Реальность медленно пыталась прорваться через серую пелену, сковавшую мой разум. Глаза закрыты, сердце бьется ровно, дыхание тихое и спокойное… кровать мягкая… Так, стоп! Какая, к черту, кровать? Я что, жива что ли?!

Тут же распахнула глаза, чтобы сразу же их закрыть от яркого света, ударившего с такой силой, что их стало больно. Откуда в моей комнате взялся столь яркий свет? По чуть-чуть начала приоткрывать глаза, чтобы они хоть немного привыкли к яркому освещению.

Да, я на самом деле находилась у себя в комнате, только вот, как оказалось, света в ней практически не было, так, неяркое мерцание магического огонька светло-голубого цвета под самым потолком. Тогда не понятно — от чего же мне показалось, что комната озарена невероятно ярким, слепящим глаза, светом, от которого стало их так больно? Неясно.

Постаралась присесть на кровати, но тело отказалось слушаться: руки и ноги, точно прикованные к постели невидимыми нитями, не желали двигаться; в горле пересохло на столько, что в сравнении с ним пустыня Сахара в явном проигрыше. Очень неприятные ощущения.

Дежа вю. Снова лежу на кровати, глядя в потолок. В прошлый раз, когда вот так тут лежала, ничем хорошим для меня это не закончилось, в прошлый раз мне…

Стоп, стоп, стоп! Не хочу думать об этом, не хочу! Но… картинки минувших событий возникли перед глазами, сменяя одна другую, точно в калейдоскопе: вот в моей комнате Тана рассказывает о варлах, вот она с кружкой чая, а я сижу на полу и прошу ее о помощи, вот в комнату входит Дакхар, а вот я, что-то сказав ему, стремительно подхожу к колонне и прижимаюсь к ней всем телом, чтобы принять смерть, лишь бы только не оказаться в постели Оэра, а вот… освобождение от оков и ошейника.

На полном автопилоте потянулась к шее, чтобы убедиться, что все произошедшее не приснилось, что это была не игра воспаленного разума, что это было реально…

Я очень боялась прикоснуться к шее, очень боялась вновь ощутить на ней чертов артефакт, но… мои руки ничего не ощутили — ошейника на самом деле не было! Видимо, я невольно задержала дыхание, потому что с шумом выдохнула, а из уголков глаз появились слезы. Слезы радости, слезы, пусть и мнимой, но все-таки, свободы! Солоноватая влага из глаз оставляла мокрые дорожки после себя, поэтому я смахнула слезы рукой… Рукой? От жешь, ни фига себе! Я ведь только сейчас заметила, что руки снова стали мне подчиняться, я снова их контролирую!

Так обрадовалась этому факту, что снова решила попытать удачу и принять сидячее положение — ну не особо мне хочется изображать горизонтальную плоскость.

Тело плохо слушалось меня, но это не так страшно, главное, что оно слушается. Потихоньку, по чуть-чуть смогла все-таки присесть, но сколько сил на это ушло, просто ужас! Чувствовала, как на лбу появилась испарина, а дыхание слегка сбилось, вырывая из моего сухого горла невнятный хрип… «Вода, мне срочно нужна вода, чтобы попить и избавиться от раздражающей сухости», — подумала я, зачем-то взглянув на руки, которые…о, черт! А когда это я успела себе сделать французский маникюр? Да еще и наращивание ногтей?

Я была слегка озадачена данным фактом, ведь ногти, которые всегда коротко стригла, чтобы они не мешались, сейчас оказались длинными, а сами их кончики словно были покрыты белым гель-лаком. Хм, странно это как-то.

Чуть склонила голову вперед, чтобы получше разглядеть свой новоявленный маникюр, когда на лоб упала длинная белая прядка волос. Ээээ, волос? Длинных?! Дрожащей рукой потянулась к этой прядке, осторожно сжав ее большим и указательным пальцами правой руки и слегка потянула, чтобы проверить длину, и…если честно, то я обомлела.

Резко вскочила с кровати, вернее попыталась, но, запутавшись ногами в простыне, кубарем свалилась со своего удобного ложа, ударившись пятой точкой об пол, от чего глухо ойкнула и начала выпутываться из… да ёкарный опоссум! из своих же собственных волос!

А-а-а-а! Мамочки! Этого не может быть! Это не может быть реальностью, ведь… Они были повсюду — вокруг меня, со всех сторон, они как длинные щупальца морского чудовища скрутили меня, скрывая лицо так, что ничего сквозь них не могла разглядеть. Вот честное женское слово — я запаниковала. У меня. Длинные. Волосы! Не, не так — длинющие, ё-маё!

Кое-как избавив ноги от простыни, попыталась встать, да-да, именно попыталась, но…эти, будь они трижды неладны, волосы, закрыли мне весь обзор, поэтому аккуратно, чтобы не запутаться в них еще больше, решила освободить руки. Эх, только бы не дернуть за ту или иную прядь, а то…Ай, блин, больно же!

Как только мои рученьки нежные, рученьки-криворученьки были освобождены из волосяного плена, приступила к освобождению своей лицевой части, отфыркиваясь и отплевываясь. У-уф-ф! Терпеть не могу длинные волосы, они же как стихийное бедствие — напали на меня, скрутили и… и вообще, капец полный! Вот поэтому я и стригла их всегда так коротко, а тут…. Бр-р-р-р, жу-у-уть!

