Когда королю Артуру минуло двадцать пять лет, рыцари и вассалы стали советовать ему жениться. Выбор короля пал на Гвиневеру, дочь короля Лодегранса из страны Камилард, которая красотой и добродетелью превосходила всех невест в Британии.

Когда отец невесты и Мерлин заключили брачный договор, король Лодегранс сказал, что в приданое за дочерью, вместо земель, которых у короля Артура и без того довольно, он даст Круглый стол, полученный им самим много лет тому назад в подарок от короля Утера Пендрагона, его друга.

Король Лодегранс был уверен, что подарок придется по вкусу королю Артуру, который уже прославился мужеством, благородством и любовью к доблестным рыцарям и их подвигам.

Вместе со столом к Артуру надлежало отправиться и рыцарям, имевшим за ним места. При полном составе их насчитывалось сто пятьдесят, но так как многие к тому времени были уже убиты, рыцарей оставалось всего сто.

Услышав от Мерлина, что Гвиневеру сопровождают сто рыцарей, которые несут Круглый стол, король Артур очень обрадовался. Он сейчас же поручил Мерлину обойти все британские земли и найти еще пятьдесят рыцарей, чтобы пополнить число рыцарей Круглого стола.

Пока король Артур в покоях лондонского дворца ожидал прибытия Гвиневеры и возвращения Мерлина, король Бан, оказавший ему содействие в борьбе с одиннадцатью восставшими королями, прислал к его дворцу своего сына Ланселота – учиться рыцарским подвигам и доблести.

Никто, кроме Артура, ничего не знал о юноше. Многие посмеивались, глядя на неуклюжего молодого человека, но его сила заставляла всех относиться к нему с уважением. Многие снисходительно улыбались, но другие предвидели, что в недалеком будущем он превратится в благородного, скромного и отважного рыцаря.

При дворе в это же время находился юный Гавейн, сын короля Лота и племянник короля. Молодых людей еще не посвятили в рыцарский сан, но они усердно упражнялись в фехтовании и вызывали друг друга на поединки на арене за городской стеной. Ланселот был сильнее и делал больше успехов, однако же это не мешало молодым людям оставаться друзьями.

Однажды Гавейн явился к королю и попросил у него милости; Ланселот стоял поодаль, лаская собак, лизавших ему руку.

– Государь, – заговорил юноша, – я прошу тебя посвятить меня в рыцари в день твоей свадьбы.

– С удовольствием, – ответил король. – А у тебя, Ланселот, нет никакого желания?

– Пока нет, государь, – отозвался Ланселот, – я обращусь к тебе с просьбой после.

На другой день во время королевского обеда в комнату явилась старушка – сгорбленная, хилая, убеленная сединами – и припала к коленям короля.

– Что стряслось? Чего ты хочешь? – спросил ее Артур.

– Справедливости, государь! – проговорила старуха слабым голосом, заливаясь слезами. – Иначе я умру у твоих дверей, где ты вершишь суд, прославленный народом.

– Кто твой обидчик? – спросил король.

– Сэр Карадок из Замка скорби на болоте, – ответила старушка. – Мы с сыном соорудили себе из прутьев хижину на крошечном участке земли возле самого болота, под стенами замка богатого барона, в надежде, что будем там в безопасности. Все боятся и ненавидят сэра Карадока, но мы держались очень скромно, чтобы не привлечь его внимания. Мы с трудом сводили концы с концами, выращивая на своем скудном клочке земли овощи и продавая их управляющему сэра Карадока или окрестным жителям. Однако скоро наша земля понадобилась барону для расширения поместья; он приказал выбросить все наше имущество из хижины и снести ее, а нас выгнать. Когда же мой сын вздумал с ним спорить, он избил его до полусмерти. Если ты не защитишь нас, мы погибнем.

– Знает кто-нибудь сэра Карадока? – спросил король своих рыцарей.

