Абу-иль-Син сидел в середине салона. Сзади в двух рядах от него, справа, в кресле у прохода развалился Саид, а сразу же за ним пристроилась Фатима. Нож был только у нее. Перед посадкой девушка очень искусно разыграла обморок, возникла суматоха, прибежал врач, рейс задержали, и в спешке ее фактически не досмотрели. Весь расчет строился на этом. И еще на том, что она выглядела как европейка. В ее жилах текла французская кровь, она была блондинкой, разве что кожа чуть смугловата — так в наше время искусственный загар в моде, им никого не удивишь даже зимой.

По тщательно разработанному и много раз отрепетированному плану Саид и Фатима должны были взять в заложники стюардессу, а Абу-иль-Син нейтрализовать офицера охраны, сидящего в последнем ряду.

В Париже в аэропорту Шарля де Голля на них работали трое. Операция готовилась около года, и ее основные исполнители знали практически всех офицеров безопасности на рейсах «Иберии» в лицо и по именам. Человека, которого он должен убить, звали Люсьеном. Крепкий, симпатичный накачанный молодой парень с приятной белозубой улыбкой…

Абу-иль-Сину уже приходилось убивать. Он, палестинец, родившийся в лагере беженцев в Ливане, люто ненавидел всех неверных, лишивших его родины. Да, он был фанатиком! Он не мог им не стать. Его семья была вынуждена скитаться, влачить жалкое существование поначалу в Ливане, потом в Иордании и, наконец, в Сирии. Его отец погиб в долине Бекаа во время израильского артобстрела. Один младший брат был убит в стычке с израильскими солдатами в Газе, второй стал шахидом, взорвал себя на автобусной остановке под Хайфой.

Абу-иль-Син впервые почувствовал себя дома, среди своих, только в тайном лагере на юге Ирана, где готовили террористов. Там ему не надо было притворяться, ловчить, угождать, пресмыкаться, у него появилась ясная и четкая цель, святая цель — уничтожать врагов ислама, гонителей истинной веры. Он тренировался до изнеможения, готов был учиться двадцать четыре часа в сутки, брался за выполнение самых трудных заданий. Он стал яростным и беспощадным.

Ему приходилось прикрывать шахидов, пока они добирались до места готовящегося взрыва. Он участвовал в обстрелах израильской территории ракетами «Кассам», ставил мины-ловушки на границе сектора Газа. Участвовал в стычках с вражескими солдатами. В любой момент он готов был стать шахидом, но его натаскивали для другого, более важного и ответственного задания.

Сейчас душа его пела. Еще бы — его назначили старшим группы боевиков, которые должны были захватить самолет. Взять в заложники две сотни «крестоносцев» и добиться освобождения своих братьев по вере. Он готов был брать чужие жизни, но так же хладнокровно и без колебаний отдаст свою. Он идет на святое дело, душа его будет в раю!..

Пора! Операция должна начаться строго в назначенный час.

Абу-иль-Син встал и двинулся по проходу в хвост самолета, к туалету. Проходя мимо сообщников, он обменялся с ними мимолетными взглядами. Войдя в туалет и заперев дверь, он на всякий случай помочился, тщательно вымыл и вытер руки бумажным полотенцем. Когда он осторожно приоткрыл дверь, то увидел Фатиму. Девушка подошла к нему вплотную, несколько мгновений они неловко потоптались на месте, словно никак не могли разойтись, а потом Фатима проскользнула в кабинку. Он же ловко спрятал полученный от нее стилет в кармане широких брюк и, присев, сделал вид, что завязывает шнурок на ботинке.

Ему навстречу уже шел Саид. Они поровнялись у кресла ни о чем не подозревающего офицера службы безопасности. Саид сделал вид, что споткнулся и боком упал прямо на колени к офицеру. Тот невольно вытянул руки, а Абу-иль-Син молниеносным движением перерезал ему горло. Левой рукой он нашарил под мышкой у офицера кобуру с пистолетом, расстегнул ее и вытащил оружие. Пока все шло по плану. Офицер сидел один, и никто ничего не заметил.

Абу-иль-Син передал нож Саиду, а револьвер заткнул за пояс под пестрой рубашкой. Он все время смотрел в сторону второго салона — не появится ли еще одна бортпроводница. Но ее пока не было…

Саид выждал, когда стюардесса их салона на мгновение повернулась к нему спиной, тут же обхватил ее левой рукой, а правой приставил острое лезвие ножа к горлу.

— Самолет стал свободной территорией палестинского государства! — торжественно проговорил он. — А ты теперь заложница. Хочешь остаться в живых, выполняй мои команды! Поняла?

Он развернул ее лицом к себе. В глазах девушки застыли изумление и ужас. Она молча кивнула.

