– Господин? Мы идём? – осторожно поинтересовался Салим, коснувшись моего плеча.

– Да… – вздохнув, ответил я, – пожалуй, пора отправляться.

Пространство внутри зубастой пасти врат закрывала какая-то тёмная дымка, не позволяя лучам света проникнуть внутрь. Даже заклинание светлячка, залетая туда, просто гасло, исчезая во мраке. Идти было страшно. А что, если Шак-Каз решил устроить засаду с другой стороны и поджидает нас во тьме подземелий у выхода? Что, если мы сразу же попадём в его цепкие щупальца, стоит нам пересечь границу?

Конечно, всю армию сразу я тащить не собирался, первым должен был пойти отряд разведки, состоящий из четверых ракшасов, меня, Салима и Зафиры. Джинари, как всегда, навязалась в поход сама, потому что ей, видите ли, было скучно сидеть снаружи. Впрочем, я не возражал, всё-таки защита существа восьмого уровня, имеющего истинное зрение по определению не могла быть лишней. Особенно против всяких кальмаров-переростков. Не то, чтобы я сам не мог угостить недруга молнией, но… на всякий случай.

Взгляд скользнул по манабару, я улыбнулся. Как же Кадир матерился, когда я заставил его воспользоваться своей джиннской способностью и восстановить ману отряду разведки. Как же злорадствовала Зафира, пока джинн выпускал наружу свою ауру восстановления маны. Надо сказать, что несмотря на наличие этого умения, используют её джинны крайне неохотно, главным образом потому, что во время использования они не могут колдовать и перемещаться, что делает их до неприличия уязвимыми к любой внешней угрозе, к тому же даря непередаваемые ощущения отсутствия магии.

Однако, выбора у Кадира не было и ему пришлось какое-то время поработать батарейкой. Сейчас он, наверняка, залечивал душевные раны где-то неподалёку вместе с остальной частью армии, которая уже разбила лагерь прямо у подножья обелиска. Отряд гремлинов и наг оставался караулить врата подземелья, на случай, если оттуда полезет какая-нибудь живность. Кто знает, что у них там внизу водится… Маги оставались снаружи по той же причине. Если вдруг кальмар-переросток решит блеснуть хитростью и покажется снаружи, пока мы будем внизу. Тут-то маги и угостят его хорошей порцией волшебного пламени.

– Топай, – прорычал Аджит ракшасу, который стоял ближе всех к вратам. Тот тихонько рыкнул, и, обнажив все четыре сабли, без тени страха шагнул во тьму.

Едва его фигура растворилась во мраке прохода, в воздухе повисло напряженное молчание. Все мы вглядывались в непроглядную черноту подземных врат, ожидая возвращения первопроходца. Параллельно, я мониторил сообщения от системы. В случае опасности ракшас должен был послать сигнал бедствия. Или, на худой конец, его имя должно было пропасть из списка моей армии, если опасность окажется куда выше предполагаемой. Прошла минута, другая… никто не появлялся. Аджит нервно крутил в руках саблю… и вот, из кромешной тьмы наружу показалась фигура ракшаса.

– Чисто, – сказал он и вновь пропал.

– Вперёд, – кивнул я, шагая поближе к вратам.

Пошли цепочкой. Аджит и ещё двое ракшасов двинулись первыми, обнажив на всякий случай сабли. Едва их спины исчезли в зубастой пасти, следом за ними туда заполз Салим. Кончик его хвоста забавно дёрнулся, растворяясь в темноте. Пришла моя очередь. Набравшись смелости, я глубоко вдохнул и, задержав дыхание словно перед прыжком в воду, шагнул во мрак.

Вокруг царила непроглядная темень. Я сделал ещё один шаг. Ничего не случилось. Я уже переместился? Попытавшись зажечь светлячок и не увидев никакого результата, я понял, что всё ещё нахожусь в переходе. Вздохнув, я сделал ещё один шаг в неизвестность. Однако, земли нога не коснулась. За мгновение до окончания движения меня охватило чувство невесомости, заставив сердце пропустить удар. Продлилось оно недолго и буквально через пару секунд подошвы сапог ударились о твёрдую почву. Я пошарил ногой по земле и, нащупав «зубы» врат, аккуратно вышел вон. Темнота вокруг изменилась. Здесь перед глазами уже не висела непроглядная чернота дымки. Этот мрак стал… более бытовым, что ли, а судя по затхлому воздуху, лёгкой сырости и прохладе вокруг, я мог с полной уверенностью сказать, что перенос прошёл успешно. Маленький шарик света, повисший над головой с щелчком моих пальцев, подобно маяку в ночи рассеял мрак вокруг.

