Идти было некуда. Да и не было сил куда-то идти. Уже три дня он носился по всему Лондону в поисках своей школы. После того, как фургон с Живодерни перевернулся и обреченные на гибель собаки разбежались из раскрывшейся клетки? кто куда, он ничего не ел.

Уже и есть перехотелось.

В голове звенела прожитая короткая жизнь в Королевской Собачьей Школе спасателей на водах, при пожаре, завалах и катастрофах…

Наконец-то он понял смысл разговоров взрослых собак о том, что соседствующий за забором кошачий приют — бедствие для Школы. Рыжий кот из питомника выманил глупого щенка прогуляться по Лондону. И сделал это не впервые: вот оно что!

Темнело.

— Ах, какой симпатичный толстун! — услышал он чей-то приятный голос.

Щенок открыл глаза и увидел в свете ночных фонарей свору уличных собак. Впереди стояла стройная овчарка.

— Ты кто? — спросила она его.

— Я — Сэр Бернар, — ответил щенок.

— Откуда у тебя медальон?

— Я ношу его с рождения.

— Хо-хо-хо! — грубо расхохоталась Свора: — Вы только посмотрите на него: вылитый принц!

— А какие манеры! Ты принц, шавка?

— Тогда в нем течет голубая кровь, — рявкнул боксер, весь обоженный от ушей до хвоста. — Это интересно! Неплохо бы проверить!

— Остановись, Печеное Яблоко! — не повышая голоса, сказала овчарка. Сними с него медальон. — Она надела медальон себе на шею и повернула морду к немного струхнувшему щенку. Улыбнулась. — Я разрешаю тебе ходить рядом со мной, Сэр Бернар…

— Спасибо, — пролепетал в ответ щенок, не зная: хорошо это или плохо.

Овчарка обнюхала его всего и нежно прошептала:

— А ведь он ещё пахнет молоком!..

Так юный сенбернар из Школы спасателей познакомился с вожаком Своры всего Восточного квартала. Враги же называли её «Леди-Гильотина» — за крепкие зубы и мертвую хватку. Она перегрызала горло в считанные секунды.

— Тебе повезло, щенок! — сказал хромой бульдог по имени Черчилль. Леди не каждому позволит приблизиться к себе. Поздравляю, малыш! У тебя большое будущее! Клянусь бараньим ребрышком!..

Жизнь собачьей Своры начиналась с раннего утра и была полна опасностей. Кто-то бежал на рынок, чтобы, улучив момент, стянуть с прилавка кусок мяса. Кто-то отправлялся к мясной лавке, в надежде внезапно вытащить из сумки покупателя или из багажника его машины цыпленка или какой-нибудь копченый окорок в свертке.

Но самым опасным местом была городская помойка. Как только очередная машина выгружала смрадный груз на, кишащий крысами и воронами, огромный холм, нужно было успеть выхватить из-под носа глупых сторожевых собак колбасу или сосиски, которые целыми кольцами или даже ожерельями выбрасывались из магазинов. Продаже они уже не подлежали, и лишь только потому, что вышел срок их годности к человеческому употреблению.

Все, что своровали или отвоевали собаки, они несли в подвал давно разрушенного дома, где обитали. Еще в прошлом году здесь ночевали бродяги, но собаки сумели вытеснить людей и теперь Свора всецело владела старым двором.

Попав туда, щенок почувствовал себя в безопасности: как ни странно, но руины старого дома напомнили ему Учебный двор Королевской Школы, которая находилась в здании разрушенной фабрики.

Леди ела немного, но только самое вкусное. Взяв себе свою часть, она уходила в угол подвала. Это было знаком для остальных к началу дележа. От мясной кучи не оставалось и следа в считанные минуты.

В первый день Сэру Бернару не досталось и завалящей косточки. Но уже на другой день он храбро бросился в самую гущу едоков и вытащил жирный кусок. Он победно посмотрел на Леди. Та довольно рассмеялась:

— Вот теперь я вижу перед собой не щенка!..

Сэр Бернар быстро превращался в рослого пса.

— Да разве есть сила, способная нас победить? — звонко спрашивал он.