– Да, государь, – ответил один из них, – это могущественный, гордый и дерзкий барон; он брат сэра Туркина Кэмберского, того самого, который пытался убить тебя в Карлеоне и был среди одиннадцати восставших королей. Сэр Карадок живет в крепком замке по ту сторону болот, на юге от реки, и убивает всякого, кто посмеет пройти через его владения, не заплатив ему дани.

– Как?! – воскликнул разгневанный король. – В нескольких милях от места нашего правосудия безнаказанно творится насилие, и я ничего об этом не знаю! Неужели вы боитесь разбойника Карадока больше, чем меня?

Смущенные рыцари поникли головами и молчали.

В эту минуту перед королем предстал Ланселот.

– Позволь мне, государь, доставить сюда рыцаря-тирана, – попросил он. – Тогда ты по справедливости воздашь ему за бесчинство.

– Боюсь, Ланселот, ты чересчур молод, чтобы противостоять такому сильному рыцарю, – заметил Артур.

– Я только передам ему твои слова, – возразил Ланселот, – он не посмеет оскорбить королевского посланца.

– Возьми с собой двух дюжих оруженосцев, – согласился король, – и предупреди сэра Карадока, что, если он вместе с тобой не явится ко мне держать ответ, я сам приду наказать его и сожгу Замок скорби дотла.

Многие молодые люди, завидовавшие ловкости и мужеству Ланселота, втайне ликовали, надеясь, что сэр Карадок убьет юношу и они избавятся от соперника.

Спустя два дня Ланселот вернулся ко двору короля и привел с собой привязанного к коню злого рыцаря в измятом, испачканном и изорванном платье, который не переставая ругал Ланселота.

Ланселот предстал перед Артуром со своим пленником.

– Государь, вот сэр Карадок из Замка скорби на болоте, – доложил юноша. – Он не желал исполнить твоего приказания, но я выждал и, когда он напился и заснул, тайком увез его. Теперь, государь, я думаю, сэр Карадок пожелает биться со мной, если ты найдешь возможным посвятить меня в рыцари.

– Биться с тобой, смазливый мальчишка? – воскликнул Карадок, силясь разорвать свои путы. – Дай только высвободиться – и я посажу тебя на копье, а покончив с тобой, буду биться с твоим корольком и его смертью смою обиду, которую ты мне нанес.

– Ты слишком молод, Ланселот, чтобы биться с таким сильным рыцарем, – возразил король Артур. – Пусть с ним рассчитается кто-нибудь постарше.

– Государь, он мой пленник, и я настаиваю на своем праве первым сразиться с ним! – воспротивился юноша.

– Пусть будет по-твоему, и Господь да поможет тебе! – согласился Артур. – Но я боюсь, как бы дело не кончилось печально для тебя.

– И для тебя тоже, сладкоречивый король! – ухмыльнулся сэр Карадок.

– Потише, сударь, потише! – строго оборвал его король. – Я надеюсь, исход боя разрешит сам Бог, ибо вижу, что мера твоих злодейств переполнена.

Король Артур немедля посвятил Ланселота в рыцари, и народ толпой направился на арену, чтобы присутствовать при поединке юного рыцаря с грозным разбойником, рыцарем Карадоком. Когда последний был освобожден от пут и облачился в доспехи, он торжествующе взмахнул копьем, предвкушая радость мести.

Рыцари сошлись. Карадок выбил Ланселота из седла. Вскочив на ноги, юный рыцарь крикнул, чтобы противник спешился. Но старый рыцарь предательски бросился на него на коне, горя желанием смять его и пронзить копьем. Ланселот ловко избег удара. Стоявшие кругом рыцари с возмущением протестовали, и Карадоку пришлось опустить копье и сойти с коня. Он снова ринулся на своего юного противника, чтобы поразить его.

Однако это нелегко было сделать. Как ни искусно владел рыцарь-разбойник мечом, он был до такой степени разгневан, что, не помня себя, стремился лишь убить врага. Он бросался на него как дикий зверь и наносил ему удары один тяжелее другого, но юноша успевал отражать их.

Скоро все заметили, что самоуверенность Карадока заставляет его рубить сплеча, куда попало, между тем как Ланселот становился все осмотрительнее.

