Кристофер со своими людьми был вынужден сменить место пребывания, а заодно и документы. Приходилось поспешно заметать следы.

— Эти проклятые русские! — постоянно шипел он.

Действительно, «нападение русских мафиози», как он окрестил Петра и Елену, спутало все карты. Стволянинов куда-то запропастился, впрочем, Кристофер подозревал его в предательстве и не очень-то разыскивал.

«Эти русские всегда договорятся и поладят между собой, — думал он. — Зря я ему доверял…»

Все действия приходилось корректировать прямо на ходу. Предстояло вновь овладеть камнем, разыскать рубин-«двойник» и только после этого думать об избрании и осуществлении плана «Ад на Земле».

Эвакуировались сектанты быстро. Тем более что подобное «бегство» в случае опасности, было предусмотрено. Запасной особняк в Нормандии готов был принять его людей. Переезд состоялся и прошел без осложнений. Через пару дней можно было возвращаться к активной деятельности и поискам «русских негодяев».

Разумеется, эта кэгэбэшница Елена сменила квартиру. Спряталась где-то вместе со своим дружком. Ее прежнее жилище теперь необитаемо — его люди вели наблюдение целых два дня. Куда она делась, установить не удалось. В Париже искать двух человек — все равно что иголку в стоге сена.

Кристофер был разгневан и потрясен. Но рук не опустил. Теперь его люди рыскали по всему Парижу. А, как известно, кто ищет, тот всегда найдет.

Ссора, точнее, размолвка между Петром и Еленой приняла затяжной характер. В их новом жилище они, не сговариваясь, поселились в разных комнатах и, разумеется, спали теперь отдельно друг от друга. Елена регулярно исчезала по утрам с довольно хмурым и сосредоточенным видом, а Петр, просидев пару дней дома, стал выходить на улицу и слоняться по улицам Парижа, хотя Елена и предупредила его о необходимости соблюдать осторожность. Но сидеть в четырех стенах было так невыносимо скучно, что Петр не мог справиться с собой. Тем более что рассказы Елены о французской столице вызвали в нем неподдельный интерес к этому чудесному городу. Праздно шатаясь, он рассматривал фасады красивых зданий, любовался яркими витринами магазинов да и просто, присев на скамейку, наблюдал за броско одетыми парижанами.

Кольцо с рубином они решили не хранить дома, и положили его в ячейку в банке, в котором у Елены был открыт счет. С ключом от этой ячейки Петр теперь не расставался.

Он медленно брел по бульвару Осман, погруженный в свои грустные мысли, и совершенно не обратил внимания на черный старый «Мерседес», который медленно полз вдоль тротуара следом за ним на расстоянии метров пятидесяти.

Вдруг двое молодых людей выскочили из автомобиля, догнали Петра и втолкнули в «Мерседес», как раз поравнявшийся с ними. Петр опомниться не успел, как оказался зажатым между двух мускулистых тел, с кляпом во рту. Вскоре автомобиль выехал за черту города и, промчавшись по скоростной автостраде, свернул на проселочную дорогу. Сидевший впереди, рядом с шофером, третий молодец повернулся к Петру и сунул ему под нос какую-то тряпицу. Через несколько секунд похищенный потерял сознание.

Очнулся Петр в небольшой темной комнате, почти каморке. И уныло констатировал, что в очередной раз оказался в самом незавидном положении.

В комнатке, кроме дивана, на котором он лежал, и рукомойника в углу ничего не было. Имелось, правда, еще оконце — под самым потолком…

«Решительно мне везет как утопленнику, — предавался горьким размышлениям Петр, — не успел вернуть рубин, как потерял Елену, а теперь вот и свободу. Меня будут пытать, или накачают наркотиками, или введут какую-нибудь гадость — вроде сыворотки правды, и я все им выложу, и опять лишусь драгоценности».

Его мысли прервал скрежет ключа в замочной скважине. В комнату вошел Стволянинов в сопровождении молодца, кажется, того самого, которого Елена вырубила ударом в пах.