Аджит тихо выругался. Его глазам, уже успевшим привыкнуть ко тьме, появление источника света не сильно понравилось. За моей спиной послышался смешок Зафиры. Где-то наверху запищали летучие мыши, спешно улетая прочь, подальше от этого ярких и непривычных лучей, испускаемых светлячком. Салим подполз поближе, внимательно осматривая окружающее нас пространство.

Мы очутились в широком каменном тоннеле, с так любимыми всеми разработчиками дизайна игр сталактитами и сталагмитами, что в изобилии покрывали как пол, так и потолок пещеры. Должен сказать, этот самый «потолок» оказался на удивление высоким, на глазок здесь было метров шесть минимум. Светлячок, разумеется, не мог охватить такое большое пространство, и посему уже через десяток шагов линия света обрывалась, упираясь в стену непроглядной черноты подземелья.

– Видишь что-нибудь? – спросил я Аджита.

– Нет, – сказал ракшас, вглядываясь во тьму, – прямой, чистый тоннель.

– Протри глазки, котёночек, – хихикнула Зафира, – «Впереди притаился миконид. Не спугните его, мальчики», – голос джинари раздался в моей голове. Похоже, обратилась она ко всем сразу.

– Далеко? – шепотом спросил я.

– Шагов пятьсот. Ого, да их там целый выводок. Старый и парочка молодых. Вросли в стены, как настоящие пещерные грибы. Неудивительно, что наши котята их не заметили.

– Говори за себя бесстыдница. Нет ничего, что бы скрылось от глаз Аджита! – раздражённо прорычал ракшас. Взглянув на него, я усмехнулся. Использовал заклинание истинного зрения.

– Заметили что-то ещё? – прошептал я.

– Нет, господин. Я вижу только их волшебный дым и творимую ими магию в её истинном виде. В вопросах простой пещеры тебе больше помогут котята.

– Что за газ?

– Яд.

Вздохнув, я коснулся пальцами глаз, активируя заклинание истинного зрения. Тьма вокруг расступилась и всё подземелье перед моим взором преобразилось. По стене слева змейкой тянулась тугая, яркая жила, светящаяся белым светом. Шагов через сто она уходила глубже в камень и терялась из виду. Сверху, между тремя сталактитами, красовался довольно интересный каменный глаз, око которого было направлено прямо на нас. Похоже, Шак-Каз уже знает о прибытии гостей. В тридцати шагах саламандра со странным рыжим пятном на чешуе, затаившаяся между росшими на стене тоннеля грибами, покинула своё убежище, ловко вскарабкалась под потолок и скрылась за камнями. А внутри, глубоко в тоннеле, виднелись четыре ядовито-зелёных существа, чем-то очень сильно напоминающих пустившие корни грибы. Два на потолке и два внизу, наполовину вросшие в стену и, что интересно, все они оказались связаны сетью корней, опутывая проход со всех сторон. Между ними в тоннеле висела какая-то грязно зелёная дымка, наверное, тот самый яд, о котором говорила Зафира.

Жаль, этот газ не детонирует… будь он хоть сколько-нибудь взрывоопасным, проблема бы решалась одним огненным шаром. Но здесь… я слышал, что для того, чтобы убить миконида, вросшего в стену, недостаточно уничтожить его внешнюю часть. Нужно повредить, или полностью уничтожить мицелий. Только тогда существо полностью погибнет. Ну, или подловить миконида во время «перехода», как энта, который решил пройтись по лесу. Значит, придётся раздобыть какой-нибудь яд…

– Салим?

– Дайте мне четыре часа… – сказал змей, который понял меня без лишних слов. Он тоже всё прекрасно видел, как и мы, использовав заклинание истинного зрения.

– Хорошо, – сказал я, двигаясь вперёд. Раз Салим сможет уничтожить мицелий при помощи алхимии, нужно облегчить ему задачу – уничтожить наземную часть миконидов. За четыре часа эти грибоподобные уродцы точно не успеют заново вырасти. Для этого им нужен, как минимум, день.

