«Когда же меня выпишут? Свалить отсюда поскорее… Хоть бы телефон новый купила, а то папа с мамой уже с ума сходят. Про какие документы и сумку они говорили? Я же с рюкзаком уехала… И про Виктора говорили…» — Лена ждала обхода, чтобы уговорить врача отпустить её из больницы. Вчерашняя медсестра сама сказала, что никаких отклонений в анализах гражданки Кроминой не нашли. — «Домой звонить нужно срочно, иначе в розыск подадут. И сочинять историю придется, не как попало, а обстоятельно».

Врач пришел. Но не стал даже слушать её просьбы. Велел отдыхать и ждать до завтра. А чего ждать? Вот если бы как в сказке: появился принц и увез в свой замок. Только в жизни все не так…

— Заплачу… — шептала девушка и старалась не разреветься. Нельзя. А то врачи найдут ещё какую-нибудь причину, чтобы задержать её здесь. Но слезы все равно потекли — как же легко она теперь плачет.

Не зря говорят, что понедельник — трудный день. Без разрешения главврача к Лене посторонних не пускали. А попасть к нему самому утром оказалось не так просто. Стеклов через час был уже не в себе от того, что поток заведующих отделениями, бухгалтеров с какими-то документами, снабженцев и прочих работников больницы не заканчивался. Рассказов молчал, но потом ему позвонила жена. Соне стало интересно, в чем причина задержки. Она считала, что раз Лена не относится к категории больных со строгим постельным режимом, то уж сегодня-то ей вполне можно спуститься в фойе, где все пациенты общаются с посетителями. Да и почему бы не выйти погулять? В конце концов, ей надоело сидеть в машине в полной неизвестности…

Минут через двадцать Соня совершенно спокойно прошествовала мимо Виктора и Игоря в сторону отделения терапии. Она подмигнула удивленным мужчинам и поправила на себе белый халатик. Домашние тапочки и прозрачный пакет с яблоками подчеркивали, что гостья идет не просто так, а по важному делу. Стеклов смотрел, как она открывает дверь и исчезает за ней. Мужчина, было, ринулся следом, но тут же перед ним, как черт из табакерки возникла пухленькая особа с рыжими кудряшками из числа медперсонала и осадила рьяного посетителя:

— Вы куда, мужчина? Нельзя!

— Так вот же девушка прошла! А я… Мне нужно!

— Она к подруге пришла. Все как положено: со сменной обувью и халатом. И передачу принесла. А вы прётесь в ботинках и куртке! Где пропуск?

— Так её же пустили! — возмущался Виктор.

— Будете шуметь, я вас вообще в приемный покой выгоню! — пообещала тетка и грозно глянула на возмутителя спокойствия поверх очков. — Охрану позову!

— Вить, давай потише, а то правда позовет… Я видел, там в конце коридора ходит какой-то тип в форме, — уговаривал друга Рассказов. — Соня Лену позовет, и они к нам выйдут.

— Я и сам мог пройти! — сердился Стеклов, не понимая, почему Рассказовскую жену пропустили без вопросов, а его чуть за порог не выставили. Но в это время Виктора пригласили в кабинет к главному.

— Вы уж извините, что пришлось ждать. После выходных всегда так. Вы по поводу Кроминой? Все в порядке: обследование провели, анализы сделали, выписка завтра с утра. Могу её до выписки отпустить. Только она вроде бы не местная, так что скажите лечащему врачу, где она до завтра будет находиться. На всякий случай, — объяснял возбужденному посетителю хозяин кабинета. — Вы родственник или друг?

Стеклов смотрел в глаза не очень пожилого мужчины и не знал, что ответить. Кто он Лене? Молчание затягивалось.

— Я… муж, в общем, — ответил Виктор.

— По паспорту Кроминой этого не видно, — констатировал врач.

— Я гражданский муж, — уточнил Стеклов.

— Позвольте узнать Ваше имя?

— Виктор Михайлович.

— О, тезка! А я — Виктор Львович, — обрадовался главный. — Очень приятно! Так вот, Виктор Михайлович, не люблю я гражданских браков. Понимаю, что отстал от жизни, но не люблю. В некоторых случаях очень важно, чтобы было документальное подтверждение. К примеру, пропуск Вам не положен.

— Да я действительно ей не чужой человек. И родителей знаю, и про все остальное, — не совсем уверенно объяснял один Виктор другому.

— А родители у девушки кем работают? Мне помнится, что лет пять назад на одном из семинаров в Москве я встречал своего коллегу из Геленджика по фамилии Кромин, — задумчиво рассуждал Виктор Львович.

— Так это же он и есть! И Вера тоже врач, это Ленина мать, — обрадовался Стеклов.

— И вы медик? — полюбопытствовал Шинский.

— Нет, я — геолог.

— Тоже хорошо! Можете идти, я позвоню, чтобы вас пропустили и вещи отдали.