Вот тут снова в его жизни появились живодеры. Они пришли поздней ночью. Это были немногословные парни с капроновыми сетями и кусками сырого мяса.

Завидев приманку, пасть Сэра Бернара наполнилась голодной слюной. Он сделал шаг вперед, уже готовый выскочить из убежища. Но властный голос Леди остановил его.

— Назад! — спокойно произнесла она.

— Но у них мясо, — слабо возразил Сэр Бернар, судорожно глотая слюну.

— Это — сонное мясо. Оно сразу усыпляет и тогда тебя можно взять голыми руками. А мы рождены, чтобы драться!..

— Сиди тихо!.. — добавил боксер по имени Печеное Яблоко. — Не то разорву!..

Сэр Бернар хотел огрызнуться, но вся свора опасливо затаилась. И он притаился тоже.

На этот раз живодеры их не нашли. Они довольствовались тремя котятами, которые доверчиво побежали на запах приманки. Их тут же накрыли сетью и увезли в старом фургоне.

…Прошли месяцы. Закончилось лето. Сэр Бернар превратился в сильного красивого зверя. Его мощная грудь охлаждала пыл даже таких драчунов, как Печеное Яблоко. Леди обучила юного пса многому, что знала сама, и самому главному — приемам мертвой хватки.

— С кем мы готовимся драться? — спросил он её однажды. — Ведь сильнее нас нет никого на свете!

Леди презрительно рассмеялась:

— Так может думать только глупый щенок, а не молодой пес. Наши враги живут во-он за тем мостом, в Центральном квартале. Когда-то мы их победили. Но они собираются отомстить. Готовься к большой драке, Сэр Бернар. На этот раз никто не уступит друг другу.

— А когда наступит «этот раз»?

— Когда бы он ни случился — нужно быть начеку.

И это случилось.

Десятки, а может, сотни бродячих собак со всего Центра пошли войной на Свору Леди-Гильотины. Их не остановил ни поток машин, ни сирены полицейских. Они запрудили ночные улицы и рвались в бой, чтобы отвоевать весь восточный квартал города.

Их вожаком был черный ротвейлер по кличке «Стальной Капкан». Его крепкая грудь приняла на себя множество вражеских ударов и умела задавить любого на своем пути.

— Готовьтесь к бою! — приказала всем Леди-Гильотина, учуяв надвигающуюся опасность.

И когда армия Стального Капкана окружила старый дом — вся Свора была уже готова встретить её.

Не описать ту страшную ночь, ту чудовищную драку. Она началась без рычанья и лая, и от этого казалась ещё страшней. Лишь — клацанье зубов, хруст костей да предсмертные стоны.

Сэр Бернар растерянно метался среди окровавленных клочьев шерсти. Определить в кромешной тьме: где свои, а где чужие — было почти невозможно.

Но когда кто-то больно куснул его, собачья злость распрямилась в нем пружиной, и он, совсем как взрослый, бросился на обидчика. Первой его жертвой пал какой-то фокстерьер. Вторым оказался королевский пудель.

— Молодец, щенок! — бросил ему из темноты Печеное Яблоко, легко расправляясь с огромным дворовым псом.

Это придало Сэру Бернару ещё большую силу. Он рванулся было к новой жертве, как вдруг, словно по команде, две армии, оставив умирать на земле с десяток смертельно раненых псов, расступились, образовав при этом большой, полный ненависти круг, в который молча вошли два вожака.

Две разгоряченных боем собаки вышли вперед и застыли друг перед другом — глаза в глаза. Медленно сходясь к центру, они словно выжидали: кто же первый осмелится.

— Сейчас наша Леди схватит Капкана за глотку… — прошептал на ухо Сэру Бернару бульдог Черчилль. — Сам увидишь, кто такая «Леди-Гильотина»!..

Но его словам не суждено было сбыться.

Стальной Капкан на какое-то мгновенье опередил её. Он бросился первым и первым сомкнул свои ужасные челюсти на её шее.

Чужаки восторженно зарычали.