– Зафира. Когда подберёмся поближе, жахни чем-то помощнее… – сказал я, разглядывая пещеру.

Время от времени на глаза попадались различные представители местной фауны. С писком из-под потолка улетали летучие мыши. Саламандры и тритоны, прекрасно видимые истинным зрением, ещё задолго до нашего приближения прятались по норам под потолком. Паук, которому не повезло упасть Аджиту на голову. Когда мы подошли метров на двести к миконидам, в воздухе повис противный, мерзкий запах, словно здесь что-то протухло. Вздохнув, я дал отмашку Зафире и швырнул огненный шар в самого крупного представителя гриболюдей.

Огненный шар, словно маленькое солнце, рассеял тьму и устремился в цель. Яркая волна рыжего зарева прокатилась по тоннелю, освещая каждый его уголок столь чуждым здесь светом пламени. Громыхнул взрыв, заставив своды пещеры слегка задрожать, сверху, подобно гигантским смертоносным сосулькам упало несколько сталактитов. Факелом вспыхнул гриб, моментально сгорая. Истинное зрение перестало работать – кончилось время действия.

Зафира, усмехнувшись, подкинула в воздух монетку и, не дожидаясь, пока та упадёт вниз, ударила по ней пальцем. Запахло озоном и сноп сияющих, потрескивающих электрических стрел устремисля прямиком в оставшихся миконидов. Гром от взырва эхом прокатился по пещерам. Он оказался даже громче взрыва огненного шара и теперь, думается мне, каждый обитатель подземелья знал о нашем здесь появлении.

Дождавшись, пока пройдёт откат, я использовал заклинание попутного ветра, чтобы избавиться от ядовитого газа в пещере. Порыв воздуха, возникший здесь, сдул всё вглубь тоннеля, позволив нам безопасно подобраться к последнему выжевшему микониду. Он до последнего старался прикинуться частью стены, притаившись за сталагмитом. Вот только бедный грибочеловек так и не осознал, что мы прекрасно видим сквозь его маскировку благодаря истинному зрению Зафиры. Его жизнь оборвалась с лёгким щелчком её изящных пальчиков, превративших его в кучу мяса, разорванного на кусочки воздушными лезвиями. Я повторил заклинание попутного ветра, чтобы наверняка развеять весь яд, щедро выпущенный в спешке последним миконидом за тот короткий промежуток времени, что мы ему дали и, выждав несколько минут для полной уверенности, мы двинулись дальше, оставив Салима хлопотать над зельем.

Примерно через три сотни метров тоннель сузился и вывел нас в довольно крупную пещеру, прямо на берег подземного озера. Дорога, по которой мы шли, тянулась дальше, вдоль левого берега и скрывалась за аркой, образованной двумя огромными сталагнатами. Однако, здесь был ещё один путь, через древнюю, уже изрядно поросшую гладкими соляными наслоениями лестницу, которая вела вдоль стены пещеры наверх и терялась в темноте подземелья через пятьдесят метров. Предстояло решить, куда же нам отправляться.

– Не вижу ничего подозрительного. Разве что там, на дне озера, живёт какое-то существо… но не думаю, что оно представляет для нас угрозу, – сказала джинари, осмотрев пещеру.

– Это ещё почему?! – прорычал Аджит.

– Оно спит, котёночек, – хихикнула Зафира.

– Не смей называть меня так, бесстыдница! – зарычал он, крутанув в руке саблю.

– Всё-всё, больше не буду, – джинари примирительно подняла руки, скрестив при этом пальцы, – я искренне извиняюсь, – добавила она совсем не искренне.

Аджит лишь только фыркнул что-то себе под нос.

– Предлагаю разделиться. Мы с Зафирой отправимся туда, – я кивнул в сторону лестницы, – а вы по дороге. За пределы пещеры не выходить. Один из вас останется здесь, на случай, если полезет какая-нибудь живность и опасность будет гразить Салиму. Встретимся тут же, максимум через двенадцать часов. В случае необходимости, шлите сигнал бедствия.

Ракшас кивнул и, собрав коллег, отправился в путь. Точку возрождения я привязывать к этому месту не стал – уж лучше пусть она будет на поверхности перед вратами. Там хотя бы сосредоточена вся моя армия.

