С того момента, как Акулька-13 присвоил пришельцу титул Любимчика, жизнь его круто изменилась.

Коська-Камчатка и представить себе не мог, что значит быть Любимчиком в Акулии. Целых три умывалыщицы следили за его опрятностью. Одна мыла лицо, другая терла мочалкой шею, третья стояла наготове с полотенцем.

После водных процедур в спальне Любимчика появлялось ровно десять слуг. Они одевали и обували его, внимательно следя за тем, чтобы сам Любимчик, не дай бог, не пошевелил рукой или ногой. И если такое происходило, они бросали все и наваливались на ноги или руки, спрашивая, как и куда его повернуть или пошевелить.

Но если Любимчик вел себя смирно, они занимались тем, что советовали друг другу, какой бантик сделать сегодня на его ботинке, какую рубашку на него надеть, на сколько пуговичек застегнуть.

Каждое утро перед завтраком он обязан был трижды повторять страшную клятву Любимчика. Вот эту: «Я, возведенный в сан Любимчика, любимый из любимых, клянусь гордо нести свое имя. Не брать, не давать, не делать и не слушать ничего и никого просто так. Не помогать ближнему, не жалеть дальнего. Ни с кем не дружить крепко, не бросаться на помощь по первому зову, а также по второму и третьему. Удивляться только с четвертого или пятого раза. Узнавать с шестого или седьмого, ходить по улицам Акулии только с высоко поднятой головой, никого кроме правителя не замечать…».

Прочитав клятву первый раз, Коська-Камчатка хотел тут же отказаться от титула. Он и раньше слышал от папы и его друзей, что за все надо платить. Но чтобы столько и так?!

Но, поразмыслив чуть-чуть, все-таки согласился стать Любимчиком. Как будущий ученый, он решил поставить эксперимент «Как быть Любимчиком» на себе. В конце концов, это был очень трудный опыт. Даже взрослые люди, не то что мальчишка, нередко не могли выдержать испытание всеобщей любовью. Но ведь Коська не знал об этом!

Между тем вся история всеобщего поклонения за выдуманные заслуги говорит о том, что если нет достаточной силы воли, если не сомневаться в своих талантах, доверять критикам, которые рассыпаются в комплиментах, – то очень просто стать себялюбцем со всеми вытекающими отсюда последствиями. Особенно важно не пропустить такого развития событий, когда речь идет о детях. В общем, Коськин эксперимент явно тянул на престижную научную награду, и он сделал решительный шаг, согласившись занять вакантную должность.

Теперь Коська-Камчатка восседал рядом с Акулькой-13. Только трон у Любимчика был поменьше да потеснее.

В Акулии все строилось на ритуалах – утренний, обеденный, полдничный, вечерний.

Утренний начинался с прохождения перед троном привратных, подсуконных, подковерных придворных. Тот, кто был удостоен благосклонного слова или взгляда Акульки-13 утром, отмечался галочкой как «обласканный» и получал право пройтись еще раз в полдень.

Вы спросите, чем занимались все эти дворцовые жители? Работали. Подсуконные, например, следили за тем, чтобы под сукно регулярно клали важные законы и сообщения. Подковерные отвечали, чтобы все между собой вели борьбу, но так, чтобы широкая общественность Акулии как бы ни о чем не догадывалась.

Чтецы во время таких утренних церемоний гнусаво распевали хвалебные оды в честь правителя и его Любимчика.

Но и это еще не все. В штате у Акульки-13 было несколько подтанцовщиков и несколько прихлопывателей. Они содержались за счет государства на тот случай, если Акульке-13 не захочется самому танцевать и аплодировать. Вот тут подтанцовщики и должны были изображать искусство танца, а прихлопыватели аплодировать и при этом делать вид, что все это очень важно.

В общем, от этого придворного церемониала Коська-Камчатка заскучал и чуть было не заснул. Но и это оказалось не последним действием. Наступил черед придворных художников. Они выстроились в ряд перед Акулькой-13 и Любимчиком, словно фотографы на презентациях, и стали делать моментальные портреты. Ими потом украшали улицы и стены домов. Считалось, что так правитель войдет в каждый дом и в сердце каждого обывателя. Вот и Коська-Камчатка – где бы ни появлялся – всюду на него смотрел Любимчик, то есть он сам. Коська останавливался и внимательно, с интересом пялился на собственное изображение. Но вскоре это занятие ему надоело, и теперь он иногда даже гримасничал перед портретом: оттопыривал уши, губы, раздувал щеки, выкатывал глаза и показывал язык.

Акульки-мальчишки и акульки-девчонки решили, что это новая игра, и тоже стали строить смешные рожицы самому Любимчику! Он отвечал им тем же. Но акулек было много, и перекривлять и передразнить всех оказалось невозможно. В конце-концов Любимчик уговорил Акульку-13 убрать с улиц и площадей все свои портреты.