Леди-Гильотина пыталась вырваться, но острые клыки Капкана все глубже входили ей в глотку.

У Сэра Бернара похолодело всё внутри, когда он увидел, что Леди завалилась на бок и захрипела в предсмертной агонии.

Стальной Капкан сдернул с неё медальон и нацепил на себя.

— Победа! — закричали псы Центрального квартала.

— Врете! — прорычал Печеное Яблоко и тут же с Черчиллем накинулся на Стального Капкана.

Сэр Бернар поддержал их и вцепился ротвейлеру в заднюю ногу. Тот рассвирепел ещё больше.

— Беги!.. — прохрипел бульдог юному сенбернару перекушенным горлом.

— Я? не трус! — возмущенно возразил щенок.

И вдруг со всех сторон раздались выстрелы. Это полицейские окружили старый дом. Не давая возможности никому уйти, они всё палили и палили по живым мишеням.

Вот упал, сраженный пулей, Печеное Яблоко.

Вот разжал челюсти, кувыркнулся в воздухе и вытянулся без движенья Стальной Капкан.

Сэр Бернар не мог двинуться с места, как загипнотизированный. Он стоял посреди двора и был самой удобной мишенью для полицейских стрелков.

— Я же сказал: беги… — прохрипел бульдог. Его растерзанная шея была похожа на кусок свежего мяса из лавки. — Это — конец…

— Сейчас, — вдруг опомнился Сэр Бернар и потащил умирающего Черчилля с поля боя — как его учили в Школе.

— Не трудись… — прошептал Черчилль, испуская дух.

Он остался лежать посреди двора недвижим. Сэр Бернар уставился в открытые глаза бульдога и в тот же миг пуля прошила его левое бедро. Он, наконец, опомнился, не чуя боли, бросился со двора.

На этот раз Собачья Судьба была к нему милосердна.

Забившись в какой-то подвал, потрясенный сенбернар зализывал рану. Он дожидался, пока уедут полицейские, пока санитары с живодерни уберут собачьи трупы. Это продолжалось почти до самого утра. Как только рассвело, Сэр Бернар покинул Лондон.

Огромный мир раскинулся перед ним — мир садов и усадеб, лесов и предместий. Одна проселочная дорога сменяла другую. Мир оказался бесконечным…

Сколько пес бродяжил, он уже не помнил. То густой туман опускался, обволакивая собой кусты и деревья, то внезапно поднимался резкий ветер, то по земле барабанил холодный осенний дождь. Не было рядом ни Леди, ни смешного бульдога Черчилля, чтобы утешить его или подбодрить. Не было даже задиристого Печеного Яблока. Он так однажды устал, что упал, как подкошенный, прямо на дороге. Туман был густым, и лишь за несколько метров от пса машина резко свернула в сторону, заскрипела тормозами и остановилась. Раздосадованный водитель вышел из машины и собрался откатить к обочине невесть откуда взявшийся валун. Однако, увидев вместо камня лежащего Сэра Бернара, джентельмен удовлетворенно произнес:

— Это тот, кто мне нужен…

Он снял с лица темные очки, выразительно посмотрел на пса, сделал над ним два-три таинственных пасса, затем спокойно отвел в машину.

В машине Сэр Бернар спал. Проснулся или очнулся в кромешной тьме. Он открыл глаза, но ничего не увидел. Он прислушался — и ничего не услышал. То, что он лежал не на проселочной дороге и не в машине, — было очевидно: под ним был теплый дощатый пол, и пахло духами. Он вспомнил свои странные сны: череду каких-то событий, бесконечных путешествий, любовных порывов, рыцарских драк… А может и «мясорубка» в Старом дворе — тоже сон?.. И бесконечная дорога — сон?.. Где же он?

Сэр Бернар поднялся, сделал несколько шагов и уперся в деревянную стену. Обогнув её несколько раз, он, наконец, понял, что находится в совершенно пустой комнате. Ни кресел, ни диванов.

Он обошел весь дом — везде пусто. Даже колченогой табуретки — и той не было.

«Странный дом! — подумал Сэр Бернар. — Ни мебели, ни окон… А может, я просто попал на „тот свет“?..»