Как только обзор стал мне доступен, тут же метнулась в ванную, чтобы глянуть, что за полный трындец ожидает в отражении.

Было ли мне страшно? Несомненно. Все поджилки тряслись от предвкушения полного разочарования — ведь и черту понятно, что со мной произошли какие-то изменения. Но только ли они коснулись мох волос и ногтей, а вдруг я и на лицо изменилась?

Влетела в ванную, точно ракета, стремясь поскорее оказаться у зеркала, что я, собственно, и сделала. В нем отразилась я, только… блин, да, я изменилась, но не так сильно, как можно было подумать — глаза, кажется, стали еще ярче, чем были прежде, все тот же сине-зеленый цвет, только более насыщенный, что ли; волосы… бр-р-р, жуть жуткая просто! Они…они… да офигеть — не встать, какими длинными они стали — до самой зад… эм… пониже спины, в общем, а по бокам, почти как у Дакхара и Даары, пролегали длинные прядки… фиолетового? цвета. Интересно, с чего бы это? Ну и, собственно, вот и все мои изменения, не считая ногтей. Нет, я не спорю, весьма интересно получилось: абсолютно белоснежные волосы с фиолетовыми прядями у висков, да и глаза красивее стали, но все же… Эх, вот что мне теперь с этой белобрысой копной делать? Может, остричь их, а? Ни забот — ни хлопот, и я довольна!

Пока разглядывала свое отражение, совершенно забыла, что до сих пор так и не попила, поэтому сразу же ощутила, как в горле запершило, а я… «Сейчас бы стаканчик свеженькой, чистой и прохладной водички», — мечтательно подумала, и… Оппа-на, в левой руке появился стакан из тончайшего стекла, словно тоненькая узорная ледяная корочка, наполненная изнутри водой.

Ошарашено взираю на стакан, наполненный живительной влагой, и не могу понять — а как, собственно, он очутился у меня в руке? Из воздуха, что ли? Но этого просто не может быть. Так просто не бывает, это… Сто-о-оп, а что, если…

Подозрительно прищурила глаза, желая проверить свою догадку — дрожащей от волнения рукой, сделала пару движений над стаканом, как если бы размешивала чайной ложечкой чай в кружке, и… ничего не произошло. Нахмурилась и теперь уже провела указательным пальцем правой руки над стаканом. Вода, до этого момента находящаяся в спокойном состоянии, дрогнула и… последовала за движением моей руки! От шока я чуть стакан не выронила! Где-то в груди поднялась волна непередаваемого волнения, эмоции начали накатывать волнами, превращаясь в настоящий восторг!

— Магия воды?! — благоговейным шепотом спросила у самой себя. — Да, вполне вероятно, что так и есть. Но откуда? — И меня осенила потрясающая догадка. — Мама! Моя мама Демон Воды, это ее магия, ее! И… и теперь эта магия есть и у меня! Невероятно!

Мне было очень сложно в это поверить, поэтому для большей убежденности повторила манипуляции над стаканом — все в точности повторилось. «У меня проснулась магия!» — чуть не плача от счастья, подумала ликовала в душе. Ведь очень трудно осознать девушке, которая всю жизнь прожила в мире, где совершенно нет магии. Когда никогда раньше с ней не сталкивалась, пока не попала в этот мир. И тут, совершенно нежданно-негаданно, она проснулась во мне — тяжело осознать, но это так!

В мою голову сразу же полезли перспективные идеи… Хмыкнула и повеселела. «Ха-ха, Дакхар, на мне теперь нет ни ошейника, ни ручных оков, да и магия проснулась, магия воды. Теперь-то я смогу дать тебе, пусть и слабый, отпор».

Злорадненько хихикнув, залпом осушила стакан воды, выпив все до капли, после чего этот самый стакан растаял в воздухе, словно его никогда тут и не было.

Сухой спазм в горле тут же исчез, оставляя после себя приятную прохладу, даря облегчение. Улыбнулась своему обновленному отражению.

— Все, Дакхар, шпили-вили отменяются. Теперь-то я уж постараюсь не дать себя в обиду!

Довольная тем, что во мне проснулась магия, решила заплести волосы в довольно-таки длинную и толстую косу, выходя при этом из ванной в свою комнату, в которой, как оказалось, меня уже ждали.

Тана сидела на кровати, свесив свои маленькие ножки вниз и нервно ими покачивая; задумчивый взгляд, слегка прикушенная нижняя губа и нахмуренные брови — вся ее поза выражала сильное напряжение.

— Э-э, — подала я голос, отвлекая варлу от ее, видимо, тяжких раздумий. — Тана, что-то случилось?

Она вздрогнула всем своим крохотным тельцем и, сокрушенно покачав головой, как-то обиженно, что ли, произнесла:

— Ох, Ирина, Ирина, что же ты натворила.

В полном недоумении смотрю на нее, ожидая пояснения этих слов.

— Благодаря тебе у меня появилось много хлопот в Приемном зале эсх.

Недоумение на моем лице сменилось удивлением. Что я, собственно, могла такого натворить? Я же ничего не делала, вообще ничего!