Вдруг юный рыцарь забежал вперед и с такой силой ударил противника по шлему, что шлем треснул, и Карадок упал на колени. Ланселот предложил ему сдаться, но старый рыцарь отказался, все еще надеясь на победу. Тогда юноша нанес ему смертельный удар в затылок.

Рыцари и народ приветствовали юного победителя, но тот скромно удалился.

Король Артур подарил ему Замок скорби и все земли, принадлежавшие сэру Карадоку. Ланселот приказал отвести бедной женщине хороший участок земли с хижиной и вообще постарался вознаградить потерпевших от несправедливости злого Карадока.

Родственники Карадока вступили в заговор с целью убить Ланселота, но долгое время не представлялся удобный случай привести это в исполнение.

Между тем ко двору прибыла Гвиневера, и король Артур пышно отпраздновал свадьбу.

В день свадьбы собрал у себя король Артур всех рыцарей и оделил их землями и дарами. И повелел он им никогда не совершать грабежей и убийств, бежать измены и даровать пощаду тому, кто испросит, – иначе утратят они навечно добрую славу и покровительство короля Артура. И еще повелел он всегда заступаться за дам, девиц, благородных женщин и вдов, защищать их права и никогда не учинять над ними насилия под страхом смерти. А также велел он поклясться, что ни один рыцарь не поднимет оружия для несправедливой войны – ни ради славы, ни за какие богатства земные. И принесли все рыцари – и молодые, и старые – торжественную клятву хранить свято рыцарскую честь и нерушимо выполнять заветы короля Артура. А если кому из рыцарей случится быть убитым в сражении, то будет избран на место погибшего новый, чтобы пополнилось число рыцарей опять до ста пятидесяти, дабы не было за Круглым столом пустых мест.

Во время свадебных празднеств сэр Ланселот забавлялся в кругу рыцарей, где скоро все полюбили его за кроткий нрав, за вежливое и ласковое обращение со всеми – с бедными и богатыми, со знатными и простыми.

Но вот однажды в июне подул ветер, и в лицо юному рыцарю, смеявшемуся и шутившему в кругу радостных нарядных дам и рыцарей, пахнуло свежестью леса и далеких полей, и его потянуло вдаль. Ланселот покинул веселое общество, приказал оседлать себе коня и принести оружие и отправился в дремучий лес на поиски приключений.

Прошло два дня; на третий около полудня Ланселота стало клонить ко сну. Он высмотрел большую яблоню, покрытую пышным цветом, сошел с коня и, привязав его к терновому кусту, положил себе под голову шлем и заснул в прохладной тени.

Тем временем ехали мимо на четырех белых мулах четыре нарядные дамы в сопровождении четырех слуг, державших над ними на четырех копьях зеленый шелковый балдахин, защищавший их от полуденного солнца. Поравнявшись с яблоней, они услышали сердитое ржание боевого коня, а присмотревшись, увидели Ланселота, в полном вооружении спавшего под тенью ветвей.

Дамы приблизились к рыцарю. Одна из них была фея Моргана – злая волшебница, жена короля Лота, другая – царица Северных бурь, заносчивая, неприятная женщина; третья – царица Островов и четвертая – царица Болот. Увидя рыцаря, царица Болот воскликнула:

– Вот счастливый случай! Ведь это убийца моего брата, сэра Карадока из Замка скорби! Я возьму его в свой замок и замучаю до смерти!

– Замечательно придумано! – одобрила фея Моргана. – Очевидно, этот рыцарь – сэр Ланселот Озерный, один из сильнейших слуг короля Артура, которого я ненавижу, и любимец всех придворных дам, которые ненавидят меня. Я навею на него сон, и он не сможет проснуться.

Сказав так, злая королева закрыла руками лицо Ланселота и стала шептать какие-то непонятные слова. Юноша не проснулся и не почувствовал, как его подняли и положили на круп коня одного из слуг.