— Итак, дорогой Петр, власть опять переменилась, — с порога констатировал геммолог, — теперь вы у нас в руках, и вам придется поделиться с нами информацией о месте пребывания известного вам камня…

— Послушайте, Стволянинов, а вы ведь хамелеон, быстро перекрашиваетесь в зависимости от обстоятельств! Еще недавно изображали невинную жертву, силой втянутую в грязную игру, а теперь готовы снова стать палачом.

— Да о чем это вы, господин Вихрев, никто вас казнить не собирается, даже пальцем никто не тронет, если вы добровольно поделитесь с нами информацией о местопребывании рубина! Вставайте и пошли с нами!

— На допрос? — спросил Петр, медленно поднимаясь с дивана.

— Называйте, как хотите, но молчать не советую!

Петра провели по какому-то длинному и темному коридору и втолкнули в светлую просторную гостиную. В большом кресле, прямо напротив двери, сидел Кристофер, на лице которого играла злая и одновременно довольная улыбка.

— Здравствуйте, мсье Петер! Рад вас видеть! — произнес он по-французски с серьезным и даже каким-то зловещим лицом. И тут же добавил, обращаясь к Стволянинову: — Переводите ему все точно, слово в слово!

— Разумеется, мсье.

— Скажите ему: шутки в сторону! После того, что они устроили с этой дикой мадемуазель, у нас развязаны руки! Скажите, что будем его безжалостно пытать до тех пор, пока он не скажет нам, где спрятано кольцо с рубином! Так что будет лучше, если он сразу заговорит!

Стволянинов поспешно перевел эту тираду. Петр молча смотрел в глаза сатанисту. Пауза затягивалась.

Кристофер нетерпеливо бросил Стволянинову:

— Спросите, почему он молчит?!

Стволянинов переадресовал вопрос Вихреву.

— У меня нет ни малейшего желания беседовать с этим господином, — решительно заявил Петр, хотя на самом деле ему было по-настоящему страшно.

Выслушав перевод, Кристофер нажал кнопку звонка на рукоятке кресла и рявкнул, покраснев от гнева:

— Сейчас ему развяжут язык!

Через несколько секунд в комнату вошли два охранника, Кристофер ткнул пальцем в Петра и приказал щетинистому амбалу:

— Уведите этого мерзавца и сделайте так, чтобы он заговорил!..

Не обнаружив Петра дома, Елена сразу же почувствовала неладное. Она позвонила в Управление и тут же организовала поиски. Собственно говоря, полицейские уже знали, где искать этого «бедолагу русского». Кристоферу сели на хвост два дня назад, и теперь руководство решило брать секту.

Освободили Петра без особого шума под вечер следующего дня. Вооруженному с ног до головы спецназу серьезного сопротивления сектанты не оказали, хотя взрывы шумовых гранат гремели довольно долго и перестрелка разыгралась нешуточная. Правда, Кристофера среди захваченных сатанистов не обнаружили. Не нашли и Стволянинова. Петр был сильно избит, помят, но вполне жив. Елена даже всплакнула на радостях.

— Я же тебе говорить — не гулять! Дома сидеть! — сквозь слезы ругалась она.

— Мадемуазель, я уже взрослый мальчик! — улыбаясь разбитыми опухшими губами, возражал Петр. — Без вас мне было очень скучно, вот я и нарушил запрет.

Правый глаз у него совсем заплыл, все лицо было в ссадинах и синяках.

— Ты есть мой горе! — констатировала Елена, поглаживая Петра по голове и не замечая, как он при этом морщится — видно, черепу тоже досталось. Несмотря на боль, Петр чувствовал себя на верху блаженства. Его собственное похищение неожиданно вернуло ему Елену. Он почувствовал, что действительно дорог девушке.

Надо ли говорить, что в ту ночь, благополучно вернувшись в уютное гнездышко — квартирку Елены, молодые люди провели ночь в одной постели?