а Полярным кругом, у самого Южного полюса, лежит огромный материк, скованный мощным ледяным панцирем. Это Антарктида. Высота ее над уровнем океана достигает 3000 метров, а отдельных хребтов и вершин — до 4500 метров. Бесконечные ледяные поля окружают эту землю и преграждают путь к ее бесплодным берегам.
Безжизнен Антарктический материк. Нет там ни шумных городов, ни тихих селений, ни зеленых лесов, ни полноводных рек. Куда ни глянь, повсюду бесконечная снежная пустыня с причудливыми нагромождениями ледяных утесов, гор и уступов. Гигантские ледники спускаются с берегов в воды Атлантического, Тихого и Индийского океанов, которые со всех сторон окружают эту угрюмую землю. Ледяной щит в сотни метров толщины наглухо скрыл ее от солнечного света.
Сурова и мрачна Антарктида и в долгую полярную ночь, и в короткий полярный день. Зимой там проносятся страшные бури и ураганы; у холодных берегов бушуют сильные штормы. А лета в нашем понимании нет совсем. Даже в самый теплый месяц температура там всегда ниже нуля и не прекращаются жестокие метели.
Растительность Антарктиды так скудна, что даже Земля Франца-Иосифа, почти сплошь покрытая ледниками, в сравнении с ней кажется цветущим садом. Там имеется тридцать шесть видов цветковых растений, а на всем Антарктическом материке только два вида. Да и что это за цветы! Высотой всего 2–3 сантиметра, с маленькими, слабыми листочками. И кроме этих «цветов» только неприхотливые мхи и лишайники кое-где покрывают небольшие участки суши или гнездятся в трещинах скал.
Одни лишь птицы — буревестники, поморы, морские ласточки, чайки да огромные стада пингвинов — немного оживляют однообразный пейзаж этого ледяного материка. Наземных животных там нет совсем.
Стада пингвинов оживляют однообразный пейзаж ледяного материка.
Зато воды Антарктики богаты морским зверем — дельфином и китом. Из многих стран прибывают в Антарктику промысловые суда; регулярно ведет здесь добычу советская китобойная флотилия «Слава».
До сих пор никто еще не знает точно, что скрыто под толщей ледников в недрах Антарктиды. Ученые предполагают, что там хранятся неисчислимые богатства: уголь и железная руда, цветные, редкие и драгоценные металлы.
Однако жестокий, суровый климат мешает людям исследовать эту угрюмую часть света: ведь для того чтобы добраться до почвы, бур должен пробить сотни метров ледяного покрова. А сделать это нелегко. Кроме того, люди переносят антарктические морозы особенно тяжело из-за сильнейших ветров, дующих круглый год. Средняя годовая скорость ветра там достигает 19,2 метра в секунду. В других местах земного шара такой ветер бывает только в очень сильные штормы. Поэтому изучать Антарктиду очень трудно, и почти 2/3 ее поверхности до сих пор представляют собой сплошное «белое пятно».
Такова эта шестая часть света площадью около 14 миллионов квадратных километров. Она в полтора раза больше, чем вся Европа, и почти вдвое больше Австралии.
Название материка Антарктида впервые появилось на географической карте в начале прошлого столетия. До тех пор на всех картах мира вместо Антарктиды изображались неопределенные контуры суши и стояла надпись: «Неизвестная земля».
Интересно, что люди предполагали существование какого-то Южного материка еще задолго до того, как стали пускаться в дальние плавания по океанам. Какую старинную карту ни возьмешь, на любой из них у Южного полюса изображен обширный материк. При этом одни древние ученые считали, что он окружен со всех сторон океаном. Так думал известный римский географ Помпоний Мела, написавший в 40-х годах нашей эры трехтомный труд «О строении Земли». Другие же утверждали, что, наоборот, сама неведомая Южная Земля окружает со всех сторон океан. Такого мнения придерживался знаменитый древнегреческий ученый Птолемей.
Земля в представлении Помпония Мелы.
Как же древние ученые догадались о существовании большого материка у Южного полюса?
Когда окончательно признали шарообразность Земли, то стали рассуждать так: если в Северном полушарии имеется такая большая масса суши, как Европа, Азия и Африка (Австралии и Америки древние народы еще не знали), то и в Южном полушарии должна быть не меньшая суша. Иначе между Северным и Южным полушариями не было бы равновесия, и земной шар перевернулся бы. Вот откуда на картах древних географов появился Южный материк — Terra Australis incognita, как называли его римляне, что в переводе означает: «Земля Южная неизвестная».
Конечно, теперь совершенно ясно, что рассуждения о равновесии Северного и Южного полушарий наивны и смешны. Однако люди долго и безоговорочно доверяли авторитету Птолемея и других известных ученых. Поэтому и в средние века, и в эпоху великих географических открытий, и вплоть до XIX века на всех географических картах по-прежнему изображался огромный и таинственный Южный материк. А если материк находился на картах в совершенно определенном месте, то его можно было искать.
Мир по Птолемею.
Южный материк на карте XVI столетия.
Первыми в плавание по океану пустились португальцы и испанцы. Они искали морской путь в Индию — страну сказочных богатств, о которой так заманчиво рассказывали побывавшие там арабские купцы. Золото, драгоценности и пряности Востока манили к себе западноевропейских правителей и торгашей.
Первыми в плавание по океану пустились португальские и испанские каравеллы.
Португальцы двигались вдоль побережья Африки на юг. В конце XV века мореплавателю Бартоломео Диасу удалось обогнуть южную оконечность Африки, которую он назвал мысом Бурь. Впоследствии этот мыс переименовали в мыс Доброй Надежды. Но до Индии Бартоломео Диас не добрался.
Немного позже другому знаменитому португальскому мореплавателю, Васко да Гама, посчастливилось достигнуть сначала берегов полуострова Индостан, а затем и Островов пряностей, как назывались острова Индонезии. Он привез на родину несметные богатства и в том числе идола, сделанного целиком из чистого золота, весом 27 килограммов, с изумрудными глазами и рубином величиной с грецкий орех на груди. Рассказы о богатствах и чудесах Востока были волшебнее самых волшебных сказок.