Когда в сумерки Ланселот очнулся от сна, он обнаружил, что лежит в незнакомой комнате на соломе. Поднявшись и подойдя к узкому окну, рыцарь увидел, что далеко кругом простирается сырая топкая степь; в лучах заходящего солнца выступавшая на ее поверхность вода казалась кровью. Через окно в комнату проникали странные огни, очень похожие на те тускло-синие блуждающие огни, которые мелькают по ночам на пустынных болотах. Огоньки двигались попарно – казалось, это были глаза злобных существ, надвигавшихся на рыцаря с холодным влажным дыханием и заглядывавших ему в лицо. Ланселот похолодел от ужаса, волосы встали у него дыбом. Огоньки мерцали со всех сторон, теснились вокруг него. Рыцарь пытался обороняться от них, но его меч рассекал лишь воздух. Вдруг он почувствовал острую боль, словно множество маленьких когтей вонзилось ему в тело. Боль все усиливалась. Ланселот ударял мечом по воздуху, метался по комнате в надежде избавиться от боли и укрыться от жестоких глаз, но все было напрасно. Так он промучился всю ночь. Наконец, изнемогая от усталости, он лег на солому и постарался закрыть глаза; но безжалостные существа не переставали истязать его. Рыцарь невыносимо страдал и не знал, как противостоять злому наваждению.

На заре огоньки исчезли, отворилась дверь, и в комнату вошла девушка в оборванном платье – она принесла кусок кислого хлеба и кружку грязной воды.

– Госпожа моя велела сказать тебе, что такова будет твоя пища до самой смерти.

– Но скажи, – спросил Ланселот, – как я попал сюда?

– Тебя заперли здесь королева фея Моргана и три королевы-ведьмы, – ответила девушка.

– Очевидно, они задумали извести меня! Но за что?

– За то, – пояснила девушка, – что ты убил сэра Карадока, брата царицы Болот.

– Горе! Нет мне спасения! И никто из друзей не узнает о моей позорной смерти!

– А для того чтобы заставить тебя побольше страдать, – продолжала девушка, – она послала к тебе ночью болотных духов, наказав им изнурять тебя. Так будет продолжаться до конца дней твоих. Но ты великодушный и храбрый рыцарь, и, если обещаешь мне свою помощь, я подсоблю тебе.

– Согласен, ибо это была бы постыдная смерть для рыцаря! – воскликнул Ланселот. – Я провел здесь ужасную ночь, злые духи терзали меня!

– Сейчас мне нужно уйти, иначе феи заметят, что я слишком долго отсутствую, и заподозрят неладное, но вечером я вернусь.

День миновал, спустились сумерки. Ланселот с ужасом стал ожидать наступления ночи. Но вот снова отворилась дверь, и в комнату вошла девушка.

– Ты должен обещать мне, – сказала она, – что освободишь моего отца, которого Туркин, брат Карадока, посадил в темницу, когда я была еще ребенком. Туркин присвоил себе владения моего отца, а меня, дочь благородного рыцаря, отдал на кухню к фее Моргане, где со мной дурно обращаются. Обещай мне освободить моего отца!

– Обещаю! И если Бог мне поможет, я убью Туркина, как убил его брата сэра Карадока.

В глубокую ночь девушка опять пришла к Ланселоту и отворила украденными ключами двенадцать дверей, которые надо было миновать, чтобы выйти из замка. Когда они добрались до выхода, она принесла ему оружие, заранее спрятанное ею в кустах, и привела коня. Рыцарь с радостью вскочил в седло, взял с собой девушку, и они умчались прочь.

Утром беглецы подъехали к реке, на берегу которой росло дерево, увешанное щитами. Среди них Ланселот с изумлением увидел щиты рыцарей Круглого стола. Тут же на деревянной подставке стоял большой медный диск.

– Вот я и привела тебя, – заговорила девушка. – Здесь живет сэр Туркин, самый сильный из рыцарей, как гласит молва; ему еще никто не мог противостоять. В подземельях его замка томится много рыцарей, и среди них мой отец, сэр Даррель. Ударь в диск древком копья!