И тут Тана… хихикнуа. Нет, правда, она хихикнула, и довольно-таки громко:

— А Оэр в ярости, — снова захихикала она. «Кажется, у нее это нервное», — промелькнула мысль в моей голове.

— Погоди, а что произошло-то? — спросила у нее, проходя по комнате и усаживаясь на пол подле кровати, чтобы, наши с ней лица оказались на одном уровне.

— А ты что же, не помнишь что учудила? — лучезарно улыбнулась варла, обнажая маленькие белоснежные клычки, выглядывающие из-под верхней губы. — Ох, что за глупый вопрос я задала — само собой ты не в курсе. Ну так я тебе все сейчас расскажу. — Тана поудобнее устроилась на кровати, готовая мне поведать о вчерашнем происшествии, которое я, видимо, и устроила.

Сижу на полу и взираю на улыбающуюся варлу, но боковым зрением замечаю, что на столике стоит небольшая кружка, наполненная чем-то, видимо, как и в прошлый раз чаем. Немного повернулась корпусом к столику и взяла горячую кружку, вдохнула упоительный аромат сливочного мороженого, по крайней мере мне так казалось, после чего сделала один большой глоток. М-м-м, вкуснятина! Делаю еще один…

— Вообще, девочка, ты фактически уничтожила зал для эсх.

От ее слов я поперхнулась чаем и закашлялась, а из глаз брызнули слезы. Тана почему-то тихо подхихикивала, глядя куда-то перед собой, наверное вспоминала что-то веселое, я же, прокашлявшись, просипела:

— Что? Как это так?

Маленькая женщина глянула на меня, но, как будто, не увидела, и в голос захохотала:

— Ох, Ирина, ну ты и устроила! Это надо же было, а! Нет, я определенно восхищена твоим мужеством — не каждый, далеко не каждый осмелился бы совершить то, на что отважилась ты. — Тана снова хохотнула. — После того, как ты прижалась к колонне в зале, там тако-о-ое произошло, ух! — Меня сейчас начнет трясти от нетерпения, а варла продолжила: — Ты своим поступком выпустила магию Оэра и его брата, которая охраняла определенным заклинанием этот самый зал; защита полностью разрушена, главные двери в зал, через которые ты не так давно проходила, сорвало с петель и вышибло, а на их месте зияет огромная дыра, через которую теперь и ходит Оэр; все девушки сидят по своим комнатам, боясь высунуть нос оттуда. На самом деле их просто заблокировало после этого погрома, но, что самое невероятное, Ирина, — Тана тихо и злорадненько захихикала, — стеклянный сводчатый потолок в зале, пошел весь трещинами, а затем, через несколько минут, рухнул вниз! Хорошо, что Оэр уже успел тебя оттащить от того места, где ты потеряла сознание, а то не повезло бы вам обоим в тот момент. Но дело не в этом — потолок не должен был обрушиться! Совсем! На нем стояла мощнейшая защита от всех бедствий, а ты, хи-хи, за один присест, хи-хи, его, ах-аха, разрушила, — сквозь смех рассказывала она, вытирая слезы, выступившие из глаз. — А еще, Ирина, ты в дребезги, на мелкие кусочки, до самого основания разрушила колонну. О-о-о, Дакхар просто в бешенстве! Никогда его таким не видела — всегда сдержанный и серьезный, а тут, ы-ы-ы, — схватившись за живот, смеялась варла, — эмоции били через край, он готов был всех поубивать, кого встречал на пути, а как он за голову хватался! Ах-ах-ах!!! А-а-а, а волосы-то как он рвал на затылке, у-у-у, не могу больше! — хохотала она, утирая слезы. — Он, он… у-у-ух, живот болит от смеха, он очень зол, вот. Фух, сейчас, погоди, переведу дыхание и до расскажу. — Сидит и потихоньку хихикает, пытаясь унять бурное веселье, и как только успокоилась немного, продолжила: — А еще, Ирина, венцом всего это было незабываемое зрелище — Дакхар сорвался на Кэйру! Ох, как ей сегодня днем прилетело, у-у, зарда ядовитая.

— Кто-кто? — не поняла, ошарашено уставившись на Тану. Мне, если честно, было очень сложно сейчас осознать, что из-за моего поступка могло случится такое жуткое происшествие, как фактически полное разрушение Приемного зала эсх.

— Зарда, Ирина, — начала разъяснять варла. — Это такие червеобразные существа, обитающие в западной части Темного мира, и которые плюются парализующим ядом для того, чтобы обездвижить свою жертву, а затем, пока она еще жива, сожрать ее. Мерзкие, скажу я тебе, твари.