— Звони капитану по внутренней связи, скажи ему, что ты — в наших руках, а Люсьен убит! Мы полетим в Иран!

Девушка с ужасом смотрела на террориста, но не шевелилась. Она была в шоке. Абу-иль-Син ударил ее по лицу, чтобы вывести из оцепенения. Стюардесса вскрикнула, но теперь к ней вернулась способность к действию, и она повиновалась. Девушка сняла телефонную трубку внутренней связи, соединилась с капитаном и передала ему требования араба. Абу-иль-Син передал стюардессу под наблюдение Саида, а сам вышел в проход между креслами и двинулся в сторону второго салона, где должен был находиться второй офицер охраны — Себастьян. Они столкнулись лицом к лицу, офицер как раз выходил из-за кожаного занавеса, разделяющего салоны. Не раздумывая, Абу-иль-Син выстрелил, раздался испуганный крик и визг пассажиров, две пули попали Себастьяну в грудь, но, видимо, тот был в бронежилете, и поэтому, отлетев назад и вправо, он успел открыть ответный огонь. Третья пуля террориста попала ему в голову…

Абу-иль-Син почувствовал, что ранен, пуля задела его левое бедро. Боль была ужасной. Он громко застонал. Пассажиры в ужасе забились в кресла, женщины голосили, орал чей-то ребенок. Из тамбура выскочил Саид, он сразу все понял и бросился к командиру, но тот остановил его: «Я в порядке! Дело, дело прежде всего!»

Между тем стрелял Абу-иль-Син четыре раза. Одна пуля, не попавшая в цель, пробила обшивку самолета. Герметизация салона была нарушена, воздух со свистом стал выходить наружу. Превозмогая боль, террорист подошел к лежащему в проходе полицейскому с обезображенной головой. Вокруг все было в крови и белых комочках мозга.

Он вытащил пистолет офицера и подозвал Саида. Отдав ему оружие, он приказал стюардессе и Фатиме найти жгут, чтобы перевязать рану. Собрав всю силу воли в кулак, с трудом добрался до своего кресла, извлек из небольшой сумки пакет с лекарствами, отыскал обезболивающее и таблетки, снимающие усталость. Все они были замаскированы под обычный аспирин. Абу-иль-Син сразу принял по три штуки. И только после этого позволил Фатиме и стюардессе перевязать себя. Саид в это время заткнул дыру в обшивке авиалайнера.

Потом Абу-иль-Син взял в руку микрофон и объявил пассажирам на французском языке, что самолет захвачен, что у них есть взрывчатка, изготовленная из специальных жидких компонентов, что полетят они в Иран и что всех отпустят, если израильтяне освободят их товарищей из тюрем. Все это он повторил капитану воздушного лайнера по внутренней связи.

В сущности, пока в их власти находились только два салона. А предстояло захватить еще весь самолет. Стюардессу связали, Фатима осталась в конце самолета, а мужчины двинулись в третий салон.

Оказывать сопротивление им никто не собирался. Две бледные как смерть стюардессы покорно уселись на свободные места. На всякий случай Саид тоже связал им руки. Но вот кабину летчиков пришлось брать штурмом. Дверь пилоты заблокировали и наотрез отказались открывать. Ее взорвали с помощью небольшого заряда, и тут снова пришлось стрелять. Саид смертельно ранил второго пилота — он умер прямо в кресле. Контужен был и капитан воздушного судна. А ведь они хотели их только припугнуть! Теперь до Ирана им не долететь!

Абу-иль-Син чувствовал, что с каждой минутой силы покидают его, и принял решение действовать по второму варианту плана, о существовании которого знал только он.

Террорист приказал пилоту снизиться до трех километров, потом до двух. Они кружили над Барселоной.

С помощью Саида он вытащил труп второго пилота в салон и, отослав помощника вместе с первым пилотом, якобы для перевязки, взял управление лайнером в свои руки. Элементарные навыки для этого он когда-то получил. Араб начал резкое снижение, целясь в одинокий небоскреб на окраине города. Сквозь полуоткрытую дверь до него донесся душераздирающий крик обезумевших от ужаса пассажиров. Но он крепко держал штурвал и беззвучно молился…

Абу-иль-Син промахнулся. Самолет врезался в небольшой холм на окраине… В небо взметнулся огромный огненный шар, а следом за ним над холмом заклубился черный едкий дым…

Вместе с мириадами осколков самолета в воздух взлетело и массивное старинное золотое кольцо, украшенное огромным красным камнем, заигравшим на солнечном свету. До этого оно покоилось в небольшой щели, образованной ковровым покрытием у самой ножки одного из кресел… Кольцо упало на землю, покатилось и застряло в небольшой расселине. Никто из пассажиров в авиакатастрофе не выжил.