Ланселот ударил копьем в диск, от чего тот разбился на куски, и внезапно увидел высокого рыцаря на черном коне.

– Это он! – воскликнула девушка. – Бог да поможет тебе!

– Что тебе нужно, рыцарь? – крикнул черный всадник.

– Я хочу помериться с тобой силой! – прокричал в ответ Ланселот. – Говорят, ты держишь в позорном плену моих братьев, рыцарей Круглого стола.

– А, ты из трусливой банды бабьих прислужников?! – ядовито отозвался Туркин. – Я презираю тебя!

– Довольно! – остановил его Ланселот.

Подняв копья, они устремились вперед и с такой силой ударили по щитам, что у коней переломились хребты. Рыцари спешились и, снова бросившись в бой, стали наносить друг другу тяжкие удары. Кровь сочилась из их ран. Наконец оба в изнеможении прекратили поединок.

– А ну, приятель, – высокомерно заговорил Туркин, опираясь на меч, – ответь-ка на мои вопросы.

– Спрашивай, – согласился Ланселот.

– Ты самый отважный из всех, с кем мне приходилось встречаться, и напоминаешь одного ненавистного мне рыцаря. Однако я предпочел бы иметь тебя другом, а не врагом и потому готов выдать тебе всех моих пленников, если ты назовешь себя и если ты не тот ненавистный мне рыцарь. Отвечай!

– Изволь! Но кого ты ненавидишь и за что?

– Сэра Ланселота Озерного за то, что он убил моего брата сэра Карадока из Замка скорби на болоте, который был одним из знаменитейших рыцарей нашего времени. В погоне за этим Ланселотом я погубил немало рыцарей и немало взял их в плен.

Ланселот засмеялся:

– Выходит, я первый, чью дружбу ты предпочитаешь ненависти! Так знай же: я тот, кого ты ищешь, я – Ланселот Озерный! А твой брат был злодей и тиран!

– Что ты сказал?! – воскликнул Туркин. – Ты тот, кого я ищу? Тогда добро пожаловать, Ланселот! И помни: мы не остановим боя, пока один из нас не падет бездыханным.

Они снова бросились друг на друга, как два диких вепря, и яростно наносили и отражали удары, обагряя своей кровью траву. Наконец Туркин изнемог и стал уклоняться от меча противника; он уже был не в состоянии обороняться щитом. Ланселот воспользовался этим и с силой опустил меч на его шлем. Туркин упал на колени, и тут Ланселот сразил врага одним ударом.

Затем доблестный рыцарь направился в замок Туркина и освободил всех пленников, а также и отца спасшей его девушки. Он возвратил старому рыцарю искони принадлежавшие ему владения, а остальным предложил воспользоваться гостеприимным двором короля Артура, пока они не получат назад свои земли, захваченные Туркином.

Довольный, что ему удалось спастись от четырех королев-ведьм и что он одержал победу над злым Туркином, Ланселот отправился дальше. Проезжая по дремучему лесу, он вдруг увидел перед собой черную собаку. Она обнюхивала землю, точно искала следов. Рыцарь последовал за ней. Часто оглядываясь, собака вывела его по извилистой дороге из лесу и побежала через болото. Ланселот поехал вслед за ней и наконец заметил вдали холм и на нем – среди деревьев – развалины замка.

Собака быстро неслась к руинам. Подъехав поближе к замку, Ланселот обнаружил, что стены его во многих местах обвалились, дорожки заросли травой. Достигнув двора, рыцарь увидел пруд, затянутый тиной, и ворота, заполоненные чемерицей. Дурман рассеивал по ветру свои семена. Перекошенные оконные рамы едва держались на вывороченных петлях; все трещины в стенах заросли мхом.

Собака перебежала по подъемному мосту к дому. Сэр Ланселот, привязав коня, последовал за ней по сгнившему, изъеденному червями мосту.

Войдя в зал, заваленный гниющими листьями, рыцарь увидел длинный стол, а на нем – лежащего без движения рыцаря. Черная собака была уже тут и зализывала его раны. Подле рыцаря сидела красивая дама.