Так вот, наша незыблемая Кэйра, самая натуральная зарда! У-у, терпеть ее не могу. — Затем хихикнув, сообщила: — Ох, как Оэр ее сегодня с утра приструнил! Одно удовольствие было наблюдать. — Я с неподдельным интересом слушала Тану, не перебивая. — Он сказал, что если она попадется ему на глаза в ближайшие десять дней, то он продаст ее на невольничьем рынке Арахсшарским Демонам, с которыми у Дакхара какая-то договоренность — не могу сказать точно, но, кажется, у них пакт перемирия о ненападении их Арахсшарса на наш Темный, или наоборот — не знаю, врать не буду. Вот так вот. Видела бы ты в тот момент лицо этой гадины — бледная, испуганная, дрожащая перед Оэром, слезки на глаза навернулись, жалостливо на него так глядит, а он ей: «Скройся с глаз моих, иначе я немедленно воплощу свою угрозу в жизнь!» Как она бежала, о-о-о! Какой забег на короткую дистанцию — бежит, споткнется, кубарем летит, быстро поднимается, снова спотыкается, расстилается аки ковер, сил встать нет, но она упорно ползет вперед, снова поднимается и, прихрамывая, скрывается с глаз Дакхара. Я еще никогда так не хохотала, как в тот самый момент! Великолепное зрелище и словами его так просто не передать — нужно было видеть!

Все, я в шоке. Нет, правда, я в кулюторном шоке — сижу и хлопаю глазами, не зная что на это все сказать.

— Единственный минус — уборки слишком много, — печально вздохнула варла. — Но поверь, Ирина, твой поступок просто бесподобен. Ты храбрая и отчаянная девушка. Теперь понятно почему Оэр тебя так желает — он увидел в тебе силу духа, которая фактически равна его силе, да и красивая ты еще к тому же — сложно устоять перед такой девушкой.

А я все еще сижу и молчу, пытаясь переварить услышанное.

— Тана, — решаюсь нарушить свое тормознутое молчание, — а долго я спала?

Она все еще не смотрит на меня, витая где-то в своих мыслях, но при этом отвечая на заданный вопрос:

— Если честно, то я думала, что после такого разряда магии ты дольше будешь находиться в беспамятстве, а так, всего-то десять часов. — И тут варла взглянула на меня, не задумчиво, как до этого, а нормально, осмысленно. — Ох ты ж, Великий предок всех варлов, Ирина, ты же изменилась!

— Да неужели? — с огромной долей иронии и сарказма, удивилась я. — А я-то и не заметила!

— Да ты в зеркало-то глянь! Вон какие волосюшки отросли, хоть пол ими мети, не хуже метелки будут! А это что такое? — Она подалась вперед, касаясь одной из своих рук моих фиолетовых прядок, после чего благоговейным шепотом произнесла: — Ратхар. Этого не может быть, Ирина. Тебя приняла магия погибшего Ратхара. Но почему? Не понимаю. — Она внимательно оглядела меня с ног до головы, после чего велела: — А ну-ка, перекинь-ка свою косу из-за спины на плечо. — Послушно сделала, не понимая, в чем, собственно, дело. — Невероятно! — Слышу восхищение в голосе варлы, поэтому решаю посмотреть на свою косу, чтобы понять — чем вызвана такая странная реакция. И увидела: кончики, примерно десять сантиметров, окрашены в красный цвет. Красный! Ёкарный едрить, да я же теперь на разукрашенного павлина похожа! У-у-у, жесть!

— Ирина, ты… это… невероятно, — спотыкаясь на каждом слове, восхищалась Тана. — Ты хоть понимаешь что это означает? — Отрицательно качаю головой. Ну вот откуда мне знать, а? Варла тем временем продолжила: — Это означает, что ты стала нареченной одного из братьев, а если учесть, что Ратхар давно погиб, то твоим суженным становится наш Оэр. Ирина, теперь ты законная невеста Дакхара, ведь его магия полностью приняла тебя. А такого, чтобы у Демона Высшего порядка появилась его истинная, его единственная, предназначенная самой судьбой, не происходило уже более четырех тысяч лет.

Мне раньше казалось я знаю что такое шок, но как же сильно в этом ошибалась — сейчас, да-да, только сейчас я на себе его испытала. «Я невеста Дакхара? Вот жешь, дохлый скунс! Нет уж, лучше сразу убейте меня! Не хочу-у-у!» — панически подумала я, после чего мир как-то быстро завертелся-закружился и я хлопнулась в обморок, кажется головой успела удариться. «Ай, больно же!» И все, полная темнота.

Лежу, ага, снова лежу, — скоро в привычку войдет, — глаза открывать совершенно нет желания, но… меня тихонько бьют по щекам и приговаривают:

— Очнись, очнись уже, Ирина. Ну что за упертая девчонка, совсем не желает брать себя в руки — нашла тоже из-за чего в обморок падать, — причитала Тана, продолжая хлопать по щекам. — Да приди же ты уже в себя, незачем валяться посреди комнаты, изображая из себя дохлого зарда. — И ка-а-ак врезала по лицу, что я, волей-неволей, распахнула свои очи.

— Ай, ты чего, больно же! — обижено завопила я, потирая ушибленное место. — А если синяк соскочит?

— Ничего, Оэр залечит, — буркнула варла, стоя надо мной, пока я, распластавшись на полу, взирала на нее. — Поднимайся давай, а то разлеглась тут.

Глубоко вздохнув, приподнялась на локтях.

— Тана, я не хочу быть невестой Дакхара, — голос дрожит, а на глаза навернулись слезы.

Варла нахмурилась:

— А ну, прекрати мне мокроту тут разводить, ишь, чего удумала — затопишь комнату-то. — Улыбнулась сквозь слезы и присела, принимая более удобное положение. — Тут от тебя, Ирина, ничего не зависит — его магия тебя полностью признала, только пока неясно — подвластна она тебе или нет. — Прищурившись, она с некоторым подозрением заглянула мне прямо в глаза и спросила: — А скажи-ка мне, девочка, ты ничего в себе необычного не заметила?

