Миром, по мнению Патриции, правили простые принципы. Те, которым она ежедневно следовала, оказывая процветающим фирмам услуги пиара, оправдывали себя и в жизни. Без инвестиций нет прибыли, поэтому Патриция не жалела усилий и средств. На тридцатилетие, спланировав взять для сохранения тайны длительный отпуск, она исправила нос у самого популярного варшавского пластического хирурга. Несмотря на первоначальное сопротивление доктора, источавшего ауру доверия (возможно, благодаря неоспоримой схожести с Папой Смурфом), считавшего, что это совершенно ни к чему, Патриции сделали небольшую липосакцию, благодаря чему ее живот вернулся к формам подросткового возраста. Через несколько месяцев она исправила также бюст, что оказалось мастерским ходом: ее акции резко пошли в гору, что невозможно было объяснить ничем иным, как эффективностью этого небольшого вмешательства в несовершенную мать-природу.

Когда рядом такой мужчина, как Александр, расслабляться нельзя. Патриция постоянно следила за собой. Хорошо ли она выглядит? Не потрескался ли лак на ногтях? Не выбилась ли из сделанной только утром прически непокорная прядь? Она старалась угадать потребности Алекса до того, как он успеет о них подумать. Не проголодался ли он? Не выпил бы кофе после завтрака? Или сюрприз в виде быстрого визита в автомойку после того, как он носился на «рендж ровере» по отвратительным деревенским дорогам. А если Александр упомянул о новом детективе, который похвалил его знакомый, на следующий день свеженький экземпляр уже лежал у него на ночном столике. Забота включала, ясное дело, также и более пикантные сферы жизни. Как образцовая ученица, Патриция повышала квалификацию, внимательно изучая фильмы для взрослых, чтобы удивить Александра чем-нибудь, о чем он, наверное, постыдился бы даже попросить. Это всегда работало. Просто мужчина должен быть удовлетворен во всех областях. «Покажите мне мужчину, который не хочет, чтобы его баловали», – как-то в приступе хорошего настроения изложила она свое жизненное кредо подругам по вылазкам в город.

Благодаря этому, как только она начинала действовать, мужчина, выбранный в качестве цели, попадал в зависимость еще до того, как успевал понять, что происходит. Нужно только уметь хорошо играть в эти игры. Лучше всех. А это означало, что она не могла позволить себе ни малейшего провала. Все должно быть идеальным! Она одна знала, сколько усилий нужно для организации этого идеального мира.

Патриция принадлежала к девушкам, которые сидели на нескольких стульях, но на этот раз сомнений не было: Алекс – ее добыча номер один. Работа на него была самым удачным стечением обстоятельств за всю ее жизнь. Наткнулась на нее Патриция случайно. Но все остальное – методичное плетение сети вокруг самого сексуального в стране шефа – было ее и только ее заслугой, наработанной тяжелым трудом, самопожертвованием и, как всегда, идеальной организацией. Никто и ничто не могло у нее этого отнять. Достаточно только ничего не испортить. По крайней мере, так ей казалось.

Патриция не была слишком наивной, чтобы мечтать о свадьбе со сказочным принцем, она была реалисткой и не особенно задумывалась о будущем. Надо просто использовать свое время и получить от него как можно больше. Александр был не просто красавчиком, внешность которого сбивала с ног, у него был вкус, кроме того, он умел быть действительно милым. Один раз у Патриции даже мелькнула мысль, что с ним было бы приятно проводить время, даже если бы у него не было сумм со столькими нулями на счету и он не покупал бы ей красивые безделушки. Но это, похоже, все же преувеличение, минутное помутнение рассудка!

Она была большой девочкой и старалась не питать иллюзий относительно чего-то более серьезного. Однако в глубине ее сердца – а у Патриции, несмотря на вызывающую внешность, было сердце! – тлело сокровенное желание, в котором она не признавалась даже себе, чтобы Александр стал ее долгосрочным проектом…

Удачно сложилось, что несколько месяцев назад Александр забился в деревенское захолустье. Это естественным путем уничтожило конкуренцию, которой хватало в Варшаве, где Кропивницкого окружал хоровод женщин, от которых невозможно было отбиться. И неудивительно. Такой товар – и свободен? Подобного в природе не бывает.