Зафира, подмигнув мне, преобразовалась в свой истинный вид и взлетела к вершине лестницы. Вздохнув, я принялся шагать по ступенькам вслед за джинари. Должен сказать, задачка оказалась не из простых. Из-за гладкого соляного нароста эта лестница оказалась практически непреодолимым препятствием. По ней невозможно было подниматься нормально – подошвы сапог скользили и проваливались. Посему, пришлось подниматься ползком, цепляясь за сталагмиты и эти самые каменные наросты. Разумеется, такое времяприпровождение не понравилось моей спине, которую несколько раз прихватило по пути к вершине. Заняло это действо минут двадцать и, когда я, наконец-таки, преодолел шесьдесят ступенек, отдыхать пришлось ещё около получаса – раньше моё тело идти отказывалось.

Джинари успела слетать вперёд и доложить, что путь чист на ближайшую сотню метров. Вздохнув, я поднялся на ноги и мы отправились дальше. Тоннель оказался довольно узким, с низким потолком. Пришлось внимательно следить за тем, чтобы не удариться головой о какой-нибудь каменный нарост на нём. Зафира предпочитала лететь. Время от времени нам попадались окошки, из которых по-идее мог бы открываться красивый вид на подземное озеро, однако единственное, что мы могли через них видеть – это непроглядную черноту подземелья.

Довольно странно, что мы ещё не встретили никакой опасности, кроме миконидов, расположившихся в тоннеле у входа. Наверняка потому, что всех мало мальски сильных монстров Шак-Каз уже истребил, либо загнал так глубоко, что их нужно будет ещё хорошенько поискать. Мои шаги эхом отражались от стен пещеры, что разносило их далеко за пределы видимости. Я держал светлячок где-то в десятке шагов впереди себя, чтобы лучше видеть то, что происходит спереди. Сзади-то уже ничего интересного произойти не могло…

Так я думал до тех пор, пока Зафира, круто развернувшись прямо в полёте, не оттолкнула меня к стенке пещеры, одновременно прильнув к противоположной. Между нами пронёсся сгусток какой-то бурой жижи, который, плюхнувшись на холодный камень, противно зашипел. Повернув голову, я увидел озлобленного представителя местной фауны – большого, размером со здоровенного пса тритона с бурой тёмной кожей, крупным гребнем на спине и зелёными глазами с вертикальным зрачком. Поняв, что атака не удалась, земноводное моргнуло и, шустро перебирая лапками, устремилось к нам. Ну, недолго тебе осталось бегать. Подняпрягшись, я направил в него «ментальный удар» и… сердце моё ушло в пятки. Заклинание не сработало.

– Зафира! – крикнул я, в спешке удирая от разъярённого ящера.

Джинари хлопнула в ладоши, из стены пещеры вылезло несколько острейших каменных шипов, оставивших в шкуре твари пару крупных прорех. Однако, тритон не спешил умирать. Помотав башкой, чем-то напоминающей жабью, он зашипел и выплюнул изо рта ещё один сгусток кислоты.

С трудом увернувшись, я отбросил в сторону посох и вытащил меч. И, когда я уже собирался принять ближний бой с тварью, на пути рептилии встала Зафира. Джинари отвесила тритону мощного пинка, отправив того в короткий полёт до ближайшей стены. Ящерица, ошалев от такого с собой обращения, поняла, что охота не удалась и попыталась сбежать через одно из «окошек» в коридоре. Однако, ей не повзело – ведь у ближайшего из таких окошек стоял я. Ну, сейчас ты у меня получишь! Меч свистнул в воздухе, но рассёк лишь его – юркая ящерица сумела ускользунь от холодной стали, перебравшись на потолок. Она уже устремилась ко мне, в надежде забрать с собой хоть кого-то, но джинари тоже не стояла столбом. Получив ещё один, на этот раз более мощный удар от Зафиры, тритон издал странный хрип и затих. Из пасти рептилии вытекло несколько капель бурой кислоты что, попав на камень, начали медленно растворять его.

– Спасибо, – сказал я, возвращая меч в ножны.

– Всегда пожалуйста, мой повелитель, – усмехнулась джинари, и, стрельнув глазками, добавила – если желаешь наградить меня… я всегда готова.

