Однажды утром господин Чириков увидел незнакомую девочку. Она сидела на скамье и терла глаза кулаком.
— Что случилось? — поинтересовался воробей, садясь рядом. — Соринка попала? Хочешь, склюну?..
— Бабушка ушла в магазин, а мне одной скучно!.. — обиженно ответила девочка и всхлипнула. — Я только хотела подождать её у подъе-зда, — девочка хлюпала носом все сильнее, — а дверь взяла и за-за-хлоп… — девочка уже плакала навзрыд.
— Ничего страшного! — уверенно успокоил её господин Чириков. — Бабушка скоро вернется и вы пойдете домой.
— Да-а, как же-е! — разревелась девочка во весь голос. — Если я ключи-и не взя-ала-а-а!..
— Ты из какой квартиры? Из десятой? — Господин Чириков прищурил один глаз.
— Из деся-атой! — продолжала плакать девочка совсем безутешно.
— Ну как же, как же! Однако, как ты выросла — не узнать! Ну-ну, не плачь! — подпрыгнул воробей поближе к девочке. — Тебя зовут Любочка?
Любочка кивнула…
— А меня — господин Чириков…
Он стал соображать, где же находятся окна десятой квартиры. Наконец, вычислив их, обрадовался:
— У вас форточка открыта. Я мигом! — И воробей взлетел.
Попав в квартиру, господин Чириков огляделся: квартира как квартира обычная, двухкомнатная, с крохотной прихожей, чисто убранная. На гвозде у входной двери он тут же обнаружил связку ключей, ухватил клювом брелок, вспорхнул. Но связка оказалось тяжелой и со звоном упала на пол.
— Кто там?! — раздался из кухни старушечий голос.
Воробей от неожиданности забился под шляпу на полке.
В прихожей появилась перепачканная мукой со скалкой в руке старушка. Она подняла ключи и повесила на место.
Воробей подождал, пока старушка вернется на кухню, затем осторожно выбрался из-под шляпы и подлетел к злосчастной связке, чтобы теперь уж понадежней схватить её в когти. Но ключи снова с грохотом сорвались на пол. Господин Чириков едва успел юркнуть в карман пальто.
— Это что ж такое?! — изумленно воскликнула старушка, вновь появившись в прихожей. — Может быть, сегодня — День Падающих Ключей?!..
Она опять подняла их с полу, но на сей раз положила в карман фартука. Потом заглянула в календарь: был День Пирогов с грибами. Старушка вернулась на кухню.
— Экая неудача! — досадовал господин Чириков, наблюдавший за старушкой из кармана пальто.
Во дворе его ждет Любочка, а он в это время сидит в каком-то дырявом кармане и не знает что предпринять.
Другой бы плюнул на все и улетел себе восвояси. Но не таков был господин Чириков! Он твердо решил довести дело до конца.
Высвободившись из кармана пальто, воробей бесшумно влетел на кухню. На дверце подвесного шкафа он тихо ждал удобного момента… Старушка соорудила свой пирог — сто воробьев могли бы пообедать — полюбовалась и отошла от стола, чтобы зажечь духовку. Но перед этим… («Таинственный народ, эти старушки!» — успел подумать наш герой) открыла форточку и выложила на подоконник мешавшие ей, очевидно, ключи и спадающие на нос очки.
Господин Чириков коршуном ринулся вниз, цепко ухватил лапами кольцо связки. Однако, как только он попытался взлететь, ключи снова потянули его вниз. Вместе с ключами он глубоко нырнул прямо в пирог и — о ужас! — завяз. Он закрыл глаза и пригнул голову.
Ничего не подозревающая старушка зажгла газ в духовке, взяла со стола противень с пирогом, в котором были — грибы, ключи, сам господин Чириков, и поставила все это испекаться.
«Ну, коварная старушка! — с ужасом подумал воробей. — Что же она, не видит, что ли, разницы между грибами и воробьями?..»
А духовка быстро нагревалась.
«Я вовсе не куропатка! — господин Чириков принялся энергично выкарабкиваться из липкого теста. — И не утка! Я — Чириков!»
В печи становилось нестерпимо жарко, тесто подсыхало, воробей продолжал отчаянно бороться.
Ему удалось просунуть голову в кольцо злосчастной связки ключей. Тогда он всей грудью ударился в толстое стекло духовки.
«Если старушка ещё и плохо слышит — прощай, господин Чириков, навсегда!..»
Старушка на его счастье услышала звон. Она надела очки, открыла дверцу духовки и — отшатнулась. Трепеща слипшимися крыльями из печи вылетел бесформенный кусок пирога и вывалился в открытую форточку во двор.
— Нет, — покачала головой старушка. — Сегодня — не День Пирогов с грибами. Сегодня я просто сошла с ума!..
Но господин Чириков не слышал её. Он шмякнулся на скамью у подъезда.
— Сидишь? — спросил господин Чириков у Любочки, склевывая с себя тесто.
— Сижу, — ответила девочка, с изумленьем глядя на воробья.
— И зря сидишь. Твоя бабушка давно уже дома, — сообщил господин Чириков. — Печет громадный пирог. Сто воробьев могли бы…
— Бабушка! — радостно закричала девочка, спрыгнула со скамьи и побежала, не дослушав.
По двору шла Совсем Другая Старушка.
— Ты почему не дома?! — строго спросила Совсем Другая Старушка. — Я же сказала: буду через полчаса!..
Она взяла Любочку за руку, и они скрылись в подъезде.
А изумленный господин Чириков так и остался сидеть на скамье, с чужими ключами.
«Кажется, я становлюсь рассеянным, — подумал он. — Когда бабушка дома — зачем ключи? Внучке достаточно позвонить, каждому ясно. На то и существуют дверные звонки.»
Рядом с господином Чириковым на скамью опустилась хромая сорока. Глаза её вспыхнули завистливыми огоньками: она заметила связку ключей.
— Неплохая находка! Только зачем они тебе?
Господин Чириков встрепенулся.
— Будь другом, — сказал он сороке, — забрось их во-он в ту форточку. И кивнул на окно старушки.
— Это противоречит моим принципам! — возмутилась она.
— Каким? — не понял господин Чириков.
— Я принципиально ничего не возвращаю! Что нашла — то мое!
— Во-первых, нашла их не ты! — заметил воробей. — Во-вторых, принципы иногда полезно пересматривать.
Сорока упрямо возразила:
— Тогда какие же это принципы?!
— Ну я тебя так, по-человечески, то есть, по-дружески прошу!..
Сорока удивилась и нехотя проскрипела:
— Ладно, если только… по-дружески, для тебя… — и, подхватив ключи, взлетела над двором.