У них все начиналось так: в отличие от других работников, общавшихся с шефом в основном по телефону, Патриция, чтобы обсудить текущие дела, приезжала к Александру лично. Сначала она вовсе не была уверена в том, что сможет добиться своего, но в итоге для реального успеха в постели понадобилось совсем немного времени. Сейчас она тоже к нему приезжала, но с той разницей, что оставалась на несколько дней, часто включая уик-энд. Однако изоляция Алекса от искушений не усыпила бдительности Патриции – она была слишком опытной участницей состязаний и сразу ловила тревожные сигналы. Именно так следовало действовать: предотвратить опасность до того, как она окончательно сформируется.

Когда однажды Александр мельком сказал, чтобы на этот раз она не приезжала на уик-энд, Патриция ничего не ответила. Зато появилась с самого утра в понедельник с папкой, полной материалов для обсуждения. И сразу поняла: что-то не так. Ей совершенно не понравилось появление в доме этой деревенщины. По непонятным причинам Алекс начал проводить с ней время, пропадая в своей библиотеке, наполненной совершенно ненужной, с точки зрения Патриции, и при этом стоившей невероятную кучу денег затхлой макулатурой. Что-то она не слышала, чтобы старые книги считались сто́ящим вложением капитала. Конечно, у каждого свои причуды. Она толерантна, и ей его хобби совершенно не мешает – с одной маленькой оговоркой: пока это не опасно.

Откуда Александр ее вообще вытащил? Со своей примитивной красотой она отлично подошла бы для работы, скажем, в баре – для местных завсегдатаев была бы в самый раз. Но зачем Александр ее нанял, Патриция понять никак не могла. Это лицо, не тронутое макияжем, предназначенным специально для того, чтобы улучшать внешность, и густые брови, не знающие коррекции… Алло, мы что, живем в Средневековье?! Ее волосы – сплошной беспорядок: пряди в разные стороны, ноль формы. Если бы Патриция была доброй тетушкой, то посоветовала бы ей какой-нибудь хороший бальзам, чтобы волосы не пушились. В этой девушке не было и намека на стиль. Патриция не удивилась бы, узнав, что та не депилирует ноги, – в такой глухомани этот навык, наверное, был необязательным. А уж о том, что она не депилировала свою киску, Патриция готова была поспорить вслепую. Впрочем, это не важно – главное, чтобы у Александра не было случая в этом убедиться.

«Успокойся, – говорила она себе, – это всего лишь прыщ на заднице, ты и не с такими справлялась». Патриция могла похвастаться тем, что убрала из поля зрения Александра популярную актрису сериалов, которая неожиданно открыла в себе страсть к лошадям и стала завсегдатаем конезавода в Марадках. Это было не слишком трудно, чего уж говорить о такой ерунде, как деревенская приблуда. Нужно действовать спокойно, но решительно. Для начала главное – вытащить его из дому. Алекс должен почувствовать, что развлекаться можно и в других местах. Патриция набрала нужный адрес на своем изящном айпаде. Самое время отправиться в экзотическое путешествие.

* * *

Эва смотрела на Бартека с нежностью и беспокойством. Как всегда, понадобилось некоторое время, прежде чем мальчик привык к новому окружению. И чтобы окружение привыкло к нему. Но лед был сломан, и Бартек уже вовсю играл с маленькой девочкой и ее братом чуть постарше возле Магистратского озера. Несмотря на громкое название, в действительности это был просто большой пруд.

«Иногда дети поразительно мудры», – подумала Эва, глядя, как естественно брат и сестра взяли на себя роль опекунов нового приятеля, который выглядел и двигался не так, как они, а несколько неуклюже.

Они были в Мронгово с самого утра. Эва одолжила у Сильвии автомобиль, так что без проблем попала на утренний эфир на местном радио. Акция сбора средств на лечение Бартека раскручивалась с каждым днем. После того как с помощью Сильвии сестры обклеили всю Венжувку и окрестности плакатами и засыпали листовками с призывом помочь брату, известие о семье, собирающей деньги для спасения страдающего редким заболеванием мальчика, разошлось по округе.