– А я нет, – отрезал я, двигаясь дальше по коридору.

Джинари фыркнула и, надувшись, сделала вид, что больше со мной не общается. Около десяти минут мы двигались в абсолютном молчании. Периодически я посматривал назад. Так, на всякий случай, чтобы какой-нибудь ещё подземный охотник не решил устроить нам сюрприз…

– Зафира.

– Слушаю, повелитель, – ответила она с таким видом, словно делает мне величайшее одолжение.

– Расскажи, как у тебя получается общаться мыслями? Пока что, мне удавалось так разговаривать только с птицей Рух…

– Очень просто, господин, – улыбнулась она, – это умение открыто любым существам с магической природой, а так же тем, кому посчастливилось владеть магией разума. Причём, не обязательно, чтобы тот, кому мы передаём свои мысли, обладал тем же талантом. Так, например, драконы общаются с чернокнижниками, или птицы рух с вами, магами.

– Хм. То есть, Аджит тоже может передавать свои мысли? – уточнил я.

Странно. На форумах я, почему-то, не встречал такой информации. Впервые слышу о том, чтобы такой сособ общения был столь широко распространён. Наверняка он не действует на большие расстояния… хотя… посмотрим, что удастся узнать.

– Может. Только ещё не знает, как. Тем, кому дана обычная речь, зачастую сие умение не пригождается. Разве что только, если нужно о чём-то договориться, пока другие не слышат. Правда, для этого нужно очень хорошо владеть своей магией, чтобы ненароком не попасть в глупую ситуацию.

– Да… неловко будет, если вдруг какие-нибудь торговцы в ходе переговоров узнают, что мы думаем о них на самом деле… – усмехнулся я, представив себе ситуацию.

– Ты смеёшься, господин, а между прочим, несколько раз из-за таких вот «умельцев» развязывались войны, – сказала джинари.

– Поверь мне, я совсем не удивлён это слышать, – улыбнулся я девушке, – скажи, а можешь научить меня этому?

– А что мне за это будет? – она захлопала глазками, тут же приняв свою «человеческую» форму. Я вопросительно приподнял бровь, и девушка громко рассмеялась.

– Шучу, господин. Не гневайся. Увы, я не могу обучить тебя, поскольку я умею делать это от рождения. Думаю, Салим прекрасно справится с этой задачей… или кто-нибудь ещё, кто владеет магией разума.

– Хочешь сказать, это полноценное заклинание? Странно, когда я общался подобным образом с Ша, он говорил мне просто «Громко думать», когда я к нему прикасаюсь, – вот только до сего момента я думал, что могу это делать благодаря технологической магии. Вслух я, правда, этого не сказал.

– Неужели? – уживидась джинари, – Видишь, значит и тебе это доступно! И нет, господин, это не заклинания, хотя, не спорю, похожие существуют. Но, честно, я не знаю, как они работают. Магия у меня в крови, – Зафира развела руками, а над её головой на какую-то долю секунды показалась радуга, концы которой упирались в ладошки девушки.

– Жаль, – я покачал головой.

– Всё, что я могу сказать тебе, господин, это то, как это делаю я. Чтобы передать кому-то свои мысли, я… как бы это описать… представляю, что меня, и моего собеседника связывает тонкая волшебная нить, по которой идут эти мысли. И всё!

– Что ж… спасибо и на этом, – вежливо улыбнулся я девушке. Та пожала плечами и мы продолжили путь.

Вырисовывается очень интересная концепция. Может быть, это какой-то аналог технологической магии для бедных? Всмысле, для нпс? Ведь по сути, интерфейс, которым пользуются игроки, это тоже особый вид местной магии, по-крайней мере, именно так он вписан в саму игру. Почти все операции в нём не тратят маны вообще. К тому же, пользование технологической магии доступно абсолютно всем игрокам, включая тех, кто принадлежит к не-магическим расам, типа подземных бородатых коротышек. Так, быть может, у нпс есть похожие заклинания, просто мы, игроки, воспринимаем их как самые простые свойства существ и не замечаем их существования, как они не замечают наших чатов, миникарт и прочих примочек игрового меню? Это надо обязательно проверить!