Шинский про себя усмехнулся: «Как он сказал: муж в общем… Все у них теперь так. Девочка беременная, а он „в общем“. Я бы на месте её родителей устроил головомойку этому мужу. Как она из южного города в тайгу попала? Куда этот муж смотрел?» Обычно доктор не вникал в обстоятельства личной жизни пациентов, но бывали исключения. Например, вот этот случай. Не каждый раз из тайги санрейсом девушек привозят. Повезло, что эта красавица осталась невредима, даже ни один клещ укусить не успел.

Пока Стеклов маялся на аудиенции у больничного руководства, Соня зашла в палату к девушке, о которой они с Игорем не раз говорили. Лена поспешно села, вытирая лицо. Она решила, что вошедшая — очередной врач, и приготовилась отвечать на вопросы.

— Привет. Давай знакомиться? — Молодая женщина в белом халате просто шокировала пациентку своими словами.

— Меня же завтра обещали выписать! Зачем знакомиться? Главный ваш сказал, что выпишет, — стала протестовать Лена.

— А мы после больницы будем общаться, — настаивала женщина.

«Психолог… Решили проверить меня… Только психички мне не хватало», — подумала Кромина и тут же стала прикидывать, как нужно правильно ответить, чтобы к ней не было претензий.

— Меня зовут Софья, — сообщила гостья.

Ленка кивнула, собираясь назвать свое имя и фамилию.

— Софья Рассказова. Я уверена, что заочно мы уже знакомы, — добавила гостья.

— Вы — правильная Соня? — удивилась Лена. — Ой, извините, я не хотела обидеть…

Было ужасно стыдно, что она сказала так, как они со Стекловым всегда говорили о жене Игоря Ильича.

— Да ничего! — улыбнулась женщина. — Как дела?

— Нормально. А вы как меня нашли?

— Тебя же Игорь из леса привез. Ты совсем не помнишь?

— Нет… — и глаза отвела.

— Лена, тебе нужно поговорить со Стекловым, — решилась Соня.

— Зачем? Он мне ничего не должен, — тут же перестала улыбаться девушка. — Не буду я ему в глаза лезть. Вы… Вы с врачом говорили?

До Кроминой дошло, что Рассказовы могли узнать о ребенке и догадались, кто отец.

— Не говорите ему про меня! Я уеду и все! Пожалуйста! — просила Лена уже со слезами. — Если вы расскажете, то все поругаются с ним: и родители, и дед. Пусть все останется, как было.

— Лена, он тебя любит до умопомрачения! Он так переживал, что ты уехала и не позвонила ни разу! Да он вообще чуть не одичал один в тайге, Игорю силой пришлось его вывозить, — Соня гладила девушку по голове, вытирала ей слезы, а Ленка никак не верила, что Стеклов мог о ней думать. Женщина говорила о том, какой трудной была дорога от Медведицы, как тяжело Виктор привыкал к городу и носил с собой фотографию любимой.

— Он к тебе пытается прорваться, только врачи не пускают. Вот сейчас уговаривает главного, чтобы разрешили свидание с тобой, — сообщила главную новость Рассказова.

— Неправда, — хлюпнула носом Кромина.

Дверь открылась, вошел Стеклов и с порога приказал:

— Собирайтесь быстро, мы в гостиницу едем. Главврач отпустил.

Если бы была Лена в палате одна, то, может, он бы и кинулся обнять её. Чтобы почувствовать, что она живая и рядом с ним. Но в присутствии Сони не посмел, застыл в ожидании. Ленка настолько растерялась от его появления, что перестала плакать, но и собираться была неспособна. Соня сложила все имущество из тумбочки в большой пакет и рюкзак запихала туда же. Сунула все это Виктору в руки, а сама взяла девушку под локоть и помогла встать. Вела её осторожно, как ведут человека, перенесшего тяжелое потрясение, и лихорадочно соображала: не слишком ли много информации она выдала Лене за один раз.

Уже на ступенях крыльца их нагнала та самая бойкая рыжая тетка:

— Вы куда в казенных тапках? Забыли же! И вещи тоже забыли! — она перевела дух и протянула ещё один пакет, из которого торчали резиновые сапоги. — Только все тут мокрое!

— Так чего же вы не посушили? — укорила тетку Соня.

— У нас только хранить положено, — объяснила нянечка.

Подошел от машины Рассказов, забрал пакеты… Тут Виктор словно очнулся, стянул с себя куртку, набросил на плечи Лены и подхватил её на руки. Рыжеволосая ловко сняла с ног девушки тапочки и ушла.

В машине ехали молчком. Рассказовы сидели на переднем сиденье, Лена с ногами забралась на одно из задних мест за спиной у Сони, а Стеклов даже не пытался к ней приблизиться. Ему хватило того, что он её на руках до машины нес. Вдруг стало страшно, что она могла потеряться в тайге, такая теплая и родная. Машину Соня остановила совсем внезапно у какого-то сквера и, не сговариваясь, три человека задали Кроминой один и тот же вопрос:

— Ты зачем в тайгу полетела?