О «том свете» он слышал от Печеного Яблока, который утверждал, что там — вечная темнота.

«А если я ослеп?» — ещё больше испугался он.

В тот же миг кто-то тихо рассмеялся. Этот смех в совершенно пустом и темном доме прозвучал зловеще. Сэр Бернар принюхался: в нескольких шагах от себя он почуял человека. И тут же в кромешной мгле вспыхнул крошечный огонек. Так и есть! Рядом с ним стоял джентельмен в темных очках, высокого роста? так показалось лежащему псу? и держал в руке зажженную свечу. Это был человек средних лет, на обветреном лице? черная борода с легкой проседью. Длинный нос с горбинкой немного напоминал клюв.

— Я рад, — сказал он, — что вы, наконец, пришли в себя, сэр. Я мистер Дрим, хозяин этого дома.

— Сэр Бернар, — представился пес и тут же спросил: — У вас в доме повреждено электричество?

— Его здесь вообще нет, — ответил хозяин. — Моя профессия не требует света. Даже наоборот: очень мешает. Я — владелец снов. И вы, сэр…

— Сэр Бернар… — уточнил пес.

Джентельмен снисходительно улыбнулся:

— И вы, сэр Бернар, будете охранять их.

— Охранять сны?! — удивился пес.

— Вы очень сообразительны! — похвалил его мистер Дрим.

— Чьи сны?..

— Всех, кому они снятся, — объяснил хозяин дома.

— Но зачем?! — озадаченно спросил пес.

— Я их коллекционирую, — ответил джентельмен. — Собираю и пользуюсь.

— Как это? — не понял Сэр Бернар.

— А вы любознательный! — с легкой усмешкой сказал мистер Дрим. Любознательность — сама по себе хороша, но только до той поры, пока не суешь нос куда не следует. Словом, я спас вас от бездомности. И теперь, надеюсь, что и вы, сэр Бернар, послужите мне за доброту… У вас отличная порода! Одного вашего вида будет достаточно, чтобы в дом не забрались воры. Сколько вам лет?

— Мне?.. Э-э… Почти два года!..

— Чушь собачья! — рассмеялся мистер Дрим. — Вам уже четыре!.. Не замечали. как повзрослели? Сами взгляните! — Он поднял свечу, и пес увидел перед собой на стене в зеркале колеблющуюся тень огромного сенбернара. Итак, мне нужен сторож — сильный и здоровый. Вы как раз такой!

Где-то из-под потолка, наверно, на втором этаже, часы пробили полночь.

— Мне пора, — сказал хозяин дома. — Моя работа начинается ночью… Я скоро вернусь. А вы не скучайте. Всё, что захотите — есть в этом доме… И ещё одно, сэр: ни при каких обстоятельствах не раскрывайте шторы.

Мистер Дрим задул свечу и сенбернар почувствовал, что он исчез. Лишь облачко дорогих духов так и осталось висеть в воздухе.

«Что значит: есть все, что захотите? — подумал Сэр Бернар. — Я, например, хочу бифштекс… Но это совсем не значит, что…»

Он не успел закончить свою мысль, как тут же перед ним запахло жареным мясом.

«Ловко! — похвалил он мистера Дрима. — Жаль только, что его привычка жить в темноте, мешает по-настоящему оценить пищу!..»

И только сенбернар сказал это про себя, — сразу же очутился на солнечной поляне. Вовсю светило солнце, а вокруг цвели самые яркие цветы. Он таких никогда не видел в жизни. Полная тарелка с бифштексами стояла тут же рядом.

«За такую плату можно служить всю жизнь!..», — подумал Сэр Бернар.

Он вдоволь поел и вытянулся на изумрудной траве.

Над его головой плыли облака — далекие и белоснежные.

Внезапно он услышал, что кто-то насвистывает веселую мелодию. На поляне появился рыжий клоун. У него на руках сидел крошечный щенок сенбернара, в котором Сэр Бернар узнал самого себя.

— Привет! — помахал ему клоун. Он осторожно поставил щенка на траву и громко произнес: — Алле ап!

