ладонь к его лбу.

У Маркуса была температура. Надев маски на него и на себя и уложив сына в кровать, женщина напичкала его рекомендованными к применению лекарствами из продаваемых в аптеках по специальной цене (за чем следили военно-полицейские патрули и обладающие особыми полномочиями работники мобильных проверочных бригад министерства здравоохранения), после чего провела влажную уборку всего дома с помощью специального продаваемого в аптеках и хозяйственных магазинах дезинфекционного раствора и прокварцевала каждое помещение мощной ультрафиолетовой лампой.

А через полчаса Маркус сильно удивил мать, попросив поесть. Хотя в последнее время ел плохо. И только присутствие отца, который, в отличие от фрау Кёненбергер, всегда был с ним очень строг, заставляло Маркуса вяло ковырять ложкой в тарелке, а также выполнять все рекомендованные властями процедуры по гигиене.

Вольфганг Кёненбергер, отец Маркуса, работал врачом. И, понятное дело, в последнее время всё чаще оставался на дежурстве и ночью. Поскольку поначалу единичные случаи заражения довольно скоро превысили эпидемиологический порог. И врачи стали работать по экстренному графику. Вот и сейчас его дома не было. И на звонки по мобильному телефону он тоже не отвечал. Наверное, был на очередном совещании. Или на выезде в составе комплексной санитарно-эпидемиологической бригады.

Наконец зазвонил телефон. Муж всегда в конце дня звонил Клаудии, сообщая о своём самочувствии и интересуясь состоянием дел дома. Клаудия со слезами в голосе поведала Вольфгангу о Маркусе. Тот несколько секунд молчал, осмысливая сказанное. После чего что-то сказал кому-то, судя по всему находившемуся рядом с ним. И, выслушав ответ, вновь обратился к жене:

– За вами выехала специальная машина. Вас обоих доставят в зону особого контроля. Боюсь, до получения результатов полного исследования крови Маркуса поместят в карантин. А может и тебя, Клу, – муж назвал её сокращённым именем, которое она не слышала уже очень давно, – тоже. При этих словах его голос дрогнул, но потом снова наполнился уверенностью. – Будем уповать на то, что у него простая простуда.

И в его словах Клаудия услышала то, что хотела, – надежду.

Но в этот день эвакуационная бригада до дома Кёненбергеров так и не доехала. Потому что какие-то подонки метнули в машину, ехавшую к ним, бутылку с «коктейлем Молотова», а потом, убив сопровождающую бригаду военных, приказали медикам снять их защитные костюмы и отдать все находящиеся в машине лекарства, средства дезинфекции и запасные костюмы. И больше свободных машин в тот день не нашлось – при всем уважении к доктору Кёненбергеру.

Через два дня результаты анализов развеяли надежду – их единственный сын заразился этой новой болезнью. И ещё больше пугало ожидание результатов анализов, взятых у жены и у него самого как людей, контактировавших с заражённым. До прихода результатов им предписывалось не покидать дом. Судя по контагиозности возбудителя, жена уж точно заражена. И с высокой степенью вероятности он тоже.

Тихий Океан, район патрулирования американскими военно-морскими силами

– Ставлю двадцать баксов, что через полчаса поступит приказ нарастить обороты вдвое, – старший механик машинного отделения, усмехнувшись, покосился на заступившего на вахту матроса Билла Бронсона.

– Я не принимаю пари, – энергично покачал головой Билли. – Ты отгадываешь, словно знаешь график движения. Или ты умеешь читать мысли кэпа?

– Походи по морям с моё, – ухмыльнулся Боб Макао, – ещё и не тому научишься.

Он служил на авианосце седьмой год. И проявив, в отличие от многих представителей негроидной расы, поразительные способности к технике, вырос от кока до старшего механика машинного отделения. Семьи у него не было. Родителей он тоже помнил смутно. Всё хорошее в его жизни началось с армии. Корабль был его домом. А двигательная установка – его сердцем.

Пять дней назад командир авианосца и одновременно командующий всего авианесущего соединения выступил с обращением к командам всех входящих в группу кораблей и предложил всем членам экипажей отказаться выполнять приказы центрального командования. Пообещав заодно, что в течение недели он сделает всем предложение, которое будет касаться не только самих военных моряков, но и членов их семей. Недовольных было мало. И их быстро изолировали. Теперь все ждали, когда же чиф раскроет свои карты и скажет, что же такого гениального он придумал. Тем более последние новости из США весьма способствовали тому, чтобы весь экипаж и впрямь начал считать, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И что лучше сейчас быть подальше от заразного берега. Вот только положение семей не давало покоя. И поэтому все ждали, что же такого скажет их командир.

И вот сегодня, спустя всего трое суток, стало известно, что соединение примкнет к вновь образованной Независимой морской республике. Это самопровозглашенное сообщество влиятельных людей завершает сейчас в Тихом океане сборку гигантского корабля, а точнее сказать, города-острова. И все члены семей военнослужащих, которые пожелают присягнуть на верность и перейти на службу новому государству, будут эвакуированы из мест их жительства и постепенно доставлены на этот плавучий остров. Единственное, что может этому помешать – если родственники уже заразились. Но в этом случае им до последнего вздоха будет оплачен отличный уход в лучших клиниках. Ещё чиф заметил, что не только их соединение, но и ещё ряд военно-морских групп, причём не только американских, также готовы перейти на службу новому государству. И теперь выбор за матросами и офицерами. Всех «отказников» высадят с запасом продовольствия, воды, топлива и средствами связи на одном из необитаемых атоллов.

Естественно, большинство согласилось. И вот корабли соединения, наращивая ход, шли к новому месту дислокации. Делая небольшой «крюк», чтобы высадить несогласных на расположенном сравнительно недалеко от основного курса безлюдном атолле. Командир хотел сдержать своё слово. Альтернативой было лишь убийство. А такое действие может вызвать у остальных нежелательные размышления о верности выбранного пути. Да и не готов он был убивать своих подчинённых. Во всяком случае, пока не готов.