Не знаю почему, но отрицательно покачала головой и ответила:

— Нет. Я очнулась, кое-как встала с кровати, вернее свалилась с нее, запутавшись в простыне, а потом еще и в своих волосах, которые отросли по самое не балуйся! Жутко испугалась и ломанулась в ванную, чтобы глянуть что со мной произошло. Если честно, то увиденное ужаснуло.

Тана вздохнула:

— Ясно. А магия, магия-то про проснулась, хоть чуть-чуть?

— Неа, — снова отрицательно качнула головой. — Ничего такого не заметила у себя. — А взгляд такой честный-честный, аки у агнца божьего.

— Ага. — Тана подняла с пола кружку, которую я выронила, когда в обморок бухнулась, и предупредила: — Как только заметишь, что магия начала просыпаться в тебе, сразу же сообщи Оэру, иначе ее проявление может тебе навредить — неизвестно, как она себя проявит, а может и вовсе останется дремать. Сейчас любое проявление магии может плохо на тебе сказаться — перекрыть магические потоки в твоем теле, а то и того хуже — высушить весь жизненный резерв. А так хоть Оэр будет приглядывать за тобой, чтобы чего худого не случилось — ты теперь, как-никак, его невеста.

Я нахмурилась. Как так может быть, я ведь сегодня пользовалась магией Водных Демонов и со мной ничего не произошло… Ладно, пока никому не буду об этом говорить, тем более Дакхару.

— Тана, скажи, пожалуйста, а Дакхар в курсе, да, что я его, — меня аж передернуло, — невестой стала?

Варла хлопнула себя всеми четырьмя руками по своим маленьким бедрам:

— Тю-ю, да откуда же ему это знать-то, он ведь после того, как оставил тебя в этой комнате, сразу же ломанулся в Приемный зал эсх, чтобы попытаться устранить тот погром, что ты учинила, ну и защиту, само собой, заново поставить, — пусть и маленькую, но все же, — и ничего-то у него не вышло — без магии брата ее не восстановить до того состоянии, которое было. Он носился по всему залу: глаза от гнева красные, желваки на скулах ходуном ходят, мышцы шеи напряжены, а потом, у-у-у, он принял свой истинный облик — Демонический, а он его, к слову, о-о-чень редко принимает. Так что, девочка, не до тебя ему было, — хихикнула варла.

Я от ее слов аж подпрыгнула.

— Тана, Таночка, помоги мне, я не хочу становиться его невестой, а раз он ничего еще не знает, то давай пострижем мои волосы? Уберем это разноцветное безобразие, тогда он точно уже не узнает ничего! Я не хочу принадлежать ему. Теперь на мне нет ни ошейника, ни браслетов, поэтому я буду сопротивляться ему, а приняв статус невесты, — всхлипнула, — он…он…

Смотрю на опешившую от моих слов варлу, которая покачивала головой, а во взгляде читалось сочувствие:

— Кошмар какой — остричь такую красоту! Ты с ума сошла? И не жалко будет?

— О-о-о, ты даже и представить себе не можешь, как я жажду избавиться от этой разноцветной копны!

Тана почесала свой кучерявый затылок и, немного подумав, согласно кивнула:

— Хорошо, подожди немного, сейчас вернусь. — И она с легким хлопком исчезла из комнаты, прихватив с собой кружку, чай из которой, по моей вине, оказался пролит на ковре.

Не прошло и пары минут, как варла вернулась с ножницами в руке:

— Держи, — протянула она мне сей инструмент, — но стричь будешь сама — мне жалко портить такие роскошные волосы.

Я лишь хмыкнула на это и, схватив ножницы, без какого-либо сожаления, отчекрыжила косу по самое «ни фига себе!» — коротко, в общем; затем ринулась в ванную, и уже там, перед зеркалом, избавилась и от фиолетовых прядок, чуть-чуть подравняла, и, вуа-ля, почти прежний вид!

Говорят, что саму себя стричь ни в коем случае нельзя, — типа жизнь свою укорачиваешь, — да и фиг с ним, главное, что избавилась от этого разноцветного ужаса, который не оставлял мне никакого выбора, кроме как принять статус невесты Дакхара. А теперь… Ура-а-а-а! Аж голове легче стало.

Моя радость не знала границ, поэтому я, чуть пританцовывая, с довольной моськой покинула ванную.

— Все! — счастливо оповестила Тану.

Варла грустно вздохнула:

— Жаль, красивые бы… — не успела она договорить.

Эх, радость моя была недолгой… Ведь не успела Тана договорить, как меня окутало легкое белое облачко, и я почувствовала легкий зуд на голове. «Что происходит?» — в душе зародилась паника… И тут… на грудь опустилась косища, только немного длиннее, да и… вот ведь!.. выкрашенная в разноцветные прядки, которые теперь переплетались между собой. «Это что же получается — раньше у меня было только две фиолетовые пряди, идущие от висков, а теперь они расползлись на всю голову, да при том еще и по всей длине? И красные тоже? И мой собственный цвет волос? А-а-а-а!!! Я только хуже сделала! А-а-а-а!!! Помогите-е-е!» — Страшно, мне страшно до жути, и этот страх начал заполнять изнутри, не позволяя нормальны дышать. Астма? Не, вряд ли. Тогда, тогда…Что же это? Паника? У меня случился приступ паники! От обиды и несправедливости того, что эти жутчайшие волосы заново отросли, словно я их и не остригла, на глаза навернулись слезы, захотелось зареветь в голос, как маленькой.