Загоревшись этой идеей, я тут же обратил внимание на Зафиру. Пристально глядя на её личико, я представил, будто нас с ней связывает тонкая нить… главное не облажаться, как в тот раз с Ша, а то мало ли, что может подумать джинари при попытке «сделать её своим фамильяром». Как бы не изнасиловала. Ладно…

– Ты что-то слышала? – спросил я.

– А? Нет, господин, ничего. А должна была? – поинтересовалась она, хлопая глазками.

Махнув рукой, я продолжил путь, держась так же чуть позади неё и всё так же мысленно представляя между нами «волшебную нить», по которой можно передавать мысли. Так продолжалось минут пять, пока я не понял, что это абсолютно бесполезно и не работает. И тут, мне в голову закралась интересная мысль. Почему это доступно лишь существам с магической природой и тем, кто владеет магией разума? Может быть потому, что просто представлять канал недостаточно? Может быть, мне нужно добавить туда немного маны? Сказано – сделано. Представив нить, связывающую мою голову, и голову Зафиры, я сосредоточился и, очень осторожно, точно так же, как при наполнении магией самоцветов, попытался наполнить магией эту нить. Давай, услышь меня, Зафира!

– Я слышу тебя, повелитель. Не надо так громко орать! – ответил мне девичий голос.

– Слышишь?! Ура! Получилось!

– Слышу. Поздравляю, повелитель, – нежно произнесла она и мне почему-то показалось, что девушка улыбается, хотя лица её я сейчас не видел. К сожалению, от радости я потерял концентрацию и канал связи разрушился, сожрав целых три единицы маны на использование. Что ж, довольно неплохо для первого раза. Вот и ещё одно упражниение на контроль магии, которое можно использовать!

– Получилось, но далеко не сразу.

– Ну, не всё даётся с первой попытки, – хихикнула она.

– Да, дело тут было не в первой попытке а в том, что кое-кто забыл добавить, что для связи нужно потратить немного маны, – с улыбкой сказал я.

– Прости, повелитель, – хихикнула девушка, – я джинари, мана течёт в моих жилах. Каплей больше, каплей меньше… какая разница? Лучше попробуй связаться со мной ещё разочек. Для закрепления.

Усмехнувшись, я посмотрел на лицо джинари, представил связующую нить, направил туда немного маны и, что называется, «громко подумал».

– Проще простого. Слышишь меня?

– Ещё как хорошо, повелитель, – мягко произнесла она, принимая свою человеческую форму. Я сглотнул. Какая красивая.

Зафира сделала шаг, она всё ещё нежно улыбалась. Она подошла почти вплотную, руки сами собой легли на её талию, я чувствовал невероятное, даже пугающее желание, что кипело во мне. Оно было настолько сильным, что даже внешняя старость не была ему помехой. Кровь стучала в висках, все мысли просто вышибло вон, их заменила страсть, которая словно непрекращающийся зуд требовала скорейшего удовлетворения.

– Я чувствую твои желания, повелитель… я готова исполнить их все.

Канал связи оборвался, я перестал его поддерживать. Сладковатый аромат её волос будоражил мой разум, я прижал её покрепче к себе, руки Зафиры мягко скользнули по моей груди вниз, к животу. Я был готов позволить ей сделать всё, что хотелось, но здесь в мою голову закралась тревожная мысль.

«Ренат, ты охерел?»

Мысль эта почему-то звучала другим, до боли знакомым голосом, или, быть может, это мне хотелось, чтобы она так звучала. Словно спасательный круг, она вытянула меня из той бури чувств, что кипела внутри. Я моментально осознал, чьи это были эмоции и чьё это было желание. И когда руки Зафиры уже скользили вниз я, с сожалением, оттолкнул её.

– Мне кажется, мы с тобой расставили все точки над «и» ещё во время знакомства, Зафира, – хрипло сказал я.

Мелькнуло сообщение от системы.

«Поздравляем! Вы вновь удержались от серьёзного искушения, сумев обуздать свои чувства. Приверженность выбранной стезе всегда поощряется! Сопротивление внушениям + 7 %».

– Прости, господин, – джинари в мгновение ока приняла свой истинный облик и подняла руки так, словно сдавалась на мою милость, – я лишь хотела показать тебе, что не только мысли могут передаваться через такую ментальную связь. Клянусь, я не стала бы вредить тебе своими действиями!