В их распоряжении был счет, на который каждый желающий мог сделать взнос. Фонд, который порекомендовал ксендз из прихода в Венжувке, неожиданно заинтересовался ими, но все же они выбрали фонд при больнице, предложенный доктором Мадейским. Бартек стал его подопечным, и Эва чувствовала огромное облегчение, видя, как ловко работающие там женщины ориентируются в куче законов и правил, связанных с нестандартным лечением. Теперь нужно было всего лишь… собрать полтора миллиона. Эта сумма – их цель! – практически не уменьшилась с того момента, когда они узнали о новой терапии; деньги неожиданно с неба не упали. Несмотря на это у Эвы словно крылья выросли, она чувствовала в себе силы стремиться к недостижимому. Сумма на счете росла со скоростью черепахи, мучительно поднимающейся в гору, но все же увеличивалась. Это не были ошеломляющие суммы – обычно двадцать злотых, иногда даже пять, – но Эва не могла унять волнения, думая об анонимных дарителях, которые, наверное, и сами имели немного, но решили поделиться с ними. Это вселяло надежду. Обнадеживало также сознание того, что есть люди, на которых можно рассчитывать. Помощь Сильвии была бесценной. Хотя у нее было множество своих проблем, все свободное время она посвящала помощи Охникам. Доктор Мадейский, их ангел-хранитель… Благодаря ему Эва ни на мгновение не позволила себе усомниться и подумать, что берется за дело, обреченное на неудачу. Должно было получиться – и все!

Молодая журналистка с радиостанции в Мронгово обратилась к Охникам с предложением принять участие в программе. Домашний совет закончился единодушным решением, что идти должна именно Эва, так как из всей семьи только она подходила для выступлений на радио. Эва не имела ничего против, особенно после того, как выяснилось, что эфир будет в среду, а радиостанция находится на улице Спацеровой. Из случайно подслушанного разговора (Эва могла поклясться всеми святыми, что было именно так) она знала, что в тот же день у Александра в первой половине дня встреча в ресторане «Старая хата» на Варшавской, то есть неподалеку, с другой стороны Магистратского озера. Нельзя сказать, что выступление по радио было менее важным, ничего подобного! Просто неожиданная встреча при иных, чем обычно, обстоятельствах, вне дома, в котором они виделись по работе, наверняка никому не навредит. Совершенно случайно именно в этот день Эва надела любимое платье в голубой цветочек, подарок мамы, вроде невинное и женственное, однако удачно подчеркивающее фигуру именно там, где нужно. Всегда, когда девушка его надевала, она чувствовала себя увереннее, так как понимала, что притягивает в нем взгляды мужчин. Утром Эва вымыла голову и высушила волосы на солнце. После такой процедуры они ложились естественными волнами, создавая ореол из локонов вокруг головы, – такого эффекта с помощью косметических средств не смог бы добиться даже лучший из парикмахеров.

Место, где играли дети, хорошо просматривалось с улицы. Должен же Кропивницкий их заметить! Однако для верности Эва села на скамейку, которую старательно выбрала как наблюдательный пункт, – отсюда было видно как детскую площадку, так и вход в ресторан. Она посмотрела на часы: встреча длилась уже почти час. Девушка бросила беглый взгляд на Бартека – к счастью, он не выглядел уставшим, а возведение холма из палочек, комочков земли и других найденных в траве мелочей, казалось, полностью поглотило его внимание.

Есть! В дверях ресторана появился Александр, и у Эвы сердце заколотилось в горле: он выглядел умопомрачительно! Общение с кем-то так бесстыдно привлекательным было для нее совершенно новым опытом, и от этого, надо признаться, можно было легко растеряться. Эта его непринужденная элегантность, свобода в ношении стильной одежды, которая, казалось, создана именно для него, – в дорогих вещах не всем удается выглядеть хорошо. Глядя на Александра, даже мысли в голову не приходило, что он одет дорого. Он выглядел великолепно, и, что самое важное, на первом плане была не одежда, она только дополняла своего хозяина. И это дополнение наилучшим образом подчеркивало харизматичность Кропивницкого.

Было заметно, что мужчина, который вышел вместе с Александром из ресторана, не стал исключением и тоже находится под впечатлением от собеседника. Эва могла уверенно сказать, что он – местный, и, когда они прощались, контраст был почти карикатурным. Мужчина, который снова и снова кланялся Александру, напоминал ластящуюся дворняжку. Кропивницкий, стопроцентный джентльмен, не показывал вида, что осознает эту разницу, обращаясь к заискивающему собеседнику – это мог быть местный чинуша, – как к равному.