И, ну ё-маё, в этот же, самый неподходящий момент зашел Дакхар, и, ошарашено глядя на меня, выдал:

— Ирина?

«Капец! А кого он еще тут ожидал увидеть — зарду расфуфыренную? Конечно это я!» — возмущенно подумала, уперев руки в бока. Кажется, слово «зарда» начинает превращаться в ругательство.

Стоит, смотрит, ага, глазами хлопает, ноздри раздуваются, как у быка, и что-то беззвучно губами шлепает. У-у-у, губошлеп черноглазый!

Я же, нахмурившись, гаркнула:

— Чего вылупился? Не видишь что ли, я это, я! — И тут же ехидно добавила: — Невеста твоя.

Оэр, тяжело дыша, прикрыл глаза и, кажется, даже слегка пошатнулся. «Сердечный приступ от нежданного счастья? Да хоть бы», — злорадненько подумала, тихонько хихикнув.

— Э-э, — предупредила его, — ты мне тут только в обморок не свались, а то я твою тушу бодибилдерскую с пола поднять не смогу и до кровати точно не дотащу. — И чуть тише добавила: — Да чтоб ты при падении башней своей венценосной об пол саданулся, а я тебя, из чувства сострадания, так уж и быть, попинаю малёх.

Дакхар открыл глаза и зло глянул в мою сторону.

— Как такое могло произойти, как? — голос дрожит от едва сдерживаемого гнева. — Магия, что находилась в той колонне, которая по твоей милости, между прочим, теперь разрушена, вырвалась на свободу и фактически уничтожила Приемный зал для моих рабынь. А ты, — он указал на меня пальцем. «Фу, как не культурно.», — подметила я. — Ты должна была погибнуть, ну или, на худой конец, стать «овощем». Но вместо этого ты не только выжила, но еще и огрызаешься, как ни в чем не бывало! — Кажется, он только что зарычал.

Возмущенно взмахнула руками, делая уверенный шаг по направлению к Дакхару.

— Ты вообще офигел?! А напомни-ка, не из-за тебя ли я совершила тот опрометчивый поступок, а? Да я же теперь разукрашенная, как павлин во время брачных игр! Что ты на это скажешь, женишок доморощенный?

При моих последних словах он так поморщился, словно нюхнул пробку от уксуса — противный и резкий запах, между прочим.

— Не невеста ты мне, а всего лишь очередная рабыня, как и многие во дворце, а волосы, выдающие твой новый статус, они… — Он не на долго призадумался. — Ну, это не проблема, сейчас исправлю сие недоразумение.

И не успела я что-либо вякнуть, как это…это чучело недоразвитое, взмахнул пару раз руками и…капец, блин!! мои разноцветные волосы осыпались к ногам, точно осенние листья, которые ветер нещадно стряхнул с веток деревьев. А я… я стою и изумленно хлопаю глазами, созерцая свои волосы, небольшой кучкой лежащие у ног.

Осторожно, боясь сделать резкое движение, рукой потянулась к голове, чтобы… чтобы издать жуткий вопль. Я осталась без волос! Совсем! Я лысая!

— Ах, ты, — налетела я на Оэра, который, видимо, опешил от такого преображения, — шимпанзе недоразвитое, — бью туда, до куда руки дотягиваются, а этот гад чуть склонился и голову руками прикрыл, дрожа всем телом, — чучело неандертальское, горилла глюканутая, хмырь облезлый!

Я быстро устала, пока его избивала, да и руки уже больно, а он стоит, голову руками закрывает и дрожит, — даже жалко его как-то стало, а потом… а этот!

Дакхар, поняв, что его прекратили избивать маленькие кулачки одной не особо адекватной особы, убрал свои от головы, и я заметила, что он широко улыбается. Улыбается он, блин! Жалость к нему тут же испарилась, сменившись гневом. Оэр же, глянув на меня, он… он заржал, сотрясаясь всем телом! Заржал! Конь, блин, педальный!

— Ты чего ржешь, тестостерон пучеглазый? Что смешного нашел? Я же теперь, по твоей милости, совершено лысая, прямо как девичья коленка!

— Ага, тебе о-о-очень идет. — И… и он снова заржал, хватаясь за живот.

— Сволочь, — обиженно буркнула, отворачиваясь от него, чтобы устремиться к кровати, но не успела пройти и половины намеченного пути, как меня, знакомо уже, окутало белое легкое облачко.

«Опять!» — панически подумала я, снова ощущая легкий зуд на голове. «Ну, хуже-то уж точно не будет». На плечи снова легла разноцветная коса — совершенно не изменившаяся на вид, но мне почему-то показалось, что что-то явно не так, и мою догадку подтвердил Оэр:

— Э-э, Ирина, — Он уставился на меня широко раскрытыми глазами, — у тебя это, на голове…

Тут же поднесла руку к голове, чтобы почувствовать… А-а-а-а-а!!! Что это такое?! Это… это… Рога?! Мамочки мои, не может быть, у меня выросли рога! Сантиметров десять в длину, не меньше, да и еще слегка загнутые назад!