– О рыцарь, – плача и ломая руки, воскликнула она, увидев Ланселота, – сколько ты мне причинил горя!

– Какое горе я тебе причинил?! – изумился Ланселот. – Я даже никогда не встречал этого рыцаря. Сюда привела меня собака, и потому, прекрасная леди, не сетуй на меня, тем более что я глубоко огорчен твоей печалью.

– Хорошо, сэр, – промолвила красавица и снова зарыдала, – я верю, что ты не тот рыцарь, который смертельно ранил моего мужа. Ему ведь не оправиться от этой раны, если какой-нибудь добрый рыцарь не поможет мне. Но он должен быть отважен и смел, а я едва ли успею найти такого до смерти моего дорогого супруга!

– Клянусь рыцарской честью, – возразил Ланселот, – я готов на все, чтобы помочь тебе и облегчить твою скорбь… Что должен я сделать?

– О рыцарь, – воскликнула женщина, и ее прелестные глаза с благодарностью взглянули на Ланселота, – если ты исполнишь мою просьбу, это будет твоим величайшим подвигом, как бы храбр ты ни был! Дело в том, что мой супруг тяжко ранен рыцарем, встретившимся ему в лесу, и одно только может спасти его. Живущая здесь по соседству в замке волшебница сказала мне, что раны моего супруга заживут, если найдется рыцарь, который отважится пойти в полночь в Страшную часовню у пруда. Возле алтаря найдет он меч и завернутого в покров мертвого рыцаря-колдуна. Мечом нужно очистить раны моего супруга, а куском того покрова перевязать их.

– Дивное дело! – воскликнул рыцарь. – Но я попытаюсь. Как зовут твоего мужа?

– Сэр, имя его – Мелиот де Логре.

– Он мой собрат по Круглому столу! Для него я сделаю все, что в моих силах!.. – вскричал Ланселот и пристально вгляделся в мертвенно-бледное лицо раненого: да, это был сэр Мелиот.

– Сэр, солнце уже близится к закату, – промолвила красавица, когда Ланселот сел на коня. – Поезжай через болото, к полуночи дорога выведет тебя прямо к Страшной часовне.

Несколько часов двигался Ланселот по болоту. Наконец совершенно стемнело, и лишь звезды освещали ему путь. Рыцарь выехал на широкий, поросший травой тракт и узнал в нем дорогу, проложенную римскими колдунами. Ему показалось, что он сбился с пути.

Пока он стоял в раздумье, к нему с дорожной насыпи спустилась высокая закутанная фигура и послышался глухой голос:

– Милосердия ради, господин рыцарь, дай что-нибудь бедному нищему.

Ланселот подал просящему милостыню.

– Господь да поможет тебе, бедняга! – прибавил он. – Ветер дует холодный, подыщи себе приют.

– Господь да благословит тебя, – сказал незнакомец. – Доброта, подобная твоей, встречается не часто. Куда путь держишь?

– Я ищу Страшную часовню, – ответил Ланселот.

Незнакомец вскрикнул, словно его объял смертельный ужас.

– Господь да хранит тебя и да укажет тебе обратный путь! Что найдешь там, крепко держи и не выпускай из рук до зари, иначе погубишь душу! – произнес он с глубокой скорбью в голосе и внезапно исчез. Рыцарь понял, что с ним разговаривал призрак. Он перекрестился и вдруг на холме среди тощих деревьев заметил брезжащий свет. Подъехав, Ланселот увидел обвалившуюся в нескольких местах стену и за ней ветхую часовню, окна которой призрачно мерцали. Пробираясь между деревьями, он с удивлением обнаружил, что все они без листьев и без коры. Распростертые сучья и ветви так и норовили вцепиться в рыцаря, а торчавшие из земли корни деревьев как будто пытались опрокинуть его коня.