Щенок несколько раз кувыркнулся в воздухе, а затем поклонился во все стороны. Над поляной раздались чьи-то аплодисменты и выкрики: «Браво!»

Клоун подобрал щенка и поспешил дальше, громко насвистывая веселую цирковую мелодию.

Сэр Бернар вскочил на ноги:

— А мне можно с вами?!..

Рыжий клоун громко рассмеялся в ответ. Потом подошел и надел на собачью шею золотой медальон с серебряной лентой.

— Что это? — спросил сенбернар.

— Не теряй его больше, — ответил рыжий клоун и вдруг превратился в огненый шар. Шар покатился по траве, не причиняя ей никакого вреда, взлетел к небу и стал вторым солнцем.

Сердце пса бешенно заколотилось. Он тут же схватил медальон и раскрыл его. В глаза брызнул яркий сноп солнечного света, внутри которого хохотало лицо рыжего клоуна. Сэр Бернар защелкнул крышку.

— Здравствуй!..

Пес обернулся. В нескольких прыжках от него стояла стояла красавица-гончая.

— Кто ты?.. — хрипло спросил пес: её внезапное появление перехватило дыханье.

— Эллин, — ответила гончая.

— Сэр Бернар, — растерянно улыбнулся он.

— Я знаю тебя, — сказала она.

— Откуда?!

— Из страны Снов.

— Так ты ненастоящая?! — поразился Сэр Бернар.

— Мы оба снимся друг другу.

— Не может быть! — разволновался Сэр Бернар. — Я не хочу, чтобы ты только снилась!

— Во сне хорошо, — вздохнула она. — Во сне можно летать. Во сне нельзя убить. Только в снах к нам приходят те, кто уже никогда не придет… Спасибо мистеру Дриму! Благодаря ему мы с тобой встретились!

— А что потом? — с тревогой спросил он.

— Не знаю. Увидимся через день или не увидимся никогда… Зато в другом сне ты повстречаешься с кем-то другим. И к этому придется привыкнуть…

— Нет! — вскричал Сэр Бернар. — Я не хочу к этому привыкать! Ведь так вся жизнь покажется только сном!..

— Ах! — встряхнула головой гончая. — Кто может отличить сон от яви?.. Хочешь пробежаться?

— Хочу! — обрадовался Сэр Бернар.

— Тогда — за мной! — крикнула она и стрелой полетела через поляну.

Сэр Бернар бежал следом, не отставая ни на шаг. Они бежали по лугам, по дорогам, перелетали моря и горы, птицами взвились к небу, перепрыгивали с облака на облако. Над ними пылали два солнца, а внизу мелькала не земля, а тысячи чужих снов.

— Я люблю тебя! — кричал он ей.

— Что? Повтори!

— Я люблю тебя, Эллин!

— Не слышу! Громче!

Он сделал большой прыжок, чтобы её догнать, но вдруг оступился и сорвался с облака. Ветер засвистел в ушах. Чужие сны помчались навстречу. Он ворвался в них и зажмурился, а когда раскрыл глаза, то вновь очутился на полу в доме мистера Дрима.

— Не ушиблись? — спросил хозяин, стоя над псом с зажженной свечой. Как вам мои новые приобретения?..

— Какие? — не понял Сэр Бернар.

— Новые сны, сэр. Сон с бифштексами я утащил у одного бродяги. Гончую Эллин я забрал у некоего влюбленного джентельмена, а сон с рыжим клоуном у маленькой девочки. Наверное, она без ума от цирка.

— Выходит, вы их крадете?!. - поразился сенбернар.

— С чего бы это? — недовольно произнес мистер Дрим. — Разве можно назвать воровством то, что уже никому не принадлежит?.. Вряд ли один и тот же сон может приснится дважды.

— Мне — снится.

— Да вы у нас тщеславный малый! — рассмеялся хозяин дома.