— Ты что со мной сделал, а? — чуть не плача, заорала я. — Я же теперь… я же… да я теперь на козу похожа! Рогатую!

А эта сволочь стоит и ржет надо мной:

— Ага, идет коза рогатая — забодаю-забодаю.

Снова накинулась на него с кулаками, стараясь побольнее ударить этого бесчувственного чурбана. Не, ну а чего он дразнится? У меня горе рогатое, а он смеется.

— Я убью тебя. Я убью тебя! — кричу на Дакхара.

А он еще и издеваться вздумал, с легкостью уворачиваясь от моих жалких попыток его ударить:

— Как? Забодаешь, что ли?

А я… А мне так обидно стало, что я, перестав изображать из себя деву-воительницу, позорно разревелась.

Дакхар тут же перестал веселиться и, подойдя ко мне, крепко обнял и прижал к своей груди, в которую и уткнулась носом, заливая слезами его черную рубаху, которая, как оказалось, была наполовину расстегнута.

— Ну все, успокойся, — тихо приговаривал он, поглаживая одной рукой по моей спине. — Ничего страшного не случилось, поверь. Эти милые беленькие рожки — часть твоей второй сущности — демонической. Думаю, скоро ты полностью изменишься, став той, кем на самом деле и являешься. Просто тебе нужно постараться научиться контролировать свое превращение. Так что все, успокойся, Снежинка.

И вот стою я, уткнувшись носом в его широкую грудь, которую лишь слегка прикрывала, потому как была расстегнута, черная шелковая рубаха, и понимаю, что непроизвольно вдыхаю запах его тела: чуть терпкий, но приятный и совершенно не отталкивающий, чем-то напоминает запах свежесваренного кофе, который так любила пить по утрам; чувствовала еле ощутимый запах дыма, и не тот, что от сигарет, а тот, что остается на тебе, когда слишком близко сидишь у костра. М-м-м, обожаю эти запахи с самого детства — вдыхала бы их и вдыхала.

Чуть повела носом по груди, стараясь поглубже вдохнуть этот, сводящий меня с ума, аромат, — слезы тут же высохли. И вдруг почувствовала, как правая рука Дакхара, которая бережно прижимала меня к нему, начала плавно скользить вниз по спине, опускаясь на пятую точку и слегка сжав ее. От этого незамысловатого действия меня словно током пронзило, а по телу побежали мурашки. Я, застыв на месте, боялась пошевелиться, а Оэр все продолжал поглаживать и сжимать то место, что находилось пониже спины.

Первой мыслью было: «Еще никто и никогда ко мне так не прикасался». — вторая же мысль вызвала бурю негативных эмоций: «А кто, собственно, вообще дал ему право лапать мое мягкое место?»

Нахмурив брови, чуть отстранилась от Дакхара, уперев руки ему в грудь, подняла голову, чтобы было удобнее сказать — не очень-то хотелось общаться с его грудью, и прошипела:

— Лапы свои от меня убрал, живо. — Оэр слегка вздрогнул всем телом, а рука, что поглаживала мою попу, замерла на месте.

Дакхар посмотрел на меня свими глазами, которые мерцали непроглядной чернотой, а по ободкам проскальзывали красные еле заметные всполохи. Он как-то странно взирал на меня, а затем на лице мужчины появился хищный оскал:

— Нет. — И к правой руке присоединилась левая, властно сжимая в них мои нижние полушария и тем самым прижимая поближе к себе. Вот тут-то я и почувствовала, как в мой живот упирается что-то большое и твердое. «Мамочки, пусть это будет не то, о чем я сейчас подумала!» — пронеслась паническая мысль. — Хочу тебя. Сейчас. Немедленно, — хрипло прорычал Дакхар, убрав одну руку с попы и запуская ее в копну моих длинных волос, чтобы потянуть их вниз, заставляя запрокинуть голову вверх и посмотреть на него. — Мне надоело ждать, поэтому ты станешь моей прямо здесь и сейчас, — склоняясь к лицу, выдохнул он мне в губы.

— Не смей меня… а-а-а-а, отпусти меня немедленно! — взвизгнула, потому что Оэр подхватил меня на руки и понес к кровати, а я, испугавшись, вцепилась в его, уже полностью расстегнутую на груди, рубаху. И когда только успел расстегнуть?

Через мгновение он швырнул меня на постель, снова заставив вскрикнуть, и тут же улегся сверху, вдавливая мое тело в кровать всем своим весом.

Воздух из легких словно вышибло — стало нечем дышать, а в глазах, вдруг, резко потемнело. «Кажется, я сейчас упаду в обморок. Хотя куда падать-то, и так ведь лежу», — суматошно подумала я, и тут же почувствовала, как Оэр чуть приподнялся, давая возможность сделать вдох.

От резкого поступления кислорода в легкие перед глазами все поплыло, а в голове слегка зашумело. Как только взгляд прояснился, посмотрела на Дакхара, все еще прижимающего меня к постели своими крепкими и мускулистыми бедрами и… эм… ну, тем, что находилось между ними, а сам он удерживал свой вес на вытянутых руках, которые так удобно разместились по обе стороны моей головы. Странно, но он не делал никаких попыток приставать, вместо этого просто внимательно следил за моей реакцией на лице.