Васко да Гама привез из Индии несметные богатства.
В то время как португальцы прокладывали путь к Индии на востоке, их соседи по Пиренейскому полуострову, испанцы, искали ее на западе.
В 1492 году Христофор Колумб в поисках Индии и Китая на трех кораблях пересек Атлантический океан. Пути в Индию он не нашел, но зато впервые открыл европейцам доступ в Новый Свет — Америку.
В результате всех этих путешествий Португалия захватила большие колонии в Африке, а Испания — в Америке. Местных жителей забирали в рабство, а наиболее воинственных истребляли целыми селениями. Особенно жестоки и жадны к наживе были испанские завоеватели — им скоро стало недостаточно американских колоний.
В 1519 году знаменитый путешественник Магеллан, португалец, состоявший на испанской службе, отправился в первое кругосветное плавание.
После долгого путешествия он открыл пролив из Атлантического океана в Тихий. Прежде Тихий океан назывался Южным морем. Когда Магеллан впервые увидел его, погода стояла ясная, и океан показался ему спокойным и тихим. Так Магеллан и назвал его — «Тихий океан», и с тех пор это название закрепилось на всех картах мира.
Пролив, получивший впоследствии имя Магеллана, разделял берега Южной Америки и еще какой-то неизвестной земли, лежащей южнее. На этой земле высоко к небу поднимались столбы дыма, а ночью таинственно мерцали огни костров. Мореплаватели назвали ее Землей Огней. Теперь мы называем ее Огненной Землей. Никто не знал, как далеко простирается она на юг. Многие предполагали, что это и есть тот самый Южный материк, который обозначен на всех древних картах. Но путешественники не могли удостовериться, верно ли это.
К югу от материка Южной Америки лежала земля, на которой ночью мерцали огни костров.
Впоследствии один из кораблей испанской экспедиции, посланной повторить маршрут Магеллана, отнесло бурей далеко на юг. Корабль очутился у берегов неизвестной земли. Командовавший им капитан Осес, вместо того чтобы попытаться обогнуть эту землю и таким путем выйти в Тихий океан, вернулся к Магелланову проливу. Только много лет спустя выяснилось, что он видел южную часть Огненной Земли, северные берега которой обнаружила экспедиция Магеллана. А до тех пор продолжали думать, что Земля Огней — это северная оконечность неведомого Южного материка.
Испанские мореплаватели открывали далеко к западу от Магелланова пролива всё новые и новые острова. Каждый новый остров принимался за берег Южного материка. Так, в середине XVI века капитан испанского судна Ортис де Ретес однажды приплыл к берегам какой-то, как ему показалось, обширной земли. Ретес принял ее за северную оконечность Южного материка, провозгласил собственностью испанской короны и назвал Новой Гвинеей. С тех пор так и полагали, что Новая Гвинея — тоже часть неизвестной Южной Земли.
К тому времени испанские колонизаторы уже завоевали почти всю Южную Америку. На севере ее возникла богатая колония Новая Испания, ныне Мексика, на юге образовалось вице-королевство Перу.
Но испанским конкистадорам, то есть завоевателям, уже не хватало доходов с этих колоний. Жажда наживы толкала их искать новые земли.
В конце 1567 года вице-король Перу снарядил два корабля, чтобы отправить их на поиски таинственного Южного материка. Командовал кораблями испанец Альваро Менданья. Вице-король и богатые испанцы были весьма заинтересованы в успехе экспедиции. Каждый имел в Перу серебряные рудники или плодородные плантации. Работали на них местные жители — индейцы, превращенные в рабов. Но из-за невыносимо тяжелых условий труда индейцы заболевали и умирали сотнями и тысячами. Колонизаторы рисковали остаться без рабочих рук. Однако им не приходило в голову облегчить труд индейцев. Единственная их надежда была на Южный материк. Ведь там должны жить черные люди — они сильны и выносливы. Таких людей видел Ретес на беретах Новой Гвинеи. И если привезти их в Перу, они вполне смогут заменить тщедушных, больных индейцев.
Мечтали завоеватели, конечно, и о золоте, предполагая, что его немало на Южном материке.
Корабли Менданьи покинули перуанский порт Кальяо и двинулись на запад. За три месяца плавания они не нашли ничего, кроме маленького кораллового острова. Но наконец ожидания оправдались — впереди показалась земля.
В порту Кальяо снаряжалась экспедиция Менданьи.
Когда корабли подплыли к берегу, путешественники увидели довольно высокие горы, сплошь покрытые тропическими лесами. Кое-где виднелись селения.
Менданья решил, что ему посчастливилось найти легендарную страну Офир, полную сказочных богатств. По его убеждению, она должна была находиться на Южной Земле.
Но вскоре пришлось разочароваться: открытая земля оказалась островом. Поблизости обнаружились другие острова. Никаких намеков на близость материка не было. Путешественники попытались найти золото и хоть этим вознаградить себя за трудные месяцы пути. Но золота не оказалось, и мореплаватели ни с чем вернулись в Перу.
Испанцы вступили на берег неведомой земли, которую Менданья принял за страну Офир.
Неудача не помешала Менданье рассказывать всем, что на открытых им островах находится страна Офир. Поэтому, очевидно, эти острова и получили название Соломоновых.
Ведь, по преданию, из страны Офир царь Соломон вывозил в несметном количестве золото и драгоценные камни.
Однако одни рассказы о горах золота и драгоценностей мало удовлетворяли вице-короля и его приближенных. Они предпочитали иметь дело с настоящим золотом. И спустя четверть века Менданья снова отправился в плавание.
Во время этого путешествия Менданье удалось открыть группу из четырех островов. Она была названа Лас-Маркесас де Мендоса. Жестокий и грубый человек, Менданья не желал вступать в дружеские отношения с мирными жителями. Его солдаты зверски убивали островитян. Жена Менданьи, которую он взял с собой в плавание, надменная и властолюбивая женщина, имела на мужа большое влияние и распоряжалась многими делами экспедиции. Обращение с командой было очень жестоким — экипаж не один раз поднимал бунт.
После долгих и бесплодных попыток найти большую, богатую страну Менданья решил еще раз посетить открытые им ранее Соломоновы острова. Но ему не довелось увидеть их снова. Во время этого плавания Менданья неожиданно умер.
Командование кораблями после его смерти принял португалец Педро Фернандо де Кирос. Он хотел продолжить поиски, но среди экипажа неожиданно вспыхнула эпидемия чумы. В довершение всего, жена Менданьи стала требовать власти. Все ненавидели ее, особенно за то, что, невзирая на недостаток питьевой воды, она стирала в этой драгоценной пресной воде свои наряды. Когда Кирос приказал ей прекратить подобное безобразие, сеньора Менданья спрятала ключи от помещения, где хранилась вода…
Претерпев большие трудности, экспедиция наконец вернулась на родину, так и не открыв желанной Южной Земли.
Однако по возвращении Кирос с поразительным упорством старался доказать всем, что теперь в существовании Южного материка можно не сомневаться. Особенно пылко он убеждал в этом тех, от кого могло зависеть снаряжение новой экспедиции.
Увидев, что перуанская знать не очень-то верит ему, Кирос отправился в Испанию и стал соблазнять испанских вельмож и богатых купцов баснословными сокровищами Южного материка.
Но все его старания не привели ни к чему. Никто не соглашался дать средства на новую экспедицию.
Тогда Кирос решил заручиться поддержкой самого папы римского. Он отправился в Рим, где находится Ватикан — резиденция главы католической церкви. Там он добился приема у папы и с пылким красноречием нарисовал перед ним заманчивые картины легкого обогащения.
«Святой отец» не устоял перед посулами Кироса и обещал свою помощь.
Очевидно, обещание свое папа выполнил, потому что в 1605 году в начале декабря из порта Кальяо вышла флотилия в составе трех кораблей. Вел ее Кирос.
Папа римский благосклонно внимал красноречию Кироса и обещал свою помощь.
Опять корабли плыли на запад в поисках таинственной Южной Земли. То и дело на их пути попадались небольшие острова. От жителей одного из этих островов Кирос услышал, что где-то южнее лежит большая земля. Он охотно поверил этому и поспешил повернуть на юг. Теперь Кирос был убежден, что непременно откроет Южный материк.
И действительно, вскоре мореплаватели увидели гористую землю, покрытую пышной растительностью. Она казалась обширной. Многочисленные селения были разбросаны по склонам гор и вдоль побережья. Корабли вошли в живописную бухту.
Кирос торжествовал. Наконец-то его мечты сбылись: он открыл Южную Землю! Теперь золото неистощимым потоком хлынет в его карманы. Не будет забыт и папа римский: придется кое-что ему уделить. А тем временем можно сделать благочестивый жест. И Кирос называет открытый им «материк» Южной Землей Духа Святого — Эспириту Санто. На берегу бухты он закладывает город Новый Иерусалим.
Но торжество было недолгим: даже малейших признаков желанного золота обнаружить не удалось. Среди команды кораблей началось недовольство. Надежды моряков быстро и легко разбогатеть не оправдались. А тут еще новое несчастье: тропическая лихорадка стала валить людей с ног. Многие умирали.
Перепуганный Кирос решил покинуть злополучную землю и тайно бежал на одном из кораблей. Возвратившись в Перу, он объявил, что им открыт огромный материк. По его словам, там было все необходимое для легкой жизни.
«Я могу сказать на основании фактов, — писал он в докладной записке испанскому королю, — что нет на свете страны, более приятной, здоровой и плодородной; страны, более богатой строительным камнем, лесом, черепичной и кирпичной глиной, нужной для создания большого города, с портом у самого моря, и притом орошаемой хорошей, текущей по равнине рекой, с равнинами и холмами, с горными кряжами и оврагами; страны, более пригодной для разведения растений и всего того, что производит Европа и Индия… Из всего сказанного мною неопровержимо вытекает, что имеются два континента, стоящие отдельно от Европы, Азии и Африки. Первым из них является Америка, открытая Христофором Колумбом, вторым и последним на земле — тот, который я видел и который я прошу исследовать и заселить…».
Пока Кирос упивался собственными рассказами о богатствах новой земли, корабли, брошенные им, покинули Эспириту Санто. Под командованием Луиса Торреса они обошли землю вокруг. «Материк» Кироса оказался небольшим островом. Как удалось установить позднее, это был один из островов нынешнего Новогебридского архипелага. Убедившись в ошибке Кироса, Торрес решил попытать счастья в другом месте. Он припомнил, что где-то на северо-западе лежит Новая Гвинея, которую тоже считали оконечностью Южного материка. Торрес направился на северо-запад и скоро достиг побережья Новой Гвинеи. Проплывая вдоль ее южного берега, мореплаватели неожиданно увидели широкий пролив. Хотя множество подводных скал и мелких островков не раз грозили катастрофой, Торрес, правда с трудом, но провел свои корабли этим проливом. Таким образом он впервые обнаружил, что Новая Гвинея — тоже остров, а не часть Южного материка. Правда, путешественники видели на юге очертания еще какой-то земли, но Торрес не стал обследовать ее берега. И напрасно. Как оказалось впоследствии, это была Австралия, и мореплаватель открыл пролив, отделяющий ее от Новой Гвинеи. Пролив получил имя Торреса, но честь открытия Австралии досталась другому.
Торрес с великим трудом вел свой корабль через пролив, усеянный подводными скалами.
Долгое время открытия, совершенные Менданьей, Киросом и Торресом, оставались для всех тайной. Испанское правительство не хотело предавать их гласности. Только более чем 150 лет спустя испанские секретные документы были опубликованы. Сделали это англичане, захватившие их во время Семилетней войны в Маниле — столице Филиппинских островов.
Торрес был последним крупным испанским мореплавателем, совершившим значительные открытия. К началу XVII века Испания постепенно приходит в упадок и становится второстепенной державой. Обширные колонии у нее остаются, но господство на море она навсегда уступает другим, быстро развивающимся государствам. На смену испанцам и португальцам в океанские просторы пришли новые охотники за сокровищами — англичане, голландцы, французы.
Английские корабли рыскали по морям и океанам в поисках еще не открытых земель. Попутно они грабили встречные французские, испанские, голландские торговые суда. Однако английская королева Елизавета смотрела на это сквозь пальцы. Она даже поощряла грабителей, так как они отдавали ей крупную долю захваченных богатств. Недаром их называли королевскими пиратами.
Одним из выдающихся английских мореплавателей был Френсис Дрейк. В нем удивительно сочетались черты пирата-грабителя и отважного искателя приключений. В конце XVI столетия он совершил кругосветное плавание, длившееся около трех лет.
«В седьмой день (сентября), — как пишет сам Френсис Дрейк, — сильный шторм помешал нам войти в Южное море (то есть в Тихий океан. — С. У.)… в одном градусе к югу от (Магелланова) пролива. Из залива, названного нами заливом Разлуки Друзей, нас отогнало на юг от пролива до 57 с третью параллели, на каковой широте мы и стали на якорь среди островов».
Френсис Дрейк составил карту, где южнее Магелланова пролива изобразил группу островов. Около них было написано: Terra Australis bene cognita, что означает в переводе «Южная Земля хорошо известная». В планы Дрейка не входило заниматься исследованием этой земли. Он прошел Магеллановым проливом в Тихий океан и двинулся на север вдоль Чили, захватывая и грабя по пути встречные суда и разоряя испанские порты. Но его рукописная карта до сих пор хранится в Британском музее и говорит о том, что Френсис Дрейк считал, будто им открыт знаменитый Южный материк.
Френсис Дрейк составил карту, где южнее Магелланова пролива изобразил группу островов.
В начале XVII века поисками неведомой Южной Земли начинают заниматься голландцы. Некоторые голландские купцы, которые торговали с островами Малайского архипелага, то есть Индонезией, были очень заинтересованы в каком-нибудь новом пути к Островам Пряностей. Два пути — через Африку и Магелланов пролив, открытые к тому времени, — их не устраивали, так как почти целиком были во владении голландского торгового объединения, так называемой Ост-Индской компании. Ни один корабль без разрешения этой могущественной компании не имел права проходить мимо мыса Доброй Надежды и через Магелланов пролив.
В 1615 году амстердамский купец Лемэр организовал экспедицию. Она должна была найти новый путь в Тихий океан, обойдя Магелланов пролив. Кроме того, в ее планы входили поиски Южного материка. Во главе экспедиции был Виллем Скоутен. Сам Лемэр не поехал, а отправил в путешествие двух своих сыновей.
Мореплаватели миновали вход в Магелланов пролив и двинулись вдоль берегов Огненной Земли. Наконец перед ними открылся какой-то залив или пролив — этого они пока не знали. На западе он граничил с берегами Огненной Земли, а на востоке виднелись высокие снежные берега. О них не упоминал до тех пор еще ни один мореплаватель.
Скоутен и его спутники, не колеблясь, решили, что перед ними часть Южного материка. Они назвали его Землей Штатов в честь нидерландского парламента, называющегося Генеральными Штатами. Затем путешественники двинулись на запад, обогнули Огненную Землю с юга, назвав ее самую южную точку мысом Горн, и вышли в Тихий океан. Здесь они без особых приключений добрались до берегов Новой Гвинеи, которую тоже приняли за выступ Южного материка. Они были в полной уверенности, что Новая Гвинея тянется далеко на восток и соединяется с Землей Штатов, открытой ими южнее Америки. И так считали в Европе довольно долгое время, пока не установили, что Скоутен и его спутники видели лишь небольшой остров, покрытый снегом и ледниками.
От Новой Гвинеи Скоутен двинулся к острову Ява. Но там его ожидали большие неприятности. Администрация Ост-Индской компании не поверила, что экспедиция нашла новый путь из Атлантического океана в Тихий. Скоутена и его товарищей обвинили в том, что, вопреки запрету, они прошли Магеллановым проливом. Корабли Скоутена были конфискованы, а моряков отправили в Голландию.
Голландские мореплаватели на острове Ява были арестованы.
Скоутен и братья Лемэр были не первыми голландцами, пытавшимися найти Южный материк. В 1606 году их соотечественник Виллем Янсзон, плывя от Явы на восток, к Новой Гвинее, достиг берегов неизвестной суши. Вслед за Янсзоном другие голландские мореплаватели установили, что побережье этой суши тянется далеко на запад и юго-запад. Земля казалась обширной. Голландцы приняли ее за часть Южного материка и назвали Новой Голландией.
Действительно, земля голландских мореплавателей была совсем не похожа на все другие земли, которые путешественники принимали за Южный материк.
Чтобы окончательно выяснить размеры Новой Голландии и, по возможности, исследовать ее, в 1642 году с острова Ява, из города Батавии — теперь он именуется Джакартой (столица Индонезийской Республики), отплыла экспедиция Абеля Тасмана. Она двинулась на юг, а затем повернула на юго-восток и восток. Вскоре мореплаватели увидели остров. Тасман назвал его Вандименовой Землей в честь губернатора Голландской Индии Ван Димена. Впоследствии этот остров переименовали, и теперь на всех географических картах он называется Тасманией.
Очень бегло осмотрев побережье Вандименовой Земли, Тасман продолжал плыть на восток. Спустя некоторое время путешественникам открылись берега еще какой-то земли, тоже уходящей далеко на восток. Тасман решил, что перед ним часть Земли Штатов, открытой Скоутеном.
Продвигаясь дальше на север, экспедиция достигла Новой Гвинеи и, обогнув ее с севера, возвратилась в Батавию.
Плавание Тасмана продолжалось год. За это время он обошел вокруг всю Новую Голландию, которая впоследствии была названа Австралией. Самое интересное, что никто из участников экспедиции ни разу не видел берегов Новой Голландии и не подозревал, что объехал ее кругом. Но хотя экспедиция Тасмана не подтвердила открытия голландцев, на картах того времени появились очертания нового материка.
Для острова эта земля, несомненно, была слишком велика. А для материка, уравновешивающего огромные массы суши Северного полушария, она казалась слишком малой. Примерно так думали мореплаватели и ученые в середине XVII столетия. К тому же, рассуждали они, Тасман и его спутники видели на востоке еще одну землю — Землю Штатов. Скорее всего это и была неведомая Южная Земля древних географов.
Конечно, тогда еще не было известно, что Земля Штатов — это западные берега Новой Зеландии, двух крупных островов, лежащих к востоку от Австралии. И поиски неведомой Южной Земли продолжались.
Всё южнее и южнее проникали корабли. Всё новые и новые экспедиции пересекали воды Индийского и Тихого океанов, надеясь отыскать загадочный материк. Открытие его сулило обогащение, и западноевропейские мореплаватели пускались в далекие плавания, не боясь лишений, голода, болезней, самой смерти. Но каждый поход голландцев, англичан, французов приносил новое разочарование. Никому не удавалось раскрыть тайну неведомой Южной Земли.
В 1738 году из французского порта Лориан вышли два корабля под командой Лозье де Буве. Они взяли курс на юг, туда, где незримо смыкались воды Атлантического и Индийского океанов.
После шестимесячных блужданий в океане мореплаватели увидели скалистый, покрытый снегом берег неизвестной земли. Буве поспешил отплыть на родину, чтобы сообщить торжественную весть об открытии им Южного материка. Но он тоже жестоко ошибался. Ему удалось открыть всего лишь небольшой остров, и по сей день носящий имя Буве.
В 1771 году из Франции отправились корабли, чтобы повторить маршрут Буве. Командовал ими Ив Жозеф де Кергелен.
Долго плыли его суда по пустынным водам океана. Но вот наконец на горизонте показались смутные очертания земли. Кергелен вообразил, что он достиг Южного материка. Вернувшись из плавания, он писал без всяких оснований: «Земли, которые я имел счастье открыть, по-видимому, образуют центральный массив Антарктического континента… Нет сомнения, что в ней будет найдено ценное дерево, минералы, рубины, драгоценные камни и мрамор».
Вскоре стало известно, что земля, открытая Кергеленом, — тоже незначительный остров и никаких драгоценностей там нет и в помине.
Казалось бы, все эти неудачи должны были охладить пыл искателей таинственной Южной Земли. А между тем многие ученые XVIII столетия продолжали упорно настаивать, что Южный материк существует. Возглавлял их английский географ Александр Дальримпль. Это были сторонники так называемого умозрительного направления в географии.
Повторяя мысль географов древней Греции и Рима, они утверждали, что на земном шаре распределение суши и воды не случайно и что Северное и Южное полушария должны находиться в равновесии. Чтобы доказать справедливость этой мысли, они приводили сведения о Земле Штатов, Новой Зеландии, островах, открытых французами в Индийском океане. Все эти земли в южной части Тихого, Индийского и Атлантического океанов ученые рассматривали как части единого Южного материка. Дальримпль даже подсчитал, что между экватором и 50° южной широты океан занимает площадь в восемь раз большую, чем суша. На основании этих подсчетов он утверждал, что южнее 50° южной широты должен быть расположен огромный материк.
Поэтому искатели Южной Земли не могли успокоиться, и по-прежнему одна флотилия за другой направлялись к южным широтам.
В 1768 году английское адмиралтейство решило снарядить экспедицию на поиски Южного материка. Сначала даже намеревались во главе ее поставить самого Дальримпля.
Англичане хотели первыми ступить на землю Южного материка и присоединить ее к владениям английской короны. Тогда им удалось бы укрепить свои позиции в Тихом океане. В Атлантическом и Индийском океанах они уже добились полного господства.
Кроме того, в руки англичан попали секретные испанские документы об открытиях Менданьи, Кироса и Торреса. Надо было срочно воспользоваться этими документами, пока о них не узнали французы.
Английское адмиралтейство сохраняло в тайне истинные цели путешествия. Официально объявили, что экспедиция будет проводить на острове Таити в Тихом океане астрономические наблюдения. В тот год планета Венера должна была пройти по диску Солнца. Венера расположена к Солнцу ближе, чем наша Земля. Время от времени она, двигаясь по своей орбите, проходит между Солнцем и Землей. Тогда на солнечной поверхности появляется отражение Венеры в виде маленького черного кружочка. Это явление и называется прохождением Венеры по диску Солнца.
На острове Таити англичане производили астрономические наблюдения.
Астрономы думали с помощью этих наблюдений измерить расстояние от Земли до Солнца. Для этого следовало найти два места на земном шаре — одно в Северном, а другое в Южном полушарии, — которые находились бы друг от друга на расстоянии 180°, то есть половины окружности Земли. Такими местами оказались порт Варде в Норвегии и остров Таити в Тихом океане.
Проделав наблюдения в этих пунктах и произведя необходимые математические вычисления, можно рассчитать расстояние между Солнцем и Землей.
Этим важным делом английское адмиралтейство прикрыло настоящую цель путешествия.
Летом 1768 года судно под командой крупнейшего английского мореплавателя капитана Джемса Кука покинуло Лондон.
Кук был сыном бедного крестьянина. Ему пришлось пройти трудный путь, прежде чем он стал капитаном корабля. На этого способного, энергичного, но жестокого человека английское адмиралтейство возлагало большие надежды. Секретная инструкция, как говорил впоследствии Джемс Кук, предписывала ему: «По окончании астрономических наблюдений приступить к осуществлению плана открытий в Южном Тихом океане, идя на юг до 40° южной широты, затем, если я не найду никакого материка, идти на запад между 40° и 35° южной широты, пока не дойду до Новой Зеландии, которую мне было приказано исследовать; отсюда я должен был вернуться в Англию по тому пути, который я найду удобным».
Корабль Кука благополучно обогнул мыс Горн — южную оконечность Огненной Земли — и достиг острова Таити. Произведя там все необходимые астрономические наблюдения, Кук двинулся далее на запад. Больше месяца длилось плавание по пустынным водам Тихого океана. Сорок дней не видно было ни малейших признаков суши. Но вот появились птицы — предвестники долгожданной земли, а вскоре на горизонте начали вырисовываться очертания гор.
«Материк или остров?» — спрашивал себя Кук. Ему очень хотелось верить, что это был Южный материк. Желая удостовериться в этом, он повернул корабль на юго-запад и поплыл вдоль побережья. Иногда он высаживался на берег, вступая в стычки с местными жителями и безжалостно истребляя их, но в глубь земли пробраться не решался. Наконец корабль вошел в большой залив, как показалось капитану Куку. Однако он скоро убедился в своей ошибке. Это был не залив, а пролив. Он отделял землю, которую обошел корабль, от какой-то другой земли, расположенной дальше к юго-западу.
Предположение, что экспедиция достигла Южного материка, рухнуло. Правда, оставалась надежда, что виднеющийся на юго-западе берег имеет какое-то отношение к Южной Земле. Это следовало немедленно проверить.
И снова корабль поплыл в юго-западном направлении. Перед глазами мореплавателей проходили зеленые склоны гор, живописные бухты… Внезапно корабль изменил курс. В чем дело? Дальше на юг земли не было. Судно повернуло вдоль берега на запад, затем на север и северо-восток. И снова путешественникам открылся пролив, которым они проходили, огибая северный остров.
Не Южный материк открыл Кук, а два острова, впервые обнаруженные Тасманом и названные Землей Штатов. Получалось так, что Кук вторично открыл Новую Зеландию.
Первое плавание Кука принесло большое разочарование сторонникам Дальримпля. Ни в Атлантическом, ни в Индийском, ни в Тихом океанах не было обнаружено признаков большой земли почти до 50° южной широты. Значит, в поясе умеренного климата Южного полушария материка не было.
Где же в таком случае его искать? Очевидно, только к югу от 50-й параллели. Большинство ученых XVIII столетия продолжало утверждать, что Южная Земля существует, но ее невидимые границы пришлось отодвинуть дальше на юг.
Поиски продолжались. Летом 1772 года английское адмиралтейство вторично снарядило экспедицию во главе с Джемсом Куком. Задача была сформулирована кратко и четко: во что бы то ни стало найти таинственный материк и провозгласить его собственностью английской короны.
На этот раз два корабля Кука направились в южные широты Атлантического океана, туда, где находилась открытая незадолго до этого Земля Буве. Северную оконечность этой земли, которую Буве назвал мысом Сирконсисьон, многие считали тогда выступом Южного материка.
К этому мысу и держали путь корабли Кука.
За 50-й параллелью путешественникам впервые встретились льды. Осторожно лавируя между отдельными льдинами и большими ледяными полями, суда медленно продвигались к югу. Шли дни, недели, но земли, открытой Буве, не было видно. Так в бесплодных поисках мореплаватели достигли 67° южной широты. Забираться еще дальше в глубь льдов, за Южный Полярный круг, Кук не рискнул. Он повернул на север и двинулся к Новой Зеландии.
Сделав там небольшую передышку, экспедиция снова отправилась на поиски. Три месяца корабли бороздили волны Тихого океана в южных широтах. Один из кораблей побывал около островов Эспириту Санто. Кук переименовал их, назвав Новогебридскими. Кроме того, ему удалось открыть еще один остров, которому он дал имя Новая Каледония.
Во время этого плавания Кук опять попытался углубиться на юг. Как и в Атлантическом океане, путь кораблям преграждали льды. Начались снегопады. Мореплаватели достигли 71° южной широты, но, кроме льдов, ничего не встретили. Все плотнее теснились льды вокруг кораблей, все сложнее и опаснее становился дальнейший путь.
Корабли повернули и спешно направились в теплые широты. Они снова пересекли Тихий океан, проплыли мимо Новой Зеландии, обогнули Огненную Землю и через воды Атлантического океана вернулись на родину.
И эта экспедиция Кука не оправдала надежд английского адмиралтейства. Тайна Южного материка оставалась неразгаданной.
Однако Джемс Кук, возвратясь в Англию, заявил:
«Я обошел океан Южного полушария на высоких широтах и совершил это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка, который если и может быть обнаружен, то лишь близ полюса, в местах, недоступных для плавания… Я льщу себя надеждой, что задачи моего путешествия во всех отношениях выполнены полностью; Южное полушарие достаточно обследовано; положен конец дальнейшим поискам Южного материка, который на протяжении двух столетий неизменно привлекал внимание некоторых морских держав и был излюбленным предметом рассуждений для географов всех времен».
Капитан Джемс Кук пользовался в Западной Европе неоспоримым авторитетом. После его заявления западноевропейские географы и мореплаватели сочли возможным легенду о неведомой Южной Земле — Terra Australis incognita — сдать в архив.
Вскоре Кук совершил еще одно, третье путешествие. Во время этого путешествия он открыл Сандвичевы острова, которые ныне называются Гавайскими. Пребывание на этих островах оказалось для него роковым. Отважный капитан был убит местными жителями во время нападения их на команду английских кораблей. С большим трудом экипажам судов удалось взять у туземцев тело своего командира. Похоронив своего капитана в море, последняя экспедиция Кука вернулась в Англию.
Минуло 40 лет. Наступило XIX столетие. На просторах Атлантического, Тихого и Индийского океанов появились корабли русского флота. Одна за другой уходили из Кронштадта кругосветные морские экспедиции. Жители Бразилии и Австралии, Нидерландской Индии и Китая впервые увидели у своих берегов корабли под русским флагом.
Многие русские мореплаватели — Крузенштерн и Лисянский, Головнин, Лазарев, Понафидин — совершали дальние морские переходы, открывали новые земли, обследовали неизученные области Тихого океана, обогащали науку ценными наблюдениями и исследованиями.
И вот во втором десятилетии XIX века мысли передовых русских мореплавателей обратились к таинственной Южной Земле. Не золото и пряности, не рабы и плодородные земли привлекали их мысли к таинственному Южному материку. Русские мореплаватели стремились завершить исследования южной части Индийского, Тихого и Атлантического океанов, исправить все неточности и ошибки, допущенные их предшественниками — испанцами и голландцами, англичанами и французами.
Передовых русских людей не удовлетворяло заявление Джемса Кука, что можно положить конец дальнейшим поискам Южного материка. Ведь огромные пространства вокруг Южного полюса оставались неисследованными. Если капитан Кук не смог преодолеть ледяные барьеры и проникнуть далеко на юг, то вовсе не значит, что какой-нибудь другой экспедиции это не удастся.
Русские мореплаватели всячески настаивали на длительной экспедиции к Южному полюсу.
«Путешествие, единственно предпринятое к обогащению познаний, имеет, конечно, увенчаться признательностью и удивлением потомства… Славу такого предприятия не должны мы допускать отнять у нас; она в продолжение краткого времени достанется непременно в удел англичанам или французам», — так писал Иван Федорович Крузенштерн, знаменитый русский мореплаватель, совершивший в 1803–1806 годах вместе с Юрием Федоровичем Лисянским первое русское кругосветное путешествие на кораблях «Надежда» и «Нева». И. Ф. Крузенштерн был самым горячим сторонником русской антарктической экспедиции.
После многих хлопот Крузенштерна и других русских мореплавателей правительство разрешило экспедицию.
4 июля 1819 года жители Кронштадта собрались на набережной, чтобы проводить в далекое плавание к Южному полюсу два русских корабля: «Восток» и «Мирный».
«Вся пристань была унизана зрителями; все желали нам счастливого плавания, махали шляпами и кричали „ура“. Прокричав, в свою очередь, „ура“ и отсалютовав крепости, при ровном благополучном ветре мы быстро понеслись вперед», — описывает отплытие кораблей из Кронштадта мичман Новосильский, участник плавания.
Жители Кронштадта провожали в далекое и трудное плавание русские шлюпы.
Инструкция морского министерства, которую получили руководители экспедиции — капитан 2-го ранга Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен и лейтенант Михаил Петрович Лазарев, предлагала им проследовать в южные воды Атлантического океана, к островам Южная Георгия и к Земле Сандвича. Необходимо было исследовать эти острова и приложить все усилия, чтобы проникнуть возможно дальше на юг.
Кроме того, в этой инструкции, адресованной официальному начальнику экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузену, говорилось:
«Он (то есть Ф. Ф. Беллинсгаузен. — С. У.) употребит все возможное старание и величайшее усилие для достижения сколько можно ближе к полюсу, отыскивая неизвестные земли, и не оставит сего предприятия иначе, как при непреодолимых препятствиях.
Ежели под первыми меридианами (то есть в Атлантическом океане. — С. У.), под коими он пустится к югу, усилия его останутся бесплодными, то он должен возобновить свои покушения под другими, и не упуская ни на минуту из виду главную важную цель, для коей он отправлен будет, повторяя сии покушения ежечасно как для открытия земель, так и для приближения к Южному полюсу».
Далее в инструкции говорилось, что с наступлением зимы — а она бывает в Южном полушарии в июне, июле и августе, когда у нас лето — корабли должны вести исследования в более теплых водах Тихого океана. Но как только опять придет весна, экспедиция «снова отправится на юг, к отдаленнейшим широтам, возобновит и будет продолжать свои исследования по прошлогоднему примеру с таковою же решимостью и упорством и проплывет остальные меридианы для совершения пути вокруг земного шара, обратясь к той самой высоте, от которой отправилась, под меридианами Земли Сандвичевой».
Снабженные всем необходимым для дальнего и длительного путешествия, напутствуемые добрыми пожеланиями соотечественников, мореплаватели расстались с Кронштадтом.
Все участники экспедиции, включая матросов, отправились в это трудное плавание добровольно.
Через пять с лишним месяцев шлюпы «Восток» и «Мирный» были уже около острова Южная Георгия. Обогнув его с юга и уточнив координаты его побережья, корабли продолжали путь к Земле Сандвича.
Вскоре путешественники сделали первое открытие. Это был небольшой архипелаг, который назвали в честь тогдашнего морского министра де Траверсе. Отдельные же острова этого архипелага получили имена участников плавания: Завадовского, Лескова и Торсона. Правда, остров Торсона впоследствии был переименован в Высокий. Это произошло потому, что лейтенант Торсон участвовал в движении декабристов, и царь Николай I отдал приказ, чтобы его имя, как и имена всех других декабристов, нигде не упоминалось.
Земля Сандвича, к которой наконец подошли русские корабли, оказалась тоже целой группой островов. Оконечности этих островов Кук в свое время принял за выступы одной и той же земли и обозначил на карте, как мысы, дав каждому из них определенное имя.
Экспедиция произвела необходимые измерения и точно определила местоположение и размеры этих островов. Беллинсгаузен поправил Кука и переименовал Землю Сандвича в Южные Сандвичевы острова. Затем «Восток» и «Мирный» двинулись дальше на юг. Пора было приступать к выполнению основной задачи плавания.
Скоро встретились первые льды. Плыть сразу стало трудно. Приходилось то поворачивать назад к северу, так как мощные ледяные поля грозили раздавить хрупкие шлюпы, то идти к востоку в надежде отыскать свободный путь на юг.
Наконец кораблям удалось пересечь Южный Полярный круг, и 16 января 1820 года они подошли к полосе сплошных льдов. Дальше на юг пути не было. Бескрайное ледяное поле стало непреодолимой преградой. Горизонт был закрыт густым туманом. Непрерывно падающий снег еще больше ухудшал видимость.
Горизонт был закрыт густым туманом.
Как выяснилось потом, мореплаватели уже в те дни находились у самых берегов Южного материка. При иной, лучшей погоде они наверняка бы увидели ту его часть, которая теперь называется Землей принцессы Марты.
Однако шлюпы снова и снова подходили к кромке неподвижного льда, прежде чем наконец 8 февраля удалось заметить вдали снежные горы. Но мореплаватели еще не могли быть твердо уверены в том, что это и есть Южный материк.
Трижды «Восток» и «Мирный» пересекали Южный Полярный круг, трижды упорно и решительно штурмовали ледяные барьеры Антарктиды, подходя почти вплотную к ее побережью. Не раз ледяные громады нависали над палубой, грозя вот-вот обрушиться. Узкие каналы между плавучими ледяными горами, куда смело устремлялись шлюпы, каждую минуту готовы были сомкнуться и раздавить их, как скорлупки. Все три раза, когда вот-вот должна была появиться земля, мореплаватели наталкивались на сплошную линию бесконечного ледяного поля.
Впоследствии подтвердилось, что и 16 и 21 января, и 5 февраля 1820 года путешественники были всего на расстоянии 20–30 миль от цели своего плавания — Южного материка. Они и сами чувствовали, что поблизости должна быть земля.
Мичман Новосильский писал в своем дневнике:
«Вокруг шлюпа летали птицы; мы видели одну эгмондскую курицу, а с 7 февраля появились небольшие дымчатые птицы вроде ласточек… Таких же птиц мы видели у острова Георгия; следовательно, нет сомнения, что близ 69° и далее к востоку должен находиться берег. Может быть, более счастливому будущему мореплавателю и столь же отважному, как наш начальник, вековые горы льда, от бури или от других причин расступившись в этом месте, дадут дорогу к таинственному берегу».
В трудах незаметно проходило время. Подоспела зима. Пришлось прервать поиски и переждать зимние месяцы в более теплых водах Тихого океана. Но решимость добиться своего и во что бы то ни стало увидеть Южный материк не оставляла смелых путешественников.
С наступлением весны, в конце 1820 года, Беллинсгаузен и Лазарев снова повели свои корабли к Южному Полярному кругу.
«Вот и начало давно желанному вторичному к Южному полюсу плаванию! — писал Новосильский. — Мы наперед знаем, что в больших широтах постоянными нашими спутниками будут льды, туман, снег, холод; не обойдется, конечно, и без бурь, но зато увидим много и любопытного: незаходимое солнце и в полдень, и в полночь озарит лучами своими кристальные острова и поля с ледяными кусками и глыбами, набросанные одни на другие в самых странных затейливых формах; может быть, увидим и берега, покрытые вечными снегами, окруженные ледяною стеною, которая венчает околопольные[2]Околопольные — находящиеся около полюса.
страны…»
Снова появились льды, опять сплошная стена дождя и снега закрыла горизонт, а белесый туман окутал шлюпы плотной пеленой. Плыть в таких условиях было невыносимо трудно и опасно. Так продолжалось несколько недель. Наконец в начале января 1821 года шлюпам удалось углубиться к югу.
10 января, как пишет Новосильский, «…в 6 часов утра мы достигли самой наибольшей южной широты… Над нами летали ласточки и две эгмондские курицы; в воде, близ шлюпа, показался однажды какой-то черный зверь. Что все это значит? Цвет воды несколько изменился; ветер как бы нашептывал нам: „Берег! Берег!“ Недолго продолжалось недоумение. В исходе четвертого часа пополудни явилось во льдах черное пятно; в то же время шлюп „Восток“ делает сигнал, что видит землю. Мы подымаем ответ. „Берег! Берег!“ — повторяется всюду. Нельзя выразить радости, общего восторга. В это время из облаков блеснуло солнце, и лучи его осветили черные скалы высокого, занесенного снегом острова».
Из облаков блеснуло солнце и осветило черные скалы высокого, занесенного снегом острова.
В честь создателя славного русского военного флота остров назвали островом Петра I. Он имел в окружности 25 миль. Рядом виднелся еще один маленький островок, отделенный от первого узким проливом. К островам подойти не удалось: сплошной лед преграждал путь и не позволял приблизиться к берегу.
Воодушевленные открытием, мореплаватели двинулись дальше. 16 января опять появились признаки земли: снова цвет воды изменился, над кораблями пролетали ласточки и эгмондские курицы, попадались пингвины.
И действительно, на следующий день, 17 января, Лазарев, с рассвета поднявшийся на палубу и очень внимательно следивший за горизонтом, увидел очертания нового берега. На «Востоке» землю увидали в то же время и поспешили известить об этом экипаж «Мирного».
Границы земли, которую увидели обрадованные путешественники, терялись далеко за горизонтом. На юго-запад уходила цепь гор средней высоты, почти сплошь покрытых снегом и льдом. Берег Александра I — так назвали путешественники вновь открытую землю.
«Я называю обретение сие берегом потому, что отдаленность другого конца к югу исчезла за предел зрения нашего…
Внезапная перемена цвета на поверхности моря подает мысль, что берег обширен или, по крайней мере, состоит не из той только части, которая находилась перед глазами нашими», — писал Беллинсгаузен.
Карта Антарктиды с маршрутом экспедиции Беллинсгаузена — Лазарева.
Так оно и было в действительности: Берег Александра I (сейчас он именуется Землей Александра I) является неотъемлемой частью Антарктиды. Он отделен от нее лишь незначительным узким проливом, круглый год скованным льдами. Открытием этого берега русская экспедиция окончательно подтвердила существование Антарктического материка. Мореплаватели не раз подходили к краю этого материка за время своего долгого, опасного плавания и своим маршрутом определили его примерные очертания. Мичман Новосильский с полным правом мог заявить:
«Русским предоставлена была честь впервые приподнять угол завесы, скрывающей отдаленный таинственный юг, и доказать, что за ледяною стеною, его опоясывающею, таятся острова и земли».
Так был открыт шестой и последний по счету материк земного шара. Русские мореплаватели достигли той земли, которая три столетия привлекала к себе внимание мореплавателей и ученых всего мира.