Я помню поэзию Как то, что сопротивляется Паллиативу То, что является Не как иллюзия То, что цепляется За чего не хватило Чёрными многоточиями Под ногтями В короткий момент Вспыхивает Вспарывает кривду Как кривой ятаган в ночи А ты лучше молчи, Детка – горячие трусики Оголённые приводы Собирай свои в жопе бусики Проблески молнии Когда ты стоишь Только перед собой В абсолютном одиночестве Страшная голая голая бля С оскаленными зубами И тела нет

была красивая белая дева я была такая народу delivery и на провинциальных крутых бандитских могла появиться в клешёных штанах смешных черных клёпаных а что со мной сделалось, нах, не волнует, как патанатомия liver/livery печень сморщенная алкоголическая доченька какого черта ты такая молодая телочка, прикинутая и навороченная, потеряла паспорт, билеты и просишь милостыню, обесточенная? у каких-то старооскольских рэперов? двухголовая псица

Она разговаривает как дада самоуверенная манда глаза её делаются кучкой такого карего льда и синего льда А он всё кажется недоучкой и охуевает как тогда когда она была его внучкой такой мелкой недоёбаной сучкой Синий синий иней лёг на провода в небе тёмно-синем ну да далее по тексту известному каждому советскому next’у Потому что она сказала идем на войну а он говорит да ну лучше ебаться а она в трансперсоналке отвечает: мужчина, давайте без репараций и контрибуций нас ожидает череда войн и революций история катит на нас как каток асфальтовый, так-то, брат-два и лучше не зацикливаться на себе как легкий способ уклоняться а то уже видно от вашего щастья едва можно удавиться и захлебнуться и лучше сразу признать: раздел новостей не то не собрать костей а он говорит: ой, йоб ну нельзя же так прямо в лоб а она отвечает: можно а он поскольку тупой уходит на три дни в запой на четвертый обещает оклематься но его обещание ложно и ей приходится одной отдуваться на первой мировой и на второй тоже медсестрицей нехорошей в госпиталях отдаваться кому здесь заказывают конвой — шемаханской царице клячиной асе русской Богородице живородящей русский двадцатый век выезжает на бабьем горбу на бабьем яре и эта звезда у меня во лбу принадлежит этой (не)женской (не)твари

Зачем на груди написал: отсоси Дизайнер всея Руси Зачем как безграмотный батька Махно, Которому из хтонической тьмы Шли донесенья, Которому хоть бы хны Дела всеобщего спасенья, Федоровского цикла сердца, Которому из уссурийской тайги Несут пятьдесят на полом ноги, Какая такая юродивая Ксенья, Приемная дочка марксизма, И местная ее харизма, А бомбы в школе всё так и висят? О, Моцарт, Моцарт. Тот, кого мы сейчас хоронили, Остается в CD и виниле Видео Интернет-колонках Но это не отменяет боли Он был лучше Большинства из нас Но и это не отменяет боли Зачем собрались они здесь на помин Души, для которой один Ее персональный отчет? Но там есть кто-то еще Кто поднимется за него На счет Раз И другой, как Леша сказал, кто нефть как комар сосет. Как говорили древние, Ошибки и есть грехи. И ровно по этой линии Проходит отрыв в занебесном МАРХИ Тело людское – горящие мхи Прописи рукописи Северных крестьян, Когда они жгут траву сухую По весне И нечаянно палят свои дома И там сгорают, рассыпаются в искрах Старые иконы Портреты русских заступников Вот он был примерно Несгораемой рукописью Черным ящиком пилота Как средневековый мужик Немецким точным На ощупь прочным Казался И готический хтонический ужас С ним не вязался Один свет Просвещения Надо изучить работу шифровальщика Уже изучена работа плакальщика Шизофреника