И вот сейчас я в полной мере осознала в каком положении нахожусь — лежу распластанная на кровати под огромным и мощным мужчиной, который намного сильнее меня в физическом плане, да и вообще, он во всем превосходит, и в данный момент он жаждет заняться со мной сексом. «Ну уж нет, без боя я тебе не сдамся», — рассерженно подумала я, снова нахмурив брови.

— А ну, слезь с меня, зард пучеглазый! — пытаясь выбраться из-под него, закричала во всю мощь своей глотки.

А он молчит и невозмутимо смотрит на мои жалкие попытки хоть как-то его отстранить. Разозлившись, начала колотить его своими маленькими кулачками, один раз даже по моське заехала, а ему хоть бы хны — не реагирует и просто наблюдает, даже не пытаясь сдержать мой боевой порыв, все так же прижимая своими бедрами меня к кровати. А я его била, кусала, царапала, кричала и даже угрожала, но все бестолку. И я быстро выдохлась. Все, устала.

Лежу слегка вымотанная на кровати, Дакхар на мне, смотрю на него — он на меня, и, вот честно, не выдержала и спросила, уперев свои руки ему в грудь:

— Чего вылупился — нравлюсь? — крайне раздраженно осведомилась я.

На что мужчина кивнул:

— Очень, — хрипло выдохнул он. — Ты темпераментная и страстная, это видно по твоим действиям: ты кричала, кусала, царапала — замечательная комбинация. — И он перенес вес своего тела на левую руку, освобождая правую, чтобы пройтись ею вдоль моего тела, а затем… он начал задирать подол моего платья.

Сперва даже опешила от такой вопиющей наглости, но потом страх, словно сотни маленьких иголочек, вонзились в мое сердце, рождая дикую панику.

Снова начала вырываться, стараясь высвободиться из-под мужчины, который, чуть приподняв бедра, все же задрал подол платья до самой талии, снова опускаясь на меня. И я почувствовала, как его огромная штуковина, которая, слава богу, все еще находилась в брюках, прижалась к моему самому сокровенному месту.

— Пусти! — закричала, еле сдерживая злые слезы, понимая, что ничего не смогу сделать, чтобы остановить его.

— Нет, — не терпя возражений, произнес Дакхар. И… и его рука накрыла то место, которого не касался еще ни один мужчина. — Я заставлю тебя трепетать подо мной, заставлю изнывать от желания, заставлю раскрыться навстречу мне, чтобы я смог беспрепятственно проникнуть в тебя. Ты станешь стонать, извиваясь подо мной, я доведу тебя до такого состояния, когда мозг отключается и остаются одни только первобытные инстинкты, которые тебе захочется удовлетворить — обычная животная страсть, а я буду входить в тебя снова, снова и снова, пока ты не выкрикнешь мое имя, достигнув самого пика наслаждения, — хрипло шептал он, лаская своей рукой мой заветный бугорок, вызывая во мне не желание, а только отвращение.

Страх, обида, злость, гнев — все смешалось во мне, вызывая бурю негативных эмоций, а из глаз все-таки хлынули слезы. «И вот что я могу сделать, что могу противопоставить его силе?» — горько подумала я, а он… он проник рукой под белое кружево моих стрингов и раздвинул пальцами нежные девственные складочки лона, ласково поглаживая их. Вскрикнула от страха и едва не задохнулась от его действий, пытаясь оттолкнуть Дакхара, но он точно скала навис надо мной. «Противно, как же противно!»

Страх, паника и отчаяние затопили, когда один палец Оэра начал проникать внутрь меня, и в этот самый момент почувствовала, как по моим рукам прошел легкий импульс, образовывая на самых кончиках пальцев маленькие, чуть заметные, искорки. Оэр сделал небольшое движение пальца внутри меня, заставляя вздрогнуть всем телом; слезы с новой силой полились из уголков глаз. «Противно, как же мне противно от того, что он делает!» — приглушенно рыдая, подумала я, закрыв глаза, чтобы только не видеть довольное лицо этого мужчины, который продолжал ласкать своими пальцами мое лоно.

И вдруг… все прекратилось, послышался только глухой стук, а моему телу стало так легко-легко. Странно.

Открыла глаза. Оэра на мне нет. Приподнялась на локтях и увидела, что… Дакхар лежит у противоположной стены комнаты, держась рукой за грудь, а взгляд такой, словно он готов был меня убить, при чем сию же секунду. Я вздрогнула всем телом, когда он, прожигая своим убийственным взглядом, произнес:

— Дрянь. Ты еще сильно пожалеешь об этом. Зря ты применила на мне магию Снежных Демонов, очень даже зря. — И, резким движением вскочив с пола, быстро покинул мою комнату, громко хлопнув дверью.

А я, полусидя на кровати, совершенно не понимала в чем, собственно, дело? Но одно поняла точно — Дакхар в гневе, а значит, у меня намечаются серьезные проблемы.

Откинувшись обратно на кровать, застонала:

— Вот ведь, попала так попала ты, Ирина.