Подойдя к калитке в стене, конь задрожал, споткнулся и встал как вкопанный. Ланселот спешился, привязал коня к терновому кусту и вошел в калитку. При жутком свете, мерцавшем в окнах часовни, ему удалось рассмотреть висевшие под потолком щиты с красивыми девизами; но почему-то все щиты были перевернуты верхом вниз. Многие из них принадлежали рыцарям, которых Ланселот знал или о которых слышал как о погибших или пропавших без вести. Пройдя несколько шагов по заросшей травой дорожке, он вдруг увидел, как из часовни вышли тридцать рослых рыцарей – каждый на фут выше, чем он. Все они были в черных доспехах, все с поднятыми мечами, точно собирались ринуться на него. Ступали рыцари бесшумно, а над их обнаженными мечами светились синие огоньки.

Вот они надвинулись на Ланселота, но он, хотя и похолодел от ужаса, с молитвой заслонился щитом и вскинул меч. С воем и скрежетом занеся над ним свои мечи, черные рыцари вдруг подняли забрала. Ланселот оцепенел – перед ним стояли мертвецы.

– Именем Господним, сгиньте! – громко крикнул не поддавшийся страху благородный рыцарь и шагнул вперед. Мертвецы расступились, но не отставали от него. Войдя в часовню, Ланселот увидел, что она освещена одной лампадой. Пыль ковром устилала ветхий пол, стены и окна полу обвалились, деревянные скамьи сгнили.

Под лампадой лежал мертвый колдун, завернутый в шелковый покров. Рыцарь мечом отрезал кусок покрова, и в ту же минуту земля содрогнулась и стены часовни покачнулись. Кровь застыла у него в жилах, но он стал искать меч, который обещал принести супруге Мелиота, и вскоре увидел его под катафалком. Наклонившись и подняв оружие, Ланселот направился к выходу.

Призраки плотно окружили его, пытаясь отнять меч, но рыцарь не выпускал его из рук; когда же он вышел за калитку, привидения исчезли.

Не успел Ланселот сесть на своего коня, как к нему подбежала красивая девушка.

– Храбрый рыцарь, отдай мне покров и меч, я скорее тебя отнесу их к моей госпоже, жене рыцаря Мелиота; он при смерти, и она плачет и сокрушается над ним! – умоляла она.

Ланселот вспомнил слова призрака-нищего и ответил, что сам отдаст добытые им предметы супруге Мелиота, потому как до зари никому не должен передавать их.

Красавица попыталась было вырвать у него меч и покров, но он предугадал ее намерение и именем Бога приказал отойти.

Она с криком исчезла.

– Господь, сохранивший меня в эту страшную ночь, да будет мне щитом и дальше! – воскликнул рыцарь и пришпорил коня, чтобы быстрее вручить супруге Мелиота меч и покров.

На заре его встретил Мерлин.

– Сэр Ланселот, – молвил седовласый чародей, – тебе незачем ехать в замок.

– Почему? – спросил рыцарь.

– Все случившееся с тобой – наваждение, – ответил Мерлин. – Черная собака, приведшая тебя к полуразрушенному замку, – это темная сила; женщина, которую ты там встретил, – ведьма, она же явилась тебе у часовни в образе красавицы. Сходство раненого рыцаря с сэром Мелиотом – тоже колдовство королев-ведьм, которые увезли тебя спящего в свой замок. Они напустили на тебя злые чары, так как жаждали твоей смерти и надеялись, что ты испугаешься в Страшной часовне и душа твоя погибнет, как погибли души тех трусливых и злобных рыцарей, чьи привидения тебе угрожали. Ты спасся благодаря своему мужеству и великодушию!

– Благодарю Господа за то, что он защитил меня своей благодатью! – воскликнул рыцарь.

По возвращении в Камелот Мерлин рассказал королю Артуру о подвигах Ланселота, и король сделал его рыцарем Круглого стола.

– Рыцарь Ланселот, – заметил Мерлин, – будет более других рыцарей достоин уважения, и его подвиги прославят тебя, государь. Однако ему не суждено стать одним из трех, кто добудет чашу Святого Грааля.