— Нет, — возразил Сэр Бернар, — дело вовсе не в этом! Просто один и тот же сон может быть или воспоминанием, или — предупреждением. А для кого-то — напоминанием об опасности. И если вы отнимаете наши сны: в одном случае — произойдет несчастье. В другом же — невозможность вернуться в прошлое…

— Да вы у нас ещё и философ, сэр Бернар! Это уж слишком! — недовольно произнес мистер Дрим. — Теперь я сожалею, что помог вам. Простите, сэр, но нам придется расстаться.

— Прощайте! — не задумываясь, ответил сенбернар. — И проводите меня к выходу!

— Э-э, нет… — с кривой усмешкой сказал мистер Дрим. — Вы никогда не выйдете отсюда, сэр! У вас длинный язык. Так что я вынужден буду отправить вас в какой-нибудь забытый сон. А уж там делайте, что хотите!

Он дунул на свечу, и в темноте Сэр Бернар услышал, как владелец снов что-то зловеще забормотал.

«Неужели все пропало, — с тоской подумал пес, — и я больше никогда не увижу солнца?»

И тут… он улыбнулся до ушей:

«Как же не увижу? Еще как увижу!»

И не успел мистер Дрим проговорить заклинанье, как Сэр Бернар раскрыл золотой медальон (а он хоть из сна, но никуда не делся!). Яркий свет осветил весь дом.

Краденые сны вылетали из всех углов и щелей черного дома и таяли на глазах.

— Что вы наделали?! — в ужасе кричал Дрим. — О, мои сны! Моё богатство! В них было всё! Золото, целые города, далекие звезды! Даже луна! Даже — солнце! Всё было моим!.. Прошлое и Будущее! Детские мечты! Любые желания! Мои! И — только мои!!!.. — Дрожащей рукой он прикрывался от яркого света медальона. — Закройте же его! Захлопните!

Но было поздно: чужие сны лопались, как воздушные шарики. Теперь стало ясно, что дом лишь казался пустым. Он был набит снами, как большая копилка.

А в медальоне плясал от радости рыжий клоун.

— Молодец, Сэр Бернар! Ай да молодец! — смеялся он.

— Этого не может быть! — не переставая бормотал Дрим. — Объясните, как эта вещь попала к вам из чужого сна?!.

— Эта вещь попала из вещего сна, сэр! — в восторге крикнул пес. — И в этом всё дело!..

— О-о-о!.. — простонал мистер Дрим. — О вещих снах я и не подумал!.. И тут же растаял в воздухе.

Сэр Бернар сорвал черные шторы с окон, распахнул их настежь, и все сны: серые, цветные, детские, стариковские, веселые и грустные возвращались к своим владельцам.

Соседи мистера Дрима ещё несколько дней наблюдали эту странную картину. Одни говорили, что это — цветной дым из каминной трубы, другие были уверены, что все это — чудеса электроники, а третьи просто ничего не видели. А если бы и увидели, то промолчали бы, чтобы не прослыть выдумщиками.

После краткого знакомства с мистером Дримом Сэр Бернар снова много лет бродяжничал. Он обошел почти все восточное побережье, вплоть до Шотландии. Если дорога ему становилась в тягость, он научился без особых проблем пристраиваться на работу. Так он устроился спасателем в Пеннинских горах, там же охранял стадо у фермера, а ещё работал сторожевой собакой в порту города Гулля. Но как только ему надоедало сидеть на одном месте, он тут же все бросал и уходил бродить по дорогам, иногда совершенно не зная, где очутится завтра.

Было в его скитаниях всякое: то неволя, то собачьи разборки. Были и барышни — такие же бездомные, как и он.

Но прошли годы. Сэр Бэрнар постарел. Спина стала сутулой, начала выпадать шерсть. Он уже не мог разгрызать кости, словно орехи. Больное сердце не выдерживало бега больше четверти часа. Не было ни сил, ни времени искать еду. От этого он худел, слабел и старался не попадаться на глаза ни собакам, ни людям.

В долгих снах по многу раз крутилась вся его жизнь.

Детство. Юность. Молодость. Зрелость. — Четыре прекрасных поры!

Где вы, мимолетные создания, дарящие любовь? Куда разбежались веселые собачьи пиры? Живы ли наши враги, забыты ли обиды?.. Сильны ли их клыки, остры ли когти?..