Мимоходом отметив все это, Эва принялась обдумывать ситуацию, и ее мысли завертелись со скоростью болида на гоночной трассе. Что теперь? Конечно, лучше, если бы именно он ее заметил, а она могла изобразить изумление: «Какое стечение обстоятельств, даже трудно поверить!» Но что, если все-таки не заметит? Эва не могла упустить шанс встретиться и позволить Алексу просто уехать. Кропивницкий шел в направлении их скамейки. «Не надо смотреть в его сторону!» – напоминала себе девушка, лихорадочно раздумывая, как бы незаметно следить за развитием событий и не потерять Александра из виду.

– Эва? – услышала она его голос.

«Йес! Получилось!» – Повернулась в его сторону и – как нелегко создать впечатление, будто запланированная реакция стопроцентно естественная и совершенно спонтанная! – идеально продемонстрировала изумленное выражение лица, которое после продуманно отмеренной доли секунды сменилось радостным. Это, ясное дело, изображать не пришлось.

Эва с удовольствием отметила взгляд, которым Кропивницкий ее окинул. Он был заметно удивлен, и девушка почувствовала, что это работает в ее пользу. Он как будто увидел Эву в новом свете. Похоже, интуиция подсказала ей правильный путь.

Вне стен библиотеки она была уже не просто специалистом по сохранности книг, то есть кем-то, кого он ценит, с кем разговаривает на профессиональные темы, но о ком не думает так, как ей хотелось бы… Избавившись от этого совершенно лишенного романтики контекста, она могла быть просто женщиной и, когда Алекс так на нее смотрел, чувствовала себя ею на сто процентов.

– А это Бартек. – Эва указала на брата после того, как они обменялись удивленными взглядами и фразами типа «Ты смотри, какое совпадение, откуда ты здесь?». Она когда-то уже упоминала при Александре о брате и его проблемах.

– Привет! – Алекс улыбнулся и помахал мальчику рукой.

Тот, заинтересовавшись новым человеком, подбежал к ним своей неуверенной походкой и изо всех сил прижался к коленям Александра. Похоже, в последнее время это стало его любимым способом демонстрировать эмоции.

– Ого, братец, да ты силен! – Александру даже пришлось отступить. Еще немного, и он бы упал, с такой силой мальчик на него навалился.

– Бартусь, ты умеешь показать себя новым знакомым с лучшей стороны. – Эва не могла удержаться от смеха, так комично это выглядело.

Мальчик окинул пытливым взглядом сначала ее, потом Кропивницкого и тоже рассмеялся.

– Вы возвращаетесь в Венжувку? Подбросить вас? – спросил Алекс.

– Я одолжила машину, так что, спасибо, не нужно. Но у меня есть другое предложение. Мы приглашаем тебя на прогулку. В «Экомарину».

Александр вопросительно приподнял брови.

– Местное развлечение. Вижу, у тебя еще есть пробелы, которые нужно заполнить. Бартек обожает там играть.

Подтверждением ее слов стал крик Бартека: «Марина, марина!»

Кропивницкий посмотрел на часы.

– Мы должны отметить свое первое выступление по радио. Нам будет очень приятно, если ты к нам присоединишься, – не отступала Эва.

– В таком случае действительно есть что отпраздновать, – с улыбкой сказал Александр, и Эва исполнила – к счастью, только в душе! – радостный танец.

По дороге к автомобилю на волне энтузиазма после такого успеха она добавила:

– Можно что-нибудь съесть по дороге. Хотя нет, ты уже поел.

Александр бросил на нее удивленный взгляд, и Эва прикусила язык. «Черт, до Маты Хари мне еще далеко, сейчас вся маскировка полетит к чертям…» – подумала она и быстро добавила:

– Наверное, ты пообедал, раз был на встрече.

Алекс кивнул и, как Эва надеялась, забыл о ее неосторожных словах.

«Экомарина» включала не только небольшую пристань, но и обширную территорию с детскими аттракционами. Это был рай для малышей, состоящий из детских площадок, веревочного парка и нескольких стадионов. Впрочем, родителям здесь нравилось не меньше – новая городская инвестиция обеспечивала им минуты желанного отдыха.

План Эвы был, честно говоря, не слишком утонченным. Бартек должен был заняться экоаттракционами, что представило бы отличную возможность побеседовать вдвоем, не будучи стесненными домашним окружением. Из этого общения Александр должен был уяснить, с какой интересной, остроумной, интригующей, достойной внимания – и не только в научном плане, но и во всех отношениях! – личностью он имеет дело.