Поначалу Коське казалось, что быть Любимчиком не так уж плохо. Все тебе улыбаются, раскланиваются, машут руками, желают здравствовать долгие годы. Словом, стараются сделать твою жизнь счастливой. Даже рыночные торговки, и те за просто так отдают любые сладости. Придворный скульптор соорудил в честь Любимчика монумент. Очень старались здешние купцы – они ежедневно писали в его адрес комплименты, называя его величайшим, глубочайшим, наискромнейшим, втайне надеясь, что он замолвит за них словечко перед Акулькой-13 и тот опять разрешит им торговать с карамельками.

Разорившиеся аристократы добивались с Любимчиком личной аудиенции, принося с собой толстые тома родословных, – просили подыскать приличествующую их знатности должность.

И хотя Коська был обыкновенным скромным мальчиком – вскоре и он стал меняться на глазах. И то правда – кому не вскружит голову всеобщее преклонение изо дня в день, по любому поводу и случаю. И вот, представьте себе, Коська-Любимчик стал уже вовсю дерзить взрослым акулькам. Вначале это вырывалось у него как бы случайно. А потом на виду у всех он вдруг начал топать ногой и даже покрикивать на слуг: «Что я, маленький?», «Сам знаю!», «Не хочу и не буду!».

Ах, если бы мама и папа увидели в этот момент своего Коську, они ни за что бы не узнали в этом самодовольном грубияне своего послушного, доброго и хорошего мальчика.

Но Акулька-13 смотрел на Любимчика с большой надеждой. Особенно после того, как тот устроил грандиозный фейерверк. Никогда еще акульки не видели огнедышащих вертушек, разноцветных бенгальских огней, иллюминированных улиц и площадей, хлопушек, которые стреляли всякой всячиной. А для такого химика, как Коська, сделать хороший фейерверк было сущим пустяком.

На радостях, что Любимчик получился таким хорошим, Акулька-13 специальным декретом ввел обязательный выходной день в его честь, и тогда в Акулии осталось всего три рабочих дня. Но это мало кого заботило, ведь в Тридевятой земле случалось и не такое.

Для своего Любимчика Акулька-13 оборудовал специальную лабораторию, чтобы тот и дальше радовал его своими изобретениями.

Однако самого Коську это уже мало заботило. Ему теперь больше нравился восторженный интерес акулек к его собственной персоне. Налицо были все признаки страшной и трудно излечимой болезни, известной под именем «болезни голововскружения». Он стал подозрительным, малоподвижным, перестал соблюдать даже мало-мальский распорядок дня и потому спать ложился поздно и вставал, когда встается. Нередко он просыпался среди ночи и уже не мог заснуть. Настроение у него теперь было скверное и поведение – соответственное. Чтобы поддерживать Коськино голововскружение, Акулька-13 объединил всех любителей фейерверков в одно общество и назначил Любимчика его главой. Ведь всем хорошо известно – люди чаще всего любят командовать другими.

Словом, за очень короткий срок в должности Любимчика мальчишка превратился в самовлюбленного хама и эгоиста. Уверившись в этом, Акулька-13 совсем успокоился. Любимчик принял классические формы, и за ним можно было больше не присматривать. Все надеялись, что таким он и останется навсегда.

И все бы ничего, но случилось такое, чего ни Акулька-13, ни его умненькие советники знать не могли. Став главой фейерверкистов, Любимчик был вынужден что-то делать. А даже в небольших количествах, – лучшее лекарство от всех болезней, в том числе и от себялюбия и голововскружения.

Именно тогда с помощью словаристов он размножил словарик самых употребительных слов и выражений родного языка, и многие акульки, хотя и с трудом, но освоили его. Никто ведь не хотел отставать от моды.

Это занятие увлекло Любимчика, и вслед за тоненьким словариком он стал работать над большой книгой «Сказания об Акулии».

Хотя и не сразу, но Коська-Камчатка вспомнил, что титул Любимчика он принял ради эксперимента. Теперь он все чаще стал запираться в своей лаборатории, все реже появляться на приемах и светских балах. Это вызвало подозрение к Любимчику со стороны Акульки-13, и к нему приставили слухачей и смотрачей, которые тенью следовали за ним, подслушивая и подсматривая. Но кроме треска, стука и свиста в лаборатории ничего не происходило, и Акулька-13 немножко успокоился. Он даже пытался развеселить своего Любимчика, предлагая на недельку-другую пост министра без портфеля, но тот лишь пожимал плечами и отказывался.

Именно тогда главный Алхимик что-то шепнул на ухо Акульке-13. Тот покачал головой, подумал и согласился, что Любимчик получился не совсем удачный и кроме беды от него ждать нечего. Вот тогда он и согласился в полной секретности готовить план Черного дела…