Детство. Юность. Молодость. Зрелость. — Четыре дороги на перекрестке жизни! Куда ни сверни — на каждой радость!..

Ах, Детство, Юность, Молодость, Зрелость! Что вам до Старости!

Кому нужен больной, старый, проживший жизнь сенбернар?! Если кому и нужен, то лишь этим крепким парням с живодерни в черных комбинезонах, с капроновыми сетями на плечах и с куском отравленного мяса в руке.

Они появляются по ночам внезапно и бессшумно. Рессоры их фургона обильно смазаны маслом, потому и не скрежещут. Каждый стальной лист кузова плотно подбит. Словно сказочная карета смерти появляется этот фургон на пустырях и задворках, во дворах и темных переулках.

Бегите прочь, коты и собаки! Кыш отсюда! Брысь!

Будьте осторожны! У этой машины затемнены фары и не скрипят тормоза. Не спите, городские звери! Затаитесь на чердаках и в подвалах! А вдруг пронесет?!.. А вдруг?!..

Вот о чем он думал по ночам старый Сэр Бернар.

В Рождественский вечер, голодный и простуженный Сэр Бернар оказался к востоку от Лондона. Он устало трусил по заснеженному шоссе старый.

Дома с двух сторон дороги попадались все реже. Силы почти что покинули его. Презирая в душе самого себя, он свернул на обочину и, пересекая заснеженное поле, поплелся к самому дальнему дому на холме. За ним начинался лес.

Когда Сэр Бернар добрался до витой чугунной ограды, то увидел сквозь пелену снова начавшегося снегопада старый двухэтажный дом. Хоть только в одном-единственном окне теплился свет, зато над черепичной крышей из каминной трубы вился дым.

— «Последняя надежда!..» — подумал Сэр Бернар.

Он собрал последние силы, с трудом протиснулся между прутьями решетки и очутился наконец у входа. Над дубовой дверью висел шнур с колокольчиком. От сильного ветра колокольчик чуть позвякивал. Сэр Бернар немного взбодрился, потому что не любил по примеру бродячих собак униженно скрестись в дверь. Он просто дернет за шелковый шнур, как подобает его породе, решил он.

Но только Сэр Бернар поднялся на заметенные ступеньки, как дверь дома сама с легким скрипом открылась, и чей-то старый хриплый голос торжественно произнес:

— Добро пожаловать домой, сэр Бернар!

Пес от неожиданности так и застыл на пороге. Показалось — ловушка. Но из открытой двери несло теплом и уютом. Он вошел.

Дверь захлопнулась, а в прихожей сами собой зажглись свечи. Откуда ни возьмись, над ним появилась одежная метелка и стала счищать снег, прилипший к шерсти.

Никого не было. Сэр Бернар потоптался в прихожей, не зная, как быть дальше. Но тот же хриплый голос ободрительно произнес:

— Входите в каминную, сэр!..

И, чтобы показать, где она находится, кто-то предупредительно открыл перед ним новую дверь.

Пес осторожно вошел, оставляя на паркете мокрые следы. Откуда ни возьмись, появилась половая щетка и сразу все протерла.

Пораженный Сэр Бернар очутился в протопленном небольшом зале со старинной мебелью. У пылающего камина стояло резное кресло с подушкой.

— Садитесь, сэр! — продолжал приглашать кто-то.

Пес сел, ожидая дальнейших событий. У камина была жарко. От собачьей шерсти пошел легкий пар.

— Что-нибудь перекусить? — спросил услужливый невидимка.

— Охотно, — согласился Сэр Бернар, глотая голодную слюну.

И сразу же перед ним появился сервировочный столик на колесах, полный мясных яств, а чьи-то руки повязали на его шее салфетку.

— Приятного аппетита, сэр!

Сэр Бернар растерянно кивнул головой в разные стороны, не зная, где находится этот невидимый слуга.

Когда же он сыто отвалился в кресле, — столик исчез.

За окном свистела метель, в камине трещали двора, играла невидимая скрипка, и музыка эта навеяла ему странную историю…