Эва долго размышляла о секретах, скрытых в ящике его стола. Собственно говоря, ей сложно было думать о чем-то другом. Ее съедало любопытство. Она хотела узнать об Александре все, а когда к тому же убедилась, что есть что узнавать, не могла об этом забыть. Но было и другое чувство – ревность. Она не имела никакого права его испытывать, но не могла ничего с этим поделать – просто чувствовала ее. Казалось, ей в живот вонзается шило, когда она думала о красивой блондинке с фотографии, которая, видимо, была важной частью его жизни. Хватило одного взгляда на снимок, чтобы ощутить нить, связывающую их. Что случилось? Где она теперь? Где дети? Как могло случиться, что в течение всего времени, которое она провела рядом с Александром, ничто не выдало их существования? Эва не могла от этого освободиться. К счастью, ей хватило ума сдерживать свое любопытство, заставить себя трезво оценить ситуацию и подумать, как все выяснить. И пока у нее не было ни малейшего представления о том, как добыть из Александра информацию об интригующих подробностях его прошлого. «Поспешишь – людей насмешишь. Нельзя сделать неверный шаг», – решила Эва. Лучше подождать удобного случая. В конце концов, у нее есть тайное оружие: знания получены нелегально, но, как известно, знания – это власть. Однако, если проявить неосторожность, можно все испортить. «Следует сделать паузу, так будет лучше», – решила Эва и сама с собой согласовала политику встречи: очаровать Кропивницкого интеллигентностью и искрометным юмором – без книг, микробов и плесени.

Однако все пошло не так. Бартек не учел ее намерений и, не дав возможности отказаться, просто втянул их в игру. Пришлось вместе с ним пройти веревочный парк, помогая мальчику вскарабкиваться на новые высоты, чтобы засчитать очередную победу.

Через три четверти часа безумств Эва поймала себя на том, что совершенно забыла о планах, связанных с Александром, и просто веселилась. Впрочем, не она одна: радость, которую Бартек получал от преодоления препятствий и совместных игр, оказалась заразительной. Эва с улыбкой наблюдала, как Александр провоцирует малыша на сумасшедшие, заканчивающиеся взрывами смеха погони между натянутыми веревками. Он чувствовал себя как рыба в воде. Первый раз девушка видела его таким беззаботным и понимала, что в эти минуты Александр далек от влияния естественных атрибутов своей жизни: огромного дома, людей, с которыми он ведет дела, других проявлений собственного большого и важного бизнеса. Неожиданным и приятно согревающим сердце Эвы было осознание того, что это не отнимает у него ни капли очарования, скорее наоборот, Александр au naturel производил на нее еще большее впечатление. Без всех этих смущающих аксессуаров он был просто классным парнем, да и идеальный контакт, установленный с ее братом, о многом говорил.

– Эва, смотри, где я! – закричал Бартек из центра веревочной конструкции на металлическом скелете, немного напоминающем паука на дугообразных ногах.

Раскрасневшаяся девушка помахала брату. Она уже давно не видела его таким счастливым.

– Глядя на него, можно подумать, что это обычный, здоровый ребенок, – заметил Александр.

Действительно, казалось, в этот день Бартек победил связанные с болезнью ограничения. Однако Эва знала, что, хотя сейчас все хорошо, позже боль вернется и омрачит идиллию.

– Если бы так было всегда, я была бы самым счастливым человеком на земле, – ответила девушка, думая о реальности, в которой это могло бы осуществиться. – Если бы Бартек мог начать лечиться…

– Он просто невероятный! В нем столько энергии, что хватило бы на целую электростанцию. – Александр посмотрел на нее. – Эва, спасибо за этот день. Я давно так не отдыхал.

– Правда? – Эва рассмеялась. – А мне показалось, что тебе пришлось порядочно попотеть.

– Ну да, за Бартеком успеть сложно. – Алекс тоже улыбнулся. – Но зато я чудесно проветрил голову.

– В таком случае мы к твоим услугам. Расслабляющие сеансы по желанию. Внимание к индивидуальным потребностям клиентов. Хорошее предложение, пан председатель?

– Покупаю за любую цену, – успел ответить Александр перед тем, как Бартусь спрыгнул вниз.

Алекс поддержал его, и малыш изо всех сил прижался к нему.

В каталог достоинств шефа Эве удалось вписать еще одно: завоевал сердце Бартека.