Несколько секунд я молчал, пристально вглядываясь в лицо джинари, надеясь увидеть там хоть что-то, что бы опровергло её слова. Однако, сейчас она была настроена на удивление серьёзно и намерения её были, на первый взгляд, чисты.

– Хорошо. Спасибо за знание. Однако, впредь так больше не делай. Это может плохо для тебя закончиться, – сухо сказал я и двинулся дальше по коридору, оставив джинари за своей спиной.

Зафира лишь тяжело вздохнула, и, ещё раз извинившись, последовала за мной. Следующий десяток минут прошёл в абсолютной тишине. Говорить о чём-либо со своей спутницей я не желал и, признаться честно, всё ещё злился на неё. Впрочем, с другой стороны, мне, наверное, стоит быть благодарным этой неугомонной особе. Она, по-сути, наглядно продемонстрировала, что бывает, когда через связь передаются не только мысли и, по-большому счёту, предупредила о том, что с таким типом общения следует быть осторожней.

Где-то через три сотни шагов длинный коридор закончился, мы вновь вышли на небольшой скальный выступ, нависающий над водами подземного озера. Здесь, в самом центре площадки, возвышался какой-то огромный столб, предназначение которого пока что оставалось для меня загадкой. Я прошёл немного вперёд, обогнув столб и остановился на краю выступа. Дорога обрывалась здесь. Снизу на меня молчаливо взирало моё отражение на водной глади.

– Смотри, господин, волшебный колодец, – сказала Зафира, указыая на небольшой каменный колодец, спрятавшийся за каменным выступом у стены. Из-за темени вокруг он ускользунл от моего внимания.

Я подошёл поближе к колодцу, заглянул внутрь. Разумеется, ничего не увидел – там царила непроглядная темнота. Вдера не наблюдалось, оно наверняка было внизу. Что ж… значит, придётся его вытащить. Я взялся за деревянную ручку и начал медленно крутить её. Через минуту ведро с водой, наконец-то, показалось наверху. Придирчиво осмотрев воду и не найдя ничего подозрительного, я набрал её в ладони и выпил. Приятная прохлада растеклась по всему телу, даря ощущение бодрости.

Мана восстановлена!

Чудесно. Улыбнувшись, я вернул ведро обратно в колодец и подошёл к столбу, чтобы рассмотреть его получше. Интересно, для чего он здесь стоит? Какое у него предназначение? С виду довольно крупный и широкий, на глаз где-то три метра толщиной, высокий каменный столб возвышался на берегу подземного озера. Обойдя его по-кругу, я обнаружил маленькую дверцу с обратной стороны. Потянул за ручку – оказалось не заперто.

Тут же пришлось отпрыгнуть в сторону – из двери с писком вылетела стайка летучих мышей и скрылась где-то в темноте подземелий. Выждав для верности несколько секунд, я всё-таки отважился посмотреть, что же там внутри. А за дверью меня ждала… лестница. Самая обычная, деревянная лестница. Приказав Зафире следить за окружением, я начал подъём. Светлячок маячил над моей головой, освещая путь вперёд. Места внутри столба было не то, чтобы много, но и не так уж мало, как казалось на первый взгляд. Вскарабкавшись на самый верх, я упёрся в глухой каменный потолок, в центре которого торчал довольно крупный рубин. Судя по тому, как прочно он был сюда вмурован – выковырять не удастся. Ну и чего я сюда карабкался тогда? Чтобы на камень полюбоваться?

Спускаться вниз пока не хотелось. Может быть, здесь когда-то было какое-то сокровище, которое уже упёр Шак-Каз? Но тогда мы нашли бы, наверное, хотя бы останки тех, кто его охранял. Или следы боя, или остатки лагеря… или, быть может, здесь не было охраны? Или охранял призрак, которого кальмар переросток уничтожил магией? Чёрт его знает. Но, в любом случае, даже если здесь что-то и было, это не отменяет того факта, что он оставил тут этот рубин. Значит, на то есть две причины – либо он просто слишком хорошо вмурован в потолок и ему было лень выковыривать камень, либо он тут не просто так. Однако, сразу же направшивается вопрос, зачем вмуровывать рубин в каменный потолок столба, если у него нет никакого свойства? Может быть… хм, а почему бы не попробовать?

Коснувшись пальцами холодной поверхности камня, я пустил туда немного маны. В ответ на мою ману камень начал источать мягкий, еле видимый красный свет. Я добавил ещё маны, рубин засветился уверенней. Воодушевлённый успехом и правильностью своей догадки, я накачал его маной до отказа так, что рубин стал светиться, как яркая неоновая лампа. На всё это удовольствие у меня ушло где-то тридцать очков маны. Однако, к моему сожалению, ничего не случилось. Никакого эффекта, ни тайника в стене, не потайной двери не появилось. Светящийся камень так и остался в стене.

– Господин! – окликнула меня Зафира снизу, – спускайся!

Хм… значит, эффект всё-таки был, только проявился он с внешней стороны столба. Что ж, посмотрим…

Заинтригованный, я спустился вниз и обомлел, выйдя наружу. Пещера предстала передо мной во всей своей природной красоте, освящённая ярким светом, что исходил откуда-то сверху. Он отражался от поверхности подземного озера, от кристаллов, растущих высоко наверху, под сводом пещеры. На верхушке столба горел яркий, рыжий шар света, который, как маленькое солнышко, освещал подземелье вокруг себя. На противоположном берегу озера виднелась дорога и несколько знакомых фигур на ней. Зафира помахала рукой Аджиту. Аджит отвернулся и сделал вид, что не заметил её.

Теперь, когда в пещере появилось освещение, я хорошо видел, что никакого пути на другую сторону отсюда правда нет и, по-большому счёту, стоило с самого начала идти за ракшасами. Там, на другом берегу, виднелись аж целых два входа в другие тоннели, ведущие куда-то в глубины подземелий. По одному из них, скорее всего, убежал Шак-Каз. Вопрос только, по какому и куда ведёт второй?

Немного подумав, я связался через интерфейс с основной армией и велел им спуститься вниз. Салим скоро должен был закончить колдовать над ядом, чтобы уничтожить окончательно миконидов, после чего мы сможем спокойно разбить лагерь на берегу подземного озера – ведь благодаря освещению можно не опасаться неожиданных ударов из темноты. Теперь с берега прекрасно просматривалась вся дорога.

Довольный результатом нашей вылазки, я решил немного перекусить прежде, чем отправляться назад. Вынув из сумки кусок хлеба, я подошёл к колодцу и присел на небольшой каменный выступ в стене, идеально подходящий для того, чтобы на нём посидеть. Вкус хлеба успел мне довольно сильно приестся за последнее время, и есть его не хотелось от слова совсем. Что за глупое правило, жрать только хлеб и воду? Сейчас мне кажется, что куда лучше было бы питаться сырыми овощами – разнообразие выше. Кто вообще сказал, что пища аскета именно хлеб? Хлеб сам по себе – не такая уж и дешёвая штука. Для его производства требуется потратить не так уж мало усилий…

Мои размышления о правильности выбора разработчиками аскетичной пищи прервались крайне резко. Выступ, на котором я сидел, как и стена за ним, захрустели, треснули и уже через секунду я, не успев среагировать, катился вниз по гладкому каменному тоннелю. Верх с низом раз десять поменялись местаим, я несколько раз сильно ушибся спиной и разок затылком о каменные наросты в этом дранном тоннеле прежде, чем вывалиться на холодную сырую землю, удар о которую завершил мою поездку на этой чудовищной горке. Спина ныла, в голове всё ещё звенело. Через пару секунд мне на голову упала корка хлеба, что катилась следом за мной по тоннелю.

– … твою мать. Не мог сесть на землю, нет, надо было выбрать каменный выступ. Тьфу! Что за жизнь, а? – вслух бормотал я, лёжа на земле. Кряхтя и охая, я поднялся на ноги.

Отряхнулся, от души пнул корку хлеба, что лежала у ног и… замер, насторожившись. Сердце забилось сильнее, я забыл о существовании какой-либо боли. Все чувства обострились от прилива адреналина в крови. А дело всё было в том, что корка хлеба ударилась о что-то мягкое и не упала на землю. Над головой загорелся светлячок, рассеивая тьму вокруг. Я невольно шагнул назад. Передо мной, в десятке шагов, стояли двое в чёрных плащах. Тот, что был справа, держал в руке корку хлеба. Из-под темноты капюшонов виднелись длинные щупальца. Между пальцами на левой руке с треском забегали электрические разряды. Похоже